Ядвига (СИ)

Глава 4

Ядвига

— Мы ничего не нашли, — говорит Логика, возвращаясь вместе с кроликом из архива.

— Всё уже закончилось? — с опаской спрашивает кролик.

— Тут такое дело, — отвечает кровожадность.

— Что?

— Смотрите сами, — открещивается кровожадность.

Логика просматривает воспоминания и останавливается на настоящем.

— Я попрошу маму, чтобы она нас развела, — раздаётся тихий голос Димы, и я сжимаю кулаки.

По щекам бегут слезы, вот почему всё так? Почему в моём сердце живёт этот горький страх боли?

Хлопает входная дверь, и я рыдаю в голос. Всё, ушел. Перед глазами проплывают воспоминания, как увозят моего первого инквизитора от меня. Как я бегу за ним, падаю, встаю и вновь бегу. Вспоминаю те давно забытые чувства. Как я не хотела его отпускать, и сейчас я тоже не хочу отпускать мужа. Он был заботлив, нежен, страстен. Дразнил, но никогда не делал больно. Отстоял меня перед бабушкой. Как он перехватил её руку? Ведь за меня никто никогда не заступался, а он заступился. И что я дура сижу и реву, когда мой муж уходит от меня? Да от ведьмы ещё никто так просто не уходил!

Поднимаюсь и выбегаю из дома.

Ну уж нет, дорогой. Любишь, значит, будешь терпеть мои закидоны до конца своих дней.

«Ух ты!», — восхитилась кровожадность.

«Вот так-то! Оставишь Вас одних, потом без мужика останешься. Один боится до ужаса, другая только о сексе и думает!», — злилась Логика.

«Не злись», — тихо говорит кролик.

«А ты вообще молчи! Неси наушники!», — прикрикнула Логика.

«Зачем?»

«Не спрашивай. Не думаю, что ты хочешь услышать ответ».

Кролик принёс наушники. Логика подключает их к своему телефону, включила Реквием по мечте — Моцарт.

«Будешь слушать, пока не сниму», — грозно сказала Логика.

Сделала по громче, завязала глаза и отвела кролика подальше. Вернулась и сказала кровожадности:

«А теперь внимательно смотри и учись, как быть женщиной!»

Я выбежала из подъезда, как раз в то время, когда Дима с визгом сорвался с места. Хорошо, что рядом остановилось такси.

— Поехали за той машиной, — приказываю я, нагло садясь в такси.

— Я занят, — отзывается таксист.

— Тройной тариф, — говорю я, вытаскивая деньги. — Можно без сдачи.

— Понял, — отвечает таксист, и мы срываемся с места вслед за Димой.

У меня сердце обрывается, когда он нарушает правила за правилом, практически подрезает несколько машин.

— Лихач, — усмехается таксист.

— Дурак он, а не лихач, — бурчу я.

Понимаю, что догнать его у нас нет шансов, поэтому использую защиту. Фиг ты сбежишь от меня, защита не пустит.

Вижу, как от защиты исходит импульс, и машина мужа останавливается. Успеваю подъехать прежде, чем он понимает в чем дело. Отпускаю такси и подхожу к растерянному Диме. В его глазах вижу столько надежды, что в горле образуется комок.

— Ты ездишь, как сумасшедший! Разбиться хочешь? — кричу я.

— Ты поехала за мной, — едва слышно говорит Дима, поедая меня глазами.

— Я хочу попробовать, — отвечаю я, делая шаг к мужу. — Ты мне нравишься и… Ёжики-пыжики, да что ж так сложно говорить?! В общем так! Если ты меня не поцелуешь, не заткнёшь, то я наговорю такого, от чего завтра буду краснеть, — проговариваю я.

Дима улыбается и подходит ко мне. Нежно сжимает моё лицо в своих ладонях, прижимается ко мне лбом. Я чувствую его горячее дыхание, и по моему телу пробегает дрожь.

— Если я поцелую, то уже не остановлюсь, — шепчет он возле моих губ, и мои губы горят от нетерпения.

— Я не хочу, чтобы ты останавливался, ведьмак, — с придыханием отвечаю я, и сама целую его.

Наши губы сплетаются в страстном поцелуе, и мои ноги подкашиваются от чувств.

— Ты падаешь, — улыбается Дима, прерывая наш поцелуй, поддерживает меня.

— У меня слабеют от тебя ноги, — прижимаюсь к нему и шепчу на ухо, кусаю за мочку.

— Ядвига, — тягучим голосом говорит Дима и сжимает меня в объятиях.

— Поехали домой, — прошу я, покрываю поцелуями его шею, ласкаю языком бьющуюся жилку, и Дима стонет.

— Быстро в машину! — рычит муж.

— Слушаюсь и повинуюсь, — снова шепчу на ухо, но прежде чем успеваю его укусить, меня берут на руки и сажают в машину.

Дима застёгивает на мне ремень, нежно проводит ладонью по груди, сжимает и моё дыхание сбивается.

— Хочу тебя, — проговаривает Дима и целует.

