Яйцо дракона

Глава 8

Солнце только показалось над горизонтом, и его лучи ярко озаряли пронзительно голубое небо. Ни единого облака не было видно, насколько хватало глаз. День обещался стать жарким, под стать раннему лету.

Легкий ветерок, спускающийся с гор, приятно холодил кожу, но погасить бушующее в крови пламя не мог. Ничего не могло. Едва уловимый аромат ванили щекотал нос, отвлекая от всего на свете.

Рене стояла рядом со своей пегой кобылой и проверяла крепление сумок на крупе. Ее красные волосы сегодня были заплетены тонкими косичками на висках, оставаясь распущенными в общей массе. На ней было надето уже привычное практичное платье с короткой юбкой, на этот раз черного цвета. Плотный черный плащ с огромным капюшоном лежал перекинутый через седло.

Вальтер проверял сбрую собственного коня, готовясь к очень интересному дню. Элиас стоял рядом и рассуждал что-то о том, что нельзя губить такой талант и нужно взять ее в штат прислуги, чтобы воровка всегда была под рукой на случай, если им еще что-нибудь понадобится. Вальтер слушал его вполуха, мыслями находясь не во внутреннем дворе поместья, а в своей сокровищнице, и планировал месть. Каким образом лучше напугать эту Лису? Как сделать так, чтобы и проучить, и не покалечить? Как отвадить ее от его сокровищ?

Убивать ее Вальтер передумал. Уж очень она оказалась забавна, еще и заставляла его кровь кипеть каждый раз, когда отваживалась взглянуть в глаза. То, что ее тянуло к нему, он не мог не заметить, проигнорировать данный факт тоже не вышло. Драконья сущность плавила его кровь, стоило почуять ее влечение, услышать ускорившееся сердцебиение, заметить темнеющие от румянца скулы, взглянуть в светло-зеленые глаза.

— Ты меня слушаешь вообще? — проворчал Элиас и толкнул его в плечо. — Не убивай ее.

— Я и не собираюсь.

— Хорошо, — он выдохнул с явным облегчением. — Она мне нравится. Такая забавная и грациозная. Как вспомню, как она по стене шла, — он закатил глаза, и на его губах появилась пошлая ухмылка.

— Даже не думай, — прорычал Вальтер и едва не плюнул в него огнем.

— Тебе-то какая разница? — широко оскалился он. — Тебя люди не привлекают, разве нет? Что ты, что Маркус, оба помешаны на чистоте крови.

— Не смей, — рык снова сорвался с губ.

Элиас прищурился, и его оскал стал еще шире. В серо-черных глазах заполыхали искры. Его ноздри раздулись, и в воздухе появился усилившийся аромат драконьего пламени. Он смел бросать ему вызов на его территории?

— Милорды, — рядом очень вовремя появился Торбен. — Его привели.

Вальтер обернулся и кивнул графу. Со своим обнаглевшим другом он разберется потом.

Элиас, мгновенно остыв, недоуменно переводил взгляд с него на Торбена и обратно.

— О ком речь?

— О Пауке, — самодовольно улыбнулся Вальтер.

— Ты его поймал? Но как?

— Рене сказала, что он в Коттоне уже который год сидит. Найти его там оказалось несложно после того, как город оцепили и перевернули каждый камень.

— Вот это да! А мы его по всем лесам разыскиваем, — фыркнул Элиас и повернулся к воротам, где показалась стража, ведущая главу разбойничьей гильдии.

Мужчине оказалось около сорока лет. Высокий, поджарый, как охотничий пес, он имел точно такое же безумное выражение глаз. Разбойник, который за двенадцать лет превратил жизнь в Зелейне в сущий кошмар. Поймать его было практически невозможно. А когда это все же удалось сделать в прошлый раз, он умудрился сбежать практически из-под плахи.

Вот и сейчас он вел себя так, словно его привели не на казнь, а на экскурсию — шел, высоко задрав подбородок, и шарил глазами по лицам собравшихся.

— Твою ж мать, — едва слышно выругалась Рене и попятилась.

— Кого я вижу! Лиса! — захохотал Паук, совершенно игнорируя и лордов, и стражу. — А я все думаю, кто меня слил. Надо было сразу тебя тогда прирезать, а не продавать Рыжему.

Вдруг он легко вырвался из захвата солдата, выхватил меч из его ножен, пинком отбрасывая воина от себя, и бросился к Рене. Раздался оглушительный звон металла, когда она заблокировала удар перекрещенными кинжалом и стилетом. Паук был гораздо сильнее нее и практически продавил ее защиту, когда она грубым ударом ноги в пах оттолкнула его от себя. Она отскочила, припадая на ноги так же, как в тот раз ночью у постоялого двора, когда Вальтер застал ее врасплох.

Кто-то выкрикнул приказы. Стража засуетилась, устремляясь к вырвавшемуся на свободу Пауку.

Вальтер был гораздо быстрее своих людей, поэтому уже через секунду после того, как Рене оттолкнула разбойника, он сжал пальцы на его шее. Выпустив пламя так, чтобы оставить след, но не заметили непосвященные, он обжег его горло.

Паук заорал от боли и выронил меч. Его ноги подкосились, и он упал на колени, вынуждая Вальтера нависнуть над ним.

— Ты терроризировал Зелейн двенадцать лет, — прорычал он, глядя в расширившиеся в ужасе блекло-карие глаза. — Думал, что это сойдет тебе с рук?

Лицо разбойника начало синеть, лишенное кислорода. Его пальцы судорожно пытались разжать хватку на его горле, но безрезультатно.

