Я – Демон лени, покоривший этот мир ради того, чтобы мне дали поспать. Том 3

Глава 22

Львиный Зев монотонно стучал когтем по бочке, выслушивая очередную порцию гнева от Марии. Он уже тысячу раз пожалел, что вообще забрал ее с собой. А учитывая, что творилось на улице, ему даже не уйти было.

В очередной раз сверкнувшая молния ударила по куполу здания. Потолок начал осыпаться, а львиноголовый, прикрывая глаза, протянул:

— Какого вообще черта происходит, а…

— А это тебе карма, кошак ты драный, — Мария кровожадно улыбнулась. — Выпусти меня по-хорошему, а иначе…

— Что, иначе? — Львиный Зев стукнул кулаком по столу. — Что тогда, а, Мария? Поплачешься? Лишний раз в туалет сходишь? Что⁈

— Ничего, — девушка надула губы и отвернулась, словно пытаясь спрятаться от гневного взора зверолюда. — Вот если бы ты оставил меня у дедушки…

Львиный Зев встал, вышел из комнаты и захлопнул за собой дверь. Слушать в очередной раз очередную лекцию о том, что он должен был делать, а что нет — надоело. Бывший Великий алхимик вышел на кухню, сел за стол и облокотил свою гриву на краешек дивана.

— Задолбали… — он дернулся от очередной вспышки за окном и лениво повернул голову к окну. — Вот что этим богам неймется, а? Что за войны там начались?

Вскоре ему надоело слушать, как громыхает стихия. Закинув пару миллилитров за «шиворот» и осмелев, лев подошел к окну, открыл его и громогласно взревел:

— ЗАДОЛБАЛИ! УТИХНИТЕ УЖЕ, А!

И в этот миг стихия словно услышала его. Воздух зарядился, но грозы больше не было, а на мохнатую морду начали капать капли дождя. Такое стечение обстоятельств лев принял как знак. Поэтому через полчаса он проиграл пару десятков тысяч в казино.

Виня во всем богов, он вернулся в комнату к девушке, открыл платяной шкаф и начал рыться в нем, выискивая камушки.

— Что-то случилось, а, котик? — приторно сладкий голос Марии зазвучал слишком близко. — Мяу⁈

Он и не сразу понял, что кое-что позабыл. Безопасность. Выйдя на эмоции после проигрыша, он забыл об одной простой вещице, он не пристегивал Машу наручниками к батарее, что стоило бы сделать.

Ранее, буквально день назад, так все и было. Маша сидела на холодном полу, рядом с радиатором, который уже лет пять не топился, и смеялась над ним. А все почему? А потому, что из наручников у льва были только наборы из специальных подарочных комплектов БДСМ. И розовая оплетка наручников пришлась Марии по вкусу.

Краснея от стыда, он снял их, а сам просто начал запирать дверь на ключ, понимая, что Маша не сиганет с десятого этажа и точно не сможет выбраться.

— Знаешь, кисик, — она натянула на глотку льва свой капроновый чулок и начала затягивать его. — Я же просила тебя по-хорошему, отпусти, а… но нет.

Улыбаясь, лев встал с пола вместе с девчонкой, которая повисла на его спине. Резко развернулся и с силой опрокинулся спиной на шкаф. Послышался сдавленный крик, и чулок слетел с его глотки.

— Идиотка, — констатировал факт Львиный Зев. — Ты кого чулком удавить решила? А?

Жалобный взгляд ничего по итогу не решил. Маша получила полноценный кляп из старых, армейских трусов, и все те же, розовые наручники. Убедившись в том, что эта дура, как считал Лев, больше никуда не денется, он закрыл на замок дверь, вышел в коридор и распахнул входную группу.

Вдыхая спертый воздух полной грудью, он призадумался.

