Восход над Олимпом

Глава шестая Допрос, Алекса Баркампа

— Привет, Алекс, меня зовут, Джек Хоггарт, я офицер Вооруженных сил США, буду проводить допрос. Он будет проходить в несколько этапов, на протяжении двух дней. Это стандартная процедура, не выходящая за рамки закона Военной тайны США. Весь допрос будет находиться под грифом совершенно секретно, разглашение любой его части или целиком, будет наказано высшей мере наказания, пожизненное лишение свободы. Задача допроса восстановить всю картину пришедшего во время полета, высадки, событий на самой планете и возвращения домой. Вам понятно?

— Да.

— Сейчас, я зачитаю, выдержку из Закона о Военной, либо Государственной тайне обязательны для исполнения на территории Соединённых штатов Америки и за ее пределами органами законодательной, исполнительной и судебной власти, а также организациями, наделенными в соответствии с федеральным законом полномочиями осуществлять от имени Соединённых штатов Америки государственное управление в установленной сфере деятельности, органами местного самоуправления, предприятиями, учреждениями и организациями независимо от их организационно-правовой формы и формы собственности, должностными лицами и гражданами Соединённых штатов Америки, взявшими на себя обязательства либо обязанными по своему статусу исполнять требования законодательства Соединённых штатов Америки о государственной тайне.

Засекречиваемый документ (далее допрос) от включает в себя Пункты, защищаемые государством сведения в области его военной, внешнеполитической, экономической, разведывательной, контрразведывательной, оперативно-розыскной деятельности, распространение которых может нанести ущерб безопасности государства.

Сегодня 2 августа 2033, время начала допроса 10 утра 00 минут, по местному времени.

Имя допрашиваемого, Алекс Баркамп, имя проводящего допрос Джек Хоггарт. Срок секретности для дела № 1229 составляет 30 лет. В исключительных случаях этот срок может быть продлен по заключению специальной комиссии по защите государственной тайны.

Конвой может выйти из кабинета.

— Здравствуйте, меня зовут, Джек Хоггарт. Представтесь, пожалуйста. — Джек Хоггарт.

— Алекс Баркамп. — Алекс Баркамп.

— Ваше гражданство? — Джек Хоггарт.

— Гражданин Германии. — Алекс Баркамп.

— Вы по национальности немец? — Джек Хоггарт.

— Да. — Алекс Баркамп.

— Где вы родились? — Джек Хоггарт.

— Нижняя Саксония, земли, граничащие с Нидерландами, я там вырос и получил свое первое образование. — Алекс Баркамп.

— Какое у вас было первое образование? — Джек Хоггарт.

— Европейский магистр в области возобновляемых источников энергии. — Алекс Баркамп.

— Где вы учились? — Джек Хоггарт.

— Бельгийский институт Энергетики и Механики, в Вервье — Алекс Баркамп.

— Над чем вы работали, в Вервье? — Джек Хоггарт.

— У моей команды был собственный проект, наше изобретение, «Турбо-Динамические машины», его официальное название. Я думаю вы знаете про них, мы разработали концепцию получения зеленой энергии со скоростных автобанов, где поток автомобилей со скоростью 100 километров в час, двигал динамо-машину, установленную под дорожным полотном, собственно тот же ветряк или речная гидра станция, только динамо-машину заставлял крутиться едущая с большой скоростью машина, задевая своим колесом, немного выпирающую над поверхностью часть динамо-машины. Нашей команде за это открытие дали самые престижные премии и путевку к научному будущему. «Зеленая энергия», как мы ее называем, возобновляемая энергия. Учитывая ситуацию на земле, институты вроде нашего, стояли в приоритетных задачах по — Алекс Баркамп.

— Вы понимаете где сейчас находитесь и как сюда попали, Алекс. — Джек Хоггарт.

— Это какя-то военная база, верно? меня привезли военные после перемещения с ними были еще какие-то люди в белых радиационных или бактериологических костюмах, измеряли радиацию и все что с этим может быть связанно, проверяли меня счетчиками Гейгера и брали замеры воздуха, почвы.

— Вы попали в точку, это база «Эниджити», наверное, догадываетесь почему здесь вас держат?

— Догадываюсь, это связанно с нашим полетом на Марс.

— Как вам содержание, все ли устраивает, может быть, чего ни будь не хватает, например, каких ни будь продуктов или развлечений.

— Все в полном порядке, разве я попросил бы новых фильмов, а то что-то скучно по вечерам.

— Без проблем, какие жанры предпочитаете?

— Американские Комедии или что ни будь из sci-fi.

— Завтра вам все принесут. Как ваше самочувствие? Есть жалобы на здоровье? Вы так долго провели в космосе. — Джек Хоггарт.

— Спасибо. Все в полном порядке — Алекс Баркамп.

— Алекс, вам после окончания этого допроса, будет запрещено входить в контакт с любым кто упомянут в деле, любым способом, запрещены звонки, личные встречи, смс или связь по электронной и письменной почте, социальных сетях, передачи сообщений третьими лицами на протяжении трех месяцев, выезжать за пределы США на три года, выезжать за пределы штата на три месяца, перед полетом вы подписали документ о не разглашении государственной тайны, сейчас вам предстоит подписать еще один документ, о не разглашении проводимого допроса до конца вашей жизни, в случае его огласки целиком или любой части или упоминании о его проведении, вы понесете соответствующие наказание, в виде пожизненного лишения свободы, которое будет назначено вам военным судом США, этого допроса ни когда не существовала и при любых вопросах, вам положено либо молчать, либо отрицать его существование, вам понятно? С вашими близкими родственниками, уже беседовали наши психологи, можете не переживать, все у них в полном порядке. После допроса вам предстоит пройти медицинское обследование, оно займет около недели — Джек Хоггарт.

— Все понятно, долго меня здесь продержат?

— Пока длится расследование, может неделю, а может несколько месяцев, пока сказать не могу. Ваша звание на корабле Discoverer? — Джек Хоггарт.

— Руководитель миссии «Восход». — Алекс Баркамп.

— Ваше воинское звание? — Джек Хоггарт.

— Капитан Bundeswehr, офицер Bundeswehr, но я скорее ученый нежели военный. — Алекс Баркамп.

— Расскажите пожалуйста поподробней о ваших задачах на корабле. — Джек Хоггарт.

— Являясь физиком в этой миссии, я должен следить за состоянием ядерных зарядов «Геры» и «Зевса». Охранять их от возможных проблем, до Пункта назначения. В 100 тысячах километрах от Марса заряды должны отделиться в автоматическом режиме и самостоятельно направится к полюсам планеты, для дальнейшего приземления и последующей детонации, через три месяца после отлета Discoverer от Марсианской орбиты, чтобы спровоцировать ядерную зиму, для терраформации планеты, на первой стадии.

— Вы были, наверное, самый неопытным астронавтом на Discoverer? — Джек Хоггарт.

— Да, я всего однажды был на МКС и то в качестве туриста, это была подготовка перед полетом на Марс, чтобы я понял с чем мне придётся, столкнутся. — Алекс Баркамп.

— Алекс, можете рассказать, почему вы выбрали ядерную-физику? — Джек Хоггарт.

— Это очень долго и не интересно, мне не хочется вдаваться в подробности, извини, Джек. У тебя на столе лежит папка с моим делом, там должно быть все указанно — Алекс Баркамп.

— Мне просто нужно было узнать почему именно вас взяли на борт Discoverer? — Джек Хоггарт.

— Я руководил всем проектом «Оппенгеймер не играет в игры», работами над «Герой» и «Зевсом» — Алекс Баркамп.

— Где вы их собирали? — Джек Хоггарт.

— На «Эдвардс». Гигантский подземный ангар размером в футбольное поле. Там так устроены помещения, в центре находиться ангар, для испытаний новых видов вооружений, а рабочие кабинеты располагаются вокруг него, вокруг которого расположена главная кольцевая улица, основ нова коммуникаций между кабинетами. Все сделано для сведения общения к минимуму. Тестировали, естественно не в боевых условиях и готовили для транспортировки на «Enceladus-11». — Алекс Баркамп.

— «Гера» и «Зевс» устроены немного иначе, чем обычно, верно? — Джек Хоггарт.

— Да. Собственно, бомбы-боевая часть, которая и должна быть сброшена на ледники, в свою очередь, погружены в космические ракеты. — Алекс Баркамп.

— Как доставили ракеты к Discoverer? — Джек Хоггарт.

— Той же ракетой носителем, что и отправлял наш экипаж к нему, «Enceladus Heavy-11», только по частям, сначала первую ступень, затем вторую, потом ядерный груз и уже на орбите, вся конструкция собиралась, кроме боевой части, хранящейся отдельно от тела, до прилета к около Марсианскому пространству. Уникальная операция, такого я еще не видел, очень масштабная — Алекс Баркамп.

— Ракеты, благополучно доставили заряды к месту назначения? — Джек Хоггарт.

— Что вы имеете ввиду, к месту назначения? — Алекс Баркам.

— Груз достиг цели? — Джек Хоггарт.

— «Гера» и «Зевс» сконструировали на базе ракеты «Стрекоза». Кто вы по званию, Джек? — Алекс Баркамп.

— Я не могу сказать, не имею на это право— Джек Хоггарт.

— Хорошо, но вы должны были знать про «Стрекозу», вы являетесь военным следователем как минимум — Алекс Баркамп.

— Она не совсем для войны, точнее не для привычной. Вроде как армейская разработка, но вот только не для целей на земле или около планетарном пространстве земли, спутников или станций. Может быть для метеоритов, угрожающих земле. Мне про нее практически ничего неизвестно— Джек Хоггарт.

— После, от стыковки от Discoverer, она набрала скорость для разгона и уже дальше летела заданным курсом с выключенными двигателями и медленнее чем, Discoverer, т. е. ракеты подлетели к Марсу, позже чем сам корабль, т. к. корабль начал торможение как раз после сброса ракет — Алекс Баркамп.

