Земля Энн

Глава десятая Покушение

Энн заметно погрустнела. Наверное, она хотела хоть на какое-то время стать полноправной (пускай и до некоторой степени) хозяйкой Терции, но то, что сообщил ей барон, перечеркнуло все ее планы.

Шталь не просто пожелал видеть войска Айзенэрцев в своих рядах, но и оставил в Терции небольшой гарнизон, который занял опустевшие помещения старых городских казарм. По его словам, этого небольшого отряда должно было хватить для того обеспечения безопасности округи даже в период отсутствия основных сил защитников. Сказать, что это не понравилось барону — ничего не сказать. Он пытался возмущаться, ругаться и даже грозить, но приказ сюзерена он не выполнить не мог.

Барон грустно улыбнулся, приобнял, насколько позволяла его броня, свою племянницу, развернулся и направился к ожидавшим его войскам. В Терции ему дозволили оставить лишь две дюжины своих гвардейцев, прочих же (почти сотню человек) Манфред разместил в нескольких грузовиках и бронетранспортерах, и спустя полчаса, после короткой прощальной церемонии, колонна выехала за ворота замка.

Оставшийся в Терции за главного Фило подождал, пока машины Айзенэрцев скроются за ближайшим поворотом, и приказал закрыть ворота. Энн горестно усмехнулась и потребовала завтрак — двор освещало веселое утреннее солнце.

Пока на плите опустевшей замковой кухни шипела сковорода, я стоял у входа, полуприкрыв глаза. Внезапно меня разбудил заботливый женский голос:

— Марв, думаю, тебе стоит поспать.

Я вздрогнул, невольно потянулся к висящему на поясе револьверу, но это было лишь следствием инстинктов — подошедшей женщиной была всего лишь Дайана, управительница замком, которую многие совсем небезосновательно считали тайной наложницей, если не супругой, барона. Законная жена Манфреда умерла около пятнадцати лет назад, и с тех пор каких только дам не видели в верхних коридорах замка. Поговаривали о хозяйках ферм (Кьяре и Сигилд), дочери портового управляющего, внучатой племяннице графа Шталя, да о ком только не поговаривали, но, судя по всему, самой верной среди них (или, скорее, самой нужной Айзенэрцу) оказалась Дайана.

Она была дочерью одного из эссванских торговцев, которая в возрасте девятнадцати переехала в Терцию, где тут же поступила в служение в замок. Ее неплохое по здешним меркам образование (она прекрасно разбиралась в торговле, хозяйстве и экономике) позволило завоевать доверие молодого тогда еще барона. Она и сейчас могла считаться более чем привлекательной, что уж говорить. То, что она представляла собой тогда, я боялся даже представить. Несмотря на свое положение, она не отличалась высокомерием, свойственным аристократам, и всегда шла навстречу как барону, так и обычной черни, коей полнился двор.

— Я не могу спать, пока бодрствует Энн — это одна из моих обязанностей.

Дайана улыбнулась.

— В этом замке ей ничего не сделается. Конечно, Манфред везде видит врагов, но лично я не заражена его паранойей.

— Скорее, это обыкновенная осторожность.

— Как не будешь параноиком, когда ты владеешь такой неспокойной землей, — как ни в чем ни бывало продолжала Дайана. — Да еще и последние события… Надеюсь, все закончится хорошо. А где Энн? А, все, вижу мою девочку!

Энн скорчила такую физиономию, что я невольно прыснул, благо, этого никто не заметил. Дайана обняла сидящую девушку, тут же выговорила ей за сгорбленную спину, и села рядом, принявшись о чем-то быстро-быстро щебетать. В их диалог (а скорее, монолог Дайаны) я не вслушивался, и предпочел сесть за соседний стол, потребовав у хмурого повара приготовить порцию и на меня.

— Марв, ну что ты так? Садись за этот стол — что ты как незнакомец?

— Я не могу сидеть за одним столом с миле…

— Забудь об этой ерунде, садись, — позвала меня Дайана, вызвав еще большее неудовольствие Энн. Миледи претила не моя компания (все-таки мы с ней вместе и в трактир ходили, и спали в одной комнате), а то, что ее покой нарушила женщина-праздник, которая, вдобавок, еще когда-то учила ее манерам. Судя по получившемуся результату, воспитательницей Дайана была куда менее даровитой, чем домоуправительницей.

