Замок скэгов

III

Росс Джеймсон был президентом и главным инженером «Джеймсон Электроникс», небольшого, но перспективного концерна, который он унаследовал от отца. Это была большая ответственность для такого молодого человека, и его грубоватая самоуверенная манера поведения предназначалась исключительно для того, чтобы никто, даже в самой малейшей степени, не смог бы заподозрить его в нерешительности. Но когда он забыл о своем высокопоставленном положении, он оказался достаточно приятным парнем, хорошем товарищем, с которым совсем не в тягость преодолевать небольшие неудобства межпланетного путешествия.

«Хемстет 4», принадлежащий Мире, был довольно древним, его стройные обводы были деформированы от перегрузок — следствие многочисленных взлетов при повышенной гравитации. Этот корабль, как и любое стареющее существо, имел множество раздражающих привычек, наиболее раздражающей из которых была склонность к созданию постоянных утечек кислорода в самых труднодоступных местах. Грегору с Арнольдом приходилось тратить уйму своего времени на локализацию опасного участка и установку очередной заплаты на ветхий корпус. Астрогационная система была также ненадежна, и Джеймсон провел немало часов в поисках способа взять непокорную автоматику под контроль.

Только когда, наконец, маленькое солнце Коэллы появилось в пределах видимости и корабль начал торможение, всем четверым, в первый раз за все время, удалось пообедать вместе.

— Так что там за история с отшельником? — спросил Грегор за чашкой кофе.

— Вы, должно быть, слышали о нем, — ответил Джеймсон. — Он называет себя Эдвард-Пустынник, и еще он написал книгу.

— Книга называется «Сны на Керме», — вставила Мира. — В прошлом году она была бестселлером.

— О, так это тот отшельник! — воскликнул Грегор. Арнольд согласно кивнул.

Они читали книгу Пустынника, как, впрочем, и несколько тысяч других книг: проведенные в ожидании хоть какой-нибудь работы долгие часы в офисе не прошли даром. «Сны на Керме» относилась к жанру космической робинзонады. Борьба Эдварда с природой и самим собой представляла довольно увлекательное чтение. В виду отсутствия каких-либо научных знаний отшельник делал много ошибок, но он стойко преодолевал все трудности выживания в диком девственном мире планеты Керма.

Твердое решение молодого мизантропа навсегда покинуть мир людей и посвятить свою жизнь наблюдениям за природой и Вселенной — Вечностью, как он это называл — действительно затрагивало какие-то струны в душах миллионов разочарованных современной жизнью мужчин и женщин. Некоторые из них настолько вдохновлялись словами Пустынника, что отправлялись искать свои собственные пустыни. Все они почти без исключения возвращались на Терру через полгода, максимум через год, еще более разочарованными, но обретшими мудрость: они обнаруживали, что читать о чьей-то жизни в одиночестве гораздо увлекательней, чем жить в одиночестве самому.

— Но что он делал на Коэлле? — спросил Арнольд.

— Коэлла — вторая планета системы Гельсора, — ответил Джеймсон. — А Керма — третья, и отшельник — ее единственный обитатель.

— Я по-прежнему не понимаю… — начал Грегор.

— Я полагаю, это — моя вина, — сказала Мира. — Понимаете, книга отшельника меня вдохновила. Вот почему я решила жить на Коэлле, даже если мне придется делать это одной.

Она с вызовом посмотрела на Джеймсона.

— Помните ту главу о радостном чувстве обладания целой планетой? Я не могу описать, как это на меня подействовало. Я чувствовала, что…

— Я все еще не вижу связи, — сказал Грегор.

— Я к этому подхожу, — Мира выглядела донельзя смущенной. — Когда я обнаружила, что Эдвард-Пустынник — мой астрономический сосед, я решила с ним поговорить. Я совсем не хотела нарушать его уединение. Я только хотела сказать ему, как много для меня значит его книга. Поэтому я отправила ему радиограмму с Коэллы.

— У него есть радио? — удивился Арнольд.

— Конечно, — сказала Мира. — Он говорил про это в первой главе. Он оставил себе радио, чтобы слушать перед сном голоса погрязшего в своей абсурдности человечества, и хохотать над ними, пока не заснет.

— Ах, вот как. И что было дальше?

— Ну, когда он услышал, что я собираюсь жить на Коэлле, он пришел в ярость. Сказал, что не может вынести, чтобы другой человек находился к нему так близко.

— Странно, — сказал Арнольд. — Между этими двумя планетами миллионы миль.

— Я ему так и сказала. Но он начал кричать на меня и ругаться. Он сказал, что человечество никак не может оставить его в покое. Агенты по продаже недвижимости пытаются связаться с ним, чтобы купить права на разработку полезных ископаемых. Туристическое агентство собирается проложить маршрут для своих кораблей в пределах всего десяти тысяч миль от верхних слоев атмосферы его планеты. И в довершении всего этого объявляюсь я и располагаюсь практически у него на пороге.

— И еще он ей угрожал, — вставил Джеймсон.

— Я только предполагаю, что это могла быть угроза, — возразила Мира. — Он заявил, что я должна убраться из системы Гельсора, или он не отвечает за последствия.

— А он не сказал, что это будут за последствия? — осведомился Арнольд.

— Нет. Он только намекнул, что они будут исключительно ужасными.

Джеймсон подвел черту:

— Я думаю, неуравновешенность этого человека очевидна. После того разговора и начались эти, так сказать, инциденты со скэгами. Здесь должна быть связь.

— Это вполне возможно, — рассудительно произнес Арнольд.

— Я все равно не могу в это поверить, — сказала Мира, задумчиво глядя на вид, открывавшийся из иллюминатора по левому борту. — Его книга так прекрасна. И его портрет на обложке — он выглядит там так трогательно…

— Ха! — воскликнул Джеймсон. — Любой съедет с катушек, живя в одиночку на необитаемой планете.

