МиГера. Задача – выжить

Глава 6

А довольствие в группе отсева оказалось действительно усиленным. Оно и понятно. Кем бы Грол ни был, но точно не дураком. Он прекрасно понимал, что у пацанов организмы молодые и растущие. Им и так-то, в обычной жизни, постоянно жрать хочется. Под обычной жизнью я понимаю ежедневную рутину в разных подразделениях, неважно, клянчи это или добытчики. Кормят, в принципе, сносно, но не на убой. Не зажируешь, в общем. А в группе отсева тренируются почти весь день: с утра три часа, потом немного свободного времени и дальше выполняют ежедневные поручения, а там и новая тренировка почти до отбоя. Вот между тренировками Шнырь тогда и решил сгонять срубить битков по-лёгкому, дабы мне конфет купить.

Для меня его желание было открытием. И после его признания я ещё больше утвердилась в том, что он мне действительно самый настоящий друг. Хотя и делает вид, что я обузой на нём повисла, а сам… Да пофиг, что кривится. Готова всё что угодно простить. И что разговаривает порой грубо, и что перед пацанами сторонится. Мелочи это. Главное, что есть человек, которому я не безразлична. Да и причины, по которым он стал заботиться обо мне, тоже не важны. Меня сам факт устраивал.

Ну так вот. Возвращаюсь к молодым растущим организмам. При такой нагрузке, которую обеспечивали почти постоянные тренировки, жрать надо вдвойне. Иначе можно тупо загнать молодняк до смерти: без дополнительных калорий они ж не будут успевать восстанавливаться. Потому кормили тут не три раза в день, а пять. Можно было даже добавки попросить и, что характерно, получить её. Метаболизм-то у всех разный: кому-то хватает, а кому-то – нет. Так что начальство не жадничает в этом плане.

Причём большинство пацанов приходят в группу отсева не столько для того, чтобы прорваться дальше по карьерной лестнице в организации Учителя, сколько ради нормально жрать вволю. Хоть какое-то время нормально жрать. Для них попасть в эту группу – уже достижение, о котором потом, когда вернутся в привычные свои места обитания, они будут рассказывать. А слушатели станут завидовать, потому что попасть сюда тоже не каждому дано.

И тем не менее отсев проходят единицы. Не знаю почему. Может, не хотят, а может, страшатся того неизвестного, чем придётся заниматься на более высокой ступени. А тут, внизу, всё понятно и знакомо. К тому же жить можно, как ни крути, и если не стремишься к чему-то большему, то и нормально вполне.

А вот мне надо. Чувствую, что надо вырваться отсюда. Я ещё толком даже не понимаю почему. Так, смутные образы и аббревиатура – SN. Я должна узнать, кто это. Кто так легко и непринуждённо уничтожил мою жизнь. Мне обязательно нужно это узнать. Однако до того момента как пешком на орбиту Деймоса.

А пока я с утробным урчанием трескала армейский рацион, причём не просроченный и сильно некомплектный, которым иногда потчевали клянч, а достаточно свежий. Ну, там неделя была ещё до просрочки, судя по цифрам на упаковке. И что интересно, рационы часто меняли, чтоб не приедались. Впрочем, скорее всего, такая забота была излишней. Жителям дна такая еда не приедается. Ибо знают: в любой момент лафа обломится, и потому харчат со свистом, чтобы впрок нажраться и дольше помнить потом, когда удивительный аттракцион невиданной щедрости всё-таки закончится.

Спать на новом месте тоже оказалось слаще. Ещё бы, никто не храпит, тётки взрослые не стонут громко, когда их кто-то пользует, никого не стесняясь. Ну красота же. Правда, подъём в группе отсева на целый час раньше, у клянч мне спать чутка подольше доводилось. А тут едва веки смежила, а уже вой сирены раздался прямо в нашей конуре. Захочешь проспать – хрен получится. Чтобы выключить пронзительно визжащую сирену, надо встать и нажать кнопку. А если после этого не выйдешь из комнаты, наказание одно – гон. Можно плохо справляться со своими задачами на тренировках, отставать в усвоении урезанной школьной программы. В худшем случае – пинок с подзатыльником и дополнительных десять кругов в спортзале. Но если не встал с общей побудкой – сразу на фиг туда, откуда выполз.

