Защити сердце. Книга 2

Глава 2 Наказание

Янь Хуэй с грохотом распахнула дверь. Тянь Яо пил в комнате чай и замер, услышав шум. Он посмотрел на девушку и нахмурился.

– Почему ты в грязи? Что ты делала?

Янь Хуэй вошла и с серьезным видом села напротив юноши.

– Копала могилу. Когда вы собираетесь атаковать печать Раскола Небес?

Тот отставил чашку и деловито ответил:

– Через десять дней наступит полнолуние. Я смогу воздействовать на сухожилия и вызвать на Тройной горе выброс лавы, чтобы отвлечь внимание стражей. В час Крысы мы проникнем в запечатанный тайник, добудем сухожилия, а в час Быка сломаем печать и уйдем.

– Ты знаешь, где искать сухожилия?

– Когда я спасал тебя и Пу Фан, то заодно выяснил, что тайник находится на расстоянии одного ли[5] к востоку от места, где я вас нашел. Скорее всего, он скрыт глубоко под землей.

Янь Хуэй нахмурилась:

– В недрах Тройной горы бурлит раскаленная магма. Хочешь сказать, твои сухожилия запечатаны в расплавленной горной породе?

Тянь Яо вновь неторопливо пригубил чай.

– В этом нет ничего необычного, – непринужденно произнес юноша, заметно расслабившись. – Огненная лава – это средоточие абсолютного жара, самое подходящее место, чтобы спрятать драконовы сухожилия.

– Я помогу тебе, – без колебаний заявила Янь Хуэй.

– Ладно, – ответил дракон. На это он и рассчитывал, поэтому совершенно не удивился и только полюбопытствовал: – Почему же ты приняла такое решение?

Зная характер Янь Хуэй, Тянь Яо ожидал, что она дотянет до последнего дня, а затем молча присоединится к отряду демонов.

Девушка помолчала и холодно произнесла:

– Си Фэн перерезал себе меридианы цзинмай у могилы Пу Фан.

– Покончил с собой? – недоверчиво переспросил юноша, помолчав. – Ученик небожителей?

– Да, ученик небожителей, – кивнула Янь Хуэй.

Демон задумался.

– Я готова последовать за тобой к печати Раскола Небес и сломать ее. Я дам тебе свою кровь и помогу вернуть сухожилия, а ты… – Глаза Янь Хуэй полыхнули незнакомой дракону убийственной яростью. – Ты поможешь мне схватить Лин Фэй.

Тянь Яо удивленно приподнял брови:

– Зачем она тебе вдруг понадобилась?

– Лин Фэй совершила слишком много зла. Если бы она не вмешалась, Пу Фан осталась бы жива, а Си Фэн не был бы связан по рукам и ногам пресловутой моралью, – сказала Янь Хуэй. – Я хочу, чтобы Лин Фэй на коленях признала свою неправоту.

– В чем же она ошибалась?

– Демоны достойны искренних чувств, как и любой человек. За исключением тех, кто питает злые помыслы, подобно самой Лин Фэй.

Девушка пристально смотрела на Тянь Яо. Как и всегда, в его черных глазах она видела ясное отражение своего силуэта.

– …И подобно ее старшей сестре, – добавила Янь Хуэй после паузы.

Глаза Тянь Яо еле заметно дрогнули.

– Они обе сделали много дурного. Когда-нибудь я заставлю Су Ин молить тебя о прощении.

Демон-дракон опустил голову, избегая взгляда девушки, и уставился на чай в чашке, который всколыхнулся – точь-в-точь как его сердце.

Янь Хуэй действительно хотела его защитить… Она рассуждала наивно и непрактично, однако юноша невольно приподнял уголки губ и улыбнулся своему отражению. Янь Хуэй оберегала его. Как настоящая героиня.

После долгого молчания Тянь Яо покачал чашку в руке, и отражение исчезло.

– В оставшееся время тебе следует усиленно оттачивать магические техники.

Десять дней до полнолуния пролетели в мгновение ока. Вечером, когда минуло три четверти часа Свиньи, отряд демонов из царства Цинцю притаился в приграничном лесу.

Янь Хуэй посмотрела на яркую круглую луну, обернулась к Тянь Яо и увидела, что у юноши посинели губы, а лоб покрылся испариной. Ей уже доводилось наблюдать, как беднягу трясло от боли при полной луне, и она прекрасно понимала, насколько трудно ему терпеть подобную муку.

– Дать тебе немного крови? Может быть, станет легче? – спросила Янь Хуэй.

Тянь Яо скользнул по девушке взглядом: в свете луны ее глаза необычайно сияли, а розовые губы манили и искушали. Ее кровь и сила сулили ему облегчение…

Молодой человек отвернулся и закрыл глаза, приводя мысли в порядок.

– На подступах к Тройной горе нельзя проливать кровь, иначе нас обнаружат.

– Подержать тебя за руку?

Янь Хуэй протянула ладонь, однако Тянь Яо замер и долго не двигался. Потеряв терпение, девушка сама взяла спутника за руку.

– Когда я тебя отталкивала, ты нападал и кусал. А теперь, едва я по своей воле предложила помощь, ты медлишь. Тебе предстоит трудное дело. Чтобы пробудить силу драконовых сухожилий, нужно задействовать энергию ци, верно?

Их пальцы переплелись.

– Если я как-то могу облегчить твою участь, не упускай свой шанс. – Девичий голос звучал серьезно и строго. – Мы с тобой как два кузнечика на одной ниточке.

Верно. Их судьбы тесно и очень давно связаны…

– Янь Хуэй, – глухо проговорил юноша. – Помнишь, я спрашивал, что было бы, повстречай я тебя двадцать лет назад?

Неожиданный вопрос застал девушку врасплох. Она молча уставилась на Тянь Яо, недоумевая, почему он выбрал для откровений такой неудобный момент.

Демон-дракон посмотрел ей в глаза:

– Ты умна и понимаешь, о чем речь. – Он запнулся, превозмогая резкую боль. – Не нужно себя так вести. Я уже никогда не стану таким, как двадцать лет назад…

Янь Хуэй растерялась. Каким он не станет? Искренним и чистосердечным?

Она нахмурилась. Тянь Яо ведь ничто не смущало, когда он настойчиво преследовал Янь Хуэй вопреки ее собственной воле или творил с ней что заблагорассудится. Однако стоило девушке проявить сочувствие – сердце юноши дрогнуло, и виноватой в этом он все равно выставил Янь Хуэй. Странная логика обидела и даже слегка рассердила ее.

– Я понимаю, о чем ты. – Она по-прежнему крепко сжимала руку демона. – Заботиться о тебе или нет – мое дело. Если забота тебя смущает – это дело твое. Разбирайся со своими чувствами сам и не перекладывай ответственность на меня.

Дракон намекал, что не сможет никого полюбить, как двадцать лет назад? Янь Хуэй презрительно фыркнула: «Да кому нужны твои симпатии и любовь?» Неужели он думает, что мог ей понравиться?..

Девушка отвернулась и замолчала, а Тянь Яо больше не заводил разговор на щекотливую тему.

К часу Крысы луна достигла зенита. Терзавшая демона боль усилилась до предела, и он еще крепче стиснул руку Янь Хуэй. Тем временем магма в недрах Тройной горы беспокойно забурлила.

Девушка чувствовала, как бушует энергия ци в теле Тянь Яо. Скосив глаза, она заметила, что под холодными лучами луны зрачки юноши приобрели зловещий красный цвет: похоже, он жаждал крови. От его вида бросало в дрожь.

Спустя мгновение клокочущая магма в жерле Тройной горы выплеснулась наружу. Глаза Тянь Яо полыхнули багровым, и поток лавы преобразился в огненного дракона, который вырвался из расщелины и с могучим ревом взмыл в поднебесье. Даже на расстоянии Янь Хуэй ощутила жар, исходивший из недр вулкана.

Охранявшие границу ученики небожителей в растерянности заметались по темному склону. Судя по мельтешению факелов, люди пытались убраться подальше от лавового дракона.

– Выступаем, – распорядился Тянь Яо, и вокруг тут же зашелестел ветер.

Демонов Янь Хуэй не разглядела. Она лишь почувствовала, как мимо промчались черные тени. Летящие по ветру, они устремились к границе на Тройной горе. Туда же последовал Тянь Яо, увлекая за собой Янь Хуэй, которую по-прежнему держал за руку.

Он выразительно посмотрел на девушку и, вопреки обыкновению, предостерег:

– Печать крайне опасна. Береги себя.

Янь Хуэй все еще немного сердилась, поэтому в ответ закатила глаза:

– Ты скоро пронзишь мое сердце клинком. Чего мне бояться?

Юноша понял, что возразить нечего.

У них обоих была стихия огня. Для демона-дракона, который вернул три из пяти частей своего истинного тела, лава не представляла угрозы. Девушка, в свою очередь, последние дни усиленно оттачивала магические техники под руководством Тянь Яо, накопила запас ци и без труда выдерживала жар магмы.

Согласно плану, члены отряда должны были атаковать узловые точки печати Раскола Небес, расположенные в разных местах, а Тянь Яо и Янь Хуэй – проникнуть в тайник. Поднявшись на Тройную гору, они вдвоем прошли мимо места, где Пу Фан угодила в ловушку. На этот раз лес пустовал: из-за нестерпимого жара люди вынужденно отступили. Ничто не мешало плану Тянь Яо.

Девушка ненадолго задержалась на памятном месте, а затем снова двинулась вперед. Вскоре спутники отыскали в лесу яму, из которой исходило красное свечение и вырывался горячий воздух.

– Здесь вход в тайник? – уточнила она.

– Да.

