Враг моего клана

Кто такой Аглай?

Когда тебе всю жизнь говорят, что нельзя трогать этого большой твёрдый камнь, потому что он раскалённый, то навсегда это запомнишь. В момент, когда тебе рассказывают, что камень на самом деле тёплый, и к нему спокойно можно прикасаться, ты, естественно откажешься это делать. Даже пробовать не станешь. Насильно возьмут твою руку и приложат к камню. И хотя он действительно не раскалённый, а еле тёплый, ты обожжешься, потому что происходит разрыв шаблона и расщепление сознания. Вся твоя святая вера начинает рушиться, и ты теряешь часть своей жизни, становишься совершенно другой.

И зная, что камень тёплый, а не раскалённый, как много лет тебе врали, будешь избегать его, потому что он изменил всё.

Моя жизнь никогда не будет прежней.

— Я не знаю зачем. Они же понимали, что нам только встретиться и ничего уже изменить нельзя, — раздосадовано рассуждал Аглай Страшный Ужас Лситопад.

Волк такой наивный или что-то действительно происходило, что я не замечала?

Думает, что я с ним останусь?

Что, серьёзно?!

Он успокаивал с помощью колдовства. Уар так умел делать, поэтому я чувствовала. Не сопротивлялась, иначе бы выпрыгнула в окно от ужаса, что поселился в моём сердце.

— Всё, что ты мне тут сказала, только одно более-менее похоже на правду. Была у меня женщина по имени Цветана. Она была человеком, поэтому её я заслал к вам в квартиру, чтобы дверь открыла. И, да, она пыталась тебя отравить, я не дал.

Я не стала задавать наводящие вопросы, так поняла, мне и не надо рот открывать. Что Уар с Ладой, что этот… Кошмар какой, Аглай Листопад! От одного имени дрожь по телу.

Подперев голову рукой, я смотрела в окно и тихо плакала. Волк мне сейчас свою версию происходящего скажет. Надеюсь, он не думает, что я кинусь ему на шею с воплями: «Я так и знала! Они подлецы, а мы молодцы».

Больно.

Страшно.

— Я вас с сестрой вытащил из мира людей. Неслучайно. Снились мне почти три месяца. Один и тот же сон, а когда так много, то можно подумать – прозорливый. В лес вошли за грибами, я и открыл перед вами пространство. Попали вы в Оборотный Бор. И почти в это же время за вами шли десять человек. Папа ваш так круто на деньги попал, что твоя Ладка долги выплачивала бы собой. Что б с тобой произошло… Мне страшно представить, шли за вами бандиты. А так, спрятались у Кветеня в доме.

Аглай стал нервничать, потому что я продолжала лить слёзы и молчать. Оказалось, он на меня остро реагировал.

Дурак старый.

— Ладка обтёрлась об тебя, запах на ней остался, я и подумал, что старшая моя пара, — он сделал глубокий вдох и продолжил. — Поэтому я ей предложил, ну... отдаться. Не потому что я такой похотливый и всякое, что она идиотка навыдумывала! И не отдал бы я её Увязным, припугнул, а рассказов на целое групповое изнасилование. Вообще она у тебя фантазёрка. Тебя в доме закрыла, а думала, я ею интересуюсь и её бедняжку-психопатку хочу выкрасть, порезать, замучить.

Он ударил по рулю. Я вздрогнула и, сложив руки вместе, зажала их коленями. Смотрела испуганными глазами вперёд, где на двери большой фуры было написано: «Не впились!»

— Угрожал? Да! Поля, я угрожал твоей сестре! Но спасал ей жизнь несколько раз! Этого она постаралась при тебе не упоминать. При первой же встречи, Уар чуть не убил её топором. Он не хотел, понимаю, в меня целился. Потом в мир людей вернулись. А папаши вашего долги не оплачены. Чувак какой-то ехал вас с сестрой на части делить, дядя Толя. Ладка сама мне позвонила и попросила, чтобы я вопрос решил. Сама, Поля! Этого она не сказала?! Нет, конечно. Дядя Толя ехал с бригадой, раздевать вас и потом продать. И тебя! Трёхлетнюю. Можешь себе представить? Я говорил с ним, на ребёнка у него были планы. Это Лада забыла. Нет, не Уар с ними разобрался, а я лапы пачкал, чтобы вас обезопасить.

