Время выбора

Глава вторая

Лес жил своей никому не понятной жизнью. И даже истинные хозяева лесов, как они сами себя называли, так и не смогли понять этого огромного живого разума, каким, без сомнения, был Лунный лес. Собственно, назывался он так лишь потому, что новым хозяевам стало угодно так его называть. А как назывался он по-настоящему — никто не знал. Говорили, будто в эту тайну почти проник дед нынешнего правителя эльфов Аорел, но тот, к великому сожалению, не передал своих знаний сыну, и великая тайна так и умерла сама по себе. Единственное, что успел Аорел, — это передать секрет выращивания Древа Познания, который теперь ревностно хранился правителями эльфов и передавался из поколения в поколение как величайшая, запретная для остальных лесных хозяев, тайна.

Все это вдруг неожиданно всплыло в голове одиноко бредущей эльфийки. Фиалковые миндалевидные глаза отрешенно блуждали по раскинувшимся над головой разлапистым ветвям туэссе и стерлиэ...

Эльфийские деревья и травы не походили на произрастающие в землях людей, орков или водяных великанов растения. Те были лишь жалкими подобиями своих собратьев из Лунного леса! Они, как и люди, как и орки, жили не долго, постоянно чахли от каких-то неведомых обыкновенному эльфу болезней. Но это было еще не все. Они сбрасывали на зиму листву!! Настоящие эльфийские деревья себе такого просто не позволяли: стыд и срам сбрасывать на зиму свою листву! Так делают лишь безмозглые ящерицы да все те же человеческие растительные выкормыши... Хотя и среди них попадаются достойные внимания и уважения экземпляры... И потому эльфийка сейчас шагала неторопливо, словно наслаждаясь обществом зеленых гигантов. В отличие от большинства своих собратьев, она уже успела постранствовать по миру и в очередной раз убедилась, что прекраснее своего родного леса нет ничего! Даже Звездный лес был не таким...

Она как будто что-то искала и, уже отчаявшись найти, просто рассматривала простирающееся вокруг великолепие.

Однако она все-таки бродила по лесу не просто так. Отец позвал ее, и теперь она неторопливо шагала к лесному дворцу. Зачем так срочно понадобилось ее присутствие? Отчего отец сразу не объяснил ей причину? «Я жду тебя с нетерпением, дочь моя! Промедление — подобно смерти!» И все. Больше отец ничего не сказал...

И теперь она одиноко пробиралась сквозь такие приветливые и ласковые дебри своего дома, что порой душа просто хотела вознестись над этой поистине сказочной красотой и стать ее хранительницей — оберегать, защищать, лелеять!..

Мягкие светло-зеленые ветви (и это несмотря на то, что в остальном мире уже давно царила лютая зима!) послушно расступались перед ней; ковер из веселых конвольвулус и ливте, из пестрых кадаллинеа и хранеалитов приветливо стелился под ногами; вокруг порхали веселые пташки... И это была еще одна загадка, которую ни один эльф так и не сумел разгадать. Да и, в общем-то, не стремился — нынешние хозяева леса принимали это как должное, словно так и было от сотворения времен!

Златоволосая эльфийка с фиалковыми глазами остановилась, тяжело вздохнула и, мягко отведя в сторону склонившуюся перед ней терраджотте, шагнула вперед.

Она пришла. Лесной дворец!

— А, дочь моя, ты откликнулась! — кинулся к ней высокий черноволосый эльф с заметной проседью в волосах. Его худое загорелое лицо прямо светилось от счастья. — Как же давно я тебя не видел! А ведь старого родителя надо хоть иногда навещать. А то, не ровен час, упокоят его душу священные древа, а он так и не увидит пред концом свое дитя!

Отец сейчас просто играл на публику. Хотя, по правде сказать, играл достаточно хорошо и весело. Но вот насчет своего конца он явно перебарщивал дый обитатель Лунного леса знал: правитель Финтаэль еще достаточно молод по эльфийским меркам. Шутка ль сказать — сто восемьдесят шесть лун, когда его покойный отец Ролаэн прожил пятьсот девяносто девять!

За спиной Финтаэля послышался веселый смешок. Дочь эльфийского правителя осторожно выглянула из-за могучего плеча отца. Так и есть! Постоянные советники отца — Элиэн, Сеал... Не хватало только... Алиа-ла... И с этим Литайя смириться не могла никак.

А Финтаэль, похоже, заметил проступившие на щеках злые слезы и уже спешил успокоить свою несчастную дочь:

— Ну-ну, Литайя, дочь моя! Я понимаю и разделяю твою боль и утрату, но... жизнь идет дальше! И надо делать следующий шаг. А кроме того, твои слезы заставляют мое сердце разрываться от горя...

— Спасибо за добрые слова, отец, — сквозь слезы выдавила эльфийка. — Я удручена тем, что огорчила тебя. Но... ты ведь позвал меня не затем, чтобы вспоминать былое?

Послушные слезы высыхали на лице, словно роса от первых лучей летнего солнца, — медленно, но неумолимо и уверенно. Эльфийская наследница умела взять себя в руки, когда это требовалось от нее. И спустя мгновение прекрасное лицо озаряла ласковая, чуть виноватая улыбка.

— Вот! Это совсем другое дело! Теперь я вижу истинную наследницу Лунного престола! — радостно воскликнул Финтаэль. — Но ты права. Я действительно позвал тебя не просто так, не как отец призывает свою любимую дочь, а как правитель призывает своего верного подданного! — Его лицо мгновенно потемнело. — В мире творится что-то невообразимо странное и пугающее меня настолько, что я решился созвать совет наиболее почитаемых мною эльфов. Однако говорить об этом мы станем внутри. Прошу всех пройти.

Литайя терпеливо поклонилась и, пропуская вперед отца, проследовала во дворец. Она прошла мимо троих стоявших подле крыльца эльфов... Стоп! Троих? Третьего советника отца она не знала — молодой высокий белокурый эльф замер, точно мраморное изваяние одного из героев древности, что так любили выставлять в своих дворцах люди.

Высокий эльф, одетый в коричнево-зеленый плащ и черные сапоги из мягкой оленьей кожи, с длинным луком за спиной, вежливо поклонился проходящей мимо наследнице эльфийского правителя.

