За вратами ада

Глава первая

На кладбище стояла тишина. Священник, отец Стефан, давно закончил читать молитвы, а собравшиеся люди всё никак не могли сдвинуться с места. Только через пару минут, когда тишина уже стала давить на уши, а работники кладбища вспомнили о лопатах, люди начали понемногу расходиться.

Среди прочих стоял и молодой Бутч Клайдер, сын покойного Иеронима Клайдера, которого сегодня похоронили. Шестнадцатилетний парень стоял, обнимая плачущую мать, а та, казалось, ничего перед собой не замечала. Кроме понятного всем горя, её душили навалившиеся со смертью мужа проблемы. В их семье было четверо детей, и Бутч был старшим и единственным сыном. Если он сейчас займёт место своего отца на мельнице, то они смогут прокормиться. Вот только парень мечтал о другом. Он хотел ехать в город, поступать в реальное училище, а потом и становиться инженером. Все задатки для этого у него были, начальное образование получил, а все книги, что нашлись в этом богом забытом городке, он прочитал от корки до корки.

А теперь на этом можно поставить крест. Своей земли у них не было, оставалось только работать по найму. Мать зарабатывала шитьём, а отец таскал мешки с мукой на мельнице. Этого хватало, чтобы худо-бедно сводить концы с концами, да и то, прошлой зимой заболела Мина, а затраты на лекарства и докторов пробили такую брешь в семейном бюджете, что даже сейчас постоянно приходилось экономить, чтобы отдать долги. А ещё расходы на похороны.

Поминальный обед не затянулся, гости быстро разошлись по домам, ещё раз помянув покойного добрым словом, и, надо сказать, совершенно заслуженно. Покойный Иероним был человеком добрым, никогда никому не отказывал в помощи, никогда не был замечен в азартных играх, пьянстве и разврате, всю жизнь прожил примерным семьянином. При этом он был ещё не старым, вполне мог прожить достаточно, чтобы всех детей поставить на ноги.

Вот только надо было такому случиться, чтобы потусторонняя тварь, вырвавшись из адского колодца, прошла через кордоны Братства, скрылась от охотников, а потом ещё пробежала без малого двести миль, чтобы оказаться в окрестностях богом забытого городка в глуши, среди пшеничных и кукурузных полей.

А Иероним как раз вышел с работы. День тогда выпал удачный, так уж вышло, что владелец мельницы Хуго Ролланд, хоть и скряга по жизни, но рабочим платил всегда от выработки. Если мельница стоит, вот вам четыре талера на неделю, и живите, как хотите. Зато, когда работа кипит, а зерно не успевают подвозить, можно за пару недель заработать, как хороший рабочий в большом городе. Дело у Хуго процветало, мельница находилась в удобном месте на пересечении дорог, постепенно туда стягивались не только местные, но и владельцы далёких ферм, а также некоторые винокуры, которым тоже нужно было подготовить сырьё.

В кармане у того, что осталось от Иеронима (а осталось от него немного, хоронить пришлось в закрытом гробу) нашли пачку ассигнаций, Хуго потом сказал, что несколько дней вышли очень напряжёнными, вот и выдал небольшую премию. Так возвращался домой Иероним, думая порадовать детей. А вышло…

Тварь эту потом убили, почти сразу в город прибыли охотники в чёрном, те самые, из Братства. Все они святые братья, все служат Господу, пусть и не с крестом, а с винтовкой. Вот только вернуть отца в семью они уже не могли.

Был поздний вечер, Бутч сидел на высоком крыльце дома и чинил сапоги, вбивая в почти оторванную подошву шпильку за шпилькой. Сапогам этим было уже много лет, ещё отцовские, но и выбросить рука не поднималась, не в том они сейчас положении, чтобы хорошими вещами разбрасываться.

Мать, приоткрыв дверь, невольно залюбовалась сыном. Невысокий, как и отец, но крепкий и жилистый, и любая работа в руках горит, вот и сейчас руки будто сами по себе действуют, а мысли где-то далеко.

— Сынок, — позвала она, Бутч встрепенулся. — Заканчивай и иди мыть руки, скоро ужин.

— Две минуты, мама, — отозвался он, снова погружаясь в себя. Тут он что-то вспомнил и спросил: — а дядя Джей не приедет?

— Откуда мне знать, — мать как-то резко загрустила. — Он никогда не говорит, никогда не предупреждает. Сам знаешь, какая у него жизнь. Телеграмму должен был получить ещё позавчера, когда только отца опознали, даже если сразу выехал, то будет… Завтра утром. От железнодорожной станции ещё двадцать миль.

— Я бы хотел с ним поговорить, — сказал Бутч, складывая работу. Теперь сапоги прослужат ещё недели три.

— О чём? — мать невесело усмехнулась. — Я надеялась, что он поможет нам рассчитаться с долгами. Как знать, может, тогда получится отправить тебя на обучение.

— Не надо, мам, — Бутч встал и накинул на плечи пиджак. — Я уже решил, никуда не еду, остаюсь с вами и работаю на мельнице. Хуго уже говорил, что ждёт меня на следующей неделе. Учиться поедут сёстры. Потом.

С этими словами он отправился к умывальнику, а мать так и не узнала, о чём парень собирался поговорить с дядей. А поговорить было о чём, дядя Джей, брат матери, был фигурой интересной, в юности он учился в семинарии, потом три года в университете, который не закончил, потом успел повоевать на Юге, а к тридцати годам освоил опасное ремесло охотника на нечисть. Таких было много, они вертелись возле Дьявольского Пятна, где находились врата ада. Многие из них сказочно богатели, получая от Братства награды за убийство монстров (а от перекупщиков — за части их тел, пользующиеся спросом у магов и алхимиков), вот только всё их богатство оставалось в кабаках и борделях, каковые были представлены в окрестных селениях в немалом количестве. Да и гибли они часто, обычный охотник на нечисть жил в среднем года полтора, но это в среднем, а большая их часть умирала через пару секунд после того, как вступит за границу Пятна.

Но дядя Джей был другим, он был там уже давно, и до сих пор оставался жив. Его ценило Братство, ему платили большие деньги перекупщики, а сам он, не имея семьи, частенько захаживал к семье своей сестры Марии, матери Бутча. Всегда привозил подарки, а ещё тихонько, чтобы не вызвать негодование Иеронима, оставлял сестре несколько крупных купюр. Это он мотивировал тем, что самому ему деньги ни к чему, а потому лучше отдать на благое дело.

Но в последний год они его не видели, и даже телеграммы с приглашением на Рождество пропали даром. Только через посторонних людей узнавали, что дядя до сих пор жив, только пропадает в Пятне подолгу. А вот теперь ему ушла телеграмма о смерти отца семейства. Не факт даже, что он на месте, скорее, опять в Пятне.

Чем именно занимаются там охотники, Джей старался никому не рассказывать. То есть, все и так знали, что там опасно, что лютые твари норовят оторвать голову каждому, кто приблизится, а сам воздух в Пятне способен полностью изменить человека, сделав его послушным орудием тёмных сил. Но вот подробностей никаких он не раскрывал. Да, ездил, да охотился, охотился успешно, на прошлой неделе большой куш взяли. А подробностей никаких.

Единственный, с кем дядя был откровенен — это Бутч. Племянника он любил, часто баловал, давал покататься на лошади и даже, тайком от родителей, стрельнуть из револьвера.

А ещё он рассказывал, много рассказывал, почти не жалея племянника, рассказывал о монстрах, что водятся в Пятне, рассказывал о Братстве, монахах, что охраняют периметр, не давая нечисти прорываться в мир живых, рассказывал и о себе, о том, как ходил в Пятно, как охотился на самых отвратительных созданий. А ещё он показывал свой дневник, записей там почти не было, в основном, описания монстров и, что более важно, картинки, картинки огромных пауков, двуногих крокодилов, летучих мышей размером с собак и много кого ещё.

Рядом с каждым рисунком было описание. Подробное или не очень, в зависимости от того, как близко охотники познакомились с тварью. Обычно это было что-то, вроде «Пять футов в холке, весит около трёхсот фунтов, сильные передние конечности с когтями, пасть подобна волчьей, шириной десять дюймов. Передвигается на четырёх ногах, при нападении встаёт на задние. На рану стоек, стрелять исключительно в голову и позвоночник крупным калибром. Холодное оружие бесполезно, шкура выдерживает удар сабли. Когти и клыки яда не содержат, но укусы и раны (если человек их переживёт) всегда воспаляются, иногда фатально».

При этом дядя не забывал напомнить, что за каждым таким описанием стоит чья-то жизнь, а порой и не одна. Кто-то из охотников рубанул монстра саблей, но не смог разрубить шкуру, в результате лишился головы. А в дневнике другого охотника появилась эта скупая запись.

Странно, дядины рассказы были страшными и уж точно нежелательными для подростка. Бутч частенько расплачивался за своё любопытство кошмарными сновидениями, но потом его снова тянуло послушать. Разумеется, и теперь, несмотря на то, что парень был убит горем после смерти отца, он с нетерпением ждал приезда дяди.

Ожидание даже несколько смягчало картину денежных проблем. Не то, чтобы о них можно было забыть, но не всё же время думать о деньгах. Сёстры вот ждут подарков, новые серьги или сапоги, а может, кусок ткани на хорошее платье.

Ужин начался с молитвы, за столом сидели Бутч, который, как старший и единственный мужчина, теперь занял место главы семейства, его мать Мария и сёстры. Старшая Вильгельмина, или просто Мина, как её называли в семье, почти достигла возраста четырнадцати лет, а значит, могла частично разгрузить мать от множества домашних дел, предоставив ей больше времени для заработка. Младшие, Анна десяти лет и Лиза восьми лет, были пока малы для тяжёлой работы, но и они могли стирать и готовить пищу. Вечная занятость родителей, добывающих кусок хлеба, заставляла рано взрослеть и учиться самостоятельности.

Возблагодарив Господа за хлеб насущный (бедственное положение пока не сказалось на рационе семьи), они приступили к трапезе. На столе была отварная картошка с жареной рыбой, кукурузный хлеб и лук, овощи ещё не созрели. Запивали это жидким чаем, который скоро совсем станет не по карману, от сахара им уже пришлось отказаться.

— Бутч, а ты будешь мне писать из города? — спросила Лиза с набитым ртом.

Мать хотела осадить дочь, чтобы не разговаривала за столом, но Бутч сказал первым:

— Нет, Лиз, я никуда не еду, так уж получилось, что вместо отца теперь буду я. Буду как и он работать на мельнице, и по-прежнему жить с вами.

— Но ты ведь хотел…

— Увы, — ответила за него мать, — Господь решил иначе. Может быть, чуть позже, когда у нас станет получше с деньгами.

Мария подумала, что с деньгами у них станет получше очень нескоро, да и Бутч не будет вечно сидеть на привязи, рано или поздно он женится, и будет содержать свою семью. Оставалось надеяться, что дочери к тому времени хоть немного подрастут, а Мина выйдет замуж.

В этот момент раздался стук в калитку. Раньше о появлении неожиданных гостей предупреждал своим лаем добродушный цепной пёс, да только он ещё в прошлом году умер от старости, теперь приходилось стучать.

— Кто-то пришёл, — Мария начала вставать.

— Дядя Джей приехал! — радостно воскликнула Лиза, но Бутч вышел из-за стола первым.

— Не уверен, что это он, — сказал новый глава семьи. — Пойду проверю.

Лиза оказалась права, стоило Бутчу выйти на крыльцо с фонарём, как в круг света вошла знакомая фигура, это был именно дядя Джей, высокая нескладная фигура в дорожном плаще и широкополой шляпе. Он, будучи всегда желанным гостем, легко разобрался со знакомым запором на калитке, а потому вошёл во двор и ввёл следом лошадь, навьюченную двумя внушительных размеров мешками.

— Дядя Джей? — зачем-то спросил Бутч, подходя поближе.

— А ты сомневался? — спросил дядя, поднимая голову. С прошлого своего приезда он нисколько не изменился, разве что короткую бороду отпустил. — Именно я, как видите, до сих пор жив, прибыл, как только смог, а чтобы успеть до ночи, нанял лошадь в городе.

Дядя сгрёб племянника в охапку.

— А ты повзрослел, — заметил он. — Окреп и стал похож на мужчину. Настоящий воин.

— Джейсон? — спросила Мария из открытой двери. — Рада, что ты приехал, заходи в дом.

Спать они ложились рано, но ради такого события пришлось подождать, всё равно никаких сил бы не хватило загнать детвору в кровати. Дядя вошёл в столовую, сбросил плащ, оставшись в красной шёлковой рубахе и кожаном жилете, повесил шляпу на гвоздик и присел за стол. Выглядел он сильно битым жизнью. Борода не могла скрыть нездорового цвета лица, он был худ, а глаза глубоко ввалились. Кисти рук с длинными тонкими пальцами слегка подрагивали, в волосах появилась седина (а ведь он был на пять лет моложе матери). Нахождение в Пятне крайне неблаготворно влияет на состояние человека, если остаться там надолго, можно умереть или сойти с ума, но на самом деле этого не произойдёт, потому что ещё раньше человека прикончат монстры.

— Мы уже поужинали, — извиняясь, сказала Мария. — Сейчас соберу что-нибудь.

— Не нужно, сестра, — дядя был неожиданно серьёзен. — Я сыт, а вот от стаканчика твоей наливки не откажусь.

Сама Мария, как и её муж к спиртному относились резко отрицательно, но для гостей она держала фруктовую наливку, специально покупала спирт, в котором настаивала фрукты и ягоды.

Покопавшись в шкафу, она вынула огромную бутыль и небольшой стеклянный стаканчик.

— Доставай два, — велел брат. — Здесь двое мужчин, и у нас будет разговор.

Мария неодобрительно покосилась на Бутча, но потом решила, что ничего ужасного не произойдёт. Два стаканчика заняли место на столе, Джей быстро наполнил их и придвинул один к Бутчу.

Бутч выпил, едкая жидкость, сдобренная фруктовым вкусом, прокатилась по пищеводу, к счастью, не попросившись обратно. Выпил и дядя. Утерев усы, он несколько секунд помолчал, после чего хлопнул себя ладонью по бедру и сказал:

— Чего же мы сидим, — он указал на мешки. — Раз уж дети не спят, самое время разбирать подарки.

Это занятие было интересным, дети, до сих пор придавленные горем, немного заулыбались, а Лиза просто метнулась с места, пытаясь развязать узел на мешке.

— Так много? — удивилась Мария. — Что там?

— В основном, одежда. И обувь. Не самого лучшего качества, насколько мне известно, эти вещи быстро рвутся, но для детей в самый раз, они ведь вырастают быстрее.

Дети извлекали наружу всё новые вещи. Тут были ботинки странного вида с подошвой из неизвестного материала, лёгкие сандалии, носки, были платья из тонкой ткани, куртки на меху. Последнее было лишним, не тот здесь климат, чтобы так тепло одеваться, зимой даже снег не всегда бывает. Для Бутча нашлись узкие синие брюки и крепкий кожаный пиджак, да тяжёлые ботинки на толстой подошве с высокой шнуровкой. А ещё, что более важно, имелись несколько рулонов ткани: шерсть, хлопок, шёлк, и что-то такое, чему даже Мария не смогла подобрать название, несмотря на многолетний опыт швеи.

Сёстры тут же бросились в свою спальню, чтобы примерять обновки, а дядя, довольный произведённым эффектом, вынул из кармана и протянул Бутчу странный предмет.

— Вот, носи, пригодится, да и выглядит здорово.

