Вторая жизнь

ПОХИЩЕНИЕ

Председатель оппозиционной либерально-реальной партии Моло Риклес был похищен во время футбольного матча. Фантландия играла с Эквигомией на Южный Кубок. Судья не засчитал забитый фантландцами гол, который решал исход игры в их пользу, и стадион взревел. Послышались выстрелы. При входе каждого зрителя прощупывали и просвечивали, но все равно оружие как-то попадало на трибуны.

Телохранители Риклеса в исступлении влезли на парапет ложи и орали, надрывая глотки. В этот момент четверо с зелеными повязками спортивной полиции на рукавах вошли в ложу. Двое схватили Риклеса за руки, третий сунул ему в лицо тряпку со сладковатым дурманом. Четвертый наблюдал за телохранителями. Они вытащили его под видом потерявшего сознание болельщика. Постовой полицейский помог им погрузить Риклеса в машину с номерным знаком столичного управления.

Открыв глаза, Риклес увидел стену, точнее, обои с рисунком, изображавшим непристойную сцену. Он повел глазами и увидел стократное повторение этой сцены. Выждав еще полминуты с закрытыми глазами, он перевернулся на левый бок и увидел, что лежит на кровати в небольшой комнате без окон. Свет исходил от настольной лампы, стоявшей около кровати. В комнате был еще письменный стол, два кресла у низкого столика, несколько стульев и шкаф. Он был одет в незнакомую пижаму, его костюма нигде не было видно.

Риклес спустил босые ноги с кровати, вставил их в ночные туфли и с трудом доковылял до двери. Она оказалась заперта. Риклес постучал. Дверь почти мгновенно открылась, как будто человек за ней ждал сигнала.

Раздвинув портьеру, вошел молодой человек в спортивной рубашке и притворил за собой дверь.

— Кто вы такой? — строго спросил Риклес, но строгости не получалось: мешали пижама и шлепанцы.

Вместо ответа парень снова открыл дверь и протянул руку за портьеру. Кто-то вложил ему в руку пачку газет, которую он подал Риклесу. Потом, по-прежнему молча, подошел к шкафу и раздвинул створки. Риклес увидел, что это вход в ванную.

— Завтрак будет через полчаса. Омлет и кофе вас устроят? — вежливо спросил он. Риклес не ответил и поковылял обратно к кровати. Чувствовал он себя как после попойки: голова кружилась, подташнивало.

Риклес развернул лежавшую сверху газету. Это оказался «Вестник дня», не слишком солидный листок, поддерживавший правящую национально-моральную партию. С первой страницы глядело его лицо, моложавое, улыбающееся. «Дерзкий акт терроризма. «Братья Антихриста» взяли на себя ответственность за похищение лидера оппозиции». Газетная статья поведала, что ему 47 лет, что он женат и имеет двух сыновей 23 и 16 лет; даже, что он перенес в прошлом году операцию на прямой кишке по поводу полипоза. «Тина Риклес опасается за жизнь своего мужа. Семья намерена обратиться к королю», прочел он дальше.

Риклес содрогнулся. «Братья Антихриста» были полурелигиозной, полуполитической сектой, которая вербовала своих сторонников в отсталых западных районах. Месяц назад они похитили генерального казначея Фантландии Ислиса. Через пять дней его изуродованное тело было найдено в тщательно охраняемом саду королевского дворца.

Часы показывали восемь сорок, газеты были утренние. Значит, прошло около десяти часов со времени похищения на стадионе.

Завтрак немного улучшил его настроение. Они не допустят второго политического убийства, подумал он о правительстве. Они обменяют его на «братьев», которые отбывают длительные сроки. Тина пойдет к королеве, они когда-то были близки… Но тут же он вспомнил, что за Ислиса «Братья Антихриста» запросили так много, что правительство не смогло пойти на сделку. Потом подумал, что Тина всего две недели назад узнала о его связи с этой чертовкой с телевидения.

