Война Гнева. Кулл — Победитель Змей 2

Глава первая

Палуба исполняла под ногами немыслимый танец. Волны с гулом били в крутые борта «Покорителя», забрасывая холодные брызги до самого мостика. Кожаная одежда моряков, управлявших кормовым веслом, блестела от влаги. Ветер туго надувал паруса, трепал вымпелы и флаги, завывая в снастях, рвал плащи с людей, стоявших на палубе. Он нес холодную водяную пыль, которая секла кожу, словно песок. Кулл наслаждался. Он устал от дворца, от вельмож, важных и завистливых, от этикета и тысяч писаных и неписаных правил, окружающих короля со всех сторон, подобно тому как загонщики обкладывают кабана. Свирепый ветер и палуба под ногами, брыкающаяся, словно норовистая лошадь, дарили ощущение свободы. Свободы и опасности, а их Кулл ценил в жизни больше всего.

Свинцовые водяные холмы несли его флот к берегам северных островов. Трехмачтовые валузийские скаги, увенчанные башнями белых прямых парусов, казались на спинах «коней моря» утлыми суденышками. Но флот был огромен. До самого южного горизонта виднелись паруса валузийских кораблей. При хорошем ветре они достигнут архипелага за два дня.

Кулл посмотрел вправо. Горизонт на восходе зубрился треугольными парусами дромонов. Корабли Конхобара составляли правое крыло объединенного флота. На левом находились пикты. Их длинные ладьи были наполнены свирепыми смуглыми воинами. Отсюда было видно, как легко они взлетают на гребни волн. Их паруса, разрисованные синими узорами, с древних времен наводили ужас на обитателей прибрежных городов. Но ушли в прошлое безумные набеги пиктов. Теперь у них есть верховный вождь. Кланы объединились вокруг него, оставаясь, впрочем, вполне самостоятельными. По-другому быть не могло: кровное родство превыше всего для таких, как они.

Темные тучи мчались над самой водой. Казалось, что мачты кораблей царапают их мягкие животы. Тучи несли снег.

«Валка! — подумал король. — Я уже и забыл, что в это время года может идти снег!» Он представил себе флот атлантов, внезапно возникающий из пелены снежного заряда. Черные корпуса кораблей, черные паруса. Чудовищные лики носовых фигур. Корабли Грайу уходили все дальше, держа курс между Полуночью и Восходом. И Кулл надеялся, что они успеют уйти подальше, прежде чем галеры лемурийцев выйдут навстречу объединенному флоту.

По палубе зазвучали шаги. Король обернулся, держась рукой за поручень. Палуба в очередной раз пыталась вырваться из-под ног. Вестник, направлявшийся к нему, едва сохранил равновесие. Его лицо, по контрасту с алыми доспехами, было пугающе бледным.

— Мой король! — Казалось, ветер пытается украсть слова воина, унеся их прочь. — Маг, наблюдающий за перемещениями врага, докладывает, что впереди, в нескольких десятках морских да-киле, большое скопление кораблей. Его помощник, ответственный за связь с кораблями флота, говорит, что маги с других кораблей также подтверждают это.

Рука короля легла на обух тяжелого топора. Он погладил древний металл, и ему вдруг привиделось, как сияют во тьме его каюты Мечи Стихий. А быть может, они сейчас приняли человеческий облик? Возможно…

Он посмотрел в глаза Алого. Тот держался молодцом, хотя морская болезнь всерьез донимала его.

— Пусть передадут по эскадрам боевую тревогу. Командующему правым крылом — выдвинуть огненосные корабли ближе к стыку наших флотов. Левому крылу — развернуть строй и готовить охват фланга. Центру — две боевые линии. Всем готовить баллисты к стрельбе. И еще. Пусть свяжутся с атлантами. Я хочу знать, далеко ли они успели уйти.

Алый отсалютовал и поспешил вниз. На «Покорителе» зазвенел боевой гонг. Команда высыпала на палубу — ставить паруса по-боевому. Воины окружили рамы тяжелых баллист. На носу появился отряд Алых — на случай абордажа.

Кулл смотрел на полуночный горизонт, над которым вскоре должны были запестреть паруса лемурийских галер.

Поселок Ястребов был на самом деле небольшим приморским портом, недалеко от устья реки Вэл. Название осталось с тех стародавних времен, когда его носил маленький рыбачий поселок. Несколько раз городок разоряли набеги атлантов, но теперь наступило затишье. Атлант на троне Валузии заставил соплеменников перенести свой кровавый промысел в другое место.

Два дня назад все население города, высыпав на серебряный пляж за городскими стенами, с восторгом наблюдало, как огромный флот короля направляется на Полночь. В гавани города последнюю неделю стояло тридцать пиктских ладей, и горожане радовались, что смуглые варвары уходят вслед за королем. Радовались по разным причинам. Некоторые — потому что болели кости после драки со свирепыми смуглыми воинами в одной из таверен. Другие — потому что не надо больше держать взаперти дочерей, а то про пиктов всякое расскажут. И не всегда понапрасну. Правда, дочери были об этом иного мнения. Пикты казались им благородными дикарями, и не одна, сбежав из-под родительской опеки, оказывалась в жарких объятиях смуглого воителя. И через некоторое время плоды ночных похождений иных девиц грозили стать явными…

Городок еще не остыл от сплетен по поводу Объединенного флота, когда по дороге на Нарег в него прибыла сотня Алых Стражей. Лучших воинов короля здесь видели в последний раз двадцать лет назад во время особо крупного набега атлантов. Их появление взбудоражило Поселок Ястребов. Еще бы — ведь король-то на войне! Значит, что-то происходит. Все с нетерпением ждали развития событий. Прошел слух, что с Алыми прибыл Глашатай Короля.

На следующий день на площади перед зданием королевского суда собралось все взрослое население городка. Вокруг специально выстроенного помоста стоял четкий квадрат всадников в алой броне.

Пики, упертые в стремена, высились частоколом. Помост был пуст. Люди глазели на Стражей, раскрыв рты. Те казались им мифическими существами, сделанными из холодного металла. В толпе ползли шепотки, — Привет, Мерама!

— Здорово, сосед! Что слышно?

— Разное болтают. Я слыхал, скоро будет говорить…

— Ну-ну, что-то не видать Глашатая… А ты, сосед, дочку-то из подвала уже выпустил или как?

— Выпустил. А вот ты свою и не прятал. Смотри, как бы потом смугляков воспитывать не пришлось.

— Да ну тебя. Язык у тебя что жало змеиное. Столько рядом живем, и не знаешь, что посватана она за Атлу Оружейника? Они друг в друге души не чают, а Атлу ты знаешь. Он кому угодно ноги переломать может.

— Ладно, Мерама. Я же пошутил.

— Шутник… О! Смотри! Это не Глашатай случаем?

На площади появился высокий сухощавый человек с седыми вьющимися волосами, одетый в толу королевского вестника. Его сопровождал десяток спешившихся Алых. Придворный прошел через расступившуюся толпу и поднялся на помост.

Воцарилась тишина. Глашатай молча осматривал людей. Все ждали речи, но он ничего не говорил. Тогда шепотки поползли вновь.

— Смотри, какой важный! Небось, настоящий царедворец. Интересно, что скажет? Я слыхал, в столице траур объявляли. Народу погибло много…

— Да… еще говорят, какие-то чудовища короля Кулла хотели убить, но он вместе с этими вот, в красных доспехах, их всех прикончил. Знаешь, Мерама, когда я сюда шел, то в боковой улице видел отряд Береговой Охраны. Они как будто оцепляли площадь…

— Да ну?! Значит, новости совсем паршивые будут.

— Вот-вот. У меня там племянник служит, так я его спросил — что это вы тут делаете, Скри? А он бледный какой-то, круги под глазами — словно ночь не спал. Смотрит на меня странно так и говорит — иди, мол, дядя, на площадь, там все узнаешь.

— Странно это, сосед. Он же у тебя балагур — на весь Поселок такого весельчака не сыщешь.

— И я о том же…

— Смотри, смотри! Свиток достал, сейчас говорить будет!

— Да мне ничего не видать отсюда. В самый раз черепушка твоего будущего зятя обзор закрывает!

— О, говорит!

Голос у седовласого Глашатая оказался звонким и сильным. Вся площадь слышала его слова совершенно отчетливо.

— Слушай, Валузия! Послание короля! Вы на всю жизнь запомните слова, которые сейчас будут сказаны. Они принесут вам горе! Но они же дадут вам покой! Слушай, Валузия!

— Что он говорит? Ка… нама… На каком это языке, ты не знаешь, сосед?.. Сосед, ты не знаешь?

— Эй, ты что, оглох, со… Ты это… Ты кто это… Эй, люди, это же змея! Помогите! Люди!

