Глава 2

Шерман скучающе бродил по необъятному зданию коллегии, скрываясь от все еще неизвестных ему сотрудников вспомогательного учреждения, которые, по его мнению, заполонили собой все мало-мальски свободное пространство. Оказавшись в другом крыле, он решил наведаться в архив, дабы попытаться разузнать какую-нибудь информацию о «предателе», затаившемся в их кругах – теперь он частенько этим занимался. По истечении некоторого количества времени русый маг буквально вывалился из кабинета, выглядя крайне ошарашенным и растрепанным. Проделав пару шагов по направлению к столовой, он врезался в вышедшую из-за угла Элеонору.

– Черт, Шерман, ты когда-нибудь смотришь по сторонам?

– Ох, прости… – Редлок все еще витал в своих мыслях. – Ты не видела чармера? Мне нужно с ним поговорить…

Блэкуолл выжидающе приподняла брови:

– Он ненавидит меня, забыл?

– Точно, – фыркнул парень. – Я не успеваю за вашими скачками в отношениях. – Ну и, знаешь ли, даже ваша взаимная ненависть не может помешать вам видеть друг друга…

– Во-первых, она не взаимная! – оскорбилась колдунья. – А во-вторых, он же почти не появляется в коллегии с тех пор, как его перевели работать в комитет!

– Да-да, – отмахивался Редлок, шагая вперед.

– Что-то случилось? – поведение друга ставило Нору в тупик.

– Ничего, я просто думаю кое над чем…

– То и напрягает…

Русый маг резко остановился и хищно взглянул на собеседницу:

– Вот всегда ты так, – с наигранной обидой ответил парень. – А я, быть может, внутри очень раним! А еще я глубоко чувствую и мыслю!

Закончив последнюю фразу, Шерман с разбегу влетел в столовую, маша руками, будто бы крыльями, и издавая при этом максимально странные звуки. Элеонора в голос рассмеялась, следуя за другом, но как только завидела сидящего напротив Николаса Мэттью, тут же напряглась:

– Знаешь, – обратилась она к застывшему на месте Редлоку, – я не особо голодна.

– Да вы издеваетесь? – парень утомленно вздохнул, когда его подруга развернулась в обратную сторону и покинула зал.

– Бен, тебе небезопасно здесь находиться, – родительским тоном молвил Натаниэль, окидывая взглядом гостиную коллегии.

Его брат раздраженно закатил глаза.

– Кто бы говорил, – вмешался Шерман, ухмыльнувшись. – Почему ты не в комитете?

– Хотел забрать кое-какие вещи из своей комнаты, раз уж совсем здесь не появляюсь…

– Да уж, – русый маг участливо кивнул. – Раньше хоть изредка наведывался. Не хочешь сталкиваться с Мэтти?

– И говорить об этом тоже, – фыркнул юноша.

– Ох, чармер, – Редлок устало запрокинул руки за голову.

– Нейт, я благодарен, что ты заботишься обо мне, – Уорд поправил очки, – но я взрослый мальчик и сам во всем разберусь.

– Что тебе так внезапно понадобилось здесь? – все еще негодовал Гринфайер младший.

– Мне нужно осмотреть комнату Феликса…

Его собеседники удивленно вскинули брови.

– Ничего такого! – оправдывался паренек. – Фелиция хотела забрать домой некоторые его вещи.

Шерман выглядел обиженным:

– Она могла бы попросить меня…

– Нет! – спешно воскликнул Бенджамин. – Я хочу сделать это сам! Понимаете? Сам!

Парни понимающе переглянулись и кивнули. Русый маг задумчиво осмотрел своих спутников и направился в коридор:

– Ладно, кажется, вы испытываете некоторые психологические трудности после всего случившегося, поэтому идите за мной.

Братьям не была по нраву эта затея, но они оба знали, что спорить с этим парнем абсолютно бесполезно, а потому проследовали за ним в его комнату.

