Заколдованный остров

Х

Старый еврей Либерсон Абрам Маркович уже не один десяток лет руководил одной из юридических консультаций города и считался практически лучшим адвокатом, услугами которого пользовались местные заправилы бизнеса. Он знал практически всех судей, следователей, прокуроров и руководящий состав полиции от районного до областного уровня. В его консультации работали лучшие, и чтобы в народе не злословили о том, что эта консультация оказывает услуги только богатым лицам, он взял на работу несколько лет назад выпускницу университета Солнцеву Эльвиру Анатольевну. Помог ей сдать соответствующие тесты и зачеты, и девушка стала адвокатам с маленьким отдельным кабинетом. Не перспективные дела или неимущие клиенты направлялись к ней, она же работала в качестве назначенного адвоката. Всех это вполне устраивало, консультация работала по полной программе, а тот факт, что Солнцевой иногда было нечего есть никого не волновал.

Последнее время Либерсон стал замечать, что Солнцева стала отсутствовать частенько на рабочем месте. На работе консультации в целом это не отражалась никак, но подрыва дисциплины он не мог допустить. Старый еврей никогда не махал саблей, не изучив все обстоятельства, не принимал поспешных и необдуманных решений. Он не стал приглашать девушку к себе, а прошел к ней в маленький кабинетик. Разговор получится здесь более откровенным, посчитал он.

- Здравствуй, Эльвира.

Как хозяин консультации он не спросил разрешения, а сразу же присел на единственный стул рядом с маленьким столом Солнцевой.

- Доброе утро, Абрам Маркович, хотя уже не утро - полдень.

- Вот именно, - подчеркнул он, - вы, Эля, частенько стали исчезать куда-то. Я ничего не имею против если в этом есть необходимость или какие-то кратковременные личные интересы. Все-таки вы у меня работаете, и я полагаю, что имею право поинтересоваться причинами вашего частого отсутствия.

- Конечно, Абрам Маркович, конечно. Вы прекрасно знаете, что рабочее место адвоката - это условность. Адвокат имеет право заниматься собственным расследованием обстоятельств уголовного дела в рамках закона, естественно. Он навещает своих подследственных в СИЗО, участвует в следственных мероприятиях, принимает новых клиентов, которые иногда не желают разговаривать в этих стенах, а предпочитают собственные офисы или рестораны. Вам это хорошо известно, Абрам Маркович, финансовую отчетность я сдаю аккуратно и полагаю, что претензий ко мне быть не может.

Либерсон поразился ее ответу - всего три года она работает у него, опыта никакого, а сказала так, что не придерешься. Сказала... а раньше бы вообще промолчала или извинялась неумело. Что-то произошло с ней, но что? Он вспомнил, как несколько месяцев назад мужчина вынес ее из консультации на руках и сразу же начались вот эти ее отсутствия в консультации. Мужчина не старый, молодой, значит не папик, но, видимо, достаточно обеспеченный человек, если Эльвира перестала нуждаться в деньгах. Надо бы выяснить эту тему.

- Эля, я зашел к вам совершенно по-другому вопросу. Следствие просит выделить адвоката, там сто пятая статья...

- Я поняла вас, Абрам Маркович, но я, к сожалению, не могу, я взяла недавно несколько клиентов и в данное время занята.

Старый еврей все-таки выбился из колеи - ему отказывала девчонка...

- Я именно вам поручаю это дело и потом - я вам никаких клиентов не поручал.

- Абрам Маркович, - улыбнулась Эльвира, - мы же с вами юристы. Я молодая, неопытный еще совсем адвокат, но вы то маститый профессионал. Не знаю, как получилось, но оформлена я в областной коллегии адвокатов, имею право на собственный адвокатский кабинет, это что-то типа ИП, кстати, и отчеты я должна сдавать туда же, а не вам. Поэтому поручить вы мне ничего не можете. Клиентов я имею право брать сама и вы это отлично знаете. Но я подумала и решила, что возьмусь защищать этого убийцу из уважения к вам, Абрам Маркович. Вы мой учитель, вы меня создали, как адвоката, вы предоставляете мне рабочее место. Но если вам оно требуется для своих подчиненных, то я могу освободить его немедленно.

