Заоблачная история

Глава 18. Решение сановитых ветров

Далеко на горизонте море граничило с небом. Они и рады были бы слиться, как краски на альбомном листе. Да не могли. Им оставалось лишь надеяться, что в первый весенний день у них получится хотя бы чуточку перетечь друг в друга.

— Что ж, мы добросовестно выполнили поручение Эль-Экроса, — подытожил Виэллис.

— Несмотря на то, что он вовсе не наш повелитель, — вставил Сальто.

— И, кажется, мы совершенно оторвались от Короля-Ветра…

— Что не может не радовать, — снова ввернул Сальто.

Виэллис укоризненно посмотрел на брата и выдержал внушительную паузу: вдруг тот захочет добавить что-нибудь еще. Но Сальто молчал, будто набрал в рот пригоршню облачных орехов.

— Что ж, — сказал Виэллис. — Значит, сейчас мы отправляемся к нулевому меридиану! Вперед!

— Ура! — вскричала Орехоколка.

— Р-р-рав! — завилял хвостом облачный пёс.

И тут все четверо услыхали раскатистый и язвительный смех Солнца.

— Невежи! — прогрохотало оно. — Да вы практически парите на этом самом нулевом меридиане! Прямо сейчас вы находитесь в нулевом часовом поясе. Он охватывает всю Францию и почти всю Испанию. А если не верите, поглядите по сторонам! Сюда уже стекаются ветры со всего света.

И правда: с востока, запада, севера и юга к Гринвичскому меридиану спешили участники Весеннего Шествия. Перед собой ветры гнали стаи туч и облаков, а за ними тянулся пёстрый шлейф воздушных плащей, мантий, накидок и даже северных сияний. Гостей всё прибывало. Они начали собираться за день до весны, чтобы ничего не пропустить и как следует потренироваться перед полётом.

— Эх, вырядились по всем правилам, — вздохнул Сальто. — Только мы, как беспризорные, без плащей.

— Ну, это поправимо, — сказал кто-то у ветерков за спиной. Они дружно обернулись и обомлели. Перед ними дул туманный представитель Комиссии из Центра Зарождения Циклонов. Он был целиком окутан плотной дымкой, а его воздушное рукопожатие оказалось ужасно влажным.

— Что? Находите мое присутствие здесь аномальным? — вежливо и проникновенно поинтересовался представитель. — Так и есть. Я покинул границу теплого и холодного морских течений, чтобы принять участие в Шествии. Сегодня и завтра везде ожидаются погодные аномалии. И знаете, мне представляется, что аномалии в первый день весны — это вполне нормально.

— Мне послышалось или вы что-то сказали насчет плащей? — спросил Сальто. — Неужели нам наконец-то их выдадут?

— Если честно, Комиссия уже давно хотела рассмотреть вопрос о вашей дальнейшей судьбе. Но нас постоянно что-то отвлекало, — признался туманный представитель. — Славная выдалась пора, — добавил он, оглядевшись. — Самое время собраться и обсудить, что с вами делать.

Залихватски свистнув, представитель Комиссии несколько раз облетел ветерков. Вокруг них тотчас же образовались туманные кафедры, похожие на те, за которыми обычно заседают заоблачные судьи.

— А судьи кто? — поинтересовался Виэллис. — И главное, где?

— Сейчас будут, — уверенно сказал представитель.

И действительно, спустя всего несколько минут над первой кафедрой возникло лицо — кого бы вы думали? Неуловимого Самума.

— Я, Самум Неуловимый… — начал было он и вдруг осёкся. — Эй! Я вас знаю! Это вы недавно пытались выудить у меня информацию о негодяе Ветрило!

— Он вовсе не негодяй! — завихрился Виэллис. — Он наш дедушка, а дедушки негодяями не бывают!

— Вы у меня попляшете, — ядовито заверил ветерков Самум, и, скрестив на груди красные воздушные руки, надменно отвернулся.

Следующую кафедру занял безмятежный и неторопливый Тропический Муссон.

— О, старые знакомые! — воскликнул он, увидав братьев-ветерков. — Вот уж не думал, что встречусь с вами вновь. А вас, между прочим, искал Король-Ветер. Он, кажется, хотел наказать вас за какую-то грубую оплошность…

— Ерунда! — отмахнулся Сальто. — Король просто любит делать из стратосферного облачка грозовую тучу.