— Не удивляйся, — не поворачивая головы, коротко бросил правитель эльфов. — Кто-то ведь должен был занять место Алиала. А Каэрель подходит для этого как нельзя лучше... несмотря на свой возраст.

Литайе очень хотелось возразить, мол, Алиала никто не заменит! Однако она вовремя сдержалась. Не хватало еще раз показывать свою слабость перед советниками отца.

Пятеро эльфов прошли длинным, увитым гигантскими лианами коридором и вошли в просторный, освещенный ярко-салатным светом зал. Лесной дворец по праву носил свое название. Места колонн занимали обтянутые белой корой стволы эттариеннэ, окна были густо оплетены жесткими побегами шизандаре, по углам прямо из пола росли раскидистые кусты гацеллехо. А посреди зала в полном одиночестве возвышался лесной трон — вернее то, что его образовывало. Небольшое светло-коричневое дерево, названия которого Литайя не знала, решительно пустило корни прямо посреди зала, а его, толщиной в руку, ветви, переплетаясь между собой, вдруг устремились в стороны, образуя некое подобие спинки, сиденья и подлокотников; сверху же все это обвивал известный Литайе виндкмирр.

Финтаэль важно проследовал к трону и после некоторого колебания умостился на нем. Четверо эльфов молчаливо застыли напротив.

— Пару дней назад я получил известие от... одного моего старого друга, который находится сейчас в Уладе, — начал правитель эльфов. — Войска Конхобара сейчас сосредоточены на границе Лейтаны. Они ждут чего-то, что везет с собой принц Кухулин. И как только Кухулин прибудет в ставку короля — вторжение начнется.

— Но какое нам дело до человеческих войн? — недоуменно воскликнул Сеал. Он был ярым противником всякого сношения с человеческой расой, презирая их как расу наиболее слабую, ничтожную и погрязшую в разврате; для Сеала слово человек было синонимом слова зло!

— Самое прямое. И далее ты поймешь почему, Сеал. Конхобар — опасный противник, и если он что-то задумал, то надо десять раз поостеречься с ним связываться, а лучше попытаться упредить его действия. Всем известно, что он смертельно ненавидит эльфов...

— Ничего особенного. Многие эльфы так же смертельно ненавидят его.

— И это тоже верно, — согласился Финтаэль. — Но отчего-то мне кажется, что у короля Улада в планах не только захватить Лейтану!

— Пусть только попробует! И он умоется кровью раз и навсегда! — Разгоряченный Сеал, казалось, уже сейчас готов ринуться в бой. — Мы растопчем его хваленую армию, как простой сапог раздавливает мерзкого червя-древоеда!

— Не кипятись, Сеал, — устало сказал Финтаэль, поднимаясь с трона. — Хвала всем небожителям, мы пока не воюем с Уладом. Но мой друг, сейчас находящийся среди полководцев Конхобара, предупреждает, чтобы мы были наготове. Король Улада что-то задумал, но он пока не знает — что. По его словам, Конхобар за последний год сильно изменился, стал подозрительным, скрытным и чрезвычайно жестоким.

— Отец, к чему ты клонишь? — подозрительно прищурилась Литайя.

— Сейчас поймешь. Совсем недавно я ощутил присутствие некой странной Силы. Она сейчас в Лейтане и, судя по всему, движется к Уладу. Ощутив неведомую магию, я решил разобраться. Однако загадка оказалась не из простых. Эта Сила не связана ни с чем в пределах этого мира. Это что-то иное, явившееся из-за предела мира. И это пугает меня больше, чем все человеческие армии, вместе взятые!

— И ты думаешь, почтенный Финтаэль, что это как-то связано с тем, что ожидает Конхобар?

— Я почти уверен в этом! Кухулин сейчас движется на северо-восток, неведомая Сила — тоже. Больше мне станет известно, когда Кухулин доберется до ставки короля. Но могу сказать, что, попытавшись разобраться, я натолкнулся на такой барьер, который не преодолеть и сотне самых сильных эльфов вкупе с сотней Древ Познания! Одно могу сказать точно — это слепая, жестокая Сила, ненавидящая и презирающая саму жизнь. Но из того, что мне открылось, следует, что это не смерть. Это просто что-то совершенно другое!..

В Лесном Дворце на какое-то мгновение повисло тягостное молчание. Что же это за Сила такая, если в ее природе до конца не смог разобраться сам Финтаэль, да еще и с помощью Древа Познания?!

Первой пришла в себя Литайя. Сила Силой, но откуда Финтаэлю стало известно о связи между выступлением уладской армии и тем, что везет с собой Кухулин?

— Отец, а можно ли доверять словам твоего... гм... старинного друга? Он ведь из числа людей? А слово человека, как известно, непостоянно.

— Ну, назвать его человеком можно с большой натяжкой...

— ???

— Ладно, — согласился Финтаэль, видя, что его советники, а вместе с ними и его дочь, немного обескуражены. — Вы, наверное, слышали о древней расе, канувшей в бесконечность много столетий назад?

— Туаты? Божественная раса? — удивленно воскликнула Литайя. Об этой расе отец не раз рассказывал: иногда хорошее, иногда плохое. Но всегда то, что эльфы и сиды были прямыми потомками Tuathaa de D'annanea — Божественной расы. Литайя слышала и от других эльфов эти рассказы, более походившие на сказку, но сама в них не верила. Эльфы — потомки туатов? Вздор, чушь, бессмыслица!

— Нет, не туаты, — покивал головой правитель эльфов. — Эта раса не менее древняя, но не имеющая никакого отношения к туатам... Маги. Настоящие маги древности. Те, кто, смешавшись с людской расой, заранее обрек своих сородичей на вымирание.

Никто не проронил ни слова. Только умудренная прожитыми лунами Элиэн легонько вздохнула. Казалось, она не понаслышке знала магов. Остальные же просто застыли с разинутыми ртами. Древняя раса магов, давным-давно исчезнувшая с лица Да Дерга?! Сказания о них все больше походили на какие-то совсем уж детские сказки и легенды.

— Не удивляйтесь. Некоторые представители этой, казалось бы, давно вымершей расы еще ходят среди простых смертных. Их не так много... Можно сказать, считанные единицы, но отрицать их существование вовсе — нельзя!..

— И сейчас один из них находится в стане людей? — как-то недоверчиво покосился на правителя Сеал. — Но что ему делать среди этих гнусных созданий?