Вся площадь взорвалась криками ужаса. Люди с воплями шарахались от чудовищных созданий, в которых вдруг превратились их знакомые и родичи. Змеи бросились наутек, но Алые уже мчались, расшвыривая толпу в стороны, и настигали тварей.

Кровь хлынула на мостовую. Люди хватали змей, те защищали свою жизнь. Воцарился настоящий кошмар. Выходы с площади перекрыли отряды Береговой Охраны. Они прошли это испытание еще сегодня ночью, и лица многих ратников были бледны. Страшно, когда тот, с кем ты рядом ел и спал столько лет, вдруг оказывается не человеком, а уродливой тварью со змеиной головой.

Через несколько минут все было кончено. Змее-люди перебиты. Настоящие люди с ужасом взирали на их уродливые тела, сваленные у помоста. Их было около двадцати.

Глашатай покачал головой. Двадцать змееголовых на маленький провинциальный городок… Это очень много. Борьба, которую начал король, может оказаться гораздо более кровавой.

Гул толпы привлек его внимание.

— Люди Валузии! Теперь вы знаете, о чем хотел предупредить вас король. Отныне эти слова — Ка Нама Каа Лайерама — должны стать для вас утренним приветствием друг другу, иначе злобные твари, подобные тем, которых вы видите перед вами, снова смогут убивать ваших близких, чтобы занять их место. Помните об этом! Если есть среди вас те, кто хочет отомстить за погибших родичей и друзей, вы можете подать прошение о зачислении в новое войско, которое создает король для борьбы со змееголовыми. Войско Гнева!

После его слов наступила тишина, а потом насколько человек вышли из толпы, и один из них, огромный, ростом под стать Куллу, сказал:

— Я — Атла Оружейник. Мы хотим записаться.

По всей стране в этот день отряды Алых, возглавляемые Глашатаями, несли людям Слово Кулла. Страна встала на дыбы. Война Гнева началась.

Дом Первого Советника Раналгри стоял на окраине Асматиарны, столицы Верулии. Огромный парк окружал величественное строение, когда-то бывшее загородным имением рода Раналгри. Потом город разросся, и усадьба неожиданно превратилась в городской дом. У Первого Советника был еще один дворец — ближе к резиденции короля, но Раналгри его не любил. Очень уж помпезным и вычурным было его убранство. Советник предпочитал более уютные помещения и теплую семейную обстановку.

Здесь же, в его Доме Среди Деревьев, до сих пор жили старые слуги, которые помнили Раналгри еще ребенком, хотя Советнику перевалило уже за шестьдесят.

Несмотря на возраст, он сохранил подвижность и здоровье. Высокий и жилистый, Ри Раналгри в молодости слыл одним из самых опасных фехтовальщиков королевского двора, и на дуэль с ним отваживались немногие. До сих пор он с удовольствием фехтовал перед обедом на лужайке за домом.

Партнерами ему были порой сын, статный сорокалетний мужчина, один из лучших полководцев королевства, а порой внук, такой же повеса, каким был в давние годы его дед. Упражнялись на прямых валузийских клинках, вошедших в моду еще при старом короле. Поединки иногда затягивались, и не раз случалось, что молодежь уставала быстрее, чем старый Ри.

Окружающие были от него без ума. Он всегда казался исполненным оптимизма и той бесшабашной уверенности, которая делает человека душой компании. В то же время Раналгри слыл опытным и осторожным политиком. Он распутывал заговоры и останавливал войны. О его влиянии на короля ходили легенды. Злые языки обвиняли его в злоупотреблении властью. Но Первый Советник оставался в милости у короля.

В свое время он уговорил верулийского монарха выйти из Тройственного Союза с Фарсуном и Комморией. Армия валузийцев разгромила Союз вдребезги. Конечно, некоторые утверждали, что, не выйди Верулия из Союза у него были бы шансы одержать победу.

Но Раналгри знал, что с тигром на троне, как он называл Кулла, Валузия перестала быть сонной, слабой страной, и шансов у Союза на самом деле не было никаких. Он успел открыть глаза королю, и тот принял верное решение. Верулия отделалась лишь небольшой контрибуцией, пограничные же районы Коммории и побережье Фарсуна армия Кулла сожгла дотла.

Политическое чутье не изменяло Советнику и теперь. Он всячески противился возникновению нового союза против Валузии, которая со времен войны стала только сильнее. Король прислушивался к нему и предпочитал заниматься делами южных колоний и вечными спорами с Фарсуном относительно границы по реке Сатис. Но Раналгри чувствовал, что силы, стоящие за партией войны, пришли в движение. Он боялся, что дело дойдет до государственного переворота, и поэтому заручился поддержкой министра тайной охраны Ара Дарата. На последнем Совете они договорились, что министр прибудет в Дом Среди Деревьев сегодня вечером, чтобы обсудить с Раналгри создавшееся положение.

В назначенный час мрачный всадник на вороном коне въехал в аллею, ведущую к парадному крыльцу Дома Среди Деревьев. В это же самое время советник находился в своем кабинете. Он задумчиво прохаживался по мягкому ковру, устилавшему пол. Предчувствие надвигавшихся неотвратимых событий давило на сердце.

Раналгри посмотрел на забавные механические часы, изготовленные, по слухам, каким-то карликом Странное нагромождение рычагов, дисков и зубчатых колес, изготовленных из бронзы, находилось в постоянном медленном движении. Диски и колеса бесшумно вращались, рычаги покачивались вверх-вниз, а балансир, движущийся вдоль рейки, на которой были обозначены часы дня, показывал время. И показывал гораздо точнее, чем обычные песочные и водяные часы. Сравниться с ним могли только солнечные, но ночью и в помещениях они не годились.

Советник поймал себя на том, что он гордится единственным в своем роде механизмом, и улыбнулся: «Ну чисто ребенок! Седьмой десяток, а никак не повзрослею». Он еще раз глянул на часы и заметил что балансир находится у знака Пса. Солнце садится — пора бы Ару Дарату и прибыть.

В дверь постучали, и старый слуга величаво вступил в кабинет.

— Мой господин! — произнес он сухо. — Вы хотели лично встретить министра в гостиной.

— Спасибо, Эт Тино.

Раналгри последовал за слугой. Они прошли по кольцевой галерее, свернули налево и очутились у лестницы в гостиную. Но вместо Ара Да-рата Советник увидел у подножия лестницы десяток вооруженных людей. Удивленный, он хотел обернуться к слуге, но тот с неожиданной для старика силой схватил Советника за горло. Вооруженные люди бросились вверх по лестнице, обнажая клинки, и Раналгри понял, что настал его смертный час.

Флот лемурийцев пылал. Кровавое зарево отражалось в черной воде. Но бой продолжался. Уже наступила ночь, но отдельные отряды галер продолжали вылетать из темноты, стремясь протаранить корабли валузийцев. Кулл несколько раз брался за топор, помогая Алым очищать палубу от свирепых пиратов. Их флот был разбит, но они сражались до последнего, даже терпя поражение. Пикты и гойделы зажали их в клещи, пока лему-рийцы с отчаянным упорством атаковали центр флота.

Под градом каменных ядер их галеры снова и снова неслись в убийственные атаки. Неслись, чтобы измочаленными в щепу исчезнуть под волнами. И они прорывались сквозь огонь баллист. Тогда яростные сражения кипели на палубах кораблей и все решали сталь и мужество. Если бы не огненосные дромоны, Объединенному флоту пришлось бы плохо. Лемурийских галер оказалось очень много — гораздо больше двухсот. Но теперь они отступали к островам, преследуемые по пятам быстрыми ладьями пиктов. Отступали организованно. Летучие отряды по две-три галеры продолжали тревожить флот, держа союзников в напряжении.

Кулл смотрел на гигантский костер, бывший недавно целым отрядом кораблей, и думал, что людям, вместо убийства друг друга, надо бы объединиться для дел более важных. Например, для войны со змееголовыми. Но человек так устроен, что пока он находится в сильной позиции, никакие разумные доводы не могут достичь его ушей. Мир с лемурийцами невозможен именно по этой причине.

Они не станут слушать короля, побережье страны которого считают своей охотничьей вотчиной. Значит, нужно заставить их прислушаться к его словам.

Зарево понемногу гасло — корабли тонули. Кулл снова подумал о флоте атлантов, прорывающемся сквозь туман и снег. Грайу почти завершил свой обходной маневр.

Утро выдалось на редкость туманным. Было такое впечатление, что облака устали лететь по небу и легли на воду отдохнуть. Но туман не мешал высадке. Корабли атлантов тихо выскальзывали из дымки и, скрипя корпусами о прибрежный песок, замирали. Головы чудовищ и богов на их носах грозили земле. Атланты идут!..

