Здесь маги не выживают!

Глава 5. С корабля на бал

Кеес

Пятница, вечер

В коридоре немало вражеских солдат, а наши разоружены, но особенно напряжены магические линии в приёмной Маэрим, и я открываю окно портала рядом в коридор. Выскакиваю туда и сразу набрасываю уже заготовленное заклинание "Путы" на всех, а потом "Немота" на врагов. Потом магией освобождаю своих солдат и кричу:

— Вяжи гадов.

Воины Бирейнона очухались моментально — специальными ремнями они стягивают врагам локти за спиной, а запястья спереди, в рот вставляют кляп. Оба входа в коридор уже перекрыты парами бойцов. Приказываю офицерам подстраховать их, вытаскиваю кинжал и вхожу в приёмную. Меня уже охватило возбуждение схватки, чувствую — моё возвращение для врага неожиданность и этим преимуществом я спешу воспользоваться. В приёмной много народу — у дальней стены стоят Маэрим, Тиум, Дмитрий, Бауэр, какой-то незнакомый мужчина лет тридцати и воины. Руки у всех скованы заклинанием. У ближней стены стоят несколько вражеских офицеров с обнажёнными клинками в руках, а в середине комнаты шикарно одетый мужчина что-то говорит Маэрим. Оценив обстановку, я заклинанием связываю вражескую пятерку, которая сползает на пол, и лишь потом вслушиваюсь в монолог.

— Где твой маг, сука? — грубость его речи режет мне слух, настолько она не совместима с его одеждой.

— И кто этот орангутанг в смокинге? — не удерживаюсь от дурацкого вопроса, хотя камень сказал мне — это назначенный бейлифом граф, властитель Сокейна, куда входит Бирейнон.

Я хочу ударить его заклятием в спину, но сразу не решу каким — на нём универсальная защита, а через мгновение — поздно. Услышав меня, он резко поворачивается и сразу атакует, используя младший камень. Но тот отказывается и по моей просьбе отключается — мой камень объяснил мне, что другие младшие камни не будут меня атаковать. Сам я магически не пытаюсь пробить его защиту, а снимаю со своих заклятия-оковы. Он вмиг оценивает обстановку — перед ним маг, неуязвимый для его атак, его спутники лежат у стены, связанные и оглушённые, а сзади бывшие пленники, которые вот-вот ударят ему в спину. Тогда он кидается к двери, бросив мне: — "пошли, поговорим", — и вытаскивает длинный кинжал.

— Разговор в стиле поножовщины, — чуть слышно комментирую я.

Мне весело, вариантов немного и они просчитаны — в коридоре уже мои люди и во двор не прорваться. Ему остаётся свернуть в следующую комнату и попытаться ударить меня кинжалом. А что у нас там? Судя по всему — туалет. И действительно он понимает ситуацию именно так и мчится к ближайшей двери. Лишь на мгновение запинается, меняя своё решение, но этого мне хватает, чтобы сбросить накидку, переложить клинок в левую руку и магически ускориться. Влетев в туалет, он поворачивается ко мне, но я уже рядом с ним. Мгновение — и мой кинжал вонзается ему под челюсть, испуская поток пламени и выжигая мозг. Он даже не успел взмахнуть своим ножичком.

У меня прекрасное настроение, энергии полно и я с ходу поймал ритм схватки. Лишь бы не допустить нелепой ошибки и не расслабиться раньше времени. У стены наш воин мочится в писсуар. Мне приходит в голову каламбур: замочил гада — помочись. Удивительно, но чем напряжённее ситуация — тем чаще мне в голову приходят подобные глупости. Воин ещё стоит ко мне спиной, а я уже срываю с убитого камень и сую его в перетяжку на груди вплотную к его собрату. Камни разогреваются и сливаются, становится тепло и приятно. Наклоняюсь и обираю труп — перстни и браслеты кидаю в его сумку, которую вешаю себе на плечо, ещё далеко не всё кончено. Его кинжал и короткий меч мне не нравятся, и я их оставляю.

— Надо отрезать ему голову и сложить всё в мешок, — обращаюсь я к солдату.

— Я знаю, как упаковывают магов, всё будет сделано.

— Как тебя зовут?

— Маар-Фин, — удивляется он.

Возвращаюсь в приёмную, где прогремело пять очередей. Как я и ожидал, Дмитрий пристрелил связанную мною пятерку из автомата, опасаясь магического противодействия. Сообщаю — лидер их врагов убит, затем мы все, кроме Бауэра, бежим на балкон, с собою Дмитрий зовёт одного из подполковников, кажется Вадима. К этому времени весь отряд, вторгшийся в замок, собрался на площади и кто-то стучит кулаком в запертую дверь. Так как у них нет ни танка, ни мага, то их действия просто бездарны.

Приличный советский офицер захватил бы несколько зданий и организовал там оборону. А отдельными группами покусывал бы защитников замка то здесь, то там. А когда к нему подошла бы помощь, то выстоять против ударов с фронта и с тыла нам вряд ли удалось. Но какой-то "стратегический гений" сосредоточил весь штурмовой отряд на площади. Не воспользоваться этим — верх глупости. На балконе стоят ручные пулемёты, к которым бросаются Дмитрий и Вадим. Успеваю приказать им "не стрелять", приближаюсь к краю балкона и взмахиваю руками. С каждого пальца на площадь обрушиваются цепные молнии, они бьют густо и оглушают всех внизу перед домом. Не задевают только наших солдат, сидящих у стены в некотором отдалении, и пару вражеских часовых, дежурящих возле ворот башни. Затем я спрыгиваю с балкона вниз, Вадим дёргается за мной, но Дмитрий его удерживает и они бегут к лестнице. Слевитировав, несколькими длинными шагами оказываюсь у угловой башни, "магической гантелью" глушу часовых, а затем вбегаю в неё. Наши солдаты у стены уже вскочили и спешат за мной. В башне только несколько вражеских бойцов, которые немедленно получают гантелью или молнией — убивать их мне не хочется. Но хотя я быстр, кто-то оказался ещё быстрее — с площадки третьего этажа виден всадник, несущийся к лесу. Догнать его уже невозможно, но удар "Воздушным Кулаком" и лошадь валится на землю. Всадник падает рядом, но вскакивает и хочет скрыться в лесу, до которого остался десяток шагов.

А хрен тебе, — заклинания "Путы" и "Петля на ноги" укладывают его рядом с лошадью. Спускаюсь по лестнице навстречу своим солдатам, которые с радостными воплями вяжут врагов. Внизу башни приказываю двоим пройти со мной в маленькую конюшню, и на конях мы скачем по дороге к уже вставшей лошади и лежащему спутанному всаднику.

— И кто такой этот шустрик? — спрашиваю у солдат.

— Это бывший командир башни, он открыл ворота графу и его людям, — весело сообщают мне бойцы, — донья Маэрим с него шкуру теперь спустит. По нескрываемой радости в голосе степень их любви к бывшему командиру установить легко.

— Достал он вас.

— Ох, и не спрашивайте, — мне сообщают об использовании солдат на посторонних работах и о всяческих издевательствах этого командира над ними. Подскакав, солдаты соскакивают с лошадей и, видимо из чувства глубокой благодарности, скручивают ему локти так, что он стонет. Потом связывают ему руки спереди, кладут лицом вниз на седло и крепко привязывают.

— Это ещё не больно, — "жалеет" его один из солдат, — вот на колу будет больно.

Никто даже не пытается его ударить — дисциплина здесь на уровне. Скрутить и передать Маэрим, а донья хозяйка его накажет — очень правильный подход. Мне любопытно, что именно Маэрим с ним сделает, мягкосердечием она не отличается. Эти рассуждения не мешают мне понять, что негодяй не просто удирал из замка, а спешил навстречу подкреплению. Приближающийся новый враг меня не взволновал и, как потом выяснилось, зря.

Мы возвращаемся в замок, и я немного радуюсь победе, хотя прекрасно понимаю, что ничего такого не совершил. Отключил камень графа — использовал свойство своего организма, мне непонятное. Оказался быстрее его в поножовщине — естественно, моё тело насыщено магией и реакция ускорена. Причём здесь я мог поступить лучше — после отключения камня его защита посыпалась, и в ней образовались трещины. Проще было достать пистолет, против которого у него не было шансов. Собранный на площади отряд и драпавший шустрик для любого мага не противники. Разве что у Маэрим появилась возможность поразвлекаться с ним на площади Наказаний и сбросить стресс. Вывод — всё это хорошо, но хвастаться нечем.

С этими мыслями прослушиваю окрестности и выпускаю поисковое заклинание. Оно сообщает, что противник выгружается из портала за пределами защитной зоны. В составе отряда конница и пехота, включая лучников и арбалетчиков, огнестрельного оружия нет. Надвратная башня удержана нашими войсками, и ворота уже закрыты. Во дворе ко мне подходит её командир и докладывает, так как Бауэр куда-то смылся. Я слушаю, хотя мне и так понятно, что произошло. Командир угловой башни усыпил своих солдат и с двумя верными помощниками впустил врагов. Затем попробовал захватить надвратную башню, но её командир заподозрил неладное и не впустил налётчиков. Предатель смог лишь ранить его в руку, но люди графа, проникшие через угловую башню, захватили ворота и впустили основной отряд. Офицер надвратной башни заперся в ней и решил обороняться до последнего. Когда я убил графа и пленил его отряд, он вывел своих людей из башни, уничтожил вражескую охрану ворот и закрыл их. А сейчас он волнуется, захват ворот — его грубая ошибка. Я упоминаю об этом и хвалю за последующие действия. Он успокаивается — его не поощрят, но и не накажут. А я понимаю, что меня в дружине замка признали вторым после старого барона. Значит надо снимать Бауэра и назначать капитаном Дмитрия. Он будет чётко выполнять мои распоряжения, а если что не знает — обучится. А вот и он! Я сообщаю ему о приближающемся втором отряде и прошу принять меры. Они будут через полчаса, не раньше, успеет подготовиться и встретить.

Почему-то меня не встревожило наличие портала, который ставит маг — камень сообщил мне, что его зовут Каэн и у него третий уровень. Я же приближаюсь ко второму, но только приближаюсь, то есть он заведомо превосходит меня. Следовало приказать запереть ворота в угловой башне, ведь из командиров там был только я, и расставить на стене автоматчиков. Взять замок тогда враг не смог бы — защита не пропускает внутрь стен любые заклинания. Конечно, магистр может её разрушить, но не сразу, а до того она не даст и ему магичить внутри замка. Почему я не сделал столь очевидных действий? Не знаю, наверное, заразился глупостью от "стратегического гения", собравшего отряд около дома. Мы сгружаем пленного у входа, где нас уже ожидают Маэрим, Тиум, Дмитрий и молодой мужчина. Виронесса сбегает с крыльца и хватает того за грудки.

— Ты знаешь, что с тобой я сделаю? Не знаешь, потому что и я пока этого не знаю. Но посмотри туда на площадь Наказаний. Видишь твоих дружков, которые вместе с тобой открыли ворота графу — их сажают на колья, хорошие толстые колы, на которых они будут мучиться не менее трёх суток. Так вот, я тебе обещаю — ты будешь им завидовать, понял.

Гляжу на разъярённую Маэрим, и мне становится немного страшно. А бывший командир башни совсем побелел и покрывается холодным потом.

— Его надо срочно допросить, — обращаюсь я к Маэрим, — сюда скачет подкрепление к отряду графа, может он что знает.

— Сейчас ты с Тиумом его допросишь, но сначала познакомься с моим троюродным братом, — она нас представляет друг другу, — барон Микилеес, маг Кеес.

Мы приветствуем друг друга короткими кивками и улыбаемся сходству наших имён. Он мне симпатичен и это взаимно, чувствую — с ним можно пойти в разведку.

По приказу Тиума солдаты развязывают командира башни и ведут его на площадь Наказаний. Вышедший из дома Константин, второй подполковник, протягивает мне мой рюкзак. Я осматриваю болтающихся вокруг солдат — сам таскать что-либо не хочу и вижу Маар-Фина.

— Марфин, — обращаюсь к нему, — будешь моим телохранителем, а пока возьми мой рюкзак и эту сумку.

— Слушаюсь, — с радостью восклицает он.

Позже Тиум объяснил мне, что я, как вольный маг, по своему статусу сравним с бароном Теодорихом. Маг, владеющий собственной башней, безусловно, выше любого барона, если тот не маг. Назначение Марфина (выговаривать Маар-Фин мне слишком долго) в мой личный отряд, резко повышает его статус. Фактически он становится фельдфебелем с правом игнорировать приказы других офицеров.

— Какой-нибудь приказ сейчас имеешь? — спрашиваю на всякий случай его.

— Никак нет.

— Тогда ходи за мной.

Мы идём к площади Наказаний — скверику сбоку от Дома Урожая. Бывшего командира башни уже поставили на колени перед столбом и связали позади руки и ноги. Мерзавец мерзко улыбается и вот тут меня что-то кольнуло. Повернувшись к воротам, я собираюсь активировать поисковое заклинание, но в этот момент в воротца угловой башни врывается вражеская конница во главе с магом. Времени сообщить миру своё мнение о себе уже нет. Быстро строю щит общей защиты и вкачиваю в него энергию — вовремя, он содрогается от страшного удара. Хорошо, что я поставил его косо и удар ушёл в небо — иначе его пробило бы. Маг уже стоит на земле и наносит новый удар, его спутники тоже спешились и выстраивается позади, защищая ему спину. Я только-только успеваю подправить щит, подкачав в него энергию и заделав трещину, как следует ещё более мощный удар, но и щит стал немного покрепче.

Тут маг на мгновение отвлёкается — Дмитрий и его друзья открыли огонь по врагам из пулемётов. Сам маг от пуль защищён, но люди из его отряда падают. Убить пулемётчиков он не успевает и шевелением пальца защищает свой отряд, но за это мгновение я всаживаю в него шесть файерболов, разрывающих его личный щит. Теперь ему приходится защищаться и ставить временный, гасящий последние два файербола. Но моя атака продолжается и он вынужден упасть, уходя от десятка ледяных стрел. Я бью в него очередями заклинаний, не давая поставить защиту. Часть их проходит мимо, вздымая вокруг моего противника облако пыли, но оно мне не мешает прекрасно всё видеть. Следующая очередь заклятий, выпущенная сразу за предыдущей, вонзается в мага. Чтобы уцелеть, он создаёт защиту внутри своего тела, но у меня готова "Щель в земле", а сверху его прикладываю "гантелей". Щель смыкается с причмокиванием, а за мгновение до того я достаю его заклинанием "Разрыв сердца". Магический щит над его отрядом исчезает, и вражеские воины бросают оружие, ложатся мордами вниз и кладут руки себе на затылок.

Я не перестаю поражаться, насколько быстротечны здесь схватки и как все точно чувствуют, что пора сдаваться. Ко мне подходит Тиум.

— Если ты хочешь сказать, что я — идиот, то заранее с тобой согласен, — опережаю его.

— Рад, что ты это понимаешь, — он довольно улыбается, — но я хочу похвалить тебя, ведь твой противник имел третий уровень. Он был сильнее тебя, а победил ты.

— Я был быстрее.

— Возможно, главное — ты сумел победить, — подводит итог Тиум.

Этот успех мне по-настоящему приятен и греет моё самолюбие. Моим противником был сильный маг, и мы сражались на равных. Но он убит, а я — победитель. Хочется насладиться своим успехом, но некогда. При виде Тиума всплывает желание обнять Жаин, но я даже не спрашиваю про неё — время не ждёт, любой успех надо материализовать и закрепить, то есть захватить замок графа. Иначе там обоснуется очередная сволочь и всё вернётся на круги своя. Ощущение цейтнота чисто физическое и не оставляет мне времени на удовольствие, даже такое мимолётное, как её поцелуй. С огорчением отрешаюсь от приятных воспоминаний и осматриваюсь. Мой взгляд упирается в башню с приоткрытыми воротами. Подзываю Марфина и велю ему пройти в неё и приказать их запереть.

Я постоянно отвлекался от этих ворот, и сканирование обнаруживает на башне заклинание. Странно, вроде бы в отряде графа магов не было, но от моего камушка узнаю — с ним прибыл младший помощник, удравший после гибели Каэна. А заклинание поставлено мастерски — убрать его несложно, что я и делаю, а обнаружить можно только направленным поиском. И за произошедшим чувствуется продуманная режиссура — некто велел графу напасть на замок и организовал предательство, открытые малые ворота. Но он сомневался, что граф со мною справится, и послал следом сильного мага. Расчёт — убив графа, я расслаблюсь, и маг возьмёт меня тёпленького. А для надёжности следить за исполнением плана послан младший помощник бейлифа. Отсюда очевиден его автор — Терейон, то-то он мне сразу не понравился. Мысленно ему аплодирую — в этой партии умов он меня переиграл. А моя победа — случайность, магу пришлось защищать свой отряд от пулемётного огня, он отдал мне инициативу и погиб. Причина — неподготовленная атака и защиту ему следовало поставить заранее. А ещё самоуверенность — он предварительно не продумал бой. А у меня есть несколько готовых схем схваток, быстро уточняемых на месте. Как говорят в спорте — порядок бьёт класс. План был хороший, а исполнение — негодное.

Но я опять перешёл от анализа к хвастовству, хотя и заслуженному — прекращаю размышления и осматриваю место схватки. Вражеские воины смирно лежат под прицелом пулемётов — их отводят в сторону, снимают всё, связывают и отводят в подвал под соседним домом. В конце цепи пулемётчиков стоит Маэрим в наряде, подобном обещанному Кате — иду к ней, по дороге сказав Дмитрию:

— Сейчас появится пехота, её надо оприходовать.

— Сделаем, — он встаёт, поднимает свой пулемёт и начинает распоряжаться. Поднимаются, держа сдавшихся на прицеле, и его друзья.

— У вас всегда так весело? — спрашивает Вадим, когда я прохожу мимо.

— Ну что ты, сейчас здесь затишье, а это так — лёгкая разминка.

Он смеётся:

— Мне такие разминки нравятся.

Я подхожу к Маэрим и внимательно осматриваю её — вернее её костюм, похожий на так понравившийся Катерине. Тёмная майка не под горло, как у меня, а с узким глубоким вырезом, спереди внизу она прозрачная и показывает пупок и верх лобка. Куртка из тонкой кожи тоже с треугольным декольте, чуть шире и глубже, чем у майки. Она заканчивалась широким жёстким поясом, расстёгивающимся с боков, в середине тоже прозрачным. И широкая юбка чуть выше колен, короткая по местным меркам. На ногах тёмные чулки с рисунком и короткие сапоги. Всё это не чёрного, а темно-синего, почти фиолетового цвета.

— Нравлюсь? — улыбается Маэрим, дрожа от пережитого страха.

Беру её за руки и отвечаю:

— Как всегда очень.

На лацкане её куртки темнеют капли крови кого-то из убитых.

— Я должна поблагодарить тебя за спасение замка, а мой дед наградит тебя.

— Тогда чего ждём, давай поднимемся к тебе за наградой.

Нам с Маэрим нравится так пикироваться, иногда мы переходим некую незримую грань, но тут же возвращаемся. И сейчас она смеётся и целует меня в щёку:

— Принеси голову Терейона, и я твоя.

Мне становится любопытно — что она будет делать, когда я выполню её невыполнимое задание, а пока прошу у Маэрим её костюмчик. Она обещает распорядиться, чтобы мне его занесли, и интересуется — а зачем?

— Хочу соблазнить в нём Терейона, а когда он уснёт — зарезать, и голову принести тебе.

Она опять смеётся — вечно у тебя тайны.

Затем зову Дмитрия и приказываю готовить отряд — надо захватить замок графа.

— А завтра это сделать нельзя? — спрашивает Маэрим.

— Только сегодня и сейчас, пока никто не опомнился.

— Бауэр не согласится, — возражает она.

— За сегодняшний захват замка его надо отстранить.

— Однажды он спас мне жизнь, за что и получил эту должность.

— А сегодня чуть её не погубил.

— Всё равно я не могу ему это сказать.

— Пусть его отстранит барон.

— Лучше ты.

Получается — виронесса признала меня вторым в замке после барона с правом снимать и назначать капитана дружины.

— Хорошо, — я отпускаю её руки, они почти перестали дрожать, и наклоняюсь рассмотреть декольте куртки и майки.

— Ну, испугалась я, — с вызовом заявляет Маэрим, сочтя моё движение обнюхиванием, — я же не воительница, можешь представить, что бы он со мной сделал?

— Лучше представь, что я с тобой сделаю, когда принесу эту несчастную голову!

Мы опять смеёмся и это хорошо — наконец, страх у виронессы уходит. А во дворе творится обычный в таких случаях управляемый хаос — вражеские воины разоружены и сидят на корточках. В стороне на брезентовых полотнищах громоздятся несколько куч — оружие, одежда, обувь и ценности. Бегло осматриваю солдат, которые занимались изъятием, и понимаю, что никому из них даже в голову не придёт мысль хоть что-нибудь присвоить. Я открываю трещину и выкидываю тело мага — удивительно, но руки его без перстней и браслетов, только на груди болтается какая-то штуковина, на ощупь металлическая, но очень лёгкая.

— Возьми себе, — предлагает Тиум, — это мощный аккумулятор, уступает только жёлтому камню помощника бейлифа.

— А этот? — я киваю в направлении площади Наказаний и вешаю аккумулятор себе на шею.

— Кричит, но молчит, — Тиум поигрывает стеком с металлическим кругляшом на конце.

Из любопытства хватаю его, дикая боль пронзает руку, как мне удаётся не заорать и не упасть — не понимаю.

— Это специальный инструмент, чтобы заставить допрашиваемого говорить, а ты его голыми руками, — Тиум огорчён. — Опять забыл, что ты у нас меньше недели и многого не знаешь.

У меня мелькает забавная мысль — подзываю Марфина, снятую с трупа сумку мага кладу в рюкзак и достаю из него чесалочку. Нечаянный эксперимент с болевым кругляшом вызвал у Марфина и ближайших солдат заметное уважение ко мне. Дмитрий, дождавшись паузы в суете, уточняет:

— Какая нужна численность отряда?

— Человек сорок, пять восьмёрок и командиры, ответный визит должен быть основательным.

— Ответный визит необходим, иначе нас просто не поймут. Но собирать отряд — это прерогатива Бауэра.

— Я его отстраняю от командования и назначаю тебя ВРИД командира дружины. А где кстати Бауэр?

— Ушёл к барону охранять его.

Стоящий рядом Тиум, глядя на чесалочку и её коготки, просит:

— Попугай нашего клиента, а потом иди, разбирайся с Бауэром.

Мы подходим к столбу, к которому тот привязан. Вся одежда с него сорвана и на теле виднеются следы прикосновения кругляша. Такое же пятно у меня на ладони — из-за сильной боли сосуды в месте прикосновения полопались. Он с яростью смотрит на нас и твёрдо собирается молчать — кто-то его пугает намного больше. Но взгляд у него потухший — надежды не осталось даже на лёгкую смерть. Я подношу чесалочку к его глазу и посылаю несколько магических импульсов — ладошка сжимается и разжимается, а пальцы с коготками задевают ему ресницы. Клиенту сразу становится плохо, и я считываю рожу третьего помощника бейлифа.

— Когда тебя завербовал Терейон?

— Два года назад, я поехал в деревню к своей подруге, и тут он меня и подловил. Он угрожал убить её и нашего ребёнка, — предатель явно давит на жалость, но не учитывает, что начав говорить, раскрывается ещё больше.

— А когда тебя завербовал граф? Вернее, когда ты предложил ему свои услуги?

Вот теперь он устрашён:

— Я ничего больше не скажу.

Чесалочка смыкает когти на его щеке. Даже усиленная магией боль вполне умеренная, её и близко нельзя сравнивать с кругляшом — на щеке мало нервных окончаний, а они, собственно, и болят. Но страх действеннее боли:

— Как только меня назначили командиром башни, я поехал в деревню, где живут моя женщина с сыном, и написал графу письмо с предложением своих услуг. Он тогда только начинал подчинять себе владения. С эти письмом я послал к нему сына. Потом мы несколько раз встречались около деревни — я не мог надолго покидать замок, и ждали удобного момента. Вечером мне сказали, что тебя нет в замке и неизвестно, когда вернёшься. А днём мне удалось подсыпать солдатам в еду снотворное, причём ночью я не давал им спать, поднимая несколько раз по тревоге. Поэтому после обеда они все уснули, кроме двоих верных мне людей. А граф со своим отрядом уже ждал неподалёку и, как только мы открыли ворота, они ворвались в замок.

Мерзавец рассказывает и плачет, слёзы так и льются по его лицу. Он сильно сокрушается, что такой хороший план провалился. А я мысленно злорадствую, ненавижу крыс, особенно таких. Он решил, что корабль-Бирейнон тонет, но ему мало сбежать — он захотел нажиться на предательстве. Не знаю, какую ему Маэрим придумает казнь, но заранее одобряю.

— Иди к Бауэру, — подталкивает меня Тиум, — этот теперь расскажет всё сам.

— А если начнёт запинаться, то погладь ему кругляшом пятки.

— Хорошая идея, — Тиум тут же проверяет её на практике, поэтому всю дорогу к барону меня сопровождает жуткий вой.

Туниус

Я — младший помощник бейлифа Фанаха, хотя чаще выполняю задания Терейона — его третьего помощника. Младший камень мне вручил предыдущий бейлиф, оттого у нынешнего я доверием не пользуюсь — впрочем, он подозревает всех и каждого. Новые младшие помощники, набранные им, ни на какое дело не годны, а меня Терейон ценит. Поэтому и Фанах меня терпит, как и других старых помощников. Моя двоюродная тётка — Эс-Тевия, не раз мне говаривала, что служить бейлифу более неприлично, чем подобно ей возглавлять банду. Согласен, мне — сеньору с длиннющей родословной, приходится заниматься совершенно непристойным для знатного человека делом. Зато наше поместье не разграблено, а её бандитки успевают уйти от облавы, будучи предупреждёнными мною заранее. Да-да, в её банде одни женщины, но в наше сумасшедшее время я давно ничему не удивляюсь.

Терейон придумал остроумный план — с разрешения бейлифа он поручил графу захватить Бирейнон. Тот пользуется особым расположением Фанаха и даже получил от него младший камень. Но об этом они не объявили — властитель не может служить бейлифу. Однако граф — редкостная сволочь, поэтому я послан за ним проследить. Он должен сделать грязную работу — убить Маэрим, старого барона и их нового мага, после этого я вызову заклинателя Каэна, который с отрядом телепортируется неподалёку. Далее мне надо заблокировать камень графа, а прибывший маг убьёт того и станет новым владетелем Бирейнона. Камень же я должен забрать и вернуть Терейону — Каэн тоже непорядочный человек и следует иметь на него управу. Меня поражает — в окружении бейлифа нет приличных людей и я тоже давно скурвился.

План был хорош, но не сработал. Граф с моей помощью ворвался в Дом Урожая, а я с помощью камня наложил на ворота башни заклинание, из-за которого их забывали закрыть. У него малый радиус действия, но ворота эти не главные — и издалека не заметно, что они открыты. Услышав, как граф допрашивает виронессу, я решил — всё идёт как надо, вызвал Каэна и направился к выходу. Но тут появился Кеес и набросил на всех в коридоре "Путы". Я нырнул в соседнюю комнату — от заклятия камень меня защитил, спустился по пожарной лестнице и поспешил к незапертым воротам. В конюшне башни забрал свою лошадь и помчался на встречу с отрядом Каэна. Почему-то, увидев Кееса, я понял — он без труда убьёт графа.

Каэн меня высмеял, он был уверен в обратном, добавил лошадям силы и поспешил в замок. Но наши воины валялись оглушённые перед Домом Урожая — я оказался прав, и граф убит. Не желая рисковать, остался в башне и оттуда смотрел на схватку. Когда Кеес отразил два удара, то попытался сбить его с ног, но мой камень отказался — видимо слишком далеко. Своим камнем я пользуюсь редко и его возможностей до сих пор не знаю. Вдруг вокруг Каэна поднялось облако пыли и стало ясно — он мёртв, а почему — непонятно, все заклинания Кееса были низших уровней и легко отбивались. Тогда я опять вскочил на своего коня, накинул "Морок" и помчался к Терейону. По дороге встретил пехоту Каэна и велел им идти в лесную деревню, но они разбежались по лесу, узнав о гибели своего предводителя.

Терейон ждёт меня в лесной деревне в шикарном бревенчатом тереме — это загородный дом Микилееса, но уже давно его занимают старшие помощники бейлифа. Узнав о провале своего плана, он задумывается — победа Кееса его тревожит. Подумав, он велит позвать другого младшего помощника — Кениона, которому приказывает немедленно ехать к атаману Муур-Хуказу и вместе с его бандой расположиться около замка Микилееса. Если повезёт — захватить этот замок, но главное — дождаться там Кееса. Тот завтра обязательно поведёт свои войска на замок графа, а проводником будет барон Микилеес, который двинется через свои владения, ведь крюк совсем небольшой. Кенион и Муур-Хуказ должны уничтожить отряд Кееса, а его самого обязательно убить. И за голову этого мага назначает весьма приличную награду, о чём младший помощник должен оповестить всех бандитов. Кенион уходит, а я интересуюсь, зачем это нужно, ведь бандиты за такую награду поубивают друг друга.

— Пустое, — объясняет мне Терейон, — разбойники — это расходный материал, зато я буду уверен в его смерти. А в Бирейноне останется меньше тридцати бойцов. Поэтому ты сейчас поскачешь к бейлифу — он идёт сюда по северной дороге, и расскажешь ему всё. Мы с Фанахом, наши дружины и остатки банды — этого хватит, чтобы захватить Бирейнон.

Сообщаю, что его защита восстановлена, но Терейона это не смущает:

— Неважно, три десятка бойцов без мага не смогут защитить замок, в котором восемь стен и двенадцать башен. Где-нибудь наши солдаты да ворвутся.

Наверняка он не собирается тупо ломиться в замок, а придумал очередной коварный план — но расспрашивать его бесполезно и я иду седлать лошадь. Сотня разбойников во главе с младшим помощником на открытом месте из засады обязаны прихлопнуть полсотни воинов. Сколько я видел подобных нападений и даже сам участвовал. Но сегодня в успехе этого плана сомневаюсь и рад, что его выполнение поручено не мне. Да и Терейон, похоже, сомневается в успехе, хотя и не показывает вида. Ну, да моё дело маленькое — съездить и доложить.

Маэрим

Я даже не знаю — смеяться мне или плакать. Только успокоилась — защита замка восстановлена, как Бирейнон снова почти захватили, но по порядку. Ко мне приехал мой кузен, барон Микилеес Ресейн — он считает, что Фанах руками графа собирается захватить его замок. Наш бейлиф в последнее время задумал восстановить графство Сокейн и даже подыскал будущего властителя. Сама идея хороша — если новый граф начнёт наводить порядок, то все бароны и сеньоры его поддержат. Но исполнение!? Удивительно — где Фанах умудрился отыскать такую мразь? Так вот, мой кузен, опасаясь за свою жизнь и узнав, что защита моего замка восстановлена, решил перевезти в Бирейнон уцелевшие семейные ценности. И попросил подготовить ему жилище, где он будет жить после падения своего замка. Конечно, я согласна, от рода Бирейнов осталось всего ничего — я, Миле, ещё один сеньор и одна сеньора. А раньше он был одним из самых многочисленных в герцогстве. Ещё я пригласила Дмитрия, Бауэра и Тиума подумать, чем мы можем помочь моему кузену.

И пока мы обсуждаем этого мерзавца-графа, тот врывается в мой замок. Нет, Кеес не виноват, его защита сделана на совесть. Вчера мы с Тиумом обошли стены и убедились, что преодолеть её невозможно. Но от предательства никто не застрахован — в восточной угловой башне открыли врагу ворота. И мы опомнились, когда они ворвались в приёмную, где мы совещались. Признаюсь, мне так стало страшно, что даже немного описалась, я-то знаю, на что способен это подонок. Моя подруга Ли-ири прислала мне свою служанку с письмом, в котором описывала, каким пыткам и унижениям тот её подвергает. А ведь граф объявил её своей ту-ули — официальной любовницей. Баронессу другого захваченного замка он сжёг живьём, а третьего владетеля велел разорвать лошадьми. Ещё служанка рассказала, какие ужасы творит этот изувер с людьми и показала свою искалеченную руку. Я была рада, когда мои целители сумели её восстановить. Представляете, мой испуг! Но когда эта сволочь начала выяснять, где Кеес — я вдруг успокоилась, увидев, насколько он боится нашего мага. И правильно! Кеес сегодня обещал вернуться, и он покажет графу мать Кузи. Кто она такая — я так и не поняла, хотя на Земле мне это половину ночи пытались объяснить. Но явно нечто ужасное. И тогда я спокойно начала рассказывать, что сделает с ним Кеес, а граф перетрусил. Он начал ругаться, но тут в комнату ворвался Ла-Фер. Взмах его руки — и спутники графа сползают обездвиженные вдоль стены. Едва уловимый взмах мизинца — и с нас спадают путы. А этот трус убегает из комнаты — дурак, он надеется сбежать.

Как наш маг с ним разобрался — не знаю, но вернулся он быстро, Дмитрий едва успел вскинуть автомат и расстрелять бандитов. А когда я увидела в коридоре своего солдата с отрезанной головой графа, мне захотелось того расцеловать. А Кеес уже выскочил на балкон и познакомил солдат графа со своими цепными молниями. Как сладко слышать их треск! Получите, свиньи! Обещаю — каждого пятого из выживших прикажу закопать живьём! Кеес же полностью оправдывает своё имя — он уже в башне, через которую ворвался граф. И не успеваю я подойти к её воротам, как он возвращается со связанным изменником — тот не успел удрать! Какого труда мне стоит не выцарапать ему глаза! Объясняю, что ему предстоит, и наслаждаюсь его вонью. Ла-Фер просит Тиума допросить подонка, а я тихо радуюсь — ему долго придётся мучиться. Затем знакомлю с Микилеесом — они явно понравились друг другу.

Мне хочется его схватить и утащить к себе, но тут в замок врывается второй вражеский отряд, возглавляемый магом. Не понимаю, почему Кеес не приказал закрыть угловые ворота — наверное, он заранее приготовил врагам эту ловушку. Короткий обмен ударами, закрывшее всё облако пыли и громкий чавк — победитель устало опускает руки, а вражеские воины ложатся на землю. Мне повезло — я нашла на Земле не просто мага, а воителя, способного расправиться с сильными противниками. Хочу его расцеловать, но моя одежда пахнет мочой, а у магов хороший нюх — но он сам подходит ко мне, берёт меня за руки и запахи его не смущают. Сейчас желание просто сжигает меня и будь он настойчивее, то я бы согласилась отдаться ему прямо здесь. Нет, я его не люблю — он мне только нравится, как интересный мужчина с высоким статусом, но иногда на меня что-то находит и мне трудно удержаться и не ответить на его провокации. Когда он предлагает подняться ко мне, я с трудом отказываюсь. Поцелуй он меня в губы — в ответ на мой поцелуй в щёку, и я сама отвела бы его к себе в постель. Но его больше интересует мой костюм, чем я. А на мой вопрос — зачем он ему? — Кеес опять отшучивается.

Тут к нам подходит Дмитрий, и Ла-Фер приказывает ему немедленно собрать отряд для нападения на замок графа. Теперь я понимаю — он отказывается от меня сейчас, потому что война у него на первом месте. Обидно, но он прав. Непонятно, как он собирается атаковать, но я пойду с ним. Потом будут рассказывать и писать в хрониках — ах, какая она храбрая, виронесса Маэрим. А на самом деле я чувствую себя в безопасности только за его спиной и поэтому липну к нему. А Кеес тем временем подходит к Тиуму и хватается за пыточный кругляш. К моему удивлению, он будто не чувствует боли, только делает морду кирпичом и лезет в свой рюкзак. И достаёт оттуда жуткое пыточное орудие — искусственную руку. Берёт эту ужасную вещь левой ладонью — понятно, правая сильно болит, и подходит к предателю. То чуть не падает от страха в обморок. Ну, я и сама перепугалась, если бы мне подобное сунули в глаз. Стою вдалеке и не слышу их разговора, но вижу, как этот негодяй колется. Затем Кеес со своей фирменной улыбочкой что-то советует Тиуму и тот гладит кругляшом пытаемому пятку. О, какой вой повисает над двором! Интересно, кем он был у себя на Земле? Магию он знает, воитель прекрасный, охотиться умеет и выясняется, что в пытках тоже разбирается. Да и с баронами и графами общается на равных. Не исключено, что он — граф, если не герцог и, возможно, потомок Наймиера. Не буду выдавать желаемое за действительное, но недаром Тиум так вцепился в него. И моему деду он понравился. "Сразу видно благородного человека" — а такими комплиментами идальго не разбрасывается. Я уверена — титул моего деда на Земле очень высок, но насколько? Он в этом так и не признался, думаю, стесняется, став из принца рядовым бароном.

Кеес

По пути думаю, какими словами сообщить Бауэру о своём решении. Я убежден, что командовать дружиной он не может и его надо менять, но мужика жалко. Тем более что солдаты гарнизона башни о своём прежнем командире, то есть о Бауэре, отзываются хорошо. Так и не найдя нужных слов, вхожу в приёмную. Теодорих удивлённо на меня смотрит и спрашивает:

— Маг Каэн послал тебя с предложением?

— Меня никто и никуда не смеет посылать, — на Эрис фраза звучит ещё более двусмысленно, чем на русском.

— Тогда что от меня он хочет?

— Он уже ничего ни от кого не хочет.

Барон невероятно удивлён и ничего не понимает:

— Кеес, ты можешь объяснить мне, что происходит?

— Попробую. Сначала граф позвал меня на приватный разговор, в ходе которого выяснилось, что я лучше его владею ножом. Граф этому очень огорчился и помер.

Я беру со столика бокал с напитком и делаю несколько глотков.

— Ты убил графа ножом? — удивление Бауэра неописуемо.

Я вытаскиваю кинжал и показываю его присутствующим:

— К сожалению, топора под рукой не оказалось, поэтому пришлось воспользоваться подручными средствами, — клинок возвращается на место.

— А кто орёт на площади Наказаний? — барон явно не в курсе произошедшего.

— Дружок Бауэра, бывший командир восточной башни. Ему сейчас гладят пятки, — подобные неопределённые ситуации всегда доставляли мне море удовольствия.

— Будь любезен, объясни последовательно и подробно, что произошло, — барон явно не разделяет моей любви к двусмысленным недоговоркам.

— Бывший командир восточной башни подсыпал своим солдатам снотворное и рано утром открыл ворота графу и его отряду.

— Не может быть, — возмущается Бауэр, — он всегда добросовестно относился к своим обязанностям.

— Он всегда НЕдобросовестно относился к своим обязанностям. Став командиром башни, он написал графу письмо с предложением своих услуг и отправил с ним своего сына.

— Кто может это подтвердить?

— Тиум — он проводил допрос.

Бауэр посерел, на Тао-Эрис сильны корпоративные традиции и измена сюзерену — событие крайне редкое, почти невероятное. И хотя бейлифы всеми правдами и неправдами пытались склонить слуг владетелей к предательству, но успеха достигали редко. А вина за содеянное ложится не только на непосредственного виновника, но и на его начальников и поручителей. Поэтому Бауэр виноват дважды — и как непосредственный командир и как поручитель. Ведь по его рекомендации тот был назначен на должность командира башни.

— Далее в замок ворвался маг с отрядом, — я подвешиваю перед ними его образ, — которого мне пришлось убить в прямой схватке.

— Почему ты не приказал закрыть ворота? — спохватывается Бауэр.

— Это вопрос к тебе — где был командир гарнизона во время боя за замок?

— Короче, Бауэр больше не капитан дружины, — подводит итог Теодорих, — кого ты предлагаешь на его место.

— Я назначил временно исполняющим должность Дмитрия.

— Как хорошо сказано, — восхищается барон, — он же разберёт стену по камешку, не справится — снять временно исполняющего, а справится — наградить, назначить постоянно.

— Совершенно верно, сейчас он готовит отряд для десанта в замок графа.

— Не лучше ли обождать, дать людям отдохнуть, не спеша собраться? — Бауэр опять в своём репертуаре.

— Отдохнуть от чего? И первый, и второй бой в основном вёл я, а они, значит, устали. Обождать — дать противнику время усилить гарнизон замка и получить по мордам. В прошлый раз нас чуть-чуть не опередил Мейон.

— Как это, — удивился барон, — помнится, твой отряд первым вошёл в пещеру.

— А Мейон появился вскоре после нас. Поторопись он или задержись мы, и в пещере первым бы был он — тогда вряд ли я рискнул бы его оттуда выколупывать.

— Увы, Бауэр, — в голосе Теодориха зазвенела сталь, — один единственный раз ты проявил быстроту и решительность, за что и стал капитаном дружины. А потом только осторожность и ожидание. Кеес, какое ты предлагаешь назначить Бауэру наказание, и, если это не смертная казнь, то на какую его потом назначить должность?

Бауэр весь подобрался, он готов принять любое наказание, понимая — любое моё предложение относительно него барон выполнит не задумываясь. Ведь замок по его вине только чудом не пал — лишь моё возвращение помешало его захватить.

— Наказание — это к вам с Маэрим, Бауэр не мой человек и меня это не касается. А должность предлагаю вернуть старую — командир восточной башни, раньше там он был на месте.

— Принято, — утверждает моё предложение барон, — мы с Маэрим подумаем над наказанием, а ты иди и принимай башню.

Барон внимательно смотрит на меня, но дожидается лишь утвердительного кивка. Мы с Бауэром выходим, и во дворе он меня спрашивает:

— Ты мог мне отомстить, потребовав серьёзное наказание и низкую должность?

— Зачем? Как к человеку я отношусь к тебе нейтрально. А как командир дружины ты действительно меня раздражал, пытаясь провалить все мои начинания.

— Тогда спасибо, мне повезло, что ты не стал сводить со мной счёты.

— У меня нет к тебе счётов — ты не бейлиф и не его помощник.

— Об этом не стоит говорить вслух.

— Разумеется, но ты не станешь это ни с кем это обсуждать.

— Конечно, не стану.

На площади Наказаний Маэрим, Тиум и Дмитрий обсуждают — как казнить изменника.

— Кончайте болтовню, — останавливаю я их, — отряды готовы? Кто командиры? Какое вооружение? А к этому негодяю поставьте караул, казним его завтра.

— Готовы пять отрядов по восемь бойцов. Командиры: ты с Маэрим, я, Вадим, Костя и барон Микилеес. В каждом отряде командир и три бойца вооружены автоматами, — докладывая, Дмитрий протягивает мне АКМ и подсумок, в котором 4 рожка, 4 лимонки и две эфки.

— Со мной пойдёт ещё Марфин, — я показываю рукой на солдата, стоящего с моим рюкзаком неподалёку — а лошади не нужны, пусть коноводы их прогуляют.

— И как ты намереваешься проникнуть в замок? — интересуется Тиум.

— Все знают, что нечто сделать невозможно, — изрекаю я и настраиваю рамку на замок графа, — и вдруг появляется дурак, который этого не знает, он-то и совершает невозможное.

На самом деле я примерно представляю, как провести туда портал. Обычно в замках специальной защиты против них нет, а лишь общая, препятствующая любому проникновению. Но в комнатах Мага она не действует — их должен защищать маг, а его у графа нет. Туда-то я и нацеливаю рамку. Главное здание вражеского замка, Дом Сеньора — это широченная семиэтажная башня, где каждый этаж высотой в пять метров. Комната Мага находится на предпоследнем, в центре её — невысокий столик, исчерченный магическими узорами. Перед штурмом мы с Дмитрием и остальными командирами обговариваем порядок действий. Отряды телепортируются последовательно — я, Дмитрий, Микилеес, Вадим и Костя. Первые два захватывают и зачищают главную башню, а по окончании организуют её круговую оборону. Остальные отряды следуют за нами, завершая зачистку, далее они захватывают: Микилеес — западную башню, а Вадим — восточную. Отряд Константина должен занять казармы, которые пусты, и конюшни. Отряду Дмитрия поручается атаковать первую же крупную цель, которая появится. Мой отряд, как самый многочисленный и сильный — 11 человек с магом, образует стратегический резерв для ликвидации любой нештатной ситуации.

