Южная пустошь 4 (СИ)

Глава 5

Когда пропал первый шок, а мозг включился в работу, я сообразила:

— Но почему вы рассказали мне все это? Я ведь не ошибусь, если скажу, что все эти сведения составляют государственную тайну вашей страны.

— Вы правы, — согласился Аррам. — Но очень скоро мы перейдем границу и окажемся на территории Королевства Кларин. А там, как вы понимаете, мне оказывают особые почести. И я не хотел, чтобы это стало для вас неожиданностью. Меня, конечно, не любят, считая выскочкой, но тем не менее традиции предписывают уважительно относиться к рабу, которого королева выбрала в качестве отца для своей дочери.

— Но вы не раб…

— Не раб, — кивнул Аррам и улыбнулся. — Но не все в нашей стране принимают мою свободу, как должное. И очень часто просто игнорируют изменения в моем статусе. И, кстати, госпожа Елина, я очень прошу вас вернуться к обращению на «ты»… Не стоит провоцировать несдержанных воительниц, которые могут усмотреть в этом оскорбление своих традиций.

— Д-да, конечно, — кивнула я, только сейчас осознав, что известие о происхождении Аррама заставило меня сменить обращение на более уважительное.

— И еще, — Аррам улыбнулся, — мои воины тоже не так просты… Мы с Вайдилой решили, что мужчины, способные держать оружие в руках, не должны пропадать зря. Вайдила выкупила их у глав аристократических родов, которые отказались от меча. Поэтому, — он подмигнул мне, — не удивляйтесь, когда кто-нибудь из моих ребят вдруг назовет главу рода сестрой, или она его дядей… В таких родах часто приняты гораздо более вольные отношения с мужчинами.

— После известий, что вы одновременно и брат Вайдилы и ее муж, — усмехнулась я, — меня уже ничего не удивит.

Аррам расхохотался. А я смотрела на его уродливое лицо и думала, как все таки удивительно переплетены судьбы людей в этом мире. Кто бы мог подумать, что холодная королева амазонок, способна влюбиться так сильно, чтобы пойти против всех: против королевы, против общества, против традиций? А Аррам? Я же видела во что превратили несколько лет рабства Грегорика, но в предводителе наемников никогда не заподозрила бы раба. Ни в нем, ни в его людях, которых, вообще, выкупили уже во взрослом возрасте…

Я обернулась на Зелейну, которая плелась в середине отряда и громко, напоказ, рыдала. Если Аррам прав, то разум вернется к бывшей первой жене султана… Это было бы очень кстати, а то бывшая рабыня стала меня утомлять.

— Кстати, — вдруг вспомнила я. — Почему именно Грилория? В Ресублике Талот тоже очень похожие порядки.

Мне, конечно же, льстила оценка королевы Кларин, но я знала: до Грилории Вайдила много лет жила в Тантане.

— А с Республикой Талот, — помрачнел Аррам, — у моей жены связаны не самые приятные воспоминания…

Да, точно. Вайдила говорила же, что стала лунной сестрой после расставания с сыном президента или самим президентом, этот момент я точно не помнила… Я кивнула и замолчала, не желая травить душу Арраму.

Границу между Аддией и королевством Кларин мы пересекли через три свечи после полудня. Можно было бы и раньше, но Аррам предпочел провести наш отряд мимо пограничных укреплений Аддии, в которых нас могли поджидать люди султана.

Я думала, чтобы не попасть на глаза пограничника, нам придется пробираться через леса и непроходимые болота или скалы, но все оказалось гораздо проще. Граница между Аддией и королевством Кларин помимо крепостей на основных трактах практически не охранялась. На страже границ лучше воинов стояли противоположные традиции. Аддийские мужчины знали, стоит им пересечь границу, тут же можно оказаться бесправным рабом в ошейнике, туго стягивающим горло. То же самое ожидало и воительниц, рискнувших наведаться к соседу.

Поэтому вся пограничная охрана состояла из небольших отрядов обеих стран, курсирующих вдоль нейтральной полосы. Причем, основной их целью, как сказал Аррам, был не контроль за границами, а поимка идиотов, рискнувших попасться им на глаза. Например, таких, как мы. Это он не сказал, но явно подумал.