Получалась какая-то семейная история. Мне всегда казалось, что Аглай Листопад – это что-то далёкое и страшное. Оказалось, что они так близко общались, и Лада могла спокойно обратиться к нему за помощью. Она знала его хорошо… А я совсем не знала. Он Ладке не истинный, а мне пара.

А сама с ним общалась!!!

Звонила, просила о помощи!

Я… Я её спрошу. Я её так спрошу!

Значит, Поля близко не подходи, а сама там звоночки, близкая связь!

Нахмурилась, пытаясь понять, что со мной происходит. Я что ревновала? Обиделась, конечно, очень сильно. И на Аглая тоже.

Они все такие взрослые, у них свои дела, разборки, а я… Малыш.

Тьфу! Гады! Все гады!

Ненавижу…

— Поль, — жалобно проскулил волк. — Полечка, эта ведьма мне тебя не отдавала. Я же пытался разговаривать с Уаром. Ну, договорились бы, что поженимся с тобой, когда вырастешь. Нет, наотрез отказались. Попытались истинных разделить.

Какие истинные?!

Дядя, вы о чём?!

Я вас боюсь.

— Поль, про маму вашу… Ладка соврала, я не убивал вашу родную мать. Видимо, была изведена долгом мужа, я у неё появился… Улыбнулся… Ну, сердце и не выдержало.

Подонок!

Я уставилась на него искоса. Улыбнулся он! Сто процентов клыками!

Родную… Мамочку.

— А раз всё равно умерла, — он поморщился, словно ему больно. Голову в плечи втянул и решился признаться. — Я палец у мёртвой отрезал. Ей-то какая разница.

— Что? — ахнула я.

— Отмерла, — расплылся в улыбке Листопляс. — Поль, всё хорошо…

— Какая ей разница?! — не выдержала я и выпустила клыки. — Мою родненькую! Мою мамочку!!!

Отстегнула ремень и кинулась на подонка, чтобы загрызть.

— Для меня есть разница!

*****

Моя волчица выросла. В последний раз, когда я перекидывалась, она почти не проявляла своей воли, а тут высказалась.

Я не слышала конкретные слова, но всё понятно, что выдало моё животное:

— «Что творим? Истинного самца? А если получится загрызть, я что делать буду? Мы вернёмся в чужую стаю, где нас неволят и буду выбирать из тех кобелей, что нам предложили?»

А это типа наш кобель, и его нельзя ни кусать, ни царапать.

Волчица была права только одной частью, что мы не вернёмся к Ладе и не будем спать с теми, кого она предложила. Мы вообще свободны.

Мысль о свободе моей волчице понравилась…

И мы решили с ней сколоть.

Аглаю не повезло, ему пришлось включить аварийную сигнализацию, съезжать на обочину и смотреть на мою оголённую грудь, потому что я раздевалась перед его глазами. Грудь не фонтан – волосатая, потому что я застряла где-то в половине оборота. Когтистыми лапами сняла шорты и трусики, сверкнув перед самцом своими прелестями. Что он там увидел непонятно, там уже мохнатые лапы проявлялись. Но он улыбнулся. Ещё я умудрялась рычать вытянутой волчьей мордой, плеваться слюной и укусила Листопада за ухо.

Он старше, он сильнее.

Первые минуты даже не сопротивлялся, только рукой меня от себя отталкивал, а потом проявился его волк. Человеку пришлось изогнуться, потому что шея вытянулась и морда была ого-го!

Но Листопляс только на мгновение показал свой оборот. Во-первых, кругом люди, во-вторых, я истерично заверещала, на таком ультразвуке, что волк испугался. Волк - не человек. У зверей немного другие правила игры. Я – истинная, я кричу, мне страшно и плохо, он реагирует мгновенно, пытаясь помочь.

Извиваясь и буяня, я серой волчицей умудрилась открыть замок на двери прежде, чем Аглай его блокировал.