Грайу первым спрыгнул за борт и, по колено в ледяной воде, пошел к берегу. Волны с шипением бросались на пустынный пляж. Воины принялись вытаскивать на него корабли. Грайу приказал разослать во все стороны дозоры. Они должны были найти и уничтожить наблюдательные посты и устроить засады на тропах. Через некоторое время примчались вестники и сообщили, что постов нет и путь свободен. Грайу усмехнулся. Лемурийцы должны поплатиться за свою беспечность. Он скомандовал выступать.

Холодные скалы, поросшие мхом и лишайниками, напоминали северное побережье Атлантиды. Казалось, ни одно живое существо, кроме птиц и морских котиков, не селилось в этих местах. Но вид острова был обманчив.

За линией береговых скал начинался хвойный лес. В нем пахло жизнью, и множество звериных следов подтверждало — остров вовсе не пуст. Изредка попадались и следы людей. Кострище, в котором лежит обугленный олений череп, зарубка на стволе дерева, сломанная стрела без наконечника. Люди явно посещали эту часть острова, и войско шло осторожно, разослав дозоры далеко в стороны. Грайу спешил.

Вскоре пришло сообщение, что обнаружена старая валузийская дорога, мощенная камнем, идущая с Восхода на Закат. По ней, похоже, ездили редко. Судя по карте, которую дал Грайу Кулл, она должна вскоре свернуть к Полудню. Отрядив фланговое охранение, войско свернуло на дорогу. Снова вернулись разведчики и сообщили, что впереди, там, где дорога выходит из леса, находится большой поселок. Домов сорок, рынок и небольшая крепость.

Грайу был верен своей стратегии — никто из врагов не должен спастись бегством и предупредить остальных. Разделившись на три отряда, атланты бросились в атаку. Фланги взяли поселок в кольцо, а центральный отряд в мгновение ока захватил укрепления. Жители отчаянно сопротивлялись, но их было слишком мало. В конце концов, они сдались.

Тщательно проследив, чтобы не было пожаров — дым мог выдать нападавших, — Грайу оставил гарнизон и помчался дальше.

Городок за городком падали к его ногам. Он захватил свое нынешнее королевство, имея меньше девяти сотен воинов. Сейчас с ним было три с половиной тысячи мечей.

С такой силой он мог бы покорить это остров, даже если бы его жители добрую луну готовились к бою. Но Грайу Победитель Шторма не любил понапрасну терять людей. Они были его братьями.

К полудню войско атлантов увидело стены Предела и с ходу ворвалось в город. Началась резня. Никто не успел организовать сопротивление, но лемурийцы защищались с неукротимой свирепостью. Тысяча воинов с Кербаллом во главе захватила порт, отряд Морна занял саму крепость, но уличные бои не прекращались. Атлантами овладело боевое безумие, и они начали убивать всех подряд. Город охватило пламя.

Глава вторая

Огромный камень рухнул в воду в ста шагах перед носом «Покорителя». Столп воды, поднятый им, взлетел выше мачт.

— Откуда бьют? — спросил Кулл, глядя на темнеющие вдали стены Врат. Острые зубцы парапетов напоминали челюсти акул.

Командующий Маас, прищурясь, определил расстояние. Стальной шлем с пернатым гребнем делал его похожим на хищную птицу.

— Это тяжелая катапульта, мой король. Из крепости сюда им не достать. Значит, бьют с одного из фортов. Все подходы наверняка пристреляны.

Кулл задумчиво кивнул.

Серые стены Врат вздымались прямо из бушующих волн. Могучие контрфорсы дробили в пену свирепые валы. Крепость стояла на небольшом каменистом острове, занимая все его пространство. Не оставалось даже пяди земли для высадки.

Зато у крепости была гавань. Несмотря на прикрывающие ее мощные форты и каменный мол, она была уязвима. Отсюда был хорошо виден лес мачт внутри гавани — остатки лемурийского флота. Форты располагались на малых островках справа и слева от входа в гавань. Тяжелые цилиндрические башни, стены которых, словно оспой, были изрыты бойницами. Что-то мелькнуло над парапетом одного из фортов, и новая глыба взлетела в синеву.

Кулл спокойно наблюдал, как камень с обманчивой медлительностью ползет вверх, издавая неприятный воющий звук. Как видно, в нем были проточены специальные канавки — король слышал о подобных хитростях. Подождав, пока глыба рухнет на прежнем расстоянии от корабля, он повернулся к командирам, стоявшим на палубе.

Брул Копьебой в бронзовых доспехах опирался на ножны длинного изогнутого меча. Его лицо, покрытое синей боевой раскраской, было невозмутимо, и только взгляд, направленный на крепость за спиной короля, выдавал бурлящую в нем жажду битвы. Брул был недоволен, что пропустил недавние события во дворце.

Рядом с пиктом возвышался командир флота Соединенного Королевства Блатах Сигриайне. Светловолосый зеленоглазый гигант с иссеченным шрамами лицом, он, по слухам, выдвинулся из личных телохранителей Конхобара.

Куллу нравился этот могучий и надежный, словно скала, человек. Конхобар рекомендовал его весьма лестно, как героя битвы при Круах ан

Глер, Скалах Героев. Кулл сам был там и помнил, что из пятидесяти отборных воинов, охранявших короля Тула, в том бою остались в живых лишь четверо.

— Ваше мнение, друзья? — Кулл вопросительно смотрел на военачальников. Катапульта на одном из фортов снова метнула камень.

— Нужно поджечь их флот! — Глаза пикта хищно сверкнули. — Тогда под прикрытием дыма мы высадимся на молах и захватим ворота. Наши ладьи смогут войти прямо в гавань. Дурацкая цепь под водой — не помеха, сейчас прилив.

Блатах пожал плечами:

— Пара дромонов может пройти вдоль мола и перебросить через него огонь, но форты… Из нас сделают решето.

Командующий усмехнулся:

— Значит, надо захватить один из них или оба. Отсюда мне кажется, что у подножия одного есть небольшая площадка. Там можно высадиться.

— Если грести изо всех сил, можно успеть подойти к форту так, чтобы он закрывал нас от обстрела из крепости, до того как они пристреляются. — Кулл, прищурившись, рассматривал форт. — Но стрельба из самого форта… Там наверняка много копьеметов и других машин.

— Против этого у нас есть кое-что… — прогудел Блатах.

— Тогда вперед! — Кулл надел латные рукавицы.

Над горизонтом поднимались жирные клубы дыма.

— Похоже, мне сейчас сообщат, что Грайу захватил Предел. Надеюсь, он не сжег его дотла…

Лемурийцы вынырнули из дыма, как тени. Атланты еле успели перестроиться, чтобы принять их на щиты. Началась отчаянная схватка. Враги пытались прорвать окружение. Атланты встали стеной. Стрелы сыпались на них градом. Из боковой улочки появился новый отряд лемурийцев. Грайу скомандовал перестроение. Вторые и третьи ряды подняли щиты над головами. Из-под этой крыши полетели короткие арбалетные стрелы. Лемурийцы продолжали напирать. Вдруг у них за спиной раздался лязг оружия и крики боли. Отряд Кербалла, совершив фланговый маневр, вышел лемурийцам в тыл. Они в беспорядке отступили к площади.

Уличные бои, разгоревшиеся в городе, постепенно смещались к центру. Крепость и гавань были захвачены. За молами догорали остатки лему-рийских галер.

Атланты теснили противника все дальше, загоняя его на главную площадь. Когда-то на ней стоял храм Валки и дворец наместника. Но за пятьсот лет все изменилось. Храм лемурийцы снесли, построив на его месте жуткую ступенчатую пирамиду, а дворец облюбовали мыши и вороны.

Король атлантов изменил тактику. Он послал впереди легкую пехоту. Ловкие юноши и девушки забирались на крыши домов, проникали в подвалы и чердаки, отовсюду выкуривая затаившихся «желтоглазых». Они опережали отряды тяжелой пехоты, прикрывая ее от обстрела из окон и предупреждая о засадах. Вскоре воины Грайу вышли на площадь.

Они увидели там наспех выстроенные укрепления из камней и вытащенной из домов мебели. За валом горели костры. Лемурийцы стояли вокруг костров. Их было не меньше двух тысяч — почти столько же, сколько атлантов. Грайу везде приходилось оставлять гарнизоны.

Он подозвал одного из воинов:

— Варн Ал вернулся?

— Да. — Воин указал куда-то назад. — Морн в крепости ждет сигнала.

— Отлично, тогда начинайте.

Воин кивнул и вернулся к своим. Несколько атлантов быстро сложили костер. Когда он разгорелся, они сунули в огонь стрелы, обмотанные просмоленной тканью. Грайу поднял руку. Лучники наложили стрелы на тетиву и замерли. Король атлантов взглянул на укрепления лемурийцев. Те готовились к обороне. Он опустил руку, и пять огненных дорожек прочертили небо. В этот же, миг со стороны крепости раздался глухой звук. Раз и еще раз. Здоровенные каменные глыбы со свистом врезались в мостовую посреди площади. Осколки брызнули во все стороны. Наступила тишина.