— Спасибо, дядя, а что это?

— Разве не видишь, часы.

— Но… — Бутч растерялся, сам он никогда часов не носил, но разбирался в них и умел определять время, часы были у нескольких зажиточных соседей, но они выглядели, как позолоченная луковица на цепочке, что хранилась в кармане жилета. Эти же часы, судя по кожаному ремешку, следовало застегнуть на руке. — Разве часы такие?

— Таких ни у кого нет, носи, и пусть все тебе завидуют. Есть у этих часов одна особенность: их не нужно заводить.

— Как это?

— Очень просто, они работают несколько лет, потом придётся их выбросить, ну, или носить дальше, как украшение.

— Мама, — из спальни высунулась смущённая Мина. — Это платье мне подошло, просто оно…

— Что с ним? — спросила удивлённо мать.

— Ну… вот, — Мина вышла из спальни, и все ахнули.

Платье, что надела Мина, было красивым, лёгким и удобным, короткий рукав его совсем не портил. Жёлтая ткань с зелёными рисунками радовала глаз, вот только… Подол этого платья заканчивался примерно насередине бёдер девочки, почти полностью открывая ноги, что было вопиющим нарушение приличий.

— Прикройся немедленно! — возмущённо сказала мать. — Здесь мужчины. Джейсон, где ты взял такой срам?

— Яне всё рассматривал, — дядя озадаченно поскрёб затылок пальцами. — Попалось такое. Просто в тех краях, откуда эта одежда, принято ходить вот так. Там жарко. Очень.

— Ни за что не поверю, что приличная женщина способна ходить по улице вот так, почти голая, — возмущению Марии не было предела. — Мина, если тебе нравится это платье, оставь его себе, но только… как ночную сорочку.

— Вы ещё не видели женское бельё оттуда, — дядя едва не засмеялся. — Я не стал брать, чтобы вы не падали в обморок, да и размеров не знаю. Тебе, кстати, захватил очки, не знаю, какое у тебя зрение, взял сразу несколько. Выберешь для себя.

Дядя вынул из кармана несколько пар очков, каждая из которых была завёрнута в странный материал. Он напоминал бумагу, но был абсолютно прозрачным и скользким на ощупь. Подарок был к месту, мать часто жаловалась на плохое зрение, без которого просто не могла полноценно работать.

Разбор обновок продолжался допоздна, около полуночи (теперь Бутч мог узнавать время) мать с трудом отправила дочерей спать. А взрослым предстоял разговор.

— Спасибо тебе, Джейсон, — проговорила Мария. — Не знаю, чтобы мы делали без тебя.

— Не стоит благодарности, — Джей небрежно махнул рукой. — Эти вещи достались мне бесплатно, только доставка была проблемной.

— Ты хочешь сказать, что это вещи… оттуда?

— Не совсем так, всё гораздо сложнее, но не переживай, проклятие Пятна не может ложиться на вещи, это я точно знаю. Кроме того, они не ношеные, всё взято из магазина.

— А где ты нашёл магазин… там?

— Об этом я и хотел поговорить, сестра. Серьёзно поговорить. Но сначала скажите, что вы намерены делать дальше?

— Бутч собирался ехать в столицу округа, поступать в реальное училище, но теперь, когда Иеронима нет, ему придётся работать и содержать семью.

— На мельнице?

— А где же ещё? Можно на винокурню, но там платят меньше.

— Нда, — озадаченно сказал дядя. — Можно я закурю?

К курению табака Мария относилась ещё менее терпимо, чем к спиртному, а потому резко встала.

— Пойдёмте на улицу, поговорим там.

Они вышли и присели на широкую лавку, мать поставила рядом керосиновую лампу, освещавшую небольшой пятачок утоптанной земли двора.

— Если быть совсем честным, мне нуженБутч, — признался Джей. — Ему придётся работать и пока забыть об учёбе, но работа на мельнице — не самый лучший вариант, заработать там можно только грыжу.

— Ты хочешь, чтобы он пошёл с тобой? — даже в слабом свете уличной лампы было заметно, как мать побледнела.

— Именно, да не просто пошёл, а ходил регулярно.

— Ты сошел с ума, Джейсон, — слабым голосом проговорила мать, на глазах у неё появились слёзы. — Я только что лишилась мужа, а ты пришёл, чтобы отобрать ещё и сына.

— Я не отбираю его насовсем, он будет работать со мной, присылать вам деньги, а чуть позже, накопив достаточно, поступит учиться, как и хотел всегда. Туда, насколько я знаю, принимают до тридцати лет.

— Одумайся, Джейсон, он не выживет там. Наш отец столкнулся с одной тварью, только с одной, он был смел и силён, но не справился. А там таких тварей сотни.

— У покойного Иеронима не было оружия, не было опыта, к тому же он не ожидал нападения. Так бывает. Но я хожу в Пятно уже восемь лет, до сих пор жив и здоров, неплохо зарабатываю и постоянно узнаю новое. В конце концов, Мария, твой сын уже взрослый, он сам может решить.

На этих словах они оба посмотрели на парня, мать с надеждой, а дядя с интересом.

— Почему я? — вместо ответа спросил Бутч. — Я ещё молод, неопытен, не особо силён, стрелять почти не умею. Найдётся не один десяток боевых парней, которые сочтут за честь работать с тобой.

— Есть в тебе кое-что, чего нет у них, — сказал дядя и стал расстёгивать жилет.

— Что ты делаешь? — удивлённо спросила мать.

— Показываю, чем закончился мой последний поход, — зло сказал Джей, после чего приподнял подол рубахи, демонстрируя свежий шрам, с которого только пару дней назад сняли швы. — Хорошо видно? Это сделали не монстры, это сделал мой напарник, который решил не делить добычу на двоих. Меня спас крепкий жилет, нож немного отклонился и соскользнул по рёбрам. А терять кровь в Пятне подобно смерти. Сама его атмосфера просто высосет из тебя жизнь. Теперь, надеюсь, понятно, почему я хочу взять с собой Бутча?

— Понятно, — мать резко замолчала.

— Я согласен, дядя, — сказал Бутч негромко. — Только ты должен рассказать мне всё о работе.

— Я расскажу, здесь и сейчас, чтобы и Мария кое-что узнала. Вообще-то Братство не одобряет такие рассказы, всё, что происходит в Пятне, должно оставаться в Пятне, а простому обывателю эти знания ни к чему.

— Рассказывай, — велела Мария. — Я никому ничего не расскажу, более того, никто не будет знать, куда и зачем отправился Бутч.

— Это правильно, — согласился дядя. — Тогда слушайте: Пятно существует с незапамятных времён, хотя по-настоящему активным стало лет семьдесят назад. Тогда же появилось Братство, специальный отряд, созданный по инициативе Святого Престола, специально для того, чтобы сдерживать нечисть, идущую в мир людей. Монахи с крестом и винтовкой. Всего таких пятен шесть по миру, но наше самое активное.

— Это мы знаем, — сказал Бутч.

— Также вам известно, что Братство искало способы уничтожить Пятно. Это стоило огромных жертв и не дало результата. С тех пор братья забираются на территорию в исключительных случаях, предпочитая охранять границу. У них это неплохо получается, хотя иногда бывают проколы. Один из таких проколов стоил жизни вашему отцу.

Дядя на несколько секунд замолчал, закуривая. Только вместо привычной трубки или сигары вставил в рот странную тонкую бумажную палочку, белую с жёлтым концом. Потом вынул из кармана нечто, что Бутч поначалу принял за маленький железный коробок спичек, но дядя тут же открыл пальцем крышку, нажал на кнопку и непонятным образом добыл яркий огонёк, которым и поджёг курительную палочку.

— Многие слышали, что Пятно условно делится на зелёную, жёлтую и красную зоны. Такое деление придумали первые охотники, и оно прижилось. В зелёной зоне человек вполне может дышать воздухом, концентрация тварей невелика, только после прорыва адского колодца выбегают стаи. Братья научились худо-бедно прогнозировать такие прорывы, они успевают вызвать подкрепление, чтобы предотвратить прорыв за границу Пятна. Зато там масса полезных вещей, начиная от растений, не встречающихся более нигде в мире, и заканчивая минералами, то и другое чрезвычайно ценится алхимиками, а потому зелёная зона отлично подходит для собирателей. Обычно туда ходят парами, один с ружьём следит за опасностями, а второй собирает корешки или выкапывает камни. Они тоже регулярно гибнут, но количество смертей несравнимо с настоящими охотниками. Зелёная зона имеет ширину около шести миль, тогда как всё Пятно в поперечнике около двадцати.

Во всех зонах имеются горы и пещеры, а также древние руины, при этом рельеф непостоянный, после каждого выброса раз в несколько месяцев что-то меняется, исчезают старые башни, на их месте появляются овраги или небольшие вулканы, а года за полтора внутреннее устройство Пятна меняется полностью.

Далее следует жёлтая зона, это по-настоящему опасное место, горы и старинные руины, монстров там не счесть, воздух, хоть и пригоден для дыхания, высушивает горло так, что воду приходится хлебать вёдрами. Пробыв там пару суток, даже самые крепкие охотники теряют силы и становятся ни на что не годны, в этом отношении жёлтая зона даже опаснее красной. А ещё там водятся твари, настолько сильные и мерзкие, что я не возьмусь их здесь описывать. Но каждая такая тварь — это не только опасность, но и солидный заработок. Убив того же клыкастого паука, можно получить от Братства месячную зарплату работника мельницы. Братство платит, как только предъявишь трофей. А кроме трофеев для Братства, есть и трофеи для продажи, тот же яд из желез этого паука стоит по сотне талеров за унцию, а у взрослой особи его бывает по две-три. Жёлтая зона создана специально для охотников. Охотников, привыкших рисковать. Это ещё три мили в ширину.

— А красная? — спросил Бутч.

— Красная зона создана для настоящих самоубийц, воздух там такой, что вызывает отравление уже через полчаса, только специальные фильтры для дыхания и очки могут спасти охотника, прибывшего туда. Не спасти, конечно, просто продлить время нахождения там. Она всего в милю шириной или чуть больше. Твари там тоже есть, но они редко становятся добычей, большинство из них почти невозможно убить человеческим оружием, а некоторые владеют настоящей магией. Спасает только то, что они плохо видят людей, да и не интересуются ими, особенно, если те не двигаются. Там, в красной зоне, куда могут ходить только самые отчаянные охотники, можно найти камни, которые стоят тысячу талеров, можно убить монстра, чьё сердце вылечивает любые болезни. Огромный риск и огромная выгода. Но это не главное. Главное в другом.

Дядя докурил свою странную сигару, оставив от неё только жёлтый кончик, который затушил и аккуратно убрал в карман, не желая мусорить во дворе.

— Дьявольский Провал, — догадался Бутч.

— Да, Ворота в Ад, так его называют братья, Глаз Дьявола, Окно в Бездну, названий множество. Первые охотники, что побывали в красной зоне, появились всего лет десять назад. Но они рассказали такое, что количество добровольных самоубийц увеличилось кратно.

— Матерь Божья! — тихо прошептала мать. — Неужели это настолько выгодно?

— Именно так, я был там четыре раза, более того, однажды я попал под выброс, когда из Провала попёрли твари, такие, которые даже у меня вызвали оторопь. Но именно там есть артефакты, составляющие главное богатство Пятна. Несколько таких походов, и Бутч вернётся домой богатым человеком.

— Подожди, скажи еще раз, а то я уже совсем перестала понимать, — мать несколько растерялась, но постаралась собраться. — Ты предлагаешь Бутчу пойти с тобой, пройти все три зоны этого ДьявольскогоПятна, отбиваясь от жутких чудовищ, побродить вблизи Провала, а потом спокойно вернуться назад?

— Именно так, — подтвердил Джей

— Насколько это опасно? — спросил Бутч.

— Где-то один к пяти, что нас прикончат, я не первый день там, хорошо вооружён и знаю повадки тварей. Бутч мне нужен больше как носильщик, а не как боец. Добыча бывает разная, порой она весит много, а унести хочется всё.

— Я не могу тебе запретить, — сказала мать, в глазах у неё стояли слёзы. — Бутч, ты взрослый, ты мужчина, решать тебе. Что бы ты ни решил, я приму это.

— Я уже сказал, мама, что пойду с дядей, мы отправимся к этому провалу, и вернёмся оттуда богачами.

— Отлично, Бутч, я в тебе не сомневался, и ты, Мария, показала себя смелой женщиной. Не переживай за нас, мы обязательно вернёмся. А теперь иди спать, мне нужно пообщаться с Бутчем наедине.

— Думаешь, я смогу уснуть после такого? — бросила Мария, но всё же встала и пошла в дом.

— Что ты хотел мне сказать, дядя? — спросил Бутч, едва мать скрылась из виду.

— Ничего хорошего, парень, я не стал тревожить твою мать, не стал расписывать перед ней все трудности, сказал только главное и то не целиком. А тебе скажу так: это путешествие будет чертовски рискованным. Настолько, что лучше побывать на войне, но… — он как-то странно ухмыльнулся, — на войне столько не платят.

— Так расскажи мне всё в подробностях.

— Всё, что я говорил о Пятне— правда, я почти ничего не приукрасил, что же до Провала…

— Что с ним?

Джей повернулся к нему и сказал, слегка понизив голос:

— Возможно, нам придётся заглянуть в ад… Впрочем, хватит пока, я и так рассказал лишнего. Остальное буду объяснять в процессе. Главное скажу перед отправкой. У тебя осталась пара часов для сна, выезжаем завтра часов в десять, я найму лошадь у кабатчика.

Глава вторая

Утром они встали на рассвете. Бутч — потому что привык всегда вставать на рассвете, а Джейсон — потому что обладал отличным чувством времени и сознавал, когда можно валяться, а когда следует экономить время. Отъезд был запланирован на десять, а к вечеру оба должны были сесть на поезд.

— Пойдём со мной, — велел дядя, прихватывая длинный чехол.

Они отошли подальше от жилых строений, и Бутч совершенно правильно решил, что сейчас его будут учить стрелять. Как он помнил, раньше дядя пользовался старенькой двустволкой. Но теперь в его чехле было что-то другое.

— Итак, смотри сюда, — начал дядя свой рассказ. — Тебе предстоит узнать много нового. Ты, наверное, помнишь, какое оружие было у меня раньше?

Бутч помнил, потому что дядя тайком от родителей давал ему посмотреть и даже пару раз выстрелить. Да, у дяди всегда была двустволка с короткими стволами и посеребрёнными курками в виде птичьих голов. А ещё он носил револьвер, который ещё пять лет назад считался редкой и дорогой вещью. Револьвер Брауна сорок четвёртого калибра, один из первых, сделанных под унитарный патрон. Правда, каждый такой патрон стоил четверть талера, да и продавались они редко, но охотник на монстров, у которого от скорострельности зависела продолжительность жизни, не мог позволить себе экономию.

— Помню. Двустволка и револьвер.

— Молодец, двустволку я продал задёшево, а револьвер временно отдам тебе. Пока не найдём что-то получше. А пока возьми вот это.

Дядя протянул Бутчу странного вида ружьё. У него было два ствола, расположенные вертикально, но нижний спереди был закрыт. Вместо приклада имелась рукоятка, немного похожая на револьверную. А ещё на нижнем стволе крепилось цевьё, которое не соединялось с прикладом. Сталь блестела свежим воронением, а дерево вообще не походило на дерево.

— Что это?

— Если тебе интересно название, то это многозарядный дробовик, называется Хатсан Эскорт, но что эти слова обозначают, я не знаю.

