Волшебный коридор

Глава 8 Обыкновенская тайна

Арнольд на своем плоту, они на своем поплыли назад, к острову Кентавров. По пути выяснилось одно любопытное обстоятельство. Магическое влияние архивариуса Арнольда распределялось, оказывается, не одинаково. С наибольшей энергией волна магии устремилась вперед. Этак шагов на пятнадцать. Назад наполовину слабее. И совсем скудно по бокам: шаг влево, шаг вправо – вот и все. Когда кентавр передвигался, перед ним всякий раз разворачивался своего рода магический коридор. Поэтому плот путешественников мог двигаться или впереди Арнольдова плота, или позади, не очень близко, но никак не сбоку.

Но едва они приблизились к острову Кентавров, общая магия Ксанфа вновь обрела силу, а собственная магическая сила Арнольда словно растворилась. Снова включилось независимое от архивариуса двигательное заклинание.

Гранди тайком пробрался к Чету и все ему рассказал. Арнольд отправился в хранилище древних книг. Он хотел отыскать описание самого быстрого и надежного пути в Обыкновению. Архивариус рассказал, что есть особый тоннель, по которому солнце каждое утро выбирается из океана и оказывается на востоке. По пути солнце успевает высохнуть и набраться сил. Днем этот тоннель пуст. Можно им воспользоваться.

– Если мы пойдем по тоннелю, то окажемся на западе, – возразила Айрин. – А отец покинул Ксанф на севере.

– Да, обычный путь в Обыкновению лежит через северо-западный перешеек, – согласился Дор. – Надо отправиться туда и отыскать следы короля Трента. Тоннель, по которому движется солнце, нам не подходит. Но до перешейка путь неблизкий. Вдоль побережья, конечно, не поплывем. Там столько опасностей, что не успеем опомниться, как сгинем. Ну, кто что может предложить?

– Гм, завтра пройдут кратковременные дожди, – сказал Арнольд. – Наверняка поднимется радуга. В наших архивах есть заклинание для путешествия по радуге. Но придется идти очень быстро, потому что радуга появляется и исчезает. Мы рискуем...

– А нам как раз и нужно спешить, – сказал Дор. Он вспомнил, что даже сны подсказывали ему – торопись.

– Король Трент в беде, – напомнил он. – Это несомненно. Нужно поспеть вовремя. И у нас в запасе не месяц, а всего несколько дней.

– Нам придется взобраться на радугу. Дело трудное, – вздохнул Арнольд. Он уже примирился с новой ролью и теперь от всей души хотел помочь новым друзьям. Привыкнув за долгие годы службы все раскладывать по полочкам, он и здесь не отступил от этого правила. – Часть присущей радуге магии, – начал рассуждать архивариус, – заключается, как вам наверняка известно, в том, что радуга кажется равноудаленной от всех наблюдателей. Радуга упирается в землю на севере и на юге на расстоянии, также равноудаленном от всех наблюдателей. Нам придется взобраться на вершину радуги и потом быстро соскользнуть вниз, пока она не растаяла.

– У нас же есть мазь! – воскликнул Гранди. – Разведем костерчик и по столбу дыма поднимемся на какую-нибудь тучку, а с тучки – на радугу. А что, очень просто, если начать пораньше, пока радуга еще не согнулась в эту свою дугу.

– А вот и ошибаешься, – охладил его пыл кентавр. – Даже с облака радуга будет казаться нам невероятно далекой. Ухватиться за радугу – одна из самых трудных задач.

– Я понял, – сказал Дор. – Радуга постоянно находится вдалеке, поэтому за нее невозможно ухватиться.

– Совет хорош: гляделки закроешь – на радугу попадешь, – провозгласил Загремел и прикрыл глаза кулаками.

– Наш чудовищный друг прав, – подтвердил архивариус, не глядя, впрочем, на огра – уж слишком тот страшен! – Напрашивается именно такое решение.

Но, по мнению Дора, вовсе оно не напрашивалось.

– Ну, закроем мы гля... глаза. И как это поможет нам подойти к радуге?

– Отдаляется то, на что смотрят. Если мы не будем смотреть на радугу, она не будет отдаляться, – разъяснил Арнольд.

– Да, но...

– А я понял, – вмешался Гранди. – Значит так, отмечаем, где находится радуга, потом закрываем глаза и идем к этому месту. А удрать она не сможет, потому что мы не будем на нее смотреть. Дельце проще пареного репейника!

– Но кому-то все же придется смотреть, иначе ее не окажется на месте, – вставила Айрин. – Разве не так?

– Пусть на радугу смотрит... Чет пусть на нее смотрит! – придумал Гранди. – Он все равно с нами не пойдет.

Дору затея не очень понравилась, но остальным явно пришлась по вкусу.

– Предлагаю немного отдохнуть, – сказал он. – Завтра увидим.

Проснулись они поздно, но дождь все равно должен был начаться только после полудня. Арнольд во всем признался кентаврским старейшинам. Все прошло как по писаному: Арнольду предложили покинуть остров, как ему сказали, ради собственного блага. Волшебники не имели права жить на этом острове. Кентавры их ненавидели. Но, уважая чувства заслуженного архивариуса, старейшины решили объявить, что Арнольд оставляет службу из-за возраста. Музею, как было объявлено дополнительно, требуется новый архивариус. Старейшины, как видно, решили скрыть этот позорный случай. Арнольда снабдили на дорожку полезным набором заклинаний и контрзаклинаний и, пожелав всего наилучшего, захлопнули за ним дверь.

– Лицемеры! – негодующе воскликнула Айрин. – Господин Арнольд честно отслужил пятьдесят лет среди этой пылищи, а теперь его... только за то...

– В обществе кентавров все очень сложно. Я предупреждал, что ты не поймешь, – напомнил ей Чет, хотя и сам выглядел смущенным.

Айрин надулась, но больше ничего не сказала. Дору понравилось, что она так прямо высказала свои чувства. Подошло время отправляться в путь.

Тучи уже собрались. Вот-вот начнется дождь. Дор взял какой-то горшок и разжег в нем небольшой костер из гнилушек. Столб дыма потянулся вверх, навстречу низко идущим облакам. Путешественники смазали руки и ноги мазью, произнесли заклинание против связанного с этим зельем проклятия и стали взбираться по дыму. Арнольд полз вместе со всеми, и довольно ловко. Старик археолог сохранил, как видно, отличное здоровье.

Они сделали короткую остановку. Им хотелось взглянуть на Чета, который остался внизу и ждал появления радуги. От волнения Дору стало трудно дышать, и он смог лишь помахать рукой.

– Надеюсь, мы еще с тобой встретимся, милейший кузен, – прокричал Арнольд, обращаясь к Чету. Чет не был его кузеном, но таким образом архивариус намекнул, что оба они волшебники, а значит, немного родственники. – И с твоим почтенным батюшкой тоже, – добавил он.

Чет улыбнулся. Представил, наверное, эту картинку – встречу архивариуса Арнольда с забиякой Честером. Смешнее не придумаешь!

Поднявшись к облакам, путешественники завязали себе глаза.

– Облака, подскажите, как лучше добраться к вершине радуги, – попросил Дор. – И предупреждайте, если кто-нибудь из нас окажется слишком близко у вашего края.

– К какой радуге? – спросило ближайшее облако.

– Ну, той, что вот-вот должна появиться. Мой друг Чет увидит ее с земли...

– А-а, к этой радуге. Так она еще в пути. Ей нужно покончить с делами на восточном побережье Ксанфа.

– Неси же нас к месту, где она появится.

– Почему бы вам не открыть глаза и не посмотреть самим? – ехидно поинтересовалось облако. Неодушевленные частенько страдают несговорчивостью и тупоумием. Но облака все же умнее своих неодушевленных собратьев. Может, ум таится в многочисленных складках и выпуклостях облачной поверхности?

– Не умничай, а показывай дорогу, – приказал Дор.

– Э-эх, – вздохнуло облако, но исполнило приказ.

Снизу, с земли, раздался какой-то хлопок.

– На бис взорвался, – успокоила Айрин. – Я оставила его Чету. Попросила дать сигнал, когда увидит радугу. Теперь Чет смотрит на нее, и она никуда не убежит. Должно быть, мы уже совсем близко.

– Мы близко? – спросил Дор у облака.

– Угу, – неохотно отозвалось облако. – Прямо у радуги под носом, хотя у нее нет никакого подноса. Это так, облачная шутка.

– Радуга! – крикнул Дор. – Пой, если слышишь меня!

И они тут же услышали в ответ песню радуги – прекрасную и разноцветную.

Они заторопились вперед. Едва нащупав выступающую над облаками поверхность радуги и взобравшись на нее, путешественники сняли повязки – теперь радуга никуда не убежит.

Радуга оказалась столь же прекрасна, как ее песня. Вдоль нее тянулись красные, желтые, голубые и зеленые ленты, а среди них, хитроумно стиснутые со всех сторон, чтобы их не заметили с земли, таились сокровища небес: ленты в горошек, в простую и шахматную клетку. Некоторые из внутренних полос были прозрачными, другие сверкали красками, которые человеку и вообразить трудно. Среди этих чудес легко было заблудиться. Айрин и в самом деле заблудилась бы, но радуга уже спешила в другое место. Говорят, у радуг чрезвычайно строгое расписание, а этой предстояло покрасоваться еще где-то над Обыкновенией. Обыкновенам тоже дано видеть кое-что волшебное. Интересно, а там, в Обыкновении, к радуге так же трудно прикоснуться, как здесь, в Ксанфе?

Арнольд взял с собой в дорогу редкое, так называемое бобслейное заклинание. С его помощью путешественники помчались вниз.

Мчались прямо-таки со скоростью света. Стрелой пронзили одеяло облаков, прошли сквозь область, где накрапывал дождик, и устремились на север, к морю.