— Ты будешь умирать медленно и мучительно. За каждую жизнь, которую забрал.

Вальтер выпустил пламя, отправляя по венам разбойника, и отбросил его от себя.

Паук заорал, корчась от боли и ползая по плитам двора. Что бы он ни делал, как бы ни катался из стороны в сторону, но погасить драконье пламя, которое медленно выжигало его изнутри, не мог. Никто не смог бы. Даже другой дракон.

— Сажайте его в клетку и везите через весь Коттон. Затем, если еще не сдохнет, двигайтесь по центральному тракту до Оттоу. Повесите то, что останется, на позорной площади.

— Да, милорд, — отдал честь капитан городской стражи и дал отмашку солдатам.

Воющего на одной ноте разбойника подхватили под мышки и поволокли к клетке, которую подготовили заранее. Запихнув его внутрь, стражники заняли караул на телеге. Возница тронул поводья, и позорная клетка отправилась вниз по дороге.

Вальтер повернулся к Рене. Он до сих пор ощущал приторный привкус ее страха на языке.

Она выпрямилась и стояла бледная, как простыня. Ее взгляд слепо смотрел вслед скрывшейся телеге. Пальцы мертвой хваткой сжимали оружие. Не дрожали. Надо отдать должное ее реакции — иначе бы она тут уже не стояла.

Вальтер подавил бурлящее в горле пламя и заставил себя расслабиться. Ему не нравилось, что он так сильно беспокоился об этой человечке. Ее страх заставлял кровь кипеть, терять контроль. Он едва не спалил разбойника прилюдно. Не все здесь присутствующие знали, кто он. Это знание было опасно в первую очередь для них самих. Терять верных воинов и слуг не было ни малейшего желания.

Рене медленно выдохнула и пошатнулась.

— Ты в порядке? — Вальтер спросил прежде, чем подумал. Даже он услышал беспокойство в своем голосе.

Рене вздрогнула, резко повернулась к нему и вымученно улыбнулась. Кровь прилила к ее лицу, возвращая нормальный смуглый цвет. Сердце в ее груди начало биться ровнее, успокаиваясь.

Молча кивнув в ответ на его вопрос, она убрала оружие в ножны. Кинжал спрятался на бедре под юбкой с левой стороны. Стилет скрылся в ножнах под платьем вдоль бока рядом с правой грудью эфесом вниз. Похоже, под платьем у нее была надета броня.

— Выдвигаемся, — отвлекся от разглядывания изящной фигуры Вальтер и подозвал коня.

Вольный послушно подбежал к нему, мотая головой. Следом за ним подошел Элиас.

— Не перегни. Она нам нужна, — едва слышно прошептал он и ушел в дом.

Похоже, он решил поселиться у него до самого отъезда. Вальтер не возражал. Его друзья знали, что всегда могли остановиться у него на любой срок, в любое время дня и ночи. С ними его поместье не казалось таким одиноким.

Вальтер не был единственным драконом в своем роду, но его старший брат Рихард и дядя Даниэл жили по другую сторону Оленских гор в Хегиволе. И хотя их разделяли всего несколько часов полета, они виделись крайне редко. Особенно теперь, когда назревала война. Оба отказались участвовать в ней. Никто их не винил — они все потеряли близких и друзей в предыдущей войне и прекрасно понимали их чувства.

Хотя Вальтер не мог не признать, что ему было досадно от того, что его брат решил остаться в стороне. Рихарда не оправдывало даже то, что он присматривал за Ханной, которая была парой их погибшего старшего брата Паули. Вместе с ними жила еще одна сестра Маркуса, Хелена, которая тоже потеряла свою пару в Столетней войне. И пусть Рихард заботился о благополучии горных дракониц, которых остались считаные единицы, но он был сильным драконом, который мог бы внести ощутимый вклад в победу в грядущей войне. В конце концов, если они проиграют, степняки придут за ним следующим.

Ветер принес легкий аромат ванили, отравленный горькими эмоциями, и Вальтер вернулся в реальность. Он обернулся, невольно находя Рене на площади.

Она легким движением поднялась в седло и подъехала ближе к Вольному, занимая место позади. Она успокоилась и больше не испытывала страх, только смятение и неуверенность.

Вальтер оседлал коня и тронул его бока. Первым покинув поместье, он подстегнул Вольного перейти на рысь и погрузился в себя, пытаясь разобраться в том, что чувствовал к Рене.

Хаос из эмоций, который он испытывал каждый раз рядом с ней, откровенно раздражал. Он не мог заинтересоваться человеком. Он не мог потерять контроль над своей сущностью. Это было просто глупо и неоправданно. Человечка не могла оказаться его парой. Она не была драконицей. В ее крови не пылало пламя. Рене даже магом не была.

Перед мысленным взором появилась человеческая пара его друга Руланда, и Вальтер с трудом сдержал рык. Он всегда считал, что все истории о том, что можно найти свою вторую половину среди людей, были бредом, придуманным от отчаяния, ведь горных дракониц практически не осталось. И каждая из них либо уже была в паре, либо обещана.

Вальтер слегка обернулся, мельком отмечая, что Рене послушно следовала за ним, держась на небольшом удалении. Она выглядела подавленной. Светло-зеленые глаза потускнели, и из них словно исчезла воля к жизни.

Пламя прокатилось по венам, толкая его к ней. Все защитные инстинкты пробудились, раздражая Вальтера еще больше. Она не могла быть его парой. Она была человеком! Боги не могли оказаться настолько жестоки, что послали ту, кто должна была разделить его дыхание и пламя, в теле хрупкого человека.

