Юнлинг

Глава 21

После той вспышки гнева и ненависти, из-за которой я чуть не перешагнул черту, мои мечи стали как-то странно отзываться. Еще не конфликт, но уже предупреждение. И именно ими я занимался в своей комнате, медитируя напротив парящих в воздухе рукоятей. Точнее, деталей этих рукоятей. Заодно очищаю «организм» от остатков тьмы.

Звук открывающейся двери заставил бы меня прикрыть глаза от сожаления, если бы они и так не были бы закрыты. А ведь так хорошо сидел.

– Тебя зовут в зал Совета, – услышал я голос Мики. – Я точно не могу тебе помочь?

– Нет, – начал я собирать мечи воедино. – И не волнуйся так, все будет в порядке.

Дособирав рукоятки, медленно опустил их в подставленные ладони. Отлично – еще пару сеансов, и все будет как прежде. От этой темной стороны, реально, одни проблемы. И ладно бы, только мечи…

Открыв глаза, увидел перед собой Мики, с руками, убранными в рукава туники – верный признак того, что парень волнуется.

– Тогда нам лучше поторопиться, – заметил мальчик, не пошевелившись.

– Эх, – вздохнул я и начал вставать с пола. – Да успокойся ты, скорей у магистра Винду волосы отрастут, чем меня за решетку посадят.

– Тюрьма – далеко не единственное наказание, – ответил Мики, не шевельнув и бровью. – А я не хочу оставаться… один.

– Не останешься, – хлопнул я его по плечу, когда поравнялся. И, подхватив со стола тактический датапад в виде наруча, направился на выход. – Пошли.

У дверей в Зал Совета мы встретили хвостатую подругу Асоки – Джосс, которой в этот раз не повезло оказаться дежурной. Подросшая девочка практически не изменилась – такая же серокожая, такая же «плоскодонка», только рожки подросли.

– Привет, хвостатая, – поздоровался я.

– Ты как обращаешься к падавану члена Высшего Совета, юнлинг?

– Ты нос-то опусти, а то сотрешь о потолок, – усмехнулся я. – На мой счет что-нибудь говорили?

– Неа, – вздохнула она тяжко, нажав на кнопку браслета. – Как ты так умудрился-то? Там же весь Совет, плюс флотский адмирал и какой-то представитель Сената.

– Сомневаюсь, что они ради меня собрались, – покачал я головой. – Опять, наверное, Асоку обсуждают.

– Асока, – посмурнела еще сильнее девочка. – Почему не уследил, Дакари? Почему допустил подобное?

– Я… кхм… я-то тут при чем? Как я, по-твоему, должен был этого не допустить?

– Извини, – отвела она взгляд. – Просто… как-то так… ты всегда помогал… извини.

Черт, как гадостно-то.

– С ней все будет в порядке, Джосс, – попытался я улыбнуться. – Я обещаю.

– Ты? – усмехнулась она горько. – Выбирай обещания по своим возможностям, юнлинг.

Вдох-выдох. Убрать горечь, задавить чувство вины, собраться.

– Побольше веры, хвостатая, – усмехнулся я. – Не обязательно быть магистром, чтобы выполнять задуманное. Вот увидишь – Асока будет оправдана.

– Надеюсь… – начала девочка и была прервана сигналом с браслета. – Тебя зовут. Да пребудет с тобой Сила.

– Она всегда со мной, – бросил я в ответ.

– Самоуверен, как всегда, – вроде даже приободрилась Джосс.

Зайдя в зал, я предстал перед всем Высшим советом, где лишь восемь из магистров сидели «живьем», и голограммами двух людей. Одним из них был знакомый мне адмирал, а вторым – какой-то гражданский.

– Рейн Дакари, – заговорил Винду, когда я вышел в центр зала. – Ты здесь, чтобы объяснить свои действия в форте «Билбор». Что ты можешь сказать в свое оправдание?

Ого. С ходу прессует. А познакомить с посторонними? Ладно… понеслась, родимая.

– Уважаемый Совет, – поклонился я им. – Уж не знаю, насколько уважаемые незнакомцы, – кивок и им. На что адмирал скривился, а гражданский хмыкнул. – А можно уточнить, в чем именно меня обвиняют?

Сегодня для меня не существует авторитетов. Хотите давить? Ну, попробуйте.

– Хватит кривляться, Дакари, – произнес надменно адмирал. – Ты помог сбежать коммандеру Тано.

– Для вас… незнакомец, я господин Дакари, – бросил я на него взгляд. – Уважа…

– Для меня, юнец, ты просто Дакари. И надейся, что именно им ты и останешься. А не превратишься в заключенного с порядковым номером.

– И это Республиканский офицер, – покачал я головой. И тут же продолжил: – Прошу отметить это, уважаемый Совет.

– Довольно, юнлинг, – приподнял руку Винду. – Отвечай по существу.

– По существу… – задумался я для виду. – По существу – вы можете идти в задницу, уважаемый магистр.

О как замерли. Не ожидали?

К сожалению, Винду не зря считался отличным послом и переговорщиком. Сориентировался он быстро, не дав разгореться скандалу.

– Ты обвиняешься в том, что помог сбежать падавану Тано.

– И вы терпите этого…

– Адмирал, – прервал его негр. – Если вам что-то не нравится, вы можете идти.

– Если вам нравится выслушивать оскорбления, пусть будет так, – вскинул он подбородок, но не ушел.

А мне даже немного стыдно стало. Не из-за слов адмирала об оскорблениях, а из-за того, что его послали. Фактически это означало, что ничего мне не будет с той стороны. Меня позвали сюда, чтобы пропесочить, сделав это на глазах представителей Сената, которыми эти двое, скорей всего, и являются. Потому и обстановку сразу нагнетать начали. Чтоб, значит, прочувствовал. А я тут, блин, быкую.

Но и по-другому нельзя. Я сюда не для защиты пришел, а для нападения.

– Судя по вашим словам, магистр Винду, – нарушил я тишину. – Асока Тано все еще падаван.

Какая… неприятная пауза.

– Да, – выдавил он из себя. – Пока еще падаван.

А ведь от нее уже отказались. Бросили.

– Понятно… – не смог я продолжить сразу. – Что ж, в таком случае все обвинения в мою сторону безосновательны.

– И на каком же основании?

Достал уже этот адмирал.

– На основании того, что бежала она не из Храма, а из военной Республиканской базы.

– Прошу прощения, что прерываю, – подал голос гражданский. – Гугу Чал, приятно познакомиться.

– Взаимно, – кивнул я ему.

– Как представителю Сената, мне бы хотелось уточнить – что именно вы имели в виду? Ведь джедаи не имеют права судить. В двадцать восьмом акте Конституции довольно четко указано – джедаи вольны задерживать кого угодно, с последующей передачей подозреваемого в Республиканский суд. Там же, Орден отказывается от права судить. Правда в первой же поправке уточняется, что это не относится к темным одаренным. Но Асока Тано, насколько мне известно, темной не признана.

– Вы забыли упомянуть двенадцатый акт, – усмехнулся я.

– Да забыл, – кивнул тот. – Как и вторую поправку этого акта, где уточняется, что преступления против Республики отдаются на откуп ей же. Опять же, темные одаренные идут отдельным пунктом. Но с этим мы ведь уже разобрались?

– Там сказано о передаче осужденного Республиканскому суду. Не более. И позвольте уточнить – когда это падаван Тано была осуждена Орденом, да еще и в преступлении против Республики?

– Раз Орден передал ее, значит, уже осудил, – пожал плечами Чал.

Я даже обернулся, чтобы посмотреть на Винду. Тот в этот момент сидел скривившись, а поймав мой взгляд, через мгновение покачал головой. Фух, я аж испугался.

– Суда не было, – произнес он. – Сенат потребовал выдать падавана Тано, так как ее обвиняли в убийстве гражданской, не связанной с Орденом. А потом и в теракте, где были убиты клоны.

– Которые состоят в армии, переданной Орденом Сенату. Джедаи лишь управляют ею.

– Так где преступление против Республики? – не сдавался я.

– А убийство солдат государства – разве не преступление против оного?

– Предательство. Максимум, – ответил я спокойно. – И это, по законам военного времени, которые к обсуждаемым поправкам отношения не имеют. Или же, 140 статья уголовного кодекса – убийство. Преступления против Республики идут под другим числами.

– Кхм-кхм, – прокашлялся Чал. – Тем не менее, Орден отдал коммандера Тано, предоставив нам решать ее судьбу.

– Не передергивайте, – вскинулась голограмма Кеноби. – Мы лишь отправили ее отбывать предварительное заключение на республиканской базе. Ни о каком суде речи не было.

– Однако, – заметила голограмма Чала. – Это было именно заключение.

– И что? Это не значит…

– Магистр Кеноби, – прервал его Винду. – Господин Чал. Мы собрались здесь… и сейчас, чтобы обсудить совсем не это.

– Да-да, конечно, – покивал Чал.

А Кеноби набрал в грудь воздуха… и выдохнул, отведя взгляд от чернокожего магистра.

– Прошу прощения, магистр Винду, но это напрямую связано с обсуждением моей вины. А точнее, была ли она вообще.

– Тогда поторопись со своими мыслями, – махнул он раздраженно рукой.

Ага, чует, куда я веду, но и отступить пока не может.

– Как сказал магистр Кеноби, Асока Тано… падаван Тано, была отправлена в форт «Билбор» дабы ожидать там решения суда Ордена. При этом никто не просил сажать ее в камеру заключения. Как и охранять ее. Что уж тут говорить о стрельбе боевыми зарядами по действующему падавану и коммандеру Великой Армии Республики.