Отвечаю на поцелуй, запуская свои шаловливые пальцы в шевелюру ведьмака, сжимаю их. Его губы эротично посасывают мои так, что я теряю голову, и одной рукой сжимаю его внизу. Какой большой, мурчу и пытаюсь расстегнуть ремень.

— Домой, — напоминает муж, отстраняясь от меня, и я закусываю губу.

Жадно слежу за тем, как он обходит машину и отстёгиваю ремень, чтобы прижаться к нему, когда он садится за руль.

— Ядвига, — стонет муж, когда моя рука продолжает своё интересное занятие.

— Заводи машину и не отвлекайся, — целую его шею.

— Легко сказать, — усмехается муж, но заводит машину и разворачивается в сторону дома.

А я кусаю мочку уха и, наконец-то, расстёгиваю ремень, чтобы в ту же секунду забраться своему мужу в штаны. Провожу пальцами по бархатной коже, прощупываю каждую выступившую вену, облизываю губы и обхватываю, сжимаю. Дима судорожно вздыхает, сжимая руль.

— Какой ты большой, не могу дождаться, когда ты наполнишь меня, — бесстыдно нашёптываю мужу на ухо.

— Отшлёпаю, — постанывает муж, когда я провожу пальцем по выступившей капельки семени.

— Обещаешь? Я очень хочу, чтобы ты меня отшлёпал, — мурлыкою я, поглаживая его.

Дима вжимает в педаль и резко крутит руль, объезжая машины на нашем пути.

— Хочу, чтобы ты взял меня так, чтобы я поняла, что только твоя. Что я принадлежу тебе, — внизу живота у меня разгорается огонь от своих слов.

«Мне нужно выпить», — сглатывает кровожадность.

— Ты играешь с огнём, — с хрипотцой в голосе отвечает муж.

— Не страшно, твой огонь не сравнится с тем, который горит у меня между ног. Я вся мокрая и очень голодная, — улыбаюсь и снова кусаю его шею.

— Испорченная ведьма, — ухмыляется муж.

— Я никогда не позволяла себе такого, только с тобой, — отвечаю, сжимая в руке его яйца.

Я так увлечена своими эмоциями, желаниями, что не сразу замечаю, что мы сворачиваем в наш двор, а когда замечаю, Дима сметает мои губы в грубом поцелуе. Наматывает мои волосы на кулак и оттягивает их, прерывая поцелуй, кусает шею.

— Я тебя накажу за каждую секунду моего мучения, ведьмочка.

Морщась, застёгивает штаны, и я хихикаю. Муж выходит из машины и вновь берет меня на руки, ставит машину на сигнализацию и идёт к подъезду. Прижимаюсь к нему, целую его в уголок губ, кусаю за подбородок, кусаю за шею.

Дмитрий

Желание растекается по венам, расплавленным железом. Любимая целует, кусает, подводит к грани моего терпения. Прижимаю её к себе и открываю дверь, я должен дотерпеть хотя бы до лифта.

— Как я хочу попробовать, какой ты на вкус, — мурлычет ведьма, толкая меня в пропасть.

Ставлю ведьмочку на ноги и ударяю по кнопке вызова лифта. Притягиваю к себе жену и смотрю в эти бессовестные глаза.

— Я говорил, что накажу, — сжимаю её ягодицы, и дверь лифта открывается.

С хищной улыбкой заталкиваю жену в лифт и нажимаю сначала на наш этаж, но стоит нам подняться на один этаж, нажимаю на стоп.

— Попалась, ведьма, — прижимаю жену к стенке лифта, вжимаюсь в неё бёдрами, сжимаю ягодицы и медленно провожу по своему члену, верх вниз.

Мы стонем в унисон. Любимая тянется ко мне, но у меня другие планы, отпускаю и поворачиваю её к себе спиной. Сжимаю ягодицу и шлёпаю, ведьма стонет и выгибается. Приподнимаю подол платья вверх, медленно не спеша. Наслаждаюсь видом. Чулки, кружевные, черные трусики, аппетитная попка, с покрасневшей ягодицей. Оттягиваю трусики, и ведьма стонет.

— Хочешь, чтобы я к тебе прикоснулся? — спрашиваю, а сам уже притрагиваюсь к ней, и в глазах темнеет, от того насколько она мокрая.

— Дима, — её голос дрожит.

Поворачиваю к себе жену и целую. Желание просто её сожрать. Прижимаюсь к ней, и признаюсь:

— Больше не могу ждать, — судорожно дышу и снова целую.

Пока целую, приспускаю штаны и подхватываю Ядвигу под попку, отодвигаю в сторону трусики и резко вхожу

Ух ты ж б… Какая она узкая, аж в глазах всё заискрилось. Сжимаю зубы и замираю. Чтобы она привыкла.

— Двигайся, — рычит жена и кусает меня за губу.

Целую её и чувствую свою кровь, моя дикарка. Медленно выхожу и резкий толчок. Моя ведьмочка громко вскрикивает, и я совсем теряю голову. Вбиваюсь в неё, с жадностью слушаю крики и стоны. Только так: жадно и страстно. По-другому нельзя любить эту женщину. Я готов взорваться от первобытного чувства обладание, но сдерживаюсь и довожу жену к пику. Рваные движения, одежда, прилипшая к мокрым телам, громкие шлепки, раздающиеся в кабине лифта, крики жены и моё рычание. Чувствую, как она сжимает меня и натягивается, словно струна.

