Волшебник в Бедламе

Глава 5

В жаркой, суетливой полуденной толпе никто не обратил особого внимания на монаха в коричневом плаще и подмастерье мясника, идущего рядом с ним.

— Отсюда недалеко, — проговорил подмастерье. — Вот-вот придем к началу спуска. А там уж и арену увидим.

Дирк высунул лицо из-под капюшона.

— Рад буду, когда мы там окажемся, как бы странно это ни звучало. Это одеяние кусается, как полчище злобных мух.

Они подошли к основанию холма, и Дирк остановился, оглядывая стадион и сбегающую от него дорогу.

Лорды сэкономили, когда строили этот стадион. Они расположили его в естественной впадине между холмами, на которых раскинулся город, и более высоким холмом, на котором высился королевский замок. Гигантской лестницей ярусы сбегали вниз к арене, засыпанной белым песком. Стены стадиона были сделаны из целлюкрита, отвратительной смеси силикона и целлюлозы, упругой, как броня, твердой, как сталь, и гладкой, как стекло. Если человек попадал на арену, которая была сто футов шириной и лежала на двадцатифутовой глубине, то оставался там навсегда. Да, в стенах были двери. Но одни вели в клетки, а другие предназначались только для лордов.

— Ни один простолюдин никогда не сбежит отсюда, — сказал Дирку его провожатый.

— Веселенькая мысль, ничего не скажешь. — Дирк глянул на своего гида. — Но я вот как раз любитель создавать прецеденты. Ну, пойдем?

Они спустились к площади, мощенной булыжником. В целлюкритовой стене Дирк увидел огромную железную дверь. Она была приспособлена для приема больших телег с заключенными. Для более мелких поставок в стене были устроены двери поменьше.

Подмастерье мясника довел Дирка до дверей и прошел мимо.

У Дирка в этот момент заледенели ноги, и руки мелко тряслись от страха. Одно дело размышлять о том рискованном деле, которое ему предстояло, другое — подойти к этому вплотную.

Он глянул на солнце — как раз полдень. Сейчас должно что-то произойти. Мастер Гильдии не объяснил ему, как это случится, но в любую минуту...

Внезапно сквозь маленькую калитку в железной двери донесся рев рукопашной схватки, крики, бряцание стали. Потом завизжал замок, дверца распахнулась, и сильная мускулистая рука втащила Дирка внутрь. Дверь за ним с грохотом захлопнулась, но этого Дирк не слышал, потому что шум внутри был гораздо сильнее, чем звук закрывающихся дверей.

Дирк оказался перед солдатом.

Солдат был только в набедренной повязке, если не считать множества кожаных ремней. Солдат молча сдернул с Дирка плащ, чуть не оторвав ему руки. От боли Дирк сжал зубы и старался, чтобы они не стучали. Там было так холодно! А на нем осталась всего лишь набедренная повязка!

Солдат схватил Дирка за плечо, толкнул его к двери, вставил ключ в замок, распахнул дверь и впихнул арестанта в камеру.

И Дирку сразу же захотелось оказаться за тридевять земель от этого ада.

В неверном свете факелов он увидел беснующуюся толпу обнаженных дьяволов, которые колотили в решетчатую загородку. Им ответом был пронзительный свист и пики, просунутые сквозь решетку. Но как только у решетки показалась огромная бородатая голова, крики арестантов стали стихать, и они, шаркая ногами и что-то мыча, направились к Дирку. Охранники за решеткой успокоились и пошли прочь, переругиваясь друг с другом.

— Что тут случилось?

— Да, ничего... Как всегда...

И тут Дирк увидел глиняные миски, которые арестанты тащили в руках, увидел в мисках тонкий слой жидкой каши. Он понял, что так здесь раздают еду.

Арестанты с мисками уселись на пол, и посреди камеры осталась стоять огромная фигура — Гар! Дирк двинулся к нему.

С грохотом распахнулась стальная дверь, в камеру шагнул могучий охранник.

— Та-а-ак! Вы — свиньи, отказываетесь от пищи! Тогда стройтесь и выходите! Сегодня начнем послеобеденную тренировку раньше!

Арестанты завыли, поднялись и спрятали миски за спины.

Охранник взмахнул хлыстом, и его свист отразился от стен пушечной канонадой.

Арестанты угрюмо смотрели на охранника.

— Меньше чем через неделю вы все будете мертвецами. А если это случится немного раньше — не все ли равно?

И хлыст взвился снова.

— Ладно, ладно, стройтесь, — уже спокойнее сказал охранник.

Арестанты поставили миски на пол и выстроились в молчаливую шеренгу. Гар дождался, пока все вытянулись в линию, и встал самым последним.