Потом определяю, кто за кем идёт в моём отряде — я, Маэрим, Марфин, автоматчики и остальные по списку. Настраиваю рамку на столик в комнате мага и создаю вокруг кольцо — оно должен фиксировать окно и защитить меня и остальных. Потом впрыгиваю в портал, пружиню на столике — удивительно, но он не разваливается, ловлю Маэрим и подбегаю к одной из дверей, где дожидаюсь остальных бойцов. Через всю башню спиралями проходят две лестницы, поэтому для её захвата и выделены два отряда. В третьем и четвёртом отрядах определены группы из автоматчика и меченосца, которые должны зачистить последний этаж. В каждом из отрядов один из меченосцев назначен заместителем командира — если тот задержится или, не дай Бог, его убьют, то движение всё равно должно продолжаться. Вообще план захвата замка столь малыми силами строится на быстроте и непрерывности движения. Каждый отряд должен постоянно двигаться вперёд, сметая неорганизованное сопротивление автоматным огнём и гранатами. Серьёзное сопротивление надо блокировать группой из двух-трёх человек и подавлять следующим отрядом. Критиков прошу учесть — этот план был разработан за пять минут.

Весь мой отряд в комнате, я вышибаю дверь и ещё раз убеждаюсь — на последних этажах никого нет. Мы идём вниз, этажи с шестого по четвёртый пройдены в хорошем темпе, только в двух комнатах оказались люди — кухарь с горничной в постели и пьяный воин. Все они скручены и привязаны к мебели. На третьем этаже, ворвавшись в комнату, видим живописную картину. В центре на цыпочках стоит полуобнажённая женщина, руки которой привязаны к крюку на потолке. Рядом стоит офицер с бичом, от ударов которого на её спине уже вздулось несколько багровых полос. Дальше на скамеечке сидит другой офицер и помешивает что-то в чане. Марфин взмахивает клинком и оба палача умирают, а он залезает на стул и перерезает верёвки. Я подхватываю женщину и укладываю её на кровать, остальному отряду приказываю идти дальше. Подоспевшая Маэрим достаёт из своей сумки банку с какой-то мазью и натирает ей спину.

— Это Ли-ири, моя старая подруга, — объясняет она, — граф силой сделал её своей ту-ули — официальной любовницей, и постоянно избивает.

— Заберите меня отсюда, — плачет та, — заберите, он вернётся и всех убьёт.

— Он уже никогда не вернётся. Марфин, охраняешь Маэрим, пока я кого-нибудь не пришлю, потом идёшь ко мне. Маэрим, успокой свою подругу — я догоняю отряд.

Его я настигаю только на первом этаже, хотя спешу: шаг — пролёт. Правда по дороге проверяю магически комнаты, но дважды приходится и зайти. В одной из них свежий труп, в другой под кроватью прячется девчонка, которую вытаскиваю оттуда и гоню вниз. Мой заместитель грамотно построил оборону — две пары меченосцев обороняют двери, двое автоматчиков следят за двором из окон, а один с балкона второго этажа. Сам заместитель является резервом. Приказываю одному меченосцу сменить Марфина, а заместителю и автоматчику обойти изнутри башню по периметру изнутри. Сам же вместе с девочкой иду на балкон. Отпускать её одну боюсь — натворит что-нибудь или укажет врагам проход в тыл, а поручать её кому-то нерационально — следить за детьми надо в оба. Я же поставил метку, прицепил магический поводок и могу наблюдать за двором, почти не отвлекаясь.

Азарт боя во мне стихает, и я думаю, как удержать замок. Присоединять к владению Бирейнов не хочу — лучше посадить владетелем подходящего человека и взять с него вассальную клятву. Только замок надо предварительно зачистить — мне лишние хлопоты не нужны, и небольшой отряд на первое время придётся оставить.

Следом спускается отряд Дмитрия. Им пришлось пострелять — пять убитых врагов, а у самих один легкораненый. Вернулся и мой зам — внизу никого нет, но в этой башне можно спрятать такой же отряд, как наш, и мы его не заметим. Остаётся надеяться — мы налётели достаточно внезапно, и организовать засаду враг не успел. Дождавшись остальных отрядов и не видя противника, приказываю продолжать наступление по плану. Враг неожиданно сдаётся — только сначала некоторые чего-то там представители уточняют, а действительно ли граф убит. Приходится на них рявкнуть, а Марфин показывает его голову. Получив такое подтверждение, они объявляют о прекращении сопротивления. Переговоры ведёт барон Микилеес, к нему присоединяется Маэрим. Пару раз приглашают и меня, чтобы окончательно их запугать.

Сначала откуда-то вдруг вылез "Совет графства", который мне указывает, что делать и кого назначить новым бароном. А один придурок нагло заявляет, что какой-то там сеньор без владения, пусть и маг, не имеет право даже высказывать своё мнение. Жалею, что нельзя их повесить и приказываю "Совету графства" покинуть замок. Но дяденьки нормального языка не понимают и требуют не мешать им избрать новых властителя и владетеля. Приходится объясниться на доступном для них языке. Нет, я не кричу, зачем? Вызываю отряд Дмитрия и, ласково улыбаясь, предлагаю пройти на площадь, где палач бичом их выпорет. А остальные могут раздеться догола и оставить наворованную одежду. Они вдруг забывают о своих претензиях и даже о лежащих дома тёплых вещах и спешат нагишом покинуть замок. Жаль, я уже вознамерился их выдрать, но они стали паиньками. Однако самого наглого приказываю отвести на площадь Наказаний и там приковать к столбу. Потом палач спустит с него плетью шкуру.

Мною одержана сокрушительная победа, но нет воинов, чтобы занять все три замка, принадлежавшие графу. Взять эти владения под свою руку не получается, и графство опять распадается на три баронства — этим будет владеть Ли-ири, Маэрим ручается за неё. Несколько её деревень возвращаются Бирейну и Миле. Сегодня — это чисто номинальное переподчинение, но Маэрим хочет восстановить своё владение в исходных границах. Баронство Ли-ири я попытаюсь сохранить под своим контролем — оно недалеко от Бирейнона и между нами только владение Миле. А в двух других менять ничего не буду — пусть там остаются наместники графа. Окажутся хорошими хозяевами — флаг им в руки, а если нет — уберу, но сначала наберу войско. Все эти административные проблемы меня бесят — они не сложны, в советское время приходилось часто заниматься подобными делами. Но мне надо осваивать магию, а это несовместимо с общим руководством и необходимость заниматься подобной ерундой раздражает.

Ли-ири следует утвердить баронессой, а для этого помочь ей привести советников владения к порядку. Иду с нею и Маэрим к беседке, где ведутся переговоры, с нами девочка, на радостях скачущая рядом на одной ножке. Удивляюсь — на вид ей уже лет четырнадцать! Но потом понимаю — на Тао-Эрис люди живут дольше и позже взрослеют, а из-за разлитой в воздухе праны активны и полны энергии. Поэтому и ведут себя так. По дороге к нам присоединяются палач с помощниками, ему велю после разбирательства с советниками пойти на площадь Наказаний и запороть прикованного там наглеца насмерть. Я вряд ли в ближайшее время появлюсь в этом замке, а Ли-ири, может, и хорошая хозяйка, но закрутить гайки едва ли сумеет. Поэтому необходимо создать пугало — образ ужасного Кееса. И когда ещё двое советников вдруг начинают качать права — я с удовольствием взрываюсь, но бояться они должны в первую очередь своей баронессы. Поэтому прошу её покончить с этим безобразием. Ли-ири умница — она тут же сладким голоском отдаёт распоряжения палачу. Двух советников уводят, а оставшиеся двое вскакивают и уступают место ей и девочке. Урок усвоен — более они никогда не посмеют сидеть в её присутствии. На прощанье мило улыбаюсь им — их морды перекашиваются. Надеюсь, теперь ей стоит шепнуть — Кееса позову, и очередной идиот покорится. Но как мне всё это надоело, как я зол на подобных дебилов.

Однако деваться некуда и надо срочно решить, хотя бы чисто военные вопросы, а в остальном рассчитываю на Маэрим и её кузена. Две надвратные башни и казармы с конюшнями мы заняли. Маэрим предлагает забрать избыток фуража — граф привёл к нам много лошадей, которых кормить в Бирейноне скоро станет нечем. А возвращать их мы с нею не собираемся и большая часть фуража, накопленная графом, просто пропадёт. Ли-ири настолько рада, что её изверг убит, что готова отказаться и от замка. Но кому-то надо управлять баронством.

Разобравшись с основными проблемами, оставляю Дмитрия с двумя отрядами охранять Дом Сеньора, на который никто не покушается. А сам вместе с Марфином поднимаюсь в комнату мага и сажусь в удобное кресло — это мой отдых и способ поднять себе настроение. Перед креслом стоит стол в форме полукольца с восемью камнями. Щупаю их магически и вижу — это подслушивающие камни, вроде моего, подсмотревшего расследование Терейона. Включаю их по очереди, пока не натыкаюсь на интересный разговор — он происходит в замке, откуда выехал маг Каэн. Передо мною изображение — в огромном зале круглый стол, за которым сидят семеро. Сзади камин, а камень-шпион в люстре над столом.

— Ай да граф, ай да скотина, ай да сволочь, — восхищаюсь я, — ты явно метил на место Наймиера. Своих подслушивал только так, правильно говорят о подобных тебе, — далеко пойдёт, если не остановят и не закопают.

Снизу доносится что-то знакомое.

— … корону Наймиера. Но начинать надо с этого сеймена — захватить здесь власть, подчинить владетелей, перебить бейлифов и их помощников. К сожалению, Каэн схватку проиграл, непонятно только кому и как именно. Ты поедешь в какую-нибудь деревню около замка, свяжешься с нашим человеком и выяснишь подробности. Сам в замок не лезь — мы не знаем возможностей нового мага, лучше перед ним не светись. И возьми отряд — в лесах полно наёмников и ронинов. Будь крайне осторожен, чуть что, уезжай, — различить сверху лица очень сложно, поэтому обзываю говорящего "Седым".

— А что с замком графа? — спрашивает другой, белобрысый.

— Туда едет Юрек с четырьмя людьми, они в хламидах монахов братства Ожидающих и на мулах — их не тронут. Ещё я дал Юреку камень-шпион, в любом случае мы скоро всё узнаем.

Седой распускает совещание, и четверо направляются к выходу. Мне надо спешить встретить этого Юрека, но не хочу пропускать столь интересный разговор. Соображаю — наверняка у графа для этого что-нибудь придумано, обыскиваю магическим зрением всё вокруг и нахожу под столом выдвижной ящичек, а в нём несколько пар фонящих стаканчиков. Остальное — дело техники. Внешним стаканом я накрываю камень, а внутренний одеваю на глаз, как монокль.

— Встань у двери и никого в комнату не впускай, кроме меня.

Марфин улыбается, показывая, что оценил шутку, и встаёт к двери, обнажив короткий меч. В нём чувствуется сноровка бывалого воина и готовность чётко выполнить приказ. Сбегаю на первый этаж: 18 пролётов — 18 шагов, и мчусь к восточной башне, по моим ощущениям, Юрек едет оттуда. Пока я несусь ему навстречу, троица усаживается рядом и продолжает разговор на русском! Их для удобства обзываю — Брюнет и Пегий.

— И что дальше? — спрашивает у Седого Брюнет, — граф убит, Каэн убит, на складе осталось всего двенадцать пистолет-пулемётов Узи и по полторы тысячи выстрелов к каждому.

— Ситуация сложилась не простая, — отвечает Седой, — но нельзя ожидать, что удастся легко захватить власть. К тому же мы до сих пор не можем решить проблему магов. На службу к нам они не идут, предпочитая бейлифов или ученичество у сильных волшебников, а оставшиеся трое ненадёжны. Что у нас с оружием? — обращается он к Пегому.

— Тоже неважно, — отвечает тот, — но по проходу ползти почти десять часов.

— Мне это известно, — перебивает его Седой, — почему не используете местных?

— Потому что не идут, — зло говорит Брюнет, — мы пригнали к проходу десятерых, пообещав очень большие деньги, но они увидели его и отказались. Мы увеличили оплату втрое, всё равно никто идти не захотел. Тогда мы троих расстреляли, остальные всё равно не пошли, последний тоже предпочёл быть застреленным.

— Идиоты, — шипит Седой.

Интересно, это он о расстрелянных или о своих компаньонах, — думаю я, — в любом случае вышку ребята заслужили.

— Ещё у нас проблемы на той стороне, — оправдывается Пегий, — поставщики подняли цену, а на дорогах проверка за проверкой. Последнюю машину с грузом пришлось утопить в болоте и уходить на своих двоих.

— И как вы собираетесь воевать, — Седой будто забивает гвозди в крышку гроба, — мы планировали захватить замок Бирейнон, но у них, оказывается, довольно сильный маг и современное огнестрельное оружие.

— А что ты предлагаешь? — интересуется Брюнет.

— Подождём сообщения от Юрека, если противник силён, то можно запереться в этом замке и выждать более удобного момента.

Ах гады, дождётесь вы меня с ротой автоматчиков, — представляю себе сцену расстрела этой троицы, — но сейчас надо устроить Юреку достойную встречу. Мне злиться нельзя, а нужно быстро разобраться с ним. Седой, похоже, бывший военный — но не строевик, а штабист или интендант, которого вышибли из армии за воровство, Брюнет — типичный уголовник, а Пегий похож на проворовавшегося чиновника. Забавная компания, интересно — кто такой Юрек?

Я уже около башни и начинаю готовить засаду. Как приятно заниматься своим делом — душа поёт! Вызываю Вадима и вкратце обрисовываю ему ситуацию. Кроме больших ворот в некоторых башнях есть малые, в них проход ещё внутри поворачивает направо и входит во двор рядом с наружной стеной. Параллельно ей срочно накидываем сломанные телеги, кипы кож и тюки с грязной одеждой, с кого-то содранной и в крови. Вся эта композиция выглядит не баррикадой, а обычным беспорядком — не успели починить и постирать. За этими кипами и тюками прячутся два автоматчика, я и меченосец — для меня даже нашлась хламида братства Ожидающих. Сам Вадим с одним автоматчиком остаются в башне, чтобы не дать никому удрать. Другой воин залез на самый её верх, и оттуда высматривает отряд, потом он будет следить за окрестностями. От входа вдоль стены я создаю специальную зону, из которой даже камень-шпион или маг не смогут ничего сообщить.

Спрятавшись, мы ждём, благо недолго, и вскоре во двор въезжают пятеро мулов с седоками. Несколько кип валяются поперёк их пути, и отряду Юрека приходится остановиться и спешиться. Мгновенно накидываю заклинание "Путы", а подскочившие бойцы Вадима связывают лжебратьев. Оружие, естественно, отбирают, а я беру камень-шпион и выключаю его, затем выхожу из зоны тишины и гляжу в подсматриватель — троица бандитов продолжает сидеть за столом и ждёт сигнала от камня Юрека.

Интересно, сколько они будут ждать? — люблю развлечься, задавая себе глупые вопросы.

Но надо заняться делом — поговорить с пленным. С них уже сорвали хламиды, рубашки и ремни, обыскали, и сейчас двое бойцов, немного разбирающихся в магических штучках, копаются в амулетах и украшениях. Я прошу Вадима помочь им.

— Зачем, я ничего не понимаю в магических штуковинах? — удивляется он.

— Зато понимаешь в технических, а изъяты в основном они.

Юрек и его люди привязаны к столбам — я медленно обхожу их, всматриваясь в глаза. Трое отвечают яростными ненавидящими взглядами — они пришли к Седому из разбойников и рассчитывали поживиться, но в первой же вылазке такой облом. Мне приятна их ненависть, их желание убить меня — я всегда ненавидел таких подонков, жаждущих унижать и грабить других. На Земле их защищают судьи с прокурорами, адвокаты и всё "гуманное" правосудие. А здесь он и я. И они видят моё отношение и опускают головы — им страшно. И правильно — их ждёт вышка, не знаю только вот какая именно. Четвёртому поднимаю голову и смотрю в глаза — он из крестьян, дом его сожгла прогулявшаяся мимо банда. Семья голодает в наспех вырытой землянке, надеясь на кормильца, который ждёт смерти. Всё это читается легко.

— Развязать и накормить, — показываю на крестьянина, — этот ещё пригодится.

Русского мужик не знает, но по интонации понимает, что всё не так печально и есть какая-то надежда. По перехваченному взгляду Юрека вижу — он русский язык знает хорошо, хотя и выглядит местным. На Тао-Эрис много типажей, но все они чётко прорисованы — почти всегда отец и мать из одного замка или деревни. В крайнем случае, из соседней. У Юрека черты лица немного размыты, но даже я могу предположить, что он родился юго-восточнее замка Микилееса. Вот у нас с этим сложнее. Глянешь на иного европейца и ломаешь голову, кто перед тобой — финн или араб. Но это я утрирую.

— Что тебе поручено? — спрашиваю я его по-русски и, перехватив якобы непонимающий взгляд, добавляю, — не валяй дурочку, хуже будет.

В руках у меня появляется чесалочка — выскочив из комнаты мага, я машинально захватил её. Крестьянина уже увели, а разбойники этой игрушкой заметно испуганы, Юрек же спокойно смотрит на неё и стреляет взглядом в разбойников. Понятно, не хочет говорить при "коллегах" — и я приказываю двум меченосцам отконвоировать его в допросную. Конечно, такие приказы следует отдавать через непосредственного командира, но Вадим знает на Эрис всего несколько слов и сам отдаёт команды через своего заместителя. Допросная размещается в центральной башне и представляет собой большую комнату с различными средневековыми агрегатами для пыток. Войдя в башню, я подзываю двоих своих солдат, а конвоиров отпускаю обратно к Вадиму — бойцов в отрядах мало и каждый воин на счету. Юрека сажают в железное пыточное кресло, затягивают ремнём и хотят вывернуть руки за спину, но я жестом показываю, что это не нужно.

— Говори, — приказываю я Юреку.

— Зачем, скоро придут мои хозяева, а они сильные маги, и ты тогда пожалеешь, что родился на свет.

— Они совсем не маги, а технари-мошенники.

— Откуда ты это знаешь и откуда ты знаешь русский?

По-русски он говорит хорошо и свободно, но с явным акцентом.

— Оттого, что я из их же мира, но в отличие от них — маг.

— Они делают разные магические вещи, например, стреляющие палки.

— Ты откуда знаешь русский?

— Бабка научила, она в своё время попала сюда оттуда, вышла замуж и всё такое.

— А про такую вещь как техника, она тебе не рассказывала?

— Говорила, но я ей не верил.

Я достаю пистолет и дважды стреляю в кучу дров, лежащих около печки, — это техника. Потом всаживаю туда же тройку ледяных стрел, — а это магия, видишь разницу.

— Вижу, я догадывался, что они обманывают, но не понимал в чём. Но у них есть и маги.

— Двое из них ничто, Каэна я убил, остаётся один — как его зовут?

— Тобиас, он хороший маг, но не боевой. А что будешь делать против громовых палок?

— У меня их больше.

— Откуда ты знаешь, что у тебя больше.

— Посчитал, у твоих бывших хозяев осталось двенадцать Узи.

— И Каэна ты застрелил?

— Нет, я его убил в честном магическом поединке во дворе замка Бирейнон.

Юрек долго думает, но потом всё-таки решается и спрашивает:

— Ты сильный маг и смелый воин, почему ты служишь бейлифам?

Почти мгновенно приходит ощущение, что сейчас надо идти ва-банк:

— Я не служу бейлифам, а воюю с ними! А вот твои хозяева им служат!

— Неправда, они постоянно говорят, что воюют против бейлифов.

— Говорить можно что угодно, объясни тогда, откуда у графа — союзника твоих хозяев, камень младшего помощника бейлифа?

— Младший камень, не может быть!

— Я снял его с трупа графа, ты не веришь?

— Верю, я умею чувствовать ложь.

— Хоть что-нибудь твои хозяева сделали против бейлифа и его слуг?

— Нет, они копили силы, воевали с владетелями и грабили деревни. Они говорили — им нужно время. А ты выступал против бейлифа? — предъявляет он мне свой последний аргумент.

— Я убил Мейона.

— Мейона Тениорис-Кифа, младшего помощника бейлифа, — Юрек в трансе, а потом рассказывает свою незамысловатую историю. Он из семьи потомственных сеньоров, которые владели небольшой деревенькой неподалёку от замков Микилееса и Бирейна. Хозяйство он вёл грамотно — нанимал для работ магов, закупал породистую птицу и скотину, хотя в разорённой войной стране это непросто, нашёл и пригласил к себе хороших плотников, кузнеца и целительницу. Осенью обеспечивал крестьянские обозы охраной, чтобы они могли продать свои продукты в городе. Хозяйство росло и ему хватало на жизнь. Но однажды, возвращаясь с охоты, увидел — его деревня горит с четырёх концов, а по улицам на конях носятся Мейон со своими бандитами и кнутами бьют всех, кто пытается тушить пожар. Юрек пытался его увещевать, но только получил дважды кнутом по лицу. Хорошо ещё, что пока он отвлёк Мейона, его крестьяне успели открыть загоны для скота и выгнать животных за ограду. А Мейон потребовал, чтобы Юрек и его люди убрались отсюда и не возвращались, и добавил:

— Здесь будет чистое поле с высокой травой, где я буду охотиться на рябчиков.

Тогда Юрек отвёл крестьян в лес, где они вырыли себе землянки, а сам ушёл к Седому, охваченный жаждой мести. Но Седой так и не выступил против кого-нибудь из слуг бейлифа и отказался помочь его крестьянам, которым придётся зимовать в лесу без еды и тёплых вещей.

Пока он рассказывает, я велю воинам отстегнуть ремень и подать ему стакан воды. В середине разговора подходят Микилеес и Маэрим, она сразу предлагает переселить крестьян Юрека в одну из деревень возле замка. Из-за набегов банды, которую я уничтожил в свой первый день, большая часть домов в ней пустует. Люди ещё весной ушли в одну из дальних деревень, обзавелись там хозяйством и возвращаться не собираются.

— Значит, ты ещё убил, — Юрек называет имя главаря той банды и вдруг бухается передо мной на колено, — разреши мне стать твоим вассалом, ты действительно воюешь с бейлифом и его слугами.

Он произносит вассальную клятву, а Микилеес подсказывает мне необходимые реплики. Потом барон предлагает переселить крестьян к нему, но Маэрим заявляет, что её замок более богат, а крестьян надо одеть и всю зиму кормить. А ещё докупить им скотину и птицу.

— А также и рыбу докупить, — язвит Микилеес.

— Зачем, — якобы удивляется Маэрим, — там неподалёку озера, а в них полно рыбы. А на берегу брошенные баркасы, их только починить.

Юрек откровенно счастлив, то обстоятельство, что он не смог обеспечить защиту и помочь своим крестьянам, мучает его больше всего. Маэрим с Микилеесом договорились, что несколько подвод с продовольствием они возьмут в этом замке, потом поедут в замок барона, где он организует ещё обоз, оттуда поедем в лес, заберём крестьян Юрека и отведём их в наш замок. Там их снабдят всем необходимым, и они уйдут в деревню, где будут жить постоянно.

Я смотрю в окно, солнце уже заходит:

— Надо поторопиться выйти, и так будем под утро.

— Переночуем в моём замке, а с рассветом двинемся дальше. Вести крестьян по ночному лесу опасно и холодно, — предлагает Микилеес, а Юрек согласно кивает.

Вызываю Дмитрия и приказываю ему оставить в замке Константина с отрядом и добавить ещё мой отряд. На первое время этого хватит, а далее Ли-ири наберёт себе солдат. Затем поднимаюсь наверх, устанавливаю защиту от телепортирования на комнату мага и гружу Марфина мешком со столом-подслушивателем. Он лёгкий, нести же его только до телеги, стоящей под башней. Спускаюсь вниз и захожу к Ли-ири — ей объявляю, что она должна набрать себе дружину для защиты замка, так как Костя с моими воинами через десять дней уйдёт. С нею найденная мною девочка, которую новоявленная баронесса взяла себе горничной. Обе они меня долго благодарят, пока я не прерываю их словоизлияния. Мне приятна их благодарность, а ещё приятнее, что я смог кому-то помочь. Договариваюсь с Ли-ири о связи и спускаюсь вниз. Марфин уже сидит в телеге, куда сгрузил мою сумку и мешок со столом. Рядом лежит хламида, которую я с удовольствием одеваю — к ночи холодает. Отряд двигается в путь.

Мы собираемся доехать до замка Микилееса своим ходом — он недалеко, в захваченном замке графа нашлось достаточно лошадей, а телепортировать телеги мне тяжеловато. К тому же мне интересно посмотреть природу Тао-Эрис. Впереди едет Миле, потом я с Маэрим, Юреком и несколькими воинами. За нами движется отряд Вадима, потом обоз, а замыкает колонну отряд Дмитрия. Мы подъезжаем к привязанным разбойникам, рядом стоит местный палач с помощниками. Маэрим проводит большим пальцем со сжатым кулаком горизонтальную черту — палач по одному укладывает разбойников на плаху и отрубает им головы.

— Извини, — Маэрим смущена, — проводить соответствующую казнь некогда.

— Думаю, они за это не в обиде.

— Это точно. Я очень волнуюсь за свой замок.

— Я тоже, мы с тобой уйдём от Миле порталом

— Да, так будет спокойнее.

Здесь у ворот большое свободное пространство и командиры заново выстраивают отряд и обоз. Но автоматчики распределены вдоль колонны, а мне надо создать мощный ударный кулак. И собирать его придётся в движении — времени и так прошло немало. Кивнув Юреку, поджидаю телегу с оружием. Достаю оттуда его пистолет-пулемёт, отдаю вместе с подсумком и посылаю его в голову колонны. Потом одеваю на плечо свой автомат, стволом вниз по-охотничьи и дожидаюсь Дмитрия, чтобы забрать у него двух автоматчиков. Их и Вадима с его автоматчиком я присоединяю к Микилеесу — возникло чувство неизбежности схватки. Выезжаю вперёд и считаю — у Миле с Вадимом девять автоматчиков плюс Юрек. В лесу на нас вряд ли нападут, а на открытом месте десять стволов при поддержке мага — это серьёзно. Отряд уже въехал в лес и в хорошем темпе спешит по утоптанной тропе — местные лошади могут дольше быстро бежать, чем земные. Подрессоренные телеги тянут по две лошади, и почти не замедляют нас. Тропа широкая — всадники едут колонной по двое и ведут наблюдение в обе стороны. Маэрим едет рядом со мной, погружённая в свои мысли. Я тоже пользуюсь свободной минутой и наслаждаюсь своей Силой — магия дарит божественные ощущения. Мне даже хочется не смотреть по сторонам, а погрузиться в себя.

Маэрим вдруг касается моей руки и показывает на огромное дерево, растущее на поляне, примыкающей к дороге. Оказывается, возле него прадед Миле настиг свою дочь, сбежавшую с конюхом, и зарезал обоих. Меня эта душещипательная история, откровенно говоря, не трогает. Сбежала — и сбежала, зарезал — и зарезал, только лошадок жалко — остались без ухода. Но виронесса правильно сделала, вернув меня в реальность — мечтания сейчас непозволительны. Я — единственный маг отряда и командир похода, а Дмитрий и Миле мне только помогают. Поэтому мне нельзя отвлекаться ни на мгновение.

Боевое возбуждение, возникшее по возвращении с Земли, сменилось нервозностью — я ощутил себя молоденьким лейтенантом, только прибывшим в армию. Мне доверены люди, впереди нас ждёт бой, а опыта у меня с гулькин нос. Но лучшее средство против нервов — работа, в данном случае сканирование леса. Непосредственной угрозы нет, но он далеко не пуст и вскоре ощущаю — за нами наблюдают. Осматриваюсь, даже проверяю возможное подглядывание через портал, и ловлю один из взглядов, а через него обнаруживаю и наблюдателя на дереве. Одетый в маскировочную шкуру, тот сидит на ветке, прижавшись к стволу, и совершенно неподвижен. Заметить его можно только прибором или магическим взглядом. Большая шишка вспархивает с земли мне в руку, а потом стремительно улетает ему в глаз. От неожиданности он чуть не падает, но в последний момент успевает повиснуть вниз головой, обхватив ветку ногами. От его кульбита задвигались и обнаружены ещё трое. Шевелятся и отползают сидящие на земле. Всё это происходит слева от нас, поэтому внимательно проверяю правую сторону. Там пусто, а вот впереди нас ждут. На большой поляне слева у боковой тропы расположились пятеро всадников в кольчугах. Вадим с Миле быстро проскакивают поляну и развёртывают свой отряд веером, перехватывая выход с неё, а я, Маэрим и Юрек направляемся прямо к всадникам. Обоз продолжает двигаться вдоль правого края тропы. Оказывается, атаман близко знаком с Юреком.

— Вербуешь Седому новых рабов, — спрашивает он.

Маэрим дёргается от оскорбления, мне приходится перехватить её лошадь, а левую руку приподнять для магического удара. Юрек встаёт перед атаманом.

— Я ушёл от Седого, ты был прав, они одна шайка-лейка. Теперь я вассал мага Кееса, благородного дона.

Атаман отвешивает мне, не слезая с коня, шутливый поклон:

— И чем же сей великий маг заслужил твоё, Юрек, расположение?

Подъезжает Дмитрий и останавливается слева от меня, немного сзади, автомат нацелен на атамана. Я решаю перехватить инициативу:

— Юрек принёс мне вассальную клятву из-за сущих пустяков — я убил главаря приречной банды, Мейона, графа и Каэна, — на кончиках пальцев моей левой руки дрожат пять огней, — и ещё, Юрек пока об этом не знает, я сжёг башню Тарин-Кифов.

— Я видел, как Терейон увозил труп Мейона, и видел сгоревшую башню Тарин-Кифов, — выдавливает из себя атаман, — приношу извинения, виронесса, маг. Он спрыгивает с коня и уже серьёзно кланяется мне и Маэрим.

— Если позволите, мы немного пошепчемся с Юреком.

Юрек тоже спрыгивает с лошади, и они с атаманом отходят в лес. Я подзываю Дмитрия:

— Прикажи Вадиму и Микилеесу продолжать движение, но пока я не догоню — из леса не выходить, — а сам усиливаю слух. Мне любопытно, что скажут "лесные братья".

— Юрек, он действительно так силён, что готов одновременно сражаться с бейлифом, Седым и Тарин-Кифами? Или он немного сумасшедший?

— Может, и сумасшедший, но он реально с ними сражается. И он очень силён и как маг, и как воитель. Не успели графа закопать, как Кеес первым захватил его замок.

— Юрек, за несколько дней он угробил с десяток магов и младшего помощника бейлифа, а как — никто не понимает. Терейон его откровенно боится, Тарин-Кифы срочно договариваются с бейлифом о вассалитете и попросили всех своих родственников прислать войска и магов.

— Надо сказать об этом Кеесу, тогда они не успеют ничего сделать. Его принцип — "бей первым". Я только въехал в замок графа, как он скрутил и меня и моих людей.

— У него немного воинов.

— Но они вооружены автоматами. Думаю, вернувшись в Бирейнон, он объявит набор.

— Скажи ему — под стенами замка Микилееса его ждёт засада — младший помощник Кенион с бандой Муур-Хуказа, всего сотня человек. А я посмотрю, мешать вам не буду.

— Кеес их побьёт.

Как говорится, Юрек больший католик, чем папа римский, — думаю я, — в отличие от меня, ни тени сомнения, и правильно, только вперёд. Мне вспоминается китайская пословица: "когда едешь верхом на тигре, самое опасное — остановиться". Атаман уезжает со своими спутниками в лес, а Юрек возвращается и сообщает нам о засаде.

— Наверное, лучше вернуться, — говорит Маэрим, у них большие силы.

— А ты что предложишь? — спрашиваю у Юрека.

— Я как мой сеньор, — отвечает он.

— Тогда вперёд, когда ещё представится случай прихлопнуть младшего помощника бейлифа, а заодно серьёзную банду.

Мы поскакали догонять наше войско.

— Это очень опасно, — возражает Маэрим, — лучше вернуться в замок к Ли-ири.

— Отсиживаться ещё опаснее, если противник подставляется, его надо бить. И надо снять осаду с замка Микилееса, этим мы обезопасим и наш замок.

— Бей первым, — шепчет Юрек.

Догнав отряд, сообщаю Дмитрию о засаде и командую ему и автоматчику ехать с нами в голову колонны, а его заместителю догнать обоз и обеспечить его защиту. И объясняю:

— Если мы уничтожим засаду, то отдельные бандиты не успеют захватить обоз — часть отряда вернётся и их уничтожит. А если мы не сумеем быстро разобраться с засадой, то всем будет плохо. В худшем варианте будем прорываться в замок Миле.

Впятером догнав голову отряда и собрав там всех автоматчиков, высылаю двоих воинов в головной дозор и перехожу в галоп. Обоз отстаёт, но с ним шесть меченосцев, готовых его защищать. Мы выскакиваем из леса на широкую дорогу и колонной по четыре мчимся к горящей деревне. У меня двадцать пять человек против сотни, но я рассчитываю на победу — точнее, предощущаю. Я уже погрузился чувствами в схватку, и воспринял — мы сильнее, а противник ждал нас с другой стороны. И он растерялся от нашей атаки сходу и не успевает перестроиться. Банда прётся навстречу нам толпой, впереди скачет Кенион — мой камень сообщил мне его имя. Он силится растянуть хиленький щит, дающий кое-какую защиту от пуль. Когда расстояние между нами сокращается до ста метров, приказываю спешиться и развернуться в цепь. Враг скачет немного в горку, я ещё делаю часть дороги грязной лужей и ломящаяся навстречу толпа резко тормозится, врезавшись в неё. Несколько всадников сталкиваются.

Успеваю подумать — упавшим здорово повезло, — я отключаю камень Кениона, разрываю его щит, жалуя "Разрыв сердца", и одновременно командую:

— Огонь.

Грохот дюжины стволов пугает лошадей, они скидывают своих седоков в грязь — многие убиты или серьёзно ранены, цепные молнии укладывают рядом остальных. Мои воины вскакивают на лошадей и подлетают к поверженному противнику. Нескольким бойцам Микилеес приказывает скакать в деревню и тушить её, остальные раздевают врагов и отбирают у них награбленное. Дмитрий приказывает сменить в автоматах рожки и отправляет назад отряд Вадима встретить и проводить к нам обоз, затем выставляет боевое охранение. Я же подъезжаю к трупу младшего помощника бейлифа Кениона и оглядываюсь — все заняты. Маэрим и Миле разговаривают друг с другом, а Юрек вытаскивает из грязи чью-то стонущую тушу. Быстро наклоняюсь к трупу, забираю камень и присоединяю его к двум другим, опять по телу протекает тепло. Потом забираю у убитого сумку и кидаю в неё все остальные его амулеты. Схватка произошла при свете, но сейчас быстро темнеет.

Юрек вытащил кого-то на убранное поле и вместе с двумя солдатами сдирает с него одежду. Микилеес делит пленных на две группы. Дмитрий ходит вдоль автоматчиков, редкой цепью охватывающих остальной отряд. Я понимаю — он не забыл чудовище и готов встретить нечто подобное. У тяжелораненых и убитых отрезают головы, два солдата подходят к телу Кениона, дожидаются моего кивка и его тоже обезглавливают — мешки уже наготове. Из леса тем временем выезжает обоз. Я подхожу к Юреку, который содрал с тела пленного всю одежду и привязывает его к четырём колышкам в растяжку. Тело дёргается и сопротивляется, но с помощью двух бойцов он заканчивает подготовку к казни.

— Это Муур-Хуказ, он вместе с Мейоном и своей бандой сжёг мой дом, — говоря это, он достаёт нож и вспарывает тому живот, — монсеньор, неужели ты не одобряешь моих действий?

— Хороший враг — мёртвый враг, если есть хоть крохотный шанс, что он выживет…

— Нет такого шанса, — Юрек высыпает в брюхо какой-то синий порошок из склянки, — если вдруг он доживёт до утра, то к вечеру сгниёт заживо.

— Надеюсь, приподними тело, — я засовываю между лопатками плоский камень, а на него кладу гранату Ф-1 без чеки. — Если Терейон попробует его спасти, то будет весело.

Остатки банды разделены на две части, одну гонят в замок, а другую загнали в сарай на краю деревни и подожгли его. Обоз тем временем выезжает на поле и по дороге направляется в замок, позади него едет атаман со своим отрядом. Вряд ли он сумел посмотреть схватку, а сейчас перед ним поле, усыпанное трупами. Конечно, Юрек расскажет ему перипетии этого скоротечного боя, но наверняка здорово приукрасит. И не упомянет главное — перед схваткой я выключил камень Кениона. Юрек тщательно вытирает руки и догоняет меня.

Глава 6. Друзья и враги

Кеес

Ночь на субботу

— Куини — хороший человек и опытный воин, — толкует мне Юрек, — вместе с Терейоном Тарин-Кифы захватили и разрушили его замок. Он убедился, что ты воюешь с бейлифами, и предложит тебе свою службу. Не отталкивай его.

Я киваю и беру с земли камень, а на другой накладываю заклинание "Смотреть и Слушать". Ко мне подскакивает атаман, слетает с коня и встаёт на колено:

— Благородный дон, маг Кеес, я сеньор Куини Рефес, прошу принять мою вассальную клятву и взять меня и мой отряд под свою руку.

Я принимаю его вассальную клятву и интересуюсь, сколько у него воинов. Оказывается сто двадцать бойцов, из них четверть конные. Затыкаю Муур-Хуказу рот заклинанием "Немота", и вместе с Юреком, Куини и его отрядом едем в замок. Деревня разорена и пуста, уцелевшие жители боятся в ней ночевать. Из горящего сарая доносятся вопли разбойников, на которые никто, кроме меня, не обращает внимания. По углам сарая дежурят четверо бойцов, следящих, чтобы никто не сбежал. При мне обрушилась крыша, взметнулся и затих вой, затем обваливаются внутрь догорающие стены. Даю знак отряду двигаться в замок, а сам со своими вассалами жду, пока огонь догорит и солдаты убедятся, что все умерли. Я тоже проверяю, удостоверившись, что живых нет, уезжаю. Мои спутники едут рядом, и Рефес вдруг спрашивает:

— Кеес, почему тебя не радует гибель твоих врагов, смерть в огне весьма мучительна?

— Это не мои враги, а молодые дурни, опьяневшие от разбоя и убийств. Они могли бы пахать землю, строить дома или хотя бы строгать детей. А так сгинули ни за грош.

Мы въезжаем в ворота, в середине двора стоит кое-как укреплённый дворец. Мне хочется прилечь и немного передохнуть — сегодняшние события, особенно марш по лесу, меня вымотали. Но необходимо присоединиться к моим воинам, они в экстазе от своей победы и это чувство следует закрепить. Боец должен, даже идя в безнадёжный бой, быть уверенным в успехе и тогда враг дрогнет. Поэтому иду к ним, приготовившимся пировать. Улыбаюсь всем, хотя у меня на душе скребут кошки, смерть Кениона — это начало войны. Да, он напал на меня первый, но здесь это никого не интересует. Бейлиф мне не простит убийство своего помощника, а тем паче потерю камня — иначе с ним перестанут считаться. Ещё больше меня тревожит Терейон — засада была наверняка организована им, и её провал — это оплеуха, нанесённая ему лично. Граф, Каэн, Кенион — он обязан реабилитироваться за эти неудачи. И в отличие от бейлифа, у которого много врагов, этот дядя займётся мною сам и плотно. А мой камушек боится его старшего камня, отсюда вывод — надо избегать личной схватки и готовить ловушку. Но в голову ничего стоящего не приходит, отдаю лошадь коноводам и иду к воинам.

Я предчувствую, что грядущей ночью мне спать не придётся, но сейчас надо немного расслабиться. Вдоль фасада дворца раскинут огромный навес и поставлены в линию столы и лавки. Челядь разносит и ставит на столы блюда с едой и кувшины с напитками. На краю за столом, стоящим перекладиной буквы "Т", сидят явно недовольные Дмитрий и Вадим. Подхожу к ним, таща за собой, как на прицепе, Юрека и Куини и сажусь рядом.

— И чем же господа командиры обижены? — с этими словами наливаю себе бокал вина и протягиваю им кувшин. После схватки горло у меня пересохло, и я спешу его промочить.

— Вон тот павлин, — Дмитрий показывает на худого длинноногого дворецкого, — объявил, что во дворце накрыт стол для господ, а всякие вояки пусть жрут на улице.

— И кого же он причислил к господам?

— Маэрим, барона, себя и тебя.

— В отношении меня он не прав, я буду ужинать здесь вместе со своими воинами.

После перехода и короткого, но яростного боя мне необходимо хоть ненадолго отвлечься, а за главным столом придётся блюсти утомительные церемонии. И сам дворецкий мне неприятен — он напоминает одного чиновника-вымогателя, считавшего всех ему обязанными. Да и остальным господам следует показать, кто в отряде главный. Мои офицеры улыбаются, наполняют себе и мне бокалы, а Куини произносит тост:

— За нашего сеньора, пусть он и дальше ведёт нас от победы к победе, — этот парень просто лучится от радости, что появился кто-то, кто бьёт слуг бейлифа. О том, что и меня завтра могут побить, он не задумывается. Подтягиваются и рассаживаются и остальные солдаты. Подождав, пока все усядутся и наполнят свои бокалы, я встаю и произношу:

— Воины, сегодня мы побили младшего помощника бейлифа и его банду. Завтра мы доберёмся и до основных кровопийц. Предлагаю выпить за это.

Что тут началось, все воины встают и пьют стоя. Я не ожидал, что ненависть к бейлифу и его слугам так сильна. Мой тост оказался спичкой, брошенной в кучу хвороста, политого бензином. А воины дружно хором запели хулиганский марш, который можно назвать только "смерть бейлифам". Мы впятером тоже встаём и подпеваем. Юрек тихо говорит:

— Наконец нашёлся смелый, кто объявил им войну открыто.

Похоже, мои слова произвели на всех даже большее впечатление, чем даже смерть Кениона. Дворецкий, покрутившись вокруг нас, так и не осмеливается подойти и уходит в дом. Вскоре оттуда появляется Маэрим и решительно идёт ко мне:

— Кеес, наверху накрыт стол для благородных господ, твоё место там.

За столом возникает полная тишина и полторы сотни пар глаз смотрят на меня.

— И кого же ты относишь к благородным господам? — потрепаться на отвлечённые темы я умею и люблю.

— Как кого? — Маэрим явно удивлена, — я, Микилеес, его канцлер, дворецкий, казначей и секретарь.

— Дмитрий, подвинься чуток, а ты, Маэрим, садись справа от меня, у нас намного веселее — я добавляю к словам лёгкий ментальный импульс. Она в растерянности перелезает лавку и опускается рядом, — я поднимаю тост за благородную донью Маэрим, вместе с которой мы ухайдакали младшего помощника бейлифа Мейона.

Маэрим суют в руку бокал с чем-то крепким и под восторженный рёв воинов она его осушает. К моему удивлению, от одного бокала её щёки покрываются румянцем.

Я опять встаю и поднимаю свой бокал:

— С бароном Миле мы сегодня сражались плечом к плечу и в тех трупах, что валяются на поле, есть и его заслуга, а остальных господ не знаю, они рядом с нами не воевали.

Тут появляется барон:

— Кеес, Маэрим, куда вы подевались, мы вас заждались.

