Глава 4 Дорогой ценой

Ивур заметил упырей в полулиге от нас, и мчались они с невероятной скоростью. Будут на берегу через несколько минут. Тот, что в центре, вырвался вперед, перемежая бег и огромные прыжки футов на десять – пятнадцать каждый. Вскидывая к небу морды, они, верно, оглашали окрестность кровожадным ревом. Однако у берега его не слыхать: нежить слишком далеко, пустошь мертвого эльфийского города поглощала любые звуки между ними и нами.

– Кровь и песок!

Упыри неслись к реке, огибая высокую поросль сухой травы. Словно бы разум подсказывал поднявшимся мертвецам обходить гиблый песок, а может, просто чуяли опасность. Но, как и мы чуть ранее, они не могли двигаться по прямой. Гнилой водопад подарил живым драгоценное время.

– Быстрее! – Я торопил имперца.

Генринген лихорадочно натягивал второй сапог.

– Лови! – кинул ему рубаху.

– К черту! Времени нет! – вскочив на ноги, полковник схватился за камзол.

Темные фигуры миновали половину расстояния до реки. Вчера с превеликим трудом справились с одним мертвым Гурдуном, а сейчас против троих мертвецов нас четверо – остальные не успеют переправиться обратно. Близость смертельной схватки пьянила и перемешивалась со страхом. Била нервная дрожь, и я не сразу понял, что Ричард трясет меня за плечо.

– Уходим! Все втроем! Сразу! Он задержит!

Тейвил ткнул стволом аркебузы в Ивура. Перехватив поудобнее рогатину, орк сделал три шага навстречу приближающимся упырям.

Я медлил.

– Проклятье! – выкрикнул Генрих. – Сюда!

Одной ногой он уже ступил в воду. На том берегу что-то орал гном. Шум водопада заглушал его крик, но и так понятно – яростно махая над головой клевцом, Барамуд звал на ту сторону.

Остальные выстроились цепью вдоль кромки воды, с пистолями и аркебузами. Эльф натянул тетиву лука. Томас Велдон опустился на колени и молился.

– Давай, купец! – зарычал Ричард. – Ивур сказал, что мертвые в текущую воду не войдут. Уходим! Орк сам все решил! Не мешкай!

Ивур сделал еще один шаг к нежити. Он идет вперед, чтобы мы бежали. Он дарит нам несколько драгоценных мгновений и платит за это…

Протяжный вой накрыл берег. Упыри в сотне шагов! Они остановились. Поднялись с четверенек и, раскинув то ли лапы, то ли все еще руки, подняли кверху морды и выли, выли, выли…

Орк снова шагнул к мертвецам.

– Давай! – где-то позади вскрикнул огсбургец.

Мертвецы не умолкали.

– Ну уж нет… – сквозь зубы процедил я. – Сдохнете еще раз!

Обнажив бракемарт и сжав в левой руке взведенный пистоль, я двинул к Ивуру. Плащ на плечах вдруг потяжелел. Возможно, это ошибка, моя очередная ошибка, коих столь много за последнее время, но я не мог бросить орка. Одного против трех мертвяков! Когда потерял нить, ведущую к убийце Старика, думалось, что все кончено; что сделал все, что мог. Теперь понимаю: тогда я смалодушничал, попытался обмануть судьбу. Но от судьбы не уйдешь! Она снова ткнула меня, как щенка, в след того, кто уничтожил ночных крыс и Старика. Я больше не буду бежать!

– Ты что? Ополоумел!

Предо мной появилось лицо Тейвила, искаженное гримасой злобы. Лейтенант адресовал мне поток отборной брани.

Я молча обошел его и встал слева от орка. Ивур тяжело, прерывисто дышал, он посмотрел на меня и кивнул. Молодой орк не произнес ни слова, но взгляд следопыта дорогого стоил. Если выберемся из этой передряги, у меня появится тот, на кого можно будет положиться.

Вой вдруг захлебнулся и превратился в голодный рык. Опустившись на четыре конечности, упыри рванули к нам.

– А-а! Чтоб вас! – слева появился Тейвил. Его аркебуза нацелилась на мертвеца, что бежал в середине. – Готовсь!

Пехотная команда здесь отчего-то не показалась неуместной. Упыри в трех десятках шагов. Три ствола поднялись почти одновременно: мой пистоль, ружье лейтенанта и аркебуза Герингена. Сыпля проклятиями на имперском наречии, огсбургец встал справа от орка.

Пятнадцать шагов!..

– По центральному!..

Десять!..

– Пли!

Мы выстрелили! Я даже успел разрядить оружие дважды, отбросив первый пистоль и выхватив из кобуры на поясе второй. Кажется, попали по мертвецу все трое. Он дернулся и застыл на четвереньках в нескольких шагах впереди; заревел, задрав морду к небу. Двое других ринулись в стороны, как будто сговорились брать нас в клещи. Они также рычали, но глаз не поднимали, уткнувшись взором в землю.