Дирк приблизился, встал за Гаром и прикоснулся к его плечу. Гар обернулся и замер, уставившись на Дирка, не веря своим глазам.

Дирк еле удержался, чтобы не рассмеяться.

Гар пришел в себя.

— Потрясающе! Расскажешь, как тебе удалось это устроить?

Дирк напрягся.

— Что именно?

— Нимб вокруг головы! Может, вспомнишь, что, когда мы виделись в последний раз, ты был в том состоянии, когда уже не передвигают ноги. Если я не ошибаюсь, ты ведь уже и не дышал?

— Эх! Ну... я не знаю. На самом деле, я надеялся, что это ты мне все объяснишь.

По огонькам в глазах Гара Дирк понял, что попал в точку. Но в таком случае почему Гара поразило его появление? Что Гар пытается скрыть?

— Как это ты устроил мою «смерть»?

— Я? — Брови Гара полезли на лоб. — Мой дорогой друг, как я мог это сделать?

— Вот я и жду твоего объяснения.

В этот момент Гар и Дирк оказались около выхода и беседу пришлось прервать.

Дирк ступил за порог и согнулся пополам от внезапной боли. В него, точно в солнечное сплетение, с силой была брошена пара боксерских перчаток. Дирк поднял голову и увидел охранника, который привел его в камеру. В глазах солдата промелькнуло мрачное предостережение. Дирк выпрямился и поплелся вперед.

— Надень их, — пробормотал Гар через плечо. — Эти перчатки для тренировок. Они сказали нам, что в день Игр мы получим кое-что получше — свинцовые внутри и железные снаружи.

— Знаменитые свинцовые кастеты, — прохрипел Дирк, напяливая перчатки.

Они вышли в громадную комнату, где уже все арестанты разбились на пары. Гар поднял руки в перчатках.

— Эти-то не свинцовые, а вот в день боя будут цесты, железные перчатки, такие же, как у римских гладиаторов.

Дирк кивнул.

— Им нравится копировать предметы из древней истории. — Дирк с опаской посмотрел на огромные кулаки Гара. Где-то в подсознании его беспокоило поведение гиганта. Возможно, его спокойствие есть результат действия защитных механизмов, но, несомненно, Гар что-то скрывает.

Мысли Дирка прервало обтянутое кожей пушечное ядро, которое летело прямо ему в лицо. Дирку с трудом удалось от него увернуться, но все-таки ядро задело его по уху. Дирк отскочил назад, тряся головой, чтобы прогнать застилающую глаза пелену.

— Извини, — сказал Гар, — но мы должны делать вид, что сражаемся по-настоящему, иначе нас выпорют хлыстом.

Дирк посмотрел на тюремщиков, которые прохаживались вдоль стен. У каждого в руке лениво извивался кожаный хлыст.

— Ты прав. Я еще не проникся здешним духом. — Если Гар собирался «делать вид», то Дирк сначала думал вовсе отказаться от этой бойни.

Но сейчас он решил действовать и ткнул кулаком в лицо Гара. Тот молниеносно отвел удар и вновь запустил пушечное ядро. Дирк вложил всю свою силу, чтобы отвести удар, и ему это почти удалось, перчатки просвистели около его виска. Но Гар левой уже бил крюком вверх. Сработал рефлекс, и Дирк увернулся.

— У тебя неплохая координация! — Дирк встал в стойку, подняв кулаки для защиты.

Гар улыбнулся.

— Да, люди часто ошибаются, думая, что коли я такой большой, то, значит, должен быть неуклюжим. Но ты мне нравишься. Пожалуй, ты здесь единственный, с которым не так легко справиться.

Дирк посмотрел на арестантов. Мало кто был выше и мускулистее его.

— Думаю, все они плохо разбираются в технике бокса, — заметил Гар. — Только тут их чему-то и научили...

— Еще бы. Лорды не позволяют простолюдинам учиться боевым искусствам. Если кто-нибудь будет замечен в том, что дерется по правилам...

— ...то немедленно будет доставлен в клетки, — мрачно закончил Гар. — Мне тут пришлось за последние дни побеседовать с умными людьми.

Дирк разозлился.

— Все еще думаешь о нас, как о недоразвитых?

Гар широко улыбнулся.

Это заметил один из надсмотрщиков и, подняв хлыст, двинулся в их сторону.

— Слишком много болтаете! А ну-ка, работайте!

Гар засопел и стал в стойку. Дирку удалось перехватить его первый удар. Это было нелегко, но надсмотрщик удовлетворенно отошел в сторону. Это Дирк увидел, уже лежа на песке и слушая звон в ушах.

