Ярче звёзд

Глава 14

Маруся

Я стояла напротив экрана, внимательно глядя на крушение истребителя в замедленной съёмке, кадр за кадром.

— Стоп, — скомандовала, прищурилась, глядя на Яндора. Он так же напряжённо смотрел на экран, как и я. Тоже мне нашли экспертов, хотя наблюдая за Махтаном и Черани, поняла, что они не видят того, что мы с Яндором.

— Вот с этого момента правый двигатель не работает.

— Да, это время указано и в отчёте.

— Тогда что вы от меня хотите? — обиженно спросила министра.

— Ши Черани утверждает, что это была диверсия, — ответил вместо него Махтан.

— Нет, истребитель был исправен до этого момента. Нужно проверить обломки, думаю, станет понятнее причина поломки, — отозвалась, чуть пожав плечами. — Но суть в том, что Бореско просто-напросто не спасли. Если бы его напарник не прозевал момент, то успел бы его захватить лучом.

— Мы сами определим виновных, — не терпящим возражения голосом произнесла ректор.

— Конечно же, определите. Вот только Бореско мёртв, а его могли спасти его друзья, которые упустили драгоценные секунды.

— Студентка Сандерс, вы забываетесь, — попыталась осадить меня дама, но я лишь усмехнулась.

— Что и следовало ожидать от женщины, занявшей высокий пост, — ворчливо шепнула и, кивнув мужчинам, решила распрощаться.

Уже не первый раз встречаю дорвавшуюся до власти дамочку. Да и я ей сразу не понравилась и, по всей вероятности, из-за Шалорта. Интересно, что она ему сказала? Тут же расхотелось находиться с этой в одном кабинете, но дорогу мне заслонил манаукец.

— Шия Сандерс, я вас пока не отпускал, и мне важно услышать ваш вердикт.

Я была польщена, даже улыбнулась ему.

— Да, студентка Сандерс, не горячитесь. Итак, обломки вы увидите.

Я бросила взгляд на унжирку, которая хищно улыбнулась мне в ответ, оставаясь сидеть в кресле. Чувствую, ещё хлебну от неё.

Нас ответили в ангар, оцепленный военными, где в одном из помещений, превращённом в лабораторию, люди в белых халатах, склоняясь над столом, исследовали обломки истребителя. Я краем глаза читала строки на виртмониторах, рассматривала снимки и галапроекции.

Яндор шептал мне, что лезем мы не туда, куда следует. Но я лишь пожала плечами, а что я могла сделать, нас же попросили помочь. Упаковавшись в защитный костюм и надев очки, я выслушала специалистов и попросила показать сразу правый двигатель. Ши Махтан неотступно находился рядом, между делом рассказывая, что две смерти в один день слишком подозрительно. И в том, что ректора отравили, сомнений нет. Министр кивал головой, соглашаясь с коллегой. Я же передёрнула плечами, было тяжело слушать мужчин, словно о погоде разговаривают. Взявшись за инструменты, просканировала всё, что когда-то было двигателем, и стала разбирать его на составляющие под ор негодующих землян. Министр попытался узнать, что я творю, а я лишь молча протянула руку, в которую понятливый Яндор вложил отвёртку. Работали мы, как всегда, слаженно и понимали друг друга с полуслова. Когда я добралась до слабой части всего агрегата, то победно усмехнулась, демонстрируя обшивку.

— Вот, — показала я министру и Махтану, — края оплавлены, отверстие круглое. Точно выстрелов никто не слышал?

Черани на меня смотрел, как на сумасшедшую, но манаукцы среагировали первыми, качая головой.

— Нет, выстрелов точно не было. Свидетелей много, да и система защиты не зафиксировала.

Я вздохнула и продолжила дальше разбирать остатки двигателя, пока не замерла, глядя на то, что там быть не могло ну никак.

— Навылет прошла, — продемонстрировала я вторую обшивку с такой же аккуратной дырочкой. — Двигатель не взорвался, а просто заглох, — пробормотала я, глядя на деформированные детали. Специалисты тут же взялись за спектральные анализы, и всё равно никаких остаточных следов плазмы или какого-либо другого оружия не было обнаружено.

— Может, лазером? — сделала я очередное предположение.

— Свидетели бы заметили. Луч лазера зафиксировали бы камеры, — отозвался Яндор, и я согласилась с ним.

