Восстание инеевых волков

Вот и думай после этого над загадками, которые подбросил нам Рейбэк. Чего же он хочет?

- Значит, вы с Рандвалфом будете работать вместе?

- Пока не знаю. Но похоже на то. Ему, как и мне, не нравится происходящее. К тому же, волки никак не хотят признать поражение. Они избрали другую тактику: рассредоточились по Плато и держат в страхе деревни. А воинов не так много, чтобы защитить всех людей. Если бы еще сами люди были благоразумными: уйдут ведь в лес, а потом удивляются, почему же охотнички не вернулись. И всем наплевать, что в лесу недавно инеевого волка видели, а после заката даже за ворота выходить не рекомендуется.

- Все так плохо?

Вилдэр ласково улыбнулся и погладил меня по голове.

- Да нет, все относительно нормально. Лучше, чем могло быть. Просто...просто дел у всех сейчас по горло. Да и Рандвалф обладает нужными нам талантами и связями. Так что не беспокойся. Все будет хорошо. А пока ты официально не моя жена, наслаждайся свободой. Подбери себе платье на день рождения, закажи меню, отдохни. В общем, развлекись.

Я улыбнулась. Развлечься...как я могла развлечься? Тем более что до дня рождения оставалось лишь трое суток.

***

- А кому у нас двадцать?! - заорал Гуннульв мне прямо в ухо.

Ранним утром меня поздравил с днем рождения монстр. Отлично.

- Спасибо, - я, воспользовавшись случаем, потрепала Гуннульв по мягкой шерстке.

И зажмурилась от удовольствия. Если он когда-нибудь разрешит себя тискать, я знаю, как проведу время, оставшееся до пенсии.

- Вставай! Сегодня много дел! - распорядился монстр и стащил одеяло.

Пришлось встать: в комнате было прохладно и в одной рубашке спать не представлялось возможным. Я быстро умылась, надела простое бархатное платье с короткими рукавами, заплела волосы и немного подкрасилась. Сегодняшний день обещал стать не только днем рождения, но и днем свадьбы. Настоящей свадьбы.

Потом пришла Сольвейг, запричитала, что я не разбудила ее (якобы я не могу самостоятельно одеться!). Смущенно потупив взор, подруга подарила мне подарок: вышитую картину, изображающую меня с мечом, стоящую в кабинете, стояла я...на шкуре волка. Судя по цвету ниток - явно инеевого. Я крепко обняла подругу. Уж не знаю, когда она успела это смастерить, но смотрелось впечатляюще. Вышивание никогда не было сильной моей стороной.

Идгард, как это водится, просто так зайти не смог. Он залез через окно, небрежно отряхнулся, окатив нас с Сольвейг снегом, и вручил мне большую книгу.

- Запишешь сюда свои приключения, - возвестил наследник. - Украшения дарить побоялся: отец узнает - опять начнет беситься. Так что вот.

Книга была замечательной: кожаный переплет, старинная пожелтевшая бумага, красивые завитушки на полях. В такой было приятно писать, и я тут же попросила Сольвейг нарисовать для меня что-нибудь. Я знала, она умела. Подруга немного сопротивлялась и с радостью уселась за работу, благо по поводу праздника ей беспокоиться не было нужды.

Я не видела Вилдэра до самого вечера: он был слишком занят. Теперь большую часть времени он пропадал у Рандвалфа, откуда толпами выходили гонцы с посланиями. Что они там затевали, я не знала, что была уверена, что теперь Рейбэку придется туго. И втайне радовалась: братья имели вполне хороший шанс помириться.

До самого ужина я слонялась по замку, отчего-то немножко расстраиваясь. С удовольствием прошлась по местам моей боевой славы и заглянула в подвал. Немного постояла рядом с местом гибели Уны, пожелала ей счастья, где бы она ни оказалась. Я так и не узнала, от кого был ее малыш. Да и не важно это было.

Провела рукой по стене, не почувствовав холода: магия Рандвалфа больше не действовала. Зашла в общую спальню, где все еще шел ремонт. При обстреле спальня пострадала сильнее других помещений, так что работа еще предстояла немалая. А девчонки были рады тому: их временно расселили по комнатам для гостей. Да и ввиду женитьбы Идгарда, запланированной на позднюю весну, гарем решено было распустить. Туириэль уж давно выскочила замуж и теперь навещала сестру, светясь счастьем: ждала ребенка. Даже на Тордис нашелся жених, какой-то ремесленник из деревни. Тордис, как мне рассказали, проявила недюжинную храбрость: спасла ремесленника от воина. Так что у них любовь была на всю жизнь. Даже Амайю, которую я совсем не замечала, собирались отдавать замуж, за главу патруля, который вез меня в замок. Мы как-то встретились в коридоре. Тот тепло мне улыбнулся и почтительно склонился. Я вспомнила, как чувствовала себя рядом с ним в безопасности.

Я приехала в замок рабыней, которая даже языка не знала. Сейчас я шла королевой, которую любили. Я очень удивилась, когда увидела сваленную в холле кучу подарков: незнакомые мне люди поздравляли меня с праздником, писали комплименты, восхищались мной. От слез меня спасло только появление Рандвалфа, которому с некоторых пор было разрешено ходить по замку.

- Привет, - сказал я, украдкой вытирая глаза.

- Давно не виделись, - хмыкнул мужчина. - Смотрю, гуляешь. Не боишься?

- Я смотрю, ты вновь стал самим собой, - улыбнулась я. - Не боюсь.

- Молодец.

- Все плохо? - я спросила, зная, что Рандвалф мне врать не станет.

Тот лишь пожал плечами.

- Пока не знаю. Работаем, выясняем. Лучше начать шевелиться, чтобы потом не быть в шоке, когда все начнется.

- Что "все"?

- Не знаю. Я ничего не знаю, Анна, еще рано о чем-то говорить. Мы только начали выяснять. Пока поиски ничего не дали. Но я уверен: мы узнаем, чего хочет Рейбэк.

Я вздохнула. Конечно, я верила в силы мужа и его брата, но почему-то ощущение, что Рейбэк готовит нечто более страшное, чем просто план по захвату власти, не проходило.

- Я пошел, крошка. Иначе Вилдэр решит что я сбежал. А ты не ной, у тебя гораздо лучше получается язвить.

И подмигнул мне. Пока я стояла, будучи в ступоре, даже шаги мужчины затихли вдалеке.

***

- Привет, - сказала я, опускаясь на землю. - Я просто...пришла, чтобы тебя поблагодарить. Ты действительно мне помог. И понял, и другом стал. Ты единственный был настоящим. Тем, к кому я могла обратиться за помощью. Я много раз мечтала, что мы станем командой: ты, я и Сольвейг. И даже думала, что у вас с ней что-то может получиться. Она так нуждалась в поддержке после содеянного Рандвалфом, а ты был рядом. Я, наверное, действительно не виновата в том, что случилось, но прости меня. Прости, что не послушалась и выскочила туда. Из-за меня ты получил удар в спину.

Я говорила. Сидела рядом с надгробием и говорила, не чувствуя ни холода, ни приближающегося вечера. Я говорила обо всем, что меня пугало и расстраивало. Как и в первый раз, это был единственный человек, которому я доверила свою тайну.

Вот только Осмонд ответить мне не мог.

- Анна! - ко мне шагал Вилдэр. - Что ты здесь делаешь? Поднимись немедленно!

- Я просто была у Осмонда, - ответила я. - Почему он похоронен здесь, а не в храме, где и остальные жрецы?