Машина ещё толком не остановилась, а я рванула на волю. Была поймана за заднюю лапу, повисла от сиденья до дороги. Вереща во всю пасть, выгнулась и вцепилась в руку Аглая. Прокусила насквозь и почувствовала вкус его крови. Это как передоз энергетика превратило меня в метеор, и когда истинный меня всё же отпустил, я пошла на взлёт.

— Далеко не убегай, — кричал мне вдогонку Аглай. Ему ещё раздеться, машину закрыть, значит, у меня куча времени свалить от него.

Наша пара походила на мужчину, выпустившего собачку погулять. Сам хозяин – нудист, собачка похожа на крупного волка.

Я с дороги в кювет, перепрыгивая овраги, в кусты, между ними зигзагами в большой лес. Первый километр ещё были заметны дорожки, потом пропали, начались только звериные тропки. Я заворачивала туда, где меньше всего запахов человека. Ничего не слышала, в ушах ветер свистел, так быстро я неслась. Запахи почти так же пролетали мимо. Задерживались только самые важные. Допустим, медведь рядом. Волчицей свернула в сторону, отталкивалась от земли и летала над ней, уносясь всё дальше и дальше.

По мхам мягким, между деревьев высоких, по кустам колючим, по незрелым черничникам. В такую глушь меня унесло, что в ста шагах просвета не видно.

Старая упавшая ель, заросшая седым мхом. Я под ней пробежала. На меня сверху что-то рухнуло. Тяжёлое, страшное и… желающее случки. Это я по запаху поняла.

Быстро он меня догнал. Не мог! Ну, не совсем же я потерянная, я бежала быстрее.

Да и запах…

Это был не Аглай!

Волчица так испугалась, что мне пришлось справляться с паникой за двоих. В шею вонзились клыки, сделав больно и не дав двинуть головой, я отчаянно визжала и скребла безвольно лапами.

Белый мех, рык чужака…

Вернуться в облик человека было последней надеждой на то, что меня не пометят. Насильно оборотни женщин не берут. А звери могут. Если не Увязный, то вполне смогу спастись.

Оборачивалась. Из шеи клыки вышли. Лапы мохнатые скользнул по шее по груди. Чужой язык зализывал раны, руки становились мужскими. Он лежал на мне сверху, прижимая почти всем весом к мягкому, влажному мху.

Тяжёлый, горячий. И… Мамочки, Ладушки! Голый. Я чувствовала это и становилось так страшно, что вскрикнула.

Мужчина заткнул мне рот ладонью.

Над виском его дыхание… Обжигающее, страшное.

Тело моё затрясло, покрылось испариной. Из глаз слёзы. Вот и добегалась!

— Как мило ты упала, — усмехнулся мужской голос. — Я сейчас быстро тебя помечу, не дёргайся, и поедем домой.

На приказ не дёргаться, я поступила полярно. Враждебно пыталась прокусить его ладонь, в половине оборота выпустила хвост, чтобы попу прикрыть, то лапы, то ноги. Такое действие очень сильно выматывало, но насильнику-то нельзя отдаваться! Живой точно нельзя!

Сил у самца оборотня очень много, мне просто минут пять его давления и…

— Ты что нюх потерял? — услышала я знакомый голос Аглая Листопада.

Тот, кто меня прижимал к земле, очень резко, неестественно для людей, поднялся на ноги. Так извернулся, что оказался лицом к поваленной ёлке. Он намотал мои волосы себе на предплечье, чем обездвижил меня почти сразу. Я руками, конечно, вцепилась в волосы, на этом всё моё сопротивление было закончено.

Я тяжело дышала, не двигалась, слёзы лила… Начала неожиданно всхлипывать и тихо-тихо скулить, потому что посмотрела на высокую фигуру своего истинного самца. То что он был наг я не увидела, потому что стоял он на фоне яркого луча солнца, и только тёмный силуэт с лёгкими очертаниями являлись мне сквозь пелену слёз.

— Аглай Листопад, — напрягся за моей спиной насильник. — Ты разве ходишь в мир людей?

— Как видишь, Нестор Вересень.