- Нет, нет, что вы, располагайтесь. Что взялись защищать этого человека - хорошо.

Либерсон вышел из кабинета в шоке. Девчонка его сделала, как мальчишку. Его... старого Либерсона.

Он связался с председателем областной коллегии адвокатов и тот пояснил ему, что это не Солнцева, а Дедушкина, как раз сегодня утром ей поменяли адвокатское удостоверение, что она числится у них и поблагодарили за согласие защищать убийцу в качестве назначенного государственного адвоката. Да, жена того самого известного Дедушкина.

Вот это поворот событий!.. хватка у девочки чувствуется железная, Либерсон это сразу понял. А главное - она берет не криком и не ссылками на уважаемых лиц, а вежливостью и знанием дела. Когда хлещут вежливо - это больнее.

Эльвира появилась в следственном комитете в назначенный час. Зашла в кабинет, представилась следователю:

- Я адвокат Дедушкина Эльвира Анатольевна, назначена защищать подозреваемого в убийстве...

- Да, знаю, спасибо, что подошли, убийца уже здесь, сейчас его приведут и начнем допрос.

- Убийца? Уже есть Постановление суда, где он признан виновным?

- Не надо цепляться к словам, присаживайтесь.

- Спасибо, может вы тоже представитесь?

- Старший следователь Румянцева Анастасия Павловна.

- Анастасия Павловна, в двух словах расскажите о деле, - попросила Эльвира.

- В своей квартире убит Яротич Станислав Глебович, известный в городе бизнесмен, меценат и прочее. Убит ударом ножа в грудь, убийца задержан на месте совершения преступления, взят с поличным, так сказать. При обыске в его квартире найден перстень убитого, жена покойного опознала кольцо.

- Понятно, что пока ничего не понятно, - произнесла Эльвира, - я бы хотела переговорить с подозреваемым. Как, кстати его фамилия?

- Рукавишников Андрей Дмитриевич, - ответила следователь, - вам это надо, вы же назначенный адвокат.

- Каждый человек имеет право на защиту, и я не собираюсь здесь формально протирать юбку.

- Не имею право вам отказать, если вы настаиваете.

Арестованного привели, следователь вышла, оставив адвоката наедине с подозреваемым.

- Я ваш адвокат, Андрей Дмитриевич, Дедушкина Эльвира Анатольевна. Расскажите мне подробно что произошло?

Подозреваемый выглядел помятым, подавленным, но она видела, что в нем кипит злость, он постоянно сжимал и разжимал кулаки.

- Задавил бы эту сучку своими руками - я ей говорю, что невиновен, а она меня в суд и в СИЗО.

- Я понимаю вас, Андрей Дмитриевич...

- Что вы можете понимать, - криком перебил он ее, - я не виновен и тысячу раз себя проклял, что позвонил в полицию. Вот они и взяли меня, нашли убийцу сразу, отчитались, как любят говорить, по горячим следам.

- Андрей Дмитриевич, давайте без эмоций, у нас не так много времени. Рассказывайте подробно, начиная с того момента, как вошли в подъезд, в котором часу это было?

- Ровно в двенадцать дня десятого октября этого года, я на часы посмотрел, как раз, когда входил. Поднялся до второго этажа, вижу, что дверь открыта и черт меня дернул позвонить и крикнуть: "Эй, хозяин, дверь забыли закрыть". Никто не ответил, я голову сунул и вижу, что там мужик лежит с ножом в груди. Я вошел, в кровь, естественно, наступил со страху, потрогал пульс на шее. Какой там пульс, он уже холодный был, как ледышка, в коридоре телефон был, я позвонил 02. Приехали и меня же повязали. Вот... больше мне рассказывать нечего. Сутки меня в тигрятнике отдела продержали, опера кололи, тыкали на ботинок в крови и говорили, что перстень у меня дома нашли убитого. Выходит, что я убил, сбегал домой, спрятал перстень, потом вернулся к трупу. Бред какой-то.

- Труп точно холодный был, когда вы его трогали? Это очень важно.

- Конечно, я даже руку отдернул, мертвяков же никогда раньше не трогал.

- Во сколько вы позвонили в полицию, представились?