- Мне показалось, что так будет правильнее, - ответил Вилдэр. - Осмонд был больше, чем просто жрец. Идем в замок, незачем сидеть на морозе. Все тебя ждут.

- Ждут? Тогда идем, конечно.

Я не оглянулась. Почувствовала, что не стоит. Кто знает: если в этом мире существует магия, то почему бы не быть и жизни после смерти.

Даже когда темная фигура промелькнула в окне моей спальни, я не испугалась. Раньше...возможно. Теперь я чувствовала, что готова встретить любую пакость, которую кинет мне жизнь. Или Рейбэк.

В небольшом зале, предназначенном для семейных обедов, собрались все: Вилдэр, Идгард, Сольвейг, Луи, и даже Гуннульв выделили место, отчего тот прямо таки лучился счастьем. Я улыбнулась и села за стол.

Впервые за все мое пребывание в этом мире я чувствовала, что меня любят все, кто есть в этой комнате. Мне говорили хорошие слова, поднимая бокалы, меня обнимали, даря подарки. Вилдэр крепко держал меня за руку и улыбался. Музыка тихо звучала, не перебивая разговоров. К концу вечера я так устала, что глаза закрывались.

- Не спи, милая, - прошептал Вилдэр. - Тебя еще ждет мой подарок.

Сердце забилось сильнее, непонятно почему мной овладело какое-то жуткое волнение.

- Ты наелась? Пойдем? Попрощайся с гостями.

- Спасибо вам, ребят. Правда, у меня такого праздника никогда не было, я вас так люблю. Вы - моя семья и...в общем, просто спасибо.

На меня смотрели мои друзья и улыбались. Искренне. Ласково. Так, словно я была им не чужая. И, что самое странное, я действительно не была им чужой.

***

- Куда мы идем? - спросила я, когда Вилдэр вынес меня из замка, предварительно завязав глаза и укутав в теплую шубу.

- Увидишь, - как-то напряженно отозвался...жених.

Свадебный обряд он почему-то отложил.

Мы взлетели, невысоко, насколько я могла судить, и сани быстро помчались, унося нас от замка. Я разволновалась до такой степени, что накатила тошнота.

- Вилдэр, что происходит? Куда мы?

Рука мужчины успокаивающе легла на мою, но эффекта это действие не возымело. Я едва не заплакала.

- Аня, - он поцеловал меня в лоб, - не бойся, я же люблю тебя. Это сюрприз, я уверен, ты будешь счастлива. Не дрожи.

Легко было сказать, но непросто сделать.

Нервы сдавали. Оно и понятно: после таких-то приключений.

Мы остановились через час или около того. Но повязку мне снять не разрешили, Вилдэр слез и начал что-то делать в сторонке. Я попыталась выровнять дыхание.

- Снимай повязку, любимая, - голос еще более напряженный, чем в начале пути.

Я сняла повязку и вскрикнула, слезы пролились, а ноги отказались держать.

- Нет, - простонала я, отворачиваясь. - Не надо меня так мучить.

Любимый подошел ближе и вытащил из саней, бережно поправив шубку.

- Любимая, Анечка, сердечко мое, не плачь, - он грустно улыбнулся. - Мы оба знаем, что это придется сделать. Рано или поздно. Солнышко мое, ты же не сможешь так жить, зная, что там твоя семья с ума сходит. Сколько ты дома не была? Почти год? Помнишь, ты спросила, что бы я сделал, если бы Идгард пропал? Я сошел бы с ума. Не знать, где твой ребенок, что с ним, куда он пропал. Думать что он, возможно, мертв, а возможно, сидит в каком-нибудь подвале, измученный и голодный... Анна, ни ты, ни я, не хотим такой участи твоим родным. Любовь моя, ты же знаешь, что рано или поздно, пускай, через десять лет, пускай, через двадцать, ты бы захотела домой. И расстаться нам было бы во сто крат сложнее. И даже предупреди я тебя заранее, ты бы мучилась, пытаясь проститься с друзьями. Пожалуйста, не мучай меня. Ступай.

- Я не смогу сюда вернуться, - всхлипнула я.

- Не сможешь, - согласился Вилдэр. - Чтобы тебе вернуться, нужно открыть проход с той стороны. Вряд ли ты сумеешь найти там еще одного мага.

- И как я уйду от тебя?

- Очень просто, Аня. Между любовью и семьей ты должна выбрать семью. Как бы сильно ты меня не любила. Поверь, говорить это невыносимо. Но я куда старше тебя, я знаю, что говорю. Ты не сможешь себе простить, если останешься здесь. А мне важно, чтобы ты была счастлива. Даже если счастлива ты будешь за миллиард миров от меня.

- Я желание загадала, - прошептала я. - В Ночь Звездопада.

- Оно всегда сбывается, - прошептал Вилдэр, целуя меня. - Тебе пора.

- Попроси меня остаться, пожалуйста.

Мужчина отрицательно покачал головой и отстранился.

- Прости меня за все, любовь моя. Ты все делаешь правильно. Иди.

Я покачала головой. Вилдэр как всегда осторожно меня обнял. И так тепло было в его руках, что на миг я забыла обо всем.

Но метель становилась сильнее, напоминая мне, что нужно идти. Способность трезво мыслить мне не отказала. В этот раз - нет.

Меня выпустили, развернули и подтолкнули к бушующему урагану из снежинок. Третий раз я стояла перед ним. Первый раз, чтобы оказаться в этом мире. Второй, чтобы выцарапать себе победу. Третий, чтобы бросить всех, кого я успела полюбить в этом мире.

Я закрыла глаза. Оглядываться было нельзя. Что бы я там увидела? Удаляющиеся сани? Упавшего на колени Вилдэра, второй раз теряющего любимую?

Сжав зубы, я ступила в вихрь. Не упала, как в первый раз, закрыла глаза и попрощалась со всем, что полюбила.

***

Упала на пол раздевалки и заревела, не стесняясь никого и ничего.

За окном была ночь. Время года не определила, но для шубы явно жарковато. Бросила ее на пол, постояла немного, приходя в себя. Поискала глазами сумку и не нашла. Наивные мечты попаданки, что она вернется в миг своего исчезновения, пошли прахом. Значит, здесь прошло столько же времени, сколько и на Плато. Или больше? Вот будет нормально, если меня закинуло лет на двадцать вперед. Наверное, тогда одна дорога останется - в реку.

- Это что за пессимистические мысли? - раздался голос, от которого замерло сердце.

И правда: на лавочке материализовался Гуннульв.

- Ты что тут делаешь?!

- А мне с тобой интереснее! - возвестил монстр. - И мира я другого не видел. Так что я прошмыгнул за тобой. Ты против?

Я крепко обняла монстра и зарылась носом в мягкую шерсть.

- Ну вот, сырость развела, - фыркнул тот. - Чего ревешь? Домой вернулась, радоваться надо! Не пропадут они без тебя. Почти хэппи энд, Ань.

- Нет! - проревела я. - Что мне теперь делать?

- Домой пойти, - вздохнул Гуннульв. - С родными повидаться. А потом жить долго и счастливо, назло этому м-м-мужику Рейбэку. Теперь то он точно тебя не достанет. Вот будет материться. Только я это...языка вашего не знаю, так что ты общайся со мной нормально, лады? И корми! Я яблочки ем и пирожки. А еще мне спать где-то надо, я ведь надолго исчезать не смогу, чай не дома. Будем вместе жить?

И такая надежда просквозила в его голосе, что я невольно улыбнулась.

- Конечно, будем, - я пожала его руку и поднялась. - Идем уж.