– Я покажу вам кое-что, – Шерман кивнул ребятам в сторону кровати и кресла, приглашая их присесть, пока сам направился к полке со своими вещами.

– У тебя здесь несколько мрачновато, – нервно отозвался Уорд, устраиваясь на незаправленной постели колдуна.

– Я все закрасил в черное, когда Тесс ушла, – спокойно ответил Редлок, доставая потрепанный фотоальбом на кольцах.

Бен бросил на брата виноватый взгляд, но тот лишь снисходительно улыбнулся, пытаясь всем своим видом показать, что все нормально.

– Вот и оно, – русый маг выглядел довольным, подавая Натаниэлю, сидящему в кресле, увесистую «книгу».

– Что это? – юноша принялся вглядываться в различные надписи на обложке.

– Что-то вроде обряда посвящения, – Шерман смущенно пожал плечами, усевшись на полу перед столом, на который он сложил подбородок.

– Обряда посвящения? – Бенджамин удивленно вскинул брови. – Куда?

– В вашу названую семью, да? – вклинился Нейт. – Нора рассказывала об этом.

Редлок ухмыльнулся:

– Все верно, – он стал указывать на подписи, – это имена всех тех, кто входит в нее…

Натаниэль внимательно осматривал каждую черточку, обводя ее пальцем, пока Бен выглядывал из-за его спины.

В самом центре было крупное размашистое «Шерман», а через запятую к нему было приписано «босс», что всегда веселило каждого, кто брал эту книжку в руки.

Чуть ниже, все так же крупно, но уже более аккуратно было выведено «Шерилин».

В левом углу красивый почерк с завитушками гласил «Антуанетта Леруа», причем точку над одной из букв заменяло маленькое сердечко, а буква «А» была коронована.

Рядом с миловидным «Тесс» была крошечная приписка «xo», означавшая поцелуи.

Феликс написал свое имя невообразимо притягательным каллиграфическим почерком, которому, наверняка, завидовал каждый чтец его творений.

Фелиция же была еще совсем крошкой, когда ей позволили вывести несуразное корявое «Фи» вместе с крупной неказистой ромашкой.

«Поппи Л.» было элегантно наклонено в левую сторону, выдавая во владелице настоящую левшу.

Простым и слегка неряшливым почерком Ник расписал свое полное имя недалеко от имени возлюбленной.

Большими буквами было также начертано «Мэттью Б.», и даже по самой надписи было видно, что человека чуть ли не силой заставили оставить ее.

«Элеонора» было написано почти идентично «Тесс», но в данном случае буквы слегка «поплыли».

К самому искреннему изумлению Натаниэля, на обложке также красовался с детства знакомый ему почерк. Роспись принадлежала Софии Паттерсон и была старательно выведена на поблекшем от времени фотоальбоме. Рядом с ней даже была небольшая черточка – видимо, девушка проверяла ручку.

– Когда она успела? – все ещё не веря своим глазам, спросил Гринфайер младший.

– Кажется, это было сразу после вашего выпускного, – Шерман ностальгически улыбнулся. – Я попросил у неё несколько фото, а взамен «посвятил» ее, – хохотнул парень.

– Почему ты решил показать нам это сейчас? – Бенджамин с грустью отвёл глаза.

– Потому что вам это нужно, – Редлок расслабленно вздохнул.

Натаниэль решительно открыл потёртую книжку, таящую в себе воспоминания о жизни одних из самых дорогих ему людей. Там было несколько подростковых фотографий, на которых русые близнецы донимали Пенелопу Леруа в академии осеннего региона, а также пара кадров из летнего, где за теми же занятиями можно было застать Феликса, сестёр Блэкуолл и Антуанетту.

Дальше шли уже более взрослые фотографии, события на которых были известны Нейту уже куда лучше – выпускные, смены регионов и долгожданное появление Мэттью и Николаса. Малышка Фелиция всегда была где-то неподалёку, что вызывало у Гринфайера младшего тёплую ухмылку. Уорд, внимательно наблюдавший за перелистыванием страничек, особенно вкрадчиво смотрел на колдуна с челкой, виновато поправляя оправу.