– Я сзади! – Тейвил метнулся за спину, прикрыв тыл. – Держу этого! Слева!

Геринген поступил точно так же, закрыв собой спину Ивура и одновременно правый фланг нашей тесной группы. Оголенный бракемарт мог легко дотянуться до орка или имперца. Вторым оружием был пистоль – третий из моих четырех. Тейвил и Геринген тоже сжимали в левой руке по пистолю. У Ричарда их два, у полковника – один. Еще палаш арнийца, горский меч Генриха и рогатина Ивура. Когда заходили назад, оба офицера двигались четко, без суеты, чувствовалась армейская школа.

Я посмотрел на Ивура: молодой орк исподлобья следил за бывшим соплеменником. Ивур не боялся, не паниковал. Проклятый пепел! Легко нас не возьмешь!

Упырь, который оглашал берег громким ревом, начал подниматься, медленно выпрямляя спину. Одежда на мертвеце висела только на бедрах, ее, считай, нет, рваные лохмотья какие-то. Кожа потемнела, сделалась почти черной. Удлинившиеся руки налились буграми мышц, пальцы оканчивались искривленными когтями. Ноги, наоборот, укоротились; выглядел мертвец очень непропорционально. Упырь напоминал гигантскую обезьяну с Дальних островов. Шея почти отсутствовала, зато стала невероятно толстой и мощной. На ней сидела голова с искаженными до неузнаваемости чертами лица, скорее даже звериная морда – покатый лоб и большая раскрытая пасть с выступающими из нее желтыми клыками. Маленькие, глубоко посаженные глаза с почерневшими белками и без зрачков. Я вздрогнул: эти глаза внушали страх с первой встречи с нежитью еще на пути в Бранд.

Упырь мало походил на Ирхака, названого брата Гурдуна, но предо мной медленно мотал головой именно он, ошибиться было нельзя. В груди мертвеца зияла сквозная дыра с бурой высохшей кровью на рваных краях. Кто-то или что-то вырвало сердце орка. Кровь и песок! Стрельнула мысль, что Ирхак был тогда еще жив!

Неупокоенный подался чуть вперед и принялся раскачиваться из стороны в сторону уже всем телом. Я бросил взгляд налево и направо: два мертвеца сбоку от нас тоже поднимались, они утробно рычали, и казалось – что-то сдерживает их от броска на живую и близкую плоть смертных. Они наклонялись вперед, как перед прыжком, и тут же расправляли плечи. Я узнал и их – Мугаш и Шоргот, и их тела тоже лишены сердец.

С противоположного берега раздалась стрельба, в Мугаша вонзилась эльфийская стрела, но черные глаза мертвецов прикованы только к нам.

– Надо отходить к воде – и на ту сторону, – отрывисто произнес орк.

– Только медленно, – выдавил я, не спуская глаз с мертвого Ирхака, а тот не сводил леденящего кровь взора с меня. Проклятый пепел!

– Держимся вместе, – хрипло проговорил огсбургец.

– Давайте.

– Стойте! – воровское чутье кричало во мне об опасности. – Они сейчас…

И мертвецы напали, они бросились одновременно. Предо мной в пяти шагах выросла темная громада бугристых мышц Ирхака. Двух других упырей я сейчас не видел, и надеялся только на Тейвила и Герингена. Ирхак широко раскрыл пасть и оглушительно заревел.

Я выстрелил, попав в грудь нежити. Проклятье! Стрелять надо было в голову! Мертвец даже не дернулся, поймав пулю, а в следующее мгновение кинулся вперед и налетел на рогатину Ивура.

– На! Ешь! – Орк толкнул тяжелое копье вперед, поглубже загоняя наконечник рогатины в мертвую плоть. Чтобы сильней вогнать рогатину в мертвеца, Ивур отступил на два шага вправо, потом еще на один. Неупокоенный сопротивлялся, пытаясь вырвать из себя рогатину, однако Ивур был сильнее – копье медленно вонзалось в грудь упыря.

Но мертвый Ирхак теперь слишком близко! Я отступил назад, толкая Тейвила, наше маленькое построение сломалось, а имперец сейчас и вовсе не прикрывал спину орка. Геринген боком пятился от Ивура, водя пред собой мечом. Упырь, который обошел нас справа, отступал к реке, и полковник шел за ним.

– Не уходи далеко! – крикнул я.

Генрих услышал, он остановился. Кровь и песок! Поздно! Нас уже растащили по берегу, рядом только Ричард.

Ирхак задрал к небу голову и вновь завыл. Вцепившись пальцами с длинными когтями в древко копья, он более не позволял насаживать себя на рогатину. Зато наконечник копья уже пробил его насквозь: испачканная в какой-то черно-бурой мерзости сталь вышла из мертвого на пять дюймов.

Отбросив разряженный пистоль, я торопливо достал свой последний ствол; но что с остальными мертвецами?

