Вселенная Г. Ф. Лавкрафта. Свободные продолжения. Книга 8

«…самое примечательное ископаемое эпохи эоцена[12], относящееся к ранней эволюционной ветви млекопитающих отряда Creodonta[13] и имеющее явные признаки родства с обладателем 34-дюймового[14] черепа, чьи кости найдены экспедицией Эндрюса[15] на территории Монголии в 1925 году. Способ передвижения такого существа, по правде сказать, кажется совершенно необычайным; конечности рудиментарны, из-за чего нашего гиганта можно образно именовать „сухопутным китом“, который миллионы лет назад, уподобившись червю, неспешно прокладывал себе ходы под землёй. Глаза атрофированы и, надо полагать, внешне были похожи на огромные бородавки. Судя по зубам, это хищник…»

«…Сильвия на самом деле выбрала восхитительное место для своего „Аббатства Йидры“ — два этажа, каменные стены толщиной в фут[16], аккуратные створчатые оконца; и расположение просто идеальное — среди высоких холмов, покрытых зеленью, к северу от города. Мы находимся в небольшой долине, куда ведёт единственная дорога, вдоль которой выстроились могучие дубы-великаны. Ближайший сосед живёт в полумиле[17] отсюда, поэтому нас не потревожит или не пожалуется на шум. Я постоянно говорю Сильвии, что название „Аббатство Йидры“ не слишком уместно, оно больше подходит для женского монастыря, а не для культового центра или тайного храма, но она возражает, дескать, Южная Калифорния переполнена всевозможными „храмами“, и никто, поглядев на один, даже не захочет взглянуть на другой.

Каюсь, я, в отличие от Сильвии, по-настоящему не верю в Йидру. Прекрасная, но в то же время ужасная, мать всего минувшего, настоящего и будущего на Земле — это воистину величественный образ, вот только моя способность к духовной вере притупилась от постоянной необходимости управлять скрытыми проекторами или подсыпать гашиш в сакральное вино. Я действительно нахожу все эти церемонии очень трогательными, однако верую я не в Йидру, а в Сильвию. Когда она откидывает капюшон в свете факелов, её волосы золотым водопадом рассыпаются по плечам, а чарующий голос звучит подобно зову серебряной трубы; плащ смягчает некоторую угловатость её фигуры, и каждое движение — чистая исконная женственность. Но при дневном свете она не производит впечатления сказочной красавицы, и голос у неё „медный“, а не „серебряный“; полагаю, она по-настоящему живёт только тогда, когда горят факелы и проводится ритуал поклонения Йидре. Иногда она рассказывает о мистических откровениях, снизошедших на неё не то в Нью-Мексико, не то в Лаосе, и тогда я думаю, что она чуточку сумасшедшая, но это упоительное безумие. По-видимому, Йидра ниспослала ей меня, чтобы помочь совладать с практической стороной дела!

Просторный подвал великолепно подойдёт для организации церемоний, хотя придётся провести туда отопление, дабы ублажить наших избалованных пожилых клиентов. Сильвия предлагает проломить стену за алтарём, чтобы устроить отдельное „внутреннее святилище“, из которого она будет совершать эффектные выходы на публику; это значит, что мне предстоит уйма работы, особенно если почва окажется каменистой. Старая кладка не выглядит чересчур прочной, и я заметил многочисленные трещины в известковом растворе…»

«…дальнейшие раскопки так и не привели к раскрытию тайны громадного креодонта. Место находки — глубокая пещера, пол которой сплошь усеян костями различных животных. На всех крупных костях наличествуют следы от зубов креодонта; при этом многие кости отмечены клыками других плотоядных, но не в достаточной степени для подтверждения теории о том, что наш гигант являлся обычным падальщиком. Однако даже трупоед должен передвигаться довольно быстро, чтобы первым успеть добраться до своей пищи…»