«А куда, собственно говоря, я собираюсь? — он не сразу обратил внимание, что около лифта стоит неприглядный мужичок и смотрит ему прямо в глаза. — Ах, да, проведать Виктора. Чтобы, сволочь, поторопился…»

Он закрыл за собой дверь, вошел в лифтовой холл и нажал на кнопку вызова лифта. Все это время на него стоял и пялился мужичок.

— Чего тебе? — не смог больше терпеть Львиный Зев. — Чего пялишься?

— Слушай, братулечек, — голос, на вид, сантехника, был немного хрипловатый. А запах перегара был просто невыносим. — Мне тут птичка напела, что ты опять силы вернуть хочешь?

— Чего? — Лев оскалился, а затем, неожиданно понимая, кто это мог быть, мигом схватил когтистой рукой сантехника за глотку. Поднял над полом и прижал к стене. — Ты, сукин сын, из комитета?

— Какого? — сантехник себя вел так, словно никто ему не пытался сдавить глотку.

— По зельям… обороту…

— А, да не, — улыбнулся тот. — Его же распустили. Давненько причем, да и богам сейчас не до зелий. Я тут вот что хотел… — он обхватил толстыми пальцами запястье льва и, как ни в чем не бывало, убрал с глотки руку.

Плюхнулся попой на кафель и, постанывая от боли в копчике, встал. Отряхнулся, зевнул и рыгнул.

— Короче, Зев или как там тебя, — он нажал на кнопку, и та загорелась. — О, заработал. Короче, я пришел к тебе по такому делу, слышал, что ты силу вернуть хочешь?

Ответом был только кивок и глаза, полные ужаса.

— Идея — говно. Если честно. Тут такая суета происходит, — мужчина тем временем отвернулся, засунул руки в карманы своей робы и начал покачиваться на пятках. Назад-вперед, назад-вперед. Монотонно и непринужденно. — Там суета такая происходит с драконами, что я даже не знаю, останется ли что-то для тебя.

— В каком это смысле?

— Ну, — сантехник повернулся и посмотрел льву прямо в глаза трезвым взглядом. — Ты же зелье хочешь, верно? Чтобы забрать силы у своего старика и вернуть своё былое величие.

— Допустим…

— Именно поэтому ты и держишь у себя в заложницах внучку Виктора. Марию, вроде. Так вот, о чем я хотел тебя предупредить. Тебя — раздавят, как букашку. Когда ты заявишься к этому травоману…

— Аптекарю, — поправил его Львиный Зев.

— О, точно, — сантехник подмигнул, и в этот момент дверцы лифта раздвинулись. — Я, так сказать, пришёл, чтобы уберечь тебя от верной смерти. Ты ещё пригодишься этому миру и… — он зевнул. — И богу, для особой миссии лет так через десять. Поэтому, отпусти Машу, э, а сам пережди, когда вся эта херня с богами закончится. Ок, да⁈

Ответом было вразумительное: «пошёл нахер отсюда, жирный мудак».

Иннокентий, как он представился перед тем, как зайти в лифт, покрутил пальцем у виска и тонко намекнул львенку, что с богами шутки плохи. А раз Зеву предначертано послужить богам, значит, так нужно.

Я зевал так, что в мой рот можно было запихнуть целую демоническую боеголовку. Мне было максимально лень открывать глаза, но, тем не менее, посадка сама подсказала, что мы на месте. Когда в лицо ударил легкий ветерок, я всё же пробудился, лениво посмотрел на Пшика, который забрался в кузов вертолёта, а затем обратил внимание на Алю, которая стояла рядом с какой-то женщиной. Генрих в это время разговаривал со своей помощницей, которая тоже встречала его здесь, ну а я…

Блин, не выспался ни хрена.

Выйдя из вертолёта, я посмотрел на свой замок, который отгрохали гноллы, и приметил новшество. У нас выросла стена, появились новые бойницы, а также новая башня. Высокая такая, с каким-то причудливым шпилем и пушкой на самой крыше.

— Так, — я посмотрел на Пшика. — Всё исполнил, о чём приказывал?

