Всадники

Путник Пятый Всадник

В дверь два раза негромко постучали.

— Да, Зое.

— Вот документы, которые вы просили. — Вошедшая девушка аккуратно положила на стол серую папку. — Билеты я заказала, ваш рейс в 7-30. Ах да, еще мсье Журдан опять звонил, требовал начальство.

— И что же ему не нравится на этот раз? Солнце слишком жаркое, или шторы в номере не того цвета?

— Из окон дует.

— Ясно. Что ты ему сказала?

— Что начальства нет, оно улетело в Париж в длительную командировку. А я такие вопросы не решаю.

— Молодец. Вот только будет нам геморрой, когда он вернется… Надеюсь, больше никаких проблем?

— Нет, все тихо. Не сезон ведь. Что-то еще, Франк?

— Вроде больше ничего, спасибо. Можешь уже идти, я и так тебя задержал.

— Ничего страшного, я никуда не спешила. — Улыбнулась девушка. — До свидания.

— До свидания, Зое… Кстати, ты бывала в Париже?

— Нет, как-то не доводилось… пока.

Во взгляде секретарши мелькнула робкая надежда, и Франк вдруг подумал, а не плюнуть ли на все и не позвать ее с собой? Она согласится, конечно, но потом… Ведь этим он так легко может испортить ей жизнь. Она была милая девочка — эта Зое Коклен — всегда готовая к работе, энергичная, спокойная, с огненно-рыжим каре и любовью к деловым серым костюмам, больше всего она была похожа на первый весенний цветок, такой яркий, свежий и хрупкий. А еще у нее была маленькая татуировка на запястье, постоянно заботливо прикрытая атласной манжетой…

— Ну, ничего, у тебя еще все впереди. — Ободряюще подмигнул Франк. — Не перетруждайся тут без меня.

— Я постараюсь. Удачной вам поездки. — Зое тихо прикрыла за собой дверь.

В начале их совместной работы она пыталась называть его мсье Венсан, но Франк убедил ее, что обращение по имени нисколько не повредит ей выполнять свои обязанности. Еще он довольно скоро понял, что становится ей небезразличен. Конечно, можно было пояснить ее готовность возиться с бумагами хоть до ночи, поспешно бросаться выполнять малейшие поручения, торчать у окна с видом на парковку, когда он задерживался — простым желанием быть полезной, но Франк мало верил в такую преданность делу. Нельзя сказать, чтобы это было ему неприятно, но все же он не хотел сейчас усложнять эти отношения, пусть пока все течет своим чередом.

Завтра самолет на Париж. Бессмертный откинулся на спинку кресла, заложил руки за голову и закрыл глаза. Сколько он уже не был в этом городе? Не сто и не двести лет точно. В те времена по улицам еще бегали свиньи, угрожая особам королевской крови, и текли реки из нечистот. Но уже тогда он впечатлял своими размерами. Будет любопытно вновь пройтись по парижским мостовым и потом вернуться еще лет через 400–500, сравнить. Если повезет, конечно. А пока стоило отправиться домой и упаковать чемодан, завтра он покинет солнечный Марсель и уютную квартирку с видом на порт, унизанный белоснежными яхтами.

Ночью Франку Венсану снились золотистые песчаные барханы, застывшими волнами уходящие за горизонт, по которым скользили легкие и изящные кораблики под вздутыми ветром парусами.

Мелкий дождик с утра не мог испортить ощущения, что день все же будет хорошим. Тем более, на востоке уже проглядывало голубое небо, и оттуда же веяло теплой весенней свежестью.

Джо проводил время в предвкушении выступления новой группы (приехал кто-то из его старых знакомых), Маклауд в который раз воспылал ностальгией и принялся ремонтировать баржу, а Митос просто слонялся от одного к другому, в перерывах возясь с какими-то полуистлевшими документами. Горец подозревал, что с помощью этих бумаг Старейший надеялся немного улучшить свое материальное положение. И, судя по его довольному виду, он в этом деле преуспевал.

Сейчас оба Бессмертных наслаждались завтраком в кафе под открытым небом, очень удачно расположенном неподалеку от баржи. Так что можно было одновременно любоваться Собором и наблюдать за мирным течением Сены. Митос листал газету, вслух зачитывая самые выдающиеся на его взгляд цитаты, касающиеся то строительства нового торгового центра, то очередного пришельца, выловленного где-то у берегов Колумбии.

Ощущение Зова в столь людном месте не несло сиюминутной угрозы жизни, и вызвало скорее любопытство, чем мгновенную реакцию защиты. Источник «гудения» был вскоре обнаружен, им оказался проходивший вдоль набережной мужчина. Тот в свою очередь обернулся в поисках собратьев. Заметив двух друзей, он приостановился, коротко кивнул, и отправился дальше. МакДауд запомнил тонкие черты лица, чуть смуглую кожу, яркие темные глаза и короткие черные волосы. Бессмертный был среднего роста, одет в джинсы и светлую куртку. Ничего примечательного. Но, переведя взгляд на Старейшего, Горец понял, что ошибся. Прошедший явно был примечателен, судя по в момент побледневшему Митосу.

