Заклинательница бурь

Пролог

Александр Гротери, будущий владыка Северных угодий и повелитель Северных земель.

Я осторожно выглянул в коридор, убедился, что никого из слуг нет рядом, и устремился на выход. До желанной свободы оставалось всего несколько шагов. Три луча, и я уже за стенами замка. Ну, наконец-то. Я облегченно выдохнул, щелкнул пальцами, меняя одежду, и направился через главную площадь, вдоль улицы Торговцев, через мост Кузнецов, еще пять лучей, и я на месте, перед большим, богатым домом с уютным садом, сейчас утопающем в снегу. Я обошел особняк, проскользнул в заднюю калитку и замер под окнами. Небольшой рыхлый снежок появился в руке сам собой, я прицелился и запустил его в окно на втором этаже. Вдох, два, три…

- Лисса, - позвал я, когда не последовало никакой реакции, а ждать больше не имело смысла. – Лисса, – еще один снежок угодил в то же окно, третье слева на втором этаже. И снова тишина. – Лисса.

Я заметил, что нужное мне окно открыто, только когда третий снежок уже набух у меня в руке. Простое плетение, пару движений пальцами, и передо мной замерла ледяная лестница. Взбежать по ней не составило особого труда, и через несколько вдохов я спрыгнул в знакомую до мелочей комнату. И тут же бросился к креслу в углу. В нем, сжавшись в комок, обхватив руками колени и отвернувшись от меня, плакала Лисса. Роскошная копна распущенных пшеничных волос полностью прятала от меня девушку.

- Лисса, - склонился я над ней, заключая дорогое лицо в ладони и поворачивая к себе, - милая, что случилось?

В темно-синих глазах стояли слезы, на щеках отчетливо виднелись мокрые дорожки. Она бросила на меня короткий взгляд и отвернулась, плечи в открытом домашнем платье задрожали сильнее.

- Ничего. Уходи, Алекс, - сдавленно проговорила девушка.

- Лисса… - я растерялся на несколько мгновений, просто стоял столбом и никак не мог сообразить, что мне делать. Нет. Уходить, само собой, я не собирался, но и как утешить ее не знал. А потом просто подхватил свою маленькую принцессу на руки и устроил у себя на коленях. – Девочка моя, поговори со мной. Расскажи, что случилось, я смогу помочь.

- Сможешь?! – вдруг крикнула она, вскакивая. Тонкие руки были сжаты в кулачки, плечи все еще дрожали. А я не мог, просто физически не мог смотреть в эти синие омуты, полные слез. – Ты ничего не сможешь, Алекс! Я поняла это вчера на балу. Я не хочу тебя видеть, я не хочу тебя слышать, уходи, убирайся из моей жизни. Оставь меня в покое!

- Ли, - я встал рядом с ней, заглянул в глаза, от которых захватывало дух и бросало в дрожь, осторожно положил руки на плечи, - милая, не обижайся. Я же обещал тебе, осталось потерпеть совсем немного.

- Немного?! Я устала ждать, Алекс, я устала встречаться вот так, тайком, - взмахнула она рукой, - я устала врать родителям и подругам. И я устала смотреть, как ты улыбаешься и обнимаешь других. Ты не отходил вчера от этой горгульи[1] ни на шаг, ты весь вечер провел с ней. А меня словно не было!

- Лис, - я провел рукой по нежной щеке, стирая очередную слезинку, - осталось всего два сумана, и мы убежим. Уже все почти готово, я нашел артипа[2], который согласился нас соединить, договорился с Родериком, чтобы нас не поймали раньше времени. Осталось совсем немного утрясти последние детали. Потерпи, милая. Мне тоже нелегко.

- Нелегко? – сощурилась юная виконтесса. – Что-то я вчера не особо заметила, как ты страдаешь.

- Ну что ты такое говоришь? – улыбнулся я, обнимая свою ревнивицу. – Глупая, ты же знаешь, мне, кроме тебя, никто не нужен.

- Правда? – она посмотрела на меня так доверчиво, с такой надеждой, что я просто не удержался и очень легко, едва замено коснулся ее губ и тут же отстранился, неимоверным усилием сдерживая свои порывы. Лисса краснела, даже если мы просто долго обнимались, что уж говорить о поцелуях. Вот и сейчас она спрятала покрасневшие щечки за завесой волос, почти убивая меня этим, сводя с ума.