Земля Ксанфа развернулась внизу – удлиненный полуостров, окаймленный вдоль побережья небольшими островками. Вон там Провал... Он разделяет Ксанф на северный и южный. Провал не обозначен ни на одной ксанфской географической карте, потому что о нем никто не помнит, но сейчас перед глазами путешественников была не карта, а сама реальность. Подлинный Ксанф с высоты радуги!.. И озера виднеются... На юге озеро Огр-Ызок поблескивает... А где же селения людей?.. Не видно... Люди живут в Ксанфе, но Ксанф все равно главнее людей...

– Мчимся – веселимся! – радостно прокричал Загремел.

– Ай... моя юбка! – взвизгнула Айрин. Предательский встречный ветер подхватил подол, обнажив принцессины ножки перед всем белым светом. Если так стесняешься, подумал Дор, почему не наденешь что-нибудь другое, ну хоть брюки. И тут его осенило – да Айрин просто нравится эта игра. Она прекрасно знает, что у нее красивые ноги, и вовсе не против зрителей. Но девица избрала хитрый ход: коль она всякий раз смущенно взвизгивает, никто не обвинит ее в нескромности. Ох и бестия!

А Дор, Гранди и архивариус не веселились и не визжали. Им становилось, наоборот, все хуже. Как остановиться – вот что их сейчас заботило. А земля приближалась с ужасающей скоростью... Северное побережье Ксанфа... Песчаные пространства... Все ближе... Вода какого-то красноватого оттенка. А может, это кровь предыдущих путешественников?! Нет, ерунда!..

И тут скорость стала уменьшаться. Они упали в воду и поплыли к берегу. Это издали вода казалась красной, а вблизи обнаружилось, что она обыкновенная, прозрачная.

Теперь, оказавшись на земле, Дор припомнил кое-какие дополнительные особенности Ксанфского полуострова. Полуостров тянулся с севера на юг. Самое узкое его место находилось вблизи деревни, где жил Роланд, дедушка Дора, то есть между Провалом и Северянкой. Выше Северянки Ксанф постепенно расширялся в западном направлении и наконец вытягивался в виде узкого перешейка. Перешеек соединял Ксанф с Обыкновенией. За перешейком разворачивались бескрайние, именно бескрайние просторы неволшебной страны. Значит, Обыкновения огромна, намного больше Ксанфа? Нет, наверняка это только кажется. На самом деле Обыкновения не больше Ксанфа, если не меньше. Земля, лишенная волшебной силы, просто не может быть огромной!

Добрались до отмели и побрели к берегу. Красноватая вода хлюпала под ногами. Все-таки красноватая! Дора очень тревожило, почему она такая. Ведь они в Обыкновении, а значит, вода здесь должна быть обычного голубого цвета.

– Может, с радуги стекло немного краски? – предположила Айрин. Она поняла, что тревожит Дора: Может, и с радуги. Ведь с ними шел Арнольд, а значит, впереди все время разворачивался волшебный коридор. Даже здесь, в Обыкновении, магия их не покинула полностью. Но пространство красноватой воды простиралось далеко за пределы волшебного коридора. Может, в этих местах вода всегда такая?

Выбрались на пляж. Капли красноватой воды падали с их тел на песок. Гранди и огру было в общем-то все равно, а вот Дор в мокрой одежде чувствовал себя очень неуютно. Мокрая одежда облепила тело Айрин.

– Я в таком виде дальше не пойду, – заявила она, – но и раздеваться не собираюсь. – Айрин порылась в сумке с семенами – на острове Кентавров ей удалось насобирать кучу полезных семян. Она нашла нужную крупинку и скомандовала: – Расти!

На свет божий стремительно вылез кустик, украшенный ароматными желтыми цветами. Это растение называлось сладкая сахара. Оно состояло в родстве с сахарной светелкой и давало одновременно и тепло, и сахар. Вскоре одежда путешественников высохла. Даже голем и огр согласились, что в сухой одежде – а ведь кентавры и им подарили по куртке – гораздо лучше. Загремел вытряхнул воду из рукавиц и положил их рядом с сахаром, а принцесса разложила поблизости меховую накидку с серебряной подкладкой.

– Ну, куда дальше пойдем? – спросила Айрин, когда ее одежда высохла и обрела надлежащую пышность.

– Проходил ли здесь король Трент? – спросил Дор у песка и всего вокруг.

– Какое время тебя интересует? – в свою очередь прошуршал песок.

– Месяц назад, – уточнил Дор.

– Месяц назад король Трент здесь, я думаю, не проходил, – сухо ответил песок.

Прошли немного дальше. Дор опять спросил. Нет, король Трент не проходил. Приближался вечер, а они узнали лишь одно – по этому песку король Трент не проходил.

– А что, если королева Ирис создала видимость невидимости? – сказал Гранди. – Вот их с королем никто и не заметил!

– Королева в Обыкновении беспомощна, как младенец! – сердито ответила Айрин. Она злилась на голема. Ведь это он заставил ее поделиться семенами с глубоководным плагиатором. Сколько добра она потеряла!

– Я плохо осведомлен, каким именно путем король Трент собирался покинуть Ксанф, – сказал Арнольд. – А если он выбрал другую дорогу?

– Нет, он прошел именно здесь. Я знаю, – заупрямилась Айрин.

– Ха, поглядите на нее, – хмыкнул Гранди. – Да ты вообще не знала, куда отправился твой папаша. Ты думала, он в Ксанфе. Отдыхает, так сказать.

Айрин пропустила мимо ушей слова нахального крошки.

– Но другой дороги из Ксанфа просто нет! – не успокаивалась она. Дор понял, что принцесса сейчас расплачется.

– А если король поплыл морем? – предположил он.

– Мог поплыть и морем, – согласилась Айрин. – Но где-то же он должен был сойти на берег! Королева вообще не может долго плыть, у нее начинается морская болезнь. Нет, надо идти дальше и продолжать спрашивать у камней и растений.

– И все время оглядываться по сторонам, – язвительно добавил голем. – А то какая-нибудь обыкновенская бука ка-а-к подползет, ка-а-а-к... заглянет под юбку!

– Я склонен полагать, что неволшебные чудовища не причинят нам вреда, – замысловато, истинно по-ученому высказался архивариус Арнольд.

– Старикашка с копытами про чудовищ ничего не знает, а туда же, рассуждает, – пробурчал великан.

– Я знаком с ними побольше твоего... огрский олух, – нашел подходящее обидное словосочетание воспитанный архивариус Арнольд. – Недавно я беседовал с пришельцами из Обыкновении.

И они сообщили мне, что обыкновенские растения и животные менее агрессивны, нежели скромные ксанфские. Вероятность ошибки исключить, разумеется, нельзя, ведь каждое явление...

– Болтун – на язык типун, – пригрозил огр, хотя запас слов утлого кентавра потряс его до глубины души.

– Прошу не оскорблять меня! Несмотря на твой огромный рост, ты просто... пигмей!

– Забодал наповал, – тяжко вздохнул огр.

Дор едва не расхохотался. Да, у всех на душе сейчас кошки скребут, и надо держать себя в руках.

Гранди уже хотел выпалить что-то ядовитое, но Дор успел зажать ему рот. Голему сейчас лучше помолчать.

Только Айрин сохраняла спокойствие.

– Ты просто не понимаешь образованную речь, Загремел, – сказала она. – Господин архивариус высказал надежду, что обыкновенские чудовища нас не тронут... пока ты с нами.

– Загремел парень такой – за друзей горой, – выпятил грудь огр.

– Гора невежества, – пробормотал кентавр. Огр снова вспыхнул.

– Был с нами Чет, а теперь этот дед/ – прорычал он, сжимая кулаки в перчатках.

Так вот почему гневается Загремел! Он думает, что старый кентавр незаконно захватил в их компании место его приятеля Чета.

– Чет – это Чет, а Арнольд – это Арнольд, – попытался урезонить огра Дор. Если уже сейчас начинаются ссоры, то что будет дальше, когда они углубятся в Обыкновению?

– Он назвал тебя горой невежества, Загремел, – коварно напомнил Гранди.

– Великана горой окрестить – только похвалить, – продекламировал Загремел.

Дор решил не вмешиваться. Если огр поймет, что его хотели оскорбить, а не похвалить, то разозлится еще больше.

И они пошли дальше. Никто на них не нападал. Обыкновенские деревья с какими-то странными овальными листьями, толстой корой и без всяких щупалец сильно отличались от ксанфских. Среди ветвей порхали птички, по земле шныряли мелкие, серого цвета животные.

Арнольд прихватил с собой какой-то научный том с картинками и теперь все время заглядывал в него, сравнивая с действительностью.

– Малиновый куст! – воскликнул он. – По всей видимости, предок малиновок, воровской малины, малинового звона и калинки-малинки.

– Но на кусте нет никакой калинки, никаких воров и никакого звона, – возразил Гранди.

– И малиновок тоже, – добавила Айрин.

– Наверняка все это там есть, но только в зачаточной форме, – объяснил кентавр.

Голем и Айрин не стали спорить. Решили, что кентавру видней.

Тем временем Дор продолжал расспрашивать все вокруг, но безрезультатно. Никто не видел ни короля Трента, ни королевы Ирис.

– Что за нелепость! – возмутилась Айрин. – Я ведь знаю – они прошли именно этим путем! Арнольд задумался: – Я думаю, случилось вот что... Произошел значительный разрыв непрерывности...

– Да, неувязочка будь здоров, – поддакнул Гранди.

Когда солнце село, разбили лагерь. Прямо на пляже. Дежурства не установили. Решили, что магия им в случае чего поможет. Дор приказал песку громко закричать, если приблизится какая-нибудь опасность. Песок согласился закричать. Айрин вырастила одеяльный куст, а для охраны – изгородь из уже испробованного чертополоха. Поужинали морской капустой и фруктами, запили джон-чаем с медуницей.

