Хроники разрушителя миров. Книга 1. Встреча

Глава 4.

Королевство Аория. Город Семерион.

Я лежал на своей кровати в катакомбах с расстеленными на ней шкурами и подушкой, сшитой из них же. Уже в сотый раз я прокручивал в голове сегодняшний день и улыбку той красавицы, чередующуюся с видом ее великолепной фигурки. Лихт уже перестал обращать внимание на мое придурковатое выражение лица и даже больше не подшучивал надо мной. Раздался звук упавшего камня.

– Сегодня очередное нападение, – прокомментировал очевидное Лихт.

– Да. Нужно подготовиться, – ответил я.

Как стемнело, мы выдвинулись. По канализации мы осторожно проникли в город и переулками добрались до нашего квартала, где наставник купил каменный домик. Да, он уже съехал с квартирки и сейчас у него был свой небольшой домишко. Нет, меня он оттуда не выгонял и фактически это и мой дом тоже. Но мне, как и Лихту, уже привычнее жилось в катакомбах. Места там у нас куда больше, да и поинтереснее там будет.

Мы знали все входы и выходы из этого дома. Поэтому проникли в нужную нам комнату без проблем и без шума.

– Вы уже здесь? – спросил Джон, предварительно активировав артефакт полога тишины. Да, был у него такой артефакт еще до того, как он пришел в нашу деревню. У него вообще было много сюрпризов. Джон – очень неординарный человек.

– Да, – отозвались мы в голос.

Наставник учил нас, что в таких случаях никто не должен нас видеть. Для всех посторонних мы – в пустыне на охоте. А самое главное, никто не должен знать о наших способностях. Поэтому всех противников, кому удавалось добраться до его комнаты, мы убивали. В живых не оставляли никого. Всем своим соратникам он говорил, что в этой комнате он установил много разных ловушек, которые ему помогают победить врага. И никого в эту комнату не пускал под предлогом, чтобы те под пытками, если попадут в плен, случайно не выдали его секреты.

Это уже была не первая наша оборона, и к настоящему времени мы с Лихтом стали намного быстрее и сильнее наставника. Но все же его многолетний опыт в боях значительно превосходит наш. Поэтому мы перенимаем у него его опыт: его приемы, контратаки и все, что нам может быть полезно.

– Сегодня к нам должны пожаловать профи. Эти скряги разорились-таки на профессиональных убийц. Обычно оружие, которым они атакуют, отравлено быстродействующими смертельными ядами. Я помню, что на вас яды не действуют, но все же учитесь драться так, чтобы вас не задели. Кто знает, какие яды изобретут в будущем?

– Да, наставник. – ответили мы с Лихтом.

То, что у бывшего наемника, да еще и не такого простого, как наставник, может оказаться амулет полога тишины, это не удивительно. Однако было бы удивительно, если бы у него имелся артефакт с пологом тишины третьего уровня. Полог тишины третьего уровня можно настроить так, что находясь внутри полога, тебя слышать снаружи не будут, а ты будешь слышать все – и тех, кто внутри, и тех, кто снаружи. Однако у наставника был артефакт с магией первого уровня и то, что творилось снаружи, мы не слышали. Но и нас слышать никто не мог.

Сегодня Джон не стал привлекать своих товарищей по обороне квартала. Он понимал, что их попросту перебьют, как котят. Поэтому наставник расставил ловушки в своем доме и заперся с нами в самой защищенной комнате – своей спальне. Комнатки тут крохотные, но с сюрпризами.

Дверь в спальню распахнулась. Убийцы уже не скрывались. Они ж не знали, что у нас тут полог молчания стоит и решили, что сработавшие ловушки наделали достаточно много шуму и разбудили Джона. И уж точно, они не ожидали увидеть тут двух малолетних пацанов.

Три взметнувшиеся руки, и в нас троих полетели отравленные иглы. Я увернулся от них, а наставник с Лихтом отбили. Противники кинулись к нам, и еще трое остались снаружи. Комната итак была переполнена. Мечи у убийц были короткие с тонкими лезвиями. Знали, куда шли. Но вот качество этих мечей уж очень расстраивало. Если я заблокирую своим ножом такой меч, то нож, скорее всего, просто разрубят. Что ж, придется уклоняться. Наставник дал задание, чтобы нас не ранили. Значит, придется постараться.

Итак, отбрасываю эмоции, сосредотачиваюсь на окружающем пространстве и на противнике. Стараюсь подмечать абсолютно все и моментально анализировать. Бой!