Делать было нечего — я выполнил приказ. Обедать мне мешал висевший за спиной карабин, который я поставил рядом с ногой.

— Зачем ты носишь с собой постоянно оружие? Особенно такое большое? Оставил бы в арсенале, как все солдаты делают.

— Я не солдат, — мягко возразил я, приняв из рук повара тарелку с дымящейся яичницей. Энн же достались свежие овощи с обжаренным до хрустящей корочки мясом. — Я должен защищать Энн, пока не вернется лорд Манфред. Пока этого не случилось, я обязан носить с собой оружие постоянно.

Дайана понимающе кивнула. Несмотря на всю свою воздушность и жизнерадостность, глупой ее назвать нельзя было ни в коем случае. Она прекрасно понимала все правила той жизни, что окружала ее последние двадцать лет, хоть они ей и откровенно не нравились. Поспрашивав хмурую Энн о каких-то глупостях — девушка отвечала односложно и нехотя — Дайана поднялась с места и, все также улыбаясь, покинула кухню.

— Дура, — вынесла свой вердикт племянница барона.

— Как по мне, она вполне себе хорошая женщина.

— Для тебя. И для дядюшки. А для всех прочих она дура. Ты доел?

Энн с грохотом отодвинула от себя недоеденное блюдо, поднялась и почти бегом направилась в свою комнату. Выругавшись про себя, я последовал за ней. Черт возьми, до чего же я правильно поступил…

Она не хотела пускать меня в комнату, но я грубо отстранил ее и вошел первым. Бах!

Заряд дроби, выпущенный из самострела, разбил лампу, висящую сбоку от двери. Я тут же рухнул на пол, достав револьвер, но это было излишне — устройство замолкло навсегда. Тут же на шум сбежалось несколько гвардейцев, которых я немедленно послал за Фило. Черт…

Я распахнул дверь слишком сильно, и растяжка, соединяющая ее с самострелом, дернула ствол в сторону, прежде чем активировать устройство. Это и спасло меня — иначе мощный заряд свинцовой дроби попал бы мне точно в лицо.

Энн, белая как мел, сидела у стены, закрыв лицо руками. Она закричала, когда раздался выстрел, а сейчас, когда все улеглось, она тихо дрожала.

Прибежали Фило и Астор. Матерясь через слово, они попытались выяснить у меня, что произошло, после принялись рассматривать самострел. Это был обычный обрез дробовика, у которого кто-то предусмотрительно взвел курок и соединил спусковой крючок со дверью. Очень простая конструкция, ненадежная и явно возведенная впопыхах. Работал не профессионал. Но кто он⁈

Немедленно Фило стал выяснять, кто дежурил в этом коридоре в последние часы. Успевшего уйти на отдых гвардейца немедленно подняли и расспрасили о том, кого он видел в этой части замка. Пока офицеры гвардии занимались допросами, я увел Энн в свою маленькую комнатушку под лестницей, где уложил ее на смятую постель (впрочем, сейчас и мне, и ей было не до подобных мелочей), запер дверь снаружи и направился к Фило.

— Что известно?

— Ни черта. Говорит, не было никого чужого ни в коридоре, ни на лестнице. Либо это очень умелый убийца, но тогда он бы установил что-нибудь надежней самострела, либо…

— Кто-то знакомый?

— Ага, — Фило как-то странно посмотрел на меня. — Хотя нет, не ты. Вряд ли ты.

— Что ты хочешь сказать? — начал заводиться я.

— Ничего, Марв, ничего. Скотина какая-то у нас работает…

— Можно даже вполне сказать, какая…

Фило недоуменно посмотрел на меня.

— И?

— Сын милорда. Мелкая поганая…

Пощечина. В Терции слишком сильно любили бить за слова тех, кто не мог дать сдачи.