Множество снимков были преобразованы Редлоком, из-за чего последние секунды перед щелчком фотокамеры были зациклены в короткие видеозаписи. Когда Нейт наткнулся на такую со свадьбы Ника и Тони – он восхищенно провёл по ней пальцами. Леруа была роскошна в своём пышном белом платье, а Ник выглядел неподражаемо в полностью чёрном ансамбле. Они радостно кружились в танце, влюблено глядя друг на друга.

В скором времени дело дошло до совсем недавних фотографий. Там был день рождения Элеоноры, на котором Натаниэлю не довелось побывать. Впрочем, девушка, по всей видимости, была недовольна устроенным для нее праздником – ее губы были надуты, как у ребёнка, пока вокруг неё веселились ребята во главе с Шерманом и Феликсом. За пару страничек до этого – шестнадцатилетие Минтвуд младшей. И вот на нем-то все выглядели как нельзя радостнее. Видимо, детская непосредственность заразна.

А вот уже показался и сам Нейт вместе с Паттерсон – снимки с праздника близнецов Редлок. Следом за ними и Бенджамин – выпускной (те самые фото Софии), помолвка девчонок и сюрприз-вечеринка для Феликса.

По спине Гринфайера младшего прошелся холодок, когда он увидел несколько кадров с ежегодного бала, а затем его и вовсе передернуло – последним снимком был тот самый, который он забрал из комнаты Софи – блондинка целовала Блума в щеку. Теперь это было в движении.

– Зачем ты прикрепил его сюда, – юноша безэмоционально смотрел в альбом.

– Потому что на нем есть блонди, – Шерман пожал плечами, – и Мэтт.

– Да, потому что он использовал ее!

– Нейт, – Бен снисходительно покачал головой.

– Скажешь, что это не так?!

– Эй, чармер, успокойся, – Редлок закрыл книгу, похлопав друга по спине. – Мы не будем тебя ни в чем переубеждать. Но, как ни крути, эта вещь принадлежит мне, и я волен вставлять туда любые фотки, какие только пожелаю. Вас же я привел за тем, чтобы вы расписались, – он протянул парням ручку.

– И только? – Бен недоуменно принял пишущий прибор.

– И только, – задумчиво повторил русый маг. – Нет, думаю, мы стали ближе за эти пару мгновений.

Натаниэль вскинул брови.

– Ну да, а что? – продолжил Шерман. – Вы оба переживаете из-за смерти блонди и пропажи Феликса, но, знаете, такое случается. Зато у нас есть это, – он постучал по фотоальбому. – Воспоминания. Связь. Мы всегда будем вместе. Что бы ни случилось.

Братья переглянулись.

– Так, ладно, давайте заканчивать с этим, – Редлок принялся подгонять гостей.

Бенджамин взволнованно обхватил ручку и оставил совсем мелкую надпись «Бен Уорд» где-то с самого края обложки, будто бы не чувствуя себя достойным находиться там. Последний раз взглянув на каллиграфическое «Феликс», он пододвинул книгу к брату. Гринфайер младший тяжело вздохнул, выводя «Натаниэль» недалеко от имени покойной лучшей подруги.


– Вот же черт, – Мэттью сжался, когда завидел вошедших в столовую Редлока и Блэкуолл.

– Что такое? – Ник обернулся как раз в тот момент, когда колдунья направилась к выходу.

– Она ненавидит меня, – пояснил люпан.

– Да, потому что ты оскорбил память ее покойной подруги, – причитал Мейпл.

– Да-да, я уже понял твою точку зрения, можешь заткнуться… – отмахивался Блум.

Шерман тем временем как раз подошел к их столику, и вид у него был не то чтобы довольный:

– Знаете, мне уже осточертело, что вы все вечно находите повод перессориться.