— А где такое делают? — спросил Бутч, рассматривая непонятный предмет.

— В стране Туркей или где-то рядом.

— Я учил географию, — растерянно проговорил Бутч. — Но такой страны не помню.

— Думаю, когда-нибудь ты там побываешь. Там неплохо, мне понравилось.

— А ты был за границей? — в понимании племянника дядя постоянно находился или в Пятне, или рядом с ним.

— Позже расскажу в подробностях, когда и где я был, а пока прими, как есть. Так вот, у тебя в руках дробовик с ручной перезарядкой. Смотри, тянешь за цевьё, на себя, потом от себя. Стреляная гильза выскакивает отсюда, на её место из магазина встаёт новый патрон. Пробуй сначала так. Хорошо. Теперь попробуй зарядить. Заряжать патроны следует через нижнее окно.

Дядя протянул два странных патрона, у них было латунное донышко, а сама гильза сделана из непонятного полупрозрачного материала, внутри отлично просматривалась картечь и даже крупинки пороха.

— Вставляй снизу, нажимай пальцем, — велел Джей.

Бутч послушно вставил в магазин оба патрона.

— Тяни на себя, теперь от себя, теперь направляй вон в то дерево. Огонь!

Отдача больно ударила в руку, но оружие он удержал.

— Заряжай! — скомандовал дядя.

Затвор назад, вперёд, стреляная гильза полетела в сторону, новый патрон заехал в патронник, теперь вскинуть, выстрелить. Готово. Оба раза попал, притом, что картечь не успевала разлететься на таком расстоянии. Отдача смущала, тут был нужен приклад.

— Приклад есть, его можно пристегнуть, более того, длина приклада регулируется, — сообщил дядя, словно бы прочитав мысли племянника. — Но попробуй пока потренироваться так. Оружие это создано, чтобы отбиваться от крупных тварей на близкой дистанции. Просто стрелять в упор без остановки. Вот ещё патроны, тренируйся.

Для тренировки Бутч спалил ещё восемь патронов, с картечью и пулями. Но дядя ничего не сказал на это и даже гильзы собирать они не стали.

— С этим всё понятно, оружие простое и эффективное, — признал дядя. — Вижу, что ты справишься, а с прикладом и подавно. Теперь остальное. Револьвер я не брал, ты его знаешь и умеешь использовать. Теперь смотри вот сюда.

То, что показал дядя, с натяжкой походило на револьвер, только было угловатым и странной формы, поскольку барабан отсутствовал, Бутч сделал вывод, что оружие однозарядное. Тогда стоило его сделать полегче.

— Это пистолет, — объяснил дядя. — В нём четырнадцать патронов, сорок пятый калибр. Вот, смотри.

Он что-то нажал, и из рукоятки вывалился металлический прямоугольник, в котором проглядывали патроны. Было их, правда, не четырнадцать, а всего шесть.

— Перезаряжается он сам, стрелку требуется только давить на спуск. Пробуй.

Бутч попробовал. Ощущения были странными, отдача в целом невелика, слабее, чем у револьвера, а стрелять получается быстро, к тому же довольно удобные прицельные приспособления, шесть пуль он с двадцати шагов уложил в круг диаметром полтора фута. Из револьвера так стрелять не получалось.

— Смени магазин, — скомандовал дядя, протягивая запасной. — Вот эта кнопка. Вставляй новый. Так, теперь бери за крышку, оттягивай назад. Смелее. Отпускай. Готово. Можешь дальше вести огонь. Хотя… лучше не надо, патронов осталось немного, всего пятьдесят два. А новые здесь взять негде.

Бутч был под впечатлением. Он знал, что дядя любит хорошее оружие, но достать такое… Он даже не взялся бы сказать, из чего странный пистолет сделан, вес у него не такой большой, явно не целиком из стали. Да и на ощупь чувствуется странное покрытие. С одной стороны непонятные буквы SAR-K2/45. Он спросил у дяди, что они означают, но тот сказал, что сам не знает и даже выговорить полное название пистолета не сможет.

— Можно было бы пострелять и побольше, — сказал Джей, пряча пистолет в карман плаща. — Но патронов, как я уже сказал, всего ничего. С этим ясно. Пистолет будет у меня, а ты получишь дробовик и мой старый револьвер. Просто хочу, чтобы ты умел пользоваться и этим, на случай, если…

Он не договорил, но Бутч и сам всё прекрасно понял. Не хотелось бы, чтобы такой случай наступил.

— Следующим экземпляром была винтовка. Насколько помнил Бутч, дядя иногда любил использовать кавалерийский карабин, калибром в половину дюйма, что перезаряжался скобой-рычагом, а магазин его выглядел, как трубка, что вставляется в приклад. Но теперь винтовка была другая, такая, что Бутч снова заинтересовался исполнением. Длина ненамного превышала тот самый карабин, зато всё остальное отличалось. Ствол был куда тоньше, его украшала крохотная мушка, а позади имелось прицельное приспособление с цифрами. Перезаряжать следовало продольно скользящим затвором с ручкой, торчавшей вправо вниз и немного назад. Приклад и ложе сделаны из странного серого дерева, а тыльник вовсе из какого-то мягкого материала, напоминающего кожу.

— Смотри, — назидательно сказал дядя. — Это винтовка для стрельбы вдаль. Точность попадания изумительная, особенно, если взять оптический прицел.

— Какой? — не понял Бутч.

— Оптический. Представь, что здесь, сверху, прикреплена подзорная труба, а на стекле есть специальный значок, отмечающий место, куда попадёт пуля. Ты смотришь на врага, до которого четверть мили, и видишь его, как на ладони.

— А почему его нет?

— Есть одна проблема, позже расскажу подробно. Короче, мне, чтобы не лишиться такой замечательной вещи, пришлось отделить прицел и везти его в рюкзаке с вещами. Отдельно простая винтовка, отдельно подзорная труба. Когда пойдём на дело, я обязательно закреплю его снова.

— А как эта винтовка называется?

— Ата, — ответил дядя. — Ата и ещё несколько слов, я не понимаю этого языка, он очень сложный и совсем не похож на наш. К ней у нас много патронов, около трёх сотен, можно хорошо потренироваться. Но есть у неё один недостаток.

— Какой?

— Небольшой калибр, триста восемь, меньше трети дюйма. Для большинства тварей это равносильно комариному укусу, но тех, кого я хорошо изучил, можно бить в уязвимые точки, чем я и займусь. А теперь твой урок, можешь расстрелять три десятка патронов, начни с положения лёжа. Стрелять будем на сто ярдов, потом на двести. Там на прицеле есть специальные деления…

Стрелять Бутч любил, но дядя не стал затягивать с уроками. Время подходило, следовало садиться в повозку и отправляться на станцию, а уже там пересесть на поезд и ехать в город Вернель, откуда было рукой подать до Пятна.

Провожать его вышла вся семья, мать и три сестры. Соседи тоже выглядывали из-за заборов. Сёстры смотрели с уважением и любовью, мать утирала слёзы платком, да периодически порывалась прижать ребёнка к себе. Когда это не удавалось, она прижималась к груди брата и о чём-то его слёзно просила.

Сцена эта могла затянуться надолго, вот только нанятый извозчик сообщил, что деньги ему платят не за время, а за доставку людей и груза, а потому стоять некогда. Ещё раз обняв всех своих, они забросили пожитки в коляску, а следом и сами запрыгнули туда. Извозчик стегнул лошадей вожжами, те недовольно фыркнули, но тут же бодро тронулись вперёд, оставляя родной город Бутча таять в лёгкой пыльной дымке.

Дядя всю дорогу молчал, думая о чём-то своём. Бутч не задавал вопросов, знал, что бесполезно. Дядя явно хочет сообщить ему что-то важное, но для этого не пришло время. Пока он знает то, что ему положено знать. Собственно, можно было и оружие с собой не тащить, пострелять могли и на месте, но дядя знал, как сильно Бутч любит это занятие. Сомневался в его решимости? Может быть.

Дальше развивать эту тему Бутч не стал, не стоит сомневаться в благоразумности дяди, он прожил долгую жизнь, а последние годы регулярно рисковал собой. Можно предположить, что дядя что-то знает. Что-то такое, чего не знают другие.

Плюнув на эти мысли, парень сосредоточился на созерцании окрестностей. Он редко выбирался из дома, а выезжать на станцию приходилось всего раз пять за шестнадцать лет жизни. Пейзаж был однообразным, сплошные поля, пшеница и кукуруза, кукуруза и пшеница, а чуть дальше, после реки, которую они пересекут по мосту, начинается лес. Его до сих пор не срубили, поскольку эта земля ничейная. То есть, ничейной земли не бывает, земля эта принадлежит железнодорожным магнатам, правительство выделяло землю под постройку пути не в виде шести ярдов, требующихся под насыпь, а в виде полноценной полосы. Десять миль справа и десять миль слева. А дорога пересекала всю страну с востока на запад, да ещё имела кучу ответвлений на север и юг. Путестроители таким образом в одночасье сделались крупнейшими землевладельцами, но вот полноценно распахать эту землю, застроить жильём или просто сдать в аренду у них не доходили руки. Поэтому оставили, как есть, то есть под лесом, который рубить строго запрещалось.

Перебравшись через мост, они повернули на запад, несколько часов двигались параллельно железнодорожному пути, после чего въехали в небольшой городок, знаменитый своей станцией и ничем более. Назывался он Зелёной Балкой, а всё население так или иначе работало на станции или около неё.

— Сколько там времени? — неожиданно спросил дядя, протягивая извозчику купюру приличного достоинства.

Бутч хотел ответить, что понятия не имеет, но вспомнил о подарке дяди, взглянул на часы, после чего выдал:

— Без четверти два, пообедаем?

— Нет, — дядя отрицательно покачал головой. — Поезд должен быть вот-вот. Если голоден, возьми себе пару пирожков и бутылку лимонада.

С этими словами он протянул племяннику купюру в двадцать талеров. Немало, отец и за месяц не всегда столько зарабатывал. А тут просто так, походя, выдал на расходы. Дядя остался ожидать поезда, а племянник помчался покупать пирожки. Пирожков не оказалось, зато смог купить полтора фунта ветчины, свежие булочки и бутылку лимонада. Подумав, взял ещё бутылку тёмного пива для дяди, он такое любит, а по пути обязательно захочет пить. Прикинув, что денег ещё много, а дорога займёт несколько часов, купил коробку печенья и пару яблок, яблоки были зелёные, но он такие любил больше.

— Я готов, — сказал он, подбегая к стоявшему на перроне родственнику.

Дядя повернул голову, странно, он как будто изменился после того, как они отъехали от дома, стал более замкнутым, молчаливым и неимоверно спокойным. Бутч протянул ему оставшиеся деньги, но тот только махнул рукой.

— Мы едва не опоздали, — он указал рукой на прибывающий поезд, который обдал мощной струёй пара всё, что было поблизости. — Хватай мешки, идём.

Билеты им продали, пусть и не в первый класс, но и не в общий вагон, где постоянная давка и накурено. По крайней мере, здесь имелось место для сидения, и было, куда поставить вещи. Бутч, едва поезд тронулся, тут же извлёк купленные запасы и стал готовить обед, вкладывая ломти ветчины между разрезанной напополам булкой. Первый бутерброд протянул дяде, тот, что удивительно, отказываться не стал. А бутылка пива и вовсе удостоилась кивка благодарности.

— Я знаю, ты любишь, — с улыбкой сказал Бутч. — Дядя Джей, а можно спросить?

— Валяй.

— Что-то не так? С тех пор, как мы выехали, ты как будто в спячку впал, почти не разговариваешь, смотришь в одну точку, если бы я не напомнил, ты бы и поесть забыл, так ведь. Или мне кажется?

— Нет, — дядя приложился к пиву. — Не кажется, всё так и есть, просто это профессиональное. Так уж получилось, что человек моей профессии должен быть готов в любой момент переключиться на бой, постоянное ожидание боя куда тяжелее, чем сам бой. Оттого и привычка всегда, когда вокруг нет врагов, впадать в эту, как ты её назвал, спячку. Старые охотники на нечисть почти всегда такие. Я даже, в бытность мою студентом, слышал от профессоров умное слово, обозначающее таких людей. Флегматик. Такой вот аморфный тип без всяких эмоций, тело просто бережёт энергию, но в случае необходимости, не пройдёт и секунды, как я вскочу с этого места и начну палить из пистолета. Но, если причины для такого нет, организм просто замедляется. Кстати, спасибо за пиво.

Больше они не разговаривали, а Бутч старательно рассматривал в окно достопримечательности, редкий лес мало что скрывал. Например, когда их путь приближался к концу, заросли разом исчезли, сменившись редкими уродливыми деревцами, высотой в четыре-пять футов. Да это и понятно, земля под ними напоминала спекшийся вулканический пепел. Да и воздух здесь был такой, что пассажиры массово потянулись закрывать окна. Пахло серой, угольным дымом и чем-то ещё неприятным. Близость Пятна сказывалась, хотя от дороги до него с десяток миль.

Дядя окончательно впал в прострацию, не подавая признаков жизни, спал с открытыми глазами, даже, кажется, не моргая. Но, стоило ему услышать, как объявляют остановку, а следом и паровозный гудок, он моргнул и уже без тени сонливости скомандовал вставать.

На перроне оба задержались, дядя сказал стоять рядом и никуда не ходить. Когда поезд, окутанный облаком дыма, умчался дальше, а пассажиры и встречающие разошлись, к ним подошёл извозчик.

— Ехать, куда угодно, всего восемь талеров, — голос был вкрадчивым, он говорил Джею едва не в ухо.

— Эд, у тебя скоро треснет задница, — со всей серьёзностью заявил Джей.

— Объясни?

— Потому что именно туда ты засовываешь свои миллионы, заработанные на доверчивых путешественниках, иного объяснения тому, что ты до сих пор здесь, а не в парламенте, я не вижу.

— Куда там, — фыркнул извозчик, потом посерьёзнел и снова спросил: — Так вы поедете?

— Да, только не за восемь талеров, а за три. В гостиницу святого Марка.

— Себе в убыток, залезайте.

Теперь Бутч мог понаблюдать за куда более интересными местами, здесь он был только один раз, приезжал к доктору, вместе с отцом. Тогда он мало что запомнил, а теперь внимательно рассматривал все достопримечательности. Центральную площадь с хлипким фонтаном и памятником кому-то из отцов города, парк для прогулок горожан, витрины дорогих магазинов, городские бани, парикмахерские, лавки скобяных изделий, оружейный магазин и ещё многое другое. Потом миновали небольшой квартал, где проживала городская элита, богатеи и просто крупные дельцы. Часть из них сделала свой капитал на торговле добром из Пятна. Не самими трофеями, а тем, что готовят из них алхимики. Алхимики, кстати, тоже проживали здесь, как и маги — так называли учёных, что работали с артефактами Пятна. Их деятельность проходила под контролем Братства, также они отстёгивали в казну организации нехилый процент, но даже так прибыли были колоссальные, на фоне которых пара сотен талеров, отданных за ингредиенты охотнику, казалась сущим пустяком.

Дальше потянулись кварталы победнее, не трущобы, конечно, нищих здесь почти не было, здесь проживали фабричные рабочие, а поскольку рабочий день как раз заканчивался, сейчас в квартале царило некоторое оживление.

