Врата Вселенной

— Мне кажется, что светящийся тоннель является частью этого живого организма, — произнес Джордж. — Тем самым местом, где мы смогли бы друг друга понять.

— Хорошо! — согласился с ним капитан. — Ты пойдешь в него, но без всякого оружия и с обязательством вернуться, чтобы ты там ни обнаружил.

— Даю слово психолога! — изрек Смит, приложив правую ладонь к груди.

— И будь осторожен! — напутствовал его Гаррисон.

— Помни, что твои способности уже не раз помогали нам в трудную минуту. Ты достойный член экипажа и я горжусь тем, что ты в нашей команде!

— Спасибо, капитан! — улыбнулся Джордж. — Это была неплохая речь для похорон… Но я еще собираюсь вернуться!

Рухнув в горячий песок, Смит перекатился набок и замер, озираясь по сторонам. Темные контуры гор возвышались вдали, поблескивая в серебристом свете восходящих лун. На песчаном поле не было заметно ни малейшего движения, если только в этом слабом сиянии можно было хоть что-то разглядеть. Стояла полная тишина, нарушаемая лишь приглушенным биением сердца.

Гигантская колонна «Северного сияния» возвышалась над психологом, окруженная призрачным ореолом льющегося из пещеры света. Стоявший поодаль корпус «Грома» наклонился еще сильнее и, казалось, терпеливо ожидал своего падения.

«А ведь он обязательно должен упасть' — подумал Джордж. — В том времени, в котором мы приземлились на эту планету, его уже не было. Значит, он успел рухнуть и был поглощен песчаным дном каменного кольца… Интересно, сколько еще кораблей нашло здесь свой последний приют?»

Встав на одно колено, он наклонил голову и, подождав, пока окончится головокружение от резкого перехода из горячего пекла звездолета в более «прохладную» атмосферу планеты, осторожно поднялся на широко расставленные ноги. Стру и липкого пота стекали по его лицу и телу, а в ушах появился неприятный колокольный звон.

Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, Смит взял себя в руки и пошел в обход звездолета, глубоко проваливаясь на каждом шагу в рыхлый песок. Тяжелая волна воспоминаний нахлынула на его сознание, заставив позабыть о собственном незавидном положении…

«Бедные Лиза и Нэнси, что вы чувствовали в тот ужасный момент? подумал он с грустью. — Вот и я теперь иду по вашему следу и знаю, что скоро мы снова будем вместе и станем неразлучными навсегда…»

Пещера приближалась, маня его ослепительным сиянием. С каждым шагом она увеличивалась в размерах, пока не застыла над Джорджем своими призрачными белыми контурами. Она была почти пятнадцати футов диаметром и уходила вглубь на неизвестное расстояние, о котором можно было лишь догадываться.

Оглянувшись, Смит бросил последний взгляд на оба корабля, отметив про себя, что купол так и не появился. Его сердце бешено стучало в груди, и он понял, что это не от жары, а от волнения перед тем, что ожидало его за порогом…

Он медленно двигался по светящемуся тоннелю вдоль его призрачных стен, переливающихся немыслимыми красками и не имеющих материальных границ, — он почувствовал это, прикоснувшись к ним рукой. Ладонь ушла вглубь, ощущая постепенно нарастающее препятствие, которое вытолкнуло ее обратно.

Пол тоннеля был твердым, как гранит, но Джордж не слышал собственных шагов, — мир зву ков был здесь чем-то нереальным…

Он прошел уже около двадцати ярдов, когда его путь преградило огромное зыбкое зеркало от пола до потолка, которое колыхалось перед ним мелкими волнами. Смит увидел в нем свое искаженное рябью отражение и понял, что его ждут по другую сторону.

Он осторожно прикоснулся к нему ладонью и она вспыхнула белым светом, который стал медленно разливаться по его измученному невыносимой жарой телу, принося с собой облегчение и прохладу.

Погладив зеркало рукой, словно маленького пушистого котенка, Джордж набрал полные легкие воздуха и сделал свой первый шаг в неизвестность…

У выхода из пещеры Смита встретил далекий луч света, тускло мерцавший сквозь обзорный экран корабля. Преодолев множество мелких барханов, Джордж дошел до «Северного сияния» и забрался по веревке наверх. Отметив про себя, что никто из астронавтов не ожидал его возвращения в шлюзе, он подобрал с пола свой фонарь и, плотно закрыв за собой дверцу люка, поднялся в кабину управления.

Гаррисон и Уильяме сидели в своих креслах и о чем-то оживленно переговаривались. Фишера с ними не было.

— Что-то случилось? — удивился капитан. — Ты зашел в пещеру всего лишь на мгновенье и сразу же вышел из нее.

— Этого не может быть! — ответил ему психолог. — Я находился в ней более сорока минут.

— Чушь! — возмутился Гаррисон. — Сейчас двадцать два часа и девять минут корабельного времени.

Вместо ответа Джордж снял с руки свои механические часы и протянул их капитану. Тот поднес их к фонарю и, смутившись, молча возвратил обратно.

— А куда подевался Боб? — спросил Смит с неприкрытым подозрением в голосе. — Мы же решили не разбредаться в разные стороны.

— Он прихватил с собой газовый резак и пошел провожать тебя, промолвил Джон. — А разве ты его не видел?

— Нет, я поднимался наверх в полном одиночестве, — ответил психолог. Капитан, мне нужно срочно переговорить с Вами с глазу на глаз!

— Как это понимать? — возмутился Уильяме. — Ты приходишь без Фишера, утверждаешь, что тебя не было почти час и еще не желаешь говорить в присутствии экипажа.

— Это очень важно! — произнес Смит. — Впоследствии ты и сам это поймешь.

— Черта с два я уйду! — обиделся офицер науки. — Даже и не мечтай!

— Оставь нас одних! — вмешался Гаррисон. — Сходи, поищи Боба, я не хочу, чтобы с ним случилась какая-нибудь неприятность.

— Подчиняюсь Вашему приказу, сэр, хотя он идет вразрез с моими убеждениями! — изрек Уильяме. — Джордж, ответь мне только на один вопрос: ты видел наш звездолет в том отрезке времени, из которого мы прибыли?

— Да!

— Дьявол! И чего только не бывает на свете! — проронил Сэм. — Ладно, пойду искать Фишера… Наверняка у него сели батареи в фонаре и он заблудился.

— Боб знает наш корабль лучше, чем собственную жену! — крикнул ему вдогонку Гаррисон. — Я боюсь другого: не посетили ли нас таинственные хозяева этого мира…

Оставшись наедине. Смит сел напротив капитана и посмотрел ему прямо в глаза. Тот не выдержал и отвел свой взгляд в сторону.

— Кажется, ты хотел сообщить мне что-то важное, а не играть в детские игры? — проворчал он недовольно.

— Нет, капитан! Я хотел задать Вам прямой вопрос и потребовать на него такого же прямого ответа, — произнес Смит. — И, как мне кажется. Вы уже догадываетесь, о чем пойдет речь…

— Тогда наберись терпения, потому что вначале я собираюсь выслушать твой рапорт! — перебил его Гаррисон.

— Вы не услышите его до тех пор, пока я не получу ответа на свой вопрос!

— Что? Бунт на корабле! — взорвался Джон. — Хочешь, чтобы я запер тебя в каюте на воде и су харях?

— Ценю Ваше чувство юмора, капитан! — сухо ответил психолог. — Но если Вы и в самом деле хотите добиться от меня рапорта, ответьте на мой вопрос.

