Врата Балдура

Глава 29

Абдель нанес удар с такой яростью, что его рука прошла вслед за его широким мечом сквозь тело доппельгангера. В то время как его рука была все еще внутри, он почувствовал, что тварь начинает трансформироваться, но даже это весьма неприятное ощущение было недостаточно отвратительным, чтобы отвлечь Абделя о том, зачем он пришел сюда. Благодаря Саревоку, который собственноручно и очень тщательно вел записи, они смогли найти вход в подземный лабиринт старых коллекторов и катакомб, используя который, доппельгангеры просачивались буквально в любую точку Врат Балдура. Отбрасывая в сторону мертвого доппельгангера, Абдель мрачно посмотрел в темную глубину туннеля, понимая, что они уже были близко, но не понимая близко к чему.

«Сюда», – послышался за его спиной четкий и спокойный голос Герцога Энжело. Толпа его солдат из Пылающего Кулака, людей, сражавшихся в память о Скаре и Элтане, почти вытолкнула полуэльфа вперед.

«Мэрик», – позвал Энжело.

Коренастый сержант раздвинул своих товарищей и вышел вперед.

«Бери своих людей и людей Феррана», – приказал Энжело, – «и иди назад к последнему боковому проходу. Проверь левый проход».

«Да, господин», – ответил Мэрик и исчез быстрее, чем ожидал Энжело. Ведь теперь солдаты сражались за свои собственные дома.

«Темил», – обратился Энжело к невысокой, тонкой, сероволосой женщине в мягкой атласной робе, – «Ты и твои люди пойдете вправо с таким расчетом, чтобы сделать круг. Я иду с Абделем и беру людей Джулиуса с собой».

Маг улыбнулась и ее роба живописно всколыхнулась, когда она поворачивалась к своим людям. Ее отряд с видимой опаской последовал за ней, очевидно не имея привычки получать приказы от магов, но сознавая свой долг.

Абдель не стал ждать пока Энжело решит все тактические вопросы и догонит его. Он быстро, но бесшумно пошел вниз по туннелю, готовый к любой неожиданности. Энжело осторожно последовал за ним, но его люди не могли идти быстро и ему приходилось постоянно останавливаться и ждать их. Абдель слышал, как их голоса и звуки шагов затихают вдали, но он просто не мог терять время.

Когда Тамоко вышла к нему из теней, он чуть не убил ее, но вовремя узнал и остановился.

«Тамоко», – воскликнул он, – «где…»

Она выхватила свой странный изогнутый меч с такой скоростью, какой Абдель никогда еще ни у кого не видел. Ее глаза сверкнули встретив его взгляд, но Абдель не смог понять, что она чувствовала в этот момент. Она была ранена. Ее черная шелковая одежда была запятнанная чем-то еще более темным. В основном по запаху Абдель понял, что она истекала кровью, причем довольно сильно. Струйка крови стекала по ее лицу из-под черного капюшона. Она тяжело дышала и Абдель видел, что даже просто ходьба причиняла ей сильную боль.

«Тамоко…» – окликнул он, но она только покачала головой.

Абдель заметил, как по ее левой щеке скатилась одинокая слеза.

«Я была… орокаши», – сказала она, – «я была предателем… я была предателем».

Абдель поднял меч, готовый защищаться, но не убивать.

«Он убил Джахейру», – сообщил он ей, сам не зная зачем.

«Я знаю», – прошептала Тамоко. «Конечно, он убил ее».

«Ты нужна ему», – сказал ей Абдель, – «но он не заслуживает тебя».

«Это я не заслуживаю его, «возразила она и атаковала.

Абдель был искренне поражен тем, что ему удалось отбить ее Z-образный выпад. Он, конечно, был выполнен очень быстро – для любого другого фехтовальщика, но не для нее. Потом она пошатнулась и почти потеряла равновесие, должно быть впервые за многие годы.

«Я не собираюсь убивать тебя», – сказал он ей.

«Зато я собираюсь убить тебя», – она ответила и снова атаковала, на сей раз сделав удачный ложный выпад. Он взревел, впрочем больше от расстройства чем от боли. Она быстро отскочила, но ее внезапно подогнулись. Через секунду ее подбородок ударился о каменный пол и Абдель отчетливо услышал, как лязгнули зубы.