– Соглашусь, это утомительно, – Николас кивнул, зажевав очередной кусочек своего завтрака.

– Не от тебя ли уходила возлюбленная буквально пару месяцев назад? – как бы невзначай вспомнил Мэтт.

Чародей закатил глаза. Редлок толкнул болтливого друга, присаживаясь рядом:

– Тебе что, так сложно помириться с ними? Это уже становится просто невыносимым.

– То есть, как ты? – с притворной задумчивостью рассуждал маг с волчьим взором.

– Шерман, не стоит, – одернул русого Мейпл, – я уже пытался. Мэтт совсем не способен принять на себя ответственность за совершенные им проступки и попытаться…

Не дослушав тираду Ника, Мэтт телепортировался, заставив двух друзей довольно переглянуться.

Оказавшись в коридоре, люпан тут же приметил силуэт Блэкуолл:

– Нора, стой, – окликнул ее Блум.

Брюнетка закатила глаза, даже и не подумав замедлить шаг. Секундой позднее маг с волчьим взором оказался прямо перед ее носом. Раздраженно отступив назад, она со всей силы пихнула его в грудь:

– Какого черта тебе от меня надо!?

– Может быть, чтобы ты остановилась? – Мэтт вызывающе вскинул брови.

– Я не останавливаюсь, потому что не хочу говорить с тобой – такая мысль не посещала твою светлую голову? – Блэкуолл так же вызывающе вскинула подбородок.

– Не пытайся вести себя, как Контесса. Тебе это не идет.

– А ты не думай, что если она когда-то повелась на тебя, то ты и мне сможешь заговорить зубы, – так же едко бросила девушка.

– Она не велась на меня, а лишь пыталась скрыть от самой себя чувства к Шерману, ты сама это прекрасно знаешь.

– Что тебе нужно, Мэтт? – устало поинтересовалась Элеонора.

– То, что я тогда сказал о Софи – неправда.

– Что ты имеешь в виду? – она нахмурилась.

– Мне не было плевать на нее, я просто… – Блум напрягся, не в силах подобрать слова.

– Хочешь сказать, у вас были чувства? Реальные чувства? – переспрашивала брюнетка, не веря своим собственным ушам.

– Да. И я хотел бы узнать у тебя, как я могу исправить ситуацию с новеньким, учитывая случившееся…

– За этим ты обратился не к тому человеку, – перебила его девушка. – Нейт больше не горит желанием со мной общаться. Но я желаю тебе удачи.

С этими словами Блэкуолл вновь зашагала вперед, но собеседник остановил ее, схватив за предплечье.

– Да что с тобой? – возмутился Мэтт. – Когда я говорил про Софи гадости, ты буквально слетела с катушек, а сейчас узнала правду, и тебя это мало заботит.

– Потому что ты не имел права говорить все эти вещи, – негодовала колдунья. – Но ваши взаимоотношения, как таковые, меня мало волнуют. Ко всему прочему, какая теперь разница. Софи мертва.

– Что случилось между тобой и новеньким?

– То же, что и с тобой, – Нора вскинула брови.

Спутник глядел на нее с непониманием.

– Я знала, что Софи умрет, – безразлично пояснила она.

Блум шокировано распахнул глаза, его хватка ослабла.

– Предупреждаю, – девушка слегка наклонилась, – если хочешь ненавидеть меня, то придется занять очередь.

Выдернув руку, Блэкуолл наконец-то покинула злосчастный коридор.


Увидев Антуанетту, которая, по своему обычаю, доставляла в коллегию некоторые документы, Шерман неловко помахал ей рукой со второго этажа. Рыжая определенно приметила данный жест, но почему-то обошлась лишь смущенным поджатием губ, вместо нормального приветствия. В последнее время ей хотелось как можно меньше контактировать с людьми.

Редлок поспешил съехать с перил лестницы в главный зал и подлетел к расхаживающей между столами чародейке:

– Привет, как дела? – в несвойственной ему спокойной манере спросил он.