Тёмный силуэт Аглая расставил руки в стороны. Такая фигура… Он же телом идеален, как языческий бог! На голове ещё загривок дыбом встал, возбуждая во мне самые тёплые животные чувства.

Нестор Вересень. Это тот волк, которому Уар наотрез отказался отдать меня в жёны. Что-то с этим чуваком было не так. Вроде он злоупотреблял женским доверием, и у него столько было любовниц, что оборотни его просто презирали. Его брат Антипа пытался как-то угомонить младшенького, мол, вот истинная подрастает, пора остепениться, потерпеть, воздержаться. Но нет. Не смог. За такое был лишён меня. Я благодарна в этом случае Уару и Ладе, действительно спасли и обезопасили. Отказ Нестору в будущей женитьбе привёл к настоящему конфликту. Клан Вересень от клана Кветень отделился, и мы стали заклятыми врагами. Там ещё были неприятности с ведением бизнеса, и Уар отказался обернуть жену Антипы в волчицу… Не срослось у нас с этой семьёй.

Но инстинкт иметь истинную пару настолько велик, что Нестор, как и Аглай, следил за мной.

Это мерзко и низко!

Иметь любовниц ещё и жену пытаться себе выкрасть.

Нет, я не оправдываю Аглая, но верю ему, он пятнадцать лет меня честно ждал. Для людей это вообще дикостью покажется.

Верю! Не знаю почему, но всё что он сказал, правда. И про конфликты и про мою маму… Волк, я понимаю. Он мыслит по-другому, он жесток и хладнокровен, по волчьим законам живёт. Поэтому ему от трупа палец отрезать. Бр-р-р, как жутко! Но он…

Я заливалась слезами.

Зверь просто!

Он вот такой сам по себе, по природе по положению. Не виноват, что родился волком наполовину. Хорошим волком! Не такой как насильник. Ведь есть закон женщину не брать силой, а этот испорченный кобель готов был это сделать. Аглай другой…

Мне страшно!

— Аглай! — закричала я.

Нестор ухватился за моё лицо с силой, поранив когтями.

— Не подходи, — зарычал он, пятясь назад. — Ты же не хочешь, чтобы наша девочка пострадала.

— Моя, — спокойно ответил Аглай. — Эта девочка только моя.

Так тихо сказал, уравновешенно, словно мечтал. С придыханием, с особой аккуратностью.

Вот он ко мне как!

Нужно попасть в такую ситуацию, чтобы увидеть, что он обо мне заботился и пальцем меня не тронул, хотя сильнее, хотя мог бы утащить в Бор сразу же.

Мог, но не стал этого делать!

По причине ведомой только ему. И теперь мне. Он берёг меня, давал привыкнуть, чтобы выстроить нормальные человеческие отношения. Волк с волчицей в любом случае снюхаются, это с людской частью всё гораздо серьёзней. Нужно время найти точки соприкосновения. И тогда будет счастье.

А теперь будет ли?

Горячая волна. Я только моргнула. Аглай оказался совсем близко. Скользнули по моему лицу острые когти Нестора, вошли в бок. Но это всё, чем он успел навредить мне.

Два волка вцепились друг в друга и кубарем по земле валялись.

Разошлись.

Нестор – белый волк, Аглай – серый. Шерсть дыбом, клыки острые, глаза безумные.

— Беги к машине, — утробно приказал Листопад.

Я бы не стала выпендриваться в такой ситуации. Послушалась сразу. Перекинулась в волчицу, под ёлку залезла оттуда по своим же следам обратно через лес. И опять бежала сломя голову, потому что жутко…

Когда выбралась к дороге, уже темнело. В сумерках прошла к машине совершенно голой, привлекая взгляды людей в проезжающих машинах.

Забралась на переднее сиденье. В своём рюкзаке нашла салфетки. Откинула козырёк и посмотрела на своё лицо в зеркало. Глаза целы, из носа кровь, четыре глубокие царапины, но уже не кровоточили.

Я сначала подобрала свою одежду. Трусики не стала надевать, а то повалялись на коврике, новые достала. Извлекла короткий чёрный сарафан на тонких лямках. Спешила. Дышала урывками, шарила глазами по лесу.

А вдруг Аглай не справится?