- Подожди, - замялся Гуннульв. - Не знаю, как у вас, но у нас опасно гулять в таком виде по улицам. Может, утра дождемся? Чтобы уж наверняка?

Подумав, я согласилась. Вряд ли за время моего отсутствия нормализовалась ситуация с преступностью.

Мы дождались утра, как пришла уборщица, спрятались и улучили удобный момент. Судя по воздуху, была весна. Я немного постояла, привыкая к тому, что снова в своем мире. Все казалось необычным: машины, дома, люди. Я смотрелась странно в бархатном платье, но не слишком для более-менее крупного города. Постояла, разглядывая людей, приехавших в парк отдохнуть. Немного послушала музыку. И двинулась в сторону дома.

Пришлось идти через лес, потому что денег на проезд не было. Дорога была не длинной: около получаса, но я слишком устала. Не физически, скорее душевно. Хотелось поспать и поплакать, но я понимала, что мне это в ближайшем будущем не светит. Сочиняла на ходу историю своей пропажи, по которой меня похитил какой-то псих и держал в загородном доме все время. Нет, дома я не запомнила, бежала ночью, уехала на попутках. Нет, он мне ничего не сделал, просто хотел, чтобы я была его другом. Нет, я не хочу писать на него заявление, потому что он был глубоко несчастный человек и, скорее всего, убил себя после моего побега. Полиции скажем, что сбежала с любовником, им не впервой. Глупо? Может быть. Но оказываться в психушке мне не хотелось.

Небо потемнело, и хлынул дождь. Я неожиданно обрадовалась этому погодному явлению: на Плато дождей не было. И тут же мне стало плохо. В буквальном смысле. Я села на землю, пытаясь трясущимися руками нащупать ствол, чтобы хоть немного прийти в себя. Гуннульв испуганно метался где-то рядом, невидимый.

- Девушка, вам плохо? - какие-то парень с девушкой, неведомо как оказавшиеся в лесу, подскочили ко мне. - Скорая нужна?

- Нужна, - прошептала я.

Меня вывели к шоссе, вызвали машину и погрузили туда. Врач потребовала назвать имя и адрес, что я послушно сделала.

- Из родных дома кто есть? - поинтересовался он.

- Не знаю, я давно дома не была.

Из родных была сестра, которая чуть не потеряла сознание, когда я ей позвонила из больницы. У меня взяли кровь, сделали несколько снимков, заставили немного поесть и только потом разрешили позвонить.

Уже спустя час я сидела в окружении родных: мать, отец, сестра и даже Петра привезли.

"Не нравится мне он, - сообщил Гуннульв, разглядывая кота. - Странный какой-то".

Петр зашипел, глядя в пустоту, где и сидел на самом деле Гуннульв. Отлично, придется теперь сдать его родителям.

Мама ревела, отец обнимал ее и тоже пытался скрыть слезы. Сестра чуть ли не лежала рядом и пила какую-то гадость, которую накапал ей врач.

А спустя еще два дня я вернулась домой.

Вокруг меня суетились все, пытались сделать приятное, радовались, что я вернулась и жива. Оказалось, меня искали всем городом, и моя семья уже почти поверила в то, что я мертва.

Папа рассказывал все бесстрастно, сидя в кресле, но я видела, как он переживал. И все больше во мне крепла уверенность, что Вилдэр был прав. Вилдэр...отголоски этого имени вспыхивали в сердце такой болью, что я непроизвольно морщилась.

- Мы всех опросили, сказал отец. Даже этого...твоего бывшего, Игоря.

Я замерла.

Отец поцеловал меня и вышел, оставив лампу включенной.

Я вдруг истерически засмеялась и повалилась на постель.

"Ты чего?".

- Игорь, - простонала я. - Я про него забыла. Он под замком сидит.

Смех перешел в рыдания и я прикусила до крови губу.

- И пусть, - буркнул Гуннульв. - Он большего и не заслуживает. Анют, перестань плакать. Давай учиться работать с тем, что имеем. У нас есть огромный и еще не завоеванный мир. Будем жить в нем!

- Хорошо, - прошептала я.

Вытерла слезы и улеглась под одеяло. Гуннульв залез ко мне, словно был плюшевым мишкой.

Я действительно хотела продолжать жить. Вот только не знала, что всего через пару недель начну судорожно искать способ вернуться обратно...

Эпилог

Анна вернулась домой. Желания, загаданные в Ночь Звездопада выполняются всегда, но зачастую не так, как мы того хотим. Что загадал в ту ночь Вилдэр? На этот вопрос может ответить только он сам. Но, судя по тому взгляду, который он бросал на портрет Ани, следующее его желание, загаданное в эту ночь, определено.

Анна вернулась на учебу, съехала от родителей и даже оборудовала Гуннульв собственный угол в квартире. Тот был счастлив. Только Гуннульв слушал Аню долгими вечерами, когда за окном падал снег, а боль становилась невыносимой. Только он успокаивал ее, уговаривая научиться жить в этом мире.

А меж тем, все в том же доме, знакомом нам, тот, кто называл себя Повелителем Слез радостно смеялся и потягивал дорогое красное вино.

- Отличная работа, мой друг. Вилдэр...почти сломлен. Жаль, что Рандвалф теперь не на нашей стороне, но я с этим справлюсь. Главное, что Анна больше не представляет интереса для нас. А Вилдэр...убей Идгарда. Этого потрясения он не переживет.

- Да, повелитель, я все сделаю.

- Убедись, что Анна не навредит нам, я не желаю, чтобы появился даже намек на ее возвращение, ясно?

- Конечно.

- Что с Волверин?

- Она недавно родила. Но ребенка мы использовать не сможем: его защищает Риорский. Против Риорского выступать бессмысленно.

- Значит, сначала сделай так, чтобы Риорский стал слабее. Потерял возможность круглосуточно защищать ребенка.

- Как?

- Разведи их. Пускай Веста его бросит. Найди повод. Он, кажется, бил ее? Сделай так, чтобы избил еще раз. Можно при ребенке. Чтоб драматичней было.

Мужчина в плаще усмехнулся и отпил еще немного вина. Лица его собеседника не было видно, но по фигуре можно было догадаться, что мужчина молод.

- Еще приказания будут?

- Пока нет. Ты свободен. Хорошая работа, Осмонд.

Однажды, снежной ночью...

Мужчин не было уже слишком долго. И я и Хелена сидели, как на иголках, пытаясь успокоиться. За окном валил снег, сугробы уже почти добрались до окон. Такой зимы на Плато еще не было. Камин хорошо обогревал помещение, но я все равно куталась в шубку, ежась от призрачного холода. А сердце почему-то бешено билось, словно в предчувствии беды.

- Они просто задержались, - Хелена успокаивала не столько меня, сколько себя. - Просто дичь оказалась слишком крупной.

И слезы почти пролились на щеки.

- Хелена, все будет хорошо, - я сглотнула. - Они вернутся, дорогая.

Женщина, приютившая меня три года назад, кивнула, но тут же прерывисто вздохнула и в который раз кинулась к окну.

Младшие уже спали, мы уложили их сразу после ужина. Чтоб под ногами не путались, да не канючили. Все равно у нас ответов на их вопросы не было. А сами ждали, успокаивали нервы и мечтали, что вот-вот из темноты покажутся три крепкие фигуры, мы распахнем двери и кинемся в их объятия.

И вот фигуры выступили. Но пришедших было не трое. Наши мужчины - муж Хелены и двое старших сыновей - несли, а вернее сказать тащили кого-то четвертого. Судя по комплекции - мужчину. Он был то ли ранен, то ли без сознания, потому что сам идти не мог.