И да, я не оговорилась насчёт урезанной школьной программы. В группе отсева есть и такая дисциплина. Всего час в день, через день, но тем не менее. А вообще, парней набирать начинали в группу лет в десять и обучали два года. Два земных года. Так что я попала, считай, на два года раньше, а если точнее, учитывая, что до окончания обучения конкретно этой партии ребятишек оставалось всего полгода, то почти на четыре. И теперь мне предстояло наверстать эти самые полтора года за полгода, чтобы догнать всех остальных. Поблажек на возраст и полуторагодовалое отставание никто, как выяснилось, давать не собирался.

Ну и как водится, утро следующего дня началось с давно привычных насмешек и издёвок. Водные процедуры-то, как и у клянч, производились оптом. Но там люди привычные и в основном взрослые или почти взрослые. А тут пацаны малолетние, и к тому же уже полтора года живущие отдельно. Ну и давай меня стебать по-всякому, в том числе и по половому различию прошлись. Но мне-то фиолетово на насмешки. Не они первые, не они последние. А то, что пипирками своими смущать пытались, так чего я там не видела? Этого добра среди клянч насмотрелась. Так что если удивить хотели… Короче, не вышло, разве рассмешили немного. Вот у моего напарника по работе (это я про «папу» Ваню) – вот там пипирка была. Всем пипиркам пипирка. Тётки от него шарахались с визгом, когда тот со своим «удавом» наперевес подкатывать пытался. А тут – стручки засохшие, да и только.

В общем, морду лица кирпичом сделала и типа не обращаю внимания, пусть себе зубоскалят. Впрочем, чего это я о кирпиче так? Он, в смысле кирпич, по сравнению с моей рожей красавец, наверно. И хотя я их (кирпичи) никогда не видела, но выражение слышала. На защиту Шныря я даже не рассчитывала. Нет, он правда пытался, да всем рот не заткнёшь, тем более что пацанов четырнадцать рыл, а есть среди них и те, кто прилично так посильнее самого Шныря будут.

Однако же все эти подначки для меня являлись лишь дополнительным стимулом. Они ведь ещё гадать начали, как скоро меня выпрут отсюда. Обидно стало. Ну, думаю, херов вам как дров. Не вылечу я. Сами скорее на отсеве посыплетесь. Костьми лягу, но догоню или даже перегоню. А то ишь моду взяли – малявка да малявка. Сами-то далеко ушли? Я-то, может, и малявка, но даже так в общем строю в свои без малого восемь лет была не самой последней.

На завтрак вкуснючий рацион. А там ведь ещё сладости всякие. Ну да, не гражданские конфеты с настоящим шоколадом. Но кисленькие леденцы, чуть терпкое яблочное повидло с галетами и овсяная каша зашли на ура. Понятно, что синтетика всё, но тем не менее съедобно. А ещё был чай – настоящий, с сахаром. У-у-у, вкуснотища-а-а! Ничего вкуснее не ела. Хотя… Может, и ела раньше, когда мама с папой ещё живы были. Но то время уже таким далёким кажется, что и не помню. Было ли вообще? А чай – вот он, крепкий такой и сладкий. Я пересыпала в кружку весь сахар из пакетиков, что были в пайке.

Потом мне выдали другую одежду. Тоже не новую, но поприличней тех обносков, что носили клянчи. Крепкие штаны, их все джинсами называли. Может, так и есть, я не в курсе. Синие такие штаны, плотные, хорошие короче. Футболку тоже почти новую дали и настоящие кроссовки. Немного ношеные, но зато точно по ноге. Тёмно-синие такие, под цвет джинсов получилось. Ещё курточку отслюнили от щедрот Грола. Чёрная куртка, с капюшоном, которым удобно прикрывать уродливую голову в толпе. Прямо Новый год с подарками случился. Сказали, что ещё несколько комплектов дадут позже: четыре футболки, одни джинсы, семь пар трусов и носков. Не жизнь – малина.