— Ответ прост. Он почувствовал что-то неладное и... решил выяснить. Кстати, возможно, его имя некоторым из вас покажется знакомым... — Финтаэль сделал небольшую паузу и затем медленно произнес имя: — Ку-Рой.

Литайе это имя ничего не говорило. Но, судя по всему, говорило другим. Элиэн, всплеснув руками, словно какая-то придворная дамочка из человеческого рода, тотчас залилась румянцем. Сеал же, наоборот, зарычал, словно раненый зверь, готовый к последнему броску, стоящему его жертве жизни.

— Ага, вижу, вы вспомнили, — весело подмигнул своим советникам Финтаэль.

— Но этот... маг служит людям! — яростно воскликнул Сеал. — Он, если мне не изменяет память, является наиболее приближенным советником короля Мунстера! А следовательно, он — больше человек, чем маг.

— Ты не прав, Сеал, — неожиданно вмешалась Элиэн. — Я прожила гораздо больше тебя и, следовательно, видела больше! — Элиэн была и вправду самая старшая среди собравшихся; она даже входила в число советников отца Финтаэля. — Я давно знаю Ку-Роя и могу сказать, что это достаточно мудрый, справедливый и чистый... маг. Да, он больше похож на человека, чем на какую-либо другую расу, но то не его вина или заслуга. Таким уж он родился! Ну, а насчет того, кому он служит, могу сказать лишь одно — он служит добру и справедливости! И этого, думаю, достаточно.

— Хм... добру... справедливости? — смутился Сеал. — Ладно, оставим это. Думай как знаешь, а у меня свое мнение о людях и их прихлебателях.

Казалось, Элиэн готова была вцепиться своему собеседнику в горло. Иссеченные морщинами глаза яростно сверкнули, руки, словно сами по себе, потянулись к висевшей на боку сабле. Но тут вмешался Финтаэль:

— Эй! Угомонитесь! Не хватало нам еще поединков, — уже более мягко проворчал правитель. — Я предлагаю оставить ненужные споры на потом. А сейчас прошу каждого из вас высказаться по поводу сложившейся ситуации. Я слушаю.

Первой, как и было заведено испокон времен, вышла вперед дочь правителя.

— Думаю, нам не следует вмешиваться в эту войну, отец. Люди разберутся между собой и без нас. Ну, а что касается неведомой Силы, то тут я тебе не советник. Ты гораздо более искушен в магии, чем я, отец. Больше мне нечего сказать, — резко закончила Литайя и отошла назад, предоставляя слово следующему.

Им оказался Сеал.

— Я согласен с наследницей. Война людей должна остаться их уделом. Наш же удел — беречь лес и приумножать его силу! И нечего тут говорить о каких-то магах, неведомых силах и так далее. Они не для нас, не для эльфов. Этот мир погряз во тьме и хаосе и...

— Тьма и хаос порой бывают даже лучше, чем свет, — осторожно проронил Финтаэль.

— Все может быть. Но сейчас это не важно. Мои предложения: не вмешиваться в войну людей, прекратить всякое сношение с магом, именующим себя Ку-Роем, а также бросить попытки обуздать ту неведомую силу, которая ворвалась в этот мир. Это не наша проблема!..

— А что, если эта проблема станет нашей? — холодно оборвала Сеала Элиэн. — Что, если эта Сила направлена против нас — эльфов? А люди — это лишь то, что стоит у нее на пути, и, сметя их, она примется за нас? Что ты будешь делать тогда, доблестный Сеал? К кому пойдешь искать союз? Кто встанет рядом с тобой, когда опасность уже будет в нескольких шагах?

— Что я буду делать? — вскричал в ответ Сеал. — Я встречу опасность лицом к лицу. И уж поверь мне, даже если я потерплю поражение — я никогда не попрошу помощи у людей.

— Я согласна с Сеалом, — неожиданно поддержала его Литайя. — Эльфы должны противостоять опасности сами, и нечего надеяться на помощь. Неважно кого — людей ли, гномов ли, водяных великанов... Гордость и честь нагла принадлежит нам же! Поэтому...

— Гм... — насупился Финтаэль. — Не ожидал от тебя такого, дочка. Наверное, смерть Алиала и вправду оказала на тебя более сильное воздействие, чем я полагал.

— Смерть Алиала ничего не...

— Хватит! — вскинул руку Финтаэль. — Я уже выслушал твое мнение, и этого достаточно. Скажу только одно. Честь наша — ты правильно сказала — принадлежит нам, но вот гордость — не принадлежит никому!.. Ладно, продолжим, господа советники.

Теперь настала очередь Элиэн.

— Я не согласна с несомненно мудрым Сеалом и проницательной Литайей. Да, до поры до времени нам, эльфам, не следует вмешиваться в эту войну. Да, люди — чуждая нам раса... Но они такие же смертные, как и мы! — воскликнула Элиэн и, видя, что Сеал уже готов оспорить ее слова, быстро затараторила: — Мы живем гораздо дольше, чем они, но ведь, в конце концов, и их и нас ждет одна и та же участь — смерть! Они, так сказать, братья наши меньшие, и то, что угрожает им, впоследствии угрожает и нам. Неясная нам пока Сила, так неожиданно ворвавшаяся в этот мир, угрожает в равной степени и нам, и им, а также многим другим расам, которые так же, как и мы, рождаются, живут, дышат этим воздухом, греются под лучами этих солнц и умирают... Что же касается Ку-Роя... то я категорически против разрыва связи между ним и нами. До определенного времени он остается нашими глазами и ушами в человеческом мире, а когда настанет решающий момент, избавь нас от этого Великий лес, он станет нашим надежным союзником. Я полностью в этом уверена!

Элиэн гордо вскинула голову и отошла в сторону.

Литайя заметила, как гневно сверкнул глазами Сеал, как стиснул кулаки до такой степени, что костяшки стали снежно-белыми. В чем-то она понимала Сеала... Эти изверги! Эти выродки убили Алиала! И этого Литайя не простит им никогда! Но в словах Элиэн было также много правды. Насчет Ку-Роя она лично ничего не знала, тем более что тот, судя по всему, не был безразличен умудренной опытом эльфийке. А кроме того, Литайя уважала Элиэн, и любила... почти дочерней любовью. Ее покойная мать слишком рано рассталась с жизнью, и после этого воспитанием наследницы эльфийского правителя занялась именно Элиэн. Дружба и преданность сковала этих двух эльфиек навеки. Однако в потакании людям Литайя никак не понимала свою былую воспитательницу.