— Митос? Что с тобой, ты его знаешь?

— Знаю.

— Кто он?

— Ишум. Его имя — Ишум. — Осторожно, словно тысячелетия не произносил этого имени, прошептал Митос.

— И? — Маклауд вопросительно приподнял бровь.

— Извини, Мак, я сейчас не могу тебе ответить. Мне нужно подумать. Я… Я зайду к тебе потом. Завтра… — Заторопился вдруг Старейший.

— Митос, что происходит? Стой, что ты собираешься делать? — Маклауд решительно встал следом.

— Ничего не происходит. Все нормально, правда. Мне нужно побыть одному. Все хорошо, поверь. Просто мне нужно время.

Оставил встревоженного Горца на набережной, Митос скрылся в противоположном от маршрута таинственного Бессмертного направлении.

На самом деле он не то чтобы особо куда-то торопился или так уж нуждался в одиночестве, просто в данный момент ему не очень хотелось пояснять Маклауду, кто этот человек. Да, признаться, и самому тоже не особо хотелось вспоминать.

Конечно, Ишум его узнал. Узнал и кивнул. И даже не обернулся уходя…

Митос вспомнил, как лет двести назад в Испании увидел картину — всадник в рыцарском облачении на вороном коне. Изображенный испанец — гордый кабальеро с усиками и бородкой был очень хорош, но лицо его удивительно напоминало уроженца совсем другой земли. С тех пор Старейший не встречал о нем никаких упоминаний. Видимо, вот и пришло время повидать всех давних «друзей», готов он к этому или нет. А впрочем, разве к такому можно быть готовым? Конечно, за все эти столетия Ишум мог тысячу раз погибнуть в поединке, но раз уж судьба распорядилась иначе, Митос решил, что пусть так оно и будет. Ведь все-таки столько воды утекло…

Прогуливаясь вдоль берега, Митос вспомнил, что вечером они с Маклаудом обещали быть у Джо, оценить музыкантов. Если не прийти — друзья начнут беспокоиться, тем более Горец видел потенциального, по его мнению, противника. Лучше не дать ситуации развиваться по худшему сценарию, мало ли чем это может обернуться.

При виде вошедшего в бар Старика на лице шотландца мелькнуло облегчение, хотя выглядел он все равно настороженно и мрачно. Новая группа уже давно прибыла, и посетители потягивали напитки под выразительные блюзовые мотивы. Сам Джо казался вполне довольным, из чего следовало, что Мак пока ничего ему не говорил. Не хотел портить вечер, наверное, и правильно сделал.

Митос прошел к боковому столику, занятому Горцем, и присел на свободный стул.

— Как тебе музыка?

— Очень даже ничего.

— Да, чувствуется профессионализм.

— Решил свои проблемы? — С минутной паузой поинтересовался Маклауд, не отрывая взгляда от сцены.

— Не знаю.

— Как скажешь.

Горец сделал вид, что увлечен исключительно саксофонистом и своим пивом.

— Я не видел этого человека несколько тысячелетий, Мак. Так что я не знаю, проблема он или нет.

— Тысячелетий? — Нахмурился тот.

— Именно. Да, ты все правильно понял, с тех самых времен. — На «тех самых» Старейший сделал ударение.

Такую информацию нужно было переварить. Маклауд, поморщившись, отставил бокал, неприятные воспоминания еще были слишком свежи в памяти, чтобы к ним легко было возвращаться. В любом случае, все это требовало дальнейших пояснений. Выдержав паузу, Митос продолжил выдавать шокирующие факты.

— Когда-то он был одним из Всадников.

— Что? — вырвалось у Горца так громко, что парочка за соседним столиком обернулась. — Что значит — был одним из Всадников? — Продолжил он уже тише. — Разве вас не было четверо? Почему ты о нем молчал?.. Почему Кассандра мне ничего не сказала…

— Он был еще до Кассандры, она не могла знать.

— И ты так спокойно об этом говоришь? — Вновь взвился шотландец.

— А чего ты от меня хочешь? Он ушел больше тридцати веков назад, больше я о нем не слышал. Я даже не знал, жив ли он еще. О чем тут было говорить?

— Ладно, хорошо, извини… И что теперь? Что ему нужно?

— Откуда мне знать. Скорее всего, эта встреча чистая случайность. Хотя… — Митос неопределенно пожал плечами.

— И ты ничего не пытался о нем раскопать?

— Пытался, конечно, пока был Наблюдателем. Но тогда у них на него ничего не было. Так бывает со старыми Бессмертными, они реже светятся, часто меняют имена, их не так просто вычислить в хрониках.

— Понятно. Что будешь делать?

— А Джо кажется в хорошем настроении, как думаешь?

— Джо? На что это ты намекаешь? — Насторожился Горец.

— Мне бы только раз глянуть в сводки.

— Не думаю, что Джо это понравится.

— Но попытаться-то можно. И потом, разве тебе не интересно, это же Пятый Всадник.