— Да, милорд, — прошептал Пшик, встав по стойке смирно. — Ваша мать — жива, Аля — счастлива, Нина — ещё не в курсе, что мама придёт в дом. Так что мы вовремя пришли.

— Ага, окей, — безразлично ответил я и, проходя мимо Али и матери, положил руку на плечо Генриху. Тот, разумеется, чуть было не обделался, ощутив на себе руку великого демона, но, видимо, решил не показывать свой страх. Повернулся ко мне и, прищурившись, сообщил:

— Проблема у нас, Рик.

— Какая?

— Я хрен его знает, где отсиживается наш Аптекарь — Виктор. Так ещё и внучки его нигде на горизонте нет.

— Да твою мать, а, — я вздохнул, зевнул и махнул рукой. — Найдется.

— То есть, — изумился Генрих. — Ты решил бросить всё… на волю случая. Подождать?

Я покачал головой в ответ, и в этот миг Аля решила обратить на себя внимание. Подошла ко мне и подергала за указательный палец. Вкратце она пересказала мне чудесно неинтересную историю о том, как сир Никита дал им волшебника, который вылечил мать. Я поставил в голове мысленную галочку, мол, всё — моя совесть чиста, а сам молча направился в замок, коротко кивнув матери, в знак приветствия.

Когда я прошёл ворота, почесал за ухом дракона и кивнул гноллам, дверь моего замка открылась. Наружу вышла Нина с разгневанным лицом и очень неприятным для меня настроением. «Чёрт, только не кричи. Двуногая безалаберная женщина, притягивающая к себе проблемы!» Но она и крикнуть не успела. Вертолёт за моей спиной, припаркованный на опушке, взорвался от прямого попадания молнии. Я в пол-оборота посмотрел на место происшествия, пожал плечами и, отодвинув Нину в сторону, вернулся в свой временный дом.

Выспаться толком не получилось. Меня подняли громкие, звонкие женские голоса буквально через пару часов после того, как я рухнул плашмя на свою роскошную, огромную кровать, сделанную гноллами. Одну из орущих я узнал. Ею была Нина. А вот вторую я слышал впервые. Тело, кстати, вроде как знало голос второй, но в голове ничего не откликалось.

— Да вашу мать, — второй раз за сегодняшние сутки сказал я. — Как вы мне все дороги!

Я встал, деловито почесывая подбородок, прищурился от яркой вспышки за окном и, вместо того чтобы разобраться со старшей орущей сестрой, подошёл к окну. На улице творилось черти что.

На стене моего замка бегали гноллы, что-то выливая из чанов прямо вниз. Дракон, сидящий на северной башне, поливал огонь в небо, а Пшик пытался забраться на лестницу, но его толстое, мертвое тело не давало ему этого сделать.

Сосредоточив на местности свой демонический взгляд, я первым делом почувствовал противников. У стен стояли какие-то черные, бесформенные люди, которые своими трупами уже выложили ровную дорогу через ров.

Существа, которые обитали там, в этой траншее, уже пережрали и тупо ничего не делали. А вот на небе…

— Петушиная армия пошла, — нахмурился я, разглядывая мелких ангелов. — И какого черта она здесь?

Я похлопал себя по щекам, мысленно надеясь, что я сплю, но, увы и ах, действительно, мой замок типа штурмовали.

Решив про себя, что сначала надо разобраться с сестрой, я пришел на кухню, громко хлопнул дверью и заявил:

— Нина. Мне стыдно за тебя. Вот ты вечно притягиваешь проблемы… — в этот момент Нина повернулась и вопросительно уставилась на меня. — Орешь, не даешь спать. Ноешь, что что-то я делаю не так… возьми фотку матери и посмотри ей прямо в глаза. Может, совесть у тебя проснется?

— Грубо-то как, Рик, — голос, который я тоже слышал в момент пробуждения, как раз был тем, который… тоже был очень громким. И он звучал из-за моей спины. — Как ты разговариваешь со своей старшей сестрой?