– Да знаешь, война, ничего нового, все как обычно, – Леруа даже не смотрела на него, раскладывая по столам папки.

Русый маг нахмурился:

– Почему ты такая негативная?

Тони подняла на него раздраженный взор:

– Это называется «работа», попробуй как-нибудь, отнимает множество энергии, – она стукнула его папкой по голове, – а в тебе ее как раз хоть отбавляй.

– Было логично, что все ходят расстроенные, после того происшествия в весеннем регионе, но сейчас-то все наладилось…

– То что Феликса нашли, не значит, что все наладилось, – тон рыжей стал осуждающим. – Там погибло много людей. Ко всему прочему, Софи тоже умерла.

– Ты ее толком не знала…

Антуанетта саркастично улыбнулась:

– Я знаю, каково это – терять лучших друзей. Мне этого достаточно, чтобы разделить боль Ната.

– Ауч, – театрально воскликнул Шерман, следуя по пятам за своей собеседницей. – Ты же знала, что она крутила шуры-муры с Мэттом?

– Даже если так?

– Ничего, мне просто было интересно. Ты не казалась удивленной, увидев фото.

– Может быть, я просто хорошо скрываю свои эмоции, – фыркнула рыжая.

– Как ты думаешь, что за номер выкинула Тамика в весеннем регионе? – вдруг перевел он тему.

– О чем ты?

Редлок выжидающе покачал подбородком, но увидев непонимание со стороны Леруа, вновь заговорил, бурно жестикулируя:

– Ну, это магическое представление с угрозами!

– Ах, ты об этом, – Тони опустила глаза. – Не знаю, возможно, она просто хотела нас таким образом напугать… Хотя это было бы глупо с ее стороны. Так что, я думаю, уже скоро мы припомним ее слова.

– Да, мне тоже так кажется, – угрюмо согласился русый маг. – Кстати, я так и не поговорил с тобой о твоей выходке в весеннем регионе.

– О моей выходке? – чародейка искренне не понимала, о чем речь.

– Ты же знала, что подписываешь себе смертный приговор, нападая на Тамику, – сурово прошептал он.

– Ну, спасибо! – шутливо возмутилась Антуанетта. – Высокого же ты обо мне мнения!

– Я серьезно…

– Сколько бы еще умерло людей за те пару минут, что я отвлекала ее?

– Я говорю не об этом…

– Нет, ты говоришь именно об этом, – отмахнулась девушка. – Кому-то нужно было оттянуть время до прихода подмоги. Я знала, на что иду, когда присоединилась к этой миссии – мы с тобой буквально шли шантажировать Тамику. Расклад изначально был небезопасный.

– Я не из-за этого переживал…

– Ты переживал из-за меня, верно? – устало констатировала чародейка. – Но давай оставим это… Я не сделала ничего такого, чего бы ни сделал любой из вас на моем месте. Я не лезла на рожон. Я лишь выполняла свою работу.

– Почему ты можешь делать мне выговоры из-за того, что волнуешься за меня, а я тебе – нет?

– Из-за всего того, что я сказала секунду назад! – взбесилась рыжая. – Ты буквально лезешь на рожон, тайно встречаясь с Тесс.

На последней фразе она резким движением обвела рукой свое лицо, чтобы скрыть от посторонних суть разговора.

– Это была случайность!

Тони закатила глаза, направляясь к телепортам:

– Да-да, как скажешь. Мне пора возвращаться.

– Эй, – он остановил ее, взяв за запястье. – Я просто хотел сказать, что рад, что все хорошо закончилось.

– Потому что тебе было бы грустно, если бы я умерла? – улыбнулась Леруа.

– Не говори так, – смутился парень.

Рассмеявшись, Тони обняла своего спутника и стала нашептывать ему на ухо:

– Спасибо тебе, что отвлек всех на себя, чтобы Ник вытащил меня оттуда. Я бы могла умереть, если бы ты этого не сделал.