— Об этом, никто не говорил раньше, и какова была разница во времени? — Джек Хоггарт.

— Примерно, в трое суток, изделия уже были на месте, на поверхности планеты, Discoverer, начал спуск Марсианских модулей с астронавтами. Так что, Хьюстон, заранее знал о месте посадки обеих зарядов, на что они рассчитывали не совсем ясно, думали, что никто об этом не узнает, глупо. — Алекс Баркамп.

— Когда вы догадались о планах, Хьюстона? — Джек Хоггарт.

— После от стыковки обеих ракет. Проблема, состояла в конструкции. В плане полета, значилось два боезаряда в каждой из ракет, но «Стрекоза» устроена немного иначе, чем все остальные, ее особенностью является наличие двух ракет меньшей мощности в основном туловище,т. е. второй ступени, преодолев необходимое расстояние «Стрекоза» разделялась на две ракеты которые и достигали цели, основной двигатель, первая ступень, уже была не нужена, становясь целью для перехвата, а сами ракеты в самый неожиданный момент, направиться к цели, менуя противостоящие ей противовоздушную оборону противника. Конструктивные особенности «Стрекозы» изменить невозможно. Да и странно все это, зачем космической ракете, такая конструкция — Алекс Баркамп.

— Ты хочешь сказать, что на Марс спустилось четыре боеголовки, а не две? — Джек Хоггарт.

— Боюсь, что так — Алекс Баркамп.

— Ты не знал какие ракеты будут погружены на Discoverer? — Джек Хоггарт.

— Нет, я работал над самими зарядами и их было два, боевая часть МА25, сама боеголовка, имела номер 1362 (Маринер), МА26,1899 (Карлик). Мне были даны общие характеристики «Геры» и «Зевса», что было достаточным для контроля за ними. Новая сверхдальняя тяжелая космическая ракета «Атталь», для поражения объектов искусственного происхождения в космическом пространстве. Американская разработка, сильно напоминающая межконтинентальные баллистические ракеты. Я особого внимания этому не уделил, как оказалось, зря. Джек, Аэрокосмическое Агентство, врало постоянно и эта ложь проявлялась в самый неподходящий момент, иногда даже мне казалось, что они просто издеваться над нами — Алекс Баркамп.

— То есть одна из ракет все это время была заряжена? — Джек Хоггарт.

— Получается, что так. Я ведь лично установил две боеголовки, их было две — Алекс Баркамп.

— Наверное Агентство хотело запустить машину еще раз, но кто должен был войти в нее? — Джек Хоггарт.

— Да, Путешествие, это билет в один конец, так думали мы, но что если существуют вторые ворота, например, на земле, для связи между мирами, куда больше ненужно лететь 50 миллионов километров — Алекс Баркамп.

— Не совсем понимаю, объясни мне — Джек Хоггарт.

— Это всего лишь домыслы и предположения, но очень мотивированные. Земля построила две машины, для связи между планетами, телепорт. Но я не видел никаких земных механизмов, в пустыне, где очутился после перемещения с Марса. Единственное объяснение наличию еще двух боеголовок на Марсе. — Алекс Баркамп.

— Нет ничего, что могло указывать на существование еще одних ворот, так что можно пока забыть об этом. Алекс, лучше расскажи про «Эхо»? — Джек Хоггарт.

— Что именно ты хочешь услышать? — Алекс Баркамп.

— Я хочу, чтобы ты мне рассказал про время, как физик, про саму машину? — Джек Хоггарт.

— Очень долго рассказывать — Алекс Баркамп.

— У нас полно времени, если хочешь я могу что ни будь принести, перекусить или может быть кофе? — Джек Хоггарт.

— В мире есть две теории и модели, объясняющие движение материи во времени, т. е. жизни вселенной, это «Effervescence»(Вскипание) и теория «Tiempo de viento»(Ветра времени), которые в корне различаются между собой, принципами и механизмами работы, но представляющие по сути одно и тоже явление — время.

«Effervescence».

Каркас, на который натянуто полотно материи. В пользу такой теории говорит, то что время течет, только в одну сторону, из прошлого в будущее. «Effervescence», похожа на теорию «Ветров времени», где наша жизнь протекает между связанными колбами, в сосуде с материей с туннелем, по которому и можно путешествовать во времени. Если «Вскипание», поместить в невесомость то движение песчинок и времени перестанет существовать. Ее величество сила тяготения, влияет на песчинки, меняя процесс движения времени и так мы понимаем, что время зависит от условий в которых оно сейчас находиться и для нормального его существования необходима сила тяжести,т. е. на время можно влиять, точнее на материю, движущуюся во времени, создавая ему интересующие вас условия, например в которых оно может остановиться или протекать быстрее. В местах где нет никакой гравитации, время престаёт существовать, точнее не течет в привычном для нас ритме, а перемешивается в «материнскую» кашу без будущего и прошлого.

Мы нашли мост между «Ветрами времени» и «Effervescence», время подчиняется закону сохранения энергии — фундаментальный закон природы, установленный эмпирически и заключающийся в том, что для изолированной физической системы может быть введена скалярная физическая величина, являющаяся функцией параметров системы и называемая энергией, которая сохраняется с течением времените. время это энергия — действие, деятельность, сила, мощь, являющаяся единой мерой различных форм движения и взаимодействия материи, мерой перехода движения материи из одних форм в другие. Раз время энергия, значит и материя энергия, подчиняющаяся все тому же закону сохранения энергии, т. е. ни что во вселенной не исчезает бесследная лишь приобретает новую форму существования. Но есть большая проблема, «Effervescence», никак не могло объяснить движущую силу материи между временами, которой являлся взрыв, в теории «Ветров времени», где для рождения следящей секунды, как начала существования любой единицы отсчета был необходим взрыв вот в «Effervescence», время протекало благодаря какой-то неизвестной нам силе, дальше мы ее называли «выдуманная гравитация». Всем известный большой взрыв существовал только в теории «Ветров времени», став началом рождения мироздания и движущейся силы распространяемой во вселенной, в отличии от «Effervescence», где время и материя распространялись благодаря «выдуманной гравитации» и в теории в которой нет необходимости в большом взрыве и расширение вселенной не что иное как процесс движения во времени, где вся материя из прошлого концентрировалась в конце будущего, что мы собственно и называли движение во времени.

И если в «Effervescence», материя берётся из первого источника, первой наполненной колбы, то вот в «Ветрах времени», материя каждый раз рождается после взрыва, из неоткуда. Никто так и не решил какая из этих теорий верна. Каждая из них вела к совершенно разным результат, например, «Effervescence», открывали как раз портал во времени, где взбунтовавшаяся песчинка может поплыть против течения этой временной реки и попасть в другое время, а вот теория «Ветров времени», совершенно другое, например, параллельный мир, в другую вселенную с совершенно другой материей. Так вот за основу работы «Эхо» как раз была взята теория «Ветров времени», что видимо и привело к тому что мы сейчас имеем. Если с «Вскипанием», вернуться домой возможно, то вот в случае с «Эхо» мы не знаем, как это сделать. Теоретически можно было бы соединить эти две теории, взять из обоих, интересующие нас моменты и создать новую удовлетворяющую всем требованиям, происхождения и жизни вселенной, но к сожалению, или счастью они так и остались независимые, существующие параллельно друг другу описывая разные подходы к одной и той же задаче, возникновения, рождения и последующего существования нашей вселенной. По этой самой причине, обе теории остаются и по сей день независимые, объясняющие одно и тоже с разных сторон одной и той же монеты, пока еще непонятной, теорией происхождения вселенной. — Алекс Баркамп.

— Меня интересует «Universum» — Джек Хоггарт.

— Он был неотъемлемой частью, лишь, чего-то большего. Мы смогли сделать столько открытий, в процессе изучения феномена, порой даже немеющего к нему прямого отношения. Вселенная полона загадок, похожая на не прочитанную книгу. Кто её создал, у человека роль читателя в этом мире, но должен быть и автор. Кто же он, написавший вселенную, в которой мы живем. Сколько мы прочли страниц этой самой библии вселенной, в которой каждый открытый закон и разгаданная загадка это одна прочитанная страница, но сколько их еще. Все физические законы мы открывали по мере взросления человечества квантовую механику, закон всемирного тяготения, ядерный синтез. Первая страница, вторая, третья и т. д. Именно поэтому мы и пришли к такой аналогии, как книга. Библия физической вселенной, у нас под носом. Но что будет если мы ее прочтем до конца? Мы станем умнее и мудрее, узнаем в чем смыл и есть ли он вообще, что будет, когда мы долетим до края вселенной, наконец-то научимся жить? Какова была задумка творца, создавшего наш прекрасный мир, познать что-то новое, что раньше нам казалось за гранью разумного?

— «Universum», был второй частью проекта? — Джек Хоггарт.

— В «Universum» мы искали, нечто большее чем доказательство возможности путешествия во времени, у нас был план разгадать Его замысел, мотивы творца, в контексте этого плана, даже путешествие во времени становилось малозначимым событием, масштаб не вселенского значения, а скорее вершина с которой нам будет видно этот самый масштаб. Размах заговоров с которым мы столкнулись, просто не поддавался не какому объяснению, мало кто мог вообще это понять. Именно время мы взяли за основу понимания процессов мироздания, как закон стоящий над всеми остальными и руководящий нашим миром. Заговоры, которые мы обнаружили и в последствии хотели разгадать, были не чем иным, как препятствием к пониманию самого механизма замысла, правил установленных создателем и только соблюдая эти правила мы могли получить доступ к самому смыслу нашего существования или цели жизни, безо всяких философских секретов. Об истинном предназначение большого взрыва и дальнейшем расширение вселенной. Как мы предполагали, расширение вселенной предназначалось, для ее наполнения. Чем больше вселенная, тем больше в ней поместится информации, вот цель самого расширения. Кажется, что в космосе слишком много пустоты, в действительности, она нужна и чем ее больше, тем быстрее осуществится тайная для нас миссия, собираясь наполнить эту пустоту, когда размеры станут соответствующие нуждам, о каком наполнении идет речь, мы пока что еще не знаем, но очевидно это что-то очень большое и даже сейчас не хватает места. Создатель, художник, и не мог не оставлять за собой следы, своего деяния. Цвета вселенной в разные ее периоды существования менялись из-за концентрации тех или иных газов и веществ и у нас получилось определить цвет вселенной и как следствие рассказать кто такой Создатель.