Я подмигиваю Юреку, мы хватаем барона за руки и тост продолжается:

— Поэтому предлагаю выпить за барона Миле, вместе с которым мы так успешно воюем.

Под общий рёв мы усаживаем его слева от меня. Потом идут тост за тостом, и я замечаю, что Маэрим нередко только делает вид, что пьёт. Впрочем, как и я. Барон пару раз дёргается, но поняв, что Маэрим предпочитает наше общество, а его мы с Юреком не выпустим, смиряется и подзывает кого-то из челядинов. Ему он приказывает принести сюда несколько блюд, предназначенных для господского стола. Маэрим с удовольствием выпивает с бойцами, а Миле никак не может понять, почему мы здесь, но делает вид, что так и должно быть. Мне тоже хочется пить, не следя за собой, флиртовать с Маэрим и творить всякие глупости. Но, в отличие от остальных, я не могу себе этого позволить — поход ещё не завершён. Когда большинство достаточно осоловело, я осторожно вылезаю из-за стола и отхожу в тень около дома. Почти сразу ко мне присоединяется Маэрим, потом барон и все остальные офицеры. Виронесса говорит:

— Я впервые чувствую себя такой счастливой. А то сидим все из себя такие благородные и боимся не то слово сказать.

Микилеес охлаждает её пыл:

— У нас есть серьёзные вопросы, которые надо обсудить в узком кругу.

— И кого ты относишь к узкому кругу?

— Ты, Маэрим и я, барон и баронесса Кабаль и Мегион Фари-Туинес, ну и несколько моих верных людей.

— Кто именно, — я продолжаю нажимать.

— Канцлер, казначей, дворецкий, руководитель канцелярии, секретарь…

— Достаточно, — перебиваю его, — кто-то из них наверняка стучит бейлифу. При них даже лошадей обсуждать не буду. Да и сомневаюсь, что твои "верные" люди смогут предложить что-либо путное. А вот в своих офицерах я уверен и настаиваю на их участии в совещании.

Миле мне симпатичен, но он должен уяснить — командир я, а он один из моих офицеров.

— Хорошо, — соглашается барон, — но под твою ответственность.

— Я реально воюю с бейлифами и заявил об этом, какая ответственность может быть больше? И найди нам подходящую комнату — небольшую и тихую.

Надеюсь, я сейчас выгляжу решительным и уверенным в себе, а на самом деле именно теперь до меня дошла крайняя авантюрность происходящего. Мне пока не страшно, а только смешно — всю жизнь критиковал любителей экстрима, а нынче и сам вляпался. Бейлиф, Терейон, Седой, Тарин-Кифы — это только непосредственные враги. А против них — посредственный маг Кеес с ротой плохо обученных бойцов. Утешаюсь тем, что падая с горы, тормозить поздно. Мы проходим во дворец и размещаемся в уютной комнате за круглым столом с креслами, а вдоль стены остался неширокий проход. Микилеес усаживает нас и говорит:

— Я сейчас распоряжусь, чтобы принесли закусить и выпить, а секретарю прикажу пригласить барона и баронессу.

— Ни в коем случае, — продолжаю его учить, — челядь не должна знать о нашем совещании, без еды и напитков мы обойдёмся, а господ Фари-Туинес пригласи сам.

Вытаскиваю камень-шпион и кладу перед собой на стол. Сидим мы так же, как и во дворе — справа от меня Маэрим, Дмитрий и Вадим, а слева кресло для Миле, Юрек и Куини.

— Интересно, когда и где ты научился так командовать? — произносит в пространство Маэрим, — наверное, там у себя ты был графом, а то и герцогом. Куини и Юрек переглядываются, а Дмитрий понимающе ухмыляется.

Бароном, графом, покрутилась бы ты завлабом в Советском Союзе, тогда поняла, почём килограмм дерьма, — по привычке немного перед собой лицемерю. Конечно, моя прошлая работа была достаточно сложна, но в худшем случае я рисковал оказаться уволенным со строгим выговором. А здесь цена ошибки — мучительная смерть на плахе. А с другой стороны, за свою жизнь я действительно многому научился. Главное — нельзя решать самому вопросы, в которых ничего не понимаешь — найди специалиста и поручи ему. Например, Маэрим — профессионал в хозяйстве замка, и я даже думать на эти темы не собираюсь.

Вернувшись, Микилеес представляет нам барона и баронессу Кабаль и Мегион Фари-Туинес и усаживает их напротив меня. Они — брат и сестра, и у каждого собственное владение. Мы с любопытством рассматриваем друг друга. Барон — крупный импозантный мужчина с тёмными волосами, украшенными проседью. Баронесса в молодости была дурнушкой, но сейчас передо мной интересная женщина, исполненная собственного достоинства. Одеты они весьма элегантно с немногими, но очень дорогими украшениями. Безусловно, и он, и она не являются ни воинами, ни магами — это просто умные люди и, наверное, хорошие хозяева. Мне любопытно, какое мнение сложилось у них обо мне, но на их лицах только вежливые улыбки. Затянувшаяся пауза нам не тягостна — мы с интересом изучаем друг друга. В какой-то момент каждый из нас что-то определяет для себя, и мы одновременно откидываемся на спинки своих кресел. Барон Кабаль переглядывается с сестрой и начинает:

— Мы очень рады познакомится с тобой, благородный Кеес Ла-Фер, но удивлены, что ты предпочёл общество солдат более благородному собранию?

Я отмечаю, что барон не уточняет, сеньор я или дон, а это серьёзно влияет на статус, но решаю пока на этом не зацикливаться. А вот на вторую часть его выступления отвечаю:

— К сожалению, мне не сообщили, что среди гостей присутствуют благородные доны, тогда я обязательно ненадолго заглянул бы засвидетельствовать вам своё почтение. Общаться с прихлебателями даже весьма уважаемого мною барона Микилееса мне не интересно.

— Значит, ты предпочитаешь обществу знатных и умных людей общение с солдатами, — вставляет своё слово баронесса.

— Знатные и умные люди должны понимать, что скоро мне опять идти с этими солдатами в бой — и для успеха в сражении я должен чувствовать их, а они меня. А сегодня они только что вышли из смертельной схватки, и разумный командир обязан их похвалить и поощрить. А люди, которые этого не понимают, не могут считаться умными, и я сомневаюсь в их знатности.

— Немного резко, — шепчет мне Микилеес, не разжимая губ. А баронесса коротким кивком показывает, что принимает мои доводы. Разговор продолжает её брат, которого моё заявление о "прихлебателях" явно задело:

— Надеюсь, что благородный Кеес понимает, что хороший хозяйственник не менее важен, чем опытный командир, и без него война вряд ли закончится успехом.

— Разумеется, ты прав, барон, хороший хозяйственник необходим, особенно в военное время, — я демонстративно улыбаюсь Маэрим и касаюсь её руки. — Но я говорю не о них, а о писарях, перекладывающих бумажки с одного угла стола на другой, не думая — соответствуют ли они действительности. Короче, меня интересует еда в котлах, а не в отчётах.

Я не знаю особенностей ведения хозяйства на Тао-Эрис, но предполагаю, что бюрократы и чинодралы во всех Мирах одинаковы.

— Правильная позиция, — улыбается Кабаль, — я давно говорю Микилеесу, что надо разогнать его шайку писарей поганой метлой и предлагаю ему хорошего управляющего, чтобы он мог заняться столь милыми его сердцу военными делами.

— Мне некогда было поинтересоваться, как идут дела в хозяйстве Микилееса, — отвечаю я, — но боюсь, что ты прав.

По лицу Миле видно, что дела идут хуже некуда.

— Тогда я хочу поговорить о нашей главной проблеме, — Кабаль явно не знает, как сформулировать интересующий его вопрос, — о том оскорблении, что нанёс Мейон нашему роду, но обсуждать это можно в предельно узком кругу.

Я смотрю на своих офицеров и называю их поимённо:

— Дмитрий, Вадим, Юрек, Куини, барон Фари-Туинес прав, есть дела, которые желательно держать в секрете. То, что из нашего разговора будет касаться вас, я расскажу завтра. Барон, попрошу устроить наших солдат на ночь, писарям не доверяю.

— Они будут устроены, — Микилеес встаёт и вместе с офицерами выходит.

Я не могу прямо приказать хозяину дома оставить нас, но он понимает, что Кабалю необходимо поговорить со мною лично. Ясно это и Маэрим, но её любопытство сильнее.

После некоторой паузы барон спрашивает нас с Маэрим:

— Возможно, вы знаете, какое страшное оскорбление нанёс Мейон баронессе и, тем самым, всему нашему роду?

Маэрим с удивлением смотрит на Кабаля, затем на Мегион и потом на меня. А я, тщательно продумывая каждое слово, отвечаю:

— Да, я видел записи Мейона и меня этот его поступок, как и другие, сильно возмутил. Впрочем, баронесса держалась достойно, а Мейон убит.

— Кто ещё видел эти записи? — Мегион становится пунцовой то ли от возмущения, то ли от стеснения.

— Никто, кроме Тиума, там много деталей, объясняющих поведение бейлифа и его помощников.

— Раз это нужно для дела, то, конечно, можешь ещё раз их просмотреть. Тиум тоже не будет никому рассказывать об увиденном, если его предупредить, — соглашается Кабаль, — но я надеюсь, что более никто этого не увидит?

Маэрим умоляюще глядит на меня.

— Тебе я ни в коем случае не покажу, а то не будешь спать ночами, представляя, что сделал бы с тобою граф.

Фари-Туинес облегчённо вздыхают и напряжение резко спадает.

— Да, Мейон мёртв, но в своё время мы отписали об этом бейлифу и Терейону, а они ничего не пожелали сделать, — с едва скрытым возмущением продолжает Кабаль.

— Почему же ничего, — возражаю я, — бейлиф немного пожурил свою подружку, а Терейон порекомендовал ему заняться Маэрим.

— Подружку? — не поняла Мегион.

— Я не разбираюсь в гомосексуальных связях и не знаю, как правильно определить статус Мейона, но он был сексуальным партнёром бейлифа.

На самом деле мне плевать, кто с кем спит, но на Тао-Эрис к гомосексуальным связям относятся резко отрицательно. А Фари-Туинесы ещё не решились стать врагами бейлифа, и я хочу им в этом "помочь".

— Неужели, — восклицает баронесса, — ходили слухи, что бейлиф предпочитает мальчиков, но я этому не верила.

— Маэрим, — обращаюсь я к своей напарнице, — тебя не затруднит позвать Марфина с моей сумкой, я хочу продемонстрировать всем записи Мейона.

— Не надо, — останавливает её Кабаль, — безусловно, мы тебе верим.

— Тогда что вы от меня хотите? Чтобы я убил бейлифа?

— Мы хорошо знаем, что это почти невозможно, — обращается ко мне баронесса, — но если ты убьёшь Терейона, мы будем тебе весьма благодарны.

— Это тоже непросто сделать, — отвечаю я и размышляю, чем же им так насолил этот третий помощник, что они готовы платить за почти безнадёжное дело.

— Владения рода Фари-Туинес богаты, а ты воюешь и тебе нужны большие средства.

— О конкретной форме и размере благодарности договаривайтесь с Маэрим, — она хищно улыбается, — мне же нужен свободный проход по территории ваших баронств и возможность передохнуть моему отряду в любом вашем замке до трёх ночей подряд.

— Боюсь, что некоторые наши родственники откажутся это сделать.

— Списки согласных и тех, кто откажется, передадите мне через Маэрим. Но учтите, что после безобразий Мейона бейлиф считает всех представителей рода Фари-Туинес своими личными врагами. Он хорошо понимает, что вы этого ему не простите. А теперь я оставлю вас для переговоров с Маэрим, только помните — у нас мало времени.

Мне нужны союзники в предстоящей войне, пусть даже их сегодняшнее участие ограничится незначительной материальной помощью. Война затягивает всех быстро и завтра они наберут мне солдат и заплатят намного больше, чем сегодня рассчитывают — иначе бейлиф отберёт у них всё. Меня немного смущает мой цинизм, но ещё больше раздражает трусливая позиция владетелей — заперлись в замках и ждут, кто будет захвачен следующим. А я собираюсь им всем заявить — боитесь воевать, платите тому, кто вас защищает. Беру со стола камень-шпион и выхожу, в коридоре меня ждут Микилеес, Вадим, Юрек и Марфин с сумкой и мешком.

— Я выделил твоим воинам центральные казармы замка, там почти двести мест, — докладывает мне Миле.

— А нам просто нечего сейчас делать, — сообщает Вадим.

Ещё специфика здешних войн — основная нагрузка падает на магов, а воины нередко только при сём присутствуют. Обычно их назначение — закрепить победу.

— Найдётся поблизости свободная комната? — осведомляюсь я у барона.

— Конечно, прошу за мной, — он поднимается на третий этаж и приводит нас в угловую комнату с зашторенными окнами.

Я обхожу её и ставлю защиту от подсматривания и подслушивания, потом велю Марфину охранять дверь — её запираю заклинанием. Затем вытаскиваю камень и кладу на стол, а рядом устанавливаю видеокристалл для записи, сам же сажусь напротив, а остальные — рядом со мной. Мы успели во время — на краю поля уже появился конный отряд с факелами, скачущий к Муур-Хуказу. Четверо спрыгивают с лошадей и подходят к телу — Терейон и молодой маг склоняются над казнимым, а двое солдат передают поводья второй четвёрке, которая останавливается ближе к замку. Муур-Хуказ силится предупредить их о гранате, но заклинание не позволяет ему говорить. Я молю Бога, чтобы граната убила Терейона, надежда есть — у него только лёгкий щит спереди. Он внимательно оглядывается вокруг и приказывает солдатам перерезать верёвки. А затем положить тело на носилки, и выясняет у мага:

— Можно его спасти или лучше прекратить его мучения?

— Шансы есть, — отвечает тот, — но небольшие.

Солдаты перерезают верёвки и поднимают тело, скоба взрывателя отталкивает гранату, и та подкатывается прямо под ноги к Терейону. Он наклоняется посмотреть на мой подарок, даже трогает её и тут соображает, что сейчас произойдёт. Выкрикнув заклинание, он быстро строит щит, но успевает дотянуть его только до середины бедра. Я впервые вижу взрыв тяжёлой противопехотной гранаты — осколки перебивают Терейону ноги, а один дробит колено. Он падает, но умудряется что-то крикнуть второй четвёрке. Мага осколки тоже поражают, включая живот, — защита у него короче. Оба солдата убиты, а вот Муур-Хуказ ещё жив, хотя и ранен.

— Какая живучая гадина, — с каким-то восторгом произносит Юрек.

Уцелевшие солдаты рвут с места в карьер и подлетают к Терейону, один из них тоже ранен осколком в руку. Тот приказывает перевязать его и мага, затем один из солдат подходит к Муур-Хуказу и перерезает тому горло, а голову зачем-то убирает в мешок. Меня мучает любопытство — зачем отрезают головы и что после с ними делают? Терейона двое солдат взгромождают на лошадь, а мага укладывают на носилки, которые закрепляют на двух лошадях. Потом Терейон чуть слышно командует ехать в лесную деревню, и небольшой отряд двигается в путь. Ловушка сработала, но мой враг остался жив, хотя и тяжело ранен. Я боюсь его, поэтому этой ночью попытаюсь его убить, но к этому надо тщательно подготовиться.

— Где находится эта лесная деревня, — интересуюсь я, доставая из сумки рамку портала.

— На северо-восток от замка, — отвечает Микилеес, — примерно в шести километрах.

Настроив рамку, я нахожу деревню, на краю которой возвышается трёхэтажный бревенчатый терем с пристроенной башней.

— Думаю, он остановился в этой башне на втором этаже, это наш родовой загородный дом, который я хорошо знаю. — Микилеес с затаённой грустью смотрит на терем. — Но сейчас там часто бывает Терейон, в нём есть шикарная комната с камином и широким дымоходом, где обычно он и останавливается, как и предыдущие хозяева.

Осматриваю в рамку окрестности башни, лес вплотную подходит к этому дому. Выбираю место и телепортируюсь на полянку, неподалёку от большого дерева с раскидистыми ветками. Оно стоит недалеко от башни и рядом растёт ядовитый кустарник — это понятно по запаху и по нетронутым гроздьям ягод. План уже созрел у меня в голове и несколько веток с ягодами ложатся в мешок. Взбираюсь на дерево, усаживаюсь в развилке из ветвей и изучаю башню. Защита на ней хиленькая, сляпанная на скорую руку. Видимо, заезжая сюда, Терейон каждый раз её подновляет, создав множество заплат и складок. Но, вернувшись тяжелораненым, он наверняка попросит установить серьёзную защиту, которую мне не преодолеть, и надо заранее подготовить свой визит. Одна из толстых ветвей дерева обрезана в нескольких метрах от окна. Сажусь на неё недалеко от среза, грубо взламываю защиту и левитируюсь в комнату, вышибая телом окно. Сорванные в лесу ветки с ядовитыми ягодами бросаю между стеной и кроватью, а в камин встраиваю камень-шпион. Вдоль дымохода провожу тонкую магическую трубу, от крыши до подвала, щель же в камине расширяю — через неё теперь можно пройти в комнату.

Путь проложен, и когда Терейона сюда привезут, то постараюсь его навестить. Теперь надо возвратиться к своим, но телепортироваться мне совершенно не хочется. Поэтому выпрыгиваю в окно, ухожу в лес и там углубляюсь на два слоя, а затем направляюсь в замок Микилееса. Я отдаю себе отчёт — моя решимость обусловлена не храбростью, а страхом. Признаюсь — я боюсь Терейона, он взялся за меня всерьёз и не простит мне мой последний "подарок". И как ни опасно задуманное мною, но этой ночью я должен его убить — иначе, выздоровев, он убьёт меня. А мне так хочется полежать этой ночью с Жаин или с другой женщиной, но придётся поохотиться на "дядю". Выйдя около дворца, поднимаюсь на третий этаж и вхожу в комнату. Все выглядят встревоженными, но при виде меня вздыхают с облегчением.

— Ловушка на третьего кота готова, — сообщаю присутствующим, и они меня прекрасно понимают. — Подробности не рассказываю, не хочу сглазить.

Мне сообщают, что в лесной деревне появился сам бейлиф с шестью младшими помощниками и устроил большой шухер. У Миле там есть наблюдатель с сильным амулетом связи, а до замка не очень далеко. Тот сообщил, что капитан дружины собрал всех мужиков, разбил их на тройки, приставил к каждой солдата и послал в лес кого-то искать. А трое младших помощников пытаются что-то магически определить. Это осложняет дело, в каждом замке наверняка есть наблюдатели бейлифа. И если из Бирейнона можно попытаться незаметно уйти, то отсюда не получится — сообщат. Но откуда и как идти на свидание с Терейоном, буду решать после. А сейчас прошу Микилееса разместить моих офицеров в замке до утра и иду узнать, чем закончились переговоры Маэрим с Фари-Туинесами. Марфин с сумкой и мешком следует за мной.

Маэрим как раз их завершила, и я предлагаю Фари-Туинесам перебросить их домой порталами, но Кабаль наотрез отказывается:

— Наверное, у тебя рамка, отнятая у Тарин-Кифов. У бейлифа есть артефакт, для ловли телепортирующихся ею. Тебе для построения телепорта нужно четверть часа, а им на перехват хватит пяти минут. У нас неплохая охрана и утром мы спокойно вернёмся в свои замки.

— Как знаете, только попросите Микилееса зайти ко мне.

Дождавшись ухода Фари-Туинесов, Маэрим взрывается и орёт на меня:

— Ты обещал, что этим вечером я буду в своём замке, а теперь — в гости к бейлифу?

— Не истери, будем мы сегодня в Бирейноне, только на часок попозже.

— Придумал очередную гадость? — любопытство пересиливает её страх.

— Причём ужасную, а теперь сядь и не мешай мне.

Удивительно, но она сразу успокаивается и пытается угадать, что я задумал. А мне пришла в голову остроумная идея — сначала я намеревался вбросить в перехватываемый портал гранату, но не люблю повторяться. Да и враг мог придумать что-нибудь против таких "подарков", значит нужно нечто новенькое. Тут прибегает Микилеес и удивлённо осведомляется:

— Кабаль сказал, что я тебе зачем-то срочно нужен?

— Совершенно верно, у тебя в хозяйстве найдётся старый вонючий козел?

— Найдётся, а для чего?

— Хочу подарить его бейлифу.

— Совсем спятил, — Миле очень знакомым образом крутит пальцем у виска, а Маэрим, догадавшись, захихикала.

— Миле, — обращаюсь к нему, — бейлиф привёз с собой группу из трёх младших помощников, которые перехватывают порталы в надежде поймать меня. Я им построю великолепнейший шикарнейший портал, который они обязательно перехватят, но в нём будет козёл.

Барон начинает дико ржать, поддерживаемый Маэрим:

— У меня есть козёл, не старый, но злобный и свирепый, для подарка в самый раз.

Я настраиваю рамку на самый слабый режим, это лишь тень портала, но она позволяет мне заглянуть в комнату, где сидят два молодых парня и мужчина постарше. Они увлечённо ругаются друг с другом. По-видимому, мужчина упрекнул парней, что они небрежно относятся к работе и поэтому никого не поймали, а они его обзывают занудой, тупым мулом и козлом.

— Будет сейчас вам козёл, причём настоящий, — злорадно думаю я.

Микилеес тут и появляется в комнате с козлом. Его он то приманивает морковкой, то тащит за верёвку, то пытается гнать вперёд пинками. Устанавливаю большое входное окно перед козлом и, вкачав в портал море энергии, ищу, куда бы прицепиться выходным. Мой портал эти ребята почти сразу перехватывают и тащат выходное окно к себе в комнату. Миле вбрасывает в портал морковку и перерезает верёвку почти у шеи. Козёл рвётся вперёд, то ли за морковкой, то ли знакомиться с новыми людьми, и рогами сшибает одного из молодых парней. Это ему нравится, и он весьма успешно атакует второго, а сбив его, нападает на мужчину постарше. Но тот успевает выскочить в коридор и захлопывает перед козлиным носом дверь. Козёл успевает наклонить голову и боднуть дверь рогами, но открыть её не может. Тогда он поворачивается и нападает первых двух противников.

Перехватчик вылетел из рук козлиной жертвы и повис на обломке носа совершенно непотребного бюста. Пользуясь суматохой, забираю его через портал, а взамен удлиняю нос бюста камнем-шпионом. Ребята же мечутся по комнате, спасаясь от козлиных рогов. Открывается дверь, и возвращается мужчина постарше с бейлифом. Портал уже убран, а подслушка включена. Миле и Маэрим не в состоянии смеяться и тихо стонут. Козёл, видя новые лица, выбирает бейлифа и атакует его. Виронесса показывает на видеокристалл, лежащий на столе:

— Я его включила, чтобы фиксировать ход переговоров, но запись продолжается.

Я чувствую себя режиссёром комедии, из последних сил пытаюсь сохранить невозмутимость, но мой рот растянулся до ушей. Опять мне удалось утащить через портал ценную вещь! Бейлиф с мужчиной действуют более грамотно, чем ребята, загоняют козла в узость между столом и стеной и там скручивают, привязав верёвкой к каминной решётке.

— Это третий этаж, точно над комнатой Терейона, — поясняет мне географию Миле.

Я показываю Маэрим узкую рамку:

— Это Перехватчик порталов, он теперь у меня. Возвращаемся в замок или досмотрим спектакль до конца?

Она подскакивает ко мне и целует, чуть не опрокидывая с креслом на пол. Ну и здорова тётя, только в последний момент успеваю уцепиться за стол.

— Обязательно досмотрим, боюсь, подобного я больше никогда не увижу.

А на экране бушует бейлиф:

— Козлы, идиоты, недотраханные бараны…, каким образом здесь появился этот козёл?

Тот будто догадывается, что речь идёт о нём, и вступает в беседу: "М-ме-е". Бейлифа словно кольнуло, он подходит к рабочему месту младших помощников и внимательно осматривает стол. Затем делает два шага назад и разглядывает пол. А после почти шёпотом спрашивает:

— Где Перехватчик, долбоё…?

Возникшей паузе и тишине позавидовал бы и Станиславский. Наконец, до ребят доходит, что игры кончились, и они вмазались по самое не могу.

— У меня Перехватчик был один-единственный, и ни у кого в нашем сеймене нет подобного амулета. А у Кееса есть рамка, которую он отобрал у Тарин-Кифов, и теперь он может безнаказанно разгуливать, где ему вздумается, — шёпотом продолжает он, и вдруг орёт:

— Где Перехватчик, сволочи.

— А в ответ тишина…, - ребята, да и мужчина, боятся даже дышать, они прекрасно понимают, что ними могут сделать.

— Вон отсюда, — хорошо видно, как крутятся шарики в голове бейлифа, — стоять, недоумки. Сейчас спуститесь к комнате Терейона и будете охранять его до утра. И горе вам, если за ночь с ним что-нибудь случится. А теперь вон.

Он ходит по комнате, осматривая всё, и даже оглядывает бюст со шпионом. Затем подходит к камину и говорит, стоя к нам спиной:

— Кеес, почему-то я уверен, что ты меня слышишь и видишь. Мне безразлична судьба Мейона и Кениона, мне очень понравилась твоя шутка с козлом, но запомни — здесь в северо-западной байле есть только один хозяин — я, бейлиф Фанах Бенер-Руун. Если ты завтра придёшь с повинной, то я, может быть, тебя и прощу, а возможно, даже назначу своим младшим помощником. Иначе я объявлю тебе войну, которую буду вести, пока не уничтожу тебя и твоих близких. — Он берёт с полки что-то вроде карандаша, ломает его и бросает обломки в камин.

— Бейлиф предлагает тебе прощение, и даже должность младшего помощника, — Маэрим то ли провоцирует меня, то ли действительно удивляется.

— Я ему не верю, поэтому даже разговаривать с ним ни о чём не собираюсь. Сделай Миле копию козлиной эпопеи.

Я беру рамку и настраиваю портал на свою комнату. Делаю это тщательно и не торопясь, зато на само построение портальных окон уходит минута, и нас не успеть перехватить. Мы с Маэрим и Марфином шагаем в мою гостиную, за время моего отсутствия здесь ничего не изменилось, даже запах остался прежним. И хотя прошло всего несколько дней, у меня чувство вернувшегося домой из долгого путешествия. Прохожу с ними в свой кабинет и показываю Марфину, куда положить сумку и где развернуть изъятый мною столик. Он смущённо объясняет, что сегодня на пиру по случаю победы обожрался, и вызванный мною комендант выделяет ему комнату рядом с моими покоями. А я опускаюсь в кресло и звоню на кухню, где заказываю ужин и кофе. Маэрим жалуется, что после всех сегодняшних приключений, она как плохо выжатая тряпка. Поэтому она идёт к себе отдыхать и просит завтра утром её не будить.

— Понятное дело, отдыхай, — говорю я ей, доставая рамку и радуясь возможности без помех попробовать добраться до Терейона, — тебе сегодня досталось — утром граф, вечером козёл.

— А ты, небось, сейчас заляжешь с Жаин? — она не удерживается от шпильки.

— Рад бы, но на сегодня ещё не все гадости сделаны. Только не спрашивай, утром расскажу, а ты оставь мне запись с козлами.

Маэрим

Пока он беседует с дедом и разбирается с Бауэром, я спешу к себе, где быстренько ополаскиваюсь и переодеваюсь. Затем моя горничная укладывает мне волосы, и я бегом вниз. Возвращаюсь во время — Дмитрий выстроил пять восьмёрок и раздал воинам автоматы. И Кеес недавно подошёл, пристраиваюсь к нему и попадаю в одну с ним группу. Они обсуждают план захвата замка, и я чуть не наорала на них:

— Вы что сдурели — для этого необходимо четыре сотни, а не четыре десятка.

Но промолчала — план разумный, хотя и сырой. Кеес определяет всем места в своей группе и настраивает портал на комнату Мага в Доме Сеньора. Действительно — мага там нет и защита слабая, Кеес её просто продавливает собой. Шагаю следом за ним и лечу вниз, с трудом торможу о столик, а после он меня ловит. Вот для этого и нужны мужчины — ловить прыгающих невесть куда женщин. Но, поставив меня на пол, он тут же бросается к двери — спешу за ним и спотыкаюсь. В этот поход я одела сапоги на невысоком каблуке — хотела выглядеть покрасивее, только вот бегать в них тяжело. Меня обгоняют автоматчики, но один из мечников подхватывает меня под руку, с опорой можно прибавить шагу, а Кеес уже несётся вниз по лестницам. Я с мечником спускаюсь последней, но не отстаю — время от времени командир останавливается около некоторых дверей, а затем либо врывается туда сам, либо посылает пару бойцов. Тогда мы с моим воином догоняем их.

На третьем этаже он вламывается в личные покои графа, оттуда доносится шум падающих тел. Потом отправляет группу дальше вниз и подзывает меня. Я вхожу в комнату и вижу на постели Ли-ири — о боги, как она истерзана! Кеес пытается облегчить ей боль и немного заживить раны, но он не целитель. Я достаю из сумочки специальную мазь и осторожно наношу ей на спину, моя подруга открывает глаза и, увидев меня, обнимает и плачет. И сквозь слёзы просит забрать её отсюда, а мне приходится её успокаивать — граф убит, я своими глазами видела его голову. Кеес велит мне и Марфину остаться с Ли-ири, а ему надо вниз к войскам. Я начинаю беситься — опять он на меня ноль внимания! Оказывается, нет! Уходя, он мне бросает:

— И попроси у своей подружки что-нибудь на ноги. В таких ходунках в походы не ходят.

И убегает, вот зараза. Но он прав и пока Марфин убирает палаческие принадлежности и трупы, мы болтаем о своём женском. Ли-ири надо выговориться — слишком много ужаса ей пришлось перенести за это время. Но она молодец, пришла в себя быстро и спрашивает:

— А кого Кеес назначит бароном замка?

Тут до меня доходит поразительная мысль — а ведь ни у меня, ни у неё нет сомнения, что только он имеет право назначить кого-нибудь бароном. Какой-то замковый маг, а ведёт себя как властитель. И что удивительно — мы все его так и воспринимаем. Но продумать эту мысль мне некогда и я отвечаю подруге:

— Попробую его уговорить оставить тебя баронессой этого замка.

А что — хорошая идея. В родном замке ей ничего не светит — перед нею старшая сестра и брат, а мне иметь под боком баронессу-подругу очень даже удобно. С хозяйством владения она справится, а защищать замок — это забота Кееса. Раз ты властитель, то и охраняй нас, слабых женщин! Эта мысль меня развесела и я иду копаться в шкафу — этими сапогами уже натёрла себе ноги. Мне и в голову не могло придти, что замок будет захватываться бегом!

Подходят мечник с автоматчиком, охранять будущую баронессу, и мы с Маар-Фином спускаемся вниз. Там у входа стоит толпа людей и требует (!) у Кееса доказательств, что граф убит — им слова барона Микилееса недостаточно. Но тут Маар-Фин достаёт из своей сумки голову графа и демонстрирует её, а Кеес, улыбаясь, предлагает всем пройти в беседку и там продолжить переговоры. По этой улыбочке я понимаю, что он разъярён и сейчас полетят головы. Там первым делом он выясняет у представителей, а, собственно, кто из них кто. Оказывается, четверо — это администрация замка, а остальные семеро — новоявленный Совет графства. Улыбочка у Кееса становится ещё шире, и он предлагает советникам немедленно покинуть замок нагишом. А на возмущённые возгласы уточняет, что желающие сейчас расстанутся ещё с кожей. Таковых нет и шестеро голых мужиков, подгоняемые солдатскими мечами, спешат к северо-западным воротам. Седьмой оказался наглым до глупости, и бойцы отводят его на площадь Наказаний дожидаться палача. Остальные без возражений объявляют о капитуляции — до них дошло, с кем они имеют дело. Наш будущий властитель милый и культурный человек — он не будет с ними спорить, а сразу отрубит им головы. Следующие представители будут сговорчивее. Затем оставляет нас с Миле решить оставшиеся вопросы и уходит. Вопросов два — контрибуция и новый владетель замка, а ещё возвращение отобранных у нас деревень. Последнее формальность, но когда на нашу многострадальную землю придёт спокойствие, это решать будет поздно. Но пример пострадавших из Совета графства их явно не образумил — они переругались между собой и не согласны выполнять наши требования.

Приходится мне опять идти за Кеесом. Тот с балкона рассматривает двор, но я поднимаюсь к нему. Мои очередные сапоги сидят на ногах лучше предыдущих, но много в них не побегаешь. Он уже в кресле и демонстрирует мне свои кроссовки, зараза. Как-нибудь смотаюсь с ним на Землю и куплю себе такие же, а лучше прикажу моим сапожникам пошить подобные. Рядом сидит на корточках какая-то девчонка, явно подобранная в замке. Объясняю ему наши проблемы и предлагаю назначить баронессой Ли-ири, а девочка уточняет, что та — сеньора замка. Со стороны графа — это утончённое издевательство в духе этого мерзавца. Но сейчас оно нам на руку — сеньора замка имеет преимущественные права в подобных случаях. Кеес только уточняет — справится ли она с хозяйством, и ручаюсь ли я за неё. Я всё подтверждаю, и мы идём к моей подруге порадовать её приятным известием. Конечно, она рада, но ей приходится принять обезболивающее и идти с нами на переговоры. Кеес заявляет, что владетельствовать за неё он не намерен и пусть она сама разбирается со своими подданными. Он только на полмесяца ей оставит две восьмёрки воинов с Константином, но потом заберёт и их. Я в душе радуюсь — настоящий властитель не лезет в дела владетелей, а каждый занимается своим делом.

По дороге Ли-ири рассказывает — она приехала к барону этого замка погостить у него несколько дней, точнее, ночей. Но однажды ворота были открыты предательством, ворвался граф с войском и убил её друга. А над нею все эти месяцы издевался. Людей в замке она знает плохо, но разберётся. А эта девочка — дочка её служанки, которую она отсылала с письмом в Бирейнон. Я говорю — та у меня и с нею всё в порядке. Тут нам перегораживают дорогу трое мужиков и бухаются перед Кеесом на колени. Это палач с помощниками хотят принести новому владетелю замка вассальную клятву. Но он их останавливает и, показывает на Ли-ири:

— Вот ваша новая владетельница, баронесса Ли-ири.

Они произносят ритуальную фразу:

— Готовы выполнить ваши распоряжения.

Ли-ири довольна и мы с нею переглядываемся. Понятно — у Кееса нет права присваивать титул, тем более баронессы. Но посмотрю я на идиота, осмелившегося оспорить его решение — вряд ли он отделается содранной кожей! А палачу с помощниками Кеес тихонько велит следовать за нами. Девочка вприпрыжку скачет рядом и подробно рассказывает о людях в замке. На вид ей лет четырнадцать и будь она постарше — следовало бы взять её советницей. Но и сейчас она будет Ли-ири толковой помощницей, во всяком случае, о четвёрке советников мы узнаём много полезного.

В беседке Миле с трудом отбивается от насевших на него администраторов. Они готовы согласиться с любыми его требованиями, но настаивают, чтобы он выбрал из них барона. Наше появление проходит незамеченным, но слова Кееса переключают их внимание:

— Господа, представляю вашу новую владетельницу — баронессу Ли-ири Фай-Кониус.

Нам сообщают много нового о Ли-ири, да и обо мне. Самое мягкое — шлюха. Но резко высказываются двое, а другие возражают в принципе, не переходя на личности. Через какое-то время Кеесу это надоедает, он тихо подзывает палача и во весь голос командует:

— Баронесса, приведите своих подданных к порядку!

На секунду мы глохнем, а затем она показывает пальчиком на двоих и приказывает палачу заковать их и отвести в тюрьму, а одного — выпороть. Мы продолжаем переговоры, но напротив нас теперь сидят баронесса с девочкой, а сзади них стоят два советника. Ла-Фер нас покидает — он больше здесь не нужен, а мы быстро договариваемся. Собственно, ничего лишнего мы с Миле не запрашиваем, а она понимает, что будет владетельствовать, пока за её спиной все видят Кееса. Полученную в результате договорённость записываем на кристалл и магически утверждаем. Ей здесь придётся тяжело, но она баба хваткая, справится, я же её буду навещать. Нет, ей помогать не требуется, но для всех вне Бирейнона я — подруга Кееса, а его боятся.

Закончив переговоры, мы в том же составе обходим основные Дома замка — люди должны увидеть новую баронессу, а она — отдать первые распоряжения. Есть люди, работающие из-под палки, и им эту палку надо обязательно показать — иначе они и другим будут мешать работать. А мы с Миле выглядим достаточно грозно, и нас сопровождает соответствующая музыка — вопли советника, которого порют на площади Наказаний. В Доме Мага обнаруживается толпа постороннего народа — это обслуживающий персонал разогнанного Кеесом Совета графства. Часть из них возвращается в работные дома, где будут шить, пилить и заниматься другим полезным делом. Остальные пытаются объяснить баронессе, что Совет графства главнее неё. Вызываю Дмитрия с восьмёркой солдат, и возражения прекращаются.

— Что мне делать с этими паразитами, — шёпотом спрашивает у меня Ли-ири.

Я её понимаю — пользы от них никакой, но казнить полсотни людей рука не поднимается. А передо мной свежий пример графских советников — его шёпотом пересказываю подруге.

— То, что надо, — шепчет она в ответ и командует, — снять одежду и вон из замка. Возьмут вас крестьяне в работники — ваше счастье, а нет — так лес большой, места всем хватит. И вам, и хищным зверям.

Паразиты нехотя начинают раздеваться, но пара очередей делает их движения быстрыми и осмысленными. Многие тут же вспоминают, что у них есть специальность. Этим для улучшения памяти Ли-ири велит поставить татуировку на щёку, а затем отправляет в работные дома. Полтора десятка бездарей в нижнем белье изгоняются через северо-западные ворота. Я помню, что Кеес велел "советникам" убираться туда, а он просто так ничего не делает. В Доме Оружия и в Доме Урожая посторонние уже вышли на площадь и расходятся по мастерским. А девочка поясняет, что граф урезал пайки всем кроме надсмотрщиков, а тем, напротив увеличил. Ли-ири тут же на площади диктует двум советникам указ о восстановлении распределения, каким оно было раньше. Слышат её многие, а скоро его текст появится на всех основных домах. И новоявленные чиновники-надсмотрщики спешат вернуться к своей прежней работе. В должности их понизят, да и надбавки они все потеряли, но сами виноваты.

Мы возвращаемся в Дом Сеньора, Ли-ири с девочкой уходит в свои покои, а мы с Дмитрием идём в допросную — там Кеес допрашивает бывшего сеньора, чью деревню сжёг Мейон. Я сразу предлагаю перевести его крестьян из землянок в замок, а весной расселить по пустующим деревням. Из-за войны с бейлифами наш сеймен опустел. В моём владении осталась половина народа, а на востоке намного меньше. А теперь пора обрастать людьми, пока другие владетели не спохватились. Конечно, Миле тут как тут, но я ему объясняю, что до весны ему ещё своих людей надо ухитриться прокормить. А про себя думаю, что мне тоже, но Кеес организует пару охот, и тогда протянем. А у Миле хозяйство на ладан дышит, не понимаю, как он умудрился так его развалить. "Горелый" же сеньор приносит Кеесу вассальную клятву и тот её принимает. В последний момент до меня доходит, что клятву тому следовало бы принести мне — виронессе, или Микилеесу — барону. А Кеес ведь просто сеньор, но я молчу — в нынешние смутные времена родовыми бумагами не машут, а его все воспринимают как графа, да и я тоже.

Кеес изначально планировал после захвата замка вернуться порталом в Бирейнон, но теперь нам нужно забрать крестьян. Микилеес предлагает перейти в его замок, а оттуда за ними. Ещё мы забираем фураж, поэтому в Ресейнон идём своим ходом, телепортировать телеги Кеес отказался. Зачем ему беречь прану, не понимаю, ведь не для ночи со мной? — он слишком серьёзно воспринял моё требование головы Терейона. Дмитрий построил отряд и мы выходим — я жалуюсь Кеесу, что устала и он обещает перебросить меня от Миле в Бирейнон порталом. А сейчас мы едем по лесу, и я вдыхаю осенние ароматы. В детстве и в юности, мы часто ездили в гости к соседям-владетелям, но эти времена давно прошли. Я сижу взаперти в своём замке, рискуя выбираться только в ближайшие деревни, и эта поездка — прекрасный для меня подарок. Погружаюсь в воспоминания — рядом с ним я ни о чём не волнуюсь. Кое-чем мне хочется с ним поделиться, однако самая трагическая история наших мест оставляет его равнодушным. Впрочем, бейлифы натворили такого, что я сама не понимаю своих прошлых переживаний.

Не успеваю поудивляться себе, как Кеес обнаруживает наблюдателя и угощает того шишкой в глаз. Верхолаз делает кульбит в воздухе, достойный циркового артиста, а народ в отряде хохочет. Как он умеет развлечь людей. Напряжение у воинов спадает, а напрасно — на поляне нас ждут разбойники. Удивительно, но до драки дело не доходит, Кеес беседует с атаманом как с равным. Но в нынешние времена половина атаманов — сеньоры и доны, и этот, сразу видно, тоже. К их разговору я не прислушиваюсь, мне слишком хорошо в лесу, а делами пусть занимаются воители. По окончании разговора Юрек сообщает о поджидающей нас засаде. Это серьёзно, но Ла-Фер, похоже, рад предстоящей схватке. Ну а мне что, за его спиной я никого не боюсь. Пришпориваю коня за ним вдогонку и думаю, что выйди сейчас нам навстречу сам бейлиф, я буду спокойно ждать, пока Кеес его прикончит. Понимаю, что это глупость несусветная, но с ним мне ничего не страшно, да и другим тоже. Воины впервые за десять лет выехали далеко от замка — охота не в счёт, там перемещались порталом, — а едут как на прогулке. И засада с младшим помощником их не беспокоит — все уверены, что Наш командир того уроет.

Мы скачем быстро, и на ходу он перестраивает войско. Отрядик у нас куцый, осталось тридцать два человека, не считая возниц. Из них он отбирает двадцать пять и выстраивает в широкую колонну, она галопом вылетает из леса и несётся к горящей деревне. Бандитов вчетверо больше, но они не ожидают нашего нападения и растерялись. А мы с криком несёмся на них, и даже я нащупываю в азарте кинжал. Наш отряд развёртывается в линию перед спуском, а бандиты, наоборот, сбиваются тесной толпой. Младший помощник пытается как-то их сорганизовать, но едва уловимое движение руки Кееса и тот падает с коня мёртвым. Очереди автоматов и цепные молнии довершают разгром. Миле отправляет десяток тушить деревню, а остальные вяжут бандитов. А те и не думают сопротивляться, видя вверху Кееса с огненным шаром в руке. Осторожно спускаюсь, держа коня за повод, и подхожу к Микилеесу, сортирующему бандитов. Я их всех прямо здесь поубивала бы, а он ещё с ними разбирается.

— Блестящая победа, — сообщает мне кузен.

— Сама вижу, — я опять злюсь, но пытаюсь успокоиться.

Да, он отказался объявить меня своей ту-ули, но зато защищает мой замок и даже Миле считает меня его любовницей. И пусть в Бирейноне его разубедят, всё равно Кеесу от меня не уйти. Ищу его взглядом и нахожу его у тела Кениона. Наверное, он уже забрал младший камень, и я еду с Микилеесом в замок. Хотя это одно название, но за стенами мне спокойнее. В замке мы узнаём, что к Миле в гости свалились барон и баронесса Фари-Туинес. Любопытно, приехали самые значительные владетели в округе. Этот род всегда соблюдал подчёркнутый нейтралитет к власти, и если Бирейны и Ресейны всегда боролись с бейлифами, а Тарин-Кифы тех поддерживали, то эти держались в стороне. А теперь вдруг заявились. Интересно, и что им понадобилось от Миле, может, долг какой-нибудь хотят стребовать? Но для этого достаточно прислать канцлера, а не заявляться лично, тем более вдвоём. Кабаль и Мегион встречают нас в холле, и они обрадованы видя меня. Ну, я-то им для чего нужна!? Дел у меня с ними никогда не было, долгов и займов тоже. А радуются, будто встретили близкую родственницу.

