Зеркало бывшей жены

Глава 11

Позвонить Борису я хотела уже на следующее утро, но Анжела все же убедила меня подождать дня два. Скрепя сердце, я согласилась. Но места себе не находила, как будто утратила что-то очень важное. Какую-то опору в жизни. Слонялась по квартире, как неприкаянная, и не знала, чем заняться. Поэтому звонку Кости даже обрадовалась. Мы договорились с ним встретиться вечером и сходить в ресторан. Не скажу, что я так уж горела желанием общаться с ним. Но все лучше, чем просидеть остаток дня, глядя на мобильный и подавляя порыв набрать номер Бориса.

Вечер получился довольно приятным. Гораздо лучше, чем я ожидала. Костя не стал экономить и повел меня в один из лучших ресторанов. Здесь царила тихая уютная атмосфера, обслуживание оказалось ненавязчивым и безукоризненным. Я чувствовала, будто очутилась в совершенно другом мире. Том, который до этого видела лишь с экрана телевизора. И все же, слушая тихую приятную музыку и ведя с Костей изысканную беседу, я ловила себя на мысли, что хотела бы оказаться совсем в другом месте. Пусть я, наконец-то, нашла человека, тоже интересующегося литературой и искусством, интересного и приятного во всех отношениях. Пусть еще несколько лет назад я бы вопила от счастья от этого факта. Но сейчас не могла себя заставить радоваться. Все мысли были о Борисе и Дениске. Я представляла, чем они сейчас занимаются, думают ли обо мне и как. Может, считают, что я предала их, не оправдала их хорошего отношения. От этого становилось гадко на душе.

— Ты была замужем, Тань? — ворвался в мои мысли голос Кости.

Похоже, от интеллектуальных бесед мы перешли к личным. Хочет узнать обо мне побольше.

— Нет, — отрывисто бросила я. Ненавидела обсуждать эту тему. Всегда будто оправдывалась за то, что так и не сумела устроиться в жизни.

К чести Кости, он не стал задавать неделикатные вопросы о том, почему и как. Просто заговорил о себе.

— А я вот был два раза.

— Да, я слышала.

— Каждый раз это заканчивалось катастрофой.

— Они были такими плохими? — с сарказмом спросила я. Терпеть не могу, когда при мне мужчина начинает плохо говорить о своих бывших.

— Вовсе нет. Просто мы не подходили друг другу, — возразил Костя и тут же вырос в моих глазах. — Они хотели от жизни не того, чего хотел я.

— А чего же ты хочешь? — невольно заинтересовалась я.

— Мне нужна женщина-хранительница домашнего очага, как бы это банально и пафосно ни звучало. Чтобы, приходя домой, меня ждал вкусный ужин, чистота и порядок. А глядя на жену, забывались все заботы и неприятности дня. Вот скажи, разве я так много хочу? — вздохнул он. — Мои жены хотели другого. Одна во что бы то ни стало хотела сделать карьеру. Приходила еще позже меня, наскоро съедала приготовленный мной ужин и ложилась спать. Когда я заводил разговор о детях, устраивала истерику. Вторая же наоборот палец об палец не хотела ударить. Целыми днями сидела дома, уставившись в экран компьютера, и общалась в соцсетях. Дома бардак, в раковине грязная посуда. Однажды мне это просто надоело. Уже думал: неужели, в мире исчезли обычные нормальные женщины.

— И с мужчинами те же проблемы, — усмехнулась я. — Думаю, дело не в гендерных отличиях, а в самих людях.

— Ты абсолютно права, — охотно поддержал он. — Знаешь, с тобой мне так легко. Такое ощущение, что я знаю тебя всю жизнь. Ты простая и искренняя.

Я зарделась, понимая, что вовсе не такая, как он говорит. Общаюсь с ним только потому, что хочу вызвать ревность Бориса. Ощутила угрызения совести.

— Спасибо, — выдавила из себя.