Глава наемников вел нас по узкой тропе, которая вилась через череду невысоких холмов, покрытых причудливо изогнутыми уродливыми деревцами. Ветки, похожие на костлявые руки, воздетые к серо-голубому небу, были усыпаны небольшими кроваво-красными ягодами, напоминающими то ли крупную калину, то ли мелкую черешню. Опавшая листва одного цвета с ягодами устилала наш путь. Ветер, рывками врывавшийся на тропу, пах грибами с незнакомым горьковатым привкусом, вызывавшим неосознанную тревогу.

— Все, — в какой-то момент Аррам остановился и обратился ко мне, — мы уже в Королевстве Кларин. Это Мертвые холмы. Когда именно с них начиналась Северная пустошь. Звери до сих пор избегают этих мест, как и люди. Воины Аддии сюда не суются, да и воительниц мы здесь не встретим. Вы уже можете снять покрывала, — улыбнулся он.

— Наконец-то, — выдохнула я и одним движением скинула с себя кипу покрывал и стянула ошейник глубоко вздохнула, чувствуя радость от того, что свежий воздух скользит по коже лица.

Аррам улыбнулся. Он и его наемники понимала меня лучше других. Пусть мое рабство было понарошку и длилось всего несколько недель, однако сейчас я гораздо лучше понимала цену свободе, чем до месяц назад.

— Госпожа Зелейна, — Глава наемников повернулся к бывшей первой жене султана, — вам тоже нужно снять покрывала и ошейник.

— Нет! — голос бывшей рабыни звенел от возмущения, — я не стану разгуливать по улицам голой!

— Зелейна! — я мгновенно вскипела, — немедленно снимай покрывала! И ошейник! — приказала я.

— Ни за что! — уперлась она и натянула поводья, заставляя лошадь сделать шаг назад.

— Мама, — мне на помощь пришел Амил, — ты должна снять покрывала. Во-первых, мы договаривались об этом уже очень давно. И ты не возражала. А, во-вторых, если помнишь, мой отец развелся с тобой, и ты ахира и у тебя больше нет права носить ошейник.

Амил говорил ровно и спокойно, хотя, судя по словам, которые он произносил, капризы матери и его довели до ручки. Я бы, к примеру, не рискнула напоминать Зелейне о том, что Эбрахил так быстро избавился от нее…

Но мы оба недооценили Зелейну.

— Вот именно, сын, — заявила она твердым и холодным голосом первой жены султана. — Я ахира! И никто не может заставить меня делать то, что не хочется. Я не хочу снимать покрывала и ошейник. И не сниму их ни за что! А вот тебе, дорогой, — ее голос стал тихим, мягким, но ехидным, — надо надеть ошейник и стать презренным рабом!

— Кстати, — Амил беспомощно оглядел нас. Ему явно претила необходимость так сильно принижать свой статус, — мама права…

— Не совсем, — вмешался Аррам. — Я и мои наемники имеем право находиться на территории королевства без знаков принадлежности, потому что никому не принадлежим. И если вы, господин Амил, согласитесь пойти под мое начало, — он довольно оскалился, — то можете остаться свободным и с оружием в руках…

Я невольно улыбнулась, глядя на то, как менялось лицо Амила. Сначала он обрадовался возможности остаться собой, а потом до него дошло, что он, сын султана, должен будет пойти под начало простого наемника. Того самого наемника, с которым у них всю дорогу оспаривали друг у друга право быть главным в нашем небольшом отряде. И пойти под его начала означало проиграть эту борьбу. Сдаться.

Амил медлил. Зелейна сидела на лошади вцепившись в свои покрывала. Время шло, маги уничтожали мой мир… И я не выдержала:

— Амил, у тебя есть еще один вариант. Ты можешь вернуться в Аддию, сохранить свободу и не идти под руку Аррама…

— Елина, ты разве не понимаешь, — не выдержал Амил. Я впервые слышала столько эмоций в его голосе: отчаяние вперемешку с недоверием и густо приправленное чем-то похожим на панику. — Ни один мужчина не может бродить по королевству без ошейника, точно так же, как ни одна женщина не рискнет оказаться без него на территории Аддии. Этот наемник обманывает нас! Тут явно что-то не так, понимаешь⁈

— Амил, — я тяжело вздохнула. — Поверь, я все знаю. И более того, могу заверить тебя, что если ты пойдешь под начало Аррама никакого урона для твоей чести не будет. Никто и никогда не посмеет тебя упрекнуть или поставить в вину, что ты подчинился ему. И ты сам, когда узнаешь о нем чуть больше, перестанешь так считать. Я тебе обещаю. А сейчас ты должен принять решение, как можно быстрее. Мы не можем задерживаться на пустые уговоры, каждый миг промедления может обернуться еще одни разрушенным городом. Зелейна, — я повернула с бывшей рабыне, — тебя это тоже касается. Ты должна снять покрывала ради того, чтобы Эбрахил вернул себе разум, а твой сын, Мехмед, титул наследника. Либо оставаться в Аддии в качестве ахиры.