«Он и тебя убил», – горько спросил ее Абдель, в то время как лежа на полу, она сначала пыталась сесть, а потом просто пыталась дышать, – «Не так ли?».

«Что тут…» – удивился вынырнувший из темноты позади Абделя Энжело, но Абдель жестом остановил его.

«Тамоко?» – мягко позвал Абдель умиравшую женщину.

«Я освобождаю тебя… от твоей клятвы», – прохрипела она, не отрываясь от пола, – «Я не могу… он должен… шизумару… он должен умереть».

«Тамоко», – снова позвал Абдель, но к времени, как он закончил произносить ее имя, она уже была мертва.

Присутствие шестнадцати священников во внутреннем святилище Высшего Дома Чудес – это была помощь Высшему Жрецу Таламонду Албаиеру и шанс для младших священников увидеть одно из самых больших чудес, которые творили жрецы Гонда.

Хотя женщина, безжизненно лежавшая на мраморном алтаре, была полуэльфом, Высший Жрец, выполняя просьбу нового командующего Пылающего Кулака старался изо всех сил, используя все свои возможности. Свечи, освещавшие храм, были благословлены Гондом, воздух был насыщен фимиамом, который выращивали здесь же, непосредственно в самом Высшем Доме Чудес, а жрецы и аколиты собрались в храме и несколько недоверчиво принимали участие в ритуале, выполняя его уже в третий раз за последние десять дней. Хотя в первые два раза результат и был волей Гонда, но не был тем, чего ожидали Высший Жрец и его высокопоставленные друзья.

На сей раз, однако, возможно неуверенность к собственной вере Высшего Жреца и был причиной изменения результата. Возможно Гонд решил, что небольшая демонстрация его силы должна свершиться.

Вдруг послышалось резкое, неровное дыхание, а потом раздался вопль, эхом отразившийся от стен храма.

«Абдель!» – вскричала Джахейра, во второй раз рождаясь на лице Торила.

Абдель давно уже перестал думать, насколько глубоко в подземелье он находился. Он шел по проходу, оставив тело позади Тамоко и Энжело вместе с его сильно встревоженными подчиненными из Пылающего Кулака. Они были хорошими людьми, но ситуация была из рук вон плохой и Абделю оставалось надеяться только на Энжело. Многие на их месте – наверное все во Вратах Балдура – в такой ситуации повели себя так же.

Туннель привел его в маленькое помещение с низким потолком. Широкий сводчатый проход вел в намного более обширное помещение, залитое безошибочно узнаваемым оранжевым светом факелов.

Абдель сделал глубокий вздох. Он знал, что пройдя через этот сводчатый проход, он найдет своего брата, человека, которого он видел всего однажды и в течении весьма небольшого отрезка времени, потребовавшегося его брату, чтобы убить женщину, которую Абдель так любил. Некоторое время назад Абдель больше не хотел никого убивать и даже наивно надеялся, что Тамоко окажется в состоянии показать Саревоку, что и человеческая кровь также течет в его жилах; но теперь он прибыл сюда с одной единственной целью.

Держа наготове меч он прошел сквозь сводчатый проход и открывшееся зрелище заставило его вздрогнуть, как будто его тело прошил электрический разряд.

Помещение было огромным и хотя Абделю было не до того, чтобы вдаваться в тонкости строительного дела, он все же на мгновение задумался, что же удерживало потолок, находившийся где-то на высоте двухсот футов от падения ему на голову. Ряды каменных колонн, образовавших идеальную линию по обеим сторонам прямоугольного помещения, казалось имели более декоративный, чем практический смысл. На них были вырезаны многочисленные изображения, поражавшие воображения невообразимым ужасом. Кричащие лица мужчин, женщин, детей и животных зловеще косились на Абделя; казалось, их лица были заморожены в самый миг чистейшей агонии – в момент насильственной смерти. По мнению Абделя изобразить такое мог изобразить разве что художник, лично побывавший в Абиссе.

В дальнем конце помещения имелось ступенчатое возвышение шириной в несколько ярдов, которое возвышалось над полом примерно на двадцать футов. Алтарь для жертвоприношений, покрытый вырезанными на нем лицами мучающихся людей, был верхушкой этого возвышения. Висящие на врезанных в стену железных горгульях факелы заливали помещение неровным красноватым светом. Воск с шипением оплывал на пол со свеч, оставляя на полу зловещие, похожие на кровь красные пятна. Сами же подсвечники были сделаны в виде умирающих женщин.