— Какой?

— Где Вы прячете то оружие, из которого был убит Ричард Милтон?

— Что??? — подскочил в своем кресле Гаррисон. — Ты хоть соображаешь, что говоришь?

— Лучше сказать мне правду! — перебил его Смит — Все наши дальнейшие действия будут зависеть от Вашего ответа.

— Ты сошел с ума! — выпалил Джон.

— Нет, капитан, это уже никогда со мной не случится. Но я знаю, что Ричарда убил кто-то из нашего экипажа в попытке захватить собственный звездолет и вернуться на нем на Землю! Кто-то из вас троих, поскольку я был в пещере без оружия и даже не дошел до ее выхода, чтобы не дать себя обнаружить…

— Это абсолютно невозможно! — замотал головой капитан. — Никто не может достать из бункера эти автоматы, даже я… Электроника корабля бездействует. А без специального пароля дверь тайника не открыть даже динамитом.

— А как его задняя стена? — спросил Смит. — Она такая же прочная?

— Я даже не знаю, что за ней находится, — проворчал Джон. — А чего не знаю я…

-..то может выяснить другой член экипажа, который владеет строением корабля в совершенстве! — закончил за него психолог.

— Кого ты имеешь в виду? — поинтересовался Гар-рисон.

— Кто вызвался провожать меня и неожиданно исчез? — спросил его Джордж. — Кто унес с собой единственный газовый резак? Кто знает наш корабль лучше собственной жены?

— Ты думаешь, что это Боб Фишер? — удивился капитан. — Нет, он на это не способен, я знаю его больше десяти лет!

— Человек раскрывается полностью лишь в критической ситуации, произнес Смит. — Только тогда он перестает соблюдать общечеловеческие формальности и делает все, что в его силах для спасения единственно важного на свете — самого себя!

— Ты полагаешь, что Боб способен на убийство? — переспросил Джон.

— А почему бы и нет? — изрек психолог. — Он может в одиночку поднять корабль с этой планеты и улететь на нем, испортив память главного компьютера перед посадкой на Землю и сочинив в качестве своего оправдания какую-нибудь душещипательную историю…

— У тебя началась мания преследования! — перебил его Гаррисон. — Я не верю, что кто-нибудь из нас может совершить убийство ради спасения собственной шкуры.

— Вы не способны, я это чувствую! — сказал Джордж. — Сэм не может даже спуститься с корабля, так что он тоже отпадает. Я вернулся назад, несмотря на то, что мог бы остаться в будущем и иметь реальную возможность улететь на Землю с остальными астронавтами.

— Так почему ты этого не сделал? — переспросил капитан.

— Я не настолько дорожу собственной жизнью, чтобы нарушать пространственно-временные связи, — сообщил ему Смит. — Мы ничего не знаем о хом, чем может закончиться подобное вмешательство… Я не думаю, что две одинаковые личности смогут долго существовать в одном промежутке времени. Кроме того, я даже не уверен, что возможно их длительное пребывание в различных временных отрезках, а это значит, что в одном из них должны произойти какие-то события, которые вычеркнут их из списков.

— Ты хочешь сказать, что мы должны умереть?! — ужаснулся Джон.

— Лучше это будем мы, чем они!

— Кто они? — взорвался Гаррисон. — Их уже давным-давно нет Они находятся на этом корабле, за исключением Ричарда Милтона, останки которого покоятся в песках далекого будущего…

— Это не совсем так, капитан! — перебил его психолог. — Да, мы оказались в прошлом благодаря тому, что один из членов экипажа проник в тайник и переместился в будущее с оружием в руках… Но это будущее еще не сформировалось. Оно еще должно наступить и мы сможем предотвратить эту трагедию!

— Каким это образом? — удивился Джон.

— Если мы сейчас остановим Фишера, то в будущем мы успеем улететь с поверхности этой планеты, так как никто не выйдет к нам из пещеры, а изучение светящегося купола сможет произвести оставленный нами радиозонд, сообщил ему Джордж.

— И мы не окажемся в прошлом, Ричард останется в живых и мы вместе с ним улетим на Землю? — догадался Гаррисон.

— Да, капитан! — ответил Смит. — Все произойдет именно так.

— Тогда какого черта мы с тобой болтаем о всякой ерунде! — заорал на него Джон. — Давай разыщем того гада, кто бы он ни был, и отобьем ему все почки вместе с желанием идти на прогулку в этот проклятый тоннель…

Яркий луч фонаря прыгал по темным углам коридора, выхватывая из них то ведущую на верхнюю палубу лестницу, то хитроумное сплетение трубопроводов…

— Это должно быть где-то здесь, — прошептал капитан. — Никогда бы не подумал, что придется доставать это оружие из тайника, хотя я и заглядывал в него после посадки… Это произошло, когда Сэм и Ричард отправились за образцами скал, а Боб был занят ремонтом двигателя. Не знаю, что ты там делал у обзорных экранов, застыв перед ними, словно Статуя Свободы, но у меня появилось немного времени, чтобы привести автоматы в готовность.

— Что они собой представляют, если, конечно, это не военный секрет? поинтересовался у него психолог.

— В настоящий момент это уже не имеет ни малейшего значения! — ответил ему Джон. — Это крупнокалиберное автоматическое ружье, стреляющее миниатюрными реактивными снарядами, которые взрываются при попадании в любую твердую цель. Оружие полностью механическое, в нем нет никакой электроники. Оно засекречено, и вот уже семь лет находится в военных арсеналах каждого космического корабля. О его существовании и коде доступа знает лишь капитан, и только он может взять на себя ответственность за его применение.

— Человечество по-прежнему усиленно готовится к встрече с внеземными цивилизациями? — усмехнулся Смит.

— Похоже, что так! — согласился с ним Гаррисон. — Красивые речи политиков о братьях по разуму не мешают готовить для них подарки… Что это?!

Он застыл на углу медицинского отсека, направив свой фонарь вглубь коридора. Луч света уперся в противоположную стену, высвечивая в ней большую круглую дыру с оплавленными краями. Капитан подошел вплотную к стене и, просунув в отверстие фонарь, осторожно заглянул внутрь тайника.

— Ты был прав, Джордж! — проворчал он через мгновение. — В который раз я убеждаюсь, что мне нужно слушаться тебя с полуслова.

Гаррисон достал из отверстия какой-то длинный предмет и, направив на него луч света, заскрежетал зубами от злости.

— Мерзавец! Он украл один автомат, а у четырех оставшихся заварил стволы — они теперь ни на что не пригодны!

Смит взялся за оплавленный металл рукой и тотчас одернул ее. сильно обжегшись.

— Боб был здесь не более пяти минут назад! — сообщил он капитану. Бежим вниз, возможно, мы еще успеем его остановить.

Развернувшись, он бросился за угол и напоролся с разбегу на ствол направленного в его грудь автомата.

— Спешим, как всегда спешим! — ухмылялся стоявший перед ними Фишер. Бегаем как лабораторные крысы в чьем-то диком эксперименте и некогда даже подумать о том. как выпутаться из этой дерьмовой истории…

— С каких это пор у тебя появилось чувство юмора. Боб? — удивился капитан. — Я с удовольствием посмеюсь над твоей шуткой, если ты опустишь оружие!

— Даже не думай об этом, кэп! — огрызнулся бортинженер. — Мне надоело быть мальчиком на побегушках и сидеть в этой духовке в томительном ожидании прихода хвостатых монстров. Я хочу улететь отсюда живым и я этого добьюсь!