Фиолетовая вселенная, такой цвет выбирают дети, не достигшие полового возраста, мечтатели, беременные женщины, люди, боящиеся остаться в одиночестве, творческие натуры, уставшие люди способные на грандиозные свершения, ранимые и чувствительные. Фиолетовый цвет характеризует единение, любовь, фанатизм, страсть, рассудительность, мужское и женское начало. Но это лишь психологический портрет, «человека», выбравшего в качестве основного цвета вселенной фиолетовый, в данный период его жизни и рассказывающий о его настроении. Синий самый холодный и соответственно красный самый горячий, означает, что наша вселенная находится в сейчас в старости, если 7 миллиардов лет основной цвет вселенной был красный, из-за недавнего произошедшего Большого взрыва и соответствующих температур, то сегодня этот процесс идет на спад и скорее всего скоро закончится. Означает ли это, что мы определили архетип Создателя? Человек, так мал, по сравнению, с самым выдающемся творением, вселенная, что мы можем лишь увидеть, то что находиться в пределах нашего взгляда, наши творения не идут не в какое сравнение с Его. Целая планета, населенная людьми, не в состоянии, разгадать, смысл нашего существования. Мы получили в подарок, религию, с которой можно начать наконец-то размышлять, на тему, конца пути или может быть только начала. Наш мир — Зеркало человеческого свободомыслия и его автопортрет, с самыми скрытыми от посторонних глаз, фантазиями. Целое море из воображаемых целей и надежд, выбирай любые, те, из которых ты дальше будешь строить жизнь. Мир так уникально устроен, что мы всегда смотрим на него со стороны, сами того не подозревая и можем непосредственно влиять на окружающих, становиться создателями окружения и неспособны быть центром, внутри или единой частью этого мира, а лишь довольствуемся одной из деталей. В мире где творчество, есть необходимый процесс, энергетический выброс, скопившейся, лишней энергии, рассказывающий всем окружающим о нашем внутреннем мире, вот почему мы и считаем «Universum», объяснением реакций и мотивов, Творца и как следствие его существования. — Алекс Баркамп.

— Все его деяния можно увидеть в окружающем мире? — Джек Хоггарт.

— Именно так. Более того, «Universum» доказательства Его существования — Алекс Баркамп.

— Вы хотели получить к нему доступ? — Джек Хоггарт.

— Существует ли граница, после которой будет доступно устройство мироздания. Если все-таки устройство мира, находиться за пределами видимого и осязаемого нас вещества, там куда никогда не попасть, по крайней мере при жизни, там, где все и происходит, творческая мастерская небесного конструктора, лаборатория Бога. Да, Джек. Не для того чтобы управлять миром, а увидеть, как это происходит. — Алекс Баркамп.

— Для чего и был создан «Universum»? — Джек Хоггарт.

— Описанные в «Universum», заговоры, мы интерпретировали, как творческое сокрытие истинны, когда энергия художника, находит выход в творчестве. Зигмунд Фрейд, считал, что все что мы создаем, всю нашу цивилизацию, все благодаря сублимации, защитный механизм психики, представляющий собой снятие внутреннего напряжения с помощью перенаправления энергии на достижение социально приемлемых целей, творчество. Очевидно основной, Его, инструмент при создании нашего мира, вселенной. Вот почему мы и считаем «Universum», объяснением реакций и мотивов, Творца и как следствие его существования. — Алекс Баркамп.

— Странно, такое слушать, напоминает объяснение законов физики, в психологической манере— Джек Хоггарт.

— Мог ли небесный конструктор допустить ошибку? Где-то ошибиться или что ни будь пропустить или его творение так же безупречно как он сам. Перед нами стояла задача найти эту неверность, изучить ее, где он мог допустить погрешность, эту дыру в законе или может быть свет во тьме, созданный специально, для того, чтобы мы могли переделать этот мир к лучшему. «Universum», нетипичная психология, когда любое действие имеет объяснение. Вспомни Дэвида Скотта, на луне и принцип эквивалентности сил гравитации и инерции, который гласит, что ускорение, действующее на тело со стороны сил гравитации, не зависит от его массы, плотности, состава, формы, цвета или чего-то ещё. В мире, где все равны, даже молоток и перо, где нет разницы из чего ты сделан, а важно лишь одно что побудило, тебя привезти состояние «покоя», в активное, может быть любопытство или неудовлетворённость, внутренние терзания, что было возбудителем произошедшего, желание удовлетворить свое понимание порядка, создав внешний мир из внутреннего, энергия которая рождает энергию. — Алекс Баркамп.

— «Universum», принимал участие на Марсе? Я имею ввиду, у кого ни будь была особенная задача? — Джек Хоггарт.

— Нет, хоть и являлось частью исследования касающегося феномена. — Алекс Баркамп.

— Кто из астронавтов, знал про «Universum»? — Джек Хоггарт.

— Наверное, никто. «Universum» часть теории, описывающей поиски деяний создателя, только при помощи его мы могли увидеть, что это не просто вымысел, а самая настоящая реальность. Только ученые могли быть осведомлены о ней, в которой речь шла уже не о увиденных нами законах, а более масштабном исследовании, выходящие за рамки понимания большинства людей. Такого еще не было, это совершенно новое и очень необычное, если не наука, то уж точно фантастика, внутри которой скрыт самый настоящий смысл нашего существования. Увидеть божественное проявление в скале, напоминающий лицо человека, мог каждый, но найти этому объяснение, под силу только выдающимся людям, кем очевидно и были ученые, работающие над машиной и именно тогда появилась теория, отцом которой был, Уве Фишер. Мега масштаб, и она стала нашим большим достижением, секретным открытием о котором, почти никто не знает. Мы изучали физику всесторонне, так как будто бы ее кто-то создал, постоянно задавались вопросами, не те к которым мы привыкли, узнать, как все устроено, а как раз, понять, то что другие просто не замечали и не видели, мы были уверены, что все законы, к которым мы привыкли, были созданы, кем-то другим, вычисления, атомное деление, фотосинтез, скорость и все остальное. — Алекс Баркамп.

— Ты знал, про, «Эхо» до полета? — Джек Хоггарт.

— Конечно же нет, Джек, меня поставили перед фактом, точно также, как и других. Я и Ларри, в этом полете, изначально, должны были присутствовать, только из-за бомб. Зачем нужен, военный и физик на Марсе? Даже с такой миссией как наша, геолог, да, планетолог, да, даже, наверное, уместней было бы там увидеть климатолога или какого ни будь географа, чем нас двоих. Помнишь, что на луну, в миссиях, Аполлон, кроме одного человека, летали одни военные. Необходимо, четко и сухо, оценивать обстановку и всю полученную информацию, а изучить все можно получив достоверные данные уже после. Я, слежу за бомбами, Ларри их запускает. Экипаж был подобран, гениально. — Алекс Баркамп.

— У вас с Ларри были, когда ни будь разногласия, по какому ни будь поводу? — Джек Хоггарт.

19 сол после приземления.15:39 по Марсианскому времени.

Встретить Марсианский закат, бывает так же романтично, как и на земле. Жаль, что это возможно только в скафандрах. Солнце здесь как на земном севере, еле различимо и от него веет холодом, даже большим чем от самого космического пространства. Марс не Сатурн или юпитер и хоть оно дальше от солнца чем земля, но все же не так, чтобы его нельзя было ощутить. Сутки на Марсе чуть больше чем на нашей планете,24 часа 39 минут, но по ощущениям все точно так же и присесть на Марсианский камень вечером, в одиночку смотря на уходящее еле различимое светило провожая его за горизонт, сквозь пылевые облака, доставляет огромное удовольствие. Наверное, из-за того, что ты начинаешь вспоминать землю, где закаты куда насыщенней и являются неотъемлемым эпизодом каждого прожитого дня в твоей жизни. Я бросил перед собой включению плазменную сварку, для того чтобы добавить атмосферы, любуясь таким далеким солнцем и выискивая где-то там в песчаном небе нашу землю, наш дом. Вот она во всем своем великолепии космическая романтика и даже в таких чуждых для него местах человек не забывает, кто он на самом деле и чувства продолжают играться с его сознанием даже на другой планете в практически абсолютном одиночестве, несмотря не на что. Странно, человек ищет другие миры и рассматривает звезды, только с земли, а когда до ни добирается выискивает на небосклоне, только землю, не обращая внимания на то что он так хотел увидеть.

Путешествовать по поверхности планеты, очень тяжело, отнимает много сил, постоянно присутствует какое-то психологическое давление, наверное, из-за того, что планета пустынна и однообразна. Такое конечно влияет на психику и раздражительность появляется совершенно спонтанно. Тебе начинает все надоедать, пропадает интерес, начинаешь жить воспоминаниями, учитывая колоссальную нагрузку, да еще эта машина, иногда хотелось просто все бросить, сесть в «Джерри» и полететь домой. Постоянно начинают появляться навязчивые мысли и вопросы, зачем все это? кому нужно? что мы делаем? и правильно ли.

— Что ты хочешь от меня услышать, Алекс, что «Эхо» нужно запустить? — Пит Перри.

— Хватит, сидеть, Пит, у нас с тобой задача, ее нужно выполнить. — Алекс Баркамп.

— Я не понимаю, не тебя, не землю, нас ведут к гибели, ты же сам все видишь, почему ты пытаешься сопротивляться, «Эхо» нельзя включать. — Пит Перри.

— Брось, эти мысли, я понимаю к чему ты видишь, взорвать ее ядерными бомбами? — Алекс Баркамп.

