Хроники разрушителя миров. Книга 1. Встреча

Глава 1.

Королевство Аория. Пустыня близ города Семерион.

В этот раз я немного задержался в пути. Пришлось ввязаться в драку с парочкой кротокрысов, случайно забредших на нашу территорию. Хотя, может и не случайно, но с трудом верится, что два кротокрыса решили объявить нам войну. (Примечание. Кротокрыс – помесь крота и крысы, ростом около метра в холке. Всеядное животное, водится исключительно в различных тоннелях, наподобие катакомб, канализаций и т.д. Конец примечания.) Из-за этого опоздания я чуть было не лишился основного своего удовольствия – наблюдения за одной богатенькой девчонкой. Она была очень, ну просто невероятно обворожительна и красива. Черные, как смоль волосы, голубые глазки, милое личико. Отличная попка, изящная талия, грудь уже сейчас ближе ко второму размеру и, думаю, вырастет еще. Пухленькие губки, маленькие красивые ушки, волосы до плеч и невероятно притягательный запах. Создатель, и как тебе удается творить такую красоту?!

Ростом девушка была чуть ниже меня, одета в облегающую черную куртку, с которой идеально сочетались кожаные штаны, выгодно подчеркивающие стройную фигуру. Нет, не мужские. Штаны и куртка явно были женскими. Хотя я никогда не видел женщин в штанах. В мужских куртках я видел женщин – им отдавали их кавалеры, чтобы те не замерзли на улице. Но чтобы вот так носить… Да еще и такого пошива… никогда.

Каждый раз я любовался ею, когда красотка приходила сюда. Такая чистая, нежная, ухоженная и невероятно красивая, она делала мою жизнь ярче. Если бы у меня был хоть один малюсенький, мизерный или хотя бы призрачный шанс на то, чтобы быть с ней, я бы его использовал. Но она дворянка, а я – нищий простолюдин. Шанса у меня нет, даже призрачного. Вот и любуюсь ею из катакомб.

Впервые я увидел ее на торговой площади. Ей тогда было циклов десять на вид. (Примечание. Цикл – единица измерения времени. Один цикл равен одному году. Конец примечания.) Похоже, она была со мной одного возраста. Мне в то время было десять. Я тогда тренировался быть незаметным в толпе, как учил меня наставник и, оглядываясь вокруг, не наблюдает ли кто за мной, увидел это чудо в сопровождении очень красивой женщины. Должно быть, это была ее мама. А рядом с ними стояла охрана, которой, наверное, король бы позавидовал.

Я, увидев эту девочку, просто остолбенел и не мог выговорить ни слова. Я влюбился своей первой детской любовью. Но самое важное, что произошло тогда, так это то, что девочка в свою очередь увидела меня. Наши взгляды встретились. И… она не отвернулась, не вскинула гордо носик и не хмыкнула, как это делают девочки дворянки из высшего общества… Она улыбнулась мне. Затем мама увела ее. Бежать за ней я не решился. Охрана у нее была серьезная и меня бы схватили, без особых проблем. А дальше казнили бы в назидание другим, чтобы не преследовали дворян без их на то дозволения.

Через несколько циклов я увидел ее снова, только на сей раз одну. Она прибежала к этой скале и села на каменное плато, облокотившись об отвесный склон. Она плакала. Мне так хотелось подойти к ней и утешить. Но я понимал, что мой внешний вид и вонь, исходящая от меня, явно не поспособствуют ее утешению. Скорее всего, наоборот, я ее напугаю. Потом меня найдет ее стража, и мало мне не покажется. Скорее всего, меня даже казнят, обвинив в нападении на юную леди. Поэтому я уже несколько седмиц лишь издалека любуюсь невероятной красотой этой девушки. (Примечание. Седмица – единица измерения времени. Одна седмица равна семи дням или одной неделе. Конец примечания.)