Гостиница святого Марка находилась на самой окраине, как раз там, где широкая дорога уходила в степь. А в степи не было распаханных полей, там даже трава плохо росла, и чем дальше по дороге, тем хуже. Близость Пятна меняла природу этого места. Постоянными жителями гостиницы были охотники, Братство избегало селиться там, построив себе для отдыха обитель на расстоянии полумили от границ города. Такая мера была предпринята неспроста, все они, хоть и работали чаще не молитвой, а карабином, оставались святыми братьями, а потому придерживались обетов, в том числе избегали чревоугодия и блюли целибат. Делать это было куда легче вдалеке от мирской суеты и соблазнов, гостиница святого Марка, несмотря на благопристойное название, соседствовала с двумя борделями и дюжиной питейных заведений.

Сама гостиница представляла собой внушительное каменное здание в четыре этажа, где первый этаж был складом и закусочной, а второй и выше отводились постояльцам. Ничего особенного для устройства в гостинице не требовалось, никто не спрашивал имена и не требовал документов. Джей просто кивнул смотрителю за стойкой, тот выдал два ключа и равнодушно кивнул в нужном направлении.

— Два номера рядом, — сообщил Джей, протягивая племяннику ключ. — Двести двадцатый — мой, двести двадцать первый — твой. Там тесновато, но есть постель, там чисто и нет клопов, даже постель раз в неделю меняют. А помыться можно в подвале, там есть горячая вода. Захочешь есть — внизу закусочная, только крепких напитков там не наливают, исключительно пиво. Если лень спускаться, крикни работника, принесёт сюда. Вот тебе на расходы, но не расслабляйся. Оставь вещи и отдохни пару часов, как стемнеет, пойдём по злачным местам.

— Это обязательно? — осторожно спросил Бутч, пряча купюру в карман пиджака.

— Ты меня настораживаешь, парень, — дядя усмехнулся. — Может, тебе стоит записаться в Братство, с таким настроем тебе там самое место. А если серьёзно, то мне нужно не столько к выпивке и шлюхам, сколько поговорить с нужными людьми. А эти нужные люди предпочитают по вечерам выпивку и шлюх, так что не отвертимся. Отдыхай, я тебя позову.

Глава третья

Ровно через два часа (Бутч теперь ориентировался во времени, регулярно поглядывая на часы) дядя постучал в дверь. Теперь он был одет в цивильный пиджак и белую рубашку с жилетом, если не знать его лично, можно принять за конторского служащего в высоких чинах.

— Готов? — спросил он и, не дожидаясь ответа, добавил: — возьми у меня пиджак, тут приличное место, нужно выглядеть подобающе.

Пиджак, что выделил Джей своему племяннику, был немного широковат в плечах, но рукава подходящей длины, а потому смотрелся неплохо. Придирчиво осмотрев внешний вид спутника, Джей удовлетворённо кивнул, и они направились наружу.

Начать решили с кабака. Есть кабаки, которые специализировались на охотниках, там они собирались, обменивались новыми сведениями, договаривались о совместных походах, а иногда просто напивались и били друг другу морды. С последним было строго, то есть, избивать друг друга можно было сколько угодно, даже не всегда для этого выгоняли на улицу, но вот первый, схватившийся за оружие, обязательно будет повязан и сдан судье (а впоследствии повешен). Такой закон здорово охлаждал горячие головы, а при его нарушении все посетители немедленно придут на помощь кабатчику и вышибале.

В заведении было сильно накурено, дым висел в воздухе подобно туману, скрывая от глаз происходящее. Бутч закашлялся, но дядя уже тянул его за рукав. Они поднялись на второй этаж, где были открыты окна, а потому весь дым выдувало наружу.

— Добрый вечер, Джей, — немедленно отреагировал бородатый мужчина за стойкой. — Кого это ты привёл?

— Здравствуй, Цезарь, это мой племянник, Бутч, будущий охотник.

— Тебе как обычно? — бармен продемонстрировал тёмную бутылку с каким-то ядрёным пойлом.

— Два пива и копчёного мяса.

Они заняли стол у самого окна, дожидаясь заказа. Посетителей наверху было немного, что вызвало некоторый интерес Бутча.

— А почему здесь так мало людей? — спросил он шёпотом, внизу играл оркестр, но здесь его звуки были едва слышны, давая возможность нормально разговаривать.

— Так повелось, — поведал Джей. — Сюда, на второй этаж, люди приходят отдохнуть и поговорить, пьянство, песни и драки — это внизу, здесь же не рекомендуется даже шуметь. Для тайных переговоров (если кому-то вдруг понадобится) используют отдельные кабинеты.

— И с кем нам нужно поговорить? — спросил Бутч, оглядывая немногочисленных посетителей.

— Ну, например… — дядя немного замешкался, оглядывая помещение, — вон тот мужчина с усами. Судя по его виду, он недавно из рейда. Хотя, какой там недавно, пару часов назад пришёл.

Указанный персонаж сидел за таким же столиком у противоположного окна и курил сигару, это был немолодой мужчина, лет пятидесяти с лишним, коротко стриженные волосы были почти седыми, а на макушке проглядывала лысина. Седыми были и его пышные усы, сильно пожелтевшие от табака. Да и сам он выглядел слегка пожелтевшим, Бутч помнил соседа, умершего от болезни печени, тот тоже пожелтел перед смертью. Но этот человек умирать явно не собирался, лицо его было нездоровым и уставшим, глаза покраснели, а сильно дрожавшие руки с трудом удерживали стакан с джином. Тем не менее, он бодро пыхтел сигарой и регулярно опрокидывал в себя крепкое пойло. А ещё он был вооружён, хотя, как говорил Джей, открытое ношение оружия в заведении не приветствуется. Большой блестящий револьвер находился не в кобуре на правом бедре, как у большинства охотников, а был заткнут за широкий ремень спереди.

— Кто это? И как ты определил, что он из рейда?

— Этого человека зовут Гробовщик. Настоящее имя Майлз, но он предпочитает прозвище. Он действительно работал гробовщиком, пока, наконец, не заработал себе на винтовку. С того момента ходит в Пятно. А насчёт рейда всё проще простого. Та дрянь, что мы приносим из Пятна, служит сырьём для алхимиков. Есть химики, те, что работают в городах, получая разные вещества, ты о них наверняка слышал. А здесь, и не только здесь, работает множество алхимиков, их задача — изменять вещества, побывавшие в Пятне. У них огромный простор для творчества, но, кроме прочего, они готовят зелья для охотников. Те, что дают силу и скорость, противоядия, зелье, повышающее выносливость. Но все эти зелья бьют по здоровью, всё равно, что неделю пьянствовать. А если выпить несколько подряд, можно помереть на месте.

— Так может их не пить совсем? — осторожно спросил Бутч.

— Представь, что ты возвращаешься из рейда, у тебя полный мешок трофеев на тысячу талеров или даже больше. Мешок тяжёлый, а ты устал, подвернул ногу, да ещё получил по голове от полосатого прыгуна. До выхода за границу осталось полмили, а на хвосте у тебя висит стая чешуйчатых шакалов. Они бегают быстро, они не устали и у них нет тяжёлого мешка. Они тебя догонят и съедят заживо. Единственное спасение в быстром беге. И вот ты выпиваешь маленький пузырёк с коричневой жидкостью, что вкусом напоминает коровью мочу, разбавленную спиртом, к тебе тут же возвращаются силы, и ты бежишь следующие десять минут, словно молодая лань. Вырываешься за границу, прячешься за спину ближайшего брата, после чего падаешь и ползёшь в сторону города. Всё прекрасно, только выглядеть ты будешь точно так же, как сейчас Гробовщик. Когда зелье перестаёт действовать, оно отравляет организм. А он, судя по виду, выпил несколько зелий, это говорит о том, что он совсем недавно был в рейде, где твари задали ему хорошую трёпку.

— Пойдём к нему?

— Сначала дождёмся пива, не люблю говорить с сухим горлом.

Скоро принесли пиво, Джей тут же отхлебнул половину кружки, потом немного отдышался и допил остальное. После этого заказал ещё две, принимая у официанта поднос с нарезанным копчёным мясом.

— Бери поднос, пойдём разговаривать, — скомандовал он.

Когда они вместе с подносом и пивом присели за стол Гробовщика, тот не отреагировал ни единым движением. Только сделал последнюю затяжку и потушил окурок сигары в пепельнице. Окурок был ещё довольно большим, но курить его дальше было чревато воспламенением усов.

— Привет, Майлз, — сказал Джей, отхлёбывая пиво из кружки. — Давно тебя не видел.

— Здравствуй, Джейсон, — скрипучим голосом проговорил Гробовщик, создавалось впечатление, что охотник умрёт с минуты на минуту. — Тебя тоже чего-то не видно.

— Ездил к родственникам, — сообщил Джей. — А ты что-то паршиво выглядишь.

— Я бы посмотрел на тебя после боя с макаками, шесть взрослых особей, по одному на каждый патрон в револьвере. А потом ещё убегал от нетопырей.

— Смотрю я на тебя, Майлз, и не могу представить, что ты убежал от летающих тварей.

— Убежал, бежать было недолго, всего-то всю зелёную зону. Братья встретили меня радушно, расстреляв тварей в четыре дробовика.

— Три флакона?

— Четыре, помереть от отравления всё же лучше, чем быть сожранным заживо, — Гробовщик снова налил себе джина.

— Не самое лучшее лекарство, — заметил Джей.

— Лучшего не нашёл, да, если честно, и не искал. Даже прибыток ещё не скинул, так и лежит в мешке в номере, только скоропортящиеся товары отдал Рональду.

Джей полез за пазуху, долго копался во внутреннем кармане, извлёк оттуда небольшую латунную коробочку, из которой вынул какой-то мелкий предмет, при ближайшем рассмотрении оказавшийся пилюлей серого цвета. Положив пилюлю на стол, Джей медленно пододвинул её Майлзу.

— Это… оно? — настороженно спросил охотник.

— То самое, пей, у меня нет желания тебя хоронить.

Схватив таблетку, Гробовщик закинул её в рот и, за неимением лучшего, запил стаканом джина. Некоторое время он молчал, потом, прислушавшись к себе, вздохнул с облегчением и стал медленно поворачивать голову в сторону барной стойки. Бутч подумал, что сейчас шея его непременно должна заскрипеть, как несмазанное колесо.

— Цезарь! — крикнул охотник куда более бодрым голосом. — Шесть кружек пива сейчас, шесть кружек через четверть часа, и ещё шесть, когда выпью вторую партию. И смотри, чтобы сортир не занимали.

— Антидот, — произнёс дядя непонятное слово. — Противоядие, лекарство, которое лечит отравление зельями. Не сразу, в течение пары часов. При этом сильно обезвоживает тело, жидкость нужно употреблять галлонами.

Отставив в сторону бутылку, Майлз схватил кружку с их подноса и залпом осушил её, выдохнул, потянулся за второй, но её уже пил неспешно, смакуя каждый глоток.

— Так что происходит там? — спросил Джейсон, тоже приложившись к пиву. Приложился и Бутч, хотя спиртное никогда не любил.

— Когда ты говоришь «там», что ты имеешь в виду? — ухмыльнулся Гробовщик, он прямо на глазах оживал, с лица уходила желтизна, глаза начали двигаться, а на измождённом лице появилась мимика. — В Пятне? Или дальше?

Эта фраза охотника сильно озадачила Бутча. Дальше? Куда ещё дальше?

— И там тоже, — сказал Джей. — Расскажи последние новости.

— Выбросы сильно гуляют по времени, наши травники уже боятся заходить, поток тварей может накрыть в любую минуту, перерыв между выбросами в последний раз был всего двое суток. Правда, этот выброс был серьёзный, столб огня до неба, все его видели и успели убраться. А вот братьям пришлось поработать. Грохот стоял часа три, ну да ничего, им патроны вагонами завозят. А вот Грэг этот рейд не пережил, он шёл впереди меня, его просто затоптали, оказался на открытом месте. Но своей смертью он подарил мне несколько секунд, которые я использовал с толком, и потому сижу здесь.

— А что насчёт Тайны? — Джей выделил это слово, опять заставив племянника насторожиться.

— Пока ничего, туда не ходили уже недели две, даже больше. Наш общий друг не рекомендовал, говорил, будет смещение, кучу умных слов наговорил, короче, искал он тебя. Говорил, что ты ему нужен.

— А ты?

— Я немного не в форме, — он пожал плечами. — К тому же я слишком стар и малограмотен, а там, внизу, придётся работать больше головой, а не револьвером. Я тоже туда пойду, но чуть позже, когда приведу себя в порядок и пропью добычу.

— Интересные новости, — задумчиво проговорил Джей. — А где он сейчас этот друг?

— Сидит у себя, словно паук в западне, — сказал Гробовщик, допивая уже пятую кружку. — Сходи к нему, он многое сможет рассказать. Такое, чего я не понял, а ты поймёшь, поскольку грамотный.

— Что же, так мы и поступим, — согласился Джей. — Сейчас допьём пиво и отправимся.

— А парня с собой возьмёшь?

— Да, он пойдёт в Пятно, его поневоле придётся посвящать во всё.

— Объясни это Хоббсу.

Бутч постарался побыстрее допить свою единственную кружку, которую цедил до сих пор, хотя дядя приговорил три, а Майлз опустошил шестую. Они встали из-за стола, когда Гробовщик стал торопливо рыться в кармане.

— Постой, Джейсон, возьми за таблетку, она ведь дорогая.

Но Джей пренебрежительно взмахнул рукой.

— В другой раз, и, если уж так хочешь отдать долг, отдашь таблетку за таблетку.

Распрощавшись с Майлзом, они покинули питейное заведение и направились дальше по улице. Проходя мимо дома терпимости, Бутч расслышал чьи-то пьяные крики. Увидев его реакцию, дядя усмехнулся и спросил:

— Был когда-нибудь с женщиной?

— Был? — не понял Бутч.

— Понятно, я имел в виду, когда женщина раздевается догола, ложится, раздвигает ноги, а ты ложишься сверху и вставляешь в неё свой большой инструмент.

— Ээээ… нет, — сказать по правде, Бутч вообще слабо представлял себе этот процесс.

— Понятно, сегодня сходим, может быть. Попробуешь, тебе подберут девку поопытнее. И не переживай насчёт любовных болезней, алхимики делают универсальное лекарство. Дорогое, но лечит почти всё.

— Я и не переживал, — всё так же растерянно ответил Бутч. Мысль о посещении борделя его взволновала и немного напугала.

Он продвигались по улице всё дальше, потом свернули в узкий переулок, там стояла полная темнота, Бутч уже начал переживать за свою жизнь, самое место для грабителей, а оружие они оставили в номере. Впрочем, дядя мог взять пистолет. Джей, словно прочитав его мысли, тут же сообщил:

— Не переживай, в этом переулке, конкретно в этом, никого не грабят. То есть, грабят, конечно, но не охотников и не посетителей этого человека, это опасно для самих грабителей.

Больше он ничего не объяснил. Они подошли к единственному в переулке источнику света, слабому масляному фонарю над неприметной дверью. Дверь была не заперта, Джей открыл её настежь и протиснулся в узкий проход. Следом скользнул его племянник. Они спустились вниз, где упёрлись в прочную деревянную дверь. Джей остановился и дважды стукнул по доскам, а потом ещё трижды.

— Войдите, — раздался внутри глухой голос, а следом стукнула щеколда.

Распахнув дверь, они переступили порог просторного помещения, где стоял большой стол, имелось подобие бара, в одном углу стоял большой аквариум с рыбками, а под потолком горел странный светильник, дающий мягкий жёлтый свет.