— Да-а-а-а! — протяжной стон и дрожь.

Резкий толчок и я перестаю сдерживаться, присоединяясь к жене в поглощающем удовольствии.

Ядвига

«Ну, ты даёшь?», — прошептала кровожадность.

«Я только начала», — усмехнулась Логика.

Я и забыла, от чего отказалась. Ух, это было…

— Восхитительно, — промолвила я.

Муж прижимал меня к стене лифта и тяжело дышал.

— Всё только начинается, моя сладкая, — горячее дыхание обожгло чувствительную кожу.

Дима хотел отстраниться от меня, чтобы нажать на кнопку. Только стоило ему отойти, как я начала оседать.

— Ведьмочка, ноги не держат? — с улыбкой спросил муж.

Наверное, в другой ситуации я бы съязвила, только вот решила для себя, что буду откровенной с ним и с собой.

— Ноги до сих пор дрожат, — смущённо улыбнулась, и ведьмак с рычанием вновь прижал меня к стене.

В глазах мужа бушевал зелёный вихрь силы и желания.

— Одна фраза и у меня крышу от тебя рвёт, — прошептал муж, целуя меня.

Моё тело отреагировало на его откровенные слова сладкой дрожью.

— Дима, — выдохнула я, стоило ему оторваться от моих губ и покрыть страстными поцелуями шею.

— Скажи ещё, — требовательно сказал ведьмак, сжимая мои волосы в кулак.

От него исходила такая подавляющая сила. Сила самца, которому хочется подчиняться.

— Что? — облизала губы.

— Моё имя, — выдохнул он возле моих губ.

— Дима, — тихий шёпот и всплеск эмоции у мужа.

Его поцелуй дурманил и отключал от действительности. Только его губы и прикосновения, разжигающие огонь внутри.

— Любимая, желанная… Моя, — безумный шёпот между нашими поцелуями.

Его чувства согревали изнутри. Пробуждали желание отдаться полностью, душой и телом только этому мужчине. Сердце отбивала взволнованный ритм, а ощущение счастья таившегося внутри порождало в груди что-то тёплое и такое хрупкое, что было страшно разрушить и потерять это чувство.

— Твоя, — выдохнула я, и Дима застонал.

Его грудь тяжело вздымалась, как и моя. Руки дрожали, глаза были полузакрыты, пряча от меня его эмоции.

— Нам нужно добраться до квартиры, — сдавлено сказал Дима.

Он приобнял меня за талию и нажал на кнопку, лифт стал подниматься. Стоило нам приехать на наш этаж, как ведьмак подхватил меня на руки и понёс к нашей двери.

— Открывай, — приказал муж.

Как мне удалось быстро открыть дверь, не понимаю, эти губы, ласкающие раковину моего уха, отвлекали и дразнили. Но только стоило ему зайти в квартиру и поставить меня на ноги, решила показать мужу, что тоже кое-что умею. Толкнула его к стене и припечатал своей силой, чтобы не мог сдвинуться с места.

— Ядвига, — низкий предупреждающий голос мужа.

— Я тоже хочу повластвовать, — улыбнулась и лишила его одежды одним щелчком.

Хорошо быть ведьмой.

Пожирала с жадностью сильное жилистое тело ведьмака, не сдерживая своих порывов, подошла и провела руками по груди, медленно спускаясь всё ниже.

— Ты красивый, ведьмак, — прошептала, проводя пальцами по кубикам пресса, вниз по дорожке волос.

Дима не сводил взгляда от моих пальцев, изучающих его тело, и глубоко дышал, но стоило мне прикоснуться внизу к нему в лёгкой ласке, он втянул воздух сквозь зубы и откинул голову назад. А я наслаждалась прикосновениями к бархатной коже и медленно опускалась на колени.

Да, я хочу подарить ведьмаку самую откровенную ласку, которую я не дарила даже Ивану. Он мой муж, я могу себе такое позволить.

Целую рельефный живот, и ведьмак резко сосредотачивает на мне своё внимание.

— Ядвига, — то ли просит, то ли сопротивляется.

— Что? — спрашиваю я, разглядывая достоинство своего мужчины.

Он такой большой, что я не могу обвить его своими пальцами.

— Ведьма, — стонет муж, когда я слизываю каплю семени.

Улыбаюсь и нежно обхватываю его губами. Осторожно вбирая его в себя, пробуя и прислушиваясь к своим ощущениям. Нет, мне не противно, хотя я чувствую свой вкус, смешанный со спермой мужа. Закрываю глаза, и позволяю своей похоти взять верх. У меня вырывается стон удовольствия. Мне нравится, что я делаю, меня это возбуждает. Слышу его стоны, и голова кружится от власти и гордости, я могу сделать ему хорошо, довести его до безумия.

Использую немного магии, и муж чувствует мои поцелуи по всему телу, мои прикосновения. Он рычит и начинает двигать бёдрами навстречу мне, обхватываю его и сдерживаю страстные порывы. Теряюсь в своих ощущениях, постанываю и вбираю его в себя с жадностью, ласкаю языком. Дима освобождается от моей магии и сжимает мои волосы в кулак, делает резкий рывок, и я чувствую горячую сперму мужа на своём языке.