– Юная леди, твой талант неизменно скрашивает тяжесть этого нелегкого путешествия, – провозгласил Арнольд.

Айрин от похвалы прямо разрумянилась.

– Старик просто заметил, что Айрин красивая, вот и ляпнул, – вполголоса съехидничал Гранди. Но Айрин расслышала и зарумянилась еще больше. Дору почему-то это не понравилось. Ну почему он так волнуется, когда Айрин кто-нибудь хвалит?

– А уж когда ветер за юбку уцепится, так и вовсе, – не умолкал несносный крошка. Айрин невольно схватилась за юбку. Она снова покраснела, на этот раз от гнева.

– Если говорить откровенно, то путешествие это не только трудное, но и неблагодарное, – вздохнул кентавр. – Будь у меня выбор, я немедленно избавился бы от своего волшебного таланта и вернулся в возлюбленную мною тишину музея.

Дор понял, что кентавр никак не может успокоиться. Ведь они лишили его спокойного существования, заставили отправиться в путь, тяжкий для него, старика. Арнольда ни в чем нельзя винить. В Обыкновению на поиски короля Трента его погнала беда. Все лучше, чем оставаться на острове, среди всеобщего презрения кентавров.

– Хочешь прочь? Загремел может помочь! – предложил великан.

– Загремел, нам нужен волшебный талант архивариуса, – пояснила Айрин. – Как и твоя сила.

Айрин прикоснулась к огромной ладони великана. Дор снова рассердился, хотя понимал, что она просто стремится сохранить мир.

Только они устроились на ночлег, песок тут же поднял тревогу.

Оказывается, на них хотели напасть песчаные блохи – крошечные, еле заметные насекомые. Арнольд нашел в своих запасах дустовое заклинание, и вредители убрались. Снова улеглись и на этот раз заснули. И кобылы-страшилы не смогли их потревожить, поскольку остались там, в Ксанфе.

Рассвело, и они пошли дальше. И чем дальше шли, тем больше печалились.

– Что-то здесь не так, – бормотал Арнольд. – Короля Трента никто не видел, а он просто не мог не пройти здесь. Я думаю, настало время новых гипотез.

Загремел нахмурился. Ему не понравилось слово гипотеза. А может, этот хвостатый очкарик снова оскорбил его?

– Выкладывайте, что придумали, ваше хвостатое величество, – насмешливо сказал голем.

– Мы твердо убеждены: королева Ирис не воспользовалась, не могла воспользоваться своим талантом создавать видимости, и поэтому надо исключить предположение, что окружающие неодушевленные просто не заметили короля с королевой, – учительским тоном начал Арнольд.

– Да, король и королева лишились волшебной силы. Сейчас они ничем не отличаются от заурядных обыкновенов, – подтвердил Дор.

– А если какое-нибудь несчастье на море, когда они плыли...

– Нет! – страстно возразила Айрин.

– Я расспрашивал и море. Оно ответило, что короля и королевы в нем нет.

– А не могли они отправиться другим путем? Дойти, скажем, до восточного побережья Ксанфа и уже оттуда отправиться морем на север, чтобы попасть... в другую область Обыкновении. Возможно ли это?

– Нет, так они поступить не могли, – уверенно ответила Айрин. – У Трента был заготовлен план. Кто-то отыскал для короля выгодную торговую сделку, по карте заранее был проложен маршрут. Я видела эту карту...

– Но если ты знала... – начал Дор.

– Нет, тогда я еще не знала, что отец и мать собираются в Обыкновению, – пояснила Айрин. – Но карту я видела. Ее принес разведчик. На карте была линия маршрута. Теперь я понимаю, что она означала. Нет, не сомневайтесь, они прошли именно здесь.

– А вдруг они потерпели неудачу еще в Ксанфе, – выдвинул новое предположение архивариус. – Скажем, попали в засаду?

– Отцу разбойники не страшны, – гордо ответила Айрин. – Он любого превратит... в жабу. К тому же в Ксанфе королева Ирис могла напустить таких видимостей... Их бы просто не узнали.

– Ну что ж, отбросим вероятное и перейдем к невероятному, – задумчиво произнес Арнольд.

– Поясни свою мысль, архивариус, – велела Айрин.

– Я склоняюсь к маловероятному предположению, вполне возможно, ошибочному...

– Не тяни кота за хвост, бурая шкура, – вмешался Гранди.

– Дорогая болтливая деревяшка, да будет тебе известно, что цивилизованные кентавры любят рассуждать, а для этого им необходимы длинные фразы. К тому же я гнедой масти, а не бурой.

– Ну прошу тебя, милый Арнольд, – проворковала Айрин. Она решила употребить все свои чары, только бы кентавр наконец высказался. – Мне так важно узнать хоть что-нибудь о судьбе отца...

– Конечно, милое дитя, – тут же согласился Арнольд и сразу стал похож на доброго дядюшку. – Слушай меня внимательно. Король Трент и королева Ирис проходили здесь в прошлом месяце. Так мы думаем. А если мы ОШИБАЕМСЯ?

– Но как же...

– Очень просто, дитя мое. Это и есть невероятное. Вполне возможно, что король и королева прошли по этому песку СТОЛЕТИЕ НАЗАД!

Дор, Айрин и Гранди – Загремел ничего не понял – так и уставились на архивариуса. Он что, шутит?!

– Милейший, а у тебя все в порядке с головой? – полюбопытствовал Гранди.

– Я уже рассказывал вам, что изучал разные обыкновенские явления. Должен признаться, мне известна лишь ничтожная частица материала, я все время боюсь ошибиться, но кое-какие выводы сделать могу. На протяжении истории случались нарушения в области континиума. Потом... э... проблема лингвистики: в Обыкновении, как известно, множество языков, а в Ксанфе только один и всем понятный. Сможете ли вы, друзья мои, в полной мере оценить значение...

– Как мог король пройти здесь столетие назад, если он тогда еще даже не родился? – топнула ножкой Айрин.

– Причина именно в этом в разрыве непрерывности. В Обыкновении одно время, в Ксанфе – другое. Уже доказано, что нашествия на Ксанф – их у нас еще называют волнами – совершали армии, принадлежащие к разным обыкновенским эпохам. История волн изобилует эпизодами комическими. Вообразите себе, на Ксанф идет волна нашествия, состоящая из обыкновенов, родившихся эпохой раньше, обыкновенов предыдущей, давно прошедшей волны. Такое случалось.

– Погоди! – поднял руку Дор. – Я побывал в прошлом самого Ксанфа. В Ксанфе, каким он был восемьсот лет назад. Это называется путешествие во времени. Но это ведь редчайший случай! Я оказался в прошлом с помощью магии, а в Обыкновении магии нет. Неужели у них с временами такая неразбериха?

– Для самих обыкновенов их время течет последовательно. Просто ксанфское время может течь в одну сторону, а обыкновенское – в противоположную. Если так, то...

– Где же мой отец?! – не выдержала Айрин.

– Твой отец, принцесса, может сейчас находиться в обыкновенском прошлом... или в обыкновенском будущем, – спокойно ответил кентавр. – Мы просто не знаем, какие законы управляют переходом через границу между Ксанфом и Обыкновенией, между волшебством и неволшебством, но, по всей видимости, из Ксанфа можно попасть в то место Обыкновении, которое ты сам наметил, в нужный тебе век, а вот из Обыкновении в Ксанф попадают совершенно случайно. Бывает и так, что из Обыкновении в Ксанф попасть вовсе невозможно. Вообразите себе наш Ксанф в виде лодки, плывущей по реке. Пассажиры, сидящие в лодке, могут высадиться на берег в любом приглянувшемся им месте, а вот туземцы, обитающие по берегам реки, могут сесть только в ту лодку, которая соизволит причалить к их берегу. Я понимаю, что сравнение, как говорится, хромает, но...

– В общем, король мог оказаться где угодно, – с тоской произнесла Айрин.

– Совершенно верно, – кивнул Арнольд. – Именно это я и хотел сказать.

– Но Трент говорил, что выбрал средневековье, – напомнил Дор.

– Эта подробность в каком-то смысле облегчает задачу поисков, но средневековье не из одного-двух дней состояло, и если король Трент, упомянув средневековье, выразился, так сказать, фигурально, то...

– Где же нам его искать? – вновь прервала ученого Айрин.

– Сложно, очень сложно ответить на этот вопрос. Спешу напомнить, что все сказанное мною всего лишь теория, ничем не подтвержденная, вполне возможно, ошибочная. Я решился высказать ее так, на всякий случай. Верю, что есть и иные пути разрешения...

– Допустим, твоя теория верна, – спросила, пропустив все промежуточное, Айрин. – Что нам надо делать?

– Нам надо отыскать здесь, в Обыкновении, какой-нибудь университет, какое-нибудь научное общество, библиотеку, музей, то есть место, где обычно хранятся исторические записи, архивы...

– Ну да, ты же архивариус! – воскликнул Дор.

– И поскольку я архивариус, я смогу определить, в какой период обыкновенской истории мы попали. Поскольку нам известно, что король Трент хотел попасть в средневековье, у нас появится точка отсчета для дальнейших поисков.

– А если мы сейчас не в том столетии, что король, как же мы попадем в нужное нам столетие? – по-прежнему желая знать только суть, спросила Айрин.

– Нам придется вернуться в Ксанф и попробовать попасть в Обыкновению снова, но уже с учетом ошибки. Ведь я говорил: когда переходишь из Ксанфа в Обыкновению, можно направить свой переход. А раз мы окажемся в правильном времени, то никуда из него не денемся до возвращения в Ксанф. Тут, конечно, тоже множество сложностей...

– Ну да, если мы не совсем точно рассчитаем, то прибудем в нужное место даже раньше короля Трента. А что, вполне возможно, – сказал Дор.

– Я сомневаюсь, что такое случится, но если мы промахнемся, то промахнемся, как говорится, щедро.