Лемурийцы молча рассматривали воронки от попаданий. Их укрепление пока не пострадало. Грайу знаком остановил лучников, приготовивших новые стрелы, и вышел на площадь.

— Эй! — прокричал он. — Есть у вас вождь? Пусть выходит для переговоров.

— Проклятье темным богам! — Керн валь Ард стряхнул кровь с клинка. Алая полоса перечеркнула пыльную мостовую. Один из воинов, стоявший рядом с ним, пожал плечами.

— Мне сразу не понравился этот паршивый городишко, — сказал он. — Странно, когда на улицах совсем нет детей.

Керн валь Ард кивнул, осматривая место побоища. Тела змееголовых тварей валялись по всей площади. Среди них виднелось насколько алых плащей.

— Мы потеряли десять человек! Но кто бы мог подумать, что все до одного жители здесь окажутся нелюдью.

— Могло быть хуже, Керн. Городок совсем маленький. Будь их на сотню-другую больше — твари растерзали бы нас в клочья. Тем более — они не воины…

— Как там Глашатай?

— Ранен. Когда они ринулись на нас всей толпой, он, видать, решил поучаствовать. Зарубил троих, а потом его стащили с седла…

— Смелый старик… Кто бы знал…

В это время еще один всадник в алых доспехах вихрем мчался в столицу. Нужно было срочно предупредить Келкора и канцлера Ту. Кто знает, сколько еще в Валузии таких городков.

По всей стране воцарилась атмосфера подозрения и страха. На улицах городов агрессивно настроенные группы молодежи устроили настоящую охоту на змеев. Обнаруженных убивали на месте. Все это грозило перейти в массовые беспорядки, и Охрана Спокойствия сбивалась с ног, стараясь отловить юных героев и заставить их вступить в ряды Войска Гнева.

Люди с ужасом обнаружили, что среди них многие годы таились призраки древних времен. Холодящий душу страх проникал в самое сердце. Но он заставлял людей бороться. Все предрассудки, связанные с происхождением и положением в обществе, были забыты. План Кулла сработал…

Советник сделал попытку освободиться от захвата, но старик держал крепко. «Проклятый предатель!» — прохрипел Раналгри… и внезапно расслабил ноги. Тело, ничем не поддерживаемое, осело вниз. Слуга, только что преодолевавший отчаянное сопротивление, потерял равновесие, и Ри перебросил его через себя. Грузный Эт Тино рухнул прямо на подбегавших убийц. Образовавшийся клубок из человеческих тел с грохотом покатился по лестнице, а Советник подобрал чей-то меч и занял позицию на верхней площадке. Он покачал клинок в руке, проверяя баланс, и остался доволен. Конечно, не его любимый меч, оставшийся в кабинете, но убийцы явно знали толк в оружии. Бой предстоял нешуточный.

Враги молча пошли в наступление. Они явно слышали о репутации Раналгри и действовали осторожно. Трое стали подниматься по лестнице — один впереди, двое чуть сзади. Еще трое заняли позиции в зале, разойдясь по сторонам. «Ножи» — мелькнула быстрая мысль. Раналгри шагнул в сторону и сорвал со стены государственный флаг Верулии — золотой тигр на черном поле, терзающий белого слона. Взмахнув рукой, он накрутил на нее флаг и стал ждать.

Атакующими змеями взлетели руки стоящих внизу убийц. Смертоносные метательные диски молниями прорезали воздух. Одновременно с этим поднимавшийся первым человек скользнул в длинном выпаде, целясь Раналгри в пах.

Первый диск летел прямо в советника, второй — в то место, куда он должен был отступить, но Ри не оказалось ни там, ни здесь. Вместо того чтобы, парируя выпад, шагнуть назад, он слегка сдвинулся вперед, спустившись на одну ступеньку. Диск взвизгнул над самым ухом, рука, обмотанная флагом, отвела клинок убийцы. В тот же миг меч Раналгри вонзился в горло врага. Тот с жутким бульканьем опрокинулся назад. Его оружие зазвенело по ступеням. Двое, шедшие за ним, одновременно уклонились от падающего тела и вступили в бой.

Они здорово работали в паре, эти двое. Если один колол в грудь, то другой подсекал ноги, если один атаковал в голову, второй колол в живот. Раналгри слегка отступил, выманивая их на себя, одновременно прикрываясь противниками от метателей. А затем молниеносно контратаковал. Демонстративный выпад — противник поднял оружие для защиты. Движение телом к другому — отскакивает, и снова атака первого пониже под-

нятой руки, обходя клинок. Убийца рухнул. Второй на миг потерял темп и тут же покатился по лестнице, разбрызгивая кровь из глазницы. Оружие советника пронзило ему мозг.

Раналгри знал, как сражаться с убийцами. На его памяти не раз перетрусившие вельможи присылали на место поединка отряды головорезов.

Поднявшиеся до середины лестницы убийцы застыли. На их глазах в считанные мгновения было убито три опытных фехтовальщика. Эта заминка погубила их. Раналгри ринулся на них, как ураган. Один тут же умер с раной в сердце, второй, отступая под градом ударов, поскользнулся, и… третий убийца метнул нож. Он целился точно в лоб, но советник чуть уклонился, и отточенное лезвие вспороло кожу на скуле. Ри, не обращая внимания на кровь, вонзил меч в упавшего. И сбежал по ступеням в зал. Ему нельзя было подняться назад или остаться посреди лестницы — пятеро оставшихся прикончили бы его своими ножами и дисками. Он предпочел принять бой внизу. И здесь ему пришлось туго.

Они все время теснили его, обходя то справа, то слева, грамотно пользовались своим преимуществом в числе. Они постоянно срывали контратаки Советника: как только возникала опасная ситуация, один из задних метал нож, и Ри приходилось отвлекаться. Будь у него два меча, он бы справился с ними даже раненный. Но меч был один, и с кровью уходили силы. Ему приходилось вскакивать на столы, швырять во врагов стулья и подсвечники, но стало ясно — их не одолеть. Он все-таки убил еще одного, но противники стали еще осторожнее. Они методично отжимали его к углам, стараясь атаковать наверняка. Раналгри устал. Все же шестьдесят лет не шутка… Флаг на руке пропитался кровью — неудачно принятый выпад, — и тигр на нем стал красным..

В этот миг выскочивший из-за портьеры Эт Тино ударил его по руке каминными щипцами. Меч со звоном упал на пол. Советник ножом, выхваченным у одного из убийц, ударил слугу в живот. Даже раненная, его рука была тверда — предатель, хрипя, повалился навзничь. В то же мгновение клинок убийцы вонзился Раналгри в грудь…

Как только очередной камень, пущенный катапультой из крепости, плюхнулся в воду, паруса валузийской эскадры с гулом наполнились ветром. Кулл вычислил время перезарядки машины и счел прорыв возможным. Если успеть подойти ближе — защитникам придется менять угол возвышения, а это еще немного времени. По его расчетам выходило, что на верхней площадке форта нельзя установить больше двух машин — станет слишком тесно. Оставалось надеяться, что вторая промажет…

Глыба весом с хорошего быка рухнула в воду у самого борта. «Покоритель» вздрогнул всем корпусом. Мощный толчок едва не положил его на борт. С мачты упал матрос и с криком исчез в волнах. Снасти отозвались хриплым стоном, но корабль, скрипя, выпрямился.

— Трави говорю! Трави! — надрывался палубный мастер. Матросы колдовали над снастями.

— Сигналь «поворот»! — скомандовал Кулл. Маг, стоявший рядом с ним, что-то забормотал.

Корабли повернули вправо.

— Бей! — взревел король.

Тяжкий вой пронесся над волнами. Машины, установленные на палубах, выстрелили все разом. Раздался грохот. Форт оделся каменной пылью. Зубцы на парапете срезало, будто ножом. В воздух взлетели обломки деревянной рамы.

— Накрыли! С первого залпа! — Капитан «Покорителя» сорвал свой берет. — Никогда бы не поверил, что это возможно!

— Молодцы! — Глаза Кулла сияли. — Командуй снова «поворот»!

Маг опять забормотал. Эскадра повернула влево, снова построившись фронтом. По палубе сновали зарядные команды. Скрипели вороты машин. За кормой «Покорителя» в море рухнул новый валун.

— Это из крепости! Мы в их досягаемости! — Командующий указал на Врата. В небо над ними взлетело не менее десятка камней.

— Поворачиваем! Быстрее!

Эскадра начала разворот, когда глыбы обрушились вниз. Трехмачтовик, шедший сразу за «Покорителем», исчез в водяном смерче. Обломки полетели во все стороны, мачты рухнули в воду.