Сокровище мое.

- Правда. Я же никогда тебя не обманывал.

- Я люблю тебя, мой принц! – она на миг обхватила меня руками, крепко прижавшись юным, соблазнительным телом, а я закрыл глаза, наслаждаясь. Я до сих пор не мог поверить своему счастью. Ли сразила меня почти сразу, как только я ее увидел, такую нежную, такую невинную, добрую.

- Расскажи мне, - я провел ее к дивану и сел напротив, сжимая руки в кулаки. С каждым днем все сложнее и сложнее становилось бороться с искушением, - чем ты занималась сегодня?

Ли вытерла лицо платком и лучезарно улыбнулась. Боги, дайте мне сил.

- Ой, представляешь, Шимера меня сегодня не смогла добудиться… - я слушал свое сокровище, а сам в голове прокручивал детали побега. Снова и снова.

Уже скоро, совсем чуть-чуть.

Софи из ковена Неприкасаемых

- Давай, Софи, я слушаю тебя, - метресса Маришка остановилась напротив меня, я рассматривала кончики ее туфлей и собиралась с духом. Поднимать голову в присутствии метресс запрещалось, смотреть им в глаза - тем более. Но сейчас мне это на руку, Маришку я боялась всегда, с самого детства, и с самого детства безуспешно боролась с этим страхом.

Глава 1, ч1

Александр Гротери, владыка Северных угодий и повелитель Северных земель.

Какой-то непонятный звук ворвался во все еще спящее сознание и тут же отозвался болью в воспаленных мозгах. Башка раскалывалась, во рту было сухо, как у василисков в пустыне, а гомон и гул голосов во дворе действовали на нервы.

Я попробовал пошевелиться, но тут же оставил эту затею: мне мешало чье-то тело. Мягкое и теплое. Женское, судя по всему. Что ж, уже радует.

- Алекс, - раздался шепот от двери. Теперь бы разобраться, кому принадлежит этот голос. – Алекс! – донеслось уже чуть отчетливее, но все равно шепотом. Я услышал стук маленьких каблучков и шорох ткани возле кровати. Хозяйка слишком громких туфелек направилась вглубь комнаты и остановилась, судя по звуку, возле балкона. Через миг сквозь плотно сомкнутые веки пробились солнечные лучи, я стиснул зубы, но вида не подал. Может, уйдет и оставит меня, болезного, в покое? – Александр! – снова звук шагов и шорох юбок. Закрались нехорошие подозрения, – Александр Гротери, владыка Северных угодий и повелитель Северных земель! – раздалось над самым ухом в полный голос. Я мысленно застонал. Софи. – Я знаю, что ты уже не спишь, - откуда бы? – И если ты сейчас же не встанешь, я запущу под одеяло ледяных пчел!

Я осторожно приподнял голову, медленно разлепил глаза и укоризненно посмотрел на заклинательницу бурь.

- Почему ты всегда такая строгая, Софи?

- Я строгая? - она сдернула с меня, точнее с нас, покрывало, отшвырнула его в сторону и села в кресло, отведя глаза от обнаженного тела Ирмы. – Это не я строгая, это ты раздолбай, - вздохнула она. – Когда ты уже женишься?

- А когда ты, наконец, согласишься? – утро началось с обычной перепалки. Я сощурился в ожидании ее привычного ответа.

- Когда увижу крылатого единорога, и когда ты, наконец, повзрослеешь, - просто слово в слово, никаких вариаций и неожиданностей. Я вообще иногда сомневался, что Софи имеет представление о том, что значит «неожиданность». Спокойная, предсказуемая, рассудительная, строгая. У нее все под контролем, все по плану.

Я со стоном сполз с кровати, прикрыл спящую любовницу, надел халат и сел в кресло напротив. Ведьма все еще смотрела в окно.

- Крылатых единорогов не бывает, ты же знаешь, - усмехнулся я.

- Знаю.

- Признайся, ты просто не хочешь замуж.