Оказывается, им нужен Кеес! Кабаль сразу просит меня устроить с ним встречу, а узнав, что он тоже здесь, только пока разбирается с бандитами, довольно потирает руки. Как говаривают на Земле — всё любопытственнее и любопытственнее. Жаль, расспрашивать его бесполезно — это ещё тот жук, похитрее меня будет. И намного. Затем принимаю душ, опять надеваю пропотевшую и надоевшую одежду и иду в холл, где накрыт ужин. Народу за столом много, Фари-Туинесов сопровождают секретари и командир дружины. Их охрана, наверное, будет поболее гарнизона замка. И Миле посадил с пяток администраторов, не пойму — зачем ему эти бездельники?

Я сажусь рядом с кузеном, а место справа от него оставляем для Кееса. Барон посылает своего дворецкого встретить того и проводить к нам. Начинается торжественный ужин. Произносятся нейтральные тосты, все строго блюдут этикет — в общем, скука смертная. А я мучаюсь — зачем Фари-Туинесам мой маг? Может, рядом с их замками завелась какая-нибудь тварь? Но тогда они бы попросили о помощи бейлифа или Терейона. Против разбойников у них достаточно многочисленные дружины. Ничего разумного в голову не приходит, особенно непонятно присутствие Мегион — она-то покидает свой замок раз в несколько лет. А тут потащилась в гости к моему кузену — явно случилось нечто невероятное. Наконец появляется дворецкий и сообщает, что Кеес не стал с ним говорить и остался во дворе с солдатами. Тут я замечаю — людей Ла-Фера, следовательно, и моих, за столом нет. Иду исправить эту ситуацию, хотя как — не знаю, наверху осталось только одно место. Но он, как всегда, решает всё за меня — немножко поколдовал, и я уже сижу рядом с ним. Здесь мне уютно, в руках у меня стакан с обычным хорошим вином, котороё можно пить, а не смаковать. Кеес рассказывает всем, как мы вместе прибили младшего помощника Мейона, а народ в восторге вопит и восторгается мною. И я по-настоящему счастлива. Моё место здесь, рядом с ним и моими воинами.

Тут появляется Миле, и его усаживают рядом с нами, а пир продолжается. Воины совсем разошлись и поднимают тосты за смерть бейлифа и Терейона. А Кеес смотрит на них, как на расшалившихся детей. Я толкаю его в бок и говорю, что завтра об этом узнает бейлиф. Ну и что, слышу в ответ, смерть Кениона он нам не простит. А пришлёт другого младшего помощника — так и того закопаем. И я успокаиваюсь — моё дело вести хозяйство, воюет же пусть он. Тут замечаю — он вышел из-за стола и отошёл в сторонку, вылезаю и иду к нему, а за мною Миле и остальные. Кузен сообщает о Фари-Туинесах и необходимости обсудить с ними важные вопросы. Мне интересно — а как выкрутится Кеес. Он же должен понимать, что за тем столом он окажется одним из гостей барона. А вниз Фари-Туинесы не пойдут! Мне кажется, он читает мои мысли и смеётся надо мной. Он просит Микилееса — да какое там просит — приказывает, но в виде вежливой просьбы. А барон чуть не вытягивается перед ним по стойке смирно. В итоге мы все идём в комнату для секретных переговоров, где будем только мы, а Фари-Туинесов мой кузен пригласит лично! Вот это да — барон Миле работает мальчиком на побегушках! И с удовольствием! Класс! Любопытно, а как он будет общаться с этой семейкой? Сейчас увижу.

Я высказываю предположения о его титуле на Земле. Но он не отвечает, только обменивается понимающими взглядами с Дмитрием. Совсем как мой дед. А у Куини и Юрека ушки сразу на макушке и они примеривают к нему мои слова, кажется, успешно. Но тут барон приводит Кабаля и Мегион, и усаживает их напротив. Сначала они играют с ним в гляделки, но быстро понимают, что прочесть мага у них не получится. Затем обмениваются малозначимыми фразами — зачем Кеесу знать, что хозяйство у Миле разваливается. А ведь знает! И пользуется случаем похвалить меня — пусть движением, но Кабалю этого достаточно. А затем выясняется, что Мейон нанёс Фари-Туинесам какое-то страшное оскорбление и они хотят обсудить это с ним. Он выставляет из комнаты всех, включая Миле, но я умираю от любопытства и остаюсь. Оказывается, что-то произошло между Мегион и Мейоном, и этот гад знает, что именно. А мне не рассказал! Он взял у пещеры его записи и просмотрел их вместе с Тиумом! Я тоже хочу их посмотреть, но Кеес прямо заявляет, что не покажет. И кто он после этого?!

Выясняется — им нужна голова Терейона и мой маг согласен! Впрочем, он уже обещал её мне, так почему бы не продать заодно и им, в этом Кеес прав. А когда Кабаль интересуется, что это будет стоить, то мой маг выдвигает скромные военные условия. А затем предлагает поторговаться мне, и уходит! А я с удовольствием выставляю требования — деньги сейчас мало что значат и надо перечислить десятки позиций товаров, нужных в Бирейноне. К моему удивлению, Кабаль сразу соглашается и даже предлагает удвоить количества, если Кеес добудет голову Терейона за месяц. Я встречно предлагаю — голова будет отрезана за десять дней, количества утроены, а мне лично подарят фамильное украшение их рода. Я на это колье с бриллиантами облизывалась, ещё будучи девочкой.

Кабаль и на это согласен! И тут до меня доходит, что сроки следовало бы согласовать с Кеесом, он же мне уши надерёт и будет прав. Но слова уже не вернуть, повинюсь и буду надеяться на милосердие и удачу. И ляпнула я это потому, что очень хочу побыстрее получить голову Терейона. Тогда и опасным врагом у меня будет меньше, и я сама должна буду выполнить своё обещание. А мне этого хочется больше, чем ему.

Ла-Фер возвращается и предлагает Фари-Туинесам вернуться домой порталом. Но они помнят о Перехватчике, а я забыла, хотя бейлиф не раз захватывал им своих врагов. С трудом дожидаюсь их ухода, и устраиваю ему истерику — ползти на лошади в Бирейнон я не в состоянии. Да и вряд ли нас выпустят из замка — Терейон рядом, но Кеесу всё это по барабану. Он заказывает Миле козла и объясняет для чего — мы дико ржём. Я понимаю — получив такой подарок, бейлиф совсем озвереет, но ничего не могу с собой поделать. Волнение прошло и мне не терпится посмотреть грядущий спектакль. Козёл оправдывает свою характеристику и устраивает погром, только лично бейлифу удаётся с ним справиться. А Кеес показывает мне Перехватчик — пока эти глупцы спасались от козла, он его утащил. Умница, герой — у него не бывает безвыходных положений. Я стесняюсь Миле, а то прямо здесь его и изнасиловала бы.

А спектакль тем временем продолжается — теперь, когда у нас Перехватчик, смотрим его с особым восторгом, мы всегда сможем удрать от бейлифа в Бирейнон или дальше. Фанах это тоже понимает и предлагает Кеесу должность младшего помощника, мы с Миле со страхом следим за его реакцией. На наше счастье, он не верит бейлифу, и предлагает мне сделать моему кузену копию козлиной эпопеи. Хотя понятно, что бейлиф будет в ярости, когда эта запись попадёт к нему. Но я уже убедилась, что мой маг просчитывает всё на много ходов вперёд и это ему зачем-то нужно. Значит, растиражируем её по всему сеймену.

С Кеесом у нас стало интересно и весело, хотя вообще в замках жизнь скучная. Все — владетели, воины, работники и челядь весь день заняты делами, а развлекаются редко. Мой дед рассказывал, что в начале своей бытности бароном он пытался это изменить, но у него ничего не получилось. А Ла-Фер уже второй раз устраивает мне представление. Первый раз с кухарями, а второй — с бейлифом в главной роли. И не боится, что эта запись попадёт Фанаху. Впрочем, он ничего не боится, даже меня. А жаль! Но у него уже готов быстрый портал, и когда он успел этому научиться. Мы втроём переходим в Бирейнон, и я прошу отправить меня в мои покои. Удивляюсь, как он ещё держится — мне уже ничего не нужно, только спать.

Кабаль

Интересного мага подцепила Маэрим — любопытно, какие между ними отношения. Я хорошо знаю всех сколько-нибудь значимых людей в нашем графстве, без этого владетельствовать невозможно. А кланы Бирейнов и Тарин-Кифов, как и мой — Фари-Туинес, ведущие в сеймене. Поэтому о будущей баронессе Бирейн я стараюсь выяснить всё, включая её игры с мужчинами. Она обожает увлечь собой очередного партнёра, а потом задурить ему голову. В результате он не знает, как себя с ней вести и что от неё ждать. А она то запирается с ним в своих покоях на несколько суток, то месяцами не желает его видеть. Многие сеньоры, не говоря уже о баронах, боятся иметь с ней дело. Правда, дважды она на этом хорошо обжигалась, но урок впрок не пошёл. А этот Кеес очень занятный человек, точнее — маг. Первое впечатление — нахальный самоуверенный мажонок, которого спалят в первом же бою. Но пока сгорели его противники, а в их числе два младших помощника бейлифа и боевой маг третьего уровня. И хотя его считают слабым магом, но я вижу перед собой серьёзного воителя. И у Маэрим с ним явно нашла коса на камень — уверен, он все её игры знает лучше неё и сам заморочил ей голову. О чём говорить — даже здесь, в гостях, он сразу настоял на своём и не пошёл пировать с нами.

Понятно — имея под рукой полторы сотни воинов, именно он заказывает музыку. То есть второе впечатление — воитель, не исключено, что бывший атаман, реально оценивающий свои силы. Такие люди способны долго и успешно воевать со слугами бейлифа, пока не нарвутся на какого-либо младшего помощника. Но он уже убил двоих и нацелен на войну, а не на грабёж.

Мы переходим к деловому разговору, и складывается третье впечатление — передо мною благородный человек, реальный владетель Бирейнона, ведущий войну с бейлифом. Причём тот вынужден обороняться. Он в курсе происходящего в сеймене, что не удивительно — советником у него Тиум. Ситуацию с Мегион он тоже знает и очень аккуратно формулирует. А когда Маэрим требует посмотреть записи Мейона, то вежливо, но решительно даёт ей от ворот поворот. Мне теперь окончательно понятно, кто у них главный. Но с виронессой держится подчёркнуто вежливо и почти всё время демонстрирует, что он только её маг. Удивительно, но на моё предложение убить Терейона, не начинает рассуждать, как это сложно и опасно. А конкретно заявляет, что ему нужно и перекладывает решение всех хозяйственных вопросов на Маэрим. А она от этого в восторге. И даже не догадывается, как Кеес ею ловко манипулирует.

С ней я договариваюсь легко. Уже проведено совещание нашего рода и выделены большие средства на отмщение. Мы готовы платить много, очень много, чтобы освободить сеймен от власти бейлифов. И голова Терейона — всего лишь проверка силы выбранного нами будущего властителя. В конце разговора я предлагаю ей удвоить оговоренные средства, если Ла-Фер справится с заданием за тридцать шесть дней. Маэрим задумывается и заявляет, что он зарежет Терейона в течение десяти дней, поэтому предлагает мне утроить всё и подарить в этом случае ей наше фамильное колье с бриллиантами. А если он не успеет, то получит половину оговорённых средств и она отдаст свой браслет. Я соглашаюсь и думаю, что ей выскажет Кеес, узнав про подобный жёсткий срок. Хорошо, что она в нём настолько уверена, но он явно реалист и будет придумывать ловушку, чтобы поймать третьего помощника. А это требует времени.

Кеес возвращается к концу разговора и предлагает отправить нас к себе порталом. А на моё сообщение о Перехватчике реагирует спокойно — не пугается, а задумывается. Уже уходя, я слышу истерику Маэрим, которую он жёстко обрывает. Ему явно надо вернуть Маэрим порталом в Бирейнон, чтобы она не путалась у него под ногами. И он теперь думает, как обойти Перехватчик. Уверен — до утра он что-нибудь придумает, а мне следует заглянуть в Бирейнон.

Кеес

Маэрим ушла порталом, а я звоню Тиуму:

— Приветствую в нашем замке, у тебя случаем не найдется сильного снотворного в газообразном виде и чего-нибудь тонизирующего?

— Найдётся, как не найтись, сейчас притащу несколько склянок, а в качестве тонизирующего захвачу Жаин.

— Жаин — это хорошо, хоть поцелуемся, но тонизирующее возьми посильнее.

— Опять какую-то пакость задумал?

— Приходи, всё расскажу, а то телефон могут слушать и они.

Мне чудится в амулете лёгкий смешок. Дома жарко или я сам сильно разогрелся — предстоящее убийство Терейона меня пугает, но другого пути не вижу, а чтобы не бояться, злюсь. Достаю из сумки чесалочку и перехожу в гостиную, с наслаждением почёсывая себе спину. Там двое слуг держат подносы с грудой блюд — их много больше, чем мною заказано, а третий ловко расставляет их на столе. У двери, отчаянно дрожа, держит подносик с кофе глистообразный парень — кто-то на кухне посмел отменить мои распоряжения. Моя злость находит выход. Знаю, срывать свои чувства на слугах плохо, но эти заслужили. Чашка и кувшинчик с кофе оказываются в моих руках, а чесалочка на столике и глистообразный облегчённо выдыхает. Он думает — все неприятности для него закончились, но ошибается:

— Где Руми? — ласково спрашиваю его, выливая ему на голову чашечку кофе, кстати, весьма горячего.

— Старший помощник повара приказал, — он опять дрожит.

— Пусть повар сварит мне свежий кофе и пришлёт с ним Руми, — мой ласковый шёпот пугает его намного больше крика, — и пусть немедленно явится старший помощник.

Расстановка блюд замедляется, слуги явно наслаждаются зрелищем и развлечением господ, а заодно и унижением своих товарищей. Я им то же ласково улыбаюсь:

— Кажется, вы тоже хотите кофе?

Как из рук мага блюда и кувшины мгновенно слетают с подносов на стол, а расставляющий со страхом глядит на кувшинчик с кофе в моих руках и с трудом выдавливает:

— Мы можем идти?

— Благодарю, и поторопите старшего помощника и Руми, — кувшинчик с кофе и чашка поставлены на стол, а я уже взбешён.

Но это хорошо — меня разозлили и мне теперь никто не страшен, даже Терейон. Слуги испаряются, и тут же входит Тиум, с небольшим мешком. Принюхавшись к кофе, улавливаю запах наркотика правды и чего-то ещё — интересно, какую ещё гадость добавили сюда. Тиум вынимает склянки на стол, ставит кофейник рядом и, достав из своей сумки инструменты, начинает над ним колдовать. Входит старший помощник повара, до боли сжимая руку Руми — от него пахнет теми же гадостями, что в кофейнике. О, как я рад его видеть!

— Отпусти Руми.

— Она плохо себя ведёт и недостойна прислуживать…

Злость, ярость, озверение — мне хочется растерзать его, но ограничиваюсь ударом ногой в промежность. Он отпускает её руку и корчится на полу. У меня всё слилось воедино — злость на свой страх, желание найти отравителя, ненависть к бейлифу и его слугам — и выплеснулась на этого мерзавца. Тиум берёт меня за руку, но я владею собой и понимаю, что сначала надо его допросить, а затем публично казнить.

— Она посмела, — он катается по полу от боли, — плохо говорить о бейлифе и его слугах. Она говорила….

Хотя я контролирую себя, но переполнен яростью — бью ногой ему в зубы:

— Бейлиф — козёл, а ты — труп!

Всё осознанно! Все в замке должны знать — я враг бейлифа и его слугам пощады нет. Окружающие меня на мгновение немеют, не любят бейлифа многие, но ругать его осмеливаются только в узком кругу в защищённом от прослушивания месте. И вдруг кто-то во всеуслышание назвал бейлифа козлом. Старший помощник, держась рукой за отбитые гениталии, другой вытаскивает из-под ворота медный жетон на цепочке и показывает его мне:

— Я человек Терейона и нахожусь под его защитой.

Хватаю цепочку, с силой дёргаю её и разрываю — на шее мерзавца выступает кровь:

— Стража, — ору я и обращаюсь к Тиуму, — где здесь ближайшая комната для допросов?

— За той дверью, — он показывает на одну из дверей в гостиной, — в конце коридора.

Вбегают два охранника с обнажёнными мечами и вопросительно таращат глаза на меня.

— Сдерите с этого негодяя всё и оттащите его в допросную. — Моя ярость утихла, но продолжаю её изображать. — Тиум, будь другом, поройся в его шмотках. Вдруг там найдётся что-нибудь интересное.

Потом опять указываю охранникам, пытающимся разжать его пальцы:

— Чего церемонитесь, это вам не любимая девушка, которую раздевают с поцелуями, а предатель и отравитель, — бью ещё раз, и он опять хватается за гениталии.

Мой пример заразителен, стражи быстро и грубо сдирают с него всё и волокут следом за мной. В конце коридора большая комната с каменным полом, кое-каким инструментарием и дверями в служебные помещения. В пол вделано несколько толстых столбов, к одному из них старшего помощника прижимают спиной, забивают руки и ноги в колодки сзади столба, а шею и голову притягивают к нему вплотную. Пока его тащили и привязывали, он несколько пришёл в себя и понял, что терять ему теперь нечего:

— Посмотри на жетон, — он смотрит мне в глаза с вызовом, — там написано, что я человек Терейона, и он явится за мной.

— Е…л я твоего Терейона вместе с бейлифом, — жетон в моих руках разогрелся и начал обжигать руки, — если он посмеет сюда явиться, то сдеру с него шкуру.

Прижимаю жетон к его плечу, и мерзавец корчится от боли — я уже совершенно спокоен и лишь изображаю гнев. Увы, но для многих в замке страх — это единственная им доступная форма уважения. Бляха тем временем пытается связаться со своим хозяином, но не может пробиться сквозь защиту квартиры. Приходится разрушить его (жетона) структуру, но тогда его (мерзавца) перестаёт жечь. В глазах стражей вижу вопрос и выхожу с ними в коридор.

— А, правда, что ты, или нам почудилось, — страж в страшном смущении, — назвал бейлифа….

— … козлом, — прерываю я паузу, более того, я подарил ему козла и вручил в его руки. Сегодня принесут запись, можете посмотреть.

— Значит, ты объявил бейлифу войну, — заикаясь, уточняет другой страж.

Мне приходится отрицательно покачать головой:

— Это бейлифы ведут войну против всех, а я не баран, и не пойду под нож к мяснику.

— И что теперь будет?

— А ничего нового, замок как был, так и остаётся в осаде. Только теперь мы будем время от времени выходить и покусывать слуг бейлифа.

Они мне верят и не верят. Ничего, через несколько дней увидят, что всё идёт, как и раньше шло, и успокоятся. А сходят со мной в поход и осмелеют — власть бейлифов держится преимущественно на страхе. Недаром младшие помощники Фанаха — это куча отморозков, которые всех запугали. А если их вырезать, тогда до людей дойдёт — король-то голый, бояться им будет некого. Разве что меня! К нам подходит Тиум и, взглянув на стражей, спрашивает:

— Они тебе ещё нужны?

— Благодарю за службу, возвращайтесь на пост.

Охранники быстрым шагом удаляются, а Тиум протягивает мне два письма:

— Он их сегодня написал, но ещё не успел отправить.

Я просматриваю их, одно адресовано Терейону, а другое — Седому. В письмах вкратце описывается положение дел в замке и обращается особое внимание на арест командира башни, гибель графа и Каэна. Сообщается всё это с чужих слов, сам автор выползти из Дома Мага не рискнул. Также упоминается, что положение с продуктами в замке заметно улучшилось. Последнее мерзавец смог оценить самолично, когда набирал продовольствие внизу на складе.

— Что ты предлагаешь сделать сейчас с этой сволочью, допрашивать в настоящий момент его не хочу, — есть дела поважнее! Может, переправить его в какую-нибудь тюрьму в замке?

— Тюрьма в замке имеется, но не исключено, что в ней есть слуги Терейона, которые этого мерзавца тихонько придушат. Поэтому лучше оставь его здесь, только наложи заклятие долгого сна и замуруй заклинаниями все двери в допросную.

— Сейчас ты на какое-то время останешься один, — лицо мерзавца озаряется радостью, — но дополнительно к колодкам на тебя наложу заклинания. Они не дадут тебе пошевелиться, а крысы смогут тебя потихоньку жрать. И никакой твой напарник сюда не сможет войти, а если мы про тебя забудем, то ты так и сдохнешь у этого столба без еды и воды.

Похоже, эта перспектива его не утешает, но он не только обездвижен и лишён возможности говорить — его мозг угнетён заклинанием, не дающим ему думать. В какой-то мере я мерзавцу даже благодарен — мне удалось выплеснуть на него свой страх и успокоиться. И теперь я готов к запланированной акции. Снимаю с крючка связку ключей и запираю все выходящие из блока двери, далее накладываю на них заклинания. Геометрия моей квартиры весьма интересна, но мне катастрофически не хватает времени её изучить.

— А где Жаин? — интересуюсь я у Тиума, направляясь в гостиную.

— Убежала куда-то по своим женским делам, ведь сегодня вас с Маэрим никто не ожидал. И учти, что у нас не существует понятия "верность" в том же смысле, что у тебя на Земле. Есть верность сеньору, другу, командиру, а в сексе все свободны, и если ты будешь высказывать подобные претензии, то тебя просто не поймут. А Жаин, кажется, побежала к магине-целительнице — видите ли, ей почудилось, что у неё будет от тебя ребёнок.

— Действительно будет.

— Вот и хорошо, — радуется Тиум.

Обнять её мне хочется, но сейчас нельзя отвлекаться от предстоящего опасного налёта. План продуман, но его необходимо выполнить абсолютно точно. Малейшая небрежность — и трупом буду я, а не Терейон. Мы входим в гостиную, где Руми и повар ждут нас, а еда безнадёжно остыла. Повар предлагает:

— Если хотите, то сейчас всё отсюда уберут. А у меня уже приготовлено и через несколько минут будет горячее и кофе.

— Молодец, — хвалю его, — действуй.

— А что будет с моим старшим помощником?

— Считай, что он — труп.

Повар и Руми облегчённо улыбаются и идут вниз. Я опять страдаю от голода — магия тяжелее любой физической работы и отнимает много больше сил. Бросить руками камень намного легче, чем магией — выигрыш в другом, вокруг много праны и её можно накапливать, а израсходовав, быстро восстановить. Но и кушать мне приходится вдвое больше, чем на Земле. Мы проходим с Тиумом в кабинет и там он спрашивает:

— Ты что-то на эту ночь ещё спланировал?

— Спланировал, и для этого мне и нужно тонизирующее и снотворное.

— ???

— Я собираюсь этой ночью убить Терейона! — Ошалевшие глаза Тиума приводят меня в восторг. — Да знаю, ты мне скажешь, что он сильнее меня, как маг, опытнее и окружён сильной охраной. Но сейчас он серьёзно ранен, а когда выздоровеет, то начнёт направленно за мной охотиться. Этой же ночью у меня есть шанс, если ты принёс всё, что я просил. И ещё, ты случайно не знаешь, куда Дмитрий убрал противогазы?

— Случайно знаю — три штуки на себя, тебя и Жаин лежат в моём кабинете. А насчёт Терейона, решил — действуй. Получится — молодец, а если что не так, то беги.

— Благодарю, дай мне тонизирующее, а потом посмотрим снотворное для него.

Он достаёт склянку с несколькими остро пахнущими шариками шоколадного цвета: — Рассоси во рту пару штук, запивая горячим, но не больше трёх. Три уже опасно. И прежде, чем идти, постарайся погасить излишнее возбуждение.

Я кладу один шарик в рот, у него своеобразный вкус — острый и пряный. Потом надеваю халат, наконец мне его пошили, и засовываю склянку в карман. Слуги заново накрывают стол в гостиной, а Руми приносит свежий кофе. Он очень кстати — шарик начал заметно сушить и слегка обжигать рот. Выпив две чашки кофе, я могу приступить к еде — повар с помощниками удаляются, а Тиум и Руми составляют мне компанию. Плотно поужинав, мы расходимся — Тиум поднимается к себе, пообещав через час занести противогаз, а мы с нею идём в спальню.

Она девушка — у женщин Тао-Эрис отсутствует такая анатомическая деталь, как девственная плева, но поначалу внутренние проходы довольно узкие. Зато потом они быстро раскрываются и тогда мужчинам надо быть осторожными — их могут изнасиловать. Я ласково и нежно поглаживаю всё её тело с головы до ног, мимоходом определяя зоны, доставляющие ей большее удовольствие. Тоненькие струйки праны стекают с кончиков моих пальцев, активируя и возбуждая их — а она нежится от удовольствия, как котёнок, и вскоре начинает потихоньку подмурлыкивать. Ещё немного нежности, Руми вспыхивает и готова к близости. Поначалу ей всё же немного больно — я заполняю её полностью, но от этого она лишь дополнительно возбуждается и всплеск получается весьма бурным. Всё её тело пылает, что естественно — наши энергетические структуры сейчас идентичны, а праны в неё поступает много больше, чем оно может усвоить. И часть её сбрасывается теплом. С нею приятно, у Руми молодое упругое тело и море желания, а аппетит её только разгорается — она уже кончила не один раз, но требует ещё и ещё. Наконец, я её утомил, жар в её теле спадает, и мы умиротворённо засыпаем. Точнее, засыпает она, и крепко, а я расслабился и в полудрёме манипулирую потоками магической энергии и возношу благодарность Богу.

Ещё в первую встречу мною подмечено удивительное сходство наших тонких структур. При поступлении извне магической энергии, тело насыщается неструктурированной праной, которую необходимо перестроить под себя, а это требует времени. Сейчас же я направляю поток энергии в Руми — поглотить она может только её крохи, но зато вся прана преобразуется в её структуру. А после близости она тождественна моей! Мне остаётся принять отражённый поток и распределить его в себе. Поглощённые ею крохи энергии потока для неё существенны — они улучшают её состояние и поднимают настроение. Ещё эти капли праны расширяют в ней энергетические каналы и увеличивают ёмкость чакр, со временем у неё проявятся магические способности. Чуть отдышавшись и отдохнув, я лёгким поцелуем бужу Руми и посылаю её за кофе, а сам беру в рот второй взбадривающий шарик. Вернувшись с кофе и несколько раз поцеловав меня для смелости, она опять просит взять её в горничные:

— Слава Богу, ведь этого урода — старшего помощника повара, больше нет?

Подтверждаю, он — живой труп и завтра-послезавтра закончит своё бренное существование. На это Руми говорит, что все остальные на кухне неплохие люди, особенно повар, но они с утра до вечера жрут и уговаривают и её в этом участвовать. А она столько есть не в состоянии. Чувства её читаю без труда, а сейчас слышу и её мысли — да, я ей нравлюсь как мужчина, но дело не этом. Высоких господ в замке можно пересчитать по пальцам одной руки, девочке посчастливилось попасть ко мне в постель, и она хочет этим до конца воспользоваться. Поэтому ей необходимо уйти с кухни, да и статус горничной выше, чем официантки-разносчицы. А ещё она серьёзно боится, что я с нею поразвлекусь и забуду — слава Богу, девочка не догадывается, насколько она мне нужна. Пусть считается моей пассией, так всем нам будет спокойнее — надо только это всё объяснить Жаин, а она найдёт нужные слова для Руми. Посмеявшись, я звоню Тиуму и советуюсь с ним, а затем вызываю коменданта нашей башни. Это пожилой отставной солдат с протезом вместо левой руки. Он приходит с большой толстой тетрадью, в которую записаны все постоянные и временные обитатели Дома Мага, кроме нас с Тиумом.

— Господа числятся в главном реестре, — поясняет он.

В соответствии с моими указаниями, он вычеркивает старшего помощника повара, переписывает Руми в горничные и даже проводит нас в её апартаменты. Эта квартирка расположена на один пролёт выше моей. Она состоит из гостиной, трёх спален, двух санузлов и комнат для стирки, сушки и глажки. Комендант объясняет, что мне положено четыре(!) горничные и ещё несколько особ обоего пола для разного рода услуг. В этой квартире должны проживать семь обслуживающих меня женщин, а пролётом выше квартира для мужчин, где уже расположился Марфин. Если же мне этого недостаточно, то ниже моей располагалась ещё пара квартир, в которых можно разместить обслугу. Но для этого надо договориться с Маэрим, чтобы она приказала выделять на них еду, одежду и всё прочее. Помощница коменданта принесла Руми три комплекта постельного белья, три платья горничной, тёплый плащ с капюшоном для улицы и четыре пары обуви — от домашних тапок до тёплых полусапожек. Остальное своё бельё она должна забрать с кухни.

— Учти, — говорю ей, — хоть ты теперь и горничная, а кофе всё равно будешь приносить мне в постель.

Комендант пробует возразить, но видя мой взгляд, соглашается и предлагает:

— Не возражает ли благородный маг, если эта обязанность Руми будет записана в книге учёта работников Дома.

Я не возражаю, а Руми этим даже довольна.

Едва я возвращаюсь к себе, как звонит Тиум и спрашивает:

— Если ты закончил свои постельные дела, то мы с Жаин спустимся к тебе.

— Жду, — мычу в ответ, запивая кофе второй шарик. Жжёт заметно сильнее.

Я едва дожидаюсь Тиума с Жаин. Хочется как можно скорее ринуться в бой, хотя чётко понимаю, что спешить нельзя в любом случае. Прежде всего, задуманное нападение лучше провести под утро, когда все обитатели загородного дома в лесной деревне крепко уснут. Далее, операцию требуется проводить спокойно, внимательно и не торопясь. Иначе можно вмазаться в какую-нибудь ловушку, наверняка приготовленную бейлифом. И последнее, к предстоящей процедуре надо тщательно подготовиться. Иначе придётся уйти несолоно хлебавши из-за неправильных действий или отсутствия необходимого снаряжения.

Едва войдя, Жаин бросается мне на шею:

— Я жду ребёнка — от тебя! Целительница мне подтвердила!

— Для этого не надо ходить к целительнице, — мне приходится отвлечься от планирования операции и положить ей руку на живот, — это мог сказать тебе и я.

— Остыньте, недоумки, — Тиум укоризненно глядит на нас, как на расшалившихся детей, — я понимаю Кееса, он никогда не был беременным и не знает, что до дня ожидаемой менструации и пятнадцати дней после близость в любых формах недопустима. Иначе может быть выкидыш. Но ты должна это знать.

— Знаю я, знаю. Но можно хотя бы…

— Нельзя, — не даёт договорить ей Тиум, — марш к себе, а то ещё немного и я вас не удержу.

Жаин надувает губки, но не выдерживает и смеётся. Потом, показав нам язык, убегает.

— Жаин таким образом уже теряла ребёнка, — считает необходимым пояснить Тиум, — правда, его отец был тот ещё баран, но для любой женщине выкидыш всегда обиден. А потом девять лет у неё ничего не получалось. Но объясни, что ты задумал, тогда я смогу выбрать наиболее подходящее снотворное.

— Комната Терейона охраняется снаружи точно, а возможно и изнутри. Мне не хочется проливать много крови и надо исключить риск, что кто-то поднимет тревогу. Лучше всего тихо прийти, отрубить голову и уйти, не поднимая шума. Желательно чтобы снотворное было очень сильным, от которого все в комнате и за дверью крепко уснут.

— А если некоторые так и не проснутся? Тебе их будет не жалко? — Тиум явно удивляются моему миролюбию.

— Не проснутся, ну и хрен с ними. Лишь бы никто не успел поднять тревогу.

— Кажется, я тебя понимаю, — Тиум находит в одном из блюд какой-то фрукт, — ты каким-то образом собираешься закинуть склянку со снотворным ему в комнату, хотя она обвешена стерегущими и защитными заклинаниями. Потом собираешься проникнуть туда сам, убить его и незаметно уйти?

Подтверждаю кивком его доводы, так как мои челюсти сводит второй шарик. А Тиум продолжает:

— Чтобы снотворное не подействовало на тебя, ты собираешься одеть противогаз, заодно в нём никто тебя не узнает. Как ты собираешься проникнуть туда, а потом уйти, я не представляю. Построение портала наверняка заметят и поднимут тревогу, но это решать тебе. Думаю, лучше всего подойдёт вот эта склянка, — Тиум достаёт прямоугольный стеклянный флакон с притёртой пробкой, — когда будешь рядом, наложи заклинание "Трещина", вбрось его в комнату и через три секунды можешь заходить, никто не проснётся. Но сам будь осторожен, почувствуешь сонливость или дурноту, уходи немедленно, у тебя будет только одна или две секунды. Чёрную лепёшку на дне потом сковырнёшь в камин, а осколки склянки забери с собой, иначе могут опознать. Вернувшись, свяжись со мной, мы с Жаин будем тебя ждать и волноваться.

— Благодарю, понял, позвоню, — я терпеть не могу, когда за меня волнуются. Но спокойно укладываю склянку в сумку мага и думаю, что мне понадобится хороший тесак.

Тиум уже ушёл к себе, а где искать тесаки? — Конечно на кухне! Приходится разбудить Руми, чему она страшно рада, но огорчается, когда я ей объясняю, что она мне нужна в качестве проводника на кухне. Приходится пообещать, что скоро мы ещё поваляемся в постели. Кухня занимает большую часть первого этажа. Кроме собственно места готовки, там склады с продуктами и кухонными принадлежностями, спальни и жилые комнаты для персонала. А также большая гостиная-столовая, где на общем столе валяется груда объедков.

— Эта наша жральня, — поясняет мне Руми.

На собственно кухне клюёт носом младший повар в ожидании срочного вызова. Он хочет разбудить старшего повара, но я не разрешаю и велю ему самому сготовить ночной ужин и сварить кофе на троих, включая его самого. После прошу Руми отвести меня в квартиру старшего помощника. Ограничиваюсь беглым осмотром — мне некогда, но даже он позволяет обнаружить пачку писем от Седого, графа и Терейона. Они засунуты под матрац и фонят. Забираю их с собой — пусть Тиум посмотрит, может быть, найдёт что-нибудь интересное.

— Не хиленькую квартирку отхватил себе этот мерзавец, почти как моя, — и спрашиваю у Руми, — а какая квартира у старшего повара?

Для второй такой квартиры места явно не хватает.

— Намного меньше, этот гад нас всех здорово утеснил.

Осматривая эту квартиру, нахожу целый набор ножей и тесаков, один из которых мне сильно понравился. Он чем-то напоминает мачете. У него широкая верхняя кромка и заточенная нижняя, как у топора, длинное и высокое лезвие с удобной рукояткой. Тесак хорошо сбалансирован и легко накачивается магической энергией, хотя ни разу не использовался. Мечам полагается присваивать собственные имена, и этот клинок я называю его Секатором — без особых претензий, но звучно. К нему прилагается лента с металлическими кольцами, которую можно прицепить к поясу, что и делаю. На тесак, засунутый в кольца, накладываю заклинание невидимости. Потом устанавливаю запирающие заклинания на все три внешних двери, и мы возвращаемся на кухню. Младший повар уже приготовил нам быстрый ужин с кофе, за который мы с Руми и принимаемся. Повар смотрит на нас настолько голодными глазами, что я не выдерживаю и предлагаю ему присоединиться. Хотя, судя по его комплекции, в еде его никто не ограничивает. Поев, мы с Руми поднимаемся наверх, каждый к себе.

Здесь, в этой башне, я ощущаю себя дома — никогда в жизни нигде не было у меня такого чувства родности. Я ощущаю башню всем телом, как женщину в момент наибольшей близости, и чувствую, что и она сроднилась со мной. Именно это удерживает меня в замке, ибо совершенно ясно, что воевать с бейлифами — это безумие. Предположим, мне невероятно повезёт, и я убью Фанаха Бенер-Рууна, но что делать с остальными девятнадцатью, которые от страха объединятся против меня. Предположим совсем невероятное, что мне удастся их победить и тогда встанет вопрос — а что мне делать дальше? Править или по-местному властвовать у меня нет ни малейшего желания. Ну не хочу я быть ни бароном, ни графом, ни герцогом, ни тем более королём. Но это чувство родности с башней не позволяет мне её бросить и уйти. Я люблю её больше, чем всех женщин, и она мне платит тем же. А раз я не могу её бросить, то должен собраться и идти убивать Терейона, хотя это и попахивает суицидом.

Жаин

Однажды я уже потеряла ребёнка по собственной глупости. И любая женщина поймёт, как мне хотелось забеременеть. Но магиням это сложно, а у меня есть Дар, пусть и крохотный. И когда целительница подтвердила, что я жду ребёнка, я взлетела на седьмое небо от счастья. После девяти безуспешных лет я, наконец, жду ребёнка, причём от любимого, от Кееса. Но не бывает всё хорошо. Теперь полторы декады мне недозволена близость с мужчиной. А я хочу! И что самое ужасное — чувствую, насколько он хочет меня. Деду приходится чуть ли не силой отрывать нас друг от друга. Хорошо ещё, что на эту ночь Кеес задумал какое-то приключение. Тиум из-за этого страшно волнуется, но я знаю — его затея обязательно закончится успешно. А эти дни как-нибудь дотерплю. Я же не Маэрим, чтобы через месяц без мужчины ходить по потолку, а потом кидаться на первого попавшегося. До Кееса у меня год никого не было — если мужчина мне не нравится, то я с ним не лягу. Конечно, когда я рожу, то Маэрим разъярится. Но Кеес к этому времени найдёт управу и на неё и на бейлифа.

Тиум

Не перестаю поражаться, насколько вовремя всё получается у Кееса. Когда казалось всё проиграно, он выскочил прямо в коридор в Доме Урожая и поверг врагов. Бейлиф графу благоволил и наверняка снабдил его сильными амулетами. Но против Кееса они не сработали, и захватчик в страхе попытался бежать. Наш маг зарезал его в туалете, где этому негодяю и место.

Не пойму, почему малые ворота оказались открыты и в них смог ворваться Каэн. Зато мы увидели красивую магическую схватку, только весьма быстротечную. Четвёртый, пятый или шестой его удар пробили бы щит Кееса. Но он воспользовался крохотным отвлечением своего противника и ударил сам. Атаковать слабыми заклинаниями сильного мага бессмысленно, но первая же их очередь разнесла защиту того вдребезги. Похоже, Каэн так спешил, что не выстроил полноценный щит. Чтобы спастись, он прижался к земле и Кеес продемонстрировал мне заклинание "Трещина". Перед его возвращением на Землю мы с ним чуть не переругались из-за него. Я считал и считаю это заклинание неэффективным, от которого легко защититься. Но Каэн, маг третьего уровня, отразить его не сумел и погиб. Правда, Кеес вместе с этим заклинанием применил одновременно ещё два, но какие именно, я засечь не успел.

И ещё странность — я ожидал, что с Земли вернётся маг с чудом сэкономленными каплями энергии. А у Кееса прана чуть ли из ушей не текла. И с Каэном он её тратил щедро, чем того и смутил. Только зачем гадать — сам расскажет, что сочтёт нужным.

После этой его победы я поспорил сам с собой — к кому он пойдёт, к Жаин или Маэрим. Кеес, безусловно, сильно увлёкся моей внучкой, а виронесса ему просто нравится. Но он прекрасно понимает, что даже магу следует учитывать желания хозяйки Бирейнона. Я проиграл спор — он, даже не заходя к себе, двинулся на замок графа. Жаин надо мной посмеялась и заявила, что он прекрасно чувствует, когда и что надо делать. А Маэрим пришлось тащиться с ним, но она храбрая баба, это у неё не отнять. И ведь придумал, куда можно телепортироваться во вражеском замке. Слава богам, что маги Тарин-Кифов не додумались до этого — иначе Бирейнон давно бы пал.

Граф увёл все войска из своего замка — а кого ему, любимчику бейлифа, опасаться? Поэтому замок сдался без боя. Но позже выяснилось, что в лесную деревню прибыл сам Фанах и поручил своим младшим помощникам перехватить портал, которым Кеес будет возвращаться домой. Узнай я об этом сразу — мысленно попрощался бы с ним. А он всех перехитрил и ушёл своим ходом, причём не в Бирейнон, а к Микилеесу. А из того замка отправил бейлифу порталом козла, которого его младшие помощники перехватили ценой Перехватчика. Маэрим записала на видеокристалл козлиную эпопею и скоро весь сеймен насладится этой историей. А уж от Миле Кеес с Маэрим вернулись домой. Но она была настолько измучена походом и всеми событиями, что поспешила к себе отдыхать.

К огорчению Кееса, ему придётся тоже воздержаться — Жаин беременна. Но зато он схватил этого негодяя — старшего помощника повара Дома Мага, которого я свыше года не мог вычислить. Как он страшен был в ярости — все у нас перепугались. И долго никто не посмеет даже подумать плохо о нём или о нас с Жаин. Я тоже испугался, невменяемый маг — это опасно. Но присмотрелся, и мне показалось, что всё это просто блестящее лицедейство. Причём настолько высокое, что я сейчас не знаю — впал ли Кеес в ярость или только изображал её?

А затем он меня огорошил своим решением убить Терейона. И он действительно прекрасно чувствует момент и хорошо продумал свои действия. Этой ночью у него всё может получиться, а позже — вряд ли. А мне остаётся лишь ждать его и просить богов помочь ему. Впрочем, Жаин уверена в успехе и успокаивает меня. Я рад за них — они явно нашли друг друга. И хотя провели вместе всего одну ночь, а уже понимают без слов.

Глава 7. Поход

Кеес

Суббота, ночь

Я одеваюсь и обуваюсь только в местное, включая плотную куртку, шлемофон и мантию, похожую на плащ-палатку. Из оружия беру всего лишь (!) пистолет, кинжал, Секатор и подвеску с метательными клинками. Из амулетов со мной жезл — мой самый первый трофей и слившийся камень, образовавшийся из трёх младших камней. Всё остальное складываю в сейф, и только склянка со снотворным в сумке мага на боку. Там же склянка с тонизирующими шариками и противогаз, а ещё бутылка с водой и пара яблок. Мысленно осматриваю себя — вроде всё взял. Конечно, пригодились бы гранаты, но их надо искать, да и не вижу в них большой необходимости. Если дело дойдёт до крайности, то лучше слинять, а не кидаться ими.

Идти собираюсь в предельно глубоких слоях и только около цели начать подниматься. Дело в том, что смотреть сквозь слои вертикально вниз или под острым углом довольно сложно и даже второй уровень виден плохо. А ещё я надеюсь, что бейлиф под утро будет спать, а его младшие помощники не настолько изощрены в наблюдении, как он сам. Откровенно говоря, из всех в лесном доме, я опасаюсь только бейлифа и Терейона. Вначале погружаюсь на шестой слой, почти запредельный для меня. Во всяком случае, в нём мне весьма некомфортно. Подойдя к лесному дому, медленно поднимаюсь под небольшим углом. Ожидаю, что бейлиф приготовил какую-нибудь мерзкую ловушку под домом или возле него и ищу её. Меня вдруг встревожила пустота и тишина. Да, никакой заметной жизни в слоях нет, как в пустыне. Но около самых крохотных магических источников всегда заметна активность пусть и редких сущностей. Выскочить, сделать глоток и скрыться. Здесь же нет ничего. Удесятеряю осторожность — шаг, остановка, ощупывание; потом ещё шаг и остановка, осторожное ощупывание. И всё-таки я едва не вмазываюсь — рукой ощущаю сигнальную плёнку, будучи вплотную к ней. Делаю на всякий случай шаг назад и всматриваюсь в пространство.

