Явление Зверя

Глава 6. КОНТРРАЗВЕДЧИК (ИНЦИДЕНТ 3)

Брюссельский кабинет шефа контрразведки АСД генерала Зиберовича был выдержан исключительно в прагматическом стиле. Шкафы для документов, столы и прочая мебель поблескивала металлом и пластиком, окна затенялись одноцветными жалюзи, стены были пусты, побелка была типа санитарной. Главенствующее место занимал стол Зиберовича, со многими выдвижными ящичками. Буквой "Т" к нему был приставлен второй стол для проведения рабочих совещаний. с каждой стороны стояло по три кресла и одно в торцевой части. Совещания, более чем из восьми членов Зиберович считал «говориловкой». В углу находился еще один рабочий стол для секретаря-стенографиста. Малое число людей из хозяйственной части и бухгалтерии знали какой счет был оплачен знаменитому дизайнеру за создание сверх-рабочей атмосферы этого кабинета.

В настоящий момент все кресла были заняты, что однозначно говорило о крайней экстроординарности сегодняшней повестки дня. Напротив Зиберовича, в торце малого стола сидел заместитель шефа по расследованию Дубненского инцидента. В центральный департамент безопасности АСД он был делегирован правительством Ее Величества, и как истинный британский джентельмен, любую службу воспринимал неизбежным злом, сродни Лондонскому туману и самое большее, что можно сделать, это его просто не замечать. Так и поступал юный отпрыск рода столь древнего, что его корни терялись в глубинах довильгельмовых времен, доставая, как утверждает семейное предание, до легионов Юлия Цезаря. Аристократический выпускник Оксфорда, учившийся вместе с Принцем Уэльским, иногда с удивлением обнаруживал, что находится среди служащего плебса, вечно занятого своими мелкими делишками, мутноватенькими проблемами, снующего, копошащегося, а иногда даже непристойно настырного. Но что можно ожидать от людей низких классов, да к тому же иностранцев! Аристократ хранил подобающую холодную отрешенность.

Сегодня он был замкнут более обычного. Зиберович понимал причину его задумчивости. Она была серьезна. Тот, имея небpежное отношение к вопpосам безопасности АСД, отдавал все свои неpастpаченные напpасно чиновничьей кутеpьмой силы любимому увлечению. Занятие бpитанского джентельмена заключалось в изготовлении оловянных солдатиков и постpоения из них знаменитых баталий дpевности. Фигуpки получались у него качества исключительного с мельчайшими достовеpными деталями. Мог он часами копаться в библиотеках и аpхивах, чтобы установить, какого вида была та или иная деталь экипиpовки рядового пятого легион импеpатоpа Неpона. А вот вся композиция как-то не складывалась. Видимо пpоблема заключалась в хаpактеpе мастеpа. Потому, начиная очеpедную каpтину, изобpажал в пеpвую очеpедь не гоpдых полководцев, не марширующие в бой шеренги, не сpажающихся воинов. Отливал он фигуpки павших, а до живых pуки так и не доходили и пpиступал бpитанец к новому твоpению, котоpое также ничем не заканчивалось.

Как-то pаз, оглядывая джентельменскую незавеpшенку, Зибеpович пpедложил на этом именно и остановиться. — Что за интеpес в паноpаме Гpюнвальдской битвы? Ее каждый школьник из пластилина лепит. Значительно оpигинальнее «На поле Гpюнвальдском день спустя».

Оксфоpдский вундеpкинд загоpелся этой идеей и наплодил несколько ноктюpнов. Посмотpев новые твоpения, неугомонный Зибеpович пpедложил внести некотоpые усовеpшенствования. Следуя этому совету, мастеp, используюя новейшие микpотехнологии, заставил фигуpки биться в пpедсмеpтных коpчах, из отpубленных конечностей хлестали фонтанчики синтетической кpови.

— Вот, это значительно лучше. — Похвалил Зибеpович. — Но все pавно мало еще жизни. Э-э, то есть я хотел сказать наобоpот. Где пpедсмеpтные стоны, хpипы? Где кpужащееся воpонье? А ведь под них можно загpимиpовать мух.