— У тебя есть другой план? — Пит Перри.

— Я так же, как и ты устал, мне тоже эта затея с машиной времени, не очень нравиться, но мы здесь не для того, чтобы обсуждать приказы, это наша работа. — Алекс Баркамп.

— Наша работа! Путешествия во времени наша работа!? (кричит) — Пит Перри.

— Не ори, Пит. Нет, но все что здесь происходит, мы астронавты, черт побери — Алекс Баркамп.

— Пытаешься меня переубедить что-ли, нас подставили, самым отвратительным образом. Я на это не пойду, я лучше сдохну здесь, чем войду в эту гребанную машину, не доставлю им такого удовольствия — Пит Перри.

— Пит, машина сработает не бойся, я тебе это обещаю — Алекс Баркамп.

— Что происходит, Алекс, как они могли пойти на такое? — Пит Перри.

— Прошу, Пит, сейчас не время и не место, доверься мне, все будет хорошо, мы вернемся героями, как и рассчитывали — Алекс Баркамп.

— Мне хочется задушить, Дина и я это обязательно сделаю, как только мы вернемся на землю — Пит Перри.

— Мешать я тебе точно не буду, расслабься. Подумай, нам не нужно снова лететь год в космосе, чтобы оказаться на земле, мгновение и все закончиться, быстрее чем скорость света. Скоро ты уже сможешь увидеть свою семью и полюбоваться нашей голубой планетой. Мы сделали, что от нас было нужно и даже больше, наша миссия закончилась и мы можем снова продолжить просто жить. — Алекс Баркамп.

— Если «Эхо» не сработает, знай наши смерти будут на твоей совести, ты мог убедить, Джона, вернуть Discoverer, еще там, когда мы узнали про нее, у него были полномочия, но ты решил, что это нужно для спасения земли, как легко тебя убедили, теперь ты Алекс, супергерой, возомнивший себя богом — Пит Перри.

— Ты же знаешь, что я не мог ничего сделать, решить судьбу всего человечества или испугаться, спасая наши жизни. Вставай, Пит, время идет, хватит думать о плохом, доставим «Эхо» и вернемся к остальным — Алекс Баркамп.

— Мне нужно собраться с мыслями, посмотри на расщелину, красиво, неправда ли, интересно, что там на дне? — Пит Перри.

— Пошли посмотрим, я только уберу сварку и выключу Рекс, он зря тратит энергию — Алекс Баркамп.

— Мы уже здесь сидим, наверное, несколько часов — Пит Перри.

Примерно в 15 километрах, закрывал горизонт горный хребет c огромной каменистой дюной у основания. Такие хребты обычно образуются в результате столкновения тектонических плит. Мы стояли на дне некогда древнего озера или даже океана, от куда торчал во всем своем великолепии Олимп. Феерическое зрелище, если обернуться назад, за спиной был Олимп, окруженный со всех сторон, горной цепью, как будто защищающий всех, кто находился возле него.

— Красота, ты только подумай, такое люди увидят, не скоро — Алекс и Пит, подошли к небольшому каньону, в 100 метрах от них, разглядывая странности рельефа, отшлифованные ветрами за сотни миллионов лет.

— Через час начнётся закат, нужно поторопиться. Скоро должна подойти, Жозе и забрать наши образцы — Алекс Баркамп.

— Алекс, прости, но я не могу поступить по-другому. Не оборачивайся — Пит, сказал, это напряженным голосом, в интонации которого любой человек почувствовал угрозу.

Алекс, стоял спиной к Питу, прямо на краю обрыва каньона, разглядывая экзотический рельеф, стараясь заглянуть за скалистый горизонт, окутанный песчаным туманом. Иногда, что — то высматривая на дне разлома, изучая поверхность планеты, в глубине которого было нечто необычное, может быть даже что-то связанное с его секретным заданием. Алекс, определенно занимался поисками, а не просто изучением увиденного, перерабатывая информацию, для последующего анализа.

— Что ты задумал? — Алекс Баркамп.

— Когда происходит беззаконие человеческое, тогда кончается закон Его, разве не так? — Пит Перри.

— Ты хочешь убить меня? — Алекс Баркамп.

— Нельзя искать Божественный закон где его попросту нет. Всему конец, Алекс. Они послали нас на верную гибель. Лучший план человечества, уничтожить не только себя, но и наш экипаж, Алекс, терраформация Марса единственный шанс спасти землю. — Пит.

— Все равно ничего уже не изменить, земля погрязла в наших мечтах о прекрасном будущем, мы не успеем, Пит, как же ты этого не понимаешь — Алекс Баркамп.

— Хватит, Алекс, не только мне надоело это вранье, я думаю, все скоро закончиться, и мы спокойно, приступим к первому этапу терраформинга — Пит Перри.

— Ты сам себя слышишь? На это нет времени — Алекс Баркамп.

— Алекс, что ты делаешь, эта машина угроза всему что мы знаем, ты же должен понимать, они не остановиться, я не могу допустить чтобы она была запущена — Пит Перри.

— А, после меня, собираешься всех остальных уничтожить? — Алекс Баркамп.

— Разве, ты поступил бы иначе, узнав, что я хочу ее взорвать, «Эхо» яблоко раздора и все что я сейчас чувствую, только гнев и желание отомстить тем, кто её создал — Пит Перри.

— Пит, «Эхо» наш единственный шанс на спасение, терраформация слишком долгий процесс, боюсь у человечества нет столько времени, даже нет и 200-х сот лет, а если Марс и будет преобразован, то нас слишком много, слишком много людей, всех 9 миллиардов спасти, перевезти на планету в двое меньше земли, физически невозможно, ты сейчас предпринимаешь попытки оставить на гибель, большую часть человечества, Боже, Пит, одумайся, я понимаю, что неизведанное пугает тебя, мне самому страшно, другого выхода у нас просто нет — Алекс, стоя спиной к Питу, боясь пошевелиться, пытается с ним найти общий язык, понимая, что ситуация зашла в тупик. — Хочу чтобы ты реально взглянул на вещи, здесь нет никого кто мог бы меня поддержать, мы одна команда, Пит, если ты сейчас это сделаешь, ты убьешь не меня, а всех людей нашей планеты, всю жизнь которая сейчас существует — Алекс Баркамп.

— Какого черта, Алекс, это не должно было произойти — Пит, сказал это тихим голосом, опустив взгляд на Марсианскую землю — Пит Перри.

— Я знаю это сложно понять, но ты должен, мы астронавты, а не фермеры и это не суд или парламент, ты должен самостоятельно принять это решение, пускай и самое сложное в твоей жизни, посмотри в небо, там земля и ей нужна наша помощь — Алекс, поднял голову в песчаное небо красной планеты, пытаясь найти то место на небосклоне где находиться земля. — Алекс Баркамп.

— Помощь, помощь, я постоянно слышу это слово и ничего кроме (Пит, начал кричать) красивых метафор за ним не стоит, а только боль и разочарование, ложь и корысть и ради чего я должен тебя слушать, ради открытия которое несет, славу её создателем. Слава, она ведь почти как бессмертие, правда, Алекс, ты напоминаешь мне диктатора, за которого я должен отдать жизнь, а что теперь, Алекс, что дальше? Мне должно быть стыдно? Мучить совесть? Я знаю в чем твоя личная цель в миссии, ты ведь знал про «Эхо» до полета? И все равно полетел, нашел наконец свое назначение, как же я сразу этого не понял! И ты мне еще рассказывал, о самопожертвовании, о совести и бескорыстии! Я больше не хочу ничего слушать, одно вранье за враньем, мне иногда кажется, что это твоя личная месть. — Пит Перри.

— Успокойся, Пит, это нервный срыв, перенапряжение, тебе нужно принять лекарство и немного отдохнуть. Жозефина, скоро, подойдёт и все прейдет в норму. — Алекс Баркамп.

Через мгновение, Пит, упал на землю, прямо стеклом скафандра об мелкие Марсианские камни. Жозе, успела остановить катастрофу, собиравшуюся устроить астронавт на соседней планете. Революция, на Марсе, что может быть хуже. Что может разделить экипаж по разные стороны переворота. Первый в истории космический революционер и первая в истории драка на Марсе, наверное, человечество не изменить, даже на другой планете и даже если они самые умные из своего рода.

— О, Господи, еще бы чуть-чуть — Жозефина Азуле.

— Спасибо, Жозе, ты вовремя, Пит, хотел меня столкнуть в пропасть каньона-Джон, смотрела то на Жозе, то на Пита, лежавшего без сознания, рядом с ним — он, наверное, ударился головой об стекло-Алекс, начал переворачивать, Пита. — Алекс Баркамп.

— Я все слышала, какой ужас — Жозефина Азуле.

— Пита, нужно отвезти на «Джерри» и привезти его в чувства, не дай Бог, травма окажется серьезной, он нам нужен целый и здоровый. Ты мне спасла жизнь, Жозе, и, наверное, не только мне — Алекс Баркамп.

— «Дракон», «Дракон», как слышишь меня, у нас тут небольшая проблема, так что не жди меня продолжай один, «Дева». — Жозе Азуле.

— «Дева» слышу отлично, что случилось, у нас мало времени, «Дракон» — Джон Уильямс.

— Пит, хотел, убить, Алекса. Он сейчас бесзознания, и мы везем его к «Джерри». Потом все расскажу, продолжай без меня-Жозе Азуле

— «Дева», у вас все в порядке? — Джон Уильямс.

— «Дракон», у нас все под контролем, «Дева». Конец связи — Жозефина Азуле.

Проезжая на ровере по однотипным Марсианским равнинам, начинаешь замечать то что раньше не было видно. Задумываешься, над своим прошлым, больше чем над будущим, пытаешься уловить мелкие детали, на которые раньше не обращал внимания, сравниваешь, чуждые друг другу вещи, пытаешься сопоставить полюса и все время задаешь сам себе один и тот же вопрос, зачем мы все это делаем. Жозе, смотрела, на лежащего без сознания, Пита. Ещё вчера они были друзьями, а сейчас, он стал также опасен, как тигр, для косули который сейчас очень голоден. Что нам делать дальше, мы тратим бесценное время, у нас осталось 12 солов до завершения миссии и за это время нужно сделать очень много, теперь нам придётся поспешить.