В покрасневших от использования магии глазах Тянь Яо отражались отблески пламени, что придавало его лицу еще более кровожадное выражение.

Тянь Яо и Янь Хуэй без колебаний спрыгнули в расщелину, уходившую вертикально вниз. Чем ниже они падали, тем стремительнее нарастал жар, и девушка чувствовала, как постепенно тает запас ее магической силы. Печать Раскола Небес противилась проникновению. Опасаясь разбиться, Янь Хуэй применила заклинание полета, которое смягчило падение. Она порадовалась, что по совету Тянь Яо послушно оттачивала магические техники, в противном случае ее запас ци мог иссякнуть на полпути к цели, и сотворить заклинание бы не вышло.

Юноша с девушкой угодили в огромную подземную пещеру, напоминающую тайник на горе Медного гонга, запечатанный с помощью водной стихии. В отличие от скованной льдом пещеры, где хранились кости дракона, в недрах Тройной горы клубился дым, а каменный пол обжигал, как раскаленная сковорода. Хотя огонь был родной стихией Янь Хуэй, из-за палящего зноя и удушливого чада девушка с трудом удерживала глаза открытыми.

– Где твои сухожилия?

– Внутри.

Тянь Яо посмотрел на бурлящую магму. Потрясенная девушка проследила за его взглядом:

– Внутри?

– Да, – кивнул демон.

«Он что, шутит?»

– Туда можно спуститься?

Словно подтверждая сомнения девушки, из озера кипящей лавы внезапно вырвался столб пламени, опаливший своды пещеры. Камень тут же оплавился, а когда пламя угасло, в озеро стекло немного магмы. Хотя Янь Хуэй была готова к чему-то подобному, увиденное ее встревожило.

– Слишком горячо, – нахмурилась она. – Мне и так трудно поддерживать защитное заклинание, а если я войду в лаву, мой барьер вряд ли устоит.

– Я сам достану сухожилия. – Глаза демона вновь полыхнули кровавым блеском. – Но прежде мы должны вытащить Небесный меч из Ока печати[6] и разрушить ее.

Тянь Яо уставился в центр пещеры, и Янь Хуэй перевела взгляд туда же. Из лавы то и дело вырывались языки пламени, но посреди озера не угасал лишь один огненный столб. От зноя у девушки мутилось в глазах, однако, присмотревшись, она поняла, что видит вовсе не случайный всполох. Вне всякого сомнения, в центре пещеры сиял докрасна раскаленный золотистый Небесный меч, самый прославленный в мире клинок!..

Янь Хуэй замерла, и вдруг прямо в лицо ей устремился поток нестерпимого жара. Тянь Яо прищурился и молниеносно оттолкнул девушку в сторону. Она покачнулась, и воздушный поток с грохотом врезался в стену. Та блеснула, отразив огонь, и треснула. Янь Хуэй в ужасе обернулась. Если бы не Тянь Яо, ее голова уже покатилась бы по земле или попросту бы взорвалась. Печать Раскола Небес и впрямь была крайне опасна!

Янь Хуэй немедленно сконцентрировалась, не смея больше отвлекаться.

– Он почуял, что в пещеру кто-то проник.

– Кто почуял? – не сразу сообразила девушка. – Небесный меч?

Тянь Яо не ответил: на них обрушилась очередная обжигающая волна. Демон рухнул на землю, увлекая за собой Янь Хуэй. Удар снова угодил в каменную стену, по которой поползла трещина длиной в целый чжан. Ее края оплавились, и на пол закапала ярко-красная магма – настолько вторая атака превосходила по силе первую!

В этот раз у Янь Хуэй не было времени оценить масштаб разрушений. Падая, она даже не успела сложить пальцы в защитную мудру. Девушка оперлась ладонью о раскаленное дно пещеры, послышалось шипение, и запахло жареным мясом…

– Что за жуть?!

Она вскочила на ноги и поспешно установила вокруг себя защитный барьер. Заполучив драконьи рога и кости, Тянь Яо усиленно занимался совершенствованием и теперь не тревожился из-за жары. Казалось, ему даже нравился палящий зной. В конце концов, он так долго страдал от холода…

Вдруг произошло нечто необъяснимое: цвет лавы слегка потемнел и бушующий огненный столб неожиданно угас.

Взгляд Тянь Яо сосредоточился на Небесном мече.

– Демоны захватили контроль над силовыми точками[7]. Нужно поторопиться.

Юноша устремился вперед, перелетел через лаву, которая больше не стреляла огнем, но по-прежнему обжигала, и приземлился рядом с Небесным мечом. Сосредоточенная Янь Хуэй поспешила за спутником. Оказавшись рядом, она увидела, что легендарный клинок воткнут в нетронутую лавой скалу. Долгие годы он охранял покой здешних мест.

Тянь Яо схватил раскаленную добела рукоять Небесного меча, и клинок задрожал, словно пытаясь вырваться. Демон-дракон не шелохнулся. Его ладони дымились, обожженная кожа потрескалась, но юноша будто не ощущал боли. Ци дракона взметнулась ввысь, всколыхнув застоявшийся воздух пещеры. Потоки энергии взмывали один за другим, помогая тащить намертво засевший в скале меч и преодолевая сопротивление магической печати, однако силы демона явно не хватало, чтобы достать заветный клинок.

– Кровь! – коротко крикнул юноша.

В ладони у девушки блеснул кинжал. Она без колебаний вонзила его себе в сердце. Алая кровь потекла по лезвию и капнула на рукоять Небесного меча. Эфес в тот же миг засиял, ветер в пещере усилился, завыл и растрепал одежды Янь Хуэй. Грозный клинок впитал кровь без остатка, и его свет слегка потускнел. Тянь Яо задействовал внутреннее дыхание, не давая ветру утихнуть, и снова попытался вытянуть Небесный меч, много лет хранившийся в недрах вулкана.

Янь Хуэй вынула из раны кинжал, отбросила его, быстро остановила кровь и уставилась на острие меча.

– Он сдвинулся!

Не успела она договорить, как Тянь Яо выдернул чудо-клинок. Его сияние тут же померкло, и он стал похож на самый обычный меч. Вихри драконовой ци, которую юноша не успел израсходовать, с грохотом ударились о скалу. Око магической печати было разрушено, магма потускнела, а воздух в пещере заметно остыл.

Девушка поглядела на цвет лавы и слегка успокоилась.

– Без магической подпитки она уже не кипит. Я могу сотворить защитное заклинание и спуститься за сухожилиями вместе с тобой.

Ветер стих, но Тянь Яо не спешил нырять на дно озера. Юноша посмотрел на кровавую рану в груди Янь Хуэй и опустил глаза.

– Я справлюсь сам…

Пока они говорили, пещеру наполнила смертоносная ци. Тянь Яо и Янь Хуэй замерли. Вдохновленные удачей, они на миг расслабились и не успели отразить атаку. Девушка лишь заметила ослепительно белый луч, с быстротой молнии поразивший Тянь Яо в грудь. Потемневший Небесный меч неожиданно атаковал демона, нанеся ему глубокую рану, из которой тут же хлынула кровь. Сила удара сбила юношу с ног и отшвырнула назад. Тянь Яо с гулким всплеском рухнул в озеро, и лава быстро поглотила раненого.

Глаза Янь Хуэй расширились от ужаса.

– Тянь Яо! – крикнула она осипшим голосом.

Девушка инстинктивно протянула руку, чтобы выловить его из озера. Кончиками пальцев она почти коснулись магмы, но та выстрелила новым столбом пламени, и Янь Хуэй отпрянула.

Небесный меч поднялся над озером и опять засиял. Казалось, клинок обладает сознанием. На его острие не осталось ни капли крови, а Тянь Яо бесследно исчез в глубинах лавы. Он погиб? Сгорел дотла? Мысль о подобном исходе привела Янь Хуэй в смятение.

Пока она пыталась справиться с замешательством, в лезвии Небесного меча смутно начала проглядываться фигура, напоминающая человеческий силуэт. Он то появлялся, то исчезал, но голос звучал четко и ясно:

– Тех, кто потревожил печать Раскола Небес, ждет жестокая смерть.

Дух меча!

Янь Хуэй растерялась. Тянь Яо предусмотрел почти все, но не догадался, что у легендарного оружия есть дух. Клинок оказался не бездушным предметом – он был живым! Его дух мыслил, умел притворяться и знал, как застать врага врасплох. Лишь для вида признав поражение, он воспользовался передышкой и нанес Тянь Яо смертельный удар.

Однако убийством демона меч не удовольствовался. Он направил острие против Янь Хуэй и без лишних слов ринулся в атаку, переливаясь всеми цветами радуги. Невзирая на то что рана в груди была еще совсем свежей, девушке удалось остановить кровотечение. Энергии ци у нее было в избытке благодаря усердным тренировкам под присмотром Тянь Яо, однако девушку крайне встревожила мысль о возможной гибели спутника, поэтому она с большим трудом отразила кинжалом два удара Небесного меча.

Положение ухудшалось. Девушка понимала, что если не успокоится, то рано или поздно клинок настигнет ее. Она заставила себя собраться с мыслями, намереваясь дать Небесному мечу достойный отпор. Лишь победа даст ей шанс попробовать вытащить Тянь Яо из магмы. Даже если от него остался только скелет, Янь Хуэй должна была удостовериться, что демон-дракон, проделавший долгий путь и много раз избегавший смерти, все же погиб.

Девушка сосредоточилась и уставилась на врага, словно хищная птица. На ее лице читалась убийственная ярость. Она применила заклинание, обостряющее чувства, и вспомнила уроки боевого искусства, изученные на горе Утренней звезды. Впервые Янь Хуэй одновременно пустила в ход магию демонов и небожителей, однако неудобства не ощутила. Теперь она могла видеть даже малозаметные движения Небесного меча.