Они оба ничего не ответили. Не знаю, чем занималась Зелейна под сотнями покрывал, а вот Амил задумался.

— А пока вы размышляете над тем, как вам поступить, мы отправляемся. — Я пришпорила коня, трогаясь с места. — Если решите ехать с нами, догоняйте. Если нет, то отправляйтесь назад. Я очень рада была познакомиться с вами, и благодарна за помощь, которую вы мне оказали, но сейчас наши пути могут разойтись. Поехали, Аррам, — приказала я.

Но далеко уехать мы не успели. Не прошло и половины свечи, как нас догнали Амил и Зелейна. На ней не было покрывал, а бледное лицо, сжатые губы и припухшие глаза говорили о том, что это решение далось ей не так просто. Она не сказала ни слова, пристраиваясь рядом со мной. Мой брат, с застывшим, как маска, лицом, сжимая в руке рукоять меча, встал в арьергарде нашей группы.

Как Аррам и предрекал, мы так и не встретили ни одного отряда амазонок до самого вечера. Но вместо того, чтобы радоваться, он хмуриться и с беспокойством оглядываться по сторонам. Солнце уже клонилось к закату, а мы все еще не выбрались из Мертвых холмов. А сумерках уродливые деревья стали казаться страшными чудовищами, тянувшими кривые крючковатые лапы к людям. Я передернула плечами, ужас, неподвластный доводам разума, узкой лентой скользнул по позвоночнику. Я поежилась. Кажется, я стала понимать, почему и люди, и звери избегают этих мест. Если бы я знала, что буду чувствовать среди этих холмов, то неизвестно рискнула бы пойти этим путем еще раз или нет. К тому же, суда по быстро падающему за горизонт солнцу, нам и ночевать придется прямо здесь…

— Аррам, — окликнула я наемника и, догнав его, придержала лошадь, заставляя ее идти рядом, — тебе не кажется, что пора подыскать место для ночлега?

— Нет, — мотнул головой он, — в Мертвых холмах нельзя оставаться после захода солнца. Иначе мы все рискуем потерять разум…

— Какого тогда ты притащил нас сюда? — возмутилась я. Ручеек страха, бегущий по спине становился все сильнее. Я уже с трудом сдерживала панику. Все остальные, судя по бледным лицам, тоже чувствовали что-то подобное. А даже лошади беспокойно фыркали и дергали ушами.

Аррам повернулся ко мне и я увидела, каким бледным было его лицо. Он тоже боялся…

— Все будет хорошо, ваше величество, — соврал он и попытался улыбнуться. Его улыбка в лучах заходящего солнца была похожа на чудовищный оскал. — Это всего лишь местная легенда, чтобы отвадить молодежь от ночных прогулок.

Я нахмурилась. Если бы я не ощущала страх, то поверила бы его словам. Но сейчас…

— А тебе не кажется, что эта легенда возникла не просто так?

Аррам тяжело вздохнул и нехотя признался:

— Мы давно должны были выехать из холмов. Я сам ничего не понимаю… Я отлично знаю эту дорогу, мы проезжали по ней десятки раз. А бывало ночевали вон там, — указал он на небольшую круглую полянку в трехстах шагах от нас. — Но сейчас почему-то все по-другому… У меня такое чувство, что мы топчемся на одном месте…

— Вашу ж мать, — простонала я шепотом. А вслух сказала, — надо что-то делать. Мы не можем просто идти вперед, если это не приводит к нужному результату. Может нужно куда-нибудь свернуть?

— Я уже несколько раз менял направление. Только это ничего не меняет. Мы уже больше свечи не можем дойти до этой дурацкой полянки. Она то приближается, то снова оказывается слишком далеко. И этот непонятный страх… Вы тоже его чувствуете?

Я кивнула.

