Завороженные

Глава 4

Мэл почти все утро ходила по домам по соседству с Роуз с рисунком Себастьяна в руках. К полудню получила три подтверждения, четыре приглашения на чашку кофе и одно непристойное предложение.

Один из опознавших портрет подтвердил и данное Себастьяном описание машины вплоть до вмятины на дверце. Что внушило весьма неприятные мысли.

Впрочем, она не прекратила поиски. Одно имя в списке постоянно всплывает и мучит. Есть подозрение, что миссис О'Делл из квартиры № 317 знает больше, чем говорит.

Поэтому Мэл вторично постучала в тускло-коричневую дверь, вытерла ноги о травянисто-зеленый коврик с надписью «Добро пожаловать» и белой маргариткой в углу. Из квартиры слышались детские жалобные завывания и громкие аплодисменты участников телешоу.

Дверь, как и прежде, открылась на несколько дюймов, выглянула мальчишеская физиономия, перепачканная шоколадом.

— Привет. Твоя мама дома?

— Она не разрешает разговаривать с незнакомыми.

— Правильно. Может быть, ты ее позовешь?

Постукивая носком кроссовки о косяк, мальчишка призадумался.

— Если бы у меня был пистолет, я бы выстрелил.

— Значит, мне сегодня повезло. — Мэл наклонилась, глядя ему в глаза. — Шоколадный пудинг? Ложку облизывал, пока мама готовила?

— Угу. — Мальчишка заинтересовался, переминаясь с ноги на ногу. — Откуда вы знаете?

— Элементарно. Следы совсем свежие, обед совсем скоро. Вряд ли мама дала тебе полную миску.

Мальчишка склонил набок голову.

— Может, я ее стащил.

— Может быть, — согласилась Мэл. — Тогда очень глупо не уничтожить вещественные доказательства.

Физиономия начала расплываться в ухмылке, сзади вынырнула мать:

— Билли! Сколько раз я тебе говорила, не подходи к двери? — Оттащила его одной рукой, держа в другой брыкавшуюся девочку с заплаканными глазами, бросила на Мэл нетерпеливый взгляд. — Что вы ходите? Все, что могла, я уже рассказала.

— Вы нам очень помогли, миссис О'Делл. Это я виновата. Просто стараюсь собрать все детали, — продолжала Мэл, просачиваясь в тесную гостиную. — Совестно вас опять беспокоить, тем более что вы уже дали ценные сведения.

Чуть не подавилась этими словами. При первой встрече миссис О'Делл держалась подозрительно, недружелюбно, отвечала резко и кратко. Видно, сейчас будет то же самое.

— Я смотрела на вашу картинку. — Женщина прижала дочку к бедру. — Рассказала все, что знаю. Полиции тоже.

— Конечно. Наверняка неприятно, что вас без конца отвлекают от дел. — Мэл перешагнула через взвод солдатиков, на которых наехала миниатюрная пожарная машина. — Но понимаете, окна вашей гостиной выходят туда, где предположительно стояла машина похитителя.

Миссис О'Делл опустила малышку, которая поползла к телевизору и уселась, крепко шлепнувшись попкой в подгузнике.

— Ну и что?

— Нельзя не заметить, что окна идеально чистые. Самые чистые во всем доме. Знаете, если снизу смотреть, сверкают, как алмаз.

Лесть слегка разгладила хмурые морщины.

— Горжусь своей квартирой. С двумя детьми беспорядка не оберешься, но грязи не терплю.

— Да, мэм. Похоже, вы очень старательно следите за окнами.

— А как же. Когда живешь так близко к воде, стекла быстро покрываются солью. — Сработал материнский радар — миссис О'Делл глянула через плечо: — Билли, не позволяй сестренке тащить в рот грязных солдатиков! Дай ей грузовик.

— Ну, ма-ам…

— На время. — Довольная послушанием, женщина снова повернулась к Мэл: — О чем это я?

— О соли.

— Да. Вдобавок пыль и грязь от машин с дороги, отпечатки пальцев… — Последовала почти улыбка. — Кажется, будто я вечно снимаю чьи-то отпечатки.

«Я тоже», — подумала Мэл.

— Понимаю, как трудно держать в чистоте квартиру и растить детей.

— Не все понимают. Кое-кто считает, что если не ходишь каждый день с портфелем в контору, то и не работаешь.

— Я всегда считала дом и семью самой важной работой.

Миссис О'Делл вытащила из заднего кармана шорт тряпку и протерла стол.

