Вот это я попал

Глава 25

Когда до выхода оставалось несколько метров, перед нами вдруг обрушился кусок скалы и завалил выход. Мы на мгновение в ступоре застыли. Сквозь щели были слышны крики эльфов, как светлых, так и темных. А гул и грохот сзади нарастал. На меня накатила паника. Я поражался, как отцы и братья еще держатся. От страха замкнутого пространства у меня стало темнеть в глазах. Дыхание сперло. Внутри стал образовываться тугой комок, от которого слабость растекалась по всему телу. Почувствовав, что я начинаю обмякать, ко мне с двух сторон склонились Тириэль и Дариэль, шепча на ухо:

— Потерпи, мы что-нибудь придумаем. Обязательно придумаем, — а мне не оставалось ничего другого, как согласно кивнуть.

— Нам надо уходить, — подал голос Пушистик, лапкой указывая куда-то в стену.

— Там же стена, — удивился я.

— Нет, — резко замотал он головой, — нам туда, иначе погибнем под завалом.

Решив довериться малышу, мы стали пробираться к стене, на которую он указал. Со всех сторон летели камни, грозя задеть кого-нибудь из нас или, что еще хуже, завалить нас под собой. Мы продвигались очень медленно, что оставляло все меньше шансов выбраться отсюда. Несколько камней пролетело всего в миллиметре от меня. Я глазами только успевал следить за отцами. На душе была тоска, не успели они встретиться, как тут такая напасть. Хотелось, чтобы они были счастливы, ведь, судя по их взглядам, по их касаниям, жестам, они очень любят друг друга.

И вот наконец последний рывок. Везилиар первым достиг того места, на которое указал Пушистик. Он поспешно потянув за собой светлого и не заметил один острый осколок, отколовшийся совсем рядом, прямо над головой. И уже радостно вскрикнул, толкнул камень. Тот перевернулся и показал ход, в который мы все и направились. В последнюю минуту, услышали крик и… Светлый владыка стал медленно оседать на землю.

— Нет!!! — закричал Везилиар, подхватывая эльфа на руки и устремляясь в открывшийся проход. Мы ворвались туда следом за ним. Нам еще повезло. Стоило только проходу закрыться, как шум стал тише. Здесь, как ни странно, ничего не рушилось, не падало. Стояла тишина. На стенах висели факелы, которые, стоило нам войти, все загорелись, освещая путь.

Только дальше мы не пошли. Сев прямо на холодный пол, Везилиар стал рассматривать рану на виске Гандиэля, которая уже покрылась корочкой запекшейся крови. Магией очистив рану, темный прикоснулся к ней губами, вливая в светлого свои силы. Через несколько минут тот открыл глаза.

— Как ты? — беспокойно глядя на Владыку светлых, спросил Везилиар.

— Уже лучше, спасибо, — обнимая и прижимаясь как можно ближе к телу темного, ответил светлый.

Мы отвернулись, чтобы даже намеком или жестом не нарушить ту идиллию между отцами, которые долгое время не видели друг друга. До нас доносились только звуки поцелуев и нежный шепот, слов разобрать не удалось. Да мы и не пытались. Эмоции любви и нежности даже нас окутывали своим мягким покрывалом. Тишину стали нарушать приглушенные стоны, которые вскоре уже даже приглушить не старались. А мы сидели и думали каждый о своем, боясь шелохнуться, чтобы не помешать отцам. Дорвались называется. Даже обстановка их не смутила. Ну ладно, мы понятливые, отвернемся. Пусть получат удовольствие, которого были лишены столько лет.

Ждать нам долго не пришлось. Тишину разорвал страстный и громкий стон-крик, после чего раздалось только прерывистое дыхание обоих эльфов. Краем глаза глянув на братьев… Чуть не расхохотался. Они сидели красные, как помидоры, опустив глаза в пол. Дернув одного за руку, потом второго, ответа не дождался, они продолжали отворачиваться.

— Вы чего? — одними губами спросил я, но они только плотоядно взглянули на меня и снова отвернулись. И тут до меня дошло. Оу, мальчики вспомнили наши игры и возбудились? Ну что ж, ничем им помочь не могу, пусть терпят. Вот когда выберемся, тогда и подумаю над продолжением банкета, а пока…

Вот только замкнутое пространство вдруг стало давить на меня, вызывая панику. Даже несмотря на свет, мне все равно было страшно. Колени стали подгибаться, тело начала сотрясать мелкая дрожь.

Заметив это, Тириэль с Дариэлем только теснее прижались ко мне с двух сторон, пытаясь успокоить. Но это помогало мало. И тут я сквозь какую-то вату в ушах услышал голос светлого отца:

— Везилиар, нам надо выбираться, Андриэль боится замкнутого пространства, как бы с ним ничего не случилось.

— Да-да, — с тревогой глядя на мою, готовую обмякнуть тушку, согласился он. Помогая встать Гандиэлю, он оглядывался по сторонам. Хотя, по моему мнению, что там можно оглядывать, одни стены вокруг. — Идемте, — показал он вперед и сам же двинулся первым, нежно обнимая и прижимая к себе светлого. А мы последовали за ним.