– Она убила пятерых клонов, – вступил в разговор адмирал. – Что еще им было делать? Улыбаться ей вслед?

– У вас есть запись этого события? Может, свидетели? Даже если на мгновенье предположить, – продолжал я, – что это сделала падаван Тано, то кто даст гарантию, что клоны не начали стрелять первыми? Само собой я вмешался. По уму судить вам нужно не Асоку Тано, а тех клонов, которые в нее стреляли.

– Это все игра словами, – прожигал меня взглядом адмирал. – Тано была задержана за убийство гражданской, пусть и подозреваемой. И уж тут-то запись присутствует.

– Двенадцатый акт конституции, – произнес я скучающим тоном. – И если вы не можете ее переписать, то и предъявить падавану Тано вам нечего.

– Это только пока… – выплюнул он зло.

– Пусть так, – глянул я на членов совета. Точнее на то, как они отреагируют на подобную злобу у адмирала. А те максимум поморщились. Да и то не все. – Но пока, поисковые партии клонов вам было бы лучше отозвать.

– Ты мне еще поуказывай, мальчишка, – ответил он спокойно, успев взять себя в руки. – Повторюсь. Это всего лишь игра словами. Реальность далека от твоих разглагольствований.

– Кхм, – кашлянул Чал. – Также замечу, что клонами управляют джедаи, а значит, и поиск ведете вы.

– В таком случае хочу повторно задать вопрос – в чем меня обвиняют-то?

И молчание.

– Лично у меня, – заговорил Чал, – претензий к данному юноше нет.

– Что?..

– Адмирал Таркин, – прервал он его. – Поверьте, оно того не стоит.

– Да вы… что ж. Пусть так. Надеюсь, внутри Ордена наказание мальчишке все же будет, – кинул он последний взгляд на Винду, после чего отключился.

– Всего хорошего, Рейн Дакари, – кивнул мне мужчина.

– И вам, господин Чал, – кивнул я в ответ.

– Падаван Тано виновна, – произнес Винду, когда растаяла голограмма Чала. – И пусть есть сомневающиеся, – покосился он куда-то вправо, как раз туда, где сидел Кеноби. – Нет ни одного доказательства обратного. Мне не нравится произносить подобные слова, юнлинг, но дело обстоит именно так. Свободен.

А наказание? Впрочем, чего это я? Радоваться надо. Да и не значит это, что его не будет чуть позже. Зато теперь понятно, почему они отказались от Асоки – Совет просто не верит в ее невиновность. Так-то они, скорей всего, бились бы за нее до последнего, но… нет веры – нет борьбы. Это не значит, что я считаю подобное правильным, наоборот. Даже не принимая во внимание банальную веру. Выносить сор из избы – последнее дело. Как и прогибаться под других. Например, Республику. Нет, я понимаю, что все непросто, но я также понимаю, что и не настолько серьезно.

В итоге, меня все-таки наказали, но как-то странно – мне запрещалось выходить из своей комнаты в ближайшую неделю. По идее, именно подобным образом должны были держать Асоку, в моем же случае это было больше похоже на опасение, что я ломанусь помогать тогруте.

В первый день еду доставлял дроид, но уже на второй этим занялась Тами. От работы у звездочетов я был освобожден, допуск к голонету перекрыли, а на третий день еду вновь принес дроид. С другой стороны, у меня ничего не отобрали. Мечи были со мной, комлинк и датапад тоже. Без голонета связь работала только через комлинк, да и то лишь в пределах пятидесяти километров. Но Совет сильно недооценивает Рейна Дакари, если думает, что это лишит гениального меня связи с внешним миром. Проблема решается просто, надо лишь связаться с Мики и попросить его подключить свой комлинк к сети напрямую. Дело в том, что стандартные комлинки на подобное не рассчитаны, все, что они могут, это поддерживать связь с голонетом лишь на определенных… частотах, скажем так, и именно это увеличивает их радиус связи на порядки. Но есть и дорогие аппараты, которые могут подключиться к голонету и обеспечивать межпланетную и межсистемную связь. Без голограммы, как в стандартных передатчиках, не такую стабильную, но все-таки… И, как вы уже, наверное, догадались, именно такие комлинки я и дарил своим юнлингам. А еще они могли подключаться к датападам, превращаясь в ретрансляторы. Все-таки далеко не каждый из них имел возможность выхода в голонет. Понятное дело, были и минусы. Например, обычную «голонетовскую» связь крайне трудно перехватить, а уж если она зашифрована, то вообще швах. В случае же с комлинком перехватывается не с-нить, через которую и идет сигнал, а собственно волны самого комлинка. Но в моем случае этим никто не будет заморачиваться.

Тут, кстати, стоит упомянуть сложные отношения Асоки и ее комлинков, ибо последние у нее живут как-то недолго. Не считая первого, я трижды дарил ей их, но жив только последний, да и то лишь потому, что лежит в ее комнате в Храме. Она уже просто боится брать с собой мой подарок, уверенная, что и он… сломается-потерятся-украдут. Так и меняет каждый месяц-два стандартный казенный комлинк.

Звонок застал меня за сравниванием двух приглянувшихся мне верстаков, именно в этот момент замигала иконка приема.

– Привет, Рейн, – появилась над датападом голограмма Асоки. Слегка нервничающей, замечу.

Признаться, это было неожиданно.

– Шпилька, – произнес я без выражения. – Умеешь ты удивить.

– Я… просто хотела… – начала мяться она. – Ну…

– Да ты еще в обморок упади… – раздалось за пределами камеры голопроектора.

Знакомый голос.

– Шпилька, – не смог я удержаться от улыбки. – Это там часом не лысая беспредельщица с тобой?

– Беспредельщица? Ну… – посмотрела она куда-то в сторону. – Лысая уж точно.

– Дакари, ублюдок, – все тот же голос. – Ты мой должник, сука. Готовь жопу.

– И как ты умудрилась с ней связаться? – покачал я с улыбкой головой.

– Случайно, – вздохнула она. – Рейн… – замолчала девочка. – Спасибо за тот раз. Надеюсь, тебя не сильно наказали?

– Скажем так… – задумался я. – Совету нечего было ответить на МОИ претензии.

– Ты еще и претензии предъявлял?

– Асока, вся эта история с тобой – такой комок нарушений и… неправильностей, что мне сложно пояснить все в двух словах. Меня, в конечном итоге, просто культурно послали, заперев в своей комнате на неделю. Шпилька… – сглотнул я ком в горле. Как же мне сейчас было гадостно. – Ты просто продержись. Как только мне разрешат выходить, я тут такой шухер наведу, Сенат десять раз пожалеет, что тебя тронул.

– Рейн… – зажмурилась она и провела рукой у глаза. – Я никого не убивала. Никого.

Су-ука-а. Как же МНЕ хочется кого-нибудь убить. Я, конечно, тварь, но не я все это начал.

– Я знаю, малышка. Я знаю. Ты только не попадайся. Дай мне… время.

Мне не просто хочется убить, мне хочется убиться.

– Хорошо, Рейн, – собралась она. – Я только проверю тут один заброшенный склад, и все.

– Что? Какой еще склад?

– Возможно, там найдутся улики, указывающие на настоящего преступника.

– Асока… ты ведь не послушаешь меня? Да?

– Я… – замялась она. И как-то неуверенно продолжила. – Это необходимо. Рейн, за взрывом стоит джедай.

А ведь она послушает. Не пойдет туда, стоит мне только сказать. Дерьмо. Дерьмище. Но я не должен влиять…

– Это стало понятно сразу, как нашли клонов, убитых световым мечом. Ситхи ситхами, но творить такие вещи на центральной планете, на военной базе…

– Я должна туда пойти, – произнесла Асока серьезно.

– Поступай как знаешь, – прикрыл я глаза. – Но обещай связаться со мной, когда вернешься оттуда.

– Обещаю.

А на следующий день стало известно, что Асоку Тано поймали.

Выйдя из комнаты, где держали Асоку, мы со Скайуокером остановились. То, о чем смогла рассказать девочка, не дало нам ничего. Но хоть адвоката ей Избранный нашел. Им оказалась незабвенная Падме Амидала, в жизни хоть и не похожая на актрису из фильма, но тоже очень даже красотка. Первый раз ее в живую вижу, кстати. И если кто-то думает, что она не подходит на роль адвоката, то он сильно ошибается. Я вот тоже заикнулся, так меня таким количеством пояснений завалили, что я даже запутался поначалу. Ну а если коротко, то женщина во всей этой кухне с одиннадцати лет варится. Помимо прочего. На адвоката Падме вообще в четырнадцать сдала. В общем, то, что у меня шло факультативом, является частью ее жизни.

– Что делать будем, Скайуокер?

– Искать Асажж Вентресс, – ответил джедай.

По словам тогруты, именно она напала на нее, когда та пришла на старый склад.

– Лично я не верю, что это Вентресс, – сказал я, глядя в потолок. – Бредово как-то.

– Нашла, втерлась в доверие, довела до склада, а потом вырубила рядом с уликами. Что тут бредового-то?

– Причина, – пожал я плечами. – Она же, после предательства Дуку, больше не работает на КНС. Хотя это ладно – предположим, что Асажж – просто наемник. Но скажи мне, зачем было сначала оставлять Асоку на складе, потом возвращаться и нападать? Сразу что, не судьба?

– Вот и выясним у нее, – направился джедай на выход.

