Всё созданное Землёй

ГЛАВА 8

Психология человека, уходящего от погони, довольно любопытная штука. Меня потряс тот факт, что я оказался в том самом месте, от которого стремился уйти подальше. Но в следующую секунду я даже обрадовался подобному стечению обстоятельств.

Почему, собственно, я должен бояться Питера Меркатора? Мне надо всего лишь рассказать ему о себе и объяснить, каким образом у меня оказались письма Джастин. Я понимал всю сложность предстоящей задачи, но кружить по незнакомому городу казалось мне бессмысленным. Пока на моей стороне эффект внезапности, надо встретить Меркатора лицом к лицу, а там уже посмотреть, что можно сделать для улучшения моего и Джастин положения.

Когда я продумывал этот план, совершенно расходившийся с тем, что я хотел сделать раньше, мне на память пришли слова моего наставника Джордила: «Кто ты такой, решают не другие люди. Они лишь действуют в соответствии с тем, как решил этот вопрос ты сам». Это спорное суждение было столь же ценным, как и многие абсолютные истины.

Выйдя из лифта на последнем этаже, я оказался перед входом в роскошный ресторан. Впрочем, роскошным его можно будет назвать после окончательной отделки. Пока что одна половина ресторана представляла собой буйство пестрых фресок и элегантных столов, другая же демонстрировала голую штукатурку стен и какие-то завернутые в простыни предметы. Но меня оглушил не вид, а запах. Я замер на месте, ощущая зверский голод.

Мимо меня с достоинством прошествовали четверо мужчин. Один из них был мулатом — сморщенный старикашка с антигравитационным блоком, похожим на блок ван Вандерхута. Все четверо были прекрасно одеты, их пальцы унизывали дорогие перстни. Воздух вокруг них был пропитан властностью. Разговаривая между собой, они прошли в ресторан и зашли в мужскую комнату. Минутой позже они вышли. Мулат оказался без антиграва, остальные — без плащей и зонтиков. Старикашке помогли сесть за стол; судя по почтительному к нему отношению, он являлся какой-то важной персоной.

Я тоже прошел через ресторан в мужскую комнату. Внутри никого не было. На вешалках висели плащи, зонтики и антиграв. Меня интересовали только плащи, и я поспешно обыскал карманы.

Кое-какой урожай я собрал: темные очки и полотняный бумажник с кучей банкнот. Адрес на бумажнике говорил о том, что его владелец прибыл из Алжира и являлся правительственным чиновником. Я знал, что в настоящее время Алжир и Новая Ангола враждовали. Вообще-то я надеялся найти хоть какое-то оружие, но оказалось, что для улучшения моего морального состояния хватило и денег.

Я дорого заплатил бы, чтобы остаться и поесть, но, бросив взгляд на четверых мужчин, удалился.

Я не имел понятия, как найти Меркатора. В конце коридора работал робот-уборщик, и я направился к нему. Иногда подобные автоматы снабжались схемами коммутации. Табличка с надписью «Сделано в Египте» меня обнадежила в последнее время робототехника Египта считалась весьма эффективной. Но на мой вопрос о номере Меркатора автомат не ответил. Вероятно, он не был запрограммирован на английский язык.

Рядом висел комбинезон маляра, и меня осенила блестящая идея. Натянув комбинезон поверх своей одежды, я напялил темные очки, взял стоявшее на полу ведро и двинулся вперед. Завернув за угол, я увидел Исрата и Сандерпека.

Выяснилось две вещи: Сандерпек — пленник, и он узнал меня. Исрат глянул на меня два раза, и меня это обеспокоило.

Я пошел за ними, и, как только нагнал Исрата, врезал ему ведром по голове. Сандерпек открыл ближайшую дверь, мы втащили Исрата внутрь. В комнате недавно произвели ремонт, мебели пока не было. Мы уложили оглушенного верзилу на пол, Сандерпек подобрал пистолет, стал рядом. Я снял очки, вытер лицо.

— Ты вовремя появился, — сказал Сандерпек. — Как ты перенес такое напряжение? Дай мне пощупать твой пульс.

Не сводя глаз с Исрата, он взял мою руку.

— Жить будешь. После твоего побега они долго тебя искали. Должно быть, они привыкли иметь дело с идиотами.

— Куда тебя вели?

— К Меркатору. Кажется, он тут главный.

— Отлично. Сейчас навестим его. Где Джастин?

— Где-то здесь, в отеле. Она оставила нас внизу, на лестнице. Послушай, Ноул, забудь ее. Это опасная женщина. Нам бы лучше убраться отсюда. Я не хочу видеться с Меркатором. Уж если на то пошло, лучше иметь дело с солдатами Новой Анголы. Здесь безжалостные люди.

