Зеленая заря (Green of dawn)

Глава 3. Малый постук

Идти было скучно. И молодые орки, или йунцы, как таких называли сами орки, обязательно бы постукались между собой, но сначала их отвлек пролетевший над ними угловатый летательный аппарат. Окрашенный в жёлтое, он двигался на солидной высоте, оставляя за собой густой черный дым. Хоть и совершая резкие, ныряющие маневры, в общем и целом аппарат летел в ту же сторону, куда шли и Ваздакка с остальными.

— Это же лётчег! — радостно сообщил всем Сарф. Его озарения для любого взрослого орка безошибочно бы выдали в нем чудилу. Йунцы же просто принимали их как данность. Чувствуя прилив сил и интереса, йунцы еще некоторое время быстрым шагом гнались за “лётчегом”, но вскоре даже им стало ясно, что пешком “лётчега” не догнать. Если бы на месте орков были люди, то они бы уже трижды сделали привал, но орки окончательно устали только сейчас. Они постепенно замедлили шаг. Но не рухнули без сил, а слегка разбрелись по округе.

Ваздакка начал задумчиво ковырять землю рубилом. Ему было неудобно все время держать оружие в руках, потому что он все время его где нибудь забывал. Он бы обязательно потерял и шестизаряд и рубило, если бы остальные не таскали в руках такое же оружие, тем самым напоминая Ваздакку, что бить пистолетом по морде удобнее, чем просто кулаком. Правда, Сарф зацепил свое рубило за провод на поясе, рядом с “бошками”. Очень удобно. Остальные тоже постоянно находили то одно, то другое, прямо на ходу делая из этого удобные приспособления. Но Ваздакку пока не сильно везло. У него была маленькая сумочка из снятой чулком кожи с ноги орка, в которой лежало три жуба, но кожа усохла и шестизаряд, а тем более рубило, туда не помещались. Правда, Ваздакка нашел по дороге блискучую штуку из белого металла, не тронутого ржавчиной. Чуя нутром, что эта штука может пригодиться, Ваздакка положил её в пасть и шел так. Было неудобно. Поэтому он и начал ковыряться в куче, надеясь найти моток проволоки, а может… Его мысли прервал звук выстрела. Стреляли совсем рядом. Ваздакка побежал на звук. Остальные последовали его примеру и вскоре вся ватага стояла вокруг маленькой зеленокожей тушки.

— Это шо, орк?! — возмущенно спросил кто-то.

— Неее, это какой-то грот! — вполне обоснованно ответили ему. И в самом деле, размером существо было меньше Ваздакка раз этак в пять. Лапки крохотные. Не, не может орк быть таким слабаком. Но утвердится в этой мысли окончательно мешало отсутствующая у тела голова. Выстрел из чьего-то шестизаряда снес её наполовину, оставив только нижнюю челюсть с болтающимся языком.

Моркуш, не выпуская свой изрядно подъеденный за время путешествие труп, в который он для удобства воткнул свое рубило и шестизаряд (и лучше вам не знать, куда именно), протянул свою огромную лапу к мелкому дохлику, схватил трупик за верхнюю лапку и резко дернул. Лапка оторвалась. Моркуш, внимательно осмотрел добытую конечность. Понюхал. А потом впился зубами. Оторвав кусок, пожевал с задумчивым видом, закатив красные глазки к небу.

— Не, не орк, — вынес вердикт он.

Ваздакка попытался срезать себе на ремни немного кожи с дохлика. Но каждый раз, как Ваздакка срезал полоску и пробовал её на прочность, тонкая кожица дохлика рвалась. Ваздакка не сдавался, каждый раз пытаясь срезать кусок потолще. Ему правда очень нужен был хороший, удобный пояс. Остальные наблюдали за возней Ваздакка. Видимо, зрелище было занимательным, потому что раздавшийся внезапно чудовищный рев застал их врасплох:

— Шо творите?! Я не разрешал!

Впрочем, пара из йунцов были все же повнимательней остальных. Они успели заметить, как к ним кто-то приближается. Рев послужил командой — двое из ватаги йунцов тут же открыли пальбу. В ответ тоже начали стрелять. Как показалось Ваздакку, сразу со всех сторон.