Затем Дирк заставил себя встать на ноги, потряс головой и увидел напряженный взгляд Гара.

— Теперь ты попытаешься доказать мне, что бил не в полную силу.

— Вот-вот. Извини, — ответил Гар.

— Да, пожалуйста. Я в твоем распоряжении.

— Не понимаю, — удивился Гар, слегка пошлепывая Дирка кулачищами.

Дирк увертывался, отказавшись от ответных ударов.

— Я же здесь для того, чтобы помочь тебе выбраться отсюда. Ты думаешь, что я делаю? Взял небольшой отпуск? — Он попытался провести апперкот.

Гар с легкостью парировал удар Дирка.

— Я думал, что тебя тоже поймали. Ну, хорошо — спасибо тебе.

Дирк криво усмехнулся:

— И ты вообразил, что мы оставим тебя здесь, чтобы тебя убили?

— Откровенно говоря — да. Я же знаю, что в твоих планах мне не отводится главная роль. Да и ты не казался мне сентиментальным человеком.

— Я бы не называл преданность сентиментальностью.

Гар пожал плечами и, увидев, как на них смотрит тюремщик, выбросил кулак вперед. Дирк не успел увернуться и, когда поднимался с пола, услышал, как бормочет Гар:

— Если революционеры позволяют себе такую роскошь, как преданность, — они проигрывают.

— Не всегда. Иногда им удается спасти ценного человека. — И Дирк ударил изо всей силы. Гар легко отбил удар.

— Рискуя другими людьми. Не знаю, насколько тщательно разработан ваш план. К тому же это предупредит о сопротивлении.

Дирк быстро присел на корточки и почувствовал ветерок от пролетевшего мимо кулака Гара.

— Как мило, что ты так о нас беспокоишься. Не волнуйся. Все это будет выглядеть, как обычный бунт местного значения. — Дирк поднял кулак и двинулся на Гара.

Гар схватил его за руку и придвинул к себе.

— И часто на Играх поднимали восстание?

— Никогда, — согласился Дирк. — Но мы чувствуем себя обязанными спасти гостя.

Дирк привстал на цыпочки и, размахивая кулаками, прыгал вокруг Гара.

— Не переусердствуй, — сказал Гар, следя за движениями Дирка, — а то я почувствую себя особо важной персоной.

— Да... Что-то такое в этом есть... Во всяком случае, мы несем за тебя ответственность.

— Разумеется, — согласился Гар, — тебе не хочется, чтобы мой папочка узнал, что ты обо мне не заботился.

— И опять ты прав. — Дирк прыгнул и выставил правую руку.

Гар отбил удар, но Дирк нанес удар левой в подбородок Гара. Голова гиганта дернулась назад, и Дирк отпрыгнул, ощущая тепло удовлетворения.

...Дирк тряс головой и видел растерянного Гара, но не слышал, что тот ему говорил. Звон в ушах был слишком силен.

— ...всего лишь естественная реакция, — извинялся Гар.

Дирк кивнул, хотя чувствовал себя совершенно пьяным.

— Все в порядке — у каждого свой ответ. А что касается тебя, то ты можешь быть нам весьма полезен.

Гар покачал головой.

— Не настолько, чтобы решиться на первый в истории Игр побег. Я просто по-другому воюю, правда, неплохо. — И он ехидно ухмыльнулся. — Кстати, о моем отце... ты хоть знаешь, кто он такой?

— Только то, что он достаточно богат, чтобы отправить тебя в космос на собственной яхте. Если верить тому, что ты говорил Кору.

— Ты неплохо соображаешь. Все это почти правда. Я — д’Арманд. А о Максиме ты когда-нибудь слышал?

Дирк усмехнулся.

— Кое-что, Максима — планета роботов, так?

— Ладно, — согласился Гар. — Автоматизированные фабрики производят очень хороших роботов, но это не единственная отличительная особенность.

— Достаточно, — улыбнулся Дирк. — Полагаю, это очень доходное дело.

— Более или менее, — согласился Гар. — Хватает, чтобы каждый жил в роскоши, но недостаточно для того, чтобы иметь собственную яхту.

Дирк сделал вид, что собирается нанести ему удар.

— А откуда ты получаешь деньги?

— Я их сам зарабатываю. — Гар хитро прищурился. — У нас очень прилично платят за спасение имущества, особенно если ты хороший кибернетик.

— За спасение имущества? — Дирку не хотелось, чтобы Гар заметил его недоумение.

— Да, да, именно так. Видишь ли, я — связник и не трать больше времени на разгадывание ребусов.