Правда, думалось так исключительно до начала тренировки. Кстати, она началась с казуса, вернее, с лёгкого недоразумения.

Тренер нас построил и говорит такой:

– У нас в команде новенькая. Зовут Цыпа. Выйди из строя.

Ну, вышла. Рано начинать перечить. Вот выучусь всему, тогда и посмотрим, кто цыпа, а кто курица в табаке.

– Новичка надо проверить. Что может, а что не может. Сявка, шаг вперёд.

Сявка, глумливо ухмыляясь, с готовностью шагает.

– Становись в стойку, – командует тренер.

Сявка, естественно, выполняет приказ. Кулаки выставил перед собой и ноги отчего-то слегка раздвинул, одну чуть поставив впереди второй.

– Цыпа, бей его. Задача – хотя бы достать.

Стою перед Сявкой и ничего не понимаю. А как бить-то? Руками или ногами? Никто ж ничего не объяснил. И главное, куда бить?

Тренер подзуживает:

– Ну, Цыпа! Давай! Покажи нам, что можешь.

Я в непонятках тупо перевожу взгляд с одного на другого.

– А как бить? – спрашиваю. – Сильно?

– Да как сможешь.

– А чем?

– Да хоть чем!

– И что, прям вот уже можно бить?

Народ хихикает, кто-то даже в голос ржёт, в том числе и сам тренер.

– Да, да! Можно! – разрешает он сквозь смех.

Сява тоже лыбится во всю харю. Ну, я и ударила. Ногой. Промеж ног. Его ног. Даже не думала особо. Он ведь так удобно их расставил. Само как-то вышло. А Сява, видимо, не готов оказался к такой подставе. Может, ждал бокса по правилам, или чему его там учили раньше. Так мне ж толком не объяснили, как надо. Сказали: мол, бей хоть как хоть чем да хоть куда. Ну и вот.

Сява лежит и скулит визгливо. Тренер челюсть отвалил, остальные тоже молчат. А я снова не понимаю. Уже хватит или продолжать?

– Ещё бить? – уточняю сей аспект.

И тут пацаны грохнули. От смеха попадали где стояли. Тренер тоже в голос заржал. А я снова, как дура, стою в полном недоумении. Что не так-то? Сказали же бить и достать. Достала. Дальше-то что?

– Нет! – сквозь хохот выдавил тренер. – Хватит пока. Становись в строй.

Ну ладно. В строй так в строй. Веселье потихоньку сходит на нет, но парни ещё время от времени всхлипывают, похохатывая.

– Сявка, ты понял свою ошибку?

– Тренер, она не по правилам била, – скулит тот, копошась на полу и делая попытки встать на ноги.

– В драке, Сявка, правил не бывает. Противник не станет спрашивать о них перед боем. Он имеет задачу тебя уничтожить, и он это сделает любым доступным способом. В том числе вот таким. Просто, но максимально эффективно.

– Зачем тогда мы учим разные приёмы? – всё ещё не понимает парень.

Мне, к слову, тоже было непонятно. Какой смысл в беготне, если я, ничего не умея, заставила валяться пацана, полтора года занимавшегося вот этим всем.

– А занимаемся мы этим, – ответил тренер, – для того, чтобы быть готовыми к любым ситуациям. Просто ты не принял девчонку всерьёз. Думал, что она ничего тебе сделать не сможет. Недооценил. Понимаешь? А вот если б был готов и внимательно следил за ней…

Читающий лекцию прервался, посмотрел на немного бледного Сяву:

– Вижу, ты мне не веришь? Хорошо. Наглядная демонстрация. Попробуй ударить меня.

– Как? Так же, как она?

– Именно.

Сява к тому времени уже встал. Поприседал немного, но нормальный цвет кожи пока не вернул. Видимо, переборщила немного, ударила сильнее, чем хотела. Но пацан всё же смог собраться и повторил, вернее попытался повторить мой трюк. Правда, ожидаемо у него ничего не получилось. Ударную ногу тренер легко, даже играючи, блокировал, а потом уже сам атаковал, подбив опорную. Доли секунды – и вот Сява снова на полу и пытается вдохнуть воздух в лёгкие. Так бывает, если упасть на спину, какое-то время вдохнуть невозможно. Несколько секунд должно пройти, прежде чем функция дыхания восстановится.