— Но что-то попало в двигатель и прошло навылет. Двигатель заглох, а Бореско не справился с потоками воздуха, не учёл силу ветра.

— Что ж, — расстроенно выдохнул министр, хмуря свои брови. — Этого мало, но скорее всего, это всё, что мы сможем узнать.

— Вы же не думали, что я вам укажу на виновного? Хотя я их и назвала.

Яндор легко взял меня за руку, словно почувствовал, что я начинаю злиться.

— Да, видимо, вы правы, студентка Сандерс.

Задумчивость нашего министра вкупе с разочарованным вздохом обижали и оскорбляли меня, искренне порывающуюся помочь.

— Вы проекцию создайте и посмотрите, откуда мог быть выстрел.

— Не было выстрела, — нервно заявил Черани, но надо отдать должное манаукцу, тот был более сдержан.

— Обязательно проверим.

На этом нас отпустили, и я в сопровождении Яндора покинула ангар.

На прощание бросила хмурым и несговорчивым мужчинам лишь один логический вывод:

— Может, кто-то изобрел новейшее оружие, о котором умалчивают? А так как у нас нет на него данных и общих характеристик, мы и отметаем вариант о том, что истребитель сбили.

— Интересно, что это могло быть, если не выстрел? — решила поразмышлять на эту тему с Яндором. — Жаль, видео любительское и некачественное. Но я уверена, что истребитель был сбит, причём, скорее всего, кто-то пытается это скрыть, только вот кто? Манаукцы или земляне, хотя, может, и унжирцы. Нонарцы вне подозрения, им ссориться с ССР не с руки. Они полностью беззащитны перед другими расами из-за малочисленности.

Яндор резко дёрнул за руку, уволок под тень кроны дерева, прижал к стволу, встряхнул меня за плечи, нависая, свирепо зашипел:

— Если это и так, то не стоит об этом в открытую разглагольствовать. Ты, что ли, не поняла намёков вашего министра, что они сами разберутся? Вот и не лезь. Это политика. Не тебе тягаться с этими акулами. Сожрут — не заметишь.

Я моргала, в ступоре слушая отповедь Дракона. Я его представляла себе более храбрым, сдержанным, но никак не трусливым. А этот порыв выбил почву из-под ног. Как реагировать — не знала, но страха перед начальниками не чувствовала, как и робости не испытывала — не заслужили.

Помолчав несколько секунд, дала понять Шалорту, что он меня не впечатлил.

— Знаешь, я не понимаю тех, кто трясётся и унижается перед толстосумами. Если хочешь, могу тебе показать, как легко и просто слетают такие шишки со своих постов.

— Я не трясусь, — недовольно рыкнул на меня Дракон, — я за тебя беспокоюсь. Поумерь свою гордыню, любимая. С этими не шутят, а терять тебя я не желаю. Против всего мира пойду, но… — тут Яндор тяжело выдохнул, — но проще просто взвалить тебя на плечо и сбежать от этих интриг и смертельно опасных для тебя игр подальше.

Моя растерянность, наверное, отразилась на лице, так как Ян обнял меня, перестав шипеть.

— Мне страшна одна мысль, что ты можешь погибнуть, как Бореско. Политики не считаются с жизнями простых граждан и смерть нашего однокурсника для них просто вызов, а не трагедия, как для семьи, которая потеряла сына, брата или внука. Просто очередная жизнь, просто несложившаяся судьба. Поэтому и прошу — не ввязывайся в это. Пусть сами разбираются, а ты не лезь. Они и так уже знают, кто убрал ректора, и смерть Бореско может быть связана с чем угодно, вполне вероятно, что он знал, кто убрал Туара.

Мысль, конечно, здравая, но вспоминая министра и ши Махтана, не заметила, что у них есть определённые мысли насчёт исполнителей и заказчиков.

— Ладно, — кивнула, понимая, что любимый обо мне печётся, не стала его и дальше расстраивать, — лучше скажи, что тебе эта мымра шептала.

— Кто? — опешил Дракон.

Я усмехнулась, обнимая любимого за талию, сощурилась.

— Я про ректора нашего, — поняла, что Ян решил уйти от ответа.