Некоторое время Ваздакка стоял в растерянности. Не сразу, но до него дошло, что это драка. Метрах в сорока от него стоял незнакомый здоровенный орк, раза в полтора больше, чем Ваздакка или любой из йунцов в их ватаге. У орка была клевая шипастая клешня и еще много чего. Ваздакка не стал всматриваться, а вскинул свой шестизаряд и выстрелил в большого орка. Пуля ушла метров на десять правее и на пару метров ниже. Но нельзя сказать, что Ваздакка не попал. Он попал прямо в не вовремя высунувшегося дохлика, который выглянул из-за кучи, держа слишком большой для него шестизаряд двумя руками. Попадание всего одной тупоносой пули, размером не больше большого пальца на ноге человека, стало для дохлика фатальным — мелкое тельце отлетело прочь в брызгах крови.

Ваздакка с Моркушом остались одни над трупом первого дохлика — остальные йунцы уже разбежались. Кто-то справа, радостно орал и рубил дохлика. Двое слева делали тоже самое. Моркуш отбросил оторванную лапку дохлика, взревел и бросился прямо через кучу хлама, держа перед собой подъеденный труп орка. Он врезался в ржавые обломки, подняв целое облако пыли, и протаранил их насквозь, оставив после себя глубокую колею. В конце своего пути он поймал панически стрелявшего в него мелкого зеленого дохлика, схватил его свободной рукой — во второй он по прежнему держал труп и прикрывался им от выстрелов — и откусил дохлику лицо. Тот отчаянно заверещал тем, что осталось.

Вокруг Ваздакка посвистывали пули, но он не стал придавать этому значения. Ваздакка подошел поближе к большому орку и снова выстрелил в него. Ваздакка снова попал, но снова не в огромного орка. Метрах в десяти от большого орка бежал еще один задохлик. Пуля Ваздакка перехватила его, когда он менял позицию после выстрела и сбила на землю, вырвав из тощего тельца изрядный кусок в районе живота. На пыльную землю вывалился комок фиолетовых внутренностей. “Хм, может из них можно сделать себе пояс для рубила?” — промелькнула толком не оформившаяся мысль в голове у Ваздакка.

— Кишки мои! — заорал Ваздакк.

Впрочем, остальные йунцы тоже что-то орали. Орали тонкими визгливыми голосами и напавшие на них мелкие гроты, паля из своих, гротескно больших на их фоне, шестизарядов. За всем этим шумом, Ваздакка вряд ли кто-то услышал.

К этому времени дохлики уже почти кончились и остальные йунцы тоже стали палить в большого орка. Никто не попадал. Моркуш снова взревел, выдернул из своего импровизированного щита рубило и бросился вперед, свирепо оскалив пасть. И вот именно в него-то и попали. Пуля ударила его сзади, в ногу чуть выше колена. Ваздакка был уверен, что это не он попал в Моркуша — у него как раз в этот момент пистоль в руках чуть не развалился и пришлось его быстренько поправить. Но кто-то из своих, точно. Моркуша как рубилой срубило. Зато разгон он взял хороший, поэтому после падения его инерции хватило еще на метров пять полета и только потом он уткнулся мордой в сапоги большого орка с клешней и остановился. Безголовый и безрукий труп Моркуш из лап выпустил, но тот тоже не отставал от хозяина, докатившись до Моркуша самостоятельно. В этот момент справа на большого орка налетел Сарф и с диким ревом обрушил на него свое рубило. Большой орк небрежно отмахнулся, голой рукой отбивая рубило йунца в сторону и, продолжая движение, залепил Сарфу звонкую затрещину. Того покачнуло и ввело в секундное замешательство. Сарф аж рубило выронил.

Ваздакка, широко улыбаясь, подошел еще немного поближе и, снова, выстрелил. Он опять попал. И на этот раз в того, в кого хотел. Сердце Ваздакки билось сильно и ровно, он скалил клыки от накатывающих на него рваными волнами приступов острого восторга от грохота, криков умирающих и общего теплого и уютного ощущения драки. А сейчас это чувство уюта и радости резко подскочило до отметки “чистый восторг”. В этот раз Ваздакка попал! Только человек с мира улья, неожиданно получивший в подарок двенадцать дополнительных жилых кубов, или темный эльдар, получивший в свое распоряжение двенадцать рабов во время набега, может хоть отдаленно понять то чувство яркой, жаркой и горячей, как выстрел лазгана, радости, от которого мозг будто вскипает веселыми пузырьками. Тупоносая, немного мятая и потому почти квадратная, пуля Ваздакки вылетела из слегка кривого ствола его шестизаряда и ударила орка с железной хваталкой прямо в грудь. Ваздак всхрапнул от восторга, захлебнувшись слюнями. Шумно сглотнул, вместе со слюнями проглотив и блескучую штуку, которую все еще держал в пасти. Впрочем, тут же об этом забыв.

