Выскочка в Академии Кутха

Глава 3 После инициации

Мужчина в синей мантии привел меня в кабинет, наверное, ректорский – раз ректор восседал за столом, а преподаватели на диване. Они громко обсуждали, какая честь выпала на их остров, и почему она выпала мне, а не кому-то другому. В ответ я пожимала плечами.

В итоге мне выдали письмо для родителей, в котором подробно рассказывалось, когда, куда и на каких условиях мне предстояло отправиться на обучение. Письмо – это хорошо, не уверена, что смогла бы повторить все в деталях.

– Будь достойна дара, – пожелали они на прощание и выставили за дверь.

Из Академии я выбралась уже засветло. Старик помог запрячь собак, и мы понеслись домой. Идеи, как рассказать родителям о случившемся, сменялись одна за другой. Я могла бы их попросить спросить меня: «Ты кто?», а в ответ бы, каркнув, закричать: «Ворон в пальто!» От смеха меня чуть не унесло в сторону, пришлось сконцентрироваться на дороге. И все-таки сегодня ночью я вытянула билет в счастливую жизнь, полную приключений… ответственности и служения.

По каждому направлению дара есть два вида ответвления обучения. Первые три года все изучали базовый блок дисциплин, а с четвертого курса уходили в специализацию – боевую или мирную. Первые несли службу на Разломе, останавливая атаки низших, вторые обеспечивали жизнедеятельность островов. Черных воронов никто не спрашивал – их и так с каждым годом инициировалось все меньше, а вот возможностей дара, по сравнению с другими одаренными, у них больше.

Совет островов оплачивал обучение, исправно платил достойную стипендию и проблем с трудоустройством не предвещалось, только… Только вот какая мне боевая подготовка? Я, конечно, вынослива, но не до такой же степени! С другой стороны – черный ворон. До сих пор не могу в это поверить!

По возвращении я распрягла собак, выдала им рыбы, проверила миски с водой и побежала в дом. По дороге меня встретил Разбойник, слету запрыгнув на спину.

– Тоже под ворона косишь? – потрепала его по спинке.

Переступив порог, я чуть не сбила Ропала.

– Мил-лын пришла, – захлопал он в ладоши и побежал на кухню.

– Собак распрягла? – послышался голос мамы.

– Да! Еды тоже оставила и миски с водой проверила, – рассердилась я. – Мам, а ты не хочешь спросить, как все прошло?

– Потом расскажешь, помоги лучше. Отец скоро вернется, а калитки[4] еще не на печи. Картошку почисти, – прокричала она.

Пришлось помогать. Я молча чистила картошку, бросая на маму косые взгляды, но она ничего не спрашивала и попросила не отвлекать ее. Братья носились по дому, Разбойник не отставал от беспечного веселья.

– Закончила, – сказала я и отодвинула тазик. – Если я сейчас не лягу, то засну прямо на полу. Братьев спать уложить?

– И то верно, извелись уже, да и ты устала с дороги, – покачала мама головой.

Поймав визжащую банду, мне пришлось сначала их напоить, сводить на горшок и лишь затем уложить в кровать. Я забралась вместе с ним, а Разбойник свернулся в клубок над головой. Живот печально напомнил о голоде, но сон одержал победу.

– Отец пришел, – позвала мама.

– Что? – промычала я не в силах открыть глаза.

– Идем за стол. – Она погладила меня по волосам и вышла из комнаты.

Я потерла лицо и посмотрела по сторонам – братья и Разбойник уже покинули кровать. Или они и вовсе со мной не спали, и все это мне приснилось? Тогда и Академия с прошедшей инициацией могла оказаться сном. Я судорожно засунула руку в карман и нащупала хрустящий конверт. Для пущей убедительности достала его, покрутила перед глазами и снова спрятала в карман. Инициация оказалась не сном. Я – черный ворон! Что ж, пора сообщить об этом родителям. И несмотря на все доказательства, результат прошедшей инициации все равно казался мне невероятным.