«…я никак не уразумею её новую причуду — постоянно оставаться во внутреннем святилище за алтарём и появляться только в кульминационные моменты церемоний. Это, разумеется, выглядит феерично, что придаёт дополнительный колорит „особым визитам“ богатых почитателей, но перекладывает бремя делового общения и управления сценой на мои плечи. Сильвия могла бы, по крайней мере, помогать мне до прихода паствы. Лучше бы мы не находили ту пещеру за стеной. Однако „особые визиты“ действительно смотрятся потрясающе — когда тяжёлая деревянная дверь открывается, и жрица спускается по ступеням, ведущим к алтарю в форме сердца. А уединение и „медитации“ привели Сильвию в должную форму — бледное лицо, сияющие глаза, почти призрачный голос, провозглашающий: „…и Матерь Тьмы воцарится, даруя вечную жизнь своим верным слугам; пусть надёжной опорой Ей будут Ксотра-Пожирательница на земле и Й’хат-Великокрылый на небе…“

Но очень хочется, чтобы она время от времени выходила ко мне. Я чувствую, что теряю её — она всё дальше и дальше отдаляется от меня, превращаясь в размытую иллюзорную фигуру, порождённую сновидением…»

«…Бодончар-мунгхаг[18] со смехом пожурил Дорбена за то, что пущенная другом стрела не убила оленя, а лишь ранила, угодив в бок, и всадники отправились по кровавому следу, оставленному сбежавшей добычей. Вскоре они заметили, что худотелый волк тоже преследует раненого оленя, и Дорбен взялся за лук. Однако Бодончар-мунгхаг, обратив внимание на странное поведение волка, сказал: „Гляди, волк не убивает оленя, а гонит его будто пастушья собака отбившуюся от стада овцу. Давай понаблюдаем за ними.“ Друзья последовали за животными на некотором удалении и увидели, что волк загнал оленя в долину, о которой охотники не имели никакого представления. Спешившись, они тихо поднялись по склону ближайшего холма и подсмотрели, как волк тащит живого оленя в тёмную пещеры. Немного погодя волк вышмыгнул наружу, а брюхо его было всё таким же тощим и явно пустым…»

«…меня сильно утомляют культовые дела и забота о Сильвии, поэтому я постоянно чувствую отупляющую усталость и пребываю в каком-то подобии полусна. А Сильвия несколько недель подряд ни на шаг не отлучается из святилища. Вид у неё довольно болезненный, но она всё ещё очаровательна. Вчера вечером я повёл миссис Арбогаст к ней, и Сильвия в мгновение ока заставила её смеяться, чирикая о банальностях. Я удалился, оставив их наедине. Сильвия так и не рассказала мне, сколько миссис А. пожертвовала, но я слишком пьян, чтобы беспокоиться о деньгах…»

«…после Бодончар-мунгхаг и Дорбен много раз наведывались посмотреть, как волк приносит добычу в пещеру, а затем уходит восвояси голодным, но сами не решались соваться туда, опасаясь присутствия злых духов.

Однажды Дорбен хлебнул чересчур много арака[19], оттолкнул Бодончара-мунгхага и вошёл внутрь, сказав, что в пещере живёт прекрасная богиня, которая сладко поёт ему, да ещё много чего сулит, если он с поклоном придёт к ней. А когда через некоторое время Дорбен не вышел, обеспокоенный Бодончар-мунгхаг вернулся на стойбище и призвал множество вооружённых мужчин, настояв, чтобы ни один из тех, кто в этот день пил арак, не следовал за ним. Именно так Бодончар-мунгхаг вместе с воинами вторгся в пещеру и нашёл там…»

«…свидетельствует о вероятной предрасположенности к погружению в состояние спячки на чрезвычайно длительный временной период…»