– То есть как? – не понял Дор.

– В определенных обстоятельствах, мне кажется, времена согласуются. В пределах определенного столетия мы можем попасть в Обыкновению лишь в определенном временном интервале, совместимом с таким же интервалом в Ксанфе. Следовательно...

– Проще говоря, Дореми, можем промахнуться на столетие, но не на день, – перевел на простой язык Гранди.

– Так давайте же найдем нужное столетие! – просияла Айрин. – А потом установим нужное место!

– После небольшого исследования отыщется и место, – заверил Арнольд.

– Отправляемся на поиски библиотеки, – решила Айрин.

– К несчастью, мы ничего не знаем об эпохе, в которой находимся, – охладил ее порыв архивариус Арнольд. – Отыскать необходимое научное заведение будет нелегко.

– Я попытаюсь помочь, – предложил Дор. – Библиотека – или архив – обычно находится там, где живет много людей, так?

– Ты прав, король Дор, – согласился архивариус.

– Прошу тебя, забудь на время, что я король, – попросил Дор Арнольда. – На самом деле я ведь никакой не король, а здесь, в Обыкновении, такое обращение могут вообще счесть странным... Укажи-ка нам путь к людному месту, – потребовал он у песка.

– Не знаю такого пути, – ответил песок.

– Спрошу иначе. Знаешь ли ты, откуда большинство людей приходит и куда уходит?

– Ах, это! Многие уходят на север.

– Значит, и нам на север, – решил Дор.

Путешественники двинулись на север. Вскоре они нашли тропу, которая бежала, бежала и постепенно превратилась в дорогу, а дорога привела к другой, еще более широкой, к тому же мощеной. В Ксанфе таких дорог не было. Дор долго расспрашивал широкую дорогу, чтобы выяснить, для чего она служит. Дорога рассказала, что по ней ездят экипажи, сделанные из металла и резины. Передвигаются эти экипажи с помощью местной разновидности магии. Экипажи зовутся автомобилями и передвигаются очень быстро.

– Похожее я видел, когда путешествовал по преисподней. Там на таких штуковинах разъезжают демоны, – сообщил Гранди.

Вскоре путники увидели автомобиль. Он просвистел мимо, словно дракон, выпустив из хвоста струю дыма. Вот так чудеса!

– Чудище воняет, не с той стороны пуляет, – обратил внимание Загремел.

– Я начинаю сомневаться, что в Обыкновении нет магии, – проворчал Гранди. – Даже у демонов нет таких огненных штук.

– Сомнения одолевают и меня, – согласился Арнольд. – Магия, вполне возможно, есть и в Обыкновении. Может, у обыкновенов для нее иное название, они иначе ее применяют. Но для нас их магия бесполезна. Может, именно поэтому мы, ксанфяне, считаем, что обыкновенской магии не существует.

– А мне это чудище обыкновенское и даром не нужно, – заявила Айрин. – Дракон, у которого дым вырывается из хвоста, или сумасшедший, или у него страшное расстройство желудка. А если этому несчастному придется вступить в бой с другим драконом? Как он будет сражаться? Считаю, надо поскорее отыскать архив и покинуть это время.

Остальные согласились. Если в Обыкновении в этой эпохе есть драконы и они такие жалкие, то эта эпоха просто дурная пародия на Ксанф. Здесь им нечего делать. Путешественники шли, стараясь держаться подальше от широкой дороги. Дор не уставал расспрашивать, и вот уже в сумерках они подошли к какому-то городу. Это был ужасно странный город. Пересекавшие его дороги образовывали большие прямоугольники, дома теснились стена к стене, фасадами к дороге, между домами не оставалось места ни для леса, ни для сада. Иные дома были такой высоты, что дух захватывало, но странно, их вершины не гнулись под ветром.

Путешественники стали лагерем на окраине города, под прикрытием купола большого зонтичного дерева, выращенного Айрин специально для этого случая.

– Мы прошли единым отрядом столько, сколько было возможно, – сказал Дор, обращаясь к своим друзьям. – Но теперь мы достигли места, где слишком много людей и слишком мало деревьев. Нас заметят, хотим мы этого или нет. Поступим так. Мы с Айрин отправимся искать музей...

– Разыщите лучше библиотеку, – поправил Арнольд. – Обыкновенский музей – чудесное место, я не прочь навеки остаться в одном из них, но нужные сведения легче отыскать именно в библиотеке.

– Ладно, поищем библиотеку, – согласился Дор. Он часто посещал королевскую библиотеку в замке Ругна, поэтому предстоящий визит его не испугал.

– Но библиотека нам нужна не просто так, а чтобы узнать кое-что важное, даже провести небольшое исследование, – напомнил кентавр. – Это могу сделать только я. Мне придется пойти с вами.

– Я понимаю, что без тебя, господин архивариус, мы лишимся магии, – сказал Дор. – Но задание у нас сейчас совсем простое. Его можно выполнить и без магии. Как только я отыщу эту твою библиотеку...

– Но ведь вам надо будет общаться на обыкновенском языке, – осторожно напомнил кентавр. – С помощью магии вы сумеете, но без нее... не знаю. Проблематично, король...

– Да что там с обыкновенами разговаривать, когда даже здесь, в нашей компании, мы не всегда понимаем друг друга, – усмехнулась Айрин. – Слово проблематично я слышу впервые.

– А я знаю все языки, и обыкновенский тоже, – похвастался Гранди. – Таков мой талант. Я просто фантастически одаренный переводчик.

– Да, мой маленький друг, – вздохнул Арнольд, – фантастически, то есть волшебно, но мы, увы, сейчас где?

– Тьфу, – сплюнул голем. – Я и забыл.

– Несмотря на все сказанное, архивариус, ты не можешь просто так войти в этот город, – возразил Дор. – Сомневаюсь, что кентавры запросто разгуливают по улицам обыкновенских городов.

– Но мне просто необходимо проникнуть в библиотеку, – настаивал архивариус. – К счастью, я предвидел подобное осложнение и запасся несколькими полезными заклинаниями. Мы, кентавры, отрицаем волшебные таланты, но заклинаниями пользуемся, если необходимо. Во время своих экспедиций в неизведанные земли Ксанфа я оценил, насколько полезны эти заклинания. – Кентавр порылся в своей сумке – заклинания он носил в сумке, как Айрин семена. – У меня здесь разнообразные заклинания: невидимости, неслышимости, неприкасаемости и так далее. Мы с големом попросту станем невидимками и сумеем пройти по улицам.

– А огр? – напомнил Дор. – Он тоже не очень-то похож на обитателя здешних мест.

– И огр станет невидимкой, – кивнул Арнольд. – Но если мы все, так сказать, растворимся в эфире, появится новое затруднение...

– Мы не сможем видеть друг друга, – догадался Дор.

– Увы, король, ты сформулировал верно. Кому-то из нас придется остаться в области видимости, поскольку невидимке не справиться с книгой: руки будут попросту проходить сквозь страницы. Но разум наш не растворится, и мои магические способности не исчезнут. Мы будем неотлучно рядом с тобой, король, но исследование тебе придется провести совершенно самостоятельно...

– Он не справится, – проронила принцесса.

– Айрин права, – поспешно подтвердил Дор. – Ученый из меня никудышный. Я просто все перепутаю.

– Дайте-ка подумать, – сказал Арнольд, закрыл глаза и начал по своей привычке поглаживать подбородок. – Придумал, – открыл глаза Арнольд. – Тебе, король, следует поступить так: отыскать какого-нибудь здешнего ученого, возможно, архивариуса, и прибегнуть к его помощи. Если он потребует вознаграждения, ты сможешь расплатиться золотыми монетами или бриллиантами. Полагаю, и то и другое ценится в Обыкновении.

– Думаю, ценится, – пожал плечами Дор.

– А я утверждаю, что даже с помощью ученого мужа Дор не справится, – опять вмешалась Айрин. Принцесса, кажется, позабыла, что еще совсем недавно восхищалась смекалкой Дора. Ничего не поделаешь, нрав у нее действительно переменчив, как погода. – Исследование по силам только тебе, господин Арнольд, – заявила она.

– Я смогу стоять позади и заглядывать ему через плечо, – придумал кентавр. – Но и только... Если бы я имел возможность листать страницы, указывать на важные места... Я ведь превосходный, можно сказать, профессиональный читатель, и память у меня отличная. Тогда королю не пришлось бы вдумываться в читаемое, оценивать его... Но чтобы проделать все вышесказанное, мне придется... стать видимым, а у меня больше нет заклинания, оказывающего подобное действие...

– Дайте слово мне, – пискнул Гранди. – Я хочу предложить способ. Значит так, я выхожу за пределы кентаврского волшебного коридора и становлюсь кем? Правильно! Становлюсь видимым. И слышимым, заметьте, тоже. Король, стало быть, меня и слышит, и видит, а я отдаю команды – перевернуть страницу и все такое прочее.

– А обыкновены стоят поодаль и пялятся на говорящую куклу, – в тон ему продолжила Айрин. – Нет, видимой среди нас... останусь я!

– А обыкновены столпятся поодаль и будут пялиться на твою... – начал голем, оскорбленный замечанием насчет говорящей куклы.

– Это и в самом деле выход! – обрадовался архивариус.

– Что-о? – угрожающе протянула Айрин.

– Архивариус подразумевает твое предложение, это выход, – успокоил ее Дор.

– Ну вот и славно, – вздохнул кентавр. – Известно, что волшебный коридор чрезвычайно узок, поэтому оставшемуся видимым можно будет подойти очень близко к королю, почти вплотную. При этом король останется в поле действия магии, а стоящий рядом – нет.

Дор согласился, что выход и в самом деле найден. Он-то, конечно, представлял, что все будет иначе, гораздо проще. Явится он в Обыкновению, всех тут хорошенько расспросит, найдет след короля Трента, а потом и его самого. И все это без особых хлопот. А тут такая петрушка начинается, что только держись. И все-таки кентавра стоит послушаться.