Тот как раз нанес новый удар – точно такой же, каким поразил Тянь Яо: молниеносный и напористый. Кинжал Янь Хуэй был слишком коротким, что ставило девушку в невыгодное положение, и все же она ловко увернулась и отразила атаку. Между скрестившимися лезвиями проскочили искры. Тогда с помощью техники Тайцзи Инь-ян девушка обратила силу удара против соперника, и грозный Небесный меч превратился в игрушку. Несколько быстрых движений – и он оказался в ладони Янь Хуэй. На рукояти тут же вспыхнули обжигающие огоньки. Неужели Тянь Яо безропотно терпел эту боль, пока пытался вытащить Небесный меч?

Янь Хуэй стиснула зубы, но не ослабила хватку и направила всю силу в ладони, чтобы защитить их. Она сжимала чудо-клинок до тех пор, пока его дух не перестал сопротивляться. Не говоря ни слова, девушка дважды стукнула мечом по скале под ногами, чтобы выплеснуть гнев.

– Какие у тебя в запасе остались уловки? Ну же! Показывай! – крикнула она.

Дух меча оторопел от подобного обращения, а очнувшись, понял, что опозорен.

– Негодяйка! – выругался он, чем заслужил еще два яростных удара.

На этот раз он смолчал, но тут справа послышался грохот, и в скале отворилась каменная дверь. В пещеру, прикрывая рты и носы тканью, вошла вереница стражей-учеников. С ними была и Лин Фэй, при виде которой Янь Хуэй посуровела.

– Янь Хуэй! – раздался насмешливый голос. – Снова ты!

Обе девушки побагровели от ярости. Янь Хуэй молча стиснула меч.

Внезапно кто-то из зорких учеников заметил чудо-клинок:

– Печать Раскола Небес сломана! Она хочет украсть Небесный меч!

Янь Хуэй холодно посмотрела на крикуна:

– Наставник не предупреждал тебя, что обладатели длинного языка умирают первыми?

Под зловещим взглядом девушки неопытный ученик невольно попятился, преградив путь Лин Фэй, и та оттолкнула бедолагу.

– Предательница! Сначала сошлась с демонами, потом проникла на Тройную гору, чтобы спасти пятихвостую лису, а теперь помогаешь нечисти выкрасть Небесный меч?

Янь Хуэй нахмурилась.

– Объясню один раз: я не собиралась красть Небесный меч. Клинок по-прежнему принадлежит своему хозяину.

– Уста предательницы изрекают лишь ложь, – процедила сквозь зубы Лин Фэй, – вызывающую омерзение. Я заставлю тебя заплатить за совершенное зло!

Не дав никому опомниться, Лин Фэй выхватила метелку фучэнь и взмахнула ею, целясь в девушку. Янь Хуэй грациозно прокрутила меч в руках.

– Заплатить за зло должна ты вместе со старшей сестрой!

С тех пор как месяц назад гибкий меч Лин Фэй ранил Янь Хуэй в лицо, девушка многому научилась. К тому же под воздействием заклинания ее восприятие обострилось. Девушка вскинула меч и, не глядя, отразила удар. Метелка фучэнь исчезла, но Лин Фэй тут же достала гибкий меч и кинулась в бой. Девушки сражались, не щадя сил. Каменные осколки то и дело сыпались в кипящую лаву.

Когда схватка завершилась, на крошечном островке посреди лавового озера изумленные ученики увидели Янь Хуэй: она стояла, поставив ногу на поверженную Лин Фэй. Коснувшись жара раскаленной скалы, младшая наставница вскрикнула. Взгляд Янь Хуэй, напротив, излучал холод.

– Горячо? Больно? Если вздумаешь снова причинить кому-нибудь зло, вспомни свои ощущения.

Лин Фэй заскрежетала зубами от гнева:

– Бесстыжая! Как ты смеешь меня поучать?

Сообразив, что Лин Фэй в опасности, ученики небожителей решили прийти ей на выручку, но, глядя, как Янь Хуэй попирает ногами младшую наставницу, потеряли дар речи и оробели.

Девушка скривила губы в усмешке.

– Думала, я снова тебе проиграю? – повторила она те же слова, что когда-то произнесла Лин Фэй на постоялом дворе.

Едва она договорила, под ее ногами засиял ледяной магический круг, а жаркую пещеру наполнил холодный воздух. Янь Хуэй посмотрела на знакомые символы и почувствовала, как кровь, медленно леденея, начала приливать к голове. Вокруг воцарилась мертвая тишина.

Стужа в жерле вулкана означала, что в недра Тройной горы пожаловал… Лин Сяо.

Символы искрили и мерцали голубым светом, как в тот день, когда Янь Хуэй покинула школу Утренней звезды. От потоков холода, хлынувших из магического круга, раскаленная лава потускнела. Не успела девушка прийти в себя, как от контура оторвался синий луч и, ударив ее в живот, отбросил на три шага назад. Она едва не упала в огненную лаву, но удержалась.

Поверженная Лин Фэй исчезла, и носа Янь Хуэй коснулась знакомая ци. Девушка прищурилась. Среди учеников появился небожитель в белых одеждах с младшей наставницей на руках.

Бесстрастное лицо и внушительная стать. После изгнания Янь Хуэй прошло несколько месяцев, время года сменилось, однако наставник выглядел точь-в-точь как прежде. Казалось, последние десять лет прошли для него бесследно.

– Брат-наставник… – Лин Фэй поглядела на Лин Сяо, и ее глаза слегка покраснели. – Ты пришел.

Лин Фэй решила изобразить из себя жертву жестокой несправедливости. Услышав ее слова, Янь Хуэй коротко усмехнулась и фыркнула. Ее пренебрежение не ускользнуло от слуха наставницы. Она посмотрела на обидчицу, возмущенно вскинула брови и заскрипела зубами от ненависти:

– Несколько месяцев назад Янь Хуэй вступила в сговор с демонами, выпустила из темницы лис, покинула школу и принялась помогать нечисти творить злодеяния. Сегодня она заявилась сюда, чтобы выкрасть Небесный меч. Неслыханная дерзость! – Лин Фэй не сводила с девушки злобного взгляда. – Довольно церемониться с этой мерзавкой! Позабудь, что когда-то она была твоей ученицей. Преступница недостойна сочувствия.

Янь Хуэй снова не смогла удержаться от смеха. Выпад младшей наставницы звучал так, словно Лин Сяо потакал своим ученикам, однако насельники горы Утренней звезды и все небожители прекрасно знали, что бывший наставник справедлив и верен принципам.

Девушка отшвырнула клинок, и он со звоном вонзился в скалу. Видимо, Янь Хуэй вложила в бросок немалую силу.

– Мне не нужен Небесный меч. Я действительно выпустила из темницы на пике Созвездия сердца демонов-лис, но в сговор с ними не вступала. Сейчас я и впрямь помогаю демонам, но красть чудо-меч не собиралась.

Янь Хуэй посмотрела Лин Сяо в глаза. Лица наставника и ученицы посуровели.

– Мне нечего добавить. Верить или нет – дело ваше.

С этими словами девушка незаметно завела руку за спину и сложила мудру. Тянь Яо по-прежнему лежал на дне лавового озера. Времени было мало, и ей следовало немедленно начать поиски.

– Досточтимый Лин Сяо!.. – крикнула Янь Хуэй, чтобы всех отвлечь.

Вот только тот уже исчез. Девушка поняла, что дело плохо, и невольно шагнула назад, желая спрятаться, однако уткнулась в чью-то грудь. Оглянувшись и встретив холодный взгляд наставника, Янь Хуэй от испуга попыталась вытащить из рукава кинжал, но не успела. Либо двигалась она не так быстро, как Лин Сяо, либо бывший наставник предугадывал каждый шаг ученицы.

Лин Сяо схватил девушку за предплечье, слегка придержал, словно играя с ребенком, и свободной рукой ударил по локтю. У нее онемели кончики пальцев, и кинжал выпал из рук в кипящую лаву, где мгновенно расплавился.

Разве могла Янь Хуэй тягаться с Лин Сяо в боевом искусстве? Он обучал ее долгие годы. Своим мастерством девушка была обязана именно наставнику. Он не только знал наперед каждый шаг подопечной, но и боевоей магией владел в разы лучше.

Вдруг Янь Хуэй озарило: она ведь выучила новые заклинания, о которых Лин Сяо не имел представления! Собравшись с духом, девушка направила в локоть поток силы и высвободилась.

Лин Сяо ожидал, что бывшая ученица окажет сопротивление с помощью магии небожителей, но не предвидел, что его защиту сломит заклинание демонов, пронзив руку до костей и сковав предплечье. Как только Лин Сяо разжал пальцы, девушка отступила на три чжана назад и зависла в воздухе над лавой.

Увидев, что невозмутимый бессмертный слегка переменился в лице, Янь Хуэй испытала мстительное удовольствие. Она доказала, что может добиться значительных успехов без его помощи. Девушка понимала, что ведет себя как наивный ребенок, который желает блеснуть перед взрослым новыми знаниями, удивить и вызвать к себе интерес, однако в присутствии бывшего наставника отбросить ребячество было не так-то просто.

Лин Сяо долго смотрел на Янь Хуэй, не произнося ни слова. Затем опустил глаза, изучил свою руку и медленно изгнал демоническую ци. Когда небожитель снова поднял голову, его взгляд стал еще холоднее.

– Ты практиковала магию демонов.

Он не спрашивал, а утверждал.

– И что?

Лин Сяо помрачнел.

– Безрассудная… дикость! – отчеканил небожитель, делая паузы между словами.