***

Рене все никак не могла прийти в себя, раз за разом прокручивая в голове случившееся в поместье. В то, что Паук пойман и практически труп, верилось с трудом. Этот подонок не просто терроризовал целое королевство. Он стал тем, кто сломал жизнь лично Рене. Удушающее отвращение от воспоминаний сдавило горло горечью, но она оттолкнула их, не желая возвращаться в тот кошмар.

Надо отдать должное воспитанию Рыжим — она не умерла сегодня только благодаря своим рефлексам. Она даже не сразу поняла, что отразила удар меча. Паук оказался очень быстрым. Хотя ей ли не знать.

Рене закрыла лицо руками и не сдержала дрожи, встряхнувшей все тело. Пустота поселилась в животе, холодом сковывая сердце. Она была обречена.

Мрачный лорд не просто выглядел впечатляюще, он еще и был невероятно силен. Она видела, насколько легко он сломил самого страшного разбойника Зелейна. Он всего лишь взял его за горло и сжал пальцы, а Паук извивался так, словно его в костер кинули! Она видела, насколько быстро он вынес ему приговор.

Ее судьба тоже была в его воле, и она сильно сомневалась, что он сдержит свое слово и помилует ее. Не после того, как убедился в ее способности обворовать его даже под надзором стражи.

— Рене?

Рядом с Грозой появился караковый монстр, и она подняла глаза на его всадника. Мрачный лорд на этот раз смотрел на нее с каким-то непривычным озадаченным выражением на лице.

Она выдавила из себя вежливую улыбку и слегка отвела взгляд в сторону, чтобы не пялиться в его глаза. Ей не хотелось, чтобы он видел, насколько сильно ее потрясло случившееся в поместье. Вдобавок так было положено по этикету, не то чтобы она обычно его соблюдала.

Черные брови мрачного лорда сошлись над переносицей, делая выражение на его лице еще более хмурым. Он ее попытку быть вежливой не оценил.

— Паук сказал, что продал тебя Рыжему. Это кто? — пророкотал он. Уголок его губ недовольно дернулся.

— Это мой босс.

— Что значит «продал»? — его голос все больше походил на рык.

Рене внутренне сжалась, не желая рассказывать, но и злить мрачного лорда, как она сегодня убедилась, было смертельно опасно. Прав был лорд Торбен, когда сказал, что он был скор на расправу. Теперь Рене еще больше сомневалась в том, что он пощадит ее, когда она выполнит задание, пусть и продолжала надеяться. Только надежда у нее и оставалась. То, что мрачный лорд узнает ее прошлое, не изменит ее настоящего, так и был ли смысл скрывать его?

— Когда мне исполнилось пятнадцать, я была вынуждена покинуть родное село и отправиться на заработки. Считала, что найти работу в столице будет проще всего, поэтому практически год я перебивалась разного рода подработками. Брать несовершеннолетнюю девочку на службу никто не хотел, — поморщилась Рене и отвернулась, не выдержав тяжелого взгляда. — Поэтому я бы не сказала, что зарабатывала много. Время от времени я возвращалась домой. Лошади у меня, естественно, в то время быть не могло, так что топала пешком.

— До Заречья? — недоверчиво переспросил лорд Вальтер.

— Да, далеко, — она криво улыбнулась и вздохнула. — Так что семью я навещала редко. Вот в один из таких раз на меня и напали разбойники. Денег у меня с собой было немного. Они забрали все. Все… — горло сдавило от отвращения воспоминаний.

Рене помотала головой, избавляясь от картин прошлого, которые долгое время приходили в кошмарах. Она не хотела снова погружаться в ту бездну ужаса и отчаяния. Ей потребовались годы, чтобы смириться со случившимся и научиться жить дальше. Увидеть смысл в том, чтобы просыпаться каждое утро, бороться за свою жизнь.

— В то время один из боссов воровской гильдии искал замену девчонке, которая попалась на краже. Паук решил, что будет забавно продать ему меня. Рыжий был молод, но уже возглавил банду. Паук посчитал, что это смешно — он рыжий, я рыжая.

Рене замолчала и пустым взглядом уставилась на деревья вдоль обочины. Смотреть на лорда не было никакого желания. Такие, как он, презирали таких, как она. Видеть это отношение в черно-зеленых глазах ей не хотелось. Она не была уверена, что не потеряет самообладания. Этот мужчина слишком привлекал ее, чтобы просто проигнорировать его мнение.

Мрачный лорд молчал, видимо, тоже не желал продолжать разговор. А чего он ожидал? Что она стала воровкой от хорошей жизни? Или что девочек, лишенных защиты семьи, ждало что-то иное, кроме как стать чьей-либо игрушкой?

— Твоя семья еще жива? Еще в Заречье?

Рене просто кивнула, не желая поднимать эту тему. Какой в этом был смысл, если она все равно была обречена? Она прекрасно видела, как он поступил с разбойником. Она тоже не жила честной жизнью, и ее тоже ждала плаха. Возможно, позорная клетка или виселица. Все будет зависеть от настроения мрачного лорда. Учитывая, что он раздражался каждый раз, когда смотрел на нее, то это будет мучительная смерть.

Лорд позвал ее по имени, но она проигнорировала его. Она не желала ни смотреть на него, ни разговаривать. Она и так слишком много наговорила. Настаивать он не стал.