Очередной тяжёлый вздох сорвался с его губ. Шалорту было неприятно вспоминать об унжирке, хоть он и не подавал виду, но желваки на скулах характерно напряглись, а взгляд стал жестоким и колючим.

— Ты же знаешь вольных мыслителей, всё им гены подавай. Предлагала обменяться биологическим материалом.

Захотелось плюнуть, так как сразу представила, как она собралась обмениваться с ним этим самым материалом.

— Даже не смей! — строго приказала.

Яндор расцвёл задорной улыбкой, приподнял меня под ягодицы так, что я оказалась выше его.

— Маруся, ты так великолепна в своей ревности, что я влюбляюсь в тебя еще больше. Обещаю, что не взгляну ни на одну унжирку, так как ты для меня прекраснее всех в галактике.

Я рассмеялась с облегчением, так как обычно мужчины подтрунивают над такими высказываниями женщин. Но это же мой любимый, а значит, я могла быть спокойна.

Махтан

Викрам проводил парочку задумчивым взглядом, затем переговорил с невыносимой ректоршей, которая так и вилась возле него, задевая то коленом, то локтем и заглядывала в глаза. Если бы он захотел, то унжирка готова была с ним прямо тут же в подсобке перепихнуться — это читалось в её взгляде, в жестах. Викрам не мог себе позволить, как Шалорт, демонстративно скривиться, так как это была непозволительная роскошь для него. Выслушав министра обороны Земной Федерации, они пришли к мнению, что, по всей видимости, придётся ждать более детального отчёта специалистов или их вразумительный ответ о причине гибели студента.

Махтан с министром сошлись во мнении, что Заина Туара убрали свои же. Кому-то нужно было поставить на пост ректора вот эту Зинт. Да и опровергнуть версию отравления унжирская сторона не могла. Махтан указал, где конкретно в чай ввели яд, личность исполнителя тоже была установлена. Осталось его найти и вытрясти имя заказчика, но вот тут Викрам был уверен на все сто, что никого унжирская полиция не найдёт.

Попрощавшись с коллегами, он всю ночь провёл возле проектора и, как и предложила шия Сандерс, пытался определить, откуда был произведён выстрел из предполагаемого неизвестного оружия. По всему выходило с земли. Не с неба. Просматривая записи видеокамер с пляжа, мужчина разочарованно выдохнул, поскольку зафиксировано слишком большое скопление народа. Стрелять мог кто угодно из студентов, наблюдавших за полётом. Время было выбрано очень удачное, затеряться в таком количестве отдыхающих от учёбы и праздношатающихся на берегу пусть холодного, но красивого моря очень легко. Правда, одна фигура привлекла-таки внимание Викрама. Увеличив экран, Махтан смог разглядеть чуть расплывчатое лицо Шалорта-младшего. В руках у него не было ничего подозрительного. Парень стоял, прижимая, как и многие, руку ко лбу на манер козырька, вглядывался в небо на летящие истребители. Никакого оружия у него с собой не было, если только в кармане.

Устало потерев глаза, Вик понял всю несостоятельность этой версии. Оружие такой мощности в карман куртки не спрячешь так, что бы никто ни заметил. Но беспокойное чувство недоверия к Шалорту не отпускало. Слишком много интересного было в личном деле этого парня.

Сандерс первая, кто вызвал в нелюдимом манаукце чувства, вытаскивая его из скорлупы отчуждённости. И череда смертей вокруг него тоже была подозрительной. Никто и не рассматривал причастность Шалорта, всё списывалось на несчастный случай. Сидя на диване, Викрам прикрыл глаза от усталости, затем сходил за кофе. Он позвонил жене, которая не ответила на вызов, а прислала сообщение, что она занята.

Разозлившись, мужчина с грохотом поставил кружку и вновь взглянул на экран. В какой-то миг манаукец различил еле уловимую улыбку на размытых губах Шалорта. И его словно холодным потом прошибло. Поморгав, Викрам вновь посмотрел на экран, но никакой улыбки больше не увидел, даже когда запросил у компьютера максимально отретушировать снимок.

— Спать пора, — протяжно вздохнул уставший Махтан, выключая экран.

Мысли о Шалорте постоянно вились у него в голове, вот и стало мерещиться, что тот издевательски насмехается над ним.

— Спать, спать.