— Они попали в «Тигра»! И «Борец» вышел из строя! — В голосе капитана послышалась боль.

— Держать прямо! Бей!

Машины взвыли. Форт, казалось, вздрогнул, когда сотни камней ударили в его стены. В этот миг между ним и эскадрой вклинились три пиктских ладьи, переполненных завывающими воинами.

Длинные весла взлетали с невероятной скоростью. На ладьях грохотали барабаны. Они преодолели расстояние до форта в десяток гребков. Лемурийцы не успели опомниться после обстрела, а пикты были уже рядом.

То, как они высаживались, казалось чудом. Когда ладья пролетала вплотную к стене форта, гребцы мгновенно наполовину втягивали весла. Смуглые воины вскакивали на них и, сделав два-три шага, прыгали на стену. Некоторые ухитрялись на ней зацепиться, другие, соскользнув к основанию, уже раскручивали крюки на веревках, чтобы забросить их наверх.

В считанные мгновения почти триста человек облепили подножие форта, а ладьи уже уходили из-под обстрела. Шедший за ними огненосный дромон плюнул огнем по верхним бойницам. Дикий вой, донесшийся изнутри, был слышен даже на эскадре. Он еще не затих, а пикты были уже на верхней площадке.

Кулл приказал эскадре отойти за пределы досягаемости крепостных машин. Еще три ладьи пиктов уже неслись к форту, чтобы повторить высадку. Через сотню ударов сердца над фортом заполоскался на ветру флаг Валузии — золотой царский венец, увенчивающий голову дракона, на синем фоне.

— Это Копьебой! — воскликнул Кулл. — Он там, клянусь Валкой, никто другой из их воющей своры не взял бы с собой флаг Страны Снов!

Вождь лемурийцев оказался высоченным жилистым воином в стальной кирасе и шлеме из кабаньих клыков. Шлем был явно очень древней работы, прочный и крепкий. Бронзовые накладки, скреплявшие клыки между собой, покрывала благородная патина. На верхушке шлема крепилась маленькая, искусно сделанная фигурка кабана. Лемуриец остановился в пяти шагах. Свой топор он заткнул за пояс, но круглый щит с шипом на умбоне держал наготове. Из-под насупленных бровей на Грайу смотрели странные желтые глаза.

— Чего ты хочешь? — послышался голос, как лязг стального засова.

Атлант усмехнулся:

— Того же, чего и ты, — победить! Но у меня это пока получается лучше.

— Ну-ну… — Желтоглазый зло прищурился. — Посмотрел бы я на вас, когда б наш флот стоял в гавани.

— Его здесь нет и не будет. Кулл сжег его вчера ночью на Полдень отсюда. А сейчас наверняка осадил Врата.

Лемуриец сверкнул глазами, но промолчал.

— Я предлагаю тебе договор…

— Нет! — Вождь выплюнул это слово, словно яд, обнаруженный в роге для вина.

Грайу, глядя ему в глаза, поднял руку.

— Ты — вождь, а значит, отец своих людей. Ты хочешь, чтобы они погибли?

— Мы будем драться…

— Вы не сможете… — Рука атланта опустилась. Взлетели огненные стрелы, и из крепости снова донесся глухой гул. Часть укрепления лемурий-цев взлетела на воздух, осколки расшвыряли людей. Желтоглазый мгновенно выхватил топор, но, увидев вновь поднятую руку, замер, оскалившись в бессильной ярости.

Грайу кивнул:

— Правильно. Ты не успеешь. Но я предлагаю тебе договор. Честный договор.

— Атланты лгут, еще не родившись!

— Ты сам знаешь, что это и есть ложь. Мы держим слово. Я дам тебе свое. Слово Грайу Тысячеглазого, что, если ты победишь меня в поединке, твоих людей отпустят на все четыре стороны. Им даже оставят оружие. Если же я убью тебя — они обязаны сдаться без сопротивления и, клянусь, им не причинят вреда. Эти острова вернутся валузийцам, а твоим людям придется отправиться домой на Закат.

Желтоглазый мрачно кивнул.

— Я согласен. Твое слово имеет вес, Тысячеглазый. Я много слышал о тебе.

— Тогда иди и заставь своих воинов выполнить договор. Пусть поклянутся вашими богами. Я подожду тебя здесь.

Грайу смотрел, как он идет к своим людям, стремительный и свирепый, точно барс. Что ж, хороший шанс испытать судьбу. Теперь он может себе это позволить: у него есть брат, и если что — воины пойдут за ним.

— Ты слышал, что творится, Скартоб? Помнишь соседа моего, Вафниса? Представь себе — змей оказался!

— Так он же помощник казначея. Они, эти змеетвари, всегда до власти лезут.

— А то! Так вот, сижу я в своем заведении за стойкой, аккурат в тот вечер, как Слово короля объявили. Только чуть суматоха улеглась, все это дело залить спешат, страсть такую. У меня, конечно, народу — не протолкнись. Денежки текут рекой. И тут смотрю — лезет он к стойке. И на вид какой-то смурной, словно только проснулся. «Налей, говорит, мне, Грим, анкарнийского да расскажи: чего это вокруг все с ума посходили?» Я смекнул, что он и впрямь Слово проспал, и, не будь дурак, брякнул: «А это, Вафнис, Ка Нама Каа Лайерама называется!» Сказал и чуть в штаны не навалил. У него морда эдак рябью пошла, и, глядь, пялится на меня змеюка здоровенная. Ну, я не растерялся — дубинку из-под стойки хвать и ка-ак тресну его по башке, змея-то… Хлипкая тварь — сразу на пол. Тут уж народ подскочил и схватили его…

— Ну? Чего дальше-то было?

— А что — отволокли на площадь суда, привязали к столбу и подпалили. Ух, он выл. Прямо по-волчьи.

— Змей-то? По-волчьи? Ты чего-то привираешь, Грим. И к тому же я слышал, что всех изловленных тварей в Охрану Спокойствия сдавать велено. Для выявления этой… сети шпионской, потому как у змеетварей среди людей друзья есть.

— И ничего я не вру! Когда тебе пятки поджарят — еще не так выть начнешь. А толпу мне было не удержать — у каждого они кого-то из родни погубили. Вот и сам же Вафнис — хороший был человек, а змеи его прикончили….

— Да уж, Грим, такие времена. Вот король с Полуночи вернется, и начнется большая война. Верь — я нюхом чую.

— А ну, плесни-ка мне еще в чашу. Да-да, этого. Люблю красное… А чего тут чуять — на всех углах болтают. Я вот подумаю и в Войско Гнева запишусь.

— Ты сдурел! А на кого заведение оставишь? У тебя же старший уже там, в войске этом.

— Жена с младшим управятся. А я не могу. Как лягу спать — так морда эта, вместо лица старины Вафниса проступающая, прямо мне в сон и лезет…

— Ну смотри — дело твое. А я пока подожду. Знаешь, мне войны и с Тройственным Союзом хватило.

— Это ж другое, Скартоб! Это или они, или мы! А с Фарсуном да Комморией хотя бы договориться можно…

— Договаривался тигр с буйволом… Ну да ладно. Давай за короля, потому как его здоровье нам еще пригодится.

— Давай…

Советник сумел-таки повернуться вбок, и клинок убийцы, пронзив грудную мышцу, скользнул по ребрам и вышел через подмышку. В глазах потемнело от боли, но Ри схватился правой рукой за перекрестье вражеского меча, а ножом, зажатым в левой руке, ударил убийцу под челюсть. Тот как-то странно всхлипнул и выпустил рукоять. Раналгри шатнуло назад, однако он устоял. С мечом, торчащим в груди, и ножом в руке, обмотанной знаменем королевства, весь окровавленный, старый воин выглядел устрашающе. Убийцы нерешительно шагнули к нему, когда дверь в гостиную с грохотом распахнулась.

Спиной вперед в нее влетел еще один убийца. Его голова еще в падении отделилась от тела. Следом за ним в гостиной возник, подобно демону из темных миров, высокий человек в черной одежде с двумя камелийскими кривыми мечами в руках. Казалось, он двигался медленно, но быстрые убийцы не успевали за ним. Клинки сверкнули кровавыми плавниками акул, и три тела рухнули на ковер.

Начальник тайной службы Ар Дарат легким движением стряхнул с мечей кровь и вбросил их в заплечные ножны. Он очень быстро очутился рядом с Раналгри и помог тому сесть. Легкие чуткие пальцы пробежались по ранам.

— Ничего страшного, Советник. Сейчас я вас перевяжу, и скоро вы сможете драться левой рукой. Вот только нужно вытащить меч.

— Вы очень вовремя, Ар Дарат… — Собственный голос показался Ри скрипом сухого песка.

— Я бы пришел раньше, но эти подонки подстерегли меня на аллее. Их было пятнадцать, двое с арбалетами.

