Вторая жизнь

ГЛАВА 21

Плавание продолжалось относительно спокойно, ветер благоприятствовал, раненые выздоравливали. Колдун оправился от последствий поединка настолько, что продолжил наши с ним занятия в свободное время.

Как старик и опасался, его подловил вражеский маг в момент удара по кораблю, к счастью, маг в сравнении с моим учителем слабый и неискусный. Он ударил, когда Сигурд уже ставил защиту. Колдун по секрету признался, что и сам сглупил, подпустил слишком близко, рассчитывая на то, что мага на вражеском корабле не окажется либо он будет среднего или ниже среднего уровня и поэтому даже на такой дистанции ответным ударом не достанет. Силы, видите ли, решил сэкономить! Говоря об этом, Сигурд на секунду как-то неестественно замялся. Если я прав, это свидетельствовало, что колдун темнит и попросту ошибся с дистанцией, попутно недооценив потенциального противника. Естественно, озвучивать предположения я не стал из уважения к старику. Как бы в мыслях я ни называл его старым хреном или еще кем, но относился я к нему не столько как к учителю, сколько как к отцу. Ну бывает, произошла накладка, Сигурд много лет не участвовал в морских боях, слегка ошибся в скорости, вдобавок вода расстояние скрадывает, а вражеский маг имел больший боевой опыт в войне на море. Впрочем, это пригодно только как урок на будущее, чтобы самому как-нибудь не совершить подобную ошибку. Поймал себя на мысли, что чересчур ударился в глобальные замыслы, забыв о насущных задачах. Стратегия действий уже определена, осталось только ей следовать, мечтать о том, что будет, когда мы найдем портал, несколько глупо и по-детски.

Между делом старый колдун занимался артефактами, с моей помощью, конечно. В смысле принеси, подай, посмотри. Начал с моего кинжала, потом приступил к перчатке. Несколько других боевых или двойного назначения артефактов пока отложил.

Кинжал много времени не отнял, хотя Сигурд решил не мелочиться и модифицировать защиту, как он высказался:

— Чтобы у тебя, дурака, этот ножик не украли.

Снимать имевшуюся защиту старику было просто, как он выразился, меня защита не замечала, одновременно блокируя некоторые функциональные возможности, надо полагать оставленные магами-программистами на откуп живого разума владельца или носителя. Кроме того, оказалось, что разрешение забрать кинжал не означает разрешения пользоваться этим кинжалом. Точнее, его сверхъестественными возможностями. Может быть, оттого, что разрешение было несколько неправильно оформлено. Мне оставалось только гадать, какой сбой в защите позволил мне остаться в живых. Сомнительно, что в кинжал подсадили душу попугая или там обезьяны, и когда она услышала прозвучавшую просьбу, то не смогла оценить контекста. Хотя данные прорехи в защите и ухудшали параметры безопасности девайса, но их наличие было понятно.

Защита могла быть поставлена, скажем, на удар из арсенала истинной магии, как в моем образце валахара. Но, как пояснил колдун, не составляло никаких проблем забить в программу любые заклятия стихийной магии. Тогда прикосновение шаловливой ручонки привело бы не к ускоренному гниению злоумышленника, как в варианте с истинной магией, а, например, к нагреванию его на несколько сот градусов. За пару секунд в худшем случае. Так как, по моим наблюдениям, физика Крайна ничем не отличалась от физики Земли, можно даже спрогнозировать результат, учитывая последствия скоростного, даже взрывоподобного превращения в пар семидесяти килограммов воды.

На мой вопрос, нельзя ли ставить блокировку, пряча кинжал в ножны, как мой меч, Сигурд пожал плечами:

— А зачем тогда она вообще нужна, если защита, когда кинжал в ножнах, не работает? Можно многое придумать, но это будет слишком сложно, а значит, уязвимо для знающего похитителя. На самом деле все просто. Пока кинжал в контакте с телом, точнее с энергетической оболочкой хозяина, он почти безопасен. Когда контакт теряется, включается защита, которая ударит любого, кто прикоснется к оружию. Ограничение на прикосновение незащищенной рукой введено для того, чтобы защита не била посторонних, которые рядом с этим кинжалом находятся. Например, тех же слуг. Тем более что в отсутствие такого прикосновения защита мага никуда не исчезает. Если сделать так, чтобы валахар нельзя было утащить даже в стальных перчатках, пока защита не снята, тогда не удивляйся, что защита будет убивать слуг, прошедших рядом. А враг при сильных амулетах все равно унесет валахар, если на месте защиту снять не сможет. Проще говоря, это не работает против действительно опасного противника. Здесь сделано умнее, пока защита не снята, никто чужой голой рукой кинжал не возьмет. Привязаться к нему без непосредственного контакта нельзя, как бы ты ни был могуч. А без привязки к кинжалу ты его возможностями пользоваться толком не сможешь. Даже владелицу прикончить, хотя они с этим кинжалом и связаны. Если у нового владельца с кинжалом связи нет, возможности навредить прежней хозяйке невелики, пока, допустим, кровь ее к тебе не попала. То есть для нее ситуация сейчас опасная, но она может защититься.