За столом сидел невысокий полноватый человек, на вид ему было лет сорок, волосы тёмные с сединой, тонкие усы, одет в пиджак с жилеткой, под которым видна цепочка золотых часов. Впечатление он, несмотря на спокойный внешний вид, производил специфическое. Так выглядит большой начальник, привыкший, чтобы его приказы выполнялись.

— Джейсон, рад тебя видеть, — человек сдержанно улыбнулся, но тут же нахмурился. — А кто с тобой?

— Бутч, — сообщил дядя. — Мой племянник и компаньон. Сразу говорю: ему можно знать всё, что знаю я, он пойдёт со мной. Мне нужен такой напарник, молодой, грамотный и, что более важно, он не пырнёт меня ножом на обратной дороге.

— Я сожалею о том случае, — усатый господин немного смутился. — С тех пор мы лучше присматриваемся к кандидатурам. Так значит, племянник пойдёт с тобой?

— Именно, а потому прекрати ходить вокруг да около и рассказывай, зачем искал меня?

— Присаживайтесь, — велел хозяин кабинета, а сам прошёл к бару. — Налить вам чего-нибудь?

— Виски, две порции, — проворчал Джей.

Перед ними появились два красивых хрустальных стакана с напитком, от которого распространялся превосходный аромат, а сам хозяин присел напротив и закурил тонкую сигару. Бутч заметил, что дым почти сразу уносит в вентиляцию, и вообще, воздух в этом подвале более свежий, чем на улице.

— Разрешите представиться, — собеседник в упор посмотрел на Бутча, взгляд был неприятный, словно насквозь пронизывал. — Я — Георг Хоббс, сотрудник… государственной службы, подробности вам ни к чему, и я занимаюсь кое-чем, связанным с походами в Пятно. И не только в Пятно. — Тут он сделал небольшую паузу. — А позвал я вас затем, чтобы кое-что сообщить и кое-что поручить.

— Мы слушаем, — сказал Джей.

— Когда ты был в последний раз за Гранью?

— Шесть месяцев назад. Недавно ходил забрать тайник, но на этой стороне. А потом меня другие дела отвлекли, да и момент подходящий поймать не мог, выбросы сильно гуляют.

— Так и есть, но не волнуйся, Джейсон, ты ничего не потерял, после твоего посещения окно сдвинулось, и шесть месяцев в нашем доступе был кусок натурального захолустья, где было абсолютно нечем поживиться. Твой друг Майлз там был, он может рассказать. А вторая экспедиция… впрочем, это неважно.

— Он не рассказывал, видимо, не счёл нужным.

— Так вот, следующее смещение должно произойти послезавтра вечером, совпав по времени с сильнейшим выбросом. И это, по расчётам наших учёных болванов, будут места цивилизованные, где есть много полезного и, возможно, говорят на понятном языке.

— Это точно?

— Нет, — Хоббс поморщился, видимо, он сам особого доверия к учёным не испытывал. — Не точно. Но куда-то выход будет. Собственно, твоя задача и состоит в том, чтобы выбраться туда, выяснить, что за место, есть ли там живые, ну и нагрести добычи. Следом уже пойдут другие. Кстати, твой напарник знает, что нам нужно?

— Нет, он вообще мало знает, постараюсь обучить.

— Там, в подсобке, собраны образцы, — Хоббс указал на неприметную дверь в задней стене кабинета. — Советую ознакомиться, это гораздо лучше рисунков.

— Ещё успеет, — сказал Джей. — Так ты говоришь: послезавтра? Это быстро. Мы не успеем собраться.

— Ты же знаешь, чего стоит поймать полноценный выброс, пробраться туда в нужный момент, и при этом не быть затоптанным волной монстров. Если не сделать это послезавтра, то потом придётся ждать месяц или два, а потом произойдёт новый переход, лишив нас доступа к миру. Собственно, от тебя требуется только разведка. Плачу тысячу… — он покосился на Бутча. — Тысячу двести за полный набор сведений. Обязательно образцы письменности, книг, объявлений, всего, что может помочь в определении места. Лучше, если ты узнаешь название страны, города, деревни. Что до твоей добычи, бери, что хочешь, за неё платят отдельно. Если нужно, я даже скажу братьям, чтобы не обыскивали тебя, этот вопрос выходит за рамки действий Святого Престола.

— Было бы неплохо, — Джей резко опрокинул виски и встал из-за стола. — Зайдём завтра утром, покажешь предметы парню, а сейчас нам нужно идти, чтобы подготовиться.

— Я в тебе не сомневался, — похвалил Хоббс, улыбнувшись во всю ширь и продемонстрировав пару золотых зубов слева.

Когда они вышли на улицу, Бутч осторожно спросил:

— Дядя, я не понял вообще ничего, кроме отдельных слов. Может, ты мне объяснишь?

— Объясню, конечно, — сказал дядя задумчиво, после чего потащил его по улице, но не в ту сторону, откуда они пришли, а в противоположную. — Алхимики работают круглосуточно, должны кого-нибудь поймать. И да, бордель сегодня отменяется.

Алхимика они нашли только через час, всё это время дядя таскал Бутча по тёмным улицам, как-то ухитряясь ориентироваться. Наконец, они увидели, в одном из окон на третьем этаже каменного дома горит свет. Джей немедленно направился туда, оттолкнув консьержа на входе. Поднялся на третий этаж и подошёл к двери, у которой на стуле сидел огромный мужчина с двумя револьверами на бёдрах.

— Господин Боло никого не принимает, — немедленно заявил он, смерив обоих угрожающим взглядом.

— Скажи, что пришёл Джейсон Фишер, он всё поймёт и примет. Нам срочно нужно.

— Господин Боло… — начал было верзила, но его хозяин обладал хорошим слухом, а потому высунул нос в коридор.

— Боло, какого чёрта? — спросил Джей.

— А, это ты, — тощий и высокий, как жердь, алхимик махнул рукой. — Проходите, я вас приму.

В квартире алхимика пахло скверно, на обширном столе, заставленном аппаратурой, кипятилось какое-то варево в керамическом тигле, а справа от него булькала странная коричневая жидкость в большой колбе, что характерно, булькала сама, без всякого подогрева.

— Присаживайтесь… — алхимик покрутил пальцем, пытаясь вспомнить, где у него стулья, потом разглядел два табурета, заваленных книгами и указал на них. — Вон туда, книги поставьте на пол.

Когда они сели, алхимик убавил огонь под тиглем и бросил в кипящий раствор щепотку какого-то порошка. Пар от его варева стал вонять ещё сильнее.

— Ты себе нового напарника нашёл? — спросил алхимик, присаживаясь на вертящийся стул на колёсиках.

— Да, но пойми, сейчас некогда задавать друг другу вопросы вежливости, я тоже рад тебя видеть, и всё такое, но давай к делу. У меня выход послезавтра, а потому времени на разговоры нет.

— Такой подход мне по душе, — вытянутая физиономия Боло расплылась в улыбке. — Говори, что тебе нужно?

— Два пузырька зелья выносливости, если однокомпонентное, то четыре, — начал перечислять Джей. — Два противоядия универсальных, два от Холодного Омертвения.

— Не всё сразу, дорогой мой, — всплеснул руками алхимик. — Вот два зелья выносливости, и не однокомпонентные, а четырёх.

Он вынул из шкафа и поставил на стол два небольших пузырька с красно-коричневой жидкостью.

— А что ещё ты туда засунул? — подозрительно спросил Джей.

— Обычный состав приготовил в более высокой концентрации, а потом разбавил отваром фиолетовой череды, той самой, что мне недавно доставили травники. Знаешь, зачем она нужна?

— Если правильно помню, ей лечат печень, — предположил Джей.

— Именно, дорогой друг, именно, — алхимик снова улыбнулся. — Ты не так безнадёжен, как я думал. Ах, да, ты ведь в университете три года болтался, это заметно. Так вот, после всего я добавил ещё вытяжку из желез нивха, что тоже помогает очистить организм. В итоге мы имеем примерно тройную дозу действующего вещества в одном флаконе, а токсичность… ядовитость его равняется половине дозы однокомпонентного. Теперь понятно? Это называется Прогресс!

Последнее слово он произнёс с неимоверно гордым видом, подняв палец вверх.

— Отлично, берём оба. Что с противоядием?

На стол встали ещё четыре пузырька, меньшего размера, заполненные маслянистой чёрной жидкостью.

— Ещё клей Нодира или яд на его основе.

— Нет такого, самого клея чуть-чуть осталось, а яда нет. Сразу скажу, у других алхимиков его тоже нет. Давно не носили компоненты. Что ещё?

— Драконову эссенцию, — произнося эти слова, Джей немного поморщился.

— Сколько? — спросил Боло, заинтересованный таким вопросом. — Хотя, о чём тут спрашивать, у меня есть только пол унции.

— Сойдёт. Ещё порошок вампира.

На стол легла баночка из жести, вроде тех, в которых продавались леденцы.

— Ещё Лёд. Две порции.

— Да, неплохой выбор, а такой Лёд, как у меня, ты больше нигде не найдёшь. Чистейший, вот, как раз две порции. Советую вдыхать через нос, так подействует быстрее.

Как по заказу появились две небольшие пробирки с мелкими белыми кристаллами.

— Дай ещё Духи, один флакон с распылителем.

— Духи у меня есть, опять же, улучшенный рецепт, не только перебивает запах человека, но и вызывает у тварей жуткое отвращение, многие просто бегут. Подозреваю, что это для них сильный яд, но полноценные опыты пока не проводил. Даже на высших тварей действует. Должен действовать.

— Тогда, я думаю, нам достаточно, — Джей сгрёб всю продукцию со стола и рассовал по карманам. — Идём, Бутч.

— И ещё, — вдогонку сказал алхимик. — У вас, охотников, есть дурная привычка использовать зелье, а потом выбросить пузырёк. А пузырьки мало того, что стоят денег, ещё и поставки от стеклодувов нерегулярны, мне порой приходится останавливать торговлю за неимением тары. Уже подумываю нанять кого-нибудь, чтобы сходил в Пятно и поискал там пузырьки. В общем, приносите пустую тару — будут вам скидки.

Бутч хотел было поинтересоваться насчёт оплаты, но этот вопрос даже не поднимали. Дядя просто забрал, что хотел, и ушёл. Видимо, для него у алхимика открыт кредит.

Глава четвёртая

Домой они вернулись, когда все добропорядочные горожане ложились спать. Хотя, в их квартале число людей, достойных звания добропорядочных горожан, было очень невелико. Охотники, с огромным риском для жизни заработавшие лишний талер, спешили скорее пропить его или отнести девицам лёгкого поведения. В большинстве жилых домов света не было, зато его было предостаточно в весёлых домах.

Но дядю и племянника подобное веселье пока не касалось. Джей окончательно перешёл в режим работы, усталости не было заметно, энергия его переполняла. Бутча он потащил к себе в номер.

— Садись, — дядя указал на продавленное кресло, а когда Бутч присел, поставил стул для себя, а между ними пододвинул низенький столик. — Разговор у нас будет долгим, кстати, дотянись до окна и открой его, здесь душно.

Бутч сделал так, как сказал дядя, в комнату хлынул поток свежего воздуха. Дядя облегчённо вздохнул, достал свою тонкую бумажную сигару и закурил.

— Слушай меня внимательно, мальчик мой, всё, что ты слышал сегодня от меня, от Гробовщика, Хоббса и Боло, должно остаться тайной. Особенно слова Хоббса. Понял?

Бутч кивнул.

— Завтра ты снова пойдёшь к нему, тебе нужно будет многое узнать. Остальное расскажу тебе я. Сегодня, даже если для этого потребуется вся ночь, потому что завтрашней ночью ты будешь крепко спать. И я тоже. Помни, ты должен молчать, для всех окружающих это обычный поход в Пятно.

— А он необычный?

— Необычный, — дядя помолчал, выпустил в потолок кольцо дыма, которое тут же унесло сквозняком. — То есть, мы двое послезавтра утром пойдём в Пятно. Пройдём все три зоны, настреляем тварей, выпотрошим их, подберём артефакты, если они попадутся, а потом доберёмся до самого Провала.

— И? — Бутч растерялся. — Что здесь необычного? Или обычно так далеко не заходят?

— Заходят, — Джей выбросил окурок в окно. — Но мы пойдём дальше.

Последнее слово он произнёс шёпотом, но даже так Бутча пробрал мороз.

— Дальше? Но куда?

— В Провал.

Парень ошарашено смотрел на своего дядю, пытаясь понять, не шутит ли он. Но шутить с таким серьёзным лицом никто бы не смог.

— Ты знаешь, что такое Пятно, и как оно образовалось? — спросил дядя, доставая купленное у алхимика добро.

— Оно было всегда.

— Может быть, и так. Пятна, подобные нашему, есть и в других частях света, но все эти места находятся у чёрта на рогах и очень слабо заселены, а потому проследить их историю мы не можем. Что же до этого Пятна, то тут всё сложнее. Западный континент осваивался с востока на запад, белые поселенцы, прибывшие из Старого Света стали выдавливать аборигенов из их земель, разразилась война, в которой дикари были обречены на проигрыш. Война длилась всего десять лет, и в результате в племенах осталось мало мужчин, а женщины и дети начали умирать с голоду, потому что некому было добывать пищу. И тогда они ушли.

— Куда? И причём здесь Пятно?

— Пятно существовало на том же месте до появления здесь белого человека, шаманы дикарей ходили туда, чтобы напитаться злой силой, а их охотники хвалились тем, что победили адскую тварь, чьи клыки теперь можно носить на шее. Но даже дикари не могли сказать, когда это Пятно появилось, письменности у них не было, а устные сказания не хранятся долго. Известно, что тогдашнее Пятно было меньше нынешнего, оно занимало столько места, сколько занимает сейчас красная зона, а твари были куда проще и редко выбирались за его границу. Был большой совет. Вожди племён, те, кого ещё не убили белые, советовались с сильнейшими шаманами. Шаманы сказали, что их народу больше нет места на земле и провозгласили Исход. Все, кто мог передвигаться, отправились в Пятно. Те, кто передвигаться не мог, были отнесены туда или убиты. Их было много, несмотря на все потери, тысячи, десятки, а возможно, и сотни тысяч. И все они вошли в Пятно и не вернулись.

— И что с ними стало?

— Не знаю, меня ещё на свете не было, а учебники истории трактуют этот момент как-то невнятно, были дикари, а потом исчезли, остались только парочка совсем диких племён и те, кого уже ассимилировали белые. Думаю, они погибли. Точнее, так думали все, но точно сказать никто не мог. Когда последний дикарь пересёк границу Пятна, там что-то произошло, что-то невообразимое и страшное. Слышны были взрывы, а столб красного света до самого неба стоял несколько дней, так, что ночью было светло, как днём. Именно после этого Пятно выросло и стало активным. Твари умножились и стали выбираться наружу, Святая Церковь создала Братство, а в Пятно стали ходить охотники. Но главная тайна Пятна была раскрыта всего три года назад. Провал — это не ворота в ад. Через него можно пройти и вернуться. За провалом есть новый мир, другой, не такой, как наш.

— И… что там есть? — Бутч, сам того не желая, понизил голос до шёпота.

— Там нет аналогичного Пятна. Зато есть странные тёмные вихри, порождающие тварей. Сами твари сильно отличаются от наших. А ещё оттуда исчезли все люди. Дома, города, мосты, дороги, — всё было безлюдным. Но это не главное. Главное то, что мир этот не просто отличен от нашего, он ушёл вперёд во времени.

— Как это?