— Правильно.

— Насчет окон… — Мэл осторожно вернулась к теме. — Интересно, часто ли вы их моете?

— Как часы, каждый месяц.

— Отсюда хорошо видны окрестности.

— Я за соседями не подглядываю.

— Разумеется, хотя можно случайно что-то заметить.

— Не слепая, конечно. Видела, как тут крутился тот самый мужчина. Уже рассказывала.

— Я помню. Так и подумала, что вы, моя окна, могли его увидеть. Должно быть, на это требуется около часа…

— Сорок пять минут.

— Угу… Если он все это время сидел в машине, может, заметили что-нибудь необычное?

— Вылезал, ходил вокруг.

— Да? — Мэл не решалась вытащить блокнот. Сейчас лучше поговорить, а потом записать.

— Оба дня, — добавила миссис О'Делл.

— Оба?

— Когда я окна мыла и когда занавески стирала. Про него и не думала. Не сую нос в чужие дела.

— Не сомневаюсь. — «А я сую». Сердце заколотилось. Еще немножечко. — Чисел не помните?

— Окна всегда мою по первым числам. Через пару дней вижу, занавески грязные, поэтому сняла, постирала. Видела его на той стороне улицы, по тротуару шел.

— Дэвида Меррика украли четвертого мая.

Миссис О'Делл снова насупилась, оглянулась на детей, убедилась, что они не слушают, занятые игрой, и кивнула:

— Знаю. Уже говорила, что у меня просто сердце разорвалось. Малыша утащили практически из рук матери. Летом Билли одного из дома не выпущу.

Мэл взяла ее за руку, установила связь.

— Не надо близко знать Роуз Меррик, чтобы понять ее страдания. Вы мать…

Стрела попала в цель, глаза увлажнились.

— Мне бы очень хотелось помочь. Только я больше ничего не видела. Знаю только, что район должен быть безопасным. Чтобы никто не боялся отпустить детей на улицу поиграть с друзьями, не беспокоился каждый день, что преступник вернется, схватит твоего ребенка и увезет.

— Никто не должен беспокоиться. Роуз и Стэн Меррик не должны гадать, увидят ли когда-нибудь сына. Кто-то украл Дэвида, миссис О'Делл. Его машина стояла под вашими окнами. Может, вы в свое время не обратили внимания, но если на минуту сосредоточиться, постараться припомнить… Как она выглядела?

— Побитая, старая, смотреть не на что.

— Черная? Красная?

Миссис О'Делл пожала плечами:

— Грязная. Может, коричневая. Может, зеленая под такой грязью.

Вспыхнула искра надежды.

— Номера, наверно, не калифорнийские?

Минуту подумав, женщина покачала головой:

— Нет. Кажется, я призадумалась, чего это она тут стоит. За работой мысли иногда блуждают, думаю, может, человек приехал к кому-то, ждет, когда домой вернутся. Потом заметила — номера здешние.

Мэл подавила волнение, мысленно скрестила пальцы на удачу.

— В детстве я в одну игру играла. Мы с мамой часто путешествовали, она старалась меня чем-то занять. Знаете, как ездить с детьми в машине.

Миссис О'Делл закатила глаза, в которых впервые мелькнул юмор.

— Еще бы.

— Я составляла из букв на номерных табличках слова, смешные имена…

— И мы с Билли тоже. Он уже большой, а малышка…

— Может, случайно заметили номер? Бессознательно, я имею в виду.

Видно было, что женщина старается вспомнить — губы выпятились, глаза сощурились, — потом нетерпеливо махнула тряпкой и снова замкнулась.

— У меня есть дела поважнее. Видела и уже говорила, номера калифорнийские, только я не стояла на месте и не играла в игры.

— Конечно, но порой что-то случайно запоминается, ты даже сам об этом не знаешь, а потом вдруг вспомнишь…

— Мисс…

— Сазерленд, — подсказала Мэл.

— Я действительно хочу помочь. Правда. Сердце кровью обливается за несчастную женщину и ее мужа. Но я привыкла заниматься своими делами. Больше ничего сказать не могу. Я и так уже выбилась из расписания.

Наткнувшись на стену, Мэл вытащила визитную карточку.

— Если вдруг что-то вспомните о номерах, позвоните, пожалуйста.

— Там же было написано «кот», — пискнул Билли.

— Не вмешивайся в разговор взрослых, — одернула его мать.

