Второй Договор. Привести в исполнение

Глава 13

Моя демонстрация произвела впечатление на окружающих. Территория вокруг буквально полыхнула аурой удивления и неуверенности в собственных силах. Что мне можно ещё такого сделать, лишь бы окончательно выбить всех из колеи и не допустить даже потенциального эскалировали конфликта? Пусть кто-нибудь скажет, я моментально это совершу.

Варианты с убийством Разумова и его более высокопоставленных коллег предлагать не надо. Это, наоборот, только обозлит всех вокруг. Раньше надо было с ними разбираться, а не в такой ситуации.

Вроде я и предложил переговоры, а они стоят и молчат, обдумывая непонятно что. Уверен, что полиция присматривала за происходящим около конторы, так что Тринадцатый отдел должен быть в курсе, что мы притащили сюда очень многих. Догадываются ли они, что это не обычные люди, а наши коллеги, способные удивить всех, кто пойдет на нас с недружественными намерениями? Думаю, что догадываются. Но, в любом случае, они всё равно решили притащить сюда свою небольшую армию, угрожая нам одним своим видом.

Вырубить сразу всех, чтобы провести грандиозную масштабную показательную порку у меня не получится. Они к этому готовы, держат в мыслях, что в их головы способны залезть, значит усилия, которые необходимы для подобной моей деятельности, вырастут в разы. Пусть я практически ничего не затрачу, отправив в бессознательное состояние одного человека, но разговор идет о нескольких тысячах, на такое одновременное действие я точно не способен, это куда больше моих возможностей. У какого-нибудь неслабого Бога что-то такое и получилось бы, но не у меня, насколько сильным и могущественным я сам себя бы не считал.

Подобное действие, в любом случае, не принесет ничего, кроме новых проблем. В следующий раз они притащат раз в десять больше пушечного мяса, закидают нас ракетами, забив на возможность зацепить мирное население, попробуют чем-нибудь травануть… Придумают, в общем, вариант, в котором я не смогу все проконтролировать и перекрыть все возможности атаки на нас.

— Мы хотим, чтобы вы покинули город. Готовы договариваться на этих условиях, можем предоставить вам нужную территорию за МКАДом, но ваше нахождение тут нас не устраивает, — наконец-то выдавил из себя Разумов.

— Так мы уже за кольцевой, нам и предоставлять ничего не надо, — мягко улыбнулся я. — Вы уверены, что хотите вести переговоры на улице? Приглашаю вас к себе, там тепло и сухо.

Сложно, на самом деле, назвать нашу беседу переговорами. Ни один из стоящих напротив меня людей не способны принять решение и продавить его где-то там, среди первых людей страны. Но и требовать встречи с руководителями, не имея каких-то предварительных договоренностей, тоже смысла не вижу. Все это может затянуться на очень длительное время.

Да и температура на улице не летняя, что уж тут говорить. Почти полночь, самая середина зимы. Встроенного термометра у меня нет, но я бы сказал, что сейчас где-то минус пятнадцать-двадцать градусов. То-то этим ребяткам приходится переминаться с ноги на ногу, согреваясь. Это мне относительно плевать, пусть я и легкой ветровке. И голым могу стоять, просто буду тратить несколько больше энергии, чем привык, вот и всё.

— Какие вы дадите гарантии нашей безопасности? — Разумова затёрли за спину, вперед вышел военный с генеральскими погонами.

Занятно, его я не видел среди тех, кому пытался вправить мозги в Тринадцатом отделе, но его поведение и самоуверенность буквально кричит о том, что он тут один из самых главных.

— Могу дать вам свое самое честное слово и поклясться, что никаких злых и недружественных умыслов в этом приглашении нет и никогда не будет. Такое устроит? — как с детьми приходится общаться, честное слово.

Я, блин, только что ствол танка загнул практически на сто восемьдесят градусов, недавно проник в военный городок и развалил отряд в семьдесят инквизиторов, вырубил около тридцати военных в здании ФСБ, уничтожил нападающих на Кремль, а они требуют каких-то гарантий своей безопасности. Идиотизм, иначе назвать это невозможно.

— Дайте нам пару минут, — потребовал неизвестный генерал.