Мне тоже было с ним легко, но не так, как с Борисом. Там я отдыхала душой, чувствовала, что именно рядом с этим мужчиной мое место. С Костей же все равно ощущала скованность, будто каждую секунду играла несвойственную мне роль. В какой-то мере так оно и было. Я с трудом сдерживалась, чтобы каждые пять минут не смотреть на часы. Хотелось, чтобы это свидание побыстрее закончилось. Я уже решила, что едва приду домой, сразу позвоню Борису. И плевать, если Анжела будет против. Не могу больше притворяться.

Наконец, вечер подошел к концу. Костя подвез меня до дома и галантно предложил руку, выпуская из машины. Я как можно грациознее постаралась вылезти оттуда и тут же оказалась в его объятиях. Это оказалось так неожиданно, что я даже не сразу отреагировала. Почувствовала губы Кости на своих губах. Каких-то особо приятных ощущений не испытала. Покорно ждала, пока ему надоест меня целовать, желая, чтобы это случилось как можно скорее. Когда же он просунул мне в рот язык, и вовсе ощутила отвращение.

А потом внезапно пошатнулась, ощутив, как кто-то отталкивает от меня Костю. Уцепилась за машину и с трудом удержалась на ногах. Глаза расширились. Я даже не сразу поверила в то, что вижу. Борис с совершенно ошалевшим лицом мутузил Костю, как тряпичную куклу. Тот пытался высвободиться, защищался, но явно проигрывал. Я закричала и бросилась к ним, пытаясь растащить. Борис резко отпустил Костю и, тяжело дыша, встал рядом. Изрядно потрепанный Костя ошарашено переводил взгляд то на меня, то на Бориса. Похоже, он вообще не понимал, что происходит. Я понимала еще меньше, поэтому, запинаясь, проговорила:

— Борь, что на тебя нашло?

Только тут обратила внимание, что он нетрезв. В последний раз видела его в таком состоянии несколько месяцев назад. Потом Борис зарекся пить вообще, когда понял, что может потерять и Дениску, и всю свою упорядоченную жизнь. Я тогда сумела достучаться до него. Что же произошло?

— Ничего, — угрюмо проговорил он. — Извините…

Он, пошатываясь, двинулся прочь. Я с криком бросилась за ним, понимая, что не могу его никуда отпустить в таком состоянии.

— Борь, постой.

Он остановился, и я сбавила шаг. Торопливо бросила Косте:

— Пожалуйста, извини. Я должна идти. Нужно помочь другу.

— Другу? — Он усмехнулся и покачал головой. — Сказала бы сразу, что несвободна. Не тратили бы время зря.

— Несвободна? — Я с открытым ртом уставилась на Костю, глядя, как он движется к машине, а потом садится за руль. О чем он, черт возьми?

Потом мотнула головой и догнала Бориса, схватила за плечо, развернула к себе.

— Борь, да что с тобой происходит?

— Неужели, непонятно?

Он смотрел мне в глаза почти со злостью.

— Нет, мне непонятно.

Я осторожно коснулась его щеки, ощутила, как колется щетина. Даже не побрился сегодня. Как это не похоже на всегда аккуратного и безукоризненного Бориса.

— Пойдем, я напою тебя кофе.

Он не возражал. Позволил мне взять себя за руку и повести к себе домой. Я завела его в квартиру, провела на кухню и заставила сесть на табурет. Сама занялась приготовлением кофе. Чувствовала, как беспокойство за Бориса смешивается с негодованием.

— Ну и зачем ты снова напился? Хочешь повторения прошлого? Когда ты и на человека не был похож? — бурчала я, остервенело мешая кофе. — И кстати, где Дениска?

— Я отвез его к своей матери. Попросил присмотреть, — еле ворочая языком, сказал Борис.