Янь Хуэй никогда прежде не слышала от него такого гневного тона.

– Почему же? – переспросила девушка. – Меня изгнали с горы Утренней звезды, поэтому мои поступки больше не имеют отношения к школе.

Поджав губы, Лин Сяо молча глядел на строптивицу, которая выпрямила спину, отказываясь признавать свою вину.

– Тебя не следовало отпускать, – процедил он. – Ты окончательно распоясалась.

Небожитель сложил на груди ладони, а когда медленно развел их, в его руках блеснул меч, словно вытесанный из твердого льда. Янь Хуэй знала, что этим клинком наставник убивал демонов. Теперь же он решил обратить грозный меч против собственной ученицы… Однако девушка не считала, что перешла грань дозволенного, и не видела за собой вины, за которую заслужила казни.

– Меня изгнали из школы Утренней звезды. Я не имею никакого отношения ни к священной горе, ни к вам, досточтимый Лин Сяо. Я сама решаю, как совершенствовать свое тело. Ни вы, ни Лин Фэй не имеете права указывать, как мне поступать, или осуждать мое поведение, – с достоинством произнесла Янь Хуэй, паря в воздухе. – Я не обязана безропотно нести наказание от ваших рук.

– Демоны – зло. Те, кто практикует их магию, следуют темным путем, – выпалила Лин Фэй из-за спины девушки. – Небесный закон требует тебя устранить. О каком еще праве тут рассуждать?

Янь Хуэй молча глядела на Лин Сяо. Неужели он тоже уверен, что демоны – зло? Он ведь сам призывал сострадать и не убивать ради убийства. Наверное, он согласен с Лин Фэй, поэтому разрешил торговлю лисами и не возражал против изготовления приворотного зелья из лисьей крови в угоду знати. Потому же и встал на сторону Су Ин, созвал на горе Утренней звезды собрание небожителей и убил совершенномудрую Ци Юнь, имевшую иное мнение. Очевидно, Лин Сяо, как и Су Ин, готовился к войне с демонами, рассчитывая разрушить царство Цинцю и присоединить юго-западные земли к Срединной равнине.

Девушка не могла напрямую спросить и, разумеется, не рассчитывала на ответ. Она ожидала, что Лин Сяо вот-вот поразит ее смертоносным мечом. Янь Хуэй сосредоточилась и задействовала магические техники, которым ее обучил Тянь Яо. Подчиняться судьбе она не собиралась. Прежде Янь Хуэй никогда не пыталась сконцентрировать в теле столько силы и впервые почувствовала, как раскалилась чешуйка защиты сердца, спрятанная в груди. Магический жар проникал в сознание девушки, давая поддержку и силу.

Янь Хуэй не сомневалась, что проиграет битву с Лин Сяо, но не могла сдаться без боя, потому что отказ от борьбы означал признание правоты небожителя. Пусть она потерпит поражение, но принципами не поступится и против собственной истины не пойдет. Даже если весь мир на нее ополчится.

Лин Сяо понадобилось всего три удара, чтобы пробить защиту бывшей ученицы. Острие меча устремилось к горлу Янь Хуэй, но в последний миг Лин Сяо развернул клинок и нанес удар рукоятью. У девушки потемнело в глазах. Она наклонилась и упала в объятия человека, который в далеком детстве принес ее на гору Утренней звезды. Руки Лин Сяо по-прежнему дарили прохладу и свежесть, но Янь Хуэй больше не чувствовала скрытого в них тепла.

– Мы возвращаемся на гору Утренней звезды, – бесстрастно распорядился небожитель, подхватив обмякшее тело девушки.

Увидев, что обидчица просто лишилась сознания, Лин Фэй нахмурилась:

– Брат-наставник, Янь Хуэй совершила множество преступлений, почему не убить ее прямо сейчас?

Проходя мимо младшей наставницы, Лин Сяо на мгновение задумался.

– Я обучал Янь Хуэй десять лет и сохраню ей жизнь. Но когда мы вернемся в школу, я подвергну ее наказанию.

– Янь Хуэй следовало выпороть еще в день изгнания – ты же ее пощадил. Будешь снова выгораживать преступницу? – беспокойно спросила Лин Фэй.

Небожитель замедлил шаг и бросил на младшую наставницу быстрый взгляд, от которого та содрогнулась. Вокруг столпились ученики.

– На горе Утренней звезды я лично возьму кнут и стану пороть отступницу девять дней, – промолвил Лин Сяо. – Каждый день она будет получать по восемьдесят одному удару. Так продлится до тех пор, пока ее ци не иссякнет, а сухожилия и меридианы не разорвутся. Тогда Янь Хуэй больше никогда не сможет достичь бессмертия. Это послужит ей уроком. Досточтимая Лин Фэй, ты по-прежнему считаешь, что, сохранив преступнице жизнь, я пошел против совести?

Рассеять запас магической ци, перерезать сухожилия и меридианы, лишив возможности заниматься совершенствованием? Если Лин Сяо осуществит угрозу, Янь Хуэй даже ходить будет с трудом, какое уж там бессмертие… Те, кто никогда не прибегал к магии, могли посчитать, что потеря невелика, однако для ученицы школы небожителей, которая свободно мчалась вместе с ветром, попирая ногами меч, наказание было на редкость жестоким. Возможно, она предпочла бы смерть…

Ученики хранили молчание. Даже Лин Фэй закрыла рот и притихла. Лин Сяо удобнее перехватил Янь Хуэй и вынес из подземной пещеры.

Никто не отправился следом и не заметил, как безмолвный взгляд небожителя остановился на лице девушки, а затем скользнул вниз и замер на кровавом пятне в области сердца.

Когда Янь Хуэй очнулась, миазмы юго-запада больше не били ей в нос. Девушка вдохнула знакомый с детства свежий и ароматный воздух, напоенный одухотворенной ци.

Она поняла, что вернулась на гору Утренней звезды… Вокруг было тихо и темно, только сверху падал на пол одинокий луч света, в котором мелькали причудливые тени. Он слепил глаза, и Янь Хуэй прищурилась. Точное место заточения ей определить не удавалось.

Девушка хотела встать и сделать пару шагов, но обнаружила, что ноги и руки скованы тяжелыми цепями. Она попыталась повернуть голову и ощутила на шее холодный и прочный металл. Прикоснувшись к горлу, Янь Хуэй нащупала еще одну цепь. Девушка посмотрела вверх и увидела, что всего их было пять и все они надежно крепились к потолку, где зияло отверстие, запечатанное с помощью магии. Узница прислушалась к своему телу: внутреннее дыхание ей, конечно же, заблокировали. К счастью, длина цепей позволяла передвигаться по камере.

Янь Хуэй села, скрестив ноги, и принялась гадать, зачем Лин Сяо вернул изгнанницу в школу… А где-то в недрах Тройной горы так и остался Тянь Яо… Неужели демон-дракон и правда погиб?

– Наставник! – проник в отверстие взволнованный и торопливый голос Цзы Чэня. – Наказание кнутом чересчур сурово. Янь Хуэй больше не учится с нами, почему вы ее не отпустите?

– Чересчур сурово?

Услышав ответ Лин Фэй, пленница удивленно приподняла брови. Похоже, рядом с темницей собралось много людей. Лин Сяо собрался устроить публичную порку?

– Янь Хуэй практикует магию демонов и быстро продвигается вперед, следуя темным путем. К тому же она помогает нечисти. Если мы отпустим негодяйку, пострадает весь мир. Янь Хуэй обучалась на горе Утренней звезды, а разве брат-наставник не должен искоренить зло ради блага простого народа?

Доводы Лин Фэй звучали разумно, и Цзы Чэнь не нашел что ответить. Старший соученик никогда не блистал красноречием и не одерживал верх в споре. Должно быть, даже простая попытка вступиться за Янь Хуэй далась ему нелегко.

На мгновение снаружи воцарилась тишина, а потом Лин Сяо произнес:

– Уже полдень. Пора начинать.

Янь Хуэй почувствовала, как цепи на руках и ногах пришли в движение и потащили ее к отверстию в потолке, а затем и наружу. Наконец они натянулись настолько, что девушка повисла в воздухе.

Посмотрев вниз, Янь Хуэй невольно вскинула брови. На горе Утренней звезды собрались все старшие и младшие собратья наставника: впереди стоял Лин Сяо, рядом – Цзы Чэнь, Цзы Юэ и другие знакомые ученики и ученицы, а позади выстроились лучшие воспитанники с каждого пика. Наставник действительно задумал устроить публичную порку…

Увидев в руке Лин Сяо орудие наказания, Янь Хуэй поняла, какое зрелище ожидают собравшиеся. Сокрушающий душу кнут ломает кости, рвет сухожилия, уничтожает корень бессмертия, лишает возможности заниматься совершенствованием и превращает человека в калеку. Для ученика небожителей более суровой кары не придумать. Наказание грозным кнутом ввели с момента основания школы, однако ни разу не применяли. В чем бы ни провинился ученик, наставники не решались подвергнуть ослушника истязанию. В конце концов, ученики ведь были детьми, которые росли и взрослели на глазах учителей, набираясь уму-разуму.

А Лин Сяо решился. Неужели, практикуя магию демонов, Янь Хуэй действительно допустила непростительную, по мнению бывшего наставника, ошибку?

Лин Сяо сложил мудру, кожаный кнут взлетел ввысь, развернулся, заплясал в воздухе, оставляя пунцовый след, и звонко хлестнул по телу Янь Хуэй. Место удара тут же онемело. Только когда над несчастной снова навис кнут, рану пронзила острая боль, словно от тысячи игл. Второй удар пришелся на то же самое место, будто Лин Сяо пытался вогнать воображаемые иглы бывшей подопечной в кости. Янь Хуэй побледнела и прикусила губу, ее глаза налились кровью.