«…полицейский, который приходил вчера по поводу миссис А., поначалу был весьма недружелюбен, но Сильвия быстро взяла его в оборот, включив своё головокружительное обаяние на максимум. Судя по всему, миссис А. никто не видел после поездки на встречу с Сильвией. Я не горел желанием вести блюстителя закона в подвал, но переусердствовал с гашишем и, находясь в паническом состоянии, не смог придумать ничего иного, кроме как позволить Сильвии самой справиться с возникшей проблемой. Было предельно трудно уговорить детектива подняться по ступеням за алтарём, его очень беспокоила атмосфера этого места, к тому же он вёл себя будто параноик, но, как только Сильвия начала работать над ним, расслабился и не доставил никаких хлопот. Помню, что в какой-то момент она заставила его визжать от смеха, хотя даже не могу представить, о чём именно они говорили; я был далёк от всего происходящего, бестолково стоя в стороне и глупо хихикая.

Сегодня вечером я отведу миссис Герберт Уилкерсон к Сильвии. Миссис Г. У. — вдова бостонского политикана, оказавшаяся личностью недоверчивой и скептически настроенной. Я не выбрал бы её для „особого визита“, но она буквально насквозь пропитана запахом больших денег, а финансовая сторона вопроса всегда имеет решающее значение. Сильвии придётся быть исключительно впечатляющей, ведь у меня никак не получается подсунуть старухе гашиш; думаю, она подозревает, что я добавляю наркотик в сакральное вино…»

«…а странников, ступающих на эту пустынную землю, предупреждают остерегаться того, кого величают Ксотра; ибо зачастую случается так, что оборванец встаёт на пути одинокого путника и предлагает пожевать траву альхафар, убаюкивающую здравомыслие чарующими грёзами; затем оборванец приглашает путника посетить некое место в горах, где прекрасные девы готовы одарить любовными ласками всякого, кто войдёт в их чудесный дворец, стены которого покрывают дивные узоры, сложенные из драгоценных камней. Тот, кто берёт траву и уходит в горы, никогда не возвращается; однако говорят, что один путник отказался от травы, но последовал за провожатым, и ему посчастливилось вернуться; вот только рассказал он не о прекрасных девах или чудесном дворце, а поведал ужасную истину, от которой в жилах стынет кровь…»

«…полагаю, что нашёл единственно возможное объяснение. Это был хищник, но он не мог гоняться за добычей, поэтому жертва приходила к нему сама. Как такое возможно? Не случайно; ведь это ничуть не эффективно для выживания. Притяжение по запаху? Представьте себе глубокую земляную нору, в которой медлительное существо проводит бо́льшую часть жизни; накопившееся со временем зловоние наверняка отпугнёт любое животное. Единственное объяснение — телепатический контроль.

Итак, какую форму мог принять вышеозначенный контроль? Очевидно, эта тварь не только сама завлекала пищу, но и побуждала других плотоядных снабжать её провизией. Крайне маловероятно, что она просто пожирала подношение и дарителя за один „присест“; она фактически порабощала других хищников и многократно посылала их за добычей. Но для этого требовалось позволить „рабам“ свободно передвигаться на большие расстояния и использовать собственные охотничьи таланты в полной мере. Допускаю, что для осуществления подобного контроля использовалась некая феноменально тонкая форма подчинения разума; вероятно, какие-то направленные галлюцинации, стимулирующие исполнение чужого волеизъявления. Интересно, какая галлюцинация заставит волка носить домой бекон? Тёплое логово, полное голодных маленьких волчат? А может быть, и нет…»

«…похоже, что миссис Харрис сегодня не появится. Сильвия будет в полнейшем бешенстве — никаких „особых визитов“ (или солидных пожертвований) со времени исчезновения в прошлом месяце миссис Г.У… Я даже боюсь пойти и сказать Сильвии об этом…»

«Сдаётся в аренду дом: 2 этажа, 9 комнат, стены из натурального природного камня, недалеко от города…»

Перевод с английского: Б. Савицкий, 2020 г.

Редактура: И. Самойленко