Когда я зашла на кухню, все семейство сидело за столом. Отец увлеченно читал газету, а мама просила братьев жевать с закрытым ртом. Заметив меня, она толкнула отца, и тот отложил газету. Родители обменялись выразительными взглядами. Я решила, им уже все известно. Неудивительно, остров-то маленький, все новости разлетаются мгновенно.

– Я ворон, – призналась, торжественно подняв письмо.

– Что? – удивленные голоса родителей слились в унисон.

Тишина.

– Это шутка такая? – Чашка из рук отца упала и разбилась.

– К счастью, – совсем тихо сказала я и уже громче добавила, – ректор передал письмо для вас, – потрясла сложенным вдвое конвертом.

– Но как? Откуда? – негодовали родители.

Мама взяла конверт и подошла к отцу. Он сломал печать, вскрыл послание, и они углубились в чтение. Я осталась во главе стола в ожидании их вердикта.

– Это ошибка! Ты боишься высоты, – сказал отец.

– Ты несамостоятельна, – добавила мама.

– И сил в тебе совсем ничего, – сказал отец.

– Хватит! – перебила я их. – Это не шутка и не ошибка. Я поеду на первый остров, хотите вы этого или нет. Нет чтобы порадоваться… – Плечи опустились, улыбка сошла.

– Не говори ерунды! – Отец встал. – Эта инициация… сама понимаешь…

– Ее результат неожиданный для нас, – закончила за отца мама.

– Возможно, тот сон, перед моим рождением. Я не знаю… – голос дрожал.

– Надо было строже тебя воспитывать. Ты ворон, а сама трясешься и чуть ли не плачешь! – Отец, как всегда, строг. – Или ты считаешь, что в Академии будут с вами нежиться?

– Милая, – обняла меня мама. – Мы с отцом волнуемся за тебя. Не сердись, прошу, – и уже отцу добавила. – А ты сбавь тон! У нас дочь – ворон. Ты посмотри на других одаренных, наша Милгын получше многих будет! Ясно?

– Ты, главное, учись прилежно, поняла? – Отец присоединился к маминым объятиям. – Поняла? – повторил он и, дождавшись согласия, продолжил. – Ничего, должная физическая подготовка – и низшие будут улепетывать от одного твоего вида.

– Так тебя на Разлом отправят? – испугалась мама и стиснула объятия.

– Ты думаешь, я просто так переживаю? – пожурил маму отец. – Никто их сразу на Разлом не отправит: обучение, практика и только потом служба.

– Отпустите! – протянула я, воздуха почти не осталось в груди.

Родители резко отступили.

– Так, через неделю начнется обучение, – перешел отец к насущному. – В письме сказано, надо приехать хотя бы за день. Добираться-то до Академии как будешь? Повозка с куропатками летит два дня, а плыть на корабле – четыре.

– На корабле, – быстро ответила я.

– Чего я спрашиваю?.. – протянул отец и потер нахмуренный лоб.

Началось суматоха – полтора дня до отъезда, а дел невпроворот. На восьмом и седьмом острове господствовал холод. На втором и первом острове, где находилась Академия Кутху, цвели сады. Между холодом и жарой находились четыре острова с изменяющимся климатом – то почти холодно, то почти тепло. Только вот шестой остров так и оставался погребенным под застывшем слоем лавы.

Сто восемьдесят один год назад из Разлома, внезапно появившегося из вод Единого океана, хлынули низшие духи. С того времени такие Разломы стали называть Блуждающими. Не ожидая беды, шестой остров оказался не готов к отражению атаки. Обезумевшие духи пожирали, разрушали. Часть населения и животных удалось вывезти, но не всех… Чтобы уничтожить духов, пришлось уничтожить остров.

Отныне этот день носит имя Скорби – в память о погибших на всех островах проводят учебную тревогу.

