Вторжение

VIII

Сергей поднял взгляд вверх. Там, в вышине, темные скалы почти смыкались над их головами, образуя изломанную щель, через которую проникал яркий полуденный свет, бросающий причудливые отблески на каменные своды. Недаром на языке пустынников Южный проход назывался "расщепленная пещера". Он был настолько узкий, что местами путник, расставив руки, мог коснуться кончиками пальцев влажных скользких стен. В это время был самый торговый сезон, по проходу должны были непрерывной вереницей двигаться караваны, пустынники из торговой стражи с желтыми повязками на головах и длинными гибкими палками в руках зычными голосами пропускали бы людей и лошадей небольшими партиями, дабы не создавать затора, а караванщики, кляня всю их родню, а заодно всех ангелов и демонов, пробивались к заветному выходу. Однако, за несколько дней пути им не встретилось ни единого человека. И это был очень плохой знак. Вольные торговцы знамениты своей поистине легендарной отвагой, как и не менее легендарной жадностью. Если нашлось что-то, что заставило отважных торговцев забыть о наживе, то это "что-то" было очень и очень серьезным.

Ехавший впереди Штольц остановился и поднял руку вверх. Рыцари моментально взяли арбалеты наизготовку. Сергей придержал своего коня рядом с Магистром.

– Впереди засада, – спокойно сообщил Штольц, вглядываясь в полумрак прохода, и, как бы в подтверждение его слов, тихо зарычала Джина.

Сергей пытался "прощупать" темноту, ощутить присутствие неприятеля, но это ему не удалось. Глухая тишина и холод. Почему-то управлять способностями, полученными двадцать лет назад во время схватки с Великим Магистром, становится все труднее и труднее…

Вылетевшая из сумрака стрела просвистела у него над головой и со звоном ударилась в каменную стену. Наконечник разлетелся на куски – очевидно железо было не лучшего качества, такой металл стали в избытке производить маленькие мастерские пустынников. Вторую стрелу Штольц отвел сторону неуловимым движением меча. К счастью, стреляли из луков, если бы это были орденские арбалеты, то путешествие можно было считать законченным. С сухим треском выпустили стрелы арбалеты Рыцарей, и многогласое эхо разнесло по проходу крики раненых – ответный залп был куда точнее.

Нападавшие пытались заманить небольшой отряд в ловушку, ударив с двух сторон, и это удалось, но… но только вместо заплывших жиром купцов, сопровождаемых ленивой охраной, они столкнулись с Рыцарями Ордена. Бой был скоротечным. Трое нападавших остались лежать на земле навечно, еще несколько получили серьезные ранения и оказались не в состоянии передвигаться самостоятельно, а десяток угрюмых пустынников, бросив оружие, сгрудились у стены, окруженные четырьмя Рыцарями с обнаженными клинками. Осознав, с каким противником им довелось столкнуться, они сочли за благо сдаться на милость победителя.

Из отряда небольшую царапину на предплечье получил лишь Мастер Ричард, за что получил суровый выговор от Штольца.

Сергей, не слезая с седла, внимательно оглядел пленных. Обычные "дикие" пустынники, одежда и оружие разношерстные, на руках татуировки, свидетельствующие о принадлежности к различным кланам.

– Кто старший?

Пустынники молчали. Вопрос был задан на орденском языке, но можно отдать руку на отсечение, что понят он был прекрасно.

Сергей повторил вопрос, обращаясь уже к самому сильному на вид пленнику. Тот равнодушно показал на одного из убитых:

– Вот он. Он сказал, что идет богатый караван.

Сергей спешился, подошел к мертвецу, бегло оглядел его, затем вернулся к пленнику и сказал уже на языке Восточного Предела, откуда тот, судя по татуировкам, был родом:

– С каких это пор воин из клана Суслика ходит под крылом клана Ворона? Что скажут старейшины клана, когда узнают об этом?

Могучий пустынник нехотя усмехнулся и презрительно выплюнул изо рта зеленую жвачку:

– А ты не глуп, Рыцарь. Откуда знаешь наш язык?

– Я не Рыцарь, – холодно ответил Сергей, – У вас меня называли Шаухушхан.

