Я Гордый 6

Глава 8

Глава 8

— Руки в гору, мордой к стене! Стоять — бояться! Работает Тайный приказ, -рявкнул я, появляясь за спиной этого му… чудака.

— А… Ва… Ваше Вы… Высочество, -проблеяло оно голосом, полным раскаяния и мокрых штанов.

Янь за его спиной скорчила недовольную моську, красноречиво подвигала бровями и сделала отрицательный кивок головой.

Это что же, я сломал ее игру?!! Ох, простите великодушно. Буду исправляться. Не стоит становиться между драконом и его добычей. Но еще более страшно становиться между женщиной и ее жертвой. Сейчас все исправлю.

— Что — Ва… Ваше Высочество⁈ Кто тебя сюда пустил и что тебе надо?!!!

— Вы, наверное, забыли… Я встречал вас, когда вы пересекли границу между…

— Ты серьезно думаешь, что я должен запоминать всех мелких сошек, что попались на моём пути? Тем более, что вы все на одно лицо. Все, ты мне надоел. Эй, стра…

— Подождите, умоляю вас, Ваше Высочество! Я не хотел ничего дурного! Просто встретил старую знакомую и решил с ней поговорить. Янь, подтверди, пожалуйста!!!

— Это так? — строго посмотрел я на нее, едва сдерживая смех.

— Все верно, Ваше Высочество. Хон жи Минь — мой старый знакомый.

— Хорошо. Твое слово весомо. Можете говорить, но не слишком задерживайся. Я тут никому не доверяю, и мне нужна охрана.

— Как прикажете, Ваше Высочество.

Дыхнув на него перегаром так, что у него ресницы обгорели, и отпихнув совсем уж бледного ханьца, я зашел внутрь, плотно закрыв за собой дверь.

Что ж, пусть Один семь развлекается и отвлечется от мыслей о сыне. Представляю, каких трудов ей стоило удержаться, чтобы прямо сейчас не рвануть в наше посольство! Но, во-первых, оно уже было закрыто, когда мы прилетели — я специально настоял на том, чтобы наши представители меня не встречали, иначе все могло сильно затянуться. А во-вторых, завтра мы все равно его заберем, прежде чем отправляться на источники. Ну и заодно дипломатическую почту как отдадим, так и тоже заберем. Обыскивать принца — дураков нет, так что придется поработать почтальоном.

Ну, и сейчас у нее развязаны руки, поэтому пусть поиграет со своим бывшим. Янь — опытный аналитик и этого мудака на раз-два расколет. Сам не заметит, как начнет работать на Тайный приказ.

Потом связался с девчонками — они еще гуляют. Пожелал им спокойной ночи, принял душ и завалился в постель. Что-то я реально устал за сегодня. Еще и разговор этот с императором… Не скажу, что он был слишком уж сложным, но напряженным для меня точно. Несмотря на все мои знания, полученные в школе, реальной практики у меня было немного, поэтому приходилось следить за всем, включая даже дыхание, по которому опытный человек мог многое сказать о собеседнике.

Я лежал с закрытыми глазами, стараясь выкинуть всю эту политику из головы. У меня отдых, каникулы, развлечения — и точка! Пусть весь мир подождет, пока самый красивый и, главное, скромный принц изволит отдыхать!

Правда, почему он, весь такой красивый, и лежит в постели один — это отдельный вопрос. Но ханьский дворец, напичканный всякими подслушивающими устройствами, не самое лучшее место для постельных развлечений. И хотя тут я вроде ничего не обнаружил, это лишь значит, что спрятали лучше, чем я искал. Да и Янь заслужила свое право на месть. В ней я не сомневался — потом расскажет, а то я ж не железный и могу помереть от любопытства. А оно нам надо?

Кстати, вот еще возник вопрос — если я сделаю ее наложницей — а я сделаю, тут без вариантов, — будет ли ее сын считаться и моим сыном? То есть, я автоматически как бы его усыновляю или как? Очень интересно внезапно ощутить себя папой шестилетнего пацана с наверняка промытыми мозгами. И главное, даже жениться не успел, а уже стал родителем!