Утром следующего дня тот же парень принес ему газеты. Они сообщали: «Братья Антихриста» требуют за его жизнь храм святого Патрона. Он должен быть взорван не позднее следующего вторника. Сегодня была пятница. В глазах у него потемнело: он представил себе огромный, без малого тысячелетний храм, национальную святыню и приманку туристов… Теперь он пожалел, что не последовал совету старого друга — на всякий случай иметь яд в контейнере, вращенном в ноготь большого пальца.

Часа через два вошли двое в масках, мужчина и женщина. У мужчины была седеющая борода, Риклесу показалось, что он где-то видел этого человека. Но это впечатление быстро исчезло. Женщина, неприметная, узкая, в черном, сказала, протягивая ему микрофон:

— Вы можете обратиться к кому вам угодно. Мы гарантируем доставку.

Риклес спросил:

— Что будет со мной, если правительство не согласится?

Вместо ответа мужчина достал из кармана коробку микромагнитофона, нажал кнопку. Комната наполнилась душераздирающим воплем, потом послышались рыдания и бессвязные мольбы.

— Этот голос должен быть вам знаком, — сказал мужчина.

Риклес упал бы, если бы не ухватился за спинку кровати: он узнал голос генерального казначея Ислиса. Ему дали в стакане что-то выпить, стало легче. Он попросил пятнадцать минут на размышление. Оба страшных гостя вышли.

…Он записал на пленку три послания. Краткое обращение к королю. Письмо премьер-министру с просьбой немедленно начать переговоры с террористами и добиваться компромисса. Письмо Тине и детям.

Надо было бороться за жизнь. Возвращая микрофон, он потребовал встречи с руководителями организации. Мужчина спокойно сказал, что такая встреча состоится в воскресенье.

Настала суббота. Газеты подтвердили, что все его письма дошли до адресатов. Король лично звонил его жене и обещал сделать все для спасения Риклеса. Состоялось экстренное заседание правительства. Состоялось заседание правления его партии. Министр внутренних дел отказался как подтвердить, так и опровергнуть сообщение одной из газет, что полиция напала на след преступников. В парламенте депутат левой рабочей партии потребовал немедленной отставки правительства. Национал-моралисты устроили ему обструкцию, во время его речи кто-то взорвал петарду со зловонным газом. Дебаты перенесены на понедельник. Риклесу оставалось только злиться, бояться и ждать.

В воскресенье он встал рано, сделал гимнастику, тщательно побрился и заставил себя съесть завтрак. Он должен быть в хорошей форме. Они пришли часов в одиннадцать — знакомые ему мужчина и женщина в масках. Но его никуда не повели, а пригласили сесть. Он опустился в кресло и закурил, деловито и медлительно, пытаясь скрыть дрожь в руках.

— С кем из ваших коллег вы хотели бы связаться? — спросил мужчина, в упор глядя на Риклеса.

— Зачем?

— Мы получили сообщение: похищен А-1. Мы хотели бы вступить в переговоры.

Риклес молчал, лихорадочно обдумывая ситуацию. Волна радости охватила его, но он не позволял себе расслабиться. Он знал, что А-1 означает Антихрист-1. Сектой руководили три антихриста, три родных брата. А-1 был старший и самый влиятельный, в сущности, хозяин. Его похищение все меняло. Только кто мог это сделать? Он был невысокого мнения о секретной службе своей партии и не очень верил, что эти ротозеи за два дня могли выследить и поймать таинственного А-1.

— Свяжите меня с адвокатом Хинкром, — сказал он наконец.

Женщина протянула ему микрофон, но он отвел его рукой и сказал:

— По телефону.

Они переглянулись, по знаку мужчины поднялись и вышли. Дерзость оправдала себя: минут через десять они вернулись, парень тянул шнур аппарата. У бородатого и его спутницы было по наушнику.