— И каким же образом? — спросил его Смит. — Ты даже не сможешь выйти из этого тоннеля, как не смог и я!

— Врешь! — разозлился Боб. — Я слышал твой разговор с капитаном… Не стоит играть со мной в эти игры! Ты хочешь оттянуть время, надеясь, что на выручку придет Уильяме. И совершенно напрасно — Сэму сейчас не до вас. Он лежит на нижней палубе, пытаясь вытащить нож из своей спины…

— Ах ты тварь! — закричал на него Джон. — Сколько лет мы летали вместе и я даже не знал, что за змея спала у меня на груди!

— Полегче, кэп! — проворчал бортинженер. — Мой палец так и чешется на спусковом крючке! Можешь не сомневаться: я разобрался в механизме этого автомата и знаю, как им пользоваться.

— Как ты сумел до него добраться? — удивился Гар-рисон.

— Это было не так уж и сложно! — оскалился Фишер. — Вначале я заподозрил, что ты в курсе, из чего был убит Ричард Милтон. Зная, что на корабле нет другого вооружения, кроме бесполезных лазерных пистолетов, я начал поиски тайника, где мог быть спрятан арсенал и довольно быстро его обнаружил. Воспользовавшись уходом Смита, я вскрыл его за пару минут и даже успел подслушать ваш разговор о светящемся тоннеле… Сэм наткнулся на меня у выхода в шлюз и, заметив автомат, сразу все понял. Пришлось его убить, а заодно разыскать вас, чтобы мне никто не смог помешать… Вы все равно не согласитесь пойти со мной, а для меня обратного пути уже нет!

— Почему это нет! — возмутился капитан. — Ты все еще можешь отдать мне автомат и просить, чтобы тебе сохранили жизнь. Учитывая твои прошлые заслуги и чистосердечное раскаяние, я могу об этом подумать!

— Да за кого ты меня принимаешь? — заорал на него Боб. — Я хочу вернуться на Землю, увидеть свою жену и детей, нянчить своих будущих внуков…

— И рассказывать, что они обязаны трем астронавтам с «Северного сияния», зверски убитым тобой для достижения своего личного счастья! заметил Джордж. — Переступив один раз через жизнь другого человека, ты уже никогда не сможешь спать спокойно!

— Не тебе судить об этом! — огрызнулся бортинженер. — Ты — одинокий выродок, тебя не ждут на Земле! Ты — пустое место!

Кровь бросилась Смиту в лицо. Мрачное видение широко открытых от ужаса глаз и дикий, проникающий вглубь имозга крик дочери заставили его на мгновение забыть об опасности, стоявшей напротив с заряженным автоматом в руках. Затем все исчезло и одно видение неожиданно сменилось другим, которое неотвратимо приближалось с каждой секундой…

— Джордж! — тряс его за руку капитан. — Что с тобой случилось? Ты словно на тот свет отправился!

— Эй ты, псих! — зарычал Фишер, толкнув его в грудь стволом автомата. — Брось прикидываться, а не то я передумаю и убью тебя первым!

— Все в порядке, Боб! — успокоил его психолог. — Мне очень жаль, но в погоне за своим призрачным счастьем ты совершенно забыл одну важную вещь!

— Какую еще вещь? — удивился бортинженер.

— Свой любимый электронный ключ, идиот! — долетел из темноты хриплый голос Сэма.

Просвистев в воздухе, тяжелый инструмент проломил голову своего хозяина, который бездушным мешком костей повалился на палубу звездолета…

Капитан подбежал к Уильямсу и успел подхватить его тело, прежде чем оно сползло вниз по стене Опустившись на колени, он осторожно посадил его на пол. Окровавленный нож Боба все еще торчал из спины Сэма, затрудняя его прерывистое дыхание.

— Нужно его вытащить! — сказал Джон, повернувшись к Смиту.

— Нельзя, он сразу же захлебнется в собственной крови! — покачал головой психолог. — Пойду, поищу ему что-нибудь обезболивающее…

— Сэм, ты меня слышишь? — слезы текли по небритым щекам Гаррисона. Прости меня, что все так получилось! Я не должен был отправляться в этот проклятый полет. Если бы не я, вы все сейчас были бы живы!

— Не стоит, Джон! — пробормотал Уильяме. — Это было удивительное приключение и я не хотел бы его лишиться…

Кровь текла у него изо рта при каждом слове, которое давалось ему с неимоверным трудом.

— Мне жаль только одного… — усмехнулся офицер науки. — Что я так и не увижу развязки этой потрясающей комедии, где впервые главную роль исполняет не человек!

— Что ты хочешь этим сказать? — удивился Гаррисон.

— Это все он, Джон! — ответил ему Сэм. — Это его лукавые проделки… Мы сели на эту планету по его сигналу и теперь он изучает нас, как когда-то я изучал его…

— У тебя начался бред! — перебил его капитан. — Побереги свои силы, тебе сейчас лучше не разговаривать.

— Я в полном сознании, Джон! — прошептал Уильяме. — Как обидно умирать от пустяковой раны, когда весь корабль забит медицинским оборудованием.

— Помолчи, Сэм! — попросил его Гаррисон. — Джордж сейчас принесет что-нибудь обезболивающее, и тебе станет легче.

— Мы были несправедливы со Смитом! Прошу тебя, Джон, ради собственного блага, слушайся его! Он никогда не предложит ничего дурного. Я знаю твой идиотский характер: ты скорее умрешь, чем позволишь себе принять чужое решение! И все же, держись за него…

Глаза Уильямса застыли, уставившись немыми зрачками куда-то вдаль коридора, а из окровавленного рта донеслись лишь невнятные булькающие хрипы.

— Сэм! Нет! — закричал капитан, тряся его за плечи. — Не уходи! Я не могу потерять последнего друга…

Он поднял с пола автомат Фишера и вскочил на ноги. Его лицо горело от гнева, а скулы яростно дергались.

— Я убью тебя, кто бы ты ни был! — выкрикнул он в темную пустоту. — Я отомщу тебе за смерть своего экипажа, за предательство друга и за собственное бессилие перед лицом обстоятельств, всегда подвластных мне самому!

И он разрядил половину обоймы в даль коридора, превратив его в пылающий взрывами Ад…

— Как ты думаешь, сколько нам еще осталось жить? — устало спросил Гаррисон,' сидя на горячей палубе возле открытого люка, ведущего в шлюзовую камеру.

— Не знаю, капитан… — прошептал Смит.

— Меня зовут Джон!

— Я думаю, это зависит от нас самих, Джон! — произнес психолог. — От того, как мы относимся ко всему, что с нами происходит. От того, чего мы на самом деле хотим.

— А чего хочешь ты, Джордж? — поинтересовался капитан.

— Я хочу познать этот мир, не пытаясь найти в нем врагов и виновных в том, что с нами произошло. Именно в этом, Джон, наши с тобой взгляды полностью расходятся.

— А почему мы не можем уйти через тоннель в будущее и вернуться со всеми на Землю? — спросил ега Гаррисон.

— Я уже объяснял, но ты не придал этому значения, — тихо произнес психолог. — Мы нарушим пространственно-временные связи и, возможно, этот мир перестанет существовать вместе с крейсером «Северное сияние» и с его настоящим экипажем, который сейчас находится в далеком будущем.

— Ты все еще думаешь, что с ними теперь ничего не случится?

— Хотелось бы в это верить! — улыбнулся Смит. — Человеку всегда нужно верить в лучшее, иначе он потеряет себя самого.