Третьим на собрание явился невозмутимый и степенный Степной Буран. В снежно-воздушных руках он бережно нёс облачные весы, и от него за километр веяло холодом.

— А сестрица ваша где? — спросил представитель Комиссии. — Неужели улеглась?

— Да нет, бушует, — скрипнул Степной Буран. — Без меня ей одно раздолье.

Он аккуратно установил облачные весы в центре круга, рядом с ветерками, и, подобрав широченные полы зимней шубы, уселся за свою кафедру.

Позднее прибыли Могучий Сирокко, Разрушительный Ураган и Океанский Бриз, которого на собрании не ожидал увидеть никто и которому все страшно обрадовались.

— Выбрался-таки с Австралийского берега! — сказал Сирокко и одобрительно похлопал его по воздушному плечу. — Спасибо, что прилетел.

— Если кого здесь и следует благодарить, то это не меня, — смущенно ответил Бриз. — А Сальто и Виэллиса. Если б не они, я бы и праздник, и совещание пропустил…

— Точно! Совещание! — спохватился туманный представитель. — Приступим же!

Он развернул какой-то длинный облачный свиток, прокашлялся и стал громко, размеренно читать:

— По приказу Министра из Центра Зарождения Циклонов, на заседании Комиссии необходимо решить, заслуживают ли ветерки Сальто и Виэллис воздушных плащей. Для этой цели постановлено использовать Облачные Весы Справедливости. Имеются, — взглянув на весы, тихо добавил представитель. — На одну чашу весов следует сложить все добрые поступки ветерков, а на другую — дела недостойные и низкие. Какая из чаш перевесит, таков будет и приговор.

— Опять приговор, — пробурчал Сальто. — Ох, и любят же на небе судить!

Орехоколка и облачный пёс несколько раз пробовали подглядеть, что творится внутри туманного кольца, где шло заседание. Но кольцо непрерывно вращалось вокруг своей оси, и мешала то развевающаяся зимняя шуба Бурана, то красная песчаная голова Неуловимого Самума. А потом кто-то и вовсе окружил кольцо прозрачным защитным экраном.

Орехоколке лишь мельком удалось увидеть, как на одну чашу Весов кладут благодарность Океанского Бриза, а на другую — обиду Неуловимого Самума. Обида, впрочем, была так себе — кривенькая, маленькая. И наверняка весила самую малость.

— Вы помогли Сквознячишке спасти ребенка от верной смерти, и за это вам полагается награда, — рассматривая какие-то списки, важно сказал Степной Буран. В руках у него невесть откуда появился клочок белого облака, и из этого клочка Буран в мгновение ока слепил фигурку младенца. На весах облачный младенец занял совсем немного места, однако чаша, на которую его положили, качнулась и медленно поплыла вниз.

— Но позвольте, — подал голос Могучий Сирокко и потряс своим облачным списком. — Здесь сказано, что они уничтожили Беспощадного Смерча!

Его слова вылетели в центр туманного круга жарким воздушным потоком и превратились в маленький облачный смерчик, который мягко плюхнулся на соседнюю чашу весов.

— Так-то оно так, — согласился представитель Комиссии. — Но, уничтожив Смерча, они избавили от катастрофы целый остров.

— Они обманули Солнце, пообещав пригнать ему туч! — обиженно выкрикнул Неуловимый Самум.

— Зато помогли серьезному человеку обрести счастье!

— И спасли австралийского мальчишку от насмешек! — добавил кто-то.

— Не забудьте, что я прилетел сюда именно благодаря ветеркам, — напомнил Океанский Бриз. Его слепленная из облачка фигурка втиснулась между остальными, после чего споры, наконец, утихли.

Сановитые ветры дружно уставились на облачные весы. Перевес был явно на стороне чаши с добрыми делами, и представитель уже собрался вынести окончательное решение, как вдруг невидимый барьер со звоном разлетелся на мелкие льдистые осколки. Внутрь туманного круга со злобным свистом влетел страшно недовольный Король-Ветер.

— Эти подлецы заставили меня мотаться за ними по всему миру! — гневно крикнул он и без промедления уселся на чашу со злыми делами. Чаша неумолимо поползла вниз и очень скоро перевесила свою «соперницу».

— Ну что, доигрались, голубчики? — съехидничал Король-Ветер. — Не будет вам никаких плащей.