Противник, чье лицо скрыто за маской, закрывающей его от переносицы и ниже, пытается нанести колющий удар мне в грудь. Выходит, Джон был прав, и оружие у них отравлено, иначе, они били бы в самые уязвимые места, а не пытались бы просто нас достать.

Я присаживаюсь, пропуская удар над головой, и целюсь своим ножом ему между ребер. Однако эта сволочь очень быстро среагировала, заблокировав мой удар своим ножом, который он держал в левой руке. Правую он тут же опустил, и мне пришлось сместиться к левому боку противника.

Враг отпрыгнул назад и очень внимательно посмотрел на меня. Краем глаза я заметил, что и от Лихта противник отпрыгнул. Наставник же продолжал сражаться.

Мой противник и противник Лихта переглянулись между собой и тут же, не сговариваясь, приложили рукоять ножа к эфесу меча, повернули и развели руки в стороны. Я уловил небольшой блик и догадался, что теперь между ножом и мечом появилась тонкая металлическая нить. Уверен, что на прочность эту нить проверять не стоит. Нас, кажется, восприняли всерьез. Лихт тоже это заметил, но не стал смотреть в мою сторону; он был уверен во мне, а я был уверен в нем.

Я кинулся к своему противнику, намереваясь проткнуть ему живот. Тот лишь сделал круговое движение каждой рукой, формируя из металлической нити петлю, и в результате я по инерции просовываю руку с ножом в нее. Вынуть из петли и руку, и нож я уже не успеваю.

Поэтому я отпускаю нож. Резко подаюсь влево, вытаскивая руку из петли и уходя от рубящего удара мечом, хватаю нож другой рукой и втыкаю его во внутреннюю часть бедра противника.

Тот слегка приседает от боли, но все же не теряет самообладания и пытается в ответ резануть меня мечом. Мне приходится упасть на пол и резко откатиться. Но я тут же вскакиваю и, не давая наемному убийце перевести дух, опять иду на сближение и тут же останавливаюсь, уворачиваясь от отравленных метательных ножей.

Те, кто остались за дверью, решили не дожидаться, пока мы убьем их товарищей. И в свою очередь стараются помочь им всем, чем могут. К этому времени мой противник уже перетянул ногу. Я немного не достал до бедренной артерии, но и так не плохо.

Теперь настала моя очередь контратаковать. Противник делает замах мечом, и я легко от него уклоняюсь, но он продолжает движение рукой, в которой держит меч; при этом кинжал, соединенный с эфесом тонкой металлической нитью, летит прямо в меня.

Я понимаю, что если я сейчас отобью кинжал, то дальше последует удар мечом, который я смогу отбить, но тогда я попаду в петлю металлической нити. Отскакивать мне уже некуда. Я решаюсь не отбивать кинжал, а поймать его.

Мне удается крепко схватить кинжал за рукоять, а дальше победит тот, у кого силы больше. Я упираюсь левой ногой и увожу корпус в противоположную сторону от той, куда двигается противник.

Резкий рывок и убийца, потеряв равновесие, летит в мою сторону, стараясь при этом проткнуть меня мечом. Но я делаю круговое движение, и голова убийцы оказывается в петле металлической проволоки. Рывок, и его башка катится по полу, а я отбиваю три летящих в меня отравленных ножа.

– Один уходит. Беги за ним! – услышал я голос Лихта, который расправился со своим противником и уже мчался к выходу из спальни.

Я бросился к одному из потайных выходов, метнув в противника наставника два метательных ножа, которые я только что подобрал. Джон воспользовался тем, что его противник отвлекся на отражение ножей, чтобы пронзить горло убийцы своим мечом. Я бежал и прислушивался. Что происходило в спальне, я не слышал, но вот все остальное отчетливо различал. Было слышно, как открылась одна из перегородок. Я слышал, откуда шел звук и точно знал, через какой потайной проход хочет свалить этот паршивец. Если бы дело было на открытом пространстве, у наемного убийцы было бы больше шансов уйти. Хотя даже это ему бы не помогло. Но мы в тоннелях. И шансов сбежать у него нет… от слова «совсем». Я его заметил, и теперь он от меня никуда не денется.