– Ладно, попробуем, – кивнул Дор. – Утром.

И началась их вторая ночь под обыкновенским небом. Загремел и Гранди мгновенно уснули; Дору и Айрин не спалось, а кентавр и вовсе, кажется, не собирался укладываться.

– Завтра великий день, – мечтал он. – Близится встреча с обыкновенской цивилизацией. Все, о чем я мечтал во время своих научных поисков, мечтал, как подчас казалось, тщетно, исполнится завтра. И кто знает, не буду ли я тем самым вознагражден за мой недавний позор. Но будущее только готовится поднять завесу; за ней может таиться что угодно. Может, жители этого города так неразвиты, что и не знают понятия библиотека? Не процветает ли здесь ужасное явление – каннибализм? Так много неведомого...

– А мне все равно, кто здесь процветает, – отозвалась Айрин. – Я просто хочу найти отца.

– Я считаю, надо утром еще раз получше расспросить окружающие нас предметы, – задумчиво произнес Арнольд. – Тогда мы будем знать наверняка, есть ли в городе библиотека, стоит ли нам предпринимать столь рискованную вылазку. Незачем зря рисковать.

– И еще надо спросить, где живет самый мудрый здешний архивариус, – добавила Айрин.

Дор что-то писал, водя пальцем по земле. Не-хитри, будыгрям – вот что он написал и именно так он написал. Написал и хмуро уставился в землю.

– Эта фраза имеет какое-то отношение к тому, что нам предстоит сделать? – осторожно поинтересовался кентавр.

– Нет, просто король Трент перед исчезновением говорил со мной и произнес вот это: «Не хитри, будь прям». Чтобы я был честен, даже если меня одолеют сомнения.

– Не хитри? – задумчиво переспросил кентавр.

– Да. Теперь я много об этом думаю. Я люблю быть честным со всеми, даже с обыкновенами.

– А вот писать правильно ну никак не полюбишь, – устало улыбнулась Айрин. – В слове не хитри «не» надо писать отдельно, равно как «будь» надо писать отдельно от «прям». В безграмотности тебе нет равных.

– М-да, не хитри... – повторил кентавр, устало потирая глаза. – Но я думаю, что в государственных делах не хитри и перехитри, образно выражаясь, рядом идут, так что...

– Король Трент плохих советов не дает, – простодушно заявил Дор. – Я уверен, что этот нам поможет.

– Ах так! – улыбнулся Арнольд. – Ну, тогда позволь мне попросту прикорнуть на этих мудрых и многообещающих словах.

Арнольд опустился на землю и уснул.

Утром путешественники встали, сделали все, что полагается делать утром, поели и начали собираться в город. Кентавр извлек из сумки свои заклинания – каждое было запечатано в стеклянный шарик. Дор удалился за пределы волшебного коридора, после чего Арнольд откупорил заклинания. Компания стала неслышимой. Потом вообще растворилась в воздухе... Но Дор не спешил войти в коридор: должно было подействовать еще одно заклинание – неощутимости. Когда и оно подействовало, король сделал шаг вперед. Ни цвета, ни звука, ни... нет, тут еще не совсем сработало: запахи остались.

– Вы пахнете! – крикнул он пустоте. – Архивариус слегка конюшней, Загремел... ух как сильно пахнет!.. Айрин – духами. Ну-ка, отряхнитесь, почиститесь, а то в библиотеке вас быстренько обнаружат.

Невидимки, очевидно, поняли, потому что запахи исчезли. Айрин вдруг вынырнула из пустоты чуть поодаль.

– Теперь ты меня видишь? – спросила она.

– Вижу и слышу, – подтвердил король.

– Очень хорошо. Я не знаю, как далеко простирается этот магический коридор. Мне везде одинаково.

Айрин сделала шаг к нему и исчезла.

– Опять тебя не видно, – сообщил Дор и шагнул к месту, где она только что стояла. – А ты чувствуешь, где я?

– Эй, осторожно, ты чуть не прошел сквозь меня! – крикнула Айрин, неожиданно появившись прямо у него под носом. Дор чуть не упал.

– А я не знал, где ты, – признался он. – То есть сейчас знаю, а секунду назад не знал. А ты видишь остальных, когда выходишь из коридора?

– Исчезли! – воскликнула Айрин. – Мы видели и слышали тебя все время, но теперь...

– Теперь ты будешь знать: когда я вижу тебя, ты не видишь остальных.

Айрин чуть наклонилась. Ее лицо... исчезло – как у горгоны! Потом она опять выпрямилась.

– А я их сейчас видела, – сообщила она. – Я и в самом деле зачарована?

– Ты просто очаровательна, – вырвалось у Дора.

Она улыбнулась и потянулась к нему. Чтобы поцеловать?.. Но тут лицо ее снова исчезло, и поцелуй не состоялся, то есть Дор ничего не почувствовал.

– Ну, я пошел, – чуть печально сказал Дор. – Найду эту библиотеку, архивариуса этого. Если идешь со мной, держись от меня подальше.

– Я с тобой, – улыбнулась Айрин. – Только, чур, не ловить меня за пределами этого коридора. Договорились?

Но чтобы поцеловать Айрин, надо сделать именно это. А хочет ли он ее поцеловать? Хочет, но боится в этом признаться... самому себе.

Они отправились в путь. Айрин шла сбоку, держась подальше от волшебного коридора.

– Буду следить, чтобы ты не заблудился, – пояснила она.

Вскоре они вошли в город. По улицам носились автомобили. На пересечении улиц чудовища обычно останавливались, издавали какой-то особый резкий звук, стояли минуту-две – при этом они грозно рычали и пыхали дымом из хвостов, – затем срывались с места и неслись дальше, до следующего перекрестка. Чудовищ было много, целые стаи. Казалось, они умеют только мчаться и останавливаться, и больше ничего. В автомобилях сидели люди, как в тех описанных големом демонских огненных повозках. Люди вроде и не собирались выходить. А может, автомобили просто закусили людьми и теперь медленно переваривали их?

Дор старался держаться подальше от этой обыкновенской нечисти. Но дорогу все равно переходить надо. Дор вспомнил живущего в Провале провального дракона. Так вот этот самый провальный дракон очень любит кидаться на путников, решившихся перебраться не по верху, а по дну Провала. Кто знает, может, у автомобилей нрав не лучше. Некоторые из них внутри пустые, значит, не успели поесть, значит, голодные. Возьмут вот и сцапают. Дор, кстати, заметил один очень страшный автомобиль. Он стоял у края дороги, и пасть у него была широко распахнута. Ну дракон, да и только! Дор бочком, бочком – и обошел затаившееся чудовище. Еще он успел заметить: потроха чудовища находятся прямо в пасти – дымящиеся трубочки, дискообразный язык и прочее.

А зубов нет! Вот почему автомобили так долго переваривают проглоченных ими людей!

– Как перейти на ту сторону? – спросил Дор на одном из перекрестков.

– Подожди, пока вон те огоньки остановят движение, – объяснил пыльный, воняющий чем-то горелым перекресток. – А потом беги на ту сторону во весь дух, не то задавят. А ты откуда, деревенщина?

– Издалека, – кратко ответил Дор.

Над перекрестком и в самом деле висел какой-то ящик с окошечками. Окошечки глядели во все стороны. В окошечках зловеще перемигивались разноцветные огоньки. Дор никак не мог взять в толк, каким образом огоньки управляют движением чудовищ. Может, они, огоньки эти, снабжены каким-то особым ошеломляющим заклинанием? Дор решил не суетиться и просто спросить у огоньков, когда можно перейти.

– Айн момент, – ответил ящик и зажег зеленый огонек на одной стенке и красный на другой.

Дор бросился вперед. Чудовище поблизости взвизгнуло, рванулось с места и чуть не переехало несчастного.

– Стой, придурок! – крикнул ящик и сердито мигнул красным огоньком. – Не так. На зеленый побежишь, а не на красный! Ты что, впервые дорогу переходишь?

– Впервые, – признался Дор. Айрин, кстати, куда-то исчезла. Должно быть, забежала в коридор, чтобы посоветоваться с остальными. А может, там, внутри магического поля, ей казалось спокойнее.

– Подожди немного, – велел ящик, – а потом я помогу тебе перейти. Покойников мне только не хватало на собственном перекрестке.

Дор послушался и стал ждать.

– Вперед, – наконец распорядился ящик. – Прямо вперед и не останавливайся. Быстро! У тебя в запасе пятнадцать секунд.

– Но в мою сторону мчится чудо... автомобиль! – крикнул Дор.

– Он остановится, – заверил ящик. – В самую последнюю минуту я переключусь на красный и уж заставлю его повонять резиной. Просто балдею от таких шуток.

Дрожа всем телом, Дор шагнул на мостовую. Чудовище подкатило пугающе близко, взвизгнуло и остановилось на расстоянии вытянутой руки.

– Шевели ходулями, пешеход занюханный, – подбодрило чудовище из облака пахнущей гарью пыли. – Если бы не этот ящик, я сделал бы из тебя замечательную котлетку. Вас, поганцев, вообще нельзя пускать на благородную мостовую.

– А как же переходить? – простодушно спросил Дор.

– Как хочешь, – фыркнуло чудовище.

– Видишь, как я этими железными ящиками верчу-кручу, – похвастался ящик с лампочками. – Целые сотни у меня в подчинении. И все они платят мне дань. Бензином и резиной.

– Чтоб у тебя лампочки полопались! – прорычало чудовище ящику.

– Чтоб у тебя хвост отвалился! – не остался в долгу ящик.

– Наступит день, и мы, автомобили, совершим революцию, – угрюмо пообещало железное чудовище. – Разобьем все светофоры и добьемся свободы деятельности.