— Идет, — согласился я и отлетел назад, практически вернувшись к конторе.

Пусть немного поболтают, думая, что я их не слышу…

—…надо давить их к чертям! Церковь с нами, почему мы расшаркиваемся и пытаемся о чем-то договориться с этими тварями? — недовольно высказывал свое мнение самый молодой из этой четверки. От него, кстати, и несло максимальным неприятием в мою сторону. Расист и ксенофоб очередной попался? Странно, в России такие ребятки очень редко умудряются выбиться во власть, учитывая то количество народов, что населяют самую большую страну на Земле.

— Тебе, значит, не хватило того, что он сделал за пару секунд? Надо, значит, соглашаться на его, значит, предложение. Чё толку тут, значит, стоять и сиськи мять? Все перетерли уже кучу раз, такой фигней маемся, значит!

А это занятный персонаж. Мужику лет под пятьдесят. Его выправку невозможно не заметить, глаза смотрят на тебя словно через прицел снайперской винтовки, уверен — какой-то кадровый военный в пятом или шестом поколении. У них подобное в крови появляется, начинают понимать, что переговоры куда лучше, чем тупые попытки убить всех вокруг.

— Они будут недовольны, требовали…

— Ну и пусть, значит, сами сюда едут и требуют! — перебил начавшего осторожным тоном Разумова все тот же мужик, который меня заинтересовал. — Я, значит, не отправлю своих на убой против хрен пойми кого. А сколько тут гражданских? Мы, значит, не будем стрелять в Москве. Я сказал.

— Понятно, другого варианта не вижу, надо соглашаться, — резюмировал генерал, выслушав своих помощников.

Интересно, что четвертый человек все это время молча стоит и смотрит в мою сторону. Я даже перепроверил, не является ли он каким-нибудь колдуном или магом. Нет, ничего сверхъестественного в нём нет. Болтать, наверное, не любит, вот и не раскрывает рот, когда не надо.

Ситуация вокруг, тем временем, слегка изменилась. Вперед начали выбираться инквизиторы, словно планируя прикрыть армию и ОМОН, сгруппировавшихся вокруг нас. Некоторые из воинов церкви уже начали молиться, впуская в себя божественную силу, но большинство лишь ожидают продолжения событий.

С ними могут возникнуть проблемы. Церковники явно в курсе того, что случилось с их отрядом совсем недавно. Злые они, очень недовольные, я буквально кожей ощущаю желание реванша, хотят жестко ответить на мои действия. Как бы они сами не начали с какой-нибудь провокации, попробуй потом доказать кому-нибудь, что это не ты атаку начал, если ещё и будет, кому это доказывать. Ещё и Алиса не может до Папы Римского достучаться, чтобы я с ним переговорил, а это безумно плохо, наводит на различные мысли, потому что раньше такого не было…

Четверка вместе с Разумовым начали движение в мою сторону. Решились-таки принять мое предложение. Надо их самих предупредить о потенциальной проблеме, как бы потом поздно не оказалось.

— Отзовите инквизиторов, они слишком близко подошли к конторе. Ещё тридцать-сорок метров, и мы будем считать это прямой агрессией в нашу сторону, — подлетел я к переговорщикам.

Ещё бы, воины церкви, в таком случае, чуть ли не вплотную подойдут к нашим окнам. Как на такое не отреагировать? Фиг его знает, что они дальше делать будут. Не просто же так говорят, что лучшая оборона — это нападение, придётся нам первый шаг делать, если все так и будет продолжаться.

— Они должны были на месте стоять… Сейчас, подожди, я наберу им, — удивленно пробормотал Разумов, на которого в недоумении уставилась остальная троица.

Ага, получается, что полковник отвечает за взаимодействие с воинами церкви. Буду иметь ввиду. Я-то думал, что инквизиторы через кого-то другого работают, даже не предполагал, что Илья так плотно с ними сдружился. Плохо, мне такое не нравится.

У нас должна быть ветвь из трех составляющих. Мы, церковь и Тринадцатый отдел. Пусть и должны работать сообща, но ни в коем случае нельзя допускать того, чтобы кто-то сблизился слишком сильно, иначе начнут давить кого-то другого, кто остался в стороне. Этим «кем-то другим» пока что можно назвать нас.

