Второй шанс. Книга 3

Вайнор Вадерский

В столице меня, как обычно, ждали дела. Много дел. Встречи, официальные приемы и обеды, праздники и увеселения. От последних я отбился, объявив годичный траур.

Лорд-распорядитель церемоний, подпрыгивая от возмущения на месте, пытался возражать противным визгливым голосом, напоминающим о скандальных престарелых родственницах:

– Ваше Величество! Траур очень огорчит придворных и отодвинет представление двору леди Аделаиды!

– Неважно, лорд Айсон. – Я сделал отстраняющий жест и поморщился, запах духов пышно разодетого лорда сверлил голову не хуже коловорота хирурга. – Леди Аделаида разумная девушка, она использует свободное от увеселений время с пользой.

– Но запланированные торжества и уже приехавшие гости… – Айсон схватился за голову и, кажется, выдернул несколько завитых и напомаженных прядей.

Я пригвоздил его к полу взглядом:

– Леди Аннелора Керленская была моей обрученной невестой, лорд Айсон, а посему годичный траур – самое меньшее, что полагается по дворцовому этикету. Если я увижу хоть одного щегла в парадном облачении, пущу в дворцовый парк без штанов! – пригрозил я.

Лорд продолжал мяться и задушено вещать о сроках и неожиданностях. Тогда я нехорошо прищурился и ударил лорда его же оружием:

– Или вы настолько плохо знакомы с траурным церемониалом? Мне поискать другого церемониймейстера?

– Что? Ваше Величество! – Айсон побледнел, потом покраснел, выпрямился во весь свой невеликий рост и отчеканил: – Я понял вас, Ваше Величество! Годичный траур по леди Аннелоре Керленской с соблюдением всех церемоний! Сегодня же вам подготовят камзолы. Траурное знамя прикажете вывесить королевское или цветов герба герцогов Керленских?

Я оценил красивое отступление:

– Вывешивайте королевское, обручение состоялось.

Лорд-церемониймейстер глубоко поклонился и, получив разрешение удалиться, вышел. А через несколько часов мне доставили серые камзолы с траурными красно-черными повязками.

Обычай надевать черную повязку на левый рукав в знак скорби прижился в столице. Он восходил к древним рыцарским временам, когда дама сердца надевала повязку на руку рыцаря в знак того, что он служит ей. Позднее, повязка стала знаком верности ушедшей супруге.

Теперь я использовал все доступные мне знаки скорби. В покоях все яркие покрывала и гобелены сменились серыми и черными драпировками. Зеркала и картины утонули в серой дымке траурных вуалей. Даже клетки с певчими птичками увили черными и серыми лентами.

Осмотрев новые камзолы, я разорвал крепкую ткань прямо напротив сердца – так высказывали свою скорбь по умершим любимым в Пограничье.

Случалось, женщины стригли волосы, показывая окружающим, как велико их горе, я же распорядился укоротить гривы и хвосты моих коней. Пусть все скорбит вместе со мной!

Буквально в тот же день придворные щеголи попытались мне высказать свое «фе», громко обсуждая траурные одежды в углу у кордегардии:

– Этот унылый серый цвет! – фырчал бледнокожий светловолосый красавчик, полируя ногти.

– Носи лиловый, он отлично сочетается с траурной повязкой, – подкалывал его другой, поправляя изукрашенные самоцветами ножны.

– Как же теперь ухаживать за дамами? В траур запрещены увеселительные вечера и танцы? – манерно возмущался третий, слывущий дамским угодником.

Вот этого мне особенно хотелось размазать по каменным плитам, уже несколько молодых служанок пали жертвами его обаяния и были вынуждены покинуть дворец. Я послушал их болтовню и вздохи еще пару минут, а потом вышел из-за колонны:

– Лорды, приглашаю вас всех в тренировочный зал.

Юнцы суетливо попытались разбежаться, но пара гвардейцев оттеснила их к выходу на площадку, посыпанную песком.