Маруся

С приходом нового ректора слегка изменилась учебная программа. Практика была сдвинута на полгода вперёд, поэтому преподаватели стали гонять нас ещё сильнее, проверяя наши знания срезами чуть ли не каждые три-четыре дня.

Ленка за три прошедших месяца просто расцвела, даже вдали от Хемера она трещала без умолку, когда я ей звонила после учёбы. Всё никак не могла нахвалиться своим любимым, часто плакала, шепча странности. За что должен был простить её манаукец, я так и не поняла. По словам Яна, не так сильно она Хемера и опозорила стихами о покровительстве, но сама подруга лишь махала рукой, мотала головой и отключала связь, когда я начинала требовать объясниться. Может, изменила ему? Но тоже логики я не видела. Они же вроде не встречались официально, когда она успела-то.

Я перестала высыпаться окончательно, так как Ян требовал внимания, порой будя меня и занимаясь со мной любовью. За три месяца я привыкла, что наброситься на меня изголодавшийся манаукец мог где угодно и когда угодно ему, но при этом удовольствие доставлял такое, что я простила ему даже секс в кабине истребителя, на котором мы улетели на небольшой остров. Лето хоть и вступило в свои права, но порывистый и холодный северный ветер не давал почувствовать тепло летнего солнца. Яндор тогда не давал мне сесть за штурвал, пока не удовлетворил свой проснувшийся голод. Это было неудобно, защитный купол в кабинете был низкий, а кресло не до конца откидывалось, колени упирались в стенки, голова в купол. В общем-то, ещё то сомнительное удовольствие стукаться от каждого яростного толчка. Но Яндор был бы не Яндором, если бы я не кричала от восторга, задыхаясь от нетерпеливых и сокрушающих проникновений. Правда, до штурвала я так и не добралась, ту лужицу, в которую я превратилась, когда этот безумный секс закончился, Дракон бережно пересадил в кресло второго пилота, а управление взял на себя.

Я больше всего любила залезть ему в штаны, когда мы были в уютных диких уголках пляжа. Порой просто устоять не могла и заваливала Яна на песок, забиралась ему под куртку, грела нос и пальчики, нежно поглаживая шелковистый и упругий фаллос. Ян вечно смеялся надо мной, когда я произносила это слово, шепча, что парни называют его членом, и ему так привычнее. А в слове фаллос было что-то пафосное, древнее и смущающее манаукца. Странный он всё же — стесняется обычных медицинских терминов. Пенисом вообще запретил называть, хватаясь за голову и обзывая очередной раз чудовищем. Лично мне не нравилось слово «член». Но разве Яндора переубедишь?

— Маруся, сюда кто-то идёт, — предупредил меня любимый, ссаживая при этом на песок и поправляя одежду.

Ещё раз обратила внимание, что слух у манаукцев на удивление чуткий. Ян всегда загодя предупреждал о непрошеных свидетелях, и я всегда доверяла ему.

— Вот вы где! — радостно крикнул появившийся из-за поворота Хемер, демонстрируя нам бутылку шампанского.

Он был не один, его друзья манаукцы тоже появились. Все весёлые, в лёгких спортивных куртках. Они несли два ящика шампанского и пакеты из местного магазина.

— Чего празднуем? — уточнил Яндор, усаживая меня на колени, чтобы я, как обычно, прикрыла его состояние стояния.

Я уже была привычная и просто откинулась спиной на грудь любимого.

— Я скоро стану папой! — прокричал Хемер, и парни радостно заголосили.

— Когда? — в шоке спросила, так как Лена мне ничего не рассказывала, неужели другая его осчастливит и поэтому Ленка так часто плачет?

— Как получится, врач сказала, что срок два месяца. А когда Лена разродится, время покажет.

Я с облегчением тихо выдохнула. Вот я глупая. Он же обожает мою подругу, почему я усомнилась?

— А разве у вас не принято праздновать рождение ребёнка? — тихо уточнила у Яндора. — У нас заранее нельзя.

— У нас дети рождаются не так часто, как у вас, поэтому сама новость о зачатии — это великая радость для манаукцев.

Парни быстро организовали поляну. Ян много пить не давал, прикрываясь тем, что мне еще учить много чего. Но я-то понимала, на что он намекал, и в принципе была согласна с ним.

