Я – попаданец. Первые 20 лет. 2 том

Глава 1

Мой сон на этих словах Кейси тут же прервался, а я открыл глаза и не понимая ничего сел, стараясь при этом переварить всё что увидел и услышал. Но подумать мне не дали, я услышал голос, исходящий из проёма двери.

— О чём это ты уже вторые сутки думаешь Вова?

Я оторвал свой взгляд от пола и увидел стоящего в дверях Виктора. Тот заинтересованно смотрел на меня, но при этом больше не задавал никаких вопросов. В гляделки можно было играть очень долго, но от меня хотели услышать честный ответ. Вот только я не мог ничего рассказать, и не потому что я этого не хотел. На это была другая причина, я чувствовал, что этого не стоит делать. Никто из посторонних не должен был знать правду, по крайней мере пока в этом человеке я не буду уверен.

— И долго ты будешь молчать? Ты же сам не свой в последнее время, я бы хотел знать этому причину. Сам должен понимать, что от этого может зависеть твоя безопасность, — начал давить на меня Виктор, пусть при этом он говорил корректно, но я понимал, что моё поведение начало вызывать беспокойство.

— Ты прав Витя, я должен был сразу тебе всё сказать, но я сначала хотел всё обдумать и только потом вам всё рассказать.

— Подумал?

— Да, я пойду на войну…

— Куда ты собрался? — спросил Виктор, и глаза у него расширились до максимума.

— Всё ты правильно услышал, я пойду на войну, — твёрдо сказал я.

— И с чего у тебя такие перемены, если мне не изменяет память, то ты до последнего старался чтобы война обошла тебя стороной. Так что же так повлияло на тебя?

— Если вкратце, то я понял, что от неё не убежать, а раз сбежать у меня не получиться, то и смысла бегать нет.

— Интересно. Подобные сказки можешь рассказывать кому угодно, но не мне. Я бы хотел услышать правду, а не ту чушь, что ты мне сейчас несешь.

— Я хочу стать сильнее.

— И это всё?

— А что ты хочешь ещё услышать?

— Если ты хочешь стать сильнее, то продолжай работать на фабрике и таскай мешки и тогда ты точно станешь сильнее. А если ты решил добиться силы на войне, то я тебе готов открыть горькую правду. На войне ты этого не найдешь, ты там можешь найти совсем другое и оно тебе явно не понравиться.

— И чем ты меня хочешь испугать, думаешь я боюсь смертей?

— Думаю этого ты уже не боишься, но кроме смерти есть много неприятного, что с лёгкостью проберет тебя до дрожи. Если ты думаешь смерть это самое страшное, то я тебя огорчу. Если ты окажешься на войне, то ты будешь видеть кровь, ранения, грязь, да много чего такого что просто не передать словами. Поверь мне это ужас, от которого лучше бежать, иначе… — начал эмоционально говорить Виктор и было видно, что его эта тема сильна задела и что он говорить даже тогда, когда не может подобрать слов.

— Витя я это прекрасно понимаю, и понимаю тот факт, что я там увижу много такого от чего мне захочется бежать от ужаса. Но я скажу, как есть, у меня нет другого выбора. Мне нужно стать другим, иначе у меня нет ни единого шанса.

— Почему это? Уедешь в глубинку и тебя всё это обойдёт стороной.

— Не от всего можно убежать или спрятаться. Я конечно могу это сделать, но в таком случае для меня будет только хуже.

— Истинная причина для чего это тебе нужно? — настойчиво спросил Виктор.

— Это сложно объяснить, но я не вру. Мне действительно нужно стать сильнее, чтобы не умереть, — криво улыбнувшись сказал я, понимая, что мои слова звучат совершенно не убедительно, — у меня нет выбора, мне нужно выйти за свои пределы и только…

— Я тебя понял, можешь больше не объяснять. А теперь скажи на какую войну ты собрался, сколько у нас есть времени? — безрадостно сказал Виктор, но было заметно, что отговаривать меня он больше не будет.

— Почти полтора года, во что-то менее значимое я встревать не буду.

— Хоть не завтра, — немного облегченно сказал Виктор, — если не секрет, то в какой войне нам предстоит участвовать?