Маклауд выразительно взглянул на Старика, ясно давая понять, что история Всадников вообще не представляется ему интересной. Но, подумав, он все же пришел к выводу, что информация по этому поводу лишней не будет. Тем более Доусон очень кстати подошел поинтересоваться, как им новая группа. Сам Наблюдатель светился от энтузиазма.

— Ну, что, нравится? Классическая школа! Хочу предложить им контракт. Кстати, познакомить вас с парнями? Так, что за постные физиономии, не нравится музыка? — нахмурился Джо, обратив, наконец, внимание на задумавшихся приятелей.

— Нет, что ты, отличная группа, — поспешил уверить его Горец. — Не в этом дело.

— Тогда в чем?

— Эм… понимаешь, Джо… — замялся Маклауд, беспомощно поглядывая на Митоса. — Нужна твоя помощь.

— Как Наблюдателя, — вставил Старейший.

— Нет.

— Но Джо!

— Нет!

— Но этот важно!

— Нет и еще раз нет!

— Всадник в Париже, — закинул удочку Митос.

— Да, и я как раз сейчас на него смотрю.

— Ты не понял, еще один Всадник.

— Что? Что значит «еще один»? Митос, сколько же вы их наплодили?

— Это последний. Честно, последний.

— И кто на этот раз? Всадник — налоги, Всадник — политика, Всадник — глобальное потепление? С каким ужасом человеческого рода мы теперь имеем дело?

— Не смешно, Джо. Кстати, в хрониках он не числится. Ты разве не хочешь заполнить еще один пробел?

— Не пытайся меня подкупить.

— Почему?

Джо задумался над ответом, а Маклауд молча наблюдал за разгоравшейся баталией.

— Ты уверен, что в хрониках его нет? — Наблюдатель в Доусоне начал перевешивать.

— Если и есть, то в очень старых, и под другим именем. По крайней мере, фотографии я его не видел.

— Так чего вы тогда от меня хотите?

— Просто дай посмотреть в сводках, кто из Бессмертных недавно появился в Париже. Возможно, он засветился уже после того, как я ушел.

— Нет уж, я сам посмотрю. Как он выглядит?

— Среднего роста черноглазый брюнет.

— Черт с вами, я позвоню, если узнаю, — вздохнул Доусон. — Но это в последний раз.

— Конечно, в последний, — сделав честные глаза, кивнул Митос. — Спасибо, Джо.

— Спасибо, — серьезно повторил Маклауд. — Кстати, это действительно отличная группа.

В ответ Джо лишь сердито хмыкнул и, махнув рукой, отправился к своей стойке под аплодисменты в адрес музыкантов.

Он позвонил через несколько часов, нарушив слегка напряженное молчание, воцарившееся на барже между двумя Бессмертными. До этого Митос обмолвился, что Ишум покинул Всадников из-за конфликта с Кроносом. Немой укор «а ты-то почему не мог?» во взгляде Горца отбил у Старейшего желание говорить дальше. Так что они на какое-то время сосредоточились на других вещах: шотландец наблюдал закат, а Митос разглядывал кубики льда в своем стакане. Зазвонивший телефон поднял Старейший, по окончании разговора он сообщил:

— Позавчера в Орли приземлился самолет с неким Франком Венсаном на борту. По данным Наблюдателей — это молодой Бессмертный, проживает сейчас в Марселе, где держит небольшое туристическое агентство.

— Думаешь, это он?

— Похоже, что да. Описание подходит. Его заметили после поединка, в котором он одолел какого-то головотяпа. Наблюдатель этого типа решил, что перед ним удачливый новичок.

— А потом так решили все. Ловко получилось.

— Да уж.

— Постой, ты думаешь, он это специально сделал?

— Не обязательно. Возможно, простое совпадение. Я же говорил, древних Бессмертных легко потерять, потом их принимают за других.

— Как Кроноса.

— Например.

— Так что этот Ишум делает в Париже?

— По официальной информации — у него тут деловая встреча. Что-то касающееся работы.

— А по неофициальной?

— А неофициальной, увы, никто не обладает.

Маклауд одним глотком допил оставшееся в стакане с подтаявшим льдом виски и потер подбородок.

— А может это ничего и не значит, как думаешь? Может он действительно просто приехал по делам и все?

— Все может быть, Маклауд, — пожал плечами Старейший и добавил почти про себя: — Но теперь он знает, что я тут.

Словно в противовес вчерашнему утру, Париж решил порадовать своих жителей ясным небом и ярким солнцем, делая город похожим на картинку с сувенирной открытки.

Бессмертный удобно расположился за маленьким столиком, вооружившись чашечкой отменного кофе. Не зря Митос выбрал это место, вид из кафе действительно открывался отличный — кусок набережной и Нотр Дам среди молодой зелени.

Примерно в то же время, когда накануне состоялась неожиданная встреча, знакомый зуд возвестил о приближении собрата. Но он появился не один, а в сопровождении своего вчерашнего собеседника.