Хелена охнула и бросилась открывать.

Снежинки ворвались в горницу, закружились и растаяли, а морозный воздух с некоторым запозданием заставил меня поежиться.

- Сольвейг! - крикнула Хелена. - Неси воду!

Я, ни о чем не спрашивая, бросилась к камину, рядом с которым стоял кувшин с водой.

Мужчины положили раненого на кровать и начали стаскивать с него одежду, а Хелена суетилась рядом: доставала из потайного ящичка лекарства и отвары.

- Сольвейг, давай воду! - крикнула она мне.

А я не двигалась, потому что знала раненого. Я уже видела его, всего однажды. Тогда его руки причинили мне такую боль, что до сих пор кошмары не отпускают. Тогда я вырывалась изо всех сил, слыша, как он смеется. Тогда он получал удовольствие от моей боли.

Теперь больно было ему. Только удовольствия я почему-то не получала.

- Сольвейг! - Хелена повысила голос, вырвав меня из пучины воспоминаний.

Она уже взяла себя в руки и причиной тому были живой муж и дети, вернувшиеся с охоты. Она была готова помогать несчастному, что лежал на кровати. А вот я, похоже, нет.

Старший из сыновей, Асгейр, силой выхватил у меня кувшин. Я опустилась прямо на пол и закрыла глаза. В ушах звучало только одно имя.

Рандвалф.

***

Я осторожно приблизилась к спящему мужчине. Боялась, да, но и не могла в стороне оставаться. Во-первых, Хелена, уставшая и измученная, легла, попросив меня обработать мазью рану. Во-вторых, Рандвалф спал на моей постели, так что все равно приходилось бодрствовать до утра: Хелена уйдет работать и разрешит мне поспать несколько часов у себя. Тихо, чтобы не разбудить, я взяла баночку с мазью, пахнущей горными травами и села рядом с мужчиной. Нужно было прийти в себя. Мазь - лекарство серьезное, ее не наносят на саму рану, только края обрабатывают, чтоб заживало лучше, да заразы не было. Чуть дрогнет рука, попадет средство в рану, боль будет невыносимой. А у меня руки дрожали жутко. Нельзя с такими к больному подходить, пусть он и ублюдок полнейший.

Будучи без сознания, он не знал, что я рядом, не знал, что отчаянно хочу, чтобы он умер. И стыжусь таких мыслей, уговариваю себя, что не я первая, не я последняя. Сколько нас таких было? Почему давняя боль должна мешать мне оказать помощь человеку, который в ней нуждается?

Я отодвинула одеяло, открывая рану. Невольно вздрогнула при виде бока мужчины, который хоть и отмыли от крови, все равно выглядел ужасно. То ли меч, то ли чьи-то зубы оставили глубокие полосы и чудом не убили его.

Прикоснуться я не успела: рука Рандвалфа вдруг резко взвилась и крепко ухватила меня за запястье, не давая приблизиться. Глаз он не открывал, но явно не спал.

- Это лекарство, - непослушными губами прошептала я. - Нужно рану обработать. А то плохо будет. Пожалуйста, не дергайтесь, дайте мне закончить.

Нехотя он руку убрал. Я нахмурилась, глядя, как красные пятна выступают на коже. Опять следы его пальцев останутся на мне синяками. Даже пребывая в таком состоянии, он куда сильнее меня.

Я прикоснулась к обнаженной коже, сначала чуть вдалеке от раны. Закусила губу, чтобы не застонать от всполоха самых разных чувств. А затем и вовсе закрыла глаза, пытаясь представить, что это не тот мужчина, который являлся мне в кошмарах почти каждую ночь. Его успокоили мои осторожные движения: дыхание выровнялось, тело расслабилось. Я открыла глаза и принялась обрабатывать края раны. Рандвалф застонал. Нет, стон его был похож скорее на рык. Я подавила желание отскочить и прошептала:

- Все нормально, это лекарство. Оно немного жжет, но это необходимо. Главное, постарайтесь не шевелиться, чтобы я вам не повредила.

Вроде понял, успокоился, глаз не открыл, но чуть сжал кулак. Видимо, болело. Да, лекарство действительно было серьезным: в прошлом году я неловко упала на лед, разбила коленку до крови. Хелена лишь смазала края разбавленной мазью, а я уже расплакалась. Боль я с некоторых пор терпеть почти не умела. Как только приходила боль, приходила и темнота. А в ней кошмары. Один из которых, кажется, воплотился в реальность.

Он дернулся. То ли от боли, то ли от чего-то другого, но моя рука скользнула прямо по ране, обжигая мазью. Рандвалф выгнулся и застонал в голос, я отскочила и едва не расплакалась. То ли от жалости, то ли от собственной ошибки.

- Что такое? - из комнаты вышла Хелена, разбуженная криком.

- Он дернулся и мазь на рану попала, - беспомощно объяснила я.

- Ничего, - улыбнулась женщина. - Больно, конечно, но тем и лучше. Зато точно инфекции не будет. Успокой его, отвар на столе. Закончишь, посиди немного, может подняться температура. А утром спать пойдешь, ладно?

- Хорошо, - прошептала я.

- И не три глаза руками, вот это будет неприятно, - предупредила Хелена.

Я тщательно вымыла руки, взяла со стола кружку с отваром и повернулась к Рандвалфу. На какую-то минуту я забыла обо всем, просто пытаясь сообразить, как его напоить. Голову он поднять не сможет: рана на боку и царапины на шее не дадут. В лежачем положении вливать опасно, захлебнется - хуже будет во сто крат. Может, заставить его перевернуться на бок? Это легче.

- Рандвалф, - я произнесла это вслух.

Замерла. Ничего не произошло. Лишь слабо всколыхнулся страх, но отступил. Такая я уж была: он нуждался в помощи, я не могла не помочь. Хотя бы ради Хелены. Я убеждала себя, что ради нее.

- Рандвалф, - повторила я. - Вам нужно выпить отвар, вы сможете перевернуться на бок и чуть приподнять голову? На здоровый бок, я имею в виду.

- Я, - шепот хриплый, знакомый до дрожи в коленях, - наверное, могу.

- Тогда перевернитесь и постарайтесь немного выпить. Станет легче. Хорошо?

Мужчина слабо кивнул. Он приложил нечеловеческое усилие, я видела, как тяжело ему дается каждое движение. Как сжаты его зубы, как прикрыты глаза. Так организм спасался от всепоглощающей страшной боли.

Я быстро поднесла кружку, но Рандвалф, к моему удивлению, не позволил напоить себя. Трясущейся рукой ухватился за ручку и выпил сам. Я отдернула руку, чтобы не прикоснуться к нему случайно. Не стоило бередить старые раны.

Он с видимым облегчением вернулся в исходное положение.

- Я знаю твой голос, - прошептал он.

Я вздрогнула и невольно отшатнулась. А хотелось забиться куда-нибудь в угол, чтобы не нашел, не увидел.

- Или мне кажется?

- Я - Сольвейг, - сама не знаю, почему сказала.

Разве помнит он всех рабынь, которые имели несчастье попасть под его руку.

- Сольвейг, - выдохнул мужчина, - допился.

- Что? - от удивления я даже перестала дрожать.

- Мерещится, - прошептал Рандвалф. - Кошмар. Скоро в могилу.

- Да нет, не мерещится, - я притронулась к его лбу.