Вы только не думайте, что Скайуокер горит желанием таскать меня с собой, просто я не оставил ему другого выбора, заявив, что могу справиться и без него. А пускать меня одного на нижние уровни Корусанта у мужика совести не хватило. Зачем это мне? Хотя бы потому, что я на тех уровнях в одиночку хрен что найду. Но главное не это. Я просто не доверял Скайуокеру, а мне нужно быть уверенным, что он сможет найти доказательства невиновности Асоки. Пара мыслей была, но сейчас этот придурок зациклен на Вентресс, и мне вряд ли удастся переубедить его.

– Эй, Скайуокер, – догнал я его. – А как ты собираешься искать ее? Корусант ведь не маленький.

– Увидишь, – бросил он, не оборачиваясь.

Скайуокер был настроен более чем серьезно и сразу зашел с козырей – он поднял свои связи. Собственно, кроме нас, Вентресс искали еще двадцать два джедая, и все те стукачи и осведомители, что работали на них. И то ли Асажж не скрывалась, то ли джедаи в поиске реально страшны, но местоположение женщины Скайуокеру сообщили уже через четыре с хвостиком часа. Которые мы, кстати, тоже не сидели на месте, а рыскали по трущобам планеты. Узнал о парочке осведомителей. Хотя в основном меня просили постоять в стороне или на улице, когда Скайуокер заходил в какое-нибудь помещение.

Припарковав флаер у кого-то задрипанного бара, Избранный повернулся ко мне:

– Остаешься тут.

– Причины, – поинтересовался я?

– Флаер охраняй, чтоб не украли, – начал он выбираться из машины.

– А если серьезно? Я, вроде, не давал причин относиться ко мне с таким пренебрежением.

– Ты не умеешь прятаться в Силе, – обернулся он ко мне со вздохом. – Я еще смогу к ней подобраться, а вот тебя она учует гарантированно.

– Прятаться в Силе, – приподнял я бровь. – Типа вот так?

И полностью остановил движение Силы в своем теле. Трюк серьезный, сразу скажу, особенно в поддержании, и не сильно популярный у джедаев. Да и во время сна держать его невозможно. Но готовясь к пришествию Императора Сидиуса, я не мог пройти мимо него.

– Однако… – пробормотал Скайуокер. – Ты что, все, что тебе в руки попадается, учишь? Впрочем, не важно, – и оглянувшись за спину, продолжил: – Что ж, ладно. Вдвоем ее ловить, в любом случае, проще будет. Пошли.

Минут десять быстрого шага, с паузами, во время которых Скайуокер останавливался на пару секунд с закрытыми глазами, и вот он, наконец, замер, схватив меня за плечо.

– Дай догадаюсь… – начал я.

– Нашел, – втянул он воздух через нос, прикрыв при этом глаза. – Теперь не уйдет.

Вентресс мы обнаружили на задрипанной улочке, когда она шла куда-то по своим делам. Находясь на два яруса выше да еще и сзади женщины, я не слишком опасался, что она нас заметит, но тут подгадил Избранный – облокотившись на перила перехода, он слегка подался вперед и пыхнул яростью. Не сильно, не долго, но Асажж, похоже, хватило и этого. Остановившись на секунду, она повела головой в сторону, после чего свернула в ближайший проулок.

– Молодец, Скайуокер, – проворчал я.

– Не уйдет, – ответил он. И сходу сиганул метров на двадцать, приземляясь на небольшой балкончик напротив проулка.

А я что, я за ним.

А самоуверенности ей не занимать. Когда мы спрыгнули сверху ей за спину, она даже не обернулась сразу.

– Энакин Скайуокер… – произнесла она, медленно оборачиваясь. – Дерьмо хаттово, – закончила она, увидев меня рядом с ним.

– Я ведь и обидеться могу, – склонил я голову набок.

Но где-то даже приятно – меня-то она, похоже, так и не почувствовала.

– Я ни в чем не виновата, – произнесла она зло.

О как.

– А в чем ты должна быть виновата?

– Ни в чем!

– Я знаю, что это твоих рук дело, – влез Скайуокер.

А я, что-то стал терять нить разговора.

– Докажи, – сказала Вентресс и прыгнула вверх, на переход второго яруса.

От Скайуокера понесло знакомой мне уже яростью, после чего он без слов последовал за женщиной. Дела-дела… Этак он ее прибьет нафиг. Прыгнув вслед за этой парочкой, еще в полете отметил, что Вентресс так и не дала нормально приземлиться Скайуокеру, прямо в воздухе пнув его обеими ногами и впечатав в стену. После чего последовал молниеносный удар кулаком, который Избранный перехватил своей ладонью, даже не поднимая головы после столкновения со стеной.

А вот потом пробрало даже мою слабочувствительную натуру. Скайуокер выпустил на волю свою ярость. Казалось, что сама Сила наполняет его эмоции… да что уж там, по-любому наполняет, у меня аж кожу пощипывать начало. Но самое паршивое, в перспективе, а не сейчас, что он, кажется, мог контролировать этот эффект. Такое впечатление… знаете, если принять мое Силовое зрение как спец способность, присущую лично мне, то у Скайуокера была его ярость. Я и раньше не горел желанием встречаться с ним, когда он перейдет на темную сторону, а сейчас и вовсе стремновато стало.

А события развивались. Широким махом своего меча он отогнал Вентресс назад, перерубив при этом декоративные элементы ограды, представляющие собой… блин, железные балки это, как ни посмотри. Еще один плюсик к тому, что он себя контролирует – Энакин вполне мог не отпустить кулак женщины, и тогда жизнь Вентресс окончилась бы прямо тут. И кстати, что она мечи-то не достает? Хотя стоп, я плохо помню эту историю из канона, но, вроде, их у нее украли. Тогда да, все сходится.

Все это время я сидел на перилах ограды, прямо посреди перехода, и эта кутерьма меня не задевала. Но тут Асажж телекинезом подтянула к себе перерубленные балки, и сладкая парочка начала, типа, фехтовать. Ага. Два железных дрына против светового меча. Но даже так Вентресс умудрилась съездить Скайуокеру по морде локтем и по хребту дубиной, после чего перепрыгнула на балкон выше. Где от ее дубинок, и так ополовиненных, вообще ничего не осталось. А вот то, что последовало дальше, я счел своим долгом остановить.

Скайуокер впечатал женщину в стену Толчком, после чего начал душить ее ситховской техникой удушения.

– Полегче, Скайуокер, – положил я ему руку на плечо, после того, как запрыгнул к ним. И видя, что он меня не слушает, покрепче сжал пальцы. – Полегче, я сказал.

То, что он меня услышал, Скайуокер виду не подал, просто притянул к себе Асажж и, ухватив ее за горло, сказал:

– Рассказывай, что знаешь.

– Узнав, что твоя соплячка сбежала, – начала Вентрес хрипло. – Я решила поймать ее и получить награду…

– Награду? – прервал ее Скайуокер, активировав меч и приставив его к горлу женщины.

– Да успокойся ты, наконец, – подошел я к ним ближе. – Она про государственную награду говорит.

– Именно, – подтвердила женщина. – Найти, сдать властям, получить деньги. Что может быть проще?

Секундная пауза, и отключив меч, Избранный отпустил Асажж.

– И что же тебе помешало? – спросил он.

– Признаю, – отошла она чуть в сторону, потирая шею. – Поначалу меня интересовали только деньги и возможность отомстить, – если бы Вентресс не стояла к нам спиной, она бы увидела, как напрягся Скайуокер после ее слов. – Но потом я поняла, что с твоим падаваном у нас много общего.

Не сказать, что Энакина ошарашили ее слова, но что он удивился, это точно.

– Да как ты смеешь сравнивать ее с собой… – начал он угрожающе.

– Это правда! – обернулась она резко, чуть не напрыгнув на Избранного. – Меня предал мой учитель, – поникла она. – И точно так же ты предал ее. Ты, – облокотилась она на перила. – И твой дражайший Орден джедаев.

Вот сейчас Скайуокеру должно быть хреново. Я, вроде, не говорил, но Асоку уже успели изгнать. То есть на данный момент она не является его падаваном, да и вообще джедаем. А Энакин еще и присутствовал на этой процедуре. Меня, к сожалению, а может к удаче, туда не пустили.

– Предательство, – нарушил я тишину. – Не такое уж простое понятие, как многим кажется. Особенно у джедаев. Ведь иначе нас тут не было бы. Не так ли, Скайуокер?

– Она права, – отвернулся он, схватив руками перила. – И Орден… – запнулся мужчина, но все же выдавил: – И я.

На что я раздраженно вздохнул. Само собой как-то получилось.

– Скайуокер – ты дебил, – блин, он даже не дернулся. – Но это не значит, что предал ее. Просто мозгов не хватило, чтобы помочь вовремя.

Ну, давай же, отреагируй. Уж лучше раздражение на меня, чем самобичевание.

– Забавная трактовка, Дакари, – усмехнулась Вентресс. – Для человека, находящегося в таком же положении.

Стерва. Отговорка у меня была, да не одна, но это только усугубит ситуацию с Избранным. Ведь пока я оскорбляю его беспричинно. А значит что? В игнор ее. Хотя нет – можно и подругому.

– Молчать, неудачница.

– Да что ты обо мне знаешь, ублюдок? – зашипела она.

– Хотя бы то, что нас здесь трое, а не двое.

– Значит и ты неудачник, – оскалилась она.

Лучше бы проигнорировал.

– Он дебил, ты неудачница, но шанс все изменить есть всегда. И вашим шансом являюсь я.

– Какие громкие слова для ребенка, – хмыкнула она, потеряв запал. – Ну давай, попробуй что-нибудь исправить.

Тут уже хмыкнул я.

– Слышь, дебил, – обратился я к Скайуокеру.

– Все, – обернулся он резко. – Я понял, собрался и готов действовать. Доволен?

