Закон Зоны

Глава вторая Закон свободы

Тихо шумел ночной лес. Невдалеке потрескивала аномалия, называемая, как я знал теперь, «электродом». Где-то рядом бродил ктулху, подвывая и не решаясь подойти к костру. То ли учитель, то ли папа незадачливого ночного охотника, развороченный череп которого торчал на шесте возле костра… Или это был не ктулху. Оказывается, много кто мог в Зоне бродить ночью вокруг сталкерского ночлега, облизываясь от запаха свежего, и пока еще живого человеческого мяса.

Я листал «Энциклопедию Зоны», прокручивая джойстиком страницу за страницей. И на каждой из них было слишком много человеческой крови, заплаченной за опыт познания. От начала кошмара, случившегося в конце прошлого века, и до сегодняшнего дня. Когда черное пятно на теле планеты достигло размеров небольшого государства. В котором группировки людей с облученными мозгами боролись за призрачную власть над тем, причины чего до сих пор оставались невыясненными.

«В результате необъяснимых последствий аварии на чернобыльской АЭС объект «Укрытие» начал генерировать выбросы неведомого излучения. По предположениям ученых, это вызвало аномально быстрые неуправляемые мутации как среди людей, так и среди животных, находящихся на территории Зоны отчуждения. Предполагается, что к мутациям также имеет отношение и повышенный радиационный фон.

Предположений о природе этого излучения высказывалось множество, начиная от вполне научных догадок, и заканчивая фантастическими домыслами. Тем не менее, до сих пор причины мутаций среди животных и людей, а также возникновения аномалий и порождаемых ими артефактов, остаются до конца не выясненными.

Неоднократные попытки проникновения в центр Зоны организованных научных групп в сопровождении войск Объединенных сил независимых государств и НАТО приводят лишь к уничтожению этих групп, либо к их необъяснимому исчезновению. Компьютерная модель ядерной бомбардировки объекта «Укрытие», также называемого «Саркофагом» и расположенного в условном центре аномальной Зоны, с вероятностью 97 % предполагает не уничтожение, а лишь резкое расширение границ Зоны отчуждения».

Странно, но я понимал все, что было написано. Незнакомые слова в связке со знакомыми предложениями обретали смысл, словно я не узнавал новое, а вспоминал давно забытое. Мне казалось, что все это уже было – ночь, костер, и молодой сталкер-новичок, листающий только что купленный КПК в поисках новых сведений о странном и страшном мире Зоны.

Я бегло просмотрел главу «Мутанты», пробежался по «Артефактам» и «Аномалиям», и немного задержался на «Оружии и снаряжении», в котором сталкеру настоятельно рекомендовалось при кратковременных походах в Зону иметь с собой месячный рацион в тюбиках и концентратах, медицинский набор на все случай жизни (а лучше три), защитный костюм, смахивающий на батискаф, и от трех стволов огнестрельного оружия различной мощности с усиленным комплектом по возможности взаимозаменяемых патронов.

Я усмехнулся. Из вышеперечисленного у меня имелся:

– батончик белково-углеводный один,

– зеленка на лице,

– дырявая куртка, доставшаяся от Странника по наследству,

– три магазина для автомата Калашникова (без автомата)

– и нож, на который уже впору было молиться – столько раз он успел выручить меня за последнее время в казалось бы безвыходных ситуациях.

Однако нож ножом, но стоило всерьез озаботиться поиском того, что рекомендовала энциклопедия. Пусть хотя бы по минимуму для начала. Проснется Копия, надо будет с ним потолковать насчет планов на будущее. Выживать – оно всяко сподручнее на пару, как показала последняя схватка с ктулху. Да и опыта у бывшего «борговца» побольше будет, чем у меня.

Спать хотелось неимоверно. Глаза слипались, хоть сучки в них вставляй. Но как-то не хотелось быть съеденным во сне приблудным кабаном или безглазым псом, потому как не особо верилось мне, что новая заготовка для пепельницы, насаженная на палку, сможет защитить меня от голодных тварей, шляющихся в темноте. Потому приходилось заставлять себя разбирать крошечные буквы на экране КПК, пока они не стали сливаться в сплошные черные линии.

Читать дальше стало невозможно. Несколько раз я сильно сжимал веки, после чего широко открывал глаза так, что выйди кто из людей к нашему костру, глянул бы и подумал, что не иначе на ненормального компьютерщика нарвался. Морда в зеленке, в руках наладонник, и глаза бешеные навыкате. Жуть да и только.

Усмехнувшись про себя, я предпринял более кардинальные меры – закрыл глаза, пару минут помассировал веки, после чего энергично проморгался и, восстановив фокусировку, снова принялся за поиски интересной информации. Однако ничего стоящего больше в наладоннике не нашлось. От нечего делать я сунулся в раздел «Игры», но мне показалось скучным в образе мохнатой обезьяны лупить битой доброго с виду пингвина, пытаясь зашвырнуть его подальше, или пытаться попасть палкой в комбинацию из пяти чурок, называемых странным словом «городки».