Эта мысль почему-то меня развеселила, и я стал неприлично хихикать, а потом и вовсе ржать во весь голос. Это что? Стресс так выходит? Странно. Я думал, у меня нервы как стальные канаты. Хотя, что-то я расслабился в последнее время. Надо брать себя в руки и становиться профессионалом. Нет, это как-то двусмысленно прозвучало. Скажу, чтобы Янь взяла меня в руки… Нет, так еще хуже. Ладно, в общем, надо суроветь душой и телом. Вот как отдохну — и так сразу. Чтобы даже зеркало трескалось от моей суровости и крутости.

Едва слышно открылась и тут же закрылась дверь.

— Первый. Не спишь?

— Неа. Лежу и думаю о разном.

— И о чем же? — гибкое тело скользнуло под одеяло и прижалось ко мне.

— О тебе, о твоем сыне, о нас…

— И что думаешь? — ее голос чуть задрожал.

— Мне его надо персонально усыновлять — или это произойдет автоматически, после того, как ты станешь моей наложницей?

— Ты действительно пойдешь на это?

— А почему нет? Если ты не против, конечно.

— Знаешь, ты, наверное, самое лучшее, что произошло в моей жизни, кроме рождения сына. Подобных тебе нет ни в одном из миров. Ты не существуешь, но все же ты есть. И я очень счастлива, что ты тогда взял меня в плен.

— Ага, помню, как ты дрожала в моих руках и боялась, что я тебя совращу, -улыбнулся я.

— Дура была, вот и боялась. Хотя ты мне понравился. Сильный такой, брутальный. А уж когда стоял, закованный в лед, и боролся за жизнь… Не знаю. Наверное, тогда во мне что-то и проснулось. Ведь ты не озлобился после всего этого, не стал ненавидеть всех. Просто выстоял, отбросил, как ненужные, эти жуткие воспоминания и продолжил жить дальше. А еще у тебя доброе сердце. Наверное, за это и люблю.

— А я-то думал, что у меня вид брутальный и лицо красивое. А оказывается, все дело в сердце.

— Всегда все дело в нем. Оно подскажет, как правильно.

— Но оно может и ошибаться…

— Не в твоем случае, — ее губы накрыли мои. — Я никогда от тебя не уйду, если сам не прогонишь.

— Не прогоню. Ты моя.

— Ты мой.

А дальше слова были не нужны, потому что говорили тела, что сплелись в танце любви и страсти, которому уже много тысяч лет.

Солнечный луч скользнул из-за занавески, заставив меня чуть поморщиться и чихнуть. А нет, это не он виноват, а волосы Янь, что лезли мне в нос. Она спала практически на мне, смешно чмокая губами во сне. Нежно поцеловав ее в лоб, я выскользнул из постели и потянулся как сытый кот.

— Уже проснулся? — пришло сообщение на браслет. — Тогда мы идем к тебе.

Не успел я подумать, как на девушку в моей постели отреагируют невесты, как они гурьбой ворвались ко мне.

— С кем блудил? — тут же влезла Люба. — А, это Янь. Нормально, — успокоившись, кивнула она.

— Типа, с ней можно, да? — озадаченно почесал я голову.

— Ну так она ж твоя наложница. Ну, почти. А значит, практически член семьи. Глупо к ней ревновать. Да и к тому же тебе все равно нужна охрана, хоть ты и прямо весь такой из себя сильный. А она — не худший вариант. А из присутствующих, так вообще лучший.

— Рада столь высокой оценке моих способностей, Ваше Высочество.

— Оставь. Мы не на приеме, так что наедине можешь называть нас по именам, — поморщилась она. — Ну что, готов?

— Всегда готов. А к чему?

— Так прием же скоро. Не знаю, почему, но император решил ограничиться малым выходом, что нам очень на руку. Быстро закончим и поедем.

— Дядюшка Гао в своем репертуаре, -усмехнулся я.

— Это он сам так сказал тебе себя называть? — опять высунула нос из-под одеяла Янь.

— Ага. Мы вчера с ним очень мило побеседовали.

— Это большая честь. Этим он показал тебе, Первый, свое большое доверие и практически принял в семью.

— У меня и своя есть не хуже, -отмахнулся я. — И вообще, тут гостей принято кормить или они практикуют ни фига не целебную голодовку?

— Скоро нас пригласят. А теперь давай, переодевайся в парадное, потому как мы сначала поедим, а потом начнется церемония. Мы тоже пошли. Не задерживайся.