Тогда, как только замечу Нестора, сразу за руль прыгну и поеду от него.

Куда…

Господи, куда мне деваться, если я не люблю свою лживую сестру Ладу? Я хочу на море, но это так опасно, стать жертвой насильников!

Куда деваться маленькой волчице?

Только за своего истинного молиться, чтобы выжил, мне никак без Аглая.

Надела жёлтую толстовку, потому что меня всю трясло в ознобе. Я мёрзла, и даже подумала, надо надеть джинсы. Дрожащими пальцами стала вытирать кровь с лица.

Замерла, заметив, что идёт Аглай.

Он вышел из леса. На нём были джинсы, видимо снял их не в машине, а где-то по дороге. Волосы дыбом, в темноте поблёскивали жёлтым светом его глаза.

У меня мурашки по коже… Он же не испортится после этого? Не станет делать со мной так, как хотел Нестор.

Волк проворно преодолел кювет и выскочил на дорогу. Разминая плечи, сплюнул в сторону и подошёл к машине.

Я перестала дышать, замерла с салфетками в руках. На мгновение зажегся свет в салоне. Когда садился Аглай за руль, я видела, что его руки по локоть в крови.

Одним оборотнем меньше.

*****

Это сон. Уставала себе твердить. Проснуться не могла. Бежала волчицей по лесу, ждала, когда сверху на меня упадёт жуткий самец. Страшно, до пота холодного, что покрывал тело.

Лес тёмный, ещё Уара чувствовала, он был зол.

Делала лапы побыстрее от этого кошмара. И вдруг на пути моём нора, точнее волчье логово. Я в него нырнула. Вырыта чёрная яма была грамотно. Вначале я упала вниз, потом поползла выше. Свернувшись калачиком, притаилась.

Укрытие настолько серьёзно меня защищало, что я, отдышавшись, положила морду на лапы и облегчённо выдохнула.

Развалилась, закинув на Аглая руку и ногу, Он под мышку себе уложил подушку, на которой я спала. Моё укрытие. Понимала, что сплю с ним в машине, что всё это не совсем правильно.

Но, блин!

Так хорошо!

Уснула безмятежным сном под его спокойное дыхание.

*****

Бахнуло.

Я резко проснулась. Откопала лицо из-под своих волос и посмотрела вокруг. Солнце яркое заглядывало в салон машины, окна открыты. Доносились звуки с большой трассы, запахи гари и дорожной пыли.

Это Аглай капотом стукнул. Трепал свою шевелюру, звонил по телефону. В джинсах и расстёгнутой летней рубашке с коротким рукавом. Психовал, пнул колесо машины.

Я быстро нашла резинку для волос и собрала свой кудрявый стог в хвост. Выползла на переднее сиденье. Ловко получилось, не то что в первый раз. Я способная, привыкаю, всё хватаю на лету. И то, что мужчина – мой истинный, тоже поняла, спасибо, больше объяснять не надо, я от него никуда.

Моё логово, моя защита.

А так как это мой личный волк, можно покрасоваться перед ним. Достала свои босоножки на каблуках. Бретельки сарафана поправила. Ткань хорошая, не сильно помялась во время сна.

Вышла из машины и гордо, статно, повиливая бёдрами, подошла ближе к Аглаю.

Тут же струхнула.

Волчица внутри меня проснулась, хвостом повиляла. Но тоже немного опасалась. А что? Это ему невероятное количество лет, для меня всё в первый раз.

Спасибо, врагу моего клана, Аглаю Листопаду, что он такой внимательный и очень умный. Не напугал меня.

Не глядя в мою сторону, выловил рукой и чмокнул.

— Да! — кричал в трубку. — Жду, я очень долго жду!

Трубку телефона от уха не отрывал, по попе меня шлёпнул легонько, от чего я покраснела и засмущалась сильно.

— Сгоняй, Малыш, до кафе, купи мне говно-кофе.

— Хорошо, — я прищурилась, через дорогу раскинулось длинное здание с придорожным кафе. — Поесть купить?

— Только если рыбу, мяса натурального в таких местах нет, — кинул мне и вернулся к разговору.