Если бы Ваздакка стрелял в человека, то тридцатидвухграммовый кусок свинца проделал бы в человеческом теле заметную издалека дыру.

Большой орк с зубастой хваталкой, задумчиво посмотрел на застрявшую в его шкуре пулю. И стряхнул её, как люди стряхивают соринку с одежды.

— А ну харэ! — вдруг рявкнул большой орк.

Этого оказалось достаточно, чтобы Ваздакка перестал орать, палить и скалиться. Все же, он был еще слишком молод, чтобы уметь противостоять инстинктивному орочьему желанию подчиниться кому-то, кто больше и сильнее.

— Окэ, — сказал внезапно успокоившийся Ваздакка, опустил оружие и пошел к задохлику, которого подстрелил первым. Он нашел на нем много интересного. Мешочки, футлярчики со всяким барахлом. Непонятную, но очень нужную железяку и пошитую из кожи сквига набрюшную сумку в которую все это можно было сложить. Еще один пистоль. Этот был не такой красивый, как шестизаряд Ваздакка, но эта находка все равно была очень удачной. Из упоённого состояния лутинга Ваздакка вывело яростное рычание. Рычали Сарф и Моркуш, почему-то совсем не успокоившиеся от грозного окрика большого орка. Одной ногой большой орк придавил башку Моркуша к земле, а одной рукой схватил Сарфа за морду. Но оба йунца продолжали отчаянно сопротивляться. Большой орк наконец пустил в дело свою железную хватательную клешню. Он опустил её вниз и схватил зубастым гидравлическим захватом Моркуша. Но, то ли сверху ему было плохо видно, то ли просто перепутал, но схватил своей клешней он безголовый и безрукий труп. А потом труп забил ногами, как живой — клешня ударила труп жуткой силы разрядом тока.

— Я сказал харэ! — снова заорал большой орк. Но Моркуша и Сарфа было уже не остановить. Крича от ярости, они вцепились в большого орка, напрягли свои молодые мышцы, и приподняли его огромную тушу над землей. На угрюмой роже большого орка промелькнуло удивление. Он оттолкнул Сарфа, отшагнул назад и достал зловещего вида хлыст, искрящийся по всей длине от электрических разрядов.

Ваздакка с восторгом наблюдал за происходящим, не забывая лутать задохлика. С помощью найденных у того же острых железяк, Ваздакка соорудил себе из ремней и перекрученной одежды мертвого грота нечто, похожее на уродливую пародию на садо-мазо наряд. Зато теперь Ваздакка смог надежно закрепить на бедрах оба пистоля, а на спине свое, такое красивое, рубило.

— Я вас ща постукаю, зог! — уже куда более спокойным, но при этом, почему-то куда более страшным голосом, рявкнул большой орк в третий раз. Это наконец проняло Моркуша и Сарфа. Они перестали пытаться повалить этого странного орка с большой хваталой и отступили.

Дальше был очень важный момент — йунцы стали делить лут. Ваздакка помнил, что очень живо во всем участвовал, но почему-то в конце оказалось, что у него осталось только то, что он взял в самом начале.

Большой орк, тем временем рычал что-то о том, что они убили его гретчинов и теперь он убьет их. Или нет. Потом большой орк развернулся и двинулся прочь. Сарф подхватил хромающего Моркуша, тот подхватил свой труп, и они оба побрели за большим орком. А за Сарфом и Моркушом гурьбой повалили остальные йунцы. Ваздакка просто пошел с остальными вслед за орком.

— А шо? Чо тама? — спросил он идущего по соседству йунца.

— Зрагмаш грит, шоб мы сквига ему поймали, — ответил тот. На нем была лихая конусообразная шляпа из блестящей жести, тень от которой падала ему на лицо. Говорил он медленно, растягивая слова.

— Мы чо, гроты, сквигов ему ловить?! — возмутился Ваздакка.

— Гормаш говорит, раз мы его гретчинов разогнали, то или так, или он нас насмерть постукает.

— А кто это, Зрагмаш? — Ваздакка хотел уже было зарычать и сам постукать этого Зрагмаша, но решил, все же сначала уточнить.