Шаухушхан переводится как "Вождь мертвецов". Это имя он заслужил два десятка лет назад, когда во главе небольшого отряда пустынников и Рыцарей-ренегатов вступил в сражение с войском Ордена. И одержал победу. Это прозвище появилось перед битвой и изначально носило несколько иронический оттенок, показывая всю безнадежность ситуации, в которой оказалась самонадеянная армия…

Пустынник побледнел и поменялся в лице. Сергей мог поклясться, что изменили цвет даже роговые выросты на черепе. Остальные пленники, до этого чувствовавшие себя достаточно вольно – еще бы, самое худшее, что их могло ожидать – это полгода помахать киркой где-нибудь на руднике, замерли и примолкли. Имя Великого Канцлера было слишком хорошо известно в Пределах.

– Прошу простить меня, Повелитель, – голос склонившего голову вожака дрожал, – я бы никогда не осмелился…

– Я знаю, – прервал его Сергей, – мне некогда выслушивать твои оправдания. Возьмите свое оружие и ступайте вперед прокладывать дорогу. Ждите нас сразу у выхода из Прохода. Там будем разговаривать. Убирайтесь.

Пустынники молча собрали разбросанное оружие – большей частью шипастые дубинки и мечи их грубого железа и рысью пустились по извилистому проходу. Мастер Ричард был в полнейшем в восторге от увиденного, Сергей в его глазах вырастал в героя легенд и сказаний, а Штольц едва заметно неодобрительно покачал головой – он не верил "диким" ни на грош и предпочитал опираться на более весомые аргументы, чем старые легенды.

Дальнейший путь прошел без приключений, и через четыре часа жаркое дыхание пустыни встретило вышедший из расселины маленький отряд. Пейзаж, открывшийся с внешней стороны горной гряды, кольцом окружавшей Эдем, разительно отличался от живописной картинки, к которой привыкли исконные обитатели долины и предгорий. Зеленый ковер травы, покрытый редким кустарником и невысокими деревьями, внезапно сменяется текучими песками Великой пустыни, сменяется резко, образуя ровную, словно вычерченную по линейке, границу.

Недалеко от выхода из Прохода на самом краю небольшой ореховой рощицы расположилась небольшая группа пустынников. Их предводитель подошел к Сергею и почтительно произнес:

– Мы ожидаем тебя, Повелитель. Ты волен наказать нас за дерзость.

– Я подумаю об этом, – сказал Сергей, не слезая с коня, – но сначала мне нужно задать тебе несколько вопросов. А чтобы твои воины не сидели без дела, пусть помогут разбить лагерь. Приступайте.

Обрадованный пустынник с заметным облегчением подбежал к своим, отдел несколько коротких приказания, и работа закипела, да так, что Рыцари не успели оглянуться, как место было очищено от кустарника, палатки поставлены, а на костре закипал котел с водой. И это, при вошедшей в пословицы нелюбви пустынников к труду. Вот они, налицо результаты правильно простимулированного трудового энтузиазма, – подумал Сергей.

Не прошло и получаса, как могучий Шаухушхан, он же бывший Великий Канцлер Ордена, он же Сергей ____________________, сидел за складным походным столом в матерчатой палатке и слушал ответы предводителя банды "диких" пустынников.

– Твое имя?

– Крааль Орт

– Итак, Крааль Орт. Я хочу знать, что здесь произошло.

Лицо пустынника показало сосредоточенную работу мысли, и Сергей поспешил переформулировать вопрос:

– Почему перестали идти караваны?

– Так это… Проход закрыли.

– Кто закрыл? – терпеливо добивался своего Сергей.

– Известно кто, Повелитель, – удивился пустынник, – Орден и закрыл.

Сергей чуть не прикусил губу, чтобы сдержать возглас удивления. Орден?! Но голос его звучал по-прежнему спокойно.

– Расскажи, как это случилось?

– Известно как… Пришли эти… Лазутчики с бумагой к сотнику Арше Ахтхару, он тут командовал торговой стражей и велели караваны не пущать. А как не пущать, ежели только у входа в Проход их дюжины три скопилось. Сотник было спорить, да только старший Лазутчик только зыркнул на него глазами, того и с ног долой, еле откачали, до сих пор, говорят, сам не свой. Делать нечего, проход закрыли, караваны развернули. Неделю еще караванщики пытались пройти, а потом и вовсе перестали. Никого не осталось. Стражники посмотрели-посмотрели, да и отправились по домам – кого сторожить-то?