— Красиво сказано, Джордж! — произнес капитан. — Но для такого пессимиста, как я, это не имеет ни малейшего значения.

— Ты сам сделал себя таким! Что-то в тебе сломалось и не дает покоя.

— А ты и правда большой спец по человеческим душам, Джордж! усмехнулся Гаррисон. — Я никогда и никому не рассказывал об этом… Но теперь — другое дело. Я могу излить тебе свою душу, — ты все равно унесешь мою исповедь в могилу!

— Как знать, капитан, как знать… — покачал головой Смит.

— Зови меня Джоном! И брось эту дурацкую манеру разговаривать со мной полунамеками!

— Хорошо, Джон! — произнес нараспев психолог. — Я открываю свое окно и готов выслушать тебя, сын мой!

— Спасибо, святой отец! — ничуть не смутившись, ответил ему капитан. Я грешен, святой отец, грешен своими корыстными помыслами…

— Мысли — еще не дела, сын мой! Только превращаясь в поступки, они могут вызвать радость или гнев божий!

— Я жутко ненавижу свою жену, так сильно, что готов уже бросить ее и начать вести жизнь холостяка, — проворчал Гаррисон. — Она стала настоящей мегерой, превратив мою жизнь в Ад!

— Ненависть — плохое чувство, сын мой. Облегчи свою душу перед Господом, и он поможет тебе в трудную минуту!

— Мы встретились с Бонни на вечеринке у общих знакомых двадцать три года назад, — начал свой рассказ капитан. — Я пригласил ее на танец, и она с радостью согласилась. Мы танцевали вместе целый вечер и оба были довольны друг другом… На следующий день я улетел в систему Альтаир созвездия Орла и вернулся только через три месяца. Когда я подошел к своему дому, то увидел ее сидевшей на моем крыльце. Она бросилась мне навстречу вся в слезах и заключила в свои нежные объятия. В ту ночь она осталась у меня, а на утро мне показалось, что до сегодняшнего дня я и понятия не имел, что такое настоящее счастье… Мы обвенчались через месяц. Я взял отпуск и увез ее на Мальту, где мы были неразлучны целых двадцать дней. Нам крупно повезло с погодой: дождь лил как из ведра, так что все это время мы провели в номере отеля, занимаясь любовью… Мы были безумно счастливы, но неожиданно пришла телеграмма из фирмы и мы вернулись домой. Через сутки я улетел, смущенный ее жалобным взглядом…. Прошло два года. У нас родилась дочь Элизабет, а я стал капитаном «Северного сияния»… Каждый раз, провожая меня в рейс, Бонни плакала о своей тяжкой женской участи. Мы уже не были так счастливы, как прежде, хотя между нами еще оставалось уважение друг к другу… Мы потеряли его, когда дочь подросла и перестала стесняться наших разговоров. Мы стали чужими друг другу, и это чувство все росло и крепло с каждым моим полетом. Наш маленький мир радости и счастья рухнул, придавив нас своими обломками… Любовь — это открытый бассейн, переполняющий твою душу, пока из него не вытащили пробку!

— Это жизнь, Джон! — возразил ему Смит. — Любовь — это костер, который горит, пока оба влюбленных стараются его поддерживать!

— Ты большой мастер на красивые слова, Джордж! — огрызнулся на него капитан. — Но не нужно быть психологом, чтобы понять, что в твоей душе зияет огромная рана, о которой ты никому не желаешь говорить… Если ты хочешь, мы можем поменяться местами и ты расскажешь мне о своих проблемах.

— У меня нет проблем, Джон. Есть только горечь утраты и боль от бессилия что-либо изменить! Всего два года назад я был счастливым мужем и отцом и потерял все это в одно мгновение… Моя жена Нэнси была телерепортером в самых горячих точках Земли. Ее фильмы шокировали публику и увеличивали рейтинг телепередач. Специально для нее были изготовлены великолепные серьги со скрытыми в них телекамерами, которые она снимала с себя только дома. Я работал тогда оператором в этой же студии и понятия не имел о том, что такое психолог нового поколения… Нашей дочери Лизе исполнилось двенадцать лет, и в честь успешной сдачи экзаменов Нэнси полетела с ней на туристическом судне «Калипсо» в круиз по нескольким мирам. В тот день я монтировал очередную передачу для вечернего выпуска, когда на моем экране возник пассажирский салон космического корабля…

— Джордж! — я не мог не узнать голоса Нэнси и был поражен его взволнованными оттенками. — У нас тут что-то происходит…

Я увидел каких-то людей в резиновых масках, расхаживающих между рядами кресел с небольшими автоматами в руках. Как они смогли пронести их через строгий электронный контроль, до сих пор остается для всех загадкой.

Один из террористов вел впереди себя капитана «Калипсо», приставив автомат к виску и снимая модуль электронного управления с его головы. Надев его на свой резиновый череп, он подсоединил к нему провод от висевшего на плече передатчика и щелкнул выключателем.

Центральный канал телевидения, вещавший новости со всего мира, исказился помехами и вспыхнул перед миллиардами людей обстановкой космического судна. Стоявший напротив камеры террорист подошел ближе и снял с головы маску. У меня застучало в висках — такого урода я еще никогда не видел! Невозможно его описать: в его чертах не было ничего, на чем бы мог задержаться взгляд без боязни быть оскверненным.

Он криво усмехнулся, довольный тем, какое впечатление это может произвести на телезрителей и резким каркающим голосом произнес:

— Здравствуй, человечество! Очень рад, что наконец-то смог появиться на твоих экранах, хотя для этого пришлось прибегнуть к насилию. Меня зовут Ларри. Я родной брат Джимми-Головореза, посаженного за решетку два года назад. Его ждет пожизненное заключение только за то, что он избавлял нашу Землю от всякой мерзости, которая зашибала слишком много денег и не хотела ими делиться… Не скажу, чтобы Джимми сам любил дарить то. что награбил, но он мой брат и я не позволю ему умереть в колонии. Я выдвигаю всего три требования взамен на жизнь ста пятидесяти ни в чем не повинных людей, не считая экипажа… Первое. Джимми должен быть освобожден и прибыть в космический порт Лас-Вегаса в течение трех часов без всякой охраны. Второе. В порту сейчас находится новейший фрегат «Нью-Джерси» под американским флагом. Мне с первого взгляда приглянулась эта симпатичная посудина! Джимми должен взлететь на ней ровно через три часа пятнадцать минут в направлении «Калипсо». Никакого сопровождения или дистанционно взрывающихся мин! И, наконец, третье: не забудьте положить в эту жестянку два миллиарда долларов, которые вы отняли у моего брата при аресте… Если по истечении десяти часов «Нью-Джерси» причалит к нам в полном соответствии с выдвинутыми требованиями, я оставлю «Калипсо» в покое и вы никогда больше не услышите о нас. Если нет, то сто пятьдесят пассажиров вместе с экипажем и дорогостоящим судном превратятся в раскаленное газовое облако… Это наша единственная передача с борта «Калипсо», дальнейших переговоров или уступок не будет! А чтобы никто из вас не сомневался в искренности моих намерений, я покажу вам маленький спектакль с участием капитана в главной роли!

С этими словами он подошел к пленнику и, воткнув ствол автомата ему в грудь, разрядил в нее всю обойму…

— Они погибли? — спросил потрясенный Гаррисон.