Тем временем настала очередь последнего советника. Что сейчас скажет Каэрель — предугадать не мог никто. Новый советник! Что у него на уме? Каких взглядов он придерживается? А высокий белокурый эльф, казалось, преднамеренно старался продлить интригу.

«Что скажет этот белокурый воин? — пронеслось в голове Литайи. — От его голоса сейчас зависит многое. Если он сейчас поддержит ее и Сеала, то отцу будет тяжело не прислушаться к их голосу. Трое против двух. Даже голос отца будет весить уже немного меньше...»

Каэрель выступил вперед. И, обведя присутствующих отрешенным взглядом, начал:

— Apг... хм... м... Я поддерживаю многомудрую Элиэн. Война пока еще не наша, но вполне возможно, что очень скоро она станет именно нашей. Причем неважно, кто будет против нас: люди, гномы, великаны... Главный враг не они, а та Сила, что сейчас ворвалась в этот мир и теперь ищет тех, кем бы она могла завладеть! Я считаю, что нашему другу и союзнику Ку-Рою надо дать время, чтобы он смог разобраться, с кем или чем мы имеем дело. А пока надо готовиться-готовиться к возможной войне. Я закончил.

Литайя ахнула про себя. Теперь голоса разделились поровну, и отец может принять любое решение, даже если сейчас появился бы еще кто-то и поддержал ее и Сеала.

Наступило долгое тягостное молчание. О чем думал каждый из его советников, Финтаэль не знал. Он, конечно, мог бы порыться в их головах — Литайя знала, что отец обладает и не такими силами, — но он отчего-то не хотел. Хотя Литайя, смоги бы она составить такое заклинание, уж непременно залезла бы в мысли своих подданных! Однако пока она этого сделать не могла — не те силенки.

— Благодарю вас, мои мудрые советники, — нарушил молчание Финтаэль. — Вы сказали, я услышал. И теперь скажу свое мнение. Связь с Ку-Роем мы прерывать не будем. Более того, он всегда будет желанным гостем в Лунном лесу!.. Насчет армии Улада и предстоящей войны... я полностью поддерживаю молодого, но уже достаточно опытного воина и мага Каэреля. Что же касается неведомой Силы... то я не только буду прислушиваться к мнению и опыту Ку-Роя, не только буду спокойно сидеть и ждать, когда же она заявит в открытую о своих намерениях, — я сам возьмусь изучать ее! Каких бы сил мне это ни стоило!..

Ответом правителю Лунного леса было гробовое молчание.

— А теперь... Я благодарю вас за советы и поддержку в поистине решающие для нас времена и прошу оставить меня одного, дабы я еще раз смог обдумать сложившуюся ситуацию.

Четверо эльфов молча поклонились и удалились из лесного дворца. Правитель Финтаэль чем-то разгневан. Уж не их ли словами? Тогда некоторое время надо и вправду не показываться ему на глаза!

Финтаэль резко, на одних носках, развернулся и отправился в глубь дворца, туда, где были его покои, библиотека, его любимый сад, откуда едва заметная тропа вела в усыпальницу героев...

Литайя остановилась на крыльце лесного дворца. Ее соплеменники уже спешили покинуть небольшую светлую поляну, раскинувшуюся перед лесным дворцом. Но она не спешила; наоборот, она чувствовала, что должна многое сказать отцу...

И она кинулась назад. Однако наследница эльфийского престола успела миновать лишь небольшую прихожую, и перед ней, словно бы из ниоткуда, вырос отец.

— Ты куда-то спешишь, дочь моя?

— Отец, я хотела бы поговорить с тобой...

— Я сейчас очень занят, Литайя, — отрезал Финтаэль. — Мне предстоит разобраться с этой неведомой пока Силой. А времени, боюсь, осталось очень мало... Во всяком случае, я чувствую, что что-то грядет — что-то такое, с чем я бы не хотел встречаться ни при каких обстоятельствах.

— Но, отец!.. Мне надо так много тебе рассказать!.. И спросить... Почему ты не похоронил Алиала в усыпальнице героев? Ведь он же... он же...

— Он не был героем, — со смесью грусти и злобы ответил Финтаэль. — Я, как и ты, до сих пор оплакиваю его смерть. Но, сказать по правде, он не совершил ничего героического за всю свою жизнь... Да, он был бесстрашным и превосходным воином; он подавал довольно большие надежды в изучении магии и силы леса, но... Это и весь список его доблестей... Так что как бы мне и тебе ни хотелось — Алиал не имел права покоиться в усыпальнице героев.

— Как же так! Он ведь был твоим племянником... и моим братом!

— Извини, но таковы законы Лунного леса, — виновато развел руками Финтаэль. — Не я их устанавливал, и не мне их оспаривать. Алиалу было оказано много почестей... но усыпальница героев... Нет, извини, я не мог.

Литайя опустила голову. В ее душе клокотал яростный огонь, но она прекрасно понимала, что отец прав. И от этого становилось еще хуже.

— Не печалься, дочь моя. Ушедшего не вернуть, но можно облегчить причиненное твоему близкому горе... — Финтаэль чуть улыбнулся. — Облегчить, творя добро другим... Ну, а сейчас я прошу тебя оставить меня одного. Если хочешь, приходи ко мне завтра, и мы вместе постараемся разобраться в проблеме, пока именуемой нами как неведомая Сила.

— Хочу, отец...

— Тогда я жду тебя завтра на рассвете. До встречи, дочь моя! — И, обняв Литайю, Финтаэль резко повернулся и направился в глубь своего дворца. А Литайе ничего не оставалось, как покинуть дом отца и отправиться к себе.

Ничего, завтра они вместе во всем разберутся! Литайя не сомневалась. А пока она отправилась гулять по раскинувшемуся на десятки-сотни лиг дому. Она уже не видела Лунный лес добрых тридцать лет, с тех пор, когда вместе со своим двоюродным братом отправилась путешествовать по Восточной Тверди. За тридцать лет в мире изменилось многое, но ничего не изменилось в ее родном лесу. Все те же ласковые и приветливые деревья, густые и раскидистые кустарники, мягкая, но исполненная необычайной Силы трава... Все осталось таким, как прежде...