Рене бесцельным взглядом скользила по деревьям, кустам и траве, зеленеющим вдоль обочины тракта. Горные склоны стали ближе, и можно было уже разглядеть расщелины, утесы, каменистые обрывы и скалы. Солнце поднялось на ладонь над горизонтом.

Лорд вдруг перехватил поводья из ее рук и остановил Грозу. Рене недоуменно повернулась к нему, выныривая из своих нерадостных размышлений о грядущей судьбе. Он окинул ее тяжелым взглядом и указал пальцем на склон.

— Логово дракона в распадке между этими двумя пиками.

Рене едва не выругалась вслух. Она чуть не забыла, зачем они вообще поехали сюда. Посмотрев на знакомый склон, она тяжело вздохнула и кивнула.

— Вход в пещеру находится с теневой стороны. Туда ведет тропа от ручья.

— Вы даже знаете, где вход?

— Это мои земли, — едва заметная улыбка тронула его губы.

— Что ж, тогда давайте поищем дорогу в лес.

— Зачем? — нахмурился он, снова став мрачным.

— Не оставлять же вас с Грозой на тракте, — пожала плечами Рене и подтолкнула лошадь пятками.

Гроза поскакала вперед, прекрасно зная дорогу. Мощный конь догнал ее через несколько секунд. Лорд ничего не сказал, просто держался рядом.

Рене чувствовала себя очень некомфортно. Все ее чувства буквально вопили о том, что нужно было бежать, что ничем хорошим это не кончится. Что все это было ловушкой. В любой другой ситуации она бы прислушалась к своему чутью, которое никогда не подводило ее, но сейчас у нее не было выбора. Может, мрачный лорд просто решил скормить ее дракону в качестве казни?

Ужаснувшись собственным мыслям, Рене помотала головой и въехала под сень леса. Гроза замедлилась и потрусила по едва заметной тропе. Через несколько часов впереди появилась заброшенная охотничья хижина.

Рене остановила лошадь, спрыгнула на землю и похлопала Грозу по щеке. Накинув поводья на колышек рядом с домом, она обернулась к спешивающемуся лорду.

— Милорд, я вынуждена просить вас остаться здесь, — она вежливо склонила голову.

— Зачем? — в его голосе послышалось любопытство.

— Не хочу, чтобы вы натравили на меня дракона, — не стала скрывать она. — Поговаривают, у них отменный нюх, а плащ у меня только один.

— Какой плащ? — он подошел к ней и заинтересованно окинул ее взглядом.

Рене не сдержала хитрой улыбки, игнорируя его вопрос. Она расстегнула многослойную сумку и вытащила плащ из крысиных шкурок наружу. Смрадная вонь ворвалась в нос, едва не сбив с ног. С трудом подавив рвотный позыв, Рене встряхнула плащ, чтобы хоть немного его проветрить.

Гроза недовольно зафырчала и отошла на пару шагов.

Лорд Вальтер за ее спиной неожиданно выругался так, что любой портовый рабочий позавидовал бы, и отшатнулся в сторону на несколько метров. Рене не удержалась и засмеялась, глядя на брезгливое выражение, исказившее его красивое мужественное лицо.

— Да, я уж лучше тут останусь, — усмехнулся он и зажал нос пальцами.

Рене, смеясь, бросила плащ на колышек. Она повернулась спиной к лорду и сняла платье, оставаясь в брюках и рубашке. Затем она натянула на лицо маску, скрывая рот и нос, надела перчатки и, брезгливо передернувшись, накинула на себя плащ.

Мрачный лорд стал совсем мрачен, когда Рене развернулась к нему. Его взгляд скользил по ее фигуре, ладонь плотно закрывала нос и рот. Черно-зеленые глаза жутко мерцали, когда ветер шевелил листву над их головами, пропуская солнечный свет.

— И часто ты работаешь в этой дряни? — пророкотал он, встречаясь с ней взглядом.

Рене ощутила ползущие по спине мурашки непонятно от чего — то ли от страха, то ли от удивительно красивой радужки.

— Когда знаю, что там, куда я иду, есть кто-то, обладающий острым нюхом. Хотя обычно это собаки, не драконы, — нервно посмеялась она.

Лорд Вальтер усмехнулся и сделал еще один шаг назад.

Рене проверила кинжал в ножнах на бедре и повернулась к едва заметной тропе, ведущей к ручью.

— Ну, я пошла. Пожелайте мне удачи, милорд, — криво улыбнулась она и, не дожидаясь ответа, шагнула на тропинку.

Дорога до склона не должна была занять много времени. Естественно, Рене не шла в указанном направлении. Идти через пещеру в логово дракона было глупой затеей. Крысы не пользовались главным входом, проникая в дом.

Рене очень надеялась, что дракон не вернется сегодня в сокровищницу. У нее не было возможности подкараулить его, когда он улетал, чтобы безнаказанно порыться в его богатствах. Она прекрасно понимала, что на поиск непонятного камня уйдет немало времени, учитывая объемы сокровищ. К моменту, когда солнце поднимется в зенит, Рене только доберется до расщелины. А там до заката останется не так уж и много часов, если дракон решит вернуться именно сегодня.

Это было очень рискованно, и в любой другой ситуации, она не стала бы этого делать, какие бы богатства ей ни сулили. Вот только сейчас на кону стояла ее жизнь. Она либо погибнет в пламени дракона, либо по воле герцога, если не сделает того, что он хотел. Она бы предпочла избежать и того и другого.