– И вы, значит, решили подзаработать?

– Есть такое, – не смутился пустынник, – нам тоже семьи кормить надо.

– Вот только про семьи ты мне не заливай, – весомо сказал Сергей, – сколько у тебя детей?

– У меня, и правда, нет детей. Тебя не обманешь, Великий, – с оттенком удовлетворения сказал пустынник.

– А ты сомневался?

– Нет, Великий. Но попробовать надо было…

– Ну вот, считаем, что ты удовлетворил свое любопытство. Перейдем к моим вопросам. А куда делись Лазутчики, которые передали приказ стражникам?

– Как куда? Ушли.

– Куда ушли? – Сергей решил набраться терпения.

– Куда же отсюда уйдешь? В пустыню.

Пришла очередь удивиться Сергею:

– Прямиком в пустыню? Втроем?

– Именно так.

– А какие припасы они с собой взяли?

– Никаких.

Сергей оглянулся на Штильмана, сидевшего с самым незаинтересованным видом у него за спиной, и тот едва заметно пожал плечами. А что тут комментировать. Три человека без припасов и специального снаряжения в пустыне обречены на смерть в течение самого большего восьми часов. Если, конечно, это люди.

Когда пустынник покинул палатку, Штильман подсел к Сергею за стол.

– Красиво сработано. Им надо было, чтобы их не беспокоили. Просто и эффективно, в течение недели разогнали караваны, стражники ушли сами, даже разбойнички скоро потянуться отсюда ввиду отсутствия поживы.

– Согласен, – Сергей налил из кубка воды, – и, что странно, вариант достаточно гуманный. Они же могли легко перепахать весь Южный предел, тем более, что здесь нет поблизости регулярных частей. Странный гуманизм.

– Более чем странный, – Штильман остервенело взъерошил обеими руками остатки шевелюры, – пока у меня версий нет.

– У меня тоже, – признался Сергей, – мне понятно только то, что в пустыню ушли три особи Врага в обличье Лазутчиков. Наверняка это как-то связано с экспедицией Великого Магистра.

– Несомненно. Вот только информации у нас маловато…

На следующий день на рассвете Сергей стоял на границе, отделяющей зеленый ковер растительности от желтого моря песка. Великая пустыня дышала, и дыхание ее было жарким. Сергей вспомнил, как в детстве, еще совсем ребенком, он с родителями летел на самолете в Ташкент, в гости каким-то маминым родственникам. После многочасового полета в салоне самолета еще того, советского "Аэрофлота", было душно и жарко, маленький Сережа обливался потом, ему было очень плохо – тошнило до спазм в желудке, жутко болела голова. Наконец, самолет опустился, подъехал трап, открылась дверь, в проеме показался кусочек звездного южного неба, ночь дразнила желанной прохладой… Но это оказалось обманом – в салон дохнуло таким обжигающе-горячим воздухом, что измученный мальчик горько заплакал…

– Пошли! – Сергей опустил на глаза очки и первым ступил на песок. За ним двинулись Штильман, Мастер Ричард, Рыцари во главе со Штольцем и Крааль Орт с тремя пустынниками, рискнувшими последовать за своим вожаком. Джину попытались привязать к дереву. Но разве можно удержать орденскую собаку, решившую последовать за своим хозяином. Она рванулась с такой силой, что прочный канат лопнул как тонкая бечовка. Больше Джина никого к себе не подпускала, включая Сергея. И это стало настоящей проблемой. Даже для такой выносливой породы как алабай, путешествие в глубь Великой Пустыни, означает неминуемую гибели в течение нескольких часов. Так, по крайней мере, единодушно утверждали пустынники, а к их мнению по этому вопросу стоит прислушаться. Решение нашел Штильман – из очков и полосок ткани он соорудил защитное приспособление, прикрывающее собаке глаза и уши, но оставляющее свободной пасть. Получившаяся маска здорово напоминала собачий противогаз, который Сергей еще в детстве видел в старой черно-белой хронике. И, как ни странно, Джина позволила водрузить себе на голову эту конструкцию, принимая, наверное, ее как плату за возможность быть рядом с хозяином…

Через час Сергей почувствовал, как ставший едким как кислота пот разъедает кожу. Он снял очки, чтобы вытереть лицо и невольно зажмурился, горячий воздух тысячами мельчайших песчинок впился ему в глаза. Пришлось снова очень быстро надеть их.