Лес жил своей, неведомой никому жизнью.

* * *

— Сила Мусты-Гутанга растет, — печально сказал Донн. — Уж не знаю, откуда, но с каждым днем он становится сильнее. Я чувствую это. А за счет чего?.. Наверное, человеческие жертвоприношения... Это самое простое объяснение, какое я могу вам дать, ученики мои.

Трое людей, вернее не совсем людей, сидели за массивным круглым столом и неторопливо беседовали. Учитель и двое учеников, которых у него не было уже невесть сколько столетий.

— Учитель, а как он смог получить власть над морлоками? — вдруг ни с того ни с сего спросил лилововолосый юноша.

— Ну, Партолон, мой мальчик, на самом деле это не так уж и трудно. Эти твари сильны, но вот одна из их слабостей как раз состоит в услужении более сильному... И вообще, мне отчего-то кажется, что морлоки связаны со служителями Гармонии какими-то старинными узами...

— Мы разрубим эти узы, учитель! — воскликнул Дельред, тотчас же вскочив с места и принявшись чертить в воздухе своей алебардой. Он уже сейчас видел, как в одиночку уничтожает полчища отвратительных демонов.

— Да, непременно когда-нибудь мы займемся этим вопросом вплотную, — согласился со своим учеником Донн. — Кстати, тебе, наверное, будет интересно, Дельред?.. Алебарда Агркиры и вправду оказалась такой, как о ней рассказывали. На ней какой-то древний наговор, сломать или расшифровать который не удалось даже мне! И это чрезвычайно интересно...

Древний наговор? Дельреда прямо-таки распирала гордость за свое новое оружие. Оно способно отражать магические удары, подобно ударам простого оружия!..

— Ладно, вернемся к обсуждению целей. И первая из них — Муста-Гутанг и его планы на будущее. Хотя... сейчас в мире происходит что-то совсем уж странное. Я ощущаю, что на севере также проснулась какая-то неведомая сила... И боюсь, она не одна. Что-то еще там притаилось и ждет своего часа.

— Тогда чего же мы ждем?..

— Я же только что говорил! Сейчас у нас первейшая задача — остановить последнего сатира! В Банбе он уже закончил, и теперь его взгляд устремился к... юго-западу!

— Но откуда ты знаешь? — изумился Партолон. — Муста-Гутанг ведь не маг. У тебя нет с ним никакой ментальной или астральной связи... Или есть?

— Э-э... Боюсь, что есть... — смутился старый маг. — В былые времена... гм... мы были смертельными... кровными врагами... и научились чувствовать друг друга.

— Так, значит, он тоже способен чувствовать тебя, учитель?

— Способен. Но... сейчас он бессилен. Остров Мертвых защищает своих обитателей от любого взора. Или почти любого. Но, так или иначе, меня ему здесь не достать.

Наступило неловкое молчание. Еще немного, и им придется покинуть своего учителя, — ученичество не закончилось, но и как остаться здесь, когда в остальном мире творятся поистине ужасные события?!

— Ну что ж, — вздохнул Донн. — Пора расставаться. Вы оказались поистине способными учениками, и я доволен тем, как вы все схватываете. Потенциал — огромен! Особенно у тебя, Партолон. И не удивительно, ведь ты потомок истинных, настоящих магов!.. Да и ты, Дельред, хорош. Особенно в боевой магии, как, впрочем, и в рунической... Но что-то я заговорился. Вам пора.

Оба ученика коротко кивнули.

— Погодите, — спохватился Донн, когда они уже повернулись и скорым шагом направились к выходу из пещеры. — Чуть не забыл... Партолон, в борьбе с последним сатиром тебе понадобится хорошее оружие.

И Хранитель Кристалла вдруг бросился куда-то в сторону. Партолон знал: там, у Донна что-то вроде оружейной или сокровищницы; там хранились какие-то камни, зеркала, оружие, а также множество различных приспособлений и предметов. И теперь учитель отчаянно рылся в этой груде — как он сам порой говорил — никому не нужного барахла.

Спустя несколько минут Донн вернулся; его лицо сияло так, словно он нашел что-то бесценное.

— Вот! Я уж было позабыл о нем, но... вовремя вспомнил.

Запыхавшийся маг держал в руках короткую, лишь слегка изогнутую саблю, отдаленно напоминающую кантахийский талвар. Тонкий клинок полуторной заточки казался вовсе игрушечным; рукоять в форме изогнутого креста; головка черена имела вид небольшого кольца, сквозь которое был продет тонкий металлический шнурок, очевидно цепляющийся за руку державшего этот меч...

— Превосходный экземпляр, — удовлетворенно сказал Донн, передавая клинок ученику. — Никак не мог разобраться в его силе — то времени не хватало, то желания как такового не было.

— Легкий и отлично сбалансированный, — заметил Партолон. Он крутанул одну восьмерку, другую. И тотчас же удовлетворенно закивал: — Спасибо, учитель, это и вправду превосходный экземпляр! Чем-то похож на кантахийский талвар...

— Думаю, гадать, откуда он, — нет смысла. Однако скажу точно, этот клинок будет постарше меня! Когда я попал сюда, он уже был здесь. И помню, тогда меня очень насторожила его магия, она напоминала мне такие времена, о которых даже я слышал лишь в баснях и сказках!

Дельред посмотрел с некоторой завистью на своего друга, но смолчал. У него ведь было оружие не хуже!

— Клинок придает сил своему хозяину, — продолжал тем временем Донн. — Владелец становится неутомимым и быстрым. А кроме того, очень важна природа металла. Это не простая сталь, это даже не звездный металл! Это что-то иное, и думаю, я когда-нибудь разберусь и в этом...

— Я буду беречь его пуще жизни!..

— Не сомневаюсь, — улыбнулся маг. — А теперь отправляйтесь... И помните: когда доберетесь до острова Южный — найдите там Ахтене. Она поможет вам... Теперь в путь!

...Их глаза уже успели привыкнуть к царящей вокруг тьме. И вот теперь свет! Опять теплый, ласковый солнечный день, несмотря на уже давно вступившую в свои права зиму.