– Ты следующая, – посмотрел я покровительственно на Вентресс.

Ответить ей не дал подошедший Скайуокер:

– Рассказывай. Что там произошло на складе?

– Я проводила твою малютку падавана до склада, – начала Асажж, хмуро покосившись на меня. – После чего мы расстались. Но когда отошла подальше, почувствовала за спиной чье-то присутствие. Думала, мелюзга передумала, или ей что-то понадобилось. Но этот кто-то просто огрел меня по голове. Ты знаешь, на что я способна, Скайуокер, и знаешь, как трудно ко мне подобраться, – еще один взгляд на меня. – Это был джедай, я уверена. И довольно опытный. Убить не убил, но вырубил качественно.

– Если бы нашли твой труп, могли бы появиться новые вопросы, – заметил я.

– Да вот только никто и не искал, – ответила она неприязненно. – Сразу видно, какие Республике нужны ответы.

– Да-да, я дебил, – произнес неожиданно Скайуокер. И, глядя на наши лица, пояснил: – Это я командовал группой поиска, нашедшей Асоку.

– Джедаизм головного мозга, – пожал я плечами. – Бывает.

– Метко подмечено, Дакари, – ухмыльнулась Вентресс. – Для джедая.

– Слишком тонкий юмор для дамочки, считающей себя ситхом и не ожидавшей предательства учителя.

– Сука, – был мне ответ.

– Закончили пререкаться, – остановил нас Скайуокер и, обращаясь уже только к Асажж, продолжил: – Что еще можешь сказать?

– Этот некто украл мои мечи, – поморщилась она. – По ним вы и найдете преступника.

– ДГМ – болезнь, конечно, известная, но я бы не сказал, что распространенная, – осталось мне покачать головой. – Кто ж такие улики домой тащит?

– Значит опять тупик, – поник Скайуокер.

– Того, кто во всем виноват, джедаем назвать довольно сложно, – начала Вентресс, но замолчала, потрогав горло. И прокашлявшись, продолжила: – Мои мечи… особенные. Тот, кто держит их в руках, особенно остро чувствует свою Силу, что дает неслабый бонус к уверенности. Этот ваш преступник – недоджедай, и велика вероятность, что он не удержится и сохранит мечи у себя.

– А толку? – произнес зло Скайуокер. – Все равно ни одной зацепки, кто это может быть. Асока ведь только с тобой общалась. Никто даже не знал, что вы пойдете на тот склад.

– Ну… – засомневалась Вентресс, покосившись на меня. – Не только со мной. Был еще кое-кто.

Хм, попадос. Но я ведь и не знал, где этот склад находится. Надеюсь, кроме меня, она общалась еще с кем-нибудь. А еще, что Вентресс подтвердит мое незнание местоположения склада. Очень надеюсь. С этой стервы ведь станется…

– Продолжай, – навострил уши Скайуокер.

– Малявка звонила в Храм. К кому-то по имени Баррисс. Именно она рассказала про склад, и именно она посоветовала сходить туда твоему падавану.

Еще при первом упоминании имени Баррисс Скайуокер начал медленно поворачивать в мою сторону голову, а дослушав Вентресс до конца, спросил:

– Что произошло тогда в Храме?

– Ты о чем? – признаться, не понял я в первое мгновение. – А, так это та зеленокожая? Так это личное, Скайуокер.

– С этого мгновения – нет, – припечатал он.

– Вы вообще о чем? – спросила Вентресс, но была проигнорирована.

– Скайуокер, причины моей вспышки никоим образом не помогут нам сейчас.

– Я должен знать.

Глянув на любопытную Вентресс, вновь перевел взгляд на мужчину. Ладно, на дело это не повлияет, зато отвяжусь от этого неадеквата.

– Я… – как бы это сказать? – Ее окружал вой мертвых, Скайуокер. Крики боли и стон… Дзика. Я просто сорвался.

– Ты должен был рассказать об этом!

Предсказуемая реакция.

– Рассказать о чем? Ты всерьез думаешь, что меня послушали бы? Что я должен был рассказать? «Эй, она замешана в теракте». Без реальных доказательств? Обвинить незнакомого мне разумного в подобном? Ну так я юнлинг, Скайуокер! Не рыцарь-джедай, не мастер и уж точно не магистр! – закончил я довольно громко. – У вас был подозреваемый, – продолжил я более спокойно. – Который должен был вывести на нее. Я и подумать не мог, что все обернется подобным образом. А бежать в Совет уже после того, как Асоку арестовали… а, – махнул я рукой. – Тем более не послушали бы.

– Так что произошло-то? – не сдавалась Вентресс. Ну никакого чувства такта.

– Не так давно я эту Баррисс чуть на ломтики не порезал.

– Темная сторона сильна, – покивала женщина.

– Так ведь не порезал же, – возразил я ей.

– Надо возвращаться, – не дал ответить Асажж Скайуокер. – Но если ты обманула нас, я найду тебя и уничтожу.

И, никого не слушая, сделал длинный прыжок с перехода, на котором мы находились.

– Пустые обещания, – усмехнулась Вентресс, глядя на удаляющегося джедая.

– Это ты зря, – не удержался я от реплики. – Скайуокер слишком близок… к краю. Этот найдет и прихлопнет.

– Знаю, – посмотрела на меня с усмешкой женщина. – Как и ты. Близок…

Ну что тут скажешь?

– Я в курсе, – кивнул ей. – Кстати, скинь мне свои контакты. Вдруг захочу выпить, а не с кем.

Она аж, в первые мгновения, не нашлась, что ответить на такую наглость.

– Ты слишком молод для меня, Дакари, – похоже, первое, что пришло в голову, ляпнула.

– Пошлые вы существа, женщины, – покачал я головой. – Ты же наемница, думай об этом как о рекламе.

– Я сама подбираю себе зака… а впрочем, почему бы и нет, – и, потянувшись к своему комлинку, бросила: – Но ты еще мой должник, Дакари. Свободную волну включи.

– Откуда долг, Вентресс? – нажал я на пару кнопок комлинка.

– Мое пробуждение после встречи с тобой было за гранью добра и зла. Получил?

– Да. Но замечу, что на дворе война, а во время войны…

– Даже за этой гранью, – прервала она меня.

– Обсудим это в следующий раз, – намылился я уходить.

– Конечно-конечно, – покивала та в ответ. – Кстати, Дакари, – остановила она меня. – Тебя не волнует, что раньше я убивала джедаев?

– Волнует, – обернулся я к ней. – Но у нас с прощением особые отношения.

– Ты проверял журнал посещения «Билбора»? – спросил я у Скайуокера, когда мы летели обратно в Храм.

– Да, – ответил он, думая о своем. – В вечер побега Асоки Баррисс Оффи находилась на базе.

О как.

– И?

– И еще два джедая, – ответил он раздраженно.

– Они участвовали в поисках?

– А ты бы участвовал? – хмыкнул он, не поворачивая головы.

М-да. А ведь прав мужик.

– Тут все зависит от того дела, с которым я там оказался. Но вообще, оставил бы поиск персоналу базы, – и, качнув головой, дополнил: – Их все-таки больше. А суетиться, бегать и разрываться на части – бессмысленно.

– Вот и они не стали, – кивнул головой Скайуокер. – Как прозвучала тревога, отправились в зал управления, и уже оттуда следили за преследованием.

– Тут еще и ты появился, перехватив командование, – согласился я с действиями джедаев.

– Остается надеяться, что Баррисс и правда не избавилась от мечей, – сжал он сильней рычаги управления.

– Этого мало, – нахмурился я. – Ты ведь сейчас к ней пойдешь?

– Да. И я согласен, этого мало, но у нас просто нет другого выхода. И времени.

– Ну, – дернул я плечом. – Денек-то у нас есть. Когда там суд начнется?

– Утром, – ответил он глухо.

– Что? – удивился я. – Почему не сказал? Да мы, бля, только к утру до Храма доберемся!

– Спокойствие, – сказал он, не отрываясь от дороги. – Время еще есть. Главное, чтобы мечи там были.

Дерьмище. Ох, дерьмище. Как же это я так опростоволосился? А если все пойдет не так? Если я своим присутствием что-то изменил? Думай, голова, думай.

– Сразу к ней не иди, – произнес я напряженно. – Сначала надо найти пару записывающих устройств. Да и предупредить корпус Стражей стоит. Пусть выделят пару человек, будут у нас вместо свидетелей. Мечей у Баррисс может не оказаться, но если… мои чувства не врут, это именно она, а значит, надо просто выбить у нее признание. Ты пойдешь к ней, а я побуду рядом, если что, сыграю отморозка. Думаю, она поверит, что я ее на фарш пущу.

– Зачем это? – все-таки глянул на меня Скайуокер.

– Она просто не поверит, что ты решишься выбить из нее признание. А я уже раз на нее чуть не бросился.

– А если ты сорвешься?

– Я… – вдох-выдох. – Ради Асоки, хрен меня кто из себя выведет.

– Лучше бы она мечи сохранила, – покачал головой Избранный.

– Да кто ж спорит, – согласился я с ним. – Но признание все равно вытрясем.

Скайуокер имел очень много… знакомств. Вряд ли это можно назвать дружбой. Но вот среди Стражей, как он признался, Энакин знал всего пару человек, да и то, на уровне «привет-пока». Правда, сам Скайуокер был личностью известной, но это не давало ему права щелкнуть пальцем и забрать с собой пару человек, ничего не объясняя. Так он еще и на взводе был, что, наверняка, увеличило бы время объяснений. Но тут он меня удивил. Избранный просто поймал первого попавшегося стража и выдал:

– Подозреваемый в теракте. Доказательств мало. Нужно признание и беспристрастные свидетели. Поможете?