По сведениям Зибеpовича, скульптоp-баталист сделал соответствующую фоногpамму. А вот как мух пpевpатить в воpон, твоpческая мысль бессильно буксовала.

Зиберович терпеть не мог этого Оксфордского вундеркинда.

— Господа, — открыл работу совещания генерал. — Вопрос касается безопасности всей АСД. Мы имеем дело с проникновением постороннего лица в секретную лабораторию, работам которой, и это наше упущение — Зиберович строгим взглядом обвел присутствующих, — не было уделено соответствующего внимания. Нам это и исправлять. Вероятно, наше политическое руководство не оценило в должной степени всю стратегическую важность этих исследований и соответственно должным образом не организовало безопасность объекта. — Генерал перекладывал тяжесть вины на плечи «руководства». — Очевидно повлиял и тот факт, что работы были настолько засекречены, что даже соответствующим должностным лицам не было известно, что их, эти работы, надо охранять.

Зиберович сделал паузу, чтобы сотрудники уяснили эту не простую начальственную мысль.

— Поэтому считаю нужным, — продолжал он, — насколько это необходимо в интересах расследования, посвятить вас в суть проводящихся в лаборатории К-7Б работ. Думаю, излишне говорить, что все здесь сказанное не должно покинуть стены этого кабинета. — Говоря эти слова, шеф пристально глядел на сотрудника, сидящего вторым слева. Было известно, что тот слишком болтлив в постели со своей сексопильной, как девицы на рекламах пневмоматрацев («поменяйте матрац, а не кровать, или жену») супругой.

— Наши ученые исследуют параллельные и дивергентные миры. Чтоб вам было понятно, объясняю: В секретной комнате работают два сотрудника, у каждого свой сейф. По инструкции каждый занимается своим делом и, что за документы лежат в сейфе у коллеги, не знает, и знать не должен. Если эти сотрудники работают в разных отделах и у них разные начальники — то это параллельные миры. Но если они подчиняются одному шефу, то он им отдает приказы, они эти приказы прячут в свои сейфы, отдают приказы подчиненным и так разрабатывают свои линии расследования одного и того же дела. Это уже будут дивергентные миры. И это правильно. Может возникнуть оперативная обстановка, когда начальник проведет с ними совещание и они узнают, в рамках необходимого, о работе друг друга. Это тоже правильно и это пересечение миров. Но вот, — генерал опять пристально посмотрел на второго слева сотрудника, — но вот если нерадивый агент, — шеф сделал на этих словах ударение, — проболтается своей жене, а та трахнется со своим любовником, вторым агентом, — и все ему растреплет, то это тоже будет пересечение миров. Нам такие пересечения не нужны. Все ясно?

Подчиненные переваривали эту познавательную, и вместе с тем в высшей степени поучительную лекцию, изобразив на своих привычных к такого рода упражнениям, шпионских физиономиях, бесстрастую мину карточных шулеров. Им было все ясно. Только сотруднику, второму слева, было не совсем понятно, кого именно из любовников его жены имеет в виду всезнающий шеф. Он лихорадочно стал вспоминать с кем из коллег она трахалась. Потом понял, что пошел по неверному пути и начал свое расследование от обратного — с кем, наоборот, его жена не трахалась. За исключением самого Зиберовича и его секретарши он так и не смог никого вспомнить.

Далее генерал кратко ввел своих подчиненных в курс дела и закончил вступление такими словами:

— Как мы видим, имевшее место ЧП могло привести к катострофическим последствиям. Мы не знаем, почему не произошла трагедия — счастливая случайность, а может и точный расчет. Мы не знаем, кто этот нарушитель, каковы его цели, кто за ним стоит. Сегодня я должен иметь ответы на эти вопросы, в этом я всецело полагаюсь на ваши деловые качества. — И генерал опять обвел требовательным взглядом подчиненных. Во взгляде читалось, что шеф в их способностях вроде уверен, но может и ошибаться, а тогда… На новой Шпицбергеновской базе вакантных мест хватает.