Она приходит на это место каждый выходной, видимо для того, чтобы побыть наедине с собой. Тут она может быть сама собой и никого не стесняться. Она же не знает, что я за ней наблюдаю. Иногда она здесь плачет, порой, радуется. И здесь она такая… такая… искренняя и чистая. Сама невинность. Я даже и не подозревал, что среди дворян бывают такие милые и чистые душой создания. Эта девушка – словно ангел.

– Что, опять любуешься своей ненаглядной? – прервал мои размышления Лихт. Он вышел из глубин катакомб и остановился рядом со мной. Со стороны пустыни нас видно не было, мы находились недалеко от входа в катакомбы на затененной территории, а вот нам открывался прекрасный обзор. Пустыня днем очень хорошо освещена.

– Тихо, ты. Вдруг услышит, – шепнул я ему.

– Не услышит. Видишь, она на карачках лазит. Уронила, видать, чего в катакомбы. Там должна быть расщелина, помнишь? Иди, помоги ей найти пропажу.

– Сдурел? Она стражу вызовет!

– Какую стражу? Тут до города почти верста. Они сюда вечность бежать будут, мы уже свалить успеем. А если не поможешь, потом всю жизнь жалеть будешь, что упустил шанс. Смотри, на ней нет кулона. Возможно, она его обронила. Иди не дрейфь.

Я прикусил нижнюю губу и, немного подумав, решился.

– Хорошо, пожелай мне удачи.

– Она тебе не нужна, ты и так фартовый, – сказал мне Лихт, улыбнувшись.

Я выбрался из катакомб на поверхность и двинулся в сторону девушки моей мечты.

– Здравствуйте леди, я могу вам помочь, – произнес я, стараясь не смотреть на нее, вперив взгляд себе под ноги.

Девушка аж подпрыгнула от неожиданности, вскочив на ноги.

– Что? – удивилась она. Потом, разглядев, кто с ней осмелился заговорить, как-то без присущего дворянам пафоса ответила:

– Не можешь.

– Простите леди, это был не вопрос. Вы что-то обронили в расщелину, я могу это оттуда достать. Если вы позволите.

– Ты спустишься в катакомбы за моим кулоном? Ты не боишься?

– Не боюсь. А чего мне бояться? – ответил я, осмелившись взглянуть ей в глаза.

– Ну-у… – замешкалась девушка, – Там кроторкысы и дургАны. (Примечание. ДургАн – собаковидное, плотоядное животное размером около метра двадцати сантиметров в холке, крайне опасная тварь, живущая стаями. Конец примечания.)

– Если поймаю кротокрыса, то проблем с едой до конца седмицы не возникнет. С дургАнами сложнее. Но все равно они мне не противники, если не стаей нападать будут. А стаями они тут не бегают. Максимум пара разведчиков прибежит. Но с парочкой я уж как-нибудь справлюсь.

– Ты серьезно? Ты можешь достать мой кулон? – опешила девушка, не зная, как реагировать на мое бахвальное заявление.

– Да, но чем дольше мы тут ждем, тем больше шансов, что какой-нибудь кротокрыс его сожрет. И мне придется потрошить всех ближайших тварей, чтобы найти ваше имущество.

– Тогда чего ты ждешь?

– Вашего разрешения помочь вам и… какой-нибудь более-менее чистой тряпочки. Не думаю, что вы захотите, чтобы я грязными руками касался вашего кулона. Да и в катакомбах я могу его запачкать, сражаясь.

– Хорошо, вот возьми, – она протянула мне свой носовой платок. Чистенький, беленький с красивым вышитым на нем мишкой, но без каких-либо опознавательных знаков вроде герба или инициалов. – Я разрешаю тебе найти и вернуть мне мой кулон!

Я взял платок, развернулся и побежал ко входу в катакомбы.