Пройдя несколько метров, мы встали перед необходимостью выбора — тоннель разветвлялся на три коридора. И вот сейчас мы стояли и думали куда нам пойти, но снова пришел на помощь Пушистик, лапкой показав на средний тоннель. Туда-то мы и направились. Сколько мы шли, я уже не мог сказать, так как в глазах стали плясать звездочки. Паника овладевала всем телом. Стены давили. Я уже шел на автопилоте, временами закрывая глаза, чтобы немного успокоиться и окончательно не поддаться ужасу.

Братья с тревогой поглядывали на меня, уже практически волоча меня на себе. Но тут я все же не выдержал и стал оседать на каменный пол тоннеля. Тогда-то и было решено немного передохнуть и двигаться дальше. Стоило нам присесть, как где-то над головой раздался оглушительный грохот. Я даже зажмурился от охватившего меня ужаса. Всем без слов стало понятно, что там произошло. Скала окончательно рухнула. И если бы мы там задержались еще немного, то быть нам погребенными под этой скалой заживо. Вот не стоило мне об этом думать. Страх настолько сковал тело, что ко мне стала стремительно подступать темнота. И я, не в силах ей больше сопротивляться, потерял сознание.

Очнулся от мерного покачивания. Оказалось, я нахожусь у кого-то на руках. И эти руки бережно прижимают меня к себе. Открыв глаза, нисколько не удивился. Естественно, меня нес Тириэль. Но, как бы хорошо мне не было, взглянув на темного брата, увидел, что и он начинает выдыхаться, хотя и старается держаться. Пришлось слезть с его рук и пойти своими ногами. Сколько я пробыл в отключке никто не мог сказать, так как время для нас остановилось. Уже никто не мог сказать сколько мы здесь блуждаем. Вот только, несмотря на слабость, усталость и изможденность, мы все же продвигались вперед. Тоннели сменяли один другой, путь указывал Пушистик, сидя уже на плече Везилиара. В короткие промежутки отдыха, мы старались растереть гудящие от долгой ходьбы, конечности.

Желудок уже не просто урчал, он выл голодные песни. Язык прирос к небу от недостатка влаги. Хотелось пить. Я смотрел на братьев и отцов и не мог понять, как они могут так спокойно идти дальше. На этот вопрос ответил мне Дариэль, когда услышал очередной вой моего желудка и заметил, как я провел языком по сухим губам, пытаясь хоть как-то их увлажнить.

— Нам проще в этом плане. Мы можем не есть и не пить до пяти суток. А вот потом можем от голода потерять сознание.

— А почему я все время хочу есть? — не удержался от вопроса я, хотя и сам уже понял, что сморозил глупость.

— Полукровки слабее. Пища и вода им нужна хотя бы раз в сутки, — ответил Тириэль.

И снова мы двигались дальше, только уже молча, экономя силы.

А в это время наверху.

Эльфы, как темные, так и светлые, с напряжением следили за выходом, ну, или входом, где скрылись оба Владыки с сыновьями. Когда стал раздаваться грохот, они напряглись. Подойдя ближе, во все глаза высматривали своих правителей. Грохот становился все сильнее. Члены совета видели, как начинает рушиться скала. Тревога сковала тела. Все застыли в напряженном ожидании. И тут, к огромному облегчению как темных, так и светлых, в тоннеле показались их Владыки, бегущие к выходу. И уже облегченно выдохнули и расслабились, как стена обрушилась, полностью перекрывая выход.

Со всех сторон раздался дружный вскрик членов совета. Они бросились к заваленному проему, пытаясь хоть как-то помочь, но безрезультатно. От ужаса они просто повалились на землю там, где стояли. Из глаз как светлых, так и темных, исчезло презрение, надменность и ненависть, теперь в них можно было увидеть только беспокойство и обреченность. Они с ужасом следили за камнями, отваливающиеся уже огромными кусками от скалы. А когда, спустя часа два, раздался оглушительный грохот и… скала просто осела, как карточный домик… Несколько эльфов, как темных, так и светлых, потеряли сознание, поняв, что они остались без правителей.

Как это не прискорбно, но в такой ситуации стерлись границы вражды, и со слезами на глазах, двигаясь по направлению к замку, уже никто не смотрел на цвет волос и кожи. Темные поддерживали светлых и наоборот. А дойдя до замка, они сообщили всем его обитателям о горе, постигшем оба народа. Светлый лес стал облачаться в траур. Темноэльфийские советники решили провести в Светлом лесу три дня, чтобы, как полагается, почтить память погибших Владык и их сыновей. И чтобы на исходе третьего дня, возложить на жертвенный алтарь предков венки и капнуть каплю своей крови. Для чего был этот обычай, уже никто не мог вспомнить, но по одной из легенд это облегчало переход в мир духов погибшего.