— Так что, выходит, этот валахар и ко мне, так же как и к ней, привязан будет?

— Нет, конечно, ты же ее не замуж берешь, — улыбнулся старик. — Для тебя этот кинжал будет арионом, как мое копье. Только в чем-то лучше.

— А я с твоих слов думал, что это просто, качай себе энергию, и все.

— В жизни ничего нет настолько простого, насколько вначале кажется. — Я оторопел от такой философии. Оказывается, мудрые личности способны выразить одними и теми же словами мудрые мысли даже в разных пространственно-временных континуумах. На термины, соответствующие по значению современным земным, я уже перестал внимание обращать, только уточнял значения. — Этот кинжал очень сложная вещь, созданная для выполнения определенных действий. Управление такой сложной вещью не может быть очень уж простым, поскольку она создана не для забавы, а по необходимости. И привязан этот кинжал к владельцу не потому, что владельцу так захотелось, а тоже по необходимости. В данном случае необходимости уметь пользоваться стихийной магией, поскольку сама владелица подобными способностями не богата. Этот кинжал открывает ей стихийную магию и усиливает способности в истинной. Твои способности истинной магией не ограничены, а значит, настолько глубокая связь между тобой и артефактом тебе просто не нужна; если быть точным, без нее можно обойтись. Безопаснее. Но управлять этим кинжалом приходится, встраиваясь в заложенные в него возможности управления. Так понятнее?

Ну что тут можно сказать? Далее старик привязал кинжал сначала ко мне, потом к себе, пояснив, что боевым магом я стану не скоро, а вот мощный артефакт в наших общих делишках может понадобиться, причем достаточно быстро, без запаса времени для настройку на колдуна. Я промолчал.

Перчатка оказалась немного более простым изделием неизвестных магов, хотя система защиты и была схожей. В общем, оба артефакта отличались только исполнением, а принципы изготовления были аналогичны. Только перчатка не была настолько привязана к владельцу, разве что защита тоже настраивалась на его геном. По замечанию колдуна, защита перчатки вообще не была рассчитана против мага, разве что слабого, в смысле необразованного. Как и у абсолютного большинства других именных артефактов. Однако частенько продвинутые владельцы усиливали стандартную защиту малозаметными подленькими хитрушками, вот Сигурд столько и провозился с этим артефактом. Возможности перчатки тоже были весьма ограниченны, в том смысле, что она могла только качать, преобразовывать и передавать энергию в точку прицеливания. Просто-напросто увеличивая скорость колебаний молекул, или, проще говоря, нагревая цель. Как у меня сложилось впечатление.

Но качала она здорово, Сигурд чуть не пищал от восторга, долбя по волнам и поднимая огромные клубы пара. Однако чем мощнее требовался удар, тем большего времени требовала зарядка, допустим, магических конденсаторов. Вторым ограничителем служила дальность — чем дальше, тем большую площадь занимало пятно приема энергии. Это было ясно видно в подзорную трубу. А далее определенной дистанции перчатка вообще отказывалась работать. Те же проблемы, что и с классическими заклинаниями, дальность ограничена зрением или способностью мага к концентрации, как пояснил колдун. Возможно, и тем и другим вместе. Выходит так, что дальность удара владельца перчатки нисколько не превосходит дальности удара мага, не имеющего такого или подобного артефакта. А против мага намного выше классом и она не поможет, поскольку тот благодаря своему опыту и таланту намного более дальнобоен, если можно так выразиться.

За испытаниями артефакта с интересом следил не только я, но и вся наша команда. Сигурд, натешившись с новой игрушкой, окинул взглядом шнекку, скривил уголок рта, снял перчатку, что-то пробормотал, повел над ней рукой и скомандовал:

— Руку давай. Правую.

— Зачем? — Я протянул руку.

— Дай сюда. — Далее вытащил нож, которым недавно резал собственную ладонь, и порезал мою. Я уже понял, в чем дело, и без подсказки сунул руку в перчатку.