— Я должен все выяснить, док. Если не ради себя, то ради Джастин. Если хочешь, можешь уходить, а я пойду до конца.

— Глупец.

Я похлопал дока по плечу и присел на корточки возле Исрата, который, поднявшись, одурело уставился на нас.

— Послушай, друг, — сказал я. — Ты меня чуть не пристрелил, а я тебя ударил ведром. Будем считать, что мы квиты. А теперь ответь мне на несколько вопросов. Где находится твой босс Меркатор? На этом этаже?

Исрат был покладистым парнем. Косясь на пистолет в руках Сандерпека, он сказал:

— Мы шли туда. Номер мистера Меркатора налево за углом.

— Напротив ресторана?

— Да. Сразу за лифтом.

— Хорошо. Следующий вопрос. Кем был ван Вандерхут?

— Он был секретарем мистера Меркатора. Мы слишком поздно узнали, что он состоял на службе у премьер-министра Алжира генерала Рамаянера Курдана. Ван Вандерхут исчез с очень важными письмами. Я искал его на территории Новой Анголы, а нашел вас. Вы агент ван Вандерхута?

— Оставим это. Почему ван Вандерхут рассчитывал скрыться в Новой Анголе, ведь он был агентом Алжира, а эти страны воюют.

Исрат глянул на меня с презрительностью.

— Потому что содержание писем могло навредить мистеру Меркатору в любом государстве. Ван Вандерхуту платили за то, чтобы он создавал нам трудности. Только не надо делать вид, будто вам неизвестно об особой роли Вэлвис Бэй на этой исторической неделе.

Я ничего не понял и сказал:

— Исрат, клянусь, что я случайно оказался втянутым в эту историю. Что должно случиться в городе на этой неделе?

— Мистер Ноланд, не делайте из всех нас дураков, заставляя меня повторять хорошо известные вам вещи. Этот город не принадлежит ни одному государству. Независимость — большой аргумент. Сейчас эта земля по указу президента эль Махассета используется Объединенными Африканскими Нациями для строительства большого курорта. Здесь планируется вести переговоры. Это огромный шаг по пути объединения нашего континента. Но тысячи врагов мешают нам и саботируют каждый этап развития. Завтра Вэлвис Бэй будет официально открыт президентом, хотя строительство еще не закончено и приехало всего несколько гостей. Вот-вот ожидаются мировая пресса и представители всех наций. Завтра будет величайший день в истории Африки!

Я поднялся, и мы с Сандерпеком переглянулись.

— Величайшие дни никогда не доставляли мне удовольствия, — сказал я. Док, ты не мог бы посторожить этого парня, пока я потолкую с мистером Меркатором? Если через полчаса я не вернусь, свяжи его и убирайся отсюда.

— Ноул, ради Бога! Мы не знаем города, где мы встретимся?

— Возле отеля находится площадь Президента, — шепнул я ему на ухо. Там стоит высокая башня, ее невозможно не заметить. Если мы разойдемся, я буду ждать тебя у основания башни.

Он покачал головой.

— Безумец.

Я вышел из комнаты и двинулся по коридору, на ходу обдумывая слова Исрата. Я воспринял Вэлвис Бэй, как город безысходности, а он оказался городом надежды. Одного этого было достаточно, чтобы сюда съехались хищники. Я ясно себе их представлял: подлые шайки деловых людей, политики с молотом и наковальней, головорезы, извлекающие выгоду буквально из всего. Бессознательно я уже отвел роль Меркатору.

Свернув налево, я оказался перед дверью с табличкой, на которой было написано: «ПИТЕР МЕРКАТОР, АНГЛИЯ». Я оглянулся, вспомнив тех четверых, которых я обокрал в ресторане. Вне сомнения, они приехали либо на открытие Вэлвис Бэй, либо на обделку своих грязных делишек. Я подумал о старой, как мир, несправедливости: подонки живут припеваючи, а люди, которых они представляют, чахнут на голодном пайке.

Я постучал в дверь, и уверенный голос произнес:

— Войдите.

Я вошел и оказался в небольшом холле с несколькими дверьми. Одна из них была приоткрыта. Я двинулся туда и оказался в комнате с огромным балконом для прогулок. На подлокотнике кресла сидел человек небольшого роста. Словно под гипнозом я направился к нему.

Лицо его было мертвенно-бледным, волосы светлыми, а борода и брови черными, но испещренными сединой. Я видел это лицо всего один раз в жизни, но мне никогда его не забыть.

— Питер Меркатор? — спросил я.

— Да. Входите, — ответил Фермер.