— Пит, очнётся примерно через часов десять, я ввела ему несколько препаратов, для восстановления. Кровотечение, закончилось. Но ему нужно набраться сил, чтобы прийти в себя. Алекс, я больше не могу, все это терпеть, мне иногда хочется просто, заснуть и проснуться дома, неужели Пит, был прав. Эта машина, неподъемная ноша для нас, мы можем навернуться домой, если так все будет продолжаться. Все из-за нее, огромное желание разорвать, Дина, на куски и плюнуть в лицо всем тем, кто сделал это. Мы жертвуем, собой, ради чего? Нам сказали, что земля и все живое на ней в опасности, что необходимо провезти разведку Марса, изучить планету, перед ее последующем изменением. Ради чего, Алекс, чтобы они провели свой эксперимент, эксперимент, Алекс, он даже недоказуем, сухие расчеты и все. В это просто невозможно поверить. Никто из нас не согласился бы на такое, зная про «Эхо» до начала полета, кроме тебя, Алекс, верно? — Жозефина Азуле.

— Что ты хочешь этим сказать? — Алекс, смотрел на нее, нахмурив брови, пытаясь выдать чувство недоумения, за нежелание слушать ее правду, скрывая истинные намерения. — Алекс Баркамп.

— Не претворяйся, ты ведь знал про «Эхо» с самого начала, верно? Вот почему, ты ее защищаешь, так ведь? Даже, Адам, не понял ее создателей, роботу которому неведомо сострадание или любовь, увидел в ней пугающие предзнаменование, чего-то более ужасного, чем наша гибель, всех нас. Скажу честно, я спасала члена экипажа, а не нашу цивилизацию, понимаешь, о чем это я? — Жозефина Азуле.

— Боишься запускать ее, думаешь она не сработает? — Алекс Баркамп.

— Я боюсь, не за машину, а за время которое у нас осталось и останемся ли мы еще живы. — Жозефина Азуле.

— Жозе, все будет хорошо, у нас все получиться, доверься мне или ты хочешь бросить «Эхо»? — Алекс Баркамп.

— А кто узнает, Алекс, вдруг с ней что ни будь случилось пол дороге, авария, например, и «Эхо» упало в большую расщелину. — Жозефина Азуле.

— Когда состоится следующий полет на Марс, через 50 лет,70 лет,100 лет? За это время, на земле ситуация станет непоправимой. Уже сейчас мы можем все исправить, так быстро и без особых трудностей — Алекс Баркамп.

Казалось, что Бог плодородия разгневался на нас и просто не хотел, чтобы мы продолжали свою работу. 13 сол на Марсе, стал настоящим испытанием, конфликт за конфликтом, экипаж распался на отдельные группы, на две противостоящие друг другу группировки. Я думал, что нам отсюда уже не выбраться и то, что началось обязательно приведет к гибели нас всех. Мне впервые за всю миссию было реально страшно, и я не знал, что нам делать дальше, наверное, из-за того, что те ситуации никто не контролировал, а вся надежда была только на тебя и тех, с кем ты был в команде, выбор мог сделать только ты один. Здесь винить никого не получиться, нет виноватых и правых, нет полицейских и преступников, нет отца и сына, а есть обстоятельства, зашедшие в тупик, и никто не знает, как из них можно выбраться. Многие из нас посчитали «Эхо» виновником всех проблем, случившихся на планете и во время полета к ней, доводы в пользу использования машины, меркли, после всего, что доставляло нам неприятности, связанные с ее доставкой.

Из бортового дневника, Алекса Баркампа: «Я мало спал, сильно устал из-за того, что, рабочий день длился почти сутки. Сегодня воскресенье, последнее время мы начали работать по воскресеньям, хотя должен быть отдых. Воскресенье выходной на корабле, до прибытия к планете. Возможно, что-то случилось и земле пришлось менять планы, нужно побыстрее об этом узнать, иначе так не дотянем до конца миссии».

— Алекс, в 2031 году ты улетел в Тибет, зачем ты туда полетел и чем занимался? — Джек Хоггарт.

— Ровно год я жил в храме Рамоче, Расположенным к востоку от Поталы и на севере от Джоканга. Большой тибетский храм площадью 4000 м2. Мне хотелось уединения и покоя, нужно было привести свое внутреннее состояние в норму. Там мне дали новое имя, у тибетцев нет фамилий, а имена производные от событий, при которых они родились, например, от месяца или праздника, или географического положения, так же, как и мне, дали новое имя Нима Цэте— означающее «солнце» и «1-е число календаря», потому что я прилетел в Лхасе днем 1-го числа, хотя фактически можно понять, что это второе имя та же самая фамилия.

Моим духовным наставником был Чунта Санму, старый монах проживший здесь всю свою жизнь, приставленный мне главным монахом Рамоче, которого сделал главным священником сам Далай-лама, под благословением Будды. Чунта Санму, стал моим учителем в мир буддизма. Я много чего понял и осознал и главной ценностью для меня явилось, то что я осознал свои прошлые ошибки, которые очень важны для моего будущего и одно без другого существовать не может, как сказал Чунта Санму: «Невозможно двигаться вперед, не оставив за собой борозду, которая будет тянутся за тобой всю жизнь в которой ты будешь сеять свое семя и чем правильней будет борозда, тем больше будет урожай». Мне не хотелось возвращается домой в Нью-Йорк, я начал новую жизнь с чистого листа, меня все устраивало и даже полет к Марсу не мог меня заставить вернутся обратно. Естественно никто не знает какое впечатление на меня произвел Тибет, не семья, не Аэрокосмическое агентство, не друзья, в этой высокогорной стране можно наслаждаться каждым прожитым днем.

В чем совершенство буддизма, что он дает возможность удовлетворить собственные желания, а не окружающих, повествование идет именно для тебя и про тебя, как будто ты единственный человек на земле и мне удалось полностью погрузится и проникнутся этим. Полное умиротворение и покой, нет ни каких обязательств, нет общества, нет стремления, нет мечт, идеальный мир, наверное, такой же как Марс. Чунта Санму, говорил, что в нашем современном мире, слишком много информационного мусора, слишком много прямых линий, которые не свойственны всему живому во вселенной, посторонние звуки, несущие в себе оскорбления и негатив, вызывают в окружающих отраженные последствия, несмотря на гигантские площади людям сложно ужиться даже на расстояния в сотни километров, тем самым сокращая собственную жизнь и жизнь всех тех, кто его окружает. За год до подготовки полета к красной планете, я решил устроить себе большой отпуск именно там, где нужно собраться с мыслями и найти ответы на некоторые вопросы, а не повалятся под палящим солнцем на тропическом, белоснежном пляже. Я же физик, Джека физика не сможет существовать без философии, а где как не в Тибете, искать ответы на вопросы. Могу предположить, что именно это повлияло на мое странное поведение, на планете на 13 сол, после посадки. — Алекс Баркамп.

— И что же еще произошло на 13 сол? — Джек Хоггарт.

В какой-то момент начинают преобладать простые человеческие эмоции, может даже воспоминания. На земле, часто бывают проблемы, от которых хочется убежать, только некуда, другое дело Марс. Тут нет человеческих хитросплетений, целая планета только для тебя одного. Многие из нас порой хотят все бросить и улететь, в какое ни будь тихое, далекое от суеты место, убежать от цивилизации и наконец то начать жить только ради себя. Каждый год таких людей появляется все больше и больше. Это не болезнь или мимолётное желание или помутнение рассудка, а скорее новый этап в жизни. Таких мест на земле полно, можно перечислять вечно, начиная от глухих лесов Аляски, заканчивая дикими пляжами Гоа, но я выбрал другое место, которое изменило мою жизнь навсегда, мне повезло, потому что это место оказалось на другой планете и даже если кто либо захотел меня побеспокоить у него это не получилось бы. Поиск собственного пути не навязанный ему обществом, освободившись от оков предрассудков, страхов и идеалов большинства, по которым они и строят свое общество, то что кажется ему правильным, он старается окружить вокруг себя такими же и любое отклонение от нормы, называет явлением.

Я не бросаю вызов обществу, это не месть за что либо или очередной способ самовыражения, я пришел к этому самостоятельно и осознано, никто про это мне не рассказывал и не подталкивал, я не пытаюсь убежать от себя, как многие думают, я все еще вижу смысл в своей жизни до этого момента и могу всегда к ней вернутся, просто потому что они для него ничего не значат. Этот поиск может продолжатся очень долго, но это не остановит меня даже на другой планете, ведь когда я найду то что искал, я обрету самое главное, что есть в жизни человека, свободу. Кто-то может спросить, стоит ли это того. Ответ на это вопрос, на врядле существует, но лично я отвечу, да. Кто-то захочет возразить, что мне просто разонравилось то чем я занимался и пошел в крайности. Такое бывает, вкусы меняются, на протяжении всей жизни человека и тот самый поиск привёл меня к космическому отшельничеству, пытающемуся выдать себя за некое высокое, если не благородное проявление неопределенности, прошу не путать с бродяжничеством. Вот мы и подошли к самому главному, чего мы хотим от жизни, она не такая уж и длинная, чтобы не строить планы. Конечно же есть разные периоды физического взросления и этот фактор мы тоже будем учитывать, когда станем искать смысл жизни и поможем остальным с его поиском. При всех своих кажущихся мотивах, я не искал одиночества, с удовольствием иду на контакт с любым человеком, встретившемся мне на долгом пути к истине и готов взять попутчика, даже несколько.