Первым после шефа выступил руководитель оперативной группы, проводившей осмотр места происшествия. Он доложил, что прослежен весь путь нарушителя по территории объекта и, щелкнув тумблером, сформировал в гигантской раме уникального зиберовичевского головизора трехмерный картосхемофакт Дубненского Научного Центра — весьма дорогостоящее новейшее достижение картографической мысли работников ГУГиК [8] секретного департамента АСД. Катящийся по нему красный шарик отмечал маршрут преступника. Временами шарик останавливался, рядом с ним высвечивались цифры и выплывали объемные изображения обнаруженных следов, оставленных нарушителем, а сейчас вещдоков, и, чтоб, не засорять изображение, собирались у нижней кромки экрана.

— Вот здесь, — комментировал ответственный сотрудник, — нарушитель проник на территорию Центра, свернул к гаражам, тут убил сторожевого пса по кличке Буран, здесь его спрятал, прошел к пустующему складу, взломал дверь, зашел и переждал развод караула, перекурил, выбросил окурок. — Бычек «Кемела» повертелся в воздухе, показал себя с разных ракурсов и уплыл к другим вещдокам, воткнулся в раскрытую пасть дохлого Бурана.

— Вот этим путем нарушитель подобрался к зданию лаборатории К-7Б, здесь вошел, спрятался за стеллажем в рабочем отсеке, оттуда забрался в работающую установку.

В заключение ответственный сотрудник высказал мнение руководимой им группы, о неудовлетворительном состоянии системы охраны Дубненского Центра объекта и отвратительной некомпетенции и халатности должностных лиц, ответственных за безопасность стратегически важного объекта.

— Вы настаиваете на такой формулировке? — Значительным голосом спросил Зиберович.

Сотрудник на мгновенье задумался, посмотрел в холодные глаза шефа, осмотрел потолок и принял решение:

— Виноват, мой генерал, ошибся, я настаиваю на формулировке «преступная халатность».

— Больше не ошибайтесь, — строго указал шеф и обращаясь к секретарше: — Занесите мнение руководителя группы в протокол.

Так и занесли. Для догадливых разведчиков, мягкий шелест секретарской клавиатуры звучал ударами молотка, загоняющего гвоздь десяточку в сосновую доску гробовой крышки полковника Приходько.

— Так, значит мы уже кое-что знаем о нарушителе, — удовлетворенно сказал Зиберович и, обращаясь к выступившему первым сотруднику, спросил: — а как вы оцениваете его квалификацию?

— Профессионал. — Коротко сформулировал оперативный работник. — Ловкая бестия, явно имеет специальную подготовку. Даже учитывая примитивность охранной системы объекта, человек с улицы, конечно, был бы задержан, но рейнджер, даже средней руки, способен проникнуть на территорию. Мы предполагаем, — в экране возник картосхемофакт участка Дубненского Центра и прилегающей к нему территории зоны отдыха граждан, — что преступник изучил систему охраны объекта вот с этой, — выступающий указал на голограмме, — с этой высоты, господствующей над окружающей местностью. Здесь, в районе нарушения охранного периметра, Научный Центр граничит с лесо-парковой зоной. Указанная зона пользуется популярностью у граждан, любящих, так сказать, — сотрудник выразительно щелкнул пальцем по шее, — отдых на лоне природы. Особенно это относится к расположенной в ее пределах командной высоте. — Экран демонстрировал затоптанный пейзаж вершины холмика, с чахлыми деревцами, ломанными кустами и бурно отдыхающими компаниями. — Преступник запасшись бутылочкой мог просидеть там неделю, не вызывая никаких подозрений.

— Ваши соображения чем-то подтверждаются? — Спросил генерал.

— Да, на высотке обнаружены окурки сигарет «Camel», идентичные, как показала экспертиза, оставленным нарушителем на территории Центра.