— Да! — вымолвил Смит, сглотнув подступивший к горлу ком. — Такова политика нашего правительства: ни в чем не идти на поводу у террористов! Я видел на своем экране перекошенное лицо Лизы и ее широко раскрытые от ужаса глаза, когда обезумившие террористы по истечении условленного срока начали расстреливать пассажиров… Говорят, что бойня продолжалась более часа, но я уже этого не помню. Я потерял сознание, когда увидел залитое кровью лицо дочери и услышал ее предсмертный крик. Нэнси вошла в историю телевидения как репортер века, а ее безжалостный фильм до сих пор обмусоливают различные политические деятели… Я очнулся в психиатрической больнице через неделю и попытался отключить поддерживающие мою жизнь приборы. Ничего не получилось: я был мужем самой знаменитой в мире женщины и был обречен на жизнь в качестве ее безутешного супруга. В психушке меня посетил медиум Франк Руссо. Именно ему я обязан жизнью и тем, что сумел стать нормальным человеком. Он выкрал меня из больницы и втайне от всех сделал пластическую операцию у какого-то подпольного хирурга. Мне дали новую фамилию — Смит и новую жизнь в новом для меня обличий. Руссо сильно вмешался в мою психику и я стал ясновидцем… Я уже не мог жить простым смертным и прошел полный курс парапсихологии. По его окончании я узнал, что на последний рейс «Северного сияния» не могут найти психолога и предложил фирме свои услуги…

— Так ты что, сам к нам напросился? — вырвалось у Гаррисона.

— Да! — ответил ему Джордж. — Я почувствовал, что это будет необычный рейс, в котором могут понадобиться мои способности.

— Они помогли бы, если бы у вас был другой капитан…

— Не стоит заниматься самобичеванием, Джон' — перебил его Смит. — Это самое глупое и бесполезное в мире занятие.

— Светает… — задумчиво вымолвил Гаррисон, поднимаясь на ноги. — Пора выходить наружу и посмотреть, что нового принесет этот день…

Перекинув автомат через плечо, капитан выпрыгнул из дыры в люке и соскользнул по веревке вниз, быстро перебирая по ней руками. Психолог опустился следом за ним. Они обошли звездолет и, взглянув на скалу, обнаружили, что светящаяся пещера исчезла.

— Сэм говорил, что это его рук дело! — Джон кивнул головой в сторону каменного кольца. — Он утверждал, что это животное изучает нас, как лабораторных мышей для какой-то своей, неведомой нам цели.

— Или пытается указать нам, пустоголовым, на наши ошибки! — поправил его Смит.

— Как бы там ни было, именно оно виновато в том, что с нами случилось, — процедил сквозь зубы Гаррисон. — Пришло время платить по счетам!

— Джон, ты напоминаешь муравья, который пытается напасть на медведя гризли! — охладил его пыл психолог.

— Главная проблема: найти его слабое место, — усмехнулся капитан, похлопав по стволу висевшего на груди автомата. — А там еще посмотрим, кто кого!

— Не стоит, Джон! Я уверен, что он принесет больше вреда, чем пользы!

— Поживем, увидим! — отрезал Гаррисон. — Но если я и умру, то только с оружием в руках, как подобает настоящему мужчине.

— Мне не нравится твое настроение, Джон! Неужели этот день так плох, что тебе не терпится умереть?

— Я хочу отомстить за смерть двоих друзей и за предательство третьего!

— Месть — подлое и неблагодарное занятие! — возразил ему Смит. — Она ожесточает сердце и делает человека своим рабом.

— Уж лучше умереть, как мужчина, чем сдохнуть от страха и голода в этой проклятой духовке! — проворчал капитан. — А вот и наши хозяева пожаловали!

Он указывал стволом автомата в то самое место, где этой ночью появлялась светящаяся пещера.

Приглядевшись, Смит заметил две фигуры, медленно плывущие к ним навстречу. Именно плывущие, отметил он про себя, потому что их тела не имели ног или каких-то других конечностей, способных к передвижению. Они парили в воздухе, напоминая огромных фиолетовых головастиков, длинный хвост которых болтался сзади, оставляя извилистый след в песке. Голова этих созданий представляла собой полупрозрачный студень без малейших намеков на глаза, нос или рот. Она слегка колыхалась в полете, словно огромный желатиновый пудинг. Рук не было вовсе, и это удивило Джорджа сильнее всего. Он еще мог представить, что живые существа способны овладеть левитацией, но чтобы они не имели ни одной конечности для элементарного взятия предметов, — это было не под силу даже его воображению.

Полупрозрачные фиолетовые тела приблизились к ним уже на тридцать ярдов, когда Гаррисон передернул затвор своего автомата и направил его в сторону головастиков.

— Не надо, капитан! — взмолился Смит, хватаясь рукой за ствол. Опустите оружие, тогда они не причинят нам вреда. Возможно, это тот самый контакт, которого человечество ждет уже несколько веков!

— Тогда будем считать его состоявшимся! — со злостью в голосе выкрикнул Джон.

Повалив психолога, он одним рывком выдрал автомат из его рук и нажал на курок. Прозвучала оглушительная очередь и крохотные ракеты помчались навстречу своей цели.

Джордж перевернулся набок и, подняв голову, бросил взгляд на головастиков, все еще пытаясь дотянуться рукой до бьющегося в конвульсиях автомата. Тот ожесточенно плевался смертью, словно его хозяин решил свести счеты со всей планетой.

Существа задергались, уклоняясь от летящих в них снарядов. Но их было много, слишком много для двоих. И Смит в ужасе наблюдал за тем, что же произойдет. Он уже схватился за ствол раскалившегося от чрезмерных усилий автомата, когда один из головастиков замер, покрывшись на мгновение чем-то белым. Эта оболочка слегка прогнулась от попавшей в нее ракеты и, распрямившись, послала ее обратно.

— Ложись! — заорал Смит.

Но было уже поздно: маленький остроконечный цилиндр преодолел короткое расстояние, отделявшее мишень от стрелка, и впился в его грудь, запылав огромным красным букетом.

Капитан Джон Гаррисон перестал существовать, разлетаясь по миру бесформенными кровавыми кусками.

Острый осколок снаряда ударил по правому запястью Джорджа, и он увидел обрубок своей кисти, который медленно отделился от руки и полетел вниз.

Стены каменного кольца и приближающиеся фиолетовые тела инопланетян поплыли перед глазами психолога, и он рухнул в обагренный кровью песок…

Что-то непонятное творилось в сознании Джорджа, вызывая чуждые ему образы…

Он приоткрыл веки и увидел над собой огромного монстра без глаз и рта, который навалился на него своим массивным телом и засосал его покалеченную руку вглубь желеобразной головы. По всем органам Смита протекали легкие нервные импульсы, которые исходили из полупрозрачной головы чудовища.

Это продолжалось лишь пару минут, а затем послышалось громкое чавканье и рука психолога выскользнула из фиолетового студня, погрузившись своими пальцами в рыхлый песок…

Джордж лежал на спине, боясь пошевелиться и пытаясь осознать тот невероятный факт, что его правая кисть сжимает раскаленную горсть песка. Он не мог посмотреть на нее, так как боялся неосторожным движением привлечь внимание чудовища, которое все еще висело в воздухе рядом с его телом.

Легкое дуновение ветра подсказало ему, что существо улетает прочь. Смит повернул голову набок и, скосив глаза, убедился, что его предположение оказалось верным. Подождав, пока оба головастика скрылись из вида, растворившись прямо в воздухе в пятидесяти ярдах от каменного кольца, психолог встал на колени и поднес правую ладонь к глазам.