— Русско-финской, а потом если мы её сможем пройти, то в более крупной войне.

— Губа у тебя не дура, а не боишься, что тебя покалечит в первом же бою и ты свою дурость…

— Мы же поговорили, и ты вроде бы понял, что меня отговаривать бесполезно.

— Не обращай внимание на моё брюзжание, это я больше для себя сказал. Но ты же не забыл, что у нас остались недруги и деваться они никуда не собираются.

— Если они нас до сих пор не нашли, то и не найдут. Да скоро им будет точно не до нас, события набирают обороты и про тройку людей точно никто не вспомнит.

— И почему это?

— Ты же знаешь откуда я, и я могу уверенно сказать, что уже многие события пошли совершенно по другому пути.

— Например?

— Не было репрессий и один этот факт меняет многое. Ты Витя даже не представляешь сколько одним этим фактом было спасено специалистов в различных отраслях. Да…

— Вот вроде бы ты говоришь логично и всё звучит складно, вот только ты забываешься об очень важном. Ты забыл из-за кого пошли все эти изменения, да не будь тебя всего бы этого не происходило! — не выдержал и повысив голос выкрикнул Виктор.

— Не кричи… — сказал я и задумался о сказанном.

Виктор был прав, даже война не сможет повлиять ни на что. Меня будут искать и скорее всего рано или поздно найдут и тогда от того чему я успею научиться за отведённое мне время будет зависеть многое.

— И что ты приумолк или до тебя наконец-то дошло? — поубавив тон, но всё также возбужденно спросил Виктор.

— В твоих словах есть истина, но ты же сам прекрасно должен понимать, что даже сидя здесь нас могут найти. Мы ни от чего не застрахованы, и я просто уверен, что мне нужно поступить, как я говорил ранее.

— Хорошо… переубеждать тебя действительно больше не имеет смысла, но если так, то давай разберемся чему ты хочешь научиться. Кулачному бою я уже тебя научил, и большему в этом направлении мне тебя больше нечему учить. Обращаться с ножом ты сносно умеешь и постоять за себя сможешь в случае чего. Стрелять тоже умеешь, в тир мы ходим регулярно. Отсюда возникает закономерный вопрос, чему ты хочешь научиться, мне лично тебя больше нечему учить.

— А я бы не был так категоричен, — загадочно улыбнулся я.

— И чего ты лыбишься, я лично не понимаю, чему я тебя ещё могу научить.

— А как же разделение, ты же говорил, что…

— Смотрю ты не забыл мои слова, однако хорошая у тебя память, — не совсем довольно сказал Виктор, так и не дав мне договорить.

— Пока не жалуюсь на неё, так научишь разделению?

— Научу, — нехотя сказал Виктор и постарался быстро поменять выражение лица на более нейтральное.

— Может ты что ещё знаешь эдакое? — спросил я, в то же время мне было очень интересно совсем другое. Разделение сознание было непростой вещью, которой владеет каждый человек, эта специфическая способность, по которую большинство даже не слышали, а тут человек ею владеет и простым совпадением это сложно назвать.

— Я больше ничего не знаю и ничего не умею, — быстро ответил Виктор.

— На безрыбье и рак рыба. Даже разделению учиться — это большая удача, — сделал я довольное лицо, при этом подумав, что с Виктором нужно держать ухо востро, — когда начнёт учиться?

— Вечером, когда Инна уйдёт с квартиры и мы начнём занятия, но ты не рассчитывай на быстрый результат, у меня на его развитие ушли годы.

— Я и не рассчитывал на быстрый результат, так что мои ожидания не будут разрушены, — уверено сказал я.

— Тогда до вечера, а сейчас мне нужно отлучиться по делам, — договорив Виктор вышел из комнаты оставив меня одного.

Теперь я мог обдумать не только то, что мне показала Кейси, но и Виктора, который точно был не простым телохранителем. А ещё мне нужно понять, как стать сильнее, мне нужны были способности, но как и откуда их брать мне никто не объяснил. Если способности невозможности приобрести, и они даются только с рождения, то у меня крупные проблемы. Плохо, что Кейси так мне ничего не объяснила, но раз она этого не сделала, значит все ответы лежат передо мной и мне только следует осмотреться и увидеть недостающие детали. В общем мне было над, чем подумать, и пока я думал жизнь шла дальше.