По мере продвижения вглубь пустыни ветер заметно усиливался, дышать становилось все труднее, а видимость снизилась до нескольких метров…

Штильман опустился на колени. Сергей подошел к нему, и поддержал за руку.

– Не то! – Штильман нетерпеливо отмахнулся, – со мной все в порядке. Смотри внимательно.

Сергей присел рядом с ним, и, повернувшись спиной к ветру, снял очки. Поверхность песка, казалось, кипела. Тонкий слой песчинок бурлил и пенился, словно пустыня была жидкой, и кто-то поставил ее кипятиться на огромный котел.

– Что это? – Сергей зачерпнул горсть песка. На ладони песчинки вели себя, как и положено уважающему себя оксиду кремния – тихо и спокойно. Кипение происходило только на поверхности земли.

– По всей вероятности, – ответил Штильман, – это и есть явление массопереноса. Посмотри, – он встал на четвереньки и почти уткнулся в песок своим семитским носом, – на поверхностном слое отдельные песчинки исчезают, похоже, это и вызывает эффект кипения. Красиво.

– Да уж, – протянул Сергей, – красивее некуда, – ветер гонит сюда песок, а отсюда он телепортируется назад. Так получается?

– Что-то вроде.

– Да… Одно могу сказать, у того, кто это придумал, были в распоряжении масса свободного времени и запасы энергии с половины Вселенной. И хотел бы я понять, зачем это нужно.

– Вопрос риторический. Как только мы это узнаем, то станет ясным и все остальное.

К вечеру ветер усилился настолько, что идти можно было, только сильно наклонившись вперед. И это только первый день пути. А ведь экспедиция Виктора Александровича продвинулась вглубь пустыни на расстояние четырехдневного перехода. На ночь поставили низкие палатки, куда можно было войти лишь встав на четвереньки. Есть совершенно не хотелось, Штольц, прикрывший шарфом лицо и ставший похожим на бедуина-кочевника чуть на насильно заставлял Рыцарей проглотить несколько кусков вяленого мяса. А вот воду приходилось экономить, каждому – строго отмеренная доза и не каплей больше. Хорошо пустынникам, они могут обходиться без воды несколько дней.

Сергей сидел на расстеленном покрывале спиной к ветру. У его ног улеглась Джина. Она тяжело и часто дышала, высунув красный язык. Ей приходилось тяжелее всех, и Сергей использовал часть своей воды, чтобы смочить матерчатую маску на морде собаки. На минуту это приносило какое-то облегчение. Неслышно подошел Крааль Орт и опустился рядом.

– Как далеко ты хочешь зайти в пустыню, Повелитель?

– Пока смогу двигаться, – тихо ответил Сергей.

Пустынник внимательно посмотрел на него.

– Кажется, я понимаю, почему тебя называют "Вождь мертвых", – пробормотал он, – мои люди повернут назад после третьего дневного перехода, – а я останусь с тобой до конца. Я не спрашиваю, что ты ищешь здесь, но если ты это делаешь, значит оно того стоит.

… На исходе четвертого дня двигаться вперед стало совершенно невозможно. Еще утром назад отправились трое пустынников Крааля Орта и шестеро Рыцарей, причем последних Штольц отправил чуть не насильно – несмотря на полное истощение, они рвались идти.