— Не надейтесь, что полиция засечет разговор, — сказал мужчина. Вообще постарайтесь лучше не вмешивать полицию.

В этом Риклес был с ним совершенно согласен. Он набрал номер, моля бога, чтобы Чил Хинкр, его адвокат и близкий друг, оказался в своем кабинете. Ему повезло.

— Чил, я жив и невредим, но не свободен. — Предупреждая любые вопросы, Риклес продолжал: — Держите дело А-1 под контролем. Это похищение очень своевременно. Вы знаете, с кем работать в правлении…

Риклес не хотел раскрывать имена людей, возглавляющих секретную службу партии. Хинкр был умный человек. Похоже, он не имел понятия о похищении Антихриста, но не подал и виду. Задав лишь несколько невинных вопросов, он спросил, как поддерживать контакт с Риклесом. Риклес вопросительно посмотрел на мужчину. Тот тихо сказал: вы позвоните ему в пять дня.

Риклес послушно повторил это Хинкру и положил трубку. Они ушли, забрав телефон. Парень принес ему транзистор. Он включил его и через несколько минут услышал: премьер-министр заявил, что правительство решило вступить в переговоры с антихристами. Из канцелярии премьера просочился слух, что оно предложило секте заменить храм святого Патрона двумя менее значительными и удаленными от центра столицы церквами. Правительство требовало отсрочки и предлагало обсудить вопрос о гарантиях. О похищении А-1 ничего не говорилось…

Они пришли рано, около двух. И снова сели, пригласив сесть и его. На этот раз заговорила женщина:

— Как выяснилось, ваши друзья непричастны. А-1 похищен за час до начала футбольного матча.

Совпадение? Это, конечно, хуже, но все же удача. Риклес пожал плечами и молчал. Она продолжала:

— Совет отверг предложение о двух церквах. Завтра с вами, возможно, будет говорить А-2.

Риклесу опять стало страшно. Черт их знает, этих антихристов: может быть, они готовы пожертвовать своим вождем? Он сам мог побиться об заклад, что больше половины членов правления его собственной партии были бы довольны, если бы дело кончилось его, Риклеса, устранением.

Конец дня и весь понедельник прошли спокойно, если можно было назвать спокойствием его состояние. О свидании с А-2 ничего не было слышно. Принеся обед, парень в спортивной рубашке, который почему-то стал немного разговаривать с Риклесом, коротко сказал, что А-1 был захвачен неизвестными на своей яхте у Бирских островов. Одна группа увезла А-1, другая держала экипаж яхты двое суток пленниками, так что они ничего не могли сообщить в центр.

Вечерние известия начались новой сенсацией. Час назад при выходе из здания парламента неизвестные захватили мадам Жу, главу парламентской группы «Желтых Амазонок». Полиция открыла стрельбу и убила одного из похитителей, но задержать синюю «Стольгу», в которой увезли мадам Жу, не удалось. Двое полицейских и четверо прохожих ранены. Мотивы похищения пока неизвестны. Комментатор напомнил, что младшая сестра похищенной Рона Го модель фирмы «Дубль-дубль», в позапрошлом году победительница конкурса красоты «Южный крест», одно время близкий друг адмирала Т.

«Желтые Амазонки» была организация женщин-иммигранток. На последних выборах за их кандидаток было подано около 6 процентов голосов, они имели трех депутатов во главе с мадам Жу. Риклес был немного знаком с этой 35-летней женщиной, неутомимой на заседаниях комиссий, остроумной за рюмкой вина и чашкой кофе. Как все, он знал, что «Желтые Амазонки» имели нелегальный филиал, занимавшийся непарламентскими методами борьбы. Но политическая репутация мадам Жу всегда была безупречной.