- Не хочу, - кивнула Софи, так и не повернув ко мне голову. – Собственно, никогда этого не скрывала. И потом, если я выйду замуж, что станет с тобой?

- А что станет со мной? – выгнул я бровь, разливая по чашкам смородиновый отвар.

- Ты в собственном замке заблудишься, - улыбнулась она, бросив, наконец, на меня быстрый взгляд. В карих глазах на миг мелькнуло и исчезло ехидство. Редкий случай для заклинательницы.

- Буду ходить с картой, - проворчал я, пододвигая к ней ее чашку. – Ты пришла, потому что соскучилась, или есть какая-то веская причина?

- Сам как думаешь? – едва заметно дернула она плечом.

- Ах, - я наигранно схватился за сердце, - ты же знаешь, я всегда надеюсь на первый вариант.

Честно говоря, я сам не совсем иногда уверен, почему каждый раз ее подкалываю, почему за три года так и не смог смириться с тем, что она никак не реагирует ни на меня, ни на мои выходки. Просто это казалось каким-то… естественным, что ли, дразнить ее.

- Подумай хорошенько, - маленькие ручки обвили чашку, - и я уверена, ты поймешь всю несостоятельность и безосновательность своих надежд. Ну и может, все-таки вспомнишь, какой сегодня день, - а какой сегодня день? Вчера был…

- А чтоб тебя! – я подскочил, как ужаленный, двумя огромными глотками допивая обжигающий отвар. От моего возгласа зашевелилась фаворитка. Вот же ж!.. Я подхватил с пола ее платье и бросился к кровати. – Ирма, милая, прошлая ночь была великолепна, но тебе пора к себе, - я, не церемонясь, стащил любовницу с постели, поднял на ноги и впихнул ей в руки одежду. Ирма смотрела на меня ничего не понимающим взглядом и не шевелилась. Пришлось подхватить ее под локоток и задать направление. Я почти уже вытолкал девушку за дверь, как за моим плечом нарисовалась Софи.

- Идите в душ, мой повелитель. Я обо всем позабочусь, - ведьма отцепила от меня ручку фаворитки и мягко подтолкнула в спину. Как всегда. Софи права: я не знаю, что бы без нее делал.

Душ я принял просто в рекордные сроки, залпом проглотил сразу полпузырька антипохмельного зелья и выбрался из ванной. Заклинательница спокойно потягивала отвар.

- Сколько у меня времени?

- Полтора оборота, - прозвучал ровный, негромкий ответ, а я подавился воздухом и со стоном упал в кресло.

- За что ты надо мной так издеваешься? – взмолился я, падая на свое место за столом.

- Сегодня? За вчерашнюю бессонную ночь, - прозвучало в ответ абсолютно бесстрастное. Я только хмыкнул. – А теперь завтракай и приходи в себя, я зайду лучей за двадцать до начала, - ведьма легко поднялась, выскользнула из кресла почти по-змеиному плавно и направилась к двери. Юбки серого, полностью закрытого, очень строго платья снова тихо прошелестели по полу, отчего-то вызвав у меня желание скрипеть зубами. Я бросил мимолетный взгляд на тугой каштановый пучок, и это желание многократно возросло: сквозь сетку были четко видны белые пряди. Много белых прядей. Снова пробовала заклинать без меня! Да что ж ей все неймется!?

Глава 1, ч2

Софи, заклинательница бурь, главная ведьма Севера

Я очнулась как-то резко, просто открыла глаза и уставилась в потолок. В чужой потолок, повернула голову влево и наткнулась взглядом на Алекса. Он сидел на краю кровати и пристально вглядывался мне в лицо.

- Двести пять, - сказал мужчина, отстраняясь.

- Что? – нахмурилась я и тут же поморщилась: горло неприятно саднило.

- У тебя веснушки, - невозмутимо продолжил он. Тоже мне, открытие.

- Я знаю, - кивнула я, садясь.

- Их двести пять, - выдал он, довольно улыбаясь, я пару раз хлопнула глазами.

- Эм, ну, наверное. Не считала.

- А я посчитал, - серьезно кивнул он.

- Тебе заняться больше нечем? – вздохнула, застегивая пуговицы у горла. Ворот был разорван, платье помято, волосы распущены, и отчего-то я была без туфель, все вместе плюс пристальное внимание повелителя грунов, плюс нахождение в его комнате и его кровати раздражало неимоверно.