– Лорд Гримслаус, вам кажется особенно противен серый цвет? Что ж, разукрасим его красным – выбирайте оружие!

Младший сын графа Мэтфорда судорожно сглотнул и потянул из стойки с оружием учебный меч.

– Учебный… – Я пакостно усмехнулся и поцокал языком. – Вы так не уверены в своих силах, лорд? Что ж, я поддерживаю ваш выбор!

Дальнейшее действо напоминало порку младенцев. Чувствуя, что зарвались, юнцы и не пытались сопротивляться. Пятерку самых наглых я хорошенько погонял по полю и попросту выпорол тяжелым учебным мечом. Остальных раздал гвардейцам.

– Господа, покажите этим мальчишкам, что такое настоящая тренировка, – распорядился я, покидая тренировочный двор.

К вечеру во дворце наступило затишье – придворные моментально уловили мое недовольство и теперь готовились приседать в правильных реверансах. Я сбежал в свои покои и запретил меня беспокоить до утра.

На следующий день уже не только мои покои, но и весь дворец был убран серыми и черными тканями. Зеркала и картины закрыли полотном, яркие цветы в вазах заменили на белоснежные лилии. Мужчины явились на утренний прием в траурных мундирах и форменных камзолах с траурными повязками на рукавах.

Хуже было с дамами, они шипели и шушукались по углам, прилюдно проливая лицемерные слезы. Но когда я, рассвирепев, отправил парочку самых ехидных и злоязыких сплетниц «на отдых в деревню», присмирели и они.

Самым тяжким событием этих дней оказалась встреча с родителями Иниры.

Герцог и герцогиня Керленские прибыли в столицу по моему приглашению. Они скрывали свое недоумение, но, соблюдая этикет, уже облачились в траур.

Плотный серый шелк платья, изысканная прическа и тонкие черты превращали герцогиню в хрупкую статуэтку квариллийского форфора. У Ини были такие же светлые волосы, как у матери, я невольно засмотрелся на полуседые пряди, прикрытые по обычаю драгоценным убором.

Герцог за спиной супруги возвышался, словно мрачная тень. Темно-серый и черный бархат траурного одеяния подчеркивал его седину и глубокие морщины.

Глядя через глазок на их встревоженные лица, я втайне порадовался, что не сообщил им причину вызова. Лакеи сервировали небольшой стол вином и закусками, мажордом предложил гостям присесть и, откланявшись, оставил их одних.

Керленские нервничали – лорд Иан уже беседовал с племянником герцога в своих подвалах, выискивая связи заговора лорда Астона. Больше покушений на герцогскую чету не обнаружено, но в столице леди Малею и герцога Зигберта охраняли королевские гвардейцы.

Мысленно взмолившись Светлым, я вошел в малую гостиную моих личных покоев. Кажется, Инире она нравилась больше других.

– Добрый день герцог, миледи!

Керленские тотчас встали с удобного диванчика, прикрытого полотняным чехлом и приветствовали меня поклоном и реверансом.

– Можете сесть. – Мне не хотелось долгих речей. – Я пригласил вас в столицу, надеясь сообщить радостную новость, но теперь боюсь, лишь увеличу вашу скорбь.

Герцог и его леди переглянулись и уставились на меня с преувеличенным вниманием. Я набрал в грудь воздуха и произнес:

– Около месяца назад ваша дочь, леди Аннелора Керленская, маркиза ди Оранд, приняла мой браслет.

– Анни, Анни жива? – Герцогиня слепо зашарила руками вокруг, а герцог, разом постаревший, протянул ей платок и осуждающе посмотрел на меня.

– Ваше Величество, – лорд Зигберт старался не терять самообладания, но его руки выдавали беспокойство. – Вы уверены, что отдали браслет нашей дочери?

– Уверен, герцог. – Скорчив гримасу, я ухватил кубок с вином, чтобы скрыть свои чувства. Терпкая горечь обожгла небо. – Я понимаю, что поверить вам трудно. Давайте я расскажу вам, как это произошло…

Около часа я рассказывал герцогу и герцогине историю своего знакомства с их дочерью. За это время слуги освежили прохладительные напитки и сладости, но есть от волнения никто не мог.