Наставник рассказывал, что убийцы, да и многие другие, у кого водятся деньги, пользуются зельем ночного зрения. Выпив зелье, они на какое-то время видят в темноте, как в сумерках. Но к этому зрению еще надо привыкнуть. Я же вижу так всегда, когда начинает темнеть настолько, что обычное зрение не справляется. И привыкать мне к нему не надо. А еще я, как никто другой, ориентируюсь в тоннелях. Даже в тех, в которых никогда не бывал. Окажись я в открытом лабиринте на поверхности, я буду долго блуждать в нем. Но помести меня в такой же лабиринт под землей и я быстро найду из него выход.

Сейчас убегающий убийца напоминал мне кротокрыса, пытающегося скрыться от дургАна по тоннелям, где живет его стая.

Я его слышал и четко понимал, где находится мой противник. Поэтому пошел на опережение другим маршрутом. Обогнав и затаившись под потолком тоннеля там, где ветер дул со стороны противника в мою сторону, а не наоборот, я затаился. Увидеть противник меня не мог из-за того, что я спрятался в небольшой нише на потолке, а перед этой нишей торчала часть небольшого валуна. Идеальное место для засады. С каждой секундой шаги становились все громче, запах ощущался все четче. И, дождавшись момента, я прыгнул вниз головой, вытянув руку. Меч убийцы, который я подобрал еще в комнате, вошел в голову противника, как в масло, вонзившись в нее по самую рукоять. Я же перевернулся в воздухе и приземлился на ноги. Обыскал убийцу, прислушался и, взяв его за шиворот, поволок обратно к дому.

В доме уже все нападающие были мертвы.

– Я в тебе не сомневался. – сказал мне Лихт. – В тоннелях ты ориентируешься даже лучше меня. Хотя раньше я думал, что это невозможно.

– Кто-то идет, – сказал я, услышав шаги по лестнице.

– Это – свои. Бегом прячьтесь! – скомандовал наставник, и мы с Лихтом ушли в тот же вход, откуда я недавно выбрался. Мы замерли, прислушиваясь. Шаги стали громче. Затем мы услышали голос одного из торговцев с нашего квартала:

– Он здесь!!! Живой!!!

– С тобой все в порядке? Ты не ранен? – услышали мы еще один знакомый голос.

– Все хорошо, я не ранен.

– Ого, вот это бойню ты тут устроил. Это ты один их так?

– Да. Один. Все уже кончилось, зря прибежали. Только погибли бы напрасно, подоспей вы вовремя. В этот раз за мной прислали наемных убийц.

– И ты один их всех перебил? Как же это у тебе удалось?

– Я раньше служил наемником. Научился выживать. Вы здесь не ходите. Тут еще куча не сработавших ловушек. Не дай Создатель сработают. Увернуться вы точно не успеете. Если уж они не смогли.

Затем через пару секунд Джон поинтересовался:

– Стойте. А почему вы решили прийти сюда? Я же вам запретил.

– Ну, так нас Ксандр поднял. Сказал, мол, там нашего товарища убивают, а мы по домам спим.

– Ксандр значит… – протянул наставник, и мы услышали взмах руки и сдавленный выдох Ксандра.

– Ты чего, Джон, он же о тебе заботился, – забеспокоился один из торговцев.

– Ну да, обо мне… стукач он. Обыщите его.

Через ридку мы услышали:

– Что это у него?

– Дай-ка, взглянуть, – протянул руку Джон. Потом, видимо, осмотрев то, что ему дали, добавил:

– Это артефакт контроля пространства. При помощи него можно увидеть, что скрыто вокруг тебя в определенном радиусе. Видны все ловушки, тоннели, пустоты. Даже если что-то заложить в стене, то при помощи такого вот артефакта это можно найти.

Эти убийцы пришли через один из моих потайных туннелей. А я еще думал, кто мог про них разболтать? Ведь про них и знать-то толком никто не знает. А оказывается, это Ксандр прошелся с артефактом. И ведь дома он у меня был не один раз. Вот падла.

– И не подумал бы на него никогда. Но зачем убивать-то? Надо было из него душу вытрясти и узнать на кого он работает да, как к ним подобраться. – возразил наставнику кто-то.

– Это вряд ли. Никто не станет рассказывать своему шпиону из стана врагов о том, как лучше напасть на них самих. Кто это сделал, мы знаем. И пришла пора перейти к активным действиям. Думаю, надо подготовиться и нанести визит нашим обидчикам. А сейчас все по домам. Я сам тут уберусь.

Мы помогли наставнику разобрать трофеи. Я достал клинок, который забрал у убийцы и с огромной неохотой отдал его Джону.

