Ядерный удар

Глава 19

— Доброе утро, Гот. Как спал?

— Доброе. Твоими молитвами. Да и разве утро может быть добрым, особенно здесь?

— Ты, наверное, прав.

— Чем займёмся? Ехать надеюсь, сегодня ни куда не придётся? А то надоело мотаться туда- сюда, как челнок в Турцию.

— Пока нет. Принесли отчёты за вчера. Ты как с «Долгом» договаривался? Они устроили вчера бой без правил, прямо в Зоне с нашими подопечными. И надо посмотреть, как продвигается основная группа? Успеют они по графику или нет?

— С Ворониным я договаривался. Сегодня узнаю, в чём там дело. — Гот взял со стола папку. — Вторая группа не позднее завтрашнего обеда будет на Армейских складах. Идут спокойно, весь состав в порядке. Все трое. Но они опаздывают на сутки, и я попрошу долговцев задержать первую, с этим проблем не должно быть.

— Это хорошо, здесь без проблем и то на улице праздник.

— Монолитовцы, охраняющие кабельные каналы, жалуются на участившиеся нападения мутантов. Что ты думаешь об этом?

— Намекаешь, что кто- то из О-Сознания начал воду мутить? Опоздали они со своим давлением. Этого следовало ожидать, давай удвоим посты. Проблему этим не решим, хотя бы дольше будут держаться, а время играет за нас. Технику пока трогать не буду, оставим в резерве.

— Удваивай. Самое главное. Ночью привезли полковника из враждующего лагеря. Пойдём, пообщаемся. Он вроде в приемлемом состоянии.

— А где поймали?

— Недалеко от бункера, говорит, что от отряда отбился, на него мутанты напали, и он все патроны расстрелял. Так что взяли без шума и пыли. Мне кажется он с разведкой здесь был. Может нападение готовят, на бункер.

— Интересно. Надо его допросить по полной программе. Полковник всё-таки, он должен много знать, попробуем сначала мирно.

— Тогда пошли. Его определили этажом ниже нашего.

— Пошли.

— Придеться разбудить парня.

— Что это вдруг, мы такие сентиментальные вдруг стали.

Они вышли из кабинета, и пошли по коридору к лестничному пролёту, ведущему на нужный уровень, где находилась камера для заключённых или для своих провинившихся сотрудников. Возле железной двери, за которой содержался пленный, стоял на страже часовой.

— Как пленный переночевал?

— Спокойно!

— Нарекания есть? — спросил его Геббельс.

— Никак нет. — Отчеканил он, потом решил добавить. — Нормально вроде. Сначала подолбился в двери, минут десять, потом успокоился, поужинал, не отказался, потом до утра спал, видимо.

— Чистая совесть — крепкий сон, Армия не изменится ни когда. Откройте, поговорим с нашим заключённым.

— Один момент.

Часовой развернулся и набрал цифровой код. Дверь распахнулась, открывая перед глазами пришедших, спартанское убранство камеры. Из мебели в внутри находилась кровать и небольшой столик. В правом ближнем углу комнаты расположилась раковина и рядом с ней унитаз. Правда, в стену был вмонтирован телевизор, под бронебойным стеклом, включали его только вечером, показывали один фильм и выключали.

На кровати спал человек, лицом к стене. Одет был в армейский комбинезон, берцы аккуратно стояли возле кровати, рядом лежала пустая разгрузка, её содержимое выгребли бойцы «Монолита» при задержании. Стрижка на манер американских солдат, телосложение спортивное. Таких полковников, в Российской армии мало. В основном, в звании не ниже подполковника — это пивные пузаны, которые на турнике и разу не подтянуться и километр на время пробежать не смогут, таких в горячие точки нужно посылать, быстро освободились бы места для молодых и амбициозных офицеров. Геббельс проникся даже некоторой симпатией к спящему полковнику.

— Полковник. Вставайте. — Потряс его Гот за плечё.

Человек поднял голову и посмотрел довольно ясным взглядом.

— Вставайте полковник, утро уже. Побеседуем.

— Я бы хотел умыться и… — он посмотрел в сторону туалета.

— Хорошо полковник мы подождём за дверью. Пятнадцать минут Вам хватит.

Тот кивнул. Геббельс с Готом вышли.

— Служивый. Распорядись, чтобы нам кофе принесли и полковнику завтрак. — Обратился Гот к часовому.