- Благодаря тебе теперь есть, - отбил он, пересаживаясь в кресло, я закатила глаза. – Как ты себя чувствуешь?

- Нормально, - пожала я плечами, - жить буду.

- Испугалась? – то ли спросил, то ли просто сказал Алекс.

- Не успела, просто разозлилась, - честно ответила я, самостоятельно проверяя организм на повреждения. Меня кто-то лечил?

- Рассказывай.

- Да нечего рассказывать, - отмахнулась я, все еще копаясь в себе, незаметно сбрасывая на пол остатки чужой лечебной магии. Не надо мне таких подарков, вполне хватает и того, что уже есть, даже слишком. – Я в библиотеку заглянуть собиралась, почти уже вышла из комнаты, но вспомнила, что забыла окно закрыть, вернулась. Только руку протянула, а оттуда этот выпрыгнул, прижал к стене, начал душить.

- Почему магией не воспользовалась? Уж ледяную иглу в него всадить могла и без моей помощи!

- Во-первых, не повышай на меня голос, Александр Гротери, а во-вторых, он что-то бросил в меня. Какое-то заклинание, на лишарскую сеть похоже, но не совсем она.

- А на помощь почему не позвала?

Я выгнула бровь, грун невозмутимо ждал от меня ответа.

- Подойди, пожалуйста, - попросила я, Алекс вскинул вверх брови, но просьбу спокойно выполнил. – Сядь. Ближе, - какое-то странное выражение промелькнуло на лице мужчины, но слишком быстро, чтобы мне удалось понять, что это было. Я подняла руки и схватила его за шею, придушив. – Зови на помощь Алекс. Кричи!

Грун вытаращился на меня, как на собственную могилу.

- Я понял, - просипел он, я разжала пальцы.

- Еще вопросы? – тряхнула головой, на глаза упало несколько прядей, я нахмурилась.

- Куча, но, видимо, не к тебе.

- Ну и отлично, верни мне шпильки, пожалуйста.

- А если не верну?

Снова он за свое? Да сколько можно уже!? Нет, он ведь действительно меня доведет когда-нибудь. Сегодня вон уже сорвалась и чувствую, что мое поведение выйдет мне боком. Правда, каким, еще надо будет разобраться. А он сидит себе в кресле спокойно и улыбается этой своей улыбочкой невинного-мальчика-зайчика. И ведь не отдаст же… Плавали, знаем. Снова провоцирует. И когда уже эта дурацкая игра ему надоест?

Я нарочито спокойно пожала плечами и подняла руки, собирая волосы в косу. Алекс молчал, я тишину нарушать тоже не собиралась.

- Что тебе понадобилось в библиотеке в такое время? – вдруг спросил грун странно хриплым голосом. Я бросила на него настороженный взгляд. Это мы тоже уже проходили, еще лет пять назад, в самом начале нашего знакомства, когда повелитель все еще желал затащить меня в постель.

- Алекс, что может делать девушка в библиотеке? Конечно, искать любовный роман на ночь, чтобы спалось сладко, - скривилась, наконец закончив с волосами. Что-то я сегодня подозрительно язвительна, пора прекращать.

- Софи, милая, - обращение, заставило опять скривиться, - если бы на твоем месте была любая другая девушка, я бы поверил, но ты и любовный роман - понятия несовместимые.

- Вот в этом и заключается твоя проблема, - пробормотала в ответ.

- Что ты имеешь в виду? – все-таки услышал мужчина, я мысленно отвесила себе подзатыльник и снова погрузилась в себя. Вот оно, влияние чужой магии: чем больше стороннего воздействия, тем сложнее себя контролировать.

- Просто мысли вслух, не обращай внимания. В библиотеку я шла за зеркалом связи, забыла его там сегодня с утра.

- С кем тебе понадобилось связываться за полночь? – не отставал мальчик-обаяшка.

- С любовником, - пожала спокойно плечами, с удовольствием наблюдая, как округлились его глаза. Снова повисла тишина, я же продолжала выковыривать из себя чужую силу. Получалось плохо: маг был сильным, опытным, но… знакомым. Лукас, что ли?