Старейшему не удалось убедить Маклауда остаться на барже, когда тот узнал о планах Митоса встретиться со своим давним товарищем. Да он особо и не настаивал, столкнувшись с полным упрямой решимости взглядом шотландца, который не желал сидеть и дожидаться, а хотел сам лично быть в центре событий.

— Здравствуй. — Бессмертный кивнул на стул. — Я ждал, что ты придешь.

— Здравствуй, Ишум.

— Не представишь своего друга?

— Дункан Маклауд, — отозвался Горец, не дожидаясь представления.

— Вообще-то я сейчас Франк Венсан, но к чему условности, раз здесь все свои. Правда, Митос?

— Конечно.

Митос присел на предложенное место, Маклауд, позаимствовав табурет у соседнего столика, устроился рядом.

— Значит, Франк. Какими судьбами в Париже?

— Дела, дела… Не по твою голову, не переживай, ты ведь это хотел спросить? Или есть встречные предложения? — Ишум вопросительно взглянул на Горца.

— Не с моей стороны, по крайней мере, пока на это не появятся причины. — Заверил Маклауд.

— Что-то невесело мы начали. — Ишум жестом подозвал официанта. — Принеси нам вина. Лучшего.

Пока выполнялся заказ, Маклауд, стараясь не особо это показывать, рассматривал еще одного представителя того мира, о котором даже учебники истории писали весьма приблизительно. Пятый Всадник, ничем особо не выделялся бы среди толпы, но вот так, вблизи, он невольно притягивал внимание. Сложно было сказать, сколько лет ему исполнилось на момент первой смерти, и совершенно невозможно было определить, сыном какой страны он являлся. Внешнее спокойствие контрастировало с горящим взглядом черных глаз, а приветливая улыбка производила впечатление абсолютной искренности.

— За встречу. — Ишум поднял свой бокал.

Маклауд и Митос молча присоединились.

— Давно вы вместе? — обратился он к Старейшему, кивнув на Мака.

— Достаточно. Маклауд — мой друг.

— Вот как? Это хорошо, когда есть такие друзья, — многозначительно улыбнулся Ишум.

Горцу начал не нравится этот уклон в разговоре, и он решил сразу перейти к интересующей его теме:

— Мне известно про Всадников.

— Ого, даже так? Митос действительно тебе доверяет, раз решился рассказать такое.

— Это произошло не совсем по его воле.

— А, понимаю, — кивнул Ишум. — Это на него как раз похоже.

— Ты ничего обо мне не знаешь, — осклабился Митос.

— Ну, я бы не сказал, что ничего, — прищурился бывший Всадник. — Но если все изменилось, я только рад.

— Что изменилось, о чем ты говоришь? — вмешался Маклауд.

— О твоем друге, Дункан. Раз уж ты знаешь про Всадников, значит, и должен знать, что в свое время он был всего лишь прихвостнем Кроноса. Так боялся ослушаться старшего брата, что вообще забыл о собственной гордости.

— Я просто жил по правилам. Тогда. Мы все жили, — попытался пояснить Митос без особого энтузиазма. Было заметно, что эта тема ему глубоко неприятна.

— Просто жил. Чижики в клетке тоже просто живут, но улетают, если хозяин забудет закрыть дверцу, — усмехнулся Ишум.

— Разве от Всадников можно было просто так уйти? — удивился Горец, он впервые слышал, чтобы о Митосе говорили таким тоном.

— Вот ты, Дункан, ты стал бы терпеть, если кто-то постоянно указывал бы тебе, что делать? Что твое, а что чужое, с кем спать, что есть, кого убивать?

— Не стал бы. Но ведь бывают обстоятельства…

— Ты действительно так думаешь?

Маклауд промолчал, не зная, что ответить. С одной стороны Митос был его другом, а не тем древним разбойником, сеявшим панику среди диких племен, с другой все это таки реально происходило, и игнорировать этот факт было сложно. Раньше он как-то не задумывался о личной роли Всадника Смерть, зная только, что вся четверка жила по общим правилам, имевшим такое влияние, что даже Митосу спустя тысячелетия было не так легко их нарушить. Но, оказалось, был человек, решившийся не подчиниться. И теперь этот человек сидел напротив, смакуя вино и чуть насмешливо рассматривая своего бывшего приятеля. Сам Старейший почти не притрагивался к бокалу и неуютно кутался в легкий плащ, редко вмешиваясь в разговор.

— Что бы между вами не произошло тогда, Митос изменился, — уверенно констатировал Горец. — Он больше не Всадник.

— Я вижу. А ведь когда-то мы даже были друзьями… — Ишум задумчиво склонил голову, теперь он казался старше, чем в начале знакомства. — Я звал его уйти со мной, но он предпочел остаться с Кроносом. Не пожалел потом, Митос?

— Я много о чем жалел потом. — Уклончиво отозвался Старик. — Всем нам есть о чем сожалеть.

— Это правда. Сначала я был зол на тебя, но теперь… Прошло слишком много времени. Знаешь, я искренне рад, что ты выжил, впрочем, я никогда в этом не сомневался. Интересно, а где теперь старый шакал…

— Кронос мертв.