— Вон, он, — ткнул пальцем йунец в шляпе, прямо в большого орка с клешней-хваталкой-элекродралкой, что шел впереди.

— А… — Ваздакка подумал, что ловить сквигов, наверно, весело. — Я Ваздакка! Это я пострелял всех гротов Зрагмаша!

— А я Гонгог. И я постукал… Эээ… — Гонгог на секунду замялся, а потом показал Ваздакку два пальца. — Трех гротов!

Орки понимают многие вещи на интуитивном уровне. И, если умение дышать и орать у людей, например, не особо впечатляет, то интуитивное понимание техники, выражающееся том числе и в способности привести в движение практически любую захваченную, (как говорят орки “залутанную”) технику врага, даже других рас, удивляет. А орки, проявившие особые способности, так называемые “мекбои” и вовсе способны творить чудеса. Анналы Империума пестрят сообщениями о том как орки, захватив поле боя усеянное разбитой техникой через считанные часы способны превратить то, что любой механниум человечества классифицировал бы как “железный лом” и отправил на переправку, в разнообразные и эффективные боевые машины.

Дайте оркам захватить любое скопление транспорта, от парка городских пассажировозов до гаража со снегоуборочной техникой и уже через день орки сформируют из этого бесполезного хлама вполне сносное нечто, что можно с большим допущением обозначить как “легкую мотобригаду”. Или даже, бронетанковую роту, если железа окажется в достатке.

Но вот математика… Орки достаточно уверенно ориентируются в числах. Примерно до пяти. Если чего-либо больше пяти, то это, обычно, уже “многа”. Важно понимать, что орочье понятие “многа”, в отличии от человеческого, имеет не сравнительный, а скорее оценочный характер. Так, “многа” может быть как шестью, так и ста боевыми багги, но для того, чтобы багги стало “очень многа”, их потребуется не менее двух сотен. Подобные нюансы понимаются орками на интуитивном уровне и трудно уловимы для других рас.

Поэтому, Гонгог, по видимому, назвав число три, а показав только два, попросту запутался в показаниях, а не ошибся в подсчетах. Ваздакка, впрочем не особенно смотрел на его руки, поэтому хитрость Гонгога могла бы остаться незамеченной… Если бы Ваздакка не почувствовал в словах Гонгога некоторое внутреннее противоречие своему более раннему заявлению о полном самоличном истреблении врагов. Почувствовав, он с подозрением посмотрел на Гонгога повнимательнее. И вдруг заметил на спине у Гонгога живописную и странную конструкцию из ржавых арматурин, связанных между собой обрывками проводов, кожи и, кажется, кишками. Арматурины были украшены (именно так воспринял это Ваздакк) хищными острыми шипами из хитро согнутых обрывков толстого металлического листа. На шипах висели грубо порубленные шматы орочьего мяса. Гонгог поудобнее перехватил свое рубило и зло сказал:

— Чо ты пыришь?

— Вааххггк, — сказал Ваздакк, что можно бы было перевести на человеческий как “красивое”. Для ясности он ткнул пальцем в конструкцию за спиной Гонгога.

— Ыыы… — согласно оскалился Гонгог и гордо приосанился. — Эта рюгзаг!

У Ваздакка в груди поселилось незнакомое чувство. Его маленькие красные глазки продолжали внимательно изучать “рюгзаг” Гонгога. Он видел, что “рюгзаг” драматически не совершенен. Он должен быть больше, выше. И надо сделать его из толстых железных штук. И наварить большие крюки и шипы. И повесить красное. Много красного. И еще, надо, чтобы было громко. Ваздакка вплотную подобрался к концепции барабанов из стальных листов, но его отвлекли.

— Ахахаха! — громогласно расхохотался Зрагмаш, почти не уступая своим смехом по громкости и “грохочести” звукам, рожденным воображением Ваздакка. Он показывал пальцем на Моркуша, хохотал, и говорил. — Так ты его с собой и таскаешь? И жрешь? Ну ты Живоглот! А ты Костегрыз! — ткнул Зрагмаш пальцем в Сарфа, который как раз сейчас решил немного обглодать подсохшее мясо с одного из своих черепов. Сарф и Моркуш приосанились, явно гордясь, что их так назвали. Остальные йунцы хрипло и прерывисто рычали. Это был их первый в жизни угодливый смех.