Выползень

Балтимор Пятый день

Устраивать засаду вместе со Скалли Малдер не поехал, сославшись на необходимость поработать с документами, — на самом же деле его обуяла лень, и он просто решил посидеть и отдохнуть. Может быть спокойно подумать.

Но думать тоже было лень.

Малдер спустился в обеденный зал, не спеша поужинал сосисками с горошком и домашним картофельным пюре и сел читать «Балтимор сан». Газета была буднична — волна материалов об убийстве Ашера прошла два дня назад, а бесконечные истерические призывы к отцам города «поставить полицию на уши и покончить с маньяками раз и навсегда» публике, похоже, надоели. Впрочем, новых сенсаций не нашлось, и «Сан» опубликовала вдогонку событиям небольшое интервью с шефом местного отделения ФБР на тему борьбы с убийствами. Черутти рассказал о тревожащем росте молодежной преступности и связывал его с повышенной агрессивностью современной информационной среды.

«Мы живем в благополучной стране, и это неплохо. Но благополучие расслабляет. Нам начинает казаться, что жизнь упорядочена и размеренна. И когда мы утверждаемся в этой мысли и привыкаем к ней, мы становимся уязвимы для преступников. Вам не кажется парадоксальным, что наша массовая культура не устает рассказывать нам о преступлениях и насилии, которых в жизни рядового гражданина не так уж и много? Возможно, это неосознанная попытка сохранить у людей хотя бы остатки социальной сопротивляемости. Да, я знаю статистику, я знаю, какая часть американцев становится жертвами преступлений, — но не кажется ли вам, что многие становятся жертвами преступлений именно из-за дезадаптации, утраты рефлексов? Я знаю много случаев, когда преступник получал отпор — выстрела из ружья в воздух обычно бывает достаточно, для того чтобы отпугнуть грабителя, но даже на это у большинства людей сейчас не хватит смелости — при том, что оружие можно приобрести без особенных затруднений… Да, я поддерживаю либерализацию системы наказаний за правонарушения. Мне нравится, что во многих штатах отменена смертная казнь. Но когда конгрессмены штата начинают серьезно обсуждать возможность легализировать продажу марихуаны, мне начинает казаться, что мы живем слишком хорошо — и именно из-за этого „слишком“ все это „хорошо“ может однажды кончиться…»

С некоторых пор Малдеру было наплевать на проблему социальной дезадаптации. Уже довольно давно он пришел к представлению о социуме как о саморегулирующейся системе, которая любую возникшую в ней проблему решит сама и своими средствами. Да, сам он тоже был частью этой системы. Но его собственная задача была гораздо интереснее, чем борьба с проявлениями безумия и асоциального мышления. Он шел в глубины Скартариса. Он пытался проникнуть туда, где не ступала нога белого человека. Он нащупывал тайные тропы, скрытые выходы к сути — и, найдя, втискивался в них и полз, прорывался вперед — туда, где вдалеке тускло мерцал блуждающий огонек истины… В этом было его счастье, в этом он находил упоение.

Малдер вдруг перестал понимать, что он читает. Пришедшее в голову сравнение внезапно показалось ему очень уместным. Преодоление препятствий на пути к цели само по себе может вызывать эмоциональный пик. Не достижение цели, а сам путь к ней. Но если допустить, что для маньяка это тоже верно, то рекомендация Скалли насчет организации засады лишается оснований. Убийца не пойдет снова на место преступления, чтобы пережить эмоциональный всплеск — этот всплеск достижим, только если в конце пути есть реальная цель. В офисе Ашера этой цели больше нет.

Малдер взбежал по лестнице в свою комнату, надел спортивный костюм и кроссовки. Вечерняя пробежка была кстати. Ему было все равно, куда бежать, так почему бы не пробежаться до офиса Ашера…