Оргия похищений на этом не кончилась. На следующий день, около трех часов, задыхающийся от волнения диктор сообщил, что исчезла Рона Го. Она ушла из дома поздно вечером после чьего-то телефонного звонка и не вернулась. Жившая с ней женщина, секретарь, компаньонка и служанка, сообщила в полицию в полдень. Не могло быть сомнения, что это как-то связано с похищением старшей сестры. Может быть, Рона понесла выкуп и была вместе с деньгами захвачена террористами? Может быть, ее заманили с помощью мадам Жу, которая действовала по принуждению?

В вечерних газетах дело сестер оттеснило на задний план историю Риклеса. Это дело было новее, пикантнее, загадочнее. К своему собственному изумлению, Риклес почувствовал нечто вроде ревности. Он рассмеялся, если бы события последней недели не отучили его смеяться.

Прошел вторник. От своих хозяев Риклес узнал, что антихристы торгуются с правительством: кроме взрыва церквей, они требовали теперь освобождения 12 своих людей, сидевших в тюрьмах по приговорам или в ожидании суда. Похоже, они затягивали дело, надеясь, что как-то прояснится судьба А-1.

В шумихе, вызванной похищением мадам Жу и исчезновением ее сестры, немного внимания привлекла гибель 19-летнего сына мэра столицы. Юноша, видимо, утонул в море, хотя был отличным пловцом. Все попытки найти труп пока оставались тщетными.

Глаза ему развязали через полчаса после отъезда. По скорости машины он догадался, что уже выехали за город. Впервые за две недели он видел дневной, вернее, сумеречный, свет: был вечер теплого, ясного февральского дня. Сначала местность показалась ему совсем незнакомой, потом он догадался: это была дорога на север, к озеру Тонго. Ехали в трех машинах. Его везли в средней, он сидел между бородатым и парнем, который его обслуживал. Женщина, сменившая свое черное платье на брюки и свитер, сидела с водителем.

А вот и Бонки, маленький городок, весь в садах. Когда он был здесь последний раз? Вспомнил: ровно четверть века назад, студентом. Он приехал на уик-энд к приятелю и дьявольски влюбился в его сестру. А был ли он уже знаком с Тиной? Конечно, был. Она даже обиделась, что он бросил ее в тот уик-энд… Но она ему отомстила по-своему…

Еще полчаса, и они выехали на шоссе, огибавшее озеро. Было уже совсем темно, в разрывах леса озеро лежало черным пятном. Они подъехали к пристани одного из курортных поселков. Риклес слегка успокоился: если бы его везли убивать, не нужны были три машины, полные вооруженными антихристами, да они нашли бы для этого и другое место. Но все равно он чувствовал нервный озноб.

Его перевели в небольшой катер, в котором поместилось пятеро антихристов, включая троих его спутников. Через несколько минут они причалили к островку, где сиял огнями ресторан «Кло», Риклес бывал там раза два или три, но не мог вспомнить, при каких обстоятельствах.

Островок оказался странно пустынным. Их встретили двое и проводили боковым входом в один из кабинетов. Он был соединен дверью с главным залом ресторана. Когда дверь приоткрыли, Риклес увидел, что зал совершенно пуст. Посреди зала из столов было составлено каре, лишние столы сдвинуты к стенам.

Риклес и его спутники сели за два столика в кабинете. Он с наслаждением выпил двойной гроп с лимонным соком, потом кофе. С ним никто не разговаривал, да и между собой антихристы говорили мало. Бородатый был, по-видимому, главой группы. Женщина, посидев с ними несколько минут, вышла. Ждать пришлось довольно долго. Наконец в зале послышались голоса, шарканье ног, шум передвигаемых стульев. Затем все стихло, и раздался знакомый, негромкий, но очень внятный голос. Говорил Хинкр.