— Хоть на это ума хватило. — И куда только делось мое извечное благоговение перед этим мужчиной? Во мне словно говорил другой человек. Я будто посмотрела на Бориса другими глазами. Не как на предмет поклонения, а как на реального живого человека, творящего глупости. — Ну и зачем все это? Ты объяснишь мне, наконец?

— Хотел не думать…

— О чем не думать?

— О том, что ты тоже меня бросила.

Моя рука бессильно опустилась. Я повернулась к поникшему на табурете Борису и непонимающе воззрилась на него.

— Я бросила? Постой, во-первых, почему тоже? А во-вторых, вспомни, что это ты сам дал понять, что не хочешь меня больше видеть. Там, в кафе.

— Как Анжела… — откликнулся он так потерянно, что сердце снова захлестнула волна жалости. — А там, в кафе, мне просто было больно видеть тебя рядом с этим пижоном…

— Ну, Костя вовсе не пижон, — чувствуя, как сердце зашкаливает от избытка эмоций, проговорила я. — Впрочем, это неважно. Почему больно? Мы ведь только друзья, — последние слова я сказала совсем тихо. Мне и впрямь было больно произносить их.

— Раньше я думал… мне казалось, что между нами нечто большее, — признался Борис. — Ты такая… такая замечательная…

Он запустил пальцы в светлую шевелюру и с тоской посмотрел на меня. Позади, на плите, зашипело кофе, выливаясь из турки. Но мне сейчас было не до него. Механически потушив газ, я приблизилась к Борису и осторожно обхватила ладонями его щеки.

— Пожалуйста, не шути так…

Он поймал мои руки и сжал в своих.

— Я и не шучу… Думал, ты и сама замечаешь… За эти месяцы ты стала мне так близка… Ты даже не представляешь… И теперь, когда я увидел рядом с тобой этого… — его голос сорвался. — Тань, пожалуйста, скажи правду. Я тебе абсолютно безразличен? Мне просто уйти?

Не знаю, что сейчас говорило в нем: выпитое или настоящие чувства. Я сама казалась себе пьяной от того, что происходило внутри. Дикая невероятная радость захлестывала волнами, и я с трудом удерживалась, чтобы не покрыть поцелуями обращенное ко мне дорогое лицо.

— Нет, не уходи, — хриплым голосом проговорила я.

Он все понял верно. Поднялся со стула и крепко прижал меня к себе. Плевать, что сейчас от него разило спиртным и я понимала, что завтра он, быть может, разочаруется и пожалеет о том, что случилось. Я так долго этого ждала. Так долго мечтала. По щекам катились счастливые слезы, а он осушал их жаркими поцелуями. Потом взял за руку и повел за собой. Сама не помню, как мы оказались на диване. Таяла от его прикосновений, ласковых, почти невесомых. Чувствовала, как трепещет тело под его губами. Никогда ни с одним мужчиной я не ощущала такого наплыва эмоций. Обычно все заканчивалось разочарованием и обманутыми ожиданиями. Раньше я даже считала себя фригидной.

Сейчас поняла, что все это глупости. Просто раньше я была не с теми. Осознание того, что меня держит в своих объятиях любимый человек, наполняло непередаваемым ощущением счастья. Старалась не думать об Анжеле, наверняка наблюдающей за процессом, о том, что должна играть глупые роли. Сейчас все утратило значение. Были только он и я. И наши сплетенные воедино тела, будто созданные друг для друга.

Когда он засыпал, уткнувшись лицом мне в шею, я ощущала, как сладостно замирает сердце. Гладила его вьющиеся светлые волосы, понимая, что сейчас, в эти минуты, он принадлежит только мне.

Резкий голос Анжелы ворвался в мою идиллию звоном набата:

— Ты и правда думаешь, что теперь все хорошо?

В голове еще звучала напевная райская мелодия, сочиненная единением наших с Борисом сердец, но звук становился все пронзительнее и фальшивее. Чувствуя, как все холодеет внутри, я осторожно спросила:

— А разве нет?