– Не хочется отдавать? Понимаю. Мне для вас не жалко ничего. Забирайте хоть все трофеи, если пожелаете, – предложил наставник.

– Мы не можем, – ответил Лихт тоже с большой неохотой расставаясь с клинком убийцы.

– Вот именно. Если вы хотите достичь своей мечты, то вам нельзя быть уличенными в проступках, не позволяющих вам получить дворянство.

– А если у нас даже случайно кто-нибудь увидит мечи убийц, то нам можно будет приписать все, что угодно, – добавил я.

– Правильно, Сэм. Вы, парни, молодцы – умеете думать. Я тоже не собираюсь оставлять эти мечи себе. Я верну их клану, которому они принадлежат.

– Вернешь???!!! Тебя же убьют!!! – возмутился я.

– Не убьют. У убийц есть свой кодекс. Они меня обязательно выслушают. И, я надеюсь, откажутся от заказа. Хотя бы на время. – ответил наставник.

– Мы тебе поможем. Подстрахуем, – предложил Лихт.

– Не стоит. Вам светиться нельзя. Вы же понимаете, почему я убил Ксандра?

– Да, наставник, – ответил я. – Он при помощи артефакта увидел нас и мог взболтнуть лишнего, если бы вы начали его допрашивать.

– Правильно. Все, что я сейчас делаю, это для того, чтобы защитить вас в будущем. Все чему я вас учу, все, что здесь делаю, включая войну с бандитами – все это исключительно для того, чтобы вы смогли осуществить вашу мечту и стать дворянами.

– Но для чего это тебе, наставник? – поинтересовался Лихт.

– Потому что вы мне напоминаете меня самого. Только я вот просрал свою мечту, позарившись на легкие деньги. А у вас есть еще шанс. И шанс выжить в портальной заставе у вас значительно выше, чем у меня. Вам сейчас не следует выделяться, или попадаться в поле зрения святой инквизиции, охранной управы и стоит держаться подальше от махинаций с деньгами.

Вам надо жить по средствам того сословия, в котором вы сейчас состоите. А это значит, что у вас в кармане больше двух серебрушек быть не может. И ножи ваши должны выглядеть, как старье. Поскольку ваша добыча на охоте не богата и много вы себе позволить не можете. (Примечание. Серебрушка – местная валюта, маленькая серебряная монетка. За одну серебрушку дают десять медяков. За полновесный серебряный, дают сто серебрушек. За один золотой дают десять полновесных серебряных. Конец примечания.)

– Мы помним, – ответил Лихт, вздохнув. – Просто очень хочется такое оружие.

– Ну так возьмите. Это ваши трофеи и принадлежат вам по праву. Берите, – протянул он нам по клинку, но никто из нас не отреагировал на его щедрость.

– Правильно. Вы должны для себя четко расставлять приоритеты. И никакой соблазн не должен вас сбить с вашего пути. Сейчас вы вынуждены жрать мясо кротокрысов и ползать по вонючим катакомбам. Потом вам постоянно будет не хватать денег на еду, пока вы будете добираться до портальной заставы. А после вам нужно будет суметь выжить. И если все это выдержите, только тогда, вы сможете позволить себе кружечку пива и вкусный бифштекс на обед в неплохой таверне. И то только после того, как ваш официальный заработок будет вам это позволять. А для этого надо будет совершить не один подвиг, чтобы заслужить право стать хотя бы баронетом.

Ладно. Есть хотите? Я сегодня наготовил много вкусного, чтобы вас побаловать.

– Очень! – обрадовались мы.

– Сейчас я вам с собой заверну. Не ходите по дому, не светитесь лишний раз. Вдруг кто наблюдает.

Никто не знал, как Джон избавляется от трупов после нападений. Никто, кроме него самого и нас с Лихтом, дружно тянущих по городской канализации каждый свои волокуши, перегруженные трупами. Дотащив волокуши к пустыне, мы дождались ночи и потом продолжили тянуть груз с трупами до катакомб, периодически заметая за собой следы. В катакомбах, мы относили трупы в тоннели поближе к одной из стай дургАнов, и те быстро находили свою еду по запаху.

Мало кто может выжить в наполовину каменной, наполовину песчаной пустыне без припасов. Мало кто, но Джон мог. Он и нас этому научил. А наличие катакомб в этой пустыне было просто счастьем. У нас с Лихтом были поистине королевские палаты, по сравнению с домиком наставника. Большой зал, в котором мы сделали еще и спальню. В этом зале, помимо кровати, стоял огромный каменный стол, который мы смастерили сами. Конечно, поверхность этого стола, мягко говоря, была не идеально ровной. Да что уж там – кривой она была, но это был НАШ стол.