Был горячий. Слишком горячий. А ведь мог и правда не дотянуть. Спросить бы Асгейра, сколько Рандвалф пролежал без помощи. Может, инфекция уже победила? И завтра мужчины вынесут бездыханное тело?

Анна называла его Вафлей. Я улыбнулась, вспоминая, как подруга презрительно фыркала при упоминании его имени. На ее языке слово "вафля" означало какую-то сладость. Вот уж менее всего Рандвалфу подходит сравнение с вкусностью.

- Нет, - прошептал он, когда я убрала руку.

- Что такое?

- Не убирай, - слова давались ему с трудом.

Моя рука была прохладной. Пришлось снова положить ее на лоб мужчине. Тот вроде успокоился и даже начал засыпать. Когда одна рука нагрелась, я положила другую. Воды для компрессов у нас не было, нужно было топить снег. А двери муж Хелены на ночь закрывал. Чтоб нечисть не шастала, да ветер не врывался в горницу.

Я постоянно прикладывала ладони к стеклу, охлаждая их. Сама не знаю, почему. Просто чувствовала, что так ему лучше, легче переносить жар. Я запретила себе думать о нем, вспоминать. Просто делала то, что сделала бы для любого человека. Даже больше.

Уснула там же, уставшая и опустошенная. Прислонилась к стене, закрыла на минуту глаза и погрузилась во тьму. Почему-то без кошмаров.

Хелена, пришедшая на утро, чуть тронула меня за плечо. Я вскочила, глянула на Рандвалфа, тот спал. Жар ощутимо уменьшился, рана не воспалилась, что было очень хорошо.

- Выкарабкается, - сказала Хелена. - Крепкий.

- Ты...ты знаешь, кто это? - нерешительно спросила я.

- Да, а ты?

Я кивнула.

- Не спрашивай.

- Не буду, дорогая. Иди, поспи немного. Работы нет, покушать сготовит Асгейр, он мальчик добрый. Я посижу. Вечером сменишь меня.

Я слабо кивнула, не веря своему счастью. Сон до вечера? Давно я так не спала.

***

Тогда, три года назад, я ушла из замка. Меня никто не гнал, в рабыни не возвращал, но все же я ушла. Чтобы не мозолить глаза Повелителю, тяжело переживавшему потерю Анны. Чтобы не раздражать Луириэль, которая вдруг воспылала ко мне ревностью. Чтобы не сомневаться постоянно в собственном статусе, не сносить насмешки прислуги. Да и самой мне тяжело пришлось. Анну я любила, ее уход...как будто теряешь друга. Они с Осмондом поддержали меня в ту ночь кошмара, и буквально спустя некоторое время их обоих не стало. Ну, я хотя бы знала, что у Анны все хорошо и она дома, с семьей. Впрочем, не знала. Просто надеялась.

Меня приютила Хелена, она была второй женой моего дядьки, погибшего лет десять назад. Меня она не знала, но с радостью дала кров, тепло. Почти семью.

Мы жили бедно, но дружно. Мужчины ходили на охоту, мы с Хеленой содержали дом. Дружили со всей деревней, устраивали посиделки. Хелена знала все о той ночи. Все, кроме его имени. Она помогла мне забыть, загрузила работой так, что времени жалеть себя не оставалось. И вот, теперь, когда я всерьез поверила, что еще могу быть счастлива, какие-то ветра привели в наш дом Рандвалфа.

Я свернулась калачиком и позволила себе немного поплакать. Там, за стенкой, боролся за жизнь человек, которого я ненавидела. Возможно, именно благодаря моей помощи у него появился шанс жить. И я хотела бы, всем сердцем хотела бы корить себя за то, что такая размазня, но не могла. Спасенная жизнь - ценность ее я поняла давно.

Роскошь - валяться в кровати. Но я позволила себе эту маленькую радость перед самым закатом, прежде чем сменить Хелену. Лежала, смотрела в потолок, на котором играли блики заходящего солнца. Отдыхала телом и душой, готовясь вновь стиснуть зубы и пробыть рядом с ним еще несколько долгих часов.

- В полночь заставишь выпить это, - Хелена указала на небольшой бутылек. - Противная штука, но не маленький, потерпит. Главное, чтоб не выплевывал, хорошо?

Я кивнула и слабо улыбнулась.

- И сама поешь, я там оставила тебе пирог.

Мы часто питались пирогами. Участь всех бедняков: тестом наедаешься быстрее. Но в этот раз я учуяла приятный запах мяса. Значит, пирог мясной, что само по себе здорово.

Я уселась в ногах мужчины и запустила зубы в ароматный кусок пирога, оставшийся после ужина. Небось, Хелена специально отрезала, да в печке сохранила, чтобы мужчины не съели, да и мне горячего досталось.

- Ест она, - хмыкнул вдруг Рандвалф и я чуть не подавилась.

Наткнулась на внимательный взгляд, испугалась и вскочила. Он выглядел куда лучше, чем вчера. И даже говорил четче, я уже узнавала этот голос.

- Вы...вы есть хотите? - отвела глаза. - Не знаю, вам можно или нет...ну, чуть-чуть?

И сама поразилась, как неуверенно прозвучал вопрос.

- Да нет, пожалуй, - вздохнул мужчина. - Трясет меня серьезно.

- Это нормально, - кивнула я. - Лекарства так действуют. Хуже было бы, если б спать хотелось постоянно.

- Спать уж точно не хочется, - пробурчал Рандвалф. - Выспался.

- Это хорошо, - я прислонилась к стене и продолжила есть.

Аппетита, правда уже не было, но не те условия, чтобы я выбирала, хочу есть или нет.

- Это и правда ты, - я замерла. - Думал, приснилось.

- Я.

Рандвалф замолчал. Я помыла тарелку остатками воды, собрала волосы и села вышивать. Единственное развлечение, ну, кроме рисования, которое мне осталось.

Так и просидели всю ночь. Молчали. Рандвалф периодически засыпал, я бродила по комнате, пытаясь разобраться с собственными чувствами.

***

Он действительно выкарабкался. Ходил с трудом, преимущественно до уборной, да до кухни, потихоньку разрабатывал рану, чтоб надолго не слечь. Меня Хелена от обязанности ухода за ним освободила, едва услышав тихое "это был он", сказанное в слезах после очередного кошмара. И мистическим образом женщина организовала мою работу так, что мы почти не встречались.

Он по-прежнему больше лежал, послушно глотал все лекарства, но молчал теперь редко. Мальчишки липли, как мухи на сладкое, с придыханием слушая истории. Даже муж Хелены периодически отвлекался от своих дел и присаживался послушать. Сама хозяйка после моего признания заботы о госте не уменьшила, но относиться стала во сто крат прохладнее. Заметил то Рандвалф или нет, было неизвестно.

Постепенно мы выяснили, что с ним случилось: напал инеевый волк. Оказывается, они все еще бродили по лесам, теперь уже в одиночку. Нападали на охотников, а иногда приходили в деревни. По словам Рандвалфа тот, что напал на него, сделал это не просто так. Однако о причинах своего присутствия в такой дали от замка, мужчина не говорил. Да мы и не спрашивали. Дела королей народа не касаются. Может, кто-то с этим утверждением бы и не согласился, но жить так было и проще и безопаснее.

Спала я теперь в комнате Хелены, а та переехала к мужу на время пребывания у нас Рандвалфа. Супругам, конечно, было тесно вдвоем на узкой лавке, но ни одно из моих возражений не было принято. Комната Хелены находилась дальше других от той, где лежал Рандвалф.