Секунда-другая молчания, и ответ:

– Да пребудет с тобой Сила. Дай мне пять минут.

То ли мы нарвались на какого-то начальника, то ли у мужика друзей навалом, но ровно через четыре минуты к отошедшему в сторону джедаю подошли еще три Стража в своих традиционных одеждах и масках.

Для записи решили использовать тактические датапады. В отличие от меня, и у Скайуокера, и у Стражей они были с собой. Посещала меня мысль использовать еще и охрану Храма, состоящую из обычных людей, но, подумав, решил их не беспокоить. Тупо ради их же безопасности.

Перед входом в жилой корпус, где находилась комната Баррисс, Скайуокер остановился. Соответственно, и мы вместе с ним.

– Дакари, – произнес он. – Стой прямо тут, я выгоню Баррис на тебя. А к вам у меня будет просьба: отойдите за угол холла, по двое на каждую сторону. Надо дать ей иллюзию шанса на побег.

– Принято, – кивнул один из Стражей. Судя по чувству в Силе, тот самый, который и позвал остальных. Различить их визуально… ну, лично я не мог. Уж больно одинаково они были одеты.

– Принято, – подтвердил команду и я.

Ну а после того, как разошлись Стражи и ушел Скайуокер, я остался один на один с собой. И своими опасениями по поводу Баррисс – что бы я там ни говорил Энакину раньше, а сдержаться, подозреваю, будет непросто.

Не знаю, что там учудил Скайуокер, но возмущение в Силе почувствовал даже я. А уж когда одно из таких возмущений начало приближаться, мне осталось лишь решить – ударить сразу или дать Баррис выбежать на середину холла. И я даже выбрал второе, дабы произвести больше эффекта на эту дрянь, когда она обернется назад и увидит меня, я даже начало пафосной речи продумал, но… инстинкт возобладал. Вой и стенания мертвых я услышал как-то уж больно резко, ну и ударил от неожиданности, а девка как раз в этот момент выбегала из коридора.

Посмотрев на приятную картину того, как эта сучка катится по полу, со вздохом оторвался от стены. Главное, не убить, остальное лечится.

– Ты… – произнесла она, сжав зубы и рывком поднимаясь с пола.

– Знаешь, – направился я в ее сторону. – Пока ждал тебя, все думал – что бы такое сотворить, чтобы и боль причинить, и не убить при этом, – вылетевший в холл Скайуокер, начал обходить ее с другой стороны. Молча, что интересно. – И тут до меня дошло! Надо просто отрубить тебе ноги. Но вот гляжу я на тебя и понимаю: одни лишь ноги – это мало. Ручки твои шаловливые надо тоже… изъять.

– И так везде, – выплюнула она, вновь активируя погасшие при падении мечи Вентресс. – Единственное, что понимает Орден – это насилие.

Обвинение было настолько нелепым, что первая пришедшая ко мне после ее слов мысль была о промывке мозгов. Боюсь только, не время давить на нее логикой и вести душещипательные беседы.

– Асока верила тебе, – произнес Энакин глухо. – А ты предала ее.

– Практика показывает, что доверять опасно, – бросила Баррис в ответ.

– Бла. Бла. Бла, – включил я свои клинки. – Нашла, кому рассказывать. Лучше поведай, что тебе сделали десятки невинных в том ангаре? Например – Дзик Ашерон. Любящий муж и отец двух дочерей. Мастер-инженер. Очень занятой человек, – с каждым словом я чувствовал, как злоба накапливается во мне, но ничего не мог и не хотел с этим поделать, – Который, несмотря на это, всегда находил для меня время.

– Не было никаких невинных! Они все работали на Орден, что несет лишь боль и ненависть! Джедаи должны были почувствовать на себе то, что они несут разумным!

О, сколько экспрессии. Но, кажется. Я. На грани.

– И тебя совсем не мучает совесть? – задал вопрос Скайуокер.

– Кто-то должен открыть глаза обществу, – начала она оглядываться на Стражей, выходящих из-за угла. – Если б я могла, взорвала бы весь Храм.

Все, больше не могу, да и сказала она достаточно.

Баррис не стала дожидаться наших действий. Сразу после своих слов, когда я уже был готов броситься на нее, она развернулась и рванула в сторону большого окна, разбивая его Толчком. Только вот выпрыгнуть не успела, будучи уже в прыжке перехвачена моим телекинезом. Именно в этот момент, когда она летела назад, у меня в голове будто щелкнуло – идеальная ситуация. Хочешь причинить боль, но нельзя убивать? Ну так бей кулаком, дурило. Она джедай, убить ее будет трудно.

Времени вешать мечи на пояс не было, так что я просто выпустил их из рук, делая Рывок в сторону Баррис. Ударом ноги выбить у нее из руки один меч. Прижать коленом руку с другим. Два удара в лицо, чтобы дезориентировать. Телекинезом вырвать второй меч. Прижать вторую руку. И, оседлав ее, раз за разом наносить удар, выплескивая всю ту злость и боль, скопившиеся после смерти Дзика. После пятого удара пришло в голову, что меня сейчас оттаскивать от нее начнут, и сопротивление тут бессмысленно, а значит надо ускорится и бить почаще. Когда же все-таки почувствовал руку на плече, даже рыпаться не стал – так и замер с занесенным кулаком. Хоть в сторону не волокут, и то ладно.

– Хватит, Дакари, – услышал я голос Скайуокера за плечом.

И знаете – да, хватит. Злость ушла. Странно, но ее больше нет, как и голосов мертвых. Да и теней вокруг Баррис не наблюдается. Есть только в мясо избитая мириаланка, к которой я не испытываю больше ничего. Даже презрения.

– Да, – начал я подниматься. – Ты прав. Думаю, – разогнулся я, слегка потянувшись. – Теперь она точно не убежит.

– С этим сложно поспорить, – покосился он на тело. – Сам-то как?

– Отлично, – повел я плечами. – Оказывается, не только секс помогает сбросить напряжение.

– Оу, – посмотрел он на меня странно. – Интересно как. Ладно… юнлинг, иди, отдыхай, а я займусь вытаскиванием Асоки из зала суда.

Кажется, он о чем-то не том подумал.

Все, на что хватило Скайуокера в тот день, это на остановку самого суда. Еще пара дней ушло утрясание, бег по инстанциям и работу с документами, и лишь после этого Асоку выпустили на свободу. Причем меня о точном времени предупредить забыли. Если бы не Джосс, узнавшая об этом у своего учителя, который, напомню, член Высшего Совета джедаев, и сообщившая об этом, я б, наверное, только от Асоки и узнал. По факту. Думаю, она все же позвонила бы мне. Проблема в том, откуда бы она это сделала.

Ломиться в зал Совета и перехватывать девочку я не стал, если история не врет, на выходе из Храма мы все равно встретимся. Там я ее долбаный час и прождал.

Из ворот Храма она вышла одна, а увидев меня у лестницы, ведущей вниз к парковке, даже слегка приостановилась. Всегда считал, что у нас с ней очень хорошие отношения, тогда как же ей сейчас хреново, если она удивлена и неуверенна при взгляде на меня.

– Асока, постой, – вылетел из Храма Скайуокер. – Нам нужно поговорить!

Блин, она даже не обернулась сразу, лишь ниже опустила голову, продолжая идти. Только когда ее догнал Избранный, девочка остановилась и, бросив на меня взгляд, повернулась к нему. Стояли не то чтобы далеко, но и разговаривали довольно тихо, да и не пытался я что-либо услышать. Вот уж во что мне не хочется влезать, так это в данный конкретный разговор. Но не судьба.

– Дакари! Ну хоть ты ей объясни!

Крик души, не иначе. Что ж, пойдем, побеседуем.

– Привет, Шпилька, – подошел я к ним.

Слабый кивок от девочки, вот и все, чего я удостоился. Даже не посмотрела на меня. То ли я в чем-то провинился, то ли ей стыдно.

– Она хочет уйти из Ордена, Дакари, объясни ей, что это ошибка.

– Оу, – помолчал я, глядя на девочку. Хм, судя по ощущениям в Силе, никаких негативных эмоций в мою сторону она не ощущает. А так…

– «Оу»? И это все?

– Скайуокер, – перевел я на него взгляд. – Как ты думаешь, что я тут делаю?

– Ее ждешь, видимо, – ответил он, слегка раздраженно. – Стоп. Ты ведь не мог знать, что она… – замолчал он.

– Слишком очевидный итог, – вздохнул я, вновь глянув на молчащую девочку. Только на этот раз она все же подняла на меня взгляд. – Либо недоверие к Ордену, либо к себе.

– Я должна, – заговорила, наконец, Шпилька, – разобраться в себе.

– Ты ни в чем не виновата, ученица. В чем тут разбираться?

– Если даже Совет… – начала она, но была прервана Скайуокером:

– Имеет право на ошибку. Великая Сила, да никто из них даже не знал тебя толком.

– Ты, правда, не понимаешь, Скайуокер?

– Да что тут понимать? Да, все сложно, но уходить из Ордена, – он аж руки в стороны развел от переполнявших его эмоций.

– Если тебя назвали тупой бантой, – начал я ему объяснять, – дай обидчику в морду. Если назвали опять – сломай ему колено. В третий раз можешь вообще все кости переломать. Но если даже после этого тебя продолжают так называть – вставай на четвереньки и иди пастись, ибо ты и есть тупая банта. Недоверие Шпильке выказали слишком многие и слишком уважаемые разумные, чтобы она не задумалась: «А так ли со мной все нормально?» Наша малышка, – положил я ей руку на голову, – слишком ответственная и добрая. Представь, что у тебя есть очень дорогой человек, но все вокруг говорят, что ты чудовище, которое однажды сорвется и убьет его. Все. Говорят. Одно. И то же. Тут волей-неволей задумаешься: «А не держаться ли мне подальше от него?» Хотя бы пока не получится разобраться в себе и удостовериться, что все это ерунда.