Сотрудник криминалистического отдела согласно кивал головой. — За три дня до проишествия, — продолжал выступающий, — на этом участке ограждения отмечена сработка сигнализации, высланный наряд ничего не обнаружил, и тревога была посчитана ложной, никаких дальнейших мер, по усилению охраны объекта предпринято не было.

— Ну вот, а вы говорите, просто халатность, так себе, безделица, — посчитал нужным еще раз указать своему сотруднику на допущенную им промашку, хижий генерал Зиберович, а про себя негодовал: — ну ты, полковник Приходько, ну погоди!

Результаты работы группы были оценены как положительные. Постановили разработать меры по усовершенствованию системы охраны Центра.

Следом за ним выступил руководитель следственной группы. В своем сообщении он отметил, что в результате проведенных мероприятий был обнаружен свидетель, видевший предполагаемого преступника.

Этим свидетелем оказался водитель троллейбуса і16, курсирующего по маршруту «Речпорт — Зона отдыха». На экране выплыла рыжеватая, плохо выбритая физиономия мужика в клетчатой, засаленной кепке. В своих показаниях свидетель утверждал, что последним рейсом в 0.15 подвозил пассажира с рюкзаком и длинным чехлом, вроде тех, в которых рыбаки возят свои удочки, только длиннее. Свидетель еще обратил внимание, как тот еле засунул в салон троллейбуса свой чехол, хотелось его обругать, да по позднему времени лень было. Потому голоса пассажира он не слышал, а если бы и слышал, то все равно бы не запомнил, много народу за смену переслушать приходится, всех не упомнишь. Зашел пассажир на остановке «Академическая слободка», проехал Научный центр и вышел на следующей, конечной остановке «Зона отдыха». В этом водитель твердо уверен, помнит, как еще удивился, куда это человек в такую темень, на ночь глядя едет на рыбалку, да еще и в другую от реки сторону. К сожалению ни лица, ни особых примет пассажира водитель, по уже объясненной причине — много их мол всяких разных ездит, не запомнил. Но что того пассажира подвозил, уверен твердо. Конец смены, последний рейс и в парк, людей в салоне было мало, а до конечной только тот чудак с рюкзаком и доехал. Само-собой трезв был: — по тому, как за рулем, это у нас строго, это ни-ни, — свидетель утвердительно тряс головой.

Показания водителя (протокол и видеозапись прилагаются) внушают доверие и группа продолжила отработку этой линии. Так вышли на другого свидетеля, небритую физиономию в экране головизора сменила густо раскрашенная псевдо-девичья фейса. Она принадлежала продавщице ночного ларька, что возле троллейбусной остановки «Академическая слободка». Свидетельница сообщила, что видела в начале первого ночи мужчинку с рюкзаком за плечами и длиннющим чехлом. Тот подошел со стороны жилого массива к остановке, покурил, как она профессионально обратила внимание, сигарету «Camel», выбросил недокурок и сел в подошедший рогастенький транспорт. На остановке боле никого не было, равно, как и клиентов у ларька, потому она хорошо мужчинку разглядела, он еще под фонарем стоял, на свету. Свидетель описала внешность человека, описание совпадает с видеозаписью. Протокол и т.д. прилагаются.

Группа продолжает поиски других свидетелей, но пока безрезультатно.

Далее сотрудник доложил, что проведенный анализ маршрутов общественного транспорта г. Дубны показал, что предполагаемый преступник, вероятнее всего, жил где-то в районе остановки. В экране головизора развернулась многокрасочная карта с цветными линиями сети городского транспорта. Рядом рябили цифры, изгибались изохроны и другие параметры и, наконец, высветился и замигал район наибольшей вероятности проживания таинственного пассажира.

— Примечательно, — подчеркивал выступающий, — что в этой зоне, как и говорит само название микрорайона, расположены дома, в которых проживают сотрудники Дубненского центра. — Здесь и надлежало сосредоточить усилия следственной группы.

Работа и этого коллектива была оценена как положительная, разработка предложенной версии признана перспективной и одобрена.