Я настолько привыкла к холоду, что даже не представляла, как жить в вечной жаре. Подходящей одежды у меня не было, как и запаса мазей, спасающих кожу от солнца. Шаман удивился заказу, но пообещал изготовить пару литров к сроку. Одежду я решила купить по приезде, а в первые дни перебиться парой почти новых платьев. Количество чемоданов и коробок возрастало, а уверенность, что мне удастся это все увезти – уменьшалась. Самое удивительное, что складывала я только самое необходимое. Родители успокаивали – если я что-то забуду, они обязательно вышлют почтой.

Накануне отъезда я не находила себе места. Родители и братья мирно спали в кроватях, а я вытаптывала круги возле дома, но даже холод не смягчал разгоряченные нервы. Внутри поселилось ощущение тревоги – сердце колотилось, а ладони потели. Ускоренные сборы настолько выматывали, что не оставалось времени на размышления, а сейчас, когда все готово…

Устав от однообразного созерцания дома, я решила пройтись. Дом Лимани находился на соседней улице. Уже издали я заметила свет из ее окна и ускорила шаг. Она сидела за столом и что-то старательно выводила стержнем на листе. Я постучала по стеклу. Лимани подошла к окну и открыла створки. Порыв ветра заставил ее поежиться.

– Ты чего? – спросила она.

– Не могу уснуть, а ты?

– И я, – засмеялась Лимани. – Ты тоже завтра отплываешь?

– Тоже? – призадумалась я. – Вы же постоянно летаете… или ты решила вплавь?

Она закатила глаза:

– Вот именно! На корабле куда интереснее. – Лимани свесилась вниз и прошептала еле слышно. – Только ты сильно не распространяйся, что выскочка.

– Кто? – недоверчиво уточнила я. – Выскочка?

– Ну, – протянула она, смутившись. – Гымык явал[5], выскочка… те, кто из неодаренных проходит инициацию.

– А что в этом такого? – не понимала я. – Меня наградил один из Хозяинов дара, посчитав достойной. Надо этому радоваться, а не стесняться. Так?

– Так-то так… – подбирала слова Лимани. – Вот скажи, есть ли гарантия, что у твоих детей будет дар?

– Нет. И что? Даже ты боялась не пройти инициацию, а ваш род хотели записать в идеальные, – сказала и хлопнула себя по лбу, вспомнив. – Кстати, вы теперь идеальные или как?

– Идеальные, – согласилась она, задрав подбородок. – И в мужья мне нужен тоже идеальный.

– Зачем тебе этот заносчивый и самовлюбленный тип? – ахнула я, искренне не понимая подругу. – Вот скажи, если ты влюбишься в обычного одаренного или… в выскочку, например. Ты не выйдешь за него?

– Нет. – Она подняла ладонь вверх, останавливая разговор. – Именно поэтому, – выделила она, – мне и нужен идеальный. Тебе не понять.

– Из-за того, что я выскочка? – уточнила я, вздернув бровь.

– Когда инициируются выскочки, кто-то из семей одаренных не обретает дар, – развела Лимани руки. – Так говорят…

– Но это же глупо! Мы не можем забрать чей-то дар, только Хозяева дара вправе награждать достойных. – Я окинула Лимани испытующим взглядом. – Одаренные всегда кажутся такими счастливыми, дружными… Ты уверена?

– На Разломе все равны, а годы обучения сближают, но… – она тяжело вздохнула. – Тебе придется заслужить уважение.

– Твое уважение тоже? – рассердилась я и ушла прочь.

Постепенно до меня начало доходить, что обучение в Академии не будет легким. И это я не об учебе и физической нагрузке.

Этот год как никогда плох на выскочек среди воронов, а девушек среди них и того меньше – со всех островов набралось только три. Удача на нашей стороне!

Я так счастлив – эта честь досталась именно мне. Родись я несколькими годами раньше или позже, то не оказался бы в такой близости с ней. В скором времени все три выскочки прибудут на первый остров, и я познакомлюсь с ними. Интересно, какая она? Я отыщу тебя, ты не сможешь скрыться. Ты станешь моей.