В папке «Порно» и вовсе не было ничего интересного. Разве что, прокрутив несколько текстов и коротких фильмов, я разобрался с тем, что люди делятся на два вида. Причем, судя по текстам и фильмам, мужчины, встретив женщину, тут же начинают ее «трахать». «Траханье» на первый взгляд показалось мне действием неаппетитным, для мужчин утомительным, а для женщин болезненным, хотя тексты утверждали обратное. Но поскольку в Зоне пока что существ, похожих на героинь папки «Порно», я не встречал, проверить, как оно обстоит на самом деле, не представлялось возможным. Поэтому решение этого вопроса я отложил до лучших времен.

Наконец я с облегчением разглядел зеленые цифры в углу экрана «2:00», мучительно вспомнил настоящее прозвище Копии, и позвал:

– Слышь, это… Кобзарь. Подъем. Два ноль-ноль уже.

Копия не шевелился.

«Крепко, видать, замотался мужик», – подумал я. И, протянув руку, слегка толкнул его в плечо.

– Капитан…

Тело бывшего капитана «Борга» покачнулось и завалилось лицом в траву.

Я медленно поднялся со своего места, еще ничего не понимая.

Подошел, потрогал место на шее, где согласно только что внимательно прочитанной главе «Медицина» должен был биться пульс… Уже понимая, что это бесполезно.

Пульса не было. Кожа Копии была холодной словно лед.

«Иногда здоровые и полные сил сталкеры умирают около костров без видимой причины. Это еще один из необъяснимых феноменов Зоны».

Короткая строчка из КПК, на которую я не обратил внимания, всплыла в памяти. Еще один необъяснимый феномен… Пришлось снова заглянуть в наладонник и прочитать информацию более внимательно.

«Тело такого мертвеца безопасно. В зомби не превращается, псионик не может им управлять. Не разлагается и не представляет интереса в качестве пищи для мутантов. Практически не имеет собственного веса. Неодушевленные предметы, находящиеся с ним в непосредственном контакте, также теряют вес. Вследствие чего в экстренных случаях данный труп может быть использован в качестве контейнера для переноски тяжестей. Однако в силу моральных причин подобное использование мертвых тел не одобряется членами практически всех группировок, вследствие чего данный феномен не может быть отнесен к артефактам, имеющим материальную ценность. Горюч. Рекомендуемая утилизация – сожжение».

Сон как рукой сняло. Вдоль моего позвоночника пробежал неприятный холодок, и очень захотелось оглянуться. «Наверно, это и есть страх», – подумал я, и ощущение мне не понравилось. Даже если кто-то или что-то, отнявшее жизнь у капитана, смотрит сейчас на меня из темноты – пусть смотрит. Какой смысл бояться взгляда, который умеет убивать так быстро и легко? И вообще, какой смысл бояться неизбежного, если все по-любому рано или поздно умирают?

– Спасибо тебе за всё, Тарас Кобзарь, – сказал я. Потом вытащил нож и шагнул в темноту. Мне нужно было много топлива для кремации. И мне было всё равно, кто ждет меня в темноте.

Хворост я набрал довольно быстро – благо в лесу было навалом мертвых, скрюченных, ссохшихся деревьев с отвалившимися от них ветвями. А отблеска костра вполне хватило, чтобы набросать приличную кучу сушняка.

Я нагнулся и попытался приподнять тело Копии. «Энциклопедия» не врала – оно действительно было абсолютно невесомым. Положив мертвеца на хворост, я зачем-то скрестил ему руки на груди. При этом из рукава трупа вывалился маленький пистолет, похоже, сделанный каким-то умельцем из обрезка ствола двустволки. Мне стало любопытно, и я пальцем подцепил оружие. Невероятно! Палец не ощутил никакого сопротивления, мне показалось, что я подцепил воздух, а не вороненый металл, тускло отражающий блики костра.

– Я только твой КПК возьму, ладно? – сказал я мертвецу, так непохожему на обычный труп. После чего вернулся к костру, взял тлеющую головню и поднес ее к хворосту.

Бесполезно. Я думал, что сухие ветви должны были заняться не хуже пороха, но, видимо, тлеющей головни было мало. Нужен был открытый огонь.

Вздохнув, я оставил попытки поджечь погребальный костер, и занялся костром, который развел Копия, когда был еще жив.

Но с костром тоже были проблемы. Отправившись за сушняком, я забыл подбросить в него топлива, и сейчас костер был на последнем издыхании. Подпитка сухими ветками не принесла ожидаемого результата. Раздувание подернувшихся пеплом углей – тоже. И тогда я вспомнил про бумажки.