Третий удар – и снова туда же! Янь Хуэй прокусила губу, и на подбородок потекла кровь, но девушка ничего не почувствовала, потому что вся боль сосредоточилась там, куда бил кнут.

В каждый из девяти дней ее ждет по восемьдесят одному удару. Место, куда они придутся, будет меняться день ото дня, но во время одной экзекуции останется прежним.

После семи или восьми ударов некоторые ученики не вынесли жестокого зрелища и молча опустили головы.

У Цзы Чэня задрожали губы.

– Наставник! Во имя тех долгих лет, когда Янь Хуэй была вашей ученицей, прошу, пощадите ее!

Лин Сяо не проявил интереса к мольбе. Стоявшая рядом Лин Фэй скосила глаза на смутьяна. Ее губы зашевелились, словно она хотела вмешаться.

Цзы Чэнь приподнял полы одежд и упал на колени.

– Янь Хуэй с детства терпела лишения и не знала родительской ласки – неудивительно, что ее сердце сбилось с пути! Но, даже оступившись, она не причинила никому вреда. Так или иначе, она провела с вами десять лет. Пожалейте ее!

Хотя сознание Янь Хуэй помутилось, голос старшего соученика, на коленях слезно молившего о пощаде, достиг ее слуха.

Другой ученик сделал два шага вперед и встал рядом с Цзы Чэнем.

– Наставник… Янь Хуэй виновата, но наказание слишком жестоко…

Стоило кому-то высказаться, как остальные поддержали смельчака одобрительным шепотом.

Лин Сяо невозмутимо смотрел на Янь Хуэй, которую по-прежнему терзал кнут. Казалось, наставник не слышал учеников. Девушка впилась зубами в прокушенную губу и ни разу не вскрикнула от боли. Непреклонная, как скала.

Она не знала, как пережила восемьдесят один удар кнутом в первый день, не потеряла сознания и не закрыла глаз – только смотрела прямо перед собой, стиснув зубы. Когда кнут опустился в последний раз, девушка услышала, как хрустнула сломанная кость. Где находится перелом, Янь Хуэй не поняла: от боли она почти не ощущала своего тела.

Когда истязание кончилось, цепь медленно опустилась, и Янь Хуэй вновь оказалась в темнице. Ученики и наставники вскоре разошлись, а девушка так и лежала на полу, глядя на небо, как вдруг увидела встревоженное лицо Цзы Чэня. Он молча уставился на пленницу.

Янь Хуэй собрала последние силы и растянула губы в улыбке.

– Спасибо тебе, старший собрат, – прохрипела она.

Несколько капель упали ей на лицо, словно с небес пролился дождь. Цзы Чэнь вытер глаза, попросил у Янь Хуэй прощения и, стиснув зубы, ушел.

«Все-таки старший собрат слишком ответственный, – подумала девушка. – Он ведь ни в чем не провинился, зачем извиняться? Меня он не бил, наоборот – сделал все, чтобы помочь…»

Ближе к вечеру Янь Хуэй почувствовала запах еды – той самой стряпни толстяка Чжана, с которым давно не виделась. Девушка дважды втянула носом воздух, посмотрела наверх и увидела, что кто-то осторожно спускает в темницу бамбуковую корзинку. Корзинка приземлилась рядом с ее головой. Янь Хуэй прищурилась, чтобы разглядеть благодетеля, и оторопела:

– Цзы Юэ?

Старшая ученица застыла на месте. Она не ожидала, что пленница будет в сознании. Похоже, Цзы Юэ совсем не хотела показываться Янь Хуэй на глаза. Она кашлянула и пробормотала:

– Э-э-э, это… старший собрат попросил принести. Ешь быстрей. Когда закончишь, я уйду.

Янь Хуэй приподнялась и заглянула в корзинку. Внутри был рис и пара довольно увесистых куриных ножек. Цзы Юэ знала, что бывшая соседка по комнате их любит. Когда девушки ссорились, старшая ученица в назидание отбирала у Янь Хуэй куриные ножки. Теперь же Янь Хуэй бросили в темницу, а разве преступникам полагаются такие угощения? Интересно, как Цзы Юэ удалось их стащить у толстяка Чжана?

Янь Хуэй улыбнулась, съела мясо и зачерпнула две горсти риса. Аппетита у нее не было, но она заставила себя поесть. Как иначе она завтра выдержит восемьдесят один удар кнутом? Умирать Янь Хуэй не собиралась, пусть даже ей переломают кости, рассекут сухожилия и лишат магических способностей. Она ведь должна спасти Тянь Яо…

Когда снеди в корзинке поубавилось, Янь Хуэй заметила припрятанный рядом с куриной ножкой флакончик со снадобьем, которым на горе Утренней звезды лечили ушибы и раны. Исцелить ее после ударов кнутом лекарство не могло, но Янь Хуэй все равно его забрала.

– Я поела, – сказала она, и Цзы Юэ подняла корзинку.

Увидев, что лекарство исчезло, старшая ученица кивнула и ушла.

– Зачем было лезть на рожон и учиться у демонов магии? – пробубнила она напоследок. – В этот раз мы готовы за тебя заступиться. Если наставник тебя пощадит, больше не путайся с демонами. А опять возьмешься за старое – даже смерть не искупит твоей вины.

Янь Хуэй рассмеялась. Не только оттого, что старшая соученица решила за нее заступиться, невзирая на былую вражду, но и потому, что понимала: проще вознестись на небеса, чем разжалобить Лин Сяо. А еще ей показалось, что Цзы Юэ как будто оправдывалась…

Ученики школы Утренней звезды вовсе не были злыми. Все, кто стремился к бессмертию, следуя небесным путем, жаждали искоренять нечисть и защищать простых людей. Си Фэн, Цзы Чэнь и Цзы Юэ тянулись к добру и обладали отзывчивым сердцем, им просто внушили ошибочные представления о мире, в котором не все демоны злы по природе.

Размышляя о том, как все запуталось, Янь Хуэй забылась сном. Посреди ночи раны снова разболелись. То проваливаясь в сон, то просыпаясь, девушка увидела Тянь Яо. Юноша сидел рядом и безмолвно смотрел на нее.

– Двадцать лет назад тебе было так же больно? – спросила Янь Хуэй, но ответа не получила.

Впрочем, она в нем не нуждалась. При виде страданий дракона в ночь полнолуния она думала, что понимает, как ему тяжело, однако теперь осознала, что ошибалась. О том, как сильна боль демона, знал только демон, а о муках Янь Хуэй – только она сама. Что чувствует человек, которого предал любимый, понимает лишь тот, кто пережил нечто подобное.

Девушка взяла Тянь Яо за руку и нежно ее сжала.

– Забавно, но мое сердце болит за тебя.

Демон-дракон промолчал.

Близился полдень второго дня, и Янь Хуэй снова подвесили на цепях. Девушка еще не успела очнуться от забытья, как посыпались удары. Однако в этот раз никто из наставников не пришел. Только Лин Фэй наблюдала со стороны, а затем и она ушла, не дождавшись окончания порки. Ученикам Лин Сяо запретил присутствовать, поэтому Янь Хуэй не увидела ни Цзы Чэня, ни Цзы Юэ.

С восемьдесят первым ударом железная цепь медленно опустилась, унося Янь Хуэй обратно в темницу. Прежде чем исчезнуть в подземелье, девушка бросила взгляд на Лин Сяо. Тот стоял, заложив руки за спину и плотно сжав губы.

– Наставник, – невольно прошептала Янь Хуэй.

Небожитель еле заметно вздрогнул и пристально посмотрел на бывшую ученицу.

– Вам тоже меня жаль? – улыбнулась девушка.

Цепи утащили пленницу вглубь подземелья. Уголки рта Лин Сяо шевельнулись, но он опустил голову. Ветер разметал полы его одежд. Бессмертный взмахнул рукавом, развернулся и невозмутимо пошел прочь.

Посреди ночи Янь Хуэй снова увидела во сне Тянь Яо. Он сидел рядом, не произнося ни слова. Думая, что грезит, девушка позволила себе проявить слабость.

– Как больно! – простонала она.

Дракон в ответ нахмурился. Он долго молчал, а потом спросил:

– Ты сожалеешь, что попала в школу Утренней звезды?

Даже в полубессознательном состоянии Янь Хуэй, не задумываясь, решительно покачала головой:

– Нет.

Даже если бы на ее долю выпало в сотни раз больше боли, девушка никогда бы не пожалела, что в далеком детстве встретила небожителя в белых одеждах, который взял ее за руку и привел на гору Утренней звезды. Досточтимый Лин Сяо, заменивший сироте семью, был ее благодетелем и предметом невысказанных мечтаний, хотя сам же разрушил новую жизнь ученицы. Признательность и теплые чувства, которые девушка питала к своему спасителю, по-прежнему грели ей сердце. Благодаря наставнику Янь Хуэй стала такой, как сейчас. Она никогда не жалела о встрече с Лин Сяо и о том, что пришла на гору Утренней звезды.

Тянь Яо сжал губы и больше ничего не сказал, пока Янь Хуэй не погрузилась в крепкий сон.

Порка продолжалась еще несколько дней, и с каждым из них внутреннее дыхание Янь Хуэй слабело. На пятую ночь, когда Цзы Юэ вновь принесла ужин, у пленницы не нашлось сил даже поднять голову. Девушка видела перед собой еду, но не могла пошевелиться, чтобы ее взять.

– Еще четыре дня… Тебе не выжить.

Сокрушающий душу кнут уничтожал корень бессмертия, но никто не знал наверняка, не забьют ли преступника до смерти, прежде чем это случится.