Зашлепали сандалии, Гар и Дирк не заметили, как рядом с ними оказался охранник. Пришлось Гару пустить в дело свой кожаный кулак, и Дирк отключился.

Так проходили дни — с утра до вечера тренировки, небольшие перерывы на еду, затем потушенные факелы и глубокий, почти наркотический сон. Арестанты добились кое-какого мастерства в боксе, но это полностью истощило их силы.

— Если так будет продолжаться, — ворчал Гар над миской с жидкой овсянкой, — все станут легкой добычей для котят.

Дирк кивнул:

— Думаю, лорды делают это сознательно.

— Первые десять минут мы будем неплохо выглядеть, — сказал рядом сидящий дворецкий.

— Точно. Ты прав, — ответил торговец. Он вылизал свою миску и распластался на полу. — Первые десять минут добрые братья-простолюдины увидят настоящую битву. Затем наши силы кончатся, молодые лорды постепенно начнут одерживать победу за победой и в конце — полный триумф тех, кто по рождению его достоин!

— Да, — улыбнулся купец, сидевший неподалеку от Гара. — Но эти первые десять минут... Кто знает?

— Кто знает, кто знает... — вступил в разговор фермер. — К началу Игр у всех силы на исходе, люди ослабли.

— Обычные люди. — Торговец кивнул Гару. — Но мы, мой друг, рассчитываем на тебя.

Гар помолчал, потом ухмыльнулся.

— Надеюсь доставить вам удовольствие.

Дирк почувствовал беспокойство. Что это Гар задумал?

— Надеешься? Всего лишь? — спросил рыбак. — Только надежду и можешь нам предложить? Гар прислонился к стене.

— А чего бы тебе хотелось?

— Небольшое побоище. Уделать бы пятнадцать-двадцать лордов.

— Двадцать? Два моих несчастных кулака против стальных доспехов и мечей? Двадцать?

— Два твоих несчастных кулака будут со свинцом и покрыты сталью, — сказал дровосек. — А мы, в свою очередь, обещаем отвлекать внимание, чтобы ты мог войти в глубокие и серьезные отношения с каждым из противников.

Гар вздохнул и поднял глаза к потолку.

— Господа! Это соблазнительно! Вы меня почти убедили. Но моя совесть не позволяет мне устроить такое кровопролитие.

— Совесть! — возмутился дровосек. — Что ты выдумываешь?

Дирк с удивлением понял, что вокруг них собрались все, кто был в камере.

Гар поднял руки и скрестил их за головой.

— В любом случае нас ждет смерть, а лордики будут жить. Положим, кого-то из них мы убьем, но это не то, что нам нужно.

— Нет, надо, чтобы это произошло, — мрачно возразил дворецкий. — Нам это необходимо, чужеземец. Мы не можем просто так кинуть им свою жизнь. Ни за что.

Гар вздохнул.

— Вот почему вы так бодро держитесь! Я в восхищении!

Фермер улыбнулся.

— Нет смысла ныть и дрожать.

А торговец засмеялся и приподнялся на локте.

— Чужестранец, не думай, что мы такие уж храбрые. Когда в прошлом году я попал сюда, я был так слаб, так болел, что не мог удержать в руках стакана воды. Но спустя некоторое время я понял, что в любом случае умру молодым.

Купец перебил его:

— Здесь только лорды умирают старыми.

— Теперь я знаю день своей смерти. Это единственное, что изменилось в моей жизни... — На мгновение его лицо побледнело, но он встряхнулся и заулыбался. — И что же, я должен бессмысленно погибнуть? И никто после моей смерти не скажет: «Вот! Вот доказательство того, что этот человек жил на свете!..» Нет! У меня теперь есть возможность убить лорда. Это мой единственный шанс! Да, в стальных перчатках против доспехов и мечей-, но я хочу воспользоваться этим шансом и сам, сам убить одного из них... — Его глаза сверкали. — Это — цена моей смерти.

Гар уже не улыбался. Он внимательно смотрел на торговца, который снова улегся на спину.

— Ну, что? Удивился? — спросил торговец. — Похоже, ты не знаешь, что такое ненависть.

— Нет, — медленно сказал Гар. — Мне знакомо это чувство.

— Добро пожаловать в школу, — усмехнулся дровосек.

— Вы меня поражаете. Так спокойно дожидаться смерти, надеясь на сомнительный шанс, в случае удачи прикончить пару негодяев... Если бы у меня была армия таких, как вы, я бы завоевал мир.

— Эта армия перед тобой, — сказал торговец. — Где тот мир, который ты хочешь завоевать?

Наступила тишина, которую можно было потрогать руками.