Пришлось немного попетлять, чтобы добраться до расщелины, в которую упал кулон. Как ни странно, но в темноте я видел неплохо. Заметил я это довольно давно и со временем видел все лучше и лучше. Поэтому никакие фонари и факелы, чтобы перемещаться по катакомбам, мне нужны не были. Как назло рядом с расщелиной оказались два дургАна, видимо пришедших на запах убитых нами ранее двух кротокрысов.

Черные, с двумя красными полосками по бокам, огромным количеством зубов в пасти, способной перегрызать даже самые прочные кости. Покрыты эти твари были чем-то вроде брони. Не чешуей, нет – каждая часть брони имела свою форму и была разных размеров, в отличие от обычной чешуи. Дурганы не боялись никого и ничего. В этом и была их слабость.

Я не стал говорить леди о том, что катакомбы – это наш с Лихтом дом. Мы отвоевали здесь свою территорию именно у стаи дургАнов, перебив их всех до одного. Мы с ним намного более опасные противники, мы – быстрее, сильнее и умнее этих тварей. Поэтому два дургана для меня – не проблема. А проблема была в том, чтобы в бою не повредить кулон, который лежал примерно посередине между мной и парой оскалившихся животных. И рванись они ко мне что есть мочи – своими когтями сломали бы столь ценную вещь. Значит, придется прыгать.

Мой запах твари учуяли издалека. ДургАны крайне хорошо чувствуют чужой запах. А учитывая, что я недавно дрался с кротокрысами и весь пропах потом и кровью, дургАны уже точно знали, где я нахожусь еще до того, как я вышел к ним в прямой тоннель.

Освободив свою голову от лишних мыслей, как учил меня наставник, я усилил свое восприятие окружающего пространства, а потому слышал и видел все, что происходило вокруг. Я видел, как тоннельные псы (так их еще называют) оскалились и приготовились к прыжку. Я услышал, как их когти скрежещут по скальной породе пола, что находился под нами, Я слышал их угрожающий гортанный рык и чувствовал вонь из их пастей, и все это нисколько не пугало меня. Наоборот, я жаждал боя и хотел указать тварям их место, хотел преподать им урок, чтобы они понимали, на кого они сейчас оскалились.

Я кинулся прямиком на них, забегая на стену. Затем, оттолкнулся от стены и подлетел вверх, перелетая к противоположной стене тоннеля. Учитывая, что я быстрее дургАнов, то этот маневр я проделал до того, как эти твари добежали до кулона. Тоннельные псы прыгнули за мной, клацнув своими челюстями очень близко от меня. Я приземлился на две ноги и уперся еще и левой рукой в землю, доставая правой из самодельных деревянных ножен свой простенький нож. ДургАнов долго ждать не пришлось, они развернулись очень быстро и рванули ко мне. Я хищно оскалился. Теперь, мне не было нужды переживать за кулон – он находился в другой стороне. Оттолкнувшись правой ногой и левой рукой от земли, я помчался навстречу тоннельным псам.

Сблизившись, на довольно короткое расстояние, я рывком ушел в бок, разворачиваясь лицом к дургАнам так, чтобы достать меня мог только один. Не дожидаясь, пока ближайший пес вцепится в меня, я воткнул свой длинный нож в ухо твари. Приземляется пес уже мертвым. Второй дургАн учел ошибку и решил больше не прыгать, он рванулся к моим ногам. Но я ушел вбок, схватил дургАна за левое ухо и, перекинув пса через бедро, прижал его шею коленом к полу и вонзил ему нож в правое ухо.

Вообще убить дургАна можно разными способами, главное пронзить ему мозг. Броня у этих псов очень крепкая, да и кости тоже. Добраться до жизненно важных органов таким простым ножом не представляется возможным, поэтому я наловчился убивать их так. Денег на меч, даже самый плохенький у меня нет. Да и когда появляются, мне никто его не продает. По мнению стражи деньги у таких оборванцев, как мы с Лихтом могут появиться не иначе, как воровством. А за это отправляют на каторгу. Рабство отменили больше двухсот циклов назад, однако, еще не известно, что хуже – каторга или рабство.