— Накажу, — с дрожью в голосе говорит муж и берет на руки.

Относит в спальню и осторожно опускает на кровать. Нависая сверху, целует, стонет и разрывает на мне платье. Моё тело горит и с жадностью принимает его страстные ласки. Мой лифчик исчезает, и муж разрывает поцелуй, спускаясь ниже обводит языком по ареалу, слегка задевая сосок. Сжимаю его волосы и притягиваю ближе к груди, требовательно намекая чего хочу.

Чувствую, как муж сжимает зубами мой сосок, слегка прикусывая, и только потом жадно всасывает его себе в рот. Вторая грудь не остаётся без внимания, ведьмак сначала сжимает её в ладони, потом покручивает в пальцах и больно сжимает твёрдый сосок.

Контраст между нежными, влажными ласками и болезненным пощипыванием размывает границы реальности. Я чувствую, как истекаю соками. Ведьмак прекращает эту сладкую пытку и опускается ещё ниже, целует мой живот, раздвигая мои ноги в разные стороны, удобно устраивается и разрывает на мне трусики.

— Дикарь, — шепчу, чувствуя его горячее дыхание, и поджимаю пальчики на ногах от предвкушения откровенной ласки.

— Как ты пахнешь, — проговаривает муж, лаская меня пальцами, подразнивая горячим дыханием.

— Прошу, — изгибаюсь и горю от потребности в разрядке.

Мне кажется, я сейчас взорвусь.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал?

— Облизал, — выдыхаю я, и муж выполняет просьбу, а у меня в глазах темнеет от остроты удовольствия. — Да-а-а! — сжимаю простыни, закусываю губу и изгибаюсь на кровати, мотая головой в разные стороны.

Как же хорошо!

Дальше мне не нужно было ничего говорить. Да я и не могла связно разговаривать. Мне кажется, я вообще забыла, как это делается. Муж справлялся сам. Он умело доводил меня до вершины, но не позволял взорваться от оргазма. Не знаю, сколько раз я была так близка, что все тело напрягалось, а внизу все пульсировало.

— Пожалуйста, — умоляла я, все моё тело дрожало, и я умирала от желания кончить.

— Только со мной, — ответил ведьмак и подтянул меня за бедра вверх, чтобы войти одним резким толчком.

Моя спина выгнулась дугой, изо рта вырвался крик. Я умерла и воскресла одновременно. Пока через моё тело проходили волны чистого удовольствия, муж ожесточённо вбивался в меня и рычал. И когда я думала, что не может быть так хорошо, я почувствовала новый прилив удовольствия и закричала. Громкий рык и муж придавливает моё дрожащее тело своим.

— Люблю тебя, — шепчет он, убирая мокрые волосы с лица.

— Дима, — закрываю глаза.

— Не говори, я сделаю всё, чтобы ты ответила на мои чувства.

И знаете, я нисколечко в этом не сомневаюсь. С таким подходом я без него жить не смогу.

Дмитрий

Прижимаю к себе податливое женское тело, зарываюсь носом в волосы, глубоко вдыхаю и понимаю, что это был не сон. Вот она в моих руках, тёплая, податливая и утомлённая. Сколько раз за эту ночь я брал свою жену? Не сосчитать.

Открыл глаза, приподнялся и стал любоваться ведьмой. Смотрю на неё, и внутри растекается тёплая нега счастья. Широкая улыбка не сходит с лица.

— Хватит на меня смотреть, — буркнула жена и исчезла под одеялом.

— Ты красивая, я тобой любуюсь.

— Ага, особенно по утрам, — раздался язвительный голос ведьмочки.

— Хочешь кофе в постель? — спросил, сдёрнув одеяло с жены.

— Хочу, — взгляд из-под ресниц и щеки покраснели.

Хм, кто-то смущается.

— Ты жалеешь? — внутри всё сжалось от страха.

Вдруг это было всего лишь импульсивный поступок из-за жалости.

— Нет, не жалею. Как о таком можно жалеть? — закатила глаза и снова покраснела.

— Тогда почему смущаешься? — улыбнулся и навалился сверху.

М-м-м, кажется, кофе может подождать.

Сдёрнул одеяло и поцеловал торчащий сосочек, он сразу же затвердел.

— Как здесь не смущаться, вчера было такое и сейчас. Да я не вспомню, когда последний раз просыпалась с мужчиной, — бормотала ведьма, сжимая мои волосы.

— И не вспоминай, — прорычал я, кусая за грудь, только моя ведьма.

— Ох! — простонала любимая, когда я резко вошёл в неё.

— Дима, кофе, — пробормотала Ядвига, царапая мою спину.

— Сначала ты кончишь. Каким я буду мужем, если утро жены не будет начинаться с удовольствия? — ответил на ушко Ядвиге.

— Очень плохим, — простонала жена, прижимаясь ко мне.

Как мы идеально подходили друг к другу, словно наши тела — это половины одного целого. Я чувствовал себя с ней цельным, и от этого наше удовольствие было ярким и расщепляющим.

