Второстепенный: Торг

Глава 1. Эговодство

- Итак, Изначальные законы. Давайте вспомним, какие они. Кто знает Первый? Да, мисс Тернер? – учительница прошлась вдоль первого ряда и кивнула на первую взлетевшую руку.

Софи встала, небрежно смахнула назад буйные каштановые кудри, которые выдавали в ней африканские корни, и охотно ответила:

- Племя драгоценно. Это означает, что нельзя выдавать своего соплеменника людям, волшебным существам и другим разумным, что в любом случае эльты обязаны его защитить, даже если он нарушил закон. Любой, кто выдаст своего чужакам – преступник.

- Верно. Десять баллов в личную копилку, мисс Тернер. Записываем. Кто знает Второй? Может быть, мистер Стенли?

- М-м-м… - промямлил захваченный врасплох Крис. – Клятвы непреложны?

- Это не Второй закон, а Третий, - поправила его учительница и поощрительно улыбнулась. - И он означает?

- Что обещания нарушать нельзя?

- Кто нарушит Слово…

- Тот преступник! 

- А почему же так неуверенно? Пять баллов вам, мистер Стенли. Пропускаем две строчки, записываем Третий Изначальный закон. Кто знает ещё? Вы, мистер…?

- Броуди! Эдриан Броуди! Дети неприкосновенны, да? Он означает, что любой, кто навредил ребенку, преступник, да?

- Верно. Десять баллов вам, мистер Броуди. Это Второй и самый известный и популярный закон эльтов. Он также распространился и на людей. Отныне любое насилие по отношению к детям карается уголовной ответственностью. Четвёртый закон?

Молчание. Дети дружно нахмурили лбы, попытались вспомнить. Кто-то удивлённо прошептал: «А есть ещё и четвёртый?» Учительница расстроенно покачала русоволосой головой. В ушах качнулись тяжёлые крупные серьги.

- Четвёртый закон – Земная жизнь священна. Любой, кто покусится на природный порядок, преступник. Именно этот закон и побудил эльтов начать Великую войну против людей, когда они зашли слишком далеко в использовании угля и начали изменять климат. Также из-за этого закона в своё время была создана Служба… Мистер Волхов, кто вам дал право заниматься на моём уроке посторонними вещами? Немедленно уберите ваши поделки и откройте тетрадь. Мистер Волхов, вы меня слышите?

Крис толкнул меня локтем в бок. Я медленно оторвала взгляд от почти доплетённой веточки плюща, покрепче затянула ряд и, посмотрев в ошеломлённые голубые глаза эльтки, набрала на леску ещё бисера. Вибрация магического поля дико утомила. От неё ныли кости, гудело в голове и распирало что-то глубоко внутри и словно бы за пределами тела. Кончики пальцев снова закололо от выброса силы, напряжение внутри немного ослабло – это я меланхолично вплела в лист ещё ряд, раздумывая над тем, кто это такая нависла надо мной и что за урок вообще сейчас идёт. 

- Мисс… Эм…

Крис перевернул лист, показал пальцем в строчку, и я рассеянно прочитала:

- Оливи Дюбуа… Француженка, что ли? Хороший английский… Не обращайте на меня внимания, просто продолжайте.

Француженка вспыхнула, пронеслась по классу, остановилась перед моей партой и с такой силой хлопнула ладонью по столу, что баночки с бисером подпрыгнули.

- Наглец! Я сказала убрать поделки и открыть тетрадь! Выполняйте требование учителя, иначе я закрою вас в Комнате Испытаний!

Сквозь пелену апатии, гудения и головной боли пробилось лёгкое удивление. Ей что, про меня не рассказывали? Она точно учитель?

- Мисс Дюбуа, если я сейчас прекращу создание оберега, то через пять минут вам придётся прервать урок, бежать со мной до башни бардов, вызывать профессора Хова и целителей из Сида Трёх Дубов, выслушивать ругань профессора Хова, затем отчитываться перед директором Аунфлаем и оправдываться перед целителем О'Фей. Поверьте, вам это не надо. Вон, ребята подтвердят. Да, ребята?

- Мисс Дюбуа, это правда, - горячо закивала Софи. – Волхов может плести украшения в любое время. Ему разрешил директор Аунфлай.