Вглядываюсь долго, и наконец замечаю, что пространство слегка мерцает. Выделив мерцающую часть, определяю её форму и структуру. Передо мною жутко опасная тварь, описанная под названием средняя кисея. Малая кисея для магов почти безвредна, так как слаба, а большая практически не встречается в верхних слоях. Средняя же здесь нередкий гость и головная боль подобных мне путешественников в глубинах Мира — несколько шагов внутрь неё и конец. Она сгущается вокруг тебя, и вырваться почти невозможно. Раскидываясь, она захватывает по высоте слой целиком, правда, предельно истончаясь. Обойти её, чтобы пройти к дому, можно, только выйдя наверх. А там меня наверняка ждут дозоры и засады. Поразить же её можно только извне и очень меткими ударами, что сложно. Следует одновременно и точно всадить в неё тринадцать ледяных стрел, ими надо попасть в нужные места и разорвать её. Особенность этих стрел заключается в том, что они должны взорваться сразу и по всей длине. Это я могу сделать, заставив стрелу отщеплять от себя при движении внутри кисеи по небольшому кусочку. С точностью у меня тоже проблем нет. А вот одновременно мне удаётся выпустить только четыре стрелы, причём небольшие. Зато могу одну за другой ударить четырьмя четвёрками. Надеюсь, что этого хватит, хотя и на пределе, — мне удаётся сделать расчёт ожидаемого удара, — а если нет, то попробуем сбежать, снаружи от кисеи это может получиться. Отступать, подойдя так близко к цели — глупо, успокаиваю я себя. К тому же у этой твари есть и достоинство — она не терпит никого рядом. Если мне удастся поразить её, то проход открыт. Но требуется абсолютная точность и малейшая ошибка недопустима — моя магия слаба.

Начинаю с правой руки, чтобы завершающую самую мощную стрелу выпустить из левой — ударной. Первые восемь стрел проходят точно по линиям соединения, образовав прямоугольник, и эта точность компенсирует их недостаточную силу. Тварь разорвана, а, главное, оторваны плавники. Следующий удар самый важный — третья четвёрка состоит из двойных стрел и вырывает центральный цилиндр твари. А последняя стрела поражает её точно в центр, оглушает и не позволяет правильно собраться. Вместо единой и местами плотной твари образовались отдельные куски, и только средний сравнительно густой. Приходится всадить ещё две стрелы, которые разваливают его. А потом кинжалом, точнее, магическим лезвием, созданным вокруг него, отрезаю скальп или хохолок — небольшой кусочек, свидетельствующий, что моей жертвой оказалась именно эта тварь.

Прячу скальп в специальный пакетик, кладу его в карман сумки и поднимаюсь к дому. После схватки хочется немного передохнуть, но в слоях это делать опасно. Да и нет желания знакомиться с другими ловушками бейлифа. На первом уровне надо мной сигнальная сеть, в которой за пределами дома зияют здоровенные дыры. Около одной из них растёт хорошо знакомое мне дерево. Дожидаюсь, пока два идущих навстречу патруля разминутся у этого дерева и отойдут от него. Затем выскальзываю наверх и быстро карабкаюсь по нему. Там на уровне третьего этажа удобная развилка, образованная несколькими ветвями, верхушку дерева давно зачем-то срезали, и образовалось уютное гнездо. Я замаскирован на зрение, слух и запах и могу не спеша осмотреть окрестности. Вокруг дома по кругу ходят три пары дозорных с собаками. Одна ходит между домом и деревом, а две — с другой стороны дерева. Засад и секретов не обнаруживаю, да и вряд ли бейлиф рискнёт выделить много людей для наружной охраны дома. Их у него мало и большинство наверняка в доме — вот только где именно? Я уселся напротив комнаты с козлом, тот уже перегрыз верёвку и теперь жалобно мекает, больше никого в этой комнате нет. А вот в комнате Терейона все окна плотно занавешены, а вокруг клубится ворох защит и сигнальных нитей.

Даже сейчас мой поход — это авантюра и риск, но отступать, находясь так близко от цели — смешно. Я собираюсь перебраться в комнату с козлом, а уже оттуда к Терейону. Но для этого надо отвлечь патрули. Это несложно — в кустах прячется здоровенный заяц и когда внешний и внутренний патруль расходятся друг с другом, он резко прыскает от них, получив магический укол. Конечно, собаки устремляются за ним и опрокидывают своих проводников, не ожидающих уже ничего нового, кроме скучного хождения по кругу. Дом хорошо защищён от проникновения, но поверху внутреннего слоя я пробираюсь в подвал сквозь дыру в сигнальной сети. Моя магическая труба, поставленная прежде защиты, экранирует всё. Поэтому портал в комнату с козлом, построенный внутри неё, остаётся незамеченным. Козлу то ли наскучило одиночество, то ли почувствовал во мне родственную душу, но он ластится ко мне. Скармливаю ему оба яблока, и одновременно в комнату к Терейону отправляется склянка, с наложенным на неё заклинанием "Трещина". Достаю камень-шпион и заглядываю туда — она слабо освещена, а обе половинки склянки валяются около камина. Терейон спит на спине, свесив руки вниз и тяжело дыша, маг-целитель же, судя по всему, умер. Выжидаю ещё полминуты, натягиваю на голову противогаз и строю внутри своей трубы портал, далее ныряю по нему вместе с козлом в комнату. Надеюсь, животинка, не окочуришься, а то будет обидно.

Козёл, оказавшись в новой комнате, делает несколько шагов на подгибающихся ногах, ложится и засыпает. Я же подкрадываюсь к Терейону, держа в руке тесак. Даже тяжелораненый, подавленный снотворным Терейон чувствует опасность и пытается дёрнуться, но ситуация заведомо неравная. Его камень сопротивляется моему строенному, но соглашается выключиться после моей просьбы. А я уже заволновался, что не справлюсь со старшим камнем. Хорошо, что третий помощник отключён — неизвестно, как повёл бы себя его камень, отдай тот прямой приказ атаковать меня. Удар Секатором и голова Терейона перемещается в мой мешок, а его жёлтый камень — ко мне в компанию к остальным. От него сразу приливает сила, приходят спокойствие и уверенность. Забираю я и серебряную подставку под камень, а также остальные амулеты и видеокристаллы, лежавшие на столике рядом. Потом беру у целителя лечебный амулет и единственный видеокристалл. Чёрная лепёшка, как и советовал Тиум, улетает в камин, подцепленная Секатором, а оба осколка склянки и пробка спрятаны в сумке.

Выхожу из комнаты, оставляя дверь открытой, и подхожу к младшим помощникам. Они, как и четверо солдат, крепко спят. Я не собираюсь их убивать, а только забрать камни с подвесками и, из любопытства, видеокристаллы. Интересно, что будет делать Фанах, оставшись без помощников? А без камней он не сможет назначить новых! Потом вытаскиваю козла в коридор, чтобы быстрее оклемался, и пешком поднимаюсь в комнату на третьем этаже. Самая опасная часть операции закончена, но надо ещё унести ноги. Делаю быстрый портал и оказываюсь в лесу в нескольких километрах от деревни. Хотя Перехватчика у бейлифа больше нет, но какой-то амулет, сигнализирующий о порталах, работает. Хорошо ещё, что при быстрых порталах сигнал очень короток и можно надеяться, что оператор не обратит на него внимания. Далее принимаю тонизирующее — руки-ноги у меня дрожат, но надо спешить. Погружаюсь на четвёртый слой и, сохраняя бдительность, возвращаюсь к себе.

Тиум то ли чувствует мой приход, то ли звонит на амулет-телефон постоянно (я его оставил в спальне — мне только звонка в неурочный момент не хватало). Слышу его голос:

— Надеюсь — поход завершился успехом?

— Почти, только козла с собой не забрал, и захвати какое-нибудь лёгкое тонизирующее.

Тиум смеётся и спускается ко мне вместе с Жаин. Да, она мне очень нравится, с нею сказочно хорошо. Но в этой экспедиции я перенервничал, и меня тянет побыть одному или вдвоём с её дедом — спокойно всё обсудить и, что греха таить, выпить. А так терплю поцелуи и поздравления, которыми в другой момент наслаждался бы, но не сейчас. Но изображаю бурную радость — не обижать же девушку, тем более в положении. Она меня прекрасно чувствует, и ещё раз обняв и поцеловав, уходит. А на прощанье предлагает позвать её, когда я приду в себя, и мне потребуется массаж. И всё это без обиды, а с лаской и пониманием — воистину любящая женщина. Приближается рассвет, а я нахожусь на взводе и сомневаюсь, что смогу сегодня поспать. Да и терять дневное время на сон жалко. Видя это, Тиум даёт мне маленький пузырёк с жёлтыми шариками гомеопатического размера и объясняет:

— По два через час, всего шесть.

Далее мы с Тиумом идём в "оружейную" — специальную комнату, вернее, блок. Он состоит из нескольких маленьких комнат без окон или больших кладовок. В одной из них в шкафу стоят специальные чаши-подносы. Каждая из них имеет короткую широкую ножку для устойчивости, а сверху переходит в поднос с низкими краями, штырём в середине и высокой задней стенкой — как раз для отрубленной головы. Тиум берёт одну из таких чаш и относит в соседнюю комнату, где ставит её на стол и стелет на поднос толстую тряпку. Я достаю из сумки голову Терейона, надеваю на штырь и ещё раз смотрю на него. Конечно, он безвозвратно мёртв, но даже сейчас излучает силу и будто пытается открыть глаза. Мой страх стоит передо мной и боязнь постепенно уходит. Нет, при мысли о Терейоне меня не охватывал ужас, но я серьёзно опасался этого дядю, особенно когда тот взялся за меня. А сейчас бейлиф пугает меня меньше, чем ранее его третий помощник. И старший камень у меня на груди добавил мне Силы.

— Ты сумел, — хвалит меня Тиум, убирая голову в застеклённый шкаф, — прошло семь дней и ты уже не новичок, а боевой маг, поздравляю. Его камень смог забрать?

— Благодарю, смог, — я достаю из сумки скальпы нага и тварей.

Тиум с интересом смотрит на них, уходит в соседнюю кладовку и приносит оттуда три платочка из толстой ткани с прозрачными карманами. Сбоку от шкафа для голов на стене висит ковёр без ворса. Платочки он вешает на ковёр, затем раскладывает в них мои трофеи и прицепляет к платочкам три листка то ли ватмана, то ли плотной ткани.

— Попросишь как-нибудь Жаин их подписать — когда, где, при каких обстоятельствах. Она с удовольствием это сделает, да и мне будет любопытно.

— Кстати, а что такое ямы возрождения и где они находятся?

— Идём, — Тиум ведёт меня куда-то вглубь квартиры.

— Ты здесь очень хорошо ориентируешься, а я запомнил только несколько комнат.

— Я тебе уже говорил, что это моя бывшая квартира, а ориентироваться здесь не просто — она расположена в нескольких измерениях.

Мы как раз в этот момент сменили ширину на другую ось, и ощущения были несколько неприятные. Причём смена произошла автоматически, без нашего участия.

— После того, как я перестал быть магом, пришлось переехать в соответствующую моему новому статусу квартиру. Только не надо предлагать мне вернуться — маг теперь ты, и это теперь твои апартаменты и твоя башня. Если я верну себе Силу, то найду новую башню, а если нет, то мне хватит имеющегося. А сейчас мы идём в кабинет с картами.

Карты — это весьма мягко сказано. На стенах, полу и столах располагаются в виде барельефов регионы этого мира, от большой карты мира, на которой Тао-Эрис занимает небольшой кусочек, до карты владения и плана замка. Мы подходим к стене, на которой от пола до моей вытянутой вверх руки располагается карта нашего сеймена.

— Вот это наша байлу, — Тиум тыкает влево от меня на уровне глаз, и участок карты засветился мягким салатовым цветом.

— Это предгорья, — Тиум показывает указкой выше, и другая область засветилась коричневым, — здесь находятся ямы возрождения, гейзеры, твари и всякие хищники. Ещё здесь мощные магические потоки, которые делают любой портал сюда нестабильным, а переход через него обычно происходит по частям — руки отдельно, ноги отдельно, а головы нет вообще.

На карте видна тонкая серая линия, которая проходит недалеко от нашего замка и уходит вглубь этой зоны.

— Что это такое?

— Это древняя дорога, — ответил Тиум, — она построена почти три тысячи лет назад для торговли между территориями. Тогда на месте Тао-Эрис и соседних государств существовало могучее царство. Наш Дом Мага построен в те времена, а сам замок много позже. Дорога проходит рядом с ямами возрождения, но контролируется сильными бандами и баронами-разбойниками. Ещё там много всяких тварей и серьёзных хищников.

— И какое расстояние отсюда до ям?

— Около шестисот километров. Двести по байлу, чуть меньше по диким землям, — Тиум указал на темно-зеленую область между сейменом и предгорьями, — и немного больше там. В последний раз туда смог пройти Наймиер с многотысячным войском и сотней магов. И какие у тебя мысли насчёт прогулки туда?

— Довольно простые. Отряд автоматчиков на двух-трёх автомобилях и с магом за день доберётся до границы диких земель с предгорьями. Разбойники, включая баронов, вряд ли успеют помешать. Найти подходящее место, развернуть укреплённый лагерь и переночевать — вполне реально. Следующий участок меня беспокоит больше — много неизвестного, но две-три сотни километров по дороге преодолимы за 5–6 часов, если не придётся останавливаться и ввязываться в серьёзный бой.

— Безусловно, бои будут, но если ты правильно всё посчитал, то реально прорваться к ямам сходу. Там несколько дней, чтобы перебить нападающих, потом пару дней на лечение и два дня на возвращение. Очень опасно, но возможно, — Тиум явно воодушевлён моим планом.

— Но сначала надо разобраться с бейлифами, десять дней без нас замок может не выстоять, а возвращаться на пепелище или в засаду нежелательно.

— Если ты сможешь убить всех пятерых бейлифов нашего сеймена и их помощников, а главное, отобрать у них камни — то задача почти решена. Конечно, из двух соседних сейменов они сунутся, но если их побить, то запрутся у себя. Не забудь про срединный домен, если снять с него блокаду, то графы перейдут в контрнаступление. И ещё — бейлифы плохие полководцы, слабые маги и никакие хозяйственники. Единственная их сила — камни Наймиера, а если ты их отнимешь — то они станут ничем.

— Тиум, а ты не зафантазировался?

— Есть такое, но этот вариант вполне возможен. Долог, опасен, сложен, но возможен. А других вариантов и нет. Во всяком случае, это первый реальный план за многие годы, который я услышал. И с чего ты собираешься начать?

— Нам нужно войско — не просто дружина для обороны замка, а войско для нападения и захвата вражеских крепостей. Его необходимо хорошо вооружить и обучить, в нём должны быть грамотные командиры, от сержантов до первого полководца. Оно должно быть мобильным — все на автомобилях и лошадях, даже пехота. И ещё нужны маги, в том числе и боевые.

— Речь Ферейла, думаю, нечто в этом духе планировал и Наймиер. И у него получилось.

— Будем надеяться, что и у нас получится.

Тиум уходит, окрылённый и пылающий надеждой. А я иду в оружейную комнату, где вешаю на пустую стену Секатор. Мне предстоит вернуться в замок Микилееса и оттуда привести свой отряд и крестьян Юрека в Бирейнон. Тесак мне очень понравился, но для похода он тяжеловат. Проглатываю два шарика, убираю в шкаф шлемофон и мантию и ставлю рядом сапоги, пусть бейлиф гадает, кто убил Терейона? Наверняка у него есть несколько возможных кандидатов, а для меня любой выигрыш во времени пойдёт впрок. Возвращаюсь в знакомую часть квартиры, обуваю кроссовки, нацепляю катану с кинжалом и накидываю плащ-палатку. Потом бужу Марфина, даю ему автомат и подсумок и мы телепортируемся в замок Микилееса.

Я радуюсь своему успеху — убит старший помощник, пусть и хитростью. И настроение ещё поднято явно не слабым тонизирующим. Мы идём к дому Микилееса через весь двор, выход из портала оказался около ворот. Но приятно пройтись ранним утром по холодку, дыша запахами поздней осени. Хочется петь и плясать, но я сдерживаюсь. Когда подходим к Дому Сеньора, небо на востоке слегка розовеет. Наружные двери в дом охраняют два стражника. Под словом "охраняют" подразумеваю их назначение, а не образ действий — при виде меня они застывают истуканами. Двери заперты на щеколду, но что для мага простенький запор — распахнувшись, они едва не сметают стражей. Хорошо ещё, что успеваю их придержать.

Что-то я слишком раздухарился, надо успокоиться, — а внутри меня поёт и пляшет удаль молодецкая. Иначе говоря, проснулась дурь и запросилась наружу. Двери в его квартиру также охраняются двумя стражниками, которые при виде меня почтительно отходят в стороны. Только у двери в спальню меня пробует остановить горничная. Приходится взять её за плечи и отставить, приказав заказать завтрак. Оставляю Марфина в гостиной и вхожу в спальню. Миле уже не спит и рад видеть меня:

— А я уже собрался тебе звонить, только решил подождать, пока появится солнце.

— Миле, надо срочно вести в Бирейнон наше войско.

— Солдаты с удовольствием поспят лишний час и ещё спасибо скажут. А вернуться в замок можно и к вечеру.

— Нельзя — в полдень там может быть бейлиф.

— С чего бы ему или что-то случилось?

— Случилось. Терейон убит!

Микилеес потрясён, он садится на кровать и, уставившись на меня, шёпотом уточняет:

— Ты уверен?

— В Бирейноне сможешь полюбоваться на его голову.

— Так ты этой ночью его убил? — переспрашивает он с недоверием и, дождавшись моего утвердительного кивка, испускает восторженный вопль.

На этот вопль приносятся Марфин, горничная и стражи от ближней двери. Миле, ничуть не стесняясь своей наготы, наказывает горничной:

— Организуй вечером большой пир у меня в главном холле на первом этаже. А вы все можете вернуться на пост.

— Отставить, поднимай всех и выходим. А попируем, когда придём в Бирейнон.

Горничная, Марфин и стражи убегают, а он интересуется:

— Как же это тебе удалось?

— Слава Богу, удалось, могло получиться и наоборот. Пока о его смерти никому не говори — надо посмотреть, как отреагирует на это бейлиф.

Какое-то время барон сидит потрясённый, потом встаёт и говорит:

— Когда у тебя будет свой замок, попрошусь к тебе в вассалы. Служить под твоим началом почётно — ещё ни одному магу не удавалось убить старшего помощника бейлифа. Сейчас позавтракаем и в путь.

Он быстро одевается, я посылаю Марфина будить офицеров, и мы идём в гостиную завтракать. Вместе с офицерами молча едим — в присутствии слуг о серьёзных делах не говорят, а у Миле они постоянно крутятся вокруг. Я прошу его распорядиться накормить солдат. Он посылает дворецкого, и мы выходим на веранду подышать воздухом. Мои офицеры спешат в казармы, а Марфин остался охранять снаружи у двери.

Подумав, я прошу Миле:

— Ни в коем случае никому не сообщать о его смерти. У них с Терейоном немало врагов и ему будет полезно поломать голову — от кого этот подарок.

— Это меняет всю расстановку сил, — задумчиво замечает барон, — бейлифу придётся отозвать Агапу, своего первого помощника, хотя они и не ладят друг с другом. Тот надеялся сам стать бейлифом после смерти старого, но Фанах — первый помощник другого бейлифа сеймена, оказался проворнее. Но отзыв Агапы надо согласовать с остальными, значит созвать Совещание. А это непросто и на нём обязательно будут подняты неприятные для Фанаха вопросы о перераспределении средств сеймена — восточные байлу намного беднее западных. Ему же теперь нужно войско, а денег не хватает и на удовольствия.

— То есть, если я быстро наберу войско, то можно будет его хорошенько пощипать.

— Никакое войско не справится с бейлифом, если очень повезёт — то разве что с младшим помощником.

— Хорошо обученное и вооружённое войско должно быть в состоянии справиться с младшим помощником, а бейлифа и остальных придётся убивать мне.

— Ты полагаешь себя достаточно сильным, чтобы убить бейлифа? — на лице Миле откровенный ужас.

— Не знаю, и он не знает. Скорее всего, до прямой схватки дело не дойдёт, слишком большой риск. А вырвать из-под его власти большой кусок, защитить эту территорию от разбойников и создать крепкое хозяйство — это реально.

— И зачем тебе, магу, крепкое хозяйство? — Миле не может понять, что война это не командир с саблей впереди сотни бойцов, и что войны выигрываются до боевого столкновения.

— Богатое хозяйство — сильное многочисленное войско, — читать лекцию по военной экономике и стратегии я не собираюсь.

Миле замолкает, сообразив, что в этом он малограмотен. Мы дожидаемся Дмитрия, который объявляет, что войско и обоз готовы выступить. Идём на конюшню и, к моему удивлению, с нами решает ехать Микилеес. Он объясняет, что если бейлиф или даже его младший помощник атакуют его замок, то тот падёт. А в войне с бейлифом под моим руководством он с удовольствием покомандует хоть десятком, заодно чему-то научится. По дороге он мне рассказывает, что всегда хотел быть воином и командиром, но его отец, двоюродный брат матери Маэрим, готовил из него хозяйственника. Миле с удовольствием нанялся бы на службу властителю, но в нашем сеймене, да и в соседних их больше нет. А с бейлифами он иметь дело не желает. Подъехав к войску, я вижу, что Дмитрий очень грамотно расставил отряды. Впереди он сам, Миле и автоматчики, образуя ударный кулак. Если учесть меня и Юрека, то вряд ли кто-нибудь сможет нас задержать. Далее поставлен обоз, а за ним отряд Вадима. Куини и его бойцы располагались в конце.

Стоит мне подъехать, как подлетает Рефес, обиженный, что его поставили последним.

— Твои люди не умеют взаимодействовать с автоматчиками и могут ненароком попасть под пулю. К тому же впереди у нас мощный ударный кулак, а что делать, если враг нападёт сзади?

Он соглашается с моими доводами и обещает разъяснить их своим сержантам, а потом вернётся ко мне для разговора. Построенное в колонну по два войско пересекает поле и втягивается в лес. Бойцы одеты не по сезону и явно мёрзнут от сильного ветра, но в лесу он стихает, а люди и лошади уже разогреты и идут более ходко.

В замке надо будет одеть их потеплее, — делаю себе заметку, — и заказать пятьсот комплектов тёплой одежды Кабалю. Если здесь не принято воевать зимой, то до весны можно немало захватить.

В лесу вокруг мало людей, но бейлиф может вызвать какую-нибудь тварь, и разбираться с ней придётся мне. Хорошо, что он пока дрыхнет, и надеюсь, проваляется до полудня — тогда мы будем уже около замка. Но всё равно я настороже. Дмитрий держит в видимости передовой дозор, а в лесу это не более десятка шагов, и из-за этого нервничает. Я успокаиваю его:

— Дмитрий, мне виден лес на пять километров, а в этом круге не наберётся и десятка человек. Если же на нас напустят какую-нибудь тварь, то никакой дозор не сможет даже предупредить. Поэтому не дёргайся и не дёргай других. Насколько смогу — буду следить.

Он успокаивается, но дозор оставляет. Идём в хорошем темпе, сохраняя строй, только отряд Куини иногда сбивается в кучки. Тогда до нас долетает отборная ругань и порядок восстанавливается. Он грамотно держит конницу сзади, не позволяя никому отставать. Нередко дорогу пересекают дикие звери, но охотиться я запретил — нельзя терять время. Хочу вернуться в замок до того, как бейлиф узнает, что Терейон мёртв. Солнце начало пригревать, когда мы подъехали к деревне Юрека, её охраняет человек пятнадцать. Увидев его, они обрадовано подбегают — этот отрядик защищает деревню от диких зверей и от мелких разбойничьих шаек, а ещё они охотятся. Пока Юрека не было народу прибавилось — к его людям присоединилось почти триста таких же погорельцев из других сёл, и они понимают, что не всем удастся пережить зиму. Поэтому крестьяне с восторгом принимают предложение перезимовать в замке, а весной переселиться в нормальное село. Возникает обычная суматоха, сопровождающая сборы, а Дмитрий развёртывает войско лагерем вдоль дороги и приказывает готовить обед. Подойдя ко мне, он жалуется:

— Со всей этой суетой с оружием совсем забыл о такой необходимой вещи как полевая кухня. Сейчас будем корячиться у костров, а так бы раз, два, и готово.

К счастью, в деревне готовят сытный обед на всех, мы с Миле присоединяемся к воинам и едим с большим удовольствием. Правда, это вызывает нездоровые шепотки — мол, маг и барон питаются с солдатами крестьянской едой, но бойцам такая общность только нравится. Микилеес признаётся, что всю жизнь старался держаться подальше от простых людей и оказывается напрасно. Я ещё раз ему повторяю — в походе сословные разграничения недопустимы.

— А вне похода? — выясняет он.

— Ты же не собираешься пускать деревенских баб пожить в твоей спальне.

— Понятно, в походе одно, а в замке другое.

— И в замке тоже иногда полезно посидеть с ними, к примеру, как вчера.

— Ты меня многому научил, — произносит вдруг он, — оказывается, быть бароном — это трудиться весь день, а иногда и ночь.

— Особенно ночь, — мы весело смеёмся.

Миле интересуется моими планами — предлагаю поспешить в Бирейнон и там это обсудить. Я устал, голова плохо работает, в таком состоянии нельзя принимать важные решения, сначала надо отдохнуть. Тут сигналит один из камней-шпионов в кармане — отхожу в сторонку, присаживаюсь на бревно, достаю и включаю его. Конечно, первым из всей компании просыпается козёл, он подходит к одному из младших помощников и мекает тому в ухо. Парень испуганно взвизгивает, подскакивает и пробует осознать происходящее. Получается не очень, но зато до него доходит, что камня нет, а дверь в комнату Терейона открыта. Проверяет своих подельников — камни изъяты и у них. А заглянув в комнату, видит — Терейон потерял не только камень, но и голову. Надышавшись, парень чихает и кашляет, чем будит остальных. Они выясняют, что стряслось, но быстро понимают — дверь, в комнату Терейона не закрывается, моё заклинание "Трение" не пускает её. Поэтому они вместе с солдатами обсуждают, что делать — или дождаться, когда проснётся бейлиф и прикажет содрать с них кожу. Или взять лошадей и сбежать как можно дальше, пока он спит. Выбирают побег и уходят на конюшню. На меня опять наваливается сонливость, и я принимаю шарики Тиума — становится легче.

Тут обращаю внимание на происходящее — крестьяне по странной человеческой привычке собираются сжечь свои дома. Запрещаю жечь бросаемую деревню и объясняю, что какие-нибудь бедолаги благодаря оставленным землянкам и сараям смогут пережить зимнюю ночь. Почему-то эта простая забота о неизвестных людях вызывает у многих недоумение, но спорить с магом никто не осмеливается. Крестьян выстраиваем вместе с обозом, а в середину их толпы ставим два отряда Куини, конный и пеший, для поддержания хотя бы подобия порядка. Эта часть перехода вызывает у меня наибольшие опасения — в Бирейнон придём после полудня. К счастью, всех детей, стариков и беременных женщин удаётся распихать по телегам. К тому же Рефес подтянул в обоз ещё один из своих отрядов и сам с Юреком носится вдоль "колонны" крестьян, обеспечивая минимально необходимую скорость движения.

Кабаль

Нас с Мегион будят через час после восхода солнца. И бейлиф, и Терейон обычно спят по утрам, и мы будем далеко, когда они встанут. Они могут взяться за замок Микилееса, а у меня нет желания с ними встречаться. За завтраком мне докладывают о последних новостях. Кеес и Миле ушли с войском в Бирейнон на рассвете — тоже опасаются этого соседства. Но Маэрим с ними не было, и в замке её нет. Похоже, её маг решил проблему с Перехватчиком и телепортировал её домой. Я ожидал этого, но мне интересно — как он это сделал? Ещё по слухам, Терейон серьёзно ранен. Если это так, то бейлиф когда встанет, либо захватит этот замок, либо поспешит к себе. Что он выберет, выяснять не хочу — Ресейнон оборонять невозможно. Интересно, если Терейон выбыл надолго, то кто будет заниматься северо-западом байлы? Сам Фанах — сомнительно, он отвратительный организатор. А других подходящих кандидатур у него нет.

И ещё странная новость — из лесной деревни ускакали три младших помощника и четыре солдата. Они явно удрали — бейлиф посылает их поодиночке, а тут трое. Но что случилось, и они почему-то убежали? У меня нет даже догадок. Разве что рана у Терейона была очень тяжёлой и ночью он умер. Но вряд ли — раз уж его довезли живым до дома, то целители должны его вылечить. Это может занять много времени, но раненые или вскоре умирают или выздоравливают, исключение — раны, нанесённые магом. Но Кеес, уверен, изощряться не будет. Сумеет — убьёт, а так повредить он вряд ли способен. То есть и это маловероятно.

И ещё Маэрим оставила нам видеокристалл. На нём, как рассказывает мой секретарь, запись про козла, подаренного бейлифу Кеесом. Наверное, это забавно, но посмотрю у себя дома — было бы там что-нибудь ценное, то мне обязательно рассказали. И любопытно, как выкрутиться Маэрим — сомневаюсь, что он уложится в десять дней. Убить Терейона и за месяц малореально, особенно сейчас — когда он ранен и его усиленно охраняют.

Позавтракав, покидаем замок — многие из его обитателей тоже решили не дожидаться прихода бейлифа. Вполне разумно, но Фанаху не нужен этот замок, а Микилеес слишком мелкая фигура, чтобы ему нагадить. Скорее всего, он дождётся второго помощника — Аниора, и телепортируется к себе. А когда Терейон выздоровеет, то займётся Кеесом и остальными.

Кеес

Благодаря лесным братьям вся ведомая нами масса людей через четыре часа вливается в ворота замка. Куини с его пехотинцами отправлен к другим воротам, Дмитрий развёртывает свои отряды, обеспечивая защиту от нападения. А я ещё раз принимаю тонизирующее и сканирую окрестности — в пяти километрах в лесу находятся три десятка людей. Рефес только отдал приказы своим пехотинцам, как получает новое распоряжение и, захватив десяток своих конников, скачет вместе со мной "знакомиться". Увидев на дереве лучника, собирающегося выстрелить, я сшибаю его "Воздушным Кулаком", и он виснет на верёвках, которыми привязался к дереву. Наш отряд врывается на полянку и окружает группу людей с женщинами и детьми.

— Опять кто-то из младших помощников бейлифа поразвлёкся, — во мне растёт злость на этих подонков, — раз вы ведёте войну против своего народа — то будет вам война.

Ко мне подходит мужчина с совершенно седыми волосами. Сначала мне сдается, что это старик, но потом до меня доходит — он просто измучен. Подойдя, он представляется:

— Сеньор Ноорен, маг и купец.

— Сеньор Кеес Ла-Фер, маг замка, — отвечаю ему.

Его история весьма обычна — младший сын небогатого сеньора, он проучился несколько лет в магической школе, но её сжёг помощник бейлифа. Возвращаться домой смысла не было — их деревушка едва кормила родителей и старших детей. Поэтому в городе он взял ссуду, на неё закупил всякие полезные в хозяйстве вещи и повёз их продавать по замкам и сёлам. Но в десятке километров отсюда его перехватил младший помощник бейлифа, отобрал ладью с товаром, а его самого с охранниками и пассажирами прогнал в лес. Мужик не врал, а среди людей шпионов заметно не было. Да и не мог так быстро бейлиф организовать на меня ловушку. Осмотрев лес, я нахожу ладью и банду младшего помощника. Желание наказать его настолько сильно, что руки буквально чешутся, но сначала надо определиться с людьми Ноорена.

— Идите по этой дороге и увидите замок Бирейнон. Скажете, что маг Кеес велел вас принять, обогреть и накормить. Кормчий ладьи кто?

Вперёд выходит крупный мужчина с мощными руками.

— А ты пойдёшь с нами, всех коней отдайте сеньору Ноорену, пусть посадит на них женщин и детей.

Моих приказов никто не понимает, но выполняют их беспрекословно. Дожидаюсь, пока Ноорен с отрядом двинется в замок, затем ухожу с полянки за поворот и устанавливаю портал на небольшой холм, под которым банда грабит ладью. Закрепляю окна, первым проскакиваю в портал и сбегаю к ладье. Молодой парень на палубе оборачивается ко мне и даже пробует поднять руку, но ледяная стрела пробивает ему лоб.

— Маг, боевой маг, — раздаются испуганные крики с ладьи. Выбегающие следом за мной воины бросаются к бандитам, и те сразу сдаются, не сопротивляясь. Впрочем, попробовал бы кто сопротивляться — на моей левой руке, поднятой вверх, ярко горит файербол. Бандитов быстро разоружают и раздевают, потом по моему приказу они лезут в воду собирать утопленные вещи. Пока воины, улюлюкая, торопят их, я быстро забираю камень младшего помощника бейлифа, кладу его к остальным и сдираю с тела всё ценное. Потом зову Куини и прошу приказать кому-нибудь отрубить ему голову.

— Кстати, а зачем надо отрубать головы, — этот вопрос давно мучает меня.

— Чтобы нельзя было допросить, — с удивлением отвечает Рефес, приказывая подбежавшему солдату провести усекновение.

Потом удивлённо добавляет:

— Считая Мейона, это уже третий младший помощник.

— Ты прав, — соглашаюсь я, — пора переходить к зверям покрупнее.

Куини удовлетворённо ухмыляется, глядя на обезглавленное тело:

— Такими темпами через месяц ты оставишь бейлифа без младших помощников.

— Хорошо бы вообще без помощников.

Наконец, ладья загружена и выведена на фарватер, а связанные бандиты лежат в трюме. Кормчий, сжимая в руках руль, ждёт моего сигнала. В жезле отыскалось заклинание "Быстрый ход" для кораблей, и мы полетели. Кормчий — мастер высшего класса и вовремя поворачивает ладью. Иначе мы бы наверняка врезались, хотя в заклинании я задал "Держаться фарватера". Зато через двадцать минут мы выгружаемся напротив южных ворот замка. Вызываю стражей, приказываю им охранять ладью и иду с остальными во двор. Почти вся восточная часть замка заставлена столами с едой, за которыми сидят погорельцы и отъедаются. Впервые за долгие дни они чувствуют себя в безопасности от холода, разбойников и диких зверей и могут просто радоваться жизни. Кормчий замечает за одним из столов Ноорена с его людьми и подбегает доложить, что ладья отбита, а младший помощник мёртв. Ноорен подходит и благодарит, а заодно интересуется, как мне удалось пробить защиту камня? Я не хочу раскрывать своих секретов, и объясняю — защита камня срабатывает с задержкой, и моя ледяная стрела была быстрее.

— Просто, как всё гениальное, — восхищённо восклицает он, — сто лет сильнейшие маги думают, как пройти защиту камня, а оказывается, достаточно просто быстро ударить.

Потом он спрашивает, что я собираюсь делать с его ладьей? В ответ заявляю, что ладья его, и он может делать с ней, что пожелает. Но лучше всего дождаться Маэрим, она посмотрит товары и скорее всего что-нибудь купит для замка. Успокоенный, купец возвращается к столу. Меня по дороге перехватывает Дмитрий:

— Герои и офицеры сидят на почётном месте. — После чего он отводит меня к небольшому возвышению, где сидят барон Теодорих, Тиум и Маэрим, мои офицеры с Миле, канцлер, староста деревни и несколько незнакомых лиц. Посидев немного для приличия, иду к себе, захватив Микилееса и Тиума. Камень в кармане опять трепыхается.

— Следует посидеть со своими людьми, воротившимися из опасного похода, — напоминает Миле мне мои же слова.

— Ты прав, но есть более срочные и важные дела.

Ещё по пути заказан обед, который уже ожидает нас в гостиной. Забрав у Руми кофе, выставляю её за дверь вместе с остальными слугами и достаю камень. В холле перед комнатой Терейона пусто, но снизу доносится сильный грохот. На моих часах четыре дня.

— Ну и здоров спать дядя, — думаю я о бейлифе.

Грохот прекращается. Похоже, что дверь, запертую сбежавшими младшими помощниками, наконец, выломали и слышится топот подкованных сапог по лестнице. На площадке появляются воины в броне с обнажёнными мечами, морщащие носы — подсматривающий камень может передавать также запахи. Я включаю эту возможность на самую малость, и нам в нос шибает жуткой вонью — приходится её немедленно выключить.

— Сколько времени лепёшка провалялась в камине, — интересуется Тиум.

— С трёх часов до рассвета.

— Тогда это надолго, пойдём в оружейную, — мы встаём и я соображаю, уже выходя из комнаты, что запах не сложно удалить. Когда мы расположились за маленьким столиком, Тиум подходит к шкафу, достаёт чашу-поднос с головой и ставит её перед Миле. Тот внимательно и восхищённо осматривает трофей. Налюбовавшись, спрашивает:

— До меня дошёл слух, что около замка ты прихлопнул младшего помощника бейлифа.

— Слух верный, этот дурачок посмел захватить ладью в десяти километрах от замка. И предлагаю вернуться в гостиную, там уже не воняет, а обедать намного удобнее.

Вернувшись за стол, мы совмещаем приятное с полезным — обед и спектакль с бейлифом в главной роли. Он, после очередной неудачной попытки прорваться в комнату, приказывает слугам обмотать морды мокрыми тряпками и залить камин водой. Пяток слуг сталкиваются в дверях и три ведра проливаются на пол. Но два всё-таки вылиты в камин, хотя одного из героев выволакивают за ноги. Учтя этот негативный опыт, теперь камин атакуют поодиночке — три ведра достигают цели и камин перестаёт чадить. Далее следуют попытки открыть окна — поначалу столь же эффективные. Единственный успех — сорванная вместе с карнизом штора. Наконец бейлиф догадывается наложить на мокрые тряпки одного из слуг защитное заклинание и тот доходит до окна и открывает его.

— Меня потрясает бездарность Фанаха, как организатора, — высказываю я своё мнение.

— Он всю жизнь занимался только интригами, — откликается Тиум, — но в этом преуспел.

В комнате сразу становится светло, клубы чёрного дыма покидают её через окно. Слуги тем временем открывают второе окно и моют пол. Не обращая на них внимания, Фанах подходит к Терейону и щупает срез, затем осматривает срез у целителя. К нему подбегают двое младших помощников, и один из них подаёт тазик с водой ополоснуть руки.

— Интересно, сколько их у него осталось? — мой вопрос обращён в воздух.

— Сейчас подсчитаем, — отозвался Тиум, — было шестнадцать, троих ты убил, осталось тринадцать.

— Значит десять, ещё трое сбежало.

— "Редеют славные ряды", — цитирует Миле строчку из местной баллады.

Бейлиф тем временем заглядывает в камин и кочергой переворачивает остатки лепёшки.

— Терейона убил Кеес? — осмеливается спросить один из мальчиков.

— Вряд ли, ему до этого ещё расти и расти.

Я хлопаю в ладоши.

— Записывай, — приказывает Фанах одному из младших помощников, — что мы знаем об убийце? Первое — он умеет перемещаться в верхних слоях, но это могут многие. Второе — он сильный боевой маг, так как решился напасть на среднюю кисею и победил. Мало кто из них рискнёт на это. Третье — он умеет делать быстрые порталы, сигнализатор ночью тренькал три раза, один — у меня в руках. А рамка Кееса пищит четверть часа. Четвёртое — он вооружён топором с очень длинным лезвием, заряженным магией. Откуда у него такое оружие, похожее на изделие гномов — скорее всего, оно коллекционное. Пятое — он свыше минуты пробыл в комнате, где распылил сильное снотворное, то есть знает защитное заклинание на этот случай. Повторяю главное — сильный боевой маг не ниже пятого уровня, быстрые порталы, коллекционное оружие, разнообразная и мощная защита. Я знаю только одного такого — это Саан'авиус. В своё время я ему прилично нагадил, но он все последние годы тихо сидел у себя в магическом городке. Может, готовил месть? Тогда это опасно, он весьма силён и остальные маги городка могут ему помочь. Туниус, скачи к бейлифу Маарани Сен-Туолу и передай, что я прошу его о личной встрече, и ещё я прошу его созвать Совещание бейлифов сеймена.

Бейлиф ещё раз полощет руки и выходит из комнаты. К нему подбегает козёл и мекает.

— Совсем оголодал бедняга, — Фанах ласково трепет того по голове, — эй, кто-нибудь, отведите рогатого во двор, пусть хоть травку пощиплет.

Два мордоворота хватают козла за обрывок верёвки на шее и тащат вниз. А бейлиф поднимается на этаж выше, садится за стол и думает. Я приветствую его решение — в этой комнате у меня тоже есть камень-шпион. Тиум пользуется паузой, чтобы просветить меня:

— Саан'авиус — это маг, который лишил меня Силы. А магический городок организован сильными магами, служившими Наймиеру, и не захотевшими влезать в свару между бейлифами и властителями. Он находится в середине сеймена, где сходятся границы трёх байлу.

К Фанаху тем временем поднялись оба младших помощников и один из них спрашивает:

— Может, всё-таки Кеес? С чего бы Саан'авиусу после стольких лет мстить тебе?

— Нет, это точно Саан, он мстителен и терпелив. Думаю, маги городка что-то против нас решили, и он сразу начал действовать. А Кеес стоял рядом с войском, и я очень надеялся, что он нападёт. Тогда бы его и всех с ним я прихлопнул бы как мух — вызвал бы парочку тварей. Но он слишком осторожен и полторы сотни бойцов счёл недостаточным для нападения на незащищённый деревянный дом в деревне. А напавший был один, без войска и без помощников — скажи, Кеес или кто-нибудь из владетелей хоть раз покидал замок один? Нет, никогда. Так с чего же ему оставлять своё войско и в одиночку лезть в дом. Он бы привёл своих головорезов, окружил бы терем и поджёг бы его со всех концов. Во всяком случае, попытался бы это сделать. Поэтому Кеес отпадает и никого, кроме Саана, не остаётся. Теперь, что делать нам? Я собирался послать тебя к Аниору, моему второму помощнику, но он сможет прибыть только послезавтра, а оставаться здесь опасно. Если Саан договорится с Бирейнами, и они вместе нападут, то мне не выстоять. Поэтому, мальчики мои мы немедленно выступаем, соберите воинов во дворе и посадите всех на лошадей, недостающих возьмите в деревне.

Они убегают, а бейлиф тяжело встаёт, упираясь в стол и в который раз осматривает комнату. Видно, как ему страшно, но сдаваться он не собирается. Ещё вижу — хотя Фанах не стар, но сильно истрёпан. Тяжёлым шагом он выходит из комнаты.

— Ну что скажете, други мои, — обращаюсь я к Тиуму и Миле.

— Ты собирался обсудить наши дальнейшие действия, — напоминает мне Микилеес.

— Тогда пойдём к барону, негоже действовать через голову владетеля, а потом вернёмся ко мне и уточним детали на картах.

— Ты умеешь блестяще подбирать слова, — потешается Тиум, — уточним детали, то есть спланируем наши действия. А владетель будет считать, что он в курсе происходящего.

И мы идём к барону, к нам присоединяются Маэрим и мои офицеры, этой толпой мы вваливаемся к нему в приёмную. Рассаживаемся, как и в прошлый раз, только слева от Дмитрия садятся Вадим, Юрек и Куини, а Микилеес рядом с Бирейном. Мне Миле уже сообщил, что барон дважды просмотрел "козлиную эпопею" и сделал себе копию. А потом заявил:

— Вот это настоящий маг с Земли, перехитрит любого!

Совещание начинает Теодорих:

— За прошедшее время произошли большие изменения, нападение на замок отбито, при этом Кеес убил графа, сильного мага Каэна и двух младших помощников бейлифа.

— Трёх, — негромко уточняет Микилеес.

— Это большой успех, но я не понимаю, зачем объявлять бейлифу войну? Он теперь двинет на нас все свои силы.