Ощущение, будто йодом рану смазали. Потом боль прошла, а я стал воспринимать изделие, как часть своего тела, физически чувствуя, как она тянет энергию и заполняет свои аккумуляторы или конденсаторы, не знаю, как правильнее назвать. Но это, возможно, благодаря тренировкам с колдуном. А вот система прицеливания отсутствовала, никакой прицельной сетки перед глазами не появилось.

— А стрелять как?

— Как обычное заклятие пускаешь, — подсказал колдун, — смотри в место, куда хочешь ударить, вытяни руку, мысленно проведи мостик между костяшками перчатки и местом удара и пожелай, чтобы там вспыхнул огонь. Не просто пожелай, а представь, что он там вспыхивает.

Перчатка озарилась багровым светом, руку кольнуло, будто электричеством, и со звуком — у-х в пяти метрах от борта в небо всплыл огромный клуб пара. Что интересно, разряд аккумуляторов перчатки после удара опять почувствовался физически, как и стягивание магическим блоком питания энергии для перезарядки.

У колдуна отвисла челюсть, только и сумел сказать:

— Ого!

Я передернул плечами, тоже стало не по себе:

— Что — ого?

— А еще можешь? Только подальше?

— Попробую.

Мой предел составил метров сто. На прицеливание перчаткой как-то автоматически наложился прошлый опыт стрельбы из АК-74 и ПМ «с груди», не пользуясь прицельными приспособлениями, это положение некоторые почему-то именуют «с бедра». Не думаю, что моторика тут играла большую роль, тем более что стрелял-то из огнестрельного оружия в своем прошлом теле. Скорее сыграли роль навыки прицеливания, если точнее — расчета треугольника «положение оружия — цель — глаза». Попадать из автомата, как показалось, было сложнее.

Сообразить, что для удара из перчатки не требовалось направлять ее точно на цель, было несложно. То есть магический аналог ствола если не отсутствовал вовсе, то мало зависел от положения самой перчатки в пространстве. Как я тут же проверил, ее даже не обязательно было сжимать в кулак полностью. Тут же с огромным удовлетворением я выяснил, что излучающая или, скажем, проецирующая рабочая поверхность перчатки — внешняя сторона фаланг пальцев. Попытка специально пострелять, приблизительно как в том анекдоте, гаубицу набок положив, привела к аналогичному результату — перчатка из-за угла стрелять отказалась. Замечу, куда надо стрелять отказалась, хотя полыхала вспышками как обычно. Вывод очевиден: при некорректной команде от автонаведения, требующего выстрелить вне сектора обстрела излучающей части артефакта, срабатывают предохранители, и энергия удара почти безвредно рассеивается в пространстве. Так же обстояло дело и с попытками выстрелить на большую дальность. В общем, сектор захвата цели боевой частью перчатки составил около сорока пяти-пятидесяти градусов.

На этом я решил отставить эксперименты, чтобы по нечаянности кого-то не поджарить или, того хуже, не сжечь шнекку. Попытка поймать выстрелом волну удалась далеко не с первой попытки, сопровождать волну виртуальным пятном прицеливания оказалось довольно сложно. Ловить, рассчитывая упреждение, оказалось куда легче, хотя время запаздывания удара, а значит, упреждение прямо зависело от вложенной в этот удар энергии.

Исходя из полученного опыта, можно было принять, что данный артефакт, точнее его система наведения привязана к зрению владельца и его разуму. Точнее говоря, зависимы от образного мышления владельца, дисциплины разума, в том числе и его быстроты. Остальные эксперименты решил проводить позже, действительно как-то не хотелось случайно спалить корабль настолько далеко от берега. Даже если бы он и был виден, вынужденный заплыв в любом случае малопривлекателен. С такими словами я снял перчатку и протянул колдуну.

Хитрый старик скосил глаз в сторону заинтересовавшихся наблюдателей, улыбнулся и довольно громко, чтобы все расслышали, заявил:

— А мне она зачем? Твоя добыча, ты и пользуйся, раз получается. — И незаметно подмигнул.

Вот так и наращивается авторитет. Хитрый дед сначала впечатлил нашу бражку возможностями артефакта, устроил цирк с испытаниями, а потом прилюдно отдал ученику захваченный им же артефакт, блюдя справедливость и отсутствие желания нажиться на товарищах по походу. Хотя, как подозреваю, ребяткам, несмотря на всю Сигурдову справедливость, из артефактов перепадет если не полный хлам, то ненужные колдуну изделия, а после нашего с ним представления они и пикнуть не посмеют. Даже если не обращать внимания на то, что, не будь колдуна, не видать нам такой добычи. Более того, без него мы все были бы сейчас покойниками, если не при штурме усадьбы, то в морском бою точно.