Одной ночью я никак не могла заснуть. Ворочалась, нервничала и чувствовала, как начинает болеть голова. Смотрела на вещи, в темноте казавшиеся совершенно причудливыми, невольно вспоминала ту часть жизни, что прошла в замке.

Крик, полный отчаяния, донесся откуда-то снаружи. Я вскочила. Кричал ребенок. Спустя секунду вновь.

Я быстро накинула теплый халат прямо на голое тело, обула туфли и вышла. Крик доносился с северной стороны, а значит, если не было метели, я смогла бы увидеть, кто кричал и что случилось прежде, чем открою дверь.

Я взяла свечу и прокралась мимо спящих парней, вышла в большую комнату, обошла Рандвалфа, который вроде бы тоже спал, и приблизилась к окну.

Пламя свечи совсем чуть-чуть освещало помещение. Да и не требовалось оно для вглядывания в темноту. Я задула свечу и подошла к окну. Отодвинула занавески, услышала еще один, полный отчаяния, крик.

И тут же, не успела я выглянуть, чья-то рука зажала мне рот, а вторая обхватила талию. Меня резко дернули вглубь комнаты. От страха потемнело в глазах, я узнала запах, узнала руку. Она не впервой зажимала мне рот, чтобы крик не вырвался наружу.

- Тихо, - прошептал Рандвалф в самое ухо. - Ты его приманишь. Быстро, не дергайся.

Я все-таки дернулась, слабо соображая, желая лишь вырваться, убежать.

- Сольвейг, - мужчина с легкостью отошел вместе со мной от окна, - успокойся. Я не причиню тебе зла. Пожалуйста, давай ты ляжешь, и я тебе все объясню. Не надо стоять.

Я кивнула, чувствуя, как дрожу, и как появляются слезы. Меня осторожно выпустили, но когда я направилась к себе, Рандвалф поднял руку, останавливая.

- Сюда, - кивнул он на свое место.

Я замотала головой и отшатнулась.

- Сольвейг! - нотки, просквозившие в его голосе, мне были хорошо знакомы. - Я не собираюсь делать тебе больно. Идем.

Я снова помотала головой, кляня себя на чем свет стоит за слезы, которые пролились таки. Крик снаружи повторился. Теперь он звучал ближе.

- Сольвейг!

Рандвалф не выдержал. Просто схватил меня и опустил на кровать, потом лег сам, перекрывая путь к отступлению, почти прижал к стене.

- Замри, - прошептал он мне. - Не шевелись. Не говори ничего. Не дай ему понять, что ты не спишь.

При слове "ему" я похолодела. Испуганно посмотрел на Рандвалфа и его рука, успокаивая, легла мне на затылок. Я затаила дыхание, услышав шаги под окном. Вздрогнула, когда детский голос слабо позвал:

- Мама...

Рандвалф прижал меня к себе, не давая возможности слушать. Я чувствовала, как бьется его сердце, как напряжен мужчина.

Шаги стихли лишь спустя двадцать минут.

- Утбурд, - сказал Рандвалф в ответ на мой вопросительный взгляд. - Если бы ты его увидела, уже бы была мертва. Не бойся, он не может войти в дом. Но останься сегодня здесь, в твоей спальне окно большое, не хочу, чтобы он там тебя подкараулил. Его жалобным стонам трудно не доверять. Особенно женщине. Особенно такой, как ты.

- Такой, как я? - растерянно пробормотала я, пытаясь отстраниться.

- Ну а кто еще способен ухаживать за насильником? Только ты. И из мести все, до чего ты додумалась, обжечь меня этой мазью.

- Я случайно!

Рандвалф тихо расхохотался.

- Охотно верю. Ляг поудобнее и засыпай. Не бойся, я не ем взрослых девочек на завтрак. И не пристаю к ним, когда сам едва на ногах держусь.

- Но...

- Сольвейг, - серьезно произнес Рандвалф, - как думаешь, что лучше: погибнуть или провести ночь в непосредственной близости от меня?

- Не знаю, - прошептала я.

- Зато я знаю. Засыпай, не бойся.

Я ему не верила. Какая-то часть меня все еще боялась того, что он мог сделать. И сделал тогда, три с лишним года назад.

Но я послушно отвернулась, даже не сопротивляясь, когда сильная рука обняла меня, а горячее дыхание согрело шею. Тихий стон вырвался у меня совершенно непроизвольно.

- Так, - усмехнулся Рандвалф, - прекращай это. Мы тут спим и все.

- Да как ты...

Я дернулась, высвобождаясь из объятий. Естественно, безуспешно. Естественно, меня тут же прижали еще крепче.

- Спи, Сольвейг. До утра несколько часов.

Возможно ли уснуть в объятиях того, кого ненавидишь? Раньше я думала, что нет.

И сквозь сон почувствовала тепло от одеяла и от тела, прижавшегося совсем уж неприлично. И халат куда-то подевался, отчего хотелось проснуться и убежать, но усталость была сильнее. Уснула я практически в его объятиях: голова лежала на плече, а руки мужчины крепко держали меня. То ли чтоб не сбежала, то ли просто, чтобы было теплее.

Как обычно, пришел кошмар. Я заплакала там, во сне, но на краешке сознания отметила, что плачу и на самом деле.

- Что такое? - вопрос был задан тихо, но я сразу же проснулась.

От слез, застилавших глаза, очертания комнаты были размытыми.

- Рандвалф, - прошептала я, вспоминая, почему он рядом.

- Ты плакала. Что приснилось?

- Неважно, - я отвернулась. - Дай мне поспать. Или уже можно уйти к себе?

- Пока не нужно, ночь еще не кончилась, он там.

- Он теперь...каждую ночь будет приходить?

- Возможно, я не знаю. Сольвейг, - замялся мужчина, - скажи...утбурды обычно приходят к матерям. Мстят. Это...это не твой ребенок? И не...мой?

Я почувствовала, как сердце замерло, будто бы забыв, что надо биться.

- Нет, - прошептала я. - Я не знаю, откуда он появился. И кто такой утбурд, я никогда не слышала.

- И не надо, утбурд - мерзкая тварь, - вздохнул мужчина чуть поглаживая мое плечо. - Он тебя не тронет, а как только я научусь мечом махать снова, разберусь с ним. Обещаю.

- Спасибо, - я сказала это искренне.

- Спать еще будешь? Могу тебе сказку рассказать, - я услышала, как Рандвалф усмехнулся.

- Не надо. Я...я вас боюсь. Можно мне уйти к себе? Я не буду на утбурда смотреть, я глаза закрою и слушать не буду! Пожалуйста!

- Сольвейг, - начал было Рандвалф, но передумал, - иди. Только будь осторожна, ладно?

- Зачем вам меня спасать? - спросила я, надевая халат.

- Я обязан тебе жизнью, - пожал плечами мужчина. - Больше я тебя не трону.

И проводил каким-то странным взглядом.

***

Асгейр сделал мне предложение. Этот парень давно засматривался на меня, еще тогда, когда я пришла в дом Хелены. Но тогда он еще не мог взять жену, а теперь, получив такое право от отца, пришел ко мне. Он был славный, этот Асгейр. Жесткие черные волосы всегда озорно торчали, с лица не сходила улыбка, да и воином обещал стать неплохим: редко возвращался без добычи. Половина девчонок из нашей (да и из двух близлежащих, если быть честно) деревни были бы счастливы замуж за него выйти. А я не знала, куда деваться.