Черные скалы лишь кое-где покрывал бледный, слегка желтоватый снег. Безжизненная голая бело-черная пустошь — остров Мертвых. И лишь черные пики да темно-коричневые расщелины напоминали двум ученикам, что внутри этого царства тьмы и смерти есть жизнь, как есть она везде, несмотря на болтовню ученых всего мира.

— Бухта затонувших кораблей, — мрачно резюмировал Дельред. Он-то не помнил, как очутился здесь, но интуиция подсказывала, что именно здесь и потерпел крушение их корабль. — Учитель говорил, что где-то здесь находится портал...

— Ага, — как-то отрешенно ответил Партолон. — Светло-серый круглый камень, из-под которого вытекает небольшой ручеек.

— Но как мы его найдем? Остров Смерти огромен!

— Сердцем, Дельред. Сердцем... Партолон оглянулся по сторонам.

— Кажется, нам туда, — указал рукой на север последний предводитель Искателей.

Они двинулись. И Партолон, и Дельред обшаривали каждый камень, заглядывали в каждую расщелину. Ничего! Однако Искатели чувствовали: цель где-то рядом. И когда из-за очередного прибрежного гребня показалась высокая, овальная, словно яйцо, в два человеческих роста скала — никто из них не удивился. Прямо из-под камня вытекал упрямый, весело журчащий ручеек. Он, точно молодой зеленый побег, стремящийся сквозь плиты давно нехоженой мостовой, упорно освобождался из каменного плена.

Учитель говорил, будто вода эта не простая. Ее потоки зарождаются где-то на границе мира и текут по всей Совокупности Миров, обтекая Да Дерг вокруг. И лишь этот маленький поток каким-то образом нашел дорогу в мир.

Говоря это, Учитель явно на что-то намекал; он явно пытался заставить своих учеников задуматься — откуда берется эта вода и зачем она нужна в этом мире. Но пока Партолон терялся в догадках. «Вода — творение Великого Хаоса? — иногда предводителя исчезнувших Искателей посещали и вправду странные мысли. — Или эту воду рождают эманации Смерти? Ведь не зря же этот ручеек берет свое начало именно на острове Смерти?..» Однако гадать можно было бесконечно. А их учитель упорно хранил молчание, и лишь когда Партолона посещали поистине бредовые мысли, он как-то виновато улыбался и разводил руками, мол, не могу сказать и все тут! Сами додумайтесь...

Но сейчас ни Партолону, ни Дельреду было не до этого. Им предстояло открыть находящийся здесь портал и переправиться на остров Тайный, откуда они затем попадут к месту назначения. И сделать это будет ох как нелегко! Ведь Партолон первый раз в своей жизни открывал магический портал...

Раньше Партолон почитал умение пользоваться порталами поистине магическим даром, посланным смертным самими богами! Теперь же он понимал — это были просто сказки, выдуманные глупыми и невежественными людьми, дабы скрыть свое бессилие и незнание. Ходили легенды, будто этим даром некогда обладали лишь несколько наиболее сильных в мире волшебников да несколько самых старых эльфов, еще помнящих приход в Да Дерг самих туатов!..

Партолон вскинул руки, словно беззвучно обращаясь к всемогущим небожителям. Вывший предводитель Искателей почувствовал, как его товарищ накидывает на него незримую удавку. Все правильно. Так и должно быть. Ведь если верить словам учителя, то один Партолон сейчас просто не справится — силенки еще не те. А Дельред как раз и поддерживал его, вливал в него сейчас свои собственные силы. Да, потом он будет несколько дней почти беспомощен, даже алебарду поднять не сможет, но потом это пройдет.

А пока Партолону нужна была энергия, нужна как воздух. И Дельред делал все правильно — он наполнял своей силой, своей энергией тело товарища, опустошая тем самым себя, но лишь до определенной степени, чтобы не впасть, как говорят простые волшебники, «в детство».

— Все! Хватит!

Партолон был накачан до предела. И теперь он спускал всю накопленную силу с поводка, устремляя ее вперед, к самому корню источника. Сложное вычурное заклятие складывалось в его голове само по себе — учитель научил своих учеников работать на уровне мыслеобразов. Правда, поначалу это довольно тяжело, ведь для этого нужно полностью сконцентрироваться и абстрагироваться от окружающего мира! Но постепенно ученики научились и этому. Вот только Дельред делал это намного хуже, чем его товарищ. Молодому Искателю отчего-то больше всего удавались боевые заклятия, связанные с магией жеста или слова, а также заклятия, работающие на древней рунической основе... И поэтому именно Партолон открывал сейчас портал.

Вода в ручье вдруг замедлила свой бег; цвет ее из зеленовато-голубого стал ярко-синим, почти индиго. Партолон напрягся. Сейчас начнется самое трудное — постараться не выпустить из подчинения непослушную силу стихии. А кроме того, еще присутствовал откат — слепая ноющая боль поселилась прямо в середине груди Искателя и теперь, казалось, медленно разъедала внутренности. Однако с этим Партолон мог справиться, причем довольно легко... Вторым узлом он пустил другое заклятие, позволяющее перенаправить силу отката в окружающий мир.

А вода в ручье тем временем медленно вскипала. Контуры черных скал вокруг них поплыли, постепенно убыстряя свой бег. И спустя мгновение Партолон и Дельред оказались в каком-то непонятном, чуждом Да Дергу пространстве. Хотя почему же чуждом? Междумирье! Учитель говорил, что оно многоцветно, прекрасно и причудливо, однако сейчас это была лишь унылая черная пустота, бесконечная пустота.

«Возможно, это оттого, что эта часть Междумирья непосредственно прикасается к материальной ткани Да Дерга? — устало подумал Партолон. Сейчас он чувствовал полное опустошение — взятая у Дельреда и накопленная им самим сила ушла на то, чтобы отворить портал. — Учитель говорил, что эти порталы открыли еще самые первые обитатели Да Дерга, а пришедшие вслед за ними расы только пользовались ими... Но что тогда это за обитатели? Ведь люди, гномы, сатиры, орки и прочие были самыми первыми!.. Или до них был кто-то еще?..»

Впереди показался сероватый, тускло светящийся овальный портал — «дверь наружу». Им туда. Если они задержатся здесь — сила Междумирья их просто раздавит.