– Старший ученик уже три дня стоит на коленях перед дверью наставника – совсем побледнел. Но досточтимый Лин Сяо неумолим. Мы… ничего не можем поделать.

У Янь Хуэй задрожали губы. Учитель и правда не ведал жалости. Если он принял решение, никто не мог его переубедить. Девушка молча закрыла глаза. Цзы Юэ поняла, что пленнице не до еды, и подняла корзинку.

– Раньше я думала, что старший ученик тебе потакает, поэтому ненавидела тебя вдвойне, но твоей смерти никогда не желала. Я тоже буду просить наставника за тебя.

Янь Хуэй знала, что Цзы Чэнь нравился старшей ученице, однако сейчас не могла ни о чем думать. В голове у нее все перемешалось, и вскоре девушка погрузилась в небытие.

После пятой порки ее тело сковал небывалый холод, и тогда она, возможно, впервые ощутила обжигающий жар в сердце. Это ободряюще пылала драконья чешуйка – последний рубеж обороны. Янь Хуэй чувствовала, что тонет в холодной пустоте, однако тепло дракона медленно растекалось по рукам и ногам.

«Янь Хуэй, – окликнул ее демон, нарушив странную традицию молчаливого общения предыдущих ночей и напомнив девушке прежнего Тянь Яо. – Не сдавайся! Потерпи еще немного».

Этот голос, подобно крепкой руке, удержал ее от падения. Чешуйка грела так сильно, что Янь Хуэй невольно подумала: «Если бы демон-дракон не пострадал столь жестоко, были бы его объятия так же горячи?» Неожиданно ее затопило волной счастья: как же ей повезло встретить Тянь Яо! Воспоминания о нем отвлекали от горестных мыслей и заставляли задуматься о будущем.

В полдень шестого дня Янь Хуэй вновь вытащили на свет. Пленница даже не открыла глаз, молча ожидая вспышку привычной боли. Однако удара не последовало. Вместо этого девушка услышала настойчивый голос, обладатель которого стремительно приближался к месту наказаний.

– Наставник! Досточтимый Лин Сяо!

Тревожный и растерянный зов заставил Янь Хуэй приоткрыть глаза, и она заметила, что сегодня никто не пришел посмотреть на порку. Прилетевший на мече обеспокоенный ученик торопливо спрыгнул на землю и, не успев твердо встать на ноги, доложил:

– Досточтимый Лин Сяо, демоны из царства Цинцю атаковали границу, перешли Тройную гору и продвигаются вглубь Срединной равнины. Небожители стойко обороняются, но несут большие потери. Похоже, армия врага направляется к школе Великого холода.

Лин Сяо грозно нахмурился. Объявление войны сделало вторжение неизбежным, однако никто не ожидал, что демоны нападут так скоро да к тому же задействуют все свои силы.

– Глава Су Ин прислала срочное сообщение: сегодня вечером в школе состоится военный совет.

Путь до школы Великого холода предстоял неблизкий – чтобы успеть на вечернее совещание, следовало немедленно вылетать. Потратив лишнее время на порку, совершенномудрый Лин Сяо рисковал опоздать.

Небожитель поразмыслил и принял решение:

– Поручаю младшему наставнику Лин Лэю, главе пика Созвездия лука[8], сегодня и завтра осуществить наказание отступницы под присмотром Лин Фэй, главы пика Созвездия сердца. Если я не вернусь и послезавтра, пусть Лин Лэй приведет приговор в исполнение вместо меня.

Получив приказ, ученик удалился. Лин Сяо бегло взглянул на Янь Хуэй, но ничего не сказал. Он скрестил на груди руки и, подхваченный ветром, умчался.

Вскоре явились Лин Лэй и Лин Фэй. На горе Утренней звезды младший наставник Лин Лэй уступал в могуществе только самому Лин Сяо, поэтому его назначение было уместным. Однако великодушный глава пика Созвездия лука славился добротой и редко наказывал учеников, поэтому к нему приставили Лин Фэй. Та ни за что не позволила бы проявить снисхождение к своему заклятого врагу. Совершенномудрому потребовалось совсем немного времени, чтобы все просчитать…

Лин Лэй взял в руки кнут и посмотрел на умирающую Янь Хуэй. Его сердце наполнилось жалостью, и наставник долгое время стоял неподвижно. Наконец наблюдавшая из-под вуали Лин Фэй неприязненно произнесла:

– Брат-наставник, если не приступишь прямо сейчас, время будет упущено.

Тот тяжко вздохнул и сложил мунду, приводивший в движение кнут. Теперь Янь Хуэй не приходилось стискивать зубы, чтобы сдержать стон, ведь даже с открытым ртом она не могла издать ни звука.

Когда девушку в шестой раз опустили в темницу, она почувствовала, что в ее истерзанном теле, напоминавшем скорее груду гниющего мяса, не осталось ни одной целой косточки – пальцы и те не слушались ее. Она закрыла глаза и впала в оцепенение.

Боль отступила. Чешуйка защиты сердца по-прежнему согревала тело, а в голове звучал голос Тянь Яо, который, не переставая, повторял ее имя: «Янь Хуэй! Янь Хуэй!»

В эти мгновения она ощущала себя живой. До чего же приятно…

Посреди ночи на небе засияла яркая луна, и ее ослепительный свет проник в подземелье Янь Хуэй. Веки девушки дрогнули, и, приоткрыв глаза, она увидела, что над ней склонилась чья-то темная тень. Пленница тут же очнулась.

– Тянь Яо? – через силу прохрипела она. Казалось, ее горло было изорвано в клочья.

Тень замерла и откликнулась:

– Нет, это я.

Янь Хуэй растерялась:

– Старший собрат…

Цзы Чэнь, сжимая в руках какой-то предмет, колдовал над ножной цепью. Янь Хуэй с трудом повернула голову, присмотрелась и обнаружила, что юноша держит кнут – тот самый, которым ее хлестали шесть дней подряд.

– Как ты… – удивленно проговорила девушка.

– Наставника нет, а досточтимый Лин Лэй не слишком внимательно следит за кнутом, поэтому я его выкрал, – перебил Цзы Чэнь. – Он нужен, чтобы снять заклятье с цепей. Цзы Юэ откроет ворота, а я вытащу тебя отсюда.

Старший ученик принялся сосредоточенно чертить магические символы и больше не смотрел на Янь Хуэй. Девушка знала, что Цзы Чэнь прямодушен, высоко чтит дисциплину и беспрекословно выполняет распоряжения наставника. Он был первым учеником досточтимого Лин Сяо, подавал остальным пример и никогда не совершал легкомысленных поступков. И вот сегодня он выкрал Сокрушающий душу кнут и пытался тайком освободить Янь Хуэй.

– Старший собрат…

Глаза девушки увлажнились. Не страшась опасностей и лишений, злословия и клеветы, она боялась одного – что не сможет расплатиться за добро. Лин Сяо вознамерился уничтожить корень ее бессмертия, и, даже занятый неотложными делами, он не забыл поручить собратьям довести задуманное до конца. Девушка даже представить себе не могла, какая кара постигнет Цзы Чэня, когда небожитель вернется.

Цепи упали с ног Янь Хуэй, но девушка все равно не могла сдвинуться с места. Шестидневного наказания было достаточно, чтобы раздробить в ее теле кости и рассечь сухожилия.

Цзы Чэнь занялся цепью на руках пленницы. Он придвинулся ближе к Янь Хуэй и тихо сказал:

– Когда покинешь гору Утренней звезды, отправляйся в Цинцю. На Срединной равнине тебе не выжить.

Янь Хуэй молча отвернулась, роняя слезы на пол. Ради ее спасения Цзы Чэнь отбросил предубеждения и был готов отпустить девушку в царство демонов, лишь бы сохранить ей жизнь.

Старший ученик почти освободил левую руку пленницы, но тут рядом с отверстием в потолке мелькнула чья-то фигура, застигнув заговорщиков врасплох. Цзы Чэнь поднял голову и увидел Лин Фэй. В холодном свете луны ее белые одежды переливались серебром.

– Я обошла гору дозором, опасаясь, что, пока брат-наставник отсутствует, кто-то из личной корысти отважится помешать правосудию, – усмехнулась она. – А наглец-то и правда нашелся.

Юноша не ответил.

– Первый ученик пошел против воли наставника? – нарочито удивилась Лин Фэй. – Верни цепи на место и уходи. А я сделаю вид, что тебя здесь не было.

Цзы Чэнь продолжил чертить магические символы. Сердце Янь Хуэй дрогнуло.

– Старший собрат…

– В схватке на Тройной горе Лин Фэй повредила изначальную ци и теперь не опасна, – прошептал Цзы Чэнь. – Я сниму цепи и вызволю тебя силой.

Лин Фэй не слышала слов юноши, но видела, что тот не намерен ей подчиняться.

– Ладно, – холодно улыбнулась она. – Тогда не обвиняй меня в жестокосердии.

Младшая наставница исчезла.

С тех пор как лицо Лин Фэй пострадало во время схватки, ее злобный нрав заявлял о себе все громче. Янь Хуэй не знала, чего ожидать, однако заподозрила неладное.

– Скорей уходи, – заволновалась она, пытаясь оттолкнуть Цзы Чэня.

Тот уже справился с цепью на левой руке. Побегу мешали только оковы на правой руке и шее. Разве Цзы Чэнь мог отступить?

Янь Хуэй собралась умолять упрямца, как вдруг темницу залил кроваво-красный свет. Смертоносная ци била со всех сторон: Лин Фэй привела в действие защитные чары подземелья, обрекавшие незваного гостя на верную смерть! Девушка не верила собственным глазам: младшая наставница решилась на убийство! Прямо как пыталась сгубить Янь Хуэй еще на Тройной горе…

– Она хочет убить меня, старший собрат. Уходи, пока ловушка не захлопнулась!