Стоя за этим отвратительным алтарем его ожидал Саревок. Вокруг него полукругом несколько людей в черных робах, держащих руки перед собой, представляя собой странную пародию на просителей.

Броня Саревока отражала каждый нюанс зла их отца. Сделанная из железа – но железа черного как ночь – она покрывала буквально каждый дюйм Саревока. Шипы в форме многократно изогнутых лезвий, чьи острые грани зловеще мерцали в неровном свете факелов, выступали из плеч, локтей и кистей рук доспехов, вызывая невольную дрожь от одного только взгляда на доспехи.

В центре этих доспехов был символ, который Абдель уже видел на той проклятой книге, которую Ксан нашел в бандитском лагере: череп, окруженный каплями крови. Общее впечатление, которое создалось у Абделя от созерцания Саревока можно было выразить четырьмя словами: огромный, черный металлический жук.

На сей раз Абдель не мог приписать огонь в глазах брата какой-нибудь игре света. Они горели яростным желтым огнем из-за забрала в виде оскаленных зубов. А рога, украшавшие глухой шлем, выполненный в виде головы демона, вообще наверное были выдраны из черепа какого-нибудь демона средних размеров.

«Абдель Эдриан», – гулко прокатился по залу голос Саревока.

Абдель ожидал, что он скажет еще что-нибудь, но Саревок только рассмеялся. При звуке его смеха фигуры в черных робах с безудержностью наемников бросились на Абделя.

«К оружию!» – где-то сзади взревел Энжело и с диким, боевым криком его люди бросились вперед.

Одетые в черное культисты что-то забормотали. Волны темноты, синих пылающих шаров и волн огня погребли на месте первую волну атакующих людей Пылающего Кулака.

Но те быстро перегруппировывались и нескольким культистам пришлось спуститься и снизойти до сражения с помощью обычной стали. Через несколько секунд вокруг начался настоящий хаос. Абдель был целиком захвачен гневом. Он позволяет этому чувству захватить себя еще один, последний раз. Саревок все еще стоял на месте и ни один культист не подходил к Абделю ближе чем на девять футов. Глаза братьев встретились и Абдель отдал мечом салют, но не брату. Он салютовал в память о тех кто занимал в его сердце определенное место и кого убил Саревок: о своем настоящем отце, Горионе; его единственной любви, Джахейре; его друзья Кхалиду, Ксану и Скару.

Волчья усмешка пробежала по губам Саревока и братья ринулись друг на друга.

Абдель уже пробежал большую часть пути, но около середины помещения наткнулся на одного из культистов. Не сбавляя хода, он яростно взмахнул мечом, укоротив культиста на целую голову. Тем временем Саревок спустился с возвышения два и занес над головой свой огромный, черный, двуручный меч и нанес удар в тот момент, когда Абдель, занося меч, перешагнул через упавшего культиста.

Звук столкновения их мечей оглушительным звоном разлетелся по всему помещения. Мгновенная вспышка чего-то похожего на уважение промелькнула в глазах Саревока, когда меч его брата остановил его нанесенный изо всех сил удар. Лязг стали о сталь эхом разнесся по огромному помещению. Мужчины и женщины на фресках кричали, умирая целыми дюжинами. Послышался унылый, грохочущий звук, затем красно-оранжевая вспышка и шаровая молния пролетела рядом с Абделем и Саревоком. Но ни один из сыновей Баала не позволил себе отвлечься.

Саревок сделал левую полупетлю и Абдель едва успел вовремя подставить собственный клинок, избежав удара, который несомненно разрубил бы его напополам. Абдель шагнул вперед и всем весом налег на меч брата, отбрасывая его в сторону, но тут понял, что Саревок только этого и ждал. Выполняя этот прием, Абдель чересчур приблизился к Саревоку и теперь ему оставалось только попытаться присесть, чтобы избежать ответного удара. Саревок удерживая меч в одной руке свободной рукой нанес удар и его локтевой шип просвистел в какой-то доле дюйма от головы Абделя.