- Двенадцать было, когда я входил, поднялся на второй этаж... через минуту, максимум две. Дежурному назвал свое имя и фамилию.

- Зачем вы к убитому шли?

- Я не к нему шел, вообще его не знаю, у меня девчонка этажом выше живет, к ней и шел, но не дошел.

- Кто-то может подтвердить, что вы в двенадцать часов в подъезд вошли?

- Конечно, мы на даче гуляли. Я, два моих друга и две их подруги. Уехали туда вечером, часов в пять, всю ночь там были, а на следующий день поехали за моей девушкой, к которой я так и не дошел. Ребята видели, как я входил, они меня в машине внизу ждали, они видели, как меня в наручниках вывели обратно.

- Где дача находится?

- Километров тридцать от города.

- Вы хотите сказать, Андрей Дмитриевич, что еще накануне убийства уехали на дачу с друзьями, провели там всю ночь и к полдню следующего дня поехали за своей девушкой.

- Да, это так.

- Вы следователю об этом говорили или оперативным работникам?

- Следователь меня еще не допрашивал, а опера не слушали. Они одно твердили - кровь на ботинке, перстень нашли у меня дома при обыске. Я убийца и точка.

- Когда вы нашли труп - перстень на его руке был?

- Честно скажу - не обратил внимания. Но полицейские мне его показывали - золотая печатка с вензелем, буквы "Я" и "С".

- Вам не говорили, когда наступила смерть убитого?

- Понятия не имею.

- Хорошо, тогда мы на этом наш разговор сегодня закончим, сейчас вас допросит следователь в моем присутствии.

Вошла следователь.

- Вы закончили?

- Да, мы к допросу готовы, - ответила Эльвира, - небольшой вопрос к вам, Анастасия Павловна. Что говорят судебные медики, когда наступила смерть потерпевшего?

- В заключении сказано, - ответила она, - что смерть наступила между 22 и 23 часами девятого октября.

- Прелестно, Андрей Дмитриевич, прелестно! - радостно произнесла Дедушкина.

- Чего же прелестного в тюрьме? - удивился он.

- То, что вы невиновны, что у вас железное алиби, что на момент убийства вас вообще не был в городе, - ответила адвокат.

После допроса она задала вопрос следователю:

- Когда освободят моего подзащитного?

- Вы хорошо понимаете, что показания подозреваемого необходимо проверить, найти и допросить указанных свидетелей. Если все подтвердиться - конечно отпустим, - ответила следователь.

- Я обеспечу явку свидетелей в течение часа. Могу я рассчитывать, что моего подзащитного освободят сегодня к вечеру, в крайнем случае завтра.

- Сегодня у меня весь день уже спланирован, завтра и послезавтра тоже. Через недельку я займусь этим вопросом.

- Так, значит, вы решаете судьбы людей. Для вас неделя ничего не значит, а для невиновного в СИЗО - это целая вечность.

- Еще не доказано, что он невиновен, - усмехнулась следователь, - и потом вы не с того начинаете, госпожа адвокатесса, в следственном комитете не уважают таких рьяных девочек. Подумайте об этом.

- Спасибо, я подумаю. Да, я, конечно, молодая адвокат, но не переживаю, а горжусь этим. Возможно по молодости, но все же считаю, что сегодняшнего и завтрашнего дня вам предостаточно. Завтра вечером я собираю пресс-конференцию для журналистов, на которой официально заявлю, что следственный комитет представил в суд заведомо ложную информацию. И суд, исходя из этого, арестовал заведомо невиновного человека, которого следственный комитет освобождать не торопится. Будете вы осуждены или нет - я не знаю, но из следствия вас точно выгонят. И вы подумайте. До свидания.

Эльвире не пришлось собирать пресс-конференцию. Следователь прикинула все за и против, поняла, что адвокат может насолить ей крепко, вплоть до реального увольнения. Она понимала, что единственный козырь у адвокатши - это то, что подозреваемого взяли не по горячим следам, а на холодном трупе. И этот проклятый перстень еще... ясно, что его подкинули. К вечеру следующего дня довольный Рукавишников вышел на свободу.

Об адвокате Дедушкиной в следственном комитете заговорили. Молодая, а дело за один день развалила, достойная пассия своего муженька.