Мира рассерженно глянула на него, и тут раздался предупредительный сигнал радара, объявляющий начало посадки на Коэллу.

Над поверхностью Коэллы возвышался Замок скэгов. Выстроенный из практически неразрушимого серого камня, замок распростерся над неровным ландшафтом как доисторический монстр, угрожающе склонившийся над Лилипутией. Его башни и зубчатые стены словно парили в воздухе, шпили терялись в облаках. Черные узкие бойницы окон, казалось, угрожающе следили за приближающимися людьми.

— Уютное местечко, — прокомментировал Грегор.

— Не правда ли, он прекрасен? — сказала Мира. — Пойдем, я покажу вам его изнутри.

Трое мужчин посмотрели на замок, потом друг на друга.

— Может, только первый этаж? — взмолился Арнольд.

Мира хотела показать им все. Не каждая девушка владеет колыбелью инопланетной цивилизации, зданием определенного исторического периода и заколдованным замком — и все это в одном месте. Но, в конце концов, она ограничилась только главными достопримечательностями: библиотекой, хранящей десять тысяч скэгианских свитков, которые никто никогда не сможет прочесть, Айлианской часовней и Большой камерой пыток.

Обед был приготовлен авто-поваром, предусмотрительно установленным дядей Джимом, за обедом последовал бренди под звездами на открытой террасе. Мира предоставила в их распоряжение все спальни третьего этажа, чтобы по возможности избавить их от хождения по лестницам. Решив приступить к расследованию с утра пораньше, компаньоны отправились спать.

Они разместились в спальне размером с небольшое футбольное поле, стены которой украшали посмертные бронзовые маски скарбских принцев. Арнольд скинул ботинки, плюхнулся в постель и мгновенно заснул.

Грегор еще несколько минут бродил по комнате, куря последнюю сигарету, затем выключил свет и тоже забрался в постель. Он уже почти засыпал, когда его словно подбросило. Ему показалось, что он услышал монотонный громыхающий звук, похожий на эхо от шагов великана, разгуливающего где-то в подземельях замка. «Нервы», — сказал он себе.

Но громыхание повторилось, пол дрожал, посмертные маски на стенах угрожающе дребезжали.

Но в следующее мгновение шум стих.

— Ты это слышал? — прошептал Грегор.

— Конечно, я слышал, — раздраженно отозвался Арнольд. — Меня чуть не стряхнуло с кровати.

— И что ты об этом думаешь?

— Возможно, это полтергейст, — ответил Арнольд, — но лично я в этом сомневаюсь. Надо будет завтра осмотреть подвал.

— Не думаю, что в таком месте есть подвал, — сказал Грегор.

— Нет подвала? Отлично! Это бы все объяснило.

— Что? О чем ты говоришь?

— Мне необходимо собрать больше данных, чтобы прийти к окончательному решению, — с важным видом произнес Арнольд.

— Ты вообще понимаешь, что тут происходит? Или ты просто делаешь вид, что понимаешь? Потому что, если…

— Смотри!

Грегор обернулся и увидел серо-пурпурное свечение в одном из углов комнаты. Свечение пульсировало, отбрасывая причудливые фантастические тени на бронзовые посмертные маски. Оно медленно приближалось к ним. Когда призрак подобрался совсем близко, они смогли различить змеиные черты скэга. Сквозь полупрозрачную фигуру просвечивались стены.

Рука Грегора осторожно скользнула под подушку. Он нащупал игломет и выстрелил. Заряд прошил скэга насквозь и оставил в каменной стене разрез глубиной в три дюйма.

Скэг в развевающемся одеянии по-прежнему стоял перед ними с выражением крайнего неодобрения на лице. Затем, не издав ни звука, он исчез.

Как только они смогли снова двигаться, Грегор щелкнул выключателем. Бледный Арнольд со слабой улыбкой застыл, уставившись на то место, где только что был скэг.

— Очень интересно, — наконец произнес он. — Действительно очень интересно.

— Что именно?

— Ты помнишь, как Мира описала Скарба-Восставшего-из-мертвых?

— Разумеется. Она сказала, что он девяти футов роста, с маленькими крылышками и… О, кажется, я понял.

— Точно, — сказал Арнольд. — Этот же скэг или скарб, кто бы он ни был, ростом не более четырех футов и без крыльев.

— Могло, конечно, существовать и два вида, — с сомнением произнес Грегор. — Но как это соотносится с подземным гулом? Все как-то слишком сложно и запутано. Наверняка, ты тоже должен был это заметить.

— Запутанность часто является ключом к решению, — важно проговорил Арнольд. — Простота же сама по себе сбивает с толку. Сложность, с другой стороны, предполагает наличие противоречивой логической конструкции. Стоит только найти объяснения всем неувязкам и исключить посторонние факторы, как на убийцу сразу же указывают сверкающие лучи неизбежности рационального объяснения.

— Что ты несешь? — заорал Грегор. — Здесь не было никакого убийства!

— Я цитировал Урок №3 научно-детективного заочного курса Хепбернской школы. Я знаю, что убийства не было. Я говорил в общем.

— Что, ты полагаешь, здесь происходит? — спросил Грегор.

— Происходит нечто весьма забавное, — ответил Арнольд. Он улыбнулся с видом человека, уже знающего ответ, отвернулся к стене и уснул.

Грегор выключил свет. Насколько он помнил, курс, заочно пройденный Арнольдом, обошелся им в десять долларов. Причем в оплату входила подписка на журнал «Ужасные преступления». Что ж, в этот раз его компаньон действительно с пользой потратил деньги.

Больше в эту ночь ничего не случилось.