Я обернулся, посмотрел на женщину, которая была очень похожа на Нину, и примерно понял, кто она такая.

— Я так понимаю, ты мать?

Моя догадка заставила женщину открыть рот. Я же не стал особо церемониться.

— Вообще, стоило бы сказать мне спасибо, — я осуждающе посмотрел на двух женщин. — Ты, Нина, — указал пальцем на сестру. — За то, что живешь в самом защищенном месте. А ты, мать, — повернулся к матери. — За то, что мои слуги вылечили тебя. А теперь, чао. Там ангелы бушуют, надо кое-кому крылья вырвать и в задницу засунуть.

Оставив двух женщин в легкой степени недоумения, где они переваривали данную мной информацию и пытались принять, что я всегда прав, я пошел на улицу.

Пшика я поймал за хвост, когда тот все же осилил первую ступеньку на стену. Поднял над землей и, грозно глядя в глаза, приказал:

— Докладывай. Что за суета? Почему все так орут?

— Так, господин, — Пшику было не очень удобно разговаривать вверх-тормашками. — Боги распетушились. Светлый и темный.

— А какого черта они тут побоище устраивают? — я указал на небо. — А?

— Да кто их знает, этих богов-то? — енот начал дергаться, и я его отпустил. — Дерутся и дерутся. Всегда же так было.

Вот тут он был прав.

— И долго эта заварушка продолжаться будет?

— Ну тут, господин, — усмехнулся Пшик. — Как вы сами решите. Можете сами выдать им по шее, а можете просто подождать, когда они сами додерутся да и подохнут.

Меня не устраивали оба варианта, но тем не менее, из двух зол я выбрал наименьшее. Чем быстрее они заткнутся, тем быстрее я лягу спать.

Я открыл ворота, оглушил первого же монстра своим царским лещом и присмотрелся к остальным. Твари, сотканные то ли из сажи, то ли из смолы, а может вообще хрен пойми из чего, не чувствовали боли. Также они не имели души, не имели мозгов и вероломно перлись вперед. Так что жалеть я их не стал, они даже дивными существами не были.

Одним махом руки я размозжил черные бошки в труху. Вторым махом, начал уничтожать кристаллы внутри тварей, которые позволяли им двигаться. Ну а затем стало как-то лень добивать единичные десятки черноты. Предоставил это дело гноллам.

А вот сам пошел разбираться с врагами номер один для меня. Красный, ручной дракон, которого я получил, образно выражаясь, — даром, пожирал перья ангела, но те особо не волновались на его счет.

Павшие быстро заменялись другими, и этот бесконечный петушиный обмен в природе утомил меня. Пока я взбирался по башне вверх, дракон без умолку ревел и сжигал ангелов, но вот стоило мне появиться рядом с красной ящеркой, как для голубей все изменилось. Сильно изменилось.

Я набрал в легкие побольше воздуха и как заорал… посылая в свой рев демоническую силу:

— А НУ ПОШЛИ НАХРЕН ОТСЮДА, МОРДЫ ПЕРНАТЫЕ!

Мой голос уничтожал их ангельские ауры, нимбы и прочую божественную хреномуть. Я разом уничтожил сотню небесных тварей и лишь только уходя, понял, они тоже были не живыми.

— Тупая игра в солдатиков, — хмыкая себе под нос, я начал спускаться к себе в комнату. — Нахрен. Попробуем уснуть. Разбудят, пойду богам головы откручивать.

Когда Мария вернулась обратно к Виктору, тот отзвонился Генриху, и магу аркана только и оставалось, что злобно ухмыляться и ехать за создателем будущего зелья.

Виктор, как и обещал, не слинял из своего убежища. Он вместе со своей внучкой без особых уговоров сел в большой фургон и укатил за город, где его дожидалось новое место.

И этим местом была новая, сказочная лаборатория на идеально выгодных условиях, которые не могли не порадовать аптекаря-травника.