— Агась, — кивнул я им. — Кстати, Янь, как все вчера прошло? Ну, с этим хмырем? А то как-то неудобно было спрашивать, а потом не до этого было.

— Все отлично, — улыбнулась она так, что я вздрогнул.

— Ну и ладно, — мое любопытство, сразу испугавшись за свою жизнь, испарилось, и я пошлепал в душ.

Струи воды ударили по телу — и тут же я почувствовал на нем шаловливые ручки, которым я с удовольствием отдался. Мелькнула мысль распустить свои, но я ее придержал. Время потехи прошло, надо было двигаться дальше. Хотя, конечно же, я не удержался и пожамкал ее за мягкие части, доставив и ей, и себе удовольствие.

Наконец мы были собраны, умыты, расчесаны. Одевшись в парадно-выходную одежду, мы пошли смотреть на местный общепит.

Я вновь превратился в принца империи, а Янь в мою служанку-телохранителя. Где-то на полпути мы встретили девчонок и дальше уже пошли всей толпой.

Их фрейлины, чьи имена я даже не пытался запомнить, чинно шли за нами и косились на Один семь, вообще не понимая, кто она такая и почему именно она получила доступ к телу Моего Высочества. Высокородные дурочки летели всю дорогу на другом дирижабле, поэтому я их не видел, а сейчас даже не смотрел. Мои все равно лучше и интересней.

Завтракать с императорской семьей хань было честью, которой удостаивались только высшие чины и высокородные гости дворца, поэтому наша свита была отправлена дальше, к менее знатным, но тоже благородным гостям, а нас провели в небольшое помещение, уже привычно украшенное золотом и нефритом. За широким и длинным столом уже сидела куча народа, среди которых я увидел Лю и Линь.

Очередное приветствие, знакомство, взаимные поклоны и расшаркивания — и вот мы, наконец, чинно восседаем в ожидании еды, которую принесут сразу, как появится император. Но ему, видимо, с утра есть не сильно хотелось, в отличии от нас, поэтому он изволил задерживаться.

Так что мы пока вели тихие разговоры, предаваясь воспоминаниям. Лю сидел со страдальческой миной на все лицо и маялся головными болями. Как мне шепотом пояснила Ольга, бывшая в курсе ситуации, местным одаренным было категорически запрещено его лечить магией, чтобы он страдал и помнил. Ну да, боль — лучший учитель. Хотя, в отношении его это утверждение сомнительно, потому как бухать он не переставал.

Сама же Линь кидала на меня многозначительные взгляды, иногда призывно улыбаясь. Судя по всему, наш секретный разговор с императором для нее секретом не являлся, и ханька уже строила в голове планы на долго и счастливо вместе со мной. Ну-ну, блажен, кто верует, легко ему на свете.

Наконец император соизволил притащить свой царственный зад, и мы приступили к еде. Мои девчонки еле управлялись палочками, а вот я ел абсолютно спокойно. Во-первых, меня этому научили, а во-вторых, с моей ловкостью — это вообще не проблема. За моими действиями окружающие следили очень благосклонно, а уж когда я начал общаться на чистом ханьском, так вообще растаяли. Сам же император был доволен как слон и то и дело хитро щурился, оглядывая стол.

Его положительное настроение не укрылось от окружающих, выводы были сделаны быстро, причина этому найдена, и вот я уже под перекрестными взглядами чуть не забыл, как надо жевать. Но тут же исправился, причём, так быстро, что этого никто не заметил. Ха, меня этим не взять! Тем более, что это непонятное что-то в остром соусе очень вкусное и, наверное, полезное. Что это за мясо, я не знал, но мне было пофиг. Я и гвозди могу переварить, если их предварительно сварить с укропчиком и лаврушкой.

После завтрака нас опять развели по комнатам и велели ждать. Девчонки, расположившись в удобных креслах, болтали о всякой ерунде, помня о прослушке.

Я копался в браслете в поисках очередной интересной книги о попаданце. Я вообще стал их еще больше читать, потому как авторы в них изгалялись над героем, как могли, кидая его в разные интересные ситуации. А я читал и прикидывал варианты, как поступил бы я на месте главного героя, потому как у них часто складывалось всё очень похоже с тем, что происходит у меня.