— Ты хороший муж, — мурлыкнула ведьма, удобно устраиваясь у меня на плече.

— А теперь, как хороший муж, я должен тебя накормить, — сказал, вставая с кровати и беря голую ведьму на руки.

— А как же кофе в постель?

— У тебя урчит желудок и одним кофе он не будет сыт, тем более я хочу, чтобы ты набралась сил.

— Зачем? — приподняла бровь ведьма.

— Догадайся, — посадил свою голую ведьму на стол и покрыл поцелуями её плечо.

Ну вот, я снова её хочу, какая еда?

— Дима, — выдохнула Ядвига, стоило мне сжать её грудь.

— Еда, — простонал я, пытаясь отстраниться.

— Какая, к черту, еда? — проворчала жена, притягивая к себе и целуя.

— Всегда мечтала попробовать на столе, — тихое признание, пробуждающее желание в срочном порядке это исправить, но нас отвлекает входящий звонок.

— Ответь, — говорит жена, окидываю голодным взглядом идеальное тело и быстро иду на поиски чёртового телефона.

Неужели не могли выбрать другое время для звонка?

— Да, папа, — ответил я, найдя телефон на полу в гостиной, как он тут оказался?

— Ведьмак признался, — раздался голос отца.

— И? — напрягся.

— Тебе это не понравится, сын, — тяжело вздохнул отец.

***

Ядвига

Утро добрым не бывает, сегодня я в этом убедилась окончательно. Утро, которое так восхитительно началось, внушало в меня надежду, что всё позади, что пришло моё время быть просто счастливой женщиной, так нет. Когда Дима зашёл на кухню, я с улыбкой готовила для нас завтрак, но его хмурое лицо мгновенно подсказало мне, что сейчас он скажет то, что мне не понравится.

— Ведьмак признался.

— Кто?

— Твоя бабушка, — поджав губы сказал муж.

«Вот это поворот», — раздался голос кролика.

«Ты что здесь делаешь?», — спросила шокированная Логика.

«Я тут, между прочим, с ночи сижу. Да вы так были заняты, что не обратили на меня внимание», — язвительно сказал кролик.

«И как ты себя чувствуешь?», — осторожно спросила кровожадность, отсаживаясь от кролика.

«Я могу лучше», — усмехнулся кролик, он смирился и принял, с трудом.

«Что?», — возмутилась Логика.

«Спорим, следующий раз мой, я научу Вас, как это нужно делать», — прищурил глаза кролик.

«Да без проблем, посмотрим, как ты будешь трястись», — хмыкнула кровожадность переглянувшись с Логикой.

«Что мы будем делать сейчас?» — грустно спросила Логика.

«Крепиться», — ответила кровожадность.

«А я не верю, что старая карга, на такое способна. Она, конечно, стерва, но не чокнутая. Здесь ведь с остервенением пытались вывести чёрное пятно в виде безродных ведьм. И мне кажется, что она нами гордится, хоть и не признается в этом», — сказал кролик.

«Будем ждать, что будет дальше», — ответила Логика.

«А я не хочу верить, что она такая», — призналась кровожадность.

— Есть другие подтверждение, кроме слов ведьмака?

— Нет, но ведьмак мучился от пыток, поэтому никто не будет искать подтверждения, — холодно сказал муж.

— Не находишь, что всё слишком гладко?

— Ядвига, я понимаю, что это твоя бабушка…

— Нет! Ты не понимаешь! Она моя семья.

— Которая от тебя отказалась.

— Я от них не отказывалась! Я поеду, и сама допрошу ведьмака.

Дима поджал губы.

— Ты никуда не поедешь!

— И кто мне запретит?

— Я.

— Только попробуй!

— Я, как начальник инквизиторов, запрещаю тебе!

— А как муж? — усмехнулась.

— Оберегаю от твоей импульсивности, — отвёл глаза и сказал. — Собирайся, поехали на работу.

Дима вышел, и на кухне разбились в дребезги все стеклянные предметы.

Я понимала, что работа это всего лишь предлог, держать меня рядом. Наверное, его можно понять, но сейчас я не могу.

Вышла из кухни, молча оделась, и мы поехали на работу.

— Я понимаю, что ты сейчас злишься. Я и сам не в восторге от всего, — сказал ведьмак, когда мы подъехали к офису.

— Вам не нужно передо мной отчитываться, Дмитрий Аркадьевич, — ответила я и вышла из машины.

Никто никогда не посадит меня на цепь и не скажет «сидеть»! Никогда! Поэтому пусть не рассчитывает, что у него получится меня сдержать.

— Ядвига, я не хочу, чтобы это встало между нами, — догнал меня ведьмак.

— Ты меня отпустишь? — повернулась к нему.

— Нет.

— Значит это уже стоит между нами, Дмитрий Аркадьевич.

— Я не могу тебя отпустить, ты совершишь ошибку, поставив под сомнения пытки палачей, это опасно. Я не могу допустить, чтобы ты рисковала, потому что, если ты окажешься не права, тебя накажут.

— Прости, но я не отступлюсь, — ответила я и зашла в офис.