— Уважают они вас. — Советник попытался улыбнуться.

— Вас тоже, Ри. Я вижу, их тут было десять, а вы, надо понимать, безоружны. Держитесь…

Он мгновенным и точным движением выдернул меч убийцы из раны и тут же зажал ее куском ткани.

— Подержите вот так. Сейчас я разорву что-нибудь для повязки…

— Оставьте это, Ар Дарат. Это же наш флаг.

— Он все равно в крови и порезан в десяти местах. Вы защитили его — он вас. Полно…

Советник покачал головой. Рана на виске заныла.

— Мне кажется, это еще не все. Надо срочно осмотреть тела — может, кто жив, и допросить. Я же говорил вам, что чую заговор.

— Вы были правы. — Ар Дарат мрачно огляделся. — Но, боюсь, здесь нет живых… О боги! — Голос начальника тайной службы сорвался. Его рука в черной перчатке указывала на пол, позади Советника. Раналгри обернулся и застыл.

На полу лежало тело его старого слуги, оказавшегося предателем. Но нет, это был не Эт Тино. Некто лежал здесь в его одежде, зажимая руками рану в животе, но у него была… змеиная голова. Бледная пленка, затянувшая глаз, подергивалась.

— Это, надо полагать, змеечеловек собственной персоной. Я ни разу не сталкивался с этими тварями… — Ар Дарат присел рядом с телом. — Это змеечеловек, и он еще жив. Похоже, мы нашли вам для допроса, Ри, весьма необычного свидетеля.

Советник поднялся. Голова кружилась, но он твердо стоял на ногах. Подойдя к твари, он ткнул ее в ребра носком обуви.

— Эй! — сказал он. Змеиные глаза открылись. — Что все это значит? Отвечай немедленно, что должно было последовать за моим убийством? Вы хотите убрать короля и заменить змеей, как вы пытались проделать с атлантом в Валузии? Когда произойдет убийство? Каким образом?

Челюсти змеечеловека открылись, и он презрительно прошипел:

— Раб! Мне нет дела до твоих вопросов!

— Сейчас будет! — В руке Ара Дарата возник зловещего вида нож, и он неуловимым движением отсек твари пальцы на левой руке.

Змеечеловек захлебнулся воплем.

— Неужели больно? — удивился начальник тайной службы. — Я надеюсь, ты не захочешь, чтобы я проделал то же самое с твоей второй рукой или глазом? Нет? Тогда изволь ответить на вопросы Советника. Помни — ты еще жив, а живое всегда испытывает боль!

Когда через некоторое время они садились в седла, чтобы мчаться ко дворцу короля, Советник заметил:

— У вас весьма эффективные методы, Ар Дарат. Надеюсь, вы не часто к ним прибегаете…

Тот удивленно посмотрел на Раналгри:

— Ну что вы, Ри. Я очень щепетилен в этих вопросах, но в случаях, подобных нашему, все решает время. — Он хлестнул коня и крикнул уже на скаку: — Держитесь, мой друг, иначе ваша рана может открыться!

Лезвие топора сверкнуло перед самым лицом. Грайу парировал удар, уколол, отпрыгнул. Желтоглазый оказался великолепным бойцом — самым лучшим из всех, с кем ему приходилось встречаться. Уже не раз с начала боя жизнь атланта висела на волоске. Он уворачивался, отходил и вновь бросался вперед, но противник, казалось, чувствовал каждое его движение, каждый маневр и атаковал, атаковал.

Грайу вновь парировал удар плоской стороной клинка, тут же ответил, уклонился от удара в голову. Ему показалось, топор отсек на лету несколько волосков. Шип на щите врага проскрежетал по панцирю. Удар отбросил атланта назад. Он тут же подставил лезвие под удар по ногам. Топор скользнул по клинку к гарде. Грайу крутанул оружие, надеясь защемить топор и обезоружить лемурийца, но тот успел высвободиться. Обух топора ударил атланта по запястью левой руки. Спасла латная перчатка. Грайу мгновенно перевернул меч рукоятью вверх и нанес сильнейший рубящий удар по внутренней стороне бедра желтоглазого. Тот подставил край щита, чуть подавшись назад. Его рука с топором на миг исчезла из виду, чтобы вдруг выскочить слева сверху и обрушиться на наплечник Грайу. Последний еле успел сделать жесткую подставку клинком. Металл жалобно взвизгнул. Руки онемели.

Отскочив назад, Грайу взял клинок в положение «меч-копье». Лемуриец скользнул к нему — топор снова за щитом, глаза прищурены. Атлант встретил его двойным колющим и секущим по руке. Попал! Боевой браслет частично защитил желтоглазого, но тот стал осторожнее.

Войска смотрели, как вожди танцуют посреди площади пляску смерти. Ни один звук не нарушал тишины.

Грайу снова пошел вперед. Ему показалось, он нащупал брешь в обороне желтоглазого. Звон клинков. Топор снова сверкает у самых глаз. Грайу рубанул от левого плеча, противник ушел уклоном, снова подсекая ноги. Атлант высоко подпрыгнул, извернулся, и его меч вспыхнул в лучах солнца. Лемуриец снова уклонился, но атлант, приземляясь, крутанул оружие. Рукоять меча с треском обрушилась на шлем желтоглазого. В этот миг шип нашел наконец щель в его доспе-хе. Грайу почувствовал влажное тепло на боку, шагнул назад. Лемуриец, упавший на колено, вдруг кувыркнулся вперед. Его топор лязгнул о пластину поножей. Атлант инстинктивно выставил вперед колено. Желтоглазый, получив удар в челюсть, откатился в сторону, вскочил. Грайу ударил его в шею. Промахнулся. Парировал подряд три рубящих в голову, обозначил сам. Желтоглазый приподнял щит, и атлант тут же ударил в его нижний край ногой. Лемуриец крутанулся, пытаясь удержать равновесие. Его топор метнулся к шее атланта, но тяжелый меч Грайу за миг до этого проломил стальной нагрудник вождя.

Топор выпал из руки и, высекая искру, загремел по мостовой. Атлант выдернул меч из раны, и лемуриец тяжело рухнул навзничь.

Грайу наклонился над ним и увидел, что из-под кабаньего шлема на него смотрят глаза змеи.

Его Королевское Величие Владыка Верулии, острова Баликан и устья Замгизи, государь и самодержец Пиртрагор Шестой изволили развлекаться. Пиршественные покои заливал свет тысяч свечей. Играла легкая музыка, и тени танцевали на стенах, расписанных прекрасными фресками. Вместе с тенями танцевали восемь обнаженных красавиц. Их безупречные тела отливали красным — девушки были родом с островов Каа-У. Они словно исполняли древний ритуальный танец, то сходясь к центру покоя, то разбегаясь в стороны. Четкий рисунок представления навевал на короля тоску по чему-то неизведанному или давно забытому.

Пиртрагор Шестой был молод. Тридцать шесть лет разве возраст для самодержца? И хотя он с ранних лет управлял могучей державой — что-то странное и далекое, словно голоса забытого детства, продолжало манить его. Королю грезились дальние страны, где растительность пышна, где таятся в джунглях неведомые звери, а песок на пляжах имеет странный золотой отблеск. Его манили просторы, мир напоминал о своей беспредельности шорохом волн и пением ветра, бликами света на прекрасных телах танцовщиц и запахом неведомых благовоний…

Король возлежал на пиршественном ложе и, щурясь от удовольствия, наблюдал за танцовщицами. Их безупречность ставила его в тупик: Пиртрагор никак не мог выбрать какую-то одну. Ему нравились все.

Перед королем на низком столике стояли хрустальные сосуды с изысканными винами. Великолепные яства переполняли блюда. Но король не хотел есть. Он пил вино, пощипывал гроздь черного винограда и выбирал. Наконец, когда он уже решил, что оставит с собой одну из девушек, его избранница вдруг сделала неловкое движение. Бровь короля поползла вверх. Он удивился — эти красавицы были лучшими танцовщицами из всех, каких он когда-либо видел. Они не могли так ошибаться. Тотчас он заметил, что и другие девушки начали делать неуверенные движения, словно им было трудно устоять на ногах.

Он хотел приподняться на ложе, но почувствовал, что силы вдруг изменили ему. Все мышцы налились непонятной слабостью. Он упал обратно на подушки, с нарастающей паникой сознавая, что теряет сознание. Его взгляд скользнул по прекрасным телам девушек, бессильно распростершихся на коврах. Они были похожи на сорванные цветы…

Напрягая все силы, Пиртрагор попытался позвать на помощь, но вдруг заметил, что у ложа кто-то стоит. «Эй!» — позвал он, и собственный голос показался королю удивительно слабым и немощным. Человек, стоявший рядом, наклонился к самому ложу, и король с ужасом взглянул в свои собственные глаза…

Тени на стенах вдруг устроили безумную пляску. Как сквозь толстые пуховые подушки, король услышал далекие крики и звон оружия. В руках его двойника возник кинжал. Король попытался поднять руку для защиты… В этот миг раздался слабый хлопок, и ему вдруг стало очень тесно. Воины в стальных доспехах с сиреневыми шарфами на шлемах окружили его.