Мои возражения очевидны и я отвечаю не столько барону, сколько остальным:

— Он и так двинет на нас все силы, но их у него пока мало. А объявив войну — я заявил на весь сеймен, что именно мы центр борьбы с бейлифами. И я рассчитываю этим заявлением обеспечить нам приток необходимых сил. Мы должны перейти в наступление — войны обороной не выигрываются. Нам необходимо для начала несколько сотен бойцов, которых я и хочу привлечь, — как и в прошлый раз, я нахально "якаю", но теперь мне надо пресечь возможные споры. А возразить мне может только барон, что он и пытается сделать:

— Я надеялся дожить остаток своих дней в тишине и спокойствии, а мне предлагают принять участие в большой войне.

Я ещё подбираю слова, как меня опережает Маэрим:

— Деда, на какую тишину и спокойствие ты рассчитываешь? Замок за последние дни только чудом дважды не захватили, и это чудо зовут Кеес. Да, он не хочет отсиживаться за стенами и ожидать очередного нападения, а решил упредить наших врагов. А ты что предлагаешь? Чтобы замок захватили и разграбили, а меня и других продали на рабском рынке?

— Что ж, я действительно стар и устал от жизни. Поэтому назначаю полной баронессой замка со всеми правами и обязанностями мою внучку Маэрим, — он снимает золотую бляху на цепи и надевает ей на шею, — владетельствуй и храни честь рода Бирейнов. Дом и Башню Мага я передаю старшему магу замка Кеесу и назначаю его коннетаблем, — Теодорих потягивает мне изрезанную узорами палку. Приходится встать, подойти и с поклоном взять её. Она на удивление горячая. Через несколько дней я освобожу Дом Сеньора и переберусь в жилище при храме. А ты, Кеес, займи башню Мага сегодня.

— Какие будут распоряжения, госпожа баронесса, — лёгкий поклон только головой. Мне хочется подчеркнуть, что формальная власть в замке принадлежит ей, но только формальная.

— Распоряжений не будет, но я хочу обсудить несколько вопросов, — возникшая ситуация её полностью устраивает. Есть маг Кеес, который будет вести войну и защищать замок и есть баронесса Маэрим, в распоряжении которой всё хозяйство владения.

— Тогда не будем более утруждать господина барона и перейдём ко мне, чтобы уточнить мелкие детали, — я достаю рамку, и мы выходим в коридор.

Там не спеша навожу её на комнату с картами, фиксирую окна и даю команду переходить. Сам прохожу последним, проверяя — прошли только свои. В этой комнате всё занято картами и мы устраиваемся в небольшом холле, где Тиум с добровольными помощниками достают бокалы и вино. Поздравляем баронессу Маэрим и дожидаемся Вадима и Юрека, водрузившими под руководством Тиума рельефную плиту-карту нашей байлу, или герцогства Арен-тии-Сигин. Все смотрят на меня — пора переходить к делу, но я рассматриваю область на северо-западе, включающую Бирейнон. Эта часть байлу имеет удобные для защиты границы и производит впечатление целостного района. При прикосновении указки она вдруг засветилась.

— Графство Сокейн, — поясняет Тиум, — то, что надо для начала.

Напоминаю, война объявлена обеими сторонами — мной и бейлифом, и прошу Маэрим доложить о наших ресурсах. Они приличные — замок может прокормиться сам и прокормить батальон бойцов до весны. Но мяса и рыбы мало, следует наведаться в дальние сёла. Очистив дороги от разбойников, часть продуктов получим из ближних деревень, где имеются немалые запасы. Также хватает одежды, постельного белья и мест в казармах. В конюшнях двести лошадей, от кавалерийских скакунов до тяжеловозов. Есть проблемы с фуражом, но они разрешимы.

А вот с холодным оружием и доспехами дело обстоит намного хуже. Только гарнизон замка — шестьдесят человек, обеспечен ими. Кузнецы во владении есть, но они не могут изготовить оружие, а вместо кольчуг куют пластины, нашиваемые на кожаные куртки. Это не годится, но хорошие оружейники есть только в срединном домене, блокированном бейлифами, и в крупных городах. А они приняли запрет на продажу оружия — его можно обойти, но с затратами и не быстро. Отдельные оружейники могут попасться и в малых городах, но их заведомо недостаточно, да и отношения с этими городами разорваны. Самое неприятное — нам нечего предложить на продажу. Еду, ткани и кожу горожане с удовольствием приобретут, но бейлифы разрушили денежное обращение, а цепочки натурального обмена получаются длинными и долгими. Для себя решаю при первой же возможности смотаться в ближайшие два городка и своими глазами увидеть, что там твориться. Удивительно, но только Куини в них бывал, причём последний раз это — десять лет назад. Напоминаю Маэрим, что в замке пока находится сеньор Ноорен, которого следует расспросить.

Огнестрельного оружия имеется свыше сотни стволов — пулемётов, автоматов и снайперских винтовок. Причём все они калибра 7,62 мм и выше, а не мелкашки, годные лишь для расстрела безоружных демонстрантов. Ещё есть несколько гранатомётов и пистолетов, которые здесь почти бесполезны. Боеприпасов на первое время достаточно, но их всегда не хватает. К сожалению, нет серьёзных стволов — крупнокалиберных пулемётов, миномётов и хотя бы нескольких пушек.

— Нужно купить оружие у гномов, — заявляет Миле, — оно пробьёт и магическую защиту.

— А где живут гномы? — мне любопытно.

— В соседнем Мире, — отвечает Тиум, — переход туда расположен не очень далеко от нас в диких землях, западнее той дороги, что мы рассматривали. Дикие земли мы уже обсуждали, а вот что творится за переходом? Похоже, там главная опасность.

— Если съездить к гномам, то большая часть проблем будет решена. Им наверняка нужны зерно, мясо и рыба, сахар. А они продадут оружие, кольчуги, драгоценные камни и металлы. И цены можно заложить высокие — вряд ли после Наймиера с ними кто-нибудь торговал, — Маэрим с удовольствием демонстрирует свои знания.

— Было после Наймиера два похода, — уточняет Тиум, — но уж больно много оказалось жертв, купцы решили, что результат себя не оправдывает.

— А кто ходил?

— Столичные купцы, один из них потерял всех своих сыновей и сошёл с ума.

— Подведём итоги, — любое обсуждение надо вовремя заканчивать, — продовольствия, тканей и кожи у нас достаточно и проблем с этим не ожидается. Только надо тебе, Маэрим, проверить по каждой позиции, селёдка баранину не заменит. Далее, надо установить контакты с городами. Тиум, попытайся для начала разговорить Ноорена, возможно, какие-нибудь зацепки и появятся. Дмитрий, нам с тобой надо продумать экспедицию к гномам, и определить, сколько и чего нужно. А теперь слово Дмитрию — как нам реорганизовать нашу армию.

Дмитрий предлагает относительно типовую по меркам Земли структуру. Так как хороших клинков и кольчуг явно недостаточно, и мечники плохо обучены, то он взял соотношение один стрелок — один мечник. Ведь одно дело защищать стены и совсем другое атаковать! Первоначально он рассчитывал на лучшее вооружение и обученность мечников, поэтому предполагал поставить двоих к одному автоматчику. Но они умеют только обороняться, поэтому приходится основную ставку делать на стрелков. Используя воинов Куини, он собирается восстановить численность гарнизона замка и сформировать мобильную роту, пока на лошадях.

Далее спрашиваю Рефеса — как набрать бойцов из лесных братьев, оказывается — надо просто походить по дорогам, вычищая разбойников. Люди, оказавшиеся в лесу из-за бейлифа, сами попросятся в войско. Я смотрю на своих офицеров — безусловно, звёзд с неба они не хватают и стратегические вопросы решать придётся мне. Но воины компетентные для своего уровня и упорные — чётко поставленную задачу они выполнят. Для начала поручаю Дмитрию, Куини и Миле срочно сформировать мобильный взвод, добавив отделение конной разведки. За завтрашний день они должны его собрать, а послезавтра планирую провести рейд по дорогам. Вадим должен тренировать остальных, в первую очередь выбрать и проверить будущих стрелков. На этом обсуждение объявляю закрытым и военным предлагаю заняться указанными делами. Остаёмся только мы с Тиумом, Маэрим уходит со всеми. Хочу тихо посидеть и отдохнуть, прошедший день был долгим и нервным. Тиум меня понимает и не трогает.

Сидим мы так долго и лишь когда я начал рассматривать карту, он спрашивает:

— Почему ты не похвастался головой Терейона?

— Маэрим пришлось бы выполнить своё обещание мне, а я устал и хочу отдохнуть.

— Но это бы вдохновило остальных!

— Им предстоит нудная работа по сколачиванию войска и тренировке солдат, вдохновение же только помешает. Я жалею, что показал её Миле, что знают трое — известно всем.

— И он, и я будем молчать. Но вскоре станет известно, что Терейон был зарезан.

— Тогда и скажу. Но к тому времени Фанах может сцепиться с Сааном.

— Не надейся, наш бейлиф — хитрый и осторожный мерзавец. А с другой стороны, он попробует что-нибудь предпринять для своей защиты от магов этого городка, а это им может не понравиться. И хватит обдумывать дела, ты устал — иди ложись спать, всё остальное завтра.

Тиум прав, незачем бодрствовать две ночи подряд.

Тиум

Кеес уходит, а мне становится страшно — я боюсь за него как за сына. Да, он всё продумал и сейчас у него есть единственный шанс убить Терейона. Но шанс крохотный, а главное — он должен сделать всё точно и быстро. Малейшая ошибка или промедление, и ему останется только бежать, что вряд ли удастся. Амулет связи он оставил в комнате, и я накладываю на него простенькое заклинание — когда кто-нибудь появится, то он подаст сигнал. Кто-нибудь — это только Кеес, мы с Жаин будем ждать его наверху, а никто другой в его покои войти не сможет. Интересно, где он научился ставить такие мощные защиты — четвёртый уровень и закрывают от всего. Но личная защита у него намного слабее. Поднимаюсь к себе, где меня начинает успокаивать Жаин — это замечательно, что девочка так в нём уверена. Впрочем, за тридцать лет можно научиться разбираться в людях, из неё бы вышла замечательная сеньора замка, но я опять фантазирую. Беру талисман, через который могу наблюдать за ним и откладываю его в сторону — следить не буду, бейлиф может заметить мою слежку. А единственный шанс у Кееса — незаметно подкрасться и внезапно напасть. Жаин пытается меня отвлечь, я же постоянно возвращаюсь мыслью к нему. Но вот тренькает амулет — он вернулся.

Звоню, а он в ответ шутит — значит, всё закончилось благополучно. Спускаемся вместе с внучкой — он опять сильно устал, но рад своему успеху. Я тоже доволен — Терейон был намного умнее и коварнее бейлифа и остальных его помощников. Он обязательно придумал бы какую-нибудь опасную гадость, но он мёртв, а заменить его Фанаху некем. Ведь Кеес забрал камень — не понимаю, как это у него получается. Фанаху придётся теперь управлять этой областью самому, либо просить одного из старших помощников у Маарани. Но управитель из него никакой, а старшего помощника к нему южный бейлиф вряд ли отпустит. Ещё можно назначить толкового младшего помощника, но у Фанаха только отморозки, неспособные управлять собой. Размышляя так, достаю из шкафа в оружейной комнате специальную чашу, а Кеес устанавливает в неё голову Терейона. Мальчик сумел уничтожить самого опасного из своих врагов — остальные теперь призадумаются. А тем временем он достаёт скальпы нага и тварей. О "чёрной смерти" я уже слышал, а вот когда он убил среднюю кисею и этого змея, не представляю. Но он слишком устал, чтобы его расспрашивать, поэтому кладу скальпы в кармашки на специальном ковре. Надо будет показать их Жаин, а она уж выяснит у него все подробности. Или не все — молчать он умеет.

Кстати, а почему она не пошла с нами? Надо спросить у неё. Кеесу следует отдохнуть, лучше всего поспать. Но он хочет вернуться к Миле и отвести войска в Бирейнон. Не способен он бросить дело на половине и на этом может погореть. А пока мы идём смотреть карты нашего сеймена — его интересуют ямы возрождения, впрочем, я тоже о них постоянно думаю. Забавно, столько лет я и другие маги решали, как прорваться туда. Но все наши идеи сводились к сбору десятка магов четвёртого-шестого уровня, нескольких сотен бойцов и прорыву с боем. Такой отряд собрать нереально и он не гарантирует успех — против него могут выставить не меньше. Кеес же сразу предложил реальный план, как быстро прорваться малыми силами. А затем уйти, прежде чем противник соберёт достаточное войско. Пожалуй, я понял его козырной финт — ударить раньше и быстрее, чем враг подготовится к этому.

Вот и сегодня он успел убить Терейона, а иначе завтра Фанах призвал бы своего второго помощника — Аниора, кучу младших помощников, а то и Маарани. И большой вопрос — позволили бы они увести войско в Бирейнон? И даже если бы это Кеесу удалось, то замок Миле они обязательно захватили бы. А теперь Фанах удерёт к себе в Дом бейлифа, забыв о замке Миле, не говоря о Бирейноне. Далее мы обсудили перспективы войны с бейлифами — и они неплохие. Сто лет назад у тех были сильные отряды с магами, возглавляемые помощниками-воителями. Да и сами бейлифы побеждали не только за счёт своих камней. А сейчас это ушло, но я опять забегаю вперёд. Кеес чётко формулирует необходимое для грядущей войны — в отличие от меня он не витает в облаках, а конкретен в своих проектах. Возвращаюсь домой и спрашиваю Жаин — почему она ушла. А она объясняет — он опять вымотан, но сегодня ему ещё предстоит телепортироваться к Миле и оттуда возвращаться в Бирейнон. И сейчас она ему будет только в тягость, а вот когда он вернётся, то она его с радостью отмассирует и уложит в постельку.

Теперь я не так волнуюсь, ожидая его возвращения — Терейон мёртв, бейлиф будет спать долго, Кеес же поторопит своих солдат и вовремя вернётся. Поэтому развлекаюсь, просматривая "козлиную эпопею", Жаин она почему-то не восхитила — забавно, но не более того. Наверное, вспомнила мои же слова — "Хитростями и ловушками магические схватки не выигрываются — только Силой!" Но впечатление она произведёт на многих, даже на старого барона.

Как я и предполагал, войско вернулось к обеду. Только ушло сорок семь бойцов, а пришло свыше ста пятидесяти. И ещё несколько сот крестьян. Маэрим знала об их приходе и несколько часов бегала по замку — готовила им жилище и одежду. Хозяйка она замечательная — голым и босым у неё никто не окажется, да и накормить всех сумеет. Но и работу стребует — бездельничать никому не позволит. А мы собрались у Кееса посмотреть следующий спектакль — "Бейлиф и открытая комната". И опять наш маг выделил главное — Фанах считает убийцей другого. Я объясняю, что это ненадолго, но он сам это прекрасно понимает и рассчитывает только на выигрыш времени. А на совещании у барона излагает чёткий план действий. Теодорих давно уже хотел уйти на покой, но Маэрим не умеет воительствовать. А теперь он разделил власть между ними. Кееса не интересует баронство — он нацелился на графство Сокейн. Оно дольше всех сопротивлялось бейлифам в нашем сеймене и теперь, похоже, первым освободится от их власти. И Маэрим, видя его интерес, сразу успокаивается. Она опасалась Кееса — барона Бирейнона, но её устраивает Кеес — граф Сокейна.

Все расходятся, и мы остаёмся вдвоём. Сначала молчим, а затем он снова начинает выяснять разные детали из жизни сеймена. Приходится его остановить и отправить спать.

Туниус

С парой воинов скачу навстречу Фанаху и радуюсь жизни. Ещё прошлый бейлиф отобрал в байле всё оружие, изготовленное гномами, а главное — арбалеты и болты к ним. А то бы пальнул кто-нибудь из-за деревьев и поминай, как звали. Впрочем, у моей тётки — Эс-Тевии две таких игрушки с болтами сохранились, но она ими не пользуется, а держит на чёрный день. Наверняка они хранятся у некоторых атаманов, баронов и сеньоров, несмотря на указ. А в нём сказано, что за хранение такого оружия должны быть казнены хранящий, его начальники и все их родственники. А за добровольную сдачу назначена приличная сумма. Поначалу многие или испугались, или захотели получить деньги — в подвале Дома бейлифа хранится его немало. А вот Фанаху ни одного клинка не принесли — то ли закончилось, то ли знают его скупость и не верят, что он заплатит. Увидев вдалеке дружину бейлифа, я придерживаю лошадей и прекращаю крамольные мысли — читать он их не может, но лучше не рисковать.

Подъезжаю шагом к бейлифу и пересказываю ему всё произошедшее и новый план Терейона. Проще и короче было бы доложить, но Фанах не терпит воинского жаргона. Он велит мне ехать рядом, а сам обдумывает сказанное. Надо отдать ему должное — голова его работает, хотя сам он серьёзно болен. Наверняка — это расплата за убийство своего предшественника. Опускаю голову к холке лошади — по лицам он читать умеет. После долгого раздумья, он велит:

— Утром с рассветом возьмёшь четырёх бойцов и поедешь к полю возле замка. Там на краю леса выберешь удобное место для наблюдения, где сам и засядешь. Оденься только потеплее — будет холодно. Возможно, Кеес побьёт Кениона и Муур-Хуказа. Ты не должен вмешиваться, а только проследить, что тот будет делать с младшим камнем. Увидев, вернёшься и расскажешь мне, а самому предпринимать какие-либо действия я запрещаю. Всё понял?

Я послушно повторяю всё им сказанное — он это любит. А про себя отмечаю, что смерть его любимца Мейона Фанаха не волнует. Для него важно — куда подевался младший камень? Машинально касаюсь рукой своего и получаю укол — не любят нас эти камни, ох, не любят. А подчиняться вынуждены. В своё время после ухода Наймиера один из бейлифов придумал для них наказание. Для этого надо отколоть маленький кусочек, на наковальне раздробить его в пыль, а затем сжечь её в кузнечном горне. Гибель своей части они чувствуют и покоряются, но мечтают о смерти своих владельцев. Эмоции своего камня я ощущаю прекрасно, поэтому и обращаюсь к нему редко — не доверяю.

С этими раздумьями я не заметил, как мы доехали. Вокруг уже стемнело и Фанах вознегодовал — почему Терейон не встречает его в воротах, ведущих во двор терема, как положено. Но подошедший капитан дружины третьего помощника объяснил, что Кеес уже уничтожил засаду, включая Кениона и Муур-Хуказа, а его господин поспешил на поле боя, разобраться, как это произошло. И нарвался на ловушку, а теперь тяжелораненый лежит в своих покоях. Тут я увидел, как бейлиф испугался и поспешил к Терейону — у Фанаха постоянно болят ноги и его поддерживают два солдата. Но в башне терема лестницы узкие и ему пришлось самому карабкаться на второй высокий этаж. Сам он всегда останавливается здесь в основном доме на первом этаже. Отдышавшись в коридоре, бейлиф заходит в комнату и первым делом осматривает раны. Они серьёзные, но не смертельные — и нанесены гранатой, а не магией. Мы все сразу успокаиваемся — значит, у Кееса нет в распоряжении убойных заклинаний. А от гранаты надо ставить плотную защиту до земли. Осматривает бейлиф и раны целителя, а затем зовёт своего лекаря и велит тому заняться Терейоном. А целитель, мол, если подохнет, то туда ему и дорога.

Затем Фанах внимательно оглядывает комнату. Защита на окне взломана, вернее — оно вышиблено вместе с рамой, и при нас работники притащили и вставляют новое окно. Около кровати раненого валяются ветки с ядовитыми ягодами — зачем их бросили, непонятно. Эти ягоды опасны, если их съесть, а так утром будет немного болеть голова и не более того. Разумеется, ветки выбрасываем в окно, а пол приказываем вымыть. Затем Фанах требует от своего камня поставить защиту на стены и окна комнаты, а также на пол и потолок. Когда работаешь с камнем, ему надо обязательно давать подробные и чёткие указания. Иначе он непременно сделает что-нибудь не так. После Фанах предлагает Терейону оставить в комнате охрану, но он отказывается и заявляет, что его люди караулят за дверью, а её он запрёт. Само собой разумеется — многие охранники нас не любят и при случае воткнут нож в горло. Поэтому и воинов в дружинах бейлифа и старших помощников немного, да и тем не до конца доверяют.

Мы выходим из комнаты с ранеными, захлопываем дверь и слышим скрежет засова, бейлиф накладывает на замочную скважину заклинание и снаружи нельзя будет открыть ключом. Снять это заклинание несложно, но тогда Терейон наверняка проснётся. Около двери сидят четверо охранников — воины третьего помощника, а мы проходим в соседнюю комнату. Фанаха дорога сильно утомила, но он сначала раздаёт всем распоряжения — Терейон надолго вышел из строя, Кенион и Муур-Хуказ убиты, а чего ждать от Кееса, мы не знаем. А он рядом, в замке Ресейнон. Прежде всего бейлиф вызывает трёх младших помощников с сигнализатором о строящихся порталах. Им вручает Перехватчик порталов и отсылает в комнату наверху с приказом перехватывать все — а нам поясняет, что Кеес может телепортироваться в Бирейнон. Затем вызывает капитана дружины Терейона и велит тому собрать всех мужиков деревни, разбить их на тройки, приставить к каждой солдата и прочесать прилегающий лес. А когда тот говорит, что него нет столько солдат, то разрешает взять недостающих из его дружины. Затем говорит — кто-то был в комнате незадолго до возвращения Терейона и вряд ли далеко ушёл. Далее вызывает своего капитана и велит ему организовать охрану всех комнат внутри терема и двора снаружи. Понятно, что солдатам придётся дежурить до утра без смены, но Фанах считает — наша безопасность того стоит.

Я рискую спросить его и к своему удивлению получаю ответ. Оказывается, бейлиф учитывает возможность, что этой ночью кто-то попытается убить его помощника. А Кеес может попытаться напасть на нас и сжечь дом, но он подготовит сейчас на оба эти случая ловушки. Фанах садится в кресло, запрещает его трогать и начинает колдовать. Я вижу, что он применяет заклинания вызова тварей, но каких именно, определить не могу. Это продолжается довольно долго, сначала его камень прорисовывает заклинание, а затем он сам тщательно и осторожно его выверяет. Наконец эта работа закончена, бейлиф садится на единственную в комнате кровать, а нам предлагает поужинать и подремать в креслах. Но тут с грохотом в комнату влетает один из младших помощников сверху, что-то там произошло, но он не в состоянии нам внятно объяснить, что же именно. Фанах велит нам оставаться и заказать ужин, а сам, кряхтя, ползёт с прибежавшим наверх. Возвращается он не скоро — мы уже успели поужинать. И рассказывает, криво улыбаясь, что эти козлы наверху перехватили портал с козлом. Кто-то над ними зло подшутил. Поэтому он прогнал их вниз охранять дверь в комнату Терейона, а нам поручает следить за строящимися порталами и записывать всё в журнал. Для этого он принёс нам Сигнализатор, который ставит на стол. Затем уходит в свои покои — спать без охраны он опасается — ведь на ночь принимает снотворное и спит до полудня, а нередко дольше. Я вижу — произошло нечто чрезвычайное, но выяснить что именно — не у кого. Мы бросаем жребий, и мне по закону подлости выпадает третья утренняя смена — то есть утро и день. А когда Фанах встанет, то начнёт метать громы и молнии, поэтому устаиваюсь поудобнее в кресле и засыпаю.

Меня будит малопонятный шум за дверью. В комнате душно и чувствуется неприятный запах, мой же напарник спит, положив морду на стол. Прежде всего, беру журнал и смотрю на часы — я проснулся всего на час позже положенного времени. Но его записи — "Смену сдал", в журнале нет, он уснул раньше. Поэтому вписываю вплотную к предыдущей строчке — "Смену принял" и указываю положенное время. Теперь Фанах ему врежет, когда встанет, может быть даже отберёт камень. Мы, младшие помощники — тот ещё гадюшник, среди нас нет ни одной пары друзей. Просмотрев журнал, вижу два сигнала о порталах на северо-востоке. Это, скорее всего, Аниор — второй помощник, куда-то прыгнул и вернулся. Далее идёт запись об очень коротком двойном сигнале до рассвета — это явно быстрый портал. Далее идёт моя запись. Открываю окно — в комнате уже нечем дышать и приоткрываю наружную дверь на щёлочку. Из обрывков разговора слышу, что прошедшей ночью кто-то отрубил головы Терейону и лекарю, а затем забрал у них камни и ушёл. По-видимому, убийца пришёл быстрым порталом, а его уход мой напарник проспал. Но тогда убийца ушёл недавно и моё счастье, что он не заглянул в нашу комнату. Закрываю дверь и сажусь. Мне страшно. Не то, чтобы я так уж дорожил своей никчёмной жизнью, но помирать не хочется. Да и пользу своим родственникам приношу немалую. Их поместья почти не трогают — дань берут, но не грабят.

Помощники без камней и солдаты совещаются, а затем решают удрать. И правильно, я на их месте сделал бы то же самое — мы все дорожим своими шкурами, а их Фанах точно обдерёт. В открытое окно слышу как запирают нижнюю дверь, а затем топот копыт. Вдруг приходит мысль — бейлиф лишился пяти младших камней и одного старшего, но это не моё дело — всяк сверчок знай свой шесток. Мне поручено следить за Сигнализатором, а остальное меня не касается, и что происходило за дверью — не знаю, не прислушивался. С этими мыслями пересаживаюсь поближе к открытому окну, кладу рядом журнал и ставлю напротив Сигнализатор. С грустью осматриваю тарелки — вчера мы всё сожрали, только в одном из кувшинов осталось немного напитка. Наливаю его себе и настраиваюсь на дежурство — в журнале должна быть моя ежечасная отметка, а остальное не важно. Моя смена заканчивается, я пишу — "Смену сдал", проставляю время и бужу своего напарника. Он с гадливостью смотрит на спящего младшего помощника и с тоскою на пустые тарелки. Мы ничего друг другу не говорим — всё, что надо записано в журнале. А я ложусь на освободившуюся кровать и засыпаю.

Дежурный меня будит в положенное время — в этот раз он не заснул. И от "великого" ума сообщает, что Терейон убит, а его охрана сбежала. Тогда я предлагаю ему пойти к бейлифу и доложить. Он пугается и начинает вопить — "А почему я?". Тогда беру журнал и показываю ему отсутствующие отметки в его дежурстве. Затем переворачиваю журнал и открываю задний лист обложки. Там запись — "имела место попытка удалить страницу" и указано время его последнего дежурства. А потом говорю ему:

— Убийство произошло в твоё дежурство, не знаю, в последнее или предпоследнее. Так что иди и докладывай, а я принял дежурство и не имею права отойти от Сигнализатора.

Усаживаюсь на своё место и делаю запись в журнал. Он на подгибающихся ногах уходит, но вскоре возвращается:

— Нижняя дверь заперта, а где ключ, не знаю.

— Тогда звони капитану, — с мрачным видом я пододвигаю ему амулет связи.

На самом деле мне смешно. Этот дурачок не догадывается, насколько он влип — я бы прогрыз дверь, взял на конюшне лошадь и удрал. А камень оставил бы на конюшне — по нему бейлиф быстро разыщет беглеца и либо вернёт, либо прикажет камню сжечь носителя.

Но он послушно звонит капитану и будит его. У меня прекрасная позиция — смотрю на происходящее со стороны. Наконец, до капитана доходит, что произошло невозможное — убит старший помощник, а трое младших сбежали! Он немедленно посылает людей выломать дверь и устанавливает кордоны на всех калитках. Понятно — от них толку никакого, но если их не будет, он получит разнос. Далее самое сложное — надо разбудить бейлифа, а будить его опасно — можно получить смертельным заклятием. Но не проходит двух часов, как Фанах соизволит встать, я же невозмутимо продолжаю записывать редкие сигналы о порталах. Бейлифа сначала умоют и оденут, затем накормят, потом дадут тонизирующего и успокоительного, и лишь после этого сообщат о случившемся. К этому времени солдаты выламывают дверь и грохот прекращается. Мой напарник — не дурачок, а другой — звонит на кухню, и оттуда присылают бабу с обедом на двоих. А болвану говорит, что незачем переводить еду — покойникам кушать не требуется. Тот садится в угол и ревёт — но мы подобное столько раз видели, что не обращаем внимания и спокойно едим. И Фанах, и предыдущий бейлиф много раз устраивали массовые казни. И я уже привык — стоит толпа мужиков, которых вешают, рубят головы и сажают на колья — неподалёку ревут бабы и дети, а нам — младшим помощникам, приносят еду. И надо как ни в чём ни бывало кушать — иначе отнимут камень, такое случалось не раз. А слёзы этой гниды только добавляют аппетит — Фанаху потребуется козёл отпущения и вот он тёпленький. А настоящего козла мы подкармливаем — незачем скотинке голодать.

Солдаты, выломавшие нижнюю дверь, поднимаются и заглядывают к нам. Из коридора, а именно из комнаты Терейона, тянет жуткой вонью — но мы уже поели, а дурачка выворачивает. Благо, блевать ему нечем. Они спрашивают, что им делать, мы отвечаем — ждать бейлифа. Тогда солдаты уходят на улицу, оставив дверь в нашу комнату открытой настежь. У нас принято гадить всем и каждому и жаловаться выше бесполезно. Похоже, кто-то смелый сообщил Фанаху об убийстве Терейона и тот спешит сюда через двор, а мы выталкиваем дурачка в коридор и закрываем дверь — теперь надо пережить ураган. Попавшего под горячую руку он может и убить, зато потом наказывать не будет. Фанах с трудом поднимается на второй этаж и начинает командовать в коридоре — мы немедленно предстаём под его светлые очи. Выслушиваем его ругань и на вопрос: — "А куда подевался третий?", мой напарник невинно отвечает, что тот проспал своё дежурство, а затем куда-то сбежал. Я подаю ему журнал, который бейлиф внимательно просматривает — он явно заметил что-то, пропущенное нами. Слуги, наконец, залили камин, и тот перестал чадить. Фанах приказывает открыть в комнате окна, но как не объясняет — один слуга догадывается закрыть лицо мокрой тряпкой, но этого недостаточно. А бейлиф слушает свой камень, а затем подзывает подошедшего капитана. Тому он велит привести сверху младшего помощника, а сам снова начинает кричать на слуг. В конце концов, он догадывается наложить на мокрые тряпки защиту от дыма и окна открывают. Мне, да и многим, это было ясно с самого начала, но никто с советом к бейлифу не полез — дураков нет.

Комната немного проветрилась и Фанах идёт к постели Терейона, я за ним, а мой напарник догадывается схватить тазик и приказать солдату принести со двора воды. Понятно, бейлифу после понадобится сполоснуть руки. Мы, младшие помощники, мало что можем и умеем — зато в искусстве лизать начальственную задницу нам нет равных. За это бейлифы нас и ценят, и в этом мы постоянно соревнуемся. Но сегодня Фанаху не до того — впервые в нашем сеймене убит старший помощник и камень его не защитил. И хотя нам всем страшно — он, несмотря на охвативший его ужас, внимательно осматривает тело своего помощника и ощупывает срез. Так же внимательно осматривает и ощупывает срез у целителя, чья голова валяется неподалёку. Затем надолго задумывается и механически полощет пальцы. Мой коллега встал на колено, подхватил тазик одной рукой снизу, а другой придерживает его сбоку, изображая древнюю статую. Но всё напрасно — бейлиф задумался о своём и его в упор не замечает. Не могу понять моего отношения к Фанаху — иногда я его ненавижу, а нередко, как вот сейчас — восхищаюсь. Он испуган, я чувствую вонь его пота, но лицо и движения абсолютно спокойные.

И к третьему младшему помощнику, проспавшему дежурство, он подходит ровным шагом и тихим голосом велит тому вернуть камень. Капитан с двумя воинами его привёл, но оставил в коридоре, а тот и не попытался удрать или спрятаться. Бейлиф осторожно берёт за краешек пластину, к которой прикреплён камень и опускает её в специальный мешочек, покрытый изнутри особым серебром. Иногда камни начинают бунтовать и могут даже убить своего владельца, если тот подставится. Разобравшись с камнем, Фанах даёт дурачку оплеуху, от которой тот отлетает к стене и воет от боли. Физически бейлиф слаб, но он вкачал в руку прану и выбросил её при касании — это больнее, чем раскалённым железом. Затем приказывает капитану заковать дурачка и кинуть в телегу — понятно, Фанах спешит и откладывает казнь. Но он ещё раз осматривает комнату и даже заглядывает в камин. А затем делится с нами своими соображениями и утверждает, что убийца — маг Саан'авиус. Мне он велит мчаться к бейлифу Маарани, но я чувствую — будут ещё и другие указания. А Фанах вдруг велит вывести козла на улицу и поднимается с нами на третий этаж. Не понимаю, откуда такая сентиментальность.

Зачем-то бейлиф заходит в комнату наверху и осматривает её. Мы, как приклеенные, следуем за ним. Если ему захочется побыть одному или поторопить меня, то он наорёт. Но это не страшно — хуже, если он вдруг начнёт ласково выяснять — а куда подевался этот Туниус. Ему тут же наговорят такого, что можно лишиться головы. Я согласен с его доводами, но чувствую, что убийца — Кеес, и рискую высказать своё предположение. Фанах убедительно доказывает, что этого не может быть, но уговаривает он самого себя. Затем приказывает всем собираться и идёт со мной на конюшню. По пути прогоняет с каким-то поручением другого младшего помощника и пробует через свой камень найти сбежавших. Но тот обнаружить младшие камни не может, и это ещё больше пугает Фанаха. Уже в конюшне его прорывает:

— Я надеюсь, что это не Кеес, иначе нам конец. Ты сам сказал, что он слабый маг и чудом победил Каэна?!

Я говорил немного другое, но спорить с бейлифом не хочу, тем более что его понесло на откровения. А Фанах продолжает:

— Если убийца Кеес, то либо он Ферейл, либо — убийца магов. Если первое, то наши камни не будут действовать против него. Недаром, когда бейлифы решили захватить власть, то сначала они уничтожили всех Ферейлов. И только потом принялись за властителей. А убийцы магов — это древняя школа, возрождённая Наймиером. Мы надеялись, что все они ушли с ним в последний поход, но кто-то мог и остаться. А квалифицированный убийца магов способен справиться с магистром высшего круга и преодолеть защиту камня. И даже ученик этой школы опасен. Поэтому надеюсь, что это отомстил Терейону Саан — мне спокойнее так думать.

Фанах в упор смотрит на меня, он явно сказал лишнее, но других младших помощников у него под рукой нет. А я склоняю голову и говорю:

— Благодарю за доверие, мой бейлиф, — слава Богу, у меня нашлись нужные слова.

— Ты поскачешь сейчас к Аниору и скажешь ему, что я с дружиной ухожу по северной дороге. Он должен сначала телепортировать тебя к Маарани, а затем поспешить ко мне. Юго-западному бейлифу расскажешь всё, включая свои домыслы, и передашь просьбу встретиться со мной. И обязательно скажи, что маги нашли способ экранировать захваченные камни.

Мой конь за ночь отдохнул, а пока бейлиф говорил, я его заседлал. Беру повод запасного коня и выезжаю во двор, где капитан дружины уже собрал всех воинов. Приказываю четвёрке ехать со мной, и мы уезжаем по северо-восточной дороге. Они дисциплинированные и вопросов не задают, хотя слышали, что меня направили к Маарани на юг. Но слишком любопытного я обязан убить и это они тоже знают.

Глава 8. Учусь магии и жизни

Кеес

Воскресенье — среда

Утром просыпаюсь свежим и полным сил, хотя ещё темно. Всё-таки Мир, насыщенный энергией, позволяет быстрее восстановиться. На Земле после таких приключений провалялся бы до полудня и только послезавтра вошёл в норму. А здесь прямо сейчас лёгкая разминка, затем пробежка по замку — за стены не выбегаю, перед рассветом и во дворе пусто. После пробежки интенсивная разминка, а в завершение душ. Раньше на Земле у меня никогда не было желания заниматься физкультурой, лишь став магом, понял — здоровому духу необходимо здоровое тело. И его надо постоянно тренировать — только тогда оно выдержит магические действия. И нужны не накачанные мышцы, а гибкость и выносливость — поэтому при любом цейтноте стараюсь находить время на физическое совершенствование. Далее сегодня — магия.

Начинаю с медитации — они бывают внешними и внутренними. Первые — это погружение в окружающий мир и растворение в нём. Выход из неё у меня происходит естественно. Сложнее с внутренней — меня необходимо выводить из этого состояния. На Земле через заданное время компьютер включал музыку с нарастающей громкостью, а здесь для этого есть Тиум. Заказываю завтрак и связываюсь с ним — он тоже ранняя птаха, после мы прикидываем, чем займёмся. Медитация, определение моего уровня, определение основной стихии, теория и освоение новых заклинаний — программа насыщенная.

Сегодня я намерен проделать внутреннюю медитацию. Для неё недостаточно скользить по поверхности своего "Я" — мысли приходят и уходят, не задерживаясь. Необходимо погрузиться вглубь, достичь облака клубящейся Тьмы и нырнуть в неё. Это опасно — можно не вынырнуть. Раньше я почти сразу возвращался и лишь недавно рискнул немного там задержаться. Найти Тьму в себе сложно только в первый раз, а вот нырок вглубь затруднителен. При плавном погружении тебя выталкивает — я сделал резкий рывок вглубь, на меня выплеснулся яркий свет и сознание отключилось. Тиум быстро привёл меня в чувство — риск оказался не напрасен, что-то ушло, а что-то я приобрёл. Ушедшее мне не нужно, скорее мешало. Приобрёл же большую цельность, но это сложно объяснить. Кто сам испытал — тот знает, а кто не пробовал — не поймёт. Это упражнение опасно, но через какое-то время попробую ещё раз и ещё, пока не достигну неописуемого. Подобные тренировки, как и вообще занятия магией, рискованны — но, кто не рискует, тот не пьёт шампанскоё.

Для серьёзных магических тренировок рядом с Домом Мага есть специальная площадка, которая со всех сторон закрыта другими домами, а их стены, выходящие на неё, без окон. С трёх сторон от стен отходят навесы, по бокам площадки расставлены скамейки. У одного торца лежат маты и различные приспособления, а у другого к стене прикреплён огромный деревянный щит. Тиум посоветовал мне захватить хламиду — после длительных магических занятий внутренний разогрев быстро сменяется ознобом.

Для определения уровня выполняю простейшие боевые заклинаний, а затем — более сложные. С первыми проблем нет, а вот заклятия второго уровня я делаю неверно. Уровни отличаются не силой, хотя она возрастает, а качеством. На втором маг может выбросить сразу пучок стрел или файерболов, либо одно, меняющееся в полёте. Пучок у меня неправильный, а о смене состояния узнаю только сейчас. Тиум удивлён и для начала показывает мне правильное положение рук и тела — внутренние каналы не должны блокироваться. Это же требовали и мои предыдущие учителя, но я не понимал — зачем. Удивительно, вскоре у меня изменяющиеся в полёте заклинания получаются — сказались предшествующие тренировки. Сначала вода из ручья в углу площадки превратилась в ледяное копье, потом пыль сгустилась до твёрдости камня и, наконец, кучка огоньков слилась в один файербол.

Создавать множественные объекты оказалось ещё проще — надо только пускать их из середины ладони. Я делал иначе — моя пятёрка формировалась на кончиках пальцев. Это оригинально, но разряд из ладони мощнее и позволяет атаковать чаще. Пробую — слабенькая сосулька ударяет в висящий на противоположной стене щит и осыпается, не оставив на нём следа.

— Не спеши, — указывает Тиум, — накопи энергию и стреляй.

Ещё дважды у меня вылетают сосульки не больше первой. Выслушав очередную тираду учителя, я не только накачиваю в ладонь энергию, но и концентрирую её, заранее придав будущей стреле форму. Из ладони вырывается пучок энергии и уже в полете превращается в небольшое ледяное копьё. Оно с гулом набирает скорость и почти наполовину вонзается в щит.

— Можешь, если захочешь, — комментирует мой успех Тиум, — а теперь выпусти одновременно несколько стрел.

Я опять сосредотачиваюсь, набираю в ладонь энергию и выстраиваю её восьмиугольником, затем жду — и когда ладонь начинает гореть от переполнившей её энергии — стреляю. Две четвёрки ледяных стрел с крохотной задержкой бьют в щит, образуя четырёхлучевую звезду. Следом за ними летят файерболы туда же, что и стрелы. В голове у меня вдруг срабатывает, как строить клинки и восемь призрачных кинжалов вонзаются в щит в тех же точках и исчезают, оставив в местах попадания глубокие прорези. Тиум требует теперь выстрелить предельным числом стрел, клинков и файерболов. Мне удаётся выпустить с правой ладони восемь ледяных стрел, а с левой только шесть, но помощнее. С файерболами похуже — лишь по четыре, зато клинков вылетает девять и десять. Все они ложатся на одну из линий, продолжая луч звезды.

— Точность отличная, а вот мощности и количества не хватает. У лучшего из известных мне магов получалось сорок файерболов, каждый втрое мощнее, чем твой. Но для тебя неплохо.

Я начинаю мёрзнуть и накидываю хламиду — требуется перерыв и подзарядка. Тиум прекращает занятие и ведёт меня к источнику на полигоне — тот находится в небольшой комнате с креслами, где можно изучать теорию и подзаряжаться. Источники в замке заметно мощнее Земных, но изрядно уступают охраняемому Барай-девгером. Я удобно устраиваюсь, подсоединяюсь к источнику и начинаю кайфовать. Однако мой учитель не желает терять времени и интересуется, какая стихия из девяти мне ближе. Признаюсь, что слышал только о четырёх — мне известны стихии воздуха, воды, земли и огня. Он огорчён и рассказывает, что ещё существуют стихии жизни, металла, камня, перемещения и воздействия на себя. Стихия жизни — это взаимодействие с любым живым объектом, от травинки до человека. И она включает многое — от исцеления до изощрённого убийства, а ещё позволяет выращивать богатые урожаи и делать землю бесплодной. Стихия металла — это взаимодействие с искусственным материалом — металлом, стеклом и бумагой. На Земле их много, но они есть и в других Мирах. Стихия камня — это искусство гномов, они как-то с ним договариваются, но как — он не знает. Стихия перемещений — это левитация, перемещение порталами и хождение в слоях. И, наконец, стихия воздействия на себя. Целители обычно не способны лечить себя, и даже если могут, то делают это хуже, чем при исцелении других. Эта способность позволяет успешно излечиваться, даже при отсутствии умения целительствовать. Она позволяет магу совершенствовать своё тело, не изнуряя себя тренировками. И, в качестве вершины воздействия на себя, маг может преобразовывать своё тело в любого зверя, птицу, рыбу или рептилию, не будучи оборотнем.

Кроме стихий имеется ряд умений. Умение исцелять — общеизвестно, но есть и умение убивать. Известно умение ментального воздействия — некоторые маги способны влиять на мозг человека и животных. Важнейшее — это умение видеть Мир. Им обладают только видящие и магистры старших кругов. О некоторых умениях давно спорят — стихия ли это или умение.

Прочитав эту короткую лекцию, он спрашивает — какая стихия мне ближе? Ответить не могу, но он настаивает. Чтобы отвязался, левитирую к себе булыжник от источника и кладу рядом на стол. Затем, как меня учил Батырович, касаюсь его ладонью — камень рассыпается в пыль, а у Тиума глаза лезут на макушку. Помолчав с минуту, он продолжает лекцию и рассказывает, что большинство магов способны к двум, редко трём-четырём стихиям. Но одна из них выражена ярко, вторая намного слабее, а остальные совсем слабо. В оставшихся стихиях у него получаются только простейшие заклинания, и то не всегда. Очень редко его способности в своих стихиях примерно равны. Возможно, так и у меня, но требуется тщательная проверка. Мне не хочется выбирать свою стихию, но я давно отвык надеяться на чудеса. На этом Тиум заканчивает занятие и предлагает пообедать. Потом я должен буду вступить во владение Башней Мага, а учёбу продолжим завтра — набор энергии у меня пока происходит медленно. Предлагаю перенести на послезавтра из-за планируемого рейда.