Рене побежала, надеясь выиграть себе немного больше времени. Вскоре под ногами захрустели камни, и она буквально взлетела вверх по склону к трещине. Остановившись и осмотревшись, она убедилась, что дракона нигде не было видно. Только бы он не оказался в логове.

Рене ползла по трещине долго и мучительно. Эта часть пути всегда бесила ее, но другого варианта не было. Пальцы болели, но благодаря перчаткам были целы. Грудь сдавливали скалы, мешая нормально дышать. Изломы скальной породы заставляли пожалеть о лишней булочке, съеденной на завтрак. Она была такой ароматной, что Рене просто не смогла удержаться. Кормили в имении мрачного лорда лучше, чем в самых дорогих ресторациях столицы.

Наконец сложная часть пути осталась за спиной, и Рене выползла в просторный зал. Яркое солнце пробивалось сквозь трещины где-то с другой стороны сокровищницы и давало достаточно света, чтобы осмотреться.

Она прислушалась к тишине. В логове никого не было. Пока ей везло.

Рене подкралась к проему, ведущему в основной зал с золотыми горами. Прислонившись спиной к каменной стене, она снова вслушалась в тишину и, приспустив маску, принюхалась. Вонь крысиного плаща легко перебила обычно стойкий теплый землисто-пряный аромат дракона. Судя по всему, хозяина здесь давно не было. Вот это уже было не к добру. Он мог вернуться в любой момент, чтобы проверить свое имущество.

Не теряя больше ни минуты, Рене вошла в сокровищницу. Ей требовалось найти овальный зеленый камень с черными прожилками. Где искать малахит, она не имела ни малейшего понятия. Что если он был зарыт в самые недра этой горы? Она же тут будет до скончания времен копаться!

Рене вымученно вздохнула и взбежала по золотому склону на самый верх, скользя подошвами по сыпучим монетам. Было опасно оставлять лишние следы, и обычно она так не рисковала, но сегодня у нее просто не осталось иного выхода. Как и лишнего времени, чтобы быть осторожной.

Остановишь на вершине, она осмотрелась. Естественно, ничего похожего на малахит в поле зрения не попало.

Вдруг что-то прошуршало откуда-то со стороны центрального входа в сокровищницу.

Рене едва не выплюнула сердце, когда оно лихорадочно забилось у самого горла. Только бы не дракон. Только бы не дракон.

Присев на корточки, она была готова скатиться вниз в любой момент, чтобы избежать встречи с разгневанным хозяином сокровищ. Минуты шли, но больше ни звука не доносилось с той стороны. Рене нервно обернулась на чернеющий проем, за которым находилась спасительная трещина. Если дракон заявится, пока она здесь, она даже добежать до нее не успеет — он просто испепелит ее.

Рене не шевелилась, вслушиваясь в тишину логова и стараясь не дышать. Ни единого звука. Ничего.

Она выпрямилась и обхватила себя руками, сдерживая нервную дрожь. Может, ну его — этот камень, и этого мрачного лорда в придачу?

Она могла бы выйти тем же путем, которым пришла сюда, и просто спрятаться в лесу. Грозу, конечно, жаль, но мрачный лорд не бросит ее, заберет в свои конюшни, когда не дождется Лису, которую предположительно сожрет дракон. Потом Рене украдет у какого-нибудь путника лошадь и сбежит через границу в Орастан. Оттуда можно будет отправиться в любое из северных королевств. Гильдия не найдет ее там. Мрачный лорд тоже вряд ли станет искать так далеко, даже если узнает, что она выжила.

Сердце сдавило от тоски, и совесть ударила под дых. Она не могла бросить семью. Они зависели от нее.

Рене выдохнула и сжала пальцы. У нее не было выбора. Нужно было найти этот чертовый камень!

Она бродила по золотой горе, шепотом ругаясь под нос и проклиная дракона, который не мог хранить свои украшения в системе. Какого пламени он сваливал все в одну кучу? Мечом, который валяется у подножия золотой горы, ему бы под хвост!

Рене скатилась по сыпучему склону, понимая, что все это было бесполезно. Подхватив по дороге золотое ожерелье и пару колец, она засунула их в мешочек из крысиных шкурок и направилась обходить сокровища по кругу вдоль стен.

Практически дойдя до главного входа, украшенного высокими резными колоннами, она замерла. Ей показалось, или она что-то услышала?

Сердце снова лихорадочно забилось в груди. За сегодня она постареет лет на десять, не меньше. Еще никогда она так не боялась. Даже когда бродила по этому логову в первый раз. Даже когда едва не пересеклась с драконом, изменившим свои привычки после ее пятой ходки сюда.

Рене, едва не теряя сознание от страха, заглянула за колонну во мрак туннеля, ведущего к сокровищнице. Ничего и никого. Похоже, она становилась параноиком. С такой жизнью никаких нервов не хватит.

Медленно выдохнув, она шагнула назад к золотой горе. Если бы объявился дракон, то в таком узком проходе, она бы его точно заметила. Да и незамеченным он бы не смог приблизиться. Такая огромная туша должна была производить много шума.

Рене посмотрела на золотую гору с отчаянием. Ей никогда не найти камень здесь. Надо возвращаться. Пусть казнят. Или бежать. Она может попробовать отправить семье средства по почте или с каким-нибудь торговцем.

Убедив себя, что сможет найти выход, Рене решила возвращаться. Все ее чувства толкали ее в сторону трещины, а они никогда не подводили. К интуиции нужно было прислушиваться — только благодаря ей, она все еще оставалась жива.

Рене решительно направилась прочь. С последствиями этого поступка она разберется потом. Что-нибудь придумает, как и всегда.