«Гвардия Трона, — подумал он, — но я же отравлен!». Он попытался что-то сказать, но лицо Первого Советника склонилось над ним. «Не волнуйтесь, Ваше Величие! Заговор раскрыт — вы вне опасности. Курения, которыми вы дышали, содержали сонный корень. Сейчас вам нужно отдохнуть — я прикажу отнести вас в Спальный Покой».

Король моргнул и с трудом произнес: «Девушек тоже… Всех…»

Советник улыбнулся и сказал кому-то через плечо: «Можно не волноваться — Его Величие думает о девушках, значит, его жизнь вне опасности». На его скуле король с удивлением увидел длинный кровоточащий порез. Потом глаза его сомкнулись, и он уснул.

Тяжелое бревно, окованное железом, пронеслось над самой головой Кулла и ударило в корму подходящего к молу корабля. Рыбий хвост, украшавший ее, взлетел высоко вверх, переворачиваясь и сверкая позолотой. Дромон накренился, но с него на мол уже прыгали воины. Король увидел большие прямоугольные щиты и штандарт — на черном поле серебряное копье, пронзающее льва.

Гайбуаибтех — «Устрашающее копье» — лучшая пехота Соединенного королевства Тула. Воины выволокли с постепенно погружающегося корабля легкий таран и присоединились к Алым. Король и его воины, пригнувшись, сидели за выступом мола. Град стрел и снарядов из метательных машин не давал поднять головы. Мол сильно вздрогнул — защитники крепости перенацелили на него тяжелую катапульту. Дальше по молу высадился еще один отряд. Валузийские ратники тащили с собой длинные шесты и сборные лестницы с крючьями.

Король обернулся, глядя на море. Один из фортов пылал. Его пришлось просто поджечь, так как даже пиктам там было негде высадиться. Эскадра подошла ближе и теперь обстреливала крепость. Трехмачтовые корабли постоянно маневрировали. То и дело между ними взлетали пенные фонтаны. Врата отчаянно защищались. Многие скаги уже лишились мачт, паруса висели клочьями. Кулл подумал, что эта победа недешево достанется Валузии.

Десяток дромонов полным ходом прошли вдоль мола. Короля обдало жаром. Огненные струи вырывались из портов в надстройках кораблей Конхобара. Лемурийские галеры, стоявшие за молом, занялись пламенем. Экипажи спешно покидали палубы. Густой дым закрыл небо. Обстрел ослаб.

Король поднял топор и, прикрывшись щитом, пошел сквозь черные клубы к воротам крепости, воины двинулись за ним. Все новые отряды высаживались на мол.

Внезапно бронзовые створки ворот распахнулись, и лемурийцы бросились в отчаянную контратаку. Ширина мола позволяла сражаться только десяти воинам, построенным вряд. Обстрел из крепости прекратился совсем — стрелки боялись задеть своих в кромешном дыму.

Это сражение вошло в историю как «Бой в Клубах Дыма». Пираты сражались с яростью обреченных. Даже то, что пикты с подошедших ладей начали расстреливать их из луков, не заставило их отступить.

Кулл дрался в первых рядах. Его топор нес смерть. Глаза из-под шлема дико сверкали. Желтоглазые воины, одетые в сталь и бронзу, яростна крича, наседали на него из после/чих сил. Щит превратился в щепы. Нагрудник короля гремел от ударов. Алые защищали его с боков. Копье ранило Кулла в ногу. Воин, державший его, тут же свалился с разрубленным черепом. Король не чувствовал боли. Шаг за шагом он и его воины теснили лемурийцев к воротам. Еще немного…

Отряд Черных латников высадился с подошедшего корабля у самых ворот. Невысокий сотник повел своих в атаку. Только что стойко державшиеся лемурийцы дрогнули. Воины в черных доспехах стремились отрезать их от ворот. Пираты побежали. Алые ворвались в крепость. Отважные мечники уже лезли на стены, втискивались в бойницы, карабкались по острым зубцам и вступали в бой.

Кулл мимоходом хлопнул крепыша-сотника по плечу.

— Ты, как всегда, вовремя, Гериобар! — Тот в ответ салютовал мечом.

Врата были захвачены полностью только через сутки. Лемурийцы защищались везде, где только можно. Запирались в помещениях, нападали из засад. Сдаваться они не хотели, и Кулл, чтобы не истреблять их полностью, приказал воинам на время прекратить сражение.

Он решил вызвать вождя лемурийцев на поединок, не зная, что Грайу в Пределе поступил точно так же. Но пираты, защищавшие Врата, ответили, что их вождь убит на молу. И что они не сдадутся, а валузийцам предложили убираться прочь, обозвав при этом Кулла грязными словами.

Король рассвирепел и отдал приказ атаковать. Вскоре все было кончено.

Врата вновь, как и пятьсот лет назад, стали ва-лузийской крепостью.

— Кулл приказал собрать тела всех защитников крепости, погрузить на оставшиеся галеры и, выведя в море, поджечь. Лемурийцы оказались стойкими воинами, и королю было жаль, что они вынудили его перебить их всех. Он предпочел бы иметь их в своем войске. Кулл еще не знал, что крепость Полночь сдастся со всем гарнизоном, а Грайу приведет на его сторону целый лемурий-ский клан.

— Ты удивлен… — Голос лемурийца звучал хрипло. — Ты наверняка думал, что настоящими воинами могут быть только люди. Это не так…

— Теперь я знаю… — Грайу почему-то не испытывал отвращения, глядя в эти нечеловеческие глаза.

— Ты великий воитель… Я рад, что именно ты привел меня к Порогу… Выполни мою просьбу… Сделай так, чтобы они, мои воины, никогда не узнали — кто на самом деле был их вождем…

— Зачем?

— Обещай!.. Ты не поверишь… но я не потому стал править ими, что так велели Жрецы темных богов. Нет… Я… Изгой… Урод, которого изгнали из страны Змея… Никогда мое сердце не могло мириться со всем этим… шевелением во тьме… Сплошь заговоры… мои сородичи любят дергать за ниточки, но я всегда считал, что если этот мир нужен нам… так почему не взять его открыто, как вы… люди. Я за честный бой, но моя раса вырождается. Это наш мир… но время уходит. Вы молоды… Сотни тысячелетий вам идти до вершины… А мы проходим, как проходит лето… Оно еще вернется, но уже не то… что раньше. Пойми… я не вор. Я не крал ничьего облика тот, что ты видел, я выдумал сам… Когда я, скитаясь, оказался здесь — случилось, что их вождь погиб на охоте. По закону — кто убьет зверя, погубившего вождя, — тот займет его место. Я убил… вепря… и… стал вождем… и я действительно любил этих людей… здесь был мой дом. Поэтому не отнимай у них веры… Обещай…

Грайу, пораженный услышанным, кивнул.

— Клянусь, Змей-Воин, что они не узнают. Я похороню тебя посреди моря, как вождя, в полном доспехе, на горящей ладье. А их я отпущу…

— Спасибо… Тысячеглазый… — Голос змея ослабел. — Если они решат идти за тобой, как я им приказал… то не гони их… они точно дети… и еще передай Куллу из Валузии, что есть люди… которые умирают, как змеи, а есть змеи, которые хотят умереть, как люди… Пусть помнит… И еще скажи, что темные боги Ктулху, Пришедшие-Из-Тьмы, Повелители Черной Крови, рано или поздно явятся за ним. Он опасен… и они придут… Если же он умрет… Ваш мир погаснет… нет, не сразу… но надежды не будет. Никто из вас не имеет ныне такой Силы, как он… Даже ты, Грайу.

— Имя. Скажи свое имя. Я хочу знать.

— Ты не сможешь его произнести… Но по-вашему оно означает «Шелест»… Прощай…

Грайу смотрел в его уже мертвые глаза, такие же желтые, как и у большинства лемурийцев, и вдруг поймал себя на том, что по-настоящему скорбит. Из мира ушел Великий Воин. Атлант снял с мертвой руки щит с шипом на умбоне и, прикрыв им лицо Змея, поднялся с колен. Ноги предательски подгибались, раненый бок болел немилосердно. Грайу не замечал этого. Он смотрел, как лемурийцы выходят из-за вала, с грохотом бросая наземь свое оружие.

— Мой король! Поздравляю с великой победой! Валузия, вновь вернувшая себе заморские земли, теперь по праву может считаться империей, как и пятьсот лет назад! — Голос канцлера, однако, не выражал всего того ликования, что заключалось в его словах.