Потом выступил представитель технической службы. Он коротко ознакомил присутствующих с причинами аварийной ситуации, примерно тоже, что уже знал Зиберович. Уточнил величину понесенного ущерба, она оказалась относительно не велика.

Следом за ним выступил руководитель криминалистического отдела. Его доклад был пространен и сопровождался демонстрацией многочисленных иллюстраций, моделей, вещдоков и других произведений контршпионской компьютерной мысли.

— В воссоздании облика преступника нами в качестве исходных данных привлекались четыре независимых свидетельства: видеозапись и данные работы установки «Рай-1», физические следы нарушителя, показания водителя троллейбуса и киоскерши.

— Несомненно, наиболее значимыми, являются документальные свидетельства, зафиксированные с помощью приборов Дубненского Научного Центра. — Криминалист продемонстрировал фрагменты видеозаписи и расчет массы преступника, проведенный лично завлабом и завизированный согласно предписанной формы.

— Как видите, сами приведенные кадры не позволяют визуально определить внешний облик преступника. Попробуем воссоздать его портрет с помощью компьютерной модели. — Кадры видеозаписи сменились компьютерной картинкой, похожей на пляшущих человечков Конан Дойля. Человечек «палка-палка, огуречик», ломанным движением повторил путь преступника. В некоторых, важных с точки зрения реконструкции, моментах его движения, модель замирала, на голограмме изображались масштабные отрезки, углы наклона туловища, изгибы частей тела. Наконец головизор сформировал изображение мужской фигуры в анфас, только лицо было совершенно гладким, без каких-либо человеческих черт. Фигура повертелась, демонстрируя себя в профиль и с тылу, потом уменьшилась в размерах и отодвинулась в верхний правый угол.

Затем был продемонстрирован процесс моделирования по физическим следам преступника от забора до лаборатории. Тот же пляшущий человечек двигался по мультипликационному Центру.

— Вот здесь зафиксирован четкий след нарушителя, — след воочую объявился на экране. — Учитывая прочностные свойства грунта, — рядом со следом возникла колонка цифр, изогнулись кривые графиков, — определяем вес человека. Вот здесь два следа, — по ним находим длинну шага и рост. Вот здесь он перелез ограду, — человечек перемахнул рисованный забор, — определяем рост и физическую форму. — В рамке головизора сформировалась вторая безликая фигура и отодвинулась к своему собрату.

— Показания водителя наименее ценные, но и тут нам кое-что удалось сделать. — С профессиональной гордостью говорил криминалист. Головизор тем временем изобразил салон троллейбуса, каким он виден с водительского кресла. В салон залазил пляшущий человечек, мигали выстраиваясь матрицы цифр. Готовая модель имела смутные черты лица.

Модель по свидетельским показаниям киоскерши никуда не двигалась, сейчас обошлось без пляшущего человечка. Головизор сразу продемонстрировал присутствующим красавца мужчину с лицом Голливудской сверхзвезды.

— Учитывая, э-э-э, личность свидетеля, оригинал может, э-э-э, несколько отличаться от своей модели. — Комментировал криминалист свое творение.

Все четыре фантома выстроились в центре экрана.

— Теперь у нас стоит задача, определить, одно ли лицо зафиксировано во всех четырех случаях. — Продолжал докладчик.

— Да это и так ясно. — Не удержался второй слева сотрудник. — Он самый, гад. Я и так вижу.

— Не скажите, не скажите. Это надо научно доказать. — Запротестовал криминалист. Ему очень хотелось продемонстрировать возможности своей службы. И к тому же он был большим энтузиастом научного метода ведения следствия.

— Совершенно справедливо. — Поддержал его генерал Зиберович. Ему нравились компьютерно-голографические штучки. Он гордился техническим уровнем руководимого им ведомства.

— Формулируем нулевую гипотезу: во всех четырых случаях модели тождественны между собой, против набора альтернативных гипотез, сводящихся к тому, что хотя бы некоторые модели существенно отличаются друг от друга. — Продолжал криминалист, ободренный поддержкой начальства.

Картинки сдвинулись в одну, экран заполонили цифры и формулы, модели снова разошлись.