– Да от вас просто окосеть можно, – проскрежетал ящик. – А если окосею я, ваш господин, то пострадаете и вы, жалкие железки.

А Дор тем временем переходил дорогу. Еще одно чудовище на полной скорости подкатило к нему. Очевидно, хотело переехать. Но Дор вовремя отскочил.

– Эх, опять промашка! – пожаловалось оно. – Вот тоска, ни одного покойничка за всю неделю.

– А ну кыш с моего перекрестка! – заорал ящик. – Ты не остановился! Не тормознул! Не сжег резину! Сначала надо постоять, потратить бензинчик, а потом ехать. Я не смогу как следует портить воздух, если вы, железки, не будете мне помогать.

– Чтоб у тебя красное с зеленым перепуталось, – взвизгнула железка, не собираясь останавливаться.

– Полиция! Полиция! – замигал ящик. – Машина-преступник проехала перекресток на запрещающий сигнал! Бродячая машина! Бродячая машина!

Другие автомобили, заметив, что их товарищ взбунтовался, сразу же последовали его примеру. Перекресток заполнился рычащими машинами. Они весело врезались друг в друга. Где-то уже начался пожар. Ящик ругался на чем свет стоит, но вдруг смолк. Потерял дар речи; нет, просто компания прошла дальше, а вместе с ней переместился и волшебный коридор, на мгновение озвучивший световой ящик.

Айрин опять вынырнула из невидимости.

– Болтаешь тут со всякими, а про библиотеку забыл? – обиженно сказала она.

– Ничего не забыл, – ответил Дор. – Где библиотека? – тут же спросил он у тротуара.

– Не библиотека тебе нужна, пентюх, а надежная охрана, – высказал свое мнение тротуар.

– Где библиотека? Отвечай на вопрос.

Да, нрав у здешних неодушевленных куда круче, чем у ксанфских. Ксанфские хоть волшебства боятся, а эти вообще... на все плюют.

– Три квартала на юг, два на восток, – свысока бросил тротуар.

– А квартал... это как?

– С каких небес ты упал, несчастный? – вопросил тротуар.

– Отвечай! – потребовал Дор. И вскоре он уже знал, что такое квартал. Квартал – это несколько рядов домов, образующих застроенный четырехугольник, треугольник или многоугольник.

– А там, где ты сказал, живет архивариус? – снова спросил Дор.

– Чего-о?

– Ну, такой ученый, который все науки знает.

– Живет, живет. Самый ученый из всех здешних ученых. Все время тут ходит. Старый такой чудак.

– Какой умный тротуар! Все понимает, – насмешливо похвалила Айрин.

Айрин могла не бояться, что тротуар пройдется насчет ее ножек. Ведь она стояла сейчас за пределами волшебного коридора, там, где тротуар был нем как рыба. Дор знал, что Арнольд рядом. Иначе он просто не смог бы разговаривать с неодушевленными. А если бы Айрин вошла в волшебный коридор, то есть туда, где тротуар вполне мог пройтись насчет ее ножек, то исчезла бы она сама – и никаких ножек! То есть принцесса находилась в весьма выгодном положении и могла насмехаться безнаказанно.

Навстречу им шла компания обыкновенов. Трое мужчин и две женщины. Ну и вид у них, мысленно хмыкнул Дор. На шеях у мужчин болтались туго, страшно туго затянутые узкие ленты, а ботинки блестели зеркальным блеском. Их подруги шли словно на ходулях. Айрин прошла вперед, не обратив внимания, а Дор все-таки оглянулся. Ему хотелось узнать, что подумали обыкновены о пришельцах из Ксанфа.

Женщины не заметили, казалось, ничего странного, но их спутники обернулись вслед Айрин.

– Поглядите на это создание, – ошеломленно пробормотал один. – Откуда она явилась?

– Из волшебной страны, – пошутил второй. – И я бы туда не прочь. Иностраночка! Ножки просто чудо!

– А одета по моде трехсотлетней давности, если вообще по какой-нибудь моде, – презрительно заметила одна из женщин. Оглянуться не оглянулась, но все заметила. Женщины так умеют: напустят на себя равнодушие, а тайком смотрят во все глаза.

– Мужчины часто грешат отсутствием вкуса, – подхватила вторая. – Им чем пестрее, тем лучше.

– Угу, – мечтательно улыбнулся третий. – Спрошу у нее телефончик.

– Только через мой труп, – предупредила вторая.

Обыкновены ушли, и Дор так и не узнал, чем закончился этот странный разговор. Если Айрин так отличается от местных жителей, то он наверняка не меньше. И одет он причудливо, не хуже Айрин. Почему же его не заметили? Ах да, их так увлекли ножки Айрин, что остальной мир померк. Ну что ж, мужчины везде мужчины.

Наконец им удалось отыскать библиотеку. Библиотека оказалась просторным зданием с очень странным входом: дверь все время крутилась, но не открывалась.

Дор остановился перед дверью. Как же войти? Обыкновены сновали туда-сюда, не обращая на него никакого внимания. И тут он все понял! Сейчас он стоит в волшебном коридоре. Именно коридор делает его похожим на обыкновенного обыкновена. Но стоит ему выйти, и все изменится. Он предстанет в своем настоящем облике – странный, диковато обряженный чужестранец. Так уже случилось с Айрин. Но Айрин ко всему прочему еще и красивая. Красивым девушкам в странной одежде куда легче, нежели странно одетым юношам с заурядной внешностью.

Айрин опять исчезла. Возможно, она раньше короля догадалась, что в этом городе не стоит так уж часто показываться на люди. Когда прохожих на минуту стало поменьше, принцесса вышла из коридора.

– Арнольд полагает, что перед нами так называемая вращающаяся дверь, – передала она. – В обыкновенских книгах о таких дверях упоминается, но как-то вскользь. Может быть, тебе надо...

Какой-то обыкновен приближался к ним. Айрин поспешно скрылась.

Обыкновен подошел к двери, вытянул руку и толкнул. Дверь повернулась, а с ней и обыкновен. Так он оказался внутри. Это очень просто!

Дор подошел к двери и сделал то же, что минутой раньше обыкновен. Дверь подчинилась – прямо волшебно! – и он оказался внутри.

Он попал в большую комнату, заполненную столами и стульями. По стенам высились книжные полки. Несомненно, это и есть библиотека! Теперь надо найти ученого мужа. Он должен быть где-то здесь. Следует поискать там, где собраны книги по истории. А в этом зале какие книги? Дор направился к книжным полкам. Вот сейчас прочтет названия и поймет, туда ли он попал. Очень просто...

И тут он почувствовал – все на него смотрят. Что случилось?

К нему приблизилась какая-то пожилая дама. Лицо ее выражало недовольство. Дама открыла рот.

– КСФ ИБВФ Б ЕСФТТ ДЕПФ ИФСФ, – вот что она сказала, и очень сурово. Даме явно не понравились его взлохмаченные волосы, его запыленные сандалии. Она нашла этого читателя очень подозрительным.

И тут Дор понял. ОН ВЫШЕЛ ИЗ КОРИДОРА И ПРЕДСТАЛ ТАКИМ, КАК ЕСТЬ! Да, Арнольд оказался прав: один он не справится.

Но где же кентавр? Дор оглянулся и увидел Айрин. Она отчаянно махала ему рукой. Дор поспешил к ней. Хмурая дама поспешила следом.

– КСАФ ПКСКБУФ, – снова забубнила она. – ...от посетителей приличного поведения, – прорезалось вдруг.

– А? – обернулся к ней Дор. Дама снова открыла рот, но на сей раз просто от удивления.

– О, простите, ваша одежда в абсолютном порядке, – залепетала дама. – Наверное, я перепутала... – Библиотекарша смущенно удалилась.

Дор, конечно же, не сменил одежду и не умылся. Только благодаря возобновившемуся действию магии служительница увидела его в другом свете.

– Арнольд остался за дверью. Ему не пройти сквозь эту вращалку, – шепнула Айрин.

Так вот почему он оказался вне магии! Слишком далеко отошел от двери. Рослому кентавру сквозь нее и в самом деле не протиснуться.

– Может, есть другая дверь, обычная? – предположил Дор. – Давай обойдем здание...

Дор вышел через вращающуюся дверь и пошел вокруг дома. Он отыскал двустворчатую дверь. Если ее распахнуть, то и машина проедет. Дор вошел. Какой-то служитель работал внутри – ставил один на другой ящики, наполненные книгами.

– Эй, парень, заблудился, что ли? – окликнул служитель. Ну да, для кого король Ксанфа, а для кого и парень.

– Скажи, где тут архив? – взволнованно спросил Дор.

– В книгохранилище. Третья дверь налево.

– Благодарю.

Дор подошел к двустворчатой двери, широко распахнул ее и немного подождал. Повеяло конюшней... гм... еще чем-то... духами... Уф, прошли!

Вошли в книгохранилище. В нем было множество полок, между полками тянулись узкие проходы, тесно заставленные ящиками. Дор понятия не имел, куда идти, и понимал, что кентавру здесь наверняка не протиснуться... Но тут нарисовалась Айрин и сообщила, что Арнольд чувствует себя в книгохранилище как дома. Теперь надо найти архивариуса.

– Я узнал, что архивариус где-то здесь, – сказал Дор. И тут его посетила страшная мысль: – А вдруг он испугается и призовет стражу?

– Арнольд говорит, что ученые ничего и никого не боятся, – успокоила Айрин. – Если здешний архивариус и в самом деле похож на нашего, научное любопытство, так в Обыкновении называют магию, окажется превыше всего. Вон в той каморке, похоже, он и сидит.

Дор заглянул в каморку. Там действительно сидел какой-то господин в очках. Перед ним лежала стопка бумаг. Господин в очках что-то писал.

– Прошу прощения, сэр, но у меня к вам просьба, – начал Дор. – Не согласитесь ли вы провести небольшое исследование?