Часовой убежал, передовая кому- то в рацию, последние распоряжения. Геббельс посмотрел ему вслед.

— Наказать его бы надо. Оставил пост. Двух начальников бросил не растерзание пленника. Гот ты за дисциплиной смотришь?

— Разберёмся.

— Ты в последнее время всё: «Разберёмся, разберёмся». Смотри, проколешься. Обидно будет в конце операции, засыпаться из-за мелочи.

— Твоя, правда, подраслабился. Конец почувствовал.

— Так соберись, вон часовой с подносом бежит, не упал бы.

— Заноси.

С ходу сказал ему Гот и открыл дверь. Часовой забежал поставил поднос на стол, затем развернулся и вышел. Гот зарыл дверь, повернул часового за плечо лицом к себе и врезал. Часовой отлетел метра на три.

— Понял за что служивый?

Тот попытался кивать.

— Если понял- то вечером часиков в шесть ко мне в кабинет будете рассказывать оба, что поняли. Пошли, Геббельс, вроде полковник закончил утренние процедуры.

— Доброе утро! полковник. — Поздоровался он, открывая дверь. — Я вижу, Вы решили нас кофеём угостить, очень прозорливо. Я как раз утром не успел выпить чашечку, крепкого.

— Доброе утро! Господа! Проходите, я уже закончил, спасибо, что подождали.

Гот разлил кофе.

— Господин полковник, надеюсь, Вы догадываетесь, о цели нашего визита. Поэтому сразу расставлю все точки. Мы надеемся на Ваше конструктивное сотрудничество, без применения с нашей стороны ни каких, я повторяю ни каких методов воздействия на Вас.

— Вы правильно заметили, что я солдат. Договорённостей не будет, я обязал исполнить присягу, Господин?

— Геббельс.

— Н-да. — Озадаченно полковник посмотрел на Геббельса, теперь понимая, что ничего светлого ему не светит.

— Я так и думал, что Вы не согласитесь. Однако мне пора, оставляю Вас наедине.

Геббельс встал и вышел, его действительно ждали неотложные дела, требующие его присутствия и немедленного разрешения…

На следующее утро в дверь кабинета постучали, затем заглянул Гот.

— Не занят?

— Нет, заходи, рассказывай. Как наш полковник поживает? Что рассказал интересного?

— Крепкий орешек попался. Сыворотка ему ни по чём, физическую боль терпит. Пришлось попотеть, пока расколется.

— Короче.

— Короче. Заключили они договор с местными бандитскими паханами и те за деньги, открыли охоту на нашу группу. Одна, из которых напала на Дикой территории, правда бандосам не повезло, получили по сусалам.

— Это мы знаем. Что ещё?

— А вот новенькое. Они ещё заключили договор со «Свободой».

— Надо срочно связаться с Ворониным, пусть отправит с группой своих бойцов.

— Уже связался. Группа ушла сегодня утром, ПДА отключены, предупредить не получиться.

— «Монолит» задействуй.

— Я думал над этим. «Долг» уже вышел с базы. Воронин отправил их сразу на Барьер, скорее всего они там их догонят. Лукаш, скорее всего постарается прихватить всех разом там же. Допустим, что долговцы плюс наши плюс монолитовцы с другой стороны разобьют «Свободу». Где гарантии, после этого не произойдет новая стычка, уже между «Монолитом» и «Долгом», а скорее всего так и будет. Кроме того, мы рискуем нашим основным агентом, он к тому времени может присоединиться к проводникам и тогда. Конец! Всё заново! Только без нас с тобой. К тому времени нам голову снимут.

— И «Монолит» заранее задействовать нельзя. Отправить бы их к Барьеру заранее, тогда «Свобода» стянет туда все силы, для локализации прорыва. А другого пути у них нет.

— Нет. Я всё проверил. С Армейских складов, в сторону Припяти только один проход, через Барьер, другого нет.

— Да, не весело. Остаётся надеяться, что нам жутко повезёт. В Зоне на это надежды мало. Против группы, если их обнаружат, Лукаш бросит всю свою группировку свободовцев, значит, шансов у них выжить ни каких не будет, насколько я понимаю. Значит, чем- то надо помогать.

— Есть идея…

Гот изложил свои идей и мысли насчёт прохода Геббельсу.

— Что ж рискованно, а если не получиться и они не поймут замысел? Других вариантов опять же нет. Давай быстро прикинем.

— Да я уже прикидывал

— Тогда поступим вот так…