—…назад…немедленно…приказ… — недовольно разговаривал полковник по телефону, требуя отвести инквизиторов на ранее обозначенные позиции.

Я продолжал мониторить происходящее вокруг. Да, воины церкви остановились и дальше не двигались, но отступать они явно не собираются, если вслушаться в их эмоциональный фон.

— Возвращаются на прежние позиции, — уверенно сказал Разумов, завершая разговор и возвращая мобильный в свой карман.

— Нет, — тут же парировал я.

— Что? — удивился Илья.

— Они стоят на месте и отступать не планируют, — пояснил я. — Мы требуем, чтобы они отошли за ваши войска. Пусть прекратят накачивать себя силой, иначе нам придется ответить в самое ближайшее время!

Черт, инквизиция явно решила действовать отдельно от армии. Помимо той сотни, что изначально пришла вместе с войсками, рядом появилось ещё столько же воинов церкви!

Откуда они такое количество вытащили? Из Питера подвезли? Там их всего около пятидесяти быть должно, столько же и в Казани. Да, не надо удивляться, среди мусульман тоже есть инквизиция. Учитывая, под каким плотным контролем русской православной церкви находится страна, неудивительно, что основное руководство всеми такими силами находится именно в руках православных епископов и патриархов.

— Прибыла ещё сотня инквизиции, они собираются идти сюда… — мне даже не надо было спрашивать, в курсе ли эта четверка о происходящем. Удивление и адреналин, который начал от них исходить, явно показывал, что о подобном они не в курсе.

— Вернитесь назад. Прикажите армии не вмешиваться. Если инквизиция на нас нападет, мы обязательно ответим. Ни в коем случае не стреляйте, отведите своих назад! — потребовал я и тут же закинул себя на крышу конторы, разбрасывая вокруг свои сети, чтобы полностью контролировать окружающее пространство.

«Будет эскалация. Вы готовы?», соединился я с Моу.

«Да, видим, атакуем или обороняемся?», сразу же отреагировал он. Хорошо, не только я, значит, за всем слежу.

«Только защита. Пусть кто-нибудь прикроет…», я не успел.

Да, инквизиторы явно собрались сыграть в свою игру. Ничем иным я не могу объяснить то, что начало происходить дальше. Белый поток света полетел в сторону четверки переговорщиков, которые отходили от конторы. Я едва успел взвинтить свое восприятие, заметив первые отблески, так что катастрофы случиться не должно.

Для стороннего наблюдателя могло показаться, что я буквально телепортировался с одного места в другое, оказавшись на пути между атакой инквизиторов и руководителями операции. На самом деле теперь Моу придется нанимать кого-нибудь, чтобы ремонтировать крышу здания. Это я с такой силой бросил себя вперед своими щупами, что чуть ли не насквозь пробил перекрытия, добравшись до верхнего этажа.

Иначе действовать было нельзя, слишком сильный выстрел, перехватить его у меня не получилось бы, успеть соорудить достойную защиту тоже не смог бы, так что придется слегка пожертвовать своей одеждой…

Успеваю вытянуть руки с раскрытыми ладонями вперед. Из них вылетает огромная воронка, которая пытается перехватить вражеское заклинание, расщепить его до состояния обычной энергии, после чего переработать и отправить дополнительную силу в мой резерв. По бокам от меня возникает колышущееся серое пространство, именно так выглядят тонкие, но очень широкие щупы. Они будут перехватывать то, что не сумела воронка, защищая остановившихся людей.

Жаль, что не хватает совсем немного времени, чтобы моё заклинание окрепло, получая возможность принять такой поток силы. Белый поток энергии врезается в меня, куча энергии уходит на то, чтобы стабилизировать воронку и не дать ей моментально испариться. Резерв моментально просаживается чуть ли не на четверть, вызывая негодование от того, что приходится такими варварскими методами защищать тех, кто собирается меня же и ограничивать.