Напоследок скользнув взглядом по сокровищнице, она застыла.

— Твою ж мать, — сорвалось с губ, шепотом прокатившись под сводами пещеры.

На скалистом уступе рядом с одной из колонн в трех метрах над землей на шелковой подушке лежали овальные камни. Один из них и был нужным малахитом. И как она раньше не заметила его, когда стояла наверху золотой горы?

Рене без труда вскарабкалась наверх и в изумлении уставилась на коллекцию драгоценных камней явно руки одного мастера. Почему тогда герцогу понадобился только один? Она запихнула все девять овальных камней во второй мешочек и спрятала его за пазуху. Может, хоть это порадует мрачного лорда.

Рене спрыгнула вниз, мягко приземлившись на ноги. Недоверчиво обернувшись к входу, она прислушалась. Ничего. Все так же тихо шелестел ветер, и частички пыли кружили в лучах солнечного света.

Поспешив к трещине, Рене практически добралась до прохода, когда за спиной раздался жуткий рык. Он пробрал до самых костей, выстудив кровь и подхлестнув лучше плети.

Закусив язык, чтобы не завизжать, Рене нырнула в узкий проем, порвав маску и оцарапав щеку. Лихорадочно проталкивая тело вперед, она содрала кожу на локте, зацепившись им за острый выступ. Боль прострелила до самого мозга, но это не шло ни в какое сравнение со страхом быть сожженной заживо.

Со стороны сокровищницы донесся разъяренный рев. Звон разбрасываемого золота прогремел под сводами и эхом отразился от стен.

Рене скользнула вниз, позволяя телу самому подстроиться под свободное место в трещине. Сжавшись в клубок, она затаилась.

Где-то рядом со входом в трещину утробно рычал дракон, шумно втягивая воздух. Над головой заклубился дым, и Рене сжалась еще сильнее, молясь всем богам, чтобы уберегли. Жар опалил кожу, и она плотнее вжалась лицом в колени, укрытые вонючим крысиным плащом.

Дракон рычал еще какое-то время, затем затих. Рене прождала около получаса, мысленно отсчитывая секунды, прежде чем двинулась дальше к выходу. Вот и пришла пора проверить, насколько хорошо крысиные мешочки скрывали драконье золото. Если он встретит ее у выхода, значит, она просчиталась. Если же нет — у нее будет десять минут, чтобы добежать до ручья.

Впереди появился ярко освещенный выход из трещины, и Рене невольно ускорилась. Ей не терпелось покинуть эту чертову гору и дурацкое логово, из-за которого ее жизнь висела на волоске. Оставшись под прикрытием скальной породы, она осторожно выглянула наружу, позволяя глазам привыкнуть к свету.

Солнце практически опустилось за горы. Яркая синева неба начала меркнуть, и облака раскрасились желтоватыми и красноватыми цветами. До заката осталось всего ничего. Рене провела в сокровищнице почти полдня. Она в шоке смотрела на озаренный разноцветными всполохами небосвод, осознавая, что от страха потеряла счет времени.

Мотнув головой, она прислушалась. Ни рыка, ни хлопанья крыльев, ни шуршания камней. Ничего. Она выглянула из скального пролома и осторожно осмотрелась. Дракона нигде не было.

Выскочив наружу, она со всех ног бросилась к деревьям у подножия склона. Едва не споткнувшись о выступающий камень и не прокатившись оставшийся путь кубарем, Рене влетела под кроны деревьев и не останавливалась, пока не услышала журчание ручья. Упав на колени рядом с огромным валуном, она судорожными движениями достала тазик, высыпала в него стиральный порошок, зачерпнула воды и закинула украденные украшения и камни. Быстро отмыв с них драконью метку, даже не снимая перчаток, она засунула овальные камни в мешочек из крысиных шкурок и прислушалась.

Ничего. Может, ей повезло?

Рене подняла голову, вглядываясь в густые кроны над собой. Ничего не скрывало небо. Никаких звуков не нарушало вечерней тишины. Даже птицы не пели. Не пели?

Рене нервно огляделась. Может, их спугнул рев дракона в пещерах неподалеку?

Она отошла к деревьям, оставляя золотые ожерелья и кольца отмокать в воняющем жасмином тазике. Прижавшись спиной к стволу, она сдвинула маску на шею, прикрыла глаза и заставила себя успокоиться. Дыхание постепенно выровнялось. Кровь в ушах больше не стучала, оглушая. Сердце стало биться медленнее. Слух обострился.

Листва тихо шуршала над головой под порывами ветра. Где-то вдалеке каркала ворона. Ручей журчал, перекатываясь по камням. Обычные звуки леса.

Рене открыла глаза, выдохнула и сбросила с себя крысиный плащ. Выносить его вонь было больше невозможно. Мешочек с овальными камнями тоже отправился на землю, погребенный под ним. Рене прижала руку к лицу, с трудом сдерживая тошноту. Нужно было завязывать с такой работой.

Подойдя к тазику, она дополоскала украшения, спрятала их в обычный кожаный мешочек и слила воду под камень. Повернувшись в сторону сброшенного у дерева плаща, Рене ощутила на себе чей-то взгляд.

Волосы на затылке зашевелились. Холод пробежал по спине, ужасом сковывая ноги. Она резко обернулась.

— Твою ж мать, святое пламя, — невольным сипом сорвалось с губ.

Рене отшатнулась, запнулась о корягу и упала на ягодицы, больно ударившись копчиком.