Больше мы с ним не разговаривали, Дима закрылся в кабинете и рычал на всех сотрудников, половину уволил, кому-то выписал штраф. В общем, ведьмак бесился, Но странно, что меня он не трогал, вообще старался не разговаривать.

На обеденном перерыве я спокойно ушла обедать. Хотя другие сегодня работали без перерывов, и муж мне ничего не сказал. А я, наверное, и не послушалась, если бы запретил, потому что отчаянно хотелось побыть одной. Обдумать следующие шаги, и стоит ли мне это делать.

Дима прав, это риск. Палачи безжалостны, могут потребовать наказания, если я окажусь не права. Перерыв подходил к концу, а я так ничего и не решила. Хотела возвращаться в офис, как почувствовала возле защиты ведьму.

Долго не думая, поймала такси и помчалась к защите, игнорируя звонки ведьмака. Отпустив такси, вышла и увидела бабушку. Она стояла напротив меня и спрятала половину лица под капюшоном. Смело вышла за пределы своей территории и остановилась напротив неё.

— Это правда?

— Ты уже знаешь, — раздался скрипучий голос.

— Это ты? — повысила голос, моя сила бушевала внутри.

— А ты как думаешь, Ядвига? Поделись со мной. Я хочу узнать, смогла ли я воспитать настоящую ведьму.

— Я не верю.

— Я всегда говорила: «верь своему чутью, оно тебя не обманет», — сказала бабушка и сняла капюшон, половина её молодого лица почернело.

— Она тебя ищет, — прошептала я.

— Верховная не любит пустые разговоры, поэтому сразу же нанесла проклятие, которое рано или поздно приведёт меня к ней, — усмехнулась бабушка.

— Это ты?

— Нет. Меня кто-то подставляет, — вздохнула бабушка. — Из совета.

— Тогда почему ты не пойдёшь к Верховной?

— Она не станет слушать, а я не буду оправдываться за то, что не делала, — приподняла подбородок бабушка.

— Зачем ты пришла?

— Ты знаешь, — поджала губы бабушка.

— Скажи! Почему не к матери?

— Потому что ты вторая по силе после меня, — приподняла подбородок еще выше бабушка.

— Ты выгнала меня.

— Ты была слишком мягкой! Иногда нужно поступать жестоко, чтобы научить бороться. Я всегда гордилась, хотя ведьмака не одобряю, — поморщилась бабушка.

— Что ты хочешь?

— Отомсти за меня, — улыбнулась бабушка.

— Я не позволю, чтобы тебя убили.

— За мной уже охотятся инквизиторы, ты знаешь, как они умеют загонять. И долго я не смогу бороться с Верховной. Я приду, и меня сожгут, или сами привезут и сожгут.

— Я сама допрошу ведьмака!

— Не смей! Это риск! Я не знаю, как ему удалось обмануть палачей.

— Бабушка, — тихо сказала я, в горле встал комок.

— Ядвига, отойди, — раздался злой голос мужа.

Повернувшись к нему, увидела его, он стоял вместе с Цером.

— Ты её не тронешь! — сказала мужу и повернулась к бабушке. — Уходи!

— Ядвига! — сила ведьмака звучала в голосе, Цер зарычал и кинулся.

— Сидеть! — закричала я, выпуская силу, и пёс заскулил, упав на землю.

— Цер! — закричал ведьмак, и я сделала шаг к мужу.

— Она не виновата!

— Она обманывает тебя.

— Поверь мне, я чувствую, — прошептала я.

— Ядвига, — простонал муж.

— Пожалуйста, — тихо сказала я, и муж закрыл глаза.

— Дима, — промолвила, муж повернулся и пошёл к машине.

***

Ядвига

Стоило Диме сесть в машину, обернулась и обнаружила, что бабушка ушла.

— Цер, за мной, — приказала и пёс, пошёл следом за мной к машине мужа.

Открыв собаке заднюю дверь, как только Цер с важным и очень обиженным видом залез в машину, я сама села на пассажирское сиденье рядом с Димой.

— Дима, — начала я, сжимая руки.

— Молчи! У меня нет желания с тобой разговаривать, — грубо ответил ведьмак.

Обида узлом скручивалась внутри. Мне так хотелось, чтобы он понял меня, выслушал. Но муж вёл себя отчужденно, и когда мы приехали в офис, выписал мне штраф, за то, что не вернулась с обеденного перерыва. Гордость заставила меня промолчать и выйти из кабинета Дмитрия Аркадьевича, а вечером уехать к себе на квартиру.

Дав волю эмоциям, я проплакала весь вечер в ванной. Сердце ныло. Душа разрывалась. Снова доверилась не тому, снова поверила. Глупая ведьма, почему я не учусь ничему? Ведь я полюбила, всем ведьмовским сердцем полюбила. Осознание этого, пришло только с болью.

Зажав рот рукой, я завыла, словно раненое животное.

Минуты, часы — всё потеряло значение. Я была поглощена так своей болью, что не услышала звонков в дверь, не услышала, как в квартиру кто-то зашёл. Я ничего не слышала. Сидела на полу в ванной и рыдала.

— Ядвига, — зашептал муж, сжимая меня в объятьях.