Цзы Чэнь не сдвинулся с места. Железные оковы со звоном упали с правой руки Янь Хуэй. Осталась лишь цепь на шее.

В тот же миг магическая печать, охранявшая темницу, начала вращаться. Красный свет полыхнул еще ярче, и его мощные лучи вырвались за пределы подземелья. Янь Хуэй чувствовала, как разрушительные чары поглощают ее плоть и кровь, наполняя тело невыносимой болью. Девушка не ожидала, что печать окажется столь опасной. Поразмыслив, Янь Хуэй сообразила, что ее поместили в узилище для опасных преступников, над которым колдовал совершенномудрый Цин Гуан. Созданная им магическая печать была явно не из простых.

Лин Фэй тоже была потрясена, увидев, как столб света взметнулся до самых небес, окрасив их в алый цвет. Она всего лишь хотела убить Янь Хуэй. Чтобы обычная магическая печать сработала, необходимо время, и Лин Фэй полагала, что Цзы Чэнь успеет выбраться. Кто мог подумать, что дело примет такой оборот…

Янь Хуэй и Цзы Чэнь не знали, что происходит снаружи. Глаза юноши налились кровью. Обняв пленницу и зажав в руке кнут, он пытался разрушить заклятье, наложенное на последнюю цепь. Его магический барьер защищал обоих, но уже содрогался под натиском гибельных чар и грозил вот-вот рухнуть.

В груди у Цзы Чэня, простого мирянина, искавшего бессмертия на светлом пути, не было чешуйки дракона. По запасу ци юноша превосходил сверстников, однако, чтобы выстоять против чар совершенномудрого Цин Гуана, его сил не хватало. Янь Хуэй не на шутку встревожилась.

– Уходи! – хрипло прокричала она. – Немедленно уходи!

Защита Цзы Чэня обрушилась, и юношу захлестнул поток смертоносной ци. Кровь хлынула у него из носа, рта, ушей и глаз, а вот Янь Хуэй уцелела. Сначала она решила, что дело в заветной чешуйке, но потом ощутила прикосновение легкого ветерка, который рассеивал убийственные чары. Ее оберегала магия Цзы Чэня…

Чтобы цепь спала с шеи Янь Хуэй, магическому знаку не хватало всего пары черт, но силы старшего ученика иссякли, и его голова безвольно упала девушке на плечо. Янь Хуэй напрягла силы, чтобы поддержать обмякшее тело. Кровь Цзы Чэня стекала по ее плечам, пропитывая одежду.

– Братец…

Янь Хуэй была в отчаянии, ее голос дрожал. Не помня себя от страха, девушка закричала, обращаясь к Лин Фэй:

– Останови действие чар! Немедленно прекрати! Выпусти старшего ученика!

Наставница наблюдала за мерцающим Оком печати со стороны. Попытайся она обезвредить чары или замедлить вращение печати, лишилась бы запаса ци, скопленного за полжизни… Пока младшая наставница колебалась, Цзы Чэнь выронил кнут. Его рука неподвижно повисла, не доведя до конца последнюю магическую черту.

– Янь Хуэй… – ослабевшим голосом пробормотал Цзы Чэнь. – Я не смог…

Девушка замотала головой, задыхаясь от рыданий. Призванный старшим учеником ветерок по-прежнему сдерживал чудовищный натиск убийственной магии, но тело пленницы безудержно содрогалось уже не от чар – оно откликалось на трепет смятенной души.

– …не смог тебя спасти.

– Не надо меня спасать! Не надо! Я сама виновата, – воскликнула Янь Хуэй, заливаясь слезами. – Я виновата и готова ответить! Лин Фэй! Забери мою жизнь! Отпусти братца! Прошу, отпусти!

Девушка захрипела, как загнанный зверь. Лин Фэй стиснула зубы, посмотрела на свои руки, затем перевела взгляд на Око магической печати. В это мгновение с неба раздался громоподобный возглас Лин Лэя:

– Что здесь творится?

Младшая наставница поняла, что ее вот-вот поймают с поличным, обнаружат, что она привела в действие смертоносные чары и убила Цзы Чэня… Преступница перепугалась и нырнула под землю.

Когда подоспел Лин Лэй, рядом с темницей уже никого не было. Он заглянул в узилище, и его едва не ослепил алый свет. Вокруг собирались небожители и ученики, привлеченные криками пленницы. Тело Цзы Чэня медленно остывало в объятиях девушки. Янь Хуэй так охрипла, что сама едва слышала себя. У нее пересохло горло, а глаза не различали ничего, кроме красной пелены. Девушку поглотило отчаяние. Помочь ее горю не мог никто, а она сама – тем более… На ее глазах друг испускал последний вздох, а гибельные чары обращали его тело в прах.

Руки Янь Хуэй обнимали пустоту: от Цзы Чэня не осталось даже костей. И все-таки девушка до сих пор ощущала присутствие защитной магии старшего ученика, который оберегал ее до самого конца. Однако спасительный ветер стихал, и Янь Хуэй знала, что скоро ее постигнет участь несчастного юноши. Ему никто не помог, значит, и ей нет спасения… Так тому и быть, незачем больше бороться… Глаза узницы потускнели.

«Янь Хуэй!»

Чешуйка защиты сердца нагрелась и обожгла ее грудь раскаленным железом, возвращая к жизни. Откуда-то издалека послышался рык дракона. Он был совсем тихим, но в глазах Янь Хуэй снова блеснул огонек.

Спустя мгновение драконий рев заглушил все вокруг. Даже Янь Хуэй в плену смертоносной ловушки, глубоко под землей, ощутила его сокрушительную мощь, способную пошатнуть горы и обратить реки вспять.

– Демон-дракон! Огненный дракон! – доносились восклицания перепуганных небожителей и учеников, но их гомон не волновал Янь Хуэй.

Она отвлеклась от постороннего шума. Могучий дракон взревел в третий раз, и в подземелье стремительно ворвалась исполинская сила. Алое Око магической печати за пределами темницы с хрустом треснуло, сияние потускнело.

Дракон спикировал с небес, неся с собой ветер и пламя. Он остановил вращение печати и рассеял смертоносную ци. В темнице вновь воцарился мрак, пронзенный лучами луны. В ее мертвенном свете перед девушкой возник Тянь Яо в черных одеждах. Их взгляды пересеклись. Вид пленницы вызывал жалость, а статный юноша походил на божество, в котором угадывались демонические черты. Сцена напоминала их первую встречу, однако же многое переменилось с тех пор. Тянь Яо разительно отличался от худосочного нервного подростка по имени А-Фу. Он словно вернул себе силу, некогда сотрясавшую Землю и Небеса. Но, даже обретя былое величие, демон-дракон не сумел скрыть сожаления и мучительной боли при виде распростертой на полу Янь Хуэй.

Он наклонился, подхватил ее и обнял.

– Я заберу тебя отсюда.

Прежде она спасала Тянь Яо, теперь пришел его черед.

Тело девушки было холодным как лед. Без опоры она не могла устоять на ногах. На памяти юноши Янь Хуэй никогда не проявляла слабость, но сейчас ее силы иссякли. Тянь Яо не удержался и крепко прижал к себе истерзанное тело, чтобы передать несчастной частицу тепла и хоть немного облегчить ее страдания. Когда-то она так же согревала его…

– Нам пора.

Пара коротких слов вывела Янь Хуэй из оцепенения. Она очнулась и с трудом выдавила охрипшим голосом:

– Старший собрат…

Если бы девичьи губы не приблизились к уху Тянь Яо, он бы ни за что не услышал слабый голос, похожий на писк новорожденного котенка. Сердце юноши сжалось, словно едва различимый стон разрывал его на части.

– Не оставляй… старшего собрата.

Тянь Яо оглядел подземелье, но не увидел ничьих следов. Вспомнив о смертоносной энергии, хлеставшей из подземелья, и уловив последнее дуновение ветра-защитника, дракон догадался, что произошло. Тянь Яо помолчал и, не выпуская Янь Хуэй из рук, шагнул вперед.

– Он погиб.

Девушка тут же вцепилась ему в плечо.

– Нет, он жив!

Тем временем насельники горы Утренней звезды готовились встретить врага во всеоружии. Им было все равно, кто сломал печать на подземелье. Небожителей и учеников больше волновало, что за пленницей явился демон-дракон, да еще и в одиночку.

– Как нечисть посмела вторгнуться в школу Утренней звезды? – прокричал кто-то, обращаясь к Тянь Яо.

Тот вскинул голову и произнес:

– Нам пора, Янь Хуэй.

Девушка смежила веки. Она лучше кого бы то ни было знала, что произошло с Цзы Чэнем, и хорошо понимала опасность их положения. Им следовало немедленно покинуть гору. Нельзя было рисковать жизнью Тянь Яо. Пусть старший собрат покоится с миром…

Янь Хуэй показалось, что острый топор нанес ей удар прямо в сердце. Она так крепко стиснула зубы, что на висках вздулись вены. Подавив свои чувства, девушка снова открыла глаза, в которых блеснула ледяная ненависть, и прошептала:

– В путь.

Тянь Яо более не мешкал: его тело окутали языки пламени. На шее Янь Хуэй по-прежнему висела тяжелая цепь, но дракон избавился от нее без помощи кнута – раскалил докрасна своим жаром и разорвал. По его телу разлилась демоническая ци, и Тянь Яо без промедления взмыл в поднебесье.