Три дня прошли в слезах и подготовке жертвенного алтаря. Его украшали, чистили, скребли. В светлый лес пожаловал весь свет темноэльфийской аристократии. У всех были скорбные лица. Никто уже не заговаривал о вражде. Эта трагедия сблизила и темных, и светлых.

На исходе третьего дня из замка светлых эльфов вышла скорбная процессия и направилась вглубь леса. Они подошли к жертвенному алтарю. Это был огромный постамент, верх которого сдвигался, являя всем вход в какое-то подземелье. Вот только исследовать его еще ни у кого и никогда не возникало желания. Все стали вокруг алтаря. Вперед вышли два мага: светлый и темный. Они запели. Их чистые и звонкие голоса разносились далеко вокруг.

Когда песня стала заканчиваться, каждый стал по очереди подходить к камню, возлагать венки и, надрезав запястье, капать кровью на камень. Когда эту процедуру проделал последний из эльфов, оба мага сдвинули крышку, чтобы все дары опрокинуть вниз. Но как только крышка сдвинулась, из открывшегося проема показалась голова…

Сколько мы шли — я уже не знаю. Я полностью потерялся во времени и в пространстве. Ни одну конечность я больше не чувствовал. Глаза только по инерции примечали то, что творилось впереди. Везилиар временами подхватывал Гандиэля на руки, когда тот ослабевал и не мог идти дальше. По дороге они, не останавливаясь, целовались, как в последний раз. До меня изредка долетали фразы:

— Я тебя больше никому не отдам, ты только мой, — прижимая к себе драгоценную ношу, говорил Везилиар.

— Конечно твой, — кладя голову тому на плечо, отвечал Гандиэль, — а что скажут на это наши советники?

— Мне уже плевать, что они скажут, — уверенно произнес темный, — я больше не выдержу без тебя ни дня.

— Значит, как только выберемся, — хитро прищурился светлый, — поставим всех перед фактом нашей свадьбы?

— Да. Именно так, — уверенно ответил темный отец, — главное выбраться.

А мы только радостно за ними наблюдали и думали, когда же мы отсюда выберемся. Спали мы урывками. Я облокачивался сразу на обоих братцев, а они обнимали меня с двух сторон. Когда они просыпались, а я еще нет, то, чтобы не задерживаться, или Дариэль, или Тириэль подхватывали меня на руки и продвигались дальше.

Наконец впереди раздался вскрик Пушистика, все еще сидящего на плече Велизиара. И я с удивлением и радостью увидел какой-то свет впереди. Усталость резко куда-то испарилась, ноги сами понесли меня туда, откуда пробивался свет. Шаг ускорил не только я. Дойдя до какой-то лестницы, мы дружно задрали головы. Свет пробивался из какого-то люка наверху. Долго не размышляя, мы стали подниматься по лестнице. Первым шел Везилиар с Гандиэлем на руках.

Когда до выхода оставалось всего несколько ступенек, а я сломал себе мозг, думая, как мы будем открывать эту крышку, через отверстие которой и пробивался свет, она вдруг сама резко отодвинулась в сторону. Чем и воспользовался темный Владыка, поднимаясь еще выше и выходя наружу.

Стоило нам выйти, как я увидел довольно занимательную картину: эльфы, и темные, и светлые, лежали на траве, судя по всему, без сознания. Что это с ними? Не понял. Что их так свалило? И ведь спросить-то не у кого, столько светлых и темных и… Все в отключке. Слабонервные какие-то эльфы.

— Что это с ними? — не удержался я от вопроса, глядя на двух отцов, которые тоже недоуменно рассматривали тела, поваленные вперемешку, кто где стоял, тот там и упал.

— Не знаю, — пожал плечами Везилиар, — я вышел, а они, увидев меня с Гандиэлем на руках, вдруг стали резко терять сознание. Надо дождаться их пробуждения и поинтересоваться.

И мы сели на травке ждать, пока кто-нибудь соизволит очнуться. Вот только возникла проблема. Стоило кому-нибудь прийти в себя, а темному отцу обратиться к нему с вопросом, как тот снова отключался. Да что же это такое?

Когда в себя пришел темный маг, Везилиар подскочил к нему и резко произнес:

— Не вздумай отключаться. Понял? — тот кивнул, собираясь не послушаться Владыку, но темный отец, зло тряхнув мага, продолжил, — только попробуй. Что здесь происходит?

— Ааааа… Эээээ… Мы… Вам… Хоронили… — с трудом справившись с икотой, которая на мага напала, он еле выдавил из себя слова. А мы замерли в недоумении.

— Что вы делали? — переспросил светлый отец.

— В-в-в-вас хоронили, — пролепетал маг и… все-таки отключился.

А мы, оглядев лежащих вокруг нас эльфов, сопоставили факты и… расхохотались, сообразив, наконец, что послужило причиной повального обморока эльфов.

Ну, что ж, теперь нам остается только ждать, пока все члены совета и свет аристократии придут в себя окончательно, чтобы понять одну простую истину: мы живы.