Первое что я почувствовала при звуке его голоса, радость, но потом…

— Не трогай меня! — закричала я, отталкивая мужа.

Но он только крепче прижался ко мне.

— Убирайся!

Но ведьмак не слушался.

— Ненавижу! — зарыдала я.

— А я люблю, — тихо ответил Дима, и смял мои губы в поцелуи.

Эмоции рвались изнутри, в квартире все вещи ходили ходуном, а мы в это время рвали на себе одежду, с жадностью притрагивались друг к другу. Боль, обида, недоверие — все смешалось в жгучий коктейль. Грубый толчки мужа, мои крики, и ногти, бороздящие по его спине. Губы, искусанные до крови и тихие, робкие признания в любви.

На полу в ванной, я впервые познала, что такое отдаваться любимому мужчине. Впервые кричала о своих чувствах на пике наслаждения и слышала в ответ ответное признание, наполненное безграничным счастьем.

Я любима и люблю. Осознание этого вытрясло из меня всю душу. Сил на то, чтобы поговорить не осталось ни у меня, ни у Димы.

— Прости, — прошептала я, притрагиваясь подушечками пальцев к его лицу.

— И ты меня, — так же тихо сказал муж.

Мы шептали, потому что боялись спугнуть все, словно то, что между нами, это иллюзия, которая в любой момент может растаять, оставив после себя горькое послевкусие.

Любимый поцеловал меня в лоб и осторожно взял на руки, чтобы отнести в спальню, прижать к себе и сказать:

— Завтра, мы поговорим обо всём завтра. Спи любовь моя, я рядом, — и тихо добавил, — навсегда.

***

Утро

Дмитрий

Провожу носом по её шее, глубоко вдыхаю такой родной запах.

— Дима, нам нужно поговорить, — мурлычет любимая, перебирая мои волосы.

— Мне не получилось тебя отвлечь? — приподнимаю голову и заглядываю в зелёные глаза.

В них ещё едва заметен туман от нашей страсти.

— Ты же знаешь, что я поеду, — грустно улыбается Ядвига.

— Мы поедем, ведьмочка, — отвечаю и встаю с кровати.

— Зачем? Тебе не нужно влезать в это, ради меня, — хмурится жена.

— Нужно! Ты моя жена! Моя любимая женщина.

— Но ты не веришь.

— Я не верю твоей бабушке, а не тебе. Тем более тебе нужна будет моя помощь в допросе палачей.

— Ты мне поможешь? — удивляется ведьма, лениво поднимаясь с кровати.

— А ты сомневалась? — приподнимаю бровь, одевая штаны.

— Не могу привыкнуть, к тому, что я теперь не одна, — смущённо улыбается, и обнимает меня за талию.

Вид обнажённого тела вновь пробуждает моё только недавно утолившее желание.

— Оденься, иначе мы не попадём в офис, — хрипло шепчу, отступая назад.

— Сбегаешь? — улыбается и ничуть не стесняется своей наготы, наоборот открыто демонстрирует себя.

Ведьма! Знает мою слабость и пользуется этим.

— Да, — сглатываю и выхожу из спальни под громкий смех ведьмы, так и хочется отшлёпать.

На кухне выпиваю стакан воды, и ставлю чайник, только после поисков кофе или хотя бы чая, понимаю, что у моей ведьмы дома ничего нет.

— Ничего не нашёл? — улыбается жена, заходя на кухню.

На ней был одет вчерашний костюм, волосы закреплены шпильками в замысловатую причёску, но самое главное — это её улыбка и взгляд, о котором я мечтал веками.

— У тебя совсем пусто в квартире, — отвечаю и вновь прижимаю её к себе, не могу быть далеко.

— Может, потому что я переехала к тебе?

— Может, тебе и нужно было ехать в мою квартиру обижаться? Сейчас бы позавтракали, — бурчу я и целую в шею.

— В следующий раз я об этом подумаю, — шепчет любимая, обнимая меня за шею.

— Никаких следующих, — хмурюсь.

— Характер, я скажу, у тебя взрывной, а я не смогу всегда молчать, тоже характер, поэтому вспышки будут, я тебя уверяю.

— Зато какие примирения, — улыбаюсь.

— Поехали уже в офис, — жена отходит от меня, и я делаю шаг вперёд, снова прижимаю к себе.

— Дима, — смеётся.

— Скажи мне, и мы поедем, — шепчу на ухо, сжимаю в крепких объятьях.

— Что сказать? — с улыбкой в голосе спрашивает жена.

— Любимая.

— Люблю.

— Кого?

— Цера.

— Ядвига.

— Тебя дурачок, я люблю тебя. А теперь поехали в офис.

— Нет.

— Ну что ещё?

— И я тебя люблю, — улыбаюсь и целую.

Её губы словно шёлк, так и хочется целовать, не переставая.

— Поехали, — настаивает отстраняясь.

По пути на работу, я заказываю завтрак в офис, чтобы покормить в первую очередь жену, её желудок не перестает напоминать мне, как она проголодалась.

— Ты вчера ела? — хмурюсь, припарковывая машину.

— Скорее нет, чем да, — усмехается.