Я вообще думала, что замуж не пойду. Поначалу, едва оправилась. Потом страстно захотела, чтоб полюбили. А потом поняла, что замуж-то меня и не возьмут. "Порченная" - так обо мне говорили в деревне. Уж не знаю, кто разболтал им, наверное, Дейка - девчонка, с которой я первое время общалась. Мне друг был нужен, кто-то, с кем можно было поделиться. Вот и поделилась на свою голову. С тех пор на посиделках меня никто не звал танцевать, разве что порядком подвыпившие парни предлагали "погулять" до ближайших кустов.

- Асгейр, - улыбнулась я. - Ну зачем тебе такая? Ты же знаешь, что в деревне говорят?

- И что? - хорохорился парень.

- И то. Тебе девушка нужна невинная, покладистая, с хорошей репутацией. А я...как-нибудь так проживу. Не могу я замуж за тебя, прости.

Унесся, обиженный. Главное чтоб не горе заливать, за такое отец не похвалит.

Вот так и стал вопрос, куда мне податься. И с Асгейром в одном доме жить невыносимо было, и уйти я не могла.

Часто подолгу рассматривала Рандвалфа, который, окрепнув, начал помогать Хелене по хозяйству. Сильный был, по сравнению со мной - огромный. И почти уже не вызывал его вид во мне болезненных воспоминаний. Правду говорят: ко всему человек привыкает. Вот и к нему я привыкла, приходила истории слушать. Даже садилась рядом, а он, будто невзначай, сажал меня поближе, да иногда за косу дергал. Или щекотал, вот уж получалось что у него на отлично. Хелена неодобрительно морщилась, Асгейр кидал на меня обиженные взгляды. Я понимала, что веду себя странно, но почему-то именно в минуты, когда Рандвалф был рядом, выть от тоски хотелось меньше.

Он был отголоском, частичкой той жизни, что я добровольно оставила. И однажды, перестав врать самой себе, я призналась, что хочу обратно. И, когда Рандвалф спросил:

- Вернешься со мной в замок?

Я лишь кивнула, стараясь не показать страха. Он улыбнулся и щелкнул меня по носу.

- Вот и умница, там лучше будет. К тому же, поможешь мне, надо кое-какими документами заняться, а ты у нас образованная.

Я побоялась показать, как взволновали меня эти слова. И обрадовали, разумеется. Мне никогда не поручали важной работы.

***

Сани, которые прислали за Рандвалфом, поражали. Но отнюдь не великолепием. Бронированные, закрытые, утыканные шипами, острыми пластинами. На такие не кинешься, да и стрелы отлетать будут. Уж на скорости вообще подойти нереально, жизни лишиться можно враз. Я рассматривала их несколько минут. До сих пор даже не подозревала, что такие вообще существуют.

Рандвалф лишь усмехнулся и пробормотал что-то про братца, но что именно, я не разобрала.

Хелена все-таки сунула нам в дорогу кое-какой выпечки, хотя до замка было меньше суток пути. Женщина крепко меня обняла.

- Не боишься ехать-то с ним? - спросила, скрывая слезы.

- Не знаю. Может, боюсь. Но надо вернуться, Хелена. Правда, надо. К тому же...он обещал. Да и как я теперь...Асгейр обиделся...

- Да плюнь ты, что с ребенка взять? - всплеснула руками женщина. - Оставайся, дорогая!

- Нет. Спасибо тебе за все, я обязательно буду вам помогать. Но я должна быть там, там мой дом. И, может, моя подруга еще вернется...Я знаю, они тоже надеются на это.

- Тогда удачи, девочка наша, - улыбнулась Хелена. - Пусть хранит тебя Меридия.

Я кивнула и отвернулась. На личном опыте знала: прощаться надо так, чтобы не было соблазна пойти на попятную. Потом вволю поплачу о разлуке. Но пока деревня не скрылась за горизонтом, не оглянусь.

- Готова? - Рандвалф помог мне забраться в сани и запрыгнул следом.

Он неплохо одарил Хелену за заботу. Я буквально заставила ее принять деньги: с ними семья еще долго голодать не будет. А потом и я подсоблю, найду способ. Не пропадут.

Сани поднялись над землей и устремились вдаль. Я избегала смотреть на Рандвалфа, все еще не зная, что мне делать.

- Отдохни немного, - предложил мужчина. - Ехать долго, а там уж рассветет, устраиваться будешь. Да и Луи тебе спокойно жить не даст, разговорами замучает.

- Как она? - улыбнулась я.

- Второго ждет. Первый - кошмар тихий, половину замка разгромил. Ему играть не с кем, даже Гуннульв не показывается, так что он избрал своей жертвой меня. Почему-то малой решил, что я - добрый усатый дядя, которого можно за эти усы невозбранно дергать. Чуть не оторвал, пришлось сбрить. Ревел чуть ли не сутки. Потом нашел книгу, что Анне Идгард подарил и всю изрисовал. Насилу оттащил его Вилдэр.

Я рассмеялась.

- Ты не такой уж плохой, - слова вырвались сами собой.

Рандвалф посерьезнел.

- Не думай, Сольвейг, что я вдруг стал добрым и хорошим. Не забывай, что я по-прежнему тот, кого ты боялась. И я по-прежнему получаю удовольствие от боли. Кое-кому отлично платят за это удовольствие.

Я отвернулась, чтобы не разреветься. Вроде никак не оскорбил, а будто в самую душу плюнул.

- Не бойся, - примирительно произнес Рандвалф. - Иди сюда, поспи.

Спать на его плече и правда было удобнее. Теплее, мягче, безопаснее. Еще пару месяцев назад слова "безопасность" и "Рандвалф" не могли и рядом стоять. А теперь почему-то казались синонимами.

***

Сани резко повернули и я проснулась. Сонно потянулась, подняла голову...встретилась со взглядом темных глаз, услышала тяжелый вздох. И сама потянулась к нему, согревая губы дыханием. А когда страха не последовало, осмелела и легко поцеловала, боясь, что реакции не будет.

Была. Такая, что дыхание перехватило, руки судорожно вцепились...во что-то там.

- Не надо, - прошептал он, отстраняясь. - Не дразни, Сольвейг.

Тяжелое дыхание, чуть подрагивающая рука, лежащая на моем затылке. Взгляд, брошенный мимолетно и вновь я оказалась в его объятиях, уже по его желанию.

- Я не могу...сделать это.

Он сбивался, обнимал меня крепче, смотрел, не веря самому себе.

- Ты боишься меня.

- Боюсь, - согласилась я. - Но не хочу, чтобы ты уходил. Я всего боюсь. Надоело.

- Сольвейг, - простонал он, когда я целовала его шею, спускаясь ниже. - Прекрати, девочка. Глупая, ты же ненавидеть меня должна.

- Я...с ума схожу. Зачем ты приехал? Зачем, Рандвалф? Почему именно мой дом? Почему я должна была ухаживать за тобой? Почему ты увез меня, какое тебе дело до судьбы бывшей рабыни?

Ответом стали глаза, еще больше потемневшие. И руки, уложившие меня на скамью. И губы, спустившиеся вниз, почти на самый живот, причиняющие невыносимую муку, отгоняющие холод. И темноту.

- Останови меня, если будет больно, - прошептал он, расстегивая куртку.

Но я уже знала, что не попрошу его остановиться.

***

- Сольвейг, - Вилдэр удивленно рассматривал меня.

Хорошенькая, должно быть, картинка: растрепанная, с припухшими губами, немного нервно прижимающаяся к Рандвалфу, который крепко сжимает мою руку, чуть поглаживая запястье.

А Вилдэр постарел. И устал, явно. Надо будет выяснить, над чем они работают, раз Рандвалф едва не погиб, что-то ища в лесу, а Повелитель явно не спал последнюю ночь-другую.