В общем, я наловчился убивать дурганов в ухо еще и по той причине, что с них можно собрать несколько полезных ингредиентов, которые можно продать по неплохой цене. Однако, сам факт того, что мы в состоянии убить дургана, скрываем. Поэтому все ингредиенты, которые мы из них достаем, складируем в одной из соседних пещер. Еду же нам приходится покупать в бедных кварталах в городе Семерионе, что находится неподалеку. Но мы не жалуемся. У нас почти всегда есть, чем набить желудок. Если нет денег, мы с Лихтом идем на охоту на кротокрысов. У них мясо, хоть и мерзкое на вкус, но вполне съедобное. А еще мы охотимся на пустынных ящеров. У них мясо гораздо вкуснее.

Я не стал разделывать дурганов. Оставил это дело Лихту. Пусть тоже поучаствует. Я лишь, хотел побыстрее вернуться с кулоном и получить свою награду.

«Интересно, какая она будет? Ну, понятно, что о поцелуе речь идти не может, даже если бы я был вымыт и приятно пах травами, поцелуй дворянки мне не светит. Но вдруг она мне улыбнется? Было бы здорово!!!» – размечтался я. Когда она улыбнулась мне пять циклов назад, я был на седьмом небе от счастья! Такая красотка и улыбается и не кому-нибудь, а мне лично! Я так замечтался, что забыл про осторожность и, наклонившись за кулоном, почувствовал резкую боль в плече – это был третий дургАн. Как я его не заметил? Да, челюсти и зубы дургАнов способны сломать даже очень крепкие кости, но мои еще ни разу никому повредить не удалось. Я за свои пятнадцать циклов ни разу не ломал ни одной кости, впрочем, как и Лихт за свои восемнадцать.

Еще одна слабость тоннельных псов состоит в том, что они вцепляются в свою добычу и рвут, не выпуская ее и не разжимая челюстей, пока не убьют или не умрут сами. Со мной им не повезло. Как учил нас наставник: «Боль – ваш друг. Если вы чувствуете боль, значит вы еще живы, и у вас есть шанс выжить. Главное – сосредоточиться и правильно оценить обстановку».

Я моментально вернулся в боевое состояние и распознал то, что ранее выпустил из виду: дургАн был один, и кроме нас с ним поблизости никого не было. Тварь вцепилась мне в плечо, и мне это было только на руку. Я вытащил свой нож и воткнул его в ухо дургАна. Затем я просунул лезвие между челюстей дохлого пса, при этом немного порезав себе плечо. С довольно большим усилием и неслабой болью, я все же разжал челюсти твари и сбросил его на землю. Внимательно осмотревшись, прислушавшись и принюхавшись, я не обнаружил больше противников.

Достав из кармана платочек, я поднял кулон и завернул его. Выбрался из катакомб я довольно быстро. Убрал с лица идиотскую улыбку, которая сама собой нарисовалась, как только я понял, что меня впереди ждет благодарность невероятно красивой девушки.

– Вот кулон, что я нашел. Он ваш, леди? – спросил я, когда девушка не выдержав, подбежала ко мне сама. Я развернул платок и показал ей, честно добытый, трофей.

– Да, это он. Спасибо тебе огромное!!! – расплывшись в улыбке и схватив кулон, обрадовалась юная леди. А затем она посмотрела на меня, своими огромными голубыми глазищами, не прекращая улыбаться…

Время для меня остановилось… Такой чистой, счастливой и полной благодарности улыбки я не видел никогда! Это была даже не та чуть снисходительная улыбка, которой она одарила меня в прошлый раз, сейчас, она была искренне мне благодарна, я даже было решил, что она вот-вот накинется на меня и обнимет! Но я знал свое место и понимал, что это доставит ей проблем. Особенно, если тут окажутся случайные свидетели. Я отошел назад и поклонился.