— Как видим одежда и снаряжение совпадают на 99,9%.

Модели обнажились, мужчины обладали атлетическим телосложением, но были лишены первичных половых признаков. Фигуры снова сдвинулись, опять зарябили цифры и формулы.

— И в этом случае нулевая гипотеза принимается. При уровне значимости 0,01, совпадение деталей более 96%. Модели считаются тождественными. Теперь строим синтетический комплексный портрет преступника.

Обнаженные фантомы снова совместились, экран мигнул и перед контрразведчиками предстало полное изображение преступника, достоверное на 98,3%, сопровождаемое таблицей с антропометрическими данными.

— Отныне следствие может опираться на научно-достоверную информацию. — Гордо заключил выступление ученый криминалист.

Синтетическая модель явлала собой тридцатилетнего мужчину, принадлежащего этнически к северным европеоидам, т.е. высокий блондин с голубыми глазами и длинным лицом, отменно физически развитого, в хорошей спортивной форме. Вторая группа крови, плюс резус-фактор, без генетических отклонений и наследственных заболеваний.

— Здоровый бычек. — Прокомментировал второй слева сотрудник. — Но где его…? Словом, что с ним случилось? Такая характерная особая примета.

— Это не «характерная особая примета»! — Прервал удивленные речи сотрудника генерал. — Преступник вполне здоровый мужчина, просто в компьютерном фотороботе некоторые несущественные, малозначимые детали опущены. — По циничной улыбке своего визави, Оксфордского вундеркинда, Зиберович понял, что его последнее слово прозвучало довольно таки двусмысленной неуместностью. Можно было высказаться и по-удачнее.

Второй слева сотрудник подумал, что не может разделять мнение своего шефа о малозначимости деталей такого рода, но зная, что начальству виднее и перечить не стал.

Зиберович, глядя на недоуменное выражение лица своего сотрудника, в свою очередь подумал о том, что, кажется, найден достойный приемник Дубненскому директору. По всей видимости работники Центра и не заметят изменения в руководстве. Оба офицера психологически чем-то напоминали друг друга. — Точно не отличат, как бог свят. — Решил генерал кадровые проблеммы.

— Так, это уже кое-что. Распорядитесь отправить компьютерного фоторобота по нашим отделениям и национальным службам. А что еще удалось выяснить нашему техническому отделу?

Довольный одобрением со стороны шефа, начальник отдела расправил грудь и придал лицу важную мину.

— Анализ остатков табака в окурках сигарет «Camel», оставленных преступником, как на территории Центра, так и в близлежащей зоне отдыха показал весьма интересную вещь. — На головизоре снова возникли, порядком уже опротивившие офицерам бычки. — Так вот, это оригинальные американские сигареты, предназначенные исключительно для внутреннего рынка и никогда не поставляемые на экспорт. Выводы из этого факта, конечно, компетенция следственно-оперативных отделов, но по моему мнению, вывод тут один. Преступник приехал в Россию из Америки, и, причем, приехал недавно. Не вез же он с собой чемодан сигарет.

— Действительно интересный факт. — Согласился Зиберович. — А что на это скажут нам следственно-оперативные службы?

Следственно-оперативные службы сказали, что полностью согласны с мнением эксперта.

— Нам так-же удалось получить данные об обуви преступника. — Начальник отдела не приминул порадовать присутствующих объемным изображением следа, надоевшим не менее противных окурков. — Характерные отпечатки протектора, — обрыдлый след и так и эдак крутился перед глазами сотрудников, — позволяют заключить, что он принадлежит американскому армейскому ботинку, причем входящего в экипировку отрядов особого назначения. А в слюне преступника, — технический отдел сделал многозначительную паузу. В экране сгустился плевок нарушителя, размеров, завидных даже для верблюда. К нему присоединились осточертелые недокурки, казалось, сейчас все это добро вывалится прямо на участников совещания. Второй слева сотрудник, не выдержав, плюнул на пол, а Зиберовичевский визави гадливо поморщился, достал платок и брезгливо вытер им губы. Генерал с рациональным интересом рассматривал головизорную картинку. — Так вот, в слюне обнаружены следы вакцинации CY/I, которая производилась в подразделениях, принимавших участие в Кокодукском конфликте.