— Не будь ты защитником Энн, я бы тебя высечь приказал! Ты думаешь, что говоришь⁈

— Прекрасно думаю, — фыркнул я. — Кому-то еще в Терции не нравится Энн? Может, ее учителю, Ванеку? Так он ее бы давно уже бы угробить мог, если б хотел. Мне? Тебе? Я только Мацея среди таких знаю…

— Быть не может… — Фило нахмурился. В его глазах явственно читалось замешательство — он не знал, все-таки высечь меня или принять мои слова за правду. — Он хоть и не великого ума, но, черт возьми, не самый плохой человек…

Сразу вспомнился расстрел контрабандистов на Зеленом острове. Прямо душка, нечего сказать. Признаться, порою мне хотелось заиметь машину, способную переместить мою тушку в прошлое, дабы подобраться к этому замковому сыночку поближе и всадить пулю в его тупую голову. Слишком много проблем он мне доставил. Слишком много. Более противного человека я давно не встречал — даже в последних крысах эссванских переулков я видел больше чести, благородства и, самое главное, разума, чем в этом наследничке.

Осмотр оружия тоже ничего не дал. Обрез охотничьего дробовика, самый обыкновенный, который можно было купить в любой оружейной лавке или даже найти в лесу, если обладать известной степенью удачливости (возможно, бывший обладатель оружия даже еще не успеет превратиться в смердящий мешок с дерьмом). Из замка через главные ворота никто не выходил, а о прочих путях могли знать, по заверению Фило, только члены семьи Айзенэрцев и капитаны гвардии, коих в Терции осталось всего двое. Астор предположил, что это могли сделать наемные убийцы Шталей, чем, разумеется, открыл новую звездную систему. Кроме парней, прилетевших на красных флайерах, никому смерть девчонки не была выгодна, если не брать в расчет личные мотивы. Но подобный вариант лично мне казался маловероятным — слишком ненадежный был выбран способ убийства. Пугало одно — даже в замке для наследницы стало небезопасно.

Примерно через пару часов я решил, что пользы от меня не будет, и направился к себе в комнату, по пути прихватив на кухне еды для Энн. Впрочем, попасть в свою коморку мне было не суждено — дверь была заперта на засов изнутри, а из колонок, подключенных к оставленному мной на кровати инфопланшету, доносилась негромкая музыка. Как только эта малолетняя ведьма-шалопайка умудрилась его разблокировать⁈ Похоже, она была не такой простой, какой казалась.

— Энн, открой! — я постучал ногой в дверь. — У меня тут закуски немного, да я бирта достану или, может, даже шнапса. Успокоишься хоть. Все хорошо. Ты в безопасности. Фило всех людей поднял.

По-прежнему никаких звуков, кроме музыки, изнутри не доносилось. Уснула, может, отойдя наконец от переживаний? А закрылась наверняка из страха… Черт…

— Энн!

Бедная все-таки она девочка. Ее попечители наконец уехали из дома, предоставив хоть какую-то свободу. Любой бы подросток привел бы немедленно друзей или бы просто занялся чем-то интересным, но Энн… Энн мало того что должна была ходить на встречи со посланниками Шталей из города, представляя дом Айзенэрцев, так еще и рисковала жизнью каждую минуту. Что дальше? По ее душу пришлют человека с ракетометом? Или снайпера? Что ей теперь, до приезда барона закрыться в подземном замковом бункере и сидеть там, читая философские труды? Ну не может же она так крепко уснуть…

— ЭНН!

— Что случилось? — поинтересовался подошедший Астор.

— Заперто изнутри, и она не отвечает.

— Хм… — гвардеец нахмурился и подошел к двери. — Миледи! Открой!

Песня автоматически сменилась, но по-прежнему никто не отзывался. Астор побледнел.

— Ну-ка отойди, Марв.

Я поставил поднос с едой на пол, а сам взялся за револьвер. Тем временем гвардеец изо всей силы ударил ногой в место, где располагался засов. С третьей попытки дверь поддалась, и тонкая полоска металла вылетела, как пуля из ствола. Я ворвался внутрь, и понял, что никакой опасности Энн там не угрожало. Ключевое слово — там.

На кровати все также лежал мой инфопланшет, но тонкий рюкзак, которым я пользовался для небольших по километражу прогулок, был выпотрошен. Исчез охотничий нож, немного еды, а малюсенькое окно под потолком было распахнуто настежь. Под ним стоял придвинутый стол. Энн исчезла…