— Дамы и господа! Едва ли здесь нужны долгие речи. Наши дорогие пленники и пленницы (Хинкр сделал паузу) слишком долго томятся в тревоге и неизвестности. Добрая воля всех заинтересованных сторон и неустанные усилия моих помощников позволили достичь желанного соглашения. Могу сообщить, что правительство в лице министра внутренних дел гарантировало свое невмешательство до семи часов утра завтрашнего дня. Многие здесь, вероятно, заинтересованы в том, чтобы покончить с делом как можно скорее. Я уверен, что так оно и будет. Напоминаю, что соглашение категорически исключает фото- и киносъемку процедуры.

Хинкр замолчал. Несколько голосов слились в гул согласия.

— Господа, — снова послышался уверенный голос Хинкра, и Риклес живо представил его высокую спортивную фигуру и крупную голову, всегда напоминавшую ему римские портретные бюсты. Лысина не только не портила эту голову, но казалась просто необходимой.

— Господа! Я буду называть участников нашей встречи теми именами, которыми они сами предпочли сегодня называться. Однако я и мой помощник самым придирчивым образом проверили их полномочия.

«Кто же работал с Хинкром? — подумал Риклес. — Неужели Лодина, его помощница и любовница? Интересно, здесь ли она? Наверняка здесь. Серьезной опасности нет, а Хинкр не мог упустить случай показать ей себя во всей красе».

— Господин Гуна, — сказал Хинкр, — в руках ваших людей находятся мадам Жу и ее сестра мадемуазель Рона Го. Прошу вас подтвердить ваше согласие освободить их и сообщите ваши условия.

— Мы согласны обменять дам на сына мэра, — ответил невидимый господин Гуна. Риклес понятия не имел, кто это такой. Несомненно, это был псевдоним.

За дверью послышался гул изумления и любопытства. Теперь было понятно, почему не нашли труп.

— Господин Рили, — с некоторой торжественностью начал Хинкр, насколько я понимаю, вас интересует судьба другого лица. На каких условиях согласны вы освободить сына мэра, Моло Тониса?

— Пусть антихристы отпустят Риклеса.

Риклес вздрогнул. Это был голос отлично ему известного человека начальника секретной службы партии. Только звали его совсем иначе. На кой дьявол им понадобилось похищать сына мэра? Но если это давало ему свободу…

На следующий вопрос Хинкра хрипловатый голос ответил, что они отпустят Риклеса, если получат взамен и немедленно лицо, известное под именем А-1.

Сейчас выяснится, в чьих же руках первый антихрист этой христианской страны, подумал Риклес. И сам удивился очевидному ответу: в руках «Желтых Амазонок»! Это подтвердилось через несколько секунд.

— Прекрасно, — сказал Хинкр с нотой торжества в голосе. — Теперь мы можем приступить к обмену. Я прошу ввести всех поименованных лиц. Согласно договоренности, каждого из них могут сопровождать три человека. По моей команде пленники перейдут к своим друзьям, готовым их принять.

Дверь открылась, и Риклес вошел в зал между бородатым и парнем в рубашке. Сзади шел еще один антихрист. Все они были в масках. Через дверь напротив входил крепкий мужчина лет сорока в сопровождении трех женщин, одетых в мужские полувоенные костюмы. Риклес бросил взгляд направо и увидел мадам Жу. Рядом с ней стояла Рона Го, еще более красивая, чем он себе представлял. Она была на полголовы выше своей сестры, строгое платье рисовало идеальную фигуру, известную каждому фантландцу. Корона темных волос венчала прекрасную голову. Слева ввели долговязого юнца в темных очках и с саквояжем в руке. «Ведь это наши люди с ним!» — подумал Риклес. Это, несомненно, были агенты секретной службы либерально-реальной партии, но Риклес не знал их в лицо. Мерзавцев, прозевавших его на стадионе, среди них не было. Он всегда выступал за укрепление секретной службы, хотя на нее было много нареканий в правлении и в парламентской группе либерал-реалистов. Наконец-то она пригодилась!