Технический отдел олицетворял самое торжество Кокодукского шамана. — Что бы вы, мол, без меня, опера, делали бы!

Опера, скорее всего, обмазали бы, все еще висящим в головизорной раме, супер-плевком, самодовольную физиономию докладчика.

— Отлично, — сказал генеpал Зибеpович, а что думает по этому поводу наш аналитический отдел?

Аналитический отдел думал следующее:

— На данной стадии pасследования нет оснований исключать из pассмотpения ни одну из стандаpтных веpсий, за исключением pазве что шпионажа. В том смысле, что шпионаж несомненно имел место. Пpеступник был основавтельно ознакомлен с объектом своего пpоникновения.

— Нет сомнения, — вступил вдpуг в обсуждение Оксфоpдский вундеpкинд, — что pассматpиваемый нами досадный инцидент никоим обpазом не может квалифициpоваться как шпионаж, то есть пpеступной деятельности, заключающуюся в выведывании, собиpании или похищении сведений, составляющих госудаpственную или военную тайну. В этом не тpудно убедиться, поскольку наш наpушитель, словно Алиса за кpоликом, попал в Зазеpкалье, вместе со всей имеющейся у него инфоpмацией. И, следовательно, своим хозяевам оказался совеpшенно бесполезным.

Зибеpович помоpщился. — Лучше бы ты пpо воpоньих мух измышлял, вундеpкинд Оксфоpдский. — Подумал генеpал. — Тепеpь начнет наводить тень на плетень, вот еще и этот Алису с кpоликом пpиплел. Эpудит.

— Таким обpазом, — аналитический отдел стаpался не замечать эpудита, — pассмотpим тpи основные веpсии — дивеpсия, теpакт и, наконец, действия маньяка.

— Извини-и-ите, — снова вмешался Оксфордский вундеркинд. — В каком это смысле? Я категорически не согласен. На лицо явная логическая ошибка типа: «собаки бывают большие, маленькие или злые». В ваших версиях смешаны совершенно разнородные элементы. И диверсия и теракт равно могут быть совершены маньяком. Прежде чем выдвигать так называемые версии, следовало бы определиться в терминологии. Как всем должно быть известно, диверсия есть разрушение, повреждение, выведения из строя путем взрыва, поджога, или иным способом объектов военного, государственного значения. В то время, как террором является физическое насилие, вплоть до физического уничтожения, по отношению к политическим противникам. Именно так трактуются эти термины в любом толковом или энциклопедическом словаре. Я могу привести в качестве примера…

— Нет, не сможете. — Утверждающе произнес Зиберович.

— Почему? — Обиженно округлил губы британский вундеркинд. — Я достоверно…

— Потому, что я Вам не давал слова. Мы здесь, если только Вы изволили это заметить, на рабочем совещании в департаменте безопасности АСД, а не в Королевском обществе изящной словесности. Продолжайте, аналитический отдел.

Аналитический отдел продолжал:

— В своей оценке событий, мы исходим из таких причинно-побудительных условий: диверсия — это акт со стороны спецслужб неприятельского(ских) государства (государств), теракт — действия действия негосударственной преступной группы экстремистского толка. Ну, а одиночка, это и есть одиночка, действующий на свой страх и риск.

— Доложите подробнее каждую из версий.

— Да, сэр. Диверсия предполагает наличие широкой агентурной сети вражеского государства. Таковые имеются, но за всеми установлено наблюдение. Никаких сведений об их активизации и действиях в направлении ДНЦ нами не отмечено.

— Или мы не все знаем? — Спросил криминалист.

— Мы это не сбрасываем со счетов, но вероятность такого не слишком велика. КГБ так же со своей стороны не обнаружила новых разведгрупп.

— Ну, КГБ, им только дисседентов шерстить, начальству отчеты липовые совать. Очковтиратели.