Леди Малея выпила успокоительные капли и слушала, впитывая каждое мое слово. Когда я перешел к помолвке и появлению на браслете герба Керленских, сам герцог перестал недоверчиво качать головой. А потом спросил:

– Но, Ваше Величество, почему во дворце траур?

– Потому что на леди Аннелору напали во время королевской охоты, – с трудом ответил я и, схватив кубок, крутанул его в пальцах, скрывая боль. – Ее лошадь затравили собаками, потом мы обнаружили труп преследователя и поляну, залитую кровью. Там же нашли обрывки одежды и волос.

Герцогиня слабо вскрикнула и зарыдала, заглушая звук платочком. Герцог потемнел лицом, но продолжил задавать вопросы:

– А тело? Тело нашли?

– Нет. – Я покачал головой и отхлебнул еще терпкой алой жидкости. – Это моя последняя надежда. Возможно, тело спрятали, потому что оно может указать на убийцу.

Леди Малея вскрикнула и заплакала:

– Ваше Величество, вы хотите сказать, что мы не сможем увидеть Анни?

– Я сам хотел бы увидеть ее вновь, миледи.

Мой взгляд встретился с печальными глазами герцогини.

– И я не верю, что Ини могла позволить себя убить просто так. Вы не знаете, какой она стала, но, поверьте, уж парочку нападавших она могла уложить на месте. – Откинув голову на подголовник кресла, я погрузился в воспоминания.

Из задумчивости меня вывело легкое покашливание герцога. Отец Иниры смотрел в окно. Его лицо приняло странное выражение:

– Ваше Величество, мне случалось видеть телохранителей высокого класса за работой. Я представляю, на что они способны. Простите, а все ли бывшие на охоте допрошены?

Я тяжело вздохнул, понимая герцога как никто:

– Увы, лорд, допросы тех, кто хотел ее убить, ничего не дали. Никто не признался в том, что спрятал тело или хотя бы видел труп.

Герцог приподнял брови, кивнул и добавил:

– Я бы поставил на то, что леди жива. Травля телохранителей собаками – один из элементов обучения серьезной школы, так же, как умение ездить верхом, плавать и применять для защиты подручные средства.

Почему-то спокойные слова лорда Зигберта внушили мне большую надежду, чем все уверения придворных.

Леди Малея тихонько всхлипнула и, комкая платочек, спросила:

– Ваше Величество у вас не осталось портрета нашей дочери?

Я озадаченно приподнял брови. Такого вопроса я не ожидал, поэтому ответил осторожно:

– Миледи, мы не успели доехать до столицы и заказать портрет, но если вы хотите узнать, как выглядела моя невеста, я попрошу видевшего ее мага сделать отпечаток.

– Я буду очень вам благодарна, Ваше Величество, – леди потупилась и бросила на мужа робкий взгляд. – Мне хотелось бы верить, что наша дочь жива.

Герцог прижал руку супруги к своей щеке, показывая, что не сердится, потом повернулся ко мне:

– Ваше Величество, скажите, браслет, который вы надели на руку леди, он магический?

– Изначально магии в нем не было, – ответил я. – Благословение накладывается во время церемонии. Но, когда герб изменился лишь волей Светлых, леди не могла его снять, хотя пыталась неоднократно.

Герцог задумчиво потер переносицу и продолжил:

– Я не слишком силен в магических вещах, это надо уточнить у магов, но такие артефакты обычно хорошо видны в магическом поле. Думаю, браслет можно засечь магическим поиском.

Я чуть не подавился вином – такая простая мысль даже не пришла в мою голову! Я хотел немедленно вскочить и бежать в подвалы лорда Иана, вызывая самого сильного и умелого мага, но тут за дверями гостиной раздался шум.

– Кто там? – недовольно поинтересовался я у дежурного гвардейца.

