Елена Крюкова СВЕРХНОВАЯ

I. Китай. XII век

Ветры пустынные, серые дули.

Мучил мороз обнаженную Гоби.

Звезды летели из черного улья

И погибали в бездонной утробе.

Два астронома у стен монастырских

Жадно глядели в полночные сферы.

Мехом лисицы, пылающим, стылым,

Не согревались ни тело, ни вера.

— Милый Сю Шу, заприметь это поле —

Между Драконом и Злыми Огнями…

— С Новой звездой — снова беды и боли!

Снова — пожар в императорском храме…

— Снова — великие войны с Востока…

— Снова — рожденье детей чернокожих!..

…Что же ты, что же, горящее око,—

До слепоты, до отчаянной дрожи?..

Что двум закутанным людям пророчишь —

На холоду, в суховейной пустыне?..

Смерть? Не избегнет никто этой ночи.

Счастье? Но Солнце нас тоже покинет!

Мрак и поземка! И лица задрали

К небу — раскосые два человека!

Воины, дети, цари — умирали…

Эта Звезда — до скончания века!

Только вдруг скорчился юноша в плаче:

— О, я расстался с любимой!.. Расстался…

Будь же я проклят! Звездою горячей

Лучше бы в черных прогалах остался!..

Ветер свистел. Проносились столетья.

Брат, успокойся. Земля еще дышит.

Ты еще любишь. И в мертвенном свете

Плач твой пустыня великая слышит.

II. Москва. XX век

Мой Бог железный! Век мой слабый!

Старик — пророк — сосед слепой!

…В огромной шубе —

Скифской бабой —

Стою над гулкою толпой.

В фонарном свете люди — братья.

Тугая, кровная родня!

Но обернутся дикой ратью,

Чтоб завтра затравить меня.

И на автобусной стоянке,

Где вой спиральной толкотни,

Кругла, румяна, как с гулянки,

В ушах — сапфирные огни,

Бензин вдыхая,

Проклиная,

Шепчу: над общею бедой

Взорвись скорее, Тьма ночная,

Одной Сверхновою звездой.


Загрузка...