Мугаш по-собачьи припал к земле в паре футов от палаша Тейвила, покачивающегося в руке лейтенанта. Мертвец смотрел на него снизу вверх и скалил желтые клыки, а Ричард осыпал упыря солдатской бранью.

Шоргот застыл у воды, уставившись на противоположный берег. Стрелы эльфа вонзались в него одна за другой, две уже воткнулись в голову упыря. Мертвец рычал, рвал лапами невидимую преграду, что не позволяла ступить дальше, но в воду зайти не мог.

Бледный как полотно имперец держал его на мушке своего пистоля. Генрих то и дело кидал взор назад – на двух других упырей.

– Не спускай с него глаз!

Имперец затравленно посмотрел на меня и кивнул. Кровь и песок! Не теряй самообладания!

Грянул залп! Зашипев, Мугаш попятился: стреляли в него.

Подмога идет! Вооружившись рогатинами, Нарваг и Болг двинулись через реку. За ними ступал Барамуд: гном грозил мертвецам клевцом и одноручной секирой.

Рев насаженного на копье Ирхака замолк. Я посмотрел на него: спину прошиб холодный пот. Склонив голову набок, мертвец улыбался. Проклятый пепел! Его пасть растянута в широкой улыбке, черные глаза уставились на Ивура. Упырь вдруг выбросил вперед обе лапы-руки и в одно мгновение протянул себя по древку рогатины. В следующий миг когти мертвеца вцепились в лицо орка, клыки вонзились в шею. Вопль ужаса молодого воина захлебнулся в булькающих звуках.

– Проклятье! – Я рубанул бракемартом, намереваясь снести голову упырю, но сталь встретилась со вскинутой рукой мертвеца. Отрубленная кисть полетела в сторону!

Бросив убитого, упырь развернулся ко мне. Жуткое зрелище; с клыков стекает красная кровь. Я выстрелил прямо в лицо мертвеца. Свинец разворотил правую глазницу. Неупокоенный покачнулся; я ждал, что он упадет, но тот устоял. Клинок снова взметнулся вверх и отсек вторую выброшенную к моему горлу кисть. Мертвец огласил берег яростным рыком и отскочил назад, махая пред собой обрубками.

– Получи!

Но что делать дальше? Как подступить к упырю ближе, чтоб снести голову? Если не перерубить шею, он точно не упокоится. Однако ж мертвец слишком опасен даже с культями вместо рук.

Сзади грянул выстрел – лейтенант разрядил пистоль в Мугаша. Тейвил тоже стрелял в голову, но промазал. Пуля ударила в песок позади упыря, который все так же скалился, по-звериному припадая к земле.

Выругавшись, Ричард позвал имперца:

– Сюда!

Мы снова сбились вместе. Мертвый Ирхак ревел, не умолкая, упырь размахивал предо мной обрубками, но более не приближался на расстояние выпада бракемарта. Неупокоенный постоянно дергался – то вправо, то влево, отступал и приседал, чтобы затем тут же выпрямиться, однако не атаковал. Рогатину он вырвал из себя, открыв в груди еще одну страшную рану.

– Надо идти к реке! – перекрикивая рык мертвого орка, заорал Геринген.

Я наклонился к его уху:

– Как?

Третий упырь отделял нас от брода. Обойти не получится, у нашего берега он довольно узкий, и оставалось надеяться, что орки и гном смогут справиться с Шорготом. Мертвец присел у воды и, рыча, мотал головой.

– Когда…

Я не договорил. Темная громадина ринулась на меня. Обрубок с черной склизкой жижой на конце ударил по лицу. Я зажмурился и нырнул в сторону, уходя от клацнувших клыков. Прыгая, умудрился рубануть позади себя бракемартом. Клинок вошел в бок мертвеца и неудачно крутанулся в ладони. Я выронил саблю! Бракемарт упал к ногам мертвеца.

Кувыркаясь, покатился по острым камням, с каждым ударом рвущегося из груди сердца ожидая, что сверху навалится нежить. Но нет! Я вскочил в нескольких футах от неупокоенного, теперь в руках кинжалы. Поднявшийся ветер трепал волосы – шляпу я потерял.

Ирхак смотрел то на меня, то на Генриха, тоже отскочившего на несколько шагов, а прямо перед мертвецом – никем не прикрытая спина Ричарда. Лейтенант размахивал палашом, сдерживая выпрямившегося Мугаша.

– Бей! – что было мочи прокричал я имперцу.

Он выстрелил! Промазал! Раскинув культи, Ирхак развернулся к нему, и – о господи! – Геринген начал отходить от упыря. Мертвец снова огласил берег торжествующим рыком.

Проклятый пепел! Ирхак бросился на Тейвила, желтые клыки вонзились в правое плечо лейтенанта! Ричард отчаянно ударил палашом назад, пронзив живот неупокоенного, но это не могло причинить упырю вред. Мугаш тоже прыгнул к Ричарду, его клыки сомкнулись на левом бедре Ричарда.

Загрузка...