Забавно, но тут прямо вырисовывается конфликт интересов. Колдун оправданно считает, что без его участия херад мало того, что не нахапал бы такой добычи, но и не смог бы унести с ней ноги. А парни могут посчитать, что им мало досталось. Проще говоря, заслуги колдуна на фоне дележки мешков с награбленным добром могут померкнуть. В принципе не тот даже у Хагена с Микой вес в борге, чтобы Сигурд их осадить не смог, но давление высоким авторитетом имеет свойство оставлять недовольных, и неизвестно, как и на чем это может отразиться в будущем. Жмоты и крохоборы никому не по нраву, тем более в таком опасном бизнесе, как морской разбой, и при таких жестких и патриархальных нравах. Думаю, устроенным представлением колдун заранее нейтрализовал потенциальные споры из-за трофейных магических артефактов при дележке, которые теперь сам же и будет оценивать. В одиночку. Тем более что Мика с Хагеном в походе демонстрировали мне и, естественно, колдуну все знаки приязни, как, впрочем, и колдун им. Так близко с Микой в первом походе мы не корешились.

Кстати говоря, через некоторое время старик мои размышления подтвердил, чуть ли не дословно. Между делом выдав, что люди, точнее орки, редкостные свиньи, которые добра не помнят, и как бы честно ты ни поделил добычу, один черт, точнее демон, останутся недовольными и будут говорить в спину несчастных колдунов гадости. А коли так, то честно делить добычу и не стоит. Последнее шепотом на ухо. Потом заржал во весь голос и добавил:

— Если серьезно, парней, кто выжил, я не обижу. Заслужили. Артефакты им действительно хорошие подберу. Если трофейные не понравятся, то из своих что-нибудь отдам. Тут жадничать нельзя, слишком много крови вместе пролито. Боги такого не любят. Мертвецам артефакты не нужны, а их родня тут ни при чем. Семьи получат долю в простой добыче, по-честному. Но не более того, разве что ненужная мелочь по общему дележу перепадет. — Потом понизил голос: — А ты, дружок, с нашим херадом дружбы не теряй. Когда самолично корабль в набег поведешь, пригодятся. Они тебя в бою видели — пойдут. Не потому, что ты ярла внук, а потому что хотя и молод, а в бою не стесняешься очутиться впереди взрослых воинов. И главное, потому что тебя до сих пор не убили. Про добычу уже молчу. Везучим тебя считают, юноша.

И заулыбался, паскуда, показывая сломанный клык.

— Не убили только из-за доспехов, — признался я. Наверное, слишком громко. Мика вроде как невзначай повернулся и, можно сказать, вытянул ухо в нашу сторону. Смотрелось забавно. Старик засек мой взгляд, в глазах тоже появилась смешинка.

— Не скажи. Вообще-то тебе действительно везет. Да и как воин ты неплох, иначе покойный владелец перчатки тебя зажарил бы. — Помолчав, Сигурд добавил уже серьезнее: — Главное, себя не переоцени, рано или поздно встретишь лучшего, чем ты, воина. Или везение может истощиться.

— При чем тут перчатка? — спросил я, кивнув в знак согласия с остальным. — Хороших бойцов я уже встречал. Того же эльфа в бахтерце, были бы у него два меча вместо раны, неизвестно чем бы кончилось. Или Охтарона взять. Совершенно другой вопрос, что не все зависит от того, насколько ты в бою силен и страшен. Против обоих я только на крепость доспехов мог рассчитывать.

— Перчатка тут при том, что твой меч, — кивнул он на Черныша, — от нее не спасет. От нее любой артефакт не спасет, к слову говоря.

— Почему это? — поинтересовался я, чувствуя, как по спине замаршировали мурашки. Неудивительно, особенно после исследования возможностей перчатки. Да и обгоревших тел в свое время насмотрелся. Головешки в люках сожженных БМП, БТР и в кабинах машин это одно, трупы рядом с ними немногим лучше, самое страшное — живые. Обгоревшие живые. Лично мне хотелось бы оказаться под первым или вторым пунктом, если бы тот эльф в меня попал. Пока решились добить, сколько бы времени прошло? При возможностях перчаточки иного желать просто глупо. Надо быть реалистом.

— Что такое защитный артефакт? — по привычке поднял вверх указательный палец колдун. — Это магическое изделие, созданное для защиты владельца. Как он защищает владельца? Либо усиливая энергетическую оболочку хозяина, либо создавая свою во взаимодействии с оболочкой хозяина. Как усиленная артефактом оболочка защищает хозяина? Разрушая вражеские заклятия. Вопрос. Как оболочка сможет защитить от заклятия, сработавшего где-то на расстоянии полета стрелы? Причем совершенно неважно, какого заклятия. Не имеет значения, камнем ли в тебя издали запустят или бросит огнем перчатка.