Обедаем у меня втроём — Жаин рассказывает всяческие внутризамковые новости, а мы с Тиумом делаем вид, что нам это интересно. Хотя попадаются и любопытные — оказывается, Ноорен продал Маэрим всё, включая ладью. Теперь он уехал в город рассчитаться с долгами, но намерен вернуться. После обеда иду побродить по замку — я обязан сегодня войти в Башню Мага и провести ритуал вступления во владение ею. Он несложный и формально ничто не препятствует его проведению. Но Башня Мага — существо своенравное и бывало, что очередной претендент на неё с позором вылетал наружу, а то и умирал. Поэтому я долго иду вдоль стены, пока не решаюсь направиться к ней — наконец удалось собраться. В схватке всё время занят — волноваться некогда. А здесь я вслушиваюсь в башню, она что-то говорит мне, но не понимаю услышанного. Зато вижу — Башня с удовольствием уничтожит слабого или наглого мага.

— Она совсем как женщина, — мелькает мысль, — так и попробуем с ней, как с женщиной.

Мысленно говорю о своей любви к ней, а подойдя вплотную, глажу стену. И, о чудо, под рукой у меня не холодный камень, а нечто тёплое и податливое. Передо мною вдруг возникает проход — не распахнулась дверь, не ушёл в сторону кусок стены, а как в живом теле еле заметная щель раскрылась в широкий проход с трепещущими стенками. Боясь и желая, вступаю в него, и меня накрывает с головой. Это невыразимо приятно, очень сексуально, а главное — наполнено трепетом любви. Подобное было бы у немолодой женщины, много лет как махнувшей на себя рукой, но однажды, в зеркале, узревшей гладкую упругую кожу, красивое нежное лицо и совершенное тело. И, видя это, возжаждала любви. И кто посмеет обмануть эти ожидания, не раствориться в них, не отдать им всего себя. Так и я, без тени сомнения открываю ЕЙ все свои чувства, мысли и желания, не утаивая ничего. И вдруг ощущаю себя маленьким ребёнком на руках умной, доброй и всепрощающей матери. Да, для Башни я одновременно и её любовник, и малый ребёнок. И я едва не захлебываюсь в океане безмерной нежности.

Прихожу в себя в комнате на верхнем этаже башни — надо мною купол, одновременно сплошной и прозрачный. Моё тело находится в удобном кресле, перед длинным полукруглым столом — его дальний край уставлен незнакомыми предметами. Я ощущаю себя одновременно полностью защищённым и в то же время открытым миру — мой дух почти растворился в нём. Мои руки гладят стол, а губы целуют воздух — ибо всё здесь — Она. И ей доступны все мои мысли и чувства — в них я благодарю её и признаюсь в любви. Но в какой-то момент она ловит мою мысль, что хотя всё это замечательно, но надо заняться делом, и соглашается со мной.

Теперь я чувствую не её, а через неё. Лучше всего воспринимаются старые башни Сокейна — в их фундаменте и стенах сохранились древние камни, только в двух замках из двенадцати не осталось таких руин. В городках, большинстве деревень, на многих перекрёстках дорог стоят с давних лет каменные столбы — об их предназначении помнят лишь немногие. Каждый из них позволяет мне прямо из моей башни обозреть немалую территорию. А в четыре полностью сохранившиеся башни вне Бирейнона я могу при желании и переместиться. Осматриваюсь — прежде всего, оглядываю замок Тарин-Кифов с их Башни Мага. Сама башня набита заклинателями — их более двух десятков, даже много более, но все они слабы. С одним-двумя я могу легко справиться и даже с тремя, но с усилием. Однако десяток их заставит защищаться и через какое-то время задавит. Разумеется, речь идёт о схватке на открытом месте в условно равных условиях. В их замке и тройка магов имеет неплохие шансы справиться со мной, хотя с немалым трудом. В Бирейноне же, находясь в своей башне, я играючи прихлопну их всех. Беглый осмотр Башни Магов Тарин-Кифов не даёт результатов — понять, чем занимается эта толпа, свыше моих сил. Я слишком возбуждён и слишком рвусь неизвестно куда, зато убеждаюсь — из этого замка нападение в ближайшее время не грозит. Бегло осматриваюсь с остальных старых башен вне Бирейнона — угрозы нет. На сём успокаиваюсь — детально отсканировать окрестности успею, а сейчас мне не до того.

Теперь я реально старший маг замка и владею его Башней — над нею язык магического пламени. И прямо из неё перехожу в свои покои — как хорошо у себя. Только в допросной сидит этот гад — его надо казнить, предварительно обыскав его апартаменты. Тут звонит Маэрим:

— Я слышала — какой-то негодяй пытался отравить тебя и Тиума. Что с ним?

— Сидит у меня в допросной. Сейчас отведу его на площадь Наказаний и прикажу палачу казнить его.

— А как именно? — желает знать она.

Приходится тратить время на обсуждение этого вопроса. Завтра мне предстоит много дел, и поэтому не хочу затягивать казнь — следует лично убедиться в его смерти. За подобные прегрешения в Тао-Эрис полагаются мучения и нельзя ограничиться простым усекновением головы. К счастью, мы быстро останавливаемся на гарроте — медленном удушении.

Руми уже позавтракала, и я забираю её с собой на полный обыск квартиры старшего помощника — со стола уберут другие слуги. К участию в нём привлекаю повара и почти сорок минут тщательно всё осматриваю, но ничего интересного не нахожу. Только несколько тайников — из них повар выгреб деньги и дорогие столовые приборы. Часть денег забираю себе, а несколько красивых бокалов и чашек приказываю поставить в моей гостиной. Руми понравилась пара серёжек и браслетик — разрешаю их нацепить. В комнатах много холодного оружия, но ничего стоящего нет, кроме уже взятого Секатора. Ещё раз сканирую всю квартиру магическим взглядом, ничего не обнаруживаю и разрешаю повару переехать сюда, а свою квартиру разделить между помощниками.

Закончив с обыском, поднимаюсь к себе, переодеваюсь и зову Марфина. Мы идём в допросную — там снимаю с мерзавца все заклинания, кроме блокировки кишечника. Он рвётся рассказать мне всё, что знает, но ничего полезного у него нет. Поэтому ведём его на площадь Наказаний, где умирает и никак не умрёт бывший командир восточной башни. Тому Маэрим устроила эльфийскую казнь — он привязан к гамаку, сплетённому из жуткой лозы. Многочисленные шипы, впившиеся в его тело, выделяют жгучий сок, а её побеги проросли насквозь. Скорость роста у этой лозы сравнима с бамбуком — до восьми сантиметров в час. Мерзавец с ужасом "любуется" на своего коллегу, затем отвожу его к палачу — Маэрим уже распорядилась. Помощники привязывают его к особому креслу, палач продевает его голову в обруч и начинает умерщвление. Смотреть на это противно, но у меня есть несколько принципов и один из них требует полной уверенности в смерти врага и в его молчании перед нею. Поэтому мне приходится долго ждать, пока он сдохнет, и заставлять глядеть Марфина. Но тот смотрит на казнь с интересом, видя казнь гароттой впервые.

Надо отвлечься, я иду пошататься по двору. Все работают и людей вокруг мало, на меня не обращают внимания — замок большой. Приятно бродить, ни о чём не думая, несмотря на мелкий дождик, но мою прогулку прерывает звонок Тиума:

— Дойди до Маэрим и возьми у неё учебник по магии, я с нею уже договорился.

Поворачиваю обратно к Дому Урожая. Её покои на втором этаже рядом с приёмной, где я "познакомился" с графом. Там царит суета, вдоль стен выстроились нагруженные сундуки и корзины — баронесса переезжает в Дом Сеньора. Стражники у двери приветствуют меня. Маэрим сидит на кровати полуголая, а её горничная укладывает ей причёску. Она мне жестом предлагает сесть на банкету и изволят поинтересоваться — а на хрена мне книга, написанная на Айвиш. Ещё она злобно язвит — мол, только вчера научился читать на Эрис и выдаёт нечто типа "свиным рылом в калашный ряд". Книга лежит рядом на туалетном столике, а на её кожаном переплёте вытеснено название на двух языках — Айвиш и Эрис. Приходится расстегнуть застёжку, открыть её и начать вслух читать с синхронным переводом. На Эрис, бывает, запинаюсь, но на Айвиш читаю свободно, даже когда сомневаюсь в правильности произношения. Дочитав страничку, интересуюсь у Маэрим, получу ли я когда-нибудь обещанный костюм.

Горничная пытается объяснить, что меня сложно застать дома, и я предлагаю забрать его лично, прямо сейчас — Маэрим становится неудобно, она сама выбирает мне костюм, включая комплект подходящего к наряду нижнего белья, и собственноручно упаковывает. Я же мило улыбаюсь горничной, предвкушая грядущей ей нагоняй — мы невзлюбили друг друга с первого взгляда. Забрав книгу и тючок с костюмом, спешу к себе — при разработке отточенных заклинаний мне очень не хватало такого учебника. Наверное, Тиум видит меня в окно и спускается вместе с Жаин — прошу её повесить костюм в шкаф. Она целует меня и весьма удачно догадывается (вслух), что костюм мне нужен для подружки на Земле. Врать ей бесполезно — я чувствую, как она прочитывает все мои эмоции, и мне это приятно. Поэтому подтверждаю, но она относится к этому спокойно — всё равно никуда ты, мол, от меня не денешься.

Тиум берёт учебник, читает его, но затем жалуется, что знает Айвиш постольку поскольку. Обещаю, что буду переводить на Эрис — перевод в книге не точен, и он опять потрясён, а Жаин хохочет. Ещё раз открываю книгу, читаю её и перевожу — моя подруга сидит рядом и проверяет правильность. Она останавливает меня после двух страниц и уточняет произношение некоторых слов — вслушавшись, соглашаюсь с ней. Тиум же заявляет, что я намеренно его удивляю — за всю свою жизнь он столько не изумлялся, как за эти несколько дней со мной. "То ли ещё будет", — скромно замечаю ему на это. Он отводит нас в комнату-полигон, оказывается, в моей квартире есть и такая. Конечно, для полноценных заклинаний она маловата. Но сегодня я ограничусь демонстрацией — надо сэкономить энергию к завтрашнему рейду.

Я должен освоить боевые заклинания второго и третьего уровней. Сначала я читаю его описание и перевожу вслух на Эрис. Далее строю и показываю узор, не наполняя его энергией. Жаин по учебнику проверяет правильность и параллельно уточняет перевод. С заклинаниями второго уровня проблем у меня нет, хотя Тиум заметно недоволен. А вот на третьем уровне спотыкаюсь. Вроде всё понятно и делаю по учебнику, а контур получается кривобокий, или вовсе рассыпается. Приходится повозиться и несколько заклинаний вроде бы получились, но тратить энергию мне не разрешает — хватит с тебя второго уровня. Он прав — лучше поток разнообразных освоенных заклинаний, чем одно кое-как выученное. На этом Тиум завершает на сегодня занятия — завтра надо быть в хорошей форме, а перед смертью не надышишься. Потом подводит итоги — как маг общего профиля я ничто, но для боевого мага второй уровень есть, а послезавтра он проверит на третий. Четвёртого заведомо нет, но у меня своеобразная манера боя, дающая мне дополнительный уровень. Благодаря этому мне и удалось победить Каэна. Но пока вопросов относительно моих возможностей больше, чем ответов.

Тиум

Мы выходим с Кеесом во дворик для магических тренировок. Он специально выстроен так, чтобы никто ничего не подсмотрел. Спрятаться там негде, а покинуть его невозможно — только с помощью мага замка и прямиком на площадь Наказаний. Это всем известно и в нём всегда пусто. С нами Жаин, хотя у неё слабенький Дар, но во многом она разбирается лучше меня. Энергии у Кееса после Земли предостаточно (откуда!!!) и хватит на полноценное занятие. Для начала тестирую его — передо мною боевой маг, ничего другого не умеющий. Простейшие бытовые заклятия у него получаются кое-как или не выходят совсем. Их ему недолго выучить и освоить, но у нас совсем нет на это времени. А вот боевые заклинания первого уровня он выполняет превосходно, но как мало он их знает. Любой ученик знает по крайней мере тридцать, а маг — пятьдесят. У Кееса же только двадцать плюс пяток вспомогательных — но зато во всех стихиях и все отработаны. Формально для сдачи экзамена на первый уровень боевой маг должен продемонстрировать пятнадцать заклятий в трёх стихиях, посему ставлю ему условный зачет, и идём дальше.

Заклинаниям второго уровня его тоже учили, но освоил он их плохо — явно не хватало практики. А этот его пуск заклинаний с пальцев — уродство! Учили чувствовать кончиками, а затем перешли к заклятиям — и вот результат! Приходится объяснять, что когда гладишь женщину ладонью, то состояния руки и движения одни. А когда бьёшь врага кулаком в морду — совсем другие. Это он понимает сразу — глянув на Жаин и меня. Так и здесь — чувствуешь кончиками пальцев и всем телом, а боевое заклинание выпускаешь из середины ладони. Но в целом его выучили и вскоре основные боевые заклинания второго уровня у него получаются. Но никак не могу определить основную стихию — всеми он владеет или одинаково хорошо или одинаково плохо. Жаль — у меня нет полноценного образования, меня учили многие маги, но о подобном никто не говорил. Ладно, подождём до третьего уровня — там дифференциация всегда резкая. Надо быть магистром, чтобы творить на третьем заклинания во всех стихиях.

После обеда отправляю его в Башню Мага — какое-то время нам ничего не грозит и ему надо освоить её возможности. Особых сложностей не предвижу, но бывает — это требует нескольких дней и сейчас они у нас как раз есть. Он долго бродит вокруг, к чему-то примеряясь. Я уже хочу ему крикнуть — "В Башню, трус несчастный!", но он вдруг решительно направляется к ней и растворяется в стене. Кеес постоянно меня изумляет — понятно, любой замковый маг может и должен уметь растворяться в ней. Но этому учатся месяцами, он же с этого начал — фокусник! В Башне он находится долго, но всё в порядке — над нею затрепыхался язычок магического пламени. Значит, Башня приняла нового мага. Через пару часов над нею колышется приличный язык, затем уменьшается до небольшого всполоха — маг покинул Башню. Теперь он может возвратиться в неё из любого места замка — впрочем, я никогда не был старшим магом. Кеес скоро будет знать о её возможностях больше меня.

У меня хватает своих дел — я постоянно изготавливаю и подзаряжаю амулеты, в какой-то мере они заменяют мне магическую Силу. Вдруг мне звонит старый барон — отказавшись владетельствовать, он передал свои амулеты Маэрим. Но учебник по магии ей ни к чему и лучше передать его Ла-Феру. Так как тот сейчас возится с Башней Мага, то он предлагает мне связаться с нею и договориться. Нам этот учебник пригодится, хотя и написан на Айвиш, а я этот язык знаю плохо. Зато им свободно владеет Жаин и будет нам переводить. Звоню Маэрим — она согласна отдать его, но что-то хочет взамен. Подумав, предлагает передать его Кеесу, видите ли, ей неудобно гонять старого человека, то бишь меня. Проще всего было бы послать за учебником Жаин, но они с Маэрим не переносят друг друга. Началось это давно, а когда моя внучка стала подругой нашего мага, то они стараются не встречаться.

Я звоню Кеесу и предлагаю ему пройтись к Маэрим за учебником — оказывается, он сейчас на площади Наказаний следит за казнью старшего помощника повара. Этот мерзавец легко отделался — Ла-Феру жалко тратить на него своё время. Вскоре я вижу его возвращающимся с каким-то тючком — любопытно, что ещё ему дала Маэрим? Сейчас он может вернуться в свои покои двумя шагами — в Башню Мага, а оттуда к себе, но хочет прогуляться. Зову Жаин и спускаемся вниз в его покои — нам понадобится переводчик. Он появляется следом за нами и протягивает ей тючок. В нём костюм Маэрим — и для чего он понадобился Кеесу? А моя внучка сразу поняла — для подруги на Земле. У них возникли удивительно доверительные отношения. Впрочем, они способны хорошо чувствовать, и иного просто не может быть.

Кеес отдаёт мне книжку — я подзабыл и те крохи Айвиш, что знал, а для этого языка амулет не создашь. И жалуюсь Жаин, что не могу читать этот учебник без переводчика. А этот змеёныш вдруг заявляет, что он знает Айвиш! Жаин хохочет, а я уже не могу ему удивляться. Да, каждый маг обязан знать этот язык, но лишь немногие могут этим похвастаться. А он владеет им свободно! Не удивлюсь, если в постели они начнут говорить на нём.

Далее проверяю выполнение основных боевых заклинаний второго уровня без завершения. Кстати, это непросто — достроить узор до конца и остановиться, не наполняя его энергией. Помню, в своё время я часто срывался. То не дострою узор, то запулю заклинанием — а у Кееса это затруднений не вызывает, сказывается обучение на Земле. Только его заклинания выглядят несколько странно, но проверить их сейчас не получиться — прана ему понадобиться завтра. Он её и так основательно израсходовал. А с третьим уровнем хуже. Нет, на самом деле всё в порядке — он знает эти заклинания и может их делать. Но у него явно не было соответствующей практики, и их надо будет осваивать заново. В итоге даю ему ценные указания, запрещаю применять бытовые заклинания — это напрасный расход энергии. В схватке ограничиться заклятиями второго уровня — раз их хватило на Каэна, то хватит и на других. Тем более что их поражающий эффект у него приближается к четвёртому — только непонятно почему. А в нашей байлу сильнейшие маги и амулеты как раз четвёртого уровня. И он с ними завтра вряд ли столкнётся.

Кеес

На этом мы расстаемся, и они с Жаин уходят к себе. После казни старшего помощника повара у нас — в Доме Мага, стало спокойно — посторонние не шастают по лестнице, а стража бдит. Но по привычке отправляю их к себе порталом и невесть в который раз принимаю душ и ужинаю, а затем надо, наконец, заняться шкатулкой. Его казнь подняла настроение всем кухонным работникам — и еда выложена на блюдах особенно красиво, и обслуживают меня с большим вниманием, а Руми просто-таки выпрыгивает из платья. Я всех благодарю, а повара особенно и дозволяю ему устроить маленький праздник.

Я же намерен распутать заклятия и долго рассматриваю шкатулку — в накрученных на неё заклинаниях чувствуется какая-то странность. Но в чём она состоит? Доходит до меня не скоро — маг, ставя защиту, схалтурил. Он поленился навить вокруг шкатулки несколько слоёв защитных заклинаний, а сплёл из них шарфик и обмотал её им. Заклятия-защитники находятся внутри этого шарфа и достаточно разрезать его по бокам, а затем смотать. Освободив шкатулку, кладу шарф заклинаний, а её открываю. По пути разгадываю пару секретов — для видящего несложных. Внутри неё пружина из необычного металла серебристо-фиолетового цвета. Кручу её в руках, пока не догадываюсь пропустить струйку праны. Пружина выпрямляется и превращается в стилет с лезвием свыше трети метра. Клинок тонкий и лёгкий, но, заряженный магией, режет и прокалывает металл, стекло и камень. По моим ощущения, он, подобно изделиям гномов, может пробить и магическую защиту. Ещё одна струйка праны и у меня на левой руке браслет, который слился с кожей. Шарфик из заклинаний уложен в шкатулку, а последняя в сейф. Теперь все дела на сегодня завершены и можно ложиться спать.

Я один — но я не одинок, а с моей башней, которая одновременно Башня Мага и мой дом. На меня снисходит глубокое спокойствие, будто это не я ввязался в самую безумную авантюру моей жизни — войну с бейлифами. Более того, ко мне приходит уверенность, что всё завершится хорошо. Хотя и не так, как предполагаю, но хорошо. Но вскоре я опять начинаю перебирать произошедшее. Конечно, следовало бы проанализировать все последние события, но сейчас у меня не то состояние. И этот браслет-стилет не даёт мне покоя. Тогда опять звоню Тиуму и нахально заявляю, что сейчас зайду к нему. Достаю шкатулку, кладу в сумку и поднимаюсь к нему. Теперь, когда меня признала Башня Мага, я могу перейти прямо в его покои и в любую комнату в Доме мага. Но предпочитаю соблюдать в данном случае этикет.

— Уже соскучился по Жаин, — встречает меня он ожидаемой фразой.

— Не могу без неё уснуть, — отвечаю в тон ему.

— И я тоже, — она прижимается ко мне.

Понятно, сегодня мы будем спать вместе, но сначала дело. Я снимаю браслет-стилет с руки и кладу перед Тиумом. Он касается рукояти, и лезвие изгибается, пытаясь его уколоть. Убрав руку, он заявляет, что я его удивляю больше и чаще, чем все остальные за всю его долгую жизнь. Предваряя вопрос о происхождении, достаю из сумки шкатулку и ставлю перед ним. Он внимательно её осматривает, открывает крышку и оглядывает шарфик заклинаний. Потом закрывает и предлагает мне убрать её обратно. Мне же говорит, что шкатулка принадлежала Саан'авиусу, а до того его учителю, но снять заклинания они не сумели. Потом Фанах, тогда первый помощник бейлифа Маарани, украл её вместе с другим кинжалом из серебрянки. Саан на это жутко обиделся, но воевать с бейлифом не рискнул. У Фанаха её украл один из младших помощников, который вскоре погиб. В конце концов, она оказалась у ученика мага, чей жезл я экспроприировал. И он подарил её главарю приречной банды — Маэрим жаловалась, что перерыла всю пещеру, но шкатулку не нашла. Ты — видящий и должен был суметь снять с неё заклинания. А вот как тебе удалось подчинить себе живой металл — серебрянку, не представляю. Я тем временем наматываю стилет себе на руку, и он сливается с кожей.

О серебрянке Тиум знает немного. Он читал, что она способна проходить через любую магическую защиту, клинки из неё не уступают изделиям гномов, а броня защищает от большинства магических ударов. Клинок из серебрянки был у Аранейна, владетеля замка, где сейчас засел Седой. В этом замке ранее располагался филиал Академии магии Тао-Эрис, а Аранейн был его ректором. Когда началась война бейлифов с властителями, он заявил о своём нейтралитете и демонстративно его придерживался. Его опасались и не трогали, но бывший ректор любил гулять за стенами замка в основанном им прекрасном парке. Там его как-то встретил Терейон и попросил что-то объяснить про серебрянку. Аранейн достал свой клинок и стал показывать, чтобы тот лучше понял. Терейон попросил клинок для пробы, а взяв его в руку, ударил им ректора в сердце. Позже он подарил этот клинок Фанаху, чтобы заслужить его расположение. Ещё Тиум где-то вычитал, что из серебрянки было изготовлено несколько сеток — их надевают на голову, и они как бы растворяются в коже. Такая сетка защищает от любых ментальных ударов, даже наносимых магистром высшего круга. Насколько хорошо — он не знает, но читал, что изготовленные гномами каски с добавлением серебрянки ослабляют удар по мозгам в сотни раз. Сетка должна защищать не хуже. В давние времена, ещё задолго до Наймиера, их спрятали в шести храмах в разных Мирах и пока не слышно, чтобы кто-нибудь хоть одну нашёл. А далее ехидно добавляет, что если выяснится наличие такой сетки на моей голове, то он не удивится — ведь мне явно благоволит кто-то из всесильных и вытаскивает из всяких задниц. Но в любом случае об этом лучше молчать, за любой кусок серебрянки убивают.

Весь разговор мы с Жаин стоим обнявшись, нам не нужны слова — мы уже решили, что эту ночь проведём вместе, нам не хватает ощущения друг друга. Мои и её мысли сливаются и становиться трудно их разделить, да это и не нужно. Одним шагом мы переходим ко мне в кабинет, где убираю шкатулку в сейф. Совместный душ и я отношу её в постель — мне это несложно, а ей приятно. Мы маги и нам достаточно обняться, даже ласки могут повредить ребёнку, хотя я закрыл защитным заклинанием низ её живота. Жаин лежит у меня на плече, закинув на меня ногу и слившись со мною чувствами и мыслями. Я слышу, как ей хорошо и уютно в моих объятиях, и наслаждаюсь ощущением её. В какой-то момент вспоминаю о Руми и рассказываю, как я её использую. Её это абсолютно не задевает, более того — она этому радуется и обещает поговорить с девочкой. И вскоре засыпает, а я ещё некоторое время лежу, чувствуя её тело рядом с собой.

Жаин

Целых три дня его не было, и я страшно соскучилась. А он появился и сразу в бой, а затем поход. Но зато он здесь, а не где-то там на Земле. Здесь я его чувствую, а там он пропадает — и внутри меня пустота. "Внутренняя Пустота" — для магов это обычная тренировка, а для меня — пытка. Он уже стал частью меня, и когда его нет — может быть, без ноги мне было бы легче. И неважно, что он не рядом, а в опасном походе — я его чувствую и спокойна. Даже, когда он ушёл за головой Терейона, я почти не волновалась — он близко. А сейчас он рядом и я чувствую его чувства ко мне. Нам не надо слов, чтобы рассказывать о себе — я знаю, что на Земле он ухитрился влезть во что-то интересное, но продолжал скучать по мне. А когда шёл убивать Терейона, то жутко боялся — если бы не получилось, то нам пришлось бы бежать неизвестно куда. Зато теперь пусть боятся его! И он чувствует мою радость из-за беременности и разделяет её. К сожалению, это единство душ продолжается недолго — дед приступает к проверке его магических умений. А я им любуюсь и внимательно смотрю.

И удивляюсь, как дед не видит очевидных для меня вещей. Да, заклинания первого уровня считаются простейшими и их положено выполнять любому магу. Но насколько элегантно они получаются у Кееса — ни одного лишнего движения, ни крошки потерянной энергии. И свободный переход от стихии к стихии. В своё время Димитир продемонстрировал нам стрельбу из пулемёта. Теодорих и Тиум только скривили морды — мол, защита любого мага второго уровня способна отразить пулю. Правильно — пулю, но не очередь — даже защита третьего уровня ею будет пробита. А если пострелять из тяжёлого пулемёта? Тут нужна защита полного боевого мага, а лучше магистра. Или камень бейлифа. Но чтобы маги признали, будто какая-то пукалка эффективнее их — да никогда!

Кееса же можно назвать магом-пулемётчиком. Причём он выдаёт очереди из заклинаний разных стихий. Защита же любого мага — не магистра, всегда в какой-нибудь стихии слаба. Вот так очередями заклинаний он побил Каэна. Как маги сражаются? Выходят двое и поочерёдно лупят друг в друга. И каждый старается вдарить посильнее. В конце концов, у одного защита начинает трескаться и он удирает. А Кеес действует как мастер клинка — он ищет в защите противника щель и вгоняет в неё заклятие. Мне объясняли тонкости фехтования — быстрота и точность против тупой силы. Когда я спрашивала у деда — почему нельзя подобным образом сражаться магам, то он меня послал. Мол, куда ты лезешь со своим крохотным Даром, ты же никакое заклинание отразить не в состоянии. Да, я не в состоянии! А вот Кеес — маг-воитель, именно так и сражается! А дедуля никак не может понять — как ему удаётся побеждать более сильных врагов, причём быстро. А вот так — точность и быстрота. И прежде чем противник нанесёт мощный магический удар — он уже повержен уколом в щель.

И заклинания второго уровня у него получаются. Не хватает пока практики, но это придёт. И третий уровень у него скоро будет. А в его исполнении это серьёзно. Жаль, что дед прекращает занятие, но он прав — Кеесу надо экономить прану. После обеда он уходит в Башню Мага, а я занимаюсь домашними делами. Не пойму, чего дед дёргается — Ла-Фер способен охмурить любую, а Башня Мага — тоже женщина. И насчёт костюма Маэрим дед тоже не просёк! А я сразу почувствовала — есть у него на Земле женщина, просто не может не быть. Но я не ревную — она там, а я — здесь. Вряд ли она решится приехать на Тао-Эрис, а мне на Земле делать нечего! А вот с Айвиш он меня удивил. Я ожидала, что мне и днём и ночью придётся переводить этот учебник на Эрис — в нём лишь общее описание заклятий. А это тяжело и местами невозможно! А он оказывается, им свободно владеет — только произношение надо слегка подправить. И глядя на потрясённого деда, я смеюсь и долго не могу остановиться. Теперь мне надо всего лишь сделать краткий перевод для Тиума — он и так знает эти заклинания, а это несложно.

Но на этом сегодняшние чудеса не закончились! Я уже собралась ему позвонить и сказать, что хочу спать вместе, но он позвонил раньше и заявился к нам. И на провокационный вопрос деда прямо ответил, что сегодня я буду спать у него. А когда он говорит таким тоном, то спорить с ним бесполезно и даже опасно. В замке это уже все знают, и дед тоже. Но Кеес, оказывается, нашёл шкатулку Саана и даже сумел вскрыть её! А в ней клинок из серебрянки — живого металла, способного пробить любую магическую защиту. Это огромная редкость — в нашем сеймене, кажется, таких клинков пять или шесть. И Кеес уже подчинил его себе. Всё правильно, он же кеес (быстрый). Дед рассказывает ему про серебрянку и клинки из неё, но коротко — видит, что нам не терпится лечь в кровать. С Башней Мага он уже сговорился, нам достаточно одного шага — и мы в его кабинете. А вскоре и в постели.

Я спрашиваю его о Руми, и он откровенно рассказывает, что использует эту девочку для реструктурирования энергии. Но ей об этом не говорит — она может проболтаться, и её убьют. Пусть лучше все считают, что она его любовница. Тем более что структуры немного различаются и становятся идентичными только после близости. Но только об этом никому, даже деду. И ещё просит присмотреть за ней — любовница старшего мага фактически относится к господам и ей дозволяется многое. И важно, чтобы девочка этим не злоупотребляла — пусть пользуется, но в меру. Я обещаю за нею проследить, а если понадобиться, то и ограничить. А затем интересуюсь методикой преобразования праны. Оказывается, в их бедноватом на энергию Мире научились расширять каналы и увеличивать ёмкость чакр. И Руми со временем станет магиней, хотя и слабенькой. И мне он готов в этом помочь, процедура не сложная, но долгая. Только я сначала рожу, неизвестно, как это подействует на ребёнка. А затем стану полноценной магиней и сбудется моя вторая мечта. А с первой мы лежим, прижавшись друг к другу. Мы только обнимаемся, но как нам сладко быть вместе. И я чувствую, как ему хорошо со мной и засыпаю.

Маэрим

Понедельник

Этим утром я просыпаюсь в Доме Сеньора баронессой Бирейнона, и хотя по существу ничего не изменилось, а всё равно приятно. И даже хорошо, что фактически половина власти в замке принадлежит Кеесу — ему баронство не нужно, а защитник он серьёзный. Как он нас посадил в лужу с учебником по магии! Оказывается, он не вахлак с забытого Мира, а настоящий маг — ведь даже Тиум и мой дед не знают Айвиш, а Ла-Фер владеет им свободно. Я не стала особенно ругать мою горничную за костюм — она бы предпочла реальную оплеуху такому позору. И как тонко он ей показал, что, хотя она моя подруга и всё такое прочее — но всего лишь служанка. В придачу плохо выполняющая свои обязанности — коннетаблю и старшему магу замка приходится собственноручно забирать одежду. Какая стыдоба!

Кстати надо его предупредить, что я пообещала Кабалю быструю расправу с Терейоном. Вчера я из-за этого дёргалась и волновалась, а сегодня успокоилась. Кеес не будет меня ругать за это, а просто примет к сведению. У меня вдруг появилось ощущение, что он — мой старший брат, который заехал, чтобы никто не смел претендовать на мой замок и помочь навести порядок. И все видели сполохи на Башне Мага и казнь старшего помощника повара. И знают — в замке есть колдун, которому ведомо всё. Я ещё вчера вечером заметила, насколько все стали аккуратнее, даже мусор на землю перестали бросать, а раньше такое бывало.

Конечно, дел у меня прибавилось, всё-таки дед даже в последнее время кое-что делал. Поэтому сегодня в рейд я с Кеесом не поеду. Тем более что в этом нет необходимости — после моего участия в походе никто не сомневается во мне. Надо только напомнить, чтобы отряд заночевал в селе Рыбные Озёра. Кеес сделает мне оттуда портал, и мы запасёмся рыбой на зиму.

Кеес

После завтрака поднимаюсь к Тиуму и возвращаю ему Жаин вместе с учебником по магии — меня не будет двое суток, она успеет много перевести. Он уже встал, впрочем, на Тао-Эрис большинство — "жаворонки". Тиум меня предупреждает, что твари могут встретиться даже рядом с замком и дарит клипсу, которая запищит, почуяв её. Поблагодарив и обменявшись с Жаин сожалеющими взглядами, спешу к восточным воротам, где находится площадь для построения войск. Отряд уже построен, а меня встречает Дмитрий и докладывает, что первый мобильный взвод сформирован. В нём четыре отделения по четырнадцать человек и три пулемётные тачанок. Ещё одно отделение — конная разведка, и во взводе — шесть коноводов с запасными лошадьми. Командуют им Вадим и Куини, а он с Миле займётся подготовкой следующего взвода. Подъезжают командиры и Марфин, коновод подводит мне коня, и мы едем через двор к западным воротам. Удобнее выехать из ближайших и объехать замок, но так мы выигрываем десяток минут, прежде чем наш выход заметят.

Рейд планируется по местным меркам длинный — мы должны проехать на запад почти семьдесят километров. Далее повернуть на другую дорогу, ведущую на север и за полтора часа добраться до большого села, стоящего рядом с несколькими озёрами. В нём отряд заночует, а мне придётся вызвать туда порталом Маэрим, которая хочет закупить много рыбы. Неподалёку от села находится разрушенный храм. В нём имеется приличный источник магической энергии и Тиум советует мне переночевать там. Если ничего серьёзного не произойдёт, то наутро нам следует продолжить поход на север, а через два часа повернуть на юго-восток к замку. Вернуться предполагается к завтрашнему вечеру, и основная цель рейда продемонстрировать крестьянам и разбойникам, что Бирейнон борется. Куини надеется, что часть крестьян, ушедших в лес, присоединится к нам. Но мы будем ехать быстро, а они сидят глубоко в лесу и такие встречи возможны лишь на обратном пути.

Я с командирами еду в голове взвода, а Марфин держится позади меня. Отряд построен отделениями в колонну по три. Помощник командира первого отделения держит древко с вымпелом владения Бирейнов — башня на зелёном фоне. Позади каждого отделения едет тачанка и коноводы. Четыре бойца конного отделения едут впереди головным дозором, вторая четвёрка с сержантом позади нас, а последняя — арьергард. Меня удивляет, что среди бойцов много женщин — почти четверть, причём они не собраны вместе, а равномерно распределены по отряду. Интересуюсь у Куини, но сначала он меня даже не понимает. С трудом удаётся выяснить, что в Тао-Эрис нет разделения на мужские и женские специальности. Из-за этого ограничения по полу им просто непонятны.

Сколько себя помню, мне всегда нравилось в лесу. Он все время разный и в каждый сезон имеет своё очарование. Но сегодня мне не до сладко-горького запаха упавших листьев и не до любования разноцветными пятнами. Хотя смесь лиственных деревьев, сосен и пихт создаёт изумительный ансамбль. Лишь изредка попадающиеся рядом с дорогой берёзы и ели подчёркивают его строгую красоту. Нынче у меня не прогулка по лесу, а изучение его — магическое зрение позволяет видеть на несколько километров вглубь и замечать всех живых существ. Людей на обозримом пространстве не чувствуется и каких-либо источников магии тоже нет. Да, Тиум основательно промыл мне мозги на тему моего неумения — но я уверен, что засеку любого мага четвёртого уровня, а также бейлифа. А высшим магам и магистрам прятаться незачем. Поэтому спокойно изучаю лес, проплывавший мимо, и запоминаю ауры зверей и птиц.

Лошади быстро рысят, и скорость отряда приличная. Через час замечаю деревню — она расположилась на боковой дороге справа, а на деревьях около перекрёстка сидят наблюдатели. Солдаты их тоже видят, машут руками и кричат. Непосредственно рядом с нашей дорогой поселений нет, они все находятся в стороне и скрыты деревьями. Куини, просвещая меня и Вадима, рассказывает, что крестьянские поля небольшого размера, зато урожайность благодаря магии высокая. А в лесу охотятся и собирают грибы, ягоды и орехи. Домашних животных и птиц разводят в основном для молока, шерсти и яиц. А мясо получают охотой, но местное зверьё весьма агрессивно и все поселения и даже некоторые поля обнесены стенами. В лесу птиц и зверья много, но на дороге и рядом пусто. Не попадаются и крестьянские телеги — бейлиф запретил торговлю с замками и между деревнями. Его младшие помощники и просто бандиты отбирают у проезжающих всё, вплоть до одежды.

Если в прошлые вылазки из замка я волновался, то сегодня совершенно спокоен. Хотя Тиум мне основательно прочистил мозги, я и сам понял, изучая учебник, насколько слаб в магии. Заклинания второго уровня у меня пока получаются посредственно, а третьего — кое-как. Но это низшие уровни заклятий — потренируюсь и справлюсь. А вот старшие и высшие уровни я даже не понимаю. То есть кое-что мне удаётся сделать, но механически. А их каждый раз надо подстраивать с учётом погоды, времени года и суток и ещё ряда факторов. Это как при стрельбе на дальние расстояния — но там есть прицельные таблицы. С низшими заклинаниями я это делаю без усилий, а с остальными у меня проблемы. Тем не менее, я уверен в себе. Не могу объяснить, на чём эта уверенность зиждется, но она есть. Я не боюсь схватиться с магом старшего уровня, хотя он меня на голову сильнее. Но зато я знаю тактику боя! А встреча с полным боевым магом, а тем более магистром — маловероятна. Им нечего делать в разорённой войною Тао-Эрис. И я спокойно изучаю лес, заодно отслеживая тварей и банды.

Одна из таких бандочек выскакивает нам навстречу. Они издалека заметили наш дозор, но он тоже их увидел и повернул к отряду. Мы сворачиваем в лес и поджидаем бандитов. Их полтора десятка, все на лошадях, но у меня уже получается по десять "Воздушных Кулаков" с каждой руки. Бандиты сбиты на землю, разоружены, раздеты и связаны. Куини предлагает отрезать им головы, так это бывшие наёмники, а значит, душегубы. Мне и самому видно, что на их руках много крови, с том числе и у пяти женщин. Из любопытства пробую прочувствовать одну из них, и меня чуть не выворачивает. В кратком допросе выясняется, что это часть наёмного отряда, нанятого бароном Кориным Тарин-Кифом. Отряд разделён на четыре группы, которым поручили грабить всех на дорогах вокруг Бирейнона. Поэтому я предлагаю Рефес их повесить, чтобы не пачкаться в крови. Он распоряжается и заметно, что он и его бывшие бойцы имеют немалый опыт. Меня опять удивляет, что никто из бандитов не пытался просить о пощаде или сопротивляться. Приходится бывшему атаману опять разъяснять нам с Вадимом, что просить бесполезно, а сопротивляющихся мучительно казнят. И наемники, и разбойники знают, что их путь закончится подобным образом и достаточно быстро. А умереть в петле лучше, чем на колу или в костре.

Эта стычка поднимает настроение всему отряду — бойцы, ранее напряжённые, теперь чрезмерно расслабились. Куини это замечает, переводит лошадей в галоп и орёт, заставляя подравняться. Люди вынуждены подтянуться и через полчаса он переводит коней снова на рысь. По пустой дороге мы проскакиваем ещё три деревушки и подъезжаем к постоялому двору. При нашем появлении ворота немедленно открываются, и отряд заезжает внутрь. Перед нами большой дом, откуда доносятся запахи готовящейся еды. Справа конюшня, куда солдаты и коноводы отводят лошадей и расседлывают их. Одни слуги тут же вытирают коней, а другие несут им овёс, сено и воду. Постоялый двор представляет собой небольшой посёлок с жилыми и хозяйственными постройками. В главном доме на первом этаже зал, где уже сдвигают столы и носят еду. Куини я заранее вручил кошель с деньгами, который висит у него на поясе — он хорошо знает, как надо вести себя в подобных случаях, а я посмотрю со стороны и поучусь. Подбежавший хозяин осведомляется, предполагается ли ночёвка, и орёт слугам, что свежее бельё не нужно. Солдаты, устроив лошадей на конюшне и под навесом, входят в дом и усаживаются за стол. Последним входит Вадим, расставивший караулы.

Кроме нас, в зале сидят ещё две небольшие группы людей. Одна из них — это крестьяне, привезшие что-то хозяину. За другим столом сидит сеньор с людьми, везущий дань Терейону. У меня чешутся руки отобрать у него мешок в свою пользу, но пока я решаю не наглеть. И те, и другие с опаской поглядывают на нас, но подойти боятся и торопятся поскорее поесть и уехать. Хозяин, получив деньги, всё-таки не выдерживает и интересуется, кого он имеет честь принимать у себя. Услышав, что это отряд мага Кееса из Бирейнона, он бледнеет и уходит. Я жалею, что с нами нет Маэрим, а ещё лучше Кабаля — они бы поговорили с хозяином и правильно ему всё растолковали. Я же пока не знаю реалий здешней жизни и предпочитаю не отсвечивать.

Меню в подобных местах однотипное и выбора нет, но готовят вкусно и сытно. Это поясняет наш гид-командир. Ещё мы с Вадимом узнаём, что постоялые дворы — это своего рода нейтральная территория, которую даже разбойники не трогают. Хотя их хозяева платят отступное и им, и бейлифам. При постоялом дворе имеется посёлок, и люди, живущие в нём, выращивают всё необходимое. Соседние деревни могут торговать только с ними, а всякие проезжие, платящие за себя — это чистый доход. Ещё Куини удивился, зачем нужны караулы, но согласился, что мы должны себя постоянно охранять. Что мне нравится, они с Вадимом не конфликтуют, выясняя, кто главнее, а учатся и дополняют друг друга. Пообедав, мы сидим ещё с полчаса, давая отдохнуть лошадям, и двигаемся дальше.

Теперь мы едем медленнее, временами Рефес переводит отряд с рыси на шаг, но ненадолго. Пару раз в лесу мне удаётся заметить небольшие группы людей, но терять время на выяснение, кто они, не хочется. И так мы приедем на место при заходе солнца. А дорога пуста, немногочисленные всадники и телеги, едущие впереди или навстречу, предпочитают свернуть и пропустить нас. Похоже, они принимают наш отряд за банду младшего помощника, а встречаться с этими отморозками боятся все. Ближе к вечеру настроение в отряде заметно поднимается и бойцы запевают. И хотя поют они чуть ли не шёпотом, но восемьдесят глоток — это серьёзно. Вскоре навстречу начинают попадаться небольшие обозы и группы всадников. Кажется, они считают, что отряд с хоровым сопровождением не опасен, и это радует. Дорога достаточно широка, а при приближении они прижимаются к краю и не мешают нашему движению. Куини замечает, что уже давно ни один владетель не смел разъезжать со своим вымпелом.

Я немного беспокоюсь, как бы нам не проскочить дорогу, ведущую на север, хотя Рефес и заявляет, что это исключено. Он оказывается прав, она заметно шире той, по которой мы приехали. К вечеру дорога пустеет и только десяток телег и две группки всадников пристраиваются к нашему отряду, но держатся слегка в отдалении. Видимо, они едут в то же село, что и мы, и считают, что следом за боевым отрядом спокойнее. Приходится перевести коней на шаг, чтобы наши попутчики не отстали, но всё равно мы въезжаем в ворота за час до заката. В посёлке большой постоялый двор, куда Куини и направляет отряд. Всё то же, что и на предыдущей стоянке, только на ужин все блюда рыбные. Впрочем, нас устраивает такое изменение рациона, во всяком случае, никто не возражает. Перед ужином к нам порталом переходит Маэрим с секретарём и двумя работниками, они тоже соскучились по рыбе. В трапезной кроме нас немало народа — это приезжие и местные. Но все разбились на группы и друг с другом стараются не пересекаться. Идёт война и люди не доверяют никому. Мне хочется поговорить с деревенскими и узнать, как живут люди. Но Рефес не советует этого делать — не надо их пугать.