Вечером, как и обещал Виктор мы занялись разделением сознания на потоки и, как и сказал мой телохранитель это действительно было непростой вещью, которой так быстро не научишься. Самым сложным было понять, как это сделать. С первых мгновений мне вообще казалось, что у меня ничего не получиться и вся эта затея казалась пустой тратой времени. Но Виктор, взявшись за меня и пообещав, что доведёт дело до логического конца не отставал от меня. Занятия проходили по несколько часов в день и на мои стенания никто не обращал внимания. Мы занимались, а прогресса не было и так происходило в течение месяца, по истечении которого у меня наконец-то появились первые сдвиги, и пусть и ненадолго я мог создавать второй поток сознания. Для меня этот шаг стал чуть ли не откровением и в первые секунды я даже не мог поверить, что у меня получилось. Вот так у меня начало получаться создавать разделение сознаний.

Так не заметно для меня пролетело несколько месяцев, и я смог неплохо перенять способность моего телохранителя. И за это время я так увлёкся получением и использованием новой способности, что не заметил, как две трети лета уже прошли. И возможно я бы и не вспомнил о главных событиях лета, но мне не преминули о них напомнить.

— Привет Вова, я тебе тут газету принесла, — в комнату вошла Инна и протянула мне газету.

— Что-то интересное случилось? — удивлённо спросил я.

— А ты уже забыл? Или ты перестал следить за событиями в стране? — переняла моё удивление Инна.

— Давай сейчас я всё мигом вспомню, — оживлённо заговорил я, и протягивал руку всем видом показывая своё нетерпение.

Инна протянула мне газету, и я мигом обо всём вспомнил. На первом листе газеты был красноречивый заголовок «Дадим твёрдый ответ японским самураям». Я забыл про события у озера Хасан, но теперь мне напомнили про них, и я был уверен, что сегодняшней ночью я увижу всё своими глазами. Я пребывал в нетерпении и с большим трудом дождался, когда за окном потемнеет и все начнут укладываться спать. Я ложился одним из последних и положив голову на подушку ожидал, что сон придёт в тут же секунду, но он всё не хотел приходить. И мне пришлось ворочаться и надеяться, что я быстро засну, но у меня всё никак не получалось. Но я не оставлял попыток и в итоге найдя удобное положение я смог заснуть. Сон, переход и вот я нахожусь над землёй и вглядываюсь в темноту.

Я быстро огляделся по сторонам и почти ничего не увидел. Вокруг стоял туман и рассмотреть хоть что-то было ещё той задачей. Но даже в такой ситуации я видел холмы, на двух из которых были оборудованы оборонительные позиции. Быстро осмотрев позиции, я быстро пришёл к выводу, что они точно не соответствуют тому что, происходило в моём времени. И пусть я не видел, как оборудовались позиции в моём времени, но то, что на холмах не были вкопаны танки я был уверен. Я видел два танка вкопанных по самую башню и по верхушке башни я мог сделать вывод, что на холме сейчас находились тяжёлые КВ-1. Это было точно необычно, а ещё я знал, что до холмов было не так и просто добраться, поэтому мне было бы интересно взглянуть как их сюда доставили.

Посмотрев ещё немного на неподвижные башни танков, я решил поискать что-нибудь новенькое. Но проклятый туман не давал мне этого сделать и единственное на что я мог смотреть это на окопы и танки. В окопах также не было ничего интересного, я видел всего несколько солдат и больше ничего. В общем была тишь да гладь, вот только если я находился тут тишина должна была скоро прекратиться. Как и ожидалось действительно мирная жизнь на холмах подошла к концу. Из тумана выскочил человек и быстро добежав по открытому пространству нырнул в окоп. Шума при этом никто не поднял, лишь по окопам пробежало несколько теней и через мгновение всё снова вернулось в привычное русло.

— Затишье перед бурей, — негромко сказал я, и начал вглядываться в окопы.