– Я не сделал ничего такого, чего бы ни сделал любой из вас на моем месте, – спародировал ее Шерман.

Чародейка все еще была в приподнятом расположении духа, отстраняясь от друга.

– Тебе, кстати говоря, даже не сделали выговор, – жаловался русый маг.

– Тебе тоже, – недоумевала Антуанетта.

– Леди Браунхол – нет, а вот Доминик… – он фыркнул. – Я два дня просидел в клетке, хах!

Девушка почувствовала себя виноватой:

– Просто заделайся к нему в личные помощники, тогда и тебя трогать не будут, – она пожала плечами.

– Ха-ха, очень смешно, – саркастично промолвил Редлок. – Иди давай.

– Пока!

Чародейка растворилась в искрящемся проеме, и Шерман с удивлением отметил, что еще не видел, чтобы она появлялась в коллегии и при этом не навещала своего соулмейта. А ведь Николас Мейпл сейчас находился всего лишь в нескольких столах от них.


– Ты же понимаешь, что Тамика может вербовать кого-то из наших в эту же самую секунду?

Лицо Констанции Браунхол было недовольным, а тон – строгим. Доминик сидел напротив нее за столиком в небольшой забегаловке где-то на окраине летнего жилого комплекса. Они решили, что будет безопаснее обсуждать свои дела вне коллегии и комитета.

– Считаешь, я не думаю об этом? – Гринфайер нахмурился. – Каждую секунду каждого дня.

– Я не знаю, о чем ты думаешь, – женщина устало махнула рукой, поднося к губам стаканчик горячего кофе.

– Что говорят другие члены комитета?

– У всех свои догадки и свои подозреваемые, но кому верить – вот в чем вопрос, – колдунья вздохнула. – Я даже не уверена, что это не кто-то из них.

– Ты не доверяешь комитету? – настороженно поинтересовался Дом.

– Не знаю… Я уверена в Кайле Руссо. Думаю, в Юзефе. Но, знаешь, взять ту же Натали – ее сестра одна из прихвостней, сам знаешь, кого. Понимаю, что не могу судить по родственникам, но им же намного легче переманить друг друга…

– Поверь мне, я прекрасно понимаю твои сомнения, – мужчина постучал пальцами по столу. – И уж точно не осуждаю тебя.

– Я точно знаю, что могу положиться на Леруа… На обеих.

– Серьезно? – Доминик вскинул брови. – На твоем месте я бы так не полагался на эфирную королеву.

– Ее ненависть к моему брату – залог доверительных отношений, если хочешь, – глава комитета усмехнулась. – Только лишь из-за него одного она бы не стала присоединяться к этому ополчению.

– Быть может, сестренки не так просты? – размышлял Гринфайер. – Их родителей убили, помнишь? Может, жаждут вернуть их. И крутят тобой, как хотят.

– О нет, – женщина покачала головой. – Они давным-давно пережили смерть своих родителей. Это видно. Такие люди неопасны. Опасны те, кто не смог смириться с потерей… Ко всему прочему, Антуанетта несколько раз была при смерти во время заданий. Они бы не стали так часто подвергать своего агента опасности.

– Как знаешь, – глава коллегии раздраженно фыркнул. – Никогда не смогу понять твою озабоченность девчонками Леруа и Блэкуолл.

– Они рано потеряли родителей, – леди Браунхол пожала плечами. – Я лишь переживаю за них.

– Ты и сама тогда была девчонкой.

– С трудом помнится…

– Раз так любишь их, почему же не называешь крошку Нору своим доверенным лицом? Или не так уж и веришь ей?

– Дело не в этом, а в том, что я боюсь за нее. Ты же знаешь, она…

– Как пороховая бочка.

– Именно. Как бы мне не было грустно это признавать.

– Мейпл младший, ему ты тоже доверяешь, – рассуждал Доминик. – Иначе бы не позволила ему охранять элемент.

