За Хребтом

Глава III

Сурная Козинского привели в большое помещение кинозала. Ряды стульев пустовали в этот поздний час, а проектор светил белым светом на стену, не транслируя фильмы. Повернув тяжелый рубильник электроэнергии, один из сопровождавших его солдат сказал:

– Тебе приказано оставаться здесь и ждать, – после этих слов они оба повернулись и вышли, оставив молодого лейтенанта одного в залитом светом помещении.

«Сколько ждать? Кого?» – эти вопросы без ответов сразу же возникли в голове Сурная.

«А может, попробовать вырваться? – возникла шальная мысль, – авось в темноте и проскользну. А там в город, затеряюсь, не найдут». На какой-то момент перспектива удачного побега от лап не совсем справедливого суда и сомнительной сделки взбудоражила лейтенанта.

«Дверь не заперта, охрана ушла. Это ведь шанс!» – Сурнай нервно щелкнул костяшками пальцев.

«Нет. Проверка это, как пить дать. Сбегу, тогда точно не оправдаться. Да и виноват я. А раз могу послужить стране, то нельзя бежать. Что моя жизнь в сравнении с будущим Демиругии», – Сурнай расслабился. Когда бесповоротно принял решение, большая часть волнений отпадает, и становится гораздо легче. Он отдаст долг Отечеству и искупит свою вину.

Дверь в кинозал распахнулась, и в нее бодро вошел очередной незнакомый Сурнаю боец с папкой в руках. Хоть он и служил долго, но, как оказалось, в части было много людей, с которыми он не сталкивался ни разу. Лейтенант встал и отдал честь.

– Вольно, солдат. Сядь, я введу тебя в курс дела, – вошедший вытащил несколько карточек со слайдами и начал вставлять их в проектор.

Он был в обычной полевой форме. И ничем, кроме бравого вида, он не выделялся бы, если бы не носил гусарских усов, которых постоянно легко касался пальцами.

– Значит так, прежде всего, распишись здесь. Это письменное согласие, подтверждающее твое участие.

– Знать бы еще в чем. Что за бюрократия, – тихо пробурчал Сурнай, расписываясь в документе.

– Итак, начнем, – подписанный документ отправился обратно в папку. – Как всем известно, с Республикой Кант на всех фронтах нет какого-либо прогресса. В течение многих лет линию фронта не удается передвинуть за пределы горного Хребта. Положение осложняется тем, что в первые годы войны, когда боевые действия велись активно, использовались самые разрушительные виды вооружений. В горах существовало несколько проходов. Некоторые были естественными, некоторые – прорубленными специально. Когда кантийцы начали внезапные атаки на Демиругию, наша военная машина не была готова к отражению полномасштабного вторжения врага. Исходя из тактических расчетов и моделирований возможных вариантов развития событий, было принято решение о задержке войск противника в горах. По Хребту были нанесены ракетные удары, и большинство проходов было завалено, либо на многие десятилетия заражены радиацией. Этот смелый шаг нашего Военного Комиссариата позволил замедлить наступление и собрать силы Демиругии в кулак. Однако после того как наступающие силы врага были подавлены, продолжить наступление мы не смогли по тем же причинам – проходы были заблокированы. Спустя время был разработан план по расчистке завалов путем подрыва сейсмических зарядов средних мощностей направленного действия. Но к моменту, когда стало возможным осуществление этой операции, Республика Кант совершила прорыв в сфере оборонительных технологий. Помимо обычных минных полей, систем ПВО и ПРО, где-то в горах были установлены средства РЭБ блокады и ЭМИ-генераторы. По этим причинам связь с основными силами вблизи Хребта стала невозможной, как и функционирование сложной электроники.

– Так что от меня-то требуется, – нетерпеливо спросил Сурнай. В большей мере он и сам все это знал.

– Этот экскурс в историю нашей Родины, товарищ Козинский, – раздраженно продолжил солдат, – напрямую связан с поставленной вам боевой задачей. Мы нашли способ связаться с вышками связи, но это можно сделать лишь на самом примитивном уровне. То есть отправить короткий радиосигнал, который трудно перехватить. По нему легко запеленговать отправителя.

Солдат повернул с щелчком рычажок на проекторе, и на стене появилась фотография горной гряды, сделанная с большой высоты.

– Это фотография была сделана максимально близко к Хребту нашим пилотом. Через сорок шесть секунд он был сбит системами воздушной обороны кантийцев, но успел передать нам этот кадр. Это был настоящий триумф, ведь до этого таких снимков у нас не было. С его помощью мы нашли средний по размерам проход в горах, который может преодолеть наша военная техника.

– Подождите, вы сказали, что электроника не может функционировать в горах из-за радиоэлектронной блокады. А наши танки начинены электроникой под завязку.

– Внутри танков находятся новейшие средства защиты от ЭМИ и РЭБ атак, – с гордостью ответил солдат, – продолжим. Кадр весьма нечеткий, и точные координаты местоположения прохода определить не удалось. Провести разведку с применением техники нет возможности, на легкобронированных транспортерах все еще нет должной ЭМИ защиты.

– А как же танки? На них же все это установлено, – спросил Сурнай.

– А сами подумайте, Козинский. С какой скоростью будет идти разведка, если использовать танки? Это притом, что как только наша крупная техника появляется на радарах врага, по местности наносятся массированные ракетные удары. Под таким огнем машины сгорят еще до обнаружения нужной точки. Статисты в штабе разработали план, согласно которому есть возможность провести разведку незаметно. Дело в том, что радары противника настроены на обнаружение крупных образцов техники, но малый отряд они не заметят. Вести, охранять и контролировать такой отряд вам и предстоит, товарищ Козинский.

– Мне предстоит провести небольшой отряд военных туда, где гибнет лучшая техника, не работают рации и сбивают самолеты?

– Небольшая поправка. Мы хотим сохранить наивысший режим секретности, поэтому вы поведете отряд, состоящий из государственных заключенных. Они не представляют опасности, но с ними шансы пострадать от случайных факторов сильно снижаются.

– От каких еще факторов? Почему на военную операцию я должен вести обычных людей, к тому же еще и неблагонадежных? – вскипел Сурнай.

– Да вот провалитесь вы куда-то, кому-то придется вас вытаскивать. Арестанты после завершения операции получат лишь сокращение тюремного срока, так что ненужных нам настроений среди гражданского населения они не посеют. А вы подписали документ о неразглашении государственной тайны. И к слову о благонадежности – вас, как я понимаю, товарищ Козинский, не за примерную службу сюда отправили?