Мальчик пожал плечами, покатил пожарную машину по ножке визжавшей от восторга сестренки.

— Где? — уточнила Мэл.

— На машине. — Билли изобразил пожарную сирену, распевая: — Кот, кот…

Мать тяжело вздохнула, Мэл положила руку ей на плечо, присела перед мальчиком:

— Ты видел внизу машину? Грязную, коричневую?

— Конечно. Вернулся домой из школы, она стоит. Нас привезла мама Фредди, меня высадила прямо за ней. Не люблю с Фредди ездить, он щиплется.

— Ты играл в игру с номерами коричневой машины?

— Мне нравится, когда слова получаются. Например, «кот».

— Точно на той коричневой машине? Не на другой, попавшейся по дороге?

— Нет, потому что она всю неделю стояла, пока мама Фредди нас привозила. Иногда на другой стороне улицы. А когда нас стала моя мама возить, то ее уже не было.

— Цифры помнишь?

— Не люблю цифры. Буквы лучше. К-о-т, — повторил мальчишка.

Мэл с улыбкой чмокнула его прямо в перепачканный шоколадом рот.

— Спасибо. Большое спасибо.

Она чуть не пела, возвращаясь в агентство. Что-то есть. Пусть только половина, и та получена от шестилетнего мальчика, но кое-что есть.

Включила автоответчик, заглянула на кухню водички попить, принялась прослушивать оставленные сообщения, а с губ все не сходила самодовольная улыбка.

Солидная образцовая разыскная работа. Вот как дело делается. Настойчивость не повредит. Вряд ли полиция вытянула бы что-то из Билли О'Делла или признала его ценным свидетелем.

Солидная разыскная работа, настойчивость и… интуиция. Она верит в интуицию, считает ее неотъемлемым качеством детектива. Но это очень далеко от видений экстрасенсов.

При мысли о Себастьяне улыбка скривилась в усмешку. Возможно, ему повезло с портретом и машиной. А может быть, связи в полиции позволили получить сведения.

Стоило бы утереть ему нос новой информацией.

Не то чтобы он совсем плох, милосердно признала она. Был совсем не так плох, когда они вчера вечером ели гамбургеры. Никаких высокомерных словечек, наверняка задушенных в зародыше, никаких сверхъестественных выходок.

Фактически они беседовали. В основном о кино и о книгах — старые общепринятые спасительные темы. Но с ним интересно. Когда он не злит ее, голос приятный, с симпатичным легким ирландским акцентом.

Этот акцент усилился, когда он что-то бормотал, прильнув к ее губам.

Мэл недовольно одернула себя. Нечего вспоминать. Она и раньше целовалась, не имеет ничего против этого. Просто предпочитает сама выбирать время и место.

Если раньше так не реагировала, то исключительно потому, что он застал ее врасплох.

Больше не застанет.

Собственно, если дело так дальше пойдет, Себастьян Донован с его фокусами вообще не понадобится. Есть кое-какие контакты в транспортном отделе полиции, можно позвонить, назвать часть номера…

Мысли прервал голос Себастьяна из автоответчика.

— Ах, Сазерленд, очень жаль, что я вас не застал. Полагаю, ведете расследование.

Мэл скорчила автоответчику гримасу. Конечно, ребяческая реакция, но насмешливый голос так и напрашивается.

— Думаю, вас заинтересует новая информация. Я с машиной поработал. Левая задняя покрышка почти лысая, что доставит нашему клиенту немалые хлопоты, так как запаска лопнула.

— Дай передохнуть, Донован, — пробормотала Мэл, собравшись выключить автоответчик и голос.

— Кстати, номера калифорнийские. КОТ 2544.

Рот открылся, палец замер на кнопке.

— Можете применить к этим крохам свою детективную магию. Дайте знать, что получится, дорогая моя. Вечером буду дома. Желаю удачной охоты, Мэри-Эллен.

Она заскрежетала зубами:

— Сукин сын!..

Нехорошо. Плохо, черт побери. Переключив передачу, Мэл въехала на узкую ухабистую подъездную дорогу. Ни секунды не верится, будто он мысленно видел номер, но, раз уж дал подсказку, надо до конца разобраться.

Продвигаясь к дому, она разрывалась между ликованием от достигнутого и раздражением от предстоящей встречи. Пообещав себе держаться профессионально, втиснулась между мощным «харлеем» и микроавтобусом последней модели, поднялась по лестнице, громко стукнула в дверь медным молотком в виде оскалившегося волка, в ожидании заинтригованно рассмотрела его со всех сторон.