Выше по течению ручья, раздвигая огромным телом деревья, к ней подкрадывался, по-другому и не назовешь, дракон. Он двигался совершенно беззвучно. Черные когти на мощных лапах разрывали почву, превращая некогда чистый ручей в мутный поток воды. Зеленая шкура с изогнутыми черными полосами идеально маскировала его в лесу.

Длинные черные серповидные рога едва не задели ветки, когда он наклонил голову к земле. Узкая пасть оскалилась, черные губы поднялись, обнажая шесть длинных клыков: четыре сверху и два снизу. Узкие ноздри раздулись, и наружу с выдохом повалил дым.

Рене больно ударилась спиной о какой-то острый камень и осознала, что все это время отползала прочь от огромного огнедышащего ящера. Невольно всхлипнув, она застыла, не в силах оторвать взгляд от полыхающих ярких искр в драконьих глазах. Они оплетали собой суженные по вертикали зрачки и подсвечивали черно-зеленые полосатые радужки.

Что сам дракон, что его глаза походили на пресловутый малахит. Неудивительно, что его так тянуло к этим камням. О чем она вообще думала?!

Во рту пересохло, как в пустыне. Рене нервно сглотнула, царапая горло. Ноги и руки сковало холодом. Грудь сдавило, и сердце неровно колыхнулось, причиняя боль. Она сейчас умрет или от драконьего пламени, или от сердечного приступа. Что быстрее?

Губы дракона задрожали, и он зарычал. Клубы дыма повалили на землю.

Ветер взметнул волосы, бросая их ей в лицо. Дым сдуло к хвосту дракона прежде, чем он успел добраться до нее. Волосы попали в нос, защекотали, и Рене громко чихнула, содрогаясь всем телом. Она в ужасе застонала и чихнула еще раз.

Дракон громко фыркнул и резко поднял голову, возвышаясь над ней на высоту двухэтажного дома. Вот сейчас-то он ее и спалит.

Рене зажмурилась, понимая, что смотреть в лицо такой опасности было просто бессмысленно.

— Великовата ты для крысы, — пророкотал дракон.

Его длинный хвост гневно метнулся где-то позади, разломив в щепки какое-то деревце с громким треском.

Рене приоткрыла глаза и подняла голову. Он не собирался убивать ее сразу?

В груди снова кольнуло, и она прижала ладонь напротив сердца, поморщившись. Дыхание рваными рывками обжигало горло. Перед глазами потемнело. Самое время свалиться в обморок.

Дракон шагнул назад, увеличивая между ними расстояние. Повернув голову на длинной шее к ручью, он принюхался и вдруг плюнул сгустком пламени туда, где под камнем был спрятан тазик. И валун, и металл расплавились в мгновение ока, растекаясь вязкой раскаленной жижей. Дракон похлопал по ней лапой, остужая, как будто его заботило, что он мог начать лесной пожар.

Рене смахнула щекочущие волосы с лица, зажала свербевший нос пальцами и чихнула в себя.

Дракон снова фыркнул. Он смеялся над ней, что ли?

Рене подняла голову, уставившись в глаза, очень похожие на те, какие она постоянно видела у мрачного лорда. Только у него они казались гораздо темнее, и вокруг его зрачков не полыхали яркие искры.

Дракон прищурился, и его губы поднялись в оскале. Длинные молочно-белые клыки размером с длинный кинжал блеснули на солнце.

Рене нырнула рукой за пазуху и под его напряженным взглядом достала мешочек. Развязав веревку, она бросила украденные у него украшения к его ногам.

Дракон опустил глаза, принюхался, затем разворошил мешочек когтем, высыпая кольца и ожерелье на землю. Вокруг его пасти появился дым, и на землю упало несколько пламенных всполохов.

Рене вжалась саднящей спиной в камень и уткнулась лицом в колени. Даже вонь, оставшаяся после крысиного плаща, была уже не важна. Она вся напряглась в ожидании выжигающей боли и выдохнула.

Досада, что она не смогла повидаться с семьей перед смертью, сдавила горло. Она подвела их, не защитила. Их лица появились перед внутренним взором, и Рене почувствовала, как горячая слеза скатилась по щеке, защипав царапину.

— Почему? — жутко прорычал дракон.

Рене недоуменно подняла голову и уставилась на его губы.

— Что? — просипела она.

— Почему? — он подтолкнул когтем золотые украшения перед собой.

— А это имеет значение? — прошептала она, понимая, что разговаривать со своим палачом было глупо. Он убьет ее так или иначе.

— Если хочешь жить, тогда да, — в его глазах заполыхало пламя.

Длинный хвост нервно махнул из стороны в сторону, повалив несколько деревьев вокруг разворошенного русла ручья. Сложенные крылья дрогнули.

— Свобода стоит денег, а человеческая жадность не знает границ, — выдавила из себя Рене и закашлялась, когда голос сорвался.

— Свобода от чего?

— От такой жизни, — она сжала колени в руках так сильно, что наверняка останутся синяки.

Она неотрывно смотрела на черные губы, ожидая волны огня в любую секунду. Чего он медлил? Сердце снова неровно колыхнулось, болью обжигая грудь.

— И поэтому ты решила воровать у меня? — грозно оскалился дракон и опустил голову к земле.

Рене в ужасе смотрела на морду перед собой. Зеленая с малахитовым узором шкура походила на кожу ящерицы. Чешуйки вокруг рта и глаз были черными, узкие полосы узора поднимались к верхней части носа и расширялись за черными рогами.