Недалеко стояли две купальни, которые мы выложили из камня. Наставник под предлогом ремонта, иногда покупал раствор для укладки камня, инструменты всякие и много чего еще интересного. А мы по ночам у него это забирали к себе в катакомбы. У нас даже умывальник был свой и водоснабжение. Да, именно водоснабжение в пустыне.

На поверхности мы наделали отверстий в каменных завалах так, чтобы эти отверстия спускались в верхние тоннели катакомб. Затем провели веревочки, обернутые в палщевку до одного из естественных желобов. И сами желоба тоже пришлось немного подкорректировать так, чтобы вода с поверхности, спускаясь сначала по веревочкам, а потом и по желобам попадала в естественную пустоту над нашей пещерой. А вот оттуда она уже поступала к нам в пещеру по трубе, которую мы с Лихтом выпросили у наставника.

Труба была сделана из пустотелого дерева, что растет в этих краях. Внутри у этого дерева нет ничего, только перегородки, которые достаточно легко вырезаются. Само дерево очень твердое и прочное, поэтому не расширяется, когда намокает и не пропускает воду. На такие трубки даже краны делают. Джона один из ремесленников его квартала научил, как нужно мастерить такие краны. И наш наставник отдал нам трубу уже с краном и раствором для укладки камня. Вот мы и провели себе трубу в зал.

В пустыне ночью очень холодно, а днем невероятно жарко. Так вот на рассвете и после заката на камнях скапливается конденсат, который стекает вниз. И чем обширнее площадь, на которой образуется конденсат, тем больше воды можно собрать. А учитывая, что местность тут частично горная и мы сделали отверстие, ведущее в катакомбы, рядом с большой и отвесной скалой, проблем с чистой водой у нас не возникало.

Нет, конечно, вода в катакомбах была. Без нее не выжили бы ни кротокрысы, ни дургАны. Но мы побаивались ее пить. Не знали, какую болезнь от нее можно подцепить. Конечно, к ядам мы не восприимчивы, но все же рисковать не решились.

– Знаешь, чего я сейчас больше всего хочу? – спросил меня Лихт, когда мы возвращались к себе в пещеру после того, как утащили трупы.

– Горячую купальню и подогретый пирог, что нам с собой положил наставник?

– Точно, брат. Ты, как всегда, прав. Ты разогреваешь поесть, а я займусь купальнями?

– Давай, – согласился я и, зайдя в зал, поставил сверток на стол, а сам пошел мыть руки. Затем я развел огонь и, положив на сковороду пирог, стал разогревать его на медленном огне. Закончив с пирогом, я принялся за разогрев супа и поставил завариваться цвар. К тому времени, как у меня все было готово, Лихт тоже закончил. Он натаскал воды в купальни и сложил в них разогретые камни. Те, в свою очередь, нагрели воду.

Кто бы знал, какое удовольствие нам доставляет простое мытье тела. Во время охоты и после вот таких вот боев мы возвращаемся уставшими, жутко воняющими и испачкавшимися в чужой крови и потрохах. Потому возможность помыться в горячей воде с мылом, а потом и просто полежать в купальне с травами, которые мы сами собираем, доставляет неописуемое блаженство. Травы мы находим в тех редких местах в горах, где они растут. Куда стекает вода от конденсата каждые вечер и утро и где есть почва, а не просто голый камень. И уж совсем редко нам выпадает вот такой вот пир. Когда наставник готовит для нас пирог или суп. А сегодня у нас и пирог, и суп. Мы знаем, что он тоже старается не выделяться в плане заработка, чтобы не подставить нас с Лихтом и поэтому приготовить для нас мясной пирог, означает то, что ему самому придется дня три питаться кашами или еще, чем похуже.

– Возьмите, господин, – подал я с поклоном Лихту кусок пирога.

– Вкуфнотифя-а-а, – протянул брат, откусив большой кусок. – Что там с цваром?

– Уже заварился, господин. Сейчас принесу.

Я встал, подошел к столу, положил пирог на глиняную тарелку и открыл заварник. Оттуда пахнуло травами. Я налил в кружку цвара и, перекинув через руку полотенце, пошел к Лихту.

– Ваш цвар, господин, – произнес я и поклонился. Лихт сел и взял у меня с подноса кружку. Я еще раз поклонился и удалился.