Не получив ответа, по естественному побуждению заглянула в окна, никого не увидела ни в роскошной гостиной с одной стороны, ни в весьма впечатляющей библиотеке — с другой. Если бы совесть позволила, повернула бы домой. Хотя это трусость и ребячество.

Обойдя вокруг дома, увидела, как он в загоне интимно обнимает стройную блондинку в тесных джинсах. Оба посмеиваются.

Почему-то нахлынула волна жара. Какое ей дело до его личной жизни? Наплевать, черт возьми, если тут даже целый гарем.

Но сам факт, что вчера он целовал одну до бесчувствия, а сегодня обнимает другую, недвусмысленно извещал, кто такой Себастьян Донован.

Извращенец.

Тем не менее надо вести себя профессионально. Сунув руки в карманы, Мэл направилась через лужайку к ограде.

— Эй!..

Оба оглянулись — мужчина и женщина, оказавшаяся не только стройной, но и прелестной блондинкой. Совершенно обворожительная, с серыми спокойными глазами, полными мягкими губами, которые уже улыбаются.

Чувствуешь себя огромной дворнягой перед чистопородной холеной собакой.

Мэл угрюмо смотрела, как Себастьян что-то шепчет женщине, целует ее в нежный висок и подходит к забору.

— Что у вас, Сазерленд?

— Получила ваше сообщение.

— Так я и думал. Ана, познакомься с Мэл Сазерленд, частным сыщиком. Мэл, это Анастасия… Моя кузина.

— Очень приятно. — Ана протянула руку. — Себастьян рассказал мне о деле, над которым вы работаете. Надеюсь, скоро найдете ребенка.

— Спасибо. — Мэл ответила на рукопожатие. Голос и прикосновение такие успокаивающие, что напряжение почти спало. — Я немного продвинулась.

— Родители наверняка с ума сходят.

— Страшно переживают, боятся, но держатся.

— По-моему, их слегка утешает, что кто-то искренне старается помочь. — Анастасия отступила на шаг, тоже страстно желая помочь. Хотя ей, как и Себастьяну, известно, что всем помочь невозможно. — Не стану вам мешать.

— Я всего на минуточку. — Мэл взглянула на Себастьяна и на лошадей за его спиной. Лицо на миг озарилось восторгом.

— Не спешите. — Ана грациозно, как лань, перемахнула через ограду. — Я уже ухожу. Пойдешь завтра в кино, Себастьян?

— Кто выбирает?

— Моргана. Говорит, готова пойти на убийство, значит, будем триллер смотреть.

— До встречи. — Он снова поцеловал кузину через забор. — Спасибо за пижму.

— Пожалуйста. Поздравляю с возвращением. Рада с вами познакомиться, Мэл.

— Я тоже. — Откинув с глаз волосы, Мэл смотрела вслед Анастасии, шагавшей по лужайке.

— Действительно, обворожительна, — подтвердил Себастьян. — Душой и телом.

— Вы как-то уж слишком близки для кузенов.

Губы изогнулись в улыбке.

— Правда. Ана, Моргана и я почти все детство прожили вместе, здесь и в Ирландии. Те, кто обладает особыми свойствами, отличающимися от так называемой нормы, естественно, стараются держаться друг друга.

Мэл оглянулась и вздернула бровь:

— Хотите, чтобы я поверила, будто и она экстрасенс?

— Не совсем. У Аны другие таланты. — Он протянул руку, желая ее успокоить. — Вы приехали не для обсуждения моих родственников.

— Нет. — Она чуть отступила за предел досягаемости, стараясь найти наименее унизительный способ выразить благодарность. — Я номера проверила. Половину знала до вашего сообщения.

— Откуда?

— От свидетеля. — Ни в коем случае нельзя признаваться, с каким трудом раздобыты три буквы. — Попросила приятеля из транспортной полиции установить.

— И что?

— Машина зарегистрирована на имя Джеймса Паркленда из Джеймсберга. — Мэл уткнулась ботинком в нижнюю перекладину, привалилась к ограде. Нравится лошадиный запах, приятно смотреть на чудесных животных. — Сразу съездила. Он испарился. Домовладелица разговорилась, тем более что жилец задолжал за два месяца. — Кобыла побрела к забору, ткнулась в плечо мордой. Мэл автоматически погладила гладкую белую щеку. — Сполна наслушалась. Он сам навлекает беду на свою голову. С виду симпатичный — цитирую, — только вечно с пустыми карманами. Хотя на упаковку из шести банок пива всегда наскребает. По утверждению домовладелицы, она о нем заботилась, как мать, хотя мне показалось, что интерес не совсем платонический. Иначе не стала бы так кипятиться.