— У тебя там золота до скончания времен хватит, — нервно сглотнула она, не в силах не пялиться на черные губы, за которыми скрывались острые зубы. — Я думала, ты не заметишь.

— Я знаю каждый предмет в моей сокровищнице!

Из его пасти повалил дым, который подхватил ветер и унес к хвосту, постепенно развеяв.

Рене невольно сосредоточила внимание на огромных черных когтях. Если на передних лапах они были длиной с ее ладонь, то на задних каждый был размером с половину ее руки, не меньше. Взгляд скользнул к мечущемуся за спиной хвосту с длинной черной костяной иглой на конце.

Пальцы свело от холода. Нога судорожно дрогнула, и Рене сильнее вжалась в камень. Спина вспыхнула острой болью, и тепло заструилось по коже к пояснице. Она закусила язык, чтобы не вскрикнуть. Слюна с соленым привкусом крови наполнила рот, смягчая наконец пересохшее горло.

Черные драконьи ноздри раздулись, втягивая воздух. Губы исказились в жутком оскале. Он явно недовольно покосился на крысиный плащ неподалеку от себя и шагнул вбок, уходя так, чтобы ветер не нес в его сторону вонь.

Ха, похоже, он не понял, что там тоже лежали его сокровища. Рене снова прикусила язык, постепенно успокаиваясь. Сердце в груди стало биться ровнее. Дыхание уже не вырывалось рваными всхлипами.

Интересно, почему дракон ее не убил? Она была готова поспорить, что он ненавидел ее за то, что она обчищала его сокровищницу целых полгода. Тем не менее он не набросился на нее, не спалил, как во всех тех историях, которые она слышала.

— Где камни? — пророкотал он, возвращая свое внимание ей.

Прозрачное третье веко скользнуло по горизонтали. Вокруг вытянутого по вертикали ромбовидного зрачка вспыхнули искры, ярко подсвечивая зеленые прожилки, отчего черные стали казаться еще темнее.

— Какие камни?

Рене не могла оторвать взгляд от изумительно красивых и необычных глаз. Вот о чем она вообще думала?

— Не строй из себя дурочку, — рыкнул дракон и грозно ударил хвостом по земле за собой. Крылья раздраженно дрогнули, но не раскрылись.

Рене снова уставилась на его морду и виновато поморщилась.

— Они выпали, когда я ползла по трещине. Подбирать их я не стала. Там ты дымом дышал.

— Нет их там, — грозно зарычал он.

В его черно-зеленых глазах еще ярче вспыхнули искры, практически превратившись во всполохи пламени, и из пасти снова повалил дым.

Рене вжалась спиной в камень. Теплая кровь заструилась вниз по коже. Пульсирующая боль расползалась откуда-то из-под лопатки.

— Они в мешочке из крысиных шкурок, таком же как плащ, — она сжалась, пряча лицо в колени.

Она искренне ждала, что теперь он ее сожжет. Больше же ему ничего от нее не было нужно.

— Хочешь жить? — пророкотал дракон.

Рене недоуменно подняла голову и поспешила кивнуть. Верить в удачу раньше времени не хотелось, чтобы не разочароваться за мгновение до смерти.

— Тогда говори правду. Я чую твою ложь.

— Я не лгу. Они в крысином мешочке валяются где-то.

Дракон раздул ноздри и фыркнул. Он гневно вскинул голову и прожег ее таким взглядом, что она была готова поспорить, что ее бросило в жар. Ноющее от саднящей боли тело и ледяные пальцы не позволяли оценить свое состояние в полной мере.

— Если я еще раз увижу тебя в моем логове или учую вонь этой дряни, — он покосился на крысиный плащ, — найду и выпотрошу, а потом сожгу. Тебе ясно?

— Ты меня отпустишь? — в шоке просипела Рене, не веря своему счастью.

— Ты меня не услышала, что ли? — огромные клыки сверкнули алым в угасающих закатных лучах солнца.

Рене мотнула головой, затем кивнула. Поняв, что сама запуталась, она неподвижно застыла.

Дракон вдохнул и медленно выдохнул, опуская веки. Затем он уставился на нее своими удивительно красивыми глазами.

— Иди уже, — гулкий рокот вырвался из его пасти.

Рене подскочила на ноги, пошатнулась и поморщилась от боли в спине. Поймав равновесие, она неуверенно посмотрела на дракона. Он стоял абсолютно спокойный, словно прекрасная малахитовая статуя, и молча наблюдал за ней. Только кончик хвоста подрагивал, как у раздраженного кота.

Рене сделала осторожный шаг в сторону едва заметной звериной тропы. Дракон не пошевелился. Она развернулась и уже была готова чуть ли не побежать, когда из-за спины донесся шумный выдох.

— Плащ свой забери. Нечего мне тут на весь лес вонять.

Рене не удержала неуместной улыбки, благо дракон не видел. Она подхватила плащ, незаметно заворачивая в него мешочек с камнями. Повесив его на руку, она вошла под кроны деревьев. Через несколько шагов она обернулась.

Дракон все так же смотрел ей вслед. В полном смятении Рене направилась к охотничьей хижине.

Вот это день! Ей все-таки не повезло встретиться с хозяином сокровищ, но он ее не убил. Но почему? Это не поддавалось никакой логике, шло в разрез со всем, что она слышала о драконах, тщательно оберегающих свои богатства и убивающих любого, кто ступал в их логова.

Что ж, по крайней мере, она выполнила задание мрачного лорда. Может быть, теперь он тоже пощадит ее и не станет казнить? Хотя столько везения не могло выпасть ни на чью долю.