Учительница посверлила недоверчивым взглядом нашу отличницу. Видя, что Тернер её не убедила, на своём месте гибко потянулся Томас Уолсон, ещё один первачок из мира смертных:

- Не, ну если вы хотите, чтоб он залил полкласса своей кровищей, то пожалуйста. И это если ему повезёт. В прошлый раз его прямо во время обеда чуть насмерть не скрутило. Чё там сказал декан, Волхов?

- Не декан, а целительница Элиза, - я доплела ряд. Сила снова выплеснулась на узелок, и дрожащая струна внутри снова чуть ослабла. Медленно, слишком медленно. Так, тогда от листика сейчас пущу стебелёк в технике полотно и на перемене пойду к декану, а то плохо будет. – Сосуд за глазом лопнул. Если бы кровотечение не вывели через слёзные протоки, то было бы кровоизлияние в мозг.

Мисс Дюбуа растерянно посмотрела на меня. Я посмотрела в ответ флегматичным взглядом.

Прикольный у неё стиль. Цветастый палантин, бусы, крупные серьги и длинное платье в цветочек. То ли бохо, то ли этника, то ли вообще хиппи – что-то непонятное. И лицо открытое, улыбчивое. Чего, спрашивается, взбеленилась? Обычно таким личностям плевать, чем заняты ученики, лишь бы не шумели. А я не шумела. Плела себе ожерелье и плела, слушала про Изначальные законы.

- Ладно, - неохотно выпрямилась Дюбуа. – Но я непременно уточню у вашего главы.

Глава 2. Искусство лжи

Зима постепенно вступала в свои права. Дни с каждым днем становились всё холоднее, темнота наступала быстрее. Осенний багрянец леса постепенно сменился чернотой голых сучьев. Единственное, что не поддалось холодам – вьюроза. Её цветы закрылись, но листья и стебель покрылись тончайшей серебристой пленкой, усики превратились в шипы, а спящие бутоны сияли по ночам не хуже гирлянд.

И я тоже менялась, покрывалась металлом и шипами, как вьюроза.

- Волхов, ты пойдёшь сегодня на уроки, да? Мы сегодня будем мыло варить, хочешь с нами, да? А потом будет дежурство на кухне, да?  

Эдриан зудел над ухом вторые сутки, и от бесконечного потока вопросов мне хотелось его придушить.

- Броуди, ты…

- Да? – доброжелательно улыбнулся мальчишка. Во рту на месте клыка блеснула дырка.

Я потрогала языком собственный качающийся зуб, вздохнула, махнула рукой и покрепче завернулась в одеяло.

- Нет. Иди уже отсюда, пока я добрый.

- Но до каникул осталось всего семь дней, да? Зачем здесь сидеть, да?

Я прокрутила вопросы в голове ещё раз, но связи между ними так и не уловила.

- Вот именно, семь дней. Оценки уже выставлены, контрольные все сделаны. Я с чистой совестью могу послать учёбу заповедным лесом и сидеть в башне.

- Но зачем? – продолжал недоумевать сосед. – Тебе же тут одиноко, да?

Чаша моего терпения в этот прекрасный момент не выдержала и опрокинулась. Это был край. Всё. Баста. Я больше ни дня не могла выдержать в этой чёртовой школе и в одной спальне с моим соседом в частности.

- Конечно, нет. Меня же похитили злые колдуны. И как порядочный герой волшебной сказки, я жду, когда придёт болотный тролль с говорящим ослом! Чего смотришь?

- Обычно ждут принца, - заметил Эдриан.

- В бездну принца. Хочу тролля с прикольным ослом! Он надует мне жабу и угостит жареной крысятиной. А теперь пшёл отсюда, мне ещё сидеть у окна и страдать, – я запустила подушку в удивлённую мордашку ребёнка.

Эдриан поймал подушку, отпасовал её обратно мне и вышел из комнаты, бормоча: «Что за бред? Говорящий осел, тролль какой-то».

- Не какой-то, а болотный! – крикнула я ему вслед и вздохнула. – Зелёный. Шреком звать…

Естественно, Шрек не пришёл. За мной явился лично злой колдун, который и притащил меня в это мрачное место. Он пришёл, распахнул дверь и застыл на пороге. Я повертелась на кровати и опустила голову. Кто бы мог подумать, что после окончательного излечения, очистившись от желтизны, его кожа станет не землисто-бледной, а молочно-белой? Что, избавившись от болезненной худобы, его симметричное угловатое лицо внезапно приобретёт скульптурную точёность? Что через пару месяцев привычка беречь левую ногу канет в прошлое, и движения из скованных превратятся в экономные и плавные?