— Двухмесячная арендная плата, — напомнил Себастьян, глядя, как Мэл гладит лошадь.

— Нет… Дело личное. Я слышала тон обманутой женщины.

Себастьян склонил голову, доверяя ее интуиции.

— Поэтому разоткровенничалась перед сочувствующей слушательницей.

— Именно. По ее словам, он заядлый игрок. Предпочитает спортивные тотализаторы, но ему все годится. В последнее время увяз в долгах по уши, его начали посещать визитеры с перебитыми носами и торчащими под пиджаком пистолетами. Пробовал у нее занять деньги, она наотрез отказала. Потом вдруг заявил, что нашел способ раз и навсегда расплатиться, последние несколько дней сильно нервничал, дергался. И исчез. В последний раз хозяйка его видела за неделю до похищения Дэвида.

— Интересно.

— Я решила с этим поработать.

— Что дальше?

— Как ни досадно, выложила информацию местным копам. Чем больше нам расскажут о старине Джимми, тем лучше.

Себастьян провел рукой по боку Психеи.

— Он очень далеко от Монтерея, но все-таки в пределах страны.

— Я предполагаю…

— А я не предполагаю. — На нее устремился неотразимый взгляд. — Я знаю. Мечется по Новой Англии, никак не успокоится.

— Послушайте, Донован…

— Когда осматривали его комнату, не заметили, что на втором снизу ящике комода разболтана ручка?

Мэл заметила, но не призналась.

— Я не играю с вами в салонные игры, — терпеливо пояснил Себастьян. — Хочу поскорей вернуть мальчика. Роуз теряет надежду. Если совсем потеряет, может сделать что-нибудь непоправимое.

Страх жестоко стиснул горло.

— Что это значит?

— Вы меня понимаете. Используйте свои связи. Пускай Паркленда ищет полиция Вермонта и Нью-Гэмпшира. Он сейчас ездит в красной «тойоте» с теми же номерами.

Хотелось, но не удалось отмахнуться.

— Поеду к Роуз.

Не успела отойти от ограды — он взял ее за руки.

— Я звонил ей пару часов назад. Еще какое-то время продержится.

— Я же велела ничего ей не говорить.

— Вы работаете по-своему, я по-своему. — Пальцы сжались крепче. — Ей надо за что-то уцепиться, чтобы пережить еще ночь рядом с пустой кроваткой. Я протянул соломинку.

Она почуяла в нем что-то столь близкое собственным страхам, что согласилась:

— Ладно, может, вы правы. Только если Паркленд действительно в Новой Англии…

— …То лично вам его не достать, — усмехнулся он, чуть расслабившись. — И вас это до чертиков бесит.

— В самую точку попали. — Мэл поколебалась, наконец, с силой выдохнула, решила до конца признаться. — У меня есть надежный друг в Джорджии.

— Широкую сеть раскинули, Сазерленд.

— Моталась по всей стране почти двадцать лет. Так или иначе, этот юрист связал меня со следователем, которому он доверяет. Тот из профессиональной любезности согласился проверить.

— Значит, признаете, что Дэвид в Джорджии?

— Значит, не признаю никаких вероятностей. Если б была уверена, то сама бы поехала.

— Как только убедитесь и соберетесь, я с вами поеду.

— Идет.

Когда рак свистнет. На сегодня все. Но начало положено. Хорошее начало. Больше того, придется признать, что с появлением Себастьяна дело существенно продвинулось.

— Скажите, способности вроде ваших исследуют в университетах?

Он невольно улыбнулся. Ей по природе свойственно искать логическое объяснение непостижимого.

— Не совсем. Вы имеете в виду дополнительные способности, которыми в той или иной степени обладает каждый человек, в большинстве случаев ими пренебрегая. Вспышки прозрения, предчувствия, неожиданные воспоминания… Мой дар меньше и больше.

Необходимо весомое и разумное объяснение, только вряд ли оно существует.

— На мой взгляд, диковато.

— Необычное часто пугает. В иные исторические времена так пугало, что людей, отличавшихся от других, топили и сжигали. — Он внимательно смотрел на нее, по-прежнему держа за руку. — Вы ведь не боитесь?