— А это мы сейчас посмотрим, — вмешался благожелательный Муссон. Он пошарил в карманах своего расписного блестящего плаща и бережно высыпал на «добрую» чашу горсть облачных орехов. — Помните? — сказал он. — Помните того бедняка, над которым сжалился Сальто? Вот те самые орехи, что он положил в шляпу старика.

Комиссия восхищенно ахнула.

— Глядите! — воскликнул Океанский Бриз. — Глядите! Справедливость восторжествовала!

Несмотря на все усилия Короля-Ветра, чаша добра опустилась чуть ниже чаши зла. И как король ни пыжился, как ни холодел, положение чаш нисколечко не поменялось.

— Р-р-ров, р-р-рав! — пророкотало за спиной у Степного Бурана. В следующий миг оттуда собственной лохматой персоной выпрыгнул облачный пёс и с грозным рычанием набросился на короля. Комиссия оживилась. Сановитые ветры вошли в азарт и начали делать ставки. Все надеялись, что победит облачный пёс. И тот ожиданий не обманул. Он стащил у короля его драгоценную, изрядно помятую облачную корону и был таков.

— Отдай! Кому говорю, отдай! — остервенело завопил Король-Ветер и, подобрав остатки своего былого величия, ринулся за псом вдогонку.

Облокотившись на туманные кафедры, члены Комиссии принялись хохотать. Они рисковали лопнуть от смеха.

— Тише, тише! — призывал к порядку туманный представитель. — Заседание еще не окончено!

— А-ха-ха-ха-а-а-а! — надрывался Могучий Сирокко. Он с головой накрылся своим сыпучим плащом и долгое время был абсолютно невменяем.

Остальные мало-помалу оправились от смеха и напустили на себя серьезность.

— Кем вы хотите стать? — желчно обратился к ветеркам Неуловимый Самум. — Учтите, вам не удастся уйти от ответа. Никому не удавалось. Хе-хе.

Братья сразу смекнули, что вопрос с подвохом. Ответь они не так, как хочет Комиссия, и их имена навсегда вычеркнут из списков Центра Зарождения. И плакали тогда их воздушные плащи.

«Ну и что! — подумалось вдруг Виэллису. — Что с плащом, что без плаща. Невелика разница».

— Я хочу стать собой! — во всеуслышание заявил он. — Не скрою, сперва я мечтал быть таким же внушительным, как Тропический Муссон. Иметь столько же власти, сколько имеет Солнце, и повергать людей в трепет одним своим дуновением. Но только недавно я понял: всего этого мне не нужно.

— И мне, — с горячностью подхватил Сальто. — Мы хотим летать, куда нам вздумается. Играть с воздушными змеями, вертеть флюгеры, подгонять в небе аэростаты. И чтобы никаких ограничений.

Комиссия снова ахнула. Но на этот раз далеко не от восхищения.

— Отступники! — возмущенно воскликнул Разрушительный Ураган.

— Ряды мятежников пополняются! — не удержался Могучий Сирокко. — Помнится мне, кое-кто тоже взбунтовался против правил.

— Ветрило! Это был Хлёсткий Ветрило! — хрипло крикнул Степной Буран.

Тут сановитые ветры повскакивали со своих мест и загомонили, как на облачном базаре. Сальто и Виэллис растерянно стояли в центре туманного круга и поглядывали то на галдящую Комиссию, то на такого же растерянного представителя.

— Стойте! Погодите-ка минутку! — повысил голос представитель. Когда галдёж унялся, он продолжил: — Почему бы нам не поощрить отступников и не выдать им воздушные плащи? Ведь ряды мятежников отчасти пополняются именно из-за нас.

— По-ощ-рить? — по слогам переспросил Сирокко.

— Совершенно верно. Правила должны быть гибче. И рамки — не такими жесткими. Ветрам нужна свобода. Как я раньше этого не понимал?!

— А что, — раздумчиво сказал Степной Буран. — Я бы не отказался от капельки дикой ветреной свободы.

— Да и я, — неохотно согласился Неуловимый Самум. — Надоело всё время исчезать.

— Значит, решено! Несите сюда плащи! — распорядился туманный представитель.

Пока братьям-ветеркам торжественно вручали плащи (а плащи были с перламутровыми облачными пуговицами и серебряной вышивкой на рукавах), Король-Ветер без устали гонялся за облачным псом, грозясь оторвать ему не то хвост, не то ухо. Орехоколка пару раз выскакивала из тумана, чтобы подставить королю подножку. И надо сказать, ставить подножки у нее получалось так же мастерски, как и колоть орехи.