— Смотри, — дядя положил на стол пистолет. — Видишь это оружие? А какое было у меня раньше? Так вот, такие пистолеты у нас научатся делать через пятьдесят лет, а может быть, и больше. Так объяснили учёные. А у них делают уже сейчас. Делали. И не только оружие. Ты ведь помнишь, какие подарки я привёз твоей матери? Вспомни платье, что так понравилось твоей сестре. Мария решила, что такое могут носить только дикари. А ведь платье пошито из добротной ткани, явно на фабрике, с отличными ровными швами, но при этом так бесстыдно оголяет ноги девушки. У неё не укладывалось в голове, что такое могут носить цивилизованные женщины.

— То есть, и это оружие, и одежда, и… прочее ты принёс из другого мира? — Бутч почувствовал, что ему не хватает воздуха.

— В обморок не упади, — дядя заметил его состояние. — Да, принёс, и собираюсь принести ещё. Но тут встаёт большой вопрос: а что именно брать? Сложное оружие, стреляющее быстро и без перезарядки, изымут братья на выходе, у них есть такое право. Можно брать драгоценности, но попробуй ещё их отыщи. А деньги там всё больше бумажные, монеты не используют. Те единицы охотников, что побывали там, хватали всё, что попадалось под руку. Были там полезные вещи, только пользоваться ими мы не умели, даже не представляли, что это такое. А потом нашли людей. Три человека, которые каким-то чудом остались в живых. Все трое были не в себе, страшно напуганы и изранены, но говорить могли. А ещё они оказались образованными людьми, инженерами, работали вместе. А язык их похож на наш, только некоторые слова отличались, да и произношение звучит дико. Они рассказали многое, это было так удивительно, что в дело вмешалось правительство, да не правительство округа, а то самое, федеральное. Всё это сделали секретным, с охотников взяли подписку и теперь мы ходим в Пятно не просто так, а с конкретной целью проникнуть в иной мир.

— И как это выглядит?

— А вот здесь мы сталкиваемся с трудностями. Первое: проникнуть в Провал можно только в определённых обстоятельствах. В Пятне происходит такое явление, как выброс, сопровождается быстрой миграцией тварей от центра к окраинам, изменениями ландшафта и, самое главное, собственно, выбросом из Провала. Оттуда исходит огонь до неба, из огня выбегают новые твари, расходятся слепящие лучи, от которых сложно спрятаться, и ещё куча мелких неприятностей. Охотник, которого застал выброс, скорее всего, погибнет, если не найдёт места для укрытия. Вне этого выброса Провал кажется дырой в земле, ширина которой не превышает восьми ярдов, но она полностью затянута пламенем. Именно поэтому никто не решался туда шагнуть, да это и невозможно, человек в этом пламени сразу сгорит. Но после выброса пламя угасает. Ненадолго, всего на час-полтора. И тогда можно сделать прыжок. А большой выброс даёт возможность сначала заглянуть за Грань, увидеть тот мир, прежде чем шагать туда. Такой выброс будет послезавтра вечером, его могут предсказать учёные.

— А что Хоббс говорил про смещение?

— Проходя за Грань, попадаешь не в одно и то же место, они меняются каждые пять месяцев восемнадцать дней и тринадцать часов. После этого, проходя через Провал, окажешься в новой области того мира. Так, например, я и попал в страну Туркей.

— Набрал добычи и вернулся, — подвёл итог Бутч.

— Добыча была велика, — не стал спорить дядя, — Я принёс только самое дорогое, а остальное спрятал там, в Пятне, рискуя всё потерять при изменениях рельефа. Недавно вернулся туда и забрал всё, но меня подвёл компаньон, потом пришлось тащить за двоих. Мне тогда хорошо заплатили, но я не принёс главное — технические книги, документы для инженеров, то, что нужно в первую очередь. Зато принёс другое, в том числе оружие, которое здорово облегчит нам жизнь. Я специально брал стволы попроще, чтобы не заинтересовать братьев. Что же до книг, то они были написаны на совершенно непонятном языке, пользы от них всё равно бы не было. Я просто не смог бы определить, что из этого научные книги, а что детские сказки или любовные романы. А теперь окно сдвинулось, теперь мы окажемся в другом месте. Хоббс поставил перед нами чёткую задачу: выяснить, что это за место, организовать разведку и, если это цивилизованная страна, а говорят и пишут там на понятном языке, думаю, следом за нами отправится большая экспедиция. А мы получим деньги и славу. Очень может быть, что премии за добычу и сведения тебе хватит на годы обучения в училище.

Бутч замолчал, переваривая полученную информацию. Сказанное дядей не укладывалось в голову. Вход в Провал. Он-то всегда считал, что за провалом находится ад, что там живут демоны и грешники, а теперь… Но, с другой стороны, он был готов к такому, пройти через ужасы. А теперь просто нужно сделать шаг дальше. Отказаться? Нет, он не откажется. И не потому, что нуждается в деньгах. Просто ему интересно. Как и все молодые, он не верил в свою смерть и тянулся к приключениям.

— Хорошо, дядя, — сказал он после долгого молчания. — Я готов, говори, что нужно делать?

— Уже хорошо, — Джей вынул из-под кровати сундук, откинул крышку и начал копаться в нём. — Вот, примеряй, я брал с расчётом на тебя, но мог и ошибиться.

— Что это? — спросил Бутч, рассматривая странное одеяние, штаны и куртку, раскрашенные в многочисленные зелёные, светло-зелёные и жёлтые пятна.

— Это форма, которую в том мире носили солдаты, хорошо сливается с местностью и имеет множество карманов. По ним нужно будет рассовать пузырьки и патроны. Надевай.

Странная форма пришлась впору, брюки оказались немного широковаты в талии, но это можно исправить с помощью ремня. Следом дядя извлёк сапоги, точнее, ботинки, высокие, со шнуровкой. Они, к счастью, тоже подошли по размеру. Ноге было немного неудобно в обуви, плотно охватывающей голень, но, некоторое время походив туда-сюда по комнате, парень начал привыкать.

— Нормально, — одобрил Джей. — Теперь дальше. Вот это наденешь на руки.

На стол легли нарукавники на ремешках, оба на вид были сделаны из кожи, но на ощупь оказались твёрдыми, как дерево. К каждому нарукавнику прилагался налокотник, скреплённый с ним ремешком.

— Надевается и застёгивается вот так, — Джей надел оба нарукавника на руки парня и продел ремешки в пряжки. Тут пришёл черёд удивиться снова, ремешки закреплялись не пряжками, а приклеивались к странной пушистой поверхности. Но такое сцепление было очень прочным. — Отлично, снимай пока.

Дальше в дело пошёл патронташ, очень большой, на двадцать четыре патрона, его дядя закрепил на форме с помощью тех же ремешков-липучек. Большой охотничий нож он прицепил у племянника на плече, а кобуру с револьвером повесил на правое бедро. На левом будет висеть мачете.

Обойдя по кругу фигуру молодого охотника, Джей одобрительно покивал головой.

— Сойдёт. Теперь о технике. С дробовиком ты уже освоился, это оружие ближнего боя, не старайся стрелять дальше двадцати ярдов, для этого есть моя винтовка. А если тварь подберётся к тебе вплотную, используй револьвер. Патроны я давно не покупал, их всего два десятка, но среди них четыре специальных.

— Как это?

— Сейчас покажу, мне как раз нужно сделать такие для винтовки. Помнишь, что я купил у алхимика?

Бутч покосился на стоявшие на столе пузырьки. Дядя выбрал пробирку с красным порошком.

— Вот это.

— Драконова эссенция, — вспомнил Бутч разговор с алхимиком Боло. — Но я не понял, что это значит.

— Это алхимический порошок, есть один минерал, очень редкий, говорят, он получается после спекания земли под действием огня дракона, я сам никогда не видел, но очень похоже. Этот минерал алхимики очищают и получают вот это.

— Это яд?

— Не яд, то есть, не совсем ядв привычном смысле. Этот порошок, попадая в тело твари, начинает гореть, словно сберёг в себе часть драконьего огня, тварь, в которую попадает такое, просто выгорает изнутри. Нужно начинить им пули.

— Но тогда надо было взять больше, — заметил Бутч. — Пол унции — это очень мало.

— Стоит эта дрянь столько, что никакие потроха монстра её не окупят, — Джей вздохнул и как-то грустно улыбнулся. — Это то, что берегут на крайний случай, то, что спасает жизнь. Я начиню несколько пуль, но постараюсь обойтись без них, сохранив запас на будущее. Посмотри на револьверные патроны.

Бутч вытряхнул из мешка горсть патронов, латунные гильзы и свинцовые пули, они сильно отличались от тех, что дядя заряжал в свой пистолет. Но четыре пули тоже были деформированы.

— Видишь, вот тут, я просверлил дырку спереди, насыпал туда эссенцию и снова залил свинцом. Храни их под рукой, но постарайся сберечь, это очень дорогая штука.

Дальше дядя достал из мешка очки с кожаным ремешком.

— Держи, это тебе, подгонишь по голове с помощью ремня.

Бутч надел очки и попытался застегнуть ремешок на затылке, кожаная оправа плотно прилегала к голове и полностью изолировала глаза. Ходить в этом будет не очень удобно, да и стёкла показались ему мутными.

— Это обязательно?

— В Пятне не такой воздух и не такая видимость, как снаружи. Там эти очки к месту, видеть ты будешь всё. Второе их предназначение в том, чтобы защититься от иллюзии.

— Какой иллюзии? — спросил Бутч, подумав о фокусниках в цирке.

— Бывают такие твари, которые умеют наводить морок, стать для тебя невидимыми, или же показаться не в том месте, где стоит. Ещё могут прикинуться человеком, или наоборот, сделать так, чтобы ты принял человека за тварь и застрелил его. Такие твари редки, но лучше, чтобы очки были на тебе. Вот этот камень сбоку, — Джей постучал ногтем по мутному кристаллу размером с горошину, что был вмонтирован в оправу, — он защищает от иллюзии, а сами стёкла сделаны алхимиками по специальному рецепту. Когда будем внутри, попробуешь смотреть в очках и без очков. Тогда сам всё поймёшь.

Бутч не стал спорить, благо, очки не занимали много места и свободно поместились в кармане. Следующим предметом был странного вида намордник, тоже кожаный, но с железным цилиндром спереди.

— Это тоже пока убери, когда войдём в красную зону, следует его надеть, иначе не протянешь и четверти часа. Воздух там ядовит и в нём постоянно висит пыль, забивающая глаза и рот.

Дядя, решив, что пока разговоров достаточно, некоторое время оглядывал племянника. Он сделал вывод, что с внешним видом у того всё в порядке, после чего вынул из сундука тонкую книгу в яркой обложке и хлопнул ей по столу.

— Изучи это, подробно изучи.

Бутч раскрыл книгу посередине. Текста почти не было, а тот, что был, понять было трудно. Буквы были знакомы, он мог читать, но понимал только отдельные слова. Некоторые были написаны иначе, так, что возникало сомнение в том, как следует понимать. Но текст не был главным, книга была понятной, это был атлас, атлас мира, подробная карта, вроде той, которую он видел в школе. Крупный план, а потом разбивка по странам, а крупные страны разбивались на части. Потом ещё краткие пояснения к отдельным государствам. Из того немногого, что ему удалось понять, он сделал вывод, что там указан государственный язык, вид письменности, способ управления. Чтобы это понять, потребовалось около пятнадцати минут, после чего Бутч, махнув рукой на текст, принялся изучать страны.

— Дядя Джей, — позвал он, показывая разворот страницы.

— Что-то не так?

— Да, эта карта неправильная, вот здесь, видишь, западный континент выглядит не так, здесь нет этого залива, а этот полуостров куда больше. И вот тут, на севере, видишь, этого пролива не существует.

— Знаешь, парень, я рад, что ты хорошо учился, если будешь жив (а я надеюсь, что будешь), я сам отправлю тебя в училище, а потом в университет. Но я, кажется, уже сказал тебе, что это карта не нашего мира. Так ведь? Поэтому не обращай внимания на очертания материков. Запоминай лучше страны. Когда мы окажемся там… если окажемся, первым делом нужно выяснить в какой стране мы находимся. Открой крупный план, там, вначале.

Бутч послушно перевернул на первую страницу.

— Теперь смотри, видишь эти крестики?

Бутч кивнул.

— Так вот, это страны, где говорят по-английски, этот язык ближе всего к нашему. Мы даже их разговор кое-как понять сможем. Если угодим туда, нужно срочно искать техническую документацию и научные книги.

Крестиком была помечена родина их предков, Альбион, только здесь почему-то он захватывал только остров, без континентальных владений. А название специфическое, Великая Британия. Он слышал что-то про народ бриттов, но не думал, что он настолько значим, чтобы дать имя стране. Ещё стоял крестик на западном материке, на северной его части, состоявшей из двух стран. Но это понятно, там тоже осваивались колонисты с востока, значит, и язык остался. Интересно, а тамошние дикари тоже ушли в Пятно? Впрочем, там ведь нет Пятна, тогда куда они делись? Ещё был огромный остров к юго-востоку от Китая, он был и в этом мире, но его очертания были прорисованы примерно, а освоение шло медленно. Там же его освоили и населили англоязычными людьми. Опять же, странно, язык назвали в честь одного из народов сформировавших нацию. Не саксонский, не нормандский, а именно английский.

Была ещё куча мелких стран, про которые говорилось, что этот язык там используется. Он внимательно посмотрел на все, потом закрыл глаза и проговорил про себя странные названия.

— Можешь не стараться так, — снисходительно заметил дядя. — Карту мы возьмём с собой, от тебя требуется только свободно по ней ориентироваться. Запомни ещё страны. Здесь, — он ткнул пальцем. — Китай, Япония, страны магометан, что скопом именуются арабами. Чёрный Континент. Всё это нам не нужно, если окно выйдет туда, можно сворачиваться, уходить назад и продолжать охотиться на монстров.

— Но почему?

— Ты знаешь, какая письменность в Китае? Хотя бы в нашем? Именно, тащить оттуда книги нет смысла. Зато там должна быть неплохая техника. Если получится, поищем оружие, но, если я правильно помню, оружие там только у армии и полиции. На чёрном континенте, который там тоже именуют Африкой, почти нет ценностей, опять же, кроме оружия. Есть ещё одна страна, вот здесь, видишь? — Джей очертил пальцем огромную территорию.

— Империя Росс?

— Россия, так её называют. Она меньше Империи нашего мира. Там тоже есть техника, есть наука, но страна очень слабо заселена, вряд ли мы угодим в нужное место, а если угодим, то и это ничего не даст. Письменность другая, алфавит из других букв. Как видишь, выбор у нас невелик, но в любом случае, того, что мы захватим, хватит нам на очень приличную сумму. С утра пойдёшь к Хоббсу, будет долго смотреть на предметы и запоминать их вид, может быть, он даже покажет, как ими пользоваться. У меня есть записи, нам специально их выдали, я могу включить думающую машину с кнопками, могу завести карету без лошади (наверное, могу, я не пробовал), и кое-что ещё. Тетради с записями я захвачу с собой.

На этом дядя замолчал, подумал о чём-то своём, потом сказал:

— Ладно, нет смысла тебя мучить, всё равно невозможно за одну ночь выучить то, что другие учат годами. Помни, главная опасность — это Пятно. Если дойдём до Провала, станет легче. В том, другом мире, интересно, твари там относительно редки, а людей нет вовсе. Сейчас ложись спать, выспись хорошо, завтра сходишь к Хоббсу, запомнишь предметы, потом будем отдыхать, а вечером я свожу тебя в весёлый дом. А сейчас сходи в заведение Цезаря, купи бутылку джина и принеси сюда, если голоден, можешь поесть, но поторапливайся.