Абдель отпрянул назад и, проехавшись задом по полу, все же увеличил расстояние между собой и Саревоком. Саревок шагнул к нему, на ходу занося свой огромный меч и собираясь полностью использовать свое преимущество. Однако Абдель опередил его. Даже не пытаясь встать, он нанес резкий удар мечом по бронированной ноге Саревока. Его широкий меч врезался в черную броню, вызвав целый ливень искр и такой душераздирающий скрип, что у Абделя мгновенно свело челюсти. Хотя удар был сильным, но скрип и искры были единственным результатом и Абдель, что броня была зачарована. Как-то раз он попал в точно такую же ситуацию, когда точно также как и сейчас попытался отхватить ногу у одетого в магическую броню противника.

Абдель полулежал на земле и был уязвим, но Саревок сделал три долго шага назад, поднимая меч в оборонительную позицию.

Так вот в чем дело. Он не может наклоняться, подумал Абдель. Эта броня пожалуй поможет мне.

Вскочив на ноги, Абдель взревел и снова бросился на брата. Абдель намеревался напасть, заставив Саревока повыше держать меч, а затем резко атаковать снизу и попытаться сбить его с ног. Но в шуме сражения Абдель не расслышал быстрого бормотания брата, который успел прочитать заклинание. Руки Саревока отпустили меч, который повис в воздухе прямо перед ним. В это время его пальцы вычерчивали в воздухе сложные пассы.

Инстинктивно Абдель быстро нырнул влево, прикрыв лицо мощной рукой. Крепко сжав меч, он откатился в сторону и в этот момент воздух перед Саревоком взорвался многоцветной радугой яркого света. Поток магической энергии сорвался с его рук и пролетел лишь немного выше головы Абделя. Откуда-то сзади послышались крики и звуки, похожие на треск, затем пришла волна запаха горящей плоти. Видимо погибло много как культистов, так и солдат из «Пылающего Кулака». В спине Абделя вспыхнула боль, затем перекинулась на бок, когда он вскочил и по широкому полукругу стал приближаться к брату. Каждый раз, когда его кожа соприкасалась с его кольчугой раздавался неприятный шипящий звук, но Абдель давно бы уже умер, если бы не умел игнорировать звуки, боль и раны, независимо от того, какими серьезными они не были.

Абдель не знал никаких заклинаний и никаких уловок против них. Так что если он намеревался убить Саревока – а он именно это и собирался сделать – то он должен был изрубить его до смерти и поскорее. Снова оказавшись перед Саревоком, Абдель почувствовал, что его брат был немало удивлен тем, что он сумел выжить. Абдель воспользовался преимуществом его полусекундного колебания и нанес резкий и сильный удар мечом по шее Саревока, надеясь быстро и окончательно закончить сражение.

Саревок схватил повисший перед ним меч и взмахнул им, отбивая удар Абделя. Абдель приготовившийся к столкновению двух клинков, взревел от неожиданности и боли, когда вместо клинков встретились их руки. Сила удара была такова, что один из полудюймовых шипов на бронированном предплечье Саревока насквозь пробил левую руку Абделя.

Скованные заклинанием, мечи Абделя и Саревока взлетели в удушливый воздух. Саревок выругался и отступил на несколько шагов назад, на мгновение оторвав глаза от противника и бросил быстрый взгляд на свой кувыркающийся в воздухе меч. Он протянул руку, пытаясь поймать свой меч, а Абдель сделав вид, что собирается поймать свой меч, бросился на брата и всем весом врезался в него. Через секунду они оба рухнули на пол.

По лицу Саревока было заметно, что он доволен тем, что упал на спину. Одним плавным движением он поднял Абделя и отбросил в сторону, заставив большого наемника пролететь несколько ярдов по воздуху и еще несколько по прокатиться по земле. В этот момент меч Саревока с лязгом упал на каменные плиты нескольких дюймах от ног солдата из «Пылающего Кулака», который с наивным ужасом наблюдал борьбу двух братьев.

Абдель бросился вперед и, проехав на животе несколько футов, схватился за рукоять собственного меча после того, как он упал и зазвенел на каменных плитах недалеко от него. Он быстро встал на колени и едва успел вовремя поднять меч, чтобы блокировать сильный, быстрый удар Саревока.

Абдель, тяжело дыша, вскочил и, держа меч перед собой, отодвинулся на пару шагов от брата, который сделал то же самое.