Выбравшись из подземелья и поглядев на небожителей, населявших гору Утренней звезды, Янь Хуэй крепче ухватилась за своего спасителя. Тот опустил глаза, сделал в воздухе разворот и замер, устанавливая защитный барьер в форме сферы. Свободной рукой он обнимал девушку за талию, вливая в изможденное тело поток демонической силы. Теплая энергия проникла девушке в горло, исцелила поврежденные связки и вернула голос.

– Лин Фэй! – проговорила Янь Хуэй сквозь стиснутые зубы.

Ее негромкий призыв разнесся по двадцати восьми вершинам горы Утренней звезды. Глава пика Созвездия сердца услышала свое имя и почувствовала, как холод пробирает ее до костей. Лин Фэй посмотрела в небо и едва различила охваченный огнем силуэт, паривший среди облаков. Младшая наставница знала, что Янь Хуэй ее не видит и не причинит вреда, но осознание вины вселяло в душу страх, и Лин Фэй задрожала.

Спасенная пленница была слишком слаба. Ее взгляд блуждал, однако в нем полыхало свирепое черное пламя.

– Ты поплатишься кровью за свое преступление. Рано или поздно ты ответишь за все! То, что тебе принадлежит, я уничтожу. Если повстречаю твоего ученика – убью его. Отныне и впредь насельники горы Утренней звезды – мои враги, – с ненавистью процедила девушка, делая паузу после каждого слова.

Холодная ярость, скрытая в хриплом голосе, заставила небожителей притихнуть. Когда Янь Хуэй замолчала, Тянь Яо повернул ладонь, и в ней заблистал длинный клинок.

– Небесный меч! – воскликнул кто-то.

– Демон-дракон похитил Небесный меч!

Юноша надменно приподнял брови:

– Ваше пресловутое священное оружие мне не нужно. Но раз уж вы превратно истолковали мои действия, я исправлю недоразумение.

Руку с мечом охватило пламя, жар которого превосходил пекло в недрах Тройной горы. Чудо-клинок издал глухой стон и задрожал. Вскоре лезвие раскалилось докрасна, и Тянь Яо швырнул его на землю. Меч брызнул железными обломками, которые, разлетаясь, резали одежду и тела тех, кто не успел увернуться. Многие обитатели школы пришли в ужас, но нашлись и такие, кого возмутил поступок демона. Они гневно вскричали, призывая собратьев дать бой.

Тянь Яо не удостоил их вниманием. Его силуэт замерцал, принимая форму огненного дракона, и он скрылся за горизонтом, быстрый, как ветер. Даже при большом желании небожителям было его не догнать.

Янь Хуэй лежала на спине дракона, чье пламя только что расплавило Небесный меч, но не опалило ни одного волоса на голове девушки. Тепло Тянь Яо окутывало раненую, как одеяло, понемногу согревало окоченевшее тело и дарило ощущение нежности, которую Тянь Яо себе прежде не позволял. Янь Хуэй закрыла глаза, не заботясь о том, куда они летят, и в изнеможении заснула. Сил думать у нее не было.

Очнувшись, девушка не сразу поняла, сколько дней проспала. За окном светило полуденное солнце, озаряя смутный силуэт человека, сидящего у кровати. Янь Хуэй прищурилась.

– Потерпи, будет немного больно, – предупредили ее. – Я сниму цепь.

Не успела она понять, о чем речь, как кожу на шее опалило пламя, и железные оковы с лязгом упали на пол. Янь Хуэй ничего не сказала, зато Тянь Яо нахмурился:

– Остались шрамы.

Он протянул руку и дотронулся до рубцов. По его прикосновениям Янь Хуэй догадалась, что цепи оставили на горле две тонкие выемки. Похоже, за несколько дней оковы успели рассечь кожу и плоть.

– Ржавчина въелась в кожу, – заметил Тянь Яо, – поэтому шрамы темного цвета. Я узнаю, может ли кто-нибудь здесь залечить их.

– Не нужно, – глухо ответила Янь Хуэй. – Пусть остаются.

Она предпочла сохранить несмываемый знак позора в память о том, что кое-кто должен искупить вину кровью. Шрамы послужат напоминанием о необходимости отомстить за гибель Цзы Чэня. Тянь Яо хорошо понимал ход ее мыслей, поэтому не спорил. Он знал, что самую мучительную боль Янь Хуэй причиняли не раны, а невозможность воздать за добро. Утешать он не умел, да и словами горю не помочь, поэтому юноша сидел молча.

– Отдыхай, – наконец произнес он, поднимаясь и направляясь к двери.

– Тянь Яо! – окликнула Янь Хуэй.

Тот обернулся и увидел, что девушка оцепенело смотрит в пустоту. Через некоторое время она перевела взгляд на Тянь Яо:

– Спасибо, что спас меня.

Губы демона дрогнули. Не успел он ответить, как Янь Хуэй спросила:

– Теперь я калека?

– Не совсем.

– На ноги встану?

– Будет трудно, но шансы есть.

В глазах Янь Хуэй появился стальной блеск начищенного серебряного копья.

– Я хочу вступить на путь демона, как только раны затянутся.

Тянь Яо впервые видел девушку такой. После изгнания из школы она не брала на себя никаких обязательств, из-за чего ее поведение казалось беспечным, а жизнь – беспорядочной. Теперь в ее глазах светились решимость и… ненависть. Юноше был хорошо знаком этот взгляд. А-Фу видел его в зеркале, просыпаясь среди ночи в деревушке на горе Медного гонга. О желании убить виновника своих бед, чтобы выплеснуть гнев, накопившийся в сердце, нет нужды заявлять во всеуслышание. Из-за ярости, засевшей в костях, незачем поднимать крик. Об этих чувствах следует просто помнить.

Тянь Яо долго смотрел на Янь Хуэй, а затем кивнул:

– Ладно.

Ни лишних вопросов, ни возражений. Раз девушка намерена исцелиться – Тянь Яо поможет, если желает практиковать магию демонов – он обучит.

Янь Хуэй отвернулась и закрыла глаза.

– Спасибо, – повторила она.

Тянь Яо не ответил, он уже собирался уходить, когда во дворе показались ученики лекаря во главе с принцем. Чжу Ли торопливо вошел в комнату.

– Янь Хуэй?

Его ученики окружили кровать и принялись расторопно обрабатывать раны девушки. Та же не откликнулась на приветствие, и Чжу Ли с тревогой посмотрел на Тянь Яо:

– Сегодня с передовой поступило еще больше раненых. Я с большим трудом нашел свободных лекарей. Мы опоздали? Почему Янь Хуэй до сих пор не очнулась?

Услышав новости, девушка хрипло спросила:

– Демоны захватили школу Великого холода?

Чжу Ли подскочил от неожиданности и повернулся к раненой.

– Ты в сознании? Где у тебя болит?

– Демоны захватили школу Великого холода? – настойчиво переспросила девушка.

Принцу пришлось ответить:

– Это не так-то просто. Школа Великого холода находится недалеко от Тройной горы, но по пути встречаются и другие школы, крупные и мелкие. Границу пока пересек только передовой отряд. Их цель – узнать реальные силы небожителей. Прошлой ночью наши воины начали медленно отступать.

Янь Хуэй закрыла глаза. Угроза, нависшая над школой Великого холода, миновала. Скоро главы других школ разлетятся по своим обителям. Вернется и Лин Сяо. Рассердится ли невозмутимый наставник? Будет ли горевать? Ведь его первый ученик, старший собрат Янь Хуэй, ныне мертв!

Снова оказавшись на горе Утренней звезды, Лин Сяо долго стоял на вершине, где пороли Янь Хуэй. Из земли до сих пор торчали обломки Небесного меча, которые глубоко вонзились в скалистую почву. Некоторые из них расплавились из-за сильного жара и слились с камнями в единое целое, так что их никто не мог вытащить.

Стоя посреди беспорядка, Лин Сяо выслушал рассказ о событиях злополучной ночи. Цзы Юэ, опустившись на колени рядом с темницей, тихо вытирала слезы.

– Цзы Чэня убил демон-дракон? Все это видели? – спросил небожитель, заложив руки за спину.

Ученик, доложивший о гибели Цзы Чэня, растерялся.

– Так утверждает младшая наставница Лин Фэй…

Лин Сяо с мгновение помолчал, а затем продолжил:

– А что с Янь Хуэй?

– Ее спас демон-дракон. По словам наставницы… возможно…

Совершенномудрый Лин Сяо не дослушал. Взмахнув полами белоснежного одеяния, он исчез в яркой вспышке, а спустя миг очутился на пике Созвездия сердца. Ученики даже не успели разглядеть досточтимого гостя: тот опустился прямо у главного зала. Стучать было излишним: аура главы школы хлынула во все стороны и резко распахнула дверные створки.

Лин Фэй медитировала, скрестив ноги. При виде Лин Сяо она задрожала от страха, и ее внутреннее дыхание сбилось.

– Брат-наставник…

У того на лбу вздулись вены: он был очень зол. Лин Сяо смотрел на младшую наставницу, пока та не опустила глаза.

– Из личной мести ты привела в действие смертельные чары и погубила ученика. Твои жестокость и злоба превзошли все мыслимые пределы…

Лин Сяо еле сдержался, чтобы не скрипнуть зубами. Встретив недоверчивый взгляд Лин Фэй, он заявил:

– На горе Утренней звезды тебе больше не рады, досточтимая. Возвращайся в школу Великого холода и проси приюта у совершенномудрой Су Ин.

Лин Сяо недвусмысленно намекал, что гонит младшую наставницу прочь! Потрясенная девушка потеряла дар речи. Она подалась вперед, чтобы задать вопрос, но Лин Сяо уже исчез, не желая ничего слушать.