Первых несколько минут ничего не происходило, а потом я заметил движение в окопах на двух холмах. Всё это происходило очень слаженно, становилось заметно, что подобные манёвры солдаты отрабатывали не раз. Солдаты заняли свои позиции практически без шума и стали ждать. Атака японцев ещё не началась и у меня ещё было время посчитать количество защитников. Прошла минута и я насчитал почти пять десятков голов. И если я правильно помнил, то в моё время защитников было куда меньше, а значит сейчас к защите холмов подошли намного серьёзней.

Текли минуты и казалось всё было готово к отражению атаки, даже одна из башен танков сделала небольшой поворот, но противника всё не было. Уже даже начало немного светлеть и туман не казался таким густым и только тогда я смог рассмотреть японцев, которые медленно и аккуратно крались по склону стараясь издавать, как можно меньше шума. Но хоть я и видел крадущихся японцев, но от советских солдат они ещё были скрыты туманом. Расстояние между противниками неотвратимо сокращалось и уже не больше чем через пять или десять минут всё главное и начнётся. Но всё началось намного раньше, даже я не ожидал этого. Где-то надо мной послышался свист и уже через секунду упал первый снаряд. Он не нанёс никакого вреда и даже близко никого не задел, но свою роль он сыграл. Японцы уже наверняка поняла, что их нападение не осталось незамеченным и теперь их не только ждут, но и по ним сейчас работает артиллерия.

Первые снаряды не нашли своих жертв, но так было недолго и уже меньше чем через минуту появились первые жертвы. Среди японцев появились убитые и раненые, на холме среди свиста и взрывов снарядов были слышны крики боли, и выкрики на непонятном языке. Японцы, понеся потери уже больше были не намерены скрываться и пошли в атаку. Теперь вместе со взрывами снарядов начали слышны и выстрелы из винтовок. Японцы стреляли, но пока все их выстрелы не находили целей, зато в их стороны начали стрелять не только советские солдаты, но и танки. Началась перекрёстная перестрелка японцы подобрались ближе и залегли, прижавшись к плотно к земле.

Начался позиционный бой и пока по внешним признакам было невозможно понять на чьей стороне перевес. И даже при поддержке артиллерии и танков японцев так быстро подавить не получалось. Японцев было много, и они пусть и несли потери, но медленно продвигались вперёд. И в какой-то момент мне начало казаться, что дойдёт дело до рукопашной. Но пусть и было численное превосходство у японцев, но противостоять шквалу огня было просто невозможно. И японцы само собой не смогли, и просто в один момент они остановились на месте, после чего бегом отправились к подножию холма. Благо им в помощь продолжал играть туман и поэтому при отступлении они потеряли не так и много. Первый бой был закончен сперва на одном холме и еще через десять минут и на втором холме произошло то же самое. Но хоть первое сражение было выиграно, но это не значило что на этом всё и закончится. Впереди была ещё не одна волна и каждую волну советским солдатам предстояло разбить.

Бой был закончен, и я уже рассчитывал, что меня как обычно выкинет в реальный мир. Но сон не собирался заканчиваться, и я уже видел, как начинает всходить солнце и пусть из-за туч его не было видно, но становилось светло и мир вокруг менялся. Туман рассеивался и на склоне холма можно было увидеть лежащие тела японцев. Подсчёты были не моей сильной стороной, но посчитать три десятка неподвижных тел было не такой и большой проблемой. Количество убитых с одной стороны казалось не таким и большим, но с другой стороны были ещё и раненые, которых наверняка то же было не малое количество. У советских солдат тоже были потери, но из-за того, что их быстро унесли количество погибших мне узнать было не суждено. И даже сделать простое математическое выражение было-осталось, также не представлялось возможным по одной простой причине. Первая волна атаки была отбита и количество советских солдат в окопах быстро уменьшилось. И теперь из окопов выглядывали только дозорные, которые следили за обстановкой.

Первая атака была отбита, но при этом хоть в окопах стало меньше народу, но было видно никто не собирался расслабляться. Даже башни танков сделав свои последние выстрелы застыли на месте словно несколько минут назад они не стреляли по своим врагам. Над полем боя повисло затишье и только туман медленно исчезал всё больше и больше обнажая поле боя. Туман исчезал и не успел он полностью обнажить подножье холма, как началась новая атака японцев.