– К вам срочно просится лорд Дикран с сопровождающим, – четко доложился служака.

– На ловца и зверь бежит, проси, – велел я.

Дикран ворвался весь встрепанный, сильно пахнущий лошадью и дорожной пылью. На «прицепе» он тянул мальчишку-мага. Увидев, что я не один, друг торопливо раскланялся:

– Ваша Светлость, миледи, прошу меня простить, дело не терпит отлагательства.

Герцог Керленский тотчас встал, собираясь покинуть гостиную, но я попросил его остаться:

– Не спешите, лорд Зигберт, ваши предположения меня заинтересовали. Мы с лордом Дикраном на пару минут отойдем в мой кабинет.

Герцог поклонился и сел, а мы с новыми визитерами перешли в кабинет:

– Докладывай, Дикран, что случилось?

Лучший агент лорда Иана отхлебнул изрядный глоток из прихваченной в гостиной бутыли и ткнул пальцем в парнишку:

– Пусть он докладывает, это он обнаружил.

Я с тяжким вздохом перевел взгляд на мага:

– Рассказывайте, Нерсил.

Парень спрятал в рукавах лиловой мантии нервно дергающиеся руки и заговорил:

– Мы с лордом Дикраном осматривали все места в поместье, где была леди Аннелора. – Маг облизнул губы, чувствуя мое нетерпение, но не сбился. – Всюду были слабые следы магической привязи – и на болоте, и на тропе, только на поляне их не было. Там были следы магической чистки.

– Магической чистки? Что это значит? – Я в недоумении уставился в расширенные зрачки мага.

– Это значит, что на этой поляне нельзя обнаружить следов магии, артефактов или зелий с магической составляющей. – Парень перебрал в воздухе пальцами, стараясь найти подходящее сравнение: – Там словно вьюга пронеслась, весь магический фон смазан и скручен в воронку.

Видя, что я все еще не понимаю, Нерсил схватил лист бумаги и начал пояснять:

– Вот смотрите, Ваше Величество, для мага тонкий план похож на тарелку, присыпанную песком, – с этими словами парень опрокинул на бумагу песочницу. – Любое существо оставляет след, – маг оставил несколько отпечатков кончиками пальцев. – Все следы разные и человека с магическими способностями можно найти быстрее, его след отличается от остальных. У леди Аннелоры способности были слабые, но она имела несколько амулетов и артефакт.

– Артефакт? – Мне захотелось проверить свою догадку, и маг ее подтвердил.

– Ваш браслет, он благословлен Светлыми. – Маг пожал плечами, словно проговаривал очевидные вещи. – Поэтому следы леди до поляны я отследил легко, они еще не совсем растворились. А вот на поляне кто-то специально смешал все следы.

– Следы специально уничтожены магически? – Я был озадачен.

– Да. – Парень развел руками, словно желая показать, что он тут бессилен.

– Тогда ответь на несколько вопросов, – в волнении я начал бегать по кабинету. – Могла ли леди Аннелора уничтожить следы сама?

– Сама – нет, – ответил Нерсил. Уточнил: – Только с помощью сильного амулета или магического зелья.

– А мог там быть кто-то еще? – Теперь я почувствовал ток крови в своих жилах. Если герцог Керленский прав – Иниру можно будет отыскать по магическому следу?

– Конечно, – маг усиленно закивал головой. – Там побывало много народу, и даже если следы были, их давно затоптали. Но со временем магическое поле успокоится и можно будет поискать следы вокруг поляны.

– А сейчас нельзя? – Я посмотрел на Дикрана. – Вест говорил о поисках с собаками?

Друг тяжело вздохнул в ответ и потер шею, пытаясь избавиться от головной боли:

– Вест обшарил весь лес с лесниками и собаками, перерыл все, словно не искал следы, а заметал. – Лучший агент лорда Иана отхлебнул вина и начал размышлять вслух: – Прошло много времени. Посуди сам, какой смысл леди сидеть в болоте, которое никто не охраняет?