— Неужели? — изумился Ишум. — Ты?

— Не я. — Митос указал на Маклауда.

— Дункан? Надо же, уважаю. Кронос был силен. — Бессмертный оценивающе смерил взглядом шотландца. — А остальные?

— Всадников больше не существует. — Отрезал Митос.

— Понятно… Что ж, значит, такова была их судьба.

— Мы сами определяем свою судьбу, — возразил Горец.

— Все молодые так думают. А теперь извините, парни, но у меня встреча через час. Митос, рад был увидеть вновь, мы обязательно должны еще поговорить, пока я в Париже. Вот моя визитка. — Ишум протянул Старейшему карточку и встал из-за стола. — Приятно было познакомиться, Дункан.

Когда Пятый Всадник скрылся из виду, Митос, наконец, расслабился и отпил вина, словно давно мучился от жажды.

— Кажется, он неплохой человек. — Маклауд произнес это скорее как вопрос, чем как утверждение.

— Возможно.

— Ты ему не доверяешь?

— Я вообще мало кому доверяю. И не забывай, кем он был.

— Ты тоже был.

— Да, но себя-то я знаю.

— Тоже мне умник, — усмехнулся Маклауд. — Так что у него произошло с Кроносом?

— Ты точно хочешь знать?

— Хочу, почему бы и нет?

— Ладно, — Митос откинулся на спинку стула. — С Кроносом у него всегда были немного напряженные отношения, но до открытого конфликта никогда не доходило. Ишум был хорошим воином, с ним мы были сильнее.

— Он сказал, вы дружили?

— Если можно так выразиться. Впрочем, да, наверное, мне нравилось его общество. И некоторые его идеи тоже…

— Что же случилось?

— Однажды Ишум оставил себе раба, какого-то мальчишку-заморыша, но он ему приглянулся. Вот только по правилам добытым добром надо было делиться.

— Я помню, — мрачно кивнул Горец.

— Да, та ситуация с Кассандрой была не новой. Но Ишум не захотел делиться и разрешил все по-своему.

— Как?

— Он убил мальчишку, чтобы тот не достался остальным. На глазах у Кроноса. — Митос произносил это с небольшими паузами, из-под ресниц наблюдая за реакцией Горца.

Маклауд неуверенно покрутил и отставил бокал.

— И?

— Ничего. Кронос этого не простил. Ишум должен был уйти.

— Он не вызвал его?

— Мы не поднимали оружия друг против друга. Кронос же не мог нарушить свое правило. Хотя не все были с этим согласны…

— А ты?

— Я? — Митос склонил голову. — Я не хотел, чтобы он уходил. Но и не мог пойти вместе с ним.

— Из-за Кроноса?

— Из-за всего. Из-за безопасности, которую я чувствовал, из-за единства, которого у меня никогда раньше не было. Я не был тогда готов со всем этим расстаться. Ты, наверное, не поймешь.

— Почему, я же вырос в клане. Я знаю, что такое семья и связь. Как раз это я и могу понять.

— Забавно…

— Что забавного?

— Ничего, не обращай внимания. — Отмахнулся Митос, продолжая изучать Горца, пока тот делал вид, что не замечает пристального взгляда. — Короче говоря, Ишум ушел. Он всегда хотел путешествовать по морю, наверное, этим он и занялся. Всадники навсегда вычеркнули его из своей истории. Сложно сказать, каким он стал сейчас…

— Понятно. — Кивнул Маклауд, хотя на самом деле ему ничего не было понятно. С одной стороны Ишум ничего плохого не сделал, и не похоже было, что собирался. С другой — от бывшего Всадника можно было ожидать чего угодно, особенно учитывая, что у них с Митосом в прошлом был конфликт. Оставалось только ждать, чем закончится эта встреча бывших однополчан через три тысячи лет.

— Как на счет ужина вместе, Франк, обсудим кое-какие детали? Я знаю один просто замечательный ресторан, ты обязан там побывать. Эти ребрышки в вине, правда, пальчики оближешь, а суфле с ягодным джемом… Шеф-повар просто бог, ты не пожалеешь, клянусь… — Без умолку трещал тощий, похожий на общипанного дрозда человечек, вероятный будущий деловой партнер.

Ишум никак не мог запомнить его имя — то ли Жан, то ли Жак. А может даже Поль… Еще он никак не мог понять, почему французы никогда не устают говорить о еде. Думать о еде, и мечтать о еде.

— Извини… м-м-м… друг. У меня планы на этот вечер.

— А-а-а, понимаю. Та блондиночка, да? О-о-о, она так на тебя смотрела. — То ли Жан, то ли Поль заговорчески подмигнул, погрозил пальцем и затарахтел. — Успел уже договориться, я угадал, да? Колись! Как она тебе, а, такая штучка… Расскажешь потом, как все было?..

Кроме еды французы никогда не уставали говорить про секс. Назойливое щебетание под ухом уже стало порядком надоедать, и Ишум, почти не скрывая раздражения, ускорил шаг.