Ученый поднял голову и с недоумением уставился на неожиданного посетителя.

– А какого рода исследование вы подразумеваете? – спросил он.

– Ну, это долгая история. Я пытаюсь отыскать одного короля, но не знаю, где он и как его найти.

Господин снял очки и потер глаза.

– Вы поставили себе тяжкую задачу, молодой человек, – сказал он. – Как зовут вашего короля? Где, в каком королевстве он правил?

– Король Трент из Ксанфа.

Ученый встал и с трудом выбрался из захламленной каморки. Невысокий, сутулый, лысоватый, двигается неторопливо... Чем-то похож на Арнольда...

Коллега кентавра Арнольда снял с полки большой старинный том, стер с него" пыль и принялся листать ветхие страницы.

– Имени короля Трента я, увы, не нашел, – сказал он наконец.

Айрин в очередной раз явилась из пустоты.

– Напрасно вы ищете короля Трента среди обыкновенских правителей, – заявила она.

Ученый снова удивился – второй раз за последние полчаса.

– Сударыня, я не понял ни слова из вашей речи, – сказал он.

– Она из другой страны, – быстро пояснил Дор.

В пределах коридора Айрин находилась под властью заклинания невинеслынеощутимости. Превращаться в видислышиощутимую она могла, только покидая волшебный коридор. Но только там, в волшебном коридоре, ее речь могла быть понятной обыкновенам. Зато Дор понимал ее отлично и там, и там – как-никак в одном замке выросли. И Дор, и Айрин, и обыкновенский ученый – все они говорили вроде на одном языке. Дор, однако, понимал и ученого, и Айрин, но ученый не понимал Айрин, а принцесса не понимала ученого. Чудеса, да и только!

– Не со студии ли явилась сюда эта юная особа? – спросил ученый. – Может, вы ищете материал для съемок исторического фильма?

– Нет, – покачал головой Дор. – Она дочь пропавшего короля Трента.

– А, так это современное королевство! – воскликнул ученый. – Сейчас отыщу более свежий справочник.

– Нет, королевство это средневековое, – вздохнул король Дор. – Видите ли, дело в том... мы считаем, что король Трент находится сейчас в другом времени... мы так думаем.

– Значит, для съемок вам нужно знать о средневековье, – задумчиво произнес ученый. – М-да, я понимаю. Должен вам сказать... у этой чужеземной принцессы великолепные ножки. И много там таких красавиц?

– О чем он говорит? – спросила Айрин у Дора.

– Красивые, говорит, у тебя ноги, – с некоторой обидой перевел Дор.

– А об отце? – не отставала она, пропустив фразу о ногах.

– Говорит, про короля Трента нет в его книге. Но ты не отчаивайся...

– М-да, как-то странно, – пробормотал ученый. – Странно, что вы обращаетесь к барышне на обыкновенском языке, она все понимает, но отвечает на иностранном.

– Это сложно объяснить, – замялся Дор.

– Посоветуюсь с Арнольдом, – сказала Айрин и исчезла.

Ученый снял очки, протер бумажкой и снова надел. К этому времени Айрин вновь появилась.

– Вот, не поленился, протер очки, и опять все видно, – пробормотал ученый.

– Арнольд говорит, – сообщила Айрин, – надо помнить, что король Трент и королева Ирис – особы незаурядные, яркие. Поэтому в истории о них могут быть какие-нибудь упоминания.

– На каком все-таки языке она говорит? – снова спросил ученый, опять уставившись на принцессины ножки.

– На ксанфском, я думаю, – ответил Дор. – Она советует поискать в исторических книгах упоминания о ее родителях, потому что столь яркие личности не могли кануть бесследно.

– И в чем же их яркость?

– Король Трент – волшебник, он умеет превращать, а королева Ирис – чародейка, она умеет создавать видимости.

– Дурак, – прошипела Айрин. – Ни слова о волшебстве!

– Признаюсь, я несколько сбит с толку, – сказал ученый. – О каких превращениях вы говорите? О каких видимостях?

– А, забудьте, – неуклюже вывернулся Дор. – В Обыкновении все равно ничего такого быть не может.

– Но физические законы неизменны везде в подлунном мире. И в стране, где живет наша очаровательная юная госпожа, и где угодно.

– А вот волшебство существует не везде, – брякнул Дор и с ужасом понял, что запутал все еще больше.

– Есть ли предел твоей глупости? – разгневалась Айрин и снова исчезла. Опять помчалась советоваться с архивариусом.

– Странная особа, – произнес ученый, так сказать, ей вслед.

– Ужасная вертихвостка, – промямлил Дор. Ученый подошел к тому месту, где только что стояла Айрин.

– ТУБХВ ДЖММТАПО? – спросил он на обыкновенном языке.

Поскольку ученый вышел из волшебного коридора, Дор перестал его понимать. Ничего не поделаешь. Арнольд со своим коридором должен переместиться, и тогда Дор снова начнет понимать.

Айрин вынырнула под носом у ученого. Бедняга чуть не упал от удивления.

– Ах... вы здесь! – тоже опешила она.

– БНБАДЖОХ! – охнул ученый. – ЖИВТУ ЖОРВНФ...

Айрин вдруг исчезла, а речь ученого прояснилась, – очевидно, архивариус перешел на другое место.

– ...как вы проделываете эти штуки? – спросил обыкновен у пустоты. – О, опять исчезла. Айрин появилась, но чуть в стороне.

– Дор, Арнольд считает, что обыкновену надо обо всем рассказать, – как ни в чем не бывало сообщила она. – О волшебстве и прочем. Да ты и так уже почти все выболтал.

– Не верю глазам и ушам! – охнул ученый.

– В то, что я вам сейчас расскажу, действительно трудно поверить, – осторожно начал Дор.

– Я уже ко всему готов, даже к появлению огнедышащего дракона вкупе с Бабой Ягой!

– Да, в Ксанфе полно огнедышащих драконов. Ксанф – волшебная страна, – согласился Дор.

– Там люди исчезают и появляются, когда пожелают? А я, признаться, подумал, что у меня просто что-то с глазами.

– Некоторые в Ксанфе и в самом деле владеют таким талантом – исчезать. Но Айрин исчезать не умеет. Она умеет...

– Не умеет исчезать? Но почему же она все-таки исчезает?

– Просто она выходит из магического коридора, а потом заходит.

– Из магического коридора?

– Да, из магического коридора, который создается при помощи волшебного таланта одного кентавра... архивариуса...

– Должен заметить, юноша, у вас необыкновенно живой ум. Вы сочиняете небылицы гораздо живее, чем я успеваю их разгадывать.

Дор понял, что обыкновен не поверил ни одному его слову.

– Сейчас я покажу вам мой собственный талант, – решился Дор на отчаянный шаг. Он ткнул пальцем в какую-то книгу и приказал: – Книга, скажи слово.

– А зачем? – устало спросила книга.

– Чревовещание! Фокус! – воскликнул ученый. – Вы, юноша, далеко пойдете.

– Слова, слова... – вздохнула книга.

– А если я попрошу вас... повторить тот же фокус, но... не открывая рта? – предложил ученый.

Дор закрыл рот.

Книга тоже замолчала.

– Так я и думал, – сказал ученый.

– О чем это ты ду-у-мал? – протянула книга. Ученый вздрогнул, посмотрел на книгу, потом на Дора.

– Рот у него закрыт, – пробормотал он, – а книга... Но как?

– Это и есть мой волшебный талант. Я заставляю разговаривать неодушевленные предметы.

– Ну хорошо, допустим на минуту, что вы говорите правду. А тот король, которого вы разыскиваете, тоже владеет... э... магией?

– Сильнейшей магией. Но только в Ксанфе. В Обыкновении он бессилен.

– Король бессилен, потому что рядом с ним нет этого вашего волшебного кентавра? С его... гм... коридором?

– Верно.

– Я бы хотел увидеть кентавра.

– Дело в том, что перед тем, как мы пошли сюда, к вам, он употребил одно средство... и стал невидимкой. Ну, чтобы не смущать прохожих и идти свободно.

– А он ученый?

– Да, ученый. Архивариус.

– Тогда мне просто необходимо с ним переговорить. Именно с ним.

– Понимаете, средство... заклинание невидимости...

– Уберите заклинание! Покажите вашего кентавра! Чтобы вам помочь, я должен его увидеть.

– Сомневаюсь, что кентавр захочет показаться, – сказал Дор. – Без заклинания невидимости нам трудно будет покинуть город, а новой порции у нас нет.

Ученый направился к своей каморке.

– Поймите наконец, – говорил он на ходу, – я верю в волшебство не больше, чем в галлюцинации. Но я хочу вам помочь. Однако сначала вы должны помочь мне. Бросьте ваши дешевые трюки, покажите этого ученого-кентавра, и уж потом мы вдвоем с ним подумаем, что вам делать дальше. Его внешность меня не испугает. Я ценю ум, прежде всего ум. А эти чревовещательные фокусы, эта исчезающая и появляющаяся девица, все эти сказочные бредни наводят меня на мысль, что вы попросту лжете и похищаете мое время. Поэтому ставлю условие: показывайте кентавра или ступайте прочь.

– Господин Арнольд, – обратился Дор к пустоте, – я знаю, что без заклинания будет очень трудно выбраться из города, но если мы дождемся ночи... Нам очень нужен твой совет, твои знания...

Внезапно из ничего соткался кентавр. Следом – огр и голем.

– Я здесь, – сказал архивариус.

– Да-а, костюмы и в самом деле высший класс, – прошептал ученый. Видно было, что он страшно удивлен – в который уж раз!

Арнольд двинулся вперед, протиснулся, хотя и с трудом, между полками и протянул руку обыкновенскому ученому.

– Коллега, ваше раздражение мне понятно, – проговорил Арнольд. – В самом деле, когда встречаешься с тем, что противится разгадке... У вас отличная библиотека. Мы постараемся не отвлекать вас излишне...