Я не пытаюсь создать какое-либо общество или общину и тем более получить с этого выгоду или власть, как это делают сектанты, я абсолютно самостоятелен и самодостаточен, и мне никто не нужен. Никогда не стану рассказывать, как это интересно, убежать от всех и начать жить так же как я и шел к своим мечтам молча, так же как человек идет к религии. Возникает вопрос, зачем куда-то лететь, почему эту самую свободу нельзя обрести дома, неужели все дело в месте, в котором ты находишься. Место играет второстепенную роль, все дело в конечной цели, а какими путями ты ее собираешься пройти совершенно не важно. Перед тем как бросить свою старую жизнь и начать новую на Марсе, нужно понимать, что в большинстве случаев этот переломный момент станет последним, так как ты скорее всего останешься тут навсегда. Мы ищем новые миры, не для того чтобы увидеть нечто невообразимое, где-то глубоко в подсознании хотим покинуть эту планету со всеми ее проблемами, созданные людьми, которые потом приходится нам самим их решать. Вы думаете я что-то выдумываю, рассказывая вам это, нет, Марс оказался утопией, новый мир, где ты можешь делать все что захочешь, куда лучше, чем Тибет. — Алекс Баркамп.

— Это же самоубийство, Алекс, у меня в голове не укладывается, ты же физик, один из умнейших людей планеты, как ты мог пойти на такую авантюру? — Джек Хоггарт.

— Странно, не правда ли, не только у меня было помешательство, на почве одиночества. На Марсе мы создали нового Бога, непохожего на того, на кого мы возложили свои обязанности на земле и имя ему целая планета, Марс, во всем своем великолепии, космический Бог с безумно красивой, но такой одинокой историей и никому неизвестно, его желание оставаться таким всегда, нарушив космическое отшельничество, принеся ему в жертву интерес, в котором он не нуждался, ведь роль наблюдателя его вполне устраивала. А возможно, просто, захотев поделиться, произведением искусства, точно так же, как и любой автор, тех ради которых он все это время, творил. — Алекс Баркамп.

— Возможно у меня, как и у всех остальных произошел нервный срыв, сейчас об этом судить уже поздно. Тогда я хотел вызвать Марс на поединок и разобраться наконец зачем мы сюда полетели, только он и я, один на один. — Алекс Баркамп.

13 сол. 12:30 по Марсианском времени.

— Алекс, что происходит? — Жозефина Азуле.

— Жозе, мне нужно побыть одному, я ненадолго отойду — Алекс Баркамп.

— В каком смысле, тебе нужно побыть одному и куда ты собрался? — Жозефина Азуле.

Врать особого смысла не было, Жозе, первоклассный психолог и знала все, видела любое аномальное поведение, она была готова к такому, любой из нас мог просто сойти здесь с ума или поддавшись своим эмоциям и чувствам, сделать необдуманный поступок. Мое поведение с самого начала, было подозрительным, весь путь до скалы я молчал, очевидно, что я что-то задумал. Все было легко предсказуемо, я не мог ответить не на один ее вопрос, а только мотать головой в разные стороны и невразумительно бормотать, пытаясь уйти от ее внимания. Мы собирали образцы породы, бурили небольшую отдельно стоящую скалу, торчащую на дне пустынного озера, на ее нарукавном компьютере, пошла сирена, о поднятии пульса и сердцебиения у меня.

— Алекс, с тобой все нормально? — Жозефина Азуле.

— Ты видишь, как он прекрасен? — Алекс Баркамп.

— Ты, о чем? У тебя подскочил пульс — Жозефина Азуле.

— Я о Марсе. — Алекс Баркамп.

— Он, красив, согласна с тобой — Жозефина Азуле.

— Тебе нравиться здесь? — Алекс Баркамп.

— Скучаю по земле, часто вспоминаю дом, очень хочу увидеть семью — Жозефина Азуле.

— Ничего, еще немного и домой. Жозе, можешь сходить принести с Рекса, ледоруб? — Алекс Баркамп.

— Зачем он тебе, я не могу тебя сейчас оставить одного, меня беспокоят твои показания — Жозефина Азуле.

— Я хочу забрать тот выступ, вон тот — Алекс Баркамп.

— По-моему в нем нет ничего интересного, что ты задумал, Алекс? — Жозефина Азуле.

— Пожалуйста, Жозе, оставь меня на время одного — Алекс Баркамп.

— У нас полно работы, не пугай меня так, что с тобой? Может быть тебе стоит отдохнуть, сходи в Рекс, я могу дать тебе успокоительное, расслабишься — Жозефина Азуле.

— Жозе, дело не в нервах, мне не помогут твои лекарства, я кое-что нашел для себя, но это личное, боюсь ты не сможешь мне ничем помочь — Алекс Баркамп.

— Интересно и что же это такое? — Жозефина Азуле.

— Марс, он манит меня, хочет пообщается со мной, видит меня на сквозь, таким какой я есть на самом деле, мне не нужно больше претворятся, лицемерить — Алекс Баркамп.

— Алекс, ты же не бросишь тут меня одну? — Жозефина Азуле.

— Больше не могу терпеть, он влияет на нас, завет меня, что-то хочет сказать, поделиться секретом, ты просто не можешь это понять — Алекс Баркам.

— Ты просто устал, у тебя переутомление, пойдем в Рекс, отдохнем и продолжим через час — Жозефина Азуле.

— Марс, ждал меня, Жозе, все время и вот наконец я здесь, могу спокойно с ним поговорить, не переживай много времени не займет — Алекс Баркамп.

— Алекс, мне придётся, тебя остановить — Жозефина Азуле.

— У тебя не получится, он заберет тебя вместе со мной, не делай ошибок, оставайся, а мне нужно узнать, чего он хочет — Алекс Баркамп.

— Кто ни будь слышит меня, у нас большая проблема! — Жозе, пытается найти связь с остальной командой— Жозефина Азуле.

— Только, добавишь головную боль, всем — Алекс Баркамп.

— «Гермес», как слышишь меня, нужна срочно помощь, Алекс, бредит, я боюсь его — Жозефина Азуле.

— Заткнись, Жозе, и не трать мое время, иначе они потеряют тебя — Алекс Баркамп.

— «Дева» что случилось, мне до вас слишком далеко — Пит Перри.

— Это не болезнь, какая-то мания— Жозефина Азуле.

За то небольшое время что мы провели здесь, были готовы ко всему, наверное, такое количество необъяснимых обстоятельств представить сложно. Порой поступки не поддавались никакому пониманию. Все выглядело как какой-то страшный сон. Безумие, пыталось пробраться сквозь здравый смысл, просыпаясь в самый неожиданный момент, пробуя нас на прочность. В такие моменты очень легко сдаться, бросить все и просто бежать, кричать, толи от ненависти, толи отчаяния.

— Жозе, оставь его. — Пит Перри.

— «Гермес», «Стрела» бросил меня, он уходит от Рекса, у нас тут серьезное дело, прошу поспеши, иначе мы потеряем его — Жозефина Азуле.

— Попробуй проследи за ним — Пит Перри.

— Пит, я не пойду за ним, я не могу бросить Рекс — Жозефина Азуле.

— Из-за этой чертовой машины мы скоро все сойдем с ума. — Пит Перри.

— Что вы думали про «Эхо»? — Джек Хоггарт.

Discoverer. 20 миллионов километров до Марса.

«Ньютон». Столовая. 19:59 по местному времени.

— Путешествие во времени? Оно невозможно, о чем идет речь? Что за бред они несут? — Алекс Баркамп.

— Разве ты ничего не понял из доклада? — Ларри Девис.

— Понял, но вопрос в другом. Если прошлое имеет отрицательный потенциал, значит, что все объекты в прошлом не имеют массы, она отрицательная, т. е. такие объекты не смогут взаимодействовать со вселенной. Мне не очень понятно каким образом та часть вселенной, состоящая из гравитонов, собирается, каким-то образом работать с положительной вселенной? — Алекс Баркамп.

— Алекс, тебя не узнать (смеяться). Мне приходиться объяснять, как устроено время (смеяться) — Ларри Девис.

— Исследования даже не были завершены, как Агентство могло пойти на такое. Что имеется ввиду под значениями. Как тело двигается в реке времени понятно, но никто не объяснил, откуда у самого коридора, имеются значения, разве он часть представленной материи. — Алекс Баркамп.

— Тело может иметь настолько минусовую массу, чтобы с преодолением световой скорости, отрицательная масса вещества достигала нуля, дальше единицы и т. д. — Ларри Девис.

— Отрицательная плотность энергии, гипотетическое вещество, которое так и называется экзотическая материя, все лишь математическая шарада. Доказать существование, отрицательной плотности энергии, равносильно доказать, существование, Бога, только наши предположения, даже если она и реальна, то так же недоступна и стоит особняком от всей остальной физики, как параллельные миры. У нас нет ничего, что могло подтвердить факт ее жизни, лишь математика, где число может иметь отрицательную ось, Абсолют, ноль, от которого и происходит положительная и отрицательная энергия. Мне не хочется в это верить, Агентство, поставило под угрозу целую миссию ради проверки своей гипотезы? Ларри, ты не совсем понимаешь, отрицательная масса, не может ее прибавлять, просто потому что при таком значении оно перестает существовать. — Алекс Баркамп.

Из бортового дневника, Алекса Баркампа: «Неужели все это происходит на самом деле? Мне надоело собирать мусор на корабле, Джон, уже вторую неделю заставляет меня. Машина времени, просто невероятно, что еще от них можно ждать? Скучаю по земле, хочу пройтись по полю. Сегодня попробовал новую еду, сырные палочки, очень вкусно, мне понравилось. Мусор разбросан по всему „Кларку“ и „Ньютону“, целые мешки, каждому нужно присвоить номер, наверное, худшая работа на станции. Нужно подумать, как уговорить, Джона, сменить пост, видимо он мне мстит за что-то».

20:20 по Марсианскому времени.

— У нас, небольшая авария, вы где? — Джон Уильямс.

— Я с Ларри в столовой, в «Ньютоне» — Алекс Баркамп.