– Вот так, Сявка, – резюмировал тренер. – И ты бы так смог, если бы внимательней относился к противнику, лучше слушал мои указания и более усердно тренировался. Кроме того, сейчас бы не лежал, выпучив глаза, если б не забыл про страховку. Мы же её постоянно отрабатываем. Для кого я тут распинаюсь каждый день? Кстати, Цыпа, сможешь объяснить, почему ты именно так ударила?

Я задумалась немного. В общем-то, на самом деле даже не соображала особо. Там скорее были инстинкты и глазомер. Руки у Сявки чуть длиннее, к тому же он именно мои руки мониторил, это было заметно. Поверху прорваться шанса не было. А вот за своим низом вообще не следил. Потому и выбрала удар ногой. Но это ненастоящие мысли были, а, собственно, ощущения и интуиция. Вот когда спросили, я уже задумалась и поняла сама себя. Но в тот момент реально не думала.

Всё это я и озвучила. Ну, в смысле почему именно так поступила. Все остальное по поводу отсутствия мыслей оставила при себе.

– Ну вот, – удовлетворённо кивнул тренер. – Врождённое умение оценить ситуацию и выбрать правильную тактику. Плюс отличная реакция. Хороший материал, будем работать. А теперь – побежали. Посмотрим заодно, как у нашей Цыпы с выносливостью.

Вот когда я поняла разницу между собой и парнями. Сдохла уже минут через пятнадцать бега, ещё даже до падений и отжиманий не дошли. Народ, понятное дело, начал глумливо похихикивать. Сявка так и вовсе старался за двоих. Но его понять можно: из-за какой-то приблудной корявки его к Вону переселили, потом она же посягнула на самое ценное для самца, а после ещё тренер добавил. Там я уже не участвовала, но то, что своё эпичное падение на спину пацан записал на мой счёт, совершенно ясно. Вот и пытается хоть как-то реабилитироваться. Подозреваю, что ещё и отомстить как-то захочет.

А мне что? Мне оставалось только продолжать бежать – через силу, через не могу. Нельзя им показывать свою слабость. Подумаешь, мальчишки. Я не хуже. Вот и бегу. Пот льёт градом. Футболка давно мокрая – хоть выжимай. А тут начались уже однажды виденные мной падения, отжимания, приседания и раскачивание корпуса. Выяснилось, что, оказывается, у меня и руки слабые. Погасить ими падение ещё кое-как получается, а вот обратно отжаться – как-то не очень. Но я продолжаю пыхтеть. Пацаны уже на пару кругов меня обгоняют, даже самые слабые на круг обошли. Но ничего, я всё равно их догоню. В общем, эти три часа были адом для меня.

После окончания тренировки пацаны радостно загалдели. Теперь наконец-то можно отдохнуть, помыться и поесть, плюс несколько свободных часов. Красота, блин. Я уже предвкушала расслабленное лежание на узкой койке после сытного обеда. Но не тут-то было.

– Шнырь, Цыпа, задержитесь.

Мы встали, недоумённо переглядываясь. Чего ещё от нас надо? Честно отбегали всю тренировку. Снова, что ли, бегать? Самые лысые? Впрочем, я – да, волосы ведь вообще не растут. Но Шнырь-то чего? У него с этим всё в порядке.

Остановились и все остальные парни. Но тут же были отправлены дальше:

– Остальные пока свободны. Валите отсюда.

Народ тут же про нас позабыл и потрусил на обед.

– Так, вы двое. У вас ещё ничего не закончилось. Сейчас идёте вместе со всеми. Моетесь, переодеваетесь и обедаете. После снова возвращаетесь сюда.

– Зачем? – Это я не удержалась.

Шнырь-то молчит, а мне непонятно. А кода непонятно, это плохо и, что характерно, зачастую опасно. Плачевный личный опыт подсказывает, что чем меньше непонятного, тем лучше. Не люблю, когда непонятно.