Партолон шагнул вперед, следом за ним — Дельред. В Междумирье время и расстояние были непостоянны. Шаг здесь мог оказаться длиной в сотни миль, а мог быть и шагом муравья; время сжималось то до размеров едва различимого мига, то растягивалось, и пришельцы двигались словно погруженные в вязкую болотистую жижу, так и намеревающуюся затащить незваных гостей на дно.

Но сейчас время благоприятствовало им; пространство само по себе сжималось. И вот оба Искателя, сделав последний шаг, погрузились в тусклый провал портала.

Вспышка... и они уже стояли на берегу теплого приветливого моря. За спиной еле слышно колыхались величественные пальмы; молочно-белый песок под ногами был раскален до предела — это ощущалось даже сквозь толстые кожаные сапоги. И это несмотря на то, что на севере сейчас безраздельно властвовала зима!

Тайный остров. Теперь им предстояло найти магический челнок и пуститься вплавь.

— Хорошая штука эти порталы, — удовлетворенно хмыкнул Дельред. — Пару минут, и ты на месте. Вот только сил почти не осталось.

Он подошел к Партолону, устало облокотясь о плечо друга. В левой руке он сжимал алебарду, которая сейчас просто волочилась по земле.

— Ничего, через пару дней все пройдет, — подбодрил друга Партолон. — Еще хорошо, что пространство Междумирья в порталах тесно связано с плотью Да Дерга. А то расплющило бы нас!.. Правду говорил учитель, мы с тобой пока еще не овладели своей Силой в достаточной степени.

— Придет время — овладеем, — посулил Дельред. — А пока давай поищем челнок.

Искатели двинулись вдоль берега. По словам учителя, челнок был спрятан в таких густых здесь зарослях осоки, а приметой служила склонившая свои ветви к самой воде нерия.

Берег был сплошь изрезан небольшими бухтами и лагунами, которые здесь больше напоминали северные фьорды. Повсюду вдоль воды встречались одиноко ютящиеся островки зелени — какие-то низенькие деревья, очень смахивающие на обыкновенные ивы, казалось, сбились в небольшие кучки и теперь со страхом ожидали, когда же такая воинственная и неприемлемая для них соленая вода ринется в свою последнюю решающую атаку.

Прошло около получаса, пока Искатели наконец-то нашли вожделенный челнок.

— Ну что, поплыли, друг Партолон? — осведомился Дельред, поудобнее устраиваясь на корме. — Донн тебе вручил управляющие заклятия, так что тебе и спускать это корыто...

Партолон пожал плечами и что-то быстро прошептал. Лодка, качнувшись несколько раз из стороны в сторону, медленно начала отчаливать от берега. И, постояв немного, Партолон запрыгнул в нее.

Спустя короткое мгновение небольшой узкий челнок вдруг еще раз конвульсивно дернулся и резко устремился вперед, все набирая и набирая ход.

Искатели плыли строго на запад, на остров Южный, где их должна была встретить, наверное, единственная во всем мире союзница учителя.

* * *

— Такого не было уже много столетий! — Вайо почти кричал. На вопрос, где сейчас находится изменник Иллирэн, он так и не ответил, потому что, несмотря на все свои магические таланты, ему просто не хватило сил. И теперь он просто выплескивал наружу гнев. — Да откуда мне знать, куда он запропастился?! Я вижу его след, который прерывается где-то на степных просторах Лейтаны. Да и то след мне удается отыскать только спустя некоторое время после того, как он уже побывал там!

— Ладно, милый, не кипятись. С помощью Раковины Жизни...

— Да опомнись ты, Ахтене! Ты что, не слышала, о чем говорят все без исключения члены Светлого Сообщества?

— Ну... слухи доходили... разные...

— Слухи? Ахтене, они хотят лишить тебя права вызывать Раковину! Они считают, что тогда ты что-то нарушила и тем самым позволила силе зла захватить душу Иллирэна. Они просто не понимают, что ты ни при чем, а виноват все тот же Иллирэн!

Красноволосая эльфийка потупила взор.

— Быть может... они правы? Я с самого начала почувствовала, что все пошло наперекосяк... Уж как-то странно отзывалась сила Раковины.

— Глупая ты, Ахтене. Как есть глупая, — ласково произнес Вайо, обнимая свою возлюбленную. — Иллирэн сам избрал свой путь. Хотя мне жаль его... Он подавал большие надежды. Маг и воин, уступающий по силе только членам Светлого Сообщества. И он предал лес... Э-эх-х! Но прошлого не вернешь. Тем более что воплощенное зло сейчас далеко на северо-востоке, а там... Думаю, наши братья по крови — эльфы Лунного леса — справятся с ним. Во всяком случае, зная Финтаэля, на это можно надеяться.

Восемь деревянных тронов сейчас безучастно смотрели на разыгрывающуюся перед ними сцену. Сцену, присущую только простым смертным... А ведь когда-то... они помнили на себе отпечатки самих пресветлых богов!..

— Все равно, не нравится мне это, — пробормотала Ахтене, уткнувшись лицом в распущенные волосы любимого.

— Ну-ну, успокойся, любимая, сейчас нам надо думать о другом, — резко меняя тему, отстранился Вайо. — Первейший советник что-то готовит...

— Я знаю, — кивнула Ахтене. — Вылазки канта-хийцев становятся все опаснее. Ведь раньше люди и близко боялись подойти к рубежам леса, а теперь...

— Они просто осмелели, после того как побывали в лесу и едва не заполучили средоточие зла.

— Не думаю, — как-то загадочно протянула Ахтене. — Кантах к чему-то готовится... Эмир, конечно же, дурак, каких еще свет не видывал, но вот Ахмад... Первейший советник мне таким не кажется. И если он таки решил попробовать на прочность наши тиары, значит, у него есть какой-то козырь в рукаве... И один мой старый знакомый меня уже предупреждал, чтобы эльфы были начеку — какая-то опасность надвигается на Звездный лес...

— Ты что же, опять общалась с этим старым безумцем? — гневно сдвинул брови Вайо. — С этим слугой тьмы?

— Тише, тише, — умоляюще прошептала Ахтене. — Если кто-то услышит...

— Не волнуйся, — отмахнулся Вайо. — Не услышат. Но видят звезды, что мне не нравится твоя так называемая дружба!..

— Давай поговорим об этом позже, любимый, — ласково улыбнулась Ахтене и уже готова была прильнуть к своему суженому, как вдруг насторожилась и еле слышно произнесла: — К нам кто-то идет. Если что, мы здесь обсуждаем дела, касаемые обороны леса...