— Хемер, — позвала я счастливого будущего папашу, — только Лене не говори, что ты уже всем рассказал про беременность. Поверь, она не обрадуется.

— Да, я знаю, — отозвался тот мне в ответ. — Всё скрытничает, боится.

Я покачала головой над недалёкостью мужчин. Ян прижал меня к себе, прикасаясь губами к виску.

— У нас хороший центр построили на Новомане, поверь, она родит. Сложнее всего зачать, с этим врачи справиться не могут, а по вынашиванию там опыт такой, что смертность среди новорожденных сведена к минимуму.

Я подозрительно воззрилась на Яндора.

— А ты-то откуда знаешь такие подробности?

Дракон быстро отвёл глаза, улыбаясь и уходя от ответа, и предложил выпить за здоровье Лены.

Я же пребывала в полной прострации. То есть он изучал эту тему? Он готовился стать папой? Страх перед незапланированной ранней беременностью поднялся в душе и растёкся приятной тёплой волной. Он планировал наше с ним совместное будущее так далеко? Глядя на то, как парни искренне поздравляют Хемера, поймала себя на мысли, что и в этом у манаукцев есть большое отличие от землян. Для одних зачатие радость, праздник, а для других напряжённый момент, порой отчаянный шаг. Мест на станциях на всех не хватает и к рождаемости детей наше правительство стало подходить с опаской, даже планировался законопроект о налоге на детей и лишь вмешательство унжирской стороны, потребовавшей не ущемлять права граждан ССР, заставило отказаться от этой дикой мысли. Но положение с каждым новым членом государства усугублялось.

Мы с Яндором уже выбрали несколько таинственных районов нашей галактики, куда непременно стоит заглянуть. Координаты хранили у себя в голове, так как в коммуникаторах и других носителях было опасно, ведь всё равно неминуемо расследование, и нельзя оставлять следы. Так хотелось найти дом для землян, пусть и с таким суровым климатом как здесь, мне казалось, это сущие пустяки: холод, долгая зима, ведь главное свой родной дом, простор, ветер.

Я подставила лицо под его ласковые холодные пальцы. Ветер. Море опять сегодня волновалось, серые низкие тучи сгущались у горизонта, наливались фиолетовым оттенком. Наверное, будет гроза. Но мне бесконечно нравилось вглядываться в серую морскую даль, порой высматривая корабли, огромные танкеры, лёгкие, летящие над волнами катерки и птиц. Крылатые и свободные, они красиво планировали в сильных потоках воздуха, порой ныряя за рыбой. Планета жила своей жизнью, не обращая внимания на нас. И было в этом что-то глубокое и вечное, как космос.

Я задумалась о своём и упустила момент, когда все засобирались в академию. Я попыталась помочь убрать мусор, а основная часть работы легла на плечи парней. До сих пор не понимала, почему они не нашли себе пар. В академии набралось с десяток девчонок, желающих познакомиться с ними, в основном, конечно, представительницы унжирской расы, но была и парочка землянок. Манаукцы же держались особняком и сами не пытались с ними завязать отношения, похоже, не осознавая, что здесь их порядки и нормы поведения не сработают, что им самим нужно проявить инициативу и подойти. Какие же они всё же скромники, хоть и выглядят суровыми мужчинами.

Линда

— Какая мерзость, — тихо вздохнула шия Махтан, останавливая кадр порнофильма, чтобы перевести дух. Такое в её практике свахи было впервые, и вдруг женщина призналась себе что устала. Как будто мыльный пузырь лопнул, и пришло понимание: всё — надоело!

Викрам оторвался от просмотра отчётов на своём коммуникаторе, чтобы взглянуть на ту самую мерзость, что смотрела жена. Затем недоумённо перевёл взгляд на Линду, та пожала плечами, закрывая окно видеопроигрывателя.

Вернувшись домой, он застал жену крайне напряжённой и дёрганной. Она забыла о том, что они поссорились, и с большим облегчением встретила его радушно и душевно. Поэтому Вик тут же почувствовал, что у жены неприятности, но не домашние, а, верней всего, по работе. Вот только он и не предполагал, что Линда увлечётся порнофильмами с участием нонарца и унжирки.

— Вик, я так больше не могу, — грустно выдохнула любимая жена, забираясь ему под руку и кладя голову на грудь. — Они все извращенки ненормальные.