– Я… понимаю, – выдавил из себя Скайуокер. – Но… Прости меня, Асока, – прикрыл он ладонью лицо. – Прости.

– Не надо, Энакин, – погладила она его по плечу. – Все нормально.

– Выше нос, – усмехнулся я. – Никто ведь не говорит, что Шпилька уходит в самоизгнание. Никто не запрещает нам видеться.

– Да при чем здесь это? – произнес Избранный устало.

– При том, что Орден – не центр галактики, – ответил я иронично. – И она не вертится вокруг него. Пока мы живы, возможно, что угодно. Главное, не забиваться в угол.

Помолчали.

– Ты прав, – нарушил тишину Скайуокер. – Абсолютно прав. Шпилька, – запнулся он. – Я понимаю тебя. И твой выбор понимаю. Сейчас мы разойдемся, но обещай, что завтра-послезавтра мы встретимся. Я не буду тебя переубеждать, но о будущем поговорить надо.

– Обещаю, – кивнула Асока.

– Все, – сказал Энакин, прикрыв глаза и глубоко вздохнув. – Расходимся. И, Дакари, спасибо.

– Всегда пж, – пожал я плечами.

– Что? – удивился он.

– Пожалуйста, Скайуокер. Всегда пожалуйста.

– «Пж», – покачал он головой. И не говоря больше не слова, развернулся и пошагал обратно в Храм.

Понаблюдав за его спиной, повернулся к Асоке.

– Что-то мне подсказывает, что ты не собиралась меня предупреждать о своем уходе, – на что девочка опустила голову. – Я ничего не говорю о твоем выборе – он только твой. Но просто взять и пропасть, не предупредив меня? – теперь, она еще и замялась. – Я каждый долбаный год отправляю детей на войну. Каждый, мать его, год смотрю им вслед. Думаешь, я не волнуюсь за них? Неужто было так трудно предупредить и попрощаться? По-твоему, я просто махнул бы рукой на твою пропажу? А, лучший друг пропал, фигня какая, – тут она совсем уж голову в плечи втянула. – Знаешь, что самое паршивое? Не смотреть, как они уходят, и даже не сообщение об их смерти, а вообще никаких сообщений. Тревога нарастает каждый месяц, потом каждый день, а потом приходит понимание, что они мертвы. И тишина.

– Прости… – промямлила она, не поднимая головы.

Вообще-то я не собирался ее отчитывать, но Скайуокер немного сбил мои планы по разговору с ней. Изначально я собирался договориться о встрече со Шпилькой на следующий день после ухода из Ордена, но наш Избранный успел забить стрелку раньше меня. Поэтому я решил немного пожурить девочку и стребовать с нее обещание о встрече после него. Но стоило только начать и… понесло. Все-таки я не врал ей и, признаться, действительно думал, что она предупредит, а тут я такой самый умный, типа, уже все понял и жду ее на выходе. Переоценил. Даже не знаю кого: себя или Асоку. И да, меня ее поведение задело.

– Держи, – достал я ключ-карту. – Это от номера одной гостиницы, адрес я тебе скину сообщением на комлинк. Можешь жить там сколько угодно, за все уплачено, – матушка гарантирует. Точнее ее отец – мой дед, которому гостиница и принадлежит. И не смей пропадать. Как успокоишь Скайуокера, свяжись со мной – я тоже, знаешь ли, не железный, и меня тоже надо успокаивать.

– Детишки, – буркнула она себе под нос, беря карточку. Почувствовала, что я успокоился.

– Которых ты решила бросить, – ответил я слегка резковато. – В конце концов, никто не мешает тебе раздумывать о высоком и здесь, на Корусанте. Сомневаюсь, что мы услышали бы, куда ты решила умотать.

– Прости, – повторилась она. Но на этот раз уже не так жалостливо, хоть и без наигранности.

– Ты, главное, не пропадай, – вздохнул я. – Обещаешь?

– Обещаю, – кивнула она. После чего подалась вперед, обнимая меня. – Спасибо.

– О-хо-охо, мелкая, – обнял я ее в ответ. – Что б ты без меня делала?

В ответ она уперлась лбом мне в грудь и, кажись, начала всхлипывать. Не удивлюсь, если она только сейчас почувствовала, что вся эта история закончилась. Так мы и стояли. Асока заливала меня слезами, а я гладил очень уставшую девочку.

Асока связалась со мной через три дня, два из которых я потратил на попытки добыть мечи Вентресс. Точнее, из той рутины, в которую я был погружен, именно это сильно выделялось. Суд над Баррис закончился очень быстро – одно заседание, и изгнанная из Ордена женщина признается виновной и приговаривается к смерти. Кстати, после этого я получил еще одно подтверждение, что я… паршивый джедай. Если вообще джедай. Дело в том, что мне пришла в голову мысль о посещении казни Баррис, но подумав, решил, что ей от этого только проще будет, она ведь уверена, что права, и, увидев меня, вполне может спрятать свой страх за гордостью. Тогда я пошел к Оби-Вану – моя мстительная натура требовала сделать ей последнюю пакость, а что может быть хуже, чем увидеть перед смертью джедая, чуть ли не всем Орденом считающегося всепрощающим. Хорошо, что Кеноби не понял моего плана, а посчитал, что я действую из хороших побуждений, и идти отказался, заодно пояснив, что именно из-за возможности причинить ей боль, никто из Совета туда и не пойдет. Джедаи, мать их. Тогда-то мне и пришла в голову мысль вернуть мечи Асажж. К сожалению, Кеноби хоть и был до крайности добрым, но вот дураком его назвать нельзя. Я юлил, как мог – врать-то нельзя, но, в конце концов, пришлось признаться, что хочу их отдать Вентресс, а она, если кто забыл, считается государственным преступником. И плевать, что она ушла из КНС и больше не ученица Дуку, совершенные ей преступления это не оправдывает. Будь на месте Оби-Вана кто-нибудь иной, и меня тут же послали бы, а вот Кеноби… сам черт ногу сломит, что у него там в голове, но ответ мужчины был: «Я подумаю». Само собой, его слова меня не впечатлили – вы думаете, только я умею играть словами? Вот два дня я и занимался террором бедного Кеноби. Ну, или один день – в первый я еще находил логические доводы, а вот во второй пошел чистый прессинг.

Почему не обратился к другим знакомым? Стыдно. Если честно, не считая Кеноби, из тех, кто мог забрать улику и кого я мог попросить, оставались только члены Совета, а после нашей последней встречи и моего, прямо скажем, наглого поведения, мне даже с Йодой общаться было… неудобно. Винду я вообще старался избегать.

А вечером третьего дня на связь вышла Асока, и мне стало как-то не до мелочей.

На утро, проведя всю ночь в голографическом зале, где я выплескивал свое волнение на псевдоситхов, стоя перед зеркалом в своей комнате, раздумывал, взять ли с собой Мики. Тут были как плюсы, так и минусы, но такие небольшие, что решил не заморачиваться – пусть в Храме сидит.

Признаться, никогда не был в номере, который оставила мне мама, теперь же с любопытством оглядывался и пытался подобрать слово, характеризующее данные хоромы.

– Полу-шик…

– Что? – обернулась наливающая в стаканы сок Шпилька.

– Такое впечатление, что тут живет богач, ударившийся в аскетизм, но не до конца понимающий значение этого слова, – ответил я ей, присаживаясь в кресло перед небольшим столиком.

– Он был таким, – подошла с двумя стаканами Асока. – когда я сюда заселилась, – и, поставив сок на столик, плюхнулась в кресло напротив. – А ты что, ни разу тут не был?

Обставлен номер был очень скудно, но уж то, что было, тянуло на небольшое состояние. Во всяком случае, кресла фирмы «д'Эллар'Дар» я узнал. Натыкался, когда обставлял свою комнату в Храме. И стоило то кресло – девятьсот девяносто восемь кредитов. Не, серьезно, штука кредов – одна лишь сидушка. Асоке лучше не знать – вряд ли она, уйдя из Ордена, резко превратилась в любительницу роскоши.

– Не довелось, – взял я стакан сока. – Это подарок родни, а причин посетить это место как-то не было. Сама-то как? Обживаешься?

– Тоскливо, Рейн, – поежилась девочка. – До жути тоскливо.

– Время лечит, – покрутил я в ладонях стакан. – Главное, первые дни перетерпеть. Впрочем… – ну же, Леха, давай. Приступай к делу. Блин, с Мики было гораздо проще. – У меня к тебе серьезный разговор, Асока, – решился я начать. За что получил заинтересованный взгляд девочки. – Можно и дальше бросаться утешением и банальностями, но думаю, лучше всего тебе поможет цель в жизни. Хотя бы на ближайшие пару лет.

– Умеешь ты заинтриговать, – усмехнулась Шпилька, поудобнее устраиваясь в кресле.

– Мне нужна твоя помощь, – произнес я, делая глоток сока, соответственно, не глядя на нее в данный момент.

– Ты же знаешь Рейн, помогу, чем смогу.

– Все не просто, мелкая, – поджал я губы. – Не стоит кидаться такими словами. Для начала, – прервал я ее, когда она хотела что-то сказать. – Пообещай, что не станешь никому рассказывать о том, что сейчас услышишь.

– Ладно, – кивнула Асока после небольшой паузы. – Обещаю.