Их у меня был полный карман. Я достал одну, приложил к тлеющему угольку и принялся дуть изо всех сил. И, конечно, пепел тут же запорошил мне глаза. Потому я и не увидел того, чей глухой голос раздался сверху:

– Нехило живешь, бродяга. Баблом костер разводить – это сильно.

Я зажмурился, утер рукавом черные от пепла слезы, после чего поднял голову.

Мне в лицо смотрел автоматный ствол. Привычная, в общем-то, за последнее время картина. Потому я и не удивился. Проморгавшись, я снова склонился над костром. Ствол стволом, а дело делом.

Бумажка занялась было, но налетевший порыв ветра задул огонь.

– Слышь, убери череп.

Сперва я подумал, что хозяин ствола имеет в виду наш с копией трофей, насаженный на шест, и собирался проигнорировать приказ. Но, увидев краем глаза, что на месте ствола нарисовалась зеленая бутыль с надписью «Спирт питьевой», понял, что ночной гость имеет в виду мою голову, и отодвинулся от костра.

Незнакомец плеснул на угли прозрачной жидкости, полюбовался на взметнувшееся пламя, после чего убрал бутыль в рюкзак и вновь направил на меня автомат.

Лицо незнакомца было скрыто резиновой маской, дыхательный шланг которой терялся в недрах темно-зеленого защитного костюма, снабженного вшитыми броневыми накладками.

– Ты «борговец»?

Я помотал головой.

– Вижу. На всякий случай спросил. А чего с ними шатаешься?

Маска шевельнулась в сторону трупа Копии.

– Так получилось, – сказал я, вытаскивая из костра занявшуюся ветку. После чего отнес ее к куче хвороста, на которой лежал труп, и поджег ее на этот раз удачно. Пламя нехотя разгорелось.

– Это ты зря тут погребальными кострами для «борговцев» развлекаешься, – сообщил «зеленый». – Того и гляди какая нечисть на огонек припрется. Не мутанты, так люди.

– Он тоже был человек, – сказал я.

– «Борговцы» людьми не бывают, – отрезал «зеленый». – «Борг» – это как дерьмо. Вступить легко, а отмыться потом невозможно. Вонь все равно останется.

– Этот был человек. Про других не знаю, – повторил я. И добавил: – Ты ствол-то убери, если стрелять не хочешь.

– А я еще не решил, стрелять или нет, – проворчал незнакомец, но автомат все-таки закинул за спину. – К костру пустишь?

– Садись, – пожал я плечами. – Не жалко.

Незнакомец вытащил из рюкзака обрезок затертого туристического коврика, положил на землю и, усевшись на него, протянул руки к огню.

– Это чтоб простатит не подхватить, – пояснил он, перехватив мой взгляд. – Ты что ли ктулху завалил?

– Мы вместе с ним, – сказал я, кивнув в сторону второго костра. Пламя уже достигло мертвого тела – и вдруг взметнулось кверху, словно труп был насквозь пропитан питьевым спиртом «зеленого».

– Я ж говорил, что не надо было специальный костер городить, – произнес «зеленый», доставая из рюкзака хлеб, колбасу, консервы и знакомую бутыль. – «Рюкзаки» горят не хуже бензина, только спичку поднеси.

– Кто?

– Умершие у костров, – пояснил «зеленый», стаскивая с лица маску. – Ты, кстати, зря в наших местах без оружия и костюма шляешься, да еще по ночам. Тут помимо ктулху разной гадости навалом. Тот же «жгучий пух» в морду сыпанет – не обрадуешься, ни говоря уж об остальных прелестях. Ты давно в Зоне?

– Нет.

– Оно и видно, – хмыкнул «зеленый». – Бабками костер разводить это только новичок или блаженный додуматься может.

– Я они и есть, – сказал я.

– Кто? – не понял «зеленый».

– И то, и другое.

«Зеленый» недоверчиво посмотрел на меня. У него было бледное скуластое лицо, короткая рыжая борода и глаза под цвет его костюма.

– Не, – сказал он. – Брешешь. Ни блаженный, ни новичок ктулху завалить не могут. А уж тем более без оружия. Поэтому ты что-то третье. Расскажешь как было?

Я рассказал как умел.

– Круто! – восхитился «зеленый». – Вдвоем ктулху и реально без оружия!

Я попытался возразить, но «зеленый» отмахнулся.

– Две пукалки и нож против такой твари не оружие. Его из «калаша»-то полным магазином не всегда остановишь. Кстати, погоняло у тебя есть?

Я непонимающе уставился на него.

– Ну прозвище, кликуха.

– Снайпером люди звали.

– А я Колян, погоняло Метла, – сказал «зеленый», протягивая мне кусок колбасы с хлебом. – Жрать хочешь?

– Хочу.

– Ну и вперед.

Из своего бездонного рюкзака Метла вытащил два металлических кругляка и синхронно их встряхнул. Кругляки превратились в стаканы, куда Колян нацедил немного спирта.