Я быстро сбегала за деньгами, кинула на плечо свой рюкзак. Аглай страшно матерился и следил за мной своим пристальным волчьим взглядом.

Пропустив машины, перебежала дорогу. Жаркий ветер растрепал мои волосы. Если у нас так тепло, то представляю какое пекло на юге! Не могла дождаться, когда мы доберёмся до моря.

В кафе было прохладно, работали кондиционеры и стояли вентиляторы. У прилавка была очередь. Я вначале рассмотрела витрину с лакомствами.

Пахло не очень приятно. Курица-гриль воняла отвратительно словно антибиотики вколотые птице при жизни запеклись или вытекли. Рыбы не было.

Аглай прав, в таких кафе кушать опасно.

— Привет, познакомимся?

Я обернулась. Стоял молодой мужчина в кепке и улыбался.

Расслабилась. Человек.

— Нет, я с мужем, — кивнула в сторону большого окна, за которым через дорогу мерил шагами пыльную обочину Аглай. Он, если честно, впечатлял фигурой, и парень с пониманием кивнул, от сожаления губы поджал, но пялиться на меня не перестал.

— Девушка? — обратилась ко мне продавщица.

— Да, — ожила я, потому что слово «муж» вылетело из меня, и меня саму смутило и даже озадачило. — С собой: двойной эспрессо с сахаром, капучино, двенадцать сочников, пять салатов с капустой, две вилочки и пять кусков хлеба.

Мой заказ сгрузили в бумажный пакет. С ним в руках я вышла на улицу.

Подъехал эвакуатор и Аглай что-то объяснял водителю.

Я внимательно смотрела на него, на своего мужа. Надо поцеловать его. Просто набраться смелости и поцеловать, потому что очень тёплое и большое чувство медленно растекалось по мне. Оно от сердца шло, и я немного слабела. Посетило такое умиление вперемешку с детской радостью… Наверно это и есть любовь. Я больше не боялась его, наоборот, хотела чтобы он и дальше рычал на других, а я бы смотрела, какой он сильный, смелый, мой… Мой волк!

Он словно почувствовал, что я теперь другая, оглянулся. Махнул мне рукой, подзывая к себе и обеспокоенно посмотрел по сторонам, чтобы отрегулировать мою пробежку через дорогу.

Заботливый. Я бы не удивилась, если бы ко мне подбежал и за ручку перевёл, но его человек отвлёк.

— Малыш, мы едем в город и будем там ночевать, — предупредил меня Аглай, когда я подбежала к нему.

— Хорошо, — согласилась я и вручила ему кофе.

Ждала, что он скажет. Догадалась ли я, что ему нравится. Но волк не отреагировал, закусив сочник в зубах, первым забрался в кабину эвакуатора, потом подал мне руку.

Мне вдруг захотелось, чтобы он меня лапал, чтобы осыпал комплиментами, но не дождалась.

Видимо я его так напугала своим странным поведением, что Аглай теперь опасался проявлять инициативу. Даже обидно.

Водитель эвакуатора рябой молодой мужчина с русыми волосами и небольшими серыми глазками от предложенного сочника не отказался. Повёз нас в ближайший городок.

— Есть краеведческий музей, — жевал он, отвечал на вопрос Аглая, куда можно сходить.

— Нет, мы, итак, край хорошо знаем.

— Тогда выставка робототехники.

— Я хочу! — выкрикнула я.

— И хороший отель, — согласился Аглай, вытаскивая из пакета, что я держала, очередной сочник.

— Да, я три дня не принимала душ, — возмущённо заявила я и уставилась на волка, словно он виноват. Хотя это было отчасти правдой.

— Целых три? Ё! — сделал круглые глаза Аглай. — Малыш, от этого умерла моя бабушка.

Я не ожидала от него такого, они с водителем рассмеялись, и я, потеряно, их поддержала.

Он так легко общался, смеялся и прикалывался, что…

Я не поняла, кто же он, Аглай Листопад, враг моего клана, мой истинный, страшный и ужасный волк… весёлый, интересный и привлекательный мужчина.

Одно я знала наверняка, что хочу быть с ним. Навсегда.