В центре каре стоял небольшой стол, за которым возвышалась фигура Хинкра в темном костюме. Отблики играли на его голом черепе. Справа от него сидела Лодина, слева незнакомый Риклесу помощник-мужчина. На отдельно стоящих стульях сидели два телохранителя. За столом напротив себя Риклес увидел начальника секретной службы партии, которого Хинкр назвал Рили.

Хинкр подал команду. С трудом передвигая вдруг онемевшие ноги Риклес двинулся вперед, обходя каре слева. А-1 обходил его с противоположной стороны, а навстречу ему быстро шел юноша в темных очках. Хинкр, улыбаясь, глядел на Риклеса. Он поймал взгляд адвоката и слабо улыбнулся в ответ. Все молчали, слышался только звук шагов. Начальник секретной службы встал и шел навстречу Риклесу, открыв объятья. В них Риклес и угодил. Зал наполнился радостными восклицаниями, смехом, звуками поцелуев. Кто-то грубо выругался, какая-то женщина всхлипнула.

Риклес вошел в дверь кабинета, откуда вышел сын мэра. Тина повисла у него на шее с рыданьями. Рядом стоял младший сын, Туро. Когда Тина наконец отпустила его, он прошел через очередь объятий и похлопываний по спине: здесь были все высшие функционеры партии. Запрет для прессы теперь кончился, и Риклес моргал от вспышек и жмурился от света юпитера, который втащили молодцы с телевидения. Не хватало только увидеть сейчас его подругу последних месяцев. Она была телекомментатором и подавала большие надежды… Но ее не было, и он успокоился.

Они вышли в ночную прохладу. Риклес посмотрел на часы, было полпервого ночи. Он увидел, как А-1 и десяток людей, все в масках, усаживались в катер, а трое молодцов без масок, с автоматами наперевес, оттесняли толпу фоторепортеров и кинооператоров. Он вдруг заметил полную луну, висевшую в ясном небе.

— Как все это, черт подери, удалось тебе, Чил?

Риклес и Хинкр сидели в кабинете адвоката за низким столом, на котором стояло несколько бутылок. С ними была Лодина. Она всегда нравилась Риклесу, а сейчас ее присутствие было ему особенно приятно. Во всем теле и в голове он чувствовал расслабленность и покой. Вчерашний день он провел дома, в кругу семьи. Сегодня все было бурно и напряженно — аудиенция у короля, беседа с премьер-министром, заседание правления партии, три интервью… Наконец он может посидеть с друзьями, теперь уже несомненно самыми близкими друзьями… Да, Хинкр — подлинный друг, хотя он, конечно, здорово заработал на этом деле. Только правление либерал-реалистов выплатило ему семьсот тысяч. Как раскошелились амазонки и антихристы, было, конечно, тайной. Да еще мэр… Но самое главное — реклама. Вчера и сегодня газеты полны успехом Хинкра. Ну что же, старина Чил это заслужил! Все же благодаря ему Риклес пьет теперь двадцатилетний французский коньяк, а не томится в своей тюрьме. Впрочем, сейчас он уже вполне мог последовать за беднягой Ислисом. Риклес вспомнил ту запись и резко вздрогнул. Наливая бокал, Хинкр пробормотал: «Ну-ну, дружище!», а Лодина ласково положила мягкую ладонь на его руку.

— А это идея Лодины, — широко улыбаясь, сказал Хинкр.

В улыбке открылись зубы, слишком ровные и белые для его возраста, вернее всего, работа дантиста. Риклес вопросительно посмотрел на Лодину. Ее лицо чуть порозовело от слов Хинкра.

— Дело в том, старина, что мы с тобой учились много лет назад, а Лодина четыре года как из университета.

— Вот уж не думал, что для такой операции нужен университет…

— Идея, друг мой, идея! В головах, забитых низкой практикой убийства, изнасилования, похищения, — идеи рождаются туго…

Хинкр рисовался. Он давно уже не вел мелких уголовных дел и был не только юристом, но и политиком. Его специальностью было неофициальное посредничество между партиями и группами в разных щекотливых делах, где много значили связи, такт, умение хранить чужие тайны.