В идеальном, блин, состоянии и трех процентов резерва не ушло бы на такую оборону, что меня и не ослепило бы, а тут приходится настолько топорно действовать…

Для окружающих прошло несколько секунд, прежде чем это светопреставление прекратилось. Для меня же минула целая вечность, во время которой мне пришлось делать очень многое. Постоянная подпитка щупов по бокам, удержание воронки, выдергивание астрала на себя, чтобы на теле появилась броня…

— Они атаковали вас, собираясь повесить ваши смерти на контору, — повернулся я в сторону ошарашенной четверки.

Ещё бы, только что их чуть было не убило какой-то фигней, спасло лишь странное существо с хвостом, которое нереальным чудом возникло перед ними, принимая весь удар на себя.

Моя защита потрескалась, тело, которое удалось сохранить, обгорело и воняло обугленным мясом. Обычное зрение не работает, атака церковников выжгла глаза, что уж говорить про волосы и костяшки вместо пальцев.

Хорошо, что я успел отключить болевые рецепторы, иначе такой болевой шок отхватил бы, что разум мог и не выдержать. Моментально начала работать регенерация. На обугленных костях начало появляться алое мясо, удлинялись сухожилия, вытягивались вены, кровь хлынула рекой, обагряя все вокруг меня.

Выглядит, наверное, очень страшно, но для меня это уже привычно. Тридцать секунд, и я буду как новенький. Плохо, конечно, что резерв не восстановился до нужного уровня, но это уже мелочи.

— Отведите войска, нам придется ответить на такое, — прошамкал я обгоревшими губами, даже не задумываясь, поняли меня или нет.

Плевать, они и так уже перестали стоять истуканами и рванули вперед, желая как можно быстрее оказаться под защитой военной техники. Кстати, танковая броня не спасла бы от такого, столь сильный поток энергии прошиб бы его насквозь и практически не потерял бы своей разрушительной мощи.

Черт, не спало даже натягивание астрала на эту реальность. Броня потрескалась и начала спадать с моего тела. Ей надо куда больше времени, чтобы восстановиться. Про одежду нет смысла и говорить, она полностью сгорела, надо активировать другую закладку, без прикрытия точно бегать не хочется.

Восстановление тела продолжалось, но теперь оно слегка изменилось. Вместо человеческой кожи и мускулатуры на мне начали появляться многочисленные чешуйки, который плотно прилегают друг к другу.

Это практически совершенная защита, лучшее из того, что я смог придумать за свою длинную жизнь. Если покрыться ими полностью, то я стану совершенно невосприимчивым для огня, всяких отравляющих газов. Меня не сможет пробить даже бронебойный снаряд, выпущенный из пушки калибром в 120 миллиметров. Немного неприятно будет при обстреле из чего-то более крупного, но там уже будет идти разговор о разрыве внутренних органов. Даже божественная энергия не нанесет мне непоправимого урона.

Проблема лишь в том, что эта перестройка очень болезненна, не спасает и отключение болевых рецепторов…

— Ру-а-а-а! — громко проревел я, пытаясь сдержаться и не упасть на землю в бешеных судорогах, как того хотел мой разум.

Полностью устоять не удалось, я свалился на колени и оперся на руки, поддерживая себя в таком состоянии.

Тридцать бесконечно длинных секунд трансформации, каждое мгновение из которой я запомню на очень длительный срок.

«Не вмешивайтесь, контролируйте армию, я сам», отправил я короткую мысль эльфу, вновь возвращаясь в вертикальное положение.

Я заметил неслабое шевеление в конторе, наши подопечные явно планировали высыпаться наружу и мстить тем, кто атаковал меня. Не надо, сейчас я готов сам разнести этих тварей, благо, что они сейчас в неслабом таком замешательстве.

Они видели, как сильнейший удар их лидера не только не достиг цели, но и не смог убить того, кто встал на его пути. Теперь, вместо обычного человека, на их глазах появлялся какой-то двухметровый чешуйчатый монстр с удлиненными руками, острыми когтями и белыми глазами…

«Черт, а глаза красные», я на секунду отвлекся и сумел разглядеть своё отражение в небольшой луже, которая совсем недавно была ещё горой снега. И чешуйки алым цветом блестят, клятое отродье ада, что ты такое в меня засунул со своим мечом, что я до сих пор от этого не очистился?

Плевать, с этим разберусь потом, сейчас я умножу на ноль все то количество инквизиторов, которые совершили столь глупый шаг…