- Добро пожаловать. Мы всегда тебе рады.

Я знала, как ему тяжело видеть меня. Помнить, что я - подруга его любимой, которая уже никогда не вернется к нему.

- Сольвейг приехала со мной, - в голосе Рандвалфа слышалось самодовольство. - Я думаю, она согласится стать моей женой.

- Что?! - это мы с Вилдэром сказали одновременно.

- Что такое? - поднял брови Рандвалф. - Ты против? Час назад в санях, очень даже "за" была.

Я покраснела.

- К тому же, не оставаться тебе одинокой всю жизнь. А замуж тебя не возьмут, особенно после того, как нас все видели вместе, выходящими из саней. Ты же не рабыня, тебе не положено наедине оставаться со мной. К тому же я, вдруг решивший стать порядочным мужчиной, просто обязан сделать тебя своей женой. Так, на всякий случай. Ну, ты меня понимаешь.

И я поняла. Слова имели...слишком циничный оттенок, но глаза смотрели тепло. И тепло это не было свойственно Рандвалфу, но заставляло меня улыбаться, как дурочка, глядя в его глаза.

- Вот и славно, - хмыкнул Рандвалф. - Возражений нет, пышной свадьбы не требую, - и добавил, уже Вилдэру, - но чтобы ром был обязательно!

Я вздохнула и последовала за мужчиной. Не стоило думать о причинах произошедшего. Уже не отвертеться. Затаив дыхание, стараясь не думать о том, что, возможно, совершаю самую большую ошибку в своей жизни, я ступила на порог его спальни. Той самой.

Оказалась в его объятиях и только потому не упала.

- Поплачь. Давай, Сольвейг, не бойся. Я тебя не обижу. Иди ко мне.

Как маленького ребенка, он усадил меня на колени.

- Не будешь любить, и не надо, - сказал он. - Просто будь рядом, я тебе обещаю: никакого насилия. Если захочешь, спать будешь одна.

- Не хочу, - пробормотала я, вытирая слезы. - Я просто...

- Ничего, - он улыбнулся. - Привыкнешь. Ты и вправду спасла мне жизнь. Почему?

Я пожала плечами.

- Жалеешь?

- Нет, конечно, нет. Не жалела бы, даже если б ты знать меня не хотел.

- Глупая добрая девочка.

***

Я охнула, когда малыш толкнулся. Вот боевой получится, и в кого только.

За окном уже стемнело, полная луна осветила равнину и замок. Я встала, налила воды, задумчиво отпила немного, успокаивая желудок, опять взбунтовавшийся от кухаркиного ужина. Мужа в спальне не было. Очевидно, работал.

Дверь со скрипом отворилась, в отражении на стекле я увидела Рандвалфа, тихо крадущегося мимо кровати. Я хихикнула, когда он недоуменно оглядел пустое ложе и обнаружил меня у окна.

- Чего не спим?

- Толкается, - вздохнула я. - Полуночник.

Муж, как часто любил, положил руки мне на живот и замер, мечтая почувствовать, как сын пинается. Тот, словно обрадовавшись приходу отца, еще пару раз пихнулся. Я охнула, муж радостно улыбнулся.

- Мне кажется, он со мной общается, - сообщил мне Рандвалф.

- Еще один стакан рома, и с тобой будут общаться даже вот эти замечательные рога, - хмыкнула я. - Чего так долго?

- Разбирались кое с чем.

Муж поцеловал меня и повел к кровати.

- Время позднее, давай спать, Сольвейг.

- Хорошо, - вздохнула я, укладываясь.

Рандвалф разделся. Как всегда, и рубашка, и брюки полетели на пол. Служанка утром уберет, да новые принесет, отглаженные. Каждую ночь одно и то же, хоть говори, хоть нет. Каким-то вещам мужчина не учится никогда.

Впрочем, мне ли жаловаться? Этот мужчина научился обходиться без боли.

- Сольвейг, ты в порядке? - он неизменно спрашивал это уже три года, прошедшие с нашей свадьбы.

- Конечно. Отдыхай, тебе работать. А я ничего не делаю целыми днями.

- Вот родишь, вернешься к делам. А пока посиди уж в покоях. Мало ли, куда тебя занесет.

Я улыбнулась, ничего не ответив. Волнение приятно. Волнение Рандвалфа...ценно вдвойне.

Могла ли я назвать его любимым? Только про себя, когда никого не было рядом. Что-то не давало мне сказать это вслух, хотя муж по части ласковых слов превзошел все виденные мною ранее случаи. И от кого научился? Страх причинить мне боль вырисовывался в нем так отчетливо, что иногда он уходил на пару дней в другие покои. Только в особенно тяжелые дни, когда хотелось разрядки, когда напряжение превышало норму. Не срывался на мне, предпочитал переживать все в одиночку.

Я смотрела на него, спящего, чья рука привычно лежала у меня на животе. Защищал. А большего и не надо было.

- Ваза династии Герр! - раздался вдруг голос.

Послышался звон разбитой вазы. Я подскочила. В темноте всмотрелась в сторону окна, где...появились четверо. Две девушки, одна длинноволосая, вторая с очень странной прической. Маленькая девчушка в зеленом платье и Гуннульв, держащий ее за руку.

- Куда ты нас закинула? - спросила та, что была с короткими волосами.

- Не знаю, - откликнулась вторая. - Я, кажется, координату перепутала.

- Ты все-таки ее разбила! - трагически изрек Гуннульв. - Бедная ваза.

- Какая ваза?

Я узнала голос. Не могла не узнать, хотя слышала его последний раз шесть лет назад.

- Анна?

Вспыхнул свет: это Рандвалф зажег факелы и светильники.

- Сольвейг?

На меня смотрела Анна, собственной персоной. Изменившаяся до неузнаваемости, с темными короткими волосами, со странным колечком в губе, в нелепых брюках и рубашке. Ее спутница была симпатичной женщиной со странного цвета, вишневыми волосами. Маленькая девочка представляла собой светловолосого ангела и вообще не понимала, что происходит.

- Ты что, забросила нас в спальню к Сольвейг? - обалдела Анна. - Ну, ты даешь, это ж надо было так координаты удачно перепутать...

- Анна! - наконец пришел в себя Рандвалф, чего никак нельзя было сказать обо мне. - Какого демона?!

- Вафля? Ты...Сольвейг...Боже, это что, альтернативная вселенная?

- Не хочу вас прерывать, - перебила ее спутница, - но нам надо проход закрыть, а то товарищ папа сейчас очухается и пойдет мстить. Оно вам надо, в спальне ночью?

Рандвалф чертыхнулся, слез с постели и натянул брюки. Одним движением руки закрыл проход, свирепо уставился на Анну.

- Вот скажи мне, почему именно в моей спальне? В присутствии беременной жены, ты соизволила сюда вернуться?

- Вафля! Не хами мне. Я злая, нервная и голодная. Меня чуть не убили. Так что давай разойдемся без драки.

- Рандвалф, - сказала я, - и правда, не кидайся на нее, она не виновата.

- Вы мне лучше скажите, - Анна улыбнулась. - Вилдэр дома?

Продолжение следует

Дорогие читатели, всем спасибо! Вы очень радуете меня комментариями, комплиментами и дружелюбным отношением! Не забываем, что еще будет рассказ про Сольвейг и Рандвалфа, в этом же файле, но завтра, 01.02.13.

А пока что - всем спасибо, я очень старалась. Не все получилось, конечно, но я буду работать!