Такой Викрам Линду видел впервые. Словно маленькая испуганная девочка, она жалась к нему в поисках защиты. Отложив отчёт, Махтан укрыл любимую одеялом поплотнее, крепче прижимая к себе. Супружескую спальню освещал лишь слабый свет ночников, в доме четы Махтан царила сонная тишина. Лиза давно спала у себя, Вик лично проверял дочь, слуги тоже разошлись по своим комнатам, и откровенничать супругам никто не мешал.

Линда тяжко вздохнула, обняла Вика рукой, прикрывая глаза.

— Манаукцы нынче не в моде. Какая-то зараза распустила слух, что поцелуй нонарца обладает галлюциногенным эффектом, и что секс с жабами пикантен и экзотичен. Мерзость!

Линда передёрнула плечами, уткнулась на несколько секунд в грудь мужу, переживая неприятные моменты. Перед глазами женщины всё ещё стояли сценки из порнофильма.

— Не понимаю этих извращений, я жаб с учёбы терпеть не могу, а тут сексом хотят заняться и, знаешь, что противнее всего?

— Что? — тихо спросил Викрам, внимательно слушая жалобы своей жены.

— Нашлись извращенцы-нонарцы, которые согласны связать себя брачными узами с землянками. Куда катится мир? Что, вообще, происходит во вселенной? Неужели унжирцы добились своего?

— Нет, просто кто-то пустил слух и поверь, это ненадолго.

— Надолго, — проворчала Линда, — у жаб всё строго, они и жён подбирают из таких, кто рыпаться не будут, сексуальных рабынь, а их слюна и вправду обладает галлюциногенными свойствами и вообще наркотическим эффектом, и возможно будет привыкание. Я уже целую статью написала и выложила в сеть, вот только всё равно находятся больные на голову и почему-то обязательно ко мне в агентство приходят! А я обязана помочь, отказ портит имидж, но и не могу так больше. Вик, я увольняюсь. Буду дома сидеть. Не хотят манаукцев, сами пусть ищут себе мужей, а с жабами я дел иметь не хочу. На всю жизнь намолилась их богине, и посол до сих пор в кошмарах снится, особенно его поцелуй со жрицей, прям тошнит.

Викрам задумался, вспоминая, когда в последний раз у любимой были дни неврастении и неадекватности, скосил глаза на комм, сверился в календарём. Смутные подозрения закрались в его мысли. Напрямую спросить мужчина не решался долго, слушал, как тяжело вздыхает жена, вырисовывая на его груди пальчиком круги.

— Кхе, Линда, я тут подумал. Так, может, не из-за нонарцев тебя тошнит и причина недомогания в другом?

Линда подняла на него взгляд, приподняла бровь.

— А если это из-за меня? — лукаво улыбнувшись, намекнул Вик ей. — Может, кто-то немного беременный?

Второго ребенка, конечно, они не планировали, но если любимая всё же согласна, то Махтан тем более всеми руками был бы за. И он готов забыть свой первый позор и поклясться, что такого бедлама в родильном отделении, который он устроил при рождении Елизаветы, больше не повторится, лишь бы Линда была согласна.

— Ви-и-ик, я вообще-то не просто так лежу и не набрасываюсь на тебя. Начались они, начались, родимые. Так что выключи улыбку мистера Вселенная, она меня заводит.

Викрам грустно усмехнулся и поцеловал жену в макушку. Значит, не в этот раз.

— Увольняйся, раз противно. Работа должна приносить удовольствие, — поддержал он её идею, но вместо радостных глаз увидел недовольно надутые губы.

— Легко сказать увольняйся, знаешь, какая у меня обширная картотека, знаешь, скольких я бы еще пристроила в хорошие женские руки. Тоже мне умник нашёлся.

Линда обиженно легла на свою подушку и отвернулась от мужа.

Тот пожал плечами, вновь включил коммуникатор и, погружаясь в чтение, тихо шепнул:

— Ох уж эти ваши женские дни. Никогда не знаешь что ответить.

— Вот ничего и не говори, — буркнула Линда, поправляя одеяло.

Викрам улыбнулся и положил ладонь на её ягодицы, чуть сжимая, и, не отрываясь от чтения, весело заявил обиженной жёнушке.

— Я тоже люблю тебя.