Теперь он видел, что перед ним была совершенно нормальная рука, — он ощущал каждый ее нерв. Он специально растер ладонь и подергал за все пальцы, чтобы окончательно развеять свои сомнения.

Эта кисть была не просто пришита, а восстановлена заново. Джордж понял это, когда не нашел шрама на своей правой ладони, который остался у него еще во время учебы в колледже в результате неосторожного обращения с самодельной взрывчаткой…

«Как им это удалось? — с восхищением подумал Смит. — Это не просто разумные, а очень высокоразвитые существа, если за несколько минут они смогли выяснить строение моего тела и восстановить утраченную кисть руки… А ведь они имели полное право оставить меня умирающим на песке — я не сделал им ничего хорошего. Хотя, нет: я до последней секунды пытался предотвратить разыгравшуюся трагедию. Неужели они поняли мои намерения и отблагодарили подобным образом?»

Он встал на ноги и огляделся по сторонам. Пластиковый комбинезон и песок под ногами были покрыты запекшейся кровью, а в нескольких ярдах вокруг лежали бесформенные останки капитана Гаррисона.

Комок пищи подкатил к горлу психолога, и он с огромным трудом удержал подступившую рвоту. Пошатнувшись, он побрел прочь от этого кошмарного места, едва не наступив по дороге на оторванную кисть своей правой руки…

Солнце стояло в зените, освещая склонившуюся над скалами одинокую луну и белоснежный песок в багровых тонах, который темным пятном выделялся среди прочего великолепия окружающей природы. В ослепительно-синем небе не было заметно ни крохотного облачка или, на худой случай, хотя бы легкой дымки.

Джордж шел к своему звездолету без всякой цели и смысла. Ноги глубоко проваливались в рыхлый песок, и каждый отвоеванный у планеты шаг давался ему с невероятным трудом. Яркие лучи солнца слепили его воспалившиеся глаза, а в ушах стоял громкий перезвон несуществующих колоколов. Сильно кружилась голова, а взмокшее тело напоминало полуживого цыпленка, которого завернули в фольгу скафандра и поставили в духовку на медленный огонь.

Пора было обедать, но Смит не смог бы затолкать в себя и унцию еды, хотя и был довольно сильно голоден.

«Интересно, — подумал он. — А чем питаются эти головастики. При полном отсутствии рта они могут восполнять свою энергию, только впитывая ее напрямую из солнца или из окружающего космоса… Совершенное творение эволюции, которое не нуждается ни в пище для тела, ни в руках для ее добывания! Не удивительно, что следующим шагом должен был стать отказ от ног, как от способа передвижения — слишком медленного и требующего больших физических затрат».

Джордж обошел корабль и остановился как вкопанный — в скале появилась огромная черная дыра. Он готов был поклясться, что всего пару минут назад ее не было и в помине, но спорить было не с кем.

Психолог протер глаза и, убедившись, что это не галлюцинация, побрел к ее входу…

Это была не та призрачная светящаяся пещера с нематериальными стенами, в которой он побывал предыдущей ночью. Перед ним находилась самая обычная дыра в скале с неровным потрескавшимся сводом. Смиту даже показалось, что в ее облике было что-то знакомое: на Земле он не раз спускался в подобные пещеры.

Войдя внутрь, он увидел торчавшие из стен факелы, которые пылали ярким зеленым пламенем. Все было настолько нереальным, что Джордж еще раз закрыл глаза и, надавив на веки пальцами, раскрыл их как можно шире.

Ничего не изменилось: он по-прежнему стоял на пороге каменной пещеры, а длинная цепочка зеленых огней освещала уходящий вглубь коридор. Смит медленно побрел по нему, прикасаясь к стенам руками.

Зацепившись пальцами за факел, он остановился и подошел к нему вплотную. Каменная рукоять, украшенная самой красивой резьбой, какую ему приходилось видеть, заканчивалась круглой чашей, в которой бурлило зеленое пламя. Психолог поднес к нему свою руку и только тогда почувствовал, как от него веет прохладой.

«Холодный огонь! — удивился он. — Как такое возможно?»

Джордж повернулся к центру коридора и замер: в глубине противоположной стены показалось слабое свечение. Его яркость постепенно нарастала и перед изумленным Смитом появилась серия картин…

В черном океане безбрежного космоса среди миллионов немигающих звезд он увидел знакомые контуры «Северного сияния», которое приближалось к одинокой планете, вращающейся вокруг гигантской желтой звезды.

Корабль вошел в атмосферу и начал свое рискованное падение на песчаную поверхность внутри каменного кольца. Джордж у видел лица астронавтов, переполненные страдания и ужаса, и свое собственное лицо, которое показалось ему на редкость спокойным…

Он заметил, как в съехавший с трапа броневик забрались Сэм Уильяме и Ричард Милтон и как они собирали образцы скал с помощью механических манипуляторов.

Он увидел, как засверкали дюзы звездолета и как вышедший из пещеры человек, чье лицо он впервые сумел разглядеть, безжалостно расстрелял корабельного врача…

Он разглядел огромный светящийся вихрь вокруг крейсера, который сменился ярким солнечным днем и стоявшим поодаль корпусом «Грома»…

Сэм изучал под микроскопом разложившиеся образцы, а трое оставшихся астронавтов шли по наклонным палубам старого корабля…

Смит входил в светящуюся пещеру, а Боб вырезал дыру в тайнике и заваривал стволы автоматов…

Сэм с ножом в спине из последних сил полз по коридору, пытаясь спасти их жизни…

Гаррисон с искаженным от ненависти лицом держал в руках плюющийся смертью автомат, в то время как Смит пытался вырвать его из рук…

И наконец, он увидел, как в зеркале, самого себя, стоявшего перед этой стеной с широко раскрытыми от удивления глазами.

А потом Джордж услышал слабый всплеск воды и, обернувшись, заметил в глубине пещеры маленькое озеро, которое светилось изнутри ярким зеленым светом. Он подошел к нему и, опустившись на колени, погрузил пальцы рук в его теплую поверхность, ярко вспыхнувшую от этого прикосновения.

Он вновь услышал шепот воды, в котором ему померещилось какое-то знакомое слово. Этот удивительный потусторонний звук усиливался, полностью завладев его вниманием, и изумленный Смит совершенно отчетливо услышал обращенное к нему слово «Джордж».

Оно повторялось снова и снова, маня его в светящуюся глубину и гипнотизируя своей настойчивостью.

Смит набрал полные легкие воздуха, отметив про себя, что уже делал недавно нечто подобное и, подняв фонтан разноцветных брызг, нырнул вниз головой в ЗОВУЩУЮ его бездну…

— Капитан, корабль к взлету готов! — сообщил «Веселый Роджер». — Старт через пятьдесят секунд. Начало отсчета через сорок.

Воцарившаяся в салоне тишина действовала угнетающе…

Каждый из астронавтов думал о чем-то своем, но все вместе они размышляли о главном: что ждет их после того, как турбины звездолета вдавят их в кресла и вырвут из объятий этой непредсказуемой планеты.

Ричард Милтон думал о том, что скорей бы закончился этот чертов рейс и он смог бы взять лишний месяц оплачиваемого отпуска. Ему очень хотелось сказать что-нибудь смешное, но он не мог: язык прилип к небу и во рту появился отвратительный привкус горечи.

Боб Фишер лихорадочно вспоминал, закончил ли он в спешке восстановление поврежденной электрической изоляции в двенадцатом отсеке проклятого двигателя и если нет, то как это может сказаться на его работе при стартовых перегрузках.