Вместо упыря на пороге стоял полный сил хищник и буравил меня демоническим взглядом. Чёрная мантия загадочно мерцала чешуйками, лунные камни на брутальных чёрных полуперчатках не менее загадочно переливались. Для полноценного завершения образа не хватало только…

- Волхов, что за бессмысленный бунт? – эффектно сложив руки на груди, сказал злой-презлой колдун.

- Это русский бунт. Бессмысленный и беспощадный, - ответила я и улыбнулась. – Попугайчика.

- Что? – слегка оторопел профессор. - При чем тут попугай?

- Вам не хватает попугая,  - терпеливо объяснила я. – Ну знаете, у каждого колдуна должен быть прикольный помощник. У Аида были Боль и Паника, у Волдеморта - Нагини, у Малефисенты – ворон. Вам нужен попугай. А, нет, попугай был у Джафара. Блин. Летучую мышь? Нет, ею владел Распутин… Может, кота? Хотите кота? Он будет приносить вам колбы, красть валерьянку, гонять смурфиков…

- Кого?

- Смурфиков. Это такие маленькие синие человечки, которые боятся рыжих котов. Они живут в грибах, размножаются почкованием и постоянно поют одну и ту же песню, - не увидев понимания, я напела. - Ла-а ла ла-ла-ла-ла, ла ла-ла-ла ла-а!

Профессор Хов моргнул, наклонил голову набок. Тёмные глянцевые волосы скользнули по щеке, и длинные музыкальные пальцы тут же недовольно смахнули их за чуть вытянутое ухо. 

- Они здесь не водятся, Волхов.

- Да как сказать. Я же здесь, и поэтому они тоже здесь. 

Недовольство сползло с лица, проступила озабоченность.

- Сейчас? С вами? В этой комнате?

Я пожала плечами. Память, слава всем богам, меня пока не подводила, так что и смурфики, и ещё добрая сотня других выдуманных существ всё ещё жили в моей голове.

- Конечно. 

Профессор медленно обвёл взглядом пустую спальню.

- Поющие синие человечки, значит, - медленно выговорил он и развернулся на каблуках. – Понятно. Сидите здесь, Волхов, ждите вашего тролля и пони…

- Говорящего осла. Он женат на драконице, и у него есть дети – драконослы… Или ослодраконы? Ну, такие маленькие серенькие ослики с перепончатыми красными крыльями, огнедышащие…

Глава 3. Виновные и виноватые.

Когда мужчина и женщина съезжаются вместе, чаще всего происходит что? Правильно! Мужчина радостно скидывает на женщину большую часть домашних обязанностей, мотивируя это занятостью и своей абсолютной несостоятельностью в готовке, стирке, уборке – нужное подчеркнуть. А женщина с радостью показывает, какая она крутая хозяйка, в надежде мужчину покрепче захомутать. Когда живут женщина и ребёнок, происходит что? Правильно! Женщина радостно впрягается в обслуживание своего дитятки, лишь иногда требуя исполнения каких-то обязанностей. Про то, как живет одинокий мужчина с ребёнком, в России вообще никто не задумывается. Больно фантастической кажется сама ситуация.

А тут одинокий мужчина и я, баба в теле подростка. Как взрослый человек я понимала, что содержать в своём доме лишний рот накладно не только для кошелька, но и для психики. Но как подросток могла облегчить своё пребывание для профессора только нематериальным способом.

В итоге на следующие сутки игра в блаженного сошла на нет. Я выползла из спальни, осмотрелась, извинилась за своё поведение и спросила, что сделал профессор с моей кровью и зубом. В мужчине я не ошиблась – он их уничтожил. А затем… Затем пошла совместная жизнь в одном доме.