Японцы бежали вперёд словно совсем недавно они уже не пытались взять холм. Я не мог понять о чём думают японцы, для меня холм представлял неприступную крепость, которую было невозможно захватить. Но по-видимому, японцы были не согласны с моим мнением так как с их стороны послышалась пулемётная очередь. Но безответной она была совсем недолго, из окопов открыли ответный огонь словно из ниоткуда взявшиеся советские солдаты. В этот момент мне начало казаться, что эта волна будет отбита с лёгкостью, ведь теперь не была тумана, который был на стороне нападающих. И поэтому я был уверен, что сейчас японцы получат по полной и откатившись назад уже не будут пытаться взять холм под свой контроль. Но я и в этот раз ошибся, японцы теряли своих соратников, но с какой-то сумасшедшей уверенностью продолжали двигаться вперёд. И самым непонятным для меня стало то, что японцы смогли во второй раз пройти большее расстояние и я даже начал испытывать беспокойство уже будучи неуверенным, что японцев смогут откинуть. Но когда японцам осталось пройти не больше десятка метров в них полетели гранаты и этот факт, как оказалось, стал решающим, и атака японцев захлебнулась. Японцы начали отступать, подхватывая своих раненых и оставляя на земле холма тела погибших. Количество тел на подножие холма увеличилось, но и в окопах хватало раненых и убитых. И глядя на всё это я понимал, что конфликт на этом не остановится и японцы точно будут пытаться захватить холм. Вот только следующей атаки я так и не увидел, так как сон мой неожиданно закончился.

Сон закончился и у меня тут же открылись глаза, я смотрел в потолок и чувствовал, как у меня по лбу катятся капли пота. Такого раньше со мной точно не было, ещё никогда я не просыпался весь в поту и со стучащим сердцем в груди. Что-то для меня изменилось, хотя я и раньше видел, как сражаются мои соотечественники, но только сейчас меня пробрало настолько сильно. Сделав несколько глубоких вздохов, я восстановил дыхание и начал чувствовать, как успокаивается дыхание.

— Что же с тобой происходит Вова? — зашептал я сам себе под нос, — что же для тебя такое произошло, скажи мне, ведь я очень хочу узнать, что со мной происходит.

Можно конечно было подождать ответа, но его точно бы не последовало. Пролежав ещё немного я встал с кровати, после чего отправился в ванну привести себя в порядок. А через час я отправился на работу, где что и было разговор как о боях с японцами на острове Хасан. Люди рассуждали, дела домыслы, фантазировали, но каждый при этом был уверен, что мы выиграем это сражение и войну. Я же при этом только поддакивал, даже не думая делиться тем что знал. А вечером вернувшись в квартиру я уже хотел лечь скорее спать, чтобы увидеть продолжение. Дождавшись ночи, я наконец-то лёг спать, и на удивление заснул я быстро, но сон мой был мгновением, в котором я так ничего и не увидел. И так происходило каждый день и почему-то я больше не видел ни одного сражения за территорию вокруг озера.

Это было странно, но претензий мне некому было высказать, да и чем мне было быть недовольным, мне и так давали больше, чем кому-то ни было. Плохо, что информацию я теперь мог получать только из газет, которых у меня скопилось уже предостаточно. Каждый заголовок в этих газетах был красноречив и из него становилось чётко понятно о чём там будет говориться: «Самураи ответят головой за гнусные провокации», «Высота Заозёрная так и не была взята японцами! Вперёд! К новым победам! 'Красная армия дала жестокий урок японским захватчикам».

После последнего заголовка становилось понятно, что японцы проиграли, жаль конечно, что этого я так и не увидел, но ничего с этим я точно не мог поделать. Но расстраиваться из-за этого я и не собирался, да и некогда мне было это делать. Сейчас передо мной появилась другая забота. Сразу после того как советские солдаты одержали победу над японцами мне приснился сон, а в нём была знакомая мне хижина и в ней была открыта дверь. Меня приглашали войти, интересно только кто меня приглашал…