Вот так, да. Некоторые учатся на серьезной литературе, а я вот руководствуюсь фэнтези, которое стало для меня неисчерпаемым источником мудрости и глупости. Особенно последние книги, что я читал.

Янь же крутилась, как уж на сковородке, отсчитывая минуты до того момента, когда увидит сына. Но нельзя пока. Ничего, не долго ей ждать осталось.

Наконец распорядитель — чопорный ханец в несуразной шляпе, — объявил наш выход. Соединившись с нашей делегацией, мы в очередной, сотый раз выслушали, что надо делать, и двинулись мелкими, полными достоинствами шажками навстречу местной высокой тусовке.

Речь моя, выученная наизусть, оригинальностью не отличалась, зато была идеологически правильной и одобренной нашими дипломатами, впрочем, она была ими же и написана.

Потом Гао разразился в ответ чем-то похожим, не особо стараясь произвести впечатление. Ему, как и нам, было скучно, но правила есть правила.

Потом в зал притащили какие-то договоры, вручили подарки — я понятия не имел, что там внутри, но судя по всему, Гао это понравилось. Ну, и на этом, собственно, все. Раскланялись, послали всем воздушные поцелуи и отправились буха… в смысле, в дорогу к горячим бассейнам и разврату.

Сборы были недолгими, и вот мы уже, загрузившись в машины, движемся в сторону посольства, а я удерживаю Янь, которая, дай ей волю, побежала бы вперед. Ее внутренние часы отсчитывали последние секунды до того, как она обнимет сына, и терпеть дальше сил не осталось.

Мы ехали, а я пялился в окно, стараясь из него увидеть столицу великой империи.

Я смотрел на удивительный Храм Неба, куда короли и императоры когда-то приходили просить о урожае и благословении. Здание храма олицетворяло связь между небесным и земным мирами, его сокровищницы хранили доспехи и реликвии, а дворы были наполнены ароматами благовоний и листвы. Тут же я видел музыкантов, которые, играя на традиционных музыкальных инструментах, создавали завораживающую атмосферу и будто переносили в прошлое.

Нанкин оказался не только историческим и культурным центром, но и современным мегаполисом. Безумная суета и сказочная архитектура модерновых зданий соседствовали с пасмурными улочками и традиционными рынками. Магазины, рестораны и вечные толпы туристов наполняли улицы столицы империи. Но даже среди суеты города можно было найти уголок тишины — древние сады, монастыри и парки, где можно было наслаждаться покоем и гармонией.

Это было красиво, особенно когда мы ехали мимо Тяньаньминской площади или Небесного мира, если по-нашему — крупнейшей площади во всей Азии. Это место, где проходили самые важные события в истории Хань. Огромная территория прямо в центре столицы внушала трепет и невольное почтение.

Но было не до сантиментов, потому как мы приближались к начальной цели нашего путешествия.

— Ваши Высочества, позвольте представиться — старший посол Российской империи в империи Хань, граф Скворцов Валентин Иннокентьевич.

Высокий мужчина лет пятидесяти был затянут в строгий костюм.

— Очень приятно, — кивнул я, как и девушки. — Мы не видели вас на приеме. Почему?

— Прошу меня простить, — поклонился он. — Но я в это время имел беседу с Его Величеством, в которой он передал вам поручение, — протянул он мне конверт.

— Почему не через браслет?

— Его Величество не доверяет электронным носителям. Письмо зашифровано, но он уверил меня, что для вас это не будет проблемой.

— Не будет, — кивнул я, пряча его в карман.

Все известные шифры, используемые всеми странами в мире, я отлично знал. Не думаю, что наши придумали что-то новое.

— Зайдете внутрь или…

— Или, Валентин Иннокентьевич. Мы спешим, так что приведите сына баронессы Токугава, и на этом закончим.

— Как прикажете, Ваше Высочество.

И вот спустя пару минут двери распахнулись, и оттуда буквально вылетел мальчуган и с воплем радости понесся к нашей Янь.

Та лишь на мгновенье замерла — и вот ее тень размазалась в пространстве, а после семья воссоединилась.

Смахнув украдкой слезу, я дал приказ отправляться дальше. Пора было отдохнуть…