– Я очень рад леди, что смог вам угодить, простите, что мне пришлось через ваш платок прикоснуться к вашему имуществу.

– Да, о чем ты говоришь? Ты не представляешь, как важен для меня этот кулон! – нисколько не стесняясь выражать свои чувства, юная леди прижимала кулон к своей груди.

– Заберите ваш платок леди. Или мне его сжечь? Вам не пристало брать вещи из моих рук.

– Не говори ерунды. Оставь платок себе. Тебе он нужнее. Чем я могу тебя отблагодарить?

– Вы уже это сделали.

– Правда? Когда и чем я смогла с тобой расплатиться? – растерялась девушка.

– Вы улыбнулись мне. И сделали это так искренне, что я всю жизнь буду помнить вашу улыбку, – нисколько не кривя сердцем, ответил я. И она поверила. Она поняла, что я не лгал.

– Тебе никогда не улыбались? – удивилась дворянка.

– Улыбались, но искренне мне улыбался только мой брат, человек, что приютил меня, когда я был маленьким и мой наставник. У остальных улыбка была не такой… настоящей. Но чтобы вот такой ангельской улыбкой улыбалась бы мне леди вашего статуса… О таком я и мечтать не мог.

– Это все, что тебе нужно? Искренняя улыбка благодарности?

– Да леди. Ради такой улыбки стоит жить и можно умереть.

– Ты странный. Ну, давай я тебе хоть денег дам. У меня есть. Вот смотри – у меня с собой сто золотых. Это большая сумма. Ты считать умеешь? Ты ведь беден. Деньги тебе не помешают.

– Я грамотный, леди. Я обучен счету и письму. Но за что вы меня оскорбляете леди? Разве я вас чем-то обидел? Простите меня, если я и впрямь посмел обидеть. Я не специально, – я согнул ноги, чтобы встать на колени, но она остановила меня:

– Стой. Ни чем ты меня не обидел. И чем я оскорбила тебя?

– Вы предлагаете мне деньги из-за того, что я беден. Я не попрошайка. Я – человек достойный. Конечно, из-за моего происхождения, я не имею прав, чтобы с вами спорить, но до попрошайничества я никогда не опускался, как бы мне не хотелось есть.

– Нет, это не милостыня. Я хочу оплатить твою работу, ведь ты рисковал жизнью, чтобы достать мой кулон.

– Леди, я вам говорил, что я уже получил свою плату. Ваша улыбка стоит дороже любых денег. Такой искренней и ангельской улыбки не каждому аристократу удается увидеть хотя бы раз в жизни. Мне повезло.

– Хорошо. Тогда я найму тебя на работу. Я плачу тебе сто золотых за то, что ты доведешь меня до ворот города. Будешь моим охранником, пока я не окажусь в безопасности.

– Я и так с удовольствием вас доведу. Только не до ворот города. Не нужно, чтобы вас видели в моей компании. Это может негативно сказаться на вашей репутации. А деньги вы мне не предлагайте. Я их все равно не возьму.

– Почему?

– Ну, посудите сами. Откуда столько денег у такого нищего, как я? Если у меня обнаружат хотя бы один золотой, то сразу казнят, решив, что я кого-то обокрал или убил и ограбил. Я их даже потратить не успею.

– Ну, тогда давай я при всех отблагодарю тебя и прилюдно вручу кошелек с деньгами. И не говори мне про репутацию. Меня родня по этому поводу задолбала. Плевать я на нее хотела. Ну… в смысле на репутацию плевать… А не на родню, – ответила девушка.

– Хрен редьки не слаще. Этот вариант еще хуже. Если все увидят, что я обладаю такими деньгами, то за мной начнется охота. Мне придется убить много людей, защищаясь. А я не люблю убивать напрасно. Плохо это.

– Н-да, – сказала девушка, взглянув на меня как-то по-новому. – А ты действительно умен и говоришь правильно. Тебя кто-то обучает?