… Сергей упал лицом в песок. Ураганной силы ветер не давал возможности разговаривать, Штольц на четвереньках подполз к нему, лег рядом, толкнул в бок и показал флягу, где на самом донышке плескалась вода. Это означало, что они уже прошли точку невозврата, воды на обратную дорогу не хватит, и остается один путь – только вперед. Хорошо сказать – вперед. Горячий ветер сбивает с ног, песок забивается во все складки, кожа на лице иссохлась и пошла трещинами. Штильман предложил использовать почти герметичные накидки из тонкой и прочной кожи снежной косули, возможно, это и помогло, иначе их просто высушило бы до капли словно огромным феном, но комфорта это сильно не прибавило. Попробуйте-ка побегать несколько суток подряд в паровой бане. Но на четвертые сутки начало сказываться общее обезвоживание, если раньше пот лил ручьями, то теперь ему просто неоткуда было взяться.

Упав очередной раз, Сергей понял, что больше не сможет подняться. Он оглянулся и увидел Штильмана, ползущего по песку на четвереньках, упрямо наклонив голову. Рядом еще несколько фигур, похожих на гигантских черепах, прикрытыми грудами тряпья, медленно двигались против ветра. Он закрыл глаза… Солнце, пляж, Ленка в микроскопическом купальнике выбегает из моря, вся мокрая, гладит его по груди, и прохладная вода обжигает раскаленную кожу. Вода начинает жечь сильнее и сильнее, боль вдруг становится нестерпимой, он пытается стряхнуть воду, Ленкино лицо отдаляется и исчезает, и вместо него возникает собачья морда. Джина. Она хватает его зубами за руку и тянет к воде. Больно…

Он пришел в себя на вершине невысокого песчаного бархана. Одежда была изорвана в клочья, раскаленный песок сквозь прореху в накидке жег кожу на груди. Сергей сделал усилие, перевернулся на спину, выплюнул набившийся в рот песок и очистил очки. И только тогда обратил внимание на необыкновенную тишину. Ветер стих.

А теперь попробуем встать… Вот так, аккуратненько, обопремся на руки, сначала на коленочки, а потом уже и во весь рост. Сергей стоял, пошатываясь, не чувствуя ставших ватными ног. В десяти шагах от него клубилось непрозрачное песчаное облако, облако странное, с ровной границей, словно обозначенной прозрачной стеной. А в другую сторону простиралась до самого горизонта все та же пустыня, вот только текучий песок сменился покрытой трещинами грязевой коркой. Ее вид красноречиво свидетельствовал, что относительно недавно здесь была вода. Тем более, что тут и там из трещин вылезала желто-зеленая жесткая трава, а немного дальше стелился по земле колючий кустарник.

Джина лежала в трех шагах. Ее бока тяжко вздымались. За несколько дней огромный пес полностью обессилил и походил на мешок с костями. Судя по всему, она вытащила хозяина из плена песчаной бури и теперь была не в состоянии сдвинуться с места. Сергей опустился на колени и осторожно погладил ее. У той хватило сил только приоткрыть глаза.

Сергей встал и огляделся по сторонам. Рядом никого не было, и его посетила страшная мысль, что спутники погибли. Но долго предаваться печали не пришлось, из песчаного облака вывалилась фигура в лохмотьях, за ней еще одна. Первым оборванцем оказался Штильман, его лицо распухло до неузнаваемости, потрескалось и почернело, а вторым – Штольц, закутанный с ног до головы в полоски ткани и представляющий что-то среднее между египетской мумией и кочевником-бедуином. Следом появился коренастый Крааль Орт, тащивший обессиленного Ричарда. Еще через пару минут из песчаного облака вышел маркиз Ренье Оже, ухитрившийся сохранить гардероб в относительно приличном состоянии, он поддерживал подвернувшего ногу и изрядно хромающего Рыцаря Клода Петровского. Весь оставшийся маленький отряд был в сборе.

Маркиз Оже осторожно опустил беднягу Петровского и принялся тщательно отряхиваться, остальные, не столь требовательные к чистоте одежды, без сил повалились на землю. Впрочем, долго отдыхать не пришлось. Сергей безжалостно поднял всех на ноги и заставил двигаться дальше в пустыню – необходимо было как можно скорее найти воду, преодолевая сопротивление ветра, они израсходовали последние капли. Надо сказать, что стало значительно прохладнее и на небе потянулись легкие облака. Но при этом, кроме травы и редкого кустарника, никаких признаков жизни заметно не было – ни птиц, ни даже вездесущих насекомых.