— Я тороплюсь. Встретимся, как договаривались.

Оказавшись в салоне взятой на прокат машины, Бессмертный вздохнул с облегчением. Бизнес, конечно, бизнесом, но чрезмерная порция общения оказалась слишком утомительной. Хорошо, что теперь можно было побыть одному и подумать.

Митос… Будет забавно, если он думает, что гость из прошлого появился по его душу. Ишум усмехнулся, вспоминая лицо «братишки» в том кафе на набережной, похоже, он даже прилично испугался. На самом деле, зря, если, конечно, за эти столетия Всадник Смерть не стал опаснее, чем был при Кроносе.

Теперь предстояло решить еще один важный вопрос. Считать Митоса своим или нет? Когда-то он был другом и братом, но потом отвернулся. Не совсем по своей воле, конечно, что уж говорить, хитрец всегда был немного трусишкой, но мог бы раз и проявить гордость. Кем же он стал теперь?

От размышлений Ишума оторвал телефонный звонок — Митос назначил встречу. Воспользовавшись правом выбрать место, он предложил Пер-Лашез. Страхуется — улыбнулся про себя Бессмертный, впрочем, так даже лучше.

Покрутившись на всякий случай по улицам, Пятый Всадник прибыл на место встречи. Митос ждал его у могилы Оскара Уайльда.

— Знакомый? — осведомился Ишум.

— Нет, увы, не довелось, — мотнул головой тот. — Прогуляемся?

Удалившись от излюбленных мест туристов Бессмертные почувствовали себя свободнее, в тишине и умиротворяющем покое царившим вокруг.

— Давно в Париже?

— Какое-то время, точнее, время от времени. — Митос, несмотря на тепло, засунул руки в карманы. — Но тут в последнее время не спокойно.

— Сейчас нигде не спокойно, — равнодушно заметил Пятый Всадник.

— Пожалуй.

— Так, говоришь, Кронос таки нарвался на достойного соперника? Жаль, что это был не ты.

— Мне не жаль.

— Все еще верен старой клятве?

— Не просто клятве. Это… это сложно пояснить.

— Ладно, не трудись. Я понимаю. У вас всегда были непростые отношения.

— Я убил Силаса.

— Силаса? — удивленно приподнял брови Ишум. — Ты? Да, должно быть, это была занимательная история.

— Была. Голову Каспиана взял Маклауд. Теперь все кончено, — сухо заметил Митос. — А тебя-то что на самом деле привело в Париж?

— Правда, работа. Рутина. Я теперь занимаюсь туризмом. Знаешь, люблю иногда что-то круто менять в жизни. Например, из дикого австралийского племени сразу на передовую цивилизации.

— Значит, теперь у тебя период труда на благо толстосумых обывателей?

— Вроде того. Захотелось вдруг чего-то размеренного и предсказуемого, нормального. Это как лекарство от скуки.

— И что, помогает?

— Время от времени, — улыбнулся Ишум. — Так значит — Святая Земля, опасаешься?

— А ты нет?

— Принято. Но, если ты не против, я сейчас не ищу поединков.

— Я их не ищу никогда.

— Хорошо бы, чтоб они еще не искали нас, — вздохнул Бессмертный. — Этот Маклауд, кто он?

— Просто друг. Ты лично ему тоже не нужен.

— Ах, я понял. Он коллекционирует только головы действующих злодеев?

— Примерно так.

— Ладно, тогда нам нечего делить. Те времена остались в далеком прошлом. Как для меня.

— Для меня тоже.

Солнце и зелень делали кладбище скорее похожим на парк, чем на место скорби. Ишум, прищурившись, подставил лицо теплым лучам, и Митосу показалось, что рядом с ним снова тот самый Всадник из прошлого. Или, скорее, не Всадник, а человек, который скрывался под устрашающей маской.

— Так ты отправился в то путешествие по океану? Ты ведь хотел доплыть до края земли, — вспомнил Старейший.

— Я до него доплыл. Оказалось, за краем был еще целый мир. И за краем того мира еще один.

— Бесконечное путешествие?

— Бесконечное. — Ишум беззаботно усмехнулся. — Пока не найдется кто-то проворнее.

— Кажется, тебе пока такой не попадался.

— Я просто его не искал.

— Разумно.

Бессмертный безразлично пожал плечами.

Залитая светом дорожка сворачивала на тенистую аллею, укрывавшую посетителей стенами живого безмолвного коридора. Возвышавшиеся кругом причудливые склепы и монументы тускло белели среди зелени, скрадывая и дробя пространство.

Решив что-то для себя, Ишум перестал делать вид, что разглядывает могилы, хотя некоторые надгробия действительно привлекали внимание, и повернулся к Митосу.

— Ты что-нибудь знаешь о Наблюдателях?

— Что? — На миг Старейшему показалось, что он ослышался.

— Наблюдателях, — повторил Ишум.