Я уцепился за его слова, как за соломинку:

– Ты уверен, что леди жива?

Дикран поджал губы, словно сомневаясь в своих словах, но все же проговорил:

– Я расспросил тех, кто бывал на отборах телохранителей. Ты же знаешь, многие дворяне ездят в Пограничье, чтобы найти Тень для себя или наследника. Эти господа рассказывали, даже простые телохранители хорошей школы творили на показах чудеса. А леди Инира была в числе лучших.

– Так ты уверен, что она жива и ее можно найти? – Я в упор уставился на друга, ожидая его слов, чтобы вновь обрести надежду.

Дикран спрятал глаза:

– Вайнор, она телохранитель. Как я слышал, их учат прятаться так, что их и наставники отыскать не могут. Если только маги попытаются…

Дикран протянул бутылку магу и, тот не чинясь, отхлебнул и добавил негромко:

– Ваше Величество, боюсь от меня мало толку. – Под моим пристальным взглядом маг пояснил: – Можно настроить амулеты для поиска, но у них очень маленький радиус действия. Отыскать нужного человека они смогут в сотне локтей. Если настроить на поиск ауры или магического следа – две сотни. Это скорее помощь, подсказка, а не инструмент.

– Вот как… Спасибо Нерсил, спасибо Дикран! – Я встал и отвернулся к окну, чтобы скрыть разочарование. – Отдыхайте с дороги. После обеда придете ко мне.

Мужчины раскланялись и вышли через другую дверь, а я вернулся к герцогам Керленским:

– Лорд Зигберт, мне принесли подтверждение ваших слов. Маги способны отыскать браслет по магическому фону. – Мне очень захотелось обнадежить родителей Иниры, поэтому высказался предельно осторожно: – Возможно, мы сумеем что-то найти.

Герцог промолчал, я видел, что он все еще не уверен в том, что Ини – его дочь, но ему было приятно, что его подсказка помогла. Леди Малея уже утерла слезы и благодарно кивнула, не находя слов. Мне пришлось уточнить:

– Как вы сами понимаете, я очень заинтересован в официальном признании леди Иниры вашей дочерью. Скажите, есть ли у вас фамильный артефакт или амулет, определяющий наличие родовой крови?

Герцог неохотно кивнул:

– Есть амулет, но он работает только на живых людях. – Его пронзительные серые глаза неожиданно вперились меня, и я едва не вздрогнул от узнавания – порой глаза Иниры сияли таким же холодным блеском. – Поэтому мы не могли уверенно сказать, что найденное в реке тело принадлежало не нашей дочери.

Я пояснил успокаивающим тоном:

– Если ваш амулет не сработает, никаких санкций не последует. Я люблю эту женщину и, если она жива, отыщу ее и женюсь. – Герцог хмыкнул, не то одобряя, не то восхищаясь моей глупостью.

Мне не хотелось думать о плохом. Увы, после рассказов Веста и вскрытия заговоров в столице шансы отыскать Ини живой стремились к нулю. Поэтому я добавил:

– Если она мертва, ее тело будет похоронено в королевской гробнице. – Герцог недоуменно приподнял брови, прося меня пояснить: – Помолвка состоялась и признана официально. Годичный траур по невесте короля объявлен во всей столице.

Керленские собирались удалиться, когда я вспомнил про свое обещание:

– Вечером маг восстановит силы и изготовит для вас слепок.

– Благодарим вас, Ваше Величество… – Лорд Зигберт поклонился, леди Малея присела, и герцогская чета продолжила путь к двери.

– Есть еще кое-что, – остановил я их. – Вашу дочь можно поискать еще одним способом. Мой маг недавно опробовал заклинание поиска родственников, из числа тех, которым пользуются нотариусы. Для него достаточно присутствия мага и капли вашей крови на пергаменте.

Герцог опять сдержано поклонился, пообещал подумать над таким вариантом поиска и покинул гостиную, ведя под руку уставшую от слез герцогиню.