Бутч быстро сбегал в питейное заведение, прихватил бутылку крепкого джина, а сам на ходу съел несколько пирожных с кремом — отличный вкус и очень сытно. Когда вернулся, дядя сидел в кресле и курил, пуская дым к потолку, светильник был потушен, а темноту немного рассеивал только свет уличного фонаря.

— Поставь бутылку, Бутч, а потом иди. Если хочешь, выпей сам, тебе не повредит, у тебя был сложный день.

Бутч прикинул свои желания и от выпивки отказался, день в самом деле был трудный, но пить не хотелось. Голова его перегружена знаниями, нужно поспать, чтобы мозг разложил всё по полочкам. Попрощавшись с дядей, он отправился к себе, завалился на кровать, успев только снять сапоги, а потом просто выключился до утра.

Глава пятая

Утром он проснулся от того, что кто-то тряс его за плечо. Открыв глаза, он увидел Джея. Тот выглядел помятым, но почти без следов ночного пьянства.

— Поднимайся, парень, у тебя сегодня будет трудный день.

После завтрака в заведении у Цезаря, Джей куда-то пропал, а Бутч, ещё раз подробно выспросив дорогу, отправился к той самой неприметной двери, где располагалась контора мистера Хоббса.

Как ни странно, но ему удалось не заблудиться, это место он видел один раз, да и то мельком и в темноте. Сейчас же улица была ярко освещена, отчего выглядела ещё хуже. Город, в целом, считался богатым, наличие поблизости Пятна и всех, кто кормился с него, вливания денег от Святого Престола через Братство, да ещё и железнодорожный узел, всего этого хватало, чтобы большая часть горожан жила немного лучше, чем в среднем по стране. Но была и меньшая часть, безработные, пьяницы, бандиты самого низкого пошиба, именно они облюбовали это место для своего проживания. Странно, что Хоббс, человек важный и, как следствие, небедный, облюбовал для своей конторы этот грязный тупичок.

Единственное, в чём Бутч был уверен, это в том, что местные ни в коем случае не покусятся на контору Хоббса, было в этом странном человеке нечто такое, что заставляло моментально забыть любую агрессию и по возможности обойти его стороной.

Однако сам Бутч такими качествами не обладал, к тому же он был молод и не обладал большими габаритами и угрожающим видом. Поэтому обитатели трущоб живо заинтересовались парнем, что по глупости своей забрёл к ним. Высокий тощий мужчина, чьё лицо невозможно было рассмотреть за свисающими сальными космами, загородил ему дорогу. Ещё двое, совсем молодых, не старше самого Бутча подходили сзади.

— Куда собрался, мальчик? — хриплым каркающим голосом проговорило условное «лицо» под волосами. — Таким, как ты, здесь не рады, если хочешь пройти…

Договорить он не успел, да и те двое, что заходили сзади, прекратили свой мерзкий смех. Бутч, несмотря на молодость, был не робкого десятка, подраться он был всегда готов. Вот только драться по-честному тут никто не собирался, из рукава косматого оппонента уже потихоньку выскользнул нож, а один из тех, что стояли сзади, продемонстрировал дубинку.

Но их ждало разочарование, дядя успел проинструктировать племянника на этот счёт, сообщил, что полиция не особо старается разыскивать тех, кто совершил убийство в этом квартале, да и к охотникам у них отношение трепетное, а в отдельных случаях даже Братство за них заступается.

Косматый осёкся на полуслове, откинул с лица волосы и скосил глаза, заглядывая в ствол револьвера, который Бутч направил ему в лицо. А стоял он слишком далеко, чтобы выбить оружие, да и вряд ли обладал подобными навыками, такие, как он, привыкли к беззащитным жертвам. В данном случае, возможные последствия нападения явно превышали ожидаемую прибыль.

— Эммм… — только и сказал он.

Те, что стояли сзади, начали смещаться в сторону, но Бутч их опередил, сместился сам и повернулся так, чтобы видеть всех. Старый бандит уже всё понял и решил отступить, но молодые ещё на что-то надеялись, а потому один из них, тот, что держал дубинку, сделал шаг вперёд. Но тут же отскочил назад и повалился с диким воплем, держась за ногу, тяжёлая пуля пробила стопу. Высохшая грязь быстро пропитывалась кровью, раненый истошно орал, а его друзья резко сорвались с места и припустили по улице, причём, старый явно обгонял молодого.

На заднем плане вертелись ещё какие-то мутные личности, возможно, они тоже бы не прочь проверить парня на прочность, их не особо пугал револьвер, но их интерес моментально пропал, как только увидели, в какую дверь зашёл Бутч.

За дверью царил почти полный мрак, лестницу пришлось отыскивать на ощупь. Бутч спустился вниз, некоторое время постоял у двери, потом, вспомнив действия дяди, стукнул два раза и ещё три.

— Войдите, — раздался голос из-за двери.

— Добрый день, мистер Хоббс, — сказал Бутч, перешагивая через порог. — Я пришёл, как и договаривались, мне нужно кое-что посмотреть.

— Разумеется, мальчик мой, — Хоббс стоял возле аквариума и сыпал в воду корм для рыбок. Бутч отметил, что в большой стеклянной коробке снизу поднимаются пузырьки воздуха, непрерывно. Откуда они берутся, он так и не понял. — Но, прежде, чем мы начнём, дам тебе один ценный совет: в ситуации, когда стрельба неизбежна, стрелять нужно не в ногу, а в голову. Понимаешь, если дело дойдёт до суда, то желательно, чтобы говорил один ты, а тот, кого ты убьёшь, говорить не сможет. А человек с простреленной ногой будет складно петь про опасного бандита с револьвером, что набросился на него без всякой причины. Впрочем, здесь не тот случай, в полицию никто не пойдёт, а также никто из этого сброда больше не побеспокоит тебя. Идём со мной.

Хоббс открыл неприметную дверь в стене, за которой находилось просторное помещение, заставленное столами и полками, вроде книжных, только вместо книг там лежали непонятные предметы.

— Присядь, — Хоббс пододвинул ему небольшой плетёный стул. — Твой дядя ввёл тебя в курс дела?

— Да, можно сказать и так. Он рассказал мне о другом мире. Тот мир не похож на наш, и там много технических диковин, мне следует знать, как они выглядят, чтобы принести их сюда.

— Да, так и есть, но, думаю, показать тебе предметы недостаточно. Посмотри сюда, — он взял с полки странного вида плоский чемоданчик, поставил его на стол и, подняв с пола блестящий шнур, воткнул его сбоку. Второй конец шнура уходил в стену. — Эта штука называется Ноутбук или компактный переносной компьютер. Разумеется, тебе эти слова ни о чём не скажут, в общем, машина, которая умеет думать, запоминать и показывать картинки.

Хоббс взял в руку странный овальный предмет из того же материала, что и чемодан, а потом поднял крышку, которая изнутри оказалась стеклянной. Он поводил немного овальным предметом по столу (Бутч заметил, что предмет этот снизу светится красным), после этого прямоугольное стекло на крышке стало светиться.

— Смотри внимательно, — овальный предмет в его руке дважды щёлкнул, и изображение ожило, вместо тёмного стекла там появились картинки, которые двигались. Впрочем, движение прекратилось после очередного щелчка. — Для начала посмотри сюда. Что ты видишь?

— Здания… — неуверенно ответил Бутч. — Наверное, дома, но разве дома бывают такими?

Картинка впечатляла, там был изображён городской квартал, посередине проходила широкая прямая улица, мощенная каким-то тёмным серым камнем, покрытие было уложено так плотно, что различить отдельные камни не получалось. А справа и слева от дороги стояли дома, изображение находилось достаточно далеко, чтобы оценить высоту. Вот только оценить не получалось, даже этажи сосчитать не вышло, Бутч начал сбиваться после пятнадцатого.

— А ты молодец, — с улыбкой сказал Хоббс. — Многие, увидев движущиеся картинки, впадают в панику и стараются сбежать. Они думают, что окно в ад открылось прямо здесь. Молодой разум лучше приспосабливается к изменениям вокруг.

Бутч, возможно, тоже впал бы в панику, вот только его заворожила красота зданий. Все, как под линейку, белый камень и стекло, а окна огромные, где только делают такие стёкла. И высота, как вообще можно построить такое?

— Вижу, тебе понравилось, смотри и запоминай. В странах, где есть чем поживиться, города выглядят именно так, дома могут быть пониже, но выглядеть они должны схожим образом. Теперь смотри на дорогу. Что видишь?

— Повозки, — сообщил Бутч. — Вот они, на колёсах.

— А не замечаешь ничего странного?

— Ну, да, они без лошадей и, кажется, движутся.

— Так вот, эта повозка называется автомобиль, машина, если бы кто-то смог притащить такую сюда, он получил бы целое состояние. Чтобы они двигались, требуется жидкое топливо, вроде керосина, там его достаточно, но у нас пока не производят. Теперь смотри, — Хоббс снова несколько раз щёлкнул кнопкой, передвигая полосу внизу стеклянной картинки, — вот так эта повозка выглядит изнутри.

Внутри повозки обнаружились довольно красивые и удобные кресла, а впереди у одного из них находилось колесо. Также имелись странные штуки, похожие на циферблат часов.

— Вот это служит для того, чтобы управлять, — продолжал Хоббс. — Крутишь рулевое колесо вправо — повозка поворачивает вправо, крутишь влево — поворачивает влево. Внизу, вот здесь, две педали, одна — чтобы ехать вперёд, вторая — чтобы остановиться. Вот это — рычаг переключения скорости, чем она выше, тем меньше усилий нужно, чтобы разогнать повозку. Чтобы она начала работать, следует вставить специальный ключ вот в эту скважину у рулевого колеса и повернуть вперёд. Ключ обычно хранится у хозяина, ключи от одной повозки не подходят к другой. Завести механизм без ключей можно, но для этого требуются специальные умения. Теперь посмотри на дверь, этот рычаг открывает её изнутри, вот эта кнопка блокирует, а вот эта поднимает и опускает стекло в окне. Чтобы попасть в закрытую повозку, можно разбить окно и рукой поднять эту кнопку. После этого просто дёрнуть за ручку.

— Думаете, я смогу ей управлять? — неуверенно спросил Бутч.

— В таких повозках могут лежать ценные вещи, кроме того, там можно спрятаться от опасности. У твоего дяди есть подробное описание того, как завести повозку и тронуться с места, попробуйте сделать это, возможно, этим вы здорово облегчите себе жизнь. Идём дальше.

Хоббс вынул и положил на стол пластинку из странного материала, у которой тоже был экран, но совсем небольшой в виде стеклянной полосы, а большую часть поверхности покрывали кнопки с цифрами и математическими знаками.

— Это калькулятор, машина для счёта, нажми эту кнопку.

Бутч нажал. На маленьком экране появился прямоугольник, он не сразу сообразил, что это ноль.

— Нажимая кнопки с цифрами, набери любое число.

Бутч несколько раз ткнул в кнопки, получив четырёхзначное число.

— Нажми умножить, вот здесь, потом набери любое другое число. Теперь знак равно. Видишь? Мгновенно производит любые математические действия. Для того мира такие штуки — прошлый век, там их почти не продают отдельно, а встраивают в другие приборы, вроде этого, — он постучал пальцем по крышке ноутбука. — А здесь за такую штуку можно выручить сотню талеров.

Бутч лихорадочно начал соображать. Таких предметов в его мешке поместится не меньше сотни, если за каждый взять сотню талеров… Его учёба будет оплачена, да и на подарки сёстрам останется. Голова закружилась от перспектив. А Хоббс продолжал:

— Идём дальше, теперь вот такой предмет, — на стол легла ещё одна пластинка размером с записную книжку, одна сторона её была стеклянной, Хоббс взял её в руку и нажал что-то сбоку. Экран засветился. После этого Хоббс стал тыкать пальцами в изображение, что-то передвигать и показывать картинки.

— Что это? — с удивлением спросил Бутч, разглядывая сменяющиеся картинки на экране, картинки были красочные, показывали то мужчину в яркой одежде, то играющих детей, то женщину почти без одежды, что стояла на берегу моря и улыбалась. Дядя говорил, что в том мире нагота не является нарушением приличий, но Бутч немного растерялся, увидев такое, женщина лет тридцати, довольно стройная и красивая стояла и улыбалась, а из одежды на ней были только широкая белая шляпа и небольшие полосы ткани, прикрывающие груди и промежность. Да ещё тёмные очки, заставляющие предположить, что эта женщина слепа.

— Это телефон, а конкретно такая разновидность называется смартфоном, — сообщил Хоббс, довольный произведённым эффектом. — Штука для связи, с его помощью один человек может разговаривать с другим, даже если тот находится за много тысяч миль. Увы, — он вздохнул, — для этого требуются специальные вышки связи, которыми утыкан тот мир, у нас таких нет и вряд ли появятся в ближайшие лет пятьдесят. Для связи в нашем мире он не годится, но это маленький компьютер, калькулятор и фотографический аппарат.

Бутч видел, что такое фотографический аппарат, это был большой ящик на треноге, туда следовало смотреть, не моргая, пока фотограф не дёрнет за верёвочку и не сделает вспышку. Через неделю можно было забрать мутную чёрно-белую карточку.

— Улыбнись, — велел Хоббс, наводя на парня телефон. — Вот так, теперь смотри.

Он повернул к нему экран, на котором красовался улыбающийся Бутч, сидевший на стуле в кабинете.

— Сразу скажу, твоя задача — мародёрство, а потому не требуется точно разбираться в способностях приборов, просто забирай все, что найдёшь. Если же тебе повезёт найти магазин, где продаются подобные штуки, смотри на ценник и хватай те, что стоят дороже. Ещё есть большие компьютеры, вот такие, — он подошёл к стене и похлопал по жестяному ящику, выкрашенному в чёрный цвет. — Они гораздо мощнее, но к ним прилагается отдельный монитор.

Монитор выглядел, как крышка ноутбука, поставленная на подставку. У Бутча начинал закипать мозг.

— Ещё нам понадобятся провода, чтобы соединять всё это, смотри сюда, вот образцы. Смотри на концы, нам нужны провода с такими концами, их принимаем метражом. Теперь дальше. Двигатели, кроме больших повозок, есть и маленькие, вроде вот такой, — он снова пощёлкал кнопкой, на экране ноутбука появился новый предмет. На этот раз двухколёсный. — Это называется мотоцикл, или, по-другому байк, на нём ездят верхом, как на лошади. Если постараться, можно его разобрать и вынуть двигатель. Потом принести его сюда, чтобы наши инженеры могли разобраться в конструкции. Он тяжёл, но всё же легче того, что стоит в четырёхколёсной повозке. За него тоже заплатим немало. Вообще, старайся раздобыть что-то новое, этих предметов у нас уже достаточно, куда лучше будет, если ты принесёшь то, чего пока нет. Дело не только в деньгах, хотя и они никогда не лишние, дело в том, что каждый принесённый предмет продвигает прогресс вперёд, наши инженеры скоро научатся сами делать новые вещь, пусть хуже, но свои. Как знать, возможно, лет через пятьдесят-семьдесят мы заживём не хуже, чем жили они.

— Жили?

— Мы не знаем, что стало с тем миром, но почти все люди оттуда исчезли, оставив нам все свои богатства. Да, вот ещё.

Он достал из небольшого шкафа чёрный предмет размером с небольшую шкатулку.