— Что же это была за идея? — спросил Риклес, обращаясь к женщине.

— А разве ты не заметил, что до позапрошлого года у Чила не было абсолютно никаких идей? — сказала Лодина. Мужчины захохотали. Лодина работала с Хинкром второй год.

Она закурила сигарету и продолжала серьезно:

— Впрочем, он прав. Когда Хинкр выяснил, что А-1 похитили амазонки, а мадам Жу и Рону — люди мэра, я сказала: если бы теперь либерал-реалисты могли наложить руки на мэра или кого-то очень ему дорогого, получилась бы замкнутая цепь взаимного зачета.

— Какого зачета?

— А это действительно из курса банковской техники, который нам читали. Профессор Мелис, аккуратный такой старичок. Он был одно время президентом Национального банка. Он говорил (Лодина встала, ссутулилась и изобразила профессора Мелиса с поднятым указательным пальцем правой руки): «Если А задолжал Б сто ларов, Б должен столько же В, В имеет такой же долг перед Г, а сей последний Г должен те же сто ларов А, то никто никому ничего не должен, ибо возможен полный взаимный зачет. Нужна лишь полная информация и инициатива!»

— Вот именно, — подхватил Хинкр, — мы имели эту полную информацию и проявили инициативу.

— Ну, это было не просто. Чил носился по городу, да и не только по городу, как ураган, а я сидела на телефоне…

— На телефоне, который наши люди гарантировали от подслушивания, вставил Хинкр.

— Неужели все похищения никак не были связаны между собой? — спросил Риклес.

— Первые три — никак. Четвертое было организовано.

— Чтобы замкнуть цепь, — сказала Лодина.

— Да, чтобы замкнуть цепь. К счастью, твои молодцы с этим неплохо справились. Прибавьте жалованье этому… Рили, или как его настоящее имя… «Желтые Амазонки» взяли А-1 на яхте, но они и понятия не имели, что через час тебя вытащат как мешок со стадиона. Они намеревались сразу объявить: вот цветные женщины без полицейского аппарата сделали то, чего не могут сделать белые мужчины со всеми средствами государства. Но через несколько часов они узнают о твоем похищении. Это путает им карты, они решают выждать…

— Но при чем тут мадам Жу и ее сестра?

— О, это совсем другое дело, — сказал, улыбаясь, Хинкр. Оказывается, в мире еще есть любовь…

— Любовь… — презрительно протянула Лодина.

— Ну, я готов называть это так, как ты мне прикажешь. Во всяком случае, мэр Тонис давно безуспешно домогался Роны Го. Ему казалось, что любовница отставного адмирала легко станет любовницей функционирующего мэра столицы… Но он почему-то ошибся. И он разыграл комедию. Какие-то негодяи похищают мадам Жу, потом заманивают Рону, а благородный мэр спасает обеих от своих же наемников. Каково придумано?

— Но как тебе удалось все это выяснить? Ведь было совершенно неизвестно, кто похитил А-1 и сестер?

Хинкр самодовольно ухмыльнулся.

— В любом деле есть маленькие профессиональные секреты. Будем считать, что это секрет фирмы. Ты же знаешь: моя фирма на этом и держится.

Риклес улыбнулся чуть-чуть принужденно. Впрочем, это было совершенно естественно. Разве он готов был рассказать Хинкру абсолютно все? Конечно, нет.

Они проговорили еще немного. Старинные английские часы пробили одиннадцать. Риклес поднялся, чтобы ехать домой. Хинкр нажал кнопку, дверь медленно раскрылась. Оба телохранителя Риклеса, сидевшие в креслах, встали. Одного из них он знал уже в лицо и по имени: этот парень был в зале обмена в ресторане «Кло».