— Я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду…

— Впервые встретил одного в Дублине, году в 1814. Я тогда был торговцем, — поведал Бессмертный, словно не замечая реакции собеседника. — Случайно увидел странный знак у одно из своих подручных. Раньше я таких не встречал и решил узнать, что он означает. Но когда я спросил, парень ответил, что это просто амулет от сглаза. После этого парень исчез. Через какое-то время я снова увидел этот знак у матроса на моем корабле. Только теперь вместо ответа человек бросился за борт. Однако он не подумал, что я могу отправиться за ним.

— И что, выловил?

— А ты сомневался? Так, я узнал, что он Наблюдатель. Из тайного общества каких-то лазутчиков. Они следят за нами и ведут хроники.

— Ты ему поверил? — Митос смотрел куда-то в сторону, словно этот вопрос занимал его не больше, чем собственная тень на мощеной дорожке.

— У меня не было повода сомневаться. Но тогда мне это показалось крайне неприятным. Как кто-то мог решить, что имеет право за мной шпионить?

— Что же ты сделал?

— Уехал. Скрылся от них в самых дремучих дебрях, которые смог найти. — Ишум немного помолчал, вспоминая те времена, и продолжил со вздохом. — Хотя, сказать по правде, я бежал не только от них, весь этот мир стал мне порядком надоедать. Нужен был отдых, время отвыкнуть, переосмыслить, переключится.

— Получилось?

— Вполне. Мир успел здорово измениться. Знаешь, это смешно, как люди трясутся над своим прошлым, сдувают в сего пылинки, хранят всякий хлам.

— Разве плохо помнить о прошлом?

— Не знаю, Митос. Иногда я думаю, что лучше бы его вообще не было. Я хочу жить мыслями о будущем, о том, что ждет там, впереди.

— Вот теперь я узнаю тебя, Ишум, — рассмеялся Старейший. — Ты всегда рвался за горизонт. Помнится мне, ты хотел увидеть морских чудовищ из рыбацких баек и двухголовых великанов, питающихся людьми.

— Ага. И женщин — русалок. Жаль, что их все-таки не оказалось.

— Но, ты ведь еще не сдался в своих поисках?

— Я никогда не сдаюсь. Ну, почти никогда… Пару лет назад я осел в Марселе, и сразу нарвался на какого-то выскочку, Бернальди, что ли, его звали… Не важно. Потом решил заняться туризмом. Совершенно спонтанно пришла такая вот мысль. А с год назад ко мне устроилась девушка, секретаршей. Со знаком Наблюдателей на запястье.

— И ты ее принял?

— Представляешь. Такое милое юное создание. Даже вдруг показалось, что это забавно, когда кто-то так интересуется моей персоной. Тем более девушка мне совсем не мешала. Я решил, пусть поработает пока, а там видно будет.

— Зачем ты мне все это рассказал? — Тон Митос больше не казался расслабленным и отрешенным.

— Просто. Как старому другу. Таких как мы осталось не так много, правда? Думаю, некоторые тоже знают про Наблюдателей, просто не говорят об этом. — Ишум покосился на Митоса. — Прожить так долго и не научится замечать ничего подозрительного — было бы странным.

— Наверное.

— Наверное? Впрочем, я сказал — ты услышал.

— Спасибо, я тебя понял.

— Завтра я возвращаюсь в Марсель. Может, еще свидимся когда-нибудь. — Бессмертный протянул руку.

— Все может быть. Ищи своих русалок. — Митос ответил на рукопожатие.

Ишум кивнул и развернулся прочь. Митос проводил его взглядом и не спеша отправился в сторону другого выхода. Ему было о чем подумать по дороге.

На барже Маклауд чинил старые часы, давно и упорно не поддающиеся ремонту. Обычно он брался за них, когда требовалось отвлечься и скоротать время. Он, конечно, осознавал, что та встреча старых знакомых не станет единственной, но и повсюду бегать за ними тоже не собирался. Жизнь Бессмертного такова, что он всегда должен быть готов терять. Друзей, врагов, или даже самого себя. Конечно, это не значило, что иногда не стоило попытаться все изменить. Или не надеяться на лучшее.

Привычное гудение все же заставило вздрогнуть, тоненькое зубчатое колесико выскользнуло из пальцев и полетело на пол. В дверном проеме показался Митос, и, как всегда непринужденно, прошествовал к холодильнику.

— На улице совсем лето, — объявил он, выуживая бутылку с пивом.

— Гулял? — Маклауд сосредоточенно рассматривал деревянный пол в поисках утерянной детали.

— Ага, люблю иногда пройтись… по кладбищу. Отрезвляет, знаешь ли. — Старейший устроился в кресле. — Что-то потерял?

— Колесико от часов. — Так как с дивана было плохо видно, шотландец вынужден был опуститься на четвереньки. — В одиночку или с компанией?

— В компании гулять веселее. Знаешь, а так ты отлично смотришься.

— Лучше бы помог, — гневно сверкнул глазами Горец.

— Посмотри под диваном. — Митос отхлебнул пиво и довольно прищурился.

— Это ты называешь помощью?