Саревок посмотрел в сторону и вдруг бросился к солдату, который оцепенев от испуга наблюдал за его атакой. Абдель крикнул ему, чтобы он бежал, но человек не сдвинулся с места. Саревок взмахнул мечом, одним движением выпустив солдату кишки и бросился к Абделю прежде, чем тело солдата упало на пол.

Абдель признал многие из собственных инстинктов в действиях Саревока. Мысль о том, что они оба унаследовали общие черты от их адского родителя отвлекла Абделя достаточно надолго и успел Саревок сократить разделявшее их расстояние и нанести торопливый удар, лишив Абделя кончика правого уха. Горячая волна боли мгновенно заставила Абделя прийти в себя, подействовав не хуже ведра холодной воды после хорошей попойки. Он обрушил на Саревока целый шквал ударов – круговых, боковых, нижних, снова круговых – и Саревок, защищаясь, сделал шаг назад.

Все происходящее на какой-то момент показалось Абделю единственным смыслом его жизни. Никогда раньше он не выматывался так, как сейчас, когда все его мускулы дружно просили об отдыхе. Но сама мысль об отдыхе была столь же неприемлема, как и мысль о том, что Саревок останется в живых. Приказав утомленным мускулам заткнуться, Абдель увеличил скорость атак и Саревок, отчаянно сопротивляясь, отступил еще на несколько шагов, но Абдель, не давая ему перегруппироваться, следовал за ним по пятам. Саревоку удалось нанести только один удачный контрудар, но он был нанесен слишком поверхностно и бессильно скользнул по забрызганной кровью кольчуге Абделя.

Шум сражения вокруг них начал постепенно стихать, но ни Абдель, ни Саревок не обращали на это ни малейшего внимания. Правда, кое-где еще мелькали вспышки сине-белого света, раздавался грохот и все вокруг наполнялось запахом озона, а затем доносился целый хор криков, но в общем и целом схватка явно шла на убыль. Абдель продолжал быстро наступать, время от времени перепрыгивая через трупы либо куски тел.

«Убей меня!» – взревел Саревок. «Убей меня, если сможешь, брат! Еще одна смерть во славу нашего отца, который восстанет вновь в крови убийств!»

«Все назад!» – раздался крик.

Это был Энжело. Краем глаза Абдель заметил нескольких человек в камзолах «Пылающего Кулака», которые начали было наступать на Саревока, но, услышав окрик, поколебавшись, отошли назад к Энжело. Герцог все понял. Он знал, что это было личное дело братьев.

Абдель знал, что Железный Трон был побежден, война, больше похожая на бойню не состоится. Мысль об этом придала ему сил, в которых он так нуждался, немного силы – и его следующий удар стал слишком сильным для Саревока, а точнее для его меча.

Меч Саревока разлетелся на множество осколков черной стали. Абдель, не теряя ни секунды, ударил ногой в грудь брата. Саревок пошатнулся и мешком рухнул на пол, под аккомпанемент протестующего грохота своей брони. Встав над ним, Абдель крутанул в правой руке свой широкий меч и на ходу схватившись за рукоять обеими руками, нанес сильный удар, держа меч наподобие кинжала. Раздался протестующий скрежет металла и кончик лезвия прошел сквозь броню Саревока. Абдель нажал на рукоять и лезвие добралось до шеи, слегка надрезав кожу, где он в сомнении остановился. Гнев, сожаление и множество других эмоций потоком обрушились на Абделя, едва не сбив его с ног.

«Ты можешь не принимать дар нашего отца, брат, но есть много других, таких же как и я, кто примет».

«И я тогда найду их всех, брат», – пообещал Абдель, давая это обещание в память о Джахейре.

«И убьешь их всех?» – спросил Саревок, между тем как желтый свет уже начал исчезать из его глаз. «Так же, как ты убиваешь сейчас меня? Если будет пролита кровь – много крови – Баал возродится вновь. Я не смог вернуть его моей войной, но, может быть, ты вернешь его своей. Да, кровь нашего отца действительно течет в твоих жилах».

«Да», – мягко ответил Абдель, – «и это тоже».

Он всем своим весом нажал на клинок и давил до тех пор, пока не убедился, что Саревок уже мертв.