– Да, мой наставник. Он приютил меня, когда мне было восемь циклов. Тогда умер человек, которого я считал своим отцом, мать свою я тоже не знал. Наставник взял меня к себе и заботился обо мне. Он говорит, что хочет для меня лучшей жизни, вот и учит всему, что знает сам.

– И дворянскому этикету он тебя учит? – спросила девушка.

– Да, леди, – ответил я и поклонился, выставив вперед левую ногу и делая взмах левой рукой, как будто снимаю шляпу. В общем, обычное придворное расшаркивание.

Девушка засмеялась.

– Я допустил ошибку? – засмущался я.

– Нет, ты идеально поклонился. Так не привычно видеть придворный поклон в исполнении простолюдина. Это очень забавно, и я никому про это не расскажу, – перейдя на шепот и приблизившись ко мне, сказала дворянка.

И только тут она заметила, что мое плечо кровит. На мне заживает все, как на собаке. Очень быстро. У меня не бывает заражений, я не восприимчив к ядам, как, впрочем, и Лихт. Поэтому я и не заострял внимания на этой мелкой по моим меркам ранке. И даже не стал останавливать кровь. Сама остановится.

– Ой, у тебя рана. Давай я тебя подлечу. Я умею, – приблизилась ко мне девушка. А мне стало так стыдно за свой внешний вид и вонь, что я, пересилив себя, сделал несколько быстрых шагов назад и ответил:

– Что вы, леди не стоит тратить на меня ману. Я не достоин вашего внимания.

– Это мне решать, кто достоин моего внимания и на кого мне тратить свою ману. Стой и не дергайся, – голосом не терпящим отказа, приказало это ангельское создание.

Мне пришлось подчиниться. Она подошла ко мне так близко, что я затаил дыхание. Я чувствовал запах ее тела, перемешанный с каким-то посторонним очень приятным запахом. Это был лучший запах из всех, что когда-либо мне довелось ощущать.

– Подними руки, – сказала она мне. И я послушно поднял руки вверх.

Дальше произошло невероятное. ОНА СНЯЛА С МЕНЯ РУБАШКУ. Рубашка была не, как у дворян на пуговицах, она была сплошной и без воротника, поэтому снималась через голову. Девушка осмотрела мое плечо с разных сторон.

– Очень серьезная рана, хотя кости целы. Не понятно, как так вышло. Она должна жутко болеть, но ты разговариваешь со мной, как ни в чем не бывало.

– Я привык к боли, – пожал плечами я.

– А разве можно привыкнуть к такой боли? – спросила девушка.

– Можно. Это слабая боль. Иногда бывает куда больнее.

– Ты прямо сплошная загадка, а не человек, – ответила она и принялась за лечение. Я сосредоточился. Снаружи ко мне пыталась проникнуть какая-то энергия. Пыталась, но не могла. Я не пускал эту энергию в себя. Я понимал, что эта энергия – это заклинание той красавицы, что сейчас пыталась лечить меня.

– Странно, – произнесла дворянка, отстранившись. – Вроде делаю все, как учили. Раньше получалось. Давай еще раз попробую.

Девушка опять прошептала заклинание, и на ее указательном и среднем пальцах засветилась зеленая сфера. Она приблизилась ко мне и вновь поднесла руку к моей ране. Я был на седьмом небе от счастья!!! Она стояла так близко ко мне. Ее левая рука упиралась мне в голую грудь, а правую она поднесла к ране. Горячее дыхание красотки обожгло мне плечо. Даже не смотря на пустынную жару, я его ощутил. Мне захотелось, чтобы эти мгновения длились вечно. Ее лицо было так близко к моему, что мне стоило огромных усилий не повернуться к ней и не поцеловать ее в щечку. Поцеловать ее в губы я бы не смог – ведь она сейчас смотрела на мою рану, но вот ее румяная нежная щечка была так близко…