— Может быть нам нужно поехать быстрее?

— Не поможет… Я пытался ускориться, но все равно, каждый раз мы снова оказывались здесь. Согласно легенде, — Аррам хмурился, — когда первые рабыни сбежали из Аддии, то большая часть из них погибла именно здесь, в Мертвых холмах. Их поэтому так и назвали… В легенде говорится, что они погибли из-за слабости духа, сошли с ума, не сумев найти в себе силы быть свободными женщинами.

— Рабыни? — я прикусила губу. — Думаешь, это из-за Зелейны?

— Нет, — не согласился Аррам. — Я много раз водил этой дорогой караваны с рабынями. Но еще никогда мы не попадали в такую ловушку…

Ловушку… интуиция тихонько звякнула. Но ее голос был тут же заглушен накатившей на меня волной паники. Я с трудом сдержалась, чтобы не пришпорить лошадь и не рвануть вперед.

Но, кажется, волну ощутила не только я. Зелейна вскрикнула, а один из воинов вытащил меч…

— Аррам, что это было? — голос прозвучал хрипло.

— Не знаю, — таким же хриплым шепотом ответил он. И фыркнул, — я чуть в штаны не наложил.

Выражение было совсем неприличным, зато отлично описывало то, что почувствовала я сама.

— Аррам, — не выдержал один из наемников, — солнце почти зашло… Если это будет продолжаться, мы не выберемся! Мертвые холмы заберут наш разум!

— Если ты будешь ныть, так и будет, — рявкнул Аррам. — отставить панику! Мы вернемся назад и переночуем на границе. Тут недалеко, если поторопимся, то до полуночи успеем выбраться. Всем все ясно? — Мы нестройно подтвердили, что все поняли. Аррам кивнул и, оглядев перепуганный отряд добавил, — а сейчас, что бы не случилось, мы должны держаться вместе. Если кто-то попытается сбежать, я лично пущу вслед стрелу. А я никогда не промахиваюсь. Все поняли⁈

В этот раз наши голоса звучали увереннее. Теперь мы знали, что нужно делать и поверили, что сможем выбраться из этой ловушки…

Внутри снова брякнул тревожный звоночек. Я пришпорила лошадь и, рванула вперед… Вернее назад. Наш отряд галопом мчался обратно в Аддию. Думать на ходу получалось плохо, приходилось постоянно контролировать лошадь, которая в отличие от нас еще не понимала, что бежит к спасению из этого ночного кошмара. К тому же стало совсем темно, дорога впереди почти не просматривалась, и пришлось утроить бдительность. Если лошадь споткнется и сломает ногу, это может стоить жизни нам обеим. Тем не мене в моей голове в такт стуку копыт звенело: «Ловушка, ловушка, ловушка…».

Вторая волна накатила через полсвечи после первой. И она была гораздо сильнее. Я закричал от страха, скручивающего все мое нутро в тугие узлы. Зелейна завыла, как зверь, а наемники обнажили оружие… Лошади, замерев на один миг, рванули в разные стороны.

— Стоять! Всем стоять! — раздался истошный вопль Аррама.

Я машинально, натянула поводья, заставляя лошадь остановиться. Мы обе тяжело дышали и испуганно вздрагивали от каждого шороха. А лошадь еще прядала ушами и недовольно фыркала.

— Не бойся, — прошептала я, оглаживая ее по крупу, — мне тоже очень страшно.

Когда мы пришли в себя, успокоили лошадей и вернулись на дорогу, оказалось, что вторая волна ужаса получила таки свою жертву… Наемник, тот самый, который обнажил меч в первый раз, не справился с паникой и исчез в темноте среди Мертвых холмов…

— Я всегда знала, что Северная пустошь убьет нас! — истерично завизжала Зелейна.

А в моей голове будто щелкнуло… Северная пустошь, начинается с Мертвых холмов, говорил Аррам. Когда-то давно здесь бились древние маги, и эта ловушка в которую когда-то попали беглые рабыни, а теперь и мы, скорее всего была создана ими. Постепенно дикая магия исчезла из этих мест и они стали безопасными. Но теперь что-то или кто-то пробудил ее… И, кажется, я догадывалась кто именно это мог быть… Осталось только понять, зачем Великий отец это сделал…

— Трогаем! — крикнул Аррам, делая вид, что не услышал крики Зелейны. — Надо выбираться.