– Да, но он твой работник, не мой. Кому из своих ты веришь? – Констанция серьезно посмотрела на собеседника.

– У меня доверенных лиц еще меньше, чем у тебя.

– Да неужели?

– Мой заместитель – Верджил Фроукс. Я с ним через огонь и воду прошел.

– А что насчет Кирена? Эдвард ему доверял.

– Я Эдварда уважаю, – аккуратно начал мужчина, – но то, что Руссо в одиночку выбрался из горящей вспомогательной коллегии, меня несколько смущает.

– Его же подобрала Леруа.

– Еще один повод не доверять ей.

Браунхол не сумела сдержать смешок.

– Феликс Минтвуд до того, как побывал в плену.

– Юзеф работает с ним на ежедневной основе.

– И все же.

– Это все? – она промокнула губы салфеткой.

– Блум, быть может… И, конечно же, мой сын.

– Твой сын? – удивленно повторила женщина.

Доминик кивнул.

– К разговору о том, кто не сумел смириться с потерей…

– Что ты имеешь в виду? – недоуменно спросил глава коллегии.

– Разве ты не просил у меня разрешения отправить отряд на похороны его подруги?

– Ее смерть никак не связана с Тамикой, – спокойно размышлял он.

– А наш разговор был об этом?

– Конни, что ты пытаешься сказать? – нетерпеливо промолвил Гринфайер.

– А то, милый мой Дом, – колдунья обхватила его руку, – что когда люди не могут справиться с потерей любимого человека, они иногда готовы пойти на все, чтобы вернуть его к жизни.

Мужчина, не отрываясь, смотрел на собеседницу, пытаясь переварить ее слова. В его голову теперь закрались самые неприятные и болезненные сомнения.

– Я знаю, что мы далеко не в тех отношениях, чтобы обсуждать подобные вопросы, – Доминик выглядел провинившимся, – но после случившегося, ты будто бы закрылся в себе. Я знаю, что тебе тяжёло пережить случившееся, но это часть жизни…

– Ты сейчас серьёзно? – Натаниэль невольно рассмеялся. – Ты говоришь об этом мне?

Гринфайер поджал губы.

– Я прекрасно знаю, что это такое. Это не первый раз, когда умирают мои близкие.

– Мне жаль.

– Тебе не нравилась Софи, – юноша пожал плечами.

– Я не желал ей смерти. Она была хорошей девушкой…

– С чего же ты это взял?

– Ты бы не стал общаться с плохой.

– Значит, ты подтверждаешь, что и Нора хорошая? Или просто сочиняешь это на ходу?

Глава коллегии чувствовал себя полностью обессиленным.

– Я просто переживаю за тебя, ладно? – глаза мужчины были потеряны. – Эта девушка была тебе дорога, а ты и так потерял уже слишком много. Ты ещё так молод. Все это слишком для тебя. Слишком…

– Все нормально, – спокойно прервал его Нейт. – Это чувство никогда не пройдёт, я знаю. Но я уже научился с ним жить, а значит, научусь снова. И меня не волнует, насколько несправедливо обошлась со мной моя жизнь. Меня бесит, что она была так несправедлива по отношению к ней.

– Порой я размышляю, – леди Браунхол задумчиво посмотрела в окно, – может быть, нам не стоило делать из всего случившегося такую тайну.

– Мы и не делали.

– Ты знаешь, о чем я, – женщина бросила на спутника суровый взгляд.

Гринфайер ничего не ответил, лишь угрюмо вздохнул.

– Тайны порождают стены, из-за которых союзники оказываются по разные стороны баррикад.

– Я знаю, к чему ты клонишь. Но никаких стен быть не может, если он не знает, что я лгу.

– А кто сказал, что он не знает? – многозначительно промолвила колдунья. – Быть может, ему уже кто-то рассказал об этом.

Доминик раздраженно фыркнул, устремив свой взор куда-то сквозь собеседницу, которая продолжала рассуждать о ситуации в Чарме.

Загрузка...