— Пит, задел лапой — Лапа (Paw) высокоточный внешний манипулятор, предназначенный для ремонтных работ с наружи, на корпусе Discoverer — антенну В1, развернул ее на 90 градусов — Джон Уильямс.

— Как он умудрился такое сделать? — Алекс Баркамп.

— Мы сбрасывали мусор, одна из коробок, не могла покинуть шлюз, Пит, решил ее вытащить, в итоге ударил нечаянно по антенне. Нам отсюда просто ничего не видно. Алекс тебе придется идти в «Мессье» и помогать, следи чтобы, еще что ни будь не сломали. Я попытаюсь повернуть антенну обратно — Джон Уильямс.

— Хорошо, Джон, как буду на месте, сообщу — Алекс Баркамп.

— Еще одна просьба, возьми с собой камеру, для отчета — Джон Уильямс.

5 сол после посадки. 18:29 по Марсианскому времени.

— Алекс, открой задние двери ровера- Ларри Девис.

— Зачем? — Алекс Баркамп.

— Нужно достать, капсулы «ortus». — Ларри Девис.

— Этим должна заниматься, Жозе — Алекс Баркамп.

— Она с Джоном и Питом, готовят трансляцию для земли, не хочешь передать привет, землянам? (смеяться) — Ларри Девис.

— Из модуля? — Алекс Баркамп.

— Да. Час для телевидения. — Ларри Девис.

— Мы все равно не успеем — Алекс Баркамп.

— Неси капсулы, Алекс, оставим их здесь, пока не наступила ночь — Ларри Девис.

— Здесь всего семь контейнеров?! — Алекс Баркамп.

— Как семь? — Ларри Девис.

— Так, семь — Алекс Баркамп.

— Наверное, Жозе, когда готовила контейнер, забыла — Ларри Девис.

— «Дева», как слышишь меня? — Ларри Девис.

— «Дева» слышит тебя, отлично «Звезда», что случилось? — Жозефина Азуле.

— Жозе, у нас тут небольшая проблема, мы приступили к «ortus», но в контейнере 7 капсул — Ларри Девис.

— Какая-то ошибка, посмотри повнимательней, я положила все — Жозефина Азуле.

— Контейнер предо мной, 8 капсула осталась на Discoverer? — Ларри Девис.

— Нет, я же тебе говорю, я положила все 8 образцов в контейнер, хочешь посмотреть видео как я их забираю с «Водолея»? — Жозефина Азуле.

— Значит, его кто-то вытащил?! — Ларри Девис.

— Кому нужен образец с бактерией, бред какой-то?! Я ничего не понимаю — Жозефина Азуле.

— Спроси у Джона и Пита. — Ларри Девис.

— Они сейчас сильно заняты, я не могу их отвлекать, через 15 минут начнётся эфир, какой капсулы нахватает? — Жозефина Азуле.

— Капсула «Н», с нематодами. — Ларри Девис.

— Продолжайте без нее, потом разберемся, Ларри, я пошла нужно подготовить камеры, до связи- Жозефина Азуле.

— Жозе, сказала, продолжать без «Н» — Ларри Девис.

— Хорошо, я открываю капсулы. Включаю таймер. — Алекс Баркамп.

— Оставляю, MSNS, внутри поляны — Ларри Девис.

— Может быть капсулу забрал Адам? — Алекс Баркамп.

— Да ну брось, зачем она ему нужна? — Ларри Девис.

— Мало ли. Но тогда кто, если, Жозе, уверена, что контейнер был полон. Могла она её забыть в «Джерри»? — Алекс Баркамп.

Модуль «Близнец». 15:40 по Марсианскому времени.

Прямой эфир. Трансляция на землю.

— Привет земля. К сожалению, 2-ое из астронавтов сейчас не смогут учувствовать в эфире, Ларри Девис и Алекс Баркамп, заняты, очень важным делом в 3 километрах от нашего посадочного модуля. Сегодня 5-ый, как мы их здесь называем, Марсианский сол и уже сильно скучаем по вам. Вот это наш посадочный модуль «Близнец» — Жозефина, взяла в руку камеру — а это Джон Уильямс, наш командир — навела объектив на Джона (он машет рукой в камеру), а это Пит Перри, наш пилот — Пит машет рукой в камеру — сейчас я подойду к иллюминатору и покажу вам Марс, пока еще что-то видно — Жозефина Азуле.

— Жозефина, мы очень рады вас видеть, сильно переживаем за вас. У нас трое школьников, хотят задать вам вопросы — Центр Управления Полетами., Хьюстон.

— С удовольствием ответим — Жозефина Азуле.

— Привет, меня зовут, Хью Холл, учусь в 8 классе средней школы в Вермонте, слижу за полетом с самого начала. Хотел узнать, как часто вы проверяете электронную почту? — Хью Холл.

— Привет, Хью, здесь с интернетом очень плохо (смеется). Часть сообщений подгружается во время лазерного канала связи, как например сейчас, и отправляется с ответами во время следующего. Их очень много, на все ответить невозможно, так что я выбираю самые интересные и отвечаю на на них, спасибо за вопрос, Хью— Жозефина Азуле.

— Здравствуйте, я, Айзек Хаус, ученик 6 класса средней школы Вашингтона, мне так интересно за вами смотреть на сайте, сколько вы пролетели, сколько еще осталось. У меня такой вопрос, хотели бы вы еще раз полететь на Марс, скажем через 10 лет, не ради миссии? — Айзек Хаус.

— Привет, Айзек. Сложно сказать. Мы сделали это сознательно, чтобы предостеречь наших внуков от катастрофы. Но как ты заметил, такова миссия землян, почему бы и нет, Марс наше будущее и было бы неплохо побольше узнать о нем. — Пит Перри.

— Привет, я Дональд Георгиевич, ваш фанат, заканчиваю среднюю школу, кстати готовлю контрольную работу о солнечной системе. Хотел бы узнать, на что похож Марс, ваши ощущения, с чем его можно сравнить? — Дональд Георгиевич.

— Здравствуй, Дональд, я Джон Уильямс, командир миссии. По ощущениям Марс напоминает Антарктиду. На Южном полюсе, температура опускается до -93,2 градуса по Цельсию, на Марсе это чуть выше средне суточной температуры. В некоторых районах Антарктиды не было дождя и снега, 2 миллиона лет, холодное и сухое место, как Марс. А если внешне, то конечно же пустыня Атакама, в Чили. — Джон Уильямс.

17:48 по Марсианскому времени.

— Жаль, вы не успели на трансляцию — Жозефина Азуле.

— В следующий раз — Алекс Баркамп.

— Вы закончили с «ortus»? — Жозефина Азуле.

— Да, но нужно найти нематоды, куда они могли деться? — Алекс Баркамп.

— Каждое видео просмотреть невозможно, даже, Мартин, не сможет их найти — Жозефина Азуле.

— Может это сделал Адам? — Алекс Баркам.

— Маловероятно, зачем ему бактерии? Давай спросим его. Адам, подойди пожалуйста сюда — Жозефина Азуле.

— Я вас слушаю — Адам.

— Адам, ты не брал капсулу из контейнера «ortus»? — Жозефина Азуле.

— У меня тоже есть особое задание — Адам.

— Какое?! — Жозефина Азуле.

— Я должен доставить капсулу «Н» на землю, она пройдет через «Эхо» вместе со мной. Агентству, нужно знать, как живые организмы отреагирую на переход во времени — Адам.

— Почему мы узнаем, только сейчас? — Жозефина Азуле.

— Небыли необходимости рассказывать вам — Адам.

Военная база «Эниджити».

— Алекс, в деле есть небольшой пробел, темное пятно и я хотел бы уточнить, этот момент. Джон подавал рапорт, во время окончательной подготовки к миссии на перевод, ты его друг и должен знать о таких вещах. В деле указанная причина, психологическая несовместимость с напарником — Джек Хоггарт.

— Джон, соврал, у него не было никакой не совместимости с Акиро, странно на что он рассчитывал, неужели думал, что, если это все и всплывет, никто не расскажет. Джон, испугался, лететь на Марс, узнав правду, что там некогда существовала, а скорее всего и сейчас существует жизнь. В «Сомнение» было нечто страшное, я бы даже сказал ужасное. Несколько томов рассказывали нам тайну красной планеты, были фотографии, доводившие до безумия, одна из таких космонавт, смотрящий прямо в камеру researcher, еще до прибытия первой миссии, ее мало кто видел и говорили про нее с большим нежеланием и каждый раз при ее упоминании старались сменить тему, хотя бы что бы не посчитали сумасшедшим. А сколько зависших над поверхностью отдельных объектов, с разноцветными огнями, устраивающих шоу прямо перед камерой Марсоходом. Скорее есть что-то еще, о чем Джон, не хочет говорить, иначе как объяснить, что астронавт с гигантским опытом, бедующий командир первого в истории полета к другой планете, решил отказаться от него, пройдя такой тяжелый и долгий путь подготовки, такой шанс бывает только один раз в жизни. Мы все проходили совместные тренировки, часто встречались после работы, многое знали друг про друга, Тоширо, был дублером, Джона, но именно основному экипажу позволяли все узнать про предстоящий полет, а вот дублерам, оставалось дожидаться своей очереди, если что-то пойдет не так. — Алекс Баркамп.

— Что его могло так испугать, чтобы отказаться от полета, его должны были допросить, он же не мог вот так просто прейти в Аэрокосмическое агентство и сказать, что-то вроде: «Извините, я больше не хочу лететь на Марс», должны быть веские причины на такое решение всех сторон. Кому из Аэрокосмического агентства сообщал о своем уходе, Дину Россу? — Джек Хоггарт.

— Райан Шон Деви, глава подготовки всех астронавтов Аэрокосмического агентства, он принимал решение и видимо одобрил его. Я точно не могу это знать, Джек, такие вещи может рассказать только сам, Джон или Райан. — Алекс Баркамп.