– Никому, Шпилька, – надавил я на нее слегка. – Даже Скайуокеру. Я знаю, ты ему доверяешь, но тут дело не в доверии… просто… – я никому так и не сказал, что Избранный станет предателем, и уж тем более не собираюсь говорить этого ей. – Просто пообещай. Я не настолько гениален, чтобы учесть все мелочи, так что проще банально помалкивать.

– Я не понимаю, – произнесла серьезно Асока. – Но доверяю тебе. Так что можешь говорить – никто, – выделила она слово, – от меня ничего не узнает.

– Тогда, – поставил я стакан на стол и откинулся в кресле. – Начну, пожалуй, с самого начала. Можно и коротко, – хмыкнул я. – Но так возникнет меньше вопросов. Да и понять меня будет проще.

– Я только «за», – развела руками Шпилька. – Времени у меня полно.

– Что ж, – задумался я, с чего бы начать. – Знаешь, я никогда не хотел быть джедаем. Да и сейчас не хочу, – уже после этих слов глаза девушки слегка округлились. Она даже что-то хотела сказать, но, пересилив себя, промолчала, продолжая внимательно слушать. – И родители этого не хотели, – продолжил я. – Я даже в Орден попал, довольно редким способом, – улыбнулся я, покачав головой. – Джедай, который к нам пришел, буквально заставил отдать меня ему.

– Да какой он тогда джедай, – не удержалась девушка! – Ведь так нельзя, Орден не отбирает детей!

– Ну, так он и не отбирал, он убедил. Только вот, доводы его были… не очень. Представь мое удивление… и раздражение, когда я узнал, что это не просто не принято, но и применяется очень, ну очень редко. Свезло так свезло, – поморщился я. – Попасть в ту десятую долю процента таких случаев.

– Так может… – начала Асока, но запнулась. – Может это Сила? Вдруг сама Сила желала, чтобы ты стал джедаем?

– Предпочитаю считать, что это случайность, – нахмурился я. – Иначе, со свободой воли у разумных напряг.

– Сила лишь направляет, – покачала головой девочка. – Тот джедай сам сделал выбор.

– Это тема для серьезного диспута, – задавил я в себе желание высказаться на этот счет. – Сейчас, разговор не о том.

– Согласна, – кивнула она.

– Так вот… – продолжил я. – Изначально мой план был прост – научиться, чему только смогу, дождаться тринадцатилетия и свалить отсюда нафиг. Мне не нужны были знакомые, не нужны друзья, вообще никакие связи не нужны были. Да вот беда – сначала соседи по комнате, а потом и некая маленькая тогрута как будто задались целью нарушить мой план, – при этих словах Асока даже немного смутилась, а я, переведя взгляд на столик с двумя стаканами, продолжил. – Но самое поганое состояло в другом – еще до того, как к нам в дом пришел джедай, я видел как этот самый Орден будет уничтожен.

Пара секунд молчания, и:

– Что?

Переведя взгляд на ошарашенную и одновременно испуганную девушку, я повторил:

– Уничтожен. Я видел Войну клонов, как она началась и как она закончилась. Видел, как убивают джедаев. Видел, как штурмуют и полностью вырезают Храм. А попав на Корусант, я каждый долбаный день видел вокруг себя будущие трупы. Само собой, я хотел свалить отсюда.

– Нет… – пробормотала застывшая в кресле Асока. – Нет… Как же так… Значит, мы проиграем эту войну?

Вся фигура девушки выражала обреченность. Что такое видения, она прекрасно знала и поняла все сразу.

– А вот это, Шпилька, самое поганое – войну-то Республика как раз выиграет.

– Но как же… так… Как?!

– Республика, – вздохнул я. – Лордом ситхов, который все и начал, является канцлер Палпатин. А Сенат в этом будет ему рукоплескать.

– Я… ты… Ты должен рассказать об этом Совету, – встрепенулась Асока. – Уверена, еще можно все исправить. Почему ты раньше не сделал этого? – закончила она гневно.

Ответил я не сразу.

– Однажды я не выдержал. Довольно трудно видеть вокруг себя тех, кто должен умереть. Общаться с ними. Дружить. Заботиться. Но и рассказывать об этом было просто страшно. Палпатин… он ведь гений в каком-то смысле. И если бы началось шевеление, при котором фигурировало мое видение, как ты думаешь, сколько бы я прожил? Даже находясь постоянно в Храме?

– Недолго, – не стала опускать она взгляд. – Но оно того стоит.

– И чем ты меня слушала? – вздохнул я. – Насильно забрали из семьи, не собирался становиться джедаем, хотел уйти сразу, как только появится такая возможность. Это джедай, может, пожертвует своей жизнью ради других, но не маленький ребенок, который на джедая совсем не тянет.

– Извини, – она все же опустила взгляд. – Ты ведь так и не ушел.

– Как и сказал, однажды я не выдержал. Глядя на детей, не выдержал. Взрослые… это взрослые. Но дети не должны умирать, – произнес я зло. – Я шел к Йоде, думая, что мне конец, но как-то… со спокойной душой, – подобрал я слова. – Прикинь мои чувства, когда я получил ответ – ложные видения.

– Никогда не слышала, – удивилась Асока. Нервы у нее, кстати, дюрасталевые. Шок и страх прошли очень быстро, осталась одна собранность.

– Если просто, это когда основа видения, его суть, является ложной, и при попытке исправить что-либо, становится только хуже. В нашем случае, сутью является то, что лорд ситхов – это Палпатин, а попытка его скинуть может привести к еще худшим последствиям, потому что видение искажает суть, а канцлер не ситх. Йода выслушал меня, понял и даже обещал молчать об источнике информации, но вот действовать он и Совет решили крайне осторожно. И я могу их понять, – махнул я рукой на открывшую рот девушку. – С их стороны, ситуация однозначная. Я потом покопался в архивах, и получается так, что Йода прав на все сто. Учти также, что гранд-мастер лично сталкивался с ложными видениями раз десять и прекрасно знает, к чему это все может привести. Если честно, – покачал я головой. – Очень сильно ему не завидую. Один неверный шаг, и… хуже чем то, что я описал, мне даже представить сложно.

– Так может… – неуверенно начала Шпилька.

– Может, – прервал я ее, кивнув. – Именно поэтому у меня нет планов лезть в дела Совета. Но пойми, Шпилька, одно дело – услышать мой рассказ, и другое – увидеть то, что видел я. Перестраховка должна быть, – провел я рукой по волосам. – Пусть и не слишком глобальная, но вывести юнлингов из Храма при его штурме попытаться необходимо.

Асока молчала, о чем-то раздумывая, пару раз даже пыталась заговорить. Я же взял в руки стакан с соком, давая ей время.

– А я, – подала голос девочка, – в твоих видениях была?

– Конечно, – усмехнулся я. – Но не думай, что я всю твою жизнь видел. Так, отдельные эпизоды. Да и те… жизнь, уже давно перемешалась с видением.

– Ты видел теракт в Храме?

Самый трудный вопрос. И самый опасный.

– И дал умереть всем тем разумным? Дал умереть Дзику?

Ответить я постарался ровно, глядя ей в глаза. Ни слова лжи.

– Но ведь ты бросился на Баррис, – отвела она взгляд.

Фух. Идеальный для меня сейчас вопрос.

– И о чем это говорит? По-твоему, я промолчал про теракт, чтобы потом сорваться и убить эту тварь? Где смысл? Какой мне вообще был смысл умалчивать об этом? Знаешь… как-то это… Слушай, а ты сама-то веришь, что подобное возможно?

– Не верю, – подняла она серьезный взгляд. – Извини дуру, ерунду ляпнула.

– Замяли, – произнес я через пару секунд. – И не напоминай мне об этом. Я хоть и выгляжу спокойным, но… кхм… смерть Дзика… как бы это…

– Извини, Рейн. Пожалуйста. Не обижайся, – закончила она уже просительно.

Как же мне хреново. И стыдно. Я даже глаза прикрыл, чтобы не смотреть на нее. Хотя бы пару мгновений. Хорошо, что Асока в эмпатии не очень. Да и я умею прикрываться. От ситхов, правда, но это на всех одаренных действует.

– Я не обижаюсь, – выдавил я из себя наконец. – Не могу на тебя обижаться. Но давай все же вернемся к основной теме разговора.

– Давай, – произнесла она облегченно.

– Что ж, тогда ты должна понять – несмотря на то, что я видел, от меня нельзя требовать знания будущего. Точнее, подробного знания.

– Я понимаю, – прервала меня Асока. – Видения они такие.

– Я как-нибудь принесу тебе чип с файлами по ложным видениям, – хмыкнул я на это. – Поверь, они гораздо подробней обычных. Но недостаточно, чтобы опираться на них при каждом шаге. К тому же, Совет уже внес свои изменения, и как это отразится на будущем, я не в курсе. Хотя они и стараются действовать осторожно. На Джеонозисе, например, когда началась война, десять джедаев должны были не умереть, а выжить.

– Вот… – расширились ее глаза. – Вот дерьмо хаттово.

– Да уж. Так что Совет работает, это факт. Но я не о том. Проблема состоит в том, что… видения очень скудно освещают штурм Храма, только итоги. Но по логике вещей такую операцию не станут проводить, не заблокировав параллельно Корусант. Я продумал, и уже ведется подготовка того, куда отправить юнлингов и что им делать дальше. Я веду подготовку к отражению самого штурма. Я даже подумал, как замести следы сбежавших детей. Но вот как это сделать, когда вся планета находится в блокаде, вот это проблема.