— Мудрый совет — самая лучшая помощь, Маклауд.

— Я это запомню. Так как прошла прогулка?

Митос отставил пиво и сел ровно.

— Мак, мне нужно сказать что-то важное. Ишум знает про Наблюдателей.

— Ты уверен? Он сам тебе сказал? — Маклауд поднялся с коленей, моментально забыв про злополучное колесико.

— Сам. Вроде как предупредить хотел. Хотя, кажется, он предполагает, что я тоже знаю.

— И многое ему известно?

— Основная часть того, чем они занимаются, точно. Он узнал про Орден еще в 19 веке.

— А он не сказал, для чего использовал эту информацию? — Настороженно осведомился Горец.

— Не для расправы, не волнуйся. Он просто убрался подальше от их глаз.

— Ладно. — Маклауд провел ладонью по лицу. — Если так, то это еще не так страшно.

— Это еще не все. Он знает, кто его Наблюдатель сейчас.

— Тогда плохо. Наверное, надо сказать Джо.

— Не знаю. Это может иметь последствия.

— Что тогда ты предлагаешь? Древний Бессмертный знает про Наблюдателей, а они считают его сопливым новичком. Кто может сказать, когда и как он использует эту информацию?

— Отлично, Мак. Давай все им расскажем. И что они сделают, по-твоему?

В голосе Митоса послышался вызов, который Маклауд не мог проигнорировать. И еще хуже, ответ был еще одним неприятным воспоминанием. Потребовалось время, чтобы заставить голос звучать спокойно.

— Кажется, раньше ты был на стороне Наблюдателей. Неужели все изменилось, когда дело коснулось твоего друга?

— Ишум мне не друг. Просто я не хочу создавать проблем на пустом месте. С Галати было другое дело, он перешел границу… Ну, допустим, мы скажем Джо, им придется отозвать ту девочку, скорее всего у нее будут серьезные проблемы. Потом им придется решать, что делать с хрониками и самим объектом. Возникнут вопросы, откуда Джо все это узнал. Ты хоть представляешь, во что все это может вылиться?

— Хорошо, может ты и прав. Но если ты уже все обдумал и решил, зачем рассказал все это мне?

— Иногда ты задаешь такие вопросы… — Почти искренне вздохнул Митос. — Могу я просто посоветоваться с другом или нет?

— Ты? Ну не знаю.

— Спасибо, Маклауд.

— Только не делай вид, что мои слова тебя задевают.

— А почему ты так убежден в обратном?

— Не ты ли говорил, что не стал бы рисковать ради других?

— Я и не рискую.

— Зато Джо рискует, даже не зная об этом. Ты уверен, что этот твой товарищ не использует информацию во вред?

— Не уверен. — Признался Митос. — Поэтому и рассказал тебе.

— Ясно. Не хочешь брать всю ответственность на себя?

— Угадал. Так что ты думаешь?

Маклауд прогулялся к холодильнику за пивом для себя. С одной стороны он был согласен с Митосом — зачем поднимать панику пока ничего не случилось? С другой — а нужно ли ждать, пока случится? Старик выжидающе следил за ним взглядом, посасывая пиво с выражением живейшего внимания смешанного с легкой иронией. Горец терпеть не мог это его выражение. За ножкой дивана что-то блеснуло, Маклауд нагнулся и поднял пропавшее зубчатое колесико от своих старых сломанных часов. Кусочек пожелтевшего от времени металла на ладони казался совсем крошечным и хрупким, надави сильнее — обязательно рассыплется в прах.

— Я бы не хотел обманывать Джо. — Шотландец аккуратно стряхнул детальку на стол, рядом с другими.

— Я знаю. Я тоже. — Ответил Митос на этот раз без всякого намека на иронию. — Но он только сейчас немного расслабился…

— Думаешь, из-за всего этого будет серьезное разбирательство?

— Если Джо заявит, что под видом новичка скрывается один из бывших Всадников, да к тому же осведомленный о делах Ордена — отвечать за свои слова ему точно придется.

— И он опять должен будет выбирать, за кого он…

— Именно.

— Ты поэтому не хотел ему говорить?

— И поэтому тоже.

— А тебе придется выбирать, ты за Ишума или нет.

— Ты думаешь, я бы стал выбирать?

— Почему нет? Я это вполне допускаю. Похоже, раньше ты ему симпатизировал, может даже чувствовал свою вину перед ним. Теперь мог бы оказать ему услугу. Я не прав?

Митос поежился в кресле, словно по барже вдруг протянуло холодом.

— Что ты сейчас хочешь от меня услышать?

— А что ты готов сказать?

— Если я скажу, что ничего?

— Твое право. — Маклауд вернулся к часам.

— Просто иногда ты задаешь слишком сложные вопросы, Маклауд. — Проворчал Старейший.

— Просто иногда ты не любишь простых ответов. — Парировал Горец.

Митос фыркнул и потянулся за своим плащом.

— Я обещал зайти к Джо.

Маклауд проводил Старика взглядом, отметив оставленную бутылку с остатками пива на дон[4]