- Шутишь?

- Шучу, - отмахнулась легко. – С Дианой я поговорить хотела. Не понравился мне ее вид сегодня. Лучше скажи, зачем ты ко мне шел? Что-то случилось? – еще несколько полупрозрачных капель упало на ковер, Александр на мои действия реагировал невозмутимым молчанием. Ну да, привык уже за семь лет.

Глава 2, ч1

Александр Гротери, владыка Северных угодий и повелитель Северных земель.

Я сидел на краю треснувшей чаши старого фонтана, строил ледяные дворцы и думал, а в утреннем тумане кружились снежинки, укрывая землю вокруг, ложась мне на плечи и волосы, стекая каплями по лицу.

Так много еще предстоит сделать, так много еще предстоит изменить, еще больше восстановить, но ведь начало уже положено, не так ли? Так почему у меня нет уверенности в следующем шаге?

Я сжал руку в кулак, и очередной дворец рассыпался на кусочки под ногами, остались лишь колонны, и я перевел взгляд на них. С безжизненного куска льда, как всегда, грозно взирал предыдущий повелитель. Хмурый, строгий, с тонкой линией плотно сжатых губ и вечным недовольством в глазах. Таким я его запомнил.

Владимир Гротери – великий и ужасный…

Я смотрел на высеченные в камне черты лица и не испытывал ни трепета перед его величием, ни страха, ни тем более ужаса. Я улыбался. Устало и зло, стараясь не чувствовать боли в позвоночнике.

Ничего у тебя не вышло, старый кретин. Ничего не получилось. Каково тебе теперь оживать по моей прихоти в стихии, пребывать в забвении и смотреть на то, что я создал, на землю, которую поднял из праха, и на мою улыбку? Не ожидал, не предусмотрел, не разглядел. Обидно, должно быть?

Я улыбнулся шире, сквозь боль, которая лишь усиливалась с каждым вдохом, голова была тяжелой, а мысли мутными, такими же, как вода в Крипе ранней весной. Мне снова не спалось, бессонница в последнее время стала почти постоянной спутницей, и я пришел сюда в надежде расслабиться, а в итоге лишь снова, по старой привычке, загнал себя. Была у меня такая особенность – заталкивать себя в угол и ковыряться в старых ранах, слава Зиме, что не часто.

Я склонил голову набок и легко пошевелил пальцами, лицо и фигура Владимира сначала пошли трещинами, а потом так же, как и замок, превратились в кусочки льда. Совсем скоро он растает на солнце.

Я нехотя поднялся с еще холодного камня и направился на выход: если уж не сплю, то хоть займусь чем-нибудь полезным. Например, отвечу на ворох вестников, скопившихся у меня в кабинете, поговорю с Лероем, загляну к Софи. Я все-таки надеялся, что они смогут найти общий язык.

Я нетерпеливо тряхнул рукой, сбрасывая с плаща и плеч остатки снежинок, и направился на выход, вдоль лабиринта. Я знал его как свои пять пальцев, нередко прятался здесь в детстве, сбегая от надоевших нянек, не менее надоевших учителей и советников, падал в самом центре на нагретую солнцем траву и устраивал настоящий снегопад, так, чтобы все вокруг было в сугробах.

С тех пор мало что изменилось, я все еще иногда устраиваю снежные бураны и метели посреди лета, укрываю льдом реки и горные пики.

Трава стелилась под ногами мягким покрывалом, взошедшее солнце слепило глаза, даже стало по-настоящему жарко, и я снял с себя камзол, закатал рукава рубашки, распахнул ворот. Шум крыльев где-то надо мной заставил поднять голову. Там, в прозрачной синеве утреннего летнего неба, выделывался Крыс. Иногда мне казалось, что эта птица может летать вечность.

Фарун, видимо, приметил меня еще у фонтана, поэтому сейчас летал достаточно низко, показывая шикарные крылья и золотисто-персиковое оперение.

Полезный подарок от охотницы, вот только не жрал бы еще столько.