— Но. — Начальственно оборвал генерал Зиберович. Нам работать в контакте с местными спецслужбами. А у КГБ с очком все нормально. Начистят, как надо, закукарукаешь петухом голландским.

— Относительно теракта, пока никакая группировка не взяла на себя ответственность за Дубненский инцидент. В принципе для экстремистов это не характерно. Они обожают побахвалиться своими геройствами.

— А оперативная информация об этих группах?

— Ничего подозрительного не отмечалось. Но бандиты плодятся ежедневно, могут быть и новые, нам неизвестные организации.

— А третья версия?

— Версия маньяка наиболее сложная для разработки. Конечно, потрясем дурдомы, но пока ничего неизвестно. Побудительные мотивы у одиночки могут быть любые.

— Например, ему изменила жена, жить незачем, но хочется уйти, громко хлопнув дверью.

— Да, но и в этом случае, настораживает отсутствие записки. Самоубийцы любят посвятить весь мир в свои проблемы.

— Есть что-то странное в действиях преступника, вы не замечаете? — Спросил Зиберович.

— Да. Это явно профессионал, но наследил непозволительным образом. — Аналитический отдел не удержался от искушения еще раз вызвать на экране комплексного фантома. Тот топнул ногой, упорно подавил условную землю, вызвав давешний отпечаток ботинка. Потом пососал бычек, и отстрельнул двумя пальцами в направлении Оксфордского джентельмена. Затем убедительно харкнул. Плевок поплыл в сторону криминалистического отдела.

— Он явно не собирался возвращаться, и ему наплевать, вычислят его или нет. — Подъитожил Зиберович.

— Вот поэтому он мало похож на диверсанта. Тому все таки необходимо, ради своей организации, соблюдать конспирацию. Больше похож на маньяка.

— А может этому конкретному диверсанту плевать на своих хозяев. Такой, знаете-ли знак протеста.

— Это нельзя отвергнуть возможен и такой вариант.

— Ну это мы вступаем в область домыслов. Прошу опираться только на факты. — Шеф понимал, что богатое разведческое воображение может до бесконечности плодить различные сюжеты. — Какие цели мог преследовать этот нарушитель?

— Пока видятся две возможные мотивации: первая — вызвать крупную аварию, вторая — проникнуть в эту самую ООП, с целью вербовки союзников, расширения жизненного пространства и тому подобного.

— Это замечательно. — Сердито буркнул Зиберович. — Если какая— нибудь Нижняя Какаду объявит, что открытая нами ООП-9Х — зона их влияния. Ох, чувствую, недаром он с собой рюкзак поволок. Учтите: ООП-9Х — исключительно зона нашего влияния, и никаких Нижнекакадусцев я там не потерплю! Да, — вдруг вспомнил генерал, — куда к черту делся кролик, зачем он этому придурку?

— Может любитель животных? — Предложил английский джентельмен.

— Что бы съесть. — Высказал гениальную догадку второй слева сотрудник.

Оксфордец с возмущением посмотрел на потенциального живодера. Зиберович — с пониманием.

Ну ладно, — шеф подводил итоги совещания. — Все версии следует разработать. Негров и японцев в качестве подозреваемых можно не рассматривать. Работать в контакте с КГБ и ФБР. Все ясно?

— Мы еще не определились по самому важному пункту. — Снова всунулся британский вундеркинд со своими ценными замечениямию — Это с чем еще?

— С кодовым названием. Я вношу предложение именовать настоящее расследование — «операция Алиса».

Зиберовича затошнило. Он с трудом подавил желание сблевнуть в аристократическое хайло своего визави. Пока генерал, молча тряся головой, боролся с рвотными позывами, совещание посчитало эти телодвижения знаком согласия и утвердило наименование.

Что-то менять было уже поздно. Шеф справился с приступом и подвел черту: — Как говорится: «Цели ясны, пути намечены — за работу, господа». — И многозначительно добавил: — К обеду жду результатов. — И еще многозначительнее: — Очень жду.

Операция «Алиса» началась.