Пока мы идём до кабинета, я ловлю взгляды сотрудников: любопытные, ехидные, где-то злые.

— Смотри, меня убить хотят твои поклонницы, — весело говорит жена, и я задумываюсь.

Мы знаем, кем являемся друг для друга, а вот для других кто мы? Получается, Ядвига свободная женщина в современном обществе.

— Нам надо пожениться, — серьёзно говорю я, и брови ведьмы взлетают вверх.

— Дорогой, что с тобой? Мы и так женаты.

— Но не для них, — указываю пальцем на дверь.

— Мне до них нет никакого дела, — улыбается Ядвига и обнимает меня за шею.

— А я не хочу, чтобы какие-то мужики думали, что ты свободна!

— Ревнивец, — улыбается и целует меня в подбородок..

Только хочу её поцеловать, как в приёмную врывается сотрудница из отдела кадров. На лице нет ни капли смущения, лишь злость на ведьму. Я не увольняю её только потому, что, мы сегодня уезжаем отсюда.

Целую жену в лёгком поцелуе в губы и пропускаю сотрудницу в кабинет. Причина её посещения была настолько абсурдна, что я в порыве злости выгоняю её, даже не выслушав.

Беру телефон, набираю директора, пора выходить из отпуска, хватит отдыхать.

Ядвига

Юля выскочила из кабинета мужа, и я не сдержала усмешку.

— Что усмехаешься? — со злостью спросила она, оперевшись ладонями на стол и нависнув надо мной.

— А что нельзя? — лениво спрашиваю я.

— Слушай ты, курица облезлая, не надейся, что он будет только твой, ему когда-нибудь надоест с тобой спать, и любая поспешит занять твоё место.

— Любая это, наверное, ты? — усмехаюсь, откидываясь на кресло.

Забавно, это то же самое, если заяц будет угрожать удаву.

— Может и я, — улыбается Юля.

— Если только в твоих мечтах, деточка, — усмехаюсь.

— Ты, — начинает со злостью и начинает задыхаться.

Смотрю, как она оседает на пол, её глаза закатываются, и я не спеша подхожу к ней.

— Даже объяснять тебе ничего не хочется, — вздыхаю я, не интересно.

«Мочи её!», — с блеском в глазах говорит кролик.

«Зачем?», — лениво спрашивает кровожадность.

«Как зачем, она на наше покусилась!», — возмущается кролик.

«Это смешно, мы бы её вообще не трогали, если бы ты не влез», — закатывает глаза Логика.

«Да почему?», — злиться кролик.

«Потому что она нам не соперница», — как ребёнку объясняет кровожадность.

«Ничего не понимаю», — обижается кролик и уступает место Логики.

— Помоги, — шепчет Юля.

Убираю своё влияние, и девочка глубоко вздыхает. Что-то я совсем себя не контролирую, на ребёнка накинулась. Расстраиваюсь и помогаю подняться.

— Что со мной было? — с ужасом спрашивает Юля.

Стираю память и отправляю восвояси, пускай идёт работать, а не думает, что с ней было. Тем более я сейчас практически нарушила правила ведьм.

Сажусь за стол и достаю телефон. Мы в машине договорились, что я позвоню Верховной, а Дима вызовет директора из отпуска.

Руки потеют, но я уверенно набираю номер Верховной.

— Да.

— Это Ядвига.

— Здравствуй, дорогая, — голос Верховной теплеет.

— Я хочу оспорить решение палачей, — шепчу на одном дыхании.

И Верховная молчит.

— Я понимаю, что это очень громкое заявление, но…

— Это безрассудное заявление, — поправляет меня Верховная.

— Может и так! Но я уверена, что бабушка не совершала то, в чем её обвиняют.

— Я не смогу тебе помочь, если ты ошибёшься!

— Знаю и не прошу.

— Ядвига, тебе совсем не жаль моего сына? Если палачи потребуют твоей смерти?

— Я уверена, что права! — твёрдо говорю я.

— Хорошо, как я понимаю мне ждать тебя с официальным заявлением? — тяжело вздыхая, спрашивает Верховная.

— Да, мы с Димой приедем завтра.

— Ох, дети, вы когда-нибудь угробите меня раньше времени, — отвечает Верховная и скидывает вызов.

Убираю телефон и замечаю, как трясутся мои руки.

— Как всё прошло? — спрашивает Дима, оказывается он стоит возле стола.

— Лучше, чем я думала.

— Хорошо, а теперь пойдём, поедим, доставили наш заказ.

— Когда, я ничего не слышала, — удивляюсь, замечая в руках мужа пакет с контейнерами.

— Ты поставила кокон, скорее всего, не осознано, бедный курьер не мог привлечь твоё внимание, — ухмыляется ведьмак.

— Я и не заметила, как поставила.

— Ты очень переживала, — улыбается муж. — Пойдём, я тебя покормлю, счастье моё.

«Мы его счастье, все слышали?», — с улыбкой до ушей спрашивает Логика.

«Слышали — слышали», — бурчит кролик для вида, и отводит взгляд, чтобы никто не понял, что он чувствует.

«С таким мужчиной, я стану домашней кошечкой, но никак не кровожадностью», — усмехается кровожадность.