Когда я наконец вышел из лабиринта, пернатый прохвост, издав тонкий, визгливый писк, спикировал прямо над головой и снова взмыл в небо. Когда-то именно за этот писк он и получил такое абсолютно не птичье имя. Скорее всего, любил он его не очень, но пока не жаловался.

- Балбес! – пробормотал, стараясь незамеченным пересечь двор. Хотя особо стараться не пришлось: после бала все еще спали, даже слуги только-только начали шевелиться.

Кабинет встретил меня привычной кучей бумаг и каким-то невероятным количеством вестников: горгульи, люди, эльфы, феи, гномы, темные эльфы, дриады и даже оборотни, в частности рыси. Ладно, чего-то подобного я ждал, конечно, но не так быстро.

Заключенный с теневыми договор почти пол-Мирота поставил на уши, остальная половина затаилась в ожидании, но, чувствую, и это ненадолго.

Вестники отняли у меня оборота четыре, я вчитывался в строчки, лишний раз убеждаясь, что паранойя - обязательный атрибут любого уважающего себя правителя, и диктовал дотошные, скучные, одинаковые ответы.

Вообще, обычно я бессовестно спихивал эту работу на своих секретарей или Софи, но заклинательница еще спала, я проверял, а секретари… им в это утро на глаза попадаться тоже не хотелось. Вообще, Софи взяла на себя почти половину моих обязанностей и, что странно, никогда не делала ошибок, она была безукоризненна и идеальна, осторожна почти до зубного скрежета в высказываниях, шагах, поведении. Старалась, по крайней мере. Особенно эта ее ненормальная осторожность проявлялась в толпе.

Я отправил вестника Эллеру – королю долинных эльфов – и взялся сочинять новый, когда в дверь кабинета вошла заклинательница.

- Ты уже встала? Думал, ты будешь сегодня весь день отсыпаться, - не отрывая головы от послания, сказал я.

- Уже полдень, Алекс, и так провалялась в кровати больше, чем стоило, - судя по шелесту юбок, она села напротив, но вместо того, чтобы, как обычно, зарыться с головой в бумаги, хранила молчание.

Глава 2, ч2

Софи, заклинательница бурь, главная ведьма Севера

Мне было мокро и… мокро.

Платье, перчатки, даже чулки – все было мокрым и неприятным.

Я подавила вздох, открыла глаза и приподнялась на локтях. Я лежала на диване, рядом, в кресле, сидел Алекс, босые ноги – в луже воды, и обувь, стоящая на подлокотнике. Повелитель, подперев подбородок кулаком, не сводил с меня какого-то непривычно изучающего взгляда.

- Что?

- Это я у тебя хотел спросить, - не меняя выражения, ответил грун. – На каком моменте ты полностью отключилась?

- Как только снег начал падать вверх, - я встала и, создав ледяную стрекозу, отправила ее за слугами: в кабинете надо было навести порядок. Вот только документы в хран уберу.

- Ты говорила про ветер…

- Да, - стало душно. – Не хочу пока делать поспешных выводов.

- А ты не делай, просто поделись мыслями.

- Алекс, не могу, ты же знаешь…

- Софи, а давай мы все-таки пропустим ту часть, где ты обычно несешься в библиотеку, ползаешь в архиве, собираешь консилиумы, подводишь научную базу и строчишь отчет на двадцать листов. Давай представим на несколько вдохов, что все это уже сделано, и твои подозрения подтвердились, - улыбнулся мальчик-обаяшка, я скривилась, захлопнула хран.

- Я не представляю, я либо знаю...

- Софи, - застонал повелитель. Вполне натурально застонал. – Милая, я никому не скажу, обещаю.

- Скажешь, - стук в дверь раздался как раз вовремя, чтобы избавить меня от дальнейших препирательств, жаль, лишь на короткое время. В дверь вошла Анита.

- Анита, уберите здесь, пожалуйста.

- Да, госпожа заклинательница, - склонила девушка голову, а я просочилась мимо служанки и вышла в коридор. Ходить в мокром платье - удовольствие маленькое. Александр, само собой, шел рядом. 

- Скажу, - не стал отпираться он. – Софи, ну Софи, ну Софи.