— Вас? — рассмеялась Мэл. — Нет, Донован, не боюсь.

— Еще будете, пока дело не кончится, — заключил он, скорее для себя. — Хотя мне часто кажется, что лучше жить в настоящем, что б ты ни думал о будущем.

Мэл расправила пальцы, чуть не задохнувшись от внезапного теплового удара с его ладони. Он сохранял спокойствие.

— Лошадей любите.

Она осторожно выдернула руку.

— Конечно. Кто не любит?

— Верхом ездите?

Мэл повела плечами. Жар прошел, а чувство, что рука будто долго находилась над горящей свечкой, осталось.

— Раньше бывало. В последние годы не ездила.

Себастьян молчал, жеребец вскинул голову, словно сигнал услышал, и подбежал к ограде, роя землю копытом.

— Темпераментный конь. — Мэл со смехом протянула к нему руку. — Знаешь, какой ты красавец, правда?

— Иногда с ним не сладишь, — сообщил Себастьян, — а иногда он смирный, как котенок. Психея ожеребится через несколько недель, поэтому на нее садиться нельзя. Если желаете, можете прокатиться на Эросе.

— Как-нибудь в другой раз. — Мэл опустила руку, преодолев искушение. — Сейчас лучше поеду.

Себастьян кивнул, подавляя желание предложить ей остаться.

— Отлично поработали, быстро вычислив Паркленда.

Удивленная неожиданным комплиментом, она чуть покраснела:

— Обычное дело. Было бы отлично, если б я нашла Дэвида.

— Начнем в пустыне. — Скоро. Очень скоро. — Как насчет кино, Сазерленд?

Мэл заморгала:

— Что?

— Как насчет кино, я спрашиваю. — Себастьян чуть придвинулся, почти незаметно, но она почему-то почуяла угрозу. Угроза почему-то взволновала. — Мы с кузинами в кино идем. Думаю, мои родные вас заинтересуют.

— Я не очень общительная.

— По-моему, стоит попробовать. — Прыгнул через ограду так же изящно, как Ана, только больше похож не на лань, а на волка. Теперь, когда между ними исчезла преграда, ощущение угрозы и волнение усилились. — Пару часов развлечетесь, мозги прояснятся. После этого мы к чему-нибудь придем.

— Ни к чему не придем, если будете говорить загадками.

— Верьте на слово. — Он приложил ладонь к ее щеке. Невозможно смахнуть пальцы, легкие, как крылья бабочки. — Вечер с Донованами пойдет нам обоим на пользу.

Разумеется, голос дрогнул и задохнулся. А он просто дотронулся до щеки, черт его побери.

— Мне от вас пользы точно не будет.

Он улыбнулся, видя, как льстит ее коже вечерний свет, настороженность обостряет манящий взгляд.

— Я вам не предложение делаю, а в кино приглашаю. По крайней мере, не совсем то предложение, которое высказал одинокий мужчина с третьего этажа в доме Роуз.

Мэл опасливо отступила на шаг. Догадка неплохая. Примечательно точная.

— Откуда вам известно?

— Заеду перед девятичасовым сеансом. Потом, может быть, объясню. — Себастьян взмахнул рукой, не дожидаясь отказа. — Вы же сказали, что не боитесь, Сазерленд. Докажите.

Идеальная ловушка. И оба это знают.

— Сама куплю билет. Это не свидание.

— Разумеется.

— Ну ладно. Завтра вечером. — Мэл шагнула назад, оглянулась. Лучше соображаешь, когда не стоишь с ним лицом к лицу, не смотришь в терпеливые насмешливые глаза. — Увидимся.

— Непременно, — пробормотал Себастьян.

Пока смотрел вслед, улыбка постепенно угасла. Конечно, не свидание. Вряд ли в их отношениях будут такие простые вещи, как свидания.

Накрыв ее руку ладонью, увидел. Специально не заглядывал, но увидел, прежде чем она вырвалась под воздействием жара.

Видел их вдвоем в последнем перед темнотой розовом свете, чувствовал под руками кожу, похожую на спелый персик. В ее глазах страх и что-то больше страха. За открытым окном слышна возня ночных существ, тайная песня тьмы.

Видел, что с ними произошло, и что произойдет, и как оба стараются этого не допустить.

Себастьян хмуро взглянул на широкое окно, сверкавшее в свете низкого солнца. За ним постель, где он спит, видит сны. Постель, которую она с ним разделит еще до окончания лета.