Крааль Орт уверенно показал рукой в сторону небольшого холмика. Сергей не стал возражать – всем известно умение пустынников находить источники. И точно, прямо за холмом из-под земли весело бил прозрачный ключ, давая начало небольшому ручейку. Трудно даже представить, насколько вкусной может быть обыкновенная ключевая вода и как приятно почувствовать на лице освежающую влагу. Штильман, который и дня прожить не мог без утренней и вечерней ванны, улыбался потрескавшимися губами так, словно получил известие о том, что ему зарезервировано место в раю. Между прочим, есть подозрение, что отличие от общепринятых иудейских представлений, рай в понимании Иосифа Штильмана – это место, где можно, наконец, найти достойного партнера для технических дискуссий.

Сделав несколько глотков, Сергей напомнил флягу и побежал к месту, где осталась Джина. Первые капли воды словно оживили собаку, она подняла голову и благодарно лизнула руку хозяина. Сергей влил в нее всю флягу и отправился за следующей, кляня себя за то, что не догадался наполнить сразу несколько. Но, когда он вернулся к источнику, то услышал сзади тяжелое дыхание собаки. Джина собралась с силами и отправилась за ним.

Расположились здесь же. Источник был небольшим, так что, пока напились, смыли с тел въевшуюся пыль, пополнили запасы воды, прошло несколько часов и солнце опустилось к самому горизонту. Все это время Крааль Орт с нескрываемой насмешкой следил за людьми, сам он мог оставаться без воды еще несколько дней. Наконец, когда все утолили жажду, ополоснулись, наполнили фляги и блаженно растянулись на земле, пустынник с достоинством подошел к источнику, опустился на колени, произнес приветствие духу источника и приник губами к ручью. Он пил долго, вызывая ассоциации с верблюдом, которого Сергей и Штильман видели вживую, а остальные – на картинках. Оторвавшись от воды, пустынник вытер губы, поблагодарил духа источника и встал на ноги.

– Мы остановимся на ночлег здесь, – осмотревшись, приказал Сергей.

Из четырех палаток, с которыми они вступили в пустыню, удалось сохранить только одну, так что о просторной постели и ночном оставалось только мечтать. Пустынник, нечувствительный как к жаре, так и к холоду, преспокойненько улегся на земле, остальные, за исключением караульного, сгрудились в маленькой низкой палатке. Ночью изрядно подморозило, так что утром все выглядели изрядно помятыми и усиленно растирали задеревеневшие конечности – попасть из пекла пустыни в такой мороз, что даже ручей покрылся тонкой корочкой льда – это, знаете ли…

Сергея беспокоила другая проблема, запасы продовольствия подходили к концу, осталось только несколько кусков вяленого мяса, а пополнить их было абсолютно негде. Еще день-два, и замаячит реальная угроза голода. В Эдеме вообще не было необходимости возить с собой сколь-нибудь значительные припасы – рыбы в реках и дичи в лесах было в изобилии, а здесь не было никаких признаков жизни. Странное место.

Взяв с собой Ричарда, Сергей направился в сторону покрытого рыжеватой травой холма, возвышавшегося над довольно плоской равниной. Джина, по своему обыкновению, шла в нескольких шагах позади хозяина. Они оставили по ту сторону пустыни тяжелое оружие – тащить с собой по песку боевые мечи и доспехи было бы полным безумием, из оружия пришлось довольствоваться только длинными кинжалами, которые, впрочем, в умелых руках представляют серьезную угрозу для любого противника, да еще Штильман наотрез отказался расставаться со своим скорострельником. И также Сергей счел за правильное не жертвовать тяжелым, но столь необходимым в походе биноклем – творением мастерских все того же Штильмана.

Сергей настолько привык к сюрпризам, которые преподносила ему жизнь в последнее время, что ничуть не удивился, увидев на вершине холма старого знакомого Дигги Мара, сидевшего на гладком валуне. Торговец ничуть не изменился со времени последней встречи – коленные суставы вернулись в "человеческое" состояние, а на лице сияла та же дружелюбная улыбка.

– Я рад приветствовать тебя, Сергей. Признаться, я стал опасаться, что ты никогда не придешь. И я очень прошу – придержи своего зверя. Нам нужно поговорить