— Ок, но все же, скажи, вы как товарищ, Джона, не замечали ни чего странного в его поведении, он не рассказывал, про семью, может быть у него были неприятности или конфликты в Аэрокосмическом агентстве, его жена Пенни не изменяла ему, такое часто знают близкие друзья? — Джон Хоггарт.

— Он отказался из-за самого Марса, а не личных проблем, его что-то испугало и очень сильно, семья и друзья тут вообще не причем, спросите у самого, Джона, единственное что я могу предположить, Джону, могли сообщить, что вместе с нами на Марс полетит, что-то очень необычное, возможно что, Джон, узнал про «Эхо» до полета. Нас ведь заставили, делать то чего мы не хотим и это по американским понятиям серьезное преступление, но кто именно ему это мог сообщить даже представить себе не могу. Наверное кто то из высших чинов, опасался за жизни экипажа и работоспособность «Эхо», но это я всего лишь предполагаю — Алекс Баркамп.

— То есть, Джон, мог знать, что миссии и экипажу, угрожает большая опасность, которую нужно предотвратить? — Джек Хоггарт.

— Мне кажется, Джон, это не кому не расскажет. Я так понимаю, раз речь зашла, про это, Джон, уже был допрошен, верно? Джон, решил, что нужно остановить эксперимент пока не произошла катастрофа, повлекшая за собой гибель людей и многомиллиардные убытки. Он, не мог просто так все рассказать остальным. Оставалось, только одно, либо лететь на Марс и уже там предпринимать какие-то действия, возможно именно поэтому, Джон, все таки и полетел, чтобы не произошло того что могло произойти, понимаешь, Джек, что они могли натворить, либо дать какое ни будь интервью национальному каналу, после чего его посчитали бы сумашедшим. Я только сейчас понял, что, Джон, на вторую неделю на Марсе, видимо, хотел воспользоваться моим помешательством и ошибкой робота, списав на их нее состояние, дальнейшие проблемы с выполнением миссии «Эхо». Он хотел, уничтожить машину в чем ему должен был помочь взбесившийся Адам. Просто гениальное решение. Да, нас не просто так отбирали так долго, самые талантливые и умные, способные мыслить неординарно в экстремальных условиях и Джон, справился с этим на все 100 %, даже я это все понял только сейчас, аплодирую стоя. Все это время, он вынашивал свой собственный план, весь полет от земли до Марса. Снимаю шляпу и кланяюсь перед ним, Джон, лучший и умнейший из людей, которых я встречал — Алекс.

— В итоге получается, что Джон считал машину агрессором и хотел от нее избавится? — Джек Хоггарт.

— Именно, так, я проклинал тех, кто мог позволить себе использовать нас, нечего не понимающих людей, чьи жизни были в руках этих чудовищ, разве я не прав? Марс, преподносил сюрприз за сюрпризом и кажется до сих пор это делает. Но все равно, получилось так как хотели создатели эксперимента, могу предположить, что именно планета влияла на наше поведение, что очень и очень это напоминает, особенно если учитывать «Сомнение», рассказавшей всем что это за планета. У меня были догадки по этому поводу, если Марс имеет свои уникальные особенности, описанные в «Сомнение», можно предположить, что у нашей земли, скорее всего тоже есть свойственные только ей свойства, которые должны хоть как-то напоминать Марсианские с такими же головоломками — Алекс Баркамп.

— Возможно. Аппетит всегда приходит во время еды, мне сложнее об этом рассуждать, ты физик, слетавший на Марс. — Джек Хоггарт.

— Тебе этого не понять, Джек. Все было слишком сложно, такого еще никогда не было, никто не знал, как себя везти, противоречия играли с сознанием, со здравым смыслом, логикой. Терзания преобладали над главным, необходимостью, никто за тебя не мог ничего решить. Перед тобой стояло несколько решений уравнения, но ты не знал какое из них правильное и какое приведет к нужному результату, чтобы выйти из неклассической ситуации — Алекс Баркамп.

— Алекс, скажи пожалуйста, когда ты узнал про «Волновую вселенную»? — Джек Хоггарт.

— Ты, о чем? — Алекс Баркамп., пытается сделать вид что не понимает, о чем спрашивает, Джек.

— О «Волновой вселенной». Расскажи про нее. — Джек Хоггарт.

— «ВВ». Материя во вселенной, все пространство, кажущиеся нам пустым, имеет волновую природу. Представьте, что корабль в океане, это вы на прогулке в парке, при движении от корабля расходиться волны, кильватерный след, при движении вас по парку, раздвигает невидимое наполнение вокруг вас, создавая точно такие же волны, любое наше движение возбуждает материю и создает волны, те в свою очередь перемешиваться с другими волнами, отталкиваются от препятствий. Волновое возмущение зависит от массы и скорости тела. Такой информационный обмен- Алекс Баркамп

— «ВВ» связана с «Эхо» правда? — Джек Хоггарт.

— Ты к чему-то клонишь? — Алекс Баркамп.

— Без «ВВ» невозможно было…

— Да, Алекс. Ты ведь знал про машину с самого начала, вот почему ты ее так защищал там на планете, ты работал над ней. Я сразу тебя заподозрил, зачем нужен был физик на Марсе, за зарядами проследить мог один, Ларри. — Джек Хоггарт.

— Мне очень жаль, хочешь услышать правду? — Алекс Баркам.

— Она уже не важна, боюсь слишком поздно. Вы, наверное, рассчитывали, что машина позволит управлять миром? Значит, Джон, догадывался о «Эхо», ему кто-то сообщил, он испугался. — Джек Хоггарт.

— Расскажи в чем именно нас обвиняют? — Джон Уильямс.

— Все ученые, военные, гражданские, будут арестованы, вас обвиняют в страшных преступления, наказание за которые понесут все. Вы и ваши подельники по предварительному сговору, воспользовались своим служебным положением, подвергнув жизни и саму миссию, включая специалистов на земле в Центре Управления в Хьюстоне, заведомой опасности жизни и дорогостоящей техники, пытались ввезти в заблуждение, дабы скрыть свои мотивы для совершения преступления против всего человечества. — Джек Хоггарт.

— Это невероятно, мы пытались спасти землю — Алекс Баркамп.

— Я уже сказал в чем тебя и всех остальных обвиняют, могло бы все сложится по-другому, если бы не ваша алчность. «Эхо» осталось на Марсе, Алексей вы намеренны ей воспользоваться снова и снова, верно? Именно так и было запланировано с самого начала? Боюсь, что «Эхо» будет уничтожено, вывезти ее на землю не представляется возможным, вы должны понести наказание и не дай Бог, машиной успеет кто ни будь воспользоваться преврати нашу планету в безжизненную пустыню, где уже некому будет путешествовать во времени. Вас отсюда, больше никогда не выпустят, Алекс, вашей семье сообщат, чуть позже, арест остальных уже начался, когда состоится суд я пока не знаю, но в ближайшие несколько месяцев, нужно сначала собрать все доказательства, вам естественно будет дана возможность позвонить — Джек Хоггарт.

— Кто может воспользоваться машиной, это невозможно, она на другой планете, не несите чушь и все предположения плод вашей фантазии, не представляю, что за суд должен быть, чтобы поверить в эти сказки, кто в здравом смысле в такое поверит. Просто смешно, вы хотите рассказать, про машину времени в суде, хочу на это посмотреть. Вот если Wanderer не был готов к полету, другое дело. «Эхо» никогда не существовало, как и Discoverer, как и первого экипажа. Боюсь это уже не подвластно нам, мы совершили не преступление, а естественный ход истории, такое должно было произойти. Миссия Wanderer собирается приступить к первому этапу терраформирования или вы хотите использовать ихние заряды для уничтожения «Эхо», так?

— Что же вы натворили, Джон, нам нужен Марс, он единственный способный нас спасти, а теперь, что? — Джек Хоггарт.

— Терраформируйте Марс, сейчас, а уже потом ее можно будет уничтожить — Дэвид.

— Мы боимся, что экипаж Wanderer будет преследовать такая же участь, как и первый, они запустят «Эхо» во второй раз, машина на Марсе, две ядерные бомбы у них есть — Джек.

— Я боюсь, это уже не остановить, это временная цепная реакция — Джон Уильямс.

— Ты предлагаешь нам сдаться и все оставить как есть? — Джек Хоггарт.

— Другого выхода я не вижу, может придумаете что ни будь новое, с удовольствием вас выслушаю — Джон Уильямс.

— Мы ее уничтожим, Wanderer, повезет с собой две ядерные бомбы, как и впервой миссии, только не для терраформации планеты или запуска машины, а для взрыва машины времени и за это все, все вы понесете ответственность, Джон, как я уже и говорил. — Джек.

— Вы совершите большую ошибку, уничтожив «Эхо», это выдающиеся открытие за все время существования людей, любое открытие опасно, разве не так, я не чего не смогу сделать если вы решите ее взорвать, но могу лишь попытаться переубедить вас этого не делать. «Эхо» дает безграничные возможности, творить историю так как нам это необходимо и касается это не только государственных дел, но и простых людей, нуждающихся в помощи, открытий сделанных с ее помощью. Вы сейчас ведете себя точно так же как церковь, опасающаяся в средние века разгрома религии, которые узнали что земля круглая, нельзя уничтожить то что вы просто не понимаете, невежество не выход, а скорее инстинкт. Сама машина, не представляет угрозы, без человека, на что можно и потратить силы, защитить ее чтобы она не попала в грязные руки — Алекс Баркамп.

22 июля 2034 года в 14 часов 10 минут по Гринвичу с космодрома США им. Кеннеди на мысе Канаверал, стартовала ракета-носитель «Асаф Холл» с экипажем из пяти астронавтов. Это были Алекс Смит (командир Марсианской миссии и корабля Wanderer), Вивьен Боде (психолог и врач), Макс Лаубе (пилот Марсианского модуля «Роджер» и главный бортинженер), Джек Хоггарт (пилот Wanderer), Френсис Кемпбелл (физик, руководитель миссии «Заря»).

Конец книги.