Когда я взяла на себя часть работы по дому, Корион Хов не диктовал мне, как мыть его полы, не указывал, как резать морковку в суп, спокойно досаливал, если было недосолено, и так же спокойно и молча варил себе эспрессо, если не хотел латте. Чётко и понятно высказывал пожелания к блюду, если у плиты вставала я. Более того, он заранее сообщил, чего не съест ни в каком виде, и то же самое спросил у меня. Если я не хотела что-то делать по дому в какой-то день, он спокойно делал это сам. Я ни разу не услышала от него ни слова по поводу своего внешнего вида. Я могла шляться по дому хоть в шубе, хоть голышом – он даже бровью бы не повёл. Его не волновало выполнение моей домашней работы, он вообще меня не воспитывал, даже ни разу не сделал замечание по поводу того, что я часто забиралась на стул или кресло с ногами. Однако стоило высказать просьбу о помощи в каком-то деле, он назначал время, заканчивал к этому времени свою работу и помогал. Безо всяких уговоров и напоминаний. И не стеснялся просить помощи. А делал он зелья и алхимические составы. Конечно, я никогда не отказывала.

Мелочи? Да. Но я прекрасно помнила и своё детство, и жизнь с моими парнями, когда они переезжали ко мне. Такого совместного быта не было ни с родителями, ни с любовниками. То и дело хотелось воскликнуть: «Чтобы мужчина не сказал, как резать яйцо в салат? Так бывает? Да ладно!»

И ведь у него это получалось как-то само собой, абсолютно естественно.

- Сэр, а где у вас лежат булавки?

- Наземный этаж, комната напротив кухни, третий ящик в тумбочке у окна. Зачем они вам?

- Красивый вид из окна. Понравилось сидеть на подоконнике. Каждый раз дёргать шторы лень, так что я их подколю булавками.

- В той же тумбочке лежат декоративные наволочки. Можете набить их всем, что найдёте в той комнате, и положить на подоконник. Кажется, где-то там ещё был плед. Его тоже можете использовать.

- Спасибо, сэр.

- Не стоит благодарности, мне просто лень лечить вас от простуды.

Мечта, а не мужчина. Интересно, как он вёл бы себя, живя с женщиной?

Через необыкновенно умиротворенную, полную тишины и покоя неделю на пороге появился Мерфин Аунфлай с Крисом. Когда я открыла дверь, оба радостно разулыбались.

- Здравствуй, Вадим. Как ты себя чувствуешь? Надеюсь, тебе стало лучше?

- Привет, Дим!

Директор просочился в прихожую, каким-то мистическим способом миновав препятствие в виде моей тушки, и бесцеремонно схватил меня за подбородок, заглянув в глаза. Я настолько опешила, что на волне неприязни даже зашипела и попыталась цапнуть наглую руку свежим клыком. Да, за первую каникулярную неделю у меня прорезался верхний постоянный клык и выпал второй молочный. Как-то поздновато для тринадцати лет, но мало ли, может, я просто сроки неправильно помню? Или на их рост стресс повлиял? Нижние-то клыки уже были на месте в момент попадания.  

- Ух ты! Тебя можно поздравить с прозрением? – Аунфлай ловко отдернул руку и беззлобно рассмеялся. – Ладно, тогда больше не трогаю.

И действительно, он отступил и даже сцепил руки в замок, от соблазна подальше. В хитрых сиреневых глазах плескалось чистое незамутнённое довольство.

- У тебя прорезались глазные зубы? – Крис настолько возликовал, что даже начал подпрыгивать, смешно перебирая ногами в воздухе. – Наконец-то ты всё увидишь!

- Простите, что? Вы о чём? – не поняла я.

- Верхние клыки, глазные зубы. Знак начала потери детской невинности. С их появлением начинается процесс взросления, - пояснил директор с чуть грустной улыбкой. - Меняются пристрастия, пробуждаются первые взрослые желания. Ты прозреваешь и смотришь на мир другими глазами. В старину мы получали имена только после появления первых взрослых клыков. Теперь традиционным подарком считается холодное оружие, ведь вместе со взрослыми клыками эльт получает право на охоту. Разве Корион ничего тебе не подарил? Он не мог не заметить.

Я растерялась. Нет, профессор ничего не подарил, хотя зуб я выплюнула ему практически в руку.

- Подобные подарки положено делать родителям или опекунам, то есть тебе, Мерфин, - раздался позади меня невозмутимый голос. – Я же не отношусь ни к первому, ни к второму. Советую подарить ему набор скальпелей. Уверен, он справится с ними виртуозно.