– А вы забыли, что наказание с вас не сняли?

– Нет, не забыли. – Отвечаю, а друган толкает локтем в бок: мол, уймись. Однако я не могу. – Но его ж отсрочили вроде бы.

– Да мне без разницы, – ухмыляется тренер. – На вас обоих поступил отдельный приказ об усилении тренировок. И даже не я буду этим заниматься.

– А кто? – снова язык вперёд мысли сработал.

– Вот придёте сюда, всё и узнаете. Задача ясна?

– Так точно! – Снова хором.

– Тогда бего-о-ом марш, бойцы! – заржал тренер и повернулся к нам спиной, направляясь, видимо, по своим делам.

Руки-ноги после непривычных нагрузок что деревянные. Тем не менее это не помешало мне нормально помыться и переодеться. Ну, в смысле футболку поменять и джинсы с трусами, благо к нашему возвращению в двухместную конуру недостающий комплект одежды уже лежал на моей кровати, вернее койке. Джинсы, к слову, были эластичными, так что в качестве спортивных штанов подходили очень неплохо.

Потом отнесли грязную одежду в прачечную. Тут снова отличие от бытового уклада клянч. Там одежду стирали вручную специально назначенные для этого люди. Тут же стоял ультразвуковой автомат. Засунул одежду туда как есть – вытащил уже как бы чистую. Ну да, стиральная машина тоже не первой свежести, скорее всего, из восстановленных со свалки. Но, как говорится, дарёному коню в задницу не заглядывают. Однако ничего удивительного. Подразделение на два ранга выше клянч, плюс народу не так много. Отдельно держать команду прачек смысла нет. Вот так, как есть, проще и быстрее. Раз – и всё чистое.

Обед провалился куда-то во внутренние мои недра, словно в прорву. Хотела было попросить добавки, но Шнырь отговорил:

– Фиг знает, что там будет. Лучше не переедать, поверь.

Я подумала немного и согласилась.

Пришло время снова возвращаться в зал. Когда уходили из расположения группы, ощутила острую зависть. В коридоре, где двери комнат смотрели друг на друга, была полная тишина: пацаны вкушали отдых после обеда. А мы, вместо того чтобы вялиться параллельными курсами, обязаны идти куда-то непонятно зачем.

В спортзале нас ждал Ден. Ну да, следовало догадаться. Учитель же вчера говорил, что ему придётся за нами приглядывать. Так «приглядывать» ведь от слова «глядеть» происходит. Разве нет? Чего припёрся? Пришёл бы чуть раньше да и насмотрелся вдоволь. Так я думала. Но немного погодя поняла, что слово «приглядывать» в понимании Учителя происходит от совсем другого понятия, а именно от «замучить». Потому что именно этим занялся Ден.

– О, субчики нарушители пожаловали. Что-то вы не особо торопились. И радости на лицах нет.

Стоим, молчим. Тут как раз не тот случай, чтобы лезть с вопросами: время неподходящее. Всё равно ведь сам расскажет.

– Значит так, ребятки. У вас программа обучения будет немного плотнее, чем у остальных. Посмотрим, получится ли из вас сделать нечто большее. Основной упор на тебя, Цыпа. Шнырь будет твоей поддержкой. Но это потом. А пока вот…

Мужик взял сумку, что стояла у стены, и поставил перед нами. Открыл её. А там… Чего там только не было. Одних ножей разных форм и размеров пара десятков. В общем, колюще-режущий инструмент и ещё разное, не очень понятное. Какие-то тонкие проволочки с ручками, тоже тонкие и гибкие спицы, цепочки с грузиками на конце, что-то вроде оперённых гвоздей и ещё масса всего.

– И что это? – спрашиваю я.

– Это? А это твой рабочий инвентарь. Пока как учебные пособия, а дальше… кто знает.

Молчу. Слабо представляю, как всем этим пользоваться и, самое главное, зачем. Зато, видимо, это прекрасно представлял Ден. Железо он просто показал. Как говорится, чтобы знали, к чему готовиться, но начал не с него.

– Шнырь, – спросил он моего друга, – тренер вас на растяжение гоняет?