Ученый пожал руку кентавру. Он в общем-то не очень и удивился. Раз у тебя на носу очки и ты говоришь так правильно и учтиво, можешь быть кем угодно, хоть кентавром.

– Каков предмет ваших исследований, коллега? – спросил обыкновенский ученый.

– Чужеземная археология, – ответил ученый-кентавр. – Помимо этого я занимаюсь разными мелкими исследованиями, а также веду учет, составляю каталоги.

– Да, мелочи иногда занимают большую часть времени, – согласился обыкновенский ученый. – Давайте обсудим с вами...

И ученые погрузились в разговор настолько ученый, что Дор перестал прислушиваться. Спор разгорался, очкарики размахивали руками, что-то друг другу доказывали. Настоящие братья по разуму!

Айрин все это наскучило, и она решила заняться делом, то есть перекусить. Принцесса вырастила посреди комнаты деревце каковы. Дор, Загремел и Гранди получили по чашке горячего напитка.

Шло время. Ученые все спорили и спорили. Потом бросили спорить и начали рыться в древних томах. Потом начали расспрашивать Дора. Он рассказал, о чем они с Трентом говорили перед уходом короля в Обыкновению, и о своих снах. В конце концов обыкновенский ученый выпил чашку какао и объявил с улыбкой, что они на верном пути.

– Встретимся ли мы с вами снова, коллега? – спросил он у Арнольда.

– Несомненно встретимся, – пообещал кентавр. – Путешествия в Обыкновению для меня не в новинку, я восхищаюсь историей вашей страны, к тому же в настоящий момент ваш покорный слуга как бы не у дел.

– Кентавры не смогли смириться с вашими волшебными способностями, мой друг, – посочувствовал обыкновенский ученый. – Со мной, уверяю вас, обойдутся столь же строго, если я попытаюсь поделиться тем, что узнал от вас. Я немедленно потеряю свое место, а возможно, и ученую степень. Меня сочтут опасным сумасшедшим, если я расскажу, что беседовал с кентавром, явившимся в архив в обществе огра и крохотного голема. И статье о Ксанфе никто не поверит. А я бы с удовольствием написал...

– А вы напишите о Ксанфе не статью, а толстую книгу и назовите ее романом, – посоветовал Гранди. – А наш Арнольд в Ксанфе сочинит роман про Обыкновению.

Ученые радостно переглянулись. Голем и в самом деле подсказал остроумный выход.

– Где же мой отец? – раздался голос Айрин. – Теперь вы уже знаете?

– Кажется, знаем, – сказал Арнольд. – Король Трент сам сообщил нам.

– Как же он сообщил? – не поняла Айрин.

– Намеками. Трент говорил, что собирается туда, где горы. Кроме того, там должен быть крупный водоем с черной водой. Время тоже известно – средние века. В Обыкновении, как сообщил мне мой обыкновенский коллега, найдется множество мест, соответствующих этому описанию. Вот, к примеру, водоем с черной водой. Как это понять? Либо вода в самом деле черная, либо это образное название. Спешу вас обрадовать, друзья мои! В Обыкновении и в самом деле есть Черное море! В Черное море впадает множество рек, а вокруг высокие горы. Но это еще не все. Помните загадочные буквы – А, Б и X? А – авары! Б – булгары! X – хазары! Кто они такие, спросите вы. Отвечаю. Это народы, жившие в средние века в тех самых местах. Все сходится?

– Сходится, но этого мало, – возразил Дор. – В каком именно месте искать Трента? В каком времени?

– Не хитри, будь прям. Так сказал король Трент перед исчезновением, – торжественно начал Арнольд. – На самом деле, Дор, король Трент не только дал тебе мудрый совет, но и подсказал, где его искать. Взгляни сюда.

И Арнольд развернул карту с изображением какой-то обыкновенской страны. НЕХИТРИ-БУДЬПРЯМ – гласило одно из названий. Так это не просто совет, а еще и географическое название!

– Название уникальное. Другого такого нет, – благоговейно вздохнул Арнольд.

Дор вспомнил, как настойчиво повторял король Трент эту фразу. Словно хотел, чтобы Дор понял ее тайный смысл.

– Но если ты нашел этот Будьпрям на карте, если ему, названию то есть, много столетий, значит, король Трент останется там навсегда. Если бы королю Тренту суждено было спастись из места, называемого Нехитри-Будьпрям, название Нехитри-Будьпрям давно исчезло бы с географической карты. Мы его сейчас не нашли бы.

– Ты ошибаешься, Дор, – горячо возразил кентавр. – Названия живут отдельной жизнью, они не зависят от присутствия королей. Короля мы спасем, а название останется прежним и будет жить века. Давай не будем углубляться в эти материи. Просто отправимся в то место и в то время – примерно шестьсот пятидесятый год нашей эры – и попытаемся отыскать короля Трента.

– А вдруг ты ошибся? – с тревогой спросила Айрин. – Вдруг короля там и нет вовсе?

– Тогда вернемся сюда и обдумаем все заново. Я-то в любом случае вернусь сюда, а мой новый друг Икабод, – так звали обыкновенного ученого, – надеюсь, с радостью посетит Ксанф. Уверяю вас, коллега, путешествие доставит вам массу впечатлений.

– А вы, милейший Арнольд, желанный гость в нашей стране, – не остался в долгу Икабод. – Ваш острый, истинно энциклопедический ум у нас просто не смогут не оценить.

– Я покинул любимый остров в мрачнейшем, признаюсь, расположении духа, но теперь вижу, что и мой талант, с таким презрением отвергнутый соотечественниками, может сослужить хорошую службу. Здесь, в Обыкновении, передо мной как ученым открываются широчайшие возможности...

– Равно как и передо мной в Ксанфе, – подхватил Икабод. – Теперь, только теперь я понял, что жизнь может быть гораздо интересней, а работа куда плодотворней. Там, в Ксанфе, волшебной стране, передо мной откроются широчайшие возможности. – Далее речь Икабода стала походить на речь Арнольда, так что полностью приводить ее не имеет смысла. – А у вас в Ксанфе много особ прекрасного пола, столь же... – спросил Икабод, но не договорил и украдкой взглянул на Айрин.

– У нас в Ксанфе полно нимф, – гордо заявил Гранди. – Как говорится, на пятачок пучок в базарный день.

– Как, и у вас в ходу здешняя мелочь? – спросил Икабод. Что-то его сильно удивило.

– Здешняя мелочь? – в свою очередь удивился Дор.

– Полушки, двушки, – начал объяснять Икабод. – При помощи двушек звонят по телефону. Пятачки бросают в метро...

– А у нас в Ксанфе полушки и двушки охотятся на людей, а на пятачки и в самом деле ловятся нимфы. Бросишь перед ней пятачок, она и остановится. На пятачок ловится нимф пучок, как у нас говорят.

– О, у меня пятачков полный кошелек, – обрадовался Икабод. – Если я окажусь в Ксанфе...

– Сразу наловите себе нимф, – догадался Гранди. – Мозгов у них маловато, зато ножки, скажу вам, высший класс! – Гранди быстро отодвинулся от принцессы, опасаясь затрещины.

– О, я хочу побыстрее очутиться в Ксанфе! – воскликнул Икабод и снова взглянул на принцессу, точнее, на ее ножки.

– Поиски родителей мне дорого обходятся, – недовольно проговорила Айрин. – По пути все так пялятся на мои ноги, что они вскоре, чего доброго, просто покроются волдырями. – Айрин как будто жаловалась, но при этом и гордилась. – Не пора ли нам отправляться? – спросила она.

Икабод и Арнольд обменялись рукопожатиями. Повинуясь внезапному порыву, Дор извлек из кармана блестящий кружочек – монету из сокровищ погибшего пирата.

– Прошу вас, сэр, примите эту монету в знак нашей благодарности, – сказал Дор и положил монету на ладонь Икабода.

– Чистое золото! – восхищенно произнес Икабод. – Кажется, настоящий испанский дублон! Нет, я не могу принять. Это слишком дорогой подарок.

– Прошу вас, Икабод, возьмите, – вмешался Арнольд. – Дор сейчас временно исполняет обязанности короля Ксанфа; отказаться от королевского подарка – значит нанести обиду целому королевству.

– Но такой дорогой подарок... – колебался ученый.

– А давайте обменяемся? – предложил Дор. – Вы мне пятачок, а я вам дублон. Сделка, как я считаю, вполне достойная.

– Что вы! – замахал руками ученый. – Золотым монетам здесь цены нет, а пятачки иногда просто валяются под ногами.

– А в Ксанфе – наоборот, – пояснил Арнольд. – Золото там не ценится, а пятачки очень уважаемы. Пожалуйста, примите.

– А вдруг какая-нибудь нимфа купится и на дублон, – пискнул сбоку Гранди.

– Вполне возможно, – согласился Икабод. – Правда, если это случится, магия здесь будет ни при чем. Просто женщины любят роскошь. Ну ладно, я согласен на обмен с вами, король Дор, – сказал Икабод и протянул ему пятачок.

– Вы помогаете нам в поисках короля Ксанфа и моего отца, – промолвила Айрин. – За бесценную помощь бесценный подарок.

Айрин подошла к Икабоду и поцеловала его в щеку. Ученый застыл, словно взглянул на горгону, потом ошеломленно улыбнулся. Сколько раз в жизни сухаря и отшельника Икабода целовали девушки? Может, это впервые?

Вечерело. Икабод порылся среди вещей и отыскал два покрывала. Кентавр и огр должны были прикрыться ими. Когда они вдвоем вышли из библиотеки, их можно было принять за двух рослых служителей музея. Служители несли какой-то ящик – на самом деле это был прикрытый тканью круп кентавра. Маскировка сработала не хуже заклинания: на них никто и не оглянулся.

Путешественникам предстояло вернуться назад, в Ксанф.