По окончании трапезы командиры размещают людей, Маэрим ведёт переговоры с торговым представителем рыбаков, а мне оставалось только ждать, пока они договорятся. Хотя торговля в основном осуществляется бартером, но все соотношения уже давно определены и договариваются они быстро. Мне приходится опять устанавливать окна портала, через которые к нам на склад отправляется всяческая рыба, а из замка — ткани, кожи, мясо и кузнечные изделия. Пока протекают все эти операции, я выясняю, что это вольное нейтральное село. Но они бесплатно поставляют бейлифу разнообразные продукты. И хотя это называется подарками, но рыбаки предпочли бы платить постоянный налог владетелю, чем еженедельно отправлять обоз бейлифу и бесплатно кормить всяких заезжающих его слуг. Наконец, Маэрим возвращается в замок, а я собираюсь ехать к источнику. Но тут возникает Куини и требует, чтобы я взял с собой целое отделение для охраны. Он с трудом соглашается, что со мной поедут только четверо бойцов, командир отделения и Марфин. Будь его воля, то меня сопровождал бы весь взвод.

Проехав немного по дороге и свернув на запад, мы вскоре подъезжаем к храму. Магическое сканирование показывает, что он пуст, но один из его домиков в приличном состоянии, внутри есть очаг и запас дров. Размещаю в нём своих людей и иду к полуразрушенной башне с источником. Хотя верхние этажи в ней отсутствуют — это полноценная Башня Мага. Нахожу подходящий камень и провожу ритуал вступления во владение ею. Теперь только магистр может отменить моё право, — а значит, это моя Башня, в ней мне можно спокойно отдохнуть. Она защитит меня и предупредит о любой опасности, случись же схватка — поможет. В ней я должен справиться и с полным боевым магом, хотя на открытом месте он заведомо сильнее меня.

Мне любопытно посмотреть на бейлифа, и я настраиваю Башню. Вскоре в воздухе передо мной появляется карта Сокейна, а скорее, вид с большой высоты. Километрах в ста от замка Микилееса на ней выделяется пятно — отряд Фанаха, он немного южнее какого-то населённого пункта. Один из замков Сокейна, разрушенный предыдущим бейлифом, а теперь просто большая деревня, — подсказывает мне башня храма. Там есть Башня Мага, торчащая как сломанный зуб, и она позволяет мне осмотреть посёлок. Он расположен в юго-западной части бывшего замка, и частично вне его. Местами сохранились куски замковой стены. В посёлке три параллельные улицы, одна из них совпадает с дорогой. По бокам — частокол от зверья, а торцы закрыты рогатками и греющимися у костров патрулями. Несколько строений, похоже, являются постоялым двором. Во всяком случае, они заметно больше других и там есть конюшни. Я не собираюсь в ближайшее время разбираться с Фанахом, разумеется, если он не попрёт на меня. Судя по всему, он спешно убегает в свой Дом, но пользоваться порталом не решается. Значит, несколько дней ему будет не до меня, а затем ещё какое-то время он будет выяснять, кто же убил Терейона. Это время необходимо потратить с пользой.

Теперь следует подзарядиться, но источник в Башне намного слабее, чем охраняемый Барай-девгером. Поэтому ищу предшествующий — он должен быть. Погружаться в слои из башни оказывается даже проще, чем на открытом месте — запах и вкус магии достаточно сильны и я без особого труда нахожу источник. Его охраняет Унди-Нигкхар, которого приходится выманить на себя и только потом убить. К трупу, даже во внутренних слоях, собираются падальщики, а они довольно грязные создания. А оттаскивать тушку убитого зверя мне лень. Здесь поток мощный, и мне хватает часа, чтобы зарядиться. Ещё час уходит на обследование округи, но в ней ничего интересного не обнаруживаю. Поднявшись в Башню, выбираю подходящее место и ложусь спать. Завтра будет напряжённый день.

Перед сном в очередной раз пытаюсь поговорить со своим камнем. В нём слились семь младших камней и один старший, но арифметика в подобных случаях не работает. В моём распоряжении камень старшего помощника бейлифа, немного более мощный, чем другие такие же. Он живой и мы пытаемся разговаривать, но пока не очень понимаем друг с друга. Это не мешает нам договориться о главном. Камень я использую как аккумулятор магической энергии, он меня закрывает от камней врагов и сообщает об опасностях. Но защиту и атаку я осуществляю собственной магией и сам же отключаю камни помощников бейлифа. А главное — нам вместе уютно, он чем-то похож на пса и это сравнение его не обижает.

Туниус

Только в дороге я чувствую себя человеком, в домах бейлифа я его слуга. Наверное, то же чувствуют и другие младшие помощники, но обычно мы ездим раздельно. Сейчас я спешу к Аниору, но мой отряд идёт рысью. Это тоже искусство — выбрать нужный темп езды. Опоздаешь — накажут и отберут камень, загонишь лошадь — тоже не помилуют. За что меня ценил Терейон — я умею ездить. Иногда он даже специально брал меня с собой, чтобы доехать предельно быстро. А теперь мой покровитель убит. И я почти уверен, что это сделал Кеес. Да и Фанах так считает, только боится себе в этом признаться. Простой вопрос — кто рискнёт убить старшего помощника бейлифа? Тот, кто ведёт с ним войну! Что сделал бы Фанах, если бы был убеждён, что это убийство дело рук Саана? Обратился бы к остальным бейлифам сеймена и отозвал бы Агапу — первого помощника. И они обложили бы городок магов, тогда Саан'авиусу пришлось бы бежать из Тао-Эрис. И зная это, тот никогда бы не рискнул, да и камень забрать не сумел бы. А Кеесу терять нечего, зато теперь серьёзных врагов у него в западной части байлы нет. И мне даже интересно — что он теперь будет делать?

Пара воинов, скачущих передо мной, притормозила. Лесная тропа сузилась и начала петлять. Восточную часть байлы я знаю хуже, хотя внимательно изучил карты всего сеймена. Впереди река, а перед нею наша тропа вольётся в широкую дорогу, идущую с юга. Там можно будет даже пойти галопом, а сейчас приказываю перейти на шаг. Реку дорога пересекает по мосту и рядом расположено крупное селение. Но это территория Аниора и обменять лошадей там не получиться. И дело не в том, что старшие помощники не любят друг друга. Хотя это и так. А в том, что у каждого из них свои задачи. Терейон контролировал свыше половины байлы и собирал две трети всей дани. И хотя явных восстаний не было, заметное противодействие ощущалось постоянно. А войск у него было немного и появись среди владетелей реальный лидер, то сразу возникли бы проблемы. Мы привыкли считать войска десятками и сотнями, а в своё время граф Сокейна мог выставить двадцать тысяч. Только единство всех бейлифов сеймена и помощь соседей обеспечили победу. Но сегодня говорить об этом смешно, бейлифы запада и востока сеймена рассорились насмерть. А воюющий в срединном домене Караниор ненавидит и тех и других. И Терейон старался не допустить появления нового властителя.

У Аниора самая маленькая территория, но она прикрывает байлу с востока. И задача второго помощника отражать набеги восточных бейлифов и их слуг. А что тем делать? Их байлы разорены и народ постоянно голодает. Многие бегут к нам на запад, и нередко цель походов восточных бейлифов — возвращение беглецов. А последних у Аниора не один десяток селений. Случаются и набеги с севера. Если здесь вдруг выдаётся месяц без стычек, то об этом записывают в хрониках.

А на юге Байяр. Он контролирует Пеоро-Тоон — единственный крупный город в двух западных байлах сеймена. В нём всегда неспокойно, а силу применять можно ограниченно. Ещё при предыдущем бейлифе старший помощник, подавляя бунт, устроил в городе резню, и горожане тогда ушли. А нет людей — нет товаров! Пришлось в Пеоро-Тоон прибыть лично бейлифу, он отобрал у своего наместника камень и назначил нового — Байяра. А прежнего посадил на кол на центральной площади города. Вот и приходится четвёртому помощнику крутиться, чтобы никого не ущемить. Южнее же города находятся стационарные порталы, оттуда время от времени вылезает нелюдь — дроу, орки и не пойми кто. И вылезает она боевыми отрядами хорошо подготовленных воинов. Тогда вынужден Байяр тогда звать Маарани — бейлифа с юго-запада, они вместе ликвидируют прорыв.

При Наймиере эти порталы находились в графстве Пахайон и его властитель обеспечивал защиту от таких набегов. У него было немногочисленное, но хорошо вооружённое и обученное войско. Когда бейлифы навалились на него, то он просто ушёл каким-то порталом со всем войском и значительной частью населения. А им оставил постоянную головную боль.

Я везу приказ Аниору оставить свою территорию и поспешить на помощь бейлифу. Понятно — это ему не понравится, но спорить с Фанахом он не будет. Стало быть, виноватым окажусь я, а мне деваться некуда — ехать мимо Бирейнона самоубийство. На восток не объедешь — скорее, напорешься на очередной набег. И на западе — несколько враждебных бейлифу баронств. Пока будешь объезжать — все сроки пройдут. Вот и остаётся просить Аниора построить мне портал — сам Фанах их делать не умеет, а рамку он дал на время Корину Тарин-Кифу, а у того её утащил Кеес. Мне же второй помощник может отказать, и что тогда делать — не знаю.

Поужинав на постоялом дворе, мы под вечер прибываем в дом Аниора. Воинов я покормил заранее намеренно — мы успеваем вовремя, а так из-за ужина он стал бы ворчать. Заразился жлобством от Мурило — восточного бейлифа. Его самого пока нет — в восточной байле вспыхнуло очередное восстание. А как не полыхнуть — сборщики налогов там гребут всё подчистую. И сколько раз тому бейлифу советовали повесить этих воров — пусть собирают налоги старосты и сеньоры, как у нас. А Мурило не согласен — он выжидает, пока сборщик достаточно награбит. Потом его казнит, награбленное забирает себе, и считает, что творит справедливость! Проследив, как разместили лошадей и моих воинов, я остаюсь ждать Аниора. Тот обязательно вернётся — только сначала посадит на кол каждого десятого, а заодно и уцелевших сборщиков налогов. И на пару лет тишина, покой, порядок — как на кладбище. В своё время я удивлялся — почему наш второй помощник не убьёт восточного бейлифа и сам не сядет на его место. Но как-то Терейон мне объяснил, что камень у Мурило — хилый, и Аниору нет смысла становиться слабым бейлифом. Вот Фанаха он бы с удовольствием сместил, но боится Маарани.

Второй помощник возвращается за полночь, выслушивает меня и отправляет спать. Оказывается, он очень устал и всё завтра. Ну, я тоже устал и с удовольствием отдохну, раз мне это приказал старший помощник. Поднимают меня поздно — почти в полдень. Думаю, Фанах добрался до места со стационарным амулетом связи, оттуда поговорил с Аниором и устроил тому нагоняй. А тот соответственно мне. В итоге второй помощник забирает моих воинов и лошадей, а мне предлагает телепортироваться, но не к Маарани. Он, видите ли, не в состоянии сделать быстрый портал на такое расстояние, а обычный Кеес может перехватить. Поэтому он выкинет меня западнее Бирейнона и южнее Кенельнона, соседнего баронства. А там мне надо как-нибудь раздобыть лошадь и вперёд на юг. Как ни удивительно, но меня это вполне устраивает. Аниор телепортирует меня рядом с постоялым двором, где база моей тётки — атаманы Эс-Тевии. С Терейоном я бы на такое не решился, но второй помощник не знает, что творится западнее его территории и рад от меня поскорее избавиться. Перед уходом забираю у него плащ с капюшоном — мне пригодится, чтобы не отсвечивать. Вскоре я вхожу в трапезную и делаю вид, что выбираю себе место. Тевия замечает меня и велит своей помощнице отвести гостя в отдельную комнату. Зика с удовольствием это делает, а по пути попрекает меня, что давно не появлялся. Она не знает, что я — младший помощник бейлифа, и считает меня обычным лазутчиком атаманы. У нас близкие отношения, но даже ей не рискую доверить свою тайну — жизнь дороже, а под пыткой говорят все.

Тётка вскоре приходит, выгоняет Зику и устраивает мне допрос. Ей я рассказываю всё, а она мне пересказывает последние новости. Оказывается, позавчера на постоялый двор заскочили три младших помощника бейлифа и четыре его солдата. Им пришлось заехать, так как они почти загнали своих лошадей. Амазонки перепугались — владелец одного младшего камня может серьёзно пощипать банду, а трое способны перебить их всех. Но выяснилось — кто-то камни у них забрал и теперь они удирают в юго-западный сеймен. Удивительные существа женщины — появись эти мальчики с камнями, то амазонки попытались бы их убить. А теперь пожалели несчастных отморозков! На самом деле я так ёрничаю. Эта тройка в основном работала с Перехватчиком и другими артефактами, а в акциях участвовала редко — на моих руках и то больше крови. В итоге беглецов накормили, дали свежих лошадей, еды в дорогу и проводили. Им предлагали остаться переночевать, но они спешили покинуть байлу, будто за ними гонится Фанах.

И теперь мои новости. Тевия тоже не исключает, что это — дело рук Кееса, но собирается проверить. Тут мне приносят еду — Аниор отправил меня без завтрака. А атамана говорит, что даст мне лошадь и нескольких амазонок во главе с Зикой. Мы поедем на восток и по тропке повернём на юг к реке. Там на лодке меня переправят на другой берег, где мне надо будет купить себе другую лошадь и вперёд к Маарани. Я удивляюсь — зачем такие сложности? Проехав на запад, я попаду на широкую дорогу, идущую на юг через Рыбные Озёра. Она подходит к реке в крупном селении с паромом. И продолжается на том берегу. А тётка ехидно замечает, что хотела дать мне возможность побыть немного с Зикой. А потом издевательски добавляет, что с запада по дороге идёт Кеес с отрядом и скоро будет здесь. Если насчёт Зики я бы ещё подумал — хотя мы давно не виделись, но у нас строго спрашивают за опоздание, то с Кеесом встречаться мне совсем не охота. Камень он отберёт точно и, скорее всего, вместе с головой. Но это прекрасный повод объяснить любую задержку.

Поев, сажусь на лошадь и мы с Зикой и двумя амазонками спешим к реке, а по дороге договариваемся отдохнуть несколько часов в деревне. Хорошо бы там заночевать, но это для меня непозволительная роскошь. Мелькает идиотская мысль — когда Кеес покончит с бейлифами, то я сам отдам ему свой камень, уеду с Зикой в своё поместье и буду там пасти лошадей. Разумеется, никто в здравом уме не поверит, что какой-то маг сможет перебить бейлифов. Но иногда хочется помечтать о спокойной жизни, а с моей службы уходят только ногами вперёд. Пока амазонки выбирают хорошую лодку и договариваются с её хозяйкой, мы с Зикой прекрасно проводим время на сеновале. Жаль только, что наши встречи так редки и коротки.

Лодочница, похожая на молотобойца, перевозит меня на другой берег и объясняет, где можно приобрести хорошего коня. Лошади там вполне приличные, но хозяин ломит чрезмерную цену. Как младший помощник бейлифа, я имею право просто забрать, что мне приглянулось, и никто не посмеет помешать. Но когда это возможно, предпочитаю покупать, а не отбирать силой — мне неприятно чувствовать спиной взгляды ограбленных мною людей. Поэтому я спокойно ему объясняю, что действительно в Пеоро-Тооне лошадь стоит указанную им сумму. Но до него ещё надо доехать. Я слышу короткий монолог об отморозках, грабящих честных людей и мне стыдно. Хозяину, видно, надоело торговаться, и он соглашается со мной. Я ведь знаю, сколько, что и где стоит. И сразу предложил справедливую цену и даже согласился на небольшую надбавку. И вот подо мною хороший конь, не скакун из конюшен бейлифа, но выносливая лошадка, способная скакать много и долго.

Уже вечереет, но я не боюсь лихих людей, а к ночи уже буду на постоялом дворе. Жаль, что Зика отказалась проехаться со мной, но возвращаться женщине, даже амазонке в одиночку будет опасно. И действительно, от группы деревьев отделяются трое и перегораживают дорогу. Это даже не разбойники, а так — местные грабители. По всей видимости, они слышали мой разговор с лошадиным барышником — говорили мы громко. Так им же хуже — команда камню и на дороге лежат три трупа. Конь аккуратно обходит их, и мы скачем дальше. Должно быть, эта война и непрекращающийся грабёж надоели почти всем. И если Кеес или кто-нибудь ещё пообещает её прекратить, то обретёт кучу сторонников. В том числе и меня, как это ни странно.

Мы с лошадью могли бы ехать ещё долго, но дорога разбита и моя коняшка может сломать ногу. А повесить впереди светящийся шарик — значит объявить всем, что скачет помощник бейлифа. Я же стараюсь это не афишировать и оставаться для окружающих просто сеньором Туниусом. Дотемна подъезжаем к постоялому двору, где останавливаемся на ночлег. А с рассветом снова в путь.

Мне очень редко удаётся вот так скакать совершенно одному. Аниор хотел сделать мне гадость, забрав воинов сопровождения, а подарил два или три свободных дня. Только знать ему об этом не надо. Я счастлив — передо мною раскинулась степь, только ближе к горизонту видны отдельные рощицы, беру из камня энергию и добавляю силы моей лошадке. Она переходит в лёгкий галоп, которым сможет скакать до вечера. Я уже прикинул, где переночую, а завтра буду у Маарани. Как раз вовремя — не раньше и не позже. Конь мчится сам, а я любуюсь окружающим меня простором — ни дымка, ни жилища, ни человека. Ещё до Наймиера этот край был мало населён, а война бейлифов обезлюдила его окончательно. В степи и маленьких лесочках укрыться невозможно, поэтому люди здесь скапливаются в редких больших селениях, окружённых каменными стенами. Эти посёлки внешне похожи на города, но живут в них крестьяне. С рассветом они выходят за стены и занимаются нехитрым селянским трудом, а к вечеру возвращаются. Их там как в муравейнике, а отойди от ворот на три часа хода — и рядом никого. Нет даже лёгких летних домиков. Набегов сейчас в этом краю почти не бывает — Маарани и его старшие помощники внимательно за этим следят. И любая забредшая банда быстро выслеживается и уничтожается. Просто он запрещает своим крестьянам жить вне этих городков, и они вынуждены тесниться. Зато от стены до горизонта всё пространство заполнено огородами и полями, а немного дальше пастбищами. И нет ни одного пустого клочка земли.

Но я увлёкся и забыл, что безопасных мест на Тао-Эрис нет. На дороге виден небольшой форт — местный постоялый двор, и что неприятно — военный отряд. Мой камень сообщает — это пятый помощник бейлифа и он жаждет поговорить со мной. Естественно, его камень уже доложил, кто забрался в его владения. Никакой опасности для меня нет, но мне так хотелось свободно прокатиться, ни о чём не думая. А теперь не получится. Любопытно — что он здесь делает? Его Дом находится на северо-западе, недалеко от западной границы и байлы Фанаха. Меня же он встретил в полутора днях пути от Дома Маарани, который расположен к югу от центра его байлы. Судя по всему, он спешит к своему бейлифу, а зачем — я скоро узнаю.

Мы обмениваемся положенными приветствиями, и я прохожу в небольшую комнату, специально предназначенную для особо важных господ. И меня "радуют" известием, что Байяр заметил разведку дроу, и Маарани объявил общий сбор. Поэтому сейчас я могу здесь отдохнуть, а вечером мы с другим младшим помощником и десятком воинов уйдём порталом к Маарани. Я бы предпочёл добраться до него своим ходом и завтра, но моего мнения никто не спрашивает. Поэтому иду в предоставленную мне комнату и по дороге "снимаю" симпатичную служанку. Я так надеялся побыть немного в одиночестве. А раз не получилось — то остаётся выпить и развлечься.

Вечером Маарани строит портал, и мы переходим к нему. Обо мне ему докладывают сразу, но он заставляет меня два часа ждать, пока отдаст всякие распоряжения. Здесь присутствуют четверо его старших помощников из пяти и десяток младших. И каждому он лично ставит задачу. Маарани намерен надолго отбить у дроу намерение ходить сюда набегами, а для этого надо уничтожить весь этот отряд. Наконец очередь доходит и до меня. Мой рассказ его совсем не впечатлил. Подумаешь, убито несколько младших помощников — пусть Фанах наберёт новых. Пропали камни — пусть получше поищет или поймает в ловушку этого Элеса или как там его. Убит старший помощник — ну и что, вот в юго-восточном сеймене сорок лет тому назад граф убил бейлифа. А Терейон был тяжело ранен и усыплён. Это в нашем сеймене впервые убит старший помощник, а в других уже были подобные случаи.

Тут звонит стационарный амулет связи — наконец Фанах добрался до своего Дома. В ответ на его жалобы Маарани советует ему постирать штаны, а ему надо сначала разобраться с дроу — для этого он забирает Байяра с его младшими помощниками и Туниуса. Закончив с этим делом, он собирается отдыхать, этот же Лукис обязательно зарвётся и сломает себе шею. И ежели Фанаху неймётся с ним разобраться, то пусть придумает западню, на это он мастак.

Отшив моего бейлифа, Маарани снисходит до некоторых объяснений мне. Оказывается, за последнее время ему пришлось уволить пятерых младших помощников. Двое из них всё ещё дёргаются на кольях. Ещё трое получили камень меньше года тому назад. Поэтому младших помощников ему не хватает, и я должен считать себя мобилизованным. А Фанах уже вынужден с ним согласиться. Я отвечаю, что считаю для себя честью служить под началом великого воителя и могучего мага. И в этом я честен. Мне известно пристрастие Маарани к наркотику гхошу и я знаю, как он время от времени "развлекается", сжигая селение поголовно. Да и "старых" младших помощников у него осталась только треть, остальные же новенькие. Но воитель он грамотный и умелый, а маг — сильный, причём не только за счёт камня. И со мной всё понятно — чтобы младший помощник научился элементарно работать с камнем, требуется два-три месяца. А по-хорошему — год. Посылать же недоучку против дроу бесполезно — пользы не будет, а камень потеряешь. Они его расколют. А бейлифы камни ценят — это не младшие помощник, которых чуть что — в расход. Параллельно с этими мыслями я перечисляю Маарани его победы, что он выслушивает с удовольствием.

Затем меня отправляют ко второму помощнику, который выделяет мне двадцать воинов и указывает моё место на левом фланге его отряда. Правее меня будет младший помощник Эрей — та ещё сволочь, но воевать умеет. А отступить у Маарани можно только на кол, поэтому все будут драться до конца. Левее меня должен подойти отряд Байяра, но он наверняка задержится. Мне понятно, что меня воткнули на самое опасное место, но я не жалуюсь. В Доме Фанаха ещё хуже. А сейчас я иду знакомиться со своими воинами и пообщаться с Эреем. Скоро нас телепортируют на поле боя и надо попытаться организовать взаимодействие.

Кеес

Вторник

Мне удаётся замечательно выспаться — появись какая-нибудь опасность, башня меня заранее предупредит и поможет справиться или сбежать. А основательное насыщение праной даёт ощущение большой силы. Мне даже хочется схватиться с серьёзным противником, но жизненный опыт требует осторожности. Да и башня против изменения планов, а её мнение мне важно. Я чувствую себя больше Бирейном, чем старый барон или Маэрим. Умывшись в источнике, иду к сопровождавшим меня бойцам, и мы возвращаемся к отряду. Позавтракав, спешим на север — ехать вот так открыто по дороге всем непривычно. Даже до меня с Вадимом доходит это общее чувство незащищённости, близкое к обнажённости. Но он просто не желает принять, что за стенами замка опасно, а у меня чешутся руки.

Куини мне уже объяснил, что западную дорогу ранее контролировала приречная банда, которую мне и Маэрим удалось прихлопнуть в мой первый день на этой земле. И поэтому она сейчас свободна, а северо-западную дорогу он предлагает почистить от банд. Для этого в селении ему удалось договориться с обозом, идущим на север — они согласились сделать крюк на восток до Бирейнона, им всё равно требуется объехать замок Тарин-Кифов. Я, Вадим, Марфин, командир отделения разведки и четверо его бойцов должны ехать с обозом, а чтобы не выделяться, накидываем сверху плащи, как у охраны. Куини с одним отделением едет, отставая от нас на километр, а остальной отряд ещё на два. Сопровождая обоз, мы не успеем вернуться в замок к вечеру, и нам предстоит заночевать на постоялом дворе или ехать ночью. Но зачистка дороги стоит небольшой потери времени, о чём я предупреждаю Тиума через башню.

Впереди едут три охранника, чьи лица знакомы разбойникам, а я со своими людьми скачу позади и справа от телег. Мне сказали, что с некоторыми бандами они договорились и платят небольшое отступное — это всех устраивает. А других надо уничтожить, те отбирают половину, а нерёдко и всё. Еще предупредили — у разбойников могут оказаться серьёзные амулеты, но это меня не беспокоит — я хочу размяться в схватке. После поворота с северной дороги на юго-восток, все напрягаются — нападение может последовать в любой момент. О засаде меня предупреждает младший камень. Дальше слева к дороге примыкает поляна, где нас поджидают три десятка разбойников. Маг(!), примерно первого уровня, наложил на них морок чтобы они казались кустами, и слабенькую защиту. Предупреждаю командира охраны, перехожу со своими воинами на левую сторону и вытягиваю вдоль колонны щит, а обоз ускоряет движение.

Перед поляной на дереве сидит наблюдатель, который получает "Разрыв сердца" — заклинания стихии Жизни маги редко замечают. Уже подъезжая к поляне, чувствую на болтах и наконечниках стрел сильное заклинание, способное пробить мою защиту обоза. Приходится его остановить, а самому ножками бежать через лес, чтобы выйти бандитам в тыл. Сидеть в засаде они явно не умеют — переговариваются, ёрзают и что-то жуют. Оббегая полянку, натыкаюсь на вражеского мага. Но он замечает меня поздно и мой стилет из серебрянки его убивает, пробив неплохую магическую защиту. Это маг из замка Тарин-Кифов и защиту ему ставил кто-то третьего уровня, но клинок из шкатулки прошёл её как бумажную. Теперь пора заняться разбойниками, которые, не получая команд от мага и наблюдателя, стали вставать. Но двинуться они не успели — четыре цепных молнии уложили их обратно, причём некоторых навсегда.

Мои воины и охранники вихрем влетают на поляну, разоружают и раздевают разбойников. В лесу привязаны лошади, которых мы забираем, а оружие и немного ценностей складываем на запасную телегу. Бандитов быстро допрашиваем и выясняем, что это две объединившиеся банды. Одна уже несколько лет промышляет на этой дороге, а другая — часть наёмного отряда, нанятого Тарин-Кифом. Мага в поддержку им тоже выделил барон. Охранники убивают пленных, отрезая им головы и складывая в мешок. Командир охраны объясняет, что ими украсят частокол вокруг постоялого двора. Я очень сомневаюсь, что эта воспитательная мера на кого-нибудь подействует, но не спорю. Пока разбираемся с бандитами, подъезжает Куини, забирает лошадей и трофеи и говорит, что передаст их основному отряду. Обоз и моя группа едем дальше — воины после разборки успокоились, а у меня перестали чесаться руки. Подобные схватки вдруг стали для меня обыденностью и вызывают не больше эмоций, чем найденный в лесу гриб. И к убийству с казнями у меня сформировалось равнодушное отношение. Как правило, я проверяю противника — если в его душе кровь и грязь, то спокойно пресекаю его жизнь. Хоть на Земле и говорят, что жизнь любого человека бесценна, но на Тао-Эрис считают иначе. Люди разные и их жизни тоже разные. И некоторые лучше пресечь на благо остальным.

Через пару часов встречаемся с другой группой разбойников — они вышли из леса и сидят у обочины дороги. Мы подъезжаем, и атаман предлагает взять их в плен, пока с ними не покончили амазонки или другая банда. По поводу амазонок он поясняет, что на дороге действует банда женщин, и они ждут меня на постоялом дворе. Я приказываю атаману идти назад и сдаться Куини, а обоз едет дальше. По поводу амазонок мне даёт пояснения командир охраны. Он рассказывает, что на этой дороге в районе постоялого двора действует банда, состоящая исключительно из женщин. За проход они берут немало, но не грабят, а другие банды уничтожают. Базируются они прямо на постоялом дворе, только когда приезжает Терейон или младший помощник бейлифа, они уходят в лес. Мне советуют с ними договориться и взять на службу — воевать амазонки умеют. Возможно, рядом с дорогой есть и другие бандочки, в лесу я не раз замечал небольшие группы людей. Но они не рискуют выходить к дороге, а при нашем приближении уходят вглубь. Хотя не исключено, что это охотники или лесорубы.

Перед постоялым двором останавливаю обоз, связываюсь с Куини и внутрь мы въезжаем с ним вместе. Он сразу тащит меня в трапезную, предлагая поскорее разобраться с атаманой, пока не началась большая драка. В зале находятся около тридцати воительниц и ещё с десяток во дворе. Около многих из них рядом стоит длинный лук или арбалет. У большинства значительную часть одежды заменяют широкие кожаные ремни. Одна из амазонок, одетая исключительно в ремни, вытаскивает ятаган и направляется к столу, за который мы уселись. Мне ясно — она хочет выяснить, кто из нас круче. В жизни несколько раз я по скромности отступал, и это заканчивалось серьёзными конфликтами. Есть категория людей, которые готовы сделать для тебя многое, но сначала надо хорошенько им врезать. Похоже, у нас тут именно такой случай.

— Куини, лапушка, неужели это может магичить? — Её ятаган прорубает довольно толстый стол.

Я вспоминаю классику и левитирую даму к потолку, довольно высокому. Уткнувшись макушкой в доску, она дёргает руками и ногами, но быстро понимает, что абсолютно беспомощна. Тогда она орёт вскочившим воительницам:

— Сядьте, дуры! — и вежливо меня просит её спустить.

Её просьбу решаю уважить, и она медленно опускается на стул против меня. Ятаган в процессе спуска исчез в ножнах, а подскочивший хозяин немедленно наполняет из кувшина три кружки.

— Как понимаю, ты маг Кеес? Куини знаю, а я Эс-Тевия — атамана этих красоток.

Мне остаётся только согласно кивнуть. Несколько минут мы пьём вино, кстати, довольно приличное, и рассматриваем друг друга. Передо мной сидит интересная женщина, если не учитывать весьма накачанных мышц. Но они всё-таки не чрезмерны и не особенно портят её облик, а отсутствие одежды придаёт ей некоторую пикантность. Паузу решает прервать она:

— Поглядишь и решишь, что соплёй перебить можно, а на счету тварь Ол-Бейди, три младших помощника и, возможно, Терейон?

— Без комментариев.

— На днях тут проезжали три бывших младших помощника. Кто-то отнял у них камни, но убивать не стал. Так могли поступить только Саан'авиус и ты. Бейлиф обвиняет Саана, а младшие помощники упрекают тебя?

— Без комментариев.

— Что ты как попугай талдычишь одно и то же, что-нибудь другое можешь сказать?

— Ты красивая!

Тевия вдруг краснеет и выдавливает:

— Да неужели, — но заметно, что ей это приятно.

— И ты мне нравишься, — я собрался смутить её, но она уже взяла себя в руки.

— Недавно здесь проезжал к Маарани младший помощник Фанаха — Туниус, и он тоже винит тебя. Кстати, он не такой отморозок, как другие — постарайся его не убивать.

— Как получится. — Она меня явно прощупывает, но на какую тему? Впрочем, подождём. Сама скажет.

Видя, что разговор затягивается, к атамане присоединяются её помощницы — три ещё более мускулистые, чем она и тоненькая женщина небольшого роста, от которой так и фонит опасностью. Одна из горилл брякает:

— Он согласен взять нас на службу и разрешит перезимовать в Бирейноне?

Все остальные только улыбаются подобной непосредственности.

— Конечно, согласен. Сейчас мы Тевией уточняем детали. — Я получаю ещё одну улыбку от атаманы, а три горы мышц и тростиночка возвращаются к себе за стол.

— Поторговаться не удалось. И что нам предлагаешь?

— Стандартный контракт воинов, а торговаться со мной бесполезно.

— Но нужно ещё согласие барона Теодориха.

— Он снял цепь, — баронесса теперь Маэрим, а я — коннетабль и старший маг.

— Это четверть шага от барона, или хочешь завоевать собственный замок?

— Может быть, может быть.

— Но учти, мы нанимаемся на службу к тебе, и если ты захватишь себе собственный замок, то возьмешь нас с собой.

— Теви, это само собой разумеется.

В дальнейшем разговоре мы выясняем, что её отряд уничтожил третью группу наёмников. Четвёртая расположилась в небольшой деревушке неподалёку и Эс-Тевия мне предлагает мне прогуляться туда с нею и её девочками. До темноты остаётся часа два, и мы быстро договариваемся — Куини берёт одно отделение и Теви два десятка. Ещё в селении рыбаков до меня дошло, что для схватки десятки сопровождающих боевому магу не нужны, вполне достаточно нескольких человек. Но выяснить у Куини, зачем мне придан целый взвод, никак нет оказии. И сейчас мне проще одному прихлопнуть эту банду, чем с подобным прицепом. Поэтому я решаю въехать в деревушку вчетвером, а остальной отряд догонит нас через десять минут. Мы довольно удачно пристраиваемся к загоняемому за частокол стаду и выскакиваем на небольшую площадь, где наёмники жарят двух быков. Заклинание "Путы" их быстро скручивает, а найти сканированием двоих, спрятавшихся в хлеву, тоже достаточно просто. Появившаяся в моей руке чесалочка тут же развязывает им языки. Выясняется, что они ждут ещё отряд во главе с родственником барона Тарин-Кифа, а зачем — неизвестно.

Мы запираем связанных разбойников в подходящем подвале, а сами дожидаемся обещанного подарка. В ожидании гостей меня знакомят с десятницами амазонок — гориллоподобной Ненией и стройной Амальтой. Последняя у них боевая ведьма и кое-что может в магическом плане. Пока ждем, они мне рассказывают, что в боевых столкновениях барон Тарин-Киф потерял всех сыновей и внуков, а также большинство родственников. У него остались только два внучатых двоюродных племянника, но отношения с ними неважные. Несмотря на свой возраст, он забрал у одного из сеньоров молоденькую дочь и надеется, что она родит ему сына. Но скорее, она накормит его ядом за убитых братьев. Куини, Теви и Амальта долго перемывают косточки сеньорам и баронам, пока их трёп не прерывает рёв рога у ворот и небольшой отряд с двумя телегами въезжает на площадь.

Прибывших быстро хватаем, разоружаем и раздеваем. Как обычно, никто не сопротивляется, только один молодой мужчина пытается выбросить небольшой мешочек. На допросе он быстро признаётся, что в мешочке яд, который ему поручили передать старшему помощнику повара Дома Мага, чтобы тот отравил Кееса. Отряд состоит из воинов, которые преступлений не совершали, но находятся на службе у барона. Поэтому им татуируем специальный знак, который я закрепляю магией. Теперь они не смогут воевать с присутствующими, а утром вынуждены будут покинуть сеймен. Изгнание является серьёзным наказанием, но альтернативой ему — смертная казнь. А родственника барона мы забираем с собой — в Бирейноне есть специальная тюрьма, где ему предстоит сидеть долго, возможно, всю оставшуюся жизнь. Продолжив допрос, мы не узнаём ничего интересного — разве что у его троюродного братца в подругах одна сеньора, чей феод неподалёку от замка. Интересно захватить последнего наследника барона, но я сомневаюсь, что это что-нибудь нам даст. Однако такие вопросы следует обсуждать с Тиумом и Маэрим, а возможно, и с Теодорихом. Возвращаться ночью не имеет смысла, и мы остаёмся в деревеньке. Куини вдохновлён рассказами Вадима об Уставе Караульной службы. Поэтому он расставил посты, хотя это наша деревня и неприятностей не ожидается. Скорее всего, ему хочется самому поучиться в устройстве караулов и потренировать людей. А наши бойцы и амазонки восприняли это, как новую интересную игру и всю ночь я слышу — "Кто идёт".

Амальта

Я — офицер свободного отряда лесных сестёр, борющихся с бейлифами. А точнее — десятник в банде амазонок Эс-Тевии и боевая ведьма. Как ни удивительно, но многие разбойники вроде нас заняты поддержанием относительного порядка. Мы охраняем дороги и защищаем проезжающих по ним. И даже на постоялом дворе оплачиваем еду, хотя ночуем бесплатно. У нашей атаманы есть свой человек среди слуг бейлифа, поэтому мы уже несколько лет успешно воюем. Накануне облавы уходим в лес, а туда даже Терейон, не говоря о младших помощниках, не решается сунуться. Но зимой в лесу холодно и тяжело — и когда мы услышали, что маг Бирейнона убивает младших помощников, то захотели перебраться к нему в замок. А сегодня Тевия нас обрадовала, что Терейон убит и, скорее всего, Кеесом. И этот маг обнаглел настолько, что пошёл рейдом зачищать дороги. После недолгого обсуждения решаем дождаться его на постоялом дворе и предложить свои услуги. Тем более что один из офицеров у него Куини из лесных братьев, а мы с ним неплохо знакомы и знаем — он человек порядочный.

И вот к нам в трапезную вваливаются Рефес и какой-то человек, выглядящий воителем, среднего роста и ничего примечательного. Я сразу определяю — маг, но его Силу оценить не могу. Сообщаю о своих наблюдениях Тевии, она поправляет свой амулет и идёт к их столу. У всех офицеров нашего отряда есть амулеты, подавляющие заклинания первого уровня, а у атаманы — даже второго. И она собирается проверить его на прочность — едва ли он применит мощные заклинания, да и уровень у него не высокий. Красивый взмах её ятагана и стол прорублен — мы заранее сделали на многих столах пропилы, а затем их замазали. Теперь достаточно метко ударить и оппонент потрясён. А Кеес хоть бы моргнул глазом — он элегантно-хамски левитирует атаману к потолку и оставляет её там. Против стихии перемещения наши амулеты бессильны и этот раунд за ним, а Тевии приходится просить спустить её.

Нам надо выторговать у него приемлемые условия, а для этого выяснить, что он за человек. Но и здесь облом. Атамана разливается соловьём, а он отвечает парой слов. Тут Тевия не выдерживает и попрекает его — и получает в ответ кинжальный выпад. Мы женщины. И хотя в походах и боях мы огрубели, но когда нам вдруг начинают говорить комплименты — мы таем и ничего не можем с собой поделать. Приходится идти к ней на помощь, беру остальных десятниц и веду их к столу переговоров. И забываю заткнуть рот Нении, а она возьми и брякни о наших намерениях. Нет, она не дурочка, но абсолютно прямолинейна. А Кеес делает вид, что они уже обо всём договорились и уточняют мелкие детали. Всё к лучшему, он уже определил для нас условия и они вполне приемлемые. Из разбойниц в дружинницы — большего требовать смешно. Но тут нам надо поблагодарить Куини — он наверняка замолвил за нас словечко.

Однако у Тевии кое-где чешется — мы получили всё, что хотели, но она оба раунда проиграла и хочет увидеть его в деле. А он будто бы рад размяться — а может и в самом деле рад! Перед деревней Кеес останавливает наш смешанный отряд, и мы вчетвером тихонько въезжаем в неё вслед за стадом. А далее следует его магическая атака — быстрая и точная. Он использовал только заклинания первого и одно второго уровня, но я еле успела их отследить. Короткий всплеск, поиск и ещё всплеск. Секунда — и полтора десятка бандитов связаны и обездвижены. А у него в руках появляется ужасная искусственная рука, которую он ласково называет "чесалочкой". При виде её даже мне поплохело, а наёмники чуть не окочурились со страху и всё рассказали. Теперь нам приходится остаться в деревне и дожидаться племянника барона Тарин-Кифа.

Сам барон такой же прямолинейный, как и Нения. Но кто-то с хитрой задницей посоветовал ему отобрать у Бирейна деревни — тогда замок без еды сам падёт. План разумный, но выполнять его барон начал одновременно с рейдом Кееса. А чем заканчивается схватка кучки наёмников-бандитов с хорошим боевым магом? Я даже не могу назвать происходящее боем — враг замечал боевого мага, когда был уже скручен по рукам и ногам. А далее следуют положенные процедуры. Мы сами разбойничали и не имели права их применять, но в книгах они подробно описаны. Коннетабль же Бирейнона использует их, как это положено. А затем мы едем с Кеесом в его замок, если б он решил податься в разбойники, то бейлиф взвыл бы. Какие у меня в голове глупости — он и так воет. И Тевии Кеес понравился тем, что ничего не усложняет — зачем лупить заклинанием, когда хватит топора.

Кеес

Среда, четверг

Наутро мы быстро собираемся. Помеченных солдат отпускаем, оставив им немного оружия. Наёмников я проверяю, и к моему удивлению у двоих парней на руках оказывается мало крови и они не совершали серьёзных преступлений. По совету Куини они приносят мне клятву полной преданности и их зачисляют в войско. А остальным отрубают головы и украшают ими частокол. Тевия, Амальта и Нения приносят мне обычную вассальную клятву, как сеньору, а племянника барона привязывают в телеге. Отряд спешит к постоялому двору, где нас уже ждёт обоз и остальные воины. Две оставшиеся десятницы амазонок тоже приносят мне вассальную клятву, и мы двигаемся домой. Рыбу Маэрим уже получила, поэтому обоз не будет заходить в Бирейнон, а обойдёт его и двинется на север. Я же доволен, что моё войско пополнилось шестьюдесятью бойцами, имеющими опыт. У западных ворот мы разделяемся — обоз поворачивает налево и вдоль стены движется к северной дороге. Отряд обходит замок с юга, чтобы войти через восточные ворота и разместиться в находящихся там казармах. А мы с Марфиным въезжаем в ворота и едем к моей башне.

В замке пробую связаться с Маэрим, но она почему-то не отвечает. Интересуюсь у Тиума — где она. Он страшно удивлён и выясняет, что её и стервы-горничной в замке нет. Дмитрию приказываю — срочно поднять по тревоге второй взвод, а Тиума прошу от моего имени выяснить на всех воротах, через какие она покинула Бирейнон. Я же срочно переодеваюсь — хочется ещё принять душ, но времени на это нет. Затем проверяю боевые заклинания и оружие, и задумываюсь. Бросаться неизвестно куда глупо, а обыскивать прилегающие к замку деревни долго. Конечно, она могла просто куда-то отъехать, никого не предупредив, но у меня ощущение большой неприятности. Тут звонят от северных ворот и говорят, что какой-то мальчишка принёс мне письмо. Перехожу в Башню Мага и бегом к воротам. Там маленький пацан размазывает слёзы и твердит, что какой-то дядя дал ему письмо для передачи магу Кеесу. Слава Богу, что рядом оказывается Юрек. Поручаю ему выяснить у пацана всё об этом дяде, затем проверяю конверт на всякие пакости и вскрываю его.

В письме коротко говорится, что если я хочу получить Маэрим живой, а не по частям, то меня ждут с выкупом на постоялом дворе за северной деревней. Тут подходит Дмитрий — сую ему письмо и приказываю догонять меня, а сам хватаю коня у ворот и мчусь по дороге. Слава Богу, она жива — я это чувствую. И чёрт подери этих дур — что Маэрим, что Катерину. Обязательно вляпаются в очередную кучу дерьма. Не можешь — сиди тихохонько дома, а не лезь куда ни попадя. Я злюсь, так как понимаю — она влипла из-за меня и впереди ловушка. Но меня наполняет холодная ярость и уверенность, что никакая западня меня не удержит.