— Это фотографический аппарат, очень хороший, с его помощью можно фотографировать всё интересное. Он для этого подходит куда лучше, чем телефон. Сейчас я научу тебя пользоваться. С собой не дам, но, обнаружив такой на месте, ты сможешь им воспользоваться и заснять на него то, что невозможно унести с собой. Принцип действия ты всё равно не поймёшь, а потому просто запоминай последовательность нажатия кнопок.

Обучение заняло минут двадцать, но теперь Бутч мог фотографировать и даже снимать события, последнее его особенно впечатлило.

— Камера есть и в телефонах, её тоже можно использовать, потом информацию отдать нам, мы найдём, как её применить. Ещё электричество, смотри сюда.

На экране появились новые приборы.

— Это называется генератор. В том мире люди получали электричество из розетки, — Хоббс кивнул на стену, куда уходил провод от ноутбука, — отверстие в стене, куда втыкались провода. Сейчас оно отключено, электричество можно получить только с помощью такого генератора. Туда заливается топливо, то самое, на котором ездят повозки, потом он включается и выдаёт ток. Их тоже следует найти и, если получится, принести сюда. У твоего дяди есть рисунки всей техники, а ещё он смотрел записи того, как следует её заряжать и использовать.

Хоббс некоторое время помолчал.

— Что касается оружия, разберётесь сами. Там есть автоматические винтовки, ручные пушки, есть гранаты, способные разнести дом. Парочка образцов не помешает, но к каждому требуется запас патронов. У нас договорённость с Братством, они изымают нужные образцы себе, но мы можем его изучать. Для себя можете выбрать несколько простых образцов, винтовки, дробовики или самозарядные пистолеты. Можете прихватить и для других охотников, они с радостью купят.

Лекция продолжалась ещё два часа. Хоббс рассказывал о жизни в том мире, рассказывал подробно, хотя сам, как полагал Бутч, там никогда не был. Он показал ещё множество фотографий, дома изнутри, новые приборы, магазины с кучами товара на полках. А самом конце он сказал, что главной находкой будет ещё один человек. Живой человек из того мира, который не исчез, как все. И это обязательно должен быть грамотный человек, учёный, инженер, ну, или просто человек с любым образованием.

Когда Бутч вышел на улицу, время уже перевалило за полдень, оставалось найти дядю и выяснить свои дальнейшие действия. Снаружи всё так же паслись местные бандиты, не хватало того, с простреленной ногой, вот только в их отношении наметились заметные перемены. На Бутча все смотрели с уважением и страхом, и вряд ли причиной послужил удачный выстрел, скорее, они увидели, куда и зачем приходил парень, а потому решили больше с ним не связываться.

Дядю он нашёл в заведении Цезаря, тот сидел и деловито поглощал картофельный суп с жареными гренками, Бутч, увидев на столе такое изобилие, тут же вспомнил, что завтрак был в незапамятные времена, а он снова голоден.

— Присоединяйся, — великодушно сказал Джей, — Цезарь, принеси что-нибудь парню.

Чем-нибудь оказались жареная картошка с беконом, небольшая плошка с салатом и свежий хлеб, запивать всё это предлагалось тёмным пивом. Пиво Бутч не любил, но очень уж хотелось пить.

— Как тебе лекция? — поинтересовался дядя.

— У меня сейчас взорвётся голова, — честно признался Бутч, не переставая жевать. — Вряд ли я запомнил всё.

— Не переживай, на месте всё это вспомнить будет проще. Кроме того, кое-что помню я. Я уже был там и не раз. Лекция нужна больше для того, чтобы у тебя не было шока при попадании туда. Что-то показалось странным?

— Раздетые женщины, — парень смутился.

— Да, нагота там не то, чтобы разрешена, но отношение к ней куда проще, — дядя усмехнулся. — Впрочем, людей там почти нет, а потому женщины нам встретятся только на картинках. Кстати, о картинках. Есть там журналы с голыми женщинами, фотографиями очень красивых голых женщин, есть места, где они продаются, а в нашем мире есть люди, готовые за них хорошо заплатить. Бумага весит немного, можно прихватить несколько штук и продать задорого.

— Что делаем теперь? — Бутч уже расправился с картошкой и старательно поглощал салат, не забывая отхлёбывать пиво.

— Окончательно подготовим вещи к походу, я договорюсь насчёт лошадей, потом, когда всё будет готово, сходим в заведение леди Миллер. Там мы немного расслабимся, а потом вернёмся в гостиницу и ляжем спать. Выйдем с рассветом, даже чуть раньше.

Упомянутое заведение выглядело местом весёлым, на первом этаже имелось подобие бара, стойка, несколько стульев и даже два столика у стены. Пришли они рано, заведение было почти пустым. У стойки стояли девушки и женщины, в массе своей относительно молодые. Их одежда привела Бутча в смущение. Нельзя сравнить с женщиной из другого мира на фотографии, но тоже откровенно. Корсеты, подпиравшие грудь, короткие панталоны до середины бедра и чулки. Женщины эти откровенно скучали.

Но Джей, бывший тут постоянным (и почти всегда состоятельным) клиентом тут же вызвал оживление. Женщины заулыбались, парочка даже полезла обниматься.

— А кто это с тобой? — тут же спросила худощавая женщина лет тридцати, её можно было назвать красивой, только слой косметики на лице был явно чрезмерным.

— Знакомьтесь, девушки, это Бутч, мой племянник и, с завтрашнего дня, коллега по опасному ремеслу.

— Такой молоденький, — сказала с загадочным видом молодая девушка, чуть старше самого Бутча, — сказано это было, впрочем, не пренебрежительно, а с интересом.

— Да, он молод и неопытен, а потому я надеюсь на вас. Завтра у нас будет трудный день, поэтому мы прибыли пораньше. К полуночи нам желательно вернуться в номера.

— Так не будем медлить, — это сказала ещё одна женщина, старше других и более скромном наряде, видимо, это и была та самая леди Миллер. — Скажи, мальчик, кого ты выберешь?

Она обвела жестом собравшихся.

— Если этого мало, могу позвать других.

Бутч растерялся, выбирать женщину вот так, как скот на ярмарке, для него было непривычно. Впрочем, все они выглядели довольно весёлыми и жизнерадостными, никто не протестовал против такого обращения. Бутч, видя, что его ждут, ещё раз обвёл взглядом два десятка женщин. Какую? Все довольно красивы. Дядя говорил, что женщина нужна опытная. Опытные обычно старше. Вот эта, например, вот только ей уже сильно больше тридцати, почти старуха, всё равно, что с матерью… Он снова пробежался глазами и остановил выбор на девушке лет двадцати пяти с тёмными волосами и ослепительно белой кожей, она была симпатичной, с пышными формами и почти не пользовалась косметикой, что позволяло увидеть её красоту полностью.

— С ней, — тихо сказал он.

— Хороший выбор, — похвалила хозяйка. — Её зовут Элен, она молода, но уже всё умеет. Элен, милая, за всё заплачено, сделай всё так, чтобы мне за тебя не было стыдно.

— Оплачено за ночь, — дополнительно сообщил Джей. — Но без четверти двенадцать я за тобой зайду, у тебя осталось чуть больше четырёх часов, потрать их с пользой.

— Пойдём, — Элен выступила вперёд и схватила Бутча за руку. — Наверху готов номер.

Хозяйка сунула ему в руку ключ от номера, а Джей поймал за рукав и напомнил:

— Это приличное заведение, поэтому здесь считается хорошим тоном помыться перед развлечениями. В номере ты найдёшь для этого всё необходимое.

— Ага, — растерянно сказал Бутч и направился по лестнице на второй этаж, увлекаемый настойчивой девушкой.

Они поднялись на второй этаж, открыли дверь номера и оказались в просторном помещении, которое освещалось одним газовым фонарём. Мебели тут было немного, только большая кровать, застеленная простынёй, пара стульев, небольшой столик и стоявшая в углу приземистая бочка с водой.

Элен на правах хозяйки подвела его к бочке и велела раздеваться, попутно извлекая откуда-то кусок душистого мыла. Бутч на секунду замер, но потом, взяв себя в руки, начал расстёгивать одежду, повернувшись к девушке спиной. Бояться нечего, — убеждал он себя, в конце концов, он ведь за этим сюда и пришёл. Правда, толком не знает, что делать, но это не беда, женщина знает и поможет ему.

Когда его одежда ровной горкой легла на один из стульев, Бутч, боязливо обернувшись, посмотрел на Элен. Та стояла рядом, глядела с интересом и загадочно улыбалась.

— Залезай, — велела она, обходя его спереди.

Бутч перешагнул через край бочки и залез в воду. Бочку явно наполнили недавно, вода была ещё тёплой. Он попытался сесть, но Элен его остановила:

— Встань, нечего стесняться, у тебя всё на месте и даже чуть больше, — в глазах её был озорной огонёк. — Сейчас я тебя помою.

Намочив в воде губку, она начала её намыливать, получив огромное количество ароматной пены, которую стала размазывать по телу парня. Размазывала в основном руками, Бутч едва заметно вздрагивал от прикосновений, но не мог не признать, что они приятны. Более того, та его часть, которой он ещё недавно стеснялся, внезапно стала выдаваться вперёд. Такое и раньше регулярно случалось, но теперь это было невозможно спрятать.

— Вот видишь, — сказала Элен, перемещая руки вниз. — Всё прекрасно реагирует.

Её руки стали намыливать его член, сердце застучало чаще, он уже был готов… к чему? Но Элен не стала торопить события, вместо этого она взяла со столика ковш и начала поливать его водой. Вода была прохладной, это немного сняло напряжение. Когда с мытьём было покончено, а свежевымытый Бутч благоухал ароматами трав и земляники, она вытерла его большим полотенцем и жестом велела пройти в постель.

Кровать была мягкой, он не привык к такой и начал утопать в перине, впрочем, на это неудобство он не обратил внимания, поскольку перед ним разворачивались куда более интересные события. Элен, стоя во весь рост, проворно расшнуровывала корсет. Парень подумал, что женщины в этот момент обычно гасят свет, им ведь должно быть стыдно, но здесь всё было иначе. Элен даже специально повернула ролик на газовом рожке, и в комнате стало светлее.

Корсет упал на пол, открывая красивую грудь, не такую большую, как у женщин постарше, которых он видел внизу, но зато крепкую, с маленькими сосками. Бутчу было не с чем сравнивать, он вообще слабо разбирался в женском теле, но увиденное ему определённо понравилось.

Следом настал черед чулок, поставив стройную ножку на край кровати, Элен поочерёдно скатала оба чулка и бросила в сторону. А потом и панталоны, удерживаемые завязками, съехали вниз. Бутч нервно сглотнул. Женщина впервые предстала перед ним в своём первозданном виде, как библейская Ева. Крепкие бёдра, высокая грудь, треугольник волос внизу. А кожа белая, нежная и бархатистая, такой кожи не бывает у загорелых фермерских дочек.

Довольная произведённым эффектом, Элен встала коленями на кровать, подползла поближе и, положив руки парню на бёдра, посмотрела в глаза:

— Нравлюсь? — в глазах у неё бегали озорные огоньки.

— Ээээм… да, — выдавил из себя Бутч.

— Заметно, — она взяла его вздувшееся хозяйство в руку, отчего он снова вздрогнул. — Не будем торопиться, времени у нас много, если начать сейчас, всё очень быстро закончится.

С этими словами она наклонила голову и… Бутч не мог поверить. Бывает ли вообще такое это… неприлично, стыдно и… Слов он подобрать не мог, но не мог и остановить её. Ласки ему нравились, даже очень, рот Элен был горячим, губы мягкими, а возбуждение в нём нарастало подобно океанской волне.

А через минуту всё закончилось. Ощущения были такими сильными, что на пару секунд у него потемнело в глазах, там внизу происходило что-то невообразимое. Бутч несколько раз дёрнулся и откинулся на подушку, хватая ртом воздух.

Элен шумно сглотнула, потом улыбнулась и, слегка привстав, села на него верхом.

— Доволен? — спросила она и, не дожидаясь ответа, добавила: — это только начало. Дальше будет ещё интереснее. Посмотри на меня, потрогай, можно всё.

В самом деле, помимо естественного желания, слегка угасшего после разрядки, было и любопытство. Запретный плод, о котором он раньше и думал с опаской, теперь положили перед ним на блюде, предварительно нарезав на дольки. Протянув руки, он провёл ладонями по её телу, снизу вверх, потом сверху вниз, потом взял за грудь и слегка сжал. Элен шумно вздохнула, запрокинула голову, откинув волосы назад, а потом начала ёрзать по нему и тереться. Бутч вдруг почувствовал новый прилив желания. Опустив глаза, Элен увидела, что он готов к бою. Она приподнялась, взяла в руку его плоть и направила её в себя. Парень охнул и отдался на волю новых ощущений…

В дверь постучали, как и было оговорено, без четверти двенадцать.

— Две минуты, дядя! — крикнул Бутч, не желая отрываться от столь приятного занятия, за четыре часа они испробовали многое, теперь Элен стояла на четвереньках, оттопырив прекрасную задницу, а он двигался позади неё. Ещё немного, и он снова это сделает, уже четвёртый раз за вечер. Элен громко стонала и комкала пальцами подушку.

Когда всё закончилось, он вспомнил, что дядя Джей никуда не делся, скорее всего, так и ждёт за дверью. Он встал и начал разыскивать на полу свою одежду. Как она оказалась на полу? Просто они, в очередной раз занявшись этим, переместились на стул.

Как и обещал, он открыл дверь ровно через две минуты, уже частично одевшись. При этом он пытался прогнать с лица довольную улыбку. Получалось плохо.

— Вижу, у вас всё прекрасно, — прокомментировал Джей, сам он тоже выглядел довольным, видимо, не терял время даром. — А теперь нам надо идти, завтра трудный день.

— Мне с тобой понравилось, — промурлыкала вдогонку Элен, заворачиваясь в простынь. — Приходи ко мне в следующий раз.

— Не обольщайся, — напомнил дядя, когда они вышли на улицу. — Они всем так говорят, для них это работа, мужчине приятно, когда женщина изображает страсть, за это он готов платить больше и приходить чаще, а они очень хотят заработать.

— То есть?..

— Но некоторым, — продолжил дядя, — в самом деле работа приносит удовольствие. Тем более, не забывай, что они не выбирают клиентов. Работать приходится с теми, кто есть. В это заведение не пустят нищего или бродягу, но среди посетителей попадаются неприятные люди, грубые, жестокие, некрасивые, старики. А тут прибыл молодой симпатичный парень, который к тому же отнёсся к ней с уважением и лаской. Такое не может не понравиться.

— Куда мы сейчас?

— Домой, если хочешь перекусить, я оставил тебе несколько лепёшек и лимонад, но старайся всё время потратить на сон. Больше ничего не нужно, мешки я собрал вчера, договорился насчёт лошадей, останется только встать, одеться и отправиться в путь.

По пути к гостинице Бутч увидел телегу, крестьянская семья прибыла в город и отчего-то решила поселиться в этой гостинице. Странный выбор. Но это было не главным. Жена фермера была молода и довольно красива, а Бутч поймал себя на мысли, что теперь смотрит на женщин другими глазами. Он знает, что там под строгим платьем, застёгнутым до подбородка, знает, как стонет женщина, когда… а может быть, этими самыми губами она… Последнюю мысль он отмёл, как совершенно невозможную, но всё же отметил, что после этой ночи стал другим человеком.

Заснул он быстро и без сновидений, усталость и удовольствия взяли своё.