– Думаю, ты уже что-то придумал, – сказала она это, глядя на меня. – Ха! Так вот откуда растут ноги твоей любви к деньгам, – ткнула она в меня указательным пальцем.

– Ну… как-то так… На все нужны деньги.

– А дроида ты мне так и не сделал, – еще одна смена темы.

– Сделаю, раз обещал… – да у девочки отходняк, если так можно выразиться. Сначала ужасу навел, а потом «Совет работает».

– И сколько еще лет мне…

– Асока, – прервал я ее строгим голосом. – Соберись. Мой сценарий развития ситуации, к сожалению, слишком реален, чтобы так беззаботно его осуждать.

– Извини… – смутилась она.

– Ты должна понять, Асока, я вполне осознаю, что могу быть не прав, но с самого начала считал иначе. Так же как и Совет, считающий, что прав он. Одно из двух. Пятьдесят на пятьдесят. Либо я, либо они. Подумай и реши, на чьей ты стороне. Расслабишься хоть на мгновение, сболтнешь хоть слово, и все пойдет прахом. Кто бы ни был прав.

– Прости, – совсем сникла Шпилька. – Это сложно. Осознать все это и принять. А потом еще и жить с этим. Кто бы ни был прав, – повторила она мои слова.

– Я всю жизнь с этим живу. Привыкнешь. В конце концов, ты сильная девочка, кому как не мне это знать. Будь иначе, я бы и не обратился к тебе с просьбой о помощи. И уж тем более, не стал бы все это рассказывать. Так что взбодрись, но не расслабляйся.

– Я постараюсь, Рейн, – сделала она глубокий вздох. И переведя на меня взгляд, сказала: – Продолжай.

– Вывод юнлингов из Храма, – заговорил я вновь после небольшой паузы. – Некоторое время я рассматривал вариант катакомб под зданием, даже достал их схему, но итог оказался неутешительным – там, где пройдут джедаи, пусть даже падаваны, толпа в несколько сотен детей понесет слишком много потерь. Я просто не представляю, где взять столько взрослых, чтобы уследить за всеми. Кто-то банально потеряется, кого-то могут утащить… тамошние обитатели, в общем – не вариант. Отправить всех юнлингов поголовно в какую-нибудь экскурсию не в моих возможностях, да и времени не будет – окончание трагедии будет очень скоротечно.

– Можно попросить магистра Йоду, – заметила Асока.

– Время, Шпилька. Думаешь, канцлер не узнает о таком ходе? Конечно, узнает и подготовится к этому. Или как-нибудь воспользуется этим. То есть, экскурсию, или что там, устраивать надо практически перед самим штурмом. Но даже так, что ему мешает сбить корабль, или корабли, и этот самый штурм начать?

– Ничего, – помрачнела девушка. – Что хоть за силы у него будут? И куда клоны денутся?

– Клоны, – провел я ладонью по лицу. – Клоны и будут его силами.

– Но как же так? – практически прошептала Шпилька. – Они же… не могут они предать…

– Палпатин – канцлер, Асока. С особыми полномочиями. Они и не будут предавать. Не Республику, во всяком случае. Некоторые его решения сейчас имеют силу решения всего Сената.

– А как же Совет?! – почти выкрикнула Шпилька, привстав в кресле. – Они что, слепые и глухие?

– Совет в курсе, – усмехнулся я криво. – Но тут есть и обратная сторона – почти такой же приказ могут отдать джедаи, просто Палпатин окажется первым. Ну и да, ему его отдать все-таки чуть проще, – я даже слегка устал ей объяснять то, о чем она и сама узнать могла. – Великая Сила, Асока, текст особых директив лежит в свободном допуске в Архивах Храма. Как раз рядышком с декларацией об особых полномочиях Верховного канцлера Сената Республики.

– Даже так, – качнула она головой, задумавшись о чем-то другом. – Значит, все-таки мясные дроиды, – пробормотала она. – Сила! Как же это все… аргх, – аж прорычала она. – И что ты, в конце концов, придумал? Как вытащить юнлингов?

– Есть один вариант, называется сенаторский допуск. Лет семь назад местные СМИ устроили большой переполох, раскопав одно уголовное дело. В те времена этот допуск вшивался в каждый корабль, принадлежащий любому из сенаторов, что давало тому неслабые привилегии. Его не могли останавливать для досмотра, пропускали там, где простых, пусть даже и очень богатых, разумных развернули бы обратно, давали самые оптимальные воздушные коридоры. Да, собственно, вообще любые коридоры по желанию давали. Вот, один не в меру предприимчивый и сильно жадный до денег сенатор и устроил целый поток кораблей с контрабандой. А когда один из этих кораблей таки смогли уличить, тот отмазался кражей корабля. И все бы ничего, так бы эта история и заглохла, но каким-то чудесным образом она попала аж в треть новостных компаний Корусанта. Два года разбирательств, и как итог, принятие новой поправки в закон, о предоставлении сенаторского доступа не кораблю, а пилоту. Шило на мыло, как по мне, но именно это нам и нужно.

– Сенаторский допуск? – уточнила Асока.

– Именно, – подтвердил я очевидное. – Если он будет у пилота, в корабль которого загрузятся дети, то, как минимум, до орбиты он дойдет.

А там на него уже не будет действовать гравитационное поле Корусанта, мешающее уходу в гиперпрыжок. К сожалению, столица Республики входит в число тех немногих планет, из атмосферы которой нельзя провернуть подобное. Да даже если бы и было можно, такой прыжок вызовет немалые разрушения на поверхности, с многочисленными жертвами. Это вам не безжизненный Рагуолис, с которого мы бежали от КНС.

– Моя задача, как я поняла, – произнесла задумчиво Асока, – этот самый пропуск добыть? Но его вряд ли можно украсть.

– Можно, но для нас бессмысленно. Там коды каждую неделю меняют.

– Значит, вариант один – устроиться к сенатору пилотом.

– И ждать нужного момента, – покивал я.

– И я даже знаю, к кому устроюсь, – поднялась девушка из кресла и начала нервно расхаживать взад-вперед. – Помнишь моего адвоката на суде? – остановилась она, повернувшись ко мне лицом.

– Сенатор Амидала?

– Да, – подтвердила Асока. – Она моя подруга и вряд ли откажется предоставить рабочее место.

– Ну… – качнул я головой отведя взгляд. – Надеюсь, подруга она лучше, чем адвокат.

– Эй! Да там никто бы не справился! – возмутилась Шпилька.

– Ладно, ладно, – поднял руки. – Тебе лучше знать. Но как по мне, ты без нее прекрасно справишься.

– То есть, – замерла она, по-моему, даже в легком испуге. – Ты против ее кандидатуры?

– Да нет, – пожал я плечами. – Не имею ничего против.

– Слава Силе, – выдохнула она. – Я уж думала ты что-то плохое про нее видел, – ай блин, взгляд отвел. – Ты ведь ничего не видел?

– Смотря, что ты имеешь в виду под «плохим», – все-таки ответил я на ее встревоженный взгляд.

– Что там в твоем видении было? Рейн! Смотри мне в глаза! Что ты знаешь?

Палево, блин.

– Умрет она.

– Что… Как?

Такое впечатление, что приблизившаяся ко мне вплотную Асока сейчас меня трясти начнет. Даже не знаю, что сказать ей.

– Роды… – начал я подбирать слова.

– Роды… – слегка удивилась Шпилька. – Какие еще роды? Ты можешь нормально объяснить?

– Да что тут объяснять? – начал я раздражаться от подобной настойчивости. – Родила двойню и умерла.

– Но… – отошла она чуть назад. – А как же медики? Неужто все было настолько… она что, ранена была?

– Не серьезно, насколько я знаю. Ситх ее слегка придушил, но Кеноби отбил.

– А подробней? Что там произошло?

– Сядь и успокойся, – махнул я рукой на кресло за ее спиной. И дождавшись, когда она сядет, произнес:

– Я ведь говорил тебе не считать, будто я знаю будущее в мельчайших подробностях?

– Так ты не знаешь? – поникла Шпилька. В какой уже раз за сегодня.

– Ее не убили, что тут еще скажешь?

– Но, может, Палпатин повредил ей что-нибудь…

– Удушение, Асока, – произнес я, как будто она маленький ребенок. – Что там можно сделать такого, с чем не справится Оби-Ван Кеноби?

– То есть, – произнесла Асока тихо. – Она обречена?

Ну, не рассказывать же Шпильке, что эта дура сама отказалась от жизни? Родила двух детей и пожелала умереть, а так как мидихлориан у нее в крови было чуть больше, чем у среднестатистического разумного, ее желание исполнилось в тот же миг. Ах, бедняжка, ее возлюбленный перешел на темную сторону. Конечно же, это причина бросить новорожденных на произвол судьбы. Аристократка, мать ее. А мне теперь юлить перед Асокой.

– Что бы там ни произошло, – проворчал я, – это случилось после штурма Храма. Кто его знает, как повернется история после тех изменений, что мы внесем. Не забывай также, что и Совет Ордена не сидит сложа руки. Тоже что-то изменит. Да уже изменил. К тому же, она родит двойню, согласись, после такого ее жизнь точно не прожита зря.

– Да, пожалуй, – ответила Асока грустно. – Кто хоть отец, не в курсе?

Сказать? Не сказать?

– Скайуокер, – выдал я его все же.

– Учитель? – подняла она в удивлении голову. – Хотя да, что-то такое я подозревала, – еще бы, вы с ним слишком близки. В лучшем смысле этого слова. – Рейн, – пропищала она жалостливо. – Мы ведь справимся? Сможем изменить хоть что-нибудь к лучшему?

– Конечно, – ответил я уверенно. – Тут дел-то, раз плюнуть.