Выражение, думаю, было некорректным, точнее было бы сказать о выстреле, допустим, из инфракрасного лазера. Больше ничего известного мне с похожими возможностями не шло в голову.

— Подожди, а что там у нее с защитой тогда? — вспомнил я объяснения колдуна о возможностях защиты, никак не вязавшихся с лазером.

— Правильно. Защитные заклятия, естественно, наложены отдельно, разве что привязаны к общему источнику.

Далее колдун мог не пояснять. Но он продолжил:

— Защититься можно, когда плетение на тебя накладывают. Допустим, желает твой недруг тебя испепелить похожим артефактом или лично. Но если тот работает иначе, а именно вяжет на тебе плетение, через которое идет сила, ну ты меня понял. — Выжидательно посмотрел на меня. Механизм реализации был, конечно, ясен. Накладывается плетение, плетение передает жертве энергию, от жертвы остаются головешки. А то и головешек не остается. Я кивнул и высказал свои соображения.

— Правильно. Конечно, не все так просто, но, в общем, правильно. Отреагирует ли защита на само плетение или разрушит, только когда в него начнет вливаться энергия, не суть важно. Главное, плетение разрушено — нет воздействия. Защита сработала. Если она данное заклятие вообще способна заметить. Есть заклятия, которые вяжут колдуна и цель. Те же молнии, которыми я тебя долбил. Понятно, как меч тебя защищал? Рушится связь между нами, энергия удара рассеивается, удара молнии нет.

— А без канала между колдуном и жертвой никак?

— Вообще можно и просто молнию запустить. Только сложно угадать, куда она попадет. Урок понятен?

— Как понимаю, все зависит от того, видит ли защита плетение и рассчитана ли на определенные способы воздействия? Причем никакая защита не отразит опосредованное воздействие, так?

— Умница, — похвалил колдун.

Мика дернулся, постаравшись сделать это незаметно. Потом опять замер. Надо же, и взрослым мужикам любопытство не чуждо.

Я вздохнул с облегчением. Хотя полученную информацию следовало обдумать.

— Подожди, а проклятия как действуют?

— Так же. Плетение заклятия виснет на энергетической оболочке и начинает действовать. Если стоит защита, то она ломает проклятие, как обычное плетение. Прямое проклятие, то есть взглядом, отбить, с одной стороны, чуть сложнее, с другой — легче. Оно отличается тем, что воздействие идет напрямую, только не на тело, а на энергетическую оболочку. Пока маг давит — опасность есть, перестал — опасности нет. Прямая зависимость от запаса энергии. Надавишь с большей силой, чем позволяют запасы защитного артефакта или там возможности твоего врага-мага, — он мертв. Как правило. Через плетение далеко не так, там больше от искусства зависит. В общем, истинная магия, что еще сказать. Количество используемой энергии, в общем, далеко не то, что у стихийных, но противникам от этого не легче. После остановки сердца будешь не менее мертв, чем после превращения в головешку. — Меня опять передернуло.

— Ясно. Истинная магия, выходит, в основном проклятиями и пользуется.

— Нет, не так. Истинной магией чаще таким образом на мир воздействуют. Лечат, например, так же. Накладывается плетение, вкачивается энергия, стягиваются раны. Вредят и лечат одинаковыми способами, мальчик. Только лечить сложнее, чем убивать. При лечении не только с тонким телом приходится работать. Собственно, для истинного мага без разницы, на что он будет воздействовать: на материальное тело, оболочку или тонкое тело. Боевых заклятий истинной магии, рассчитанных на поражение физического тела, тоже хватает. — Он задумался. — Если же говорить о том, что принято называть проклятиями, то среди них последнее редкость, поскольку вложенной в заклятие энергии для поражения энергетической оболочки требуется меньше. Прямое проклятие, в сущности, даже проклятием-то назвать нельзя.

Я замолк, погрузившись в размышления. Надо же, старик, ранее не очень-то баловавший меня теорией магии, неожиданно прочитал вводную лекцию в полном объеме. Заранее ответив на все вопросы. Те мелочи, что он ранее давал на тренировках, легко уложились в общую картину. Кстати говоря, что интересно, старик совершенно не различал истинную и стихийную магию в процессе разговора.

Сигурд спокойно ждал вопросов. Вопросы как-то не лезли в голову, на чем разговор и заглох. Информацию требовалось обдумать, сделать выводы и только потом грызть гранит науки дальше.