И Гар засмеялся:

— Он — за стенами этой тюрьмы. Пройдемся к речке? Или найдем какую-нибудь таверну, где за стаканчиком винца побеседуем о судьбе королевства?

Помимо воли торговец засмеялся.

Вслед за ним рассмеялись и все остальные. Но смех умолк, и в воздухе повеяло разочарованием.

Торговец встал:

— Мы тратим время на пустую болтовню. Пора спать. Надо беречь силы.

Арестанты побрели по своим местам. Гар следил за ними в неверном свете факела.

— Думаю, вот так можно начать восстание, — сказал Дирк.

— Да, — кивнул Гар. — Стоит только кинуть клич. Это удивительные создания. В тюрьме ожидаешь встретить животных, а встречаешь таких умных людей.

— Но каждый из них, думая только об убийстве, все равно становится зверем.

— Да, это так, — кивнул Гар. — Я всегда считал себя умным человеком, но я получил хорошее образование, а они нет. Выходит, я в этой камере далеко не самый умный.

— Ничего подобного, — ответил Дирк. — Ты поразил меня своим интеллектом, но здесь ты оказался в подходящей компании.

— Что за аномалия присуща этой планете? Такое впечатление, что все умницы становятся преступниками.

— Ни один из здесь присутствующих не является преступником, — спокойно ответил Дирк. — Ты до сих пор не понял, в чем смысл этой игры в гладиаторы?

Гар нахмурился.

— По-видимому, уничтожение самых даровитых. Только тут не спрашивают человека о его происхождении.

— Здесь все бунтовщики. Их вычислили, когда они сболтнули что-нибудь против лорда или в шутку, или по пьяной лавочке.

— Неужели для ареста достаточно нескольких слов?

— Да если бы они что-то сделали, их бы здесь не было. За попытку убить лорда или поднять серп на сквайра вешают или рубят голову прямо на месте. Здесь же находятся те, у кого хорошие мозги и горячая кровь, они слишком сообразительны, чтобы совершить что-нибудь ужасное, они прячут свою злость и ненависть.

— А результат один, — медленно проговорил Гар. — Сейчас или через год. Смерть есть смерть.

— Иногда на умного человека, который не вызывает подозрений, надевают рясу и называют его священником. В конце концов им нужно сколько-то простолюдинов, умеющих читать и писать, которые могли бы проповедовать смирение и скромность.

Гар удивился:

— У вас есть религия?

— О да! Христианство на уровне восемнадцатого века со всем, что этому сопутствует. Лорды все предусмотрели. Они только не понимают, что терпеливость простолюдинов означает лишь одно — ожидание возвращения Декейда. Лорды не знают, что священники внушают людям.

Гар понимающе кивнул:

— И конечно, священникам предписывается безбрачие.

— Таким образом, активных умных людей убивают на Играх, а те, кто умен, но сдержан, не передают своих генов следующему поколению. В любом случае гены отфильтровываются.

— Не все так просто. Некоторые умники, будучи натурами страстными, даже не женившись, успевают до Игр засеять поле своими генами.

— Итак, фильтрация никогда не кончается.

— Да, притом лорды стараются постоянно держать всех простолюдинов в поле зрения. Но в результате достигают обратного эффекта. Каждый год толпы простолюдинов уходят в леса. Они не намереваются устраивать кровавую бойню. Они ждут Декейда.

— Вот и главная проблема, — задумчиво сказал Гар. — Как вам удастся начать восстание, если Декейд не появится?

— Мы еще точно не знаем, — вздохнул Дирк.

— А кто же должен решать эту задачку? Ведь, как ты говоришь, все умники уже убиты или вот-вот будут убиты.

— Не совсем так, — твердо сказал Дирк. — Самые умные — живы-здоровы.

Гар задумался, и его лицо посветлело.

— Понимаю. Настоящий умник спрячется так, что его не найдут и не поймают.

Дирк кивнул:

— Все они почти гениальны. В условиях местного инбридинга их много, почти столько же, сколько идиотов. Волшебник — это не случайность.

— Да. Волшебник. — Гар потер рукой лоб. — Большинство мальчиков, забранных с планеты, покидали свои дома довольно неожиданно. Ведь так?

— Верно. Мальчиков выискивали, пока они еще были очень маленькими. Может быть, я слегка преувеличил. Мы не гении, просто очень сообразительные. Некоторых детей забирают из леса, но большую часть — из городов, по указанию тайной организации.

— Тайная организация! Созданная давным-давно! Вероятно, люди из этой организации как раз и начнут восстание...

— Не знаю, — задумчиво произнес Дирк. — Быть может, они вовсе этого и не замышляют...