– Да, – отвечает тот, – три раза в неделю тянемся.

– Теперь будете каждый день. Вдвоём. Я покажу, что и как, а дальше сами.

– Сами?

– Угу. Считайте это своеобразной проверкой. Справитесь – будем дальше работать. А нет…

Говорить, что будет, если не справимся, смысла не было, нам это вчера очень доходчиво объяснил Учитель.

– Мы справимся, – это уже я сказала.

– Молодец, Цыпа! Отличный настрой. У нас три часа, прежде чем начнётся ваша вторая тренировка. Понимаю, что такой темп вы не потянете. Поэтому тренер вам будет уделять по часу своей дисциплины. То есть за час до окончания основной тренировки начинаете работать по моему плану и ещё полчаса после тренировки. Чтобы в итоге у вас было по полтора часа два раза в день. Всё равно тяжело будет, я знаю. Но надо перетерпеть. А чтобы мышцы не порвать с непривычки, покажу, как делать массаж. Будете друг друга разминать. Заодно и пощупаете вволю, вас же женихом и невестой дразнят.

И угорает, словно действительно что-то смешное сказал. Зря я вчера его напарнику в рот битком зарядила, не стоил Ден того, как оказалось. Вчерашний плюсик в карму снимается сегодняшним минусом. Тебе тоже смех в глотку засуну.

А дальше началось. Если думала, что предыдущая тренировка была тяжёлой… Короче, ошибалась я. Сильно ошибалась. Сложилось впечатление, что Ден решил окончательно нас добить. То есть привести отсроченный приговор в исполнение раньше отмеренного срока. Растяжка – это больно. Не орала как резаная исключительно из упрямства, чтобы не доставить удовольствия садисту. Но слёзы, которые от боли сами брызгали из глаз, не спрячешь. Эти предатели с головой выдавали моё состояние.

Минут сорок этот гад издевался над нами. Причём надо мной особенно, приговаривая при этом:

– Ничего-ничего! Не благодари. Спасибо скажешь, когда Учитель за тебя всерьёз возьмётся.

Причём эту фразу он произнёс без обычной насмешки. Видимо, не врал. Вот только я не понимала, как может быть хуже.

Дальше дошло дело и до железа. Из сумки извлекли несколько ножей, разных по форме, длине и весу, причём баланс каждого клинка тоже сильно разнился. Это я почувствовала, потрогав все железки по очереди. Кстати, ножи были неострые, самый кончик только, а кромки, которые должны быть острыми, почему-то оказались совсем тупыми.

– Это тренировочные клинки, – ответил Ден на немой вопрос в моих глазах. – Будешь тренироваться их метать. С точностью у тебя порядок, посмотрим, что с координацией. Но это дело будущего. Для начала – вот…

Он подкинул нож, тот сделал два оборота в воздухе и снова упал в ладонь.

– И вот так…

Нож снова кувыркается, только теперь три с половиной оборота, и ловится уже не за лезвие, а за рукоять. Потом Ден начинает подбрасывать его одной рукой, а ловить другой – как жонглёр действовал. В какой-то момент в воздухе уже летали три ножа. Я вылупила глаза в восхищении: хочу!

И тут же один из ножей меняет траекторию полёта.

– Лови!

Я поймала. Это оказалось не сложнее, чем кидать монету. Нож крутился в воздухе неспешно. Правда, был тяжёлым, и руку, правую, которой я его словила за рукоять, аж немного назад забросило.

– Неплохо, Цыпа. Очень неплохо. Правша, значит? Ничего, и левой будешь пользоваться как правой, никуда не денешься. Шнырь, тебя это тоже касается. В общем, так. Через три дня приду, проверю успехи. Если не покажете хоть какой-то приемлемый результат, пеняйте на себя. Ваша жизнь в ваших же руках. Сумка остаётся здесь, вам её будет выдавать тренер. К вечерней тренировке принесут манекен, на нём надо будет отрабатывать броски. Но это позже. Всё понятно?

Молчим. Но куда уж понятнее. Вынь результат да положь. А нет – ногами вперёд. Схема несложная. Ещё бы управиться получилось.