— Оно и понятно! А чем же мы еще можем здесь заниматься? — подмигнул эльфийке Вайо.

Ветви могучих платанов раздвинулись, и на поляне показалась пара эльфов — эльф и эльфийка. Эльфийку Ахтене знала — Эдрара, молодая и довольно способная эльфийка, дочь ее уже давно почившего друга, которая теперь находилась под ее опекой.

— Эдрара! Наверное, произошло что-то важное, если ты решила побеспокоить меня без предупреждения возле самой Раковины Жизни?

Эльфийка смутилась лишь на короткое мгновение.

— Лесная, я здесь не просто так. Получены новые известия с северных рубежей...

— Очень кстати, — выступил вперед Вайо. — Мы как раз обсуждали сложившуюся там ситуацию. Но я вижу с тобой воина, прелестная Эдрара, который, несомненно, только что прибыл с северных рубежей леса.

— Твоя мудрость может сравниться лишь с твоей отвагой, доблестный Вайо, — отчеканила молодая эльфийка. — Этот воин и вправду только что прибыл с северных рубежей, и у него есть важные новости...

Теперь настала очередь вмешаться Ахтене. Потому что, несмотря на почти материнскую любовь к Эдраре, она просто не могла оставаться в стороне, когда ее возлюбленного награждали пусть и достаточно примитивными, но все равно колкими для нее комплиментами.

— Мы благодарим тебя, Эдрара, — чуть резче, чем следовало бы, ответила Лесная. — Ты можешь быть свободна.

И Ахтене демонстративно повернулась к стоявшему чуть сбоку воину. Однако краем глаза она все-таки заметила, как ее воспитанница гневно сдвинула брови, однако, по-видимому, решив-таки не рисковать, молча поклонилась и отправилась прочь.

— Зря ты так с ней, — осторожно бросил Вайо. — Она ведь еще совсем ребенок...

— Ребенок... Тоже мне ребенок, — проворчала Ахтене. — Уже и на противоположный пол заглядывается!

— Ты что... — начал было Вайо, однако вовремя спохватился — дозорный эльф ведь все еще находился на поляне, а выдавать ему свою самую сокровенную тайну, пусть даже о которой все давно уже знают, ему не хотелось.

— Гх... гм... — прокашлялся эльф-воин, привлекая к себе внимание.

Вайо и Ахтене немедленно уставились на эльфа. Он не отличался высоким ростом или атлетическим телосложением, однако чувствовалось, что этот эльф — воин до мозга костей.

— Как тебя зовут, воин?

— Мое имя Малио, — немедленно подобрался эльф. — Я имею честь служить на одной из дозорных застав северной границы.

Это была сугубо церемониальная фраза. По большому счету Звездный лес только на севере и имел границу, так как с трех других сторон он омывался теплыми водами Бурлящего океана и не граничил ни с кем.

— Какие новости ты принес, дозорный Малио? — осведомился Вайо.

— Вторжения людей стали более организованны. Если раньше они использовали ударные группы из пяти-десяти человек и их вылазки были единичные, то теперь это группы по тридцать, а то и сорок человек в каждой! И действуют они хоть и отдельно, но в то же время согласованно, — отчеканил Малио.

— Удалось установить, каковы их цели?

— Нет, — виновато развел руками дозорный. — Создается впечатление, что им зачем-то позарез требуется прорваться в глубь леса.

Наступило неловкое молчание. Вайо и Ахтене недоуменно переглянулись, мол, что же нужно первейшему советнику в сердце эльфийских владений?

Однако пора было завершать разговор.

— Малио, ты поведал нам все, что должен был поведать, — чуть более торжественно, чем следовало, произнесла Ахтене. — Мы с доблестным Вайо, в свою очередь, услышали. Люди что-то задумали... Однако я не вправе держать тебя дольше. Могу смело заверить тебя, каждая из сосредоточенных на границе пятерок получит подкрепление. В самое ближайшее время... Дня два достаточно?

— Конечно, Мудрейшая, — поклонился эльф.

— Тогда ступай. День отдыха тебе не помешает, а потом отправишься назад на границу...

Дозорный эльф в очередной раз поклонился и, повернувшись к членам Светлого Сообщества Мудрейших спиной, неторопливо зашагал прочь.

Проводив воина усталым взглядом, двое членов Светлого Сообщества вдруг резко повернулись и уставились друг на друга.

— Что он знает такого, чего не знаем мы?! — изумленно воскликнул Вайо.

— Не знаю... Но, думаю, это как-то связано с иной Силой, или, как называешь ее ты, со средоточием зла...

— Но ведь Иллирэн забрал его!

— Значит, что-то там все-таки осталось... — задумчиво ответила Ахтене. — Ахмад просто так ничего не делает. А значит, то, что он ищет, очень важно для него. Иначе он бы не полез в наши владения, заранее зная, что мы всегда сможем отбить его атаки...

— Не нравится мне все это, — уверенно заявил Вайо. — Если он что-то ищет, тогда зачем привлекать столько внимания? Ведь прошлый раз он смог пробраться в лес незамеченным...

— Мне тоже это не нравится, — согласилась Лесная. — И поэтому...

— Что?!

— Я думаю, поиски непонятно чего и непонятно где имеют под собой и куда более глубокий смысл...

— Ты думаешь, это вторжение? — недоверчиво поинтересовался Вайо.

Ахтене задумалась лишь на мгновение, а затем еле слышно ответила:

— Не знаю... Сильно уж это все смахивает на простой отвлекающий маневр... Но думаю, ты все-таки прав. Вторжение людей... или еще что-то, чего мы пока не знаем, вот-вот начнется!

— Тогда надо...

— Просто надо подождать, и время само расставит все на свои места...

...По мутной, слегка зеленоватой воде Звездного леса прошла едва заметная рябь. Ахтене вдруг устало опустила руки и шагнула навстречу возлюбленному. Невидимая завеса скрыла их от постороннего взора.

Эльф и эльфийка стояли в полном безмолвии. Время шло, а они уже, казалось, и вовсе позабыли о загадочном противнике, о надвигающейся неизвестности... и о многом другом. Теперь, обнявшись, они просто наслаждались обществом друг друга. И нить разговора повела влюбленных совсем в другую сторону...