- Прекрати, - не выдержала я нытья. Наверное, это смотрелось комично: огромный мужик грудным басом канючит, как маленький ребенок, выпрашивающий сладость перед обедом. Я искоса посмотрела на мужчину, шагающего рядом. Истинный грун: высокий, широкоплечий, с жесткими чертами чуть вытянутого лица и ледяными глазами. Ни камзол, ни рубашка, ни любая другая одежда -  церемониальная или нет - не могла скрыть такого не свойственного правителю телосложения. Он был похож скорее на воина. Я не доставала ему даже до плеча. Внешность Алекса многих, кто видел его впервые, заставляла замирать. Вниманием женщин он тоже не был обделен и не только потому, что являлся повелителем, хотя сам думал иначе. Он, вообще, имел странную привычку себя недооценивать, словно смотрел на все свои поступки сквозь кривое, испещренное трещинами зеркало.

За своими размышлениями не заметила, как мы дошли до комнаты, очнулась лишь когда мужчина открыл передо мной дверь. Открыл, что характерно, абсолютно молча. Фырканье удалось сдержать лишь неимоверным усилием. Грун прекрасно понимал, что, если надеется услышать от меня еще хоть что-то, ему лучше помолчать.

Я прошла в гардеробную и закрыла дверь, зная, что Алекс остался терпеливо дожидаться ответа в комнате.

Я не хотела ничего ему говорить не из вредности, не из-за упрямства. Просто я действительно не была уверена в том, что видела и чувствовала, пока заклинала. А непроверенная информация способна нанести огромный вред. Подтверждено опытным путем.

Мокрое платье бесформенной серой кучей легло у ног, я оглядела гардеробную и… и скривилась. Серые, синие, приглушенно-белые, невзрачные голубые платья и юбки, такая же обувь, перчатки в тон. А иногда так хотелось надеть сочно-зеленый или желтый, хотелось казаться не ледяной стервой, застегнутой на все пуговицы, а девушкой, открыть плечи или спину, хотя бы чуть-чуть, дотронуться до кого-нибудь, ощутить тепло руки…

Тьфу!

Чулки и нижнее белье полетели следом. Вот уж где я могла и давала себе волю, так это при выборе нижнего белья: сочные, яркие краски, легкое кружево, гладкий шелк и сатин. Следом за бельем на пол посыпались шпильки, я с удовольствием тряхнула головой и подошла к комоду. Вдруг захотелось чего-то необычного, чего-то нового. Например… Вот!

Я достала ярко-бирюзовый комплект, покрутила в руках.

Корсет обнял тело, полупрозрачная ткань подчеркнула талию, сделала еще уже, плотное кружево приподняло грудь, короткая юбочка легла на бедра, тонкие чулки почти не ощущались на коже, вот только бантик на них выглядел совершенно по-детски.

Ну, да. Софи - и бантик, кто бы мог подумать? А?

А через четыре вдоха все это кокетство скрылось под очередным серым платьем с высоким воротом.

Как-то вдруг подумалось, что за дверью, в кресле или у окна, меня ждет мужчина. Привлекательный, притягивающий, чрезмерно обаятельный грун. Пальцы в перчатке замерли, так и не коснувшись ручки.

Ага, вот только ждет он ведьму, заклинательницу, ледяную стерву, а не девушку в бирюзовом безобразии.

Что за мысли мне сегодня в голову лезут?

Я вышла в комнату, Александр стоял у окна.

- Почему ты так редко распускаешь волосы? – вопрос заставил удивленно уставиться на повелителя.

- Когда они распущены, я – растрепанная, - нахмурилась, подходя к тумбочке в поисках одной из книг, что взяла вчера из библиотеки. Видела я там кое-что…

- Когда они распущены, ты – красавица, - раздалось в ответ чуть хриплое. Снова он за свое?

- Ты не умеешь делать комплименты, Александр, по крайней мере, мне. 

- От тебя глаз невозможно отвести, - я развернулась с томом в руках, чтобы заметить лишь смазанное движение – белое, размытое пятно. Мальчик-обаяшка оказался совсем близко, улыбаясь, заглядывая в глаза.

- Не мытьем, так катаньем?  - выгнула я бровь, обходя мужчину. – Ладно, твоя взяла. Мне кажется, что ветер, который пришел в этот раз, не Крашмит, другой… Он – новый.