Сэм Уильяме размышлял об удивительных образцах скал, которые они нашли на этой планете, и о том, не сможет ли глубокое замораживание повредить находящиеся в них клетки неизвестного организма.

Капитан Гаррисон вспомнил свою любимую дочь, которая к этому времени уже вышла замуж за парня, живущего в другом городе и которого Джон из-за своей проклятой работы даже ни разу не видел в лицо. Дай Бог, чтобы ее семейная жизнь сложилась удачно и она никогда не стала похожей на свою мать!

Смит — о чем думал Джордж, было тайной даже для него самого. Смутные образы проплывали перед его затуманенным мозгом, порождая явления, перед которыми обыкновенный человек мог бы сойти с ума…

Голос компьютера, начавшего предстартовый отсчет, вырвал их из плена собственных мыслей, заставив сосредоточиться на единственно важной в настоящий момент цели: улететь подальше от этой планеты, затягивающей на их шее хорошо намыленный галстук.

— Десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один…

— Старт!

Звездолет неторопливо оторвался от горячего песка и взмыл в потемневшее небо, в котором уже начали зажигаться крохотные светлячки далеких звезд.

— Десять секунд полета! — прозвучал в салоне доклад корабельного компьютера. — Двигатели и системы в порядке.

«Боже, как тяжело дышать! — подумал Гаррисон. — Еще не хватало, чтобы организм не выдержал стартовых перегрузок и отказал в самое неподходящее время».

— Тридцать секунд полета… Мы выходим в верхние слои атмосферы.

— Как там наш мыльный пузырь? — выдавил из себя капитан.

— Еще не появился! — ответил «Веселый Роджер». — Согласно корабельному времени, это должно произойти только через две с половиной минуты.

— Уматывай подальше от этого места! — скомандовал Гаррисон. — Еще не хватало, чтобы нам начали мерещиться какие-нибудь твари — и так нервы ни к черту!

— Понял, капитан! — изрек корабельный компьютер.

— По моим расчетам, мы удалимся от планеты не менее чем на семь тысяч миль, прежде чем купол захлопнется.

— Меня это вполне устраивает! — успокоился Джон и обернулся к остальным астронавтам. — А как вас, парни?

Парни что-то проворчали в ответ, но Гаррисон уже этого не слышал. Он думал о том, сумеют ли они вернуться через ноль-пространство на Землю. То, что это удалось сделать экипажу «Грома», еще не является обязательным для всех остальных…

— Капитан, звездолет вышел в заданные координаты! — доложил «Веселый Роджер».

— Что с куполом? — поинтересовался Джон.

— Его все еще нет!

— Может, барахлят датчики зонда? — забеспокоился Сэм.

— Нет, мои показывают то же самое! — успокоил его компьютер.

— А чего вы, собственно, хотите? — вмешался в их разговор Смит. — Вы устранили из уравнения одно из его условий — наш корабль и ждете, что все пойдет, как по маслу!

— Как понимать твое заявление? — нахмурился Гаррисон.

— Возможно, присутствие постороннего объекта внутри каменного кольца и вызывает появление этого купола со всеми его последствиями! — пояснил свою мысль психолог.

— Ты говоришь так, словно эта круглая скала является гигантским животным, а не обычной горной породой, в которой паразитирует неизвестный нам организм! — заявил Уильяме.

— Как знать, Сэм, как знать! — тихо промолвил Джордж.

Он замолчал и закрыл глаза, откинувшись на спинку кресла.

Два долгих часа пролетели в бесплодном ожидании: купол так и не появился…

— А кто сказал, что это вообще должно случиться? — нарушил тишину Гаррисон. — Главному компьютеру рассчитать траекторию полета и заложить координаты Солнечной системы для перехода через ноль-пространство!

— Есть, капитан! — отчеканил «Веселый Роджер».

Повернувшись к астронавтам, Джон посмотрел в их глаза и, прочитав в них то, чего более всего хотел сам, веселым голосом скомандовал:

— По морозильникам, парни! Мы возвращаемся домой!

Дверцы кабин для анабиоза медленно приоткрылись, и Гаррисон осторожно поднялся из своего кресла. Какое-то скверное предчувствие зарождалось в его сознании, не сформировавшись еще в законченную мысль…

Выпрыгнув из кабины, он схватился рукой за поручень у стены и зашлепал босыми ногами в сторону главного компьютера.

— Где мы находимся? — спросил Джон, остановившись перед улыбающейся голограммой и массируя пальцами рук свою изрядно затекшую поясницу. Только на этот раз без шуток!

— В Солнечной системе, капитан! — доложил «Веселый Роджер». Девятьсот пятьдесят тысяч миль от Земли.

— Парни, мы дома! — закричал обрадованный Гаррисон.

Захлопав в ладоши, словно мальчишка, он повернулся к остальным астронавтам и замер с приоткрытым ртом. Волосы встали у него на затылке и разряд электрического тока пробежал по всему телу.

Приоткрытая кабина психолога была пуста. Сквозь ее прозрачный корпус виднелся лишь серебристый пластик кресла да валявшиеся в нем наручные механические часы с дешевым железным браслетом.

Сэм Уильяме, Ричард Милтон и Боб Фишер покоились в своих креслах, опутанные многочисленными датчиками. И их перекошенные лица выражали не меньшее изумление, чем физиономия самого капитана.

А им было от чего прийти в испуг. Спрятаться в закрытом помещении центрального салона было практически невозможно. Да и не могло это прийти в голову такому угрюмому человеку, каким был психолог Джордж Смит — парень с куском металла вместо души.

Гаррисон уже не удивился, когда прибежавший из морозильного отсека Сэм Уильяме не обнаружил в бункерах образцов каменного кольца, а трехчасовые поиски Смита не дали никаких результатов…

Джордж очнулся.

Он лежал на каменном полу под огромным красным куполом, потолок которого терялся из вида где-то высоко над его головой. Пылающие багровым светом стены были изъедены многочисленными морщинами, словно он находился внутри гигантского мозга.

Смит встал на ноги и осмотрелся.

Повсюду была одна и та же картина. Каменный пол, на котором он лежал, был покрыт большими морщинистыми валунами, более темными по сравнению с окружающими их стенами.

Озера, в которое он нырял и в котором, как прекрасно помнил, он захлебнулся светящейся водой, не было и в помине.

Психолог подошел к ближайшему камню и прикоснулся рукой к его упругим морщинам, почувствовав под холодной поверхностью сильный вибрирующий пульс.

Только сейчас он осознал, что температура окружающего воздуха стала заметно прохладней…

— Джордж! И снова этот голос!

Смит заткнул пальцами уши, не в силах слышать это гипнотическое слово.

— Джордж!

Нет, это не помогает: голос проникает сразу в его сознание, минуя органы слуха.

— Я уже здесь! — крикнул Смит в пустоту. — Ты хотел меня видеть и я пришел… Кто ты? Покажись мне!

— Ты во мне! — послышался все тот же голос. — В самой глубине моего мозга.

— Значит, я был прав: это действительно твой мозг! Так чего же ты хочешь от меня?

— Не я! — прозвучала ответная мысль. — Я хочу узнать, чего хочешь ты… Ты не такой, как остальные земляне: ты не боишься самого себя и ищешь ответы на непонятные вопросы!

— Зачем ты позвал наш корабль? — спросил Джордж. — Мы надеялись встретить на этой планете разум, а попали в ловушку! Неужели все эти смерти были кому-то нужны?