— Ну что еще, Ту? — Кулл устало опустился на трон. — Я же вижу, что у тебя есть плохие новости, а король я или император — не все ли равно?

Ту опустил глаза:

— Э… Видите ли, государь, дело в том, что ваш план сработал…

— И чем это плохо?

— Слишком хорошо сработал. Уничтожен почти весь государственный аппарат. Змеелюди, оказалось, занимали почти все важные должности. Потери среди простого населения гораздо меньше, но народ в гневе. Всюду ищут новых тварей, хотя те, что выжили, уже наверняка давно покинули страну…

Кулл усмехнулся:

— Чтобы эта страна вышла из спячки, мне пришлось ткнуть ее носом в дерьмо! — Канцлер при этих словах поморщился. — Теперь они не смогут отрицать существование змееголовых!

— Но государь! Пострадали невинные!

— Каким образом? Тебе не кажется, что ошибка в данном случае исключена?

— Конечно, но при объявлении Слова во многих местах возникли беспорядки. Несколько человек были затоптаны толпой насмерть. Сразу начались грабежи и разбой, и пришлось принимать жесткие меры…

Кулл нахмурился:

— Ту! Мне это нравится не более чем тебе, но ты понимаешь — это неизбежное зло. Никак нельзя предусмотреть всего.

— Понимаю… — Канцлер снова опустил голову. Кулл с подозрением уставился на него:

— Я вижу, у тебя есть кое-что еще. И эти новости похуже предыдущих.

— Да, мой король, жрецы Змея…

Хохот короля прервал его. Король со смехом указывал в сторону окна. Ту подошел и выглянул наружу. В центре столицы поднимались клубы дыма. Он посмотрел на Кулла. Тот, еще улыбаясь, кивнул.

— Первое, что я сделал, войдя с войсками в город, — это послал Гериобара с Черными отрядами прямиком к храму Змея. Народ с удовольствием присоединился — теперь они уже далеко не столь набожны и пугливы, как раньше… Что, неужели и это не последние новости?

— Да, государь. Фарсун и Коммория объявили нам войну. К ним присоединились пять Малых княжеств.

— Та-ак… Час от часу не легче! — Кулл ударил кулаком в серебряный гонг, висевший рядом с троном. Дверь распахнулась, и на пороге возник вестник.

— Немедленно собрать Военный совет. Своей властью объявляю чрезвычайное положение. Всем войскам — боевая тревога! Ту! — Он обернулся к канцлеру. — Что ж ты сразу не говоришь самого главного?! Это же война, а ты о десятке горожан, потоптанных лошадьми…

— Все необходимые распоряжения уже отданы, войска стянуты к южным пределам, отряд наемников стоит на границе с Комморией. Береговая Стража усилена. Я взял на себя смелость разместить на верфях заказы на постройку десяти новых кораблей. Оружейники также предупреждены… а для гонга, мой король, есть серебряный молоток…

— Ну ладно, Ту, извини. Ты хорошо поработал. А насчет молотка — я его выбросил в сад еще до похода. Попался, понимаешь, под руку… Да! А что же Верулия? Неужели они никак не замешаны в этих событиях?

— Это еще одна новость, государь. Посол Верулии ожидает в соседнем покое.

— Проси. Надеюсь, его новости лучше твоих.

Посол Верулии оказался высоким широкоплечим мужчиной. Осанка выдавала в нем опытного воина. На вид ему было лет сорок, но седина уже тронула на висках его коротко остриженные черные волосы. Посол вежливо поклонился и подал королю верительные грамоты. Кулл, соблюдая этикет, развернул их и бегло просмотрел. Кивнув, он разрешил послу говорить.

— Владыка Кулл, император Валузии, и островов севера. — Посол проявил похвальную осведомленность. — Мой государь, Его Королевское Величие Пиртрагор Шестой, владыка Верулии, острова Баликан и устья Замгизи, шлет вам привет и просит Вашего соизволения предложить Вам Союз против вероломства Фарсуна и Коммории, а также Вечный Союз против Змея, знающего человеческую речь.

Официальная часть обращения посла закончилась, и он перевел дух. Было видно, что он явно больше привык отдавать распоряжения войскам, нежели произносить придворные речи.

— Государь! — сказал он менее официальным тоном. — Не ранее как два дня назад в Асматиарне произошла попытка государственного переворота. Были совершены дерзкие покушения на Его Королевское Величие, а также на Первого Советника и Министра Тайной охраны. Их совершили змеелюди при помощи наемных убийц. Они надеялись занять ключевые государственные посты. Его Величие и Министр не пострадали, а Первый Советник получил легкие раны. В свете вышеизложенного можно сделать вывод, что в Фарсуне и Коммории, а также в нескольких Малых княжествах подобные перевороты имели успех. Я, будучи командующим Южной Тысячей войска Верулии, имею все полномочия, чтобы совместно с вашим Военным Советом планировать военные походы, в случае если Союз будет заключен.

— Они нанесли ответный удар. — Кулл усмехнулся. — Я ожидал чего-то подобного. Ну что же, господин Рэм Раналгри! Я много слышал о вас и вашем отце, который, я подозреваю, сыграл не последнюю роль в разрушении планов заговорщиков. Для заключения Союза у меня лишь одно условие. Он должен быть многосторонним. Под этим документом кроме Валузии поставят свои знаки ее союзники — король Соединенного Королевства Тула Конхобар Кетаках, король нового государства атлантов Грайу Победитель Шторма и верховный вождь пиктов Асмарул Коготь Рух. Теперь это и ваши союзники!

— Я рад, что ты убил его… — Кулл мрачно смотрел на полыхающий на воде корабль. Грайу, стоявший рядом, не пошевелился.

— И ты не должен испытывать вины. Смотри на это по-другому. Твой меч освободил его из тела змеи. Теперь, быть может, он снова родится, но уже человеком… Но то, что ты рассказал мне о его последних словах… это беспокоит меня. — Глаза атлантов встретились. — Теперь я не смогу, убивая тварей, не думать о том, что они, быть может, подобны этому воину. Но я не смогу и прекратить войну. Ты сам знаешь, и твой враг, что горит сейчас в этой ладье, сам сказал тебе, что остальные змеи хотят завладеть миром и что они не остановятся. Что же до темных богов — пусть приходят. Их слуги пролили под моим топором немало черной крови. Пусть… — Руки короля легли на рукояти двух мечей, висевших у него на поясе. — У меня есть чем их встретить!

Грайу удивленно взглянул на него.

— Ты хочешь сразиться с богами? — Он пожал плечами. — Впрочем, не мне судить тебя, Кулл. Твой путь теряется в бездне времен. Я вижу это. Быть может, тебе по силам даже победить… — Он помолчал. — Спасибо, что принял моих лемурийцев. Я поклялся, что их не тронут. — Он снова посмотрел на горящий корабль.

— Сейчас мне нужны все воины, которые есть под рукой, а они не из худших. Обстановка накаляется. За комморийской границей видны тысячи костров. Враги собрали огромную армию. Флот Фарсуна проводит набеги. Они держат нас в напряжении. Скоро начнутся боевые действия. — Кулл сплюнул под ноги. — Я разобью их, но будут потери. Это задержит меня, как раз когда я готов повести войска на Города Змея, за Стагос.

— Что ж… — Грайу улыбнулся. — Неужели два атланта, пикт, хитрый верулиец и мудрый король гойделов не смогут чего-нибудь придумать?

— Ты забыл еще пройдоху-киммерийца и его свирепую подружку. Эта парочка точно может поставить на дыбы весь мир.

Черные скалы плачут, призывая ветер. Океан грызет их подножия, как голодный пес. Ветер приходит вслед за волнами. Его заунывная песня вырывает из сердца надежду. Ей нет здесь места — это край мира.

Скалы плачут. Их тела источены бороздками, по которым струится призрачное пламя. Мертвый огонь пульсирует в пересечениях линий, образующих странные фигуры. Черный камень вздымается до самого неба. Скалы высоки. Исполинской крепостной стеной, опутанной сиянием неведомых сил, встают они из ревущих волн. И это действительно крепость…

Она очень стара. Ее бастионы пустынны, и кажется, что крепость покинута. Но горит в желобках призрачный огонь, и вечерами, когда кровавое око солнца тонет в океане, бесчисленные шорохи населяют крепость. Неясные тени заполняют коридоры, и эхо гуляет по ним. Странные очертания появляются в тумане. Далекий гул, подобный рокоту вулкана, доносится из неведомых сфер. Когда это случается, тени начинают нерю-товый танец на стенах крепости. Жуткие формы являются тогда из тьмы, и тени, страшась, пресмыкаются перед ними…

Время покинуло эти стены, отчаявшись сокрушить твердыню. Лишь волны продолжают грызть подножия башен. И скалы плачут, призывая ветер.