— Я не звал вас, а лишь дал знать, что существую! — прозвучал лаконичный ответ. — Вы сами решили сесть на меня и подвергнуть меня исследованиям.

— Мы сели внутри каменного кольца, не зная, что это ты!

— Лишь часть меня! Я — вся эта планета, которая вращается вокруг искусственно созданного мною солнца. Каменное кольцо является местом, где я вступаю в контакт с теми, кто ко мне прилетает.

— Невероятно! — поразился Смит. — Планета-существо?!

— Скорее, планета-разум… Я не являюсь обычным белковым организмом, как вам уже объяснял Сэм Уильяме!

— Ты знаешь даже содержание наших разговоров?

— Конечно! Ведь в них наиболее полно раскрылось то, что вы привыкли называть душой!

— Боюсь, что ты разочаровался в человечестве!

— Увы! — послышался тихий голос, в котором ощу-. щались огорченные нотки. — Вы еще не достойны контакта…

— Контакта с тобой? — переспросил Джордж. — Тогда зачем ты подарил мне жизнь и позволил нам встретиться?

— Нет, контакта с другим разумом! — прозвучало в ответ — Я лишь подвергнул вас испытанию, преодолев которое, вы могли получить доступ к обитаемым мирам.

— Каким это образом?

— Я — Врата Вселенной! — произнес гигантский мозг. — Через меня ведут дороги к цивилизациям в настоящем, прошлом и будущем.

— А как же ноль-пространство? — удивился психолог. — Ведь, проникнув в него, можно оказаться в любом из миров.

— Только в необитаемом! Количество галактик бесконечно, и всякий населенный мир окружен огромным кольцом доступных, но пустых планет. Процесс мироздания позаботился, чтобы каждая цивилизация имела вдоволь свободного пространства для последующего переселения без претензий к своим соседям… Иначе и быть не может: любой, самый совершенный мир когда-то был очень молод и мог быть уничтожен более слабым противником, который проник в его историческое прошлое…

— Значит, путешествие во времени не противоречит законам природы?

— Не более чем встреча с инопланетным разумом! Обитаемые миры не всегда существуют в одном и том же отрезке времени. Некоторые из них погибли от взрыва сверхновой миллионы лет назад, так как их уровень развития не позволил переселиться в более безопасную галактику. Другие появятся только через сотни миллионов лет, когда их звезды остынут и образуют на окружающих планетах благоприятные для жизни условия…

— И они могут общаться друг с другом? — удивился Смит. — Но как?

— Для этого и существую я — Врата Вселенной! Именно я решаю, готова ли новая цивилизация к встрече с братьями по разуму или им следует пока воздержаться, как в случае с вами.

— Увы! Человечество не способно найти себе друзей даже среди народов собственной планеты. Не знаю, сможем ли мы этому научиться или так и останемся в гордом одиночестве? Эпоха глобальных войн закончилась, но оружие все еще остается нашим неотъемлемым атрибутом… Мне очень жаль, что мы причинили тебе столько неприятных минут и покушались на жизнь разумных существ этого мира!

— Ты имеешь в виду Кворков? — переспросил его мозг. — Они живут в другой галактике и появляются у меня только в случае чрезвычайных ситуаций. Они — врачи и судьи Вселенной, которые путешествуют по разумным мирам и помогают их жителям… То, что они спасли тебя, лишний раз подтверждает мою догадку, что ты относишься к числу достойных!

— Достойных чего?

— Иметь доступ ко всей Вселенной, а не только к ее безжизненным планетам.

— Ты говоришь так, словно я могу шагнуть за порог этой пещеры и оказаться в другом мире.

— Да! Ни одна из разумных галактик не пользуется для этой цели сложными и опасными космическими кораблями. Каждый из обитаемых миров имеет мои Врата, через которые можно попасть на другой мир в любом отрезке времени. У них не возникает проблем с местными жителями: они легко и свободно общаются с каждым из них, ведь языкового барьера не существует!

— Как такое возможно?

— Так же, как мы сейчас общаемся между собой — каждый из нас читает мысли другого… Но есть одно обязательное условие! Ты можешь пройти вооруженным сквозь Врата только в пределах того мира, на котором находишься. Но ты не должен пытаться проникнуть на другую планету, иначе твое тело никогда не будет восстановлено из разложившихся атомов.

— Разумное условие! Но насколько оно выполнимо? — спросил Джордж. Ведь оружием может стать самый безобидный с виду предмет.

— Все дело в тебе самом: в твоем сознании и мыслях. Ты никогда не сможешь утаить их от себя, а то, что доступно тебе, от меня никогда не скроешь!

— Причем здесь ты?

— Мой мозг связывает воедино все нити разумных галактик, позволяя преодолевать миллиарды световых лет и миллионы лет времени! — ответили ему Врата.

— И все это мне теперь доступно?

— Да!

Прямо перед Смитом возникло и заколыхалось знакомое уже зеркало.

— Теперь, Джордж, перед тобой встал выбор! Ты можешь вернуться сквозь эти Врата в будущее — в собственное тело, и улететь вместе с экипажем «Северного сияния» на Землю. Ты забудешь обо всем, что видел и никогда не станешь об этом сожалеть… Но если ты захочешь, то ты сможешь отправиться в самое невероятное в своей жизни путешествие — по разумным планетам, о которых человечество не могло даже мечтать… Ты увидишь другие миры. Ты можешь начать с любого из них, ничего о нем не зная. Достаточно лишь представить себе на мгновение внешний облик этого мира и шагнуть во Врата… Не бойся ошибок! Вселенная безгранична и в ней возможно даже то, что кажется совершенно немыслимым… Самые невероятные твои фантазии станут реальностью, если ты этого сильно захочешь!

— Как я могу отблагодарить тебя? — спросил потрясенный Смит.

— Ты уже это сделал! — ответили ему Врата. — Ты подарил мне надежду, что когда-нибудь я появлюсь и на вашей Земле.

— Спасибо! Я не прощаюсь: что-то подсказывает мне, что мы еще увидимся.

— Конечно! Ведь я буду с тобой в каждой галактике — на любой планете, где бы ты ни оказался! Я буду с тобой в мороз и в пургу, в солнечный зной и в неистовый ливень… Я буду направлять тебя в твоем поиске и помогать в трудную минуту. Ты всегда сможешь спросить у меня совета или укрыться от непогоды… Я буду с тобой везде и всегда, ведь мне уже столько лет, сколько существует Вселенная!

Джордж сделал шаг и остановился у Врат. Они колыхались перед ним своими зыбкими волнами, отражая его призрачные контуры.

Он закрыл глаза и расслабился…

Он припомнил одно из религиозных учений, что душа каждого из нас остается жить после смерти на какой-то безымянной планете в огромных просторах Вселенной. Он вспомнил свою жену и дочь, их горящие любовью глаза и нежные, как перезвон колокольчиков голоса, так сильно похожие друг на друга, что он и сам их часто путал.

«Любимые мои, как же я по вас соскучился!» — подумал он с грустью.

— Смелее, Джордж! — прозвучал ласковый голос. — Тебя ждут!

Смит едва не вскрикнул от неожиданности, ясно и отчетливо увидев перед собой их лица.

Так и не открыв глаза, чтобы не потерять драгоценное видение, он вдохнул полные легкие свежего, благоухающего